Объективность и наш современный взгляд на мир
В данном пункте автор предлагает рассмотреть наше понимание объективности и отличия между объективностью и субъективностью. Оба этих понятия можно употреблять в различных смыслах, для нашей дискуссии важными являются два смысла, эпистемиологический смысл различия между субъективным и объективным и онтологический. С эпистемиологической точки зрения "объективность" и "субъективность" - прежде всего предикаты суждений. Мы часто называем суждение "субъективным", имея в виду, что его истинность или ложность не может быть установлена "объективно", потому что истинность или ложность - не простой вопрос факта, но зависит от некоторых установок, чувств и точек зрения тех кто произносит и слушает суждение. Пример такого суждения: "Рембрандт - лучший художник чем Рубенс". В этом смысле, мы противопоставляем субъективные суждения с объективным, таким как: "Рембрант жил в Амстердаме в течение 1632 года." Объективные суждения независимы от чьих-либо отношений и чувств.
В онтологическом смысле, "объективность" и "субъективность" - предикаты объектов и типов объектов и относятся к способу существования. В онтологическом смысле, боль субъективна, потому что ее существование зависит от чувств субъекта. Но горы, например, в отличие от боли, онтологически объективны, потому что их существование не зависит от воспринимающего или умственного состояния.
|
|
|
Мы можем делать эпистемиологически субъективные суждения об объектах, которые онтологически объективны, и аналогично, мы можем делать эпистемиологически объективные суждения об объектах, которые онтологически субъективны. Например, суждение "У меня болит спина " – эпистемиологически объективный факт, но боль существует в зависимости от субъекта, следовательно, такое утверждение будет онтологически субъективным.
Различие между присущими объекту (внутренними) и зависимыми от наблюдателя свойствами мира
Исторически делается большие различия между разумом и телом, между природой и культурой. В параграфе "Фундаментальная онтология", автор молчаливо отказался от традиционной дуалистической концепции соотношения разума и тела в пользу представления о том, что разум высший уровень развития мозга, природа которого одновременно и "ментальная" и "физическая". Автор использует слово "ментальный", с этой позиции, чтобы показать, как "культура" создается вне "природы". Важным шагом в своем исследовании автор называет проведение различий между теми особенностями мира, которые существуют независимо от нас и которые зависят от нас для их существования.
|
|
|
Свойства мира, которые раскрывают нашу фундаментальную отологию, например, горы и молекулы, существуют независимо от наших представлений о них. Однако, когда мы начинаем определять свойства мира далее, мы обнаруживаем, что есть различие между теми свойствами, которые мы могли бы называть присущими объекту по природе и теми, которые существуют в зависимости от интенциональности наблюдателя и т.д. Например, предмет передо мной обладает массой, цветом, состоит из определенных химических элементов и т.д. – все эти свойства присущи объектам, но в то же самое время истинным утверждением об этом объекте будет то, что это отвертка. Когда я описываю объект как отвертку я выделяю в нем такие свойства, которые зависят от наблюдателя. Это отвертка только потому, что люди используют ее как отвертку.
Выше изложенный простой пример в силу его важности лучше всего изложить по пунктам:
1. Существование физического объекта передо мной не зависит от моего отношения к нему.
2. Этот объект имеет много свойств, которые являются внутренними или свойственными ему в том смысле, что они не зависят от установок наблюдателей или пользователей. Например, он имеет некоторую массу и некоторый химический состав.
|
|
|
3. Этот объект имеет и другие свойства, которые существуют только в зависимости от интенциональности агентов. Например, это - отвертка. Автор называет такие свойства "зависимыми от наблюдателя." Зависимые от наблюдателя свойства онтологически субъективны.
4. Некоторые из этих онтологически субъективных свойств - эпистемиологически объективны. Например, это не только мое мнение, что это - отвертка. То что это отвертка - объективно установленный факт.
5. Хотя свойство быть отверткой - зависимый от наблюдателя факт, свойство думать, что что-что является отверткой (используется как отвертка, и т.д.) является внутренним для того, кто думает (пользуется отверткой). Быть отверткой – зависимый от наблюдателя факт, но свойства наблюдателя, которые позволяют ему создавать такие зависимые от наблюдателя свойства мира - внутреннее свойство наблюдателя.
Хороший способ понимания этих отличий состоит в том, чтобы спросить себя, может ли это свойство существовать, если бы никогда не было человека или других разумных существ? Зависимые от наблюдателя свойства зависят только от отношений наблюдателя. Присущие объекту свойства не дают представление о наблюдателе и существуют независимо от него. Если говорить более точно присущие объекту свойства реальности это те свойства, которые существуют независимо от умственных состояний, кроме самих умственных состояний, которые являются так же присущими объекту свойствами реальности.
|
|
|
Автор делает акцент на различиях между присущими объекту и зависимыми от наблюдателя свойствами, потому что социальная реальность вообще может быть понята только в свете этих различий. Зависимые от наблюдателя свойства всегда создаются присущими объекту ментальными феноменами наблюдателя. Эти ментальные феномены, подобно всем ментальным феноменам, онтологически субъективны; и зависимые от наблюдателя свойства наследуют эту онтологическую субъективность. Но эта онтологическая субъективность не противоречит утверждению, что зависимые от наблюдателя свойства являются эпистемиологически объективными.
