Номер 04 Где начинается жизнь
Вампир
(Тест драйв)
Вещает ночь: «Все те, что пьянствуют, мне рады.
Согревшему душой я душу вновь даю.
А если от любви не видит кто награды,
Как ангел смерти я в дверях его стою».
-----
Когда печален я , тогда лишь дух мой ясен.
Когда я угнетен, молчит во мне тоска.
Когда я, как земля, недвижим и безгласен,
Мой стон, звуча, как гром, летит за облака.
От автора: Ну пожалуй скажу свое слово в начале. Я бы сказал, как обычно. Мне все равно, что вы думаете и пишу я для себя. Но в этой книге, я хотел выразить несколько мыслей. И для начала скажу спасибо, что вы решили вообще все это начать читать. Названия глав, разделение и вообще, происходящее в рассказе — просто прихоть автора. Я пытался создать героя на основе того, что я вижу в других. То, что, как мне кажется, заботит людей, с которыми я общаюсь. Что-то высмеять или обругать у меня не получилось и не получится. Не ждите от рассказа чего-то большего, чем я пишу обычно. Это просто рассказ. Это просто бред. Это мысли и куча другой фигни. Если вы что-то против, то пойдите и выскажите свое мнение стенке...
PS Если вам кажется, что события данной книги имеют место в реальной жизни или что под ними я упоминаю что-то из реальности. Или более того — персонажи взяты с реальных людей. То... кхым... поздравляю вас, вам в дурку! Поищите в адресной книге и сразу туда! И не надо спорить! Вам в дурку и все тут...
Оглавление
|
|
|
Вампир................................................................................................................................................ 1
Номер 00 Казалось но что....................................................................................................... 2
Номер 01 Зачем все это........................................................................................................... 4
Номер 02 Наверное и стоило.................................................................................................. 6
Номер 03 В одну из.................................................................................................................. 8
Номер 04 Где начинается жизнь.......................................................................................... 14
Номер 05 Стоял и видел........................................................................................................ 18
Номер 06 День закончился................................................................................................... 22
Номер 07 Вот так что.............................................................................................................. 25
Номер 08 Тихий и скромный................................................................................................. 36
Номер 09 Момент................................................................................................................... 43
Номер 10 Мы свергнем......................................................................................................... 53
Номер 11 Сумасшедший........................................................................................................ 56
Номер 12 Кофе с кровью........................................................................................................ 60
Номер 13 Пятна....................................................................................................................... 66
|
|
|
Номер 00 Казалось но что
Стремящийся к покою вечно живет в беспокойстве...
Казалось, что весь мир перевернулся. Вся земля ушла из под ног и один миг решил все! А на самом деле? История еще не закончена, так что давайте посмотрим на все это.
Ночь простиралась словно густая смесь какой-то каши. Все, в этой непроглядной тишине превращалось в пустоту, а свет, почти не заметный, заставлял мурашки и те разбегаться в ужасе. Чуть мокрая, точнее сырая, земля, пропахшая запахом смерти. Запах лакированных туфель и новых костюмов с привкусом сладких до солености слез. Мрачное место, словно аллея богов, было усыпано крестами. Разного размера кресты и надгробия наполняли это место какой-то энергией. В тебе просыпалось что-то звериное. Какое-то восхищение! Что это могло быть? Не знаю, но оно наполняло каждую клеточку тела, заставляло сжиматься и освобождаться мой разум за считанные секунды.
Теплый свет туманной луны с трудом пробивался сквозь серые, почти черные облака. Падая на надгробия он давал понять, что здесь никого нет. Но тени говорили иное. Словно заговоренное, это место превращалось в обитель духов и призраков. Пустое, но при этом наполненное тем, другим миром. Будоража воспоминания и фантазию, оно дарило страх. Оно дарило грусть и свободу. Только здесь можно хотя бы на миг забыть о всем, что произошло. Только здесь можно увидеть все, чего никогда не было. Увидеть все, чего никогда не будет. И только здесь можно увидеть тех немыслимых и странных существ, похожих на тебя, но со своей, грандиозной историей. И своими, грандиозными тараканами в голове.
|
|
|
Если всмотреться, то можно увидеть тонкие ветки обнаженных и мертвых деревьев. Они тихо шепчутся между собой, лишь ожидая новых смертей. Лишь ожидая нового времени. А в сущности — ожидая конца. Они мрачны и угрюмы. Сухие ветки переплетаются в загадочные узоры, воплощая в себе зло этого мира. Они так приветливо машут тебе, словно мечтая заковать тебя в свои вечные кандалы. Но они мертвы и это лишь глупая фантазия преображает и наполняет их этой жизнью. Хотя...
Небольшая оградка вокруг могилы мистера Н, что умер лет тридцать назад. Его тело уже не представляет из себя что-то материальное. Скорее всего там, под землей, нет уже ничего. Но вся земля здесь твердит о его смерти. И о смерти сотен, тысяч, других таких же людей. И каждая песчинка на этой земле знает больше, чем кто-либо на всей этой дурной планете. Но ничего не способно рассказать нам. А даже если бы и могло, вы думаете стало бы?
|
|
|
Я тихо сижу на оградке, вглядываясь в эту сумрачную пустоту. Вспоминая о том, как меня пугает это место. Вспоминая о том, что дергаюсь при любом шорохе. Даже дуновение ветра способно вывести меня из колеи спокойствия. Но почему-то я сижу. И почему-то ни что меня здесь больше пугает. Может злой напиток виновен в том? Но как же, дух его быстро улетает, так же как и возвращается мой разум, а страха все нет. Но нет мыслей. Но и нет тишины в этой голове, так же как и нет порядка в этом существе, что я так мило называю мной. И это тихое бултыхание вина в бутылке не дает покоя мне. Сколько я выпил? Я не помню. Сколько еще есть? Я не знаю. А сколько нужно? А не нужно ничего. Только этот вид. И только этот миг. И только эта секунда, которая исчезает, рождая другую. И за ними все новые и новые. И нет возможности затормозить их. И нет возможности попросить их вернуться. И нет возможности что-то решить. А все почему? А я не знаю...
Номер 01 Зачем все это
Человека от великого поступка отделяет всегда только один шаг...
- Зачем ты это делаешь?
- Мм? А что я делаю?
- Эх. Ты пьешь! Ты куришь и мучаешь себя всякой дрянью!
- А тебе какое дело?
- Ха! Ты спрашиваешь? Если ты хочешь уйти в другой мир, то зачем уж тебе все это? Зачем наркотики и алкоголь!
- Сигареты забыл...
- Да один хер! Ты всегда был тем, кто способен витать в облаках, создавать другие миры и добиваться состояний, которые многие могли достигнуть лишь с помощью наркотиков! А что сейчас? Ты уже не тот, кем ты был!
- А мне пофиг...
- Да тебе все пофиг! Когда ты последний раз нормально спал?
- Ммм...
- Да что б тебя! Ты же. Ты же был кем-то! Действительно кем-то! - к глазам медленно подкатили слезы. Воцарилась тишина. Что-то происходило у меня в голове, пока у нее по щекам шли слезы. Не то что бы мне было насрать на нее, но когда-то она сказал мне спасибо за то, что я не стал вмешиваться в ее жизнь и просто оставил на ней выбор.
- Почему... кем-то. Ты правда считала меня кем-то? Неужели слова мои что-то значили? Неужели мысли мои что-то значили?
- ДА!
- Почему?
- Ты! Ты был одним их тех немногих, кто шел действительно своей дорогой...
- Нет. Ошибаешься. Я не мог идти своей дорогой. Мне всегда кто-то указывал куда идти.
- Ты всегда был очень добрым!
- Злой я был всегда. И мне всегда было насрать...
- Ты был кем-то...
- Я был кусочком той серой массы. И сейчас ничего не изменилось...
- Нет. Я в это не верю.
- А я в это верю, потому что меня принудили поверить в это...
- Да? Тебе же срать было!?
