В которой рассказывается о том, как два сердца нарушили покой неба и земли, и о том, как трудно одному совершенствоваться и достичь подлинного покоя 9 страница
– Вон он! – крикнул им Сунь У‑кун, указывая рукой на улетавшего лебедя. – Видите, как летит!
– Да ведь это же лебедь! – возразил Чжу Ба‑цзе.
– В него‑то и превратился Князь с головой быка, – объяснил ему Сунь У‑кун.
– Вот беда, – безнадежно произнес дух земли, что же нам теперь делать?
– Вот что! – решительным тоном сказал Сунь У‑кун. – Вы пробейтесь в пещеру, уничтожьте всех оборотней, сколько бы их там ни было, разорите дотла все это логово, чтобы старому быку некуда было вернуться, а я с ним сейчас посостязаюсь в превращениях!
Чжу Ба‑цзе и дух земли беспрекословно подчинились и начали разбивать ворота, преграждавшие путь в пещеру. На этом мы с ними пока распрощаемся.
Великий Мудрец Сунь У‑кун спрятал свой посох с золотыми обручами, прищелкнул пальцами, прочел заклинание, встряхнулся и превратился в быстрого сокола. Одним взмахом крыльев он со свистом взлетел в небесную высь и скрылся в просвете облаков, а оттуда камнем опустился прямо на лебедя, вцепившись в него когтями, и начал клевать ему глаза. Князь с головой быка сразу же догадался, что это не сокол, а Сунь У‑кун, поспешно тряхнул крыльями, обратился в желтого ястреба, извернулся и начал клевать своего врага. Тогда Сунь У‑кун превратился в черного феникса – единственную птицу, которая легко может побить ястреба. Князь с головой быка знал это. В свою очередь он превратился в белого аиста, издал протяжный трубный звук и полетел на юг. Тогда Сунь У‑кун остановился, тряхнул крыльями, превратился в красного феникса и пронзительно закричал. Надо вам сказать, читатель, что красный феникс считается царем всех птиц, и его не смеет тронуть ни одна птица. Поэтому Князь с головой быка на одном крыле скользнул вниз, опустился на скалу, где сразу же превратился в кабаргу, и с самым беспечным видом принялся щипать траву. Но Сунь У‑кун узнал его и, стремглав опустившись вниз, превратился в голодного тигра, который стал бить хвостом и шевелить когтями, готовый наброситься на кабаргу, чтобы сожрать ее. У Князя с головой быка от страха перестали повиноваться руки и ноги. Ему с огромным трудом удалось превратиться в золотистого барса, и он бросился на тигра. Но Сунь У‑кун вовремя спохватился и, обернувшись головой против ветра, качнул ею, превратившись в льва с золотистыми глазами, поедающего тигров. Он начал громоподобно рычать, вращая своей головой с железным лбом и медным теменем, и готовился сожрать золотистого барса. Князь с головой быка встревожился и впопыхах превратился в большого бурого медведя. Расставив задние ноги, он встал на дыбы и готовился схватить льва. Но Сунь У‑кун не растерялся. Он покатался по земле и превратился в огромного слона, с длинным, как удав, хоботом, и с острыми, как ростки бамбука, бивнями. Подняв хобот, он готов был обмотать его вокруг медведя.
|
|
|
|
Тут Князь с головой быка громко рассмеялся и принял свой первоначальный вид – он превратился в белого быка, но исполинских размеров. Голова его была величиной с горную вершину. Глаза метали молнии. Рога вздымались над головой, как две железные пагоды. Зубы походили на острые клинки. Его длина от головы до хвоста была более тысячи чжан, а вышина от копыт до хребта – восемьсот чжан!
Обратившись к Сунь У‑куну, белый бык заревел:
– Негодная обезьяна! Посмотрим, как теперь ты справишься со мной?!
Сунь У‑кун тоже принял свой первоначальный вид, вытащил посох с золотыми ободками, изогнулся и произнес: «Увеличивайся!».
