СУПЕРВИЗОРСТВО. НЕ МНОГО ЛИ СВЕТА В ХОЛОДНОЙ ВОДЕ?

⇐ ПредыдущаяСтр 4 из 4

Пришел с лопатой Пересадил корни Глаза Сердце. Все перепутал На месте почки Выросло зеленое ухо. В. Бурич Фигуры супервизора и личного терапевта суть главные в профессиональном становлении психотерапевта. Так принято.

Супервизорство. Что это? Наставничество, предполагающее глубокое, внутреннее общение между людьми, объединенных общими целями, находящимися за рамками техник? Или же это формальное образование, определяющее относительную анонимность, как супервизора, так и учащегося в рамках отношений регламентированных контрактом?

Для меня ответ состоит в выражении анахроничного, и именно этим удовлетворяющего душу содержания: в лучшем случае - это способ введения в психотерапевтическую традицию и ее поддержание через сотворчество личности и профессиональные формы психотерапевта.

Обучение - это и осознание перспективы, не столько в профессиональное, сколько в экзистенциальном плане. Ф. Ницше сказал однажды: «Человек, которому есть ради чего жить, может вынести почти любое как». Ученик! Какой пищи алчешь? Какому божеству поклоняешься? Готов ученик, появляется и

Александр Левченко

учитель. Так рождается полярность, и она архетипична по сути. Явления архетипического измерения властно налагают свои требования!

Приступая к обучению психотерапии, учащийся сталкивается с явлениями, которые не имеют аналогов в его обыденной жизни, явлениями, бросающими вызов отлаженной системе контроля окружения, если угодно, -посягающими на вполне отлаженную систему социальных игр. Это первые «пробные камни», с которыми сталкивается воля ученика. Очень неприятный опыт! В связи с этим мне вспоминаются события, имевшие место на одной из супервизорских групп. Тогда, два психотерапевта, по ходу сессий, в которых они были в клиентской позиции, оказались в состоянии «тупика», на несколько минут, терапевтам удалось их там удержать... Они взорвались, но этим взрывом их навсегда унесло из группы. Подобного, равной энергетичности, на моей памяти не повторялось. Терапевтов, проводивших «злополучные» сессии осудили. Групповая метапотребность в безопасности была удовлетворена, правда большой ценой. Поэтому маловдохновляющим может выглядеть следующее мнение: «Преподавание, как таковое может состояться лишь в условиях определенного кризиса. Преподавание, не содержащее кризисную ситуацию, ситуацию ранимости или эмоционального взрыва, приобретающее (в явном или неявном виде) непредсказуемый масштаб, можно считать несостоявшимся. В таком случае происходит лишь передача информации и обмен документами.

Действительно, чувства беспомощности, растерянности, смятения, как правило, сопровождают начальный этап профессионального обучения, поэтому актуальной становится проблема сохранения взаимного достоинства и обеспечения профессионального роста. Решение этой проблемы возможно только в условиях эмоционального принятия друг друга, как со стороны преподавателя, так и со стороны учащегося.

Супервизорские отношения требуют от учащегося личной заинтересованности, способности к личной откровенности, открытости.

Тем не менее, учащийся отдает себе отчет в том, что в ситуации супервизии он может подвергаться явной или неявной критике супервизора и, в случае, если это происходит в группе, то со стороны других учащихся. Создается впечатление, что групповая форма супервизии оказывается не вполне эффективной по причине различной способности учащихся - участников группы к самораскрытию. В этом случае, нередко приходится сталкиваться с уклонением в форме имитационной активности, в смысле предъявления проблем, попытками контролировать действия супервизора, например, требованиями соблюдения безопасности в работе, как запрет на переживание негативных чувств в контакте.

Групповая форма супервизии полезна на начальных этапах обучения, когда уровень проблематики, предъявляемый к рассмотрению, относительно неглубок. В дальнейшем, особенно если супервизируемый в своей практике использует индивидуальную форму работы, супервизйя может носить

Супервизорство. Не много ли света в холодной воде?