- Хм... а вот потому и принудили. Я думал, я верил. Я знал. То есть думал, что знаю. А что было в реальности? Меня жестоко обманули. Меня просто оставили самого себе. Наедине с этим чертовым миром, прекрасно понимая, что будет.
- Разве же дело в этом?
- А разве нет?
- А разе да? Почему ты так хочешь видеть проблему именно здесь? Почему ты так уверенно не смотришь по сторонам, когда все кричат тебе обернуться — ты идешь вперед, слепо уверенный своей правоте. А когда же наступила развязка ты, отступился от них, ибо они отступились от тебя! Ты считаешь что они предали тебя, а на самом деле это ты предал их! И это ты виновен во всем, что произошло!
- Ха. А что если мне насрать?
- Это не ответ.
- Почему же? Мне-то насрать...
- Ну и сри себе на здоровье. Зачем мучить окружающих, требуя от них чего-то, говоря в ответ эту свою излюбленную фразу!
- А мне...
- Да знаю я! Скажи, почему ты так слепо веришь выбранному пути, не желая свернуть?
- Я пытался. Но это ничего не решило.
- Ха. Он пытался! Ты хотел просто убежать от проблем! Ты не искал другого пути! Ты искал способ забить на все и всех и побыстрее окунуться в другой мир. Поскорее забыть все! И хорошее и плохое! А почему?! Потому что боялся боли? Потому что хотел свободы? Потому что хотел новой жизни, думая, что она принесет тебе счастье? Счастье без боли?...
Номер 02 Наверное и стоило
Или всего одна жизнь...
Наверное я бы ответил ей в тот раз. Наверное я бы сказал, что-нибудь о том, что я испытывал. Что-нибудь о том, как она может судить о моей боли? О том, что мне действительно просто насрать уже было на всех. И что я не бежал. Что это был тот путь. Но я-то знаю, что это неправда. Я-то знаю, что она права, но я не мог этого принять. Тогда. А должен был. Наверное. А быть может все дело в том, что я просто запутался, но не мог это рассказать им. Боялся ранить их еще сильнее. Быть может я в конечном счете был героем. Но кому нужна эта ложь? И кому нужна вся эта правда.
Здесь — уже никому. Теплый ветер принес запах машин, на миг заставив вспомнить о том, что рядом где-то дорога. И этот запах. Запах выхлопных газов, несвежей, горячей еды и гниющих отбросов, копившихся в ничем не примечательных лесах, если можно их так назвать. Этот запах смердящего города. Этот запах сигаретного дыма и алкоголя, смешанный с запахом смерти. С запахом сырой земли и запахом слез. Сидя на этой оградке и медленно качаясь я с трудом уже вспоминал мелодию "King of Kings" Manowar. И с трудом вспоминал Детей Озера Бодом, их начальные альбомы. Я каждый день слушал их, но я уже не помнил. Это уже не оставляло след в моих мыслях. Все это пролетало мимо меня, словно заставляя мыслить и думать о чем-то другом. Но о чем? О мире и смерти? Нет. Скорее об этом месте.
Дорожки протоптаны неуверенными шагами людей. Всюду видны следы прибывания человека. Всюду мусор. Его убирают, а он все появляется и появляется. Я старался его убирать, что бы он не мозолил мне глаза, но его не становилось меньше. Он все так же лежал на дорожках. И тихий шепот пакетика из под чипсов напрягал мой мозг. Пускай лишь на один миг, но все же. И кому все это важно? Мне ли? Или может кому-то еще?
Оградка, уже ржавая, все равно доблестно держала меня. Ее узор напоминал мне что-то, но я с трудом мог понять что. По краям виднелись шипы, которые на первый взгляд были совсем незаметны. Но их было много и усталого путника они с легкостью приводили в чувства. Говорят кто-то пробил на смерть голову об них. Я об этом думал. Но я не мог. И каждый день сидел здесь. Каждую ночь глядя куда-то. В небо, на мертвые деревья или плиты надгробий. Важно это или нет. Пусть судят те, кто хочет. А я не хочу, я устал...
Да, здесь были и другие, такие же как и я. Их не волновал этот мир. Одни ходили среди деревьев в поисках чего-то. Жадно глядя вверх, замирая на мгновенье, словно там есть ответ и сейчас, вот прямо сейчас он им откроется, но вот. Вот то мгновенье. Вот та секунда, когда то должно было произойти. И вот еще. И еще. Их глаза слегка блестят от слез и взгляд вновь упирается в эти протоптанные и грязные дорожки кладбища. Они идут среди этих деревьев и, увидев меня, или кого-то еще, быстрым шагом стараются отдалиться в другой край этой долины смерти.
Другие, как я, нашли себе место и каждый вечер проводят там. Они редко сходят со своих мест в поисках чего-то нового. Оно им больше не требуется. Им не нужно больше ничего, кроме этого места и этих звезд. Этой тишины и мрака, окутавшего всю эту долину.
Есть и другие обитатели этих земель. Они бродят в поисках новых мест. От одной могилы к другой. Они могут часами стоять и просто смотреть на надгробие или качающиеся ветки мертвых деревьев. Они словно изучают все это место. Часто можно увидеть их с блокнотами или полноценными мольбертами. Они рисуют что-то. Редко получается увидеть их творения, но если и так, то не факт, что нарисованное связано с видом кладбища. Скорее это их проекция на внутренний мир. Что-то совсем запредельное и невероятное. Они ищут новые вещи в этом мире, но поймав хотя бы один взгляд, хотя бы на один миг стоит увидеть их глаза, как понимаешь, что они так же несчастны как и все остальные. Улыбка их отдает холодом, а слова, с виду такие теплые, обжигают как лед. Они так же безнадежно ищут чего-то, но так и не могут найти.
Время меняется. Нет, людей здесь все так же мало. Не смотря на время, здесь всегда можно встретить обреченный взгляд. Но раньше здесь появлялись и простые обыватели внешнего мира. И в некоторые моменты можно было посидеть с ними. Спеть песни. Выпить. Может и не выглядит это тепло и нормально со стороны. Но не почувствовав этого, понять это невозможно.
Теплый огонь костра, как будто это не кладбище, а лес, слегка греет. Свет ничего не дает, он лишь грубо затмевает разум, который уходит, даже улетает вместе с песней. На крыльях вина и запаха табака. На крыльях мечты и одного лишь моменты, когда не важно кто ты. И не важно с кем ты. Когда только звонкое звучание струн имеет значение. И больше ничего.
Такие люди пропали. Вместо них пришли странные и громкие существа. Занятые своим делом они перевоплощают это место во что-то свое, стараясь изгнать дух этого мира. Нашего мира. Моего мира. Даже здесь, в моей обители, нет спокойствия и мира. Теперь...
Номер 03 В одну из
Когда все становятся способными на всё, тогда никто уже ничего не может.
В одну из прекраснейших ночей, когда полная луна огромной обузой нависала над нами, я увидел девушку. Ее красное, облегающее платье было столь ярко для этого места, что быстро привлекло внимание. Но, почему-то, только мое. Словно я один видел ее. Она тихо, без малейшего звука, шла между деревьев. Бледно лицо было словно вковано в улыбку. Меня заинтересовал цвет ее кожи. Столь болезненно бледный, что он даже сиял в свете полной луны, но на столько приятный. Он завораживал и заставлял с интересом наблюдать за ней. Длинные рукава с рюшами, простой, но от этого еще более заманчивый корсет. Идеально черные, не очень длинные прямые волосы. Лицо. Хм... это странно, но описать его я просто не могу. Одно из тех лиц, которые не вспомнить. Можно смотреть на это лицо, всматриваться во все тонкости черт, но забыть его в один миг. Собственно с чего я так заинтересовано рассматривал эту девушку — я не знаю. Я любил наблюдать за теми, кто не появлялся здесь с постоянством. Но тут было другое. Скорее любопытство.