Сунь У‑кун мигом вырос до десяти тысяч чжан, голова его стала величиной с гору Тайшань, глаза – как луна и солнце, рот – кровавый пруд, а зубы – створки ворот. Держа в руках огромный железный посох, он начал колотить белого быка прямо по голове. Но голова у быка оказалась крепкой. Не обращая внимания на удары, он пустил в ход свои рога и начал бодаться. Тут произошел такой бой, что даже горы ходуном заходили, небо содрогнулось и земля задрожала:
|
|
Коль на один только чи добродетель растет,
Преграды пред ней возрастают на тысячу чжан,
И, если бы не умнейшая из обезьян,
Кто смог бы препятствия страшные сдвинуть с пути?
Чтоб пламя немеркнущее у горы загасить,
Банановый лист чудодейственный надо добыть,
Но сила и хитрость не могут его залучить…
Случалось, что и Сунь У‑кун всю надежду терял
Наставнику мудрому в новом несчастье помочь,
Но тот среди сил всемогущих поддержку всегда обретал,
И так удавалось напасти и зло превозмочь,
В согласье стихии враждующие привести,
Чтоб в добрых делах они снова могли расцвести,
Злых духов унять, грязь с души возмущенной отмыть,
И вновь по открытой дороге на Запад спешить.
Оба противника пустили в ход все свое волшебство и могущество и вели бой на высоте половины горы. Все духи и бесплот – ные существа, которым довелось пролететь мимо, сильно встревожились и вместе с золотоглавым своим повелителем, вникающим в суть всех явлений природы, а также с небесными духами Лю‑дином и Лю‑цзя, с восемнадцатью духами – хранителями кумирен плотным кольцом окружили Князя с головой быка.
|
|
Но он ничуть не испугался. Посмотрели бы вы, как он бодался! Он бросался то вправо, то влево, то устремлялся вперед. Его рога блестели, как отполированное железо, он бросался с разбегу на своих врагов, ловко поворачиваясь во все стороны. Шерсть вздыбилась на нем щетиной, хвост от злости и напряжения стал твердым и упругим. Он бил им и махал во все стороны.
Сунь У‑кун нападал на быка спереди, а множество духов, явившихся на помощь, били его с разных сторон. Наконец бык не выдержал. Бросившись на землю, он стал кататься по ней и, приняв прежний облик Князя с головой быка, метнулся в свою Банановую пещеру. Сунь У‑кун тоже принял свой первоначальный вид и погнался за ним, сопровождаемый всеми духами. Но дьявол крепко запер за собой ворота и не показывался. Между тем духи обступили гору так плотно, что ни капли воды не могло бы просочиться.
Как раз в тот момент, когда осаждающие стали разбивать ворота пещеры, к ним подоспели с громкими криками Чжу Ба‑цзе, дух земли и его воины. Сунь У‑кун первый заметил их и спросил:
– Как обстоят дела в пещере Скребущей облака?
Чжу Ба‑цзе стал со смехом рассказывать:
– Бабенку этого старого быка я убил сразу, одним ударом граблей. Когда я содрал с нее одежду, то оказалось, что она оборотень‑лисица с яшмовым личиком, а все духи, большие и малые, находившиеся в пещере, тоже оборотни: ослы, мулы, телки, быки, барсуки, лисицы, еноты, серны, бараны, тигры, лоси и олени. Мы их истребили, а затем сожгли все постройки, находившиеся в пещере. Дух земли сказал, что у этого быка есть еще одно пристанище на этой горе, – там живет его жена. Вот почему мы и примчались сюда, чтобы стереть и это его логово с лица земли.
– Поздравляю тебя с удачей! – подбодрил его Сунь У‑кун. – А я вот ничем не могу похвастаться. Зря только состязался с быком в искусстве превращений. Он принял вид белого быка огромных размеров, я же превратился в великана и начал с ним биться. Тут ко мне на подмогу явились духи: мы обступили быка со всех сторон и долго держали в плотном кольце. Однако он принял свой обычный вид и снова удрал к себе в пещеру.
– Уж не эта ли пещера называется Банановой? – спросил Чжу Ба‑цзе.
– Совершенно верно! – отвечал Сунь У‑кун. – Здесь как раз живет его жена по имени Лоча.
– Отчего же вы не ломитесь в ворота? – с досадой проговорил Чжу Ба‑цзе. – Надо сейчас же покончить с быком и раздобыть веер. А то он отдыхает и забавляется со своей женушкой.
Ну и Дурень!