приватный характер. С другой стороны, групповая форма супервизии может быть чрезвычайно эффективной в смысле обучения, при наличии высокой мотивированности к профессиональному росту у каждого из участников группы, терпимости к успехам других, способности идти на риск. В этих условиях возможна эффективная утилизация феноменов индивидуальной и групповой динамики в процессе обучения.

Рассуждая о супервизии, как об «открытой системе развития и углубления профессиональной рефлексии», сталкиваешься с парадоксом, и именно в контексте Гештальт-подхода. Состоит он, на мой взгляд, в следующем: профессиональная рефлексия, в частности, равна субъект-объектному расщеплению интеллекта психотерапевта... и углубление этого явления, суть залог обретения способности к полноценному контакту!

А фактически, терапевт с развитой способностью к интеллектуальной рефлексии, осуществляет свою работу в ситуации внутренней очной супервизии. Он всегда, хоть на мгновение запаздывает, получая ответ от «маленького человечка», засевшего у него в голове. В этом случае спонтанность, подлинность, цельность в работе - явление скорее исключительное.

Исходя из вышесказанного, более оправданным является построение супервизии с активизацией интуитивного, творческого мышления учащегося. Чрезмерная склонность супервизора делать акцент на интеллектуальной обработке материала сессии, или заочно представляемых учащимися дестабилизирует интуитивное начало супервизируемого.

Содействие развитию аффективного сознания с последующим использованием обретенных умений в терапии составляет одну из важнейших задач супервизии.

«Интеллектуальное познание ведет к изменениям ровно настолько, насколько оно является также аффективным познанием. Интеллектуальное познание само по себе не производит никаких изменений - за исключением, быть может, одного: интеллектуальное познание бессознательных влечений способствует контролю за ними.

Пока учащийся держится позиции стороннего наблюдателя, воспринимающий себя как объект собственного исследования, он не вступает в соприкосновение с бессознательным. Он мыслит о нем, но не ощущает более широкой и глубокой реальности в себе самом. Обнаружение бессознательного -это не интеллектуальный акт, но аффективный опыт, который едва поддается (если поддается вообще) передаче словами.

Для такого опыта характерны спонтанность и неожиданность, его испытывает целостная личность. Важность подобного опытного познания заключается в том, что оно выходит за пределы того познания и того осознания, когда субъект - интеллект наблюдает самого себя, воспринимая себя в качестве объекта».

Существуют различные формы и уровни супервизии, использование и смена которых определяется тактическими задачами обучения и

Александр Левченко

подготовленностью еупервизируемого. Но это всего лишь инструментарий, с помощью которого становится возможным завершить тот или иной гештальт, пережить контакт в профессиональном контексте. Правомерен вопрос, - каким образом супервизор способствует восстановлению способности к полноценному контакту, через указание, или через способность быть в контакте? Я могу предложить супервизируемому только одно - мою способность к контакту.

Супервизор не может осуществлять свою деятельность, не предлагая себя в качестве образца для подражания. Или говоря словами К.Г. Юнга: «Аналитик способен дать своим пациентам только то, что у него есть».

Важный вопрос - обучение диагностике в гештальттерапии, умению обнаруживать фигуры, наблюдать их смену, усматривая за этим более широкие конфигуратто Учащийся с помтпыо супервизора развивает способность

ВОСПрИНИмаТЬ ц>сН0мсНЫ ПОЛЯ, ИХ СМЫСЛ, СХОрсе На урОБНс йНТуйТйВНОм, НсЖслй

интеллектуальном.

Сосредоточение внимания на диагностике процесса, вовсе не исключает диагностику в клиническом смысле. Постановка правильного диагноза, а это важно при оказании помогай психически больным, позволяет выстраивать более аДекзаТнуК) ситуации тактику лечения, α этом смысле, - клиническая диагностика не есть попытка рассматривать ситуацию клиента с точки зрения дефекта, но выражение необходимости обеспечения метапотребности в безопасности в двухстороннем порядке. Б процессе становления в качестве компетентного и умелого практика, учащийся обязан научиться выходить из зоны комфорта и ^езопаскости для того, чтоиы получить возможность изменить себя.

