КАЧЕСТВЕННО-КОЛИЧЕСТВЕННЫЙ АНАЛИЗ ДОКУМЕНТОВ

(контент-анализ)

 

Одним из междисциплинарных методов в социальных науках является контент-аналнз, или специальный, достаточно строгий¹ метод качественно-количественного анализа содержания документов, понимаемых в широком смысле (официальные и личные документы, материалы массовой и межличностной коммуникаций, литературы и искусства и т. д.) Суть метода заключается в систематической и надежной фиксации определенных единиц изучаемого содержания, а также в квантификации получаемых данных. В последние годы контент-анализ приобрел весьма широкое распространение как зарубежом, так и в нашей стране, причем преимущественно в исследованиях материалов массовой коммуникации.

Для развития контент-анализа советскими исследователями в историческом и методологическом плане важнейшее значение имеют теоретические положения и практические примеры конкретного анализа различных документов, содержащиеся в трудах классиков марксизма-ленинизма.

Так, известно систематическое изучение содержания прессы разных стран, которое предпринял К. Маркс в ходе работы над своим произведением «Гражданская война во Франции». При этом К. Маркс классифицировал и сопоставлял сообщения почти из тридцати органов прессы разных государств.²

Первый марксистский анализ материалов периодической печати с применением количественных показателей был проведен В. И. Лениным и изложен в его статьях в «Правде» 1912-1914 гг.³

 

¹  Под «строгим» в данном случае понимается метод, предполагающий четкое разграничение самой

процедуры, пред- и постпроцедурных этапов. При этом процедура удовлетворяет требованиям

обоснованности исследовательских действий и воспроизводимости результатов (см.: Алексеев А. Н.

Контент-анализ – техника или методология? – В кн.: Методологические и методические проблемы

контент-анализа. Вып. 1. М.-Л., 1973, с. 22)

²  Коробейников В. С. Анализ содержания массовой коммуникации. – «Вопросы философии», 1969, № 4, с.  

100-101.

³  Алексеев А. Н. В. И. Ленин – исследователь рабочей печати. – В кн.: Журналист, пресса, читатель. Л.,  

1969, с. 9-27.

 

Очень важные для методологии анализа содержания документов положения и выводы можно найти во многих ленинских работах (см. «Развитие капитализма в России»,  «Статистика и социология», «Лев Толстой как зеркало русской революции» и др.). Исключительное значение для использования контент-анализа в марксистских социальных науках имеет ленинская теория отражения.

Советские социологи с конца 60-х годов активно применяют контёнт-анализ в своих исследованиях а также занимаются вопросами его методологии (см. работы А. Й. Алексева Г. М, Андреевой, А. В. Баранова, Б. А. Грушина, В. С. Дудченко, А. Г Здравомыслова, В. С. Коробейникова. М. Й. Лауристин, В. В. Сазонова, Л. Н. Федотовой, В. А. Ядова и др.).

В то же время в практике отечественных социально-психологических исследований контент-анализ пока  используется крайне редко и без должной методологической и методической основы. Не случайно этот метод даже не упоминается в наиболее известных современных работах, касающихся методов социальной психологии. Поэтому следует специально остановиться на истории и методологических проблемах контент-анализа.  Краткая история развития контент-анализа. Как научный метод контент-анализ, или анализ содержания (англ. Content analysis), начинает широко использоваться в социальных науках с 20—30-х годов нашего века в СЩА. Зарождение же этого метода американские исследователи относят к началу XX века и более ранним периодам. Первое применение качественно-количественный анализ содержания получил в сфере журналистики и литературоведения.  При этом  исследователи обычно подсчитывали площадь, занимаемую теми или иными разделами на страницах газет, либо частоту употребления в художественной литературе разных периодов определенных слов, частей речи и т. п.

Позднее, с конца 30-х годов, его использовал Г. Лассуэлл для исследований в сфере политики и пропаганды. Ласуэлл во многом модернизировал контент-анализ, вводя новые категории и процедуры, придавая особое значение квантификации данных.

Развитие средств массовой коммуникации, в частности кино и радио, закономерно привело к росту контент-аналитических исследований в этой области. Во время второй мировой войны контент-анализ применялся некоторыми государственными учреждениями США и Англии для изучения пропаганды в разных странах, а также в разведывательных целях.

Накопленный методический и практический опыт контент-аналитических исследований был подытожен в начале 50-х годов в книге Б. Берельсона «Контент-анализ в коммуникационных исследованиях».⁴ В ней автор дал свое до сих попопулярное за рубежом определение этого метода, описал различные виды его использования, наиболее распространенные категории и единицы, условия, необходимые для количественного {частотного) анализа, и пр.

Весьма заметную роль в развитии метода сыграла специальная конференция, посвященная контент-анализу, результатом которой стал сборник «Тенденции в контент-анализе».⁶  В ней приняли участие представители многих социальных наук, однако выяснилось, что лидирующее положение в контент-аналитических исследованиях заняли психологи и психолингвисты. В 40 — 50-е годы контент-анализ в США оформляется как междисциплинарный метод. Однако проблемы специфики его применения в различных науках, в том числе в социальной психологии, разрабатываются слабо.

Наиболее интересной методической новинкой в контент-анализе после обобщения Б, Берельсона явилась методика «связанности символов» (Ч. Осгуд и др., 1959), позволяющая обнаружить неслучайно связанные между собой элементы содержания. Новым этапом в развитии американского контент-анализа можно назвать рождение в 60-х годах так называемого «машинного анализа» на основе специальных словарей и программ для ЭВМ (Ф. Стоун и др.). Контент-анализ на ЭВМ обладает как несомненными преимуществами, так и некоторыми недостатками.⁶

Что касается западноевропейских и других буржуазных исследователей содержания, то они шли вслед за американскими аналитиками и опирались на их опыт. Однако следует отметить наличие некоторых оригинальных методик качественно-количественного анализа содержания, разработанных ими (например, Ж. Кейзер, А. Моль). Говоря об определенных успехах в технике контент-анализа, достигнутых буржуазными исследователями следует указать на слабость теоретико-методологических позиций их работ, в которых господствует утилитарно-прагматический подход, игнорируется теория отражения, используются в качестве основы для интерпретации полученных результатов психоаналитические и бихевиористские теории личности со всеми присущими им недостатками.

В настоящее время контент-анализ применяется также и в социалистических странах Европы (Болгария, ГДР, Польша, ЧССР).

 

⁴  Berelson B. Content analysis in communication research. Glencoe (111.), 1952

⁵  Trends in content analysis. Urbana, 1959.

⁶  О контент-анализе в США компактным пособием может быть: Holsti O. R. E. A. Content  

analysis. – In: The handbook of social psychology. Cambridge (Mass.), 1968, vol. 2, p. 596- 692.

 

При этом исследователи обычно используют технику «классического» частотного контент-анализа. В то же время в Венгрии содержание текстов анализируется в русле имеющейся там социографической традиции. Опыт использования контент-анализа в странах социализма требует более пристального внимания советских исследователей.

В нашей стране еще в 20-е годы советские исследователи применяли качественно-количественный анализ документов а разнообразных формах, Так, в социологических и журналистских целях исследовалось содержание советских газет, также писем читателей в редакцию (В. А. Кузьмичев, С, Б. Ингулов и др.).  В частности, В. А. Кузьмичев провел тематический анализ 12 советских еженедельных газет, использовав ту же группировку содержания, что и американский исследователь тех лет М. Уилли. Он выявил резкую разницу между содержанием советской и американской прессы, причем в советских газетах на первых местах оказались темы экономики и политики, а в американских — «журнальный» материал (рассказы, моды, кулинария и т. п.) и материалы оботдельных лицах.⁷

В психологических целях изучалось содержание газет писем, политбесед, автобиографий, воспоминаний (И. Н. Шпильрейн, И. А. Рыбников, П. П. Блонский и др.). Особой тщательностью отличалось предпринятое в Институте экспериментальной психологии исследование, целью которого было изучить устный и письменный словарь красноармейца и словарь «политвоздейственной работы», а методом — «статистическое изучение зафиксированного текста».⁸

Интересно использовал качественно-количественный анализ при изучении автобиографических сочинений Н. А. Рыбников, который сравнивал «субъективное описание  времяпровождения» школьников с объективными данными их бюджета времени.⁹

Установление связей между анализируемым текстом и данными об авторах, а также о читателях характерно для советских исследователей 20-х годов. Вообще, выход за пределы изучаемого текста, осознанный как методологический принцип анализа содержания, является значительным достоинством их работ.

 

⁷   Кузьмичев В. А. Печатная агитация и пропаганда. М.-Л., 1930, с. 37-38.

⁸  Шпильрейн И. Н. Рейтынбарг Д. И., Нецкий Г. О. Язык красноармейца. М.-Л., 1928.

⁹  Рыбников Н. А. Автобиографии рабочих и их изучение. М.-Л., 1930. с. 40-43.

 

Однако методики качественно-количественного анализа содержания документов, применявшиеся в 20-е годы, в целом нельзя назвать строгими. Таковыми они тогда еще и не могли быть в силу объективного положения в эмпирических социальных исследованиях, методология которых только начинала складываться. В дальнейшем, в 30—50-е годы, имели место лишь отдельные случаи качественно-количественного анализа документов.

С конца 60-х голов в развитии качественно-количественного анализа содержания документов в нашей стране начинается новый этап, который отличается более единообразным и упорядоченным подходом, разработки» на базе марксистской методологии общих обоснованных требований к данному методу. Этот этап начался с критического знакомства с зарубежными разновидностями контент-анализа и собственных опытов использования аналогичной техники.

Итогом методолого-методической и практической работы по контент-анализу, проведенной нашими исследователям в 60-х годах, явился состоявшийся в 1970 г. в Новосибирске социологический семинар, результатом которого стал специальный сборник.¹⁰ В настоящее время опыт контент-анализа в нашей стране наиболее полно отражен в сборнике «Методологические и методические проблемы контент-анализа».¹¹

Отечественные публикации о социальных исследованиях с применением контент-анализа свидетельствует о том, что чаще всего анализируется содержание материалов массовой коммуникации (преимущественно газет). Нередко контент-анализ используется также в качестве метода обработки первичной информации, полученной другими методами (обычно это открытые вопросы анкет). Вместе с тем он пока практически не применяется для исследования личных документов и материалов межличностной коммуникации.

Если в начале контент-анализом у нас занимались почти исключительно социлоги,¹² то в 70-х годах можно говорить о выраженной тенденции к формированию этого метода как междисциплинарного (не случайно среди авторов указанных выше сборников по контент-анализу имеются представители психологии, истории, информатики и т. д.). Таким образом, в настоящее время происходит процесс становления отечественного строгого метода анализа содержания документов, который имеет междисциплинарный характер, что, однако, не снимаетвопроса о специфике применения контент-анализа в разных науках, в том числе в социальной психологии.

¹⁰  Проблемы контент-анализа в социологии. Новосибирск, 1970.    

¹¹  Методологические и методические проблемы контент-анализа. Вып. 1. М.-Л., 1973

¹²  Следует отметить, что определенная работа в области контент-анализа ведется с  1967 г. также на  

психологическом факультете ЛГУ (В. В. Бойко Б. Д. Еремеев. В. Е. Семенов и др.).

 

 

Методологические принципы контент-анализа в социальной психологииТак как специфика любой науки прежде всего  связана с  ее предметом, а также с эмпирическими объектами следований, то контент-анализ в социальной психологии в первую очередь должен применяться для изучения человеческого общения, коммуникаций и их субъектов как представителей определенных микро- и макрогрупп. При этом непосредственными объектами исследования являются документы, рассматриваемые как сообщения. Понятие «сообщение» является именно социально-психологическим, в нем акцентируется динамический характер объекта, его включенность в коммуникационную систему, что подразумевает зависимость сообщения от личностных и групповых особенностей коммуникатора и реципиента. Поэтому в методологическом аспекте для контент-анализа в социальной психологии важно рассматривать сообщение как элемент коммуникационной системы в его отношениях с другими элементами.

Как известно, существуют различные модели коммуникации, предложенные как зарубежными, так и советскими учеными (чаще всего применительно к массовой коммуникации). Однако они не совсем подходят для наших целей, и мы предлагаем собственную социально-психологическую модель коммуникации (рис 1).

При построении коммуникационной модели, а также анализе сообщения как ее элемента необходимо исходить из принципов ленинской теории отражения. Слёдуёт помнить, чтов конечном счете в основе сообщения лежит «субъективный образ объективного мира» (В. И. Ленин), т. е. отражение внешнего мира опосредуется внутренними условиями отражающего субъёкта. Отсюда необходимо, чтобы в социально-п6ихологической модели коммуникации учитывался не только коммуникатор (автор) сообщения с его социально-психологическими особенностями, но и такой элемент, как объект сообщения (те или иные явления, факты действительности) в его специфичности (например, в гносеологическом плане). Следует также учитывать, что содержание сообщения как бы постоянно варьирует в зависимости 6т личностных и групповых особенностей или иного воспринимающего субъекта (реципиента). Важно учитывать и другие социально-психологические и социологические условия коммуникации (в частности ситуации создания и  восприятия сообщений).

