Почему жемчуг и прочие вопросы

Потому что снег летит вертикально вверх,

Потому что не будет выше, смелее и слаще,

Потому что жизнь легко перешла на бег.

Мы бежим друг от друга

И всё дальше, дальше, дальше…

Фолк- рок группа «Мельница» - «Об устройстве небесного свода»

Встретили Гайла весьма радушно, что удивило обоих – и его, и Марину. Особенно возврату парня обрадовались Вит и Орёл. Как оказалось, в прошлом эти трое товарищей были самыми лучшими выдумщиками и изобретателями. Когда Гайл ушёл, в деле остался только Орёл да Дина, а Вит зарылся в полёты, так как без Звездочёта не мог работать полноценно, ибо ему не было под силу разобрать его «чудо-прекрасный» почерк и вообще всё, что он писал про состояние небесных тел и звёздного-лунного неба. Дни шли мирно, по крайней мере, так считала Марина. Да и все остальные тоже. Именно после этого девушка узнала, что от неё будут ждать и что от неё скрывали. Хотя, стоит начать совсем с другого.

Прошло два дня, как Марину поселили с Гайлом. Как только Звездочёт заявил, что не прочь заиметь помощницу, такую как Марину, Меф сразу же, одновременно с кислой и радостной миной, согласился и позволил совершать любые действия в Обсерватории. Правда, пришлось принять несколько правил, которые Меф продекламировал Гайлу и Марине. Особо они ничего не значили, единственное – не досажать, гороскопы делать в случаи крайней необходимости, а карты созвездий и влияние светил составлять за четыре дня до Ритуалов.

На счёт жилья, Гайл оказался весьма щедрым и не поскупился – отвёл Марине кровать, небольшой шкафчик для личных вещей, а для книг место нашлось в его личном для этого шкафу. Правда – холодные потоки воздуха не убрал, даже чуток не понизил температуру. На уговоры этот упрямец совсем не вёлся, а если они были затяжными, даже злился. Пришлось слушаться и терпеть. Из-за этого приходилось ходить по лаборатории в носках и кофте. По ночам было ещё страшней – совсем ничего не чувствуется, ноги и руки нимели, нос краснел и шмыгал. Не спасали даже одеяла и тонна тёплой одежды. Но Гайл оказался великодушным, если не совестливым, и весьма оригинальным,– всё время ложился к ней в кровать и обнимал, чтобы согреть, пока та не уснёт. Хотя, если говорить честно и по секрету –  засыпали они вместе часто, если не всегда. И вставали так же. В первый раз Марина стеснялась, но потом привыкла. Хотя она четно пыталась делать вид, что ей совсем не холодно. Но мальчишка это очень ясно видел, да и как не увидеть – если ты дрожала так, что было очень отчётливо слышно, как бьются зубы в закрытом рту.

Днём приходилось водиться в чердаке – Джоулья дала руководство и списки по необходимым вещам, парочку подкинула Эмма. Приходилось теперь с особой тщательностью, зато место появилось свободное. Да и в Обсерватории надо было прибраться, как следовало. Кстати – из-за этого впервые за всё своё существование телескопы были почищены от засохших капелек дождя и следов прилипшей листвы. Зола из печки тоже

Но изменения, внесённые в коллектив, совсем не пошли никому во вред. Ну, разве что Меф стал более мрачным и из комнаты совсем не выходил. Джоулья часто его ругала, потому что только её одну Главарь впускал к себе, и то если она приносила ему обед – больше никак. Но остальные тут же оживились, засияли как звёздочки на небе. Дина уже окончательно потеряла покой - слонялась туда-сюда, не зная – зачем и почему. И надо сказать, она стала очень часто выходить на крышу, проявляя все свои полиморфские способности. Эмма впервые стала так часто выходить из подвала, что уж говорить о Серже – тот как-то даже поговорил лично с Мариной – просто так, об интересах, о жизни. Он даже оказался очень хорошим собеседником. Только очень был он ну очень скрытным – чёрные джинсы, серые кеды, такого же цвета куртка, или это у него кофта такая толстая- не понять. На вид – парень как парень, только зрачки, вернее – всё глазное яблоко, будто туманом заполнено...

Жизнь Труппы вообще стала иной, и только из-за появления Гайла – подумать только! Что приводило к вопросу – почему так получилось? Ведь Гайл навряд ли когда-то был любимчиком всех искратов, тогда почему все так оживились? Будто на всех разом наложили или сняли заклинание… Ну и ладно! Самое главное, что ничего плохого из этого возвращения не вышло.

Последующие дни перед полнолунием Звездочёт и Помощник Звездочёта занимались исключительно картами, ну, по дням, конечно же, благодаря специальному дневному телескопу. Для любознательных – этот телескоп представляет из себя трубу, первая линза его сделана из люминита – чудо-камня, который показывает самые неяркие звёзды, потому он так отлично подходил для телескопов, особенно дневных. А уж какая удача, если камень обработан самым умелым гномом-мастером! Следующей линзой шло стекло, выкованное на основе вулканических песков, ибо вулканическая магма и жар от ней усиливал каким-то образом люминит, то есть вторая линза испускала сильный жар, а не выходил он наружу из-за специального встроенного аппарата, блокирующего систему в нужный момент, и, при случаи чего, устранение неполадок. Последняя линзы была такой же, как у нашего обычного телескопа – просто линза, но при этом, в которую загружена программа, необходимая при работе. Да ещё программа представлена не кучей проводков и флэшек, а микрочипами нано размеров. Гайл даже показал их в микроскоп – они напоминали по форме патроны, только были немного сплющены и полностью бело-прозрачными.

По идее, Гайл мог просто менять ненужные линзы у телескопа на те, которые надо было вставить. И аппаратуры было бы меньше. Но Гайлу это было очень трудно сделать одному, да и долго – всё время менять линзы, так и треть работы не сделаешь. Потому он был очень рад Марине, но ничего убирать они не стали, так как помощницу интересовали все приборы, да и учить надо было, что уж говорить об индивидуальном приборе для самообразования и практических работ в целях самостоятельного изучения небесного свода и небесных тел. Ну, и на тот случай, если придётся подменить Звездочёта.

Но в целом Гайл не утруждал себя работой, как думала Марина. Он больше проводил время с ней – гулял, рассказывал что-нибудь интересное, много шутил. А самое главное - он много улыбался. Марина никогда не видела такой простой откровенной улыбки. Это вам не Миха Прохоров, нет! Гайл улыбался так, будто всегда благодарил про себя прожитый день, несмотря ни на что – он был всему рад. Это удивляло, но Марина со временем поняла, почему и даже начала нахватываться от него – тоже улыбалась, смеялась, да и надо сказать – похорошела очень. Гайл следил, чтобы она хорошо ела, всё прожёвывала. Некий старший братишка - хах! Но было приятно с другой стороны. Тем более что Гайл не настаивал и не ставил условий, а дразнил и лестно говорил:

- Марина, знаешь, какая ты красивая! Но я хочу, чтобы ты стала ещё красивее. Ну, ради меня… - говорил он, тыкая ложкой в губы, начиная мило и кокетливо хлопать тогда глазками, да ещё так бровки домиком сгладывал. И опять же улыбался, но как-то застенчиво. Ради такой смешной рожицы Марина послушно ела, а так же сидела прямо, работала старательно и вообще выполняла всё, что Гайл просил делать. В последние три дня она была даже рада, что действительно вернула его в Труппу, начала понимать – почему он так отреагировал на всех своим возвращением в коллектив. Он по-другому не мог. Если Меф делал своих подопечных унылыми, вялыми, как вареные овощи, то этот разводил костёр между искратами. И искры были – яркие облачка, кружащиеся под самым потолком…

Так думала Марина с наушниками в ушах, с плеером в нагрудном кармане куртки и с пустой кружкой из-под чая. В наушниках играла группа Skillet, самые громкие и тяжёлые треки. Ох, это было круче всего, именно сейчас, сидя на крыше и наблюдая за далёкими звёздами и почти круглой луной, у которой прилично отрезали с бочка, так сказать.

Тут кто-то тронул её за плечо – мягко и бережно, будто не хотел пугать. Марина сняла один наушник и увидела Гайл с двумя кружками, из которых шёл дымок.

- Оглохнешь так. Ты всё время только рок слушаешь,- заметил он, садясь рядом по левую сторону от неё.

- Не всё в жизни рок,- резонно заметила Марина, принимая кружку,- Если помнишь, я включала Элизбар и Хварну.

- Помню, но мне надо было что-то сказать,- улыбнулся Гайл, положив на плечи Марина свою куртку и делая аккуратный глоток – чай был ещё совсем горячим.

Марина повесила руки на ограждение и смотрела бесцельно в лес. Гайл смотрел примерно в ту же точку, что и девушка, но иногда отрывал взгляд и смотрел на вылетающих из пышных сосновых крон птиц.

- Слушай, Гайл, вот скажи... Я тут подумала, что у Славы-то Начало совсем не книжное, у неё же религия, славянское язычество. А живёт долго...

- У неё вроде какое-то древнерусское произведение, не помню только, как называется.

- Не Слово о Полку Игореве?

- Нет, это же XI век, уже крещение принято. Слово уже написано было вроде... Ой, никогда не любил этот период. Вообще не люблю эти религиозно-исторические нюни. Вообще, Слава выбрала двойное Начало – приняла религию и книгу. У нас и Эмма такая же.

- А у неё что?

- Современные прозы и Греция. Ну, первое ты знаешь.

- Покровитель случаем не Венера?- улыбнулась Марина – Эмма точно бы ей приклонялась.

- Не, Селена. Она связанна с луной, вообще с ночным небом.

- Понятно. Значит, только они, и всё?

- Да, только они. Но если ты про Начало.

- Я про это и спрашивала. А ты почему выбрал «Тёмные начала»?

- Не знаю. Может, потому что я не люблю жару. Ну, не то чтобы так сильно – позагорать я люблю, вообще погреться на солнышке или попариться, но чтобы сильно... По мне – проще пережить холод, чем жар.

- Но ты же полностью живёшь холодом. А если придётся спуститься прямо в Ад?

- Я знаю, что уже готов к этому полностью,- и тут он взял руку Марины и она ощутила мертвецких холод.

- Господи! Ты будто неживой! Но почему тогда...

- Это я сейчас так специально сделал,- угадал её вопрос Гайл,- А так-то я такой же температуры, как и ты. Может показаться пугающим, но я действительно могу свою температуру.

- Слушай, ты говорил про религию. Она что – может быть разной?

- Да, но только не у всех. У нас их пять, и сразу видно – кто, по идолам.

- А почему так? Ведь у нас должен быть один покровитель.

- Да, но это делают только те, кто способен поддерживать своё силовой и искратный резерв самостоятельно. А это очень трудно, я тебе скажу. Мы даже не замечаем, на сколько нас влияет Луна – бессонница, искры, поддержка сил и здоровья, жизни. А уж тем более этого не замечают простые люди, хотя, если она бы исчезла, они бы просто с ума сошли – катаклизмы, магнитные волны и всё такое. Они бы просто страдали от боли и разрушения!

- Видимо у меня появилась ещё одна причина защищать Луну...

Они оба замолчали, каждый смотря в свою кружку. Гайл уже всё выпил, Марина продлевала себе удовольствие.

- Знаешь, что означает подвеска?- спросил Гайл.

- Нет, расскажи.

- Ободок, который удерживает жемчуг, символизирует высоту и значимость луны для Земли, что Луна на самом деле выше всего этого, что она может осветить. Золотой, потому что золото – благородный металл, он уже показывает высоту возможностей нашей крови. А жемчуг показывает больше для других цвет твоих искр.

- Но ведь цвет может быть разным у каждого. Как же тогда достать в такие сроки нужную жемчужину?- удивилась Марина.

- Пф, Марин, у нас такого добра на пять тысяч поколений искратов хватит. Подожди!- Гайл пулей влетел в чердак, и через пять минут показался оттуда с тремя грузными мешками, в котором перестукивались и переливались приглушённым светом самые настоящие жемчужины.

- Какая красота!- воскликнула Марина, заглянув в первый мешок. Здесь было так много этих камней, что невольно глаза расходились. Они были разные – большие и совсем мелкие, просто белые и даже чёрные, а ещё розовые, зелённые, мятные, желтоватые, сиреневые и много-много других.

Марина запустила руку в это богатство, ощущая приятные холодноватые круговые прикосновения.

- Как много! И от куда столько?- восторженно спросила Марина, глядя на Звездочёта.

- Где сами добываем, где покупаем, где разбираем жемчужные побрякушки. Самое главное – цельный жемчуг найти.

Марина продолжала трогать каждую жемчужину, из которых прямо каким-то невероятным поток лилась голубая энергия. Но тут её руку убрали, и девушка посмотрела на Гайла.

- Я просто хочу кое-что тебе показать. Закрой глаза.

Марина послушалась, и после почувствовала на опущенных веках холодные пальцы. А когда открыла их, то увидела совершенно другу картину. Мир будто потемнел, даже луна теперь казалась каким-то слабо мерцающим кругляшом.

- Что ты сделал?- удивилась Марина.

- Посмотри на небо,- посоветовал Гайл, и было на что глядеть. Марина теперь могла рассмотреть чуть ли не каждую звёздочку на небе. Казалось над чёрным город наступило торжество света – рассыпчатого, как манка и яркого, как миллиард свечей и фонариков.

- Сядь и наблюдай,- сказал Гайл. Марина послушно села на выступающую деревяшку, ожидая чего-то грандиозного.

