Уотсон ( Watson ) Джон Бродес 1 страница
Содержание Предисловие Платон ТЕЭТЕТ Г. Эббингауз СМЕНА ДУШЕВНЫХ ОБРАЗОВАНИЙ Т. Рибо ОБЩИЕ АМНЕЗИИ (ПОТЕРИ ПАМЯТИ) С. С. Корсаков МЕДИКО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ОДНОЙ ФОРМЫ БОЛЕЗНИ ПАМЯТИ А. Бергсон ДВЕ ПАМЯТИ Д. Уотсон УДЕРЖИВАНИЕ ВИДИМЫХ ТЕЛЕСНЫХ НАВЫКОВ, ИЛИ «ПАМЯТЬ» Н. А. Бернштейн ПРИРОДА НАВЫКА И ТРЕНИРОВКИ П. Жане ЭВОЛЮЦИЯ ПАМЯТИ И ПОНЯТИЯ ВРЕМЕНИ Ф. Бартлетт ЧЕЛОВЕК ЗАПОМИНАЕТ 3. Фрейд ЗАБЫВАНИЕ ИНОСТРАННЫХ СЛОВ Б. В. Зейгарник ВОСПРОИЗВЕДЕНИЕ НЕЗАВЕРШЕННЫХ И ЗАВЕРШЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ Г. В. Биренбаум ЗАБЫВАНИЕ НАМЕРЕНИЯ К. Левин ОБ ЭКСПЕРИМЕНТАХ Г. В. БИРЕНБАУМ И Б. В. ЗЕЙГАРНИК П. П. Блонский ОСНОВНЫЕ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ ГЕНЕТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ ПАМЯТИ Л. С. Выготский ПАМЯТЬ И ЕЕ РАЗВИТИЕ В ДЕТСКОМ ВОЗРАСТЕ А. Н. Леонтьев РАЗВИТИЕ ВЫСШИХ ФОРМ ЗАПОМИНАНИЯ С. Л. Рубинштейн ПАМЯТЬ А. Р. Лурия МАЛЕНЬКАЯ КНИЖКА О БОЛЬШОЙ ПАМЯТИ Л. И. Зинченко НЕПРОИЗВОЛЬНОЕ ЗАПОМИНАНИЕ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ А. А. Смирнов ПРОИЗВОЛЬНОЕ И НЕПРОИЗВОЛЬНОЕ ЗАПОМИНАНИЕ П. Линдсей, Д. Норман СИСТЕМЫ ПАМЯТИ Ц. Флорес ПАМЯТЬ 8 25 49 61
76 8
85 93 104 120 135 139 145 155 163 177 193 207 217
226
244
Предисловие
Печатается по постановлению Редакционно-издательского совета Московского университета
Рецензенты:
доктор психологических наук
A. М. Матюшкин,
доктор психологических наук
|
|
B. И. Лубовский
ХРЕСТОМАТИЯ ПО ОБЩЕЙ ПСИХОЛОГИИ -
ПСИХОЛОГИЯ ПАМЯТИ
Под редакцией Ю. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романова
Заведующая редакцией Г. С. Ливанова. Редактор И. И. Шевцова. Художник Е. А. Михельсон. Художественный редактор Н. Ю. Кал мыкова. Технический редактор 3. С. Кондрашова. Корректоры М. И. Эльмус, Г. В. Зотова, Л. С. Клочкова
Тематический план 1979 г. № 21 ИБ №401. Сдано в набор 07.12,78. Подписано к печати 13.04.79. Л-81159. Формат бОХЭО'/и- Бумага тип. № 3. Усл. печ. л. 17,0. Уч.-изд. л. 18,81 Тираж 45 000 экз. Заказ 957. Цена 85 к. Изд. № 396.
Издательство Московского университета. Москва, К-9, ул. Герцена, 5/7. Московская типография № 10 Союзполиграфпрома при Государственном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Москва, М-114, Шлюзовая наб., 10
Хрестоматия по общей психологии. Психология памяти. Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, В. Я. Романова. М., Изд-во Моcк, ун-та, 1979. с. 272.
