Теоретические основы и принципы арт-терапии
Популярность арт-терапии создает полярность взглядов: она или панацея, или модное веяние. Однако это ни то, ни другое.
Людмила Лебедева
Людмила Лебедева
Термин «арт-терапия» был введен Адрианом Хиллом (1938) при описании собственной работы с туберкулезными больными в санаториях. Было замечено, что изобразительная деятельность сопровождается терапевтическим эффектом и что искусство само по себе обладает целительным действием (Э. Крамер).
Арт-терапия в буквальном переводе с английского — художественная терапия. Акцент здесь делается не на искусство вообще, а на его визуальные разновидности: живопись, графику, скульптуру, дизайн и прочие формы творчества, в которых визуальный канал коммуникации играет ведущую роль. Все это — изобразительная деятельность, и психологические закономерности ее развития едины (Л.С. Выготский, Ю.А. Полуянов).
Эволюция понятия «арт-терапия» отражает процессы обособления трех самостоятельных направлений: медицинского, социального, педагогического. В ее основе — применение художественной творческой деятельности в качестве лечебного, отвлекающего, гармонизирующего фактора. Это терапия:
отвлекающими впечатлениями;
занятостью (с целью обучения больных и отвлечения их от переживаний, связанных с болезнью);
трудовая терапия и социальная реабилитация (на основе производственной деятельности лиц, проходящих лечение и реабилитацию).
|
|
|
трудовой деятельностью (ремесла и прочие виды художественного творчества).
Арт-терапия в иерархии направлений
на основе искусства и творческой деятельности
Тип: терапия искусством.
Класс: терапия творчеством (креативная терапия).
Подкласс: экспрессивная терапия.
Семейства: терапия творческим самовыражением; музыкальная терапия; игровая терапия; драма-терапия; сказкотерапия; библиотерапия; танцевальная терапия; телесно-двигательная терапия; арт-терапия.
Виды арт-терапии:
изотерапия (рисуночная терапия); визуальная (терапия образами); медитативное рисование; мультимедийная (интегративная).
Самая крупная таксономическая единица (тип) — терапия искусством. Она связывает все научные и прикладные направления, имеющие общее основание: использование в «лечебных целях» различных форм художественной деятельности субъекта, продуктов его творчества или прославленных шедевров.
Арт-терапия — одна из составляющих терапии искусством.
В терапевтическом мире, основанном на гуманистических принципах, за невербальной и/или метафорической экспрессией зарезервирован термин «экспрессивная терапия» (от англ. — выражающий, выразительный). Это комплекс разнообразных форм творческого (художественного) самовыражения с применением движения, рисования, живописи, скульптуры, музыки, письма, вокализации, импровизации, — в условиях, обеспечивающих поддержку человека с целью стимулирования его личностного роста, развития и исцеления.
|
|
|
«Экспрессивная терапия представляет собой процесс самоисследования посредством любой художественной формы, которая приходит к нам из эмоциональных глубин. Эта терапия не сводится к созданию «приятной» картины. Она не является танцем, готовым для сцены. Она не является и стихотворением, которое переписывается вновь и вновь в целях достижения совершенства» (Н. Роджерс).
Таким образом, категория экспрессивной терапии описывает широкий подкласс явлений, включая наряду с арт-терапией и другие самостоятельно развивающиеся направления. (Противоположность — аналитическая терапия, психоанализ.)
При общих методологических основаниях (искусство, творческая деятельность, художественная экспрессия) различаются акценты в содержании, методах, формах работы. К примеру, драма-терапия в качестве лечебного фактора использует средства театрального искусства и ролевой игры. Музыкальная терапия основана на воздействии музыки, библиотерапия — на литературном сочинении и творческом прочтении художественных произведений.
|
|
|
Вместе с тем в настоящее время развиваются так называемые интегративные арт-формы (арт-драма, музыкальная арт-терапия). Их идентификационная характеристика — виды арт-терапии. Название подчеркивает дополнительное использование приемов и техник, принадлежащих фонду других направлений.
