С ПОПУТНЫМ ВЕТРОМ – К ДАТСКИМ БЕРЕГАМ 7 страница
Наутро, едва рассвело, Тор и его спутники встали, оделись и начали собираться в обратный путь. Тут пришел Утгарда–Локи и усадил их за стол: не было недостатка в еде и напитках. Поевши, пустились они в путь, Утгарда–Локи пошел проводить их до ворот. Заговорил Утгарда–Локи на прощание с Тором и спросил, понравилось ли ему путешествие и удалось ли ему встретить кого–нибудь посильнее себя.
– Не могу я сказать, чтобы не потерпел я у вас большого унижения, – отвечал Тор. – Знаю, что вы будете отныне считать меня слабым, и это мне очень не по душе.
– Ну что же, когда ушел ты из нашего города, скажу тебе правду, – молвил тогда Утгарда–Локи. – И пока я жив, сделаю все, что в моей власти, чтобы никогда ты больше не попал к нам. Да и ныне ты не попал бы к нам, если б только я знал, как велика твоя сила. Ты чуть не причинил нам великих бед: мне удалось отвратить их лишь с помощью чар. В первый раз встретился я с вами в лесу, и, когда пришлось тебе развязывать мой узел, не знал ты, что он был стянут колдовским железом, а не ремнями, и оттого только ты не мог развязать его. Когда же потом ты нанес мне своим молотом три удара, из которых первый же уложил бы меня на месте, если б настиг, я заслонился невидимой для тебя скалой, той самой, что стоит возле моих палат, и на ней теперь три глубоких четырехугольных впадины, и последняя всех глубже. То же было и в состязаниях ваших с моими людьми: Логи, состязавшийся в еде с Локи, был сам природный огонь, он не поглотил, а спалил пришедшееся на его долю мясо, кости и даже корыто. Хуги, который бегал взапуски с Тьяльви, была моя мысль, и немудрено, что Тьяльви не мог обогнать ее. Когда же ты принялся пить из рога и думал, что выпил так мало, – то было чудо, которому не мог бы я поверить, коли не случилось бы оно на моих глазах; нижний конец рога уходил в море, и, когда придешь ты на морской берег, сам удивишься, как много ты выпил. Теперь это зовется отливом. Назвал я нетрудным делом поднять мою кошку, а между тем ты всех нас привел в ужас, приподняв с земли одну ее лапку, потому что кошка эта была сам Мировой Змей, плотным кольцом обвивающий всю землю: а тут туловище его поднялось над землей, и он касался ее лишь головой и хвостом; ты же, приподнимая его, взмахнул рукой чуть не до самого неба. Не меньшее чудо был и твой поединок с Элли, в котором ты не сдавался так долго, да и сдавшись, упал лишь на одно колено: Элли была сама старость, и нет и не будет никого в мире, кто бы не сдался ей наконец, когда придет его время. Теперь же, скажу я, пора нам расстаться, и для нас всех будет лучше, если вы не станете больше искать встречи со мной.
|
|
|
Выслушав эти речи, схватил Тор свой молот и высоко замахнулся им, готовясь нанести удар, но Утгарда–Локи исчез; оглянулся тогда Тор на город, собираясь разгромить его своим молотом, но на месте города увидал только широкое поле. Повернул он тогда назад и пошел своим путем и шел, пока не добрался до Трудвангара, своих владений.
|
|
|
Тор на рыбной ловле с великаном Хюмиром
Пересказ Е. Балабановой и О. Петерсон в редакции Н. Будур
По возвращении от Утгарда–Локи Тор недолго оставался дома и вскоре снарядился в путь вновь, желая расквитаться за поездку свою к Утгарда–Локи. Так он спешил, что не взял с собою ни своих козлов, ни колесницы, ни спутников.
Вышел он из Асгарда и прошел весь Мидгард в обличье юноши и поздно вечером пришел к одному великану по имени Хюмир. У Хюмира нашел он радушный прием и остался у него на ночлег.
