Миф о Гефесте и миф о Триптолеме
Миф фиджийцев о происхождении свиней
В старые времена на Самоа не было ни свиней, ни домашней птицы. Не было их и на Тонга, и
мы, фиджийцы, не ели их, потому что у нас их тоже не было. Тогда мы ели только плоды земли и рыбу,
пойманную у самого берега, и нам хотелось мяса, так что мы убивали людей, чтобы есть их мясо и быть
сытыми.
Но вышло, что на Самоа совсем не осталось рыбы. Отчего это произошло, наши предки не знали;
но говорят, что в воды Самоа приплыло ужасное чудовище и пожрало всех рыб, а рыбы, оставшиеся в
живых, испугались и уплыли в другие места. И самоанцы стали терпеть ужасные мучения из-за того, что
ели лишь плоды земли, и желудки их всегда вопрошали: "О, что же, что же мы будем есть сегодня?"
В том краю жил вождь, великий и могучий. Когда голод стал совершенно невыносимым, он
принялся посылать своих людей за маленькими детьми. Они забирали детей по одному, а вождь ел их,
и сердца его людей исполнялись горечи. Они говорили друг другу:
- Что же делать? Мы скоро исчезнем совсем, он всех нас съест! - И в каждом доме плакали.
А в поселке того вождя жил человек по имени Каи-лу- фа-хе-туунга-у, его жена, Фаэ-и-пуака6
и их
дети - Первый, Второй, Третий, Четвертый, Пятый, Шестой, Седьмой и Восьмой,- всего их было восемь,
и оттого говорили, что дом Каи-лу-фа-хе полон.
И пришла его очередь посылать ребенка к столу вождя; посланные вождя принесли Каи-лу-фа-хе
|
|
|
зуб кашалота и положили перед ним с такими словами:
- Мы забираем одного из твоих детей, его съест вождь.
Тяжело стало на сердце у Каи-лу-фа-хе и его жены, и они горько заплакали. Но посланным
сказали:
- Так сказал вождь, так и будет,- и стали готовить свое дитя к смерти.
Готовить стали Седьмого. Седьмого выбрали потому, что Восьмого, младшего, мать любила
больше всех и не в силах была с ним расстаться. Они натерли тело седьмого ребенка маслом,
причесали его, заплетя его длинные локоны в косы на затылке, руку его они обернули полоской белой
некрашеной тапы. Много раз горестно расцеловали они его - и отдали посланным.
Потом они сели, склонили головы, и в сердцах их была одна горечь. Ни слова не говорили они,
но сидели в горе и в молчании, думая о своем навек потерянном сыне. И когда они так сидели,
женщина нащупала что-то рукой, взглянула и увидела, что это свисток ее погибшего сына.
Она взяла его и сказала:
- Вот его свисток,- и с горестным воплем оба упали и заплакали.
А в их доме жил дух - он жил под потолком дома. Звали его Хоанга (3 По-видимому, имя
означает "свой; напарник".), и каждый вечер они клали для него пищу на полку под потолком. Обычно
|
|
|
он днем спал, а ночью охранял дом и его хозяев от злых духов, от врагов, что всегда норовят ночью
пробраться в дом. Они никогда не видели его, хотя часто заглядывали наверх за чем-нибудь. Но
иногда, просыпаясь ночью, они прислушивались и слышали, как он жует свою пищу и причмокивает
при этом. А закончив есть, он тихо ударял в ладоши и негромко пел:
И ямс хорош, и вкусно таро,
Хороша рыба из соленого моря,
Хороша любовь Каи-лу-фа-хе-туунга-у,
Хороша стряпня Фаэ-и-нуака.
В тот самый день дух спал себе под потолком, но был разбужен плачем супругов и спросил:
- Что это? Что такое? Отчего вы так плачете?
Услышав его голос, они очень испугались, потому что впервые узнали, как он громко говорит.
Они замолкли и даже не могли ответить.
Тогда дух постучал по днищу своей полки и сказал:
- Слышишь меня, Каи-лу-фа-хе, слышишь, его жена? Слышите? Отчего вы так плачете?