Данная хрестоматия продолжает серию хрестоматий по психологии, представляющих собой учебные пособия по курсу общей психологии психологических факультетов университетов. Дается представление об основных закономерностях и фактах, классических и современных исследованиях в области психологии памяти.
10508—035 |
Рассчитана на студентов, аспирантов и исследователей в области общей психологии и психологии памяти.
|
|
' 077(02)—79 Издательство Московского университета, 1979 г. |
21—79 0304000000
Настоящий выпуск продолжает серию хрестоматий по отдель ным разделам курса общей психологии (см.: «Хрестоматия по ощущению и восприятию» под редакцией Ю. Б. Гиппенрейтер и М. Б. Михалевской (М., 1975) и «Хрестоматия по вниманию» под редакцией А. Н. Леонтьева, А. А. Пузырея и В. Я. Романова (М., 1976). Он посвящен психологическим проблемам памяти.
Память считается одним из основных познавательных процессов. Но можно сказать и большее: она основа всякого познания.
О значении памяти говорит хотя бы тот факт, что древ ние греки считали богиню памяти Мнемозину матерью всех. муз. Из античных текстов пришел к нам поэтический образ следов памяти как отпечатков на восковых дощечках, помещенных в наших душах. Когда такие отпечатки ощущений и мыслей стираются, мы больше уже ничего не знаем.
Отрывок из Платона, раскрывающий этот образ, можно считать своеобразным эпиграфом ко всей хрестоматии.
При составлении хрестоматии мы старались широко пред ставить основные направления в исследовании памяти чело века.
Родоначальником научной психологии памяти по праву считается Г. Эббингауз. В исследованиях памяти Эббингауз . сделал то, что Фехнер в психофизике. Он поставил задачу экспериментального исследования памяти, разработал методы измерения мнемических процессов и в своих многочисленных экспериментах установил ряд важных закономерностей, кото рым подчиняются процессы запоминания, сохранения, воспро изведения и забывания.
|
|
Однако Эббингауз твердо стоял на позициях ассоциаци-онизма. Процессы памяти он понимал как образование ассо циаций, и поэтому в его экспериментах фигурировало только преднамеренное механическое заучивание в основном бес смысленного материала.
Бихевиористы по-своему сузили круг явлений памяти, ограничившись процессами приобретения и сохранения навы ков. Однако и они сохранили дух ассоциационизма, представ ляя навык как результат простого связывания движений (см. отрывок из статьи Дж. Уотсона).
Этот механистический подхюд к двигательным навыкам был преодолен в советской психофизиологии, и прежде всего
Для изучения болезней памяти существует весьма обильный материал. Он находится и в медицинских книгах, и в сочинениях о душевных болезнях, и в трудах различных психологов. Собрать этот материал не представляется особенно затруднительным, а потому мы всегда можем пользоваться достаточным запасом наблюдений. Главный труд при этом будет заключаться в классификации наблюдений, в надлежащем их толковании и в правильном заключении относительно механизма памяти. В этом отношении все собранные факты не могут обладать одинаковой ценностью; наиболее необычайные не всегда бывают самыми поучительными,
|
Рибо (Ribot) Теодюль Армии
(18 декабря ~1839—9 декабря 1916) Французский психолог и философ, родоначальник опытного направления во французской психологии. Выступив против спиритуализма так называемой эклектической школы (В. Кузен и др.). господствовавшей во французской философии и психологии середины XIX в., Рибо попытался на основе критического анализа основных направлений современной ему психологии сформулировать программу новой, опытной психологии. Ставя перед научной психологией 'задачу изучения конкретных фактов психической жизни человека в их связи с физиологическими и социальными условиями, Рибо считал, что эта психология должна быть экспериментальной.
Т. Рибо
В отличие от Вундта, однако, Рибо имел в виду при этом прежде всего психопатологический эксперимент: Рибо особенно известен своей двигательной теорией произвольного внимания и воображения, а также работами по психологии чувств, оказавшими заметное влияние на английскую психологию (В. Мак-Дауголл и др.).
