СРАВНЕНИЕ ДИФФЕРЕНЦИАТОРОВ И ФОНЕМ

Главная задача фонемы — не различать, а отожде­ствлять. Она это и делает, утверждая, что, например, в словах полет — летать — вылет — летчик один и тот же корень, так как один и тот же состав фонем в этом корне '.

Фонема хорошо отождествляет, а разграничивает в тех пределах, которые не мешают отождествлять.

Дифференциатор разграничивает. Это — его основ­ное дело. Дифференциаторы выводятся из совокупности оппозиций (противопоставлений), а оппозиция — это и есть разграничение. Дифференциаторы умеют и отож­дествлять, но плохо: в тех пределах, которые положены _ их основным назначением — различать слова.

Например: нёс — несу. Корень один. Фонемный ана­лиз покажет, что один: [н'ос] — [н'ису], чередование [о] || [и] позиционно, следовательно: (н'ос) — (н'осу). А состав дифференциаторов бессилен схватить это

¹ Поэтому фонему — ту, которая описана в данном учебнике — можно было бы назвать идентификатором, в параллель с дифферен­циатором: идентификаторы отождествляют, идентифицируют языко­вые единицы.

единство. Гласные ударный [о] и безударный [и] имеют разные функциональные характеристики, эти звуки нельзя отождествить как реализации одного и того же дифференциатора.

Хорошо ли, что дифференциаторы не обобщают эти [о] и [и] ? Хорошо. У этих единиц разная сила различе­ния: ударный гласный [о] противопоставлен гласным [а], [э], [й], [у]. А гласный [и] (безударный) после мягких согласных противопоставлен только безударно­му [у]. Функциональная характеристика [и]: гласный нелабиализованный (этой констатации вполне доста­точно, чтобы отличить [и] от [у] в данной позиции). Характеристики — разные, их обобщить нельзя. И надо снова подчеркнуть: это хорошо, это раскрывает при­роду дифференциаторов. Она красива и мила, ср. мил.— Цветные крандаши и мела; ср. мел.— Он мёл, и она мела... Произносятся одинаково: [м'ила].

Фонемный анализ разграничит: у одного слова [м'и­ла] ряд чередований ведет к ударному [й], у другого — к ударному [э], у третьего — к ударному [о]. А разные ряды чередований — это разные фонемы. Но разные ли функциональные характеристики? Нет, одна и та же (в этой позиции [и] противопоставлен только [у]). Зна­чит, дифференциаторы не различают эти три [и] в трех словах. Хорошо это или плохо? Хорошо. Раз система противопоставлений у любого [и] в безударных слогах одинакова, то дифференциаторы обязаны это отразить; и они это делают. Они отражают различительную силу у этих [и] (в трех наших словах) и справедливо указывают, что она во всех трех случаях одина­кова.

Итак, и фонемы, и дифференциаторы — единицы функциональные, но разные. Одна (фонема) воплощает в себе функцию отождествления языковых единиц, другая (дифференциатор) — функцию разграниче­ния их.

Если фонемой называть всякую функциональную фонетическую единицу, то дифференциатор тоже заслуживает имени фонема. Под таким именем и исследовались дифференциаторы учеными Пражской лингвистической школы, основоположниками теории дифферен­циаторов. Особенно много сделали для изучения русской фонети­ческой системы дифференциаторов Н. С. Трубецкой и Р. О. Якобсон.

В 1956 г. Р. И. Аванесов сделал попытку объединить праж­скую и московскую теории фонем (см. его работу «Фонетика совре­менного русского литературного языка»).

РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА

«Пражская» теория фонем (дифференциато­ров):

Дюрович Л. Фонематическая интерпретация русского безударно­го вокализма Ц СезкозЬуепска гиз1511ка. 1963. № 4.

Матезиус В. Задачи сравнительной фонологии [1947] Ц Праж­ский лингвистический кружок. М., 1967.

Оливериус 3. Ф. Фонетика русского языка. РгаНа, 1974.

Трубецкой Н. С. Морфонологическая система русского языка Ц Избр. труды. М„ 1988.

Трубецкой Н. С. Основы фонологии. М., 1960. С. 7—22, 38—46, 73—96.

