СТРУКТУРНО-ФУНКЦИОНАЛЬНЫЙ АНАЛИЗ 15 страница

184

ТАТИЩЕВ—ТАУРЕЛЛ УС

 

Основной вопрос философии решался Т. ш. идеалис­тически. В гносеологическом же аспекте природа при­знавалась первичной по отношению к человеческому сознанию; гл. атрибут материальной природы — дви­жение (см. Григор Татеваци, Книга вопрошений, Кон­стантинополь, 1746, с. 181). Вопрос о возможности поз­нания природы решался Т. ш. положительно. Одна из центр, филос. категорий, разрабатываемых Т. ш.,— категория пространства, к-рое, согласно Воротнеци, «определяется телом, ибо нет тела без пространства, равно как нет и пространства без тела» (см. его «Анализ „Категорий" Аристотеля», Ереван, 1956, с.87). Кате­гории причинности, случайности, предопределения и свободы воли рассматривались Татеваци, к-рый в познании причинных связей видел возможность для науч. предвидения. Случайность, по его мнению, свя­зана с необходимостью. Исходя из объективного харак­тера случайного, представители Т. ш. отрицали прин­цип божеств, предопределения. В борьбе с фата­лизмом Т. ш. не ограничивалась ссылками на объектив­ный характер случайного, противопоставляя фата-листич. детерминизму принцип свободы воли.

Вопросы логики разрабатывал Воротнеци, в рабо­тах к-рого номинализм и материалистич. тенденции «Органона» Аристотеля получили свое дальнейшее развитие.

Т. ш. претерпела эволюцию от теологии к материа­лизму, ее осн. представители внесли оригинальный вклад в историю арм. материалистич. гносеологии и логики.

Лит.: Чалоян В. К., История арм. философии, Ере­
ван, 1959; его же, Арм. Ренессанс, М., 1963, См. также
лит. при ст. Армянская философия.                  В. Чалоян. Ереван.

ТАТИЩЕВ, Василий Никитич (19 апр. 1686—15 июля 1750)—рус. ученый, историк и философ, гос. деятель. Род. в дворянской семье. Гл. труд Т.— «История Рос-сийская...»(кн.1—4, М., 1768—84',кн. 5, М., 1848; т. 1 — 5, М. — Л., 1962—65), над к-рой он работал ок. 20 лет. Т.— автор ряда работ по экономике, лит-ре и языку, географии. Филос. и общественно-политич. взгляды Т. изложены в «Разговоре о пользе наук и училищ» (М., 1887; см. также В. С. Дмитриченко [сост.], Хрестома­тия по истории общественно-политической и философ­ской мысли народов СССР эпохи феодализма [18 в. включ.],т. 1, 1959), в «Духовной моему сыну» (СПБ, 1896), в «Предизвещении» и в примечаниях к «Исто­рии Российской...».

Мировоззрение Т. носило деистич. характер; прини­мая бога в качестве первопричины мира, Т. ставил благополучие людей в зависимость от науки, стремился ограничить веру ради знания, требовал разделения философии и богословия. Будучи дуалистом, Т. приз­навал две субстанции: телесный и духовный миры, рас­сматривал человека как единство «двух весьма раз­личных свойств души и тела». Философии Т. придавал первостепенное значение, считая, что она «наука глав­ная есть, чтоб человек мог себя познать» («Разговор о пользе наук и училищ», М., 1887, с. 2). Сфера же богословия, по Т.,— чисто теологич. схоластич. про­блемы. Не отрицая полностью религ. идеологии, Т. выступал с критикой церк. догматики и обскуран­тизма. Он был сторонником гелиоцентрич. учения; отрицал божественность «Песни песней» царя Соло­мона, обличал корыстолюбие и невежество духовен­ства, подвергал сомнению святость икон и необходи­мость ношения крестов.

Одним из первых рус. мыслителей Т. рассмотрел процесс познания, отметив роль чувственной его сту­пени. Разум, по Т., формируется только благодаря органам чувств; в его утверждении, что знания о пред­метах слагаются в результате воздействия вещей на органы чувств, видна материалистич. тенденция. Боль­шое место в процессе познания Т. отводил памяти,

представлениям, абстракции. В своей классификации наук Т. делил их на телесные и душевные и, кроме того, на «полезные» (естественные и гуманитарные), «нужные» (богословие) и «ложные» (астрология, алхи­мия, гидромантия).