Она шла мимо могил так целенаправленно, будто не раз появлялась здесь. Шла куда-то. Но потом резко поворачивала и шла куда-то еще. Она сделал вокруг меня несколько кругов, если эти заманчивые пути можно было так назвать. И потом остановилась на месте, где я ее увидел. Она повернулась и ее взгляд впился в мои глаза. Я с трудом удержался на своей ограде, и даже выронил бутылку из руки. Та с дребезгом разлетелась на части о камень. А девушка все стояла там и смотрела на меня. Несколько секунд. Потом подошла.
- Простите, я вас чем-то заинтересовал?
- Да. Вы очень интересный человек.
- Эм. Простите что?
- Ну вы мне подходите!
- Для чего это?
- Понимаете, мне нужен слуга и вы, идеальный вариант. Вам не нужна жизнь, но расставаться с ней вы не собираетесь.
- Дамочка, вы что, крышей съехали что ли?
- Увы, я понимаю все намного четче, чем хотелось самой. А вот вы, разве вы можете судить о сумасшествии?
- Да! Как живой пример этого сумасшествия!
- Ну да. - девушка попыталась улыбнуться, но выло это слегка кривовато.
- И чего вам от меня надо?
- Что же не понятного? Вы, в качестве раба моего.
- А что мне делать?
- Все, что я прикажу!
- А что я за это получу?
- Вечная жизнь и все, что я посчитаю нужным тебе дать...
- Мммм... где подписать контракт?
- Думаю не в этом мире...
Ну да. Подвох подвохом, а такого я не ожидал. Она схватила меня и я упал на землю. В спину впились осколки бутылки. Головой я почувствовал сильный удар о камень и, как я понял уже позже, о него же и разбил голову. В глазах помутнело. Последнее, что я видел и чувствовал, был поцелуй. До него легкое покалывание в шее. И темнота. Да. Не так я представлял себе свою смерть. Но проснулся я уже в небольшом и старом доме. Забитые окна и облезлые стены наводили ужас, но все указывало на то, что дому пара сотен лет. Меня очень заинтересовал тот факт, что в комнате я все видел отчетливо. Хотя я давно погубил свое зрение алкоголем и постоянной темнотой. Да, как бы странно и банально это не звучало, но я стал вампиром. Я не помню момента, когда сам факт этого, дошел до моего мозга. В самом начале я был как в тумане. Странное чувство, когда ты понимаешь происходящее, но не в силах реагировать на все это правильно. Когда нужно время, что бы понять — что именно произошло.
Я вышел из комнаты. Небольшая лестница вела вниз. Хотя безопаснее я думаю было бы спрыгнуть. Несколько комнат на этом этаже. Похоже спален. И ванные комнаты. Я осторожно спустился вниз. Входная дверь была закрыта, но она производила впечатление! Огромная дубовая дверь с металлическим узором, показывающим поле какой-то битвы. Не сказал бы, что я восхищен этим домом, но он мне нравился. Все было так убито и готово было разрушиться от одного вздоха! Но это было прекрасное место. Тут было в меру красиво. Хотя это растяжимое понятие. Особенно для меня. Осмотрев гостиную и удостоверившись, что окна заколочены и тут, я прошел в кухню. Там я обнаружил и гостью. Она стояла в черном костюме из джинсов и рубашки. Черные и простые. На ногах абсолютно не подходящие к виду тапки. Тоже черные.
- Рад, что ты встал! А то мне самой себе обед что ли готовить? Слуга — быстро давай приготовь мне что-нибудь. Например бифштекс с кровью. Все необходимое есть в холодильнике. Побыстрее только.
- Чего?
- Если что, книга рецептов вон там!
- Эм...
- Да, я буду в своей комнате
Конечно некоторое недоумение выражалось на моем лице, но ответов не последовало. Девушка быстро вышла из кухни, так изящно и воздушно, будто она была невесома. Кухня была не редкость приличной. Несколько больших холодильников, куча шкафов, тарелок и кастрюль. Две плиты и духовки. Столы, вытяжка и прочее. В общем все, что было нужно. Я около двадцати минут пытался найти там ножи и рылся в поисках книги рецептов. Когда же искал ингредиенты — понял, что не пойми почему я все это безропотно делаю. Но я решил не думать об этом. Все равно скучно было.
Сготовив все, что нужно, включая несколько странного содержания коктейлей себе, я установил все на поднос. Большой и, кажется, серебряный поднос. Шикарная вещь! В общем пошел я искать эту комнату. Узнать комнату было просто, от туда был легкий аромат свечей, перебиваемый запахом спичек. В комнате было немного вещей. Стол, большой лакированный стол, по краям украшенный узором. Он напоминал мне речку. Вода скользит, прорываясь сквозь препятствия. У изголовья красовались изображения мертвых людей и разных существ. А речка, как уже поняли многие, являла собой рекой крови, вырывающейся из ран бедных существ. Мило.
Где-то под потолком висели колонки, из них лилась размеренная рок музыка. Вроде Opeth, но судить не стану. Нежная игра на гитаре и неповторимый голос. Чуть приглушенное и не мешающее. Если и так, то выбраны были только спокойные и тихие композиции. Девушка стояла у окна, пожалуй, первого окна, которое не было заколочено. Ее слегка освящала луна, гулявшая где-то там, снаружи. Теплый свет свечек гулял по комнате, нарушаемый легкими дуновениями ветра. Мне в окно не было видно ничего, а подходить я не решался.
Весь пол, вдоль стен, усыпан свечами. Подсвечники были разные. От самых простых рюмок, до красивейших и запутанных скульптур. В каждом углу комнаты красовалась статуя. Горгулия, подпирая своды комнаты, держала в одной руке розу. В цветке была запечатана черная свечка. Свет от нее не грел, скорее становилось холоднее, при виде этого пламени. Как я заметил уже позже — свечка не таяла и уменьшалась.
Стульев было два. И оба они стояли изголовья стола. Они не были какими-то особенными. И не отличались красотой. Обычные деревянные стулья. Даже не из Икеи. Они немного не входили по стилю в это помещение. Тем более другой мебели или просто других вещей, тут не было.
- Без стука входить я не разрушаю. Но об этом потом, ты же первый день тут...
- Хорошо. Простите, не подумал.
- Хватит! Поставь поднос на стол и садись.
Подчинившись приказу так быстро, что даже удивившись своему разуму, я уже сидел за столом. Девушка все продолжала стоять у окна, лишь своим странным и непонятным взглядом смотря в даль.
- Можешь есть...
- Что?
- Я сказала, глупый плебей, можешь есть!
- А вы?
- А что я? Я есть не буду!
- Эм...
- Так, вопросы отложи нафиг. И ешь. А я буду говорить. Главное — заткнись на время!- я решил ничего не говорить, и просто стал есть. Все вроде получилось, но из-за того, что я давно не ел, это казалось мне вкусным. -Ты кушай, кушай. Ведь это последний твой раз, когда ты можешь насладиться вкусом еды. Как только эта ночь пройдет и ты уснешь, ты больше не сможешь насладиться этим вкусом. Вино больше никогда не согреет тебя. И твой разум будет сложно затуманить всеми этими веществами, что называются наркотиками. Со следующей ночи ты, существо этого мира, превратишься в вампира!
Я чуть не подавился...
- Слушай!- Я откашлялся и уже не хотел витать в загадках. -почему я?
- А что тебя смущает?
- Я, никчемный человек, зачем тебе такой слуга?
- Ты? Ты не никчемный. Понимаешь, твоя душа мертва. Ты умер давно, но ты не стал кусочком серой массы, как считаешь. Ты не смог жить дальше, но и не ушел никуда. Ты нашел в себе силы, что бы витать между смертью и жизнью. Потому, что ты не существовал.
- Что ты мелешь?
- Правду! Ты потерял так много, ты готов был умереть, но у тебя на это не хватило сил. Ты слаб душою, считал ты, но ты остался жить!
- Это не подвиг. Таких как я — сотни тысяч!