Гайл наклонился к самому большому мешку, набрал щедрую горсть жемчуга в ладони, и выпрямившись, и резко подкинул камни в воздух. Они не упали, не рассыпались по каменной крыше, а завис в воздухе и медленно, крутясь, начал свой подъём вверх. Гайл зачерпнул ещё и снова подкинул вверх. И эта горсть повисла в воздухе, сталкиваясь с первыми жемчужинами. Чем выше они поднимались, тем сильнее они светились. А Гайл всё сыпал их и сыпал, они уже взлетали прямо из его рук, как пушинки одуванчика или самые лёгкие лепестки цветов. Жемчуг светился, сравниваясь с звёздами. Только истинные ночные светила оставались на своём месте, а эти кружились, танцевали свой странный танец – красивый, чарующий и таинственный. У Марины появилось жгучее желание взлететь к ним, но она даже не могла пошевелиться – какая-то сила держала её, даже руки не хотели двигаться. А на глазах были счастливые слёзы, в которых светились эти живые точки, которые всё танцевали и танцевали. Тут они дождём обрушились в низ, но не долетев до головы девочки, они вновь закружились в своём танце, путаясь в волосах Марины, касаясь кожи на лице и оголенных частях ног. Рядом сел Гайл, пальцем продолжая вынимать из мешков по жемчужине.

- Ты плачешь,- в полу-голос заметил он, но Марина не ответила,- Значит, тебе правда понравилось...

Марина взглянула на него, тот же буравил её своими голубо-серыми глазами, в которых отражался слабый белый свет жемчужин. Голову он склонил очень низко, что можно было даже уловить запах его волос.

Марина вспомнив строки из одного сериала, не подумав брякнула:

- Целоваться будем?- и тут же залилась краской. Вот ведь млин! Язык мой – враг мой...

Но Гайл, ухмыльнулся и ответил:

- Меня малыши не интересуют.

Вроде тоже процитировал...*

- Это случайно вышло!

- Да я понял уже. И не надо строить из себя помидорчик.

Тут все бусины упали прямо на голову Марины, переплетаясь с волосами. Голова тут же потяжелела, но это наверняка было красиво, так как Гайл очень удовлетворительно посмотрел на этот пучок из волос и камня.

- Знаешь, тебе точно подходит жемчуг. Наверное, потому что ты и есть морская...

- Буду знать,- улыбнулась Марина, проводя рукой по причёске.

Жемчуг вдруг заколышился, и змейками начал стекать обратно в мешок. Гайл, завязав мешок верёвкой.

- Пора спать. Я жемчуг уберу, а ты спать!

Мариан кивнула, встала, взяла все три кружки и направилась к Обсерватории. Поставив кружки на рабочий стол и повесив куртку на спинку стула, Марина зашла к себе, залезла под одеяло, и последнее, что было сказано ею перед погружением в сон:

- Морская...

* Нечто похожее было сказано Князем (он же Стужев, Алекс, Александр, Сашуня, Коша, яой анимешный, анимешка и прочее) в книге Елены Звёздной «Все ведьмы - рыжие». Тем, кому нет хотя бы 14, лучше к этой книге вообще не подходить.

Глава 14

Что скрывает СКИ?

После трёх дней после шоу с жемчугом, в Труппу неожиданно пришло послание, бумагой. Пришло оно на удивление Дине, которая вскрыв его, пришла сначала в оцепенение, но потом заорала благим матом, что на этот крик сбежалась вся Труппа. Пришлось тратить Эмме на неё пол-бутылки валерьянки. Письмо было написано мелким почерком неизвестным ни нам, ни тем более Марине, языке. Но когда Джоулья его читала, можно было расслышать наполовину английский, наполовину французский акцент. Перевод его был весьма любознательного и непонятного содержания:

«Просим вас изъявить волю и приготовится к атаке. Будет допущено изъятие документов из ОБА. Просим дать ответ представителю ВКзЗ – Аркадию Византию.

P . S . Уж простите, он сам напросился – я тут ни причем.

Мария Жирафовна»

Озвучили для всех. Эмма с Орлом стояли офигевшими столбами, Серж тасовал карты так быстро, будто пытался обогнать кого-то, хотя, было понятно – он сейчас волнуется, может даже боится и злиться. У Николая Михайловича дрожали руки, но так незаметно, что не сразу стало заметно, Гайл с Мариной смотрели в упор то на Мефа, то на Джоулью, Дина допивала бутылочку валерьянки и закусывала её апельсином. Все остальные тёрли лбы. В конце концов, Меф сказал:

- Вы знаете, что делать. Серж, замени нам Славу. Орёл, выпусти жуков. Вит, выпьешь у Эммы настойку и будешь на стороже, вместе с Орлом, пожалуй. Дина, оборачиваешься и шпионишь. Николай, запри библиотеку, проверь всю комнату – нельзя, чтобы они пробрались к архиву. Джоулья, ты за всё отвечаешь. Гайл пусть проверит наличие оружия. И подготовит его нам.

- Ага, щас, размечтался! Как не надо, посиди в сторонке, а как чёрная работа – так пожалуйста!- возмутился парень.

- Приказ! Не обсуждается,- отрезал Меф, соизволив наконец-то посмотреть на Гайла. Буравил он его таким взглядом, будто пытался свалить на него потолок.

- Чего это ты себе возомнил? Думаешь – если главный, так можно делать, что хочешь? Не мудрено, почему ты изгнал невинного…

- Не нарывайся, щенок. Не забывай, с кем говоришь...- Мефодий наклонился вперёд. Ох, Гайл, прикусил бы ты свой язык...

- А то что! Снова выгонишь? Разрушишь Обсерваторию? Выпаришь при всех? Убьёшь?! Ты слабак, Мефодий, и всегда им был, и даже если...

Закончить свою оскорбительную речь Гайлу не дали. Меф тут же вскочил и с такой силой и скоростью вжал Гайла в ближайшую стену, что никто не успел даже глазом моргнуть – будто Главарь телепортировался на максимально высокой скорости, а у Гайла посинела кожа на лице. Черты лица у душителя стали резкими и острыми, сам он стал весь пунцовый и по его лицу и шее пошли тёмно-зелёные жилы, будто краску цвета травы смешали с несколькими каплями крови. У Звездочёта от крыльев носа до висков тоже пошли голубые жилки, только совсем короткие и узкие, зато длинные и виеватые, и они не так сильно выпирали. Сейчас эта сцена напоминала такую, будто наркоман накинулся на другого и просит у него деньги или морфин.

- Сам виноват. Не нарывался бы – не изгнал бы такого дебила как ты. Не забывай – я ведь могу перерезать тебе глотку. И не посмотрю, что убил искрата…- зло прошипел нападающий. Жилы на его лице ещё сильнее взбухли и теперь перешли на шею и под край футболки с кофтой.

- Мефодий!- крикнула Джоулья, делая шаг вперёд.

- Ха, испугал,- продолжал гнуть своё Гайл,- Теперь понятно, почему тебя бьют девчонки. Ты только пугаешь и больше ничего не делаешь. У тебя фингалы даже не проходят.

- Я тебя предупредил,- сказал Меф, доставая из кармана кофты перечный нож, подставляя его к горлу жертвы,- Ещё раз будешь мне тут читать лекции по жизни и условия, я вскрою тебе вены и высосу всю кровь. И не поморщусь, сам всё буду делать, на глазах у твоей же малолетки-помощницы…

Вот тут Гайл реально разозлился. Глаза сощурились, жили покрыли всё лицо, ни осталось ни одного кусочка, где можно было разглядеть естественный цвет кожи.

- Ты не посмеешь...- прошипел он. Тихо, чтобы услышал только Мефодий. Тот победно улыбнулся во все зубы и ещё сильней вжал парня в стену.

- Хм, видимо мы задели слабое место. Да ты ни как печёшься по её душеньку? Ооо, тогда она тоже отгребёт, посильнее тебя. Совсем не посмотрю, что малолетка и девчонка.

- Не посмеешь...- задыхаясь, прохрипел Гайл.

- Ещё как посмею,- ещё злораднее и ядовитее прошипел Меф, даже облизнул уголок губ, будто уже представил сцену распятия...

- Мефодий Буслаев!- Джоулья резко отдёрнула руку Мефа за плечо. Губы у неё были сжаты в тонкую линию, в глазах бушевали молнии. На руках девушки вздулись вены, от них начали отходить такие же жилки, как у юношей- тонкие и очень короткие, словно иголочки на ветке ели. В этот раз Меф услышал девушку и опустил парня, поднимаясь по лестнице. Марина, стоявшая рядом, с неподдельным ужасом смотрела на эту сцену.

- Мефодий,- окликнула того Эмма,- Если так дальше будешь делать, то мне придётся сократить дозы в шесть раз, и только из-за того, что ты доведёшь до инфаркта мне всю Труппу.

Но тот не повернулся, лишь со злостью пнул лежащий радом кусок бетонного камня, который громко скатился с лестницы, оставляя после себя мелкие крошки.

Гайл оставался лежать на полу, хватаясь за горло. Марина подбежала к нему, тут же Михаил Николаевич и Вит помогли его поднять и отнести наверх, в кровать. После мальчики помогли устроить бедолагу правильно в постели, чтобы ему было легко дышать, дали какой-то настойки и отдохнуть. С ним остался Михаил Николаевич, читая Есенина вслух по памяти. Пока Марина прибирала стол и ставила чайник, она расслышала такие стихи как «Я обманывать себя не стану», «Какая ночь! Я не могу...», «До свиданья, друг мой, до свиданья...», Мечта и «Ну целуй меня, целуй»*. Дав некоторые указания Михаилу и пожелав ему не скучать, она ушла вниз.

***

Марина сидела рядом с Орлом и Витом. Первый потягивал из кружки какой-то кофе, сваренный из особо редких и дорогих зёрен. Вит чистил метлу, используя густой жирный крем, и это напоминало некоторый фильм, название которого Марина сейчас никак не могла вспомнить, сама тем временем читая «Часограмму». Все трое молчали, погружённые в свои думы. В конце концов, поняв, что смысл текста уже не воспринимается, как надо, девочка спросила у Орла:

- Слушай, а почему Дина так перепугалась? Ну да, письмо от неприятных людей («Если людей вообще»- отметила для себя та), и что же.

- Это не всегда хорошо. Если вручили именно тебе, значит это что-то да значит. Только не понятно – почему она, ну Дина, а не Меф, к примеру?..

- А чего тут гадать-то?- фыркнул Вит, закрывая банку и беря большую пилу из своего набора,- Просто Дина самая молодая по сведеньям СКИ. Следовательно, они дали нам намёк, что она станет жертвой.

- Ужас!

- Для них – нет. Это же такой объект для изучений!

Марина сглотнула и спросила:

- Кстати, а что это за полосы у него были, ну – у Мефодия? И у Джоульи с Гайлом?

- Жилки такие? Это кровеносные сосуды, но выступают они только тогда, когда приток вещества, ну… этого… из-за которого ты, то есть все мы, искраты, усиливается, и потому они выступают. А почему так – не совсем понятно. Наверное, из-за выброса адреналина в кровь.

- Слушай, а что это самое СКИ имело в виду? Я про послание.

- Не знаю, но одно понятно, что они хотят с нами встретиться. Может они пронюхали как-то, что к нам прибавилось двое, и они хотят избавиться от вас с Гайлом. Или просто жизнь наша им недоела.

- Нет, навряд ли,- встрял снова Вит, шлифуя палку у самого края,- Они скорее всего хотят нам дать начало для новой заварушки. Если я правильно думаю, то нас ждёт месиво.

Марина похолодела…

- А по подробней можно?

- Нет, никак,- отрезал он, складывая инструменты и сворачивая чехол с ними в трубку,- Меф с Джоульей никогда не обсуждают послания Контроля. Они единственные, кто могут полностью расшифровать послания – иногда они такую чепуху молят, что фиг поймёшь – фиг разберёшь.

- А подслушать?

- Это так вообще смешно! Пытались – не получилось.

- Хмм… Ладно, я пойду, Гайлу помогу,- Марина встала, положив меж страниц само-нарисованную закладочку.

- Давай, идти. А нам ещё сторожить,- вздохнул Орёл, делая большой глоток.

Девочка поднималась по лестнице, думая о послании. Было бы неплохо подслушать, но это не возможно к сожалению… А почему же нет? Можно и подслушать.

С этой мыслью Марина любовно положила книжку на первую ступеньку, ведущую на чердак, и направилась к секретному ходу, о котором узнала совсем недавно.

Вообще-то это была самая простая вентиляционная труба, очень широкая, но если правильно ползти, то можно выйти к отверстию, которое ведёт к комнате Джоульи.

Ползти было немного трудновато. Но это только придавало адреналина, так как Марина сейчас чувствовала себя Лирой**. Определить сторону было очень легко – от нужного пункта шёл свет и были весьма хорошо слышны голоса, особенно Мефодия – тот был ужасно громкоголосым. Когда Марина добралась, резкие слова и звуки спорящих внизу Главаря и Помощницы можно было разобрать без особого усилия.

- Они ещё до Архива хотят добраться! Обнаглели совсем!

- Только не говори, что хочешь хорошенько им надрать задницу.

- Хочу. И не только это, мозги бы хорошо прочистить. Они совсем там ку-ку? Возомнили себя главными…

- Не начинай. Ты тоже у нас не самый главный.

- Но я забочусь о Труппе, а они думают только о своей выгоде, себялюбцы фиговы! Пресвятые Перун и Валькирия...

- Ты сейчас не своего бога помянул. Ты Валькирию не трогай...- наигранно-строго сказала Джоулья, пригрозив пальцем перед самым носом Мефа. Тот лишь тяжело выдохнул, одновременно рыча.

- Меф, успокойся. Давай лучше соберёшься и растолкуешь нам всем – где, когда и что, хорошо?

Меф сел на кровать, и после небольшой паузы поднял голову:
- Где были в последний раз?

- Главная площадь города.

- То этого что было?

- Лес, опушка какая-то. Они тогда ещё обругали, что опоздали,- недовольным голосом вздохнул парень.

- Значит точно город, или, скорее всего, окраина. Какие просторные здания у нас есть на примете?

- Точно не Храм, сюда они не смогут пробраться. Подвалы многоэтажек. В канализацию они тоже могут сунуться, но там очень грязно.

- И воняет. Они ужасно брезгливые,- добавила Джоулья.