В постижении этой задачи важную роль играет поддержание атмосферы доверия в процессе обучения. Супервизор обязан позволять сунервйзйруемому открыто размышлять, высказывать предположения, выражать чувства, задавать лкюые вопросы независимо от степени их важности, не испытывая страх перед критикой, унижением, шантажом. Притворство и защитные реакции могут погубить супервизорские отношения и заметно повлиять на самооненку учащегося, х^упервйзйруемый в ситуации угрозы самооценке, как правило, уклоняется от выражения сокровенных мыслей и чувств, нередка защитная агрессивность но отношению к супервизору, коллегам, явным становится дух конкуренции, соперничества, как компенсация ощущения несостоятельности. j казанншС явления особенно часто проявляются в ситуаций групповой супсрБйЗйй и преодолеваются с очень большим трудом. В связи с этим грустным предупреждением звучат слова дорогого учителя Хломова Д.Н.: «Больппшство продвинутых психотерапевтов гуляют по одном}'». Да-а! «...и если нам удалось встретиться — это хорошо. Если нет, то этому ничем нельзя помочь».

Неразрешенные конфликты супервизора, его нарцистические потребности И нецелесообразное йСПОЯЪЗОбШйс СВ06ГО СТЭТуСа МОГуТ ЗаДсрЖаТЬ раЗййТйс

процесса обучения и снизить самооценку психотерапевта.

Супврвизорство. Не много ли света в холодной воде?

Подводя итог, хочу выразить уверенность в том, что правильно понятая и верно используемая супервизия образует фундамент института супервизорства, который в конечном счете обеспечивает полнокровное функционирование терапевтического сообщества.

Литература:

1. Калитеевская Е. Диагностика в гештальттерапии. /Сб. Гештальт 98, с.33-38.

2. Калитеевская Е. Супервидение. О профессиональном самосознании психотерапевта. /Сб. Гештальт 96, с.63-70. ₁

3. Фромм Э, Судауки Д., Р. де Мартино. Дзен-буддизм и психоанализ. М.,1997.

4. Хломов Д. Динамический цикл контакта в гештальт-терапии. /Сб. Гештальт 98, с.39-45.

5. Якобе Д., Дэвис П., Мейдер Д. Супервизорство. Б.С.К. С-Пб., 1997.

Сергей сытаик

ГРИМАСЫ ЛЮБВИ

/римейк/

«сожжен,

испепелен печалью, Всю жизнь клейменный Одним и тем же именем, Я к тебе, мой друг, причаливаю -Обними меня...» Н. Винграновский ПРОЛОГ В. обратился в ноябре 1997 года по совету психолога С. - своей бывшей жены, которая была моей студенткой и имела опыт участия в группах. Волею судьбы, он оказался моим первым клиентом на индивидуальную терапию. Наши встречи продолжались около двух месяцев с различной периодичностью, в среднем один-два раза в неделю. Всего состоялось двенадцать сессий.

С В. я был знаком уже несколько лет, хотя встречались мы случайно, накоротке. Иногда болтали за чашкой кофе, иногда выкуривали по сигаретке. Какое-то безоглядное любопытство, безоблачность, живой интерес познающего мир ребенка, располагающая улыбка и непосредственность пронизывали его натуру. И глаза-искорки на улыбающемся лице. Создавалось впечатление, что перед вами жизнерадостный грибок-опенок или мальчик-с-пальчик, трогательный и беззащитный.

Женился В. будучи еще девятнадцатилетним студентом. Жила молодая семья у родителей жены. Через некоторое время появился сын. Начались

Гримасы любви

трудности семейной жизни, тяготившие супругов, и два года назад жена с сыном ушли от В. в жизни жены появился новый мужчина, с которым В. был знаком. О переживаниях В. в этот период можно только гадать. И тем не менее, сына своего В. не забыл. Старался при малейшей возможности общаться с ним, помогал материально. С этой предысторией в голове отправился я на первую встречу с клиентом.