Еще одно замечание относительно терминов: изотерапия, рисуночная терапия, терапия изображением, а также визуальная, или терапия образами. Если первая группа — это разные названия одного феномена, то визуальную терапию одни специалисты рассматривают узко, имея в виду только рисунки. По мнению других, речь должна идти о более широком явлении — многообразных формах визуализаций.
Предложенная схема не исчерпывает всех оснований для классификации. За ее пределами остались некоторые «разветвления»: гештальт-ориентированная, динамически ориентированная арт-терапия, а также самостоятельные направления: арт-психотерапия (медицинская арт-терапия), арт-терапия в социальной сфере, арт-терапия в образовании.
|
|
|
Представим предложенную схему в образе живого дерева, почвой для которого является искусство и, соответственно, терапия искусством. Разветвленные, мощные корни этого дерева — терапия творчеством. Могучий ствол — экспрессивная терапия — держит на себе молодые и зрелые ветви различных «терапий», связанных с художественным самовыражением и экспрессией. Представим самостоятельные, процветающие, сильные ветви музыкальной, танцевальной, драматической, игровой и других «терапий». Рядом с ними растут и развиваются остальные ветви этого замечательного дерева и, конечно же, арт-терапия, листочки и плоды которой — различные ее виды и разновидности.
Итак, релятивность понятия «терапия» оправдывает его введение в понятийный аппарат психологии и педагогики.
Словосочетание «арт-терапия» в научно-педагогической интерпретации понимается как забота об эмоциональном самочувствии и психологическом здоровье личности, группы, коллектива средствами спонтанной художественной деятельности.
Центральная фигура в арт-терапевтическом процессе — не пациент как больной человек, а личность, стремящаяся к саморазвитию и расширению диапазона своих возможностей. Так, Ф. Ницше подчеркивал, что здоровье — не свобода от болезни, а способность человека с ней справляться. Именно эта способность актуализируется в процессе изобразительного творчества.
Внутреннее «Я» человека проявляется в зрительных образах всякий раз, когда он спонтанно рисует, пишет картину, лепит скульптуру. Образы художественного творчества отражают все виды подсознательных процессов (страхи, внутренние конфликты, психические травмы, воспоминания детства, сновидения). При их словесном описании могут возникать затруднения. Поэтому невербальные средства зачастую становятся основными для выражения и прояснения сильных переживаний.
С позиций феноменологии творческий продукт клиента рассматривается как выражение внутреннего переживания, часть его личности.
В арт-терапии используются элементарные художественные средства и не требуется предыдущего опыта в рисовании. Субъекты арт-терапевтического процесса — участник (клиент) и арт-терапевт — взаимодействуют между собой вербально, на символическом, ассоциативном уровне и посредством невербальной, визуальной коммуникации через продукты творчества.
Участники передвигаются от исследования своих внутренних переживаний и ощущений к рассмотрению себя в пространстве, во времени и в отношениях с другими.
Условия (по вертикали от сессии к сессии, по горизонтали — на каждой сессии):
• Доверие (открытость, знакомство с группой, интерес к себе и другим).
• Концентрация (привлечение внимания к другим и себе, концентрация на чувствах, эмоциях).
• Сотрудничество (открытость взаимодействию, обмен опытом).
• Креативность.
• Сам процесс спонтанного творчества.
Стадии терапевтического процесса:
• воспроизведение (вспоминание событий и воспроизведение информации);
• припоминание — когнитивный образ (знаю, что...);
• реконструкция (эмоциональная включенность в творческий процесс, в воспоминания; эмоциональное переживание);
• повторное переживание (эмоциональное выражение прошлых событий);
• разрешение (сила, доверие, совладание, установление связей между существующей проблемой и другими событиями).
В процессе арт-терапии человек сначала пребывает в роли художника, затем становится наблюдателем и со временем инициирует ощущение целостности и гармоничности своего образа «Я».
Основа арт-терапии
создание терапевтической среды:
физическая безопасность (правила — контракт; запрет физической агрессии);
психологическая безопасность (конфиденциальность, доверие, постоянство обстановки, присутствие арт-терапевта, структура сессии).