- Скорее всего какая-нибудь развалина или руина. А может они предпочтут крыши домишек или воздух. А может и то, и то,- почесал Меф макушку.

- Последнее точно подойдёт. Только в каком районе?

- Есть предположения?

- Они любят бойни на памятных местах…

- Может возле их здания?

- Может. Всё может быть. Но это навряд ли – если бы они хотели, то давно бы там с нами отвоевали и раскрошили в песок. Ещё что-нибудь?

- Музей по охране природы?

- Нет, это скучно. Они ненавидят Землю, она же для них, как товар.

- Ах да, точно. Значит, возле них. Хотя... я знаю где! Возле обгоревшего особняка!

- Это где?

- В лесу, запретная зона. Там такие дебри, что просто кошмар.

- Если ты так думаешь, то мне ничего не остаётся, как согласиться с тобой. Когда примерно?

- Зачем тянуть? Они через два дня могут дать знать. Так что, многоуважаемая Джоулья, надо готовиться.

- Поняла. Какие будут указания?

- Архив должен быть открыт. Для Николя есть работа. Передай ему, чтобы стерёг вход. Гайл пусть готовит лезвие и один револьвер. Хотя, он щас отлеживается в постели...

- По чей-то вине...- пытались достучаться и в этот раз до совести Мефа. Но и эти ожидания не увенчались успехом.

- Ладно, дадим это задание Эмме и Николя, если скучать будет.

- А как на счёт Маринки? Она же даже ножом или пистолетом ничего не сможет сделать, я уж молчу о настоящем оружии.

Марина прислушалась, и тут с ужасом поняла, что волосы предательски упали на решётку, которая служила границей между девочкой и комнатой. Слава Богу, это была коса, а не хвост или распущенные, но всё же убирать её было опасно – лишние движения и тонкость сплава в таком участке трубы могли создавать много шума. Да ещё тут тесно, локти точно будут ударяться об стенки. Лучше уж просидеть незамеченной, а то ещё отпинают по первое число.

- Её лучше не брать. Не умеет ничего – раз, СКИ это только на руку – два. Лучше не рисковать. Рано или поздно её пришлось бы учить, но в такие сроки это невозможно, даже два поворота выучить – и то сложно.

- А нельзя провести Ритуал пораньше?

- Можно, но толку – она зреть будет две-три недели, если устроим Ритуалы раньше.

- Ах да, точно… Что тогда сказать?

- Не знаю. Придумай что-нибудь.

- Ладно. Что писать?- Джоулья подошла к столу, где уже лежали готовые лист, чернила в баночке и наточенное гусиное перо. Весьма неожиданный выбор для официального послания.

- Пиши, что готовы встретиться.

- Условия?

- Полный состав, вооружение из семи представителей.

- А не слишком ли честно? Нас-то больше.

- Они в трое больше сделают.

- Собственно да,- вздохнула Джоулья и быстрым почерком нацарапала ответ. После чего сложила бумагу трубочкой и зажала кистями рук. Тут же лист окружил круговой вихрь из тёмных фиолетовых искр, и лист исчез в них так, будто сгорел в этом маленьком торнадо.

- Пора идти. И не забудь самое главное про Николая Михайловича.

- Естественно, шеф. Или как правильно – босс?- ехидно спросила Джоулья.

- Босс. Шеф на кухне. А вообще-то я главный или Главарь.

- Ладно, поняла... Главарь,- передразнила та его. Но Меф даже не улыбнулся. Джоулья тяжело и с горечью вздохнула, скрываясь в дверях. Мефодий после ушёл через окно – просто прыгнул в него и исчез среди зелени. Марина постояв на корточках ещё минуту поспешила вылезти – как бы кто не узнал да не спохватился.

Вылезать было сложно, но всё же вылезти можно было, иначе, как бы можно было бы туда пролезть. Когда Марина выпрямилась, отряхнула джинсы и подняла голову, то на неё глядели строгие, но не злые фиолетовые глаза.

- Вот ведь какая молодчина. Но подслушивать не хорошо,- не очень хорошо улыбнулся Мефодий, потрепав Марину за щеку в стиле «аля – щёчки-пампушки».

«Хрен хреновый – была Марина, щас не будет»- странно про себя пошутила девочка, хотя лицо ясно выражало её полное нежелание попасться под горячую руку Главаря.

- Ох, с каким бы удовольствием я сейчас бы тебя отлупил по одному месту…

Марина тут же закраснела, сдерживая ухмылку. Весёлая картинка получится.

- Но прощаю тебе твою же умственность. Никто ещё так лихо не обводил нас с Джоу вокруг пальца…

- Видимо Гайл правильно сказал, что ты только пугаешь- ты ничего после драки мне не сделал,- неожиданно для себя и для него сказала девушка. «А вот сейчас точно всё хреново…»

- Не перегибай палку – сломается когда-нибудь,- предупредил Меф и удалился. Марина стояла, не веря собственной удаче и наглости – вот ведь капец! Но тут её реально горел и по обещанному месту. Да ещё ржёт, гад!

- Я тебе это ещё припомню!- крикнула Марина, надувая лицо. После чего схватила книгу и, изящным жестом откидывая косу с плеча, потопала на верх.

* Для обогащения знаний, все эти стихи, кроме последнего, были одними из тех, которые не вошли в «Собрание стихотворений». Не знаю, как вам ребята Есенин, а я его лично обожаю!

** Лира – главная героиня книг Филипа Пулмана, серия «Тёмное начало».

 

Глава 13

Когда ты одинок – выход один…

Когда ты грустишь, мне хочется петь,

И так вот всегда…

Скоро рассвет – выхода нет!..

Группа « Fl ё ur » -  «Когда ты грустишь» и «Сплин» - «Выхода нет»

15. 06.

Сегодня выдался сумасшедший день. Гайл весь день прочистил оружие, как и ночь, потому я мёрзла. Под утро не выдержала, перетащила пуховик какой-то к печке, растопила её и уснула там под одеялом.

Половина Труппы вообще слонялась непонятно где. Завтра ведь у них «важная встреча, на которую меня не возьмут»! Ха-ха! Как же весело у нас… Я очень зла, ух…

Мефодий вообще потерял свою крышу, и видимо в болотах, или ещё дальше, раз отпинал меня сегодня… двадцать три раза, четыре промахнулся, шесть получил от меня. Если раньше в средне это число составляло шестнадцать, то сейчас он просто озверел. Верно Гайл сказал, что он давно зверь…

Хотела поговорить с Джоульей, но ничего путного не вышло. На счёт моей военной подготовки, я имею в виду. У меня даже формы нет, что уж говорить о навыках владения оружием. Но эта «помощница» сказала, что мне пока достаточно того, что я учусь летать, хотя уже давно не проводила для меня тренировок. Сегодня мы с Диной до двенадцати, собственно, и занимались. Она оказалась хорошим учителем, и как мне не горько и совестно это говорить – даже лучше, чем Джоу. Но та уже всё распознала (не знаю как – может она экстрасенс и умеет как-то читать мысли других, хд…), и потому теперь я буду учиться с Диной. Я ещё спросила её – может она согласиться научить меня управляться её видом оружия, но та лишь посмеялась, сказав, что копьё хорошо только тогда, когда ты – полиморф. Я и не настаиваю – не хочет, так не хочет. Да и правда её, может быть. Ведь что я смогу сделать с палкой с железом на конце? Ничего! Да ещё с крыльями. Но Дина рассказывала, если я правильно описала крылья, то мне бы отлично пошли китайские сабли или мечи, или даже секиры. Но такими владел только Меф – увы и ах. Потому долго мне ещё не видать настоящего оружия. Хотя, понятие настоящего оружия у меня сейчас разное – может я хорошо смогу управлять не только с стрелкой, а может и времмой. Но раз Дина так отозвалась о копье, то наверное пробовать даже не стоит...

На счёт астрономии. Гайл учит очень многому, я ему благодарна, жаль что начал с самых элементарных «земных правил и основ», как он выражается. Обещал, что потом научит составлять созвездия по его первичному опыту и предложению. Но потом, как оказалось, мне требуется то же зрение, что и ему, хотя бы на один глаз. Потому он предложил Орлу и Диночке сделать линзы на глаза, а сам проектирует специальный телескоп с самым маленьким набором программ. Это так мило с его стороны! Кажется, у меня есть очень сильный и добрый покровитель, если его так можно назвать. Ведь у меня-то, получается, теперь их два. А нет – даже три! Не надо забывать про Джоулью. Хотя нет, всё же два – Меф же у нас зверюга, а у зверей нет мозгов…

Ах да – Эмма совсем недавно заходила, буквально час назад. Просила совета и крем для рук. Как оказалось, у неё очень чувствительная кожа на лице, и ей надо её регулярно мазать. А про совет – спрашивала, что лучше – перчатки с пальцами или без них? Я, конечно же, спросила – зачем, она вроде лучше моёго знает, что надеть. Как оказалось, Эмма у нас отлично стреляет из лука. Чёрт!- просто все помешались на этой теме, уж не знаешь, о чём говорить…

В целом, сейчас, в первый раз за всё своё пребывание в Труппе, я чувствую себя очень одинокой, потерянной и не нужной. И не знаю, сколько это продлиться. Вот так всегда – ты ждёшь что-то от судьбы, а она тебе либо даёт, либо не даёт. Последнее всегда грустно, и даже порой трагично. Но самое ужасное, даже хуже того, что ты не получил – это то, что ты получаешь, но на время. Тогда начинаются адские муки… Нет, я не жалуюсь, просто так обидно – сначала наобещали много всего, плохого и хорошего, а сейчас бросили, будто меня и не было никогда в Храме. Может быть, я много прошу от них, но сейчас мне действительно обидно.

Но у меня есть секрет-совет (не знаю как правильней сказать) – когда тебе одинокого, но ты окружён людьми, выход один – прорваться к ним, но так, чтобы не задеть за живое, иначе это вызовет шок, злобу, испуг или что-нибудь ещё в этом роде. Конечно, я таким советом, даже руководством, редко пользовалась. Но если мне что-то нужно было и сейчас нужно от общества, то это оружие, первым вступающее в бой. Без промедления...

Пожалуйста, пусть завтра всё пройдёт быстрее, чем хотелось бы…

Глава 14

Огонь и серебро

« Ещё он говорит:

«Сестра, похоже, я не знаю ничего о войне.

Я до сих пор не постиг математику строя,

Даже огненных кораблей.

А может, быть завтра я взгляну ей прямо в лицо

И вдохну её гнев,

И от меня останется дырка в небе,

Или же дырка в земле»

Фолк-рок группа «Мельница» - «Война»

На следующий день, когда Труппа должна была встретиться с СКИ, все ходили с каким-то безразличным видом, никто ничего не говорил, будто воды в рот набрали или дали в один миг обет молчания. Гайл, который обычно был весёлым и довольно разговорчивым, и тот углубился в работу, совсем не говорил, был мрачнее тучи, а если его спрашивали, то отвечал дежурными фразами типа «Угу», «Мм», «Да-нет». Это начало раздражать, и вскоре Марина заперлась у себя в комнате и попыталась читать, но ничего путного из этого не вышло – то смысл текста не доходил, то та пропускала строки или даже по две-три страницы. Поняв, что дело не пошло в гору, девочка решила порисовать карандашом. Но и тут она села – в голову шли какие-то слова, не имеющие никакой логической, да и вообще связи между собой: «столб, лук, чеснок, чулок, каши, ботинок» ну и прочая дребедень. Конечно же о картах и телескопе и думать не стоило - там бы она напутала бы до такого, что пришлось отгрести от Гайла с Мефом, а потом ещё сто лет разгрёбать, и уже не фигурально. Пришлось всё бросить и выйти на улицу.

Как ни странно, погода сегодня была чудесная – солнце, клочки облаков, словно ватта, плыли по небу, превращаясь в существ подводного и подземного мира. Необычайно красивый лес, пение дневных птиц в тени елей и редких берёз. Стены далёких и высоких небоскрёбов пестрели всевозможными красками – от голубых то нежно-розовых. Просто чудесная была сегодня погода на улице! А Храм сам сейчас напоминал довольного сытого кота, который слопал шесть или семь только что пойманных толстых мышек, и сейчас дремал и явно видел самые красочные и приятные сны. Решив не думать о том, что на самом деле происходит внутри помещения и что ждёт искратов вечером, Марина пробралась к зарослям малина, решив поискать зародыши ягодок. Таких было много, но жаль, что нельзя было их есть. А выглядели они ну жуть, как мило – маленькие крепыши, чуть ли не идеально круглые, жёлто-телесного цвета, и держались на слегка побагровевших зелёных ножках цвета лайма. Они напоминали маленьких человечков или ёжиков, у которых вместо иголок были бугорки. Марина легонько дотронулась ягод, чтобы почувствовать насколько они твёрдые, но тут они начали наливаться соком, краснеть и расти, и вскоре пальцы сжимали довольно увесистую кисть огромных малин. Это очень сильно удивило, даже шокировала Марину, но факт остаётся фактом – она ускорила время созревания ягод. Но это забылось быстро, так как Марина теперь легко «дозревала» малину и лопала её за обе щёки. Когда лезть по колючим кустам надоело, Марина, как самая настоящая нахалка и обжора на ягоды, перешла к черничнику и земляничнику, растущие очень близко к друг другу. И пофиг, что этот напыщенный Главарь скажет на то, что она всю начинку для шоколада съела – это будет её месть за подножки, пинки и прочие пакости.

«Если это всё на самом деле ягодный огород Мефодия, то я буду только рада, что ему ничего не достанется. Ну а даже если он и будет злиться, то в тот момент у меня точно будет стрела. Но не сейчас»,- весело подумала девочка, срывая чернику и землянику и запихивая всё это в рот, где место новым порциям уже не хватало. От черничного сока руки были синими сними, как у Синюшки, а от земляничного – липкими, будто их держали в сахарном растворе, а после дали слипся. Ко второму-третьему часу Марина вернулась в Храм сытая и довольная, будто получила Нобелевскую премию за великое химико-физическое открытие. Никто не обратил внимания на грязные коленки и на  чёрные руки и пальцы, да и собственному – кому, если все ходят, как зомби?