При рассмотрении  социальной коммуникации, на наш взгляд, в целях полноты классификации, кроме традиционной межличностной (интерперсональной) и массовой (прежде всего, журналистской) коммуникаций, следует выделить внутриличностную (интраперсональную) и групповую (коллективную)¹³ коммуникации. В качестве разновидностей массовой коммуникации особого рассмотрения требуют специальная (профессиональная, например литература и журналы для психологов) и эстетическая (эмоционально-образная, т. е. художественная литература и искусство) коммуникации.

Опираясь на приведенную выше модель коммуникации, а, также учитывая опыт отечественных и зарубежных контент-аналитических исследований, можно наметить основной круг проблематики контент-анализа в социальной психологии (причем в содержании сообщений как бы отражены с разной степенью определенности все остальные элементы модели, опосредованные сознанием коммуникатора). Тогда основными областями применения контент-анализа в социально-психологических исследованиях будут:

1) изучение через содержание сообщений социально-психологических особенностей их создателей (коммуникаторов, авторов) как отдельных личностей, так и групп, в том числе скрытых (порой неосознаваемых) проявлений и тенденций, дающих о себе знать лишь кумулятивно, в потоке сообщений; одним из видов подобного изучения являются сравнительные исследования типов личности и ценностей в различных обществах и культурах;

2) изучение реальных социально-психологических явлений (объекта, субстанции сообщений), которые отражены в содержании сообщений (в том числе явлений имевших место в прошлом, которые недоступны для исследования другими методами); особый интерес в этом плане представляет анализ произведений литературы и искусства, а также публицистики, при этом нельзя забывать о возможной субъективной трансформации объекта коммуникатором;

3) изучение через содержание (сообщений социально-психологической специфики различных средств коммуникации (антропологических, письменных, технических), а также особенностей форм и приемов организации содержания, в том числе пропагандистских;

4) изучение через содержание сообщений социально-психологических особенностей их реципиентов (адресатов, аудитории); это имеет смысл только тогда, когда известно, что коммуникатор (автор сообщения) достаточно верно представляет реципиента;

5) изучение через содержание сообщений (и ответных на них сообщений)  социально-психологических аспектов воздействия (эффектов) коммуникации на реципиентов как представителей различных социальных микро - и макрогрупп, а также изучение успешности общения.

 

¹³ Разновидность коммуникации, служащая для распространения местной информации, предназначенной  большим локальным группам и вторичным коллективам (например, коллектив завода, жильцы большого дома и т. п.).

 

 

 

Кроме того, можно выделить виды применения контент-анализа во вспомогательных целях:

6) для обработки и уточнения данных, полученных другими методами в социально-психологических исследованиях (обработка открытых вопросов анкет и интервью, «словесных портретов», данных прожективных методик и т. д.);

7) специальное — науковедческое — употребление для изучения научной литературы по социальной психологии (эволюция интересов ученых к различным проблемам в разное время, анализ цитирований и ссылок и т. д.).

Таким образом, для решения социально-психологических задач контент-анализ может применяться: а) как сугубо самостоятельный метод исследования содержания сообщений; б) в комплексе с иными методами, т. е. когда одновременно исследуется не только сообщение, но и другие звенья коммуникационной цепи; в) как вспомогательный метод обработки массивов данных, полученных другими методами.

Процесс и техника контент-аналитического исследования.Применение контент-анализа как основного метода в социально-психологическом исследовании накладывает отпечаток на весь исследовательский процесс. Ориентируясь на обобщенную программу и процедуру современного эмпирического социального исследования в процессе контент-анализа, можно выделить семь основных стадий.

1. Разработка программы контент-аналитического исследования. При подготовке программы следует воспользоваться социально-психологической моделью коммуникации, которая поможет более четко определить задачи и объект анализа. С точки зрения общего принципа исследования анализы содержания условно можно разделить на дедуктивные, когда исследователя интересует проверка какой-то определенной гипотезы (или гипотез), и индуктивные, когда его интересует определенный тип сообщения и он старается охватить все элементы содержания, не имея отчетливых гипотез.

Не все документы могут стать объектом контент-анализа, необходимо, чтобы исследуемое содержание позволяло задать однозначные правила для надежного фиксирования нужных характеристик (принцип формализуемости). Например, труд-

но или совсем невозможно формализовать описание лирического героя некоторых поэтических произведений. Необходимо также, чтобы интересующие элементы содержания встречались с достаточной частотой (принцип статистической значимости).

Критерием здесь может служить закон больших чисел. Поэтому материалом анализа могут быть не только большие совокупности однородных документов, например автобиографий или газетных статей, но и один документ, например личныйдневник, имеющий, однако, достаточный объем.

2. Определение эмпирических объектов исследования, выборка. Данная проблема в контент-анализе решается, по сути, так же, как и в исследованиях, использующих другие методы (например, опросные). Однако при анализе документов имеются свои особенности формирования репрезентативной выборки. Так, в исследованиях материалов массовой коммуникации выборка осуществляется как бы на нескольких уровнях: а) отбор коммуникационных органов; б) выбор материалов за те или иные периоды времени; в) определение видов сообщений; г) тип выборки среди этих сообщений.    

3. Разработка методики контент-анализа.  Разрабатывая конкретную методику анализа содержания, необходимо постоянно ориентироваться на объект исследования, обращаться к образцам интересующих нас документов. При этом для полученных дедуктивным путем при разработке программы исследования понятий (категорий) отыскиваются их эмпирические соответствия, индикаторы (те или иные слова, суждения, и т. п.). Нередко индуктивным способом, непосредственно знакомясь с материалами, служащими объектом анализа, удается получить новые категории или, наоборот, отбросить неудовлетворительные, расширить или ограничить задачи, короче,  усовершенствовать программу исследования. В любом случае, методика создается в постоянной работе с образцами отобранных документов.  

В контент-аналитических исследованиях может использоваться множество  разнообразнейших  категорий (т. е. наиболее общих, ключевых понятий, соответствующих исследовательским задачам), которые подразумеваю деление на подкатегории (более частные понятия) и обычно сопровождаются определенными, задаваемые аналитиком классификационными признаками (скажем, «герой» журнальной публицистики может подразделяться на героя реального и вымышленного, а его признаками могут быть профессия, пол, семейное положение и т. д.). Естественно, что в социально-психологическом анализе содержания применяются категории, соответствующие проблематике и научному аппарату социальной психологии. Их можно упорядочить в зависимости от отношения к различным элементам модели коммуникации. Так, если мы изучаем посредством анализа содержания особенности того или иного коммуникатора, то соответствующими категориями могут быть: «предмет сообщения», «оценки» (которые коммуникатор дает этому предмету), «ценности» и «нормы» (которых он придерживается и которые пропагандирует), «референтные группы» (на которые он ориентируется) и т. д.

Используемые нами категории должны найти адекватное выражение на языке исследуемых документов. Таким их выражением являются единицы анализа (иногда их называют «единицами наблюдения»), которые, соответственно делению категорий, делятся на классификационные единицы разного уровня (упоминавшаяся категория «герой журнальной публицистики» преобразуется в операциональную единицу анализа: «персонаж, которому в конкретной публикации уделяется больше строк текста, чем любому другому персонажу», подкатегория «реальный герой» превращается в классификационную единицу первого порядка: «документальный персонаж, на реальность прообраза которого непосредственно указывается в тексте», признак «профессия» находит выражение в  классификационных единицах второго порядка: слесарь, технолог, машинистка и т. д.).

В практике контент-анализа (прежде всего, материалов массовой коммуникации) имеются наиболее употребительные, стандартные единицы анализа. К ним относятся: слово или «термин», «символ» (например, Г. Лассуэлл со своими сотрудниками во время второй мировой войны проводил так называемый «символический «анализ» мировой прессы, фиксируя частоту использования таких слов-символов, как «Англия», «Россия», «демократия», «фашизм», имена политических деятелей и т. д, а также благоприятное, неблагоприятное или нейтральное отношение к ним);¹⁴ суждение или законченная мысль, эта единица широко применялась группой московских исследователей под руководством Б. А, Грушина для анализа содержания различных средств массовой коммуникации;¹⁵ тема (в частности, в ходе анализа содержания «теленовостей» Ленинградской студии телевидения, посвященных трудовым делам коллективов, регистрировались такие темы, как «выпуск новой продукции», «обязательства и планы на будущее», «выполнение планов и обязательств», «связь науки  с производством» и т.д.)¹⁶ персонаж или герой, класс персонажей, группа, коллектив (например, анализируя описания брака и любви в молодежных журналах,¹⁷ а также исследуя русскую портретную  живопиь,¹⁸ мы фиксировали социально-демографические и прочие характеристики персонажей); автор или выступающий (в том виде как он подается в сообщении: так, внештатные авторы на страницах газет могут изучаться с точки зрения их социально-профессиональной принадлежности и пола на основании подписей под публикациями);¹⁹ целое сообщение или публикации.²⁰

 

¹⁴  Lassvеll Н. D. .е. а. Language of politics. N. Y., 1949 .

¹⁵  См.: «47 пятниц». Вып. 1 (информационный бюллетень ИКСИ АН СССР), 1969, № 25.

¹⁶  Бойко В. В. Семенов В. Е. К вопросу об интерпретации статистических результатов контент-анализа. – В   

кн.: Проблемы контент-анализа в социологии. Новосибирск, 1970, с. 71-76

¹⁷  Семенов В. Е. Образы брака и любви в молодежных журналах. – В кн.: Молодежь. Образование,  

профессиональная деятельность. Л., 1973, с. 164-171.

¹⁸  Семенов В. Е. Применение метода контент-анализа в социально-психологических исследованиях.

Автореф. Канд. Дис. Л., 197, с. 16.

¹⁹ Семенов В. Е. Личность и группа на страницах промышленной газеты. – В кн.: Экспериментальная и

прикладная психология. Вып. 8. Л., 1977.

²⁰   Алексеев А. Н. Действенность критики в периодической печати. – Вестн. Моск. Ун-та, сер. ХI, 1968, № 6,

  с. 63-75.

 

В одном контент-анализе нередко употребляются несколько единиц анализа или их система.

Так как единицы анализа сами по себе могут быть не всегда правильно истолкованы, то они рассматриваются на фоне более широких содержательных структур — единиц контекста (например, слово следует рассматривать в структуре предложения, персонаж — в рамках целого сообщения и т. п.),

В анализе содержания применяются также вспомогательные единицы измерения, при помощи которых измеряется количество пространства или времени в сообщениях, уделяемое тем или иным единицам анализа (например, страницы, строки, квадратные сантиметры —   для печатных и письменных материалов, часы и минуты — для радио- и телевизионных передач). В целях измерения единиц анализа можно также использовать шкалирование.

Методика контент-анализа основное свое выражение должна обрести в так называемой «инструкции кодировщику», т. е. человеку, который будет собирать эмпирическую информацию, кодируя (регистрируя) заданные единицы анализа с их классификационными и измерительными единицами. Инструкция необходима даже в том случае, когда в качестве кодировщика выступает сам автор программы и методики исследования. В ней, насколько это возможно, точно и однозначно излагается весь алгоритм действий кодировщика, при этом даются операциональные определения единиц анализа, правила их кодирования, приводятся конкретные примеры из документов, являющихся объектом исследования, оговаривается, как следует поступать в спорных случаях, и т. д.²¹

4. Проба (пилотаж) методики, проверка ее надежности. На этой стадии исследования необходимо провести пробный (пилотажный) контент-анализ, который обыкновенно выявляет  имеющиеся недостатки методики. После доработки остается окончательно проверить надежность методики, т. е. испытать ее на обоснованность (соответствие задачам и теоретическим понятиям исследования) и устойчивость (воспроизводимость результатов).

Обоснованность (валидность) обычно проверяется при помощи компетентных судей (специалистов по проблематике данного исследования) или посредством получения аналогичных данных другими методами.

Устойчивость (нередко ее отождествляют с «надежностью» или «объективностью» анализа) определяется при помощи повторного кодирования тех же документов по единой инструкции тем же кодировщиком («устойчивость во времени») или кодированием одних и тех же документов разными кодировщиками по единой инструкции («устойчивость среди аналитиков»).

 

²¹ Образцы инструкций см.: «47 пятниц». Вып. 5 (Информационный бюллетень ИКСИ АН СССР), 1969, № ЗО.

 

Если данные разных кодирований находятся в достаточном соответствии (например, расхождение не выше 5%, или коэффициент корреляции на уровне значимости 0,05), то можно считать, что методика позволяет получить устойчивые результаты. При этом для пилотажа мы можем взять случайным образом какую-то часть документов из нашей общей выборки (например, 30 или 50 единиц). Причины низких показателей устойчивости следует искать в качестве инструкции, или в недостаточной умелости кодировщиков, или в трудностях формализации содержания, или в неадекватной обстановке работы кодировщиков, или в комбинации этих помех. Как и при любом наблюдении, кодировщики могут допускать следующие типы ошибок: а) неточность (искажение), б) просмотр (пропуск), в) обнаружение того, чего на самом деле нет («мираж»).²² Поэтому всегда полезно помнить о простоте и экономичности методики анализа, что облегчает работу кодировщиков и повышает надежность результатов. Важное значение также имеет тренировка кодировщиков, осуществляемая автором методики. Бывают случаи, когда некоторые люди не подходят для работы по кодированию в контент-аналитическом исследовании, так как это требует большого внимания, терпения и добросовестности. В отчетах и статьях о результатах анализа содержания необходимо приводить данные об устойчивости кодирования, причем на устойчивость следует проверять все единицы анализа.²³

5. Сбор первичной эмпирической информации. Если требуется проанализировать очень много материалов и процесс кодирования растягивается на недели, время от времени следует проводить выборочную проверку устойчивости получаемых данных (иногда весь процесс кодирования проводится параллельно двумя или большим числом кодировщиков). В зависимости от характера исследования, четкости его задач и гипотез регистрация единиц анализа может производиться или при помощи заранее выработанных макетов таблиц (в клетках которых отмечается появление определенных единиц), или перфокарт (а также особых карточек) ,²⁴ или специальных кодировальных матриц.