- Единицы! Остальные ничего не значат! Пойми, твоя жизнь — больше чем существование!
- Это и не жизнь!
- Вот именно! Ты волей не волей попал в мир, между миром жизни и смерти. И так привлек меня.
- Бред какой-то...
- Ну. Такова жизнь. И с этим нужно просто смириться!
- Я тебя вообще не понимаю...
- Глупый смертный.- она еле заметно улыбнулась, глаза ее смеялись — Понимаешь, в чем же тут дело. Из сотен тысяч людей, оторвавшихся от жизни, но не примкнувших к смерти, не так много тех, чье причиной была любовь. Самая настоящая. Не каждый из них мог бы правильно решить, что делать. И не каждый смог найти правильные слова. И лишь случай, один случай из миллиона дал тебе возможность найти правильные слова и правильные мысли.
- Все это заимствованно из книг, фильмов, бреда окружающих!
- Да, и не придумал эти слова. И не ты создал эти мысли. Но так получилось, что из сотен сказавших, ты явился именно тем, для кого были созданы эти мысли. Да, все это жалко. Все это банально. Но без этого вся наша жизнь бессмысленна. Ты хочешь думать, что не нужен никому, но ты живешь. Ты знаешь, что твои мысли — это бред, но ты веришь в эти мысли все равно. Что бы не случилось. И в тот момент, когда ты считал себя слабее всего, ты оказался сильнее. И ты оказался тем, кто смог пройти дальше. Пускай всю остальную жизнь ты был слаб, но один миг, своей никчемной жизни, ты, именно ты, был богом. И пускай ты пал ниже всяких границ, но тот огонек, что зажегся в тебе тем днем, до сих пор горит. И ты не растерял его.
- Ты с дуба рухнула? Я тебя вообще не понимаю...
- Как не прискорбно, но ты не хочешь признавать себя. Но ты научишься. Ты исправишься. Ты еще не пропал окончательно в этом сгустке дерьма, что называется современной жизнью.
- О! Класс! Просто шикарно. Какие еще сюрпризы?
- А ты можешь себе представить чуть мокрую, зеленую траву. Ранним утром. Когда роса тоненькими блестками алмаза отражается в свете рассвета. Ты можешь представить красоту кровавого заката, когда огромная звезда по имени солнце погружается в темную бездну горизонта. Словно погибая, что бы вновь вернуться и погибнуть во славу и на утеху тех, кто в сущности этого не видит. Ты можешь вообразить крошечный лучик солнца, пробившийся сквозь жалюзи и с тихим шепотом ползет по руке?
- Могу. А ты помнишь, что такое любовь?
- Любовь...
- Да. Это то чувство, когда ты все это видишь! Ты страдаешь по тому, чего у тебя нет. Но ты забыла похоже о любви.
- Запомни, смердящий кусок, любовь забыть невозможно! Хотелось бы, но нельзя!
- Да. Но ты скучаешь отнюдь не по этим чувствам.
- Слушай сюда, жалкое ничтожество. Не тебе судить о том, по чему я скучаю. Не тебе судить о том, что терзает мою душу!! Ты жалок, как и все смертные. Ты глуп и беспомощен перед лицом проблем. И ты противен мне.
- Вампиры злятся?
- Вампиры кусаются — клыки нервно сверкнули в ночи — а это я не злюсь. Просто с вами, людьми, только один язык хорош!
- Раз зашел разговор на вечные темы, то позволь узнать, о высшее существо, что ждет людей? Что ждет вампиров? И что ждет меня?
- Разбежался. Каждый решит это для себя сам. Не беспокойся, пока у тебя есть возможность заглянуть в себя. Посмотри, что ты хочешь знать?
- Я ничего не хочу...
- Врешь. Ты бы сейчас не прочь бы узнать что-нибудь о себе еще. Тебя заинтересовали мои слова. Не так ли?
- Ну. Есть и такое.
- Вот именно. Ты себя не понимаешь и, ничтожество, ждешь пока тебя поймут остальные. Замкнувшись в себе ты попытался открыться другим, что бы осознать свое я. Ты так глупо хочешь понять себя, забывая о самом простом, что застопорился на вещах, столь ненужных. Столь бессмысленных. И в то же время сложных! Как бессмысленно. Ты хочешь знать, что внутри тебя? А ты не знаешь? Ты уверен в том, что тебя губит. Ты уверен в том, что есть хорошо — есть плохо, а что есть плохо — для тебя хорошо. Ты хочешь верить в свою значимость и свое величие, ты придумываешь для себя такие бредовые вещи, что просто жуть! Ты уверяешь всех в том, что ты неудачник, но не позволяешь трогать свою значимость. Ты уверяешь, что ты такой же как и все. И даже готов согласиться, что ты часть этого мира и этой толпы. А внутри все борешься с этим. Внутри все перемешалось. Желаемое с реальным. Возможное с невозможным. Все! И это интересно. Что-то еще? Ты надеешься на остальных, ты зависишь от них. Нет, ты это уж вряд ли признаешь. Ты горд! Но ты зависишь. И потому обижаешься. То есть обижался. То есть обиделся. На всех. Ты сам уверен, что никому ничего не должен и остальные ничего тебе не должны. Или это опять лишь то, во что ты хочешь верить?- она забавно наклонила голову и посмотрела в глаза с таким странным взглядом, что все внутри меня как-то щелкнуло
- Да пошла ты! - Вот к чему я это сказал? Я даже не знаю, все вырвалось от взгляда. Она лишь рассмеялась и продолжила.
- Ты так наивен и совсем не знаешь людей.
- Что?
- Да. Ты видишь то, что хочешь увидеть. И со временем видишь самого человека. Полностью. Но ты так сильно не хочешь терять то, чего может и нет, просто найдя еще кого-то ты увидишь уже плохое. Тебе необходимо иметь таких людей, что бы видеть что-то хорошее в мире. Пусть ты и отрицаешь это. И ты совсем не разбираешься в людях. И ты не видишь очевидных вещей, в то время как понимаешь вещи, которые не каждый смог бы заметить. Знаешь, Фрейд был бы рад с тобой пообщаться. Про тему личного характера я вообще говорить не буду. Тут такой букет, что просто ужас!
Номер 04 Где начинается жизнь
(авторская глава)
Иногда нам стоит смотреть, для того, что бы просто видеть...
Где начинается ненависть ко всему? Где появляется нетерпимость к кому-то? Почему для каждого человека столь много значат все эти стереотипы? И почему все столь противоречивы, даже по отношению к себе. Странно. Вино, трубка, с прекрасным, качественным табаком разрушает все, что казалось когда-то более менее нормальным. Так странно, что это важно для нас. Так странно, что наш организм так себя ведет и при этом страдает или испытывает радость. Гнев и ревность, страх и переживания, боль и желание понять. Радость и счастье. Так мало для хорошего, но так много для плохого. Наша жизнь наполнена просто восхитительными вещами. Можно заметить плюс где угодно. Даже в самой, извините за мой французский, полной жопе. Плюсы, которые кто-то не хочет видеть. Так же, как кто-то не хочет видеть плохое. И все столь относительно прекрасно, что порой задумываешься, что нам нужно. Нет такого человека, который бы смог описать окружающий его мир с полной детальностью. Для кого-то нет этих деталей. Для кого-то этого мира не существует. Кто-то не видит и никогда не увидит всю красоту вокруг себя. А кто-то не увидит плохое. Люди не признают то, что не хотят признавать. Даже самый уверенный реалист будет видеть только то, что хочет видеть. Или хочет думает, что именно это он и должен видеть...
