НЕФРИТОВАЯ ПРИНЦЕССА И БЕШЕНЫЙ МЕДВЕДЬ 15 страница
— Космический зонд направляется прямо к Атлантиде, поэтому мы вынуждены эвакуировать население города. Скорее всего, корабль не сможет разрушить купол, но Совет не хочет рисковать. Меня вызвали в качестве пилота шаттла, а вы — э… один из п-п-пассажиров.
Финт разочарованно вздохнул.
— О… п-п-пассажиров? Правда?
Дубец закатил глаза.
— Простите, капитан. Пассажиров, конечно. Один из моих пассажиров.
— Заикание — это очень непрофессионально.
— Я знаю, — сказал Дубец. — Пытаюсь избавиться. Купил одну из этих… ау… аудиокниг. Просто немного волнуюсь.
Финт решил больше не издеваться над Дубцом — этим можно будет заняться и потом, когда придет время убить водяного. Высшая мера.
— Вполне естественно, — произнес он великодушно. — Первый день возвращения в кресло штурмана, кроме того, тебе предстоит перевозить исключительно опасных преступников.
Казалось, Дубец разволновался еще сильнее.
— Вот именно. Ну, все дело в том… мне не хотелось бы так поступать, Финт, но…
— Ты вынужден заковать меня в наручники, — закончил за него предложение Финт. — Конечно. Понимаю тебя. — Он протянул руки запястьями вверх. — Впрочем, тебе совсем не обязательно их застегивать.
Дубец заморгал и коснулся рукой шеи.
— Конечно. Почему я должен их застегивать? Какое варварство.
Водяной эльф приложил стандартные наручники из сверхлегкого полимера к запястьям Финта.
— Так удобно? — спросил он.
|
|
|
Финту пока удавалось оставаться великодушным.
— Все в порядке. Не беспокойся обо мне. Сосредоточься на шаттле.
— Спасибо, капитан. Для меня это очень важный день.
Пока Дубец отпирал дверь, Финт в который раз поразился, как легко подсознание надзирателя предавало недавние аксиомы. Водяной просто делал вид, будто все идет как надо, пока не случалось иначе. Каким-то образом ему удавалось вести две жизни одновременно.
«Поразительно, на какие уловки способно разумное существо, лишь бы не испытывать чувства вины», — подумал Финт, шагнув вслед за Дубцом и впервые за много лет вдохнув свежего восстановленного воздуха.
Атлантида была, по человеческим меркам, невелика. Вершки вряд ли даже сочли бы ее городом — что же это за город с населением всего в десять тысяч? — но для подземных жителей она являлась вторым центром управления и культуры, признавая превосходство лишь за столицей — Гаванью. Поскольку расходы на ее содержание непрерывно росли, а брались они из средств налогоплательщиков, непрерывно росло и число сторонников идеи разрушить Атлантиду до основания. К тому же никто не сомневался, что скоро люди вот-вот опустят в нужном месте батискаф и сфотографируют купол. Но бюджет на такое массовое переселение и разрушение получался огромным, и непрерывное техническое обслуживание всегда казалось политикам более привлекательным вариантом. В долгосрочной перспективе выходило, конечно, дороже, но ведь когда «долгий срок» истечет, ответственный пост будет занимать уже кто-нибудь другой.
|
|
|
Дубец провел Финта по похожему на трубу коридору с плексигласовыми стенами, сквозь которые виднелись десятки кораблей, выстроившихся в ожидании своей очереди у оборудованных пневматическими затворами турникетов. Судя по всему, никакой паники не наблюдалось. Да и с чего бы ей возникнуть? Жители Атлантиды готовились к разрушению купола уже очень давно — с самого дня прошлой аварии, произошедшей больше восьми тысяч лет назад, когда метеорит прожег в толще океана двухмильную трубу и на последних крохах энергии пробил дырку размером с мяч для хрустьбола в тогда еще не ударопрочном куполе. Менее чем за час весь город затопило, число жертв перевалило за пять тысяч. Больше ста лет ушло на возведение новой Атлантиды на руинах старой, и на этот раз город проектировали в первую очередь с учетом стратегии эвакуации. Согласно этой стратегии, всех взрослых жителей города и детей полагалось вывезти менее чем за час. Тренировки проводились каждую неделю, а в детских садах дети первым делом заучивали наизусть такой стишок:
|
|
|
Защищает нас с тобой
Добрый купол голубой.