 

²²   Акофф Р. Эмери Ф.  О целеустремленных системах. М., 1974, с. 255—256.

²³  См.: напр.: Семенов В. Е. Личность и группа на страницах промышленной газеты. — В кн.: Экспериментальная и прикладная психология.

²⁴   Вооглайд Ю. В. Методы, использованные при исследовании  аудитории газеты «Эдази» и деятельности редакции. — В кн.: Труды по социологии. Вып. II. Тарту, 1972, с. 64—72; «47 пятниц». Вып. 5 (Информационный бюллетень ИКСИ АН СССР).

 

Если исследование имеет поисковый характер, когда приходится собирать избыточную первичную информацию, то уместнее всего использовать кодировальные матрицы (рис. 2). Удобно, когда столбцы такой матрицы означают отдельные документы (сообщения), а строки — классификационные единицы соответствующих единицам анализа (перечень тем, персонажей и т. п.). Тогда в каждом столбце оказывается закодированным по интересующим нас признакам отдельное сообщение.

Кодировальная матрица может быть отдельным листом, если анализируемых сообщений классификационных единиц немного (например, не более ста) и может быть целой тетрадью таких матричных листов  при большом количестве сообщенийи единиц.  При этом в матрице всегда оставаться запасные ряды для новых классификационных единиц, которые могут появиться в ходе продолжительного поискового анализа.

6. Количественная обработка собранных данных. Количественная обработка полученных в процессе кодирования данных (ключая машинную обработку) осуществляется принципе так же, как и в любом социально-психологическом исследовании.

 

 

Рис. 2. Кодировальная матрица для контент-анализа.

    

Могут быть  использованы частотные и  процентные распределения разнообразные коэффициенты корреляции и индексы, перекрестные таблицы и графы, статистические критерии проверки гипотез и т. д. Однако имеются и некоторые специальные формулы и способы, разработанные для нужд контент-анализа. Например, «коэффициент неустойчивости» Джаниса – Фаднера²⁵ или формула для измерения «удельного веса» определенного содержания, предложенная А. Н. Алексеевым,

Весьма важными в контент-анализе являются способы чета совместной встречаемости (связанности, зависимости) различных элементов содержания в сообщениях. Начало разработки этих способов на базе общепсихологического принципа ассоциативности в функционировании человеческой психики было положено американским психологом А. Болдуином в 1942 году.

 

²⁵  Ядов Б. А.  Методология и процедуры социологических исследований. Тарту. 1968, с. 178—179.

²⁶ Алексеев А. Н. Опыт измерения удельного веса категорий содержания на страницах газеты. — В кв.: Проблемы контент-анализа в социологии, с. 41—47.

 

Однако его новаторский опыт нашел последователей лишь в конце 50-х годов в лице известного психолога и психолога и психолингвиста Чарльза Осгуда и его сотрудников.²⁷ По Осгуду, неслучайные зависимости элементов содержания в сообщениях свидетельствуют об определенных ассоциациях в мышлении коммуникатора, случайные — указывают на процессы диссоциации. Для нас в данном случае прежде всего важна техническая сторона методики анализа зависимости элементов содержания, предложенной Ч. Осгудом.

  Процедура данной методики состоит в том, что в сообщениях (или в порциях какого-то текста) регистрируется наличие или отсутствие определенных, намеченных задачами исследования содержания, затем подсчитывается совместная встречаемость этих единиц и определяется случайность или неслучайность их совместного появления. При этом анализируемые единицы фиксируются в матрице, подобно той, которую мы приводили выше, а на следующей стадии анализа рассчитывается квадратная матрица возможных и фактических совместных появлений единиц анализа (рис. 3).

Например, единица А встречается в 40% анализируемых сообщений (Р_А = 0,4), а единица В – в 20% сообщений (Р_В = 0,2), тогда можно ожидать, что по теореме умножения вероятностей совместно эти единицы появятся с вероятностью 0,08 (Р_АВ = Р_А х Р_В = 0,4 х 0,2 = 0,08).

 

 

Рис. 3. Матрица возможных и фактических совместных появлений единиц контент-анализа.

 

 

Записываем это значение в соответствующую верхнюю от матричной диагонали клетку. Теперь смотрим, сколько раз совместно встречаются в сообщениях единицы А и В на самом деле. Оказывается, что они встречаются только в 6% сообщений (F_АВ = 0,06). 3аписываем это число в соответствующую нижнюю от диагонали клетку. Таким же образом рассчитываем остальные вероятности и частости совместного появления всех единиц анализа. Далее, сравнивая фактические и вероятностные величины, определяем какие фактические зависимости оказываются неслучайными (например, на рис. 3 видно, что совместное появление единиц А и В— случайно, так как фактическая величина ниже вероятностной, а единиц А и С — не случайно, так как фактическая величина превосходит вероятностную).  

 

²⁷ Osgood Ch. E. The representational model and relevant research methods. – In: Trends in content analysis. Urbana, 1959, p. 33-38.  

Затем можно рассчитать уровень значимости неслучайных зависимостей, выделить плеяды взаимосвязанных единиц и т. д.

Подобный анализ зависимостей различных единиц анализа может показать сознательные и неосознанные тенденции в «политике коммуникатора». Так, Ч. Осгуд с сотрудниками проанализировали беседы одного из американских радиокомментаторов и затем построили модель его ассоциативной структуры, в которой, в частности, обнаружилась неожиданная взаимосвязь между такими понятиями, как «молодежь» «болезненные проявления», а также общая консервативная тенденциозность.

Существуют и другие способы расчета совместной встречаемости элементов содержания, которые используются помимо нужд контент-анализа.²⁸ Весьма удобным для измерения статистической связанности двух различных категорий (единиц) содержания является хорошо известный коэффициент ассоциации Юла.²⁹ Здесь мы, однако, вступаем в область традиционного корреляционного анализа, который, как уже говорилось, вполне применим для обработки первичных данных в контент-анализе. Следует добавить, что первичная информация после стадии кодирования может представлять собой фиксацию только присутствия-отсутствия искомых единиц (частотный анализ) или регистрацию значений единиц по какой-либо шкале (чаще всего порядковой), что требует в дальнейшем и соответствующей статистической обработки.

7. Интерпретация полученных результатов, выводы. Как показала практика, чисто описательные исследования, имею дело только с результатами анализа содержания и не использующие достоверные данные о других элементах коммуникационной модели, не контролирующие эти элементы как переменные, слишком приблизительны и малопродуктивны. Это происходит как раз по причине невозможности сколько-нибудь обоснованной интерпретации данных. Так, большая «насыщенность» множества текстов некоторой темой может быть: а) свидетельством «давления» самой отображаемой реальности (густо насыщенной соответствующим явлением); б) выражением специфических интересов создателей текстов; в) ответом на активный запрос потребителей... Для того чтобы отнести некоторую характеристику содержания текстов (если не исключительно, то главным образом) за счет влияния одного из указанных блоков, необходимо либо найти другими метода соответствующую тенденцию в одном из этих блоков, либо найти соответствующей тенденции по крайней мере в двух их этих блоков, и тогда придется признать ответственным за эту характеристику остающийся третий блок.³⁰

 

²⁸  Москович В. А. Информационные языки. М., 1971, с. 116—1191

²⁹  См.: Таршис Е. Я. - Измерение связанности категорий в контент-анализе. — В кн.: Методологические и методические проблемы контент-анализа Вып. 1, М.—Л., 1973, с. 114; а также: Методика и техника статистической обработки первичной социологической информации. М., 1968, с. 156.

³⁰ Алексеев А.Н. Дудченко В. С. О специфике контент-анализа как социологического метода. – В кн.: Социологические проблемы семьи и молодежи. Л., 1972, с. 82

 

Таким образом, уже разрабатывая программу контент-аналитического исследования, необходимо стремиться строить его по экспериментальному плану.³¹ Манипулируя  элементами социально-психологической  модели коммуникации по экспериментальному плану, мы можем посредством контент-анализа сделать выводы об этих элементах (о коммуникаторе, об объекте коммуникации и т. д.). Нельзя не согласиться с мнением, что без акцента на исследовательском проекте и умозаключениях анализ содержания в основном является только задачей применения дескрипторов, т. е. сведения многого к немногому в результате кодирования документов.³² Однако простое переструктурирование и обобщение содержания, конечно, не могут удовлетворить исследователя. Контент-анализ в социальной психологии — это метод исследования документов, рассматриваемых как сообщения для изучения в социально-психологическом плане различных видов социальной коммуникации и их субъектов, а также отражаемой в сообщениях действительности посредством надежной регистрации и количественной обработки определенных единиц содержания.

В заключение следует сказать о связях контент-анализа с другими методами социально-психологического исследования. Особенно тесно он связан с наблюдением. Некоторые авторы даже отождествляют эти методы. Но специфика контент-анализа проявляется в том, что он имеет дело только с опосредованным отражением человеческого поведения, зафиксированным в виде каких-либо документов (письмо, печать, звуко- и видеозапись и т. д.), а не с «живыми» поступками и действиями, как это бывает при непосредственном наблюдении. Связь анализа содержания с такими методами, как биографическйй,³³ прожективные тесты (например, ТАТ), опросы, обусловлена тем, что первичная информация в них предстает в виде более или менее произвольных текстов и образов (дневники, описания, рисунки, ответы на открытые вопросы и т. д.), т. е. документов в широком понимании. Поэтому техника контент-анализа способна повысить эффективность указанных методов.

К достоинствам метода контент-анализа следует отнести: возможность избежать влияния исследователя на изучаемый объект (элиминировать «эффект присутствия») по сравнению, например, с опросными методами; достижимость высокой степени надежности получаемых данных (документы наиболее удобны для перепроверки); возможность исследования социально-психологических явлений в историческом плане посредством анализа документов прошлого; широкая доступность использования принципа лонгитюдинального изучения (в то числе для целей прогнозирования).

Основным недостатком этого метода является значительная сложность и громоздкость процедуры и техники, необходимость высокой квалификации кодировщиков-аналитиков, что затрудняет его широкое распространение и делает менее оперативным по сравнению с другими методами.

Тем не менее, следует отметить большое значение контент-анализа для прикладных и практических целей. Так, качественно-количественный анализ сообщений может быть использован в деятельности органов массовой коммуникации для повышения эффективности распространяемого ими содержания (в социально-психологическом аспекте).

В настоящее время для развития контент-анализа как метода социальной психологии в нашей стране актуальными задачами являются: во-первых, более широкое внедрение этого метода в исследовательскую практику социальных психологов (особенно в сфере изучения межличностной коммуникации и личных документов) и, во-вторых, более глубокая разработка, и стандартизация его техники, в том числе создание программ контент-анализа для ЭВМ. Решение этих задач будет способствовать получению более содержательных и надежных результатов при изучении документов в социально-психологических исследованиях.

 

³¹ Ядов В. А. Социологическое исследование. М., 1972, с. 73-74.

³² Stone Ph. E. a. The general inquirer: A computer approach to content ayalysis in the behavioral sciences. Cambringe (Mass), 1966. p. 16.

³³ Логинова Н. А., Семенов В. Е. Биографический метод и контент-анализ. – В кн.: Методологические и методические проблемы контент-анализа. Вып. 2 М. – Л., 1973, с. 104-106.

 

Глава IV

МЕТОДЫ ОПРОСА

К числу наиболее распространенных средств познания явлений общественной психологии относятся всевозможные опросы. Цель опроса состоит в получении информации об объективных и (или) субъективных (мнения, настроения, и т. п.) фактах со слов опрашиваемых.

Сбор первичной информации путем опросов стал практиковаться среди представителей общественных наук — социологов, этнографов, психологов и т. д. — еще в прошлом веке. Тогда же при переписях населения и различных статистических обследованиях начали применяться массовые опросы, охватывавшие сотни и тысячи людей. Большое значение опросам при изучении закономерностей общественной жизни придавали К. Маркс, Ф. Энгельс и В. И. Ленин, которые нередко прибегали к данным, полученным путем опросов.

Все разнообразие методов опроса, применяемых в социально-психологических исследованиях, можно свести к двум основным типам:

 1) опрос «лицом к лицу» — интервью, проводимое специалистом-интервьюером по определенному плану;

2) заочный опрос — анкеты, предназначенные для самостоятельного заполнения и распространяемые исследователями по почте, через массовую печать, с помощью специальных людей-анкетеров и т. п.

