Ветхозаветные истоки термина «Евангелие»
ЛЕКЦИЯ II
Канонические Евангелия
Под каноническими Евангелиями мы понимаем четыре Евангелия — от Матфея, Марка, Луки, Иоанна принятые Церковью в качестве Священного Писания и вошедшие в канон Нового Завета.
Словом «канон» в данном случае обозначается закрытый список древнехристианских текстов, вероучительный авторитет которых признается всей Церковью.
Новый Завет — это состоящий из 27 сочинений сборник, помещенный христианами рядом с творениями древних, библейских писателей.
Священный характер ветхозаветных писаний Церковь признавала всегда. После возникновения Нового Завета еврейские книги стали для Церкви Ветхим Заветом, первой частью Библии.
Терминология
Термин «Новый Завет»
Выражение «Новый Завет» теперь ассоциируется с корпусом христианских текстов, но такое понимание возникло не сразу. Первоначально библейское понятие «Завет» относилось к особым отношениям Бога с людьми. При этом надо иметь в виду, славяно-русский религиозный термин «завет» представляет собой точный перевод греческого слова διαθηκη, которое в светском греческом языке относится к определенному типу юридического соглашения, связанного с посмертной волей человека (отсюда «завет» и «завещание» — слова одного корня).
В свою очередь διαθηκη в библейских переводах с иврита на греческий устойчиво соответствует слову ברית – berit, которое только на периферии своей семантики может означать «завещание», а основное его значение имеет другой смысловой центр. Berit прежде всего означает «согласие, договор, союз», то есть согласное проявление воли сторон относительно единой цели.
|
|
|
В Библии говорится о «завете», когда Бог обещает Ною, Аврааму, Исааку, Иакову, Давиду особую помощь и благословение. Но особое значение традиция придавала тому Завету, который Бог заключил с Моисеем и народом через принесение жертв и окропление кровью (Исх 19: 5; 24: 3-8).
За 700 лет до Р.Х. пророк Исайя писал об обращении Господа к Своему отроку, который будет «поставлен в завет для народа» (Ис 42:6).
А когда Иудейское царство рушилось под натиском захватчиков, пророк Иеремия изрек слова: «Я заключу с домом Израиля и с домом Иуды новый завет, не такой завет, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской... Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом. И уже не будут учить друг друга, брат брата, и говорить: «познайте Господа», ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь, потому что Я прощу беззакония их и грехов их уже не воспомяну более» (Иер 31: 31—34; ср. 34: 25).
|
|
|
Из текста следует, что этот завет характеризуется следующим:
· он будет последним в ряду таких союзов с Богом;
· требования Закона станут внутренним императивом сердец, и тогда наконец Израиль будет следовать им уже неукоснительно;
· тем самым завет назван «новым» не только потому, что это будет просто «обновлением, возобновлением» прежнего завета, но каким-то исключительным Божиим действием, которое свершится помимо обычного научения в Законе («не такой завет какой я заключил с отцами их... И уже не будут учить друг друга... ибо все сами будут знать Меня... Я прощу беззакония их»).
Такое понимание подтверждается в Послании к Евреям, где целиком приводится пророчество Иеремии (Евр 8: 8—12) и разъясняется, что новизна завета обусловлена появлением нового, иного, Первосвященника «вовек по чину Мелхиседека» (Евр 7: 15, 21).
С точки зрения автора послания принесение принципиально иной искупительной жертвы — вечной жертвы Тела и Крови Христа (Евр 9: 11 — 15; 10: 10) — и является причиной превосходства, совершенства и полноты Нового Завета («А где есть прощение грехов, там не нужно приношение за них» Евр 10: 18).
|
|
|
Здесь же содержится утверждение необходимости смерти Ходатая Нового Завета для исполнения обетования (Евр 9:15—16), что и явилось причиной указанного способа перевода berit на греческий и славянский языки как «завещание, завет», в смысле выражения посмертной воли.
Тема Нового Завета вновь появляется в (Иер 32:40; Иез 16: 60, 62; 37: 26), но после этих текстов VI века до н.э. практически исчезает до появления вновь в кумранских рукописях.
В евангельской истории Сам Господь говорит о «Новом Завете», когда совершает его установление на Тайной Вечери. Поскольку Евангелия написаны позднее Посланий Апостола Павла, то обратимся к его свидетельству:
«Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: «приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание». Также и чашу после вечери и сказал: «сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание» (1 Кор 11: 23—25).
Можно привести и другое место:
|
|
|
«Вы — наше письмо, написанное в сердцах наших, узнаваемое и читаемое всеми человеками. Вы показываете собою, что вы — письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога Живаго, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца. Такую уверенность мы имеем в Боге через Христа, не потому, чтобы мы сами способны были помыслить что от себя, как бы от себя, но способность наша от Бога.
Он дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит. <... >
Имея такую надежду, мы действуем с великим дерзновением, а не так, как Моисей, [который] полагал покрывало на лице свое, чтобы сыны Израилевы не взирали на конец преходящего.