Но к вечеру здание стало походить на улей – будто после долгой спячки, все куда-то бегали, сшибая на своём пути всё, что могло и не могло попасться под ноги, и это ещё больше раздражало. Ну и, конечно же, самым большим распространителем такой «гонки» были Дина с Джоульей - первая просто по своей природе не могла иначе, а вторая выполняла уже обязанности не Помощника, а Главаря-Зельевара-Оружейника и прочих должностей, которых в Труппе и в помине не было. Но к закату постепенно шум начал стихать, так Труппа начала расходится, смотря какие и у кого были обязанности. Первыми ушли Вит с Орлом, как разведчики, за ними последовали Серж и Дина, как шпионы или «подстраховчики».  Николай Михайлович и Эмма ушли ещё вечером, потому Джоу без них потеряла голову. Последними уходили Главарь, Помощник и Звездочёт. Конечно же, Марину не взяли, но та всё же решила их проводить.

- Из Храма не выходить – опасно. В телескопы не смотри – они могут взять под контроль здание. Лучше сейчас запри все входы-выходы, в том числе и окна. Не забудь ещё про подвалы, кроме того, где Эмма живёт. Вот в нём и запрись. И не выходи из него – не делай глупости!- напутствовала Джоулья, с опаской и беспокойством присматриваясь в глубину леса, и при этом с силой сжимала своё оружие за ручку, которая открывала огонь.

- Пойдёшь следом – шею сверну,- добавил Меф, который был ещё более хмур, и кажется в его глазах явно читалась некая злость. Одет он был в тот же самый «спортивно-юношеско-главарьский» костюм – зелённая кофта с красными полосами, но сейчас она была расстегнута и из под неё проступала серая футболка, на ногах – потёртые джинсы и не менее новые кеды. Единственным отличием от повседневного наряда здесь были два самурайских меча за спиной, которые свободно весели на кожаных ремешках и пояс с тремя метательными ножами, с мешком с какой-то летучей субстанцией и шесть перстня-когтя. Для чего были нужны последние, стоило лишь догадываться. Наверное, чтобы чертить в воздухе пентаграммы и ритуалистические знаки.

- А я тебе все зубы выбью, если ещё раз так скажешь,- в ответ пообещала-пригрозила Марина.

- Давайте не сейчас мы будем выяснять отношения,- строго и нервно попросила Джоулья. После глубоко вздохнула и сделала первый шаг в лесную вечернюю темноту, а после и совсем исчезла.

- Я предупредил,- напомнил Меф и пошёл следом за ушедшей напарницей. С Мариной остался только Гайл, который выглядел уже не хмуро, а как-то грустно, даже печально, будто что-то потерял, или потеряет. Скулы в напряжении, ладони сжаты в кулаки, аж костяшки побелели.

- Пожелай мне удачи в бою,- процитировал Гайл, застенчиво (или это так показалось?) улыбаясь.

- Постарайся выжить,- в свою очередь ответила девочка.

- Цой против «Голодных игр»? В первый раз такое вижу,- ухмыльнулся парень. Сейчас он стоял в куртке и держал в руке копьё, которое по строению очень походило на спаянные металлическую палку и ромфею, а на месте сплава была расположенная панель с тремя кнопками, и именно за эту часть Гайл и держал своё оружие. Но кнопки на этом месте были сделанные так, что при любом случаи на них можно было нажать только тогда, когда сможешь дотянуться большим пальцем до нужной. А зачем они здесь – Марина не имела никакого представления, Гайл просто-напросто не рассказал ей.

Но стоять, и тупо смотреть друг на друга, не было времени, потому Гайл повернулся и пошёл прочь. Марина уже хотела поднять руку, чтобы помахать на прощание, но тут парень резко повернулся, широкими шагом преодолел расстояние между ними, и скрёб её в крепкие объятья. Марина, поразившаяся такой неожиданностью, стояла, скреплённая крепкими обнимашками. Да такими сильными, что дышать стало трудновато, а стояли они так минуты пять-шесть, пока Гайл не опусти её.

- Прости, прости – перебор,- улыбнулся мальчик и потянул руку в карман. Оттуда он извлёк заколку для волос. Такие можно покупать в киосках с прессой за копейки, но так выглядело только основная часть украшения – её основание. Само украшение представляло из себя два камня, скреплённые серебряным сплавом. Острие было сделано из цитрина. Обработка его была очень хорошей, сам камешек был плавным и приятным на ощупь. Вторая часть была сделана из агата, которая блестела от маленьких кусочков слюды. На том месте, где сплава было чуть больше, блестели маленькие кристаллики толи горного хрусталя, толи алмазов. Скорее хрусталя – алмазом дорого, да и камни-то тут в основном полудрагоценные.

- Красиво! А где ты это взял? Точно ведь не у нас в городе купил – дорого…

- Нашёл на чердаке, когда мы с тобой прибирались. Ты тогда посуду с фарфором чистила, а я шкатулки перебирал. Вот там и была,- улыбнулся он, захватывая голубой локон чуть выше виска, и заделывая волосы,- А то ты всё время его отдуваешь, да и глаз не видно. Вообще, я хотел подарить перед Ритуалом. Но раз у нас такое сейчас происходит…

Повисло напряжённое молчание, оба не знали что сказать.

- Не видишь правый глаз, смотри в левый. Всё одно,- нарушила молчание Марина, ухмыляясь,- Но всё равно спасибо. Приятно.

Гайл посмотрел ещё раз на заколку. После чего, без слов прощания, подскочил и рванул в высокие заросли малинника. В воздухе раздался глухой звук, будто кто-то ударил молотом по наковальне. Небо над головой из розового-персиковое медленно, будто в огромных песочных часах каждая песчинка летела до дна целый час, превращалось в сиреневое.

«К чему он так? Говорит, будто не собирается возвращаться…. Но ведь он вернётся при любом раскладе, да и Меф будет поблизости. Он-то уж точно не позволит кому-либо из нас умереть. А если… Ведь Меф имел тогда ввиду только новичков! Ведь СКИ проверяет новичков, а что тогда они делают с предателями. Неужели казнят? Логично же представить. Да они даже без этого дурацкого наказания его схватят, как новенького!Тогда почему я всё ещё здесь?!»

Марина бегом вскочила на лестницу и за десять минут достигла внутренней двери, после чего закрыла её на все засовы и замки, какие только там были и более-менее действовали. После чего она закрыла все окна той силой, внезапно появившейся из неоткуда, когда она полезла в ягодные заросли. Башню Обсерваторию пришлось закрывать вручную. После чего Марина кубарем – в прямом и переносном смысле – ринулась в комнату, к крыльям. Наспех раздевшись догола и побросав на пол всю одежду, горе-искрат натянула специальный костюм без ботинок и огненные крылья, которые хранились в кожаном чехле. После чего вынырнула наружу через вентиляционное окошко, опаливая старые ветки и листву. Теперь самое главное найти место, где все будут собираться…

***

Звуки долетали с места костровища, там, где шесть лет назад сгорело старое здание адвоката. Это было старое здание, построенное ещё в конце восемнадцатого века, там очень долгое время было здание адвоката. Но как-то здесь произошёл пожар, сгорела большая часть здания, а то, что уцелело после пожара, обрушилось и продолжало обрушаться. Об этом месте было забыто, так как этот участок земли каким-то образом перешло во владение СКИ.

Голоса были тихие. Их почти нельзя было расслышать, и дело было даже ни в заклинаниях или ещё в чём-то таком непонятном для новичка Труппы, а в том, что говорили подозрительно тихо для такой ситуации. Марина сложила крылья лодочкой, чтобы воздух набирался внутрь «кожных» складок для мягкого и тихого пикирования и приземления. У земли девочка выгнула крылья наружу, чтобы не упасть. Мягко и тихо ступив на землю, предварительно несильно расправив крылья, Марина так же бесшумно пошла вперёд. Под босыми ногами стелились иголки и щекотались маленькие совсем молодые побеги трав – всё-таки под елями, пусть рядом и с сосной, снег тает медленней. Весь этот природный мусор неприятно колол кожу, от этой боли даже потекли по щекам слёзы.

Марина где-то за два-три метра увидела «площадку», которой все расселись кругом, или если быть более точным-неравными полуокружностями. Самая маленькая была, конечно же, из искратов, впереди всех сидел Меф, сложив ноги по-турецки и всё время трогая подушечкой большого пальца острие своего меча. Марина подумала, что он вытащил один из ножен, но как оказалось, оба меча находились по-прежнему за спиной. Для третьего на поясе висели странные сплетения из ниток, похожие на макраме. А может, это оно и было.

«Господи, откуда они у него только берутся?»- недовольно подумала девочка, уверяя себя, что когда Главарь уходил прочь, у него точно третьего меча не было, даже намёка на присутствие оного.

Марина стояла сзади от таинственного сообщетсва, которое наносило Труппе невозможное количество вреда и ущерба. Собственно, именно они занимали большую часть места, представители СКИ – уроды, если смотреть со стороны человека, у которого совершенно нет никакого представления об инопланетянах. Это были люди, которых можно было считать тяжёло больными, ибо у одного была настолько большая черепная коробка, что невольно пугаешься – как бы не рухнул наземь головой. У другого длинные пальцы, или даже щупальца, но больше всего выделялась высокая девушка с длинной шеей. Сзади её лица не было видно, но зато очень хорошо можно было разглядеть светлые, цвета пшеницы, плоские до лопаток косички, заплетённые на манер колоска. Сама девушка была одета в пончо из толстых красных и оранжевых ниток, из под подола виднелась длинная юбка цвета охра, с маленькими красивыми вишнёвыми цветочками. Плечи у длинной девушки были расправлены, голова приподнята. Марина была свято уверенна, что на лицо она очень красивая. Во главе СКИ сидел мужчина, полностью идентичный земному человеку.

- У вас предатель. Мы имеем полное право взять его себе по указу номер…

- Я прекрасно знаю, что вы подписывали, и что не подписывал я!- грозно оборвал говорящего Мефодий,- Вы должны прекрасно знать, что указ я не подписывал. И может быть, даже уже подделали мою подпись.

- Обижаешь Буслаев. Но мы лишь выполняем свои обязанности, а вы должны выполнять свои.

-А кто вам дал право что-либо вообще делать на нашей Земле?!- возмутился  Меф, опираясь одной рукой на колено, а другой продолжал держать меч, указывая на всех представителей СКИ,- Наша планета и спутник – не товар, чтобы им пользовались какие-то самозванцы и узурпаторы! Вы незаконно вторглись на…

- Мефодий, не поднимай эту тему. Даже спор. Какой смысл, что ты хочешь услышать?

-Выскажите причины! На какой основе вы высадились у нас, не посоветовавшись с нами. В чём причина вашего визита, раз мы для вас недостойные собеседники?

- Хватит!- рявкнул кто-то со стороны большого полукруга,- Мы тут по другому поводу! У вас предатель, мы просим нам его дать за ваш должок! Вы разрушали нашу лабораторию с ценными веществами! А что уж говорить о ценных документах…

- Это была оплата за то, что вы так же незаконно, вернее, вне правил и договора, вторглись в Общий архив! Что мы должны были сделать?! Вы у нас почти всё стаскали! Николай еле-еле всё, что там осталось, восстановил, да ещё и копии по памяти умудрился сделать с книг – спасибо всевышней Луне!

- Одна луна у вас в башке засела, засранцы! Да чтоб она покатилась на...

- Хватит,- проговорил женский голос со стороны орущих. Все разом замокли.

Ого, мощное собрание, оказывается, это СКИ...

- Хватит относится ко всему так, будто надо давать ответный манёвр, особенно если вам это идёт в ущерб. Конечно, мы тоже много что теряем, но ведь не делаем всё так, будто начхали на вас, как вы любите выражаться,- сказал бархатный голос, без интонаций и переполненный мудростью, несколько умом и зазнайством, сколько мудростью. Присмотревшись, Марина поняла, что это говорила та самая длинная девушка.- Мы просто пытаемся восстановить правосудие, как вы любите делать, в вашем стиле – в ущерб врагу.

- Мария, лучше молчи,- ответил Мефодий, указывая на девицу, за спиной которой сидела Марина,- Я не собираюсь жертвовать Звездочётом. Да, я его изгнал, но если бы вы узнали об этом раньше данного часа, то я бы даже словом не обмолвился о том, что не дам его вашим гадким учёным-биологам, или кто они у вас! Я сейчас – ни за какие коврижки!

- Главарь коллектива искратов, основатель Труппы, Мефодий Буслаев, вы не находите, что ваши и наши выходки приведут ещё к одной бойне, из-за которой вышеупомянутая Луна может исчезнуть в трёх фазах на четыре месяца, если не на полгода.

- Я не позволю!- вскрикнули одновременно Меф и Джоулья, вставая со своих мест. Джоулья при этом уже нацелилась на кого-то из толпы, повернула рычажки на своём чудо-оружии, в самой большой трубе загорелся голубой огонь.

- Зато мы имеем полное право просто напросто создать купол на всю оболочку атмосферы планеты и укрыть всю планету от света Луны.

От такого наглого заявления все, кто был за Мефом и Джоу, привстали. Дина так вообще открыла широко рот и теперь хлопала им и очень сильно хмурилась от возмущения. Серж как-то странно начал водить руками, Николай Михайлович встал наготове со своей шести линейной винтовкой. Марина уже была готова раскрыть своё присутствие и выскочить из укрытия, как вдруг её резко схватили за живот и закрыли рот рукой, чтобы не закричала. Да и не собиралась Марина кричать – не приучена так делать. Только сидела смирно и ждала момента, когда схватка ослабнет. Схвативший видимо понял, что пленница не из ряда неженок, потому медленно стал убирать руки со рта и одновременно быстро говорить:

- Не брыкайся. Я из Труппы. Зовут Слава, жрица. Я здесь спряталась без ведома Мефа, чтобы в случаи чего перерезать глотку кому-либо из СКИ, если надо будет. Без моего разрешения ни шагу – я опытный воин и имею свои истоки, а ты ещё нет. Так что не лезь. Иначе они точно тебя перехватят…

- На каком таком основании!!! Вы лишите Землю всех средств защиты! Если вам безразличны судьбы тех, кто на ней живёт, то подумайте – какой ценный ресурс вы потеряете, устранив лунный свет и его притяжение.