А мир так разнообразен. Мир простирается далеко за грани нашего понимания. Хотя где-то я это уже слышал. Хочется твердить о том, что мир лучше, чем люди говорят. И каждый раз сам попадаюсь во власть боли, не видя ничего хорошего вокруг. Хочется доказать, что мир прекрасен и каждый вечер глупо проклинаю его изо всех сил. Несправедливость, которая нас окружает и красота, которая призвана все это укрыть. Как можно видеть красоту в простом растении. Жалкий цветок, которых миллиарды, в какой-то момент превращается в самый прекрасный цветок в этой жизни. Каждый раз, смотря на один из бесчисленного множества закатов мы сравниваем его с одним, тем неповторимым. Который, быть может, был похож как две капли воды на данный. А может и нет. Где мы видим уродство, кто-то смотрит и говорит о прекрасном. Кто-то понимает то, что мы не способны понять и все это лишь потому, что так мы устроены.
Для кого-то есть один человек, который значит все, а кому не хватит и тысячи самых лучших. Кто-то будет искать смысл своей жизни в одном мгновении и будет жить ради него. А кто-то будет идти все дальше и дальше, сам, возможно, не понимая, что ему нужно. Найдя то, что нам нужно мы можем разочароваться, а увидев случайность, восхитится.
Человек может восхвалять то, что он со своим мозгом и не понимает, а может отдаться во власть своих инстинктов. Моногамия или полигамия. Как не смотри всем нужно что-то свое. Кто-то страдает потому, что привык. Кто-то страдает потому, что ему так хочется. А кто-то не может страдать. Кому нужно счастье или грубое веселье. Бессмысленное, на чей-то взгляд, будет кому жизнью. А боль внутри, ставшая частью жизни, будет кому-то проклятьем. А кто-то смирится. И кто виноват?
Общество, страна, человек, родители? Кто? Друзья? Может ни кто, а может все! И нет ответов, потому что нет смысла. Каждый понимает этот мир в силу своей веры и своего разума. Для людей, отказавшихся от религии, нет разницы что им скажут те, для кого религия есть жизнь. И наоборот. А стоит ли доказывать, что все это имеет значение. Эти строки так просты для понимания и невозможны, что бы осознать, что стоит ли все это писать? Или читать?
Я не писатель, я не гений, я ни кто, наверное. А для кого-то я целый мир, вся вселенная, жизнь. И хочется в это верить. И в это веришь. Что остается.
Знание не останавливается перед гранями разума. Как и надежда. Как и все в этом мире. Ситуация раскрывает нам все. А мир уходит из под ног. Мир вырывается куда-то, но куда? И сидя на каком-то стуле, пишу это. А для чего? Это помогает мне понять что именно меня так мучает.
Я нахожусь там, где не хочу быть. И целая вселенная не заставит меня признать все плюсы моей жизнь. Так же как и ничто во всем мире не заставит счастливого по настоящему человека увидеть что-то плохое. Мы знаем, мы понимаем и мы верим. Но наша жизнь, наш разум играет с нами злую шутки. Странную шутки, в которой мы не видим ничего. Может боль, а может блаженство. И как понять, что для нас есть смысл? Как понять все это.
И нет ответа. Сердце одно помогает нам, разделяет все. На две грани. Может больше, может меньше. И мы живем. В этом мире, полном боли и счастья. И нет смысла видеть в нем то, что нам не нравится. Какая разница в какой степени мы ошибаемся, если мы все-равно ошибаемся? Какой смысл имеет ложь во всем этом, если мы лжем всегда. Даже когда уверены в правдивости наших слов, мы врем. Потому что таков мир. И каждый раз, глядя на небо, о чем мы думаем? О прекрасном, о том, как нас все осточертело? О другом мире? О далеких вселенных, о другом разуме? О ком-то или о себе. И все это спутывается в один клубок... все сплетается в одно виденье этого мира. И нет возможности отличить ложь от правды. Кого-то учат видеть ложь и видеть правду. С этим учат врать так, что бы поверили. И так до самой смерти, до самого конца. Если мы знаем как лечить — мы знаем и как убить. Если мы знаем о счастье, значит мы не может не знать о боли. И все это противно. Хотелось бы забыть о плохом, но оно упорно преследует нас. Нагло и бессмысленно мы бежим от всего. Или ко всему. Или стоим. Но все это не имеет смысл. Не потому, что я сказал так. Не потому, что, может быть, действительно так. Не потому, что это вранье, как одно из мириад сказанных по миру за долю секунды. Нет, хотя бы потому, что мы это рассматриваем. Для человека все шатко. Он сам определяет, что будет его жизнью. Он сам решает из-за чего переживать. Из-за чего грустить. Долгим процессом самовнушения или на уровне подсознания программируем себя от того, что нам больно. Невольно убивая и то, что приносит нам счастье. Глупость или разум. Что-то путное или простая бессмыслица. Где искать истину, которой и нет-то? Где искать лож, которая и все и ничто. Где искать мысли, которые витают вокруг и пропадают в никуда.
И так вечно. И это бред. И это правда. И это лож. Это все, что хотите вы. Это все, что вы понимаете. Это все...
А мы думаем. Мы отказываемся из-за чего, придумывая оправдания. Мы принимаем что-то, придумывая оправдания. Мы не признаем что-то, только потому, что это чему-то противоречит или находит то, чего нет, потому что так проще. Проще... сколько стоит это слово. Сколько боли, а может счастья оно принесло.
И сколько еще принесет. Сколько мыслей оно убьет. И сколько погубит жизней. Все стремится к чему-то. Каждый переживает что-то, что должно было бы убить его. Все уничтожает чей-то разум. Каждый заходит так далеко, что может и не стоило, а порой останавливается перед самыми ничтожными препятствиями.
И все не имеет смысла. Все как-то глупо.
И лишь поиск чего-то одного приводит нас к счастью. Или боли. Или правде. К идеям и мечтам или страданиям. Желанию смерти или жизни. И как все это глупо. Или мудро.
И вот мы нашли что-то. Кто-то нашел любовь. Кто-то нашел деньги, кто-то ничего не нашел. Кто-то нашел лож, а кто-то правду. Религии, политика, насилие, смысл и полное его отсутствие.
И мы стремимся, что бы счастья было больше. И найдя действительно что-то свое, мы стараемся это сохранить. И во благо ли мы действуем, или во зло другим людям, мы идем дальше. Порой замечая и останавливаясь, а порой и нет. Наверное чаще нет. Когда еще открывается такая возможность...
Где-нибудь мы находим мысли, а может и нет. И мы видим, а можем быть слепы. Мы можем не слышать очевидного, но уверять других. И это будет вечно.
Когда вы слышите о том, что сотворил какой-то человек, вы восхищаетесь или поражаетесь тем, что он сделал, не понимая, что даже самые гениальные, по нашему мнению, вещи для кого-то — всего-лишь обыденная неприятность. Это им может не нравится, они могут быть безразличны, но для них это — часть их жизни. Если прочитать дневник маньяка, вы будите более чем поражены, но все это значит не больше, чем благоприятный случай в вашей жизни. Люди никогда не умели отличать обман от правды. Героизм от того, что можно назвать «новой правдой». Вы смотрите на вырубленные леса и говорите — это плохо. Вы смотрите на убитых зверей и вам сложно найти что-то доброе в этом. А в «новой правде» эти леса — площадка для развития неполноценных детей. Эти животные — еда для голодающих народов африки. И где искать истину, когда нас путают. Мы думаем, что видим то, что хотим видеть, но в реальности нам показывают то, что хотят, что бы мы видели. Не всегда это работает, но даже каждого десятого хватит, что бы все были уверены в происходящем. И так изо дня в день. Из года в год. Из века в век.
Люди с каждым днем все меньше видят скрытых смыслов в происходящем. Или может уже просто не хотят показать это другим? Не хотят делится с людьми происходящим, потому что уверены. Уверены в том, что это бессмысленно. Мы можем быть кем угодно, мы можем делать все, что хотим, но нам никогда не сказать честно, что наша жизнь — это наше желание. Кто-то в большей или меньше степени будет влиять. И нет разницы что мы предпримем в связи с этим, все будет так же. Ложь — это всегда лишь просто ложь. На что бы она не была направлена, это всего лишь ложь. Боль — это просто боль. А любовь — это всегда любовь. И страсть — всего лишь страсть. Любовь никогда не умрет, а страсть угаснет. Мне все равно, кто это говорил до меня. Мне все равно, на сколько это соответствует правде и сколько людей с этим не согласно. До тех пор, пока это моя жизнь — это будет правдой. Только для меня. Для одного человека, который отказался от мира. И это будет частью меня всю мою жизнь. И смерть или боязнь смерти не переубедит меня. Потому что смерть уже смотрела в мои глаза...