Если купол сделал «крак»,
Сразу будь готов к эвак.
Финт Крут вспомнил это четверостишие, идя по коридору за Дубцом.
«Крак, эвак? Что за стихи? “Эвак” даже не слово, а так, военное сокращение. Именно такой жаргон предпочитал Джулиус. А еще я рад, что моей любимой Леоноре не пришлось встретиться с моим мужиковатым братцем. В противном случае никакой магии не хватило бы убедить ее выйти за меня замуж».
В глубине души Финт прекрасно понимал: встреч Леоноры с народцем он не допускал только потому, что буквально десятиминутный разговор с любым обитателем Нижних Уровней развенчал бы в глазах жены его образ благородного революционера, на создание которого Финт положил столько сил. К счастью для себя, Крут давно научился не прислушиваться к внутреннему голосу.
Другие заключенные, тяжело волоча ноги, выходили из камер и ковыляли по узким мосткам к главному проходу. На каждом красовались кандалы и тюремная роба цвета лайма. Многие вели себя демонстративно храбро и самодовольно, презрительно усмехались, но Финт по опыту знал, что опасаться следует тех, кто смотрел спокойно. Эти уже не подлежали перевоспитанию.
|
|
|
— Шевелитесь, зэки! — крикнул особенно отвратительный, похожий на кроманьонца огромный пикси — такие иногда рождались в Атлантиде из-за постоянной жизни при повышенном давлении. — Все сюда. Не заставляйте меня использовать дубинку.
«По крайней мере, на мне полный парадный мундир», — подумал Финт, не обращая внимания на крики надзирателя, но это не особенно утешило его. Мундир не мундир, а по проходу его гнали как обычного преступника. Грела лишь мысль о том, как он при первой же возможности прикончит Дубца, а потом отправит Лите по электронной почте письмо с извещением о ее новом семейном положении. Скорее всего, она не расстроится.
Дубец поднял сжатую в кулак руку, останавливая процессию на перекрестке. Заключенным пришлось ждать, как бессловесному стаду, когда мимо них на воздушной подушке проплывет большой, опоясанный титановыми лентами металлический куб.
— Опал Кобой, — пояснил Дубец. — Ее даже теперь из камеры не выпускают, такая она опасная.
Финт разозлился. Опал Кобой. Здесь, на дне моря, о ней судачили целыми днями. Если верить последним слухам, где-то существовала другая Опал Кобой, явившаяся из прошлого, чтобы спасти себя в настоящем. Обитателям Атлантиды жилось бы гораздо лучше, избавься они от навязчивых мыслей об этой треклятой Опал Кобой. Если кому-то и следовало беспокоиться об Опал Кобой, так это ему, Финту. В конце концов, это она убила его младшего брата. Впрочем, лучше об этом не думать — от мыслей о прошлом того и гляди язва разыграется.
Куб плыл мимо них по воздуху целую вечность, и Финт успел насчитать три двери на его грани.
«Три двери. В моей камере была только одна. Почему Кобой предоставили такую большую, с тремя дверьми?»
Неважно. Скоро он вырвется на свободу и сможет купаться в королевской роскоши.
«Мы с Леонорой вернемся на остров, где состоялась наша первая, такая драматическая встреча…»
Как только перекресток освободился, Дубец повел их к причалу для шаттлов. Сквозь прозрачный пластик Финт видел, как толпы горожан быстро, но без паники идут к своим спасательным капсулам. На верхнем уровне группы более состоятельных жителей Атлантиды направлялись к личным эвакуационным шаттлам, каждый из которых, вероятно, стоил больше, чем Финт мог украсть за неделю.
«Кружевные воротники и манжеты снова в моде, — с некоторым удовольствием отметил он. — Я так и думал».
Коридор выходил на грузовой причал, на котором группы заключенных нетерпеливо ждали, когда откроются ведущие прямо в море воздушные шлюзы.
— Во всем этом нет ни малейшего смысла, — заметил Дубец. — Водяные пушки разнесут зонд на куски. Все мы вернемся сюда буквально через несколько минут.