создание терапевтических отношений:
уважение, исключительная сосредоточенность на клиенте, поддержка, использование метафор и символических смыслов, невербальное общение, осознание переноса и контрпереноса.
Специфические особенности арт-терапии:
— моменты изобразительного творчества и восприятия разнесены во времени;
— рисунок отчужден от его автора;
— в драма-, музыкальной терапии сам автор одновременно является творцом художественного продукта и самим художественным продуктом;
— смена ролей: автор рисунка наблюдатель
новое состояние личности;
— трансформация художественного продукта;
— сопереживание;
— сотворчество.
Сессия
В структуре арт-терапевтического занятия логично выделить две основные части. Одна — невербальная, творческая, неструктурированная. Основное средство самовыражения — изобразительная деятельность (рисунок, живопись). Используются разнообразные механизмы невербального самовыражения и визуальной коммуникации.
Другая часть — вербальная, апперцептивная и формально более структурированная. Она предполагает словесное обсуждение, а также интерпретацию нарисованных объектов и возникших ассоциаций. Используются механизмы невербального самовыражения и визуальной коммуникации.
Структура занятия. Основные процедуры
(Этапы названы условно. Их количество может варьироваться в зависимости от цели, темы, темпа работы участников.)
1. Настрой («разогрев»).
2. Актуализация визуальных, аудиальных, кинестетических ощущений.
3. Индивидуальная изобразительная работа (разработка темы).
4. Этап вербализации (активизация вербальной и невербальной коммуникации).
5. Коллективная работа (театрализация, ритуальная драматизация) или работа в парах, малых группах.
6. Заключительный этап. Рефлексивный анализ.
Многие арт-терапевтические упражнения построены на приемах визуализации с закрытыми глазами. Предлагая такую инструкцию, следует иметь в виду различия в психологических типах участников. По данным Р. Ассаджиоли, экстравертированным людям проще воображать с закрытыми глазами, потому что открытые глаза сразу же начинают непроизвольно искать какой-нибудь внешний объект. Следовательно, именно закрытые глаза помогают экстравертам «повернуть» собственное внимание в «сторону» внутреннего мира. Интроверты, напротив, сталкиваются с большими проблемами, закрывая глаза, поскольку их интерес и без того направлен вовнутрь, а разнообразные «внутренние» картины и прочие психические процессы вытесняют из головы объект визуализации.
Различия между уроком и арт-терапевтическим занятием
1. Не совпадают приоритетные цели. Главное на уроках рисования — научить школьника основам изобразительной деятельности. Присутствует нормативная отметка знаний, умений для данного возрастного периода.
На арт-терапевтических занятиях основные цели — психотерапевтическая и коррекционная в сочетании с косвенной диагностикой. Отметки за работу не ставятся. Не применяются также оценочные суждения в плане: красиво — некрасиво, похоже — непохоже, правильно — неправильно.
Искренность, открытость, спонтанность в выражении собственных чувств и переживаний, индивидуальный стиль самовыражения представляют большую ценность, нежели эстетическая сторона продукта изобразительной деятельности.
2. На уроках содержание и порядок деятельности учащихся задаются и строго контролируются учителем.
Арт-терапия, напротив, предоставляет высокую степень свободы и самостоятельности. Так, участники определяют замысел, форму, композиционное, цветовое и тональное решение, изобразительные материалы по своему желанию в соответствии с выбранной темой, самостоятельно контролируют последовательность действий и работу в целом. За каждым человеком остается право выбирать меру участия в групповом взаимодействии.
Важно не интерпретировать рисунки детей и не оценивать их поступки, предоставлять право на молчание и право выбора.
3. Отличается стиль общения, методы и приемы воспитательного взаимодействия. Психолог (педагог) на арт-терапевтических занятиях — равноправный партнер, «фасилитатор», по К. Роджерсу (от англ. — облегчать, продвигать).
Арт-терапевтические техники направлены на достижение желаемых изменений в психологическом самоощущении, эмоциональную поддержку, выработку гуманно ориентированных моделей поведения. Вмешательство руководителя в творчество группы нередко снижает терапевтический эффект занятия, особенно при авторитарном стиле взаимодействия.