Одним из первых использовал анкету в психологическом исследовании Ф. Гальтон с целью изучения происхождения умственных качеств и условий развития ученых. На вопросы его подробной  анкеты ответили 100 крупнейших английских ученых. Полученные данные были проанализированы и изложены род Гальтоном в монографии «Английские люди науки: их природа и воспитание» (1874). Пионерами применения анкетного метода в психологии являлись также А. Бине во Франции и С. Холл в США, основные работы которых относятся к концу XIX — началу XX века. А. Бине прибегал к анкетированию для исследования интеллекта детей, а С. Холл — для изучения психологических особенностей детского и юношеского возраста. В это же время анкетный опрос как метод психологических педагогических исследований начинает применяться и в России.

Устный опрос является методом, традиционным для психологических исследований, и издавна используется психологами различных научных школ и направлений. Во всяком случае, даже исследователи, старающиеся базировать свои выводы на экспериментальных данных, порой вынуждены в той или иной мере прибегать к получению дополнительной информации слов испытуемых.

Решающим фактором, который, в конечном счете, определяет подлинную научность того или иного опроса, является позиция исследователя — его методология. Для марксистской социальной психологии особенно важны принципы исторического материализма, который является ее методологическим фундаментом. В своих социально-психологических исследованиях ученые марксисты рассматривают явления общественной психологии в тесной связи с социально-экономическими условиями, с объективными факторами общественной жизни. Марксистская методология требует четкого разграничения социальных фактов как объективных общественных действий личности и фактов общественного или индивидуального сознания. Путем опросов можно получить информацию о фактах  как первого, так и второго рода.

Однако опросам как методам сбора первичной информации свойственна и известная ограниченность. Их данные во многом основаны на самонаблюдении опрашиваемых. Эти данные нередко свидетельствуют, даже при условии полной  искренности со стороны опрашиваемых, не столько об их подлинных мыслях и настроениях, сколько о том, какими они их изображают. В то же время существует множество таких сторон общественной психологии, изучение которых невозможно без использования опросов. Так, получение информации о мнениях, чувствах,  мотивах, отношениях, интересах и т.  чаще всего осуществляется посредством опросов в тои или иной форме. При этом данные могут отражать явления, относящиеся не только к настоящему времени, но также к прошедшему и будущему. Безусловно, глубина и полнота ответов, их достоверность зависят от умения опрашиваемого наблюдать за самим собой и  адекватно излагать переживаемые процессы и явления.

Общепризнанная среди советских психологов точка зрения состоит в том, что данные самонаблюдения представляют собой важный материал для исследователя. При этом С. Л. Рубинштейн подчеркивает: «Высказывания субъекта — показания  его самонаблюдения должны быть взяты не как совокупность положений, заключающих в себе готовую истину о субъекте, а как более или менее симптоматические проявления, истинная природа которых должна быть выявлена исследователями в результате их сопоставления с соответствующими объективными данными. Объективный анализ высказываний испытуемого приводит нередко к результатам, отличным или даже прямо противоположным их непосредственному содержанию».¹

Имеющийся опыт проведения социально-психологических исследований показывает, что опросы могут играть позитивную роль при условии сопоставления полученной информации с результатами анализа статистических данных, официальной и личной документации, материалов наблюдения. Необходимо только избегать абсолютизации методов опроса, применения их там, где нужны другие методы сбора первичной информации.

Случаи применения опросов.Область применения опросов в социально-психологических исследованиях довольно обширна.

1. На ранних стадиях исследования, в процессе работы по разведывательному плану используется только интервьюирование. С помощью данных интервью устанавливаются переменные, относящиеся к изучаемой проблеме, и выдвигаются рабочие гипотезы. При этом опрашиваются лишь компетентные лица, которые могут дать обстоятельную информацию по интересующим исследователя вопросам. Если в качестве основного метода сбора данных выбрана анкета, то интервью обычно применяется для предварительного испытания этого вопросника.

2. Опрос выступает как основное средство сбора первичной информации — для получения данных, позволяющих измерить  взаимосвязь изучаемых переменных. При этом особое значение приобретают стандартизация методики опроса и определение достоверности полученной информации. Если программа исследования предусматривает экспериментальную процедуру, опрос может использоваться с целью выявления основных критериев экспериментальной и контрольной групп как до начала эксперимента, так и после его окончания.

3. Опрос служит для уточнения, расширения и контроля данных, полученных как другими методами, так и путем той или иной формы опроса. В последнем случае нередко материалы анкетирования дополняются данными интервью. При этом повторноопрашивается некоторая часть лиц, входящих в выборочную совокупность.

Виды интервью. Рассмотрим основные виды интервью, используемые в практике социально-психологических исследований.

 

¹ Рубинштейн С. Л. Принципы и пути развития психологии. М.. 1959, с. 171

 

В стандартизированном интервью формулировки вопросов  и их последовательность определены заранее, они одинаковы для всех опрашиваемых. Интервьюеру не разрешается переформулировать какие-либо вопросы или вводить новые, а также изменять их порядок.

Методика нестандартизированного интервью, наоборот, характеризуется полной гибкостью и варьируется в широких пределах. Интервьюер, который руководствуется лишь общим планом интервью, имеет право сам в соответствии с конкретной ситуацией формулировать вопросы и изменять порядок пунктов плана.

Каждому из этих видов интервью присущи свои преимущества и недостатки.²

Преимущества стандартизированного интервью:

а) полученные данные более сравнимы друг с другом;

6) оно является более надежным, т. е. результаты повторных интервью одной и той же группы опрашиваемых совпадают чаще;

в) ошибки в формулировании вопросов сведены до минимума;

г) оно с успехом может быть использовано даже интервьюером с невысокой квалификацией.

Недостатки стандартизированного интервью:

Возможность ошибок вследствие неоднозначного понимания разными людьми тех или иных слов в вопросах; несколько «формальный»  характер опроса, затрудняющий хороший контакт между интервьюером и опрашиваемым, а также не допускающий дополнительных вопросов.

Преимущества нестандартизированного интервью:

а) возможность стандартизации смысла вопросов, а не других внешних  и поверхностных аспектов, как это иногда случается в стандартизированном интервью; поэтому предпочтительнее, по мнению сторонников нестандартизированного интервью, использовать слова, имеющие эквивалентные значения для различных опрашиваемых, даже если эти слова не являются объективно идентичными (заметим, что в данном случае возникают дополнительные трудности распознавания тех людей,  для  которых необходимо менять некоторые термины в опросах);

б) оно является более обоснованным, так как по форме сближается к обычной беседе и вызывает более естественные ответы;

в) гибкость позволяет приспосабливать его к той или иной индивидуальной ситуации;

г) возможность получения более глубокой информации.

 

² См.: Maccoby E. E. and Maccoby N. The interview: a tool of social science. - In: Handbook of social psychology. Reading (Mass), 1954, vol. l, p. 451 – 455.

 

Основной недостаток нестандартизированного интервью состоит в том, что порой трудно сопоставить полученные данные вследствие вариаций либо даже ошибок в формулировках вопросов и их последовательности.

Многими достоинствами двух указанных видов личного опроса обладает полустандартизированное или «фокусированное» интервью, в котором используется так называемый «путеводитель» интервью с перечнем как строго необходимых, так и возможных вопросов.

При этом основные вопросы должны быть заданы каждому опрашиваемому. Необязательные вопросы (подвопросы) используются или исключаются интервьюером в зависимости от ответов опрашиваемого на основные вопросы. Эта методика дает интервьюеру возможность различных вариаций в пределах рамок «путеводителя». В то же время полученные таким образом данные в большой степени сопоставимы.

Выбор исследователем того или иного вида интервью зависит от уровня изученности проблематики, целей исследований и его программы в целом. Так, например, невозможно составить удовлетворительные вопросы для стандартизированного или полустандартизированного интервью, если нет ясного представления об основных границах, в пределах которых находятся возможные ответы. Лишь после проведения нескольких десятков интервью можно будет обоснованно перейти к определению наиболее целесообразной формы вопросов и их последовательности.

Применение стандартизированного интервью целесообразно в том случае, когда необходимо опросить большое количество людей (несколько сотен или тысяч) и затем подвергнуть полученные данные статистической обработке. Этот вид интервью часто используется в качестве основного метода сбора первичной информации, например при изучении общественного мнения.

 Нестандартизированное интервью, наоборот, очень редко применяется как основное средство сбора данных. Но зато на ранних стадиях исследования, когда необходимо предварительное знакомство с изучаемой проблематикой, иначе говоря, разведка, без нестандартизированного интервью не обойтись. Этот вид интервью нередко используется и с целью дополнения и контроля данных, собранных другими методами.

Полустандартизированное интервью одинаково часто применяется как в качестве основного средства получения первичной информации, так и для того, чтобы только проконтролировать материалы, собранные другим путем.

Этапы построения вопросника. Какой бы метод опроса ни использовался, всегда необходимо руководствоваться определенным планом или вопросником (исключением в этом смысле является лишь ненаправленное интервью).³ Вопросник может иметь разную степень структурности в зависимости от метода опроса. Степень структурности вопросника варьируется в широких пределах от «свободного» интервью до жестко стандартизированного вопросника с разработанными заранее вариантами ответов.

План нестандартизированного интервью представляет собой перечень ряда пунктов или основных (первичных) вопросов. Это вопросы, вводящие новую тему. Кроме них, задаются зондирующие (или вторичные) вопросы, которые предназначены для того, чтобы расширить или уточнить информацию, полученную в ответ на основной вопрос. Зондирующие (а нередко и первичные) вопросы в ходе нестандартизированного интервью формулируются самим интервьюером.

Полная противоположность данному виду интервью — стандартизированное, план которого — это детально разработанный вопросник, имеющий сугубо структурную форму. Здесь план интервью по существу мало, чем отличается от перечня вопросов анкеты.

Правила составления вопросов для интервью и заочной анкеты во многом являются общими. Однако специфика формы опроса — личное взаимодействие участников интервью или заполнение анкеты самим опрашиваемым, — конечно, должно  учитываться при построении вопросника. Эта специфика может обусловливать форму и содержание вопросов, их последовательность.

Отметим ниже основные этапы работы исследователя по построению вопросника для стандартизированного интервью  или анкеты:

1.определение характера информации, которую необходимо получить;

2. составление приблизительного ряда вопросов, которые должны быть заданы;

3. составление первого плана вопросника;

4. предварительная проверка этого плана путем пробно интервьюирования;

5. исправление вопросника (если исправления существенны, необходима еще одна пробная проверка) и его окончательное редактирование.

³ В этом случае интервьюер сообщает опрашиваемому о проблематике исследования и позволяет ему

самому выбрать тему разговора. Задача интервьюера — следовать за ходом мыслей опрашиваемого, делая

лишь необходимые замечания, чтобы позволить ему полнее высказаться. Таким образом, опрашиваемому

предоставлена возможность концентрировать свое внимание на любых аспектах исследуемой проблемы,

  которые являются наиболее важными для него. Пока опрашиваемый продолжает говорить, со стороны  

интервьюера не делается никаких попыток изменить тему. Интервьюер может задавать вопросы, но не в

заранее предписанной форме.

 

 

Необходимость точно следовать этим этапам зависит от намеченной степени стандартизации вопросника. Так, при использовании нестандартизированного интервью часто нет необходимости в пробном интервьюировании. В других видах интервью пробное интервьюирование может играть важную роль в повышении надежности опроса. Короче говоря, чем более стандартизируется интервью, тем обязательнее тщательная отработка опросника. Составление вопросника для анкеты требует обязательного следования всем указанным выше пунктам.

Содержание вопросов. Широко разнообразные по содержанию вопросы, используемые в интервью и анкетах, можно разделить на несколько типов.

1. Вопросы, выявляющие фактическую информацию о личности и социальном положении опрашиваемого. Это вопросы о возрасте, образовании, профессии, заработной плате и т. п. Они являются чрезвычайно важными, так как ответы на них позволяют классифицировать опрашиваемых по различным категориям, исходя из возраста, уровня образования, характера профессии и т. п. Вопросы такого типа нередко воспринимаются опрашиваемыми как сугубо личные. Вот почему в интервью большинство из этих вопросов задается, как правило, в самом конце, когда между интервьюером и опрашиваемым уже установлен определенный контакт. При заочном опросе такие вопросы заключают анкету.

2. Вопросы, выявляющие факты поведения в прошлом или настоящем. Здесь имеются в виду вопросы о тех или иных действиях как самого опрашиваемого, так и других лиц. Полученная при этом информация должна быть оценена с точки зрения ее достоверности. Нелишне задаться следующими вопросами. Каким образом опрашиваемый узнал о том или ином факте — путем личного, непосредственного наблюдения, на основе умо-заключения или со слов других, окружающих его людей? Насколько точно помнит опрашиваемый об этом факте? Какие мотивы могут побуждать опрашиваемого говорить о данном факте? Нередко оценку достоверности такой информации необходимо делать сразу же в процессе интервью. С этой целью используются контрольные вопросы, применяемые и в анкетах.

З. Вопросы, выявляющие мнения о фактах, отношениях, мотивы и нормы поведения. Получениё достоверной информации в ответ на эти вопросы является наиболее трудным делом. Ни для кого не секрет, что возможно существенное различие между ответом опрашиваемого на вопрос, что он сделал бы в такой-то ситуации, и его действительным поведением. Встречаясь с вопросами подобного типа, опрашиваемые чаще, чем в преды-дущих случаях, проявляют неискренность или уклоняются от ответов. Последнее может происходить также и по той причине, что эти вопросы в общем труднее для понимания, нежели вопросы, направленные на выявление фактов.