- Что верно, то верно. Но нам ведь надо как-то делить то, что неделимо. Наш метод самый эффектный. Ты ведь не знаешь, что может наша техника,- продолжала Мария.

- Но не знаете, какому мастерству оружия и боя учат в России,- усмехнулся Меф,- Если вы нарываетесь и хотите почесать кулаки, то так бы сразу и сказали. Мы бы сюда роту гренадёров и флот пригласили.

- Давайте успокоимся!- снова сказала Мария, на удивление не повышая интонации в голосе,- Мы знаем, что вам нужны документы, незаконно утраченные и потерянные. Но они несут ценность и для нас, так что мы предлагаем вам сделку – мы вам бумаги, а вы нам человека. Точнее, предателя.

- Один человек, пусть и предатель, не стоит и тысячи тонн каких-то бумажек. Так что – нет. То, что мы не смогли сберечь, пусть таким и останется. Но я вам не позволю сделать нас более слабыми и уязвимыми. Я своих таким образом вновь подставлять не собираюсь.

- Долг, как говорится…- вздохнул глава СКИ,- Ну что ж, тогда мне больше нечего сказать. Выглядел он как-то спокойно и очень самоуверенно, что сразу насторожило – с чего это вдруг он так легко их отпускает?

- Думаю, пора расходится,- сказала Эмма. Мефодий без лишних слов встал прямо, убрал третий меч в «ножны», сложил ладони лодочкой, из которых сначала струёй, затем ручьём, а после и вовсе рекой полились зелёные искры. Искры заволакивали всех ребят из Труппы, которые здесь были – самого Мефа, Джоулью, Эмму, Орла, Дину, Сержа, Витю, Михаила Николаевича, Гайла, лицо которого было настолько белым, что если на основе кожи мальчишки делали белила, то это была бы самая безупречная и чистейшая белая краска на Земле. А может, и на Луне тоже. Вскоре всё это превратилось в одно сплошное зелёное облако, которое впитывалась в землю, как вода в губку. Марина была очень сильно удивленна – ведь вся Труппа умела летать, зачем так эффектно смываться через землю? Когда дымок рассеялся, инопланетяне-уроды где-то минуты две сидели, практически не шевелясь, но тут человечек, самый маленький и длиннорукий из них, вытащил из-за пазухи арбалет, превышающий его самого по весу и росту в три раза, если не в четыре.

- Хрен с этим Буслаевым!- выругался стрелок,- Прямо таки знает, как будем стрелять и чем…

- Я говорила, что предлог неудачный, Аркадий Византий, - своим неизменяемым голос сказала Маша, поворачивая свою голову в профиль. Марина увидела длинные ресницы, прямо как в мультиках про Царевну-лягушку, даже кругляшки на краях есть! Сами глазки были маленькие, но их святая голубизна делала их больше положенного. Губки тоже были миниатюрные, бантиком, ярко-накрашенные, под тонн загорелого лица. На правой щеке ближе к правому уголку глаза виднелась симпатичная родинка. Завивающаяся чёлка прядками ложилась на лоб, но не закрывала его полностью. Шея была нереально длинной, но с такого ракурса казалась ещё длинней. Единственным украшением на длинном и тонком, как тростник, теле, как ни странно, были длинные серёжки-цепочки из золота, прикреплённые к крепёжке, интернированный изумрудом.

- Молчи, Жирафа!

- Аркадий, я знаю твоё отношение к нам и к ним, но ты должен понимать не только выгоду сделок, но и характер противника или союзника. А уж тем более Мефодия…

- Расходимся,- после недолгой паузы сказал глава СКИ, после чего все встали и колонной пошли в сторону города, но через десяток метров они все исчезли так, будто разрезали воздух и вошли в образовавшуюся дырку.

Слава отпустила Марина и та выпрямилась, одновременно выходя из кустов. Когда Слава вышла на свет, Марина смогла её разглядеть – красный неизменный традиционный красный сарафан, только до колена. Белая рубашка с вышивкой-оберегом везде, где был край, лапти, зелёный туес на талии, такая же полоска на голове, к которой прицеплялись всевозможные бусины, перья на пеньковой нитке и два медных сплющенных кругляша из красной меди на кожаных полосках, символизирующие Солнце и Луну. Слава была в точности настоящей древнерусской красавицей, если бы не одно но – её губы были синие, как у утопленника.

- Ты что тут делала?- спросила Марина, пока тот же вопрос не успела задать Жрица.

- Мне было важно посмотреть на них. Они могли в это время поставить блоки, и тогда я бы не смогла провести Ритуалы. А ты чего сюда выскочила?

- Мне тоже было очень важно,- в тон ей ответила Девочка.

- Втюрилась что ли? И теперь как сумасшедшая ходишь по пятам?- без особых эмоций спросила девушка. Марина закашлялась.

- Эмм, нет… Просто, если одного из нас убьют, то я останусь без покровителя и друга.

- Ах, Гайл прибрал тебя в свои нежные ручонки!- широко, чуть ли не во все свои зубы, улыбнулась Слава, складывая руки на талии,- Ты смотри, он у нас тот ещё романтик…

- Ты совсем ку-ку! Только-только познакомились, а уже учишь жизни,- обиделась Марина.

- Ой, да ладно. Всё одно, нам жить под одной крышей. Так что привыкай, зеленоглазка.

Ага! Заметила, что меняется цвет глаз. Небось, уже до синего зелёные…

- Ладно, пошли,- окликнула её Жрица, поворачиваясь к лесу.

- Подожди, Слав. А куда они смылись?

- В своё здание. Вроде КИБ называется…

- А как полное название?

- Да, КИБ! Космическая иллюзионная банка.

- ???

- Это название их корабля. Дурни, верно?- ухмыльнулась Слава с таким видом, будто хотела сказать «придурки, совсем свихнулись в своих дырах космических».

- Гы… Слав, как туда попасть?

- Ты совсем о…ла?!- почему взвелась Жрица,- Ты что там забыла?

- Мне надо посмотреть, что там находится.

- И что же ты там хочешь посмотреть, м? Ты видимо настоящая дура. Как маленькая…

- Слава, я чувствую, что мне надо туда!

- Слышь, ты вообще что за Начало себе выбрала?

- «Часодеи».

- Ах, вот оно что… Ладно. Их убежище находится на старой метеостанции, в здании Обсерватории. Ищи их в лабораториях – это зелённые коридоры, там ещё воняет как в классе химии, когда нахимичат, а потом не проветривают. Знаешь, куда лететь?

- Знаю. Гулять там приходилось как-то…

Да уж, кто бы мог подумать, что часовня, где жила Марина до интерната, находилась рядом с её будущими врагами...

- Видимо, Мефодию попалась девчонка с риском… Ну ладно, лети, и даю тебе не более трёх часов, понятно?- строго напутствовала Слава.

- А почему так?- удивилась Марина.

- Мне надо навести на них морок, иначе они грохнут и меня, и тебя. И в первую очередь тебя, дорогая моя. И как думаешь, кто же будет нашим палачом?

- Уже вижу его перекошенную от злобы физиономию,- невесело ухмыльнулась Марина, упирая руки в боки.

- Так что следи за своими часиками, пташка…

- Вас понял,- без улыбки сказала Марина. Крылья, сложенные на спине маленькими пластинками, чтобы не обжечь ветки за спиной, вырастили в свой привычный размер, накаливая сухой вечерний воздух. Итак, метеостанция находится к северо-западу от места, где они сейчас находятся, если верить расчётам. Набрав приличную высоту и осмотревшись для ясности, Марина рванула на столько быстро, на сколько давала её учёность. Всё-таки три часа, а этого может не хватить на то, чтобы узнать, что там было в руках у Марьи-жирафы?

Глава 15

Чёрная тайна

Она не придёт, её разорвали собаки.

Арматурой забили скинхеды,

Надломился предательский лёд…

Группа « Fl ё ur » - «Формалин»

Солнце уже почти село за горизонт, из-за тонкой тёмной линии леса виднелась лишь его узкая соринка, если про Солнце так можно говорить… Хотя, какая разница, всё равно смотрелось дневное светила на фоне старой метеостанции, как предмет мусора. Дело в том, что здесь как-то перегорела проводка, из строя вышла вся электроника, а в конторе даже случился небольшой пожар. Но работу так и не восстановили, толи из-за финансов, толи из-за ненадобности – кто знает. Стало только ясно, что бывшая метеостанция становится местом сборища пьянчуги и подростков, для которых не существуют запреты или же просто решили потусоваться в каком-нибудь «знаменитом» месте, так сказать, с риском и «пощекотать нервы». Все входы после закрытия зоны, перекрыли, двери должны были запаять. И, кажется, это было тридцать шесть лет назад. Ну да – за это время здесь можно обустроиться до хорошей базы, если смотреть с точки зрения злодея или сумасшедшего учёного-биохимика.

По земле нельзя было и шагу сделать из-за крапивы, которая просто завоевала всю территорию перед зданиями и металлическими конструкциями – от ржавчины буро-красные и накренившиеся от ветров и дождей. Пришлось облетать одну конструкцию за другой.

- Ещё бы знать, как они вообще обозначают входы-выходы…- пробормотала Марина, щурясь на каждый выступ и впадину. И тут в глазах пробежалась чёрно-золотая волна, от которой девочка резко остановилась и упала буквально в метре над землёй. Но когда она открыла глаза… Мир заиграл с ней совсем с другими красками, будто ей в мозг вшили рентгеновский аппарат в виде микрочипа, и теперь она видела строения такими, какими надо было видеть ей сейчас! То есть – она ясно видела двери и щели, которые светились золотым светом. А ещё она видела, как к ней, в голубой биосфере, поворачиваются чёрные бездушные аппараты на манер пушек XVII, в которых зрел красный, практически вишнёвый и жгучий по своему накалу, снаряд. Засекли. И тут прогремел выстрел…

Он не имел звука, которые ловят наши бездарные уши. Это были волны такой неземной чистоты, что уши заложило минуты на три. Марина успела увернуться, но снаряд всё же задел кромку крыла. Как хорошо, что Дина с Джоульей дали ей именно такие крылышки. Но второй выстрел не заставил себя долго ждать. Он прошёлся совсем близко, от чего кожа на лице сильно нагрелась, а на правой щеке даже появился маленький волдырь. Как-никак, а всё же огнём плюются. Нет, надо лететь в лаборатории пока не останутся одни угольки! Где они, чёрт возьми, эти двери, или окна – что там? А они были прямо под ней! Вход со стороны обсерватории, предпоследний этаж, узкая дверь, ведущая к обравшемуся балкону. И Марина, набрав скорость и понизив высоту, табы быть ближе к цели и более незамеченной для стреляющих, стрелой полетела к намеченной цели. Но те, будто на зло, стреляли чётко в цель с такой точностью, будто машина, управляющей ими, имело точный сканер мыслей цели. Снова летит шар, уже побольше предыдущих, пришлось делать что-то своего рода сальто назад, только в воздухе. Волосы лезли в рот и закрывали обзор. Ну почему не обрезала? Хотя, кому будет жалко отрезать свои волосы, когда им подобным в городе нет?..

Марина уже увидела нужные двери – они были не заперты, из них исходил густой странный запах и некое зелёное свечение... И тут лопатку прожгла боль, сильная боль, от которой затошнило так сильно, что чуть не вывернуло наизнанку. Блин, попали! Одно крыло просто-напросто не могло выдержать тело, пусть и такое лёгкое, которое, кстати, падало вниз под углом равное 45 градусам. Марина барабанила крылом воздух, пытаясь хоть как-то управлять полётом. С лева на неё летел очередной заряд, и Марина, в поте лица, камнем кинулась, или всё же падала, вниз, прямо в узкую дверцу. Совсем немного не хватило! Но девочка успела ухватиться за выступ и теперь крепко держалась за него, да он ещё и скользил! Ну что такое?! Марина раскачалась и закинула ногу на выступ, а после перекинулась всем телом. Пушки, как ожидалось, не стреляли – какой дурак будет стрелять по своим, а уж тем более по себе?

Марина, встав на ноги, протиснулась в дверцу, с силой сжимая губы, чтобы не завыть от боли в плече и в спине. От неё из глаз лились слёзы – слёзы боли и злости. Марина никогда себя не жалела, по крайней мере, делала это очень и очень редко. И сейчас её переполняла бешеная ярость. Оторванное от лопаток крыло висела на нескольких жилках, похожие на артериальные вены, и не удерживалось даже на той силе, которая внезапно появилась у Марины. Глаза уже не видели так, как до приземления. Зато очень сильно пахло плесенью, и всюду были зелёные лампы. Что ж, хотя бы нужный коридор недолго искать. Повернула налево, направо, прямо… И минуты через шесть запахло перекисью водорода и ещё чем-то химическим. И очень сильно пахло. Значит, она вышла на тот коридор, в котором были только трубы, покрытые вечной пылью и чем-то бурым. Лапы попадались через пять метров и не все горели. Крыло еле тащилось вслед, и сложить его просто напросто было невозможно. Как она потом в Храм полетит, интересно знать?..

- Хрен с тобой! Не то мешать надо, видите ли, другое ей подавай!

- Ну, видимо, обожрался ты его, своего хрена. Я тебе сто раз говорила – мне нужна другая сыворотка.

- Скажи, ну зачем я тебе всё это делаю, и делать должен, чёрт возьми? Зачем они тебе вообще? Ладно бы от болезни или для вызывания таковых, так нет – ей надо что-то особенное! Ты не оборзела, Мария, а? Губу раскатали тута...