4. Основные частные принципы арт-терапевтического взаимодействия созвучны гуманистической теории конгруэнтной коммуникации (Д. Джайнотт и другие):
• Поддерживать в ребенке его достоинства и позитивный образ «Я».
• Говорить о ситуации, поступке и его последствиях, а не о личности и характере самого ребенка.
• Отмечать сдвиги в личностном росте посредством сравнения ребенка с самим собой, а не с другими детьми.
• Не применять негативных оценочных суждений, «ярлыков», отрицательного программирования.
• Не навязывать ребенку способов деятельности и поведения вопреки его желанию.
• Принимать и одобрять все продукты творческой деятельности ребенка, независимо от содержания, формы, качества.
Правила для специалиста по арт-терапии:
1. В арт-терапевтическом процессе неприемлемы команды, указания, требования, принуждение.
2. Участник арт-терапевтического занятия (ребенок, подросток, взрослый):
может выбирать подходящие для него виды и содержание творческой деятельности, изобразительные материалы, а также работать в собственном темпе;
вправе отказаться от выполнения некоторых заданий, открытой вербализации чувств и переживаний, коллективного обсуждения («включенность» в групповую коммуникацию во многом определяется этикой и мастерством психолога);
имеет право просто наблюдать за деятельностью группы или заниматься чем-либо по желанию, если это не противоречит социальным и групповым нормам.
3. Принимаются и заслуживают одобрения все продукты творческой изобразительной деятельности независимо от их содержания, формы, эстетичности вида.
4. Принят запрет на сравнительные и оценивающие суждения, отметки, критику, наказания.
Арт-терапия позволяет каждому оставаться самим собой, не испытывать неловкости, обиды от сравнения с другими участниками группы, продвигаться в развитии сообразно своей природе. Самую большую помощь мы оказываем человеку тогда, когда искренне «вслушиваемся» и проявляем уважение к его способности найти свой собственный ответ.
«Исцеляющими» факторами являются групповая сплоченность и поддержка, реализация альтруистической потребности, освоение новых ролей и проявление латентных качеств личности, получение обратной связи в условиях особой, демократичной атмосферы, обусловленной равенством прав и ответственности (по теории И. Ялома).
Людмила ЛЕБЕДЕВА,
доктор педагогических наук,
г. Ульяновск
Балинтовская группа
Этот метод групповой тренинговой исследовательской работы получил название по имени своего создателя — Балинта (Balint M.), проводившего с 1949 г. в клинике Тависток в Лондоне дискуссионные групповые семинары с практикующими врачами и психиатрами. Опыт, обобщенный Балинтом в его книге «Врач, его пациент и его болезнь», лег в основу метода проведения исследовательско-обучающих семинаров. Центральный объект исследования в классической Б. г. — отношения «врач—больной». Они являются объективными, поскольку пациент переносит на врача определенные отношения, эмоциональные и поведенческие стереотипы, которые сходны с его отношением к объектам своей реальной жизни (значимые лица ближайшего окружения). Анализ этих отношений дает возможность более полно понять пациента во всем многообразии его связей и взаимодействий с реальным миром, что способствует повышению эффективности терапии. В то же время врач в своей практике нередко сталкивается с ситуациями, являющимися для него фрустрирующими (например, если пациент не готов, не может или не хочет говорить о своих проблемах врачу, который ориентирован на быстрое оказание помощи). Поэтому психотерапевту необходима проработка указанных феноменов в кругу коллег под руководством квалифицированного специалиста, что также дает возможность пройти обучение и приобрести новый опыт. В Б. г. врач может прояснить свои чувства и отношение к пациенту и то, как он на самом деле воспринимает больного.