СИНДРОМ ДЛИТЕЛЬНОГО СДАВЛЕНИЯ « И взвилась рядом С пулей со снарядом Песенка: о добрых кобрах И земных нетопырях Об акулах благодарных О казармах лучезарных И о радужных холерных Лагерях» Н. Матвееева На первой встрече В. выглядел растерянным, взволнованным и суетливым. Вскочил, принес кофе, закурил, никак не мог начать разговор, как беззвучно вибрирующая струна, а в глазах - надрыв и так много боли. Таким я его не знал и понял - что-то случилось. Чувствовалось, что ему с трудом удается удерживаться здесь. Мы стали говорить о кофе, о сигаретах, о его теперешней работе, об общих знакомых. Постепенно напряжение ушло, спряталось внутрь, В.вздохнул и начал:

- Уже два года, как от меня ушла жена. Находимся в разводе. Сейчас зовет меня вернуться назад. Приятно, что обратила внимание, оценила, и вместе с тем опасение: «Надолго ли?»

Я был изумлен. Накануне встретил его бывшую жену С, которая радостно, с восторгом описьшала достоинства нового мужчины, появившегося в ее жизни. Видимо это изумление настолько четко расположилось на моем лице, что В. сказал:

-У меня возникает желание объяснить так, чтобы было все ясно. Вскоре я узнал, что В. провел со своей бывшей женой прекрасные, насыщенные чувствами выходные. Ощутил тепло семьи, что он нужен сыну, который все повторял: «Папа вернулся!». И когда малыш в изнеможении уснул, наступила неповторимая и незабываемая ночь с давно любимой женщиной, ночь любовного очарования. Два дня улетели, оставив неизгладимые воспоминания, которые постепенно и неотвратимо уступали место опасениям и настороженности: «Надолго ли?».

В. был мне симпатичен, вызывал интерес и сочувствие. К тому же, что-то в нем напоминало меня, - жест, взгляд, случайное слово, голос. Объяснить это трудно, да и нужно ли? Просто существовало целостное ощущение - мой клиент. Мы договорились о двенадцати сессиях, два раза в неделю.

Сергей Сытник

В то время я переживал период «психотерапевтической чесотки», которая видимо, знакома закончившим первый год программы. В основном, ее проявления сводятся к двум моментам: каждый мало-мальски знакомый человек нуждается в психотерапии, а незнакомым людям она нужна всем поголовно; нуждающиеся об этом даже не подозревают и порой упорствуют в своем неведении. Эта моя благодушно-придурковатая эйфория и стала фоном нашей первой сессии.

С. - Что ты хочешь сегодня обсудить?

B. - Ничего не приходит в голову.

C. - Как это можно назвать?

B. - Пробой.

C. - Что чувствуешь?

B. - Расслабление, спокойствие.

C. - Как можно назвать это расслабление, спокойствие?

B. - Комфорт.

Такое собирательное, абстрактное определение текущего состояния казалось мне необходимым, поскольку В. мыслил файлами, директориями, базами данных. Это связано с родом его деятельности - компьютерный дизайн, верстка.

C. - В каких жизненных ситуациях тебе не хватает комфорта?

B. - Когда вмешиваются в мою работу, суют своих пять копеек.

C. - Когда в отношениях с твоей бывшей женой тебе не хватает комфорта?

B. - Когда она что-то требует, я не понимаю чего и не знаю что делать.

C. - Что чувствуешь?

B. - Напряжение, давление.

Заниматься ощущениями В. в этот момент мне показалось преждевременным. Наши отношения только-только начали устанавливаться, зона безопасности невелика, о своих внутренних ресурсах В. не только не помышляет, даже не подозревает.

C. - Чего хочешь?

B. - Решить проблему.

C. - Что будешь делать?

B. - Не знаю.

C. - Что нужно тебе для действий?

B. - Инструмент.

C. - Что может быть твоим инструментом? В. - Карта.

Работа с двумя стульями «Карта» - В.. «Карта» обязалась помочь, В. принял помощь.

«Карта» - Надо куда-нибудь съездить.

В. - Поеду во Львов, осмотрюсь.

«Карта» - Смотри осторожно, не увлекайся.

Гримасы любви

В. - Хорошо, возьму тебя с собой.

На этом первая сессия была закончена.

Следующая сессия была посвящена отношениям в родительской семье. В. вырос в неполной семье. Отец покинул семью, когда В. был годовалым ребенком. В. стал сосредоточием материнской любви, его две младшие сестры умерли в младенческом возрасте. Мама заботилась не только о духовной пище, а и о физическом развитии сына. В подростковом возрасте В. занимался плаваньем, ездил на соревнования, стал разрядником.