В своих социологич. взглядах Т. был идеалистом рационалистич. направления (см. «История Российс­кая...», кн. 1, ч. 1, М., 1768, с. XXVI). Его рациона­листич. взгляд на историю был шагом вперед по срав­нению с фаталистич. концепциями «божеств, провиде­ния» как «двигателя» истории. Общественно-политич. события, полагал Т., зависят не от провидения, а от естеств., объективных факторов: народонаселения, по­требностей, нужд развития пром-сти, земледелия, торговли п просвещения. «Всемирное умопросвеще-ние» — вот двигатель исторпч. прогресса.

Полптич. идеал Т.—просвещенный абсолютизм, не­обходимость к-рого он обосновывал с позиций теории естественного права и общественного договора.

Лит.: Попов Н., В. Н. Т. и его время, М., 1861;
Пекарский П. П., Новые известия о В. Н. Т., СПБ,
1864; Плеханов Г. В., История рус. обществ, мысли,
Соч., т. 21, М.—Л.. 1925; Тихомиров М., В. Н. Тати­
щев, «Историк-марксист», 1940, М 6/82; Пушкин А. С,
Поли. собр. соч., т. 6, М., 1950, с. 56—61; А л е ф и р е н-
ко П., Социально-политич. воззрения В. И. Т., «Вопр.
истории», 1951, Л"° 10; Очерки по истории филос. и обществ.-
политич. мысли народов СССР, т. 1, М., 1955, с. 107 — И;
Петров Л. А., Филос. взгляды Прокоповича, Татищева
и Кантемира, «Тр. Иркутского ун-та. Серия философская»,
1957, т. 20, вып. 1; е г о же, Сощгологич. взгляды Прокопо­
вича, Татищева и Кантемира, там же, 1958, т. 20, вып. 2;
его же, Общественно-политич. взгляды Прокоповича. Та­
тищева и Кантемира, там же, 1959, т. 20, вып. 3; Д е й ч Г. М.,
В. Н. Татищев, Свердловск, 1962; Gran С, Der Wirt-
schaftsorganisator, Staatsmann und Wissenschaftler N. Ta-
tiscev (1686—1750), В., 1963;                   Л. Петров. Иркутск.

ТАУЛЕР (Tauler), Иоганн (1304—61) — немецкий философ-мистик, монах-доминиканец, проповедник. Ученик Экхарта. Следуя неоплатонич. традиции от­рицательного богословия, Т. в своем учении исходил из понимания божества как единства, лишенного всякой определенности и качественности, как трансцедентного бытия. Познание божества средствами человеч. ра­зума невозможно. Единств, путем богопознания яв­ляется, по Т., путь веры и мистич. созерцания. Благо­даря наличию в человеке «глубины души», сотворенной богом, человек может, путем углубленного созерцания, возвыситься до постижения чистой сущности бога. Для этого необходимо осознание ничтожества всего конечного, смирение, самоотречение, аскетизм. Т. считал «спасение» возможным лишь с помощью божеств «благодати», за духовенством оставалась лишь настав­ши, функция. Это вело к отрицанию церк. иерархии, но сам Т. не выходил за пределы ортодоксальной мис­тики. Учение Т. о непосредств. контакте человека с богом оказало влияние на взгляды деятелей нем. Ре­формации, прежде всего Лютера и Мюнцера.

С о ч.: Predigten, Bd 1—2, Jena, 1913; Ausgewahlte Pre-digten, Bonn, 1914.

Лит.: Трахтенберг О. В., Очерки по истории зап.-европ. средневек. философии, М., 1957; Лей Г., Очерк истории средневек. материализма, пер. с нем., М., 1962, с. 547—68; Смирив М. М., Нар. реформация Томаса Мюнцера и Великая крестьянская война, М., 1955, с. 171—• 229; М u I 1 е г А. V., Luther und Tauler, Bern, 1918; N a u-m a n n L., Untersuchungen zu J. Taulers deutschen Predigten, Halle, 1911 (Diss.); Wentzlalf-Eggebert P. W., Studien zu Lebenslehre Taulers, В., 1940; J. Tauler, ein deut-scher Mystiker. Gedenkschrift zum 600. Toriestag, Essen, 1961.

А. Горфункелъ. Москва.