Встряхнувшись и набрав сил, он поднял свои грабли и принялся ломать ворота. Раздался оглушительный треск, и ворота вместе с частью скалы рухнули. Привратницы пришли в ужас и помчались к своему повелителю с громкими воплями и криками:
– Князь ты наш, повелитель! Кто‑то сломал ворота! – голосили они.
Князь с головой быка еще не успел отдышаться, но уже начал рассказывать Лоче о том, как он сражался с Сунь У‑куном и отнял у него волшебный веер. Услыхав, что сломали ворота, он пришел в ярость, выплюнул изо рта драгоценный талисман и передал его Лоче. Та приняла веер и, держа его в руках, залилась слезами:
– О великий Князь! – рыдая, говорила она. – Отдал бы ты лучше противной обезьяне этот веер. Пусть только она уберется отсюда со своими приспешниками.
– Нет, супруженька! – возразил Князь с головой быка, – вещица эта, правда, мала, зато гнев мой велик. Ты пока посиди здесь, а я опять начну с ним бой и прогоню его отсюда.
Князь оправил на себе боевое облачение, выбрал два меча и пошел к воротам. Тут он увидел Чжу Ба‑цзе, который изо всех сил старался проломить вторые ворота. Не говоря ни слова, старый бык взмахнул своими мечами, целясь в голову Чжу Ба‑цзе, но тот успел прикрыться граблями и отступил назад на несколько шагов. Сунь У‑кун давно уже был наготове и выступил вперед. Тогда Князь с головой быка оседлал вихрь и вылетел из пещеры. Но Сунь У‑кун успел нагнать его, и над горой Изумрудных облаков снова произошел бой. На этот раз многочисленные духи окружили сражающихся со всех сторон, а дух земли со своими воинами нападал и слева и справа.
Бой был очень жесток:
Вздымая тучи щебня и песка,
Зловещий ветр подул издалека,
Пошли гулять валы по океану,
Земля и небеса окутались в туманы,
Вселенную укрыли облака
От бешенства премудрой обезьяны,
От гнева оскорбленного быка.
Отточены булатные мечи,
Надеты наколенники и латы
С узорною насечкою богатой,
Глаза быка – как два костра в ночи!
Он землю роет, злобою объятый.
Любил он Сунь У‑куна, словно брата,
Но чувство дружбы, сильное когда‑то,
В душе его заглохло и молчит,
А чувство мести сердце горячит.
И Сунь У‑кун приязнь былую предал,
Как будто никогда быку он другом не был,
Сраженье началось, и снова силы все
Пришли в необоримое движенье,
Князь с Сунь У‑куном бьются в исступленье,
Грозит, и рвет, и мечет Чжу Ба‑цзе,
А полчища покорных Будде духов
Сулят и пораженье, и разруху,
И гибель непокорному врагу
Но князь проклятьям духов не внимает,
Упорно все удары отражает,
И Вэнь‑цзао и Чэнь‑жуй,
Когда ж его десница устает,
Он левою рукою меч хватает
И снова рубит, колет, режет, бьет…
Сложили крылья и умолкли птицы,
Зарылись рыбы в тинистое дно,
Земля покрылась мглой, и в небесах темно,
Лишь только блещут изредка зарницы.
Как плачут духи! Как горьки их стоны!
Как потревоженных людей печален вид!
В пучинах вод сражаются драконы,
И под землей не молкнет грохот битв!
Князь с головой быка на этот раз совсем не щадил себя и дрался с остервенением. Противники схватывались уже более пятидесяти раз, когда, наконец, Князь почувствовал, что не в силах устоять. Покинув поле боя, он бросился бежать на север. Но его давно уже поджидал там хранитель Будды Бофа с Пятитеррасовой горы, обитающий на скале Сокровенный дьявол. Он владел огромной волшебной силой.
– Стой, – крикнул он. – Куда ты? Меня прислал сам Будда Сакья‑муни, он велел расставить небесные сети и земные капканы и поймать тебя.
Тут подоспели Сунь У‑кун, Чжу Ба‑цзе и целая толпа добрых духов.
Князь с головой быка хотел повернуть и бежать на юг. Но его остановил второй хранитель Будды Шэнчжи с горы Густые брови, из пещеры Свежая прохлада, магическая сила которого безгранична.
