ВАЖНЕЙШИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ СЛУЖЕНИЯ ПРЕДСТОЯТЕЛЯ

⇐ ПредыдущаяСтр 2 из 3Следующая ⇒

Выявив необходимость служения предстоятеля, протоиерей Николай Афанасьев проводит весьма обстоятельный анализ тех качественных характеристик, которыми в Древней Церкви наделялось епископское служение. Служение предстоятельства в евхаристической общине неразрывно связано с совершением Таинства Евхаристии. Однако, исходя из апостольских и раннехристианских представлений о всеобщем священстве можно утверждать, что «таинство Тела и Крови совершается не священником, а молитвенным призывом всей Церкви, всего народа Божьего, собранного во всей совокупности»[14]. Изначально в Христианской Церкви источник власти церковного собрания усваивался не предстоятелю, а во всему народу Божию. Только Церковь во всей полноте своего единства обладала правом испытания и свидетельства об открывшейся в тех или иных обстоятельствах жизни воли Божией, а предстоятелю отводилась роль ее исполнителя. Именно поэтому святоотеческая позиция так настойчиво требует от христиан отказа от собственного своеволия и подчинения мнению епископа, служение которого представляется как последовательная реализация Божественной воли в эмпирической жизни общины[15].

Вторым, не менее важным, направлением деятельности предстоятеля видится душепастырство, духовное руководство народом Божиим на пути к достижению евангельского идеала и обретения вечного спасения. Исконную сущность душепастырства протопресвитер Николай Афанасьев усматривает в том, что «предстоятели вели народ за собою, исполняя волю Божию, открывшуюся этому народу, к которому они принадлежали»[16]. Иными словами, духовническая практика вверялась церковной иерархии не в силу ее особого, принципиально отличного от простого народа, церковного статуса, а ввиду специфичности служения предстоятеля, ориентированного на охранение строя церковной жизни и каждого члена Церкви.

СУЩНОСТЬ ТРЕХСТЕПЕННОЙ ЦЕРКОВНОЙ ИЕРАРХИИ

При рассмотрении вопроса сущности трехстепенной церковной иерархии протопресвитер Николай Афанасьев проводит весьма обстоятельный исторический экскурс, который позволяет ему сделать заключение о том, что в первые десятилетия существования Христианской Церкви в изначально существовавшем служении предстоятелей Евхаристических общин не имелось внутренней градации на иерархические степени. Именно поэтому в апостольских посланиях и творениях ранних отцов Церкви весьма сложно провести четкое разграничение между служением епископа и служением пресвитера. Осознание необходимости такой дифференциации произошло к сер. II ст., но оно не являлось революционным переворотом церковной жизни, ниспровергшим апостольское устроение христианских общин. Все сохранившиеся свидетельства указывают на то, что данная трансформация имела свое основание в предшествующей традиции и была обусловлена практической необходимостью, вызванной ростом Церкви и умножением христианских общин[17]. Свои рассуждения протопресвитер Николай завершает весьма оригинальным заключением: [18]. Данное высказывание парижского богослова встретило немало критических высказываний, поскольку в цитированных словах можно усмотреть прямое отрицание Божественного установления церковной иерархии. Однако эти критические выводы явились бы слишком поверхностными, недостоверно отражающими воззрения протопресвитера Николая Афанасьева на Таинство священства. Напротив, более внимательное рассмотрение его трудов не дает оснований к подобным утверждениям. Высказываясь столь радикальным образом, профессор-протопресвитер подразумевал изначальное наличие в Христианской Церкви значительных творческих потенций, историческое раскрытие которых не искажает церковной природы: «Церковь не только не вторичное явление по отношению ко Христу, но она даже не первичное явление. Кто говорит Церковь, тот говорит Христос, и кто говорит Христос, тот говорит Церковь»[19]. Подобный подход позволяет безболезненно воспринимать современные научные представления об устроении ранней Церкви и адекватно реагировать на вызов протестантизма, отрицающего необходимость трехстепенной иерархии ввиду ее отсутствия в первохристианских общинах. Главнейшим положением евхаристической экклезиологии является восприятие Церкви как мистического Тела Христова, находящего свою актуализацию в тайне Евхаристии, что не позволяет отделить евхаристическую общину от Самого Христа. Именно поэтому даже относительно позднее возникновение градации в церковной иерархии, не вызвавшее сопротивления Церкви, является вполне обоснованным и авторитетным. В этом контексте представляется вполне логичным вывод протопресвитера Николая Афанасьева о том, что «церковная иерархия является Божественным установлением»[20].