ТАУРЁЛЛУС [Taurellus; лат. перевод нем. фам. Э к с л е й н (Ochslein, букв.— бычок)], Николаус (26 нояб. 1547—28 сент. 1606)] — нем. протестантский фи­лософ. Стремился обособить идеалистич. метафизику, связанную с христ. вероучением, от натурфилос. пред­ставлений эпохи Возрождения; при этом Т. отрицал беспрекословность авторитета и видел в философии средство теоретического и рационального обоснова­ния теологии. Т. выступил против аверроизма падуан-

ТВАРДОВСКИЙ—TB0P4ECTR0                                                                         185

ской школы и пантеистич. течений. Он отверг аверрои-стскую теорию двойственной истины, считая, что вера должна предшествовать знанию и что гл. задача фило­софии — достижение гармонии философии и богосло­вия; отрицал определение бога как перводвигателя (считая необходимым «освободить» это определение от космологии, функций, признавая аристотелевское отделение мира от бога и используя это в критике пан­теизма, отождествляющего природу и бога); отверг учение о вечности мира, принимая космологию Пто­лемея; отрицал всеобщую одушевленность; полемизи­руя с Чезалъпино, отстаивал идею свободы воли бога.

Соч.: Philosophiae triumphus, Basel, 1573; De vita ct morte libellus, Noribergae, 1586; Alpes caesae, Francofurti, 1597; De rerum aeternitate, Marpurgi, 1604.

Лит .: S с h m i d P. X., N. Taurellus der erste deutsche Philosoph, [,2 Aufl.], Erlangen, 1864; Petersen P., Ge-schicnte der Aristotelischen Pliilosophie im protestantischen Deutschland, Lpz., 1921, S. 219—58.

А. Горфунпелъ. Ленинград.

ТВАРДОВСКИЙ (Twardowski), Казимеж (20 окт. 1866—11 февр. 1938) — польский философ, ученик Ф. Брентано. В 1895—1938 — профессор Львовского ун-та. Основатель лъвовеко-варшавской школы. Деятель­ность Т. как педагога и организатора науч. жизни способствовала профессионализации филос. работы и повышению уровня филос. культуры в Польше. В 1904 он основал Польское филос. об-во, в 1911 начал издание журн. «Ruch filozoficzny». В эмпприч. пси­хологии Т. искал основу для исследования структуры категориального мышления и даже всех гуманитарных наук («О психологии...»— «О psychologii»,Warsz., 1913). Но саму психологию Т. стремился разработать в русле логич. анализа понятий (см. «Wyobrazenia i poj^cia», Lw., 1898), что привело затем Т. к критике психологизма в логике. Проводившееся Т. различение между актами, содержаниями (tresci) и предметами представлений было близко к неореализму (Ф. Брен­тано). Значения рассматривались пм как психофизич. «продукты», относимые к языкам формальных систем (исчислений). Философия, по Т., возможна как анализ значений и связей понятий, к-рые играют исходную роль в специальных науках (см. ст. «О tak zwanych prawdach wzgle^dnych», Lw., 1900; «О jasnym i niejas-nym stylu filozoficznym» в журн. «Ruch filozoficzny», 1919, t. 5). Что же касается мировоззрения, то каждый может избрать для себя лично любое при условии его внутренней (логической) и внешней (относительно «фактич. данных») непротиворечивости. Сам Т. счи­тал для себя приемлемым католич. мировосприятие. Среди учеников Т. были Лукасевич, Лесъневский, Котарбинъский, Айдукевич, Витвицкий, Татаркевич и др.

Соч.: Zur Lehre vom Inhalt und Gegenstand der Vor-stellungen, W., 1894; О istocie poje.c, Lw., 1924; Rozprawy i artikuly filozoficzne. Lw., 1927; Wybrane pisma filozoficzne, Warsz.. 1965 (библ.).

Лит .: Witwicki W., K. Twardowski, «Przeglqd filozo­
ficzny», 1920, t 23; K. Twardowski, «Ruch filozoficzny», 1938,
t. 14, № 1—3; Dambska J., Czterdziesci lat filozofii we Lwo-
wie (1898—1938), «PrzeglEjd filozoficzny», 1948, № 1 — 3; W
20—lecie smierci K. Twardowskiego, «Ruch filozoficzny»,
1959, t. 19, № 1—2; I n g a r d e n R., Z badan nad filozofia
wspotczesna, Warsz., 1963.              И. Нарский. Москва.