– Я получил приказ Будды, – крикнул он, – подстеречь тебя здесь и изловить!
У Князя с головой быка душа ушла в пятки. Он пытался улизнуть на восток, но тут путь ему преградил третий хранитель Будды, Дали с горы Сумеру, со скалы Мор – обладатель неимоверной силы.
– Ты куда, старый бык? – закричал он громовым голосом. – Будда Татагата приказал мне прибыть сюда и схватить тебя!
Князь с головой быка стал пятиться назад и пустился бежать на запад, но здесь его ждал четвертый хранитель Будды, Юнчжу с вершины Золотых зорь на горе Куэньлунь.
– Куда бежишь, скотина? – закричал он зычным голосом. – Почтенный Будда, обитающий в храме Раскатов грома, что находится на Западе, велел мне задержать тебя.
От ужаса у Князя с головой быка сердце замерло и затряслась печенка. Не успел он опомниться, как со всех сторон его обступили воины Будды и небесные полководцы. Из таких сетей действительно невозможно было выпутаться. И вот пока Князь находился в полном смятении, подоспел Сунь У‑кун со своими помощниками. Князь с головой быка взметнулся вверх и вскочил на облако, которое стало быстро подниматься и унесло его в небесную высь.
Но и там, как нарочно, оказался небесный князь Вайсравана со своим сыном‑наследником Ночжа. Их сопровождали небесные полководцы: якша по прозванию Рыбье брюхо и Величайшая прозорливость. Завидев Князя с головой быка, они закричали ему:
– Стой! Не спеши! Мы получили указ Нефритового императора расправиться с тобой и истребить твое логово.
Князь с головой быка стал метаться. Он опять, как и в прошлый раз, встряхнулся, превратился в исполинского белого быка и своими железными рогами принялся бодать небесного князя.
Тот стал отбиваться мечом. Тем временем примчался Сунь У‑кун. Завидев его, наследник Ночжа громко крикнул:
– Великий Мудрец! Не могу приветствовать тебя как полагается, латы мешают. Вчера мы с отцом посетили Будду Татагату, который сообщил Нефритовому императору о том, что Огнедышащая гора преградила путь Танскому монаху и что тебе, Великий Мудрец, одному трудно одолеть Князя с головой быка. Нефритовый император распорядился, чтобы мы с отцом и все небесные воины выступили тебе на помощь.
– Этот старый негодяй обладает большой волшебной силой, – проворчал Сунь У‑кун, – погляди только, в какое чудовище он преобразился! Как с ним справиться?
Наследник рассмеялся:
– Не тревожься, Великий Мудрец! Вот увидишь, как я изловлю его.
Тут Ночжа воскликнул: «Изменись!» И сразу же у него появилось три головы и шесть рук. Он взвился вверх, мигом вскочил на спину Князя с головой быка и, взмахнув своим мечом, разящим дьяволов и злых духов, разом отрубил быку голову. Тем временем небесный князь Вайсравана опустил свой меч и приветствовал Сунь У‑куна.
Однако у Князя с головой быка на месте отрубленной выросла другая голова, изо рта повалил черный дым, а глаза засветились золотистым блеском. Тогда Ночжа отрубил ему и эту голову, но на ее месте выросла новая. Ночжа срубил подряд более десяти голов, но вместо них сразу же вырастали другие. Тогда Ночжа нацепил на рога быка огненное колесо и стал раздувать огонь. Взметнулось сильное пламя. От боли бык начал неистово реветь, мотать головой и колотить хвостом. Он хотел совершить еще какое‑нибудь превращение и исчезнуть, но небесный князь Вайсравана навел на него волшебное зеркало. Увидев себя в зеркале, Князь с головой быка замер на месте и стал мычать:
– Не губите мою жизнь! Я от всего сердца выражаю свою покорность Будде и отныне буду во всем повиноваться ему!
– Если тебе дорога жизнь, давай сюда твой волшебный веер, только живо! – приказал Ночжа.
– Веер у моей жены в пещере, – промычал бык, – она его спрятала у себя.