АПОСТОЛЬСКОЕ ПРЕЕМСТВО

В контексте вышеизложенного понимания всеобщего священства вполне закономерно возникает вопрос апостольского преемства церковной иерархии, необходимость которой так убедительно подчеркивают отцы Древней Церкви. Ведь если весь народ Божий является носителем священнического достоинства, а духовенство выделяется из него только на основании различия в образе служения, то почему требование наличия апостольского преемства приложимо только к духовенству? Не вносит ли учение об апостольском преемстве некоторые изменения в понимание предстоятельства, выделяя его из народа на основании качественных, а не функциональных характеристик? Протопресвитер Николай Афанасьев, отвечая на эти вопрошания, приходит к выводу, что идея преемства, широко распространенная в древнем мире, была изначально присуща и Христианской Церкви[21]. Для апостола Павла вполне характерной является апелляция к имеющейся у него преемственности. «Ибо я от Господа принял то, что и вам передал…» (1 Кор. 11:23), «ибо я первоначально преподал вам, что и принял…» (1 Кор. 15:3), – пишет он, акцентируя внимание своих учеников на важности преемства церковной традиции. Назидая молодого епископа Тимофея, апостол Павел снова настаивает на необходимости сохранения преемства: «И что слышал от меня при многих свидетелях, то передай верным людям, которые были бы способны и других научить» (2 Тим. 2:2). В контексте цитированных фрагментов апостольских посланий представления о преемстве содержат идею сохранения и последовательной передачи апостольского учения. Развитие учения об апостольской преемственности содержится уже в творениях мужей апостольских. Так, священномученик Климент Римский дополняет идею сохранения преемства апостольского учения мыслью о преемственности церковных функций епископов-пресвитеров. Комментируя данное идейное развитие, протопресвитер Николай Афанасьев характеризует преемство в служении предстоятелей Евхаристических общин как непреложный закон Церкви, вытекающий из самой ее природы: «Не может быть местной церкви без Евхаристического собрания, а собрания не может быть без старейшего пресвитера. Всякий перерыв в их служении означал бы перерыв в существовании местной церкви»[22]. Из этих слов явственно следует, что идея церковного преемства включает в себя не только преемство традиции, но и преемство лиц, являющихся ее блюстителями. Преемство в предстоятельстве неизменно предполагает наследование тех харизматических даров, которые сопутствуют епископскому служению. В этом смысле апостольское преемство иерархического служения не унижает достоинства «царственного священства» народа Божия и не делает его более профанным по отношению к духовенству.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Завершая рассмотрение воззрений протопресвитера Николая Афанасьева на Таинство священства, можно отметить, что его творческий подход к осмыслению святоотеческого наследия явился импульсом к возникновению нового направления в православном богословии, в своих исходных посылках опирающегося на духовную тайну Евхаристии. В своих ключевых тезисах и формулировках евхаристическое богословие заметным образом диссонирует со школьным (схоластическим) богословием. Однако данный подход нисколько не противоречит Священному Писанию и духовному преданию Православной Церкви. Отсылая к истокам церковного миросозерцания, он является глубоко традиционным. Актуализация представлений о всеобщем царственном священстве народа Божьего, нисколько не преуменьшает достоинства церковной иерархии, являя ее высокое значение в контексте возвышенного понимания Церкви как живого, целостного и гармоничного организма, наполняемого и освящаемого Христом. Возрождение евхаристического подхода к православному богословию не исключает исторического и антропологического методов. Напротив, евхаристическое измерение сообщает богословию ту глубину, которая самым тесным образом связует его со Христом и апостольским благовестием. Евхаристический подход к богословствованию исключает «мертвую теологию», оторванную от мистической жизни в Церкви и являющеюся холодным теоретизированием. Евхаристическое богословие протопресвитера Николая Афанасьева заключает огромный потенциал для внутренней и внешней миссии Церкви, поскольку «в Духе лежит начало Церкви. Через дух и в Духе живет Церковь […], а без Евхаристического собрания не может быть Церкви»[23].

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] См.: Лисовой, Н.Н. Обзор основных направлений русской богословской академической науки в XIX – начале XX столетия / Н.Н. Лисовой // Богословские труды. – 2002. – № 37. – С. 5-71.