Номер 05 Стоял и видел
Религия нужна тем, кто способен все понять, другим нужна просто вера.
Я стоял у окна и смотрел в глубокую ночь. Скоро должна была зайти она, что бы сказать, что делать дальше, а до тех пор я должен был просто стоять. И ждать. Деревья небрежно качались, покоренные ветром, а огромная луна светила где-то там, далеко. Звезды, что окружали ее, верной свитой смотрели на меня, а я смотрел на них. И только ветер нарушал тишину, что бы поиграть с листьями. Небольшая тропинка вела в глубь леса, простиравшегося передо мной. Темный, почти черный, он казался таким прекрасным. И одновременно пугающим. С мыслями о смерти хотелось идти туда. В поисках счастья или смерти, но пойти.
Облокотившись на подоконник, я стоял и смотрел в ночь. Где-то далеко мелькали огни далекой дороги. Ветер приносил запах ели. Вот запах березки. Иногда запах машин или быстрой еды. Запах леса и цивилизации. И все это было невыносимо прекрасно. И все это было невыносимо жутко. Все это пугало меня и притягивало с каждой секундой все больше и больше.
Ограда, вокруг дома, была сделана из прочного железа. Она была очень старая, но хорошо сохранилась. Заросли травы окутывали это место. Более метра в высоту, эта черная масса жила своей жизнью. Не тронутая годами, она с каким-то интересом шепталась под песню ветра. Танцую свои замысловатые танцы, как огромная волна, она скрывала в себе память происходившего здесь. Может ужасы этого мира, а может красоту жизни.
Забыв на некоторое время о том, что происходит, я стоял и смотрел в эту даль. Эта комната чуть выдвигалась среди других, поэтому я не мог разглядеть дом. Ставни скрипели свою мелодию. Дом завораживал.
Сколько я так стоял — я не знаю. Но эта девушка вернулась.
- Раб, теперь я должна тебя похоронить
- Да что б вас всех...
- Тебе ни кто не говорил, что твои мысли расходятся со словами. А твоих действий я вообще не наблюдаю...
- Да блин, госпожа, что вы от меня хотите, я же, что б вас, раб!
- Надо бы научить тебя хорошим манерам.
- Да ладно тебе... я и так культурный.
- Как быдло на дискотеке...
- Всегда презирал быдло, так что сравнение к чертям.
- Не важно все это. Иди за мной и подержи рот закрытым.
- С чего?
- Ты обязан за мной идти!
- Нет, с чего молчать мне?
- Так, жалкий раб, если ты сейчас же не закроешь свой рот, я заставлю тебя перенести такую боль, что тебе и не снилось!
- И что же ты сделаешь?
- Я заставлю тебя съесть несколько десятков острых лезвий и стекла, а потом ты выпьешь чистый лимонный сок. Пока ты будешь это пить, я буду медленно тупым ножом разрезать кожу на твоих руках в виде большой звезды. В твои раны я залью щелочь, а в твои уши будут вставлены наушники с музыкой, с диска, на котором собраны самые отвратительные хиты российской попсы!
- Твоя взяла, я молчу...
- Вот и славно
Я не знаю, что из перечисленных угроз меня сильнее ужаснуло, но что-то говорило, что она вполне способна сотворить такое. Даже более того, она с радостью все это сделает.
Мы шли по коридору на первом этаже. Он слегка спускался вниз и переходил в пещеру. Точнее даже шахту. Деревянные балки поддерживали этот туннель, что бы все это не уничтожило нас. Мы шли долго, пока наконец-то не настигли большую металлическую дверь. Несколько замков открывались небольшими ключами. Все ключи висели у нее как браслеты и ожерелья. Я даже не заметил по началу их. Она быстро открыла дверь и мы вошли внутрь. Тугой замок и тихий скрип оглушил это место, пока она закрывала дверь. Мы оказались в большой каменной комнате. Это было похоже на какую-то тюрьму. Несколько камер, длинный, узкий коридор и несколько факелов, готовых потухнуть в каждую секунду. Все это заставляло мураши бежать по моей спине. Тут было очень холодно. В дали виднелась дверь, за которой горел огонь. Даже на таком расстоянии мне показалось, что от туда отходит странное тепло. Мне захотелось пойти туда, но ноги упорно не слушали меня. Девушка уже закрыла дверь и с улыбкой посмотрела на меня.
- Ты же не думаешь, что ты будешь что-то делать без моего разрешения. Если понадобиться ты и дышать не будешь.
В этот момент я на секунду почувствовал, как тугой комок встал посреди моей глотки. Легкие отказались наполнятся воздухом и на секунду я понял, что не могу дышать. Сразу же все прекратилось. Она пошла вперед, не спеша проходя по коридору, заглядывая в каждую из камер. Я не рискнул смотреть туда, на сегодня с меня хватит. Я шел за ней, шаг в шаг. Мы подошли к двери, и действительно, от туда веяло странным теплом. Внутри нас ждал небольшой костер и два гроба. Она лишь указал мне на левый гроб и я тут же стал отодвигать его крышку. Бархатная, багровая отделка внутри и идеально черная, гладкая поверхность снаружи тянули. Я лег внутрь и она закрыла крышку. Воцарилась тишина. Только тьма и мысли.
Поначалу было немного холодно, но костер слегка грел меня. Я почувствовал странное ощущение опьянения. Моя голова закружилась. Глаза почувствовали странное давление изнутри. Небольшая боль в груди и жжение на шее. Странное чувство. Память начинала меня подводить. Я помню разноцветные видения. Битвы, замки и горы сменялись бескрайними равнинами, наполненными телами убитых воинов. Потом леса, пение птиц, которое я отчетливо слышал, сменялось водопадом из крови. Огромная река из одной лишь крови. Закат, сменяющийся кровавой луной, за ней вой волков и тьма, заменившая собой все. За ней яркий луч света, пронзающий меня. Боль по всему телу. Яркое солнце выжигающее, казалось, из меня душу. Все горело и дикий крик вырвался из меня. Потом звезды и спокойствие. Тихое умиротворенное спокойствие, что сменялось тихим ночным лесом. Темная аллея с людьми. Запах свежего дождя, мокрой травы. Шепот листьев и гладкая мелодия пианино из неоткуда. Странное чувство. И все сменилось бескрайней пустыней. Песок и тысячи живых организмов. Кадры стали мелькать предо мной. Все утихло. Только мое дыханье и тьма. Я почувствовал, что нет холода рядом со мной. Бархатная обивка нежно держала меня и я видел, в этой тьме, крышку, нависавшую надо мной.
Все было похоже на сон. На наркотический сон, на что-то нереальное. И одновременно с этим самое реальное из всего, что я когда-либо видел. Я не мог бы говорить о том, что это было. Что это была за боль, за видения. Я не мог говорить и о том, на сколько все происходящее было реальным. Я не хотел верить в эту жизнь. Но «реальная» жизнь отталкивала меня сильнее. Как рассказать о том, что происходило в нашей жизни, а что нет? Мои фантазии давно стали захватывать меня. Я перестал различать реальное с мечтами. Летая где-то в небесах, я забывал о реальности, а возвращаясь к «жизни», я уже не был уверен в реальности происходящего и происходившего. Все перепуталось. Но никогда еще я не был так уверен в том, что видел, как сейчас.
Каждый вздох и взгляд на этот мир давал мне что-то большее чем знание. Что-то большее чем понимание. Но что-то меньше чем вера, уверенность.