Своего отца знает, бывал у него в Москве. В последний раз виделся с отцом в студенческие годы, когда был в столице на каникулах. Там смог расширить свои профессиональные возможности, связанные с компьютерной графикой.

После этой сессии В. предстал передо мной беспомощным мудрым мальчиком. Он на «ты» с компьютером и на «вы» с макаронами, которые необходимо разогреть, чтобы поесть. Его предупредительные манеры и детская улыбка как бы говорили: «Не кори меня, я еще маленький, лучше научи разбираться в своих чувствах, понимать себя. Научи меня жить.»

Последующие три сессии мы учились. Он - распознавать свои ощущения, осознавать свою позу, мимику, жесты. Я - обращать внимание на мельчайшие детали и не спешить. Так, постепенно и неторопливо мы переходили от причинно-опосредованного абстрактного и неживого компьютерного языка к беспричинно-непосредственному живому и неповторимому я зыку тела, чувств и ощущений. Вырастали каждый по-своему, и каждый из своих «коротких штанишек». Вроде бы и алфавит выучили, и слова составлять научились, и даже предложения появлялись, а чего-то все-таки не хватало.

Меня не покидало ощущение, что это была экскурсия, а не путешествие. Не было кошки, которая ходит сама по себе, где-то она за кадром осталась.

Следующая сессия началась с обсуждения отношений с бывшей женой и бывшей тещей. Обе они в представлении В. похожи тем, что требуют неизвестно чего и неизвестно чего хотят. На мое предложение описать конкретную ситуацию, В, рассказал такой случай:

Ко мне выставляются претензии со стороны тещи: «Сидишь дома, ничего не делаешь, а у тебя семья, пора зарабатывать!» пошел на работу: «Пропадаешь на работе, а у тебя жена, сын. Ни сын отца не знает, ни жена мужа не видит.» Я понял, что меня тихо ненавидят.

И все это было сказано ровным, безэмоциональным констатирующим тоном, вроде передовицу из газеты прочел. Во время рассказа В. что-то беспорядочно чертил на клочке бумаги. Возникло впечатление, что это мне подсказка: «Пора перейти к рисункам». Я предложил В. порисовать на свободную тему. Он оживился и без лишних слов приступил к рисованию. Получилась целая серия рисунков, причем сделано все это было очень быстро, в течение 5-7 минут. Начинал рисовать карандашом и мне пришлось настаивать

Сергей Сытник

на использовании цветных фломастеров. После окончания работы я попросил дать название каждому рисунку и нарисовать себя.

Затем мы обсудили, какой из рисунков наиболее неприятен и какой вызывает наиболее приятные ощущения. В. выбрал «Демона» и «Чащу». В процессе дальнейшей работы мы говорили о «Демоне, после чего я предложил поместить его на пустой стул, поговорить и повзаимодействовать с нам.

«Демоном» оказалась бывшая жена В. как же исступленно он ее молотил. Поверженный пустой стул трещал от ударов ногами, а В. настигал его, снова и снова избивал ногами. И все это молча, без единого слова. Наконец, уставший и истощенный В. в изнеможении опустился на свой стул и начал потихоньку приходить в себя. Попросил закончить на этом сессию и потянулся за сигаретой.

Седьмая сессия, по инициативе В., также была посвящена работе с рисунком. Рисунок сделан карандашом и шариковой ручкой. В. побывал паучком, змеем, вихрем, но как-то это все было без энергии, очень интеллектуально, не взаправду. Энергия появилась, когда стал гениталиями, ощутил неприязнь к змею и возрадовался. Появилась злорадная улыбка. Из подавленного В. превратился в отмщенного.

ПОСЛЕ УДАРНОЙ ВОЛНЫ

«Да будет могуч и прекрасен бой, Кипящий в моей груди Я счастлив за тех, которым с тобой Может быть по пути»

И. Бродский Последующие четыре сессии мы с В. занимались его неуверенностью в себе. Вначале он экспериментировал с различными действиями по взращиванию своей уверенности, учился отстаивать свои способы действий, принимать свою растерянность и незнание. Постепенно, к десятой сессии В. начал осознавать свои способы превращения в беспомощного и неуверенного человека. При этом зубами пользовался редко. Такой себе идиллический восход солнца Но зубы то были, где-то в запасниках хранились, как неплохой, но устаревший и грубый инструмент. К тому же использовавдсь редко и превращались в рудиментарный орган. Пришлось искать «зубной эликсир».