[2] Среди работ протоиерея Николая Афанасьева необходимо отметить: Апостол Петр и римский епископ // Православная мысль. – 1955. – Вып. 10. – С. 7-32; Две идеи вселенской церкви // Путь. – 1934. – № 45. – С. 16-29; Вступление в Церковь. – М.: «Паломник», 1993. – 203 с.; Границы Церкви // Православная мысль. – 1949. – Вып. 7. – С. 17-35; Кафолическая Церковь // Православная мысль. – 1957 – Вып. 11. – С. 17-44; То же // Журнал Московской Патриархии. – 1993. – № 10. – С. 20-35; Неудавшийся церковный округ // Православная мысль. – 1953. – Вып. 9. – С. 7-30; Служение мирян в Церкви. – Париж, 1955; То же М., 1995. – 104 с.; Таинства и тайнодействия // Православная мысль. – 1951. – Вып. 8. – С. 17-34; Трапеза Господня. – Париж, 1952. – 92 с.; То же. М., 2011. – 160 с.; Церковные соборы и их происхождение. – М., 2003. – 205 с. и др.

[3] Афанасьев Николай, протопресвитер. Церковь Духа Святого / Протопресвитер Николай Афанасьев. – Париж: YMKA-PRESS, 1971. – 332 с.

---

Интервью

Церковь Духа Святого»

— Что является главным в работах отца Николая? Насколько современны иактуальны его идеи?

— Несмотря на то, что отец Николай Афанасьев ушел из жизни более полувека назад, интерес к его учению появился сравнительно недавно. Это было связано и с важным событием, происшедшим в мае 2007 года: Русская Православная Церковь Заграницей наконец-то восстановила прерванное более чем на полвека молитвенное общение с Матерью-Церковью — Русской Православной Церковью. Ссылаясь на Священное Писание и церковную историю, отец Николай Афанасьев утверждал, что существует лишь одна (единая) Церковь -Церковь Христова, Церковь Святого Духа: будучи Церковью Вселенской, она одновременно пребывает и в храме во время Причастия, в таинстве Евхаристии (греч.«благодарение»). Изучая вторую главу Деяний Апостолов, он обратил внимание на один момент из жизни первых христиан: «Господь ежедневно прилагал спасаемых к одному и тому же (греч. — epi to auto)». Как оказалось, в русском переводе вместо фразы epi to auto («к одному и тому же») используется слово «Церковь». В результате указанный стих в русской Библии звучит немного иначе: «Господь ежедневно прилагал спасаемых к Церкви». Исходя из этого, Афанасьев сделал новый вывод: «Так с первых дней после Пятидесятницы быть или состоять в Церкви означало участвовать в ее евхаристическом собрании. Где евхаристическое собрание, там Церковь, и где Церковь, там и евхаристическое собрание».

Это значит, что на каждой Литургии мы все должны причащаться из Чаши Христовой. Ведь этот вид храмового Богослужения состоит из Литургии оглашенных (готовящихся ко крещению) и Литургии верных, то есть всех нас. Никакой «литургии присутствующих» у нас нет. Да и само понятие «литургия» (греч. — «общее дело») неразрывно связано с Таинством Евхаристии: оно заключается в пресуществлении хлеба и вина особым чином, благодаря чему христиане приобщаются Тела и Крови Господа Иисуса Христа. К сожалению, мы сегодня не делаем так, как это было в первоапостольской Церкви: они ведь ежедневно «пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца» (Деян. 2, 46). Почему же мы игнорируем эту богослужебную практику ранних христиан? Почему не причащаемся на каждой Литургии? Эти вопросы очень актуальны и по сей день.

— В своей книге «Церковь Духа Святого» отец Николай много внимания уделил тому служению, которое в Церкви несут миряне. Тебе как алтарнику, человеку, не имеющему священного сана, близки ли его идеи о «царственном священстве» мирян?

— Дело в том, что отец Николай Афанасьев опирается на известные апостольские слова: «…вы — род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел…» (1 Пет. 2, 9). Прибегая к греческому оригиналу, отец Николай пишет, что христиане — «лаос Феон» (λαός Θεού), то есть «народ Божий». А это значит, что каждый верный — лаик (λαϊκоς). Вместо избранного рода Левитов (ветхозаветного священства) священниками стали все члены Церкви Христовой. Во времена Апостолов Церковь не имела представления о четком делении на посвященных (клириков) и непосвященных мирян (лаиков) в современном понимании. В Церкви все крещены Святым Духом. На всеобщее священство христиан указывают три благодатные момента — Крещение, Миропомазание и Евхаристия. А раз так, то нет необходимости вести речь о мирянах как о людях непосвященных. Миряне в строгом значении этого слова, то есть люди, принадлежащие миру, не могут быть членами Церкви, поскольку Она является Телом Христовым. Вступая в Нее, мы получаем залог Духа Святого и уже принадлежим будущему эону, и по определению не можем являться лишь мирскими людьми. Отличие пресвитеров и епископов от остального царственного священства состоит в первую очередь в одном: без них невозможно совершить Евхаристию.

Дата добавления: 2018-05-12; просмотров: 205; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 123 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!