Сочинения: Наследственность душевных свойств. Спб., 1884; Психология внимания. Спб., 1892; Память в ее нормальном и болезненном состояниях. Спб., 1894; Болезни личности. Спб., 1896; Психология чувств. Спб., 1898; Опыт исследования творческого воображения. Спб., 1901; Воля в ее нормальном и болезненном состояниях. Спб., 1916.
ОБЩИЕ АМНЕЗИИ (ПОТЕРИ ПАМЯТИ)
1 См.: Рибо.-Память в ее нормальном и болезненном состояниях. Спб., 1894.
23
а наиболее любопытные часто не имеют достаточной ясности. Врачи, которые по преимуществу сообщали эти факты, в большинстве случаев говорили о них и изучали их только с медицинской точки зрения. Всякое расстройство памяти для ни-х представляет не более как симптом, которым они пользуются в случае надобности для распознавания и предсказания. То же можем сказать и о классификации этих фактов: врачи ограничиваются тем, что в каждом случае амнезии ищут связи с тем болезненным состоянием, от которого происходит это явление, например, с размягчением, кровоизлиянием, сотрясением мозга, отравлением и т. п.
Для нас же, наоборот, болезни памяти сами по себе являются предметом изучения как психические болезненные явления, которые во многом помогают выяснению здорового состояния памяти. Относительно классификации этих болезней мы должны сказать, что можем пользоваться единственно только внешними сходствами и различиями. Мы имеем слишком ничтожные сведения, для того чтобы попытаться сделать естественную классификацию, т. е. основанную на причинных моментах. Потому во избежание недоразумений я предупреждаю, что классификация, (приводимая мною ниже, имеет целью только внесение некоторого порядка в массу неясных и разнородных фактов, а следовательно, может быть произвольна во многих отношениях.
Расстройства памяти могут заключаться в какой-нибудь одной категории воспоминаний, оставляя нетронутыми, по крайней мере, все другие воспоминания: это составляет так называемые частные расстройства. Иногда же, наоборот, память бывает поражена во всех своих проявлениях; подобные расстройства как бы делят всю нашу умственную жизнь на две или на несколько частей, образуют в ней пробелы и даже постепенно совершенно разрушают ее: это уже будут общие расстройства памяти.
Значит, прежде всего мы различаем два крупных класса: общие и частные болезни памяти. В следующей главе мы займемся только первым и будем изучать их в таком порядке: 1) временные амнезии; 2) периодические амнезии; 3) прогрессирующие амнезии, наименее занимательные, но наиболее .поучительные; 4) затем должны сказать несколько слов о врожденной амнезии.
I. ВРЕМЕННЫЕ ПОТЕРИ ПАМЯТИ.
ЭПИЛЕПТИКИ. ЗАБЫВАНИЕ НЕКОТОРЫХ
' ПЕРИОДОВ ЖИЗНИ. ПРИМЕРЫ
ПЕРЕВОСПИТАНИЯ. МЕДЛЕННОЕ
И ВНЕЗАПНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ ПАМЯТИ
Временные амнезии обыкновенно неожиданно начинаются и также кончаются. Продолжительность их различна — от нескольких минут до нескольких лет. Наиболее непродолжительные, чистые, обыкновенные случаи таких амнезий замечаются при эпилеп-
26
сии... Припадки эпилепсии сопровождаются умственным расстройством, выражаемым как простыми странностями и бессмысленными движениями, так и преступлениями. Такие действия имеют один общий характер, которому Хайлингс Джэксон дает название умственного автоматизма. Такие состояния не оставляют по себе никаких воспоминаний. Только в исключительных случаях сохраняются чрезвычайно слабые следы памяти.