Обычно 8-12 участников встречаются с психоаналитиком — руководителем группы, один раз в неделю для полуторачасовых занятий на протяжении 2-3 лет. Дискуссия развивается из описания 1-2 случаев, которые свободно всплывают в памяти. Дополнительные сведения об уже известном группе по предшествующим занятиям пациенте, как правило, сообщаются вначале. Как случай может быть квалифицирована даже короткая встреча с больным, если она, по мнению врача, представляет интерес. Однако обсуждают и небалинтовские случаи, если есть предварительная договоренность (Trenkel A., 1984). Группа и докладчик пытаются определить суть отношений «врач—больной» посредством комментариев и свободных ассоциаций (идей) по поводу обсуждаемого случая. Эти свободные ассоциации разбивают сообщение, подобно призме, на, возможно, бессознательные (неосознанные) детерминанты. Психоаналитик как руководитель группы изучает этот процесс, направляет и стимулирует его, делает выводы и дает интерпретации. Он объясняет структуру отношения «врач—больной»: формально — как она описывается, по мнению группы; содержательно — по способу ведения дискуссии, поведению группы (Loch W., 1969). При этом пронизываются различные уровни отношений: как пациент спонтанно сообщает о себе и своей болезни, так врач спонтанно делится со своими коллегами переживаниями отношений с пациентом; как врач пытается особым способом слушания понять скрытый смысл представлений своего пациента в контексте ситуативного момента, так стараются его коллеги добиться понимания отношений «врач—больной» в контексте своих реакций-отношений к спонтанным феноменам, которые обнаруживают в докладе своего коллеги. Неосознанные аспекты отношений, возникающих из «переноса», проявляются врачом как на уровне пациента, так и на уровне коллег. Этот актуальный «поперечно-рассеченный» феномен можно выявить в условиях долгосрочного группового процесса, протекающего в течение нескольких лет одновременно и как учебный процесс, и как процесс отношений (Argelander H., 1979).
Б. г. имеет ряд принципиальных отличий от родственных ей форм групповой работы. Так, Б. г. не является в строгом смысле «психоаналитическим семинаром случаев»: акцент на практическом использовании способа работы, центрированной на отношениях, модифицирует классические психоаналитические принципы. Б. г. не является также «самообучающейся» группой: в фокусе Б. г. стоят не эмоциональные потребности участников, а проблемы их отношений с пациентами. Б. г., нацеленная на новый способ сенситивного слушания, способствует более глубокому восприятию собственной личности (собственного «Я»). Оба процесса усиливаются в ходе балинтовского группового процесса. Наконец, Б. г. не является «центрированной на теме интеракцией»: при большом сходстве этих форм групповой работы (акцент делается на живом, связанном с практикой взаимном обучении) Б. г. более центрирована на отношениях, сильнее связана с психоанализом, происходит из области практической медицины. К объективной информации, например о диагнозе, нозологии, методах лечения, в Б. г. относятся так же, как к общепринятым светским рассуждениям.
Наряду с классической Б. г. существуют ее варианты. Бельгийский автор Моро (Moreau А., 1976) описывает экзистенциальную систему ведения Б. г. Как руководитель, он отказывается от психоаналитической позиции нейтральности, которая, по его мнению, «инфантилизирует группу». Моро предпочитает быть активным участником обсуждения. Он отвергает психоаналитический метод интерпретации материала, выявляемого в ходе обсуждения, и считает задачей участников группы лишь выражение своих переживаний, вчувствование в переживания других членов группы, рассчитывая, что в этом отразятся отношения «врач—больной», помогающие лучше понять последнего. Если, по Балинту, «больного следует осмыслить одновременно в интеллектуальном и эмоциональном плане», то Моро требует отказа от интеллектуальных объяснений, поскольку для него важен не диагноз, а субъективное бытие больного, постигаемое не рациональным путем, а чутьем. Для того чтобы научить этому врачей, в дискуссии по поводу доклада об одном из случаев участникам группы следует говорить не о том, что они думают, а о том, что чувствуют во взаимоотношениях «врач—больной». Врачей учат быть с пациентами непринужденными, призывать последних говорить меньше о своей болезни, а главным образом — о своем эмоциональном отношении к ней. Созданию эмоционального настроя служат специальные приемы, например метод «встречи» — проигрывание ролей попарно участниками группы, в которых один из них представляет пациента. В отличие от классической Б. г., экзистенциальный ее вариант, согласно Моро, не только способствует улучшению эмоционального контакта врача с пациентами, но и учит его отвечать на вопросы, от которых врачи в своей практике обычно уклоняются, например на вопросы онкологического больного о неизбежной смерти.