Отвечайте!
И они перестали бояться, почувствовав, что он их друг. Женщина ответила:
- Мы горюем, господин, о своем сыне, о нашем Седьмом, о том, что так часто носил тебе пищу.
- Что с ним? - спросил дух в волнении.- Не болен ли он? Или, может, он упал с дерева? Или какое
другое зло приключилось с ним?
- О горе,- отвечал муж,- хуже! Вождь съел его. А теперь мы живем в страхе, потому что скоро
|
|
|
опять к нам придут. О несчастные мы родители!
- Зачем только я рожала детей?! - плакала жена. - Что хорошего теперь в том, что у меня,
несчастной, есть они?! Восемь их было, теперь уже семь, а скоро дом вовсе опустеет, потому что
неутолим голод вождя.
Так горевали и стенали они, а сверху тоже послышался плач, потому что духу стало жаль их.
- Не плачьте,- сказал он,- не надо, не плачь Каи-лу-фа-хе, не плачь, жена Каи-лу-фа-хе. Я спасу
ваших детей. Сегодня ночью произойдет удивительное. Так что не бойтесь, ведь я ваш дух.
Тут Каи-лу-фа-хе возрадовался и сказал:
- Не бойся, жена,- Хоанга поможет нам, и наши дети останутся жить.
Но жена не успокаивалась.
- Горе,- всхлипывала она,- горе, что делать! Они все умрут, их съедят, и никому уже не спасти их.-
И она плакала еще горше.
Тут наверху раздался шорох и шум, и их слуха достиг сердитый голос духа:
- Чьи это были слова?! - спросил он грозно. - Не я ли хитроумный Хоанга? Уже нет съеденного
вождем ребенка, и его нам не спасти. Но живущие останутся жить. Не я ли обещал вам это?!
Женщина не смела больше плакать, но ее сердце горевало по-прежнему; она не верила словам
духа. Когда спустилась тьма, они положили духу на полку еду и легли с детьми спать. Но вдруг среди
|
|
|
ночи у женщины начались ужасные боли, и она разбудила мужа, говоря:
- Вставай, вставай, пойди за повитухой.
Он же рассмеялся и сказал:
- Это сон, жена.- Они оба ведь были уже стары, и даже их младший ребенок успел вырасти. Но
женщина стала кричать сильнее и умоляла его пойти за повитухой. Наконец он пошел, но ему было
стыдно, и он сказал:
- Теперь все станут надо мной смеяться.
Он долго бродил, не решаясь выполнить просьбу жены. Вдруг ему вспомнились слова духа:
"Сегодня ночью случится удивительное",- и тогда он решил: "Пусть так, быть может, это оно и есть.
Действительно, что может быть удивительнее - ведь и я стар, и моя жена". Тогда наконец он решился
пойти к дому повитухи и стал просить ее скорее пойти помочь его жене. Тут повитуха и ее муж стали
смеяться над ним и издеваться, но он сказал:
- Послушайте меня,- и рассказал им все, что случилось. А потом сказал:
- Идем же, идем к моей жене; кто знает, что собирается сделать Хоанга?
Услыхав это, повитуха сказала: "Пойдем",- и они вдвоем пошли в ночи. Тихонько войдя в дом,
они услышали, как дух поет под потолком. Вот что он пел:
Нет горше горя Фаэ-и-пуака,
Но большим, чем горе,
Ее будет радость.
Смех слезы сменяет,
И не горьки те слезы.
Пусть умер один,
Семь других остаются -
Первый, Второй,
Третий, Четвертый,
Пятый, Шестой,
Восьмой остаются.
Повитуха зашла за перегородку, а Каи-лу-фа-хе с детьми остался ждать. Немного погодя он вдруг
услышал странный визг, писк и крик повитухи:
- Мне страшно! Ой, что за щеки, что за ноги, что за длинные носы! Кто это, Хоанга? Я боюсь, мне
очень страшно!