Поутру Хюмир встал и оделся, собираясь выйти на веслах в море за рыбой. Вскочил Тор на ноги, живо снарядился в путь и стал просить Хюмира позволить и ему порыбачить немного. Хюмир отвечал, что вряд ли он будет на что–либо годен: молод еще и мал и, вероятно, сильно замерзнет, если Хюмир выйдет далеко в море и просидит там так долго, как он привык. Но Тор сказал, что сам будет грести и постарается уплыть еще дальше в море, чем Хюмир. И неизвестно еще, не попросится ли Хюмир первым вернуться домой. Поднялся спор; Тор так рассердился на великана, что уже схватился было за свой молот, да вспомнил, что замышлял в другом испытать свою силу, и поборол себя. Спросил он Хюмира, какую возьмут они с собой приманку, и Хюмир посоветовал Тору приманку для рыбы искать самому. Огляделся Тор по сторонам и увидел стадо быков, принадлежавшее Хюмиру, выбрал самого крупного быка, которого называли Вспоровший Небеса, отрубил ему голову и понес к лодке. Хюмир же тем временем успел спустить лодку на воду. Тор взял весла и принялся грести, и Хюмир увидел, что гребет он хорошо.
|
|
|
В скором времени Хюмир сказал, что они уже на том месте, где он привык ловить камбал, но Тор отвечал, что еще погребет немного, и снова сильно налег на весла. Прошло еще сколько–то времени, и Хюмир сказал, что, пожалуй, дальше рыбачить опасно из–за Мирового Змея. Однако Тор не переставал грести. Хюмир был очень этим недоволен. Наконец Тор положил весла и взялся за удочку с очень большим и крепким крючком.
Насадив вместо приманки бычью голову, закинул Тор удочку в море, и, надо сказать, что на этот раз польстился на приманку сам Мировой Змей, которого Утгарда–Локи некогда предлагал Тору поднять с пола в обличье кошки. И надо сказать, что провел тут Тор Мирового Змея не хуже, чем в свое время провел самого Тора Утгарда–Локи. Мировой Змей, разинув пасть, проглотил бычью голову, и крючок впился ему в нёбо. Почувствовав это, он рванулся так, что кулаки Тора ударились о борт лодки. Разгневался тогда Тор и собрал всю силу аса, чтобы устоять на ногах, но дно лодки не выдержало и проломилось, и Тор уперся ногами прямо в морское дно, а затем подтащил Мирового Змея к самому борту. Надо правду сказать, никто и никогда не видал еще таких взглядов, какими обменялись Тор с Мировым Змеем. Не моргая смотрел на него Тор, и Змей тоже не сводил глаз с аса и извергал яд.
|
|
|
Рассказывают, что великан Хюмир при виде Мирового Змея и волн, перекатывавшихся через лодку, изменился в лице, побледнел и испугался, и когда Тор уже размахнулся, высоко подняв в воздух свой молот, великан неверной рукой выхватил нож и перерезал лесу, протянувшуюся через борт лодки, и Змей погрузился в море. Тор пустил вслед Змею свой молот и, говорят, даже размозжил ему голову. Но все–таки Змей и по сей день жив и лежит на дне моря.
Затем Тор одним ударом по уху сшиб с ног великана, да так, что тот свалился за борт, только пятки мелькнули, а сам вброд добрался до берега.
И говорят, что в ту поездку Тор действительно совершил величайший подвиг.
Тор и великан Хрунгнир
Пересказ Е. Балабановой и О. Петерсон в редакции Н. Будур
Один раз уехал Тор на восток бить великанов, а Один, на коне своем Слейпнире, отправился в Ётунхейм и приехал к великану, которого звали Хрунгнир. И спросил Хрунгнир, кто это в золотом шлеме и на таком чудесном коне скачет по воздуху и по земле? Один отвечал ему на это, что готов прозакладывать свою голову, что во всем Ётунхейме не сыщется подобного коня. Рассердился Хрунгнир и сказал, что есть у него прекрасный конь, самый быстрый на свете, и зовут его Гульфакси – Золотая Грива. С этими словами вскочил он на своего коня и поскакал вдогонку за Одином, чтобы отплатить за его кичливые речи. Один скакал так быстро, что не успел оглянуться, как оказался в Асгарде, а за ним Хрунгнир, которого обуял такой великаний гнев, что опомнился он только, когда проскочил в ворота.