ТВЕРЙТИНОВ (Дерюшкин), Дмитрий Евдоки­мович (гг. рожд. и смерти неизв.) — рус. религ. воль­нодумец 18 в. Взгляды Т. созвучны общему духу пет­ровского времени — эпохи коренных социальных пре­образований, ломки патриархальных отношений. Не­обходимость обществ, преобразований Т. проповедо­вал в организованном им кружке, к-рый объединял прогрессивных людей того времени (Фома Иванов, Михаил Косой, Иван Максимов и др.). Свои взгляды Т. обосновывал с помощью теории познания, имевшей сенсуалистич. направленность (см. журн. «Рус. вест­ник», 1871, т. 93, № 3, с. 437—38). Подобно еретикам 14—16 вв. (стригольникам, Матвею Башкину, Феодосию

Косому и др.), Т. рационалистически, «от своего смыш-ления», толковал Библию, осуждал религ. культ, поклонение иконам и мощам, и т. п. Идеи Т. ломали церковно-догматич. способ мышления, готовили почву для нового, «светского» миросозерцания.

Лит.: Т и х о н р а в о в Н., Моск. вольнодумцы нач.
18 в. и С. Яворский, «Рус. вестник», 1870, т. 89, № 9/10;
1871, т. 93, июнь; Т е р н о в с к и й Ф., Моск. еретики в
царствование Петра I, «Православное обозрение», 1863, № 4—6;
его же, Местоблюститель патриаршего престола Митрополит
Рязанский, Стефан Яворский и Д. Т., в кн.: Прибавления к
изданию творений св. отцов ..., ч. 21, М., 1862; Цветаев
Д. В.. Дело Т., М., 1883; Соловьев СМ., История
России с древнейших времен, кн. 8 (т. 15—16), М., 1962,
с. 561 — 68, 575, 617.                         II . Козлов. Москва.

ТВОРЧЕСТВО — деятельность, порождающая неч­то новое, никогда ранее не бывшее. Деятельность ин­дивида может выступать как Т. в любой сфере: науч­ной, художественной, производственно-технической, хозяйственной, политической и т. д.— там, где создает­ся, открывается, изобретается нечто новое. Рассмат­ривать Т. можно в двух аспектах: психологическом и философском. Психология Т. исследует процесс, пенхологич. «механизм» протекания акта Т. как субъ­ективного акта индивида. Филос. рассмотрение Т. предполагает ответ на вопрос, как вообще возможно Т. как порождение нового, каков онтологнч. смысл акта Т. В разные история, эпохи философия по-разно­му отвечала на этот вопрос.

Специфика антич. философии, как и антич. мировоз­зрения в целом, состоит в том, что Т. связывается в ней со сферой конечного, преходящего и изменчивого бы­тия (бывания), а не бытия бесконечного, вечного и рав­ного себе. Т. выступает при этом в двух формах: как божественное — акт рождения (творения) космоса и как человеческое — искусство, ремесло (t/£%vt)). Для большинства древних мыслителей характерно убеждение в вечном существовании космоса. Греч, философы различных направлений: Гераклит с его учением о подлинном бытии как о вечности изменения, элеаты, утверждавшие вечно неизменное бытие, Де­мокрит, учивший о вечном существовании атомов, и, наконец, Аристотель, доказывавший бесконечность времени,— тем самым отрицают божеств, акт творе­ния. Т. как созидание нового и уникального непричаст­но к сфере божественного. Даже у Платона, к-рый учит о творении космоса, Т. понимается очень своеобразно. Во-первых, демиург творит мир «...сообразно с тем, что познается разумом и мышлением и что не подле­жит изменению» (Tim. 29А). Этот образец (napaSeiYI-ioO творения не есть что-то внешнее создателю, но есть нечто, предстоящее его внутр. созерцанию. Поэтому высшим и является само это созерцание, а способность творить подчинена ему и есть лишь проявление той полноты совершенства, которая заключена в божеств, созерцании. Это понимание божественного Т. харак­терно также и для неоплатонизма.