Тут дух наверху рассмеялся и сказал:
- Не бойся, помощница женщин, это то, что я обещал несчастным супругам. Теперь их дети будут
жить. Встань, Каи-лу-фа-хе, сооруди маленький загончик в своем доме - это для тех существ, что я
сейчас дал тебе. Их называют "свиньи". Они станут большими и толстыми, и они будут пищей вождя, а
дети твои останутся жить. Эти существа еще и плодятся невероятно, так что не жалей их, не держи их
всех при себе, а отдай несколько свиней чужеземцам, плывущим в другие края. Пусть они возьмут
свиней к себе и едят их, а не друг друга, иначе людоедство погубит их всех.
Так сказал дух, и Каи-лу-фа-хе послушался. Он построил загон для свиней, где они жили, пока не
выросли, пока не стали толстыми и здоровыми. А тогда он построил для них большой загон снаружи,
где они стали невероятно плодиться - как и предсказал дух. Велика была радость вождя, когда Каи-лу-
фа-хе принес ему первую свинью и вождь попробовал ее. Каи-лу-фа-хе же сказал:
- Это наше подношение; пусть же останутся жить наши дети.
Велика была радость всех самоанцев, и они говорили:
- Дух послал нам сразу два блага. И дети наши не будут более гибнуть в земляной печи, и голоду
теперь настал конец. Действительно верны слова о том, что дом Каи-лу-фа-хе полон.
Пусть же процветает Каи-лу-фа-хе, пусть процветает его жена Фаэ-и-пуака! Ведь это они спасли
нас - нас и наших детей.
И еще Каи-лу-фа-хе исполнил наказ духа и дал свиней чужестранцам. Когда на Самоа в поисках
панциря чудесной черепахи приплыли тонганцы, он дал им свиней и они отвезли их своему вождю. А
когда они приплыли еще раз, он дал им еще, и они взяли их с собой, когда бежали на Фиджи, солгав
вождю о куске панциря той черепахи.
Вот так у самоанцев появились первые свиньи.
Миф о Гефесте и миф о Триптолеме
ГЕФЕСТ
Гефест, сын Зевса и Геры, бог огня, бог-кузнец, с которым никто не может сравниться в искусстве
ковать, родился на светлом Олимпе. Он родился слабым и хромым ребенком. В гнев пришла великая
Гера, когда показали ей богини некрасивого, хилого сына. Она схватила его и сбросила с Олимпа вниз на
далекую землю.
Долго несся по воздуху несчастный ребенок и упал, наконец, в волны безбрежного моря.
Сжалились над ним морские богини – Эвринома, дочь великого Океана, и Фетида, дочь вещего
морского старца Нерея. Они подняли упавшего в море маленького Гефеста и унесли его с собой глубоко
под воды седого Океана. Там в лазурном гроте воспитали они Гефеста. Вырос бог Гефест некрасивым,
хромым, но с могучими руками, широкой грудью и мускулистой шеей. Каким он был дивным
художником в своем кузнечном ремесле! Много выковал он великолепных украшений из золота и
серебра своим воспитательницам – Эвриноме и Фетиде.
Долго таил Гефест в своем сердце гнев на мать свою, богиню Геру, наконец решил отомстить ей
за то, что она сбросила его с Олимпа. Он выковал золотое кресло необыкновенной красоты и послал его
на Олимп в подарок матери. В восторг пришла жена громовержца Зевса, увидав чудесный подарок.
Действительно, только царица богов и людей могла сидеть на кресле такой необычайной красоты. Но –
о, ужас! Лишь только Гера села в кресло, как обвили ее несокрушимые путы, и Гера оказалась
прикованной к креслу. Бросились боги ей на помощь. Напрасно, – никто из них не был в силах
освободить царицу Геру. Боги поняли, что только Гефест, выковавший кресло, может освободить свою
великую мать.
Тотчас послали они бога Гермеса, вестника богов, за богом-кузнецом. Вихрем помчался Гермес
на край света, к берегам Океана. В мгновение ока пронесся Гермес над землей и морем и явился в грот,
где работал Гефест. Долго просил он Гефеста идти с ним на высокий Олимп – освободить царицу Геру,
но наотрез отказался бог-кузнец: он помнил зло, которое причинила ему мать. Не помогли ни просьбы,
ни мольбы Гермеса. На помощь ему явился Дионис, веселый бог вина. С громким смехом поднес он
Гефесту чашу благовонного вина, за, ней другую, а за ней еще и еще.