Когда показался он в дверях чертога, предложили асы ему испить пива. Он вошел в зал, и ему подали те две чаши, из которых обыкновенно пил Тор, и он залпом осушил обе. Вскоре напился он пьян, и тут уж не было недостатка в заносчивых речах: говорил он, что поднимет с места Вальгаллу и перенесет ее в Ётунхейм, разрушит Асгард и поубивает всех асов, кроме Фрейи и Сив, которых возьмет себе. Между тем Фрейя все подливала ему в чаши, а Хрунгнир все похвалялся и сказал даже, что выпьет все пиво асов. Когда же надоело асам бахвальство, кликнули они Тора, и Тор тотчас появился в зале. В страшном гневе замахнулся он своим молотом.
– Кто это надумал позволить великанам пить здесь пиво? Кто пустил Хрунгнира в Вальгаллу? И почему это Фрейя наполняет ему чаши, точно на пиру асов?
Отвечал Хрунгнир, недружелюбно поглядывая на Тора, что это Один предложил ему пива и что пришел он с его позволения.
– Но придется тебе об этом пожалеть, прежде чем уйдешь ты из Асгарда, – перебил его Тор.
– Мало было бы чести асу Тору, если б он убил меня безоружного, – заговорил Хрунгнир, – почетнее было бы, если бы он согласился биться со мной на рубеже у Каменных Дворов. И как глупо с моей стороны, – продолжал он, – оставить дома свой щит и точило! Если бы было при мне оружие, мы могли бы, пожалуй, хоть сейчас выйти на поединок. А убить меня безоружного – значит поступить вероломно.
Тор, конечно, не пожелал отказаться от поединка, и тут же назначили день и выбрали место.
Пустился тогда Хрунгнир в обратный путь и скакал во весь опор, пока не доскакал до Ётунхейма. Услышали великаны о предстоящем ему поединке с Тором и призадумались: понимали они, что от исхода того поединка зависит их судьба. И знали они, что Тор сильнее Хрунгнира, а уж Хрунгнир был среди великанов сильнейшим.
Решили они пуститься на хитрость и у Каменных Дворов вылепили из глины великана и вложили ему в грудь сердце одной кобылы, и затрепетало оно, когда явился на место боя Тор. У самого же Хрунгнира сердце было, как это всем известно, из твердого камня, треугольное, как та руна, что зовут «сердце Хрунгнира»; из камня же была и его голова. Щит Хрунгнира тоже был каменный, широкий и толстый; а оружием великану служило точило, которое он вскинул на плечо, и вид у него был ужасающий.
Рядом с Хрунгниром стол глиняный великан Мёккуркальви, и он сильно трусил. Говорят даже, что, увидев Тора, он обмочился.
Тор торопился на поединок, а Тьяльви бежал впереди него. Подбежал Тьяльви к тому месту, где стоял Хрунгнир, и сказал:
– Как ты опрометчив, великан! Стоишь, выставив вперед свой щит, между тем как Тор решил пробраться в глубь земли, чтобы напасть на тебя снизу!
Швырнул тогда Хрунгнир свой щит наземь и стал на него, ухватив обеими руками точило. Тут увидал он молнии и услышал раскаты грома. И увидел Тора, разгневанного аса. Стремительно несся Тор, держа наготове свой молот, и издали бросил его в голову Хрунгнира. Взмахнул Хрунгнир своим брусом и бросил его навстречу молоту; ударился брус о молот и разбился надвое: один кусок упал на землю, и из него образовались все кремниевые скалы, другой же попал Тору в голову, так что тот повалился наземь. Молот Мьёлльнир попал прямо в голову Хрунгниру и в мелкие куски раздробил ему череп. Хрунгнир упал рядом с Тором и при этом придавил шею Тора ногою. Тогда Тьяльви напал на глиняного великана и изломал его в куски.
Потом, подойдя к Тору, хотел было снять с шеи аса ногу Хрунгнира, да не осилил. Узнав о том, что случилось, подошли и другие асы, и все старались сдвинуть с места ногу Хрунгнира, но ничего из этого не вышло. Тут явился Магни, сын Тора и одной великанши, которому было тогда всего лишь три ночи от роду, но он легко спихнул ногу Хрунгнира с шеи Тора и сказал:
– Жаль, отец, что пришел я так поздно! Думаю, если бы раньше встретил я этого великана, то убил бы его одним ударом моего кулака!
Поднялся Тор с земли, поблагодарил сына и сказал, что, верно, вырастит он героем, а в награду хотел подарить ему златогривого коня Хрунгнира. Один же видел это и сказал, что напрасно отдает Тор такого прекрасного коня сыну великанши, а не своему отцу.