- А тебе-то что,- поразительно спокойно ответила Жирафа,- Ты же ничего не делаешь, и тупо маешься от скуки, а сейчас просто ворчишь, старый хрыч. Я разве неверно говорю, м?

Повисло молчание и скрежет пера, а это точно было перо – не ручка, о бумагу, сопение и равномерное дыхание. Женское. И пахло здесь уже не только химикатами. Чем приторно-сладким с нотками фруктов.

- Ну, дорогуша наш обнаглевший, ради меня, будь паинькой.

«Дорогуша» видимо не собирался ничего предпринимать в борьбе противоречий, которые ему поставила несносная девица. Или же не хотел смириться со своим положением и признаться, что вся эта клевета - истинная правда и никуда от неё он не денется.

- Ладно,- недовольно растянул гласные химик,- что тебе там надо было?

- Сыворотка на основе органики планете Н351 и Y468.

- Тебе что, чумиков надо? Или ещё что похуже? Это же яды, внесённые в список запрещённых!

- И что с того?

- Да если узнают, меня за шкирку в канцер, потом на виселицу, если не расстреляют на месте! Или как сейчас модно – поливать жертву серной кислотой и выдерживать на Солнышке?

- Как ты типичен в Средневековых пытках!.. Сейчас пишут протокол, или что там пишут… Неважно! Короче, под обзор на предмет потенциальной опасности и всё – пишите письма. Тебе-то какое дело? Когда у нас будет товар, как выражается Гриша,- нарочита с издёвкой сказала женщина,- там уже пофиг будет, что мы делали и что не делали. Так что не строй из себя серый лимон…

- Уговорила. Отстань!- рявкнул химик, и послышались треньканья, переливы жидкостей, стук стекла о стекло и металл.

- Чтобы было готово через четыре дня. Мефодию надо дать отпор. В этот раз он и его Труппа не уйдёт ни небом, ни землёй,- недовольно проговорила заказчица и вы шла из лаборатории, цокая каблучками. Блин, это же точно эта самая Маша-жирафа! Так вот что она могла там держать в руках, на собрании – яд. Если подумать… Все ожидали, что Мефодий с Труппой полетят, потому подготовили стрелы, а Маша-жирафа додумалась аж яд. А сейчас они готовятся к тому, что они будут убираться, так сказать, дымком… Но ведь они же не дураки с отклонением в развитии? Каждый человек должен понимать, что если враг умеет делать одно и тоже по разному, и у него в запасе не два фокуса, а целых несколько, то надо готовиться к тому, что он может проявить себя либо, как лис с нахальной улыбкой, либо как волчара, готовый на прямой контакт, и желательно с боем, чтобы мех, кровь и зубы в разные стороны. Марина тихонько подошла к двери, завязав волосы, насколько это возможно, так, чтобы ни один волосок не торчал и не выпадал, и заглянула в лабораторию. Если бы она в шесть лет смотрела Хаяо Миядзаки, и причём – любила бы «Унесённые призраками», то сейчас бы она завизжала от восторга, ибо дедушку Камази любят большинство зрителей и поклонников творчества этого режиссера. Перед ней сидел самый настоящий старик, который грел воду для купален – с лысиной, пышными усами и чёрными очками, которые можно было увидеть тогда, когда он поворачивал голову, чтобы одной из шести своих рук достать нужную склянку или пучок травки Но тот дед, Камази, был добрый и отзывчивый, полный жизненного опыта и завораживающих историй, порой пугающих и невероятных. А тут хватит одного взгляда, чтобы понять – этот химик никогда не даст дельного совета, а скорее даст пинка и при этом скажет, что вы необразованная бестолочь, и что надо самому всё делать. Короче говоря, это был очень неприятный тип, да ещё и в золотом камзоле, зелёных портках, и в красных ботиночках с очень длинными концами, на конце которых ещё и позолоченные бубенцы были, как у шута. Марина чуть не хохотнула при виде такого карлика – вот уж кого она бы точно не назвала великим химиком-алхимиком, так это таких людишек, которые одеваются на манер клоунов из дорогих европейских цирков, хранящие традиции и обычаи выступлений.

- Всё просят и просят, ладно бы что-нибудь запредельно трудное… Так нет! Им надо запрещённое, и побольше, в обязательном порядке. И ведь знают, что этому жирафу надо ходить. Ууу, скрутил бы им всем шеи…- ворчал несносный старик, помешивая смеси в плошках и склянках. Из всех этих посудин выходили дымки ядовито-зелёного и беловатого цвета. В других, находящиеся на подставках, над спиртовкой, кипели кислоты и щёлочи. От них шли такие зловония, что обычный человек подумал бы, что попал в компостную яму, где исправляются свою нужду кошки и собаки. В крынках и на плоских камешках лежали растёртые пестиком корешки и травки, которые иногда попадали в склянки и сосуды, где начинали происходить маленькие взрывы.

Марина, пользуясь своей незаметностью и упорным трудом деда-ворчуна, осмотрела лабораторию поточнее. Стены были зелёные, но если точнее выражаться – зелёными пятнами, от нежно-мятных до насыщенных салатовых оттенков. Были и тёмные – цвета малахита, изумруда и хаски… Господи! Это же плесень! Просто вся стена была покрыта этими ужасными грибами-паразитами. Понятно дело – вентиляция здесь не работала. Воздух был спёртый и будто влажный. Ну и тепло тут было довольно-таки. От такой картины у Марины появился комок в горле – она не могла выдержать такого беспорядка даже в самом заброшенном доме на свете.

Стены были видны только там, где стояли столы, а таких стен было всего две, вернее одна с половиной. Всё остальное пространство занимали огромные шкафы-стеллажи, на которых разместились те самые склянки с различными жидкостями. Были даже маленькие камешки – от простых известняков до странных флюоресцентных, светящихся не только ядовито-зелёным и голубым, но странными цветами, типа фиолетово-оранжевым или болотисто-жёлтым. Так же на полочках лежали коробки, текстильные и полиэтиленовые мешочки с порошками чёрного цвета. Может, именно от этих мешков так сильно несло чем-то протухшим и ещё кое-чем, о чём неприлично говорить вслух. Особое внимание Марины привлекла огромная десятилитровая банка на краю стола, в которой находилась полужидкая – полумягкая субстанция, которая иногда подавала признаки движения, вернее колебания, будто кто-то снизу был головой стол. И ещё эта банке лежала на книге под названием «Полной справочник ядов и отрав. Наилучшее собрание межгалактических субстанций и жидкостей». Ого! Значит можно узнать, что это он там мешает. А если заметит?

«О Господи! Марина, это ради Труппы, и ты сейчас получишь огромную возможность предупредит ребят. И чего же ты тут стоишь? Ждёшь, чего же? Этот карлик тебя не заметит…», и Марина тихонько, на цыпочках, подошла к банке. Старикашка действительно ничего не замечал – так он был увлечён своей работой на столько, что ничего, кроме неё не видел! А может быть, он был ещё и немножко глуховат, раз не замечал довольно громких хлопков в кастрюльках, а хватался их только тогда, когда от них шёл дымок. Интересно, зачем им вообще косить под человека, если они всё время под землёй и видят только друг друга. Ну, ещё и Искраты, конечно же… Субстанция зашевелилась, стала закручиваться в завитки, похожие на молодые побеги мужского папоротника, когда Марина прикоснулась руками к банке, чтобы опустить её. И глаза сами полезли на лоб. Ого! Что это за живое существо такое? Неужто пародия на «Гравити Фолз»? Блин, теперь банку некуда поставить! Пришлось оставить её на полу. Живо схватив справочник, Марина снова спряталась за стену, присев на пол. Ещё бы крыло не болело. Или это лопатка ноет от неудобной позы? Все шифры-буквы-иероглифы были здесь перечёркнуты и переведены на русский язык. На титуле была переписана дата выхода книги, я рядом были вычисления чёрными чернилами. И не ручкой. Самые настоящие чернила. Господи, как же примитивны и эти пришельцы-злодеи, и эти поклонники Земли и её чудо-спутника Луны. Ох… Ладно. Так, что там Маша просила?

- Ой… вах…- протянула Марина, найдя нужную страницу и успев ознакомится об основных свойствах ядов.

« Н351 – настойка, местом происхождения является планета Т5691. Основным свойством является едкое и быстро-действенное разъедания биологических тканей, а так же био-воздушных, био-каменных образований. Широкое распространение получает в использовании воздушных оружий, включая стрелы, ножи и прочее, как яд для смазывания. Использование такого рода яда является запрещённым и карается, как преступление.

… Так, что ещё там?..

Y468 – ряд химических соединений различных биосфер, образующий яд. Используется при уничтожении живой оболочки сквозь неживой предмет, в частности – вливание в грунт, камень. Используется как средство борьбы с вредителями. Но после тщательного изучения, стал применяться, как средство убийства, если организм противоположен естественному уничтожению, то используется как сильный наркоз или наркотик 70 часов действия. Использование такого рода яда является запрещённым и карается, как преступление»

Дальше шли формулы и описания составления веществ.

Ничего себе! Если эти яды-отравы так опасны, отдельно, то что будет если их применять одновременно!? Это тогда будет жесть полная! Надо немедленно возвращаться обратно в Храм и всё рассказать Мефу с Джоульей.

Подумав, Марина решила оставить справочник себе, может потом он пригодится Эмме, да и вообще может заслужить хорошую службу. А банку со странным чудовищем надо поставить обратно. Марина еле-еле встала – чёртово крыло отнимало не только терпение, но и физические силы. Сейчас банка была нереально тяжёлой! Марина, отдуваясь от волос и тяжело дыша от напряжения, водрузила свой груз обратно. Когда она в последний раз взглянула на субстанцию, но тут у неё.. появился глаз, узкая щель, светящаяся кровавым цветом.

«Чего таращишься?»- прозвучал голос в голове. Упс! Оно ещё и говорит.

«Эмм, ничего»- ответила Марина, всё ещё таращась на ожившую субстанцию. До сих пор девушка не знала и гадала, как можно общаться телепатически – ведь так можно тупо прочитать мысли и даже не слушать собеседника. Но оказалось, что так же, как и говорить вслух, или повторять про себя стих или строчки из песен.

«Этот старик совсем свихнулся, можно говорить – не хочу. Тут так скучно, а он даже музыку или радио не включает! Озверел, и об мне не думает. Хотя я ему родной…»,- пожаловалась субстанция.

«В смысле, вы братья или ещё хуже?»- спросила Марина и тут поняла, что сморозила глупость.

«Хуже не придумаешь, точно подметила» Фух! «Он мне типа отца. Как-то намешивал что-то для получения очередной сыворотки, а получился я, мерзкий слизкий без пола и постоянного тела урод, который не может выйти из этой банки и жить так, как хотелось бы»

«К чему эта американская ирония? Хочешь, заберу с собой, на плече у меня поедешь. В виде улитки или вороны можно… Чёрт, что я несу!»- Марина совсем перестала соображать, неся чушь. Но этой странной субстанции нравились её мысли.

«Мне нравится! У тебя хотя бы не через каждое слово мат и прочие слова. И ты мыслишь с юмором, так сказать что ли…  А на счёт улитки - мне нравится, опробую новую форму. Только опиши мне его, пожалуйста. Я просто не видел этого чудо-юдо»

«Не его, а её. Давай чуть позже объясню, тебя сначала надо вытащить из этой стеклянной тюрьмы. Ты умеешь открывать крышку?»

«Мне не хватит кислот, которые я выделаю, даже на самую маленькую дырочку. Тебе придётся откручивать»

«Ладно, хорошо, постараюсь»

«И ещё. Мне видимо придётся тебе крыло поддерживать, пока ты летишь»

«Откуда ты видишь, что у меня там?»- удивилась Марина, точно помня, что спиной она не поворачивалась, виду не подавала, что ей больной, и вроде даже ни словечка не проронила про простреленное-обожжённое крыло.

«Прости, я улавливаю сигналы мозга, сообщающие о боли в спине. Ты этими сигналами не управляешь, это уже чисто организм пытается устранить поломку, так сказать. Прости, я не знаю, как у вас это по-научному называют»

«Я и сама не помню»- улыбнулась Марина, пытаясь открутить крышку у банки. Блин, очень крепко.

«Стой! Ты что, искрат? Тот самый, который преклоняется Луне и умеет пускать искры!»

«Я думала, что ты это уже знаешь»- пропыхтела мысленно девочка, отдувая волосы со лба, которые прилипали к коже из-за пота от болевого жара и напряжения.

«Я думал, ты шпионка или девочка с крылышками. Но не как не искрат»- восторженно восхищался маленький друг.

«Я не понимаю, к чему ты клонишь?»

«А то, что у меня, и у тебя, конечно же, появляется отличный повод насолить этой жалкой кучке инопланетян!»

«Да я это поняла! Чёрт возьми, она не открывается!»

«А искры-то тебе на что?»

«Но я же ещё не прошла ритуал Посвящения»- удивилась Марина, переставая делать попытки открутить эту чёртову крышку.

«Но вещество в мозгу говорит о другом. Оно находится в очень подвижном состоянии, уже наравне с кровью бежит. Ты можешь выделить искры, и их хватит на то, чтобы ослабить хватку крышки. Ну же, Марина, ради меня!»- взмолилось существо и даже показало сплетённые вместе кулачки, вернее – их подобие... И имя она не говорила, видимо всё же порылся и отыскал основную информацию о ней. Интересно, как она там хранится, эта информация о личности - виде бумажной анкеты или, как на компьютере, виде двузначного кода? Марина обхватила крышку, напряглась и попросила (как глупо, Великая Луна!) искры выскочить, или выделится – как правильно? И они пошли, фонтаном! Чёрно-золотые, они прямо впились в крышку банки, и она тут же рассосалась и превратилась в воду, стекая по ладоням и стеклянным стенкам.