Охмелел Гефест, теперь можно было с ним сделать все – вести куда угодно. Бог вина Дионис
победил Гефеста. Гермес и Дионис посадили Гефеста на осла и повезли на Олимп. Покачиваясь, ехал
Гефест. Кругом Гефеста неслись в веселой пляске увитые плющом менады с тирсами в руках. Неуклюже
прыгали охмелевшие сатиры. Дымились факелы, громко раздавались звон тимпанов, смех, гремели
бубны. А впереди шел великий бог Дионис в венке из винограда и с тирсом. Весело двигалось шествие.
Наконец пришли на Олимп. Гефест в один миг освободил свою мать, теперь уже он не помнил обиду.
Гефест остался жить на Олимпе. Он построил там богам величественные золотые дворцы и себе
построил дворец из золота, серебра и бронзы. В нем он живет с женой своей, прекрасной, приветливой
Харитой, богиней грации и красоты.
В этом же дворце находится и кузница Гефеста. Большую часть времени Гефест проводит в своей
полной чудес кузнице. Посередине стоит громадная наковальня, в углу – горн с пылающим огнем и
мехи. Дивные эти мехи – их не нужно приводить в движение руками, они повинуются слову Гефеста.
Скажет он – и работают мехи, раздувая огонь в горне в ярко пышащее пламя.
Покрытый потом, весь черный от пыли и копоти, работает бог-кузнец в своей кузнице. Какие
дивные произведения выковывает в ней Гефест: несокрушимое оружие, украшения из золота и серебра,
чаши и кубки, треножники, которые катятся сами на золотых колесах, как живые.
Окончив работу, омыв в благовонной ванне пот и копоть, Гефест идет, прихрамывая и
пошатываясь на своих слабых ногах, на пир богов, к отцу своему, громовержцу Зевсу. Приветливый,
добродушный, часто прекращает он готовую разгореться ссору Зевса и Геры. Без смеха не могут боги
видеть, как хромой Гефест ковыляет вокруг пиршественного стола, разливая богам благоухающий
нектар. Смех заставляет богов забыть ссоры.
Но бог Гефест может быть и грозным. Многие испытали силу его огня и страшные, могучие
удары его громадного молота. Даже волны бушующих рек, Ксанфа и Симоиса, смирил под Троей своим
огнем Гефест. Грозный, разил он своим молотом и могучих гигантов.
Велик бог огня, искуснейший, божественный кузнец Гефест, – он дает тепло и радость, он ласков
и приветлив, но он же грозно карает.
ТРИПТОЛЕМ
Великая богиня Деметра, дающая плодородие земле, сама научила людей, как возделывать
хлебородные нивы. Она дала юному сыну царя Элевсина, Триптолему, семена пшеницы, и он первый
трижды вспахал плугом рарийское поле у Элевсина и бросил в темную землю семена. Богатый урожай
дало поле, благословленное самой Деметрой. На чудесной колеснице, запряженной крылатыми
змеями, Триптолем по повелению Деметры облетел все страны и всюду научил людей земледелию.
Был Триптолем и в далекой Скифии у царя Линха. Его тоже научил он земледелию. Но гордый
царь скифов захотел отнять у Триптолема славу учителя земледелия, он захотел присвоить эту славу
себе. Линх решил убить во время сна великого Триптолема. Но Деметра не допустила совершиться
злодеянию. Она решилапокарать Линха за то, что он, нарушив обычай гостеприимства, поднял руку на
ее избранника.
Когда Линх ночью прокрался в покой, где мирно спал Триптолем, Деметра обратила царя скифов
в дикую рысь в то самое мгновение, когда занес он над спящим кинжал.
Скрылся в темных лесах обращенный в рысь Линх, а Триптолем покинул страну скифов, чтобы,
переносясь из страны в страну на своей чудесной колеснице, учить людей великому дару Деметры –
земледелию.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 212; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!