«Не все, — подумал Финт, даже не озаботившись скрыть улыбку. — Кое-кто из нас не вернется никогда».
И тут он понял, что это действительно так. Даже если его план сорвется, он никогда не вернется сюда. Финт Крут так или иначе обретет свободу.
Дубец открыл двери шаттла своими ключами, и заключенные гуськом проследовали в салон. Как только все заняли свои места, Дубец включил защитные дуги, как на аттракционах, здесь выполнявшие функцию эффективных ограничителей свободы. Все еще закованные в кандалы заключенные оказались прижатыми к креслам. Совершенно беспомощными.
— Всех рассадил, Тупец? — спросил пикси-кроманьонец.
— Да, всех. И меня зовут Дубец!
Финт ухмыльнулся. Издевки сослуживцев весьма помогли ему переманить Дубца на свою сторону.
— Я так и сказал, Дурец. А теперь почему бы тебе не вывести это ведро отсюда на фиг, предоставив мне позаботиться о наших страшных зэках?
Дубец ощетинился.
— Погоди минуту…
У Финта не оставалось времени на пробу.
— Превосходная мысль, мастер Дубец. Докажите, что вам не зря вернули штурманское свидетельство, а вашему коллеге позвольте надзирать за нами — страшными зэками.
Дубец коснулся пальцем шеи.
— Конечно, почему бы и нет? Я должен вывезти всех, как положено.
— Вот именно. Вы же понимаете, насколько это разумно.
— Давай, Пупец, — оскалился огромный надзиратель, на переделанном нагрудном жетоне у него значилось «К-МАКС». — Делай, как говорит зэк.
Дубец сел за пульт управления и быстро произвел предпусковые проверки, тихонько насвистывая сквозь жабры, лишь бы не слышать насмешек К-Макса.
«К-Макс еще не знает, как он попал», — подумал Финт, получая от этой мысли огромное наслаждение. Он чувствовал себя обладателем безграничной власти.
— Прошу прощения… господин К-Макс, если не ошибаюсь?
К-Макс прищурился и смерил дерзкого заключенного грозным взглядом. То есть это надзиратель полагал, что смотрит грозно, а на самом деле он выглядел как близорукий водяной, страдающий от запора.
— Не ошибся, зэк. Король максимальной безопасности.
— О, понимаю. Кличка. Как романтично.
К-Макс помахал электрошоковой дубинкой.
— Никакой романтики. Можешь спросить у моих трех бывших жен. Я здесь, чтоб отравить вам жизнь, — вот и все.
— Ой! — игриво воскликнул Финт. — Простите, что заговорил с вами!
Этот короткий обмен репликами позволил Дубцу вывести шаттл из дока, а еще одному пассажиру — сориентироваться и понять: старый главарь начинает действовать. На самом деле десять из двенадцати прижатых к креслам страховочными дугами закоренелых преступников в разное время работали на Финта и в большинстве своем отнюдь не бедствовали вплоть до самого ареста. Дубец, вернув себе штурманское свидетельство, устроил так, чтобы все они сидели рядом.
«Капитан порадуется, если в критический момент рядом будут друзья», — рассуждал Дубец.
Самым важным другом был Юникс К’лякс, спрайт с прижженными шишками на месте крыльев, его отделял от Финта только проход из губчатой резины. Финт вытащил его из драки с троллем, и с тех пор Клякс сделался его правой рукой. Идеальный заместитель, он всегда безотказно выполнял все приказы. Юникс не обсуждал и не устанавливал приоритеты, он бы не задумываясь умер, подавая Финту чашку кофе или воруя ядерную боеголовку.
Финт подмигнул своему подчиненному, давая понять: час пробил. Юникс никак не отреагировал, поскольку практически ко всему относился с ледяным равнодушием.
«Веселей, Юникс, старина! — хотелось крикнуть Финту. — Хаос и смерть грядут!»
Но пришлось ограничиться подмигиванием.
Дубец заметно нервничал. Шаттл двинулся вперед резким рывком и поцарапал отражатель, ткнувшись в пристань.
— Отличная работа, Тупец! — прорычал К-Макс. — Решил угробить нас раньше, чем подгребет зонд?
Дубец вздрогнул и вцепился в штурвал так, что позеленели костяшки пальцев.