Вернулся Тор в Трудвангер, а осколок точила так и остался у него в голове. Тут пришла чародейка Гроа, жена Аурвандиля Смелого. Стала она петь над Тором свои заклинания, и почувствовал Тор, что точило стало шататься, и, понадеявшись, что сам сможет его вытащить, захотел вознаградить Гроа за врачевание и порадовать ее доброй вестью. И рассказал он ей, что был на севере, по ту сторону вод, отделяющих Ётунхейм от Мидгарда, и сам на спине в железной корзине вынес Аурвандиля из страны великанов. И в подтверждение правдивости своего рассказа сказал Тор, что один палец на ноге Аурвандиля высунулся из железной корзины и отмерз; тогда Тор отломил его и забросил на небо, сделав из него звезду, которую называют ныне Палец Аурвандиля. И скоро уж вернется Аурвандиль домой.
И Гроа так обрадовалась этой вести, что позабыла все заклинания – и камень хоть высвободился из черепа, но так и остался торчать на голове у Тора. И надо опасаться бросать точило поперек пола: тогда шевелится осколок в голове Тора.
Тор и великан Гейррёд
Пересказ Е. Балабановой и О. Петерсон в редакции Н. Будур
Немало приходилось Тору свершать богатырских подвигов, имея дело с великанами, И много рассказывают о путешествии Тора к Гейррёду. В тот раз не было ни молота Мьёлльнира, ни Пояса Силы, и виною тому Локи, который был в той поездке вместе с ним.
Ибо вот что приключилось однажды с Локи. Раз, чтобы развлечься, взял Локи у Фрейи соколиное оперенье и отправился полетать и из любопытства залетел на двор к Гейррёду, увидел высокие палаты, опустился и заглянул в окошко. Гейррёд заметил птицу и приказал поймать ее. Слуга, которого он послал, стал карабкаться по стене: медленно подвигался он вверх и с большим трудом, ибо была та стена высока. Локи показалось это забавным, и он решил не трогаться с места, пока слуга Гейррёда не закончит свой трудный путь. Когда, наконец, слуга уже почти добрался до Локи, тот вознамерился улететь, но тут оказалось, что ноги его пристали к крыше. Схватили тогда сокола и отнесли к Г ейррёду.
Заглянул ему в глаза великан и догадался, что перед ним вовсе не птица, и приказал Локи отвечать на вопросы, но Локи молчал. Запер его тогда Гейррёд в сундук и продержал там три месяца и морил его голодом. Через три месяца он его выпустил и опять стал расспрашивать, и Локи рассказал ему, кто он, и, чтобы откупится, поклялся Гейррёду, что заманит к нему Тора без молота, Пояса Силы и железных рукавиц.
Тор согласился пойти с Локи к Гейррёду, но по дороге зашел отдохнуть к великанше Грид, матери Видара Молчаливого. Не любила она Гейррёда и поведала Тору, что великан этот хитроумен и очень силен. Она одолжила Тору свой Пояс Силы, свои железные рукавицы и свой посох, что зовется Посохом Грид.
Пустился Тор в путь и добрался до реки Вимур, величайшей из всех рек на свете. Подпоясался он Поясом Силы и, упираясь против течения Посохом Грид, стал переходить реку; а Локи держался за Пояс Силы. Тор дошел уже до середины реки и заметил, что вода в реке быстро прибывает. Скоро она начала перекатываться ему через плечи.
Тут Тор увидел, что на скалах, с обеих сторон стеснявших реку, стоит дочь Гейррёда; она–то и устроила наводнение. Поднял тогда Тор со дна реки большой камень и бросил в великаншу, крикнув ей: «Будет в устье запруда!» И он не промахнулся и попал как раз туда, куда метил. В один миг он очутился у берега и, ухватившись за ветку рябины, вылез из воды. Отсюда и пошла поговорка: «Рябина – спасение Тора».
Когда пришел Тор в дом Гейррёда, отвели его вместе со спутником в козий хлев. Там была одна только скамья, и Тор сел на нее. Вскоре заметил он, что скамья под ним поднимается к самой крыше; уперся Тор Посохом Грид в стропила и заставил скамью опуститься на пол. Тут послышался хруст и крик: под скамьей схоронились две дочери Гейррёда; хотели они погубить Тора, придавив его к потолку, но вместо того погибли сами.