Даже в том случае, если человек отвечает совершенно искренне, содержание ответа может оказаться недостоверным. Люди далеко не всегда отчетливо осознают все свои отношения и настроения. Так, Б. А. Грушин, рассказывая об опыте работы института общественного мнения «Комсомольской правды», отмечает явление «неумышленного (неосознанного) отклонения мнения высказываемого от мнения действительного, а субъективного мнения от объективной картины, отклонения, порожденного не нежеланием сказать правду, а, к примеру, неумением ее понять или выразить».⁴

Здесь многое будет зависеть от предусмотрительности исследователя, составляющего вопросник, и мастерства интервьюера. При этом с целью получения более достоверной информации используются различные косвенные приемы (см. ниже).

Высказывая мнения о фактах, опрашиваемые обычно стремятся сделать ответы социально приемлемыми, исходя из своего понимания общественных норм и ценностей. Ярким подтверждением этого является случай, о котором рассказывает польский социолог К. Жигульский: «…в одной из стран Азии был применен вопросник, проведенный исследователями-социологами в условиях Европы и Америки. В целях определения путей социального продвижения молодого поколения в данной стране коллективом социологов был задан вопрос: как ты думаешь - достиг ли в своей жизни более высоких профессиональных успехов, нежели твой отец? Ответы в большинстве случаев были неожиданно похожими, и, вопреки известным фактам профессионального роста, связанного с индустриализацией,  урбанизацией,  возрастанием народного дохода,  жизненного уровня и т. д., многие утверждали, что не достигли в своей жизни большего по сравнению со своими отцами. Оказалось, что глубоко укоренившийся обычай в данной стране не позволяет заявлять перед посторонними об успехах, превышающих успех отца, независимо от фактического положения вещей. Такой ответ рассматривался бы как недостойный, нарушающий основную заповедь — беречь честь родителей».⁵

Проблема достоверности информации, получаемой в ответ на вопросы о мнениях и мотивах, должна постоянно находится  в поле зрения исследователей. Эта информация нуждается в строгом контроле.

4. Вопросы, выявляющие интенсивность мнений и отношений. Иногда одной из задач исследования является оценка интенсивности того или иного мнения опрашиваемых.

 

 

⁴  Г р у ш и н Б. А. К проблеме качественной репрезентации в выборочном опросе. — В кн.: Опыт и

методика конкретных социологических исследований. М., 1965, с. 96.

⁵  Ж и г у л ь с к и й К. Методологическое приложение. - В кн.: Социальные проблемы труда и

производства. Ред. Г. В. Осипов и Я. Щепан М., 1969, с. 490.

 

Э. Кэнтрил отмечает следующие способы измерения интенсивности, используемые при изучении общественного мнения посредством интервью:⁶

1) оценка интервьюером глубины чувства опрашиваемого по интонации его ответов, репликам, мимике;

 2) самооценка опрашиваемого относительно того, является ли егомнение сильным или слабым;

3) самооценка опрашиваемого по «графическому термометру» (т.е. по специальной шкале, которая позволяет измерять «температуру» отношения, — чем выше эта «температура», тем сильнее выражение данного отношения).

Выбор того или иного способа оценки интенсивности мнения  зависит как от специфики вопроса, так и от степени опытности интервьюера.

Правила формулирования вопросов.  Содержание вопросов обусловлено программой исследования. При этом важно, чтобы исследователь (или интервьюер) был уверен, что опрашиваемые поймут его вопросы именно так, как это требуют задачи исследования.

При формулировании вопросов рекомендуется учитывать следующее:

1. Каждый вопрос должен быть логически отдельным. Например, не следует ставить вопрос так: «Какие бы права необходимо расширить тем общественным формам управления производством, которые, по вашему мнению, наиболее важны для предприятия?»  Его надо разделить на два вопроса:

а) «Какие общественные формы управления производством наиболее важны, по вашему мнению, для предприятия?»;

б) «Какие права, на ваш взгляд, необходимо расширить этим общественным формам управления производством?».

2. Следует избегать малораспространенных иностранных узкоспециальных терминов и слов с двойным значением, на первый взгляд, это правило кажется само собой разумеющимся. Однако на практике его нередко забывают, и тогда формулируются вопросы, понятные далеко не всем. Например: «В какой библиотеке вы абонированы?».

3. Нельзя задавать слишком длинных вопросов. Особенно это касается интервью, так как опрашиваемый может не запомнить всего вопроса и ответить только на его часть или же вообще отказаться от ответа.

4. Если опрос касается предмета, с которым опрашиваемый недостаточно знаком или о котором он не имеет необходимого запаса специальных терминов, иногда желательно сделать предисловие к соответствующим вопросам. (Это более осуществимо в интервью). Такое предисловие может включать соответствующее пояснение или пример. Тогда вопросы сами по себе будут оставаться краткими.

 

 ⁶ Cantlril Н. Gauging public opinion. Princeton, 1947, р. 51—52.

 

5. Каждый вопрос должен быть конкретным, насколько это возможно. Часто предпочтительнее касаться отдельных случаев, а не каких-либо обобщений. Так, вряд ли принесет большую пользу исследователю вопрос: «На чем обычно основано ваше решение просмотреть тот или иной фильм?». Ведь один и тот же человек в одном случае смотрит данный фильм, потому что ему посоветовали знакомые, в другом случае – потому что ему нравится роман, по которому фильм поставлен, в третьем случае – привлекло участие любимого актера и т.д. лучше всего спрашивать о каком-то определенном фильме. (Естественно, что здесь нельзя ограничиваться  одним - двумя вопросами подобного рода).

 6. Следует либо подробно указывать все возможные варианты ответа, которые опрашиваемому необходимо иметь в виду, либо не указывать ни одного. Например, неправильно был бы сформулирован вопрос: «Из каких источников вы узнаете о важнейших политических событиях в жизни страны и за рубежом: из газет или по радио?». В этом случае не учитывается, что возможны и другие источники информации: телевидение, журналы, собрания общественных организаций, другие люди и т.д.

Рекомендуется также уравновешивать число возможных вариантов ответов «за» и «против», так как их перевес с той или другой стороны может повлиять на ответ. Пример: «Как вы считаете, оказывает ли работа в студенческих строительных отрядах какое-либо воспитательное влияние на будущего специалиста?»:

а) конечно, оказывает влияние;

б) пожалуй, оказывает влияние;

в) пожалуй, не оказывает влияния;

г) конечно, не оказывает влияния;

д) не думал над этим, ⁷

Как видим, количество положительных суждений соответствует количеству отрицательных.

7. Необходимо предлагать опрашиваемому только такие варианты ответов, каждый из которых может быть приемлем в равной степени. Опрашиваемый не должен считать, что выбор того или иного варианта означал бы потерю его престижа. Известно, например, что иногда причиной поступления юношей и девушек в профессионально-технические училища является затруднительное материальное положение в их семьях. Однако вопрос о материальном положении, сформулированный прямо «в лоб», мог бы вызвать смущение опрашиваемых или даже отрицательное отношение к интервьюеру. В этом случае мы считали возможным говорить каждому опрашиваемому примерно следующее:

 

⁷  Этот пример, а также большинство других, приводимых здесь, взяты из анкет, разработанных на кафедре  

и в лаборатории социальной психологии Ленинградского университета (под руководством Е.С. Кузьмина)

 

 «Я знаю, что многие юноши и девушки поступают в училища, потому что им надо поскорее овладеть специальностью и помогать семье. Встретились ли вы с такой же необходимостью или же вы могли и дальше учиться в школе?». Обратите внимание на слово «многие», которое здесь употреблено,  хотя насамом деле затруднительное материальное положение отнюдь не является основным мотивом поступления в профессионально-технические училища. Данная формулировка вопроса была необходима, чтобы юноша или девушка, вынужденные скорее приобрести рабочую специальность из-за материальных трудностей, не чувствовали себя в ущемленном меньшинстве и отвечали вполне искренне.

8. Нужно формулировать вопрос таким образом, чтобы избегать стереотипных, шаблонных ответов. Так, Л. Н. Коган рекомендует для этого ставить опрашиваемого в ту или иную воображаемую (игровую) ситуацию, которая требует обдуманного выбора.⁸ Он приводит следующий пример. При выявлении читательских интересов, вопрос «Кто ваш любимый писатель?» побуждает опрашиваемых к стереотипным ответам. Поэтому опрашиваемого просили представить, что он выиграл в книжной лотерее, иему предлагают на выбор 20 книг разных писателей при условии, что ни одной из них у него дома нет. Но «сумма выигрыша такова, что опрашиваемый может взять только три из указанных 20 книг, Есть все основания полагать, что такая проблематичная ситуация вызывает более обдуманный ответ.    

9.   Следует остерегаться включения вопрос слов, которые сами по себе могут вызвать негативное отношение опрашиваемых. Так, в одной анкете обращенной к студентской  молодежи, стоял вопрос: «Какое из мероприятий, проведенной  вашей комсомольской организацией в минувшем году, вам больше всего понравилось?»  Многие опрашиваемые, увидев слово «мероприятие», отказались под различными предлогами отвечать на анкету. Это слово ассоциировалось у студентов с формальными «мероприятиями», проводимыми в институте лишь «для галочки», и в итоге вызвало негативизм ко всему опросу. Замена одного лишь слова дала возможность успешно провести исследование.⁹

10. Вопрос не должен иметь внушающего характера. Совершенно не допустимы такие формы: «Не согласны ли Вы с тем, что …», «Не считаете ли Вы …», «Не кажется ли Вам …», и т. д.

В итоге можно сделать вывод о том, что та или иная формулировка вопроса зависит от цели и предмета исследования, используемого метода опроса и социально-демографических характеристик опрашиваемых.

 

⁸ См.: Коган Л. Искусство и мы. М., 1970, с. 127-128.

⁹ См.: Васильев В., Кулагин А., Чупров В. Ваше мнение? М., 1967, с. 22.

 

 

Открытые и закрытые вопросы.Все вопросы, используемые в интервью и анкетах, можно разделить на открытые (неструктурные) и закрытые (структурные). Первые не дают опрашиваемому никакого руководства ни в отношении формы, ни в отношении содержания его ответов; вторые — предлагают делать  выбор лишь из числа указанных вариантов ответа. При  этом любая стандартизация возможных ответов должна исчерпывать объем вопроса, включая, согласно смыслу, позитивные и негативные варианты ответов и ответы типа «не знаю», «затрудняюсь сказать».

Вот пример открытого вопроса: «Если мастер отдает рабочему  распоряжение, с которым тот не согласен то, как нужно поступить рабочему, по вашему мнению?»   

Этот  же самый вопрос примет закрытую форму, если добавить к нему ряд возможных вариантов ответа:

а) беспрекословно выполнить приказ; 

б) обязательно высказать свою точку зрения, не выполняя приказа;

в) это зависит от его отношений с мастером;

г) не спорить с мастером, но постараться сделать по своему;

д) выполнить приказ, но пожаловаться вышестоящему руководителю;

е) не знаю.

Возможные варианты ответа порой предъявляются опрашиваемому в интервью на отдельных карточках (это особенно целесообразно, когда число вариантов более двух-трех). Если интервьюер перечисляет их устно, опрашиваемые не всегда смогут удержать в памяти все варианты, что приведет к  случайным ответам.

Все закрытые вопросы можно подразделить на:

1) вопросы дихотомические.

2) вопросы с множественным выбором.

Дихотомический вопрос включает в себя два противоречивых друг другу варианта ответа. Например: «Как вы считаете,  соответствует или не соответствует эта работа вашим физическим способностям?». Отвечая на вопрос такого рода, опрашиваемый должен говорить «да» или «нет», соглашаться, с чем-либо или не соглашаться. Конечно, здесь всегда возможен и ответ: «не могу сказать».

Дихотомические вопросы позволяют четко определить мнение опрашиваемых по поводу явлений, требующих безоговорочного одобрения или неодобрения. Однако это неизбежно приводит к потере различных градаций отношений. Дихотомические вопросы наиболее удобны для табулирования и статистической обработки.

В вопросе с множественным выбором опрашиваемому предлагается серия возможных вариантов ответа.  Так, варианты ответа на вопрос: «Как вы считаете, соответствует или не соответствует  эта работа вашим физическим способностям?» могут быть следующие:

а) полностью соответствует;

б) большей частью соответствует;

в) большей, частью не соответствует;  

г) совершенно не соответствует;

д) не могу сказать.

Этот вопрос составлен по принципу оценочной шкалы. Преимущество таких вопросов в том, что они позволяют более точно определить мнение, чем дихотомические вопросы. Однако, как показывают наши исследования, здесь у опрашиваемых порой появляется тенденция избегать выражения крайних точек зрения.¹⁰

Вопрос с множественным выбором может быть составлен таким образом, что опрашиваемый вправе указать не один, а несколько вариантов ответа. Например: «Какие перемены необходимы в вашей работе, чтобы она доставляла вам большее удовлетворение?»:

а) повышение уровня механизации труда;

б) улучшение отношений в коллективе (бригаде, цехе);

в) увеличение возможностей повысить квалификацию;

г) увеличение возможностей полнее применить свои знания  и умения;

д) улучшение отношений с мастером;

е) совершенствование санитарно-гигиенических условий труда (температура, воздух и т. д.);

ж) улучшение организации труда;

з) улучшение отношений с администрацией (цеха, предприятия);

и) улучшение техники бёзопасности;

к) улучшение технологического оборудования.