«Чёрное золото? Оригинально и интересно, даже любопытно…»

«Это не чёрное золото, это просто чёрные и золотые искры вместе»- радостно сказала Марина, чуть не смеясь от такой удачи. Подумав, она направила искры к потревоженной лопатке, но увы – исчезли только жар и воспаления. Видимо, силы просто напросто не хватало на такую трудную операцию, как лечение целого крыла и кости, а уж тем более срастания.

«Всё равно я вижу чёрное золото, и не пытайся себя латать – ты слишком слаба, не смотря на то, что силы у тебя так рано развиваются...»

«Скорей, полезай!»- поторопила своего дружка девочка.

Существо удивительно очень быстро влезло ей на руку, после на плечи и так же быстро и ловко соединило суставы. Вау! Оно даже установило контакт с телом!

«Слушай, тебя-то хоть как зовут?»

«Не знаю, у меня нет имени»

«А хотел бы?»

«Ну а как!»

«Хочешь быть… Тимофеем, Тимоха ещё можно?»

«Тимофей?.. Да, мне нравится!»

Схватив справочник (и подумав, наша героиня решила поступить, как вор – взяла со столика ещё и две скляночки, или бутылочки – не знаем, как правильно это называется, это же ещё не восьмой класс) Марина по памяти побежала на выход, стараясь топать как можно тише. Она уже вышла в первый коридор, как вдруг услышала громкое возмущение, будто кто-то ругался, и пытался донести элементарную вещь, как «2+2=4».

«Что там?»- спросил Тимофей, немного колеблясь под сложенным тёплым крылом.

«Надо послушать – это может быть очень важно»

«Уверенная? Я, конечно, поддерживаю эту идею, но не боишься, что засекут? Тебе это сейчас совсем не на руку, с твоим-то крылом и ношей...»

«Это может быть важно для Труппы, и если я не узнаю, что они задумали, то и то, что я узнала про яды, не будет играть особой роли. А я хочу быть достойной своего места в Труппе»

«Из-за Главаря?»

«Нет, не только из-за Мефа. Просто они для меня много сделали»

«Ну, раз ты такая хорошая, то давай и послушаем. Только прошу тебя, давай по-осторожней – я не хочу, чтобы тебя схватил, а меня снова упрятали бы в банку»

«Хороший парень»- подумала уже про себя Марина и пошла на слух. Через три-четыре минуты она вышла в коридор, в котором горела одна единственная маленькая лампочка. Её жёлтый свет освещал лишь верхний левый угол железной двери, и то очень слабо, даже гвозди нельзя было разглядеть. Свои ноги в такой темноте и то невозможно было увидеть, даже пятном. Из замочной скважина струился яркий свет, аж до рези в глазах. Собственно, смысла подгладывать не было – они же подслушивают, а не подглядывают. Приложив ухо к отверстию, Марина напрягла слух.

- Ядом тут не поможешь, ты только зря переводишь наши запасы!

- А что ты предлагаешь? Ты ведь ничего не делаешь!

- Неблагодарные скоты! Мало того, что кормлю и плачу вам за вашу работу!

- Не заводись. Прошу тебя! Но ты действительно ничего не можешь придумать. Нам нужен план действий, а не способы причинить им боль. Их нужно дисквалифицировать, и как можно скорей! Мы не можем ждать вечно, на нас уже готовится документ из Штаба. И ты сидишь, сложа руки, будто тебя вообще не интересует, что с нами могут сделать!

Повисла долгая пауза. Тишина стояла нереальная, было слышно собственное дыхание.

- Они не согласятся на бой. Слишком гордые.

Этот голос принадлежал совершенно незнакомой Марине женщине. По голосу ей можно дать лет тридцать пять – сорок, не более и менее.

- Вернее, осторожные. Мефодий не станет рисковать своими чисто ради резни,- подправил главный СКИ.

- И что ты предлагаешь?- спросил тот же самый женский голос.

- Атаковать. Храм. Ночью из пушек. Потеряв убежище, они станут уязвимее и беззащитнее, я давно говорила. Тем более, с новичком.

- Мне кажется, не с новичком.

- Это как? Я не понимаю.

- Их двое, не один. Мефодий явно скрывает от нас нового искрата.

- Может быть, но тем лучше – без двух посвящённых они ещё бессильные.

- А может, и нет? Разве не слышал – их способности могут проявиться чуть раньше. Ещё в младенчестве.

- Скажи, кто из них мог унаследовать такой дар так рано?

- Никто из десяти. Только новичок. Ведь могут же быть у них такие исключения.

- Это не важно. Конечно, количество искратов будет расти, но нам надо думать о том, как их выкурить из Храма и не позволять собираться вместе. Или ещё есть варианты?

- Есть. Можно подкупить кого-нибудь.

- Кого, интересно знать?

- Найдём, не беспокойся.

- Ну, даже если и найдём, чем это нам поможет?

- Это позволит нам выманить Мефодия с его подопечными на бой,- воодушевлённо начала жнщина,- Уговорами, доводами, но выманим! Меф, ради своих и ради дела Труппы, на всё готов. Пусть он и чёрствый пень с пышной шевелюрой волос, но он всегда готов на всё, ради своих близких и дорогих ему людей, и это нам только на руку. Шпиона он может не сразу распознать, если хорошенько постараться, и тогда мы точно сможем добиться желанного, и по закону.

- Понял ход ваших мыслей, многоуважаемая Марьяна. Только одно «но» - кто этот самоотверженный?

- Найдём, я же сказала.

- Есть кто-нибудь на примете?

- Самоотверженных – нет. Есть те, кто не сможет психически выстоять гипноз. Даже лучше – морока. Ты знаешь, что у нас есть только один мастер, способный навести такую штуку даже на камень?

- Тогда начинайте искать жертву. Дам вам неделю, а дальше дело за мной.

- Хорошо. Постараюсь найти наиболее подходящую кандидатуру,- злорадно ответила Марьяна. Чёрт, что это за зловредное собрание у них тут собралось?

- Вы точно уверенны в своих силах, Марьяна? Вы знали Мефодия только четыре месяца, а мы с ним воюем больше тридцати лет.

- Уверяю тебя, я знаю его настолько хорошо, что твои знания об одном твоём пальце будут для тебя ничем по сравнению с тем, что знаю я. Он должен получить сполна...- уверенно сказала женщина, видимо опираясь о стол. На что Маша-жирафа ответила:

- Но ведь всем уже известно, что это не он...- но договорить ей не дали.

- Мой народ ничего не знает. А сама я должна устранить его – он опасен для меня, для вас, он слишком силён. Если он начнёт развивать своих подопечных и самого себя дальше, то через каких-то тридцать – пятьдесят лет он сможет запросто размазать меня, как размазывают червяков на асфальте.

- Вы его боитесь?- искренне удивился начальник СКИ.

- Нет, я только подстраховываюсь. Скажите, вам бы хотелось бы видеть его в числе своих  самых сильных противников? Мне лично не. Он опасен в гневе, особенно с оружием против ненавистника. Лучше иметь оружие и возможность контролировать его, пока враг не стал сильным на столько, чтобы про нас ничего не вспомнили.

- Я вас прекрасно понял... Думаю, вы хотите отдохнуть с дороги?

- Была бы не против,- промурлыкала Марьяна в духе «я злая кошка – не лезь ко мне!»,- У вас, надеюсь, есть душ. Не кислотный и без тухлой воды, как в прошлый раз...

- Уверяю вас, в этот раз никаких неполадок в водоснабжении!

- Радует, весьма радует...

С этими словами в комнате послышались шорохи и после всё стихло. Погас свет, и теперь Марина стояла практически в кромешной тьме наедине с Тимофеем и своими мыслями.

«Что ж, одно крыло и три часа уж точно стоило того, чтобы узнать об их коварном плане и сообщнике»- подумала Марина и встала – надо лететь срочно в Храм, пока эти живодёры не успели найти человека. Но тут ей дорогу перегородило длинное худое тело, завёрнутое в шерстяное пончо.

- Умно и рискованно,- сказала Маша. Это же она сейчас говорила там, за дверью! Но блин – как так она смогла быстро пробраться в коридор?

- Что ты собираешься сейчас со мной сделать? Схватишь в охапку и упрячешь пониже под землю? Или может, сделаешь из меня шпионку?- дерзко спросила девочка, поднимая правую руку и отодвигая левую ногу, чтобы, если что, дать этой палке по животу, а после и по ногам.

- Ты видимо слишком храбрая и самоуверенная, чтобы говорить такое в лицо? Тем более мне…

«Заговаривается»,- поняла Марина и занесла руку. Но жирафа успела перехватить руку, а после всё померкло и девочка окончательно утонула в темноте, на тонких-тонких и, как ни странно, надёжных и заботливых руках…

Глава 16

Что можно сделать?

Лишь четырем ветрам дано знать... кто погиб... а кто живой...
Стану Повелителем Ветров!

Фолк-рок группа «Мельница» - «Master Of The Wind», а так же «Голем»

Голова нещадно гудела, во рту было сухо, в горле першило, а нос щипало от сухости и запаха пыли и плесени. Щёки горели адским огнём, видимо началась горячка. Марина открыла глаза и тут же зажмурилась, скорчив при этом страдательное лицо – в глаза ударил яркий жёлтый свет.

- Очнулась, родненькая наша,- протянул тягучий и сладкий, как свежий мёд, старческий голос,- Тогда начнём работу.

Послышалось шорканье ног о пол и позвякивание бубенцов. Марина приоткрыла глаз. Нет, не алхимик, другой. С блинными седыми волосами и бородой, в поношенном коричневом пальто-накидке из кожи. Ботинки были чёрными, но бубенцов на них не было – они позвякивали на его рукавах.

- Чего вам надо?- беззвучно спросила Марина, пытаясь пошевелить рукой. Блин, завязали, а ноги почему-то нет. Хотя, логично же представить, что после её отправят домой, и видимо походочкой напившейся четырнадцатилетней девочки.

- Ничего я плохого тебе не сделаю,- тихо пробормотал старикашка, явно услышав тихий-тихий шёпот Марины.

- Угу. Мне-то действительно ничего. А Труппе – да,- огрызнулась девочка, рывком поворачивая голову. Та упала, как огромный груз или рука, после пяти часов непрерывной писанины.

- Значит, что-либо объяснять бессмысленно,- явно с сожалением или даже с огорчением сказал гипнотизёр,- Поверь, я не хочу тебе зла…

- Все вы так говорите!- крикнула Марина, даже не веря самой себе – откуда у неё взялись силы так громко сказать,- Все не желают мне плохого, а сами потом делают это. Бьют по голове, обжигают крылья, а сейчас хотите сделать из меня бесплатную шпионку, задарма считайте! И после этого я должна вам всем верить, подчиняться, а в конце получить кукишь с маслом и всё коту под хвост!...

На большее Марину не хватило – она бессильно уронила голову, глотая скудную слюну. Старик вздохнул. Он положил маячок на стол, облокотился на спинку кресла, где полулежала прикованная Марина, и почему-то начал совсем иную речь – вроде и подходящую под момент, и вроде как бы нет.

- Я родился на планете, идентичной вашей, потому я так похож на землянина. Но мы появились раньше и мозг у нас более развит. Мы не страдаем такими болезнями, как рак или СПИД, а уж тем более Синдромом Дауна. Это из-за специфического излучения и немного инородным составом био-оболочки. Когда на нашу планету напали, мы смогли выдержать оборону очень долго, но всё же, мы были вынуждены покинуть её. Я был в числе тех, кого должны были расстрелять, но увидев мою карточку, решили оставить. Я был искусным психиатром и психологом, работал двенадцать лет в доме с душевнобольными. Там-то я и научился делать гипноз, ибо иногда состояние пациента этого требовало. Мне больно сейчас тебе делать гипноз, поверь мне.

- Но вы его делаете…- заметила Марина, смотря на бедного врача уже другими глазами – полными жалости и понимания. Как же это трудно подчиняться чей-то указке, зная, что ты поступаешь не правильно, неохотно. Ты просто на привязи, как собака, не более...

- Я нахожусь в невыгодных условиях. Тебе разве не снились сны, где тебя пытали и били ни за что?

- Снились. Почему вы вспоминаете чужые сны?

- Я знаю, что они тебе сняться. И я не залезал тебе в мозг. Я это знаю и знал всегда. Я видел тысячи таких мальчиков и девочек, которые страдали одиночеством и своими кошмарами.

- Я не страдаю сумасшествием от своих снов, если вам это о чём-то говорит…

- Но я тебя видел. Ты же знаешь, что бывают миры, схожие с действительностью? Я видел тебя, ты была вся седая, и я не ожидал видеть тебя сейчас здесь, снова.

- Но ведь…

- Я знаю, что ты не она. Просто, я тогда её не спас. А если сейчас не сделаю того, что должен делать, не дам тебе шанс спастись.

- Но раз вы на моей стороне, то почему не хотите помочь сбежать отсюда? Это ведь точно может меня спасти.

Неожиданно мужчина упал на колени и завыл, закрыв лицо руками. С его морщинистых рук потекли скуднее слёзы отчаянья и бессилия.

- Я не могу! Я умираю! Если предам, умру раньше!

- О чём вы?- удивилась Марина, и через минуту пожалела, что спросила. Убрав руки, старик показал лицо. И девочка увидела. Вот из-за чего он казался старше, вот почему умирает! Бежевая краска, стёртая со щёк, скрывала мир, наполненный ужасными гниющими ранами и шрамами, из которых вытекала гниль, от которой воняло так, что Марину начало тошнить.

- Они звери, первобытные люди, они хуже любого самого кровожадного и хищного животного.

- За что это вас?- с паузами спросила девочка, подавляя желание отвернуться.