Поиски синтеза «московской» и «пражской» теории фоием:

Аванесов Р. И. Фонетика современного русского литературного языка. М., 1956.

Горшкова К- В. Фонетика Ц Горшкова К- В. и др. Современ­ный русский язык: Часть 1. Вильнюс, 1985.

Касаткин Л. Л. Фонетика // Современный русский литературный язык/Под ред. П. А. Леканта. М., 1988.

Лешка О. Фонетика // Грамматика русского языка. Прага, 1979.

Иванов В. В. Парадигматические и синтагматические отноше­ния в фонологической системе русского языка Ц Современный русский язык: Теоретический курс: В 4 т. М., 1985. Т. 1: Фонетика.

Глава 6 ОРФОЭПИЯ

ПРОИЗНОСИТЕЛЬНЫЕ ВАРИАНТЫ

Литературный язык оберегает свое единство, свою целостность.

Почему же существует варьирование литературных норм, в том числе произносительных? Почему литера­турный язык терпит, что одно и то же слово, одну и ту же грамматическую форму можно произносить по- разному и различия нередко значительны?

1. Язык постоянно изменяется. Изменения его не хаотичны: они подчиняются законам. В русском литера­турном языке в течение длительного времени (которое измеряется веками) действовал такой закон: различи­тельная способность гласных уменьшается, различи­тельная способность согласных возрастает. Множество частных фонетических изменений отвечало этому обще­му закону (его открыл И. А. Бодуэн де Куртенэ, поэтому он называется «законом Бодуэна»),

Возьмем, например, «младшую» и «старшую» нормы в произношении гласных (см. 4, 24, 25). «Младшей» норме свойственно «иканье», т. е. неразличение фонем (э) — (и) в определенных позициях, а «старшей» — «эканье», т. е. различение этих фонем в тех же позициях. Значит, «младшая» норма не различает гласные там, где «старшая» их различает. Переход от «старшей» нормы к «младшей» — это переход к меньшей разли­чительной силе гласных. Многие другие факты говорят о том, что такое изменение вокализма характерно для русского языка в течение многих столетий.

Сочетание твердых и мягких согласных еще в начале нашего века подчинялось таким закономерностям: 1) перед йотом могли быть только мягкие парные сог­ласные; 2) перед мягкими губными — губные только мягкие; 3) перед мягкими губными — зубные только мягкие. Закономерность была прочной, устойчивой, ее отметили многие наблюдатели.

Сейчас эти закономерности сильно поколеблены. Они сохраняются в речи только самого старшего поколе­ния. В речи более молодого поколения перед йотом мо­гут быть и твердые согласные (в одних словах), и мягкие (в других словах): подъем — обычно с [д], но адъютант с [д'] и т. д. Перед мягкими губными теперь чаще произносят в одних словах мягкие губные (дождь уш[в'].мя льет), в других —твердые губные (совмест­но). Это же относится и к сочетаниям зубных с мягкими губными.

Все эти случаи можно обобщить так: «старшая» нор­ма требует нейтрализации, неразличения некоторых согласных в определенных позициях, «младшая» не требует нейтрализации, т. е. позволяет согласным раз­личаться в тех же позициях. Например, раньше было допустимо сочетание [в'м'] и недопустимо [вм'], теперь допустимы оба — в одних словах предпочтительно [в'м'], в других— [вм'] (т.е. перед [м'] стали разли­чительны [в] — [в']). Различительная сила согласных увеличивается. Многие другие факты говорят о том, что изменение консонантизма в этом направлении характер­но для русского языка в течение многих столетий.

Итак, существуют законы фонетических изменений; они определяют судьбу звуковых единиц в диахронии, в историческом самодвижении языка.

В синхронии в пределах современного языка эта изменчивость дана как сосуществование двух норм — «старшей» и «младшей»,— как их соотношение, связь: есть законы перевода одного произносительного вариан­та в соответствующий ему другой (т. е. если он говорит [з'в'] езда, я говорю [зв'] езда, если он говорит [з'в'] ерь, то я — [зв'] ерь, и т. д.). Соответствия регулярны. Экви­валентные соответствия, возникшие в процессе истории языка, в современную эпоху предстают как произноси­тельные варианты. Сам процесс общения, обмена реча­ми свидетельствует об их равенстве: его [з'в'] езда и мое [зв'] езда — одно и то же слово.