Отвечая на этот вопрос, можно выбрать от одного до десяти вариантов ответа. В некоторых редких случаях число выборов искусственно ограничивается для опрашиваемого.

Полученные нами данные говорят о том, что та или инаяпоследовательность предложенных вариантов ответа оказывает заметное влияние на их выбор опрашиваемыми. Варианты, стоящие в начале предложенного перечня, по сравнению с теми же суждениями, но помещенными в конце, получали в среднем  на 4,5% больше «голосов».

В целях нейтрализации такого явления рекомендуется предъявлять половине опрашиваемых один порядок последовательности возможных ответов, а другой половине (идентичной)  — другой порядок. Влияния последовательности предложенных ответов легче избежать в интервью, нежели в анкете, так как при интервьюировании можно предъявлять опрашиваемому целый набор карточек, на каждой из которых указан лишь один ответ.

 

¹⁰ См.: Свенцицкий А. Л. Пути повышения эффективности интервью как метода социальной психологии.—В »н.: Теоретические и методические проблемы   социальной психологии '(XVIII Международный психологически конгресс. Симпозиум 34). М, 1966, с. 117—119.

 

Эти карточки перемешиваются перед каждым интервью.

Главное преимущество закрытых вопросов — единообразие ответов, легко поддающееся ручной и особенно машинной обработке. Однако опрашиваемый может указать на тот или иной ответ, не вникая в его смысл. Подтверждением этого является следующий пример. Комиссия по научно-фантастической литературе Союза писателей Азербайджана провела в 1967г. опрос с целью выяснить, как читатели оценивают современную фантастику. Они должны были высказать свою точку зрения по поводу ряда произведений этого жанра, названных в анкете. В данный перечень входила также несуществующая книга не существующего автора. В результате 10 процентов (!) из 600 опрошенных указали, что они «читали» эту книгу, причем некоторым она «особенно понравилась», а некоторым «особенно не понравилась». Таким образом, процент необдуманных ответов па закрытый вопрос может быть весьма значительным, искажая действительное положение вещей.

Некоторые исследователи отмечают, что закрытые вопросы иногда вызывают чувство раздражения у опрашиваемого в процессе интервью, Человек может полагать, что ни один из вариантов ответа не представляет полностью его мнения совсеми оттенками, которые ему хотелось бы выразить.

Открытые вопросы в интервью часто выглядят более естественными, что позволяет создавать благоприятную атмосферу для интервьюирования. Другое достоинство открытых вопросов состоит в возможности получения более обдуманных ответов, однако и тогда они могут оказаться неполными вследствие забывания опрашиваемым каких-либо фактов или своих мнений и чувств, относящихся к прошлому.

Во многих интервью и анкетах используются одновременно и открытые, и закрытые вопросы. Выбор между ними зависит от целей исследования, времени и средств, имеющихся в распоряжении, и самое главное — от уровня знания исследователем тех социально-психологических явлений, которые он должен изучить. Так, если проблема мало изучена, рекомендуется обратиться к открытым вопросам для последующей стандартизации на втором этапе работы.

Как правило, открытые вопросы чаще применяются в интервью, нежели в анкете, потому что людям обычно легче рассказать о чем-либо, чем изложить это в письменной форме.

Косвенные приемы получения информации.Многие люди хотят обсуждать в интервью дискуссионные вопросы или отвечать на них в анкете, давать о себе информацию слишком личного характера, выражать свои отношения, зная, что они могут не одобряться. Поэтому ответы на вопросы, заданные в прямой форме, порой свидетельствуют о том, что опрашиваемые находят приемлемым сказать в данной ситуации, чем о том, что они думают на самом деле. Кроме того, далеко не все аспекты личного отношения опрашиваемого к какому-либо явлению всецело им осознаются. Нередко опрашиваемый затрудняется при самостоятельном анализе своих установок, желаний, настроений, мнений. В подобных случаях исследователю могут помочь косвенные приемы получения информации, т. е. такие, истинные цели которых замаскированы для опрашиваемого.

При этом часто используется сочетание прямого и косвенного вопросов. Так, если вопрос «Устраивает ли вас ваша теперешняя работа?» является прямым — однозначным в понимании его смысла опрашиваемым и исследователем, то ответы на косвенные вопросы той же анкеты воспринимаются ими по-разному. Для исследователя вопросы: «Хотели бы вы перейти на другую работу?», «Предположим, что по каким-то причинам вы временно не работаете. Вернулись бы вы на свое прежнее место работы?» — интересны прежде всего в плане выяснения степени удовлетворенности опрашиваемого своей работой, для опрашиваемого они могут значить только то, о чем идет речь в вопросе.¹¹ Таким образом, не формулировка вопроса сама по себе, а лишь характер интерпретации ответа позволяет называть тот или иной вопрос прямым или косвенным. В этом же исследовании при определении степени удовлетворенности работой посредством контрольного интервью учитывались также ответы на другие прямые вопросы, которые в данном отношении выступали в роли косвенных. Например, вопросы о мотивах учебы рабочего или его планах на будущее.¹²

Разновидностью косвенных приемов являются безличные вопросы. Например, при выяснении отношения опрашиваемых к условиям их труда  далеко не всегда целесообразно задавать вопрос в такой форме: «Лично вы удовлетворены или не удовлетворены условиями труда в вашем цехе?». Такой слишком прямой и личный вопрос может смутить опрашиваемого, вызвать у него нежелание отвечать искренне. Поэтому рекомендуется задавать вопрос в безличной форме: «Удовлетворительные или неудовлетворительные условия труда в вашем цехе?» Данный вопрос внешне не касается отношения самого опрашиваемого к условиям труда, однако при ответе он нередко выражает именно свою точку зрения. С другой стороны, безличный вопрос имеет и ограничения, поскольку опрашиваемый может давать ответ не о собственной точке зрения, а лишь о мнениях других людей или о том, чего требует, на его взгляд, объективная реальность.

¹¹ Вопросы из анкеты, разработанной коллективом лаборатории социологических исследований Ленинградского университета (см.: Человек и его работа (социологическое исследование). Ред. А. Г. Здравомыслов, В. П. Рожин, В. А. Ядов. М., 1967,с. 73—75).

¹² См.: Свенцицкий А. Л. Интервью как метод конкретного социологического исследования. — «Философские науки», 1965, № 4, с.41—42.

 

В числе косвенных приемов получения информации можно также отметить проективные вопросы. В них речь идет не о самом опрашиваемом, а о каком-то другом воображаемом человеке или группе лиц. Например: «Как вы считаете, что сделал бы рабочий, если бы мастер незаслуженно накричал на него?». Иногда проективный вопрос представляет собой более детально описанную ситуацию с вымышленной личностью, и у  опрашиваемого выясняется, что 6удет делать или чувствовать эта воображаемая личность.

Некоторые западные психологи полагают, что при ответе опрашиваемый поставит себя на место лица, упоминаемого в вопросе, и таким образом выразит свое собственное отношение, проявит такие черты, которые он, отвечая на прямой вопрос, мог бы исказить и подвергнуть цензуре. Однако интерпретация ответов на проективные вопросы вызывает большие трудности. В ряде случаев они действительно отражают собственное отношение опрашиваемых, но часто этого не случается.

Проверка эффективности проективных вопросов проведенная нами, показывает, что они дают информацию, которая может найти использование при контроле ответов на прямые вопросы. Но в целом ответы на проективные вопросы менее определенны, чем ответы на прямые вопросы, опрашиваемые чаще отвечают: «Не знаю», при интервьюировании в их ответах случаются различные оговорки, ведущие к противоречиям. Однако, при этом нельзя не согласиться с К. К. Платоновым, считающим, что результатом интервью «является не только содержание формально получаемых ответов, но и их „подтекстов" — недоговорок, а иногда и обмолвок, которым излишне большое значение придают психоаналитики, но полностью игнорировать которые — это значит упускать подчас очень ценный материал».¹³ Таким образом, очевидна необходимость дальнейшего исследования возможностей проективных вопросов. Их использование в интервью, по-видимому, более эффективно, чем в анкете, поскольку может дополняться наблюдением за опрашиваемым.

С целью диагностики отношений в интервью применяются также информационные тесты. Использование этих тестов основано на предположении о том, что количество и характер информации, которыми располагает человек по поводу какого-нибудь предмета или явления, находятся в прямой зависимости от отношения этого человека к данному предмету или явлению. Иначе говоря, вместо того чтобы задавать прямые вопросы, выясняющие отношение к каким-либо фактам, иногда уместнее получить от опрашиваемого лишь описание данных фактов и уже на основе самой словесной ткани ответа делать выводы об | отношениях опрашиваемого.

 

¹³ Личность   и труд. Ред. К. К. .Платонов. М., 1965, с. 57—58.   

 

Существует большое количество косвенных приемов получения информации, которые используются западными психологами и социологами. Интерпретация данных при этом часто производится в духе психоаналитических концепций. Тем не менее косвенные приемы нельзя оставлять без внимания. Изучение их обоснованности является важной методической задачей при использовании опросов.

Последовательность вопросов.Разработанные исследователями правила, касающиеся порядка расположения вопросов, относятся к методу интервью в значительно большей степени, чем к заочному анкетированию. Человек, получивший анкету, почти всегда просматривает ее всю, от начала до конца, и только потом принимается за ответы. При интервьюировании, напротив, возможен эффект неожиданности вопроса (часто весьма необходимый).

Интервью — это процесс социально-психологического взаимодействия, имеющий свои фазы развития. Поэтому к вопросам, стоящим в начале интервью, предъявляются одни требования, к вопросам, стоящим в середине, — другие, к заключительным вопросам — третьи. Порядок вопросов в интервью должен способствовать установлению и последующему укреплению контакта между интервьюером и опрашиваемым. Некоторые вопросы вводятся в план интервью специально с этой целью, хотя они могут и не иметь прямого отношения к теме исследования.

Авторы известного на Западе учебника «Методы социального исследования» В. Гуд и П. Хэтт считают, что последовательность вопросов интервью должна отвечать указанным требованиям:¹⁴

1) помере развития опроса интерес опрашиваемого должен расти. Необходимо, чтобы первый вопрос по возможности приковывал внимание, заинтересовывал опрашиваемого, но не был дискуссионным. В противном случае процент лиц, отказывающихся отвечать, гораздо больше, чем тогда, когда дискуссионный вопрос поставлен в середине интервью;

2) более сложные вопросы должны следовать за более простыми. Чем далее опрашиваемый вовлекается в интервью, тем труднее ему отказаться от продолжения ответов на вопросы. Поэтому, если некоторые вопросы требуют размышления, их не рекомендуется ставить слишком рано. Но они не должны идти и слишком поздно, ибо опрашиваемый утомляется. Как правило, утомление наступает в пределах 15—25 мин.;

3) нельзя слишком поспешно задавать опрашиваемому сугубо интимных вопросов. Лучше приберечь их к концу интервью, когда между участниками уже установлен известный контакт;

 

¹⁴ Goode W. J. and Hatt P. K. Methods in social research. N. Y., 1952, p. 136-138.

 

4) в смысловом отношении вопросы должны спокойно следовать один за другим, так чтобы последующие вопросы уточняли предыдущие.

Однако строгая логическая последовательность вопросов хороша до известных пределов. В некоторых случаях рекомендуется отступать от логического порядка, чтобы избежать влияния на ответы опрашиваемых тех вопросов, которые были поставлены в этом интервью раньше. С целью прервать ход мыслей опрашиваемого и не допустить такого влияния можно задавать тематически родственные вопросы подальше один от другого или даже вставлять между ними так называемые «буферные» вопросы, относящиеся совершенно к другой теме.¹⁵ Считается что подобное  перемешивание тем препятствует и появлению утомления. Таким образом, наилучшая логическая и наилучшая психологическая последовательность вопросов порой противоречат друг другу.

Для того чтобы предотвратить нежелательное влияние последовательности вопросов, часто прибегают к зондированию по принципу «воронки». Приступая к какой-либо отдельной теме, интервьюер начинает с неструктурных вопросов, а затем переходит к более структурным. Например, выявление роли тех или иных факторов, влияющих на отношение к труду, целесообразнее начинать с общих вопросов типа «Что вам нравится в вашей работе? Что не нравится?». Лишь затем интервьюер должен переходить к вопросам, выясняющим отношение опрашиваемого к различным сторонам его работы — степени ее сложности, заработку, организации труда, возможности продвижения и т. п. Далее вопросы сужаются еще более. Выявляется, в какой степени опрашиваемый удовлетворен или  неудовлетворен каждой из этих сторон работы. Эти вопросы  внешне могут выглядеть совершенно нейтрально, например: «Не расскажете ли вы об этом подробнее? Почему вы считаете именно так?» и т. п.

Практика применения опросов показывает, что некоторые опрашиваемые, не желая показать свою неосведомленность, высказывают то или иное мнение о фактах, совершенно им неизвестных. Поэтому рекомендуется сначала задавать так называемый информационный вопрос, чтобы установить, имеет ли опрашиваемый вообще какие-либо сведения по данному предмету. Лишь тем опрашиваемым, которые располагают достаточной (с точки зрения интервьюера) информацией, задается далее вопрос на отношение.