— Все в порядке. Справлюсь. Никаких проблем.
Шаттл вышел из-под прикрытия массивных изогнутых панелей, отводивших от купола самые сильные подводные течения, и Финт принялся наслаждаться видом удаляющейся новой Атлантиды. Городской пейзаж представлял собой мрачное нагромождение традиционных шпилей и минаретов вместе с более современными пирамидами из стекла и стали. Сотни щелевых фильтров располагались по углам гигантских пятиугольников, из которых и состоял защитный купол над Атлантидой.
«Если зонд попадет в фильтрационный блок, купол развалится, — подумал Финт. — Вы только посмотрите, они использовали для украшения волноломов детские рисунки. Как мило».
Они уходили все дальше, миновали водяные пушки, приведенные в готовность и ждущие только координат цели.
«Прощай, мой зонд! — подумал Финт. — Ты хорошо послужил, и мне будет тебя не хватать».
От города во все стороны разлетались подводные аппараты: прогулочные суда и муниципальные шаттлы, десантные корабли и тюремные транспорты — все старались добраться до десятимильной отметки, где, по заверениям самых крутых специалистов, взрывная волна уже рассеется до едва заметной ряби. Бегство могло показаться хаотичным, но отнюдь таковым не являлось. Каждому судну полагалось пришвартоваться к определенному бую, расположенному в десятимильной зоне.
Дубец уже более уверенно управлял шаттлом и скоро подвел его по мрачным глубинам к нужной отметке и тут обнаружил, что бакен обвил гигантский кальмар и пытается пробить мигающий фонарь клювом.
Водяной развернул шаттл выхлопом к животному, и то поспешило уплыть, отчаянно оттолкнувшись щупальцами от буя. Дубец включил команду автоматической швартовки, чтобы шаттл опустился точно на магнитный причал.
К-Макс презрительно засмеялся.
— Что ж ты по родственникам-то палишь, Рыбец? Тебя перестанут приглашать на семейные торжества.
Дубец треснул кулаком по приборной панели.
— Как ты мне надоел!
— Мне тоже, — сказал Финт и небрежным движением снял электрошоковую дубинку у К-Макса с ремня. Он мог поразить огромного пикси немедленно, но хотел подождать, пока тот осознает смысл происходящего.
— Эй! — воскликнул К-Макс. — Что ты… Ты взял мою… — Тут до него наконец дошло. — На тебе нет наручников!
— Смышленый юноша.
С этими словами Финт ткнул К-Макса дубинкой в живот, пронзив тело пикси разрядом в десять тысяч вольт. Надзиратель затрясся, словно в пляске святого Витта, и осел бесформенной кучей на палубу.
— Ты убил током моего коллегу, — тупо произнес Дубец, — это должно огорчить меня, но мне это кажется в порядке вещей, даже более чем в порядке, хотя по моему голосу этого не скажешь.
Финт еще раз подмигнул Юниксу, словно говоря: «Смотри, как работает твой гениальный босс».
— Тебе ничего не должно казаться, мастер Дубец. Просто отключи дуги номер три и шесть.
— Только три и шесть? Разве ты не хочешь освободить всех своих друзей? Ты так много времени провел в одиночестве, Финт.
Дуги три и шесть резко отщелкнулись, Финт встал и с наслаждением размял ноги, словно просидел прикованным целую вечность.
— Не сейчас, мастер Дубец. Некоторые друзья могли меня забыть.
Юникс тоже освободился и немедленно принялся снимать с К-Макса ботинки и ремень. Он скинул верхнюю часть робы и опустил ее до пояса, чтобы испещренные шрамами шишки на месте крыльев обдувал свежий воздух.
Финт ощутил легкое беспокойство. Юникс всегда его тревожил, поскольку, несмотря на беспредельную верность до гроба, был не просто странным, а запредельно странным. Он давно мог нанять пластического хирурга и срезать эти шишки, но предпочитал носить их, словно боевые награды.
«Если замечу хотя бы малейшие признаки измены, придется убить его, как собаку. Без колебаний».
— Юникс, все в порядке?
Бледный спрайт отрывисто кивнул и продолжил обыскивать К-Макса.