Одиннадцатая сессия была посвящена полировке зубов. Для В. она, видимо, оказалась нелегкой, а может от меня не ожидал такой провокации (Ты что, мой друг, свистишь? Мешает жить Париж?) словом, В. зубы показывал чаще обычного и к концу сессии выглядел растерянным.

На следующую сессию В. притащил свой сон, черно-белый, но широкоформатный:

Я еду в троллейбусе и вижу мужчину в шляпе, стоящего рядом. Что-то очень знакомое в нем, лицо неотчетливое, размытое. Я пытаюсь с ним заговорить. Но тут троллейбус остановился и мужчина выходит на остановке.

Гримасы любви

С. - В каком состоянии проснулся?

B. - чувство сожаления, что не понял кто это был.

C. - А какие чувства испытывал во сне? В. - Не помню.

Я попросил его закрыть глаза и продолжить сон, с того места, когда мужчина выходит из троллейбуса, рассказывая мне при этом, что видит.

Троллейбус остановился и мужчина выходит на остановке возле железнодорожного вокзала, я выхожу за ним. Подхожу поближе и вижу, что этот мужчина старше меня. Ему где-то под сорок. Такое ощущение, что это мой старший брат. Мы молча стоим друг возле друга, и он мне улыбается. Тут подъезжает следующий троллейбус, открываются двери. Он мне на них указывает кивком головы. Я захожу в троллейбус и еду дальше.

B. открыл глаза, улыбается.

C. - Как чувствуешь себя? В. -Расслабленно, спокойно.

Меня распирало любопытство. Что за брат? О братьях В. никогда не упоминал. И я стал расспрашивать В. о братьях. Он ответил, что родных братьев у него нет, да и какими-либо сведениями о двоюродных братьях не располагает.

Время сессии близилось к концу. В. это почувствовал, поднялся, пожал мне руку, простился и ушел. Я еще несколько минут просидел. В голове звучала «Прощальная песня» М. Щербакова:

«Мы свиделись с вами в гостях у какого-то

странного века,

И нынче меж нами обряды, обеты, законы, запреты...

Мы были чужими, мы стали друзьями...

Попутного ветра!»

ЭПИЛОГ

С В. мы не встречались около трех лет. И вот на днях он мне позвонил, попросил о встрече. Ему сейчас 25 лет, повторно женат, занимается своим любимым делом дома и помещает свои работы в Internet.

Новый тесть В. попал в больницу, мается бессонницей, попросил поговорить с ним. Но это уже другая история.

ЛИРИКА

МАРИЯ АНДРЕЕВА Белые стихи Никак не решить, что теперь за окном. За окном? За открытой дверью? То стучит капель, то скулит метель -Нерешительная зима сопровождает меня.

Нерешительная зима - все равно зима: Темнота и за окнами, и за дверью. То волнует капель, то печалит метель, -Я их слушаю в темноте.

В темноте не узнать незнакомых улиц. Даже сада знакомого - не узнать. То фонарь, то луна подмаргивают неровно -В темноте и светлого не разобрать.

В этой темноте так легко спрятаться, Затаиться и ненадолго исчезнуть. И, не узнанной, тихо подслушать, Как за окнами мир живет без меня.

А в мире вечер и нерешительная зима -Капли гулко и редко падают с крыши. Видно, зима тоже спряталась, забыв, где она, И бесхозное время в лужу капает с крьшш.

Декабрь 99г.

* * *

Я пойду по дорогам, по далеким следам, Я вернусь по дорогам к забытому счастью.

Забытое счастье повеет теплом, Забытое счастье засмеется открыто. И притянет рукой, и укроет плечом, И в покое доверчивом будет время забыто.

Дорога, - мой бог, - ложится неровно, Колеса шуршат и щупают пыль. Ноги несут легко и свободно По берегам растаявших зим.