Логическое следствие всех этих выкладок то, что для любого зависимого от наблюдателя свойства F, казаться F логически более первично, чем быть F, потому что казаться F необходимое условие для того, чтобы быть F. Если мы понимаем этот пункт, мы сможем понять отологию социально созданной реальности.
Назначение функции
Для того, что бы создать аппарат, необходимый для объяснения социальной действительности внутри нашей лежащей в основе научной онтологии, требуется три элемента: Назначение функции, коллективная интенциональность и конструктивные правила.
Первая часть теоретического аппарата называется назначение (или наложение) функции. Чтобы объяснять это сначала нужно отметить замечательную способность людей и некоторых других животных накладывать на объект функции и, конечно, как существующие в природе так и особенно созданные объекты выполняют назначенные функции.
Важно то, что функции никогда не являются присущими объекту с точки зрения физической природы любого явления, но назначаются из вне сознательными наблюдателями и пользователями. Функции, короче говоря, никогда не являются присущими объекту, но - всегда зависят от наблюдателя.
Часто мы не понимаем это, особенно в биологии, когда говорим о функции, как свойственной природе объекта. Например, то, что сердце перекачивает кровь - это свойство присущее объекту (сердца - есть причина движения крови), но когда, в дополнение к этому, мы говорим, что функция сердца перекачивать кровь, мы делаем нечто большее, чем констатируем это присущее объекту свойство.
Мы располагаем эти факты относительно системы ценностей, которой мы придерживаемся этих ценностей – свойство присущее нам, но приписывание этих ценностей по природе не зависимых от нас зависит от наблюдателя. Даже, когда мы обнаруживаем природную функцию, например функцию сердца, это открытие состоит в открытии причинных процессов вместе с назначением определенной телеологии этим причинным процессам.
Нужно ясно понять, что на самом деле мы не открываем природную функцию, но открытие естественной функции может происходить только внутри целого ряда предшествующих приписанных функций (включая цели, телеологию и другие функции). Таким образом, когда мы уже приняли что для организм должен выжить и произвести потомство и, что для видов важно продолжить свое существование, мы можем открыть, что функция сердца качать кровь, функция вестибулярно-окулярного рефлекса - стабилизировать изображение на сетчатке и так далее. Когда мы обнаруживаем такую естественную функцию, за ней нет чего-либо, что можно обнаружить в природе вне причинно-следственных отношений. Слово "функция" добавляется к слову "причина" благодаря набору ценностей (включая цели и телеологию вообще). То, что мы можем обнаружить, что функция сердца - качать кровь, связано с тем, что мы берем из биологии то, что жизнь и выживание – ценность. Если бы мы думали, что самая большая ценность - славить Бога, делая глухие шумы, то функция сердца была бы делать глухие шумы и сердце с шумами было бы лучшим сердцем. Если бы смерть была для нас ценностью, мы бы говорили, что функция рака ускорить смерть, функция старения ускорить смерть и функция естественного отбора исчезновение. Во все функциональные назначения, никакие новые присущие объекту факты не включаются. Поскольку природные свойства являются присущими объекту, нет никаких функциональных фактов вне причинных фактов. Дальнейшее назначение функции зависит от наблюдателя.
Возникает вопрос, как определить функцию? Если ее определять в терминах причин (каузальное определение), то она будет не более чем причиной – свойством присущим объекту. Но если функция определятся относительно набора ценностей, таких как жизнь, выживание, здоровье, то они зависят от наблюдателя. Если давать натуралистическое объяснение функции (функция сердца – качать кровь, потому что оно является причиной перекачивание крови), то функция будет присущим объекту свойством. Таким образом, первое различение, которое вводит автор - это различение функций и причин. Функция всегда подразумевает наличие некой телеологии. Если давать чисто каузальное определение функции, то функция холода, например, производить простуду.
Возможно решающим аргументом в пользу того, что функции, в отличие от причин, зависят от наблюдателя является то, что приписывание функции, в отличие от приписывании причинны, является интенциональным относительно заменимости (intensional-with-an-s). Интенциональность - такое свойство разума, посредством которого он направляется на объекты и состояния мира. Интециональность - такое свойство суждений и других представлений, посредством которого они не проходят тест на экстенциональность. Наиболее известный такой тест - Закон Лейбница: Если два выражения относятся к одинаковому объекту, они могут заменять друг друга в суждении, не изменяя истинность суждения. Суждения, которые не проходят этот тест является интенциональными относительно заменимости (intensional-with-an-s). Другое выражение, используемое для обозначения этого вида интенциональности - "референтная неясность." Обычно суждения о состояниях которые являются истинно интенциональными (intentional-with-a-t) являются интенциональными относительно заменимости (intensional-with-an-s), потому что в таких суждениях способ упоминания объекта воздействует на истинное значение суждения.