Итак, первая причина возникновения синхронных произносительных вариантов — история языка.

2. Литературный язык существует в соседстве с диалектами. Литературные и диалектные нормы взаимо­действуют. В городе, который окружен окающей об­ластью, будет чувствоваться влияние оканья. В послед­ние десятилетия воздействие диалектов на литератур­ные произносительные нормы и усилилось и ослабло. Усилилось — потому что среднее образование становит­ся всеобщим, контингент культурных людей широко по­полняется теми, кто вырос в диалектных условиях и в детстве владел только диалектной речью. В их литера­турное произношение проскальзывают диалектные черты.

С другой стороны, возросло и укрепилось мнение, что литературный язык — большая культурная ценность, что им надо овладеть полностью. Поэтому диалектные произносительные особенности (в речи людей, в общем говорящих литературно) сохраняются непоследователь­но, «стыдливо»: они постоянно перебиваются произно­шением чисто литературным. И маловероятно, чтобы какая-нибудь диалектная норма в наше время имела перспективу в литературном языке, могла значительно потеснить установившуюся норму.

3. На произношение влияет письмо. Произношение и письмо — две координированные, связанные друг с дру­гом системы; если есть между ними частные случаи несоответствия, дискоординации, то возможно влияние одной системы на другую, чтобы преодолеть эту диско- ординацию.

Из двух произносительных вариантов: [х] го|| [к] то, бли[ с'] (предлог близ) \\бли [с|, войло [ш] ный\\ войло[ч']ный, хо [д'у] т, еы[д'у]7\ про [с'у] т\\хо [д'ъ] т, ви [д'ъ] т, про [с'ъ] т и т. д.— второй порожден влиянием письма. Таких случаев немало. Они относятся к про­изношению отдельных слов или отдельных граммати­ческих форм.

Влияние письма на произношение часто преувеличи­вают. Например, говорят, что произношение твердых губных и зубных согласных перед мягкими губными ([вм']есто, о[бм']ек, [зв']ерь, [дв']ерь) возникло под влиянием письма. Действительно, в словах вместо, об­мен, зверь, дверь (и других) мягкий знак между соглас­ными не пишется. Но он не пишется и в словах гости, месть, степь, везде, уздечка, раздеть, возня, разница, разнять; кончить, стаканчик, пончик, женщи­на, барабанщик, казенщина. В этих случаях мягкость в сочетаниях согласных (зубной + зубной, зубной + пе­редненёбный) оказывается прочной и неколебимой, а мягкий знак — не пишется! Почему же письмо влияет на сочетания «зубной или губной + губной» и не влияет на сочетания «зубной + зубной»?

Объяснить это различие можно так: твердость появ­ляется в одних фонетических сочетаниях и не появляет­ся в других, значит, она обусловлена фонетически, а не влиянием письма. Действие закона Бодуэна, охва­тывая разные звуковые сочетания, остановилось перед сочетанием «зубной + зубной согласный»; будет ли охвачено и оно действием этого закона, покажет бу­дущее. Но письмо здесь ни при чем.

Письмо может влиять на произношение отдельных слов и грамматических форм, когда это влияние не затрагивает фонетической системы. Говорили [х] то (и ко[х]ти, но[х]ты и т.д.), стали говорить [к]то (и но [к] га, ко [к] ти). Но языковая система русского языка допускает сочетание [хт] (вахта, бухта) и сочетание [кт] (доктор, трактор). Переход от произношения [х] то к произношению [к] то не вводит нового, ранее неизвест­ного и фонетически запрещенного сочетания, не вводит нового типа чередования — с точки зрения фонети­ческой системы это новшество безразлично.

Письмо не может действовать наперекор фонети­ческой системе, законам ее движения. Оно должно либо помогать ей (содействуя Бодуэнову закону, который проявляется не только в тех случаях, когда есть помощь письма), либо, по крайней мере, быть нейтраль­ным.