- За то, что не такой, как они. Знаешь, почему здесь все друг друга ненавидят? Они не похожи друг на друга! Каждыё хочет получить здесь власть или больше, чем положено. Они воры, они воруют всё – планеты, земли, власть, жизни и даже смерть. Я похож на вас, и это сходство не даёт мне жить так, как хотелось бы. Я мечтал о любимой работе, спасать бедных людей, которых довёл этот мир и их убогая жизнь. Мечтал о семье, о велосипеде с тремя колёсами, с которым я объеду весь мир. Но вместо этого жду смерти и…

И тут он посмотрел на Марину глазами сумасшедшего, как на единственное спасение.

- Не подходите…- запаниковала Марина, пытаясь двигаться и освобождаться от пут, но конечности как кусками мяса были, так ими и остались. Психиатр подошёл к столу, где лежал маячок. И тут в его руке блеснул скальпий. Марина замерла, уже готовая простить всем всё, в чём можно было быть виновным и не виновным. Была готова простить Мефодию всё, что он делал и всё что не делал, даже то, что он неоднократно давал ей пинки и подрался с ней.

- Я могу тебя отпустить,- шёпотом сказал врач, да ещё с такой страстью, что у Марины уже начали появляться мысли, что этот тип не только сумасшедший. А в это время этот человек отлеплял девочку от кресла,- Но с условием,- продолжил он.

- Каким это условием?- удивилась пленница, наблюдая, как мужчина набирает в старый шприц новую сыворотку.

- Ты убьёшь меня…- прошептал чуть ли ни в самое ухо тот, вводя в вену левой руки препарат.

- Вы что себе возомнили! Я не убийца, тем более за халяву!- возмутилась Марина, чувствуя, что паралич начал отходить.

- Прошу. Тебе свобода – мне освобождение. Скажи, если бы тебя бросили в могилу с отрубленной ногой, чтобы ты предпочла – умереть от ножа, который тебе дали перед тем, как похоронить, или ждать, пока ты не сгниёшь?

Марина молчала. Конечно, сделка очень выгодная, но убить человека… А она убьёт – в этом не стоит сомневаться. И тогда шрам на всю жизнь. Но разве Дина сама не убивала? Джоулья и Меф уж точно. И что – живут. Или что – уже спились, курят травку и нюхают порошки? Нет. Ей ведь и самой скоро может быть придётся убивать. Тем более, разве то, что она сделает для этого бедолаги, не будет гуманным?..

- Дайте скальпий- попросила Марина, вставая на пол и разминая затёкшие кисти рук. Сыворотка, вводимая учёным, действовала моментально. Через какие-то доли секунд Марина уже могла двигаться.

Мужчина ничего не сказал, взял ножик, к которому уже давно прилипли кусочки каких-то биологических субстанций (явно, и человеческой плоти они немало повидали), и вложил в руку девочки. Ладони у него были сухие, шершавые и тёплые. Бедный-бедный старичок. Марине вдруг представилось, что у него могли бы быть внуки, любящая жена, большая семья, действительно любимая работа и дом. А здесь? Пытки, невыздоравливающие раны, извечное заточение...

- Постойте! Ведь вы посланы Марьяной! Почему вы тогда здесь, а не с ней?

- Потому что она... она руководила захватом моей планеты.

- ЧТО!?

- Да, дорогая. Это она уничтожила мою жизнь, она руководила войсками, она отдавала приказы на расстрелы, она смотрела, как убили дорогих мне людей...

- Но...

- Выход, самый безопасный, будет лежать через вентиляцию,- не дал договорить старик, сжимая вновь руки девочки,- У тебя не очень большая грудь и не очень широкие бёдра, так что лезть тебе будет более чем удобно. Будешь лезть всё     время вперёд, а когда над тобой появится дыра, заделанная красной материей - и она ещё будет тёплой, как чай в кружке, ещё, будто с плиты - на этом место сверни на право, там будет два поворота, не бойся – они выведут тебя туда, куда нужно, путь даже помечен белой краской. Прости лезь по линии. Когда выберешься к дыре, будь осторожна – там пропасть. Думаю, ты не глупая девочка и сможешь вызвать крылья в нужный миг.

- Хорошо,- тихо и дрожащим от волнения голосом сказала Марина, внутри себя немного обижаясь за свои бёдра, а уж тем более грудь. Хотя, если честно, сейчас её это даже совсем не злило и не раздражало.

- Теперь выполни свою часть уговора,- попросил доктор.

Марина подошла к нему, тот встал на колени, чтобы девочке было удобней вонзить нож, ибо он был выше её на несколько сантиметров, может пятнадцать, может на двадцать. Руки у Марина задрожали как перед рвотным позывов или как от долгой голодовки, когда от голода начинает болеть живот и лихорадить до невыносимых судорогов.

- Не бойся. Ты, убив меня, только спасёшь. Мою душу, моё тело, ты спасёшь меня от мук, которых не видели даже в аду. Не бойся, - он тепло взял руку с лабораторным прибором в свои сухие и мозолистые ладони и тепло пожал, будто перед ней стоял папочка, только в другом теле и с другой планеты. От воспоминаний о папе, да ещё в такой момент, у Марины выступили слезы на глазах.- Не плачь, уверен, ты бы просила того же, если бы тебя пытали. Да, умирать как трус и эгоист никто не хочет, но когда нет возможности применить даже самое простое оружие, это уже не выглядит так позорно. Успокойся и просто помоги человеку. Ты сможешь, девочка, я знаю.

Девочка просто посмотрела ему в глаза. Зелёные, как листва, освящённая солнцем. Боже!..

Марина тяжело вздохнула, подняла руку и с болью в сердце поднесла лезвие к месту на шее, где находилась сонная артерия. Лезвие вонзилось в мышцы очень мягко и легко, как в некого рода масло, из которого текла довольно густая кроваво-багрового цвета жидкость. Человек осел, но глаз не закрывал, и казалось, ещё только умирал. Видимо, после перерезанная артерии не сразу умираешь, или это его вне планетная особенность.

- Меня зовут Марина, Марина Ветрова,- зачем-то сказала она,- Я искрат-часодей и скоро буду посвящена в Труппу.

Мужчина улыбнулся, в глазах его заиграли добрые искорки, даже искорки доброты и нежности, как к своему родному ребёнку.

- Я Святослав Невград. Та девочка, что я не спас, была моей дочкой. Ты так на неё похожа. Живи, и радуйся тому, какая ты есть. Не спеши никогда что-то делать. И ты точно обретёшь то, что тебе ну…

Он замолчал. Навсегда. Глаза у него стали голубые, как небо на горизонте в полдень. У него была мечта – он хотел купить велосипед и съездить на концерт Моцарта в Вене. И он увидел в Марине дочку, которую не спас в своей больнице. Он умер от рук девочки, которая вложила скальпий ему в согнутую в локте руку у лужи крови возле шеи, чтобы никто ничего не заподозрил.

***

Марина лезла вперёд, глотая на ходу слёзы. Она так хотела остановиться и выплакаться, а потом уснуть тревожным сном. Но она понимала – остановится хоть на минуту, и её поймают. Потому она ползла и плакала, тихо, пытаясь не открывать рта вообще. Но он всё равно открывался в узкую щёлочку, из которой вырывался тихий скул, похожий на собачий. Приходилось закусывать нижнюю губу, аж до жгучей боли и онемения мышцы, зубы резали кожу, и из маленьких ранок текла кровь, из-за медного вкуса которой тошнило её сильней и крутило в животе – толи от голода, толи от смешения такого противного на данный момент вкуса и чувств. Господи, кто бы мог подумать, что убивать человека, пусть и тихо перерезав ему сонную артерию, так сложно и больно? Да ещё когда этот человек увидел в тебе спасения и даже родного ребёнка!

Чёрт, чёрт, ЧЁРТ!!!

От этих мыслей ужасно болела голова, саднило в сердце и сосало под ложечкой. Но ползти надо, ради этого психолога-психиатра, ради Труппы, хотя бы ради себя, в конце концов. Всё прямо и прямо, на одиночных поворотах приходилось как-то поворачиваться, и это было жутко неудобно, даже больно, и, причём, сильно саднило бока. Точно будут большие непроходимые чёрные синяки. Но вот появился поворот, тот самый о котором говорил Святослав. Марина повернула в нужную сторону и тут же увидела в дали круглое окошко вдали от девочки. Примерно шестнадцать – семнадцать метров, не так уж и далеко. И девочка поползла с ускорением.

«Ты совсем сникла»- сказал Тимофей. Надо же, она напрочь про него забыла.

- А что ты мне скажешь делать – плясать и веселиться?- со вздохом спросила та, ползя из последних сил, цепляясь за всевозможные выступы в квадратной трубе.

«Он страдал, даже я это чувствовал. Ты молодец, ты действительно его спасла, он сейчас находится в прекрасном месте, вместе со свое женой и дочкой»

- Это меня совсем не спасает от слёз. Но всё равно спасибо – я уверенна, он сейчас прекрасно проводит время в свободном полёте.

«Тебе бы только добраться до… Храма? Я не путаюсь?»

- Нет, всё правильно. Только, как ты его увидишь? Я думаю, тебе будет очень интересно на это посмотреть.

«Да, очень… А как выглядят эти твои улитки?»

- Эмм… Это раковина, из которой выходит слизень. Ну, как ты, если быть точным. Только у улитки усики и два глаза.

«Так?»

На плече Марина появилось совсем небольшое существо, точно размером в крупную виноградную улитку. Только у улитки глаза были не такие огромные.

- Почти,- похвалила его Марина.

«Я старался»- довольно и радостно сказало существо-улитка,- «Я часть оставил у крыла - тебе ведь ещё лететь»

- Это понятно, что лететь,- улыбнулась девочка и всё ж таки доползла до решётки.

- Я не смогу её выдолбить, даже искрами.

«Я тоже не смогу, я просочусь сквозь неё»- обречённо ответила «улитка». Но тут Марина заметила, что с внешней стороны откручены три болтика, а вскоре обнаружились и четвёртый с пятым. Значит, надо дооткручивать оставшиеся, хорошо, что их было всего четыре. Но откручивать их было очень тяжело – внутри они оказались проржавевшими, и откручивать их было невероятно тяжело. Уже к концу первого болтика у Марины болели голова и руки. Но приходилось крутить и терпеть, если не хочешь здесь помереть от изнеможения и голода, а может ещё хуже – от простого сквозняка. Ужасно тошнило – и от съеденного ранее, и от голода одновременно. Хотелось пить и спать, но на девочку ободряюще падал лунный свет, а может и невидимый пока юному глазу лучи далёких от неё звёзд. Эх, как жаль что она ещё только непосвящённый искрат. Но вот последний болт упал вниз в овраг, за ним и решётка. С ужасным грохотом и скрежетом о выступающие камни, она упала в мокрую кашеобразную глину, с чавканьем утопая в ней, будто была очень довольна тем, что сейчас с ней происходило.

- Тимоха, держись. Я постараюсь не упасть и лететь максимально быстро,- сказала девочка, тестом вываливаясь из вентиляционной трубы. Но тут её лоб резко похолодел и ей, как ни странно, стало лучше. Понятые глаза уловили зеленый слегка маслянистый и сильно блестящий бочок. Это же…

- Что делаешь?- удивилась Марина.

- Даю свои силы. Сам постараюсь не грохнуться вниз.

- Ты же так и умереть можешь! Не надо!

- Не устраивай драму. Просто покажи мне мир,- попросил Тимофей, соскальзывая в вовремя подставленные ладони девочки.

- Хорошо,- чуть не плача сказала она, вызвала крылья и полетела, навстречу ветру. Она улетала далеко и набирала высоту. Внизу горел всеми фонарями город, не смотря на одиннадцать часов ночи. Марина решила лететь через парки, самые красивые и любимые её улочки, чтобы Тимофей смог увидеть как можно больше. И ему нравилось, Марина это чувствовала. «Улиточка», несмотря на усталость и резкий упадок сил, глядела на город глазами малолетнего ребёнка, которому подарили игрушку его мечты, или может даже лучше – и игрушку, и крылья, как у бабочки, и огромную гору шоколадных конфет. Он отдавал свои силы и своё тело, чтобы крыло держалось и не болело, и всё больше и больше растекался на ладонях. Запястья болели, но это была боль, ради которой можно и потерпеть. Но вот показался лет, наполненный запахом росы, смолы и хвои.

- Пахнет  чудесно,- сказало существо на ладонях, от которого остался только один глаз.

- Ты умеешь говорить?- спросила девочка, понимая, что у неё дрожит голос. Ведь это маленькое чудо, маленькое скользкое чудо, вышедшее в ходе неудачного экспериментатор, тихо умирало на ладонях той, кому оно отдавало свои силы. Ради неё и ради того мимолётного счастья, не радости – счастья! – при полёте над городом, который оно видит в первый и в последний раз.

- Тимоша, если…

- Не раскисай, лети. Да, я умру, и что с того? Я увидел мир, и пусть это просто город, но ты мне показала столько, сколько я не увидел за всё своё пребывание в банке на столе. Я умру благородно и с улыбкой внутри себя. Зато доставлю тебя на место и увижу Храм. Мне большего не надо.

Марина уже плакала не скрываясь. Слёзы лили с удвоенной силой. Сейчас она жалела всех – и искратов, и Святослава, и Тимошу, который держался богатырём до последнего. Они были большими молодцами, героями. И вот сейчас один из них покоился в подвале в луже собственной крови, а другой погибал смертью счастливого существа – невинного, только увидевшего мир, опробовав некую прелесть от простого полёта...

Но вот появились три мигающих светлых точки, а после и всё здание Храма. Марина пыталась сдержаться и сделала медленный и большой круг вокруг полу-разрушившегося. Но силы иссякли – и свои, и слизня. Марина начала падать, но в последний миг она влетела через окно в помещение. Раздался треск, звуки обрушивающийся камней и вопль, крыло зажгло. Видимо, она залетела в кухню. Последнее, что услышала и увидела горе-девочка в этот миг, а так же в своей жизни её маленький друг, как около двери столпились люди, а к ней подбежали три силуэта – чёрный, голубой и лимонно-зелёный.

Глава 17

---

Дата добавления: 2018-10-27; просмотров: 164; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!