Аналогично этому также и в сфере человеческой антич. философия не отводит Т. главенствующего зна­чения. Истинное знание, то есть созерцание вечного и неизменного бытия, выдвигается ею на первое мес­то. Всякая деятельность, в том числе и творческая, по своему онтология, значению ниже созерцания, сози­дание ниже познания, ибо созидает человек конечное, преходящее, а созерцает бесконечное, вечное. Эта об­щая постановка вопроса нашла свое выражение также и в понимании художественного Т. Ранние греч. мыс­лители не выделяли иск-во из общего комплекса сози­дающей деятельности (ремесла, культивирования ра­стений и пр.). Однако в отличие от др. видов созидат. деятельности Т. художника совершается под влиянием божеств, наития. Это представление нашло яркое вы­ражение у Платона в его учении об эросе. Божеств. Т., плодом к-рого является мироздание, есть момент божеств, созерцания, аналогично этому и человече-

186

ТВОРЧЕСТВО

 

ское Т. есть только момент в достижении высшего, до­ступного человеку «умного» созерцания. Стремление к этому высшему состоянию, род одержимости и есть эрос, к-рый предстает и как эротич. одержимость тела, стремление к рождению, и как эротич. одержи­мость души — стремление к художественному твор­честву, и, наконец, как одержимость духа, страстная тяга к чистому созерцанию прекрасного.

В. Гайденко. Москва.

Иное понимание Т. возникает в христ. философии средних веков, в к-рой перекрещиваются две тенден­ции: теистическая, идущая от др.-евр. религии, и пан­теистическая — от антич. философии. Первая связа­на с пониманием бога как личности, к-рая творит мир не в соответствии с неким вечным образцом, а совер­шенно свободно. Т. есть вызывание бытия из небытия посредством волевого акта божеств, личности. Авгу­стин, в отличие от неоплатоников, и в человеч. лично­сти подчеркивает значение момента воли, функции к-рой отличаются от функций разума: для воли харак­терны мотивы решения, выбора, согласия или несог­ласия, не зависящие от разумного усмотрения. Если разум имеет дело с тем, что есть (вечное бытие антич. философии), то воля скорее имеет дело с тем, чего нет (ничто вост. религий), но что впервые вызывается к жизни волевым актом.

Вторая тенденция, к к-рой тяготеет едва ли не боль­шая часть представителей ср.-век. схоластики, в том числе и крупнейший ее представитель — Фома Аквин-■ский, в вопросе Т. подходит ближе к антич. традиции. Бог Фомы — это добро в его завершенности, это веч­ный созерцающий самое себя разум, это «...скорее со­вершеннейшая природа, нежели воля, сама себя делающая совершенной» (Виндельбанд В., Исто­рия древней философии, СПБ, 1898, с. 373). Поэтому понимание божественного Т. у Фомы близко к пони­манию его у Платона.

Однако независимо от преобладания у христ. фило­софов той или иной тенденции человеческое Т. оцени­вается ими совершенно иначе, чем оно оценивалось антич. философией. Человеческое Т. выступает в хри­стианстве прежде всего как Т. истории. Не случайно философия истории возникает впервые на христ. поч­ве («О граде божием» Августина): история, согласно ср.-век. представлению, есть та сфера, в к-рой конеч­ные человеческие существа принимают участие в осу­ществлении замысла божьего о мире. Поскольку, да­лее, не столько разум, сколько воля и волевой акт веры прежде всего связывают человека с богом, при­обретает значение личное деяние, личное, индивиду­альное решение как форма соучастия в творении мира богом. Это оказывается предпосылкой понимания Т. как создания чего-то небывалого, уникального и не­повторимого. При этом сферой Т. оказывается преим. область историч. деяния, деяния нравственного и ре­лигиозного. Художеств, и науч. Т., напротив, высту­пают как нечто второстепенное. В своем Т. человек как бы постоянно обращен к богу и ограничен им, и поэтому ср. века никогда не знали того пафоса Т., каким проникнуто Возрождение, новое время и со­временность.

Это своеобразное «ограничение» человеческого Т. снимается в эпоху Возрождения, когда человек постепенно освобождается от бога и начинает рас­сматривать самого себя как творца. Возрождение рас­сматривает Т. прежде всего как художеств. Т., как лск-во в широком смысле слова, к-рое в своей глубин­ной сущности рассматривается как творч. созерцание. Отсюда характерный для Возрождения культ гения как носителя творч. начала по преимуществу. Именно в эпоху Возрождения возникает интерес к самому ак­ту Т., а вместе с тем и к личности художника, возни­кает та рефлексия по поводу творч. процесса, которая

---

Дата добавления: 2019-01-14; просмотров: 161; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!