У одного больного во время консультации с доктором сделалось эпилептическое головокружение. Вскоре больной оправился, но забыл, что только что перед припадком уже вручил доктору его гонорар. Один чиновник приходит в себя за своей конторкой: его мысли как-то спутаны, но он не чувствует никакого нездоровья. Он вспоминает, что заказал в ресторане обед, но что случилось потом, — этого он не мог припомнить вовсе. Тогда он отправляется в ресторан и узнает там, что обедал, расплатился за обед, но совсем не был похож на больного и ушел по направлению к своей конторе. Забвение его продолжалось около трех четвертей часа. Другой эпилептик в припадке своей болезни упал в лавке, но за* тем вскочил и выбеж,ал оттуда, оставив шляпу и записную книжку. Меня нашли, рассказывает он, в расстоянии полукилометра от места, где случился припадок; я забегал во все лавочки, отыскивая свою шляпу, но совершенно не понимал, что делал, и пришел з себя лишь через десять минут на вокзале железной дороги. Трус-со рассказывает, что один сановник, член ученого общества, во время заседания этого общества в Парижской Ратуше, вдруг встал, без шляпы вышел на улицу, дошел до набережной, затем возвра-
Часто в период автоматизма больной продолжает делать то, тился, занял свое место и принимал участие в прениях, вовсе не помня о своем выходе из залы.
что начал в момент припадка, или говорить о только что прочитанном ... Очень часто в подобном состоянии бывают безуспешные попытки самоубийства, от которых после припадка не сохраняется никакого воспоминания. То же можно сказать и о преступлениях, совершаемых эпилептиками. Один башмачник в припадке эпилептической мании убил сапожным ножом своего тестя в день свадьбы. Через несколько дней больной пришел в себя: у него не было никакого подозрения относительно совершенного им преступления.
Мы думаем, что этих примеров достаточно и что они гораздо более, чем общие описания, могут способствовать составлению ясного понятия об эпилептической амнезии. Некоторый период умственной деятельности вовсе не доходит до сознания; о нем эпилептик узнает от других лиц или с помощью собственных смутных догадок.
Таков факт, относительно же его психологического объяснения возможны две гипотезы.
Можно допустить, или что в периоде умственного автоматизма сознания совершенно нет; в этом случае амнезию не надо и объяснять, так как если ничего не было произведено, то нечему и сохра-
27
няться и воспроизводиться; или же сознание сохраняется, но в такой слабой степени, что за ним следует амнезия. Мне кажется, что к огромному большинству случаев подходит вторая гипотеза.
Прежде всего чисто теоретические рассуждения с трудом допускают, чтобы очень сложные действия, имеющие различные цели, производились бы при полном отсутствии сознания, хотя бы перемежающегося. Если бы мы придали очень важное значение влиянию привычки, все же мы должны согласиться с тем, что сознание может не участвовать при однообразных действиях, но что оно необходимо при разнообразных...
Но эти рассуждения имеют характер только вероятности; решить же дело можно только посредством опыта. И действительно, некоторые факты доказывают некоторую работу сознания даже в таких случаях, когда больной не имеет никакого воспоминания о бывшем с ним припадке. «Некоторые эпилептики во время припадка отвечают коротко и с криком на такие вопросы, которые обращены к ним в отрывистом и повелительном тоне. По окончании припадка они совершенно забывают как то, о чем их спрашивали, так и то, на что они давали свои ответы. Одному ребенку во время припадков давали нюхать эфир или аммиак, запах которых он очень не любил. В это время он обыкновенно кричал :«уйдн!, уйди, уйди!», а по окончании припадка совершенно ничего не помнил. Иногда эпилептики с трудом вспоминают некоторые факты, происшедшие с ними во время припадка и особенно в последние его моменты. Тогда состояние этих больных больше всего походит на пробуждение от тяжелого сна. Сначала они никак не могут вспомнить главных обстоятельств припадка, не признают фактов, которые им приписываются, но затем припоминают некоторые подробности, по-видимому, совершенно забытые.