Крышка гроба давно была открыта. Яркий свет факела попытался обжечь глаза, но ничего не произошло. Я даже не заметил о переходе из такой тьмы. Молча мы шли назад. Теперь стены этого подземелья что-то давали мне. Такого спокойствия я еще не чувствовал никогда. Как будто все мои чувство высосали из меня, оставив только что-то простое и гениальное.
Стены, вокруг меня, были слегка серого цвета. Покрытые зеленым мхом и ржавчиной от железных дверей. Тонкая и одинокая струйка воды где-то в углу сочилась, пропадая в трещине в полу. Пыль поднималась над факелами и медленно, лениво опускалась на нас, пока мы шли. Длинный коридор, за дверью таил в себе звуки такой тишины, что я никогда не слышал. Наши шаги пропали, оставив только полную тишину. Факел нервно дребезжал в этой тьме, словно скрывая от меня что-то важное. Мы шли, а деревянные балки проскальзывали одна за другой мимо нас. Чуть ржавые и почти съеденные временем, они чудом сохраняли эти стены от обвала. А мы все шли. Вот коридор и запах чего-то, что я не смог понять.
Все наполнилось цветами, звуками, запахами. Хотелось всматриваться в самые обыденные вещи, рассматривать каждую трещину в стене, каждую неровность на полу. Каждый разрушенный сантиметр лестницы и каждый завиток на узоре входной двери. Госпоже то и дело приходилось меня пинать, что бы я шел дальше. Я замирал в восхищении, стоило мне увидеть что-то. Я был поражен. Я был сражен этим миром. И на мгновенье мне показалось, что все это прекрасно. На мгновенье мне показалось, что мне повезло. Что, быть может, я наконец-то буду счастлив.
Номер 06 День закончился
Неважно, что что-то идет неправильно. Возможно это хорошо выглядит...
День начался. Темная крышка гроба тихо скрипнула и вид, что уже успел мне надоесть, вновь предстал перед глазами. Опять этот путь. Коридор и этот дом. Ночь в своем разгаре. Госпожа уже ожидает меня, сидя в своем вечном кресле, читая какую-то книгу. Можно было бы принять ее за восковую фигуру или какой-то остановившийся кадр, но все же с равным интервалом времени этот механизм оживал, дабы перевернуть страницу. Глаза почти незаметно читали текст. Все это было безмолвным и забытым повтором. Книга менялась. И одежда была разной. Но это поза, нога на ноге. Рука, держащая книгу и даже взгляд, наклон головы. Все было так же как и день назад. И месяц. И, скорее всего, сотню лет назад. Ничто не было способно заставить измениться этому принципу.
Хорошо или плохо, но она совершенно не смотрела в реальный мир. Она была далека, хотя знала очень много. Для нее все это было какой-то забавной игрой. Она знала что и как происходит. Что творится в этом мире ее не волновало. Новое, происходящее в мире, стране, было совершенно не нужно ей. Старая классическая музыка и книги. Теплый камин, наполненный жарким пламенем и все.
Просидев так несколько часов, за которые я старался занять себя хотя бы чем-нибудь, она вставала и укладывала книгу на небольшой столик рядом. Каждый раз абсолютно в одинаковую позицию и каждый раз одним и тем же жестом. Она вставала и шла за мной. Я уже умирал от безделья. Я пытался читать, смотреть телевизор или слушал музыку. Но за многие месяцы все исчерпало себя. Я не мог сидеть на месте, но мне было запрещено выходить наружу без нее.
Она находила меня и, одевшись, мы выходили на охоту. Сейчас на улице было теплое лето и я был одет в черную рубашку с каким-то рисунком сзади и черный галстук. На ногах берцы, а черные джинсы были заправленные в них. Я редко одевался как-то по другому. Осенью поверх появлялось пальто и иногда кожаные перчатки с обрезанными пальцами. Зимой тоненькая курточка или опять же пальто. В общем мой вид был однообразен. А вот госпожа каждый раз старалась надевать что-то новое. На этот раз черные джинсы и толстовка были ее выбором.
Мы вышли из дома. Большое двухэтажное здание с треугольной крышей снаружи выглядело даже хуже чем внутри. Казалось, что простого ветерка хватит, что бы все это сложилось как карточный домик. Но дом держался даже во время сильных гроз. От дома шла тропа, вихляя по лесу, спустя пол часа ходьбы, она приводила нас в город. Большой и красочный город был наполнен своей жизнью. Люди то и дело проходили мимо нас. И каждый из них мог стать нашей жертвой. Каждый мог проститься со своей жизнью в эту ночь. В эту прекраснейшую ночь, наполненную прохладным запахом прошедшего дождя с привкусом полной луны, которая сводила меня с ума.
Темный переулок, странный путник. Тень госпожи всего на миг показалась на стене и вот, уже объятый диким страхом, оцепенением, в преддверии смерти, бедный путник стоял, пока кровь покидала его тело. Кожа становилась все бледнее, и глаза терялись где-то в облаках. Замерший в страхе перед следующим мигом, он с ужасом смотрел куда-то вверх. Что мог чувствовать он? Что он переживал, я не знаю. Я стоял и просто смотрел. Пустые улицы и тихий, глухой звук упавшего тела. И снова путь.
Дома летели мимо. Дороги и перекрестки. Мы шли не спеша и молча смотрели на дома. Подъезды, пустые магазины. Парки и бесконечные дороги. Редкие прохожие, идущие каждый по своим делам. Проходя мимо одного парка мы услышали звук. Звук бега. Кто-то убегал. Нас это заинтересовало. Всего минута и мы были уже в парке, смотря, как парень, на вид лет тридцати, в оборванной одежде с ножом бежал за девушкой.
Миг, мы уже были возле дерева. Парень пробежал в метре от нас, но не заметил ничего. Еще один миг, я оказался перед ним. Его испуганные глаза сначала налились удивлением, которое быстро переросло в гнев и агрессию. Еще один миг и нож выпадает из расслабленной руки. Со звоном ударившись о бетон дорожки, он знаменует мою победу. Теплая кровь, что когда-то была частью этого человека, теперь часть меня. Все вокруг пропало. Я не знаю что стало с той девушкой, куда она убежала. Я не знаю, сколько прошло времени. Это было и вечностью и одним мигом для меня. Я открыл глаза и не увидел ничего. Я чувствовал полную луну сверху. Я чувствовал свою госпожу — она стояла возле дерева и смотрела на меня. Я чувствовал пустоту, окружающую меня. И теплая, еще живая кровь оживляла меня. Этот привкус смерти. Чуть сладкий привкус не произошедшего убийства. Плохие люди всегда имели чуть сладковатый привкус крови, который манил. Хорошие имели чуть кислый, даже скорее пряный вкус. По вкусу крови можно было понять, что за человек это был. Проследить его жизнь. Его грехи, его друзей. Как он питался, о чем мечтал и что получил. Все, от рождения до этого момента. Даже сейчас, его глаза светятся где-то вдали. Небольшие белые пятна на горизонте, что появляются с закатом, стоит только закрыть глаза. И их нельзя отличить от других. Сначала десятков, потом сотен, потом тысяч людей. Точки становятся мельче, они удаляются, но их по прежнему прекрасно видно на горизонте, когда закрываешь глаза. И по прежнему можно вспомнить каждого человека. И кажется, что голова должна разлететься на куски от всех этих воспоминаний. Но каждый раз в ней находится место.