Замена кореферентных условий в функциональных контекстах не может гарантировать сохранение истинного значения. Таким образом, " функция А есть X" вместе с " X идентичен с Y" не подразумевает "А есть функция Y. " Например, это тривиальная истина, что функция весел – грести, грести означает оказывать давления на воду относительно фиксированной точки опоры; но это не означает, что функция весел оказывать давления на воду относительно фиксированной точки опоры.
Чтобы суммировать, первую особенность, мы должны обратить внимание на способность сознательных агентов, создавать социальные факты – назначать функции объектам и другим явлениям. Функции никогда не присущи объекту; они назначаются относительно интересов пользователей и наблюдателей.
Далее Серль делает акцент на некоторых центральных условиях:
1. Всякий раз, когда функция X есть Y, X и Y - части системы, где система частично определена целями, намерениями и значениями вообще. Вот почему есть функции полицейских и профессоров, но трудно определить функцию человечества в целом, если мы не думаем о людях как части несколько большей системы, где их функция, например, служить Богу.
2. Всякий раз, когда функция X есть Y, то X, как предполагается, вызывает или оказывает влияние на Y. Этот нормативный компонент функции не может быть редуцирован исключительно до причинности, до того что все время случается в результате X, потому что X может иметь функцию Y даже в случаях, когда X не вызывает Y всегда или даже в большинстве случаев. Таким образом функция предохранительного клапана предотвратить взрыв, и это истинно даже для некачественных клапанов, которые не предотвращают взрывы, то есть, они неисправно функционируют.
Для объяснения выше перечисленных проблем предлагается ввести различие между функциями агентивными и неагентивными. Иногда назначение функции связано с нашими непосредственными целями, практическими, гастрономическими, образовательными и т.д. Когда мы говорим, " Этот камень - пресс-папье," "Этот объект - отвертка," или " Это - стул, " эти три функциональных замечания означают то как мы используем объекты, функции, которые мы не открываем, которые на появляются естественным путем, но назначаются относительно практических интересов сознательных агентов. Так все эти функции связаны с использованием их агентом, с интенциями направленными агентом на объект я буду называть их агентивными. Не все эти интересы являются "практическими" в обычном смысле, потому что такие функции также назначаются, когда мы говорим "Как страшно это покрашено." Потому что все это объекты использования, к которыми агенты относятся интенционально, я буду называть их "агентивные функции." Некоторые из объектов, к которым мы назначаем агентивные функции, конечно существуют в природе, например камень, который мы используем как пресс-папье; некоторые делаются искусственно, чтобы выполнять определенные функции, например стулья, отвертки и т.д. Объект, сделанный, чтобы выполнять одну агентивную функцию может использоваться для выполнения другой, например, " Этот молоток – мое пресс-папье." Как и в случае сердца, функция не присуща объекту в дополнение к причинным отношениям, но в отличие от приписывания функции сердцу в этих случаях приписывание функции приписывает использование, в которое мы интенционально помещаем объекты.
Некоторые функции не накладываются на объект для решения практических проблем, но назначаются природным объектам и процессам при их теоретическом рассмотрении. Таким образом мы говорим: "функция сердца качать кровь," имея в виду, что организмы живут и выживают. Относительно телеологии, для которой выживание и воспроизводство - ценности, мы можем обнаружить такие функции, встречающиеся в природе независимо от интенций и действий человеческих агентов; так что позвольте называть эти функции "функции неагентивными." Главное отличие агентивных от неагентивных функций то, что в случае агентивных функций приписывание функции приписывает использование, которое мы намеренно придаем этому объекту. Иногда функция агентивная может заменять неагентивную, например, когда мы делаем искусственное сердце. Для обозначения агентивных функций может использоваться слово явные (манифестируемые), не агентивные функции можно назвать латентными.
Еще одно различие: внутри агентивных функций мы должны идентифицировать специальный класс. Иногда агентивная функция, назначенная к объекту отражает или представляет что-то еще. Таким образом, когда я рисую диаграмму футбольной игры, я представляю отдельные позиции в виде кругов с закрашенными четвертинками, половинками и т.д.. В этом случае, агентивная функция, назначается к пометкам на бумаге, которые отражают что-то другое, но так как слова "отражать" и "представлять" являются только другими названиями интенциональности, в этом случае мы намеренно приписываем интенциональность объектам и состояниям, которым она на не присуща. Такой тип назначения функции называется символический или смысловой.. Наиболее примечателен в этом отношении, конечно, язык. Используя язык, мы налагаем специфическую функцию представления на знаки и звуки.
В целом по данному параграфу автор сделает следующие выводы:
1. Так как все функции – зависят от наблюдателя, я буду говорить о всех функциях как назначенных или наложенных.
2. Внутри категории назначенных функций некоторые являются агентивными, потому что они - предмет использования, которое агент прикрепляет к объекту, например, функция ванн служить для принятия ванн.
3. Внутри категории назначенных функций некоторые – являются неагентивными, потому что это естественно происходящие причинные процессы, к которым мы назначили цель, например, функция сердца качать кровь.
4. Внутри категории агентивных функций существует специальная категория тех объектов, чья агентивная функция символизирует, представляет, отражает или в целом означает что-то другое.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 227; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!