Теоретики-орфоэписты 20-х годов (С. П. Обнорский, Л. В. Щерба, В. И. Чернышев, П. Я Черных) пре­увеличивали влияние письма на произносительную сис­тему русского языка. Факты языка требуют оценить это влияние более сдержанно.

Мы рассмотрели основные источники появления произносительных вариантов. Все три случая можно обобщить одной формулой: это взаимодействие разных языковых систем — или двух этапов в развитии языка, или литературной и диалектной, или устной (произноси­тельной) и письменной.

Если в литературном языке появляются новые ва­рианты, то надо решить, что с ними делать: признать ли оба равноправными (или один желательным, а дру­гой допустимым); считать ли только один из них прием­лемым в литературной речи, а другой преследовать и изгонять, или может быть, узаконить их использование в разных сферах речевого общения.

Мы остановимся далее на тех случаях, когда прием­лемы оба варианта произношения (оба, потому что орфоэпических вариантов обычно два и только изредка три или больше).

Советы орфоэпии необходимы в таких случаях: 1) ес­ли фонема во всех позициях имеет произносительные варианты (это относится к фонемам <ш'), (ж')); 2) если фонема в некоторых позициях имеет произноси­тельные варианты; 3) если определенные граммати­ческие формы имеют варианты, в том или ином отно­шении фонетически обусловленные; 4) если письмо тол­кает к неправильному произношению отдельных слов.

Значит, объектами орфоэпического внимания могут быть фонемы, фонемы в определенных позициях, грам­матические формы и отдельные слова.

§ 31. ОРФОЭПИЯ ФОНЕМ <Ж > И <Ш >

1. Фонема (ж') встречается в немногих словах (иногда в одной или нескольких формах слова): дрож­жи, вожжи, визжать, брюзжать, жужжать, дребезжать, езжу, сожженный, жжет, брызжет, брезжить, позже, взгромозжу, размозжу, можжевельник. Фонема (ж'> может произноситься двояко: либо как [ж':] (долгий мягкий передненёбный звонкий щелевой), либо как [ж:] (в отличие от первого — твердый согласный, но тоже долгий).

О произношении дро [ж':] и, с мягким долгим соглас­ным, давно уже говорят, что оно вытесняется (почти полностью вытеснено) произношением твердого [ж:].

На самом деле это не так. Частота произношения [ж':] колеблется в разных словах очень широко, но в некото­рых из них явно преобладает [ж':]. Обследование русского произношения в 60-е годы дало такие резуль­таты. Все информанты были разделены на три группы в зависимости от года рождения: I — лица 1870—1909 гг., II—лица 1910—1929 гг., III—лица 1930—1949 гг. Указано (в %), сколько информантов произносят дан­ное слово с мягким [ж':].

	I	II	III
брызжет	72	61	54
брюзжать	70	53	37
визжать	83	68	47
дребезжать	80	63	44
дрожжи	84	78	69
езжу	76	50	29
размозжить	74	56	34
позже	67	50	31

 

Как видно, произношение [ж':] убывает от поколения к поколению, но в целом остается достаточно высоким. Если взять суммарно все поколения, то у многих слов частота произношения с [ж':] окажется выше 50%.

В сценической речи господствует [ж':]. В поэти­ческой речи тоже распространено такое произношение. А. Вознесенский, читая свои стихи, произносит ': проез­жей («Лонжюмо»), брезжит («Осень»), выжжвн- ные («Мастера»), разожжены («Потерянная балла­да»), обожжены («Тишины!») — последовательно с [ж':].

Обе нормы — с [ж':] и [ж:] —в современном рус­ском литературном языке надо считать равноправ­ными.

2. Фонема <ш'> тоже имеет две реализации: ы[ш':]г/ или ы[ш'ч']г/, товари [ш':] или товари [ш'ч']. Утвержде­ние, что произношение <ш') = [ш':] исчезает и скоро будет вытеснено произношением <ш') = [ш'ч'], оказа­лось, мягко говоря, преждевременным. Массовое об­следование произношения показало, что примерно в 85—100 % (в разных словах) случаях господствует произношение с [ш':].

Произношение ы[ш':]«/ надо считать рекомендуе­мым, и [ш'ч']г/ — допустимым.

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 370; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!