Где мое тело? Есть только я. Страшно отдать душу Господу Богу. Поберегу я ее для себя. Близким отдам. Отправлю в дорогу.

Тело живет там, где есть небеса. Тело послушно времени ходу. Дорога и время мнут глину меня. Меняюсь, меняюсь, ухожу на свободу.

Уходящее время и тающий день Погасят меня как дневное светило. И раскинут простор, и прячется тень, И нет для меня никакой другой силы.

Весна 98г.

* * *

Прикоснуться ко мне Можно только собой. Прикоснуться ко мне Можно просто глазами.

Просто глазами, дрожащей рукой, как к лучам, пробивающими тучи косо. Прикоснуться ко мне можно просто собой, если дотянешься через безжизненный космос.

Прикоснуться к тебе Через страх пустоты, Прикоснуться к тебе -как впервые увидеть. Весна 97г.

СОКОЛЕНКО МАРИНА

***

Хочешь, я буду оранжевой, Неправильной гостьей вечера? Или кровавой сажею Далеко не бессмертной. Или крестом могильным Вырасту на кладбище Гордым прикидом мыльным Выгуляюсь на пастбище. Я ухожу в немыслимый, Вашим рукам неведомый, Тихий и двусмысленный Пространственный тембр...

Яблочным пометом слиплись ресницы от избытка любви,

Яблочным временем лето в туман уходит.

Яблочную боль не унять,

Она переросла в лиловый сифилис.

Белых сытных яблок потерять,

Улететь крылатым взмахом ввысь.

КОТОЛАЗОВААЛЛА

Жило-было одно тело Говорить оно умело И однажды по привычке Обрело себе кавычки

Что поделать, так случилось, Что привычка появилась. Тело стало привыкать На себе «кав-ки» таскать

С каждым днем все тяжелее, Тело вовсе не жалея, Те «кав-ки» лишь разрослись, Наседая сверху вниз.

И, конечно, это тело Жить так больше не хотело. Закричало, что есть мочи, Распахнуло свои очи... Не смогло всего понять, Стало тихо горевать.

День горюет, год горюет. Там постонет, тут бастует Поскрипит себе немного, Иль кольнет, иль выпьет строго.

Чем бы дело завершилось Не узнать нам никогда Если б вдруг не появилась Гештальтистская волна

И теперь оно, робея, В пене гордо, алым рдея, На волну ползет, ползет Стонет тихо, но живет.

11.10.99.

Московский Гештальт Институт

Московский Гештальт институт, член Европейской Ассоциации Гештальт-терапии. Международной Ассоциации Гештальт-терапии, FORGE, AAGT.

Директор института - к.п.н. Даниил Хломов. 3 факультета:

› Гештальттерапия в частной и клинической практике (декан - к.п.н. Елена Калитеевская)

› Гештальттерапия в работе с детьми и семьей (декан - Наталия Кедрова)

› Гештальттерапия и консультирование в работе с организациями (декан Александр

Теньков) Региональные представительства Института работают в Санкт-Петербурге, Минске, Одессе, Воронеже, Ставрополе.

Интенсивы, конференции и фестивали на 2003 год: 24-30 марта «Работа с детьми и семьей» Анапа. 15-18 мая- Второй Гештальт-Фестив&чь в Витебске 7-13 июня- «Белые ночи» в С-Петербурге. 21-29 июня- Зарубежный интенсив в Хорватии 21-30 июня- Северокавказский интенсив

27 июня - 4 июля«День Независимости- 2», окрестности Минска. 4-12 июля- Селигер (Харм Сименс, Дик Ломп).

13-22 июля- Подмосковье. 20-31 июля- Смоленск.

28 июля- 5 августа- Воронеж.

7-19 августа- «Одиссея Гештальта» - Коктебель

11-17августа - «Гештальт в семье» - Подмосковье

11-17 августа-«Эго, горы и...» - Архыз

13-20 августа- Владикавказ

8-15 сентября- «Астенический синдром» - Черноморское побережье

31-2 ноября- «Дебют» 2-я московская студенческая конференция

Дата добавления: 2018-05-09; просмотров: 243; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 1 2 34

Мы поможем в написании ваших работ!