Но умы их ослеплены: ибо то же самое покрывало доныне остается неснятым при чтении Ветхого Завета, потому что оно снимается Христом.
Доныне, когда они читают Моисея, покрывало лежит на сердце их. Но когда обращаются к Господу, тогда это покрывало снимается... для неверующих, у которых бог века сего ослепил умы... для них не воссиял свет благовествования о славе Христа, Который есть образ Бога невидимого» (2 Кор 3: 2—6,12—16; 4:4).
В начале отрывка читатель несомненно отсылается к (Иер 31: 31— 34) (завет, «написанный в сердцах»), затем Новый Завет представлен основывающимся на подлинной интерпретации Писания. Согласно ей, Тора возвещает о смерти и Воскресении Мессии.
Такой упор на истинную экзегезу Писания никак не может указывать на отказ от Ветхого Завета, понимаемого здесь как Пятикнижие, но напротив, означает подтверждение его непреходящей ценности. Писания Израиля остались Писаниями и для христиан.
Только со II века христиане стали называть «Новым Заветом» корпус своих писаний, и лишь по прошествии длительного периода времени средиземноморские церкви пришли к согласию относительно книг, входящих в каноническое собрание.
Термин «Евангелие»
Греческое слово ευαγγελιον переводится как «благая, добрая, радостная весть». В греческом языке классического периода ευαγγελιον имело также значение «воздаяния, награды за радостную весть», благодарственной жертвы за нее. В эпоху позднего эллинизма в контексте культа римского императора это слово приобрело специфически религиозный смысл, то есть уже тогда, в языческие времена, означало не любую радостную весть. Так стали называться сообщения о различных событиях из жизни обожествленного императора.
Ветхозаветные истоки термина «Евангелие»
Известны еврейские истоки новозаветного употребления слова ευαγγελιον в значении вести о мессианском спасении, которую принес Иисус Христос (то есть что Он — это ожидавшийся евреями Мессия).
В еврейской Библии употребляется слово בשורה – besora в значениях «весть», «радостная весть».
В греческом переводе — Септуагинте, которая была писанием первых христиан, — ему соответствуют слова, родственные ευαγγελιον.
Например, во Второй книге Царств описывается война Давида с Авессаломом и гибель последнего. Авессалом — сын Давида, который восстал на отца и погиб страшной смертью. Его бросили в лесу в глубокую яму и наметали над ним огромную кучу камней. Это убийство совершили клевреты царя. И вот военачальник Ахимаас собрался оповестить Давида об этом:
«Ахимаас, сын Садоков, сказал Иоаву: побегу я, извещу царя, что Господь судом Своим избавил его от рук врагов его.
Но Иоав (другой слуга) сказал ему: не будешь ты сегодня добрым вестником; известишь в другой день, а не сегодня, ибо умер сын царя. И сказал Иоав Хусию (еще один военачальник): пойди, донеси царю, что видел ты. И поклонился Хусий Иоаву и побежал.
Но Ахимаас, сын Садоков, настаивал и говорил Иоаву: что бы ни было, но и я побегу за Хусием. Иоав же отвечал: зачем бежать тебе, сын мой? не принесешь ты доброй вести» (2 Цар 18: 19—22).
Совершив убийство беззаконного, но тем не менее любимого кротким Давидом сына (далее описывается горе Давида по этому поводу, невзирая на то что кончилась междоусобица, которую затеял сын), военачальники спорят, доносить ли о совершившемся. Кто-то чувствует, что благой вестью для царя Давида это являться не будет, кто-то хочет отличиться и доложить скорее. Здесь, когда говорится о вестнике и вести, при переводе устойчиво используются слова, родственные паре בשורה – besora — ευαγγελιον.
В Книге пророка Исайи есть знаменитое мессианское место: «Как прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего мир, благовествующего радость, проповедующего спасение» (Ис 52: 7).
Здесь в еврейском первоисточнике тоже употреблено слово, однокоренное с בשורה – besora (מבשר – mebasser — вестник, благовествующий). Ему соответствует в греческом переводе причастие от глагола ευαγγελιξομαι (благовествовать), опять же однокоренное слову ευαγγελιον.
Подтверждение того, что древнее понимание этого слова в еврейском тексте Исайи было мессианским, мы находим в кумранском библейском комментарии. В одной из рукописей содержится интерпретация образа Мелхиседека (вышедшего навстречу Аврааму с вином и хлебом) как эсхатологического избавителя.
Текст относится к I веку до Р.Х., то есть не зависит от христианской литературы. И поэтому для нас чрезвычайно важно, что в этом кумранском свитке встречается толкование (Ис 52: 7): «Горы — это пророки, а вестник – это мессия». В мессианском смысле толкует (Ис 52: 7) Апостол Павел в Послании к римлянам (Рим 10: 15, а затем и вся христианская традиция.
Итак, задолго до того как прозвучала евангельская весть, греческий термин получил библейское применение в Септуагинте, причем с мессианским оттенком.
Дата добавления: 2018-09-23; просмотров: 167; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!