В этом есть что-то чудесное. Это успокаивает. Ты знаешь все больше и все меньше тебе надо. Со временем я становился таким же как и моя госпожа. Я мог читать книги. Правда что-то шло не так. Я начал чувствовать, что эти воспоминания куда-то уходят. Они заменяются чем-то другим. Моими собственными воспоминаниями. Я так увлекся чужой жизнью, что забыл о том, что сам был когда-то человеком. Меня злило, когда моей жертвой становился человек, помнивший меня. Это заставляло мой мозг просто взрываться от гнева. Я был поражен тем, с какой легкостью я помню и забываю вещи. Как легко мне вспомнить имя своей пятнадцатой жертвы и как легко мне забросить эти воспоминания глубоко в тайники сознания. Это путало меня сначала, но потом я привык. Словно огромная база данных я мог найти все, что мне требовалось. Но я не хотел находить. Я мог бы сказать, кто был кому родственником, я мог сказать, кто кого знал. Я мог бы рассказать сотни интереснейших историй, но все это пропало. Это все перестало что-то значить для меня.
Все терялось в этой жизни. Все терялось в моем сознании. Сначала, поняв все чудеса разума вампира, я стал расспрашивать госпожу. Я хотел узнать, где она была. Кого видела. Я хотел бы узнать, сколько людей послужило жизнью для нее. Кто был для нее создателем. Или создательницей. И откуда появился первый вампир. Больше всего меня интересовало — сила. Я всегда думал, что вампиры наделены нечеловеческой силой. И да, госпожа могла многое. Для нее не было разницы, что поднять чашку с чаем или поднять большой, черный дубовый стол на шесть персон. У себя я этого не замечал. Меня перестала мучить одышка, усталость и боль в мышцах, после нагрузок. Но я не чувствовал, что могу совершить что-то сверхчеловеческое. Даже просто приподнять одну сторону дубового стола. Даже оторвать от земли одну сторону.
Как я уже говорил, все мои чувства обострились. Я прекрасно видел и слышал. Я определял на вкус сотни видов еды, вина или чего-либо еще. По запаху я узнавал все об окружении. Я перестал понимать этот мир так, как понимал его раньше. Более того, все стало столь привычным для меня, что сравнить с тем, как все было при «жизни» я, увы, не способен.
Номер 07 Вот так что
Не всегда слова, которые мы слышим достойны того, что бы их слышали. Не важно на сколько красиво или правильно они сказаны. Не важно как много они несут в себе. Эти слова — лишь ложь, а нам нужна правда. Часто некрасивая и странная. Но несущая добро...
Вот так сидишь и понимаешь, что происходит в этом мире. Или не понимаешь. Так кажется, что все проходит, все исчезает, а потом появляется снова. Куда-то нужно идти, куда-то нужно стремится, а потом ты сидишь на кладбище и не знаешь уже ничего. Ничего не понимаешь, просто смотришь в даль, удаляющиеся машины где-то за деревьями. Чьи-то шаги. Что-то еще. И просто сидишь. И уже ничего не нужно, ничего не имеет значения. А когда-то имело. Когда-то все это значило намного больше. Когда-то все это было если и не целью, то хотя бы необходимым барьером, на пути к цели. На пути к мечте. И она когда-то была. А здесь? Здесь нет ничего, что могло бы заставить тебя жалеть о том, что ты пропустил или не приобрел. Здесь ты не зависишь от вещей, мебели, дома. Просто существование на грани жизни и смерти. И жизнью-то это не назовешь. Но и существованием тоже. Все это уносит тебя в другой мир. Ты витаешь в нем, думая ни о чем. Ты смотришь на людей с презрением. Со злобой, но чаще с чувством полного отречения. Тебе они не важны и не нужны. Тебя не волнует ни их зарплата, ни степень их счастья или благополучия. Ни костюм, ни вера, ни стиль жизни. Даже сам факт их существования не важен. Они смотрят на тебя с не понимаем того, как можно дойти до этого, а ты смотришь в ответ с непониманием того, как можно жить с зависимость от каких-то предметов! Глупых бумажек, под названием деньги.
Ты не понимаешь, но в какой-то степени зависим сам. Ты не понимаешь, но в какой-то степени неправ ты. И пускай они не правы, но ты к правде не приблизился. И порой это чувство приходит к тебе. И порой это чувство коробит тебя. Мучает, заставляет страдать. Заставляет чувствовать то, что твоя жизнь значит не больше, чем их.
Один из тысячи окружающих меня уродов — настоящий человек, но его так легко пропустить, что найти такого и не суждено вовсе. Разве каждый бродяга, просящий милостыню профессиональный бездомный? Разве каждый нерусский убийца и насильник? А каждый ли русский пьяница. И да и нет. Сказать так нельзя, потому что все мы убийцы. Все мы пьяницы и каждый из нас профессиональный попрошайка. За годы жизни мы знаем где и как можно поесть и выпить более или менее на халяву. Так кто тут прав? Кто в больше степени обманывает или кто в не менее большей степени обманывается? Когда все хотят казаться хорошими и добрыми, то смотря на эту массу сразу появляется чувство, что все они негодяи. А ведь,быть может, это не так! Может есть просвет! Но его не видно. И так просто его не найти. А даже если и найдешь, то что? Ты хочешь сказать, что ты лучше? Один из тысячи? Не исключено, но я сомневаюсь. Как и каждый. Как все и как ни кто...
Став вампиров я видел на столько одиноких людей, что мое безжизненное сердце вновь начинало биться, на доли секунды, но начинало. Что-то тугим комочком подходило к горлу и сухая слеза пыталась прорваться наружу. Эти люди были прекрасны в своем одиночестве и несчастье. Они мечтали о смерти, потому что ни кто, даже они сами, не понимали всю свою ценность. Даже грани того, на сколько они хорошие, на сколько они лучше других. Но они не понимали. Они не всегда такие неудачники, как могло показаться из моих слов. Нет. Напротив, многие в конце концов обретали свое счастье. Но сколько их таких...
И скользя в ночи, я обретал свободу. Гуляя по безмятежным улицам этого мира. Звезды градом лились на меня и казалось, что каждая капелька дождя, упавшая с неба — это звезда, некогда сидевшая там, наверху. А теперь она упала к моим ногам. Воплощение красоты. Воплощение всего. Блеск травы в свете луны. Или заснеженные поля. Укутанные инеем деревья. Поля закрывшихся, спящих цветов. С запахом ночной травы и звуками леса. Или ночной мегаполис, весь в своей красе. В цветах и шуме жизни. И безмятежности темных окон. Гуляющие, ничего не подозревающие люди. И влюбленные пары.
О, это отдельная тема для разговора. Парочки влюбленных, гуляющие по этим дорогам. Можно часами наблюдать за ними. Я видел их жизнь. И порой это красивейшее зрелище из всех, что я видел. Сплетение рук, губ, волос. Глаза, с таким чувством смотрящие. Это было чудесно. И чистое чувство любви, наполняющее все вокруг. Это самый прекрасный запах на всем свете! Но бывает и другое. Жалкие ничтожества, которые пользовались прекрасными чувствами других. Я не знаю, правильно ли я делал, но я убивал таких, оставляя влюбленную половинку страдать от горечи потери. Возможно, так было бы лучше. Хотя это те же страдания, что причинил бы им убитый, но эти страдания наполнены верой во все хорошее в их половинке. Страданья от любви. Наиболее горькие, но от чего-то более прекрасные. Может я и не прав. И скорее всего не прав, но я в это верю. И люди для меня теперь все-равно, всего лишь игрушки... или же нет? Может я все еще чувствую к ним привязанность. Родство, а может тоску по их жизни. Возможности наслаждаться теплом солнца. Блеском травы на рассвете. Возможностью узреть одни из самых чудесных явлений в этом мире. Рассветы. Закаты. Когда солнце, огромный пылающий круг поднимается из недр бездны. Или уходит во тьму, побежденный ночью. Но уходит, что бы вновь подняться над тьмой и узреть красоту этого мира.
У людей есть то, о чем стоит завидовать. Но всегда есть что-то чему можно завидовать. Всегда есть что-то, чему вы не рады. И что вам непонятно. Всегда найдется то, чего вы не узнаете даже о самом близком вам человеке. Всегда есть что-то, что вы скроете от него, даже не заметив этого. Или может заметив?
Яркие лучи огибают крыши домов и неистово вонзаