ЭСТЕТИКА—ЭСТЕТИЧЕСКОЕ ВОСПИТАНИЕ 11 страница

Соч.: Ф. Энгельс об обществ, классах, «Под марксистско-ленинским знаменем», 1935, N° 2; О монографии ин-та филосо­фии «Формирование нового отношения к труду и собствен­ности», там же, № 3; Каутский в борьбе с диалектич. мате­риализмом, там же, 1936, К» 2; Матер1али до icTopi'i фшос. установ на Украшу в кн.: 3 icTopii фшос. думки на УкраМ, К., 1965; Питания фшос. еволюцН Маркса и Енгельса у працях укр. фшософ1в 20—30-х роМв, в сб.: 3 iCTopii фшо-софШ соцшлогп на Укра1ш, К., 1968.

я

ЯВЛЕНИЕ^— см. Сущность и явление.

ЯВОРСКИЙ, Стефан (1658—1722) — рус. церк. деятель и публицист. Образование получил в Киево-Могилянской академии, а затем в иезуитских школах Львова и Познани, где перешел в католичество. По возвращении в Россию вновь принял православие. Был префектом Киево-Могилянской коллегии, с 1700 — местоблюстителем патриаршего престола. Ав­тор учебника риторики «Рука риторическая» (на лат. яз.), написанного в духе польско-укр. схоластики 17 в. Поддерживая первоначально в своих проповедях гос. преобразования Петра I, с началом церк. реформ Петра выступил против него. В 1721 был поставлен Петром I, стремившимся использовать авторитет Я., во главе Синода, однако реальной власти не имел. Вошел в историю рус. православия как проводник католич. стиля религ. философствования: образцом для гл. соч. Я. «Камень веры» (1718, опубл. 1728), излагающего основы православной догматики, по­служили труды иезуита Беллярмина; трактат был по­лемически направлен против протестантских тенден­ций, усилившихся в петровскую эпоху.

Лит.: Т е р н о в с к и й Ф., Митрополит С. Я. (Био­
графия, очерк), «Труды Киев. дух. акад.», 1864, т. .1, JMS 1—3;
его же, Очерки по истории рус. иерархии в 18 в., С. Я.,
«Древняя и новая Россия», 1879, № 8; Самарин Ю. Ф.,
С. Я. и Феофан Прокопович, Соч., т. 5, М., 1880; Тихон-
р а в о в Н. С, Московские вольнодумцы нач. 18 в. и С. Я.,
Соч,, т. 2, М., 1898. *                               А. Рогов. Москва-

ЯДОВ, Владимир Александрович (р. 25 апреля 1929) — советский философ и социолог, доктор фплос. наук (с 1968). Член КПСС с 1950. Окончил филос. фак-т ЛГУ в 1952. С 1960 преподает философию и с 1966 — курс методологии и методики социологи?, исследований в ЛГУ. Зав. сектором социологич. и социально-психологич. исследований личности Ин-та конкретных социальных исследований (ИКСИ) АН СССР. Член Президиума Сов. Социологич. Ассоциа­ции (ССА). Проблематика науч. исследований: со­циологич. анализ обществ, сознания, его структура и функции, социально-психологич. аспекты направ­ленного воздействия на сознание личности, мыслит, программы поведения, методология и методика со­циологич. исследований.

Соч.: К вопросу о теории «стереотипизации» в социоло­гии, «ФН» (НДВШ), 1960, № 2; Идеология как форма духовной деятельности общества, Л., 1961; Тайна лжи. Заметки о тео­рии и методах бурж. пропаганды, М., 1963; Отношение к труду и ценностные ориентации личности, в кн.: Социология в СССР, т. 2, М., 1965 (совм. с А. Г. Здравомысловым); Об установлении фактов в конкретном социологич. исследовании, «ФН» (НДВШ), 1966, № 5; Нек-рые методологич. предпосылки эмпирич. ис­следования социальной обусловленности обществ, сознания, в сб.: Человек и об-во, Л., 1966; Роль методологии в опреде­лении методов и техники конкретного социологич. исследо­вания, «ВФ», 1966, № 10; Человек и его работа, М., 1967 (со­автор); Методология и процедуры социологич. исследований, Тарту, 1968; К вопросу о марксистской социологии как науке, «ФН» (НДВШ), 1968, № 2; О нек-рых приемах и методах ис­следования в области пропаганды, в сб.: Проблемы науч. коммунизма, вып. 2, М., 1968.

ЯЗЫК — система знаков, служащая средством че-ловеч. общения, мышления и выражения. С помощью

Я. осуществляется познание мира, в Я. объективи­руется самосознание личности. Я. является специфи­чески социальным средством хранения и передачи информации, а также управления человеч. поведе­нием. Многообразные аспекты Я. составляют предмет изучения различных наук: лингвистики, логики, психологии (психолингвистика), антропологии (этно­лингвистика), истории культуры, литературоведения, социологии (социолингвистика и лингвистич. социо­логия), семиотики, теории массовой коммуникации. Перерабатывая данные конкретных наук, философия дает им определ. истолкование в контексте решения таких общих проблем, как происхождение Я., взаимо­отношение Я. и сознания, место Я. в процессе духов­ного освоения мира и т. д. (см. также Сознание).

Марксизм рассматривает Я. как обществ.-историч. явление, служащее средством выражения и объекти­вации идеального. В понимании соотношения Я., сознания и действительности диалектич. материализм исходит из того, что «...ни мысли, пи язык не образуют сами по себе особого царства,... они только про­явления действительной жизни» (М а р к с К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 449). Я, нераз­рывно связан с мышлением, поскольку «идеи не суще­ствуют оторванно от языка» (Архив К. Маркса и Ф. Энгельса, т. 4, 1935, с. 99). Формирование и раз­витие категориальной структуры Я. отражают форми­рование и развитие категориальной структуры человеч. мышления.

Как факт духовной культуры человечества Я. в своем функционировании и развитии обусловлен всей совокупностью процессов духовного и матери­ального производства, обществ, отношений между людьми. Вместе с тем Я. характеризуется относит самостоятельностью, выражающейся в наличии спе-цифич. внутр. закономерностей его функционирова­ния и развития.

С т. зр. историч. материализма, Я. возник одновре­менно с возникновением общества в процессе совмест­ной трудовой деятельности первобытных людей. «Язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого, действительное сознание и, подобно сознанию, язык возникает лишь из потребности, из настоятель­ной необходимости общения с другими людьми* (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 29). Биологич. предпосылками человеч. Я. явились сложные двигат. и звуковые формы сигнали­зации, существовавшие у высших животных, прежде всего антропоидных обезьян, сравнительно высокое развитие их мозга, периферич. голосового аппарата и стадный образ жизни со сложными внутристадными отношениями. В процессе перехода от животных предков к человеку, длившегося более млн. лет, на стадии питекантропов и синантропов, когда возник труд в собств. смысле, связанный с изготовлением

язык

605

 

орудий, начинает формироваться вторая, речевая сиг­нальная система; звуки из средства выражения эмоций постепенно становятся средством обозначения вещей, их свойств и отношений, начинают выполнять функции преднамеренного сообщения; складывается относи­тельно устойчивая связь между представлением о предмете и кинестетич. ощущениями речедвигат. аппа­рата со слуховым образом звука. От элементарных, нечленораздельных звуковых комплексов первобытные люди — по мере усложнения процесса материального производства, обществ, отношений и сознания — постепенно переходили ко все более сложным обоб­щенным звуковым комплексам. Как показывают об­ширные археологич. материалы, формирование члено­раздельной речи с ее специфич. чертами происходило на стадии кроманьонца (поздний палеолит), о чем сви­детельствует, в частности, строение его пернферич. органов речи. Это было связано с возникновением homo sapiens и родового общества.

Возникновение членораздельной речи явилось мощ­ным средством дальнейшего развития человека, об­щества и сознания. Я. координировал трудовые уси­лия людей, объективировал их первые сознат. пред­ставления, способствовал развитию понятийного мышления и человеч. самосознания. Я. явился необ­ходимым условием и средством познават. и коммуни­кативной деятельности людей. Благодаря Я. осущест­вляется специфически человеч. форма передачи со­циального опыта, культурных норм и традиций, через Я. реализуется преемственность различных поколе­ний и история, эпох.

История каждого отд. Я. неотделима от истории
народа, владеющего им. Совр. языки складывались
в связи с формированием совр. народов. Первоначаль­
ные родоплемепные Я. по мере слияния племен
и образования народностей трансформировались в Я.
народностей, в дальнейшем, с образованием наций
в период становления бурж. отношений, возникают
единые нац. языки.                           А. Спирпин. Москва.

Я. участвует в осуществлении практически всех
высших психич. функций, будучи наиболее тесно свя­
зан с мышлением. Связь эта нередко трактуется как
параллелизм речевых и мыслит, процессов (соответ­
ственно устанавливается взаимоотношение единиц Я.
и мышления — чаще всего слова и понятия, предло­
жения и суждения), что связано с упрощенным толко­
ванием языкового значения как непосредств. отраже­
ния объекта в зеркале Я. Значение же есть система
констант речевой деятельности, обеспечивающих отно­
сит, постоянство отнесения ее структуры к тому или
иному классу; тем самым значение, поскольку оно
полностью усвоено носителем Я., есть как бы потен­
циальный заместитель всех тех деятельностей, к-рые
оно опосредует для человека. Я. участвует в процессе
предметного восприятия, является основой памяти
в ее специфически человеческой (опосредствованной)
форме, выступает как орудие идентификации эмоций
и в этом плане опосредует эмоцион. поведение чело­
века. Можно сказать, что наряду с обществ, характе­
ром труда Я. определяет специфику сознания и чело­
веч. ПСИХИКИ вообще.              А. А. Леонтьев. Москва.

Звуковой Я., как и пластика человеч. тела, является «естественной» системой знаков — в отличие от искус­ственных Я., специально создаваемых в науке (напр., логике и математике), иск-ве и т. п. Специфич. осо­бенностью человеч. Я. является наличие в нем выска­зываний о самом Я., обусловливающее способность Я. к самоописанию и описанию др. знаковых систем. Др. особенность Я.— его членораздельность, внутр. рас­члененность высказываний на единицы разных уров­ней (словосочетания, слова, морфемы, фонемы — в структурной лингвистике принято вычленять на материале индоевроп. языков фонологич., морфоло-

гич., лексич. и синтаксич. уровни). Это связано с аналитизмом Я. — дискретностью смысла его единиц и способностью их к комбинированию в речи по из­вестным правилам.

Аналитизм Я. позволяет ему строить тексты — сложные знаки, обладающие развитой системой мо­дальности, временной мерой (разделением прошлого, настоящего и будущего) и выражением лица. Все эти особенности языковых значений обусловливают уни­версальность Я. по сравнению с др. знаковыми систе­мами, позволяют Я. описывать мир как целое, назы­вать предметы мира, описывать поведение людей и давать личные имена людям и коллективам, опреде­ляя тем самым строение коллективов людей.

В. Сомов. Москва.

Мифологич. сознание не разделяет слова и именуе­мой реальности. Я. и бытие представляется чем-то тождественным в своей основе («магия слова» — вла­деющий именем владеет и самой вещью; ср. языковые табу у первобытных народов, заговоры, заклинания). Сознат. изучение Я. зародилось на Др. Востоке, оно стало необходимым в связи с изобретением письмен­ности (в Шумере и Египте) и с появлением особых Я., отличных от разговорных (культовых письм. Я. в Передней Азии и искусственного лит. Я. — санск­рита в Индии). Влияние этих факторов на возникнове­ние сознат. отношения к Я. в истории человечества можно сопоставить с тем, какое значение для осозна­ния родного Я. имеет обучение письму и усвоение иностр. Я. в истории интеллектуального развития отд. личности. Необычайно высокого уровня описат. и теоретич. языкознание достигло в Др. Индии. Ха­рактер др.-инд. языкознания был определен прежде всего задачей точного описания Я. священных текс-стов — Вед с целью сохранения их неизменными и тем самым предотвращения утраты ими сакральной силы. Грамматика санскрита, составленная Панины, является одновременно наиболее полным и предельно сжатым описанием языковой системы. В работах Панини, Бхартрихари, Патанджали и др. инд. ученых предвосхищен ряд идей и методов совр. языкознания: использование особого грамматич. Я. («метаязыка» в совр. терминологии) для описания санскрита; учение о Я. как системе противопоставлений и анализ Я. как системы, давший Панини, в частности, возможность установить наличие нулевых суффиксов; различие между элементами речи (напр., звуками) и единицей языка (sphota), остающейся неизменной при всех разнообразных ее проявлениях в речи. Особенно де­тально инд. грамматиками были разработаны вопросы морфологии. Достижения инд. ученых в области арти­куляционного описания звуков речи оказали значит, влияние на развитие языкознания в ср. века в Китае, но грамматич. исследования кит. ученых отличаются самостоятельностью результатов, из к-рых наиболее существенным является деление слов на полные (зна­менательные) и пустые (служебные).

Др.-греч. исследования Я., как и др.-индийские, своими истоками уходят в индоевроп. мифологич. представления о Я. (ср. тождественные по происхож­дению термины: др.-инд. namadheys—«установление имен» и др.-греч. 'ovou,ocToOiTr|g—«установитель имен», свидетельствующие о существовании общего греч.-арийского мифа о возникновении Я.). В отличие от Индии, где описат. языкознание получило свой фор­мальный аппарат и особые методы исследования, в Греции учения о Я. долгое время оставались частью философии. Если в Индии формальное исследование Я. часто приобретало сугубо эстетич. характер, то в Греции на первый план выдвигалось изучение Я. как средства познания. Греч, философия Я. была атомистической, т. к. строилась на изучении отд. слова (а не целой языковой системы и целого высказы-

606

язык

 

вания, составляющих предмет анализа в инд. языко­
знании). В греч. концепции Я. отд. слова складывают­
ся в предложения (ср. учение Аристотеля о дискрет­
ности речи), тогда как для индусов целостное предло­
жение разлагается на элементы лишь в грамматич.
описании. Несмотря на преимущественно логич. под­
ход к грамматике у Аристотеля, ему принадлежит
заслуга установления нек-рых собств. фактов Я.,
в частности выделения значащих и незначащих членов
предложения (соответствующих полным и пустым сло­
вам кит. грамматиков). Описат. языкознание как
самостоят, дисциплина постепенно оформляется в ра­
ботах стоиков (см. Стоицизм) и александрийской грам­
матич. школы, а в Риме — в трудах Варрона, но
в антич. мире оно находится на гораздо более низком
уровне, чем в Индии.                         В. В. Иванов. Москва.

Одной из центр, проблем, интересовавших др.-греч. философию, был вопрос о соотношении имени и именуе­мой реальности (Гераклит, Демокрит, Анаксагор, Эмпедокл, Протагор, Платон). Это соотношение обсуж­далось в контексте проблемы: существуют ли верова­ния, нравы, правовые нормы, обычаи, имена и т. д. «по установлению» (vsaei) или «по природе» (opoaei)? Если имя дано от природы, то оно «правильно», отра­жает сущность именуемого, если же оно произвольно установлено людьми, то не раскрывает сущности на­зываемого и не имеет обязат. силы для говорящего. В первом случае, чтобы проникнуть в сущность име­нуемого, необходимо познать «истинное значение» («этимон») слова; эту задачу должна выполнить этимо­логия (наиболее интенсивно ею занимались стоики). Развернутое обоснование конвенциональной природы Я. («по установлению») было дано Демокритом, к-рый выдвинул в защиту этой т. зр. четыре умозаключения (фр. 276): различающиеся между собой вещи назы­ваются одним именем; различающиеся между собой имена подходят к одной вещи; допустима замена од­ного имени другим; нек-рые реально существующие явления или свойства безымянны.

Платон, подробно обсуждая обе т. зр. в диалоге «Кратил» (см. Соч., т. 1, М., 1968, с. 413—91 и коммент. А. Ф. Лосева, с. 594—606), развивает диалектич. пред­ставление об отношении имени к именуемой реаль­ности. Имя не может быть всецело произвольным и условным, оно должно как-то сообразовываться с при­родой вещи, причем правильность наименования вещи зависит от правильности ее истолкования («вдохновен­ной мудрости»). Имя подражает вещи с помощью «букв и слогов», но правильность его не может быть сведена к звукоподражанию, ибо имя подражает прежде всего сущности вещи, и притом не в смысле абсолютного ее воспроизведения, но лишь в к.-л. опре-дел. отношении, вследствие чего разные имена своеоб­разием своего звукового состава могут передавать различные оттенки значения, коренящиеся, однако, в объективной устойчивой сущности именуемого. Законодатель или «демиург» имен, к-рый первона­чально присвоил их вещам, должен был исходить из этой сущности, как бы разнообразно он ни изображал ее в именах, «...существует правильность имен, присущая каждой вещи от природы, и вовсе не та, произносимая вслух, частица нашей речи, которой некоторые из нас договорились называть каждую вещь, есть имя, но определенная правильность имен прирождена и элли­нам и варварам, всем одна и та же» (там же, с. 415). След., языки, различные у разных народов,— по до­говору, но, кроме того, есть единые для всех идеаль­ные имена, т. е. имя не сводимо к имязвучию или имяначертанию.

Аристотель рассматривает слова как знаки душев­ных впечатлений, а письменность — как знак знака. Это положение, дополненное учением стоиков о слове внутреннем и произносимом, было развито Боэцием

в комментариях к Аристотелю, а впоследствии в схо­ластике в учении о трех видах речи: мысленной (не принадлежащей ни одному конкретному Я.), устной, где слова — знаки понятий (впечатлений души), т. е. вторичные знаки, и письменной. В основе аристотелев­ской логики, определяемой как учение о языковых формах суждения, лежит представление о соответст­вии логических и грамматич. категорий, образующее исходный пункт европ. традиции истолкования Я.

Проблемой Я. много занимались стоики. Согласно их учению, означающее (звук), означаемое (образ пред­мета, существующий в нашем рассудке) и сам предмет сопряжены между собой. Вскрывая значимость эле­ментов означающего, напр. символику звуков или букв, к-рые телесны и, след., доступны познанию, мы тем самым познаем бестелесное означаемое и сам предмет, который, как и означающее, телесен (см. Секст Эмпирик, Против логиков, II, И, в кн.: «Ан­тичные теории языка н стиля», М., 1936, с. 69).

Антич. мыслители выдвинули ряд гипотез происхож­дения Я. (возрожденных с нек-рыми изменениями в 18 в.): гипотезу звукоподражания (стоики) — Я. возник в результате подражания человека звукам окружающего мира; гипотезу эмоцион. выкриков-междометий (эпикурейцы) — Я. возник на основе непроизвольно издававшихся человеком звуков, вы­ражавших его эмоции (ономатопоэтич. гипотеза); гипотезу социального договора (Демокрит). Эпикур объяснял различие Я. своеобразными модификациями единой природы человека в зависимости от условий обитания разных народов и связанного с этим своеоб­разия их индивидуальных впечатлений и представ­лений.

Интерес к Я. христ. богословов стимулировался практпч. нуждами проповеди, перевода священного писания и литургич. канона, в ряде случаев создания письменности для этого перевода (труды Оригена, Иеронима Стридонского; алфавиты Месропа Маштоца, Вульфилы, Кирилла), развитием библейской экзеге­тики, полемикой с еретич. учениями. В сферу изуче­ния было вовлечено большое число новых Я. Вопрос о происхождении Я. решался в соответствии с библей­ским текстом: «И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым...» (Быт., 2,20). Способность к Я. дарована человеку при сотворении. Я. не может быть присущ ни животным, т. к. они обла­дают лишь голосом и слухом, но не наделены разумом (см. Григорий Богослов, Творения, ч. 3, М., 1889, с. 29—31), ни ангелам, ни самому богу. Встречающи­еся в Библии выражения «рече бог», «языки ангель­ские» и т. д. следует понимать как способность изъяв­лять и передавать свою волю (см. Василий Великий, Творения, т. 1, СПБ, 1911, с. 24—25). Соотношение имени и именуемой реальности понималось в ср.-век. философии по аналогии символа: имя не тождественно именуемому, но не есть и произвольный зпак его, а символически причастно именуемому. Учение о таинств, свойствах и магич. действии имен, состав­лявшее один из важнейших элементов гностицизма, было осуждено как еретическое (см. Ириней Лион­ский, 5 книг против ересей, М., 1868, с. 59—74, 217—28). Принятое в раввинской экзегетике и ча­стично поддержанное Оригеном, а затем арианамж учение о едином праязыке (еврейском), внушенном Адаму богом, было отвергнуто ортодокс, богословами, однако долго сохранялось в измененном виде (см. Данте, О нар. красноречии — в кн.: «Малые произв.», М., 1968, с. 270—79), а в эпоху Возрождения было развито и в 16—17 вв. считалось общеизвестной науч. истиной.

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 161; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!