Вскоре позвал Гейррёд Тора в палату – принять участие в играх. Там вдоль стен были разложены большие костры, и, едва вошел Тор, Гейррёд щипцами достал из огня брусок докрасна раскаленного железа и бросил в Тора. Тор поймал брусок железной рукавицей и высоко поднял, так что Гейррёд поспешил укрыться за железным столбом. Но Тор с такой силой бросил в Гейррёда раскаленное железо, которое держал в руке, что оно пробило железный столб, и грудь Гейррёда, и стену и только потом, упав, ушло в землю.
Песнь о Трюме
Пересказ Е. Балабановой и О. Петерсон в редакции Н. Будур
Однажды проснулся Тор и не нашел около себя молота. Сильно рассердился он и стал шарить руками вокруг себя по земле.
Закричал он так:
– Послушай–ка, Локи, что я тебе скажу! Случилось дело неслыханное ни на земле, ни на небе: у аса украли его молот!
Пошли они вместе на двор к прекрасной Фрейе, и первым заговорил Тор:
– Не одолжишь ли ты мне, Фрейя, своего соколиного оперенья, чтобы помочь мне вернуть молот Мьёлльнир?
– Я согласилась бы дать ее тебе, будь она даже из золота; я дала бы ее тебе, будь она даже из серебра! – ответила Фрейя.
Полетел тогда Локи – зашуршали перья; покинул он Асгард и прилетел в Ётунхейм.
Трюм, властитель великанов, сидел на холме; он надевал золотые ошейники на собак и расчесывал гривы своих лошадей.
– Что случилось с асами? Что случилось с альвами? Почему попал ты в страну великанов? – спросил он у Локи.
– Неладно у асов! Неладно у альвов! – отвечал Локи. – Не ты ли скрываешь у себя молот метателя молний?
– Я спрятал молот Тора глубоко–глубоко под землею. Никому не достать его оттуда. Пусть Тор привезет мне в жены Фрейю! – сказал Трюм.
Полетел тогда Локи – зашуршали перья; покинул он Ётунхейм и прилетел в Асгард. Тор ждал во дворе и, увидев Локи, закричал:
– Передай мне свои вести сверху, не опускаясь на землю! Сидя зачастую много недосказывают, а лежа всего легче лгут.
– Молот твой держит у себя Трюм, властитель великанов, – отвечал Локи, – Ни за что не отдаст он его, если не привезешь ты ему в жены Фрейю.
Пошли они повидаться с прекрасною Фрейей и сейчас же обратились к ней с такой речью:
– Укройся, Фрейя, покрывалом невесты! Мы повезем тебя в страну великанов.
Рассердилась Фрейя и фыркнула так, что содрогнулось жилище асов и драгоценное ожерелье Фрейи, выкованное карликами, разлетелось в куски. Наотрез отказалась она ехать в страну великанов.
Испугались асы: как защитятся они от великанов, если Тор навсегда лишится своего молота? Собрались все асы на совет и стали думать, как вернуть метателю молний его молот.
Заговорил тут Хеймдалль, мудрейший из асов, – как и все ваны, он знал наперед все, что должно случиться.
– Укроем Тора покрывалом невесты, не поскупимся на драгоценные украшения; пусть ключи гремят у его пояса, и женское платье закрывает ноги; грудь его украсим драгоценными каменьями, а на голову наденем нарядный убор!
Заговорил тогда Тор, могучий ас:
– Как бы не стали другие асы звать меня женоподобным, если позволю я надеть на себя покрывало невесты.
Ему отвечал Локи:
– Прекрати эти речи, Тор! Если не удастся тебе вернуть молота, то великаны не замедлят поселиться в жилище асов.
Укутали тогда Тора покрывалом невесты, украшенным драгоценными бусами, повесили ключи, чтобы гремели они у пояса; женское платье закрыло его ноги; грудь украсили драгоценными каменьями, а на голову Тору надели нарядный женский убор. Заговорил тогда Локи:
– Надо теперь и мне переодеться, чтобы выдать себя за твою служанку, а потом мы вместе поедем в страну великанов.
Живо привели с пастбища козлов и поспешно запрягли их в колесницу: предстояло им бежать быстро. Сотрясались и рушились горы, земля пылала огнем – то сын Одина ехал в страну великанов.
Дата добавления: 2018-10-26; просмотров: 130; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!