Опыт Б. г., первоначально ориентированной на врачей общесоматической практики, в дальнейшем распространился и на подготовку психотерапевтов (Бараш Б. А. и др., 1992). Работа в такой Б. г., по мнению авторов, направлена на повышение компетентности в профессиональном межличностном общении; осознание личностных «слепых пятен», блокирующих профессиональные отношения с пациентом; расширение представлений о лечебном процессе, в противовес «апостольским» установкам врача; психопрофилактику участников группы, основанную на возможности проработки «неудачных» случаев в ситуации коллегиальной поддержки. В группу входят 6-15 человек (оптимально 8-10), работающих в одном или различных медицинских учреждениях, но желательно не связанных служебно-иерархическими отношениями. Группа может объединять людей с различным стажем работы, но наиболее эффективно участие их при стаже более трех лет. Основным принципом формирования группы является добровольность объединения профессионалов, готовых к пересмотру стереотипов в своей работе и заинтересованных в коллегиальной взаимопомощи. Работа в группе может осуществляться в течение 2-3 лет. В этом случае 4-5-часовые занятия проводятся 1-2 раза в месяц. Если группа сформирована из слушателей краткосрочного учебного семинара, занятия могут быть ежедневными или с интервалом в несколько дней, но общее их количество должно соответствовать числу участников. По желанию группы занятия могут фиксироваться с помощью видеокамеры или магнитофона. Руководитель Б. г. специально приглашается для этой работы или избирается участниками. Предметом анализа в группе являются обсуждения случаев из практики ее членов. Это могут быть «трудные» или «неудачные» эпизоды из прошлого, продолжающие беспокоить врача, вызывающие у него дискомфортные воспоминания, остающиеся для него «непонятыми»; текущие случаи, вызывающие у врача тревогу; так называемые фантастические терапевтические ситуации, даже гипотетическая возможность которых волнует врача. Каждое занятие посвящается конкретному случаю, о котором докладывает участник группы. Рассказ строится в абсолютно свободной форме, говорящего не ограничивают во времени и не перебивают. Для Б. г. нет необходимости в подготовке доклада, в восстановлении в памяти и документировании эпизода накануне. Более продуктивны спонтанные рассказы, так как анализ забытых важных деталей часто дает ценную информацию для выявления «слепых пятен». В заключение ведущий помогает сформулировать вопросы рассказчика по изложенному материалу таким образом, чтобы они были центрированы на взаимоотношениях врача и пациента, а не на технических деталях лечебного процесса. Авторы подчеркивают, что в задачи ведущего входит удержать группу от «сползания» к личностно-безопасному клиническому разбору с его центральным вопросом «Что надо делать с пациентом?», с одной стороны, и от смещения направленности работы группы в сторону личностной психотерапии, вызванного эмоциональной вовлеченностью участников группы и созданной атмосферой доверия и безопасности, с другой. По мнению ряда авторов, уклонение группы в ту или иную сторону может носить защитный характер и являться манифестацией избегания обсуждения собственного профессионального опыта, и ведущему приходится «возвращать» группу к обсуждению взаимоотношений «врач—больной».