— Очень хорошо. — Финт вышел на середину, чтобы произнести свою коронную речь. — Господа, мы находимся на пороге события, каковое в прессе, как правило, называется дерзким побегом из тюрьмы. Некоторые из нас выживут, некоторые, к сожалению, нет. Могу только порадовать, что выбирать предстоит вам.
— Я выбираю остаться в живых, — сказал Кол Чугга, — угрюмый гоблин со следами укусов на черепе и мускулами до самых ушей.
— Не так быстро, Чугга. Следует продемонстрировать веру.
— Можешь рассчитывать на меня, капитан.
Эти слова произнес Бобб Лохби — гном, скованный не только кандалами, но и кольцом на челюстях. Он по приказу Финта принимал участие во многих схватках, включая и самую роковую, на Терн Мор, в результате которой Джулиус Крут и Элфи Малой наконец арестовали Финта.
Финт щелкнул по кольцу Бобба, и оно зазвенело.
— Могу, мастер Лохби, или ты ослабел за долгие годы, проведенные в тюрьме? У тебя остались смелость и сообразительность?
— Сними кольцо — и узнаешь. Я проглочу этого надзирателя целиком.
— Какого надзирателя? — спросил Дубец, почувствовав беспокойство, несмотря на пульсирующую на шее руну рабства.
— Не тебя, Дубец, — успокоил его Финт. — Мастер Лохби имел в виду не тебя, не так ли, мастер Лохби?
— На самом деле как раз его.
Финт сложил пальцы пирамидкой и поднял ее к самому лицу.
— Какая неприятность. Возник конфликт интересов, мастер Дубец. Ты оказал мне огромную услугу, но Бобб Лохби хочет тебя съесть, а это может оказаться забавно, кроме того, он становится раздражительным, если его не покормить.
Дубец хотел испытать ужас, сделать нечто радикальное, но руна на шее запрещала любые эмоции, кроме легкого волнения.
— Прошу тебя, Финт, капитан… Я думал, мы друзья…
Финт Крут задумался на секунду.
— Ты предал собственный народ, Дубец. Разве я могу считать другом предателя?
Даже одурманенный магией, водяной уловил иронию. В конце концов, разве не Финт Крут неоднократно предавал своих подельников, даже приносил в жертву членов преступного братства ради получения необходимых благ в камере?
— Но части для твоей модели… — слабо возразил он. — А еще компьютер… Ты назвал имена…
Финту не понравилось развитие разговора, и он, сделав два быстрых шага, ткнул беднягу дубинкой в жабры. Тот повалился на бок в кресле пилота и обмяк на ремнях, руки у него безвольно повисли, жабры мелко задрожали.
— Болтун, болтун, болтун, — веселым тоном произнес Финт. — Все эти тюремщики одинаковы. У них во всем заключенные виноваты, верно, ребята?
Юникс развернул кресло Дубца и приступил к тщательному обыску, забирая все, что могло пригодиться, даже небольшую упаковку таблеток от несварения на всякий случай.
— Варианты таковы, господа, — обратился Финт к своим невольным слушателям. — Выйти сейчас наружу вместе со мной или остаться и ждать, пока к уже имеющемуся приговору добавится обвинение в нападении на охрану.
— Прости, выйти наружу? — спросил Бобб Лохби, сдавленно хихикнув.
Финт, дьявольски обаятельный, широко улыбнулся.
— Да, ребята, именно так. Мы просто выйдем в воду.
— Я где-то слыхал, будто под водой есть давление.
— Я тоже слыхал, — сказал Кол Чугга, лизнув глазное яблоко. — Разве нас не раздавит?
Финт пожал плечами, наслаждаясь моментом.
— Верьте мне, ребята. Все зависит от веры. Если не верите, оставайтесь гнить здесь. Мне нужны те, кому я могу доверять, особенно учитывая мой замысел. Считайте это испытанием.
Некоторые застонали. Капитан Крут всегда питал слабость к испытаниям. Недостаточно было считаться простым кровожадным мародером, требовалось пройти все эти испытания. Однажды он заставил банду в полном составе есть сырых червей-вонючек, дабы убедиться в готовности всех ее членов выполнить любой приказ, даже самый нелепый. В те выходные дни канализация убежища едва не лопнула от перегрузки.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 137; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!