Выяснение таких фактических данных о личности опрашиваемого, как возраст, образование, семейное положение и т. д. должно приходиться на конец интервью (вопросника анкеты).

 

¹⁵ См.: Nое11е Е. Umfragen in der Massengessellschaft. Einfuhrung in die Methoden der Demoskopie, Munchen,  1963, S. 49.

 

Перед этим рекомендуется ставить какой-либо вопрос для оживления интереса опрашиваемого.

Предварительная проверка вопросника.Такая проверка, или тестирование, осуществляется всегда посредством интервью. Этот этап работы является совершенно необходимым при использовании стандартизированного интервью или анкеты. Цель предварительной проверки вопросника состоит в том, чтобы проверить:

1. Ясность формулировок  вопросов;

2. Обеспечат ли эти вопросы получение всех требуемых данных аспекты;

3. Последовательность вопросов с целью устранения нежелательных влияний;

4. Не упущены ли какие-либо важные аспекты изучаемой проблемы;

5. Составлен ли данный вопросник так, чтобы добиться высокого уровня сотрудничества со стороны опрашиваемых.¹⁶

Предварительные интервью проводятся среди лиц всех тех категорий, которые будут охвачены впоследствии массовым опросом. Нет никаких твердых правил относительно того, сколько человек необходимо проинтервьюировать в процессе предварительной проверки вопросника. Если предыдущие этапы работы хорошо выполнены, то достаточно незначительного числа интервью. Их количество может колебаться от 15 до 100. Желательно, чтобы эти интервью проводились более чем одним человеком. Важно также непосредственное участие исследователя на данной стадии работы в качестве интервьюера.

В пробное интервьюирование может входить также обсуждение задаваемых вопросов с опрашиваемыми лицами. По окончании интервью у каждого из них спрашивается, что данный вопрос означает, какие трудности они испытывали при ответах, как они сами задали бы тот или иной вопрос и т. д. 

Важно также иметь запись наблюдений и критических замечаний интервьюера. Какие трудности он встретил при интервьюировании? Какие вопросы вызывают негативные реакции опрашиваемых? Влиял ли характер вопросов на контакт между участниками интервью? Каково поведение опрашиваемых в ходе интервью: скучали ли они или, наоборот, были заинтересованы? Сколько необходимо места для записи ответов? (если испытывается анкетная форма), и т. д.

  В процессе пробного интервьюирования опрашиваемые могут отказываться отвечать на некоторые вопросы. Следует переформулировать эти вопросы или поставить их в иной последовательности, добиваясь, чтобы количество отказывающихся ответить людей не превышало пяти процентов.

 

¹⁶ См.: Likert R. The Sample interview survey as a tool of research and policy formation. – In: The polisy sciences. Stanford, 1951, p. 241-242.

 

Если необходимы существенные изменения, такие, как пополнение совершенно новыми вопросами, то следует провести вторую серию предварительных интервью. Иногда требуется три-четыре подобных проверки, и лишь после этого вопросник принимает окончательный вид.

В ходе предварительной проверки вопросника проверяются также и интервьюеры. На основе полученных ими данных можно сделать вывод, насколько тот или иной интервьюер подходит для сбора этого материала.

В тех случаях, когда в исследовании принимает участие большое число интервьюеров, обычно по окончании пробного опроса составляется письменная инструкция проведения интервью. Эта инструкция может быть необходимой для любого вида интервью. В ней указывается, где и когда необходимо брать интервью, на основе каких принципов выбираются предназначенные для опроса лица, что интервьюеры обязаны говорить им о целях исследования, каков должен быть характер зондирования и т. д.

    

 Процесс интервьюирования. Установление контакта с опрашиваемым. Интервьюер должен стремиться к созданию ситуации, в которой опрашиваемый побуждался бы к искренним  ответам. Первое условие успешного интервьюирования — создание дружеской атмосферы. Некоторые исследователи считают что метод интервью уже несет в себе большую потенциальную возможность для создания доброжелательных отношений, так как опрашиваемый принимает во внимание тот факт, что кто-то позаботился лично поговорить с ним.

Вступительные слова интервьюера должны быть краткими обоснованными и уверенными. Во вступлении интервьюер четко излагает цели исследования, используя понятную для опрашиваемого терминологию, заверяет его в анонимности ответов, если это необходимо, предъявляет свои полномочия (удостоверение личности ит. п.). Многословные вступления лишь рассеивают внимание опрашиваемого и утомляют его. Интервьюеру следует перейти к вопросам интервью как можно быстрее.  Однако он обязан ответить на любые законные вопросы опрашиваемого (например, почему именно его выбрали для интервью).

В случае отказов опрашиваемых от интервью задача интервьюера состоит в том, чтобы добиться согласия. Если опрашиваемый ссылается на свою некомпетентность, нужно объяснить ему, что в интервью не может быть ни «правильных», ни «неправильных» ответов и мнение каждого заслуживает внимания При ссылках опрашиваемого на отсутствие времени для интервью необходимо постараться убедить его, что материалы  исследования будут неполными, если не беседовать с такими занятыми людьми, как он.

В ряде исследований возникает необходимость до некоторой степени маскировать их действительные цели. Это позволяет  избегать нежелательного эффекта различных предположений, которые могут возникнуть у опрашиваемого. Так, например, изучение стиля руководства в той или иной организации, по-видимому, целесообразнее представить опрашиваемым как изучение организации труда. Правда, недостаток подобной маскировки состоит в том, что некоторые вопросы могут показаться  опрашиваемым не относящимися к делу, и они будут давать ответы, не адекватные полностью или частично.  Тем не менее возможность нежелательных воздействий на ответы больше в том случае, когда цель исследования совершенно не замаскирована, нежели тогда, когда приняты некоторые маскировочные меры.

Вступительные слова интервьюера и его первые вопросы играют большую роль в установлении контакта с опрашиваемыми. Они должны вызывать у опрашиваемого интерес и желание дать интервью.

Создавая атмосферу дружелюбия, интервьюеру тем не менее I рекомендуется всегда сохранять известную степень деловой официальности, не допускать панибратства во взаимоотношениях с опрашиваемым. Нс следует впадать также в другую крайность и принимать менторский тон.

Опытный интервьюер обычно чувствует, когда он установил достаточный контакт с опрашиваемым. Теперь можно переходить к вопросам, касающимся основной темы интервью.

Основная фаза интервью. Хотя интервьюеру принадлежит более активная роль, чем опрашиваемому, не рекомендуется злоупотреблять ею. По меткому замечанию американских социологов В. Гуда и П. Хэтта, интервью — это скорее «псевдобеседа», так как «один из собеседников должен постоянно помнить, что он исследователь. Он не может упускать из виду плана беседы. Оставаясь доброжелательным и внимательным к словам партнера, он должен твердо вести беседу по заданному руслу, чтобы собеседнику порой казалось, что он сам предлагает этот путь разговора».¹⁷

Контакт, достигнутый между интервьюером и опрашиваемым к моменту наступления основной фазы интервью, нуждается  в постоянной поддержке. Степень этого контакта — величина переменная. При умелой тактике интервьюера его контакт с опрашиваемым должен укрепляться по мере развития интервью.

Исключительно важно, чтобы интервьюер постоянно сохранял нейтральную позицию в процессе интервью. Ему нельзя ни в коем случае обнаруживать своего собственного отношения к предмету исследования, например, показывать свое удивление или неодобрение по поводу слов опрашиваемого или же радостно поддакивать, услышав подтверждение своих предположений.

 

¹⁷ Goode W. J. and Hatt P. K. Op. cit., p. 191

 

Однако нейтральность интервьюера не следует принимать как абсолютную бесстрастность. С целью поддержания контакта интервьюер может смеяться в ответ на шутки опрашиваемого,  делать замечания, поддерживающие разговор, типа: «Это очень интересно», «Я понимаю вас хорошо». Иначе говоря, необходимо всеми способами проявлять внимание и интерес  к личности опрашиваемого.

В некоторых очень редких случаях интервьюеру позволяется полный отказ от нейтральной позиции. Если стоит задача выявления степени убежденности опрашиваемого в каком-либо  мнении, его ответ можно оспорить, с тем чтобы увидеть, как он будет защищать свою точку зрения. Однако такая тактика не всегда окажется эффективной, ее нельзя применять ко всем категориям опрашиваемых и во всех ситуациях.

Должен ли интервьюер задавать вопрос по памяти или читать его по имеющемуся плану? На этот счет нет единого мнения. Главное — чтобы в процессе интервью не было неловких пауз, в то время как интервьюер изучает план или старается   вспомнить следующий вопрос. Однако задавание вопросов по  памяти, по-видимому, предпочтительнее, так как чтение по плану придает интервью чрезмерно официальный характер.

Среди специалистов есть разногласия и относительно того, сколько времени необходимо давать опрашиваемому для обдумывания ответов. Некоторые считают, что интервью следует  вести в очень быстром  темпе, чтобы вынудить опрашиваемого  отвечать спонтанно, без особой преднамеренности. Другие полагают, что, давая опрашиваемым больше времени, можно сократить число поверхностных, необдуманных или неопределенных (типа «не знаю») ответов. По-видимому, интервьюирование в быстром темпе целесообразно для тех вопросов, которые могут встретить эмоциональное противодействие со стороны опрашиваемого, а в большинстве интервью предпочтительнее предоставить опрашиваемому достаточно времени для обдумывания ответа.

Интервьюер должен быть уверен в том, что опрашиваемый правильно понял  вопрос и ответил именно па этот вопрос.   В противном случае следует прибегнуть к зондированию. Конечно, зондирование возможно лишь в тех видах интервью, которые предоставляют интервьюеру соответствующую свободу действий. Так, в стандартизированном интервью допускается лишь повторение вопроса, причем обязательно в той же самой форме.

Если интервьюер не достиг своей цели использованием одного зондирующего вопроса, он продолжает расспрашивание в этом направлении до тех пор, пока не получит необходимой информации. Зондирующие вопросы нужно задавать в такой форме, чтобы они выявляли ответы, которые можно интерпретировать, исходя из задач исследования.

Интервьюеру следует также научиться узнавать, когда прекратить зондирование. Нередко причиной того, что опрашиваемый дал неадекватный ответ на вопрос, является беспокойство, вызванное у опрашиваемого этимвопросом. Интервьюер должен, внимательно наблюдая за поведением опрашиваемого, своевременно обнаруживать признаки такого беспокойства. В некоторых случаях желательно прекратить зондирование, даже если  не получена необходимая информация. Продолжение интервью с опрашиваемым, выведенным из равновесия, отрицательным образом скажется на результатах интервью. Можно вернуться к этой теме позднее, когда опрашиваемый окончательно успокоится.

Нередко опрашиваемый, отвечая на какой-либо вопрос, дает также информацию и по одному из последующих вопросов. Тем не менее интервьюер должен задать и этот последующий вопрос, для того чтобы быть полностью уверенным в ответе. Предварительно рекомендуется сказать, например, следующее: «Вы, кажется, уже касались этого, но...». При этом всегда есть При этом всегда есть возможность получить дополнительную информацию, и опрашиваемый не подумает о том, что интервьюер задает опросы совершенно механически, не обращая внимания на содержание ответов.

В некоторых случаях интервьюер встречается с противоречивыми ответами опрашиваемого. Иногда в задачу интервьюера не входит то или иное реагирование на эти противоречия, поскольку существование противоречивых точек зрения у одного и того же опрашиваемого может быть как раз тем результатом интервью, которое интересует исследователя. Но чаще цели исследования требуют подвергнуть контролю противоречивые ответы.

В этом случае у интервьюера есть два пути. Первый — указать опрашиваемому на противоречие и выяснить, с чем оно связано. Здесь требуется максимум такта со стороны интервьюера, чтобы не нарушить контакт и не вызвать нежелание опрашиваемого отвечать на последующие вопросы. Перед тем  как обратить внимание опрашиваемого на противоречие, интервьюеру рекомендуется сказать примерно следующее: «Я хочу удостовериться в том, что понял вас правильно. Может быть, я ошибся, но вы ранее сказали...». Это позволяет сохранить взаимоотношения с опрашиваемым и получить необходимую информацию. Второй путь выявления истины — обращение к косвенному зондированию.

Одной из основных причин противоречий является изменение  степени доверия опрашиваемого к интервьюеру: в начале интервью доверие ниже, затем обычно оно возрастает. Поэтому ответы на вопросы, задаваемые в конце или в середине интервью, являются более надежным показателем реального мнения, нежели начальные ответы. Заметим также, что опрашиваемый в холе интервью  нередко нуждается в повторных заверениях в анонимности его ответов.

На некоторые вопросы   интервьюер получает ответ «не  знаю». Этот ответ иногда действительно свидетельствует об отсутствии мнения, но нередко он маскирует следующие состояния: боязнь высказать свою точку зрения, нежелание думать  о данном вопросе, уклонение от    ответа на время, чтобы собраться с мыслями, непонимание вопроса и т. д. Задача интервьюера — оценить ответ «не знаю», исходя из всех предположений, и, когда это возможно, повторить вопрос. Интервьюеру рекомендуется говорить в одном случае: «Кажется, я сказал не совсем ясно. Позвольте мне повторить вопрос»; в другом случае: «Да, многие люди никогда не думали об этом раньше, но я хочу все-таки узнать ваше мнение»; в третьем случае: «Я понимаю, что это очень трудный вопрос, и, может  быть, никто не знает на него ответа, но мне интересно, что вы думаете по этому поводу?».