Если подобные случаи указывают нам на .присутствие сознания во время припадков эпилепсии, то можно предполагать, что оно действует и при многих других обстоятельствах. Но я не хочу утверждать, что так бывает всегда. Сановник, о котором мы уже говорили, довольно хорошо ориентировался на улице, избегая препятствий, экипажей и прохожих, что несколько доказывает некоторую работу сознания во время его припадка; но в аналогичном случае, приводимом Хайлингсом Джэксоном, один больной попал было однажды под омнибус, а в другой раз едва не упал в Темзу.
Как же можем мы объяснить амнезию в таких случаях, где сознание было сохранено? Очевидно, что причиной такого явления мы можем считать только крайнюю слабость состояний сознания. Умственное расстройство, наблюдаемое после припадка, по моему мнению, замечательно хорошо определено Джэксоном, который дал этому состоянию название «эпилептической грезы». Один из его больных, молодой человек девятнадцати лет, от которого никак нельзя было ожидать желания догматизировать подобный вопрос, сам однажды употребил то же самое выражение. После припадка он лег в постель и тотчас же стал разговаривай, с воображаемым
28
другом: «Подожди минуту, Вилльям, я иду». Он встал, сошел с лестницы, отворил двери и вышел на улицу в одной рубашке. Холод заставил его прийти в себя; тогда его удержал отец. «А, так это, значит, была греза», — сказал больной и снова лег в постель.
Будем сравнивать умственное состояние эпилептиков с сонной грезой, для того чтобы идти от известного к неизвестному. Чрезвычайно часто бывают такие сновидения, которые мы тотчас же забываем. Проснувшись ночью, мы обыкновенно помним прерванную грезу совершенно ясно, но к утру всякое воспоминание о ней исчезает.
Объяснить это явление очень нетрудно. Состояния сознания, составляющие сонную грезу, необыкновенно слабы. Хотя они и кажутся нам сильными, но это только потому, что в данный момент кроме них нет ни одного, более сильного сознательного состояния, которое могло бы одержать верх над ними. Но, как только начинается состояние бодрствования, все в сознании занимает свое место. Внутренние образы слабеют перед внешними восприятиями, внешние восприятия — перед состоянием напряженного внимания, а это последнее — перед идеей, интересующей нас больше всего. Вообще сознание при большей части сновидений отличается минимумом напряженности.
Необходимо объяснить еще одно обстоятельство. Если амнезия обусловливается слабостью первичных состояний сознания, то как могут эти, по нашей гипотезе, слабые состояния требовать известных поступков? По Хайлингсу Джэксону «умственный автоматизм имеет причиной избыток деятельности нервных центров низшего порядка, которые при этом играют роль центров высших, направляющих». Следовательно, здесь мы находий лишь частный случай хорошо известного физиологического закона: эксцито-моторная сила рефлекторных центров увеличивается, когда нарушается связь их с высшими центрами ...2.
По крайней мере, мы не видим противоречия в том предположении, что нервное состояние, достаточное для совершения известных актов, в то же время не достаточно для пробуждения сознания. Возникновение какого-нибудь движения и возникновение какого-нибудь сознательного состояния — два совершенно различных и независимых факта; условия существования одного из них вовсе не составляют условий другого.
Переходим теперь к случаям временной амнезии разрушительного характера. Во всех приведенных нами шримерах память, бывшая до начала болезни, сохраняется вполне: все дело заключается в том, что нечто, появлявшееся в сознании, проходит бесследно
2 Fabrel (loc cit.) говорит: «Для эпилептической мании характерно то, что у одного и того же больного все приступы замечательно похожи друг на друга не.только в целом, но и в самых мелких частностях... Во время каждого припадка у больного являются одни и те же идеи, он производит одни и те же действия. Все приступы отличаются замечательным однообразием».
29
для памяти. В последующих же случаях часть памяти теряется. Такие случаи поражают всего сильнее. Возможно, что дальнейшее развитие'физиологии и психологии воспользуется ими для выяснения сущности памяти. В настоящее же время, по крайней мере на мой взгляд, они не представляют нам никаких разъяснений.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 192; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!