Тогда Ночжа снял с себя аркан, которым ловят и вяжут бесов, сел верхом на быка и, пропустив конец аркана через его ноздрю, затянул петлей. Затем он повел быка к пещере. Сунь У‑кун, четыре хранителя Будды, небесные духи Лю‑дин и Лю‑цзя, хранители кумирен, князь Вайсравана, небесный полководец по прозванию Величайшая прозорливость, Чжу Ба‑цзе и дух земли со своими воинами последовали за ним и вскоре достигли Банановой пещеры.
– Женушка! – позвал бык. – Вынеси сюда веер, спаси мне жизнь!
Лоча, услыхав зов, поспешно сняла с себя все шпильки и кольца, скинула цветные одежды, закрутила волосы как даосская монашка и облачилась в монашескую одежду из черного шелка с белыми отворотами, как бикшуни. Взяв обеими руками волшебный веер из бананового листа, длиной до двух чжан, она вышла из ворот. Увидев перед собой хранителей Будды с небесными полководцами и духами, а также небесного князя Вайсравану с сыном, Лоча бросилась перед ними на колени и стала отбивать земные поклоны.
– Умоляю вас, праведные бодисатвы! – кланяясь, запричитала она, – пощадите нас с мужем. Пусть Сунь У‑кун берет этот веер и продолжает свой путь, дабы выполнить священный долг.
Сунь У‑кун подошел к Лоче, принял от нее веер, а затем вместе со всеми небожителями и духами вскочил на благодатное облако, и оно помчало их в восточном направлении.
Вернемся теперь к Танскому монаху. Все это время он не знал ни минуты покоя и не находил себе места: то вставал, то садился, с нетерпением ожидая возвращения Сунь У‑куна. Но тот все не возвращался, причиняя этим тревогу и беспокойство своему учителю. Наконец Танский монах увидел благодатное облако, сияние которого распространилось по всему небу, а отблеск озарил землю. Облако быстро приближалось, плавно несясь по небу, и вскоре можно было разглядеть на нем всех небесных обитателей.
Танский монах испугался.
– Что это значит, Ша‑сэн? К нам приближается небесное воинство!
Ша‑сэн сразу же распознал всех сидящих на облаке и ответил:
– Наставник! Я вижу четырех хранителей Будды, Златоглавого повелителя духов, вникающего в суть явлений природы, небесных гонцов Лю‑цзя и Лю‑дина, духов – хранителей кумирен и других добрых небесных духов, их очень много. Быка держит на привязи наследный сын небесного князя Вайсраваны по имени Ночжа, зеркало в руках у самого небесного князя, старший ученик твой Сунь У‑кун несет банановый веер, за ними я вижу Чжу Ба‑цзе, духа земли и еще многих небесных воинов.
Танский монах стал поспешно переодеваться. Надел монашескую шапку, облачился в рясу и пошел навстречу небожителям.
– Какой добродетельный подвиг совершили мои ученики, что все вы соизволили покинуть небесные чертоги и спуститься на грешную землю?! – так начал свое приветствие Танский монах.
– Мы можем поздравить тебя, мудрый и праведный монах, – молвили четыре хранителя Будды, – твой великий подвиг приближается к завершению! Мы получили повеление самого Будды явиться сюда и помочь тебе. Теперь тебе надо спешить в дальнейший путь, чтобы скорей обрести полное совершенство. Нельзя мешкать ни минуты.
Танский монах совершил земной поклон и стал собираться в путь.
Тем временем Сунь У‑кун с веером в руках успел приблизиться к Огнедышащей горе и, собрав все силы, махнул на огонь, который сразу же стал угасать, а зарево померкло. Он махнул во второй раз и услышал сильное шипение, а вслед за тем на него подул свежий, прохладный ветер. Сунь У‑кун махнул в третий раз: все небо заволокло тучами и заморосил мелкий дождик.
Кстати, приведем здесь стихи, которые могут служить доказательством того, что все так и было на самом деле.
Высокая гора, что пламя извергала,
Дыханием своим уничтожала
Все, что в окрестностях ее лежало,
Не меньше, чем на восемь сотен ли,
И славу грозную себе стяжала
Средь всех живых, и близко и вдали,
Не меньше чем на восемь тысяч ли:
Что было делать путникам усталым,
Когда в течение почти пяти клепсидр
Коварная гора не прекращала
Своих жестоких, смертоносных игр,
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 88; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!