Завершение интервью. После того как интервьюер задал опрашиваемому все необходимые вопросы, следует обязательно его поблагодарить, извиниться за беспокойство. Иногда интервьюеру  рекомендуют не спешить с уходом от опрашиваемого. Дело в том, что, когда интервью закончено и известное напряжение, которое испытывал опрашиваемый, значительно ослабло, он может ненароком сказать об очень важных, с точки зрения исследователя, вещах. Он думал о них в ходе интервью,  но они казались ему неприемлемыми или слишком тривиальными для такого разговора.

Регистрация данных интервью. Существует ряд способов регистрации данных интервью.¹⁸

1. Дословная запись. При этом желательно знание стенографии. В противном случае необходимо дописывать ответы по окончании интервью как можно скорее. Часто дословные ответы приводятся в окончательном отчете исследователя как иллюстрации различных оттенков в тех или иных отношениях,; поэтому ответы не следует сокращать или как-либо видоизменять.

2. Запись по памяти. Если вопросы касаются очень острых или интимных тем, то сам факт какой-либо фиксации ответов может вызвать у опрашиваемого чрезмерную скованность. В таких случаях интервьюеру рекомендуется записывать ответы по окончании интервью. Недостатки этого способа считаются довольно серьезными. В данном случае интервьюер может сделать особенный акцент на ответах, которые кажутся ему значительными в силу тех или иных его личных предпочтений. Менее существенные, с точки зрения интервьюера, замечания опрашиваемого могут вообще исчезнуть из виду. Вообще, запись по памяти влечет к значительной потере информации. Кроме того, некоторые опрашиваемые могут счесть интервью не очень серьезным и отнестись к своим ответам легкомысленно, если интервьюер не будет каким-либо образом их фиксировать.

Нередко первый и второй способы регистрации применяются в сочетании: запись ответов на один  вопрос производится в ходе интервью, запись на другие вопросы — по памяти. Интервьюер, внимательно наблюдающий за опрашиваемым, может распознать признаки его беспокойства, вызванные вопросами, и прекратить дословную запись.

3. Механическая звукозапись. Весь ход интервью записывается на ленту магнитофона. Это позволяет с большой обоснованностью судить о данных интервью не одному компетентному человеку, а нескольким. При этом интервьюер может уделять опрашиваемому большее внимание, чем при других способах регистрации. Однако механическая звукозапись имеет большие ограничения вследствие ряда трудностей (потеря или искажение содержания ответов из-за неправильного расположения микрофона, неполадки регистрационного аппарата, недостаточно ясная речь некоторых опрашиваемых или интервьюеров и т. д.). Кроме того, опрашиваемые чувствуют себя стесненно, видя рядом микрофон. Некоторые буржуазные психологи находят возможным скрывать от опрашиваемых факт механической звукозаписи, прибегая к маскировке технических средств. Такой прием несовместим с марксистской этикой, требующей обязательного согласия людей на запись их слов.

При использовании механической звукозаписи можно рекомендовать следующий способ. В случае согласия на запись все оборудование, регистрирующее содержание интервью, помещается вне поля зрения опрашиваемого. Это позволяет в, известной степени преодолеть некоторую скованность опрашиваемого, почти неизбежную при механической звукозаписи. Ему психологически легче говорить тогда, когда он не видит соответствующего оборудования.

4. Классификация. Этот способ используется не часто. Его рекомендуют практиковать лишь тогда, когда интервьюер очень хорошо знаком с предметом исследования и число оцениваемых величин является сравнительно небольшим. Интервьюер обеспечен специальным бланком, в котором приведены образцы возможных оценок. Он не записывает ответов, но на их основе, исходя из имеющихся образцов, дает оценку тех переменных, которые подвергаются исследованию (например, уровень экономической обеспеченности, степень удовлетворенности работой  и т. д.). Отнесение к тому или иному разряду обычно основано на серии вопросов или на всем интервью в целом.

Недостатком данного способа регистрации считается подверженность личным предпочтениям интервьюера. Многие исследователи полагают, что более адекватной оценки можно добиться, если поручить классификацию не интервьюеру а другим специалистам, производящим оценку по окончании опроса на основе подробных отчетов об интервью. Однако при этом из их поля зрения выпадают такие данные наблюдения как выражение эмоций, различные интонационные нюансы и т. п.

5. Кодирование, Этот способ отличается от предыдущего тем, что интервьюер не делает суммарных суждений относительно той или иной серии ответов опрашиваемого, а в ходе  интервью кодирует ответы опрашиваемых на определенные вопросы, исходя из заранее предусмотренных категорий. Такой способ особенно хорошо подходит для закрытых вопросов.

Нередко с целью ослабить влияние отношений интервьюеров на результаты исследования кодирование ответов на вопросы производится другими специалистами по окончании массового опроса. Для этого необходимо иметь дословные протоколы  интервью. Данный прием обычно практикуется при открытых вопросах. Недостатки его состоят в значительной утрате данных интервьюеров о наблюдении за опрашиваемыми. Выбор какого-либо способа регистрации ответов зависит от задач исследования, квалификации интервьюеров и чисто технических причин.

Специфика заочного опроса (анкетирования).   К заочному опросу наиболее целесообразно прибегать в тех случаях, когда необходимо:

а) выяснить отношения людей по острым  дискуссионным или интимным вопросам;

б) опросить большое число людей (от сотен до нескольких тысяч) в сравнительно небольшой срок, особенно в тех случаях, когда они расселены  по обширной территории.

При составлении анкеты необходимо учитывать специфические особенности заочной формы, опроса. На первой странице анкеты указывается организация, проводящая этот опрос. Далее идет вступление — обращение к опрашиваемому. Здесь называются цели исследования, объясняется, почему опрашиваемый должен ответить на вопросы анкеты (можно, например подчеркнуть важное общественное значение изучаемой проблемы). Иногда желательно дать некоторое разъяснение того, как  заполнять анкету (здесь возможны примеры). Следует такжеобязательно заверить опрашиваемого в анонимности  полученных ответов. Это вступление должно быть лаконичным и вежливым. В конце анкетного бланка всегда выражается благодарность опрашиваемому.                             

Еще на стадии построения вопросника необходимо учитывать требования, обусловленные использованием вычислительной техники с целью обработки анкет. В одних анкетах  на каждой странице отводится колонка для шифровки ответов, которая  производится по окончании опроса. В других анкетах место шифра на полях анкеты не оставляется, а в конце ее помещается  специальная шифровальная таблица. Возможны также анкеты, в которых вообще не предусмотрено место для шифра ответов. В этих случаях шифровальная таблица печатается на отдельном бланке, который не попадает в руки опрашиваемого. В общем, составляя макет анкеты, необходимо иметь в виду, что структура вопросов и технология обработки ответов тесно взаимосвязаны.

Внешний вид анкеты имеет очень большое значение, поскольку он может оказать как благоприятное, так и неблагоприятное психологическое воздействие на опрашиваемых. Здесь важно и качество бумаги, и полиграфическое оформление анкеты в целом. Желательно использование нескольких шрифтов, с тем чтобы можно было отделить вопросы от предложенных вариантов ответа, обратить внимание опрашиваемого на отдельные фразы и слова.

С целью удобства восприятия закрытых вопросов необходимо в каждом конкретном случае помещать вопрос вместе с вариантами ответа на одной странице, не переходя на другую. Если в анкете имеются открытые вопросы, необходимо оставить на бланке достаточно места для ответов.

Иногда, чтобы уменьшить утомление опрашиваемого в процессе заполнения анкеты, в нее включают различные рисунки юмористического содержания, имеющие отношение к теме опроса.                                                           

Существует несколько способов проведения заочного опроса:

1) рассылка анкетных бланков по почте;

2) распространение анкет, напечатанных в газетах и журналах;

3) вручение анкет опрашиваемым по месту их работы или жительства.

Заочный опрос по почте, когда опрашиваемый должен отправить заполненную анкету в адрес исследователя, весьма экономичен, однако практика показывает, что процент возврата анкет очень невелик (не более 5%). В случае неполучения анкет в срок исследователи прибегают к напоминаниям по почте, по телефону или, если возможно, лично посещают опрашиваемых. При распространении анкет посредством публикации  в периодической печати исследователи встречаются с теми же проблемами.

Довольно широко используется в социальной психологии опрос посредством анкет, вручаемых анкетером лично каждому опрашиваемому. Пря этом иногда анкеты заполняются сразу в присутствии анкетера, иногда они оставляются у опрашиваемых, чтобы те ответили на вопросы в удобное для себя время и возвратили бланки к назначенному сроку. Этот способ опроса имеет ряд преимуществ по сравнению с другими. Так, возврат анкет здесь может доходить почти до 100%, что бывает обусловлено не только организацией опроса, но и профессиональными умениями анкетеров.

Повышение надежности первичной информации при опросах.

Имеется ряд способов контроля надежности первичных данных получаемых путем опросов.¹⁹

Прежде всего отметим, что в любом вопроснике предусматривается серия основных и контрольных (обычно косвенных вопросов для повышения достоверности информации. Контроль ее достоверности возможен следующими способами: соответствующей отработкой системы основных и контрольных, прямых и косвенных вопросов, с помощью техники шкалирования вариантов ответа в нескольких измерениях, повторными опросами  в панельном исследовании, путем сравнения с другими сообщениями или объективными данными, которые касаются рассматриваемых факторов (наблюдение, анализ продуктов деятельности, эксперимент и т. д.).

Сравнение методов интервью и анкеты.Сопоставление данных, получаемых путем интервью и анкеты, показывает, что каждый из этих методов опроса имеет свои преимущества и недостатки. Рассмотрим сначала преимущества метода интервью.

Информация, получаемая в интервью, является более полной (содержательной) и глубокой, чем анкетная. В первую очередь речь идет о сложных вопросах. Возьмем, например, вопрос: «Каким образом вы выбрали вашу нынешнюю специальность? Поставленный в анкете, даже в закрытой форме, этот вопрос заставляет опрашиваемого самостоятельно анализировать мотивы своего выбора специальности. Но для многих такая задача оказывается непосильной, В интервью же, отвечая на зондирующие вопросы, опрашиваемый всегда может рассказ о своих желаниях и интересах, об обстоятельствах, в которых  происходит выбор специальности.

Информация, получаемая в интервью, является более определенной, чем в анкете. Заполняя анкету, опрашиваемый пропускает вопрос, если он предпочитает не отвечать на него. В интервью же в случае ответов типа «не знаю», «не могу сказать», «не думал над этим» или противоречивости слов опрашиваемого можно продолжать зондирование и получить определенный ответ.

Интервью дает возможность наблюдения за опрашиваемым. Разработан целый ряд методик для регистрации не только ответов, но и интонации, мимики, поведения опрашиваемого.²⁰

 

¹⁹  Подробнее см.: Ядов В. А. Социологическое исследование. М., 1972, с. 137-145. Шляпентох В. Э. Проблемы достоверности статистической информации в социологических исследованиях. М., 1973.

²⁰ См., например: Свенцицкий А. Л. Интервью как процесс социально-психологического взаимодействия. – В кн.: Проблемы общей, социальной и инженерной психологии. Вып. 2. Л., 1968.

 

Интервьюер может на основе внешних реакций опрашиваемого сделать то или иное суждение об отношении последнего к предмету разговора, о степени искренности ответа, наконец, в целом об эмоциональной атмосфере, в которой проходит данное интервью.

Однако во многих случаях анкетный опрос оказывается предпочтительнее метода интервью. Основное преимущество анкетирования состоит в возможности массового охвата большого количества лиц. Проведение интервью требует значительных затрат времени и средств, а также предъявляет к интервьюерам более высокие профессиональные требования, чем к анкетерам. Те или иные качества личности интервьюера могут оказывать существенное влияние на ход интервью и его результаты, что исключено при заочном анкетировании.

Как показывают наблюдения, многим опрашиваемым кажется, что анкета гарантирует анонимность в большей степени, чем интервью, и потому они могут давать в анкетах более искренние ответы. Иногда важно и то, что заочная анкета не требует немедленного ответа и опрашиваемый может отвечать более обдуманно, чем в интервью.

Выбор между методами интервью и анкеты зависит от уровня изученности проблематики, целей исследования и его программы в целом. Анкетирование нельзя проводить, не имея определенных рабочих гипотез. Метод интервью менее требователен в этом отношении. Он может быть эффективным даже при недостаточно четко сформулированных гипотезах исследователя. Преимущество нестандартизированного интервью — получение более глубокой информации, гибкость опроса. Недостаток — сравнительная узость охвата опрашиваемых. Массовый стандартизированный опрос путем анкеты дает репрезентативные результаты, но в более узкой сфере проблем. На наш взгляд, сочетание анкетирования и интервью является одной из наиболее плодотворных методик опроса, так как эта методика наряду с охватом большого числа опрашиваемых в сравнительно короткий срок позволяет получать материал и для глубокого анализа.

 

 

Глава V

СПЕЦИАЛИЗИРОВАННЫЕ

---

Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 839; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!