В классической Б. г. поведение участников не регламентировано, все спонтанные реакции, эмоциональные и поведенческие, фиксируются ведущим и могут быть объектом динамического анализа. Опыт работы с отечественными специалистами подсказал авторам вариант Б. г. со структурируемыми этапами. В частности, на следующем после доклада этапе (вопросы к рассказчику) всем участникам по кругу предлагается задать уточняющие вопросы. Ведущий следит за тем, чтобы вопросы не подменялись советами, перерастающими в групповую дискуссию. Нередко уже на этом этапе докладчик отмечает, что вопросы, поставленные членами группы, оказываются более существенными, чем его собственные, для прояснения описанной им ситуации. Такие вопросы могут выноситься на групповое обсуждение наряду с его собственными. На следующем этапе всем участникам группы по кругу предлагается дать свои ответы на все поставленные задачи. В отличие от «права» задавать вопросы рассказчику на предыдущем этапе, ответы на его вопросы являются «обязанностью» всех членов группы. Каждый из ответов или суждений участников расширяет видение ситуации, стимулирует самопознание. Однако наиболее ценными являются свободные ассоциации «аналогичного случая», высказывания коллег, которые сознательно или неосознанно идентифицируют себя с пациентом. Ведущий внимательно следит за сохранением центрированности обсуждения на взаимоотношениях «врач—больной», оказывает эмоциональную поддержку рассказчику, предотвращает блокирующие дискуссии. При критической установке группы целесообразно использование психодрамы, в процессе которой «советчику и критику» предлагается реализовать собственные советы. Роль пациента отводится рассказчику. Обычно это нейтрализует критический настрой группы и эмоционально поддерживает рассказчика, в ряде случаев психодрама может провоцировать конструктивный инсайт у членов группы. В хорошо работающей группе высказывания отдельных участников побуждают к продолжению дискуссии в виде второго, третьего кругов обсуждения, предметом которого становится творческое коллективное развитие предложенных неожиданных точек зрения, развитие от редукционизма к плюрализму, от поверхностного к углубленному видению проблемы. Динамика Б. г. значительно отличается от динамики психотерапевтической группы. В частности, для блокирования обычной групповой динамики запрещается критика ведущего. Не поощряются высказывания о рассказчике, базирующиеся на ситуациях «там и тогда». Динамический подход в Б. г. позволяет делать предположение о том, что наблюдаемые «здесь и теперь» эмоциональные и поведенческие реакции рассказчика и членов группы соответствуют эмоциональным и поведенческим реакциям самого врача и его пациента в предлагаемой для обсуждения ситуации. Именно наблюдаемые реакции могут анализироваться достаточно глубоко и многосторонне. В конце обсуждения ведущий предоставляет слово рассказчику для обратной связи. Задачей Б. г. является не создание некоего конечного продукта, абсолютно истинного видения предложенной ситуации, а расширение сознания участников группы и стимуляция самопознания.
А. А. Александров и др. (1990) описывают использование Б. г. для подготовки групповых психотерапевтов. В целом Б. г. в области подготовки групповых психотерапевтов направлена на анализ трудных случаев, содержание которых более разнообразно по сравнению с индивидуальной психотерапией, поскольку характеризуется более многочисленными и многомерными переменными. Важная проблема Б. г. в области групповой психотерапии, по словам авторов, заключается в выработке приемов компактного, структурированного и достаточно содержательного изложения исходных данных о конкретном случае. Даже в классической Б. г. рассказ о трудном случае получается весьма насыщенным информационно, многосторонним, трудносистематизируемым, избыточным по объему. Для групповой психотерапии, в силу большей сложности психотерапевтического процесса, эта задача оказывается еще более трудной. Здесь весьма полезны могут быть вспомогательные материалы и методы: представление стенограммы хотя бы одного группового занятия (магнитофонной или видеозаписи); реконструирование социометрических срезов группы; распределение психотерапевтом, предъявляющим для обсуждения сложный случай, ролей членов анализируемой группы между участниками обсуждения (включая и себя) с предложением «сценария» какого-либо важного эпизода; психодраматическое проигрывание этого эпизода. Основной акцент в дискуссии делается на различных аспектах взаимодействия и взаимоотношений психотерапевта в меняющейся групповой ситуации (с отдельным пациентом, группой в целом или одной из ее подгрупп). Такое обсуждение, будучи эмоционально значимым для психотерапевта, дает ему возможность воспользоваться обратной связью в качестве корригирующей. Эта обратная связь первого порядка (от членов группы к докладчику) может быть дополнена обратной связью второго порядка (от докладчика к участникам обсуждения), предоставляющей всем членам группы информацию об эффективности их корригирующей деятельности.
Дата добавления: 2018-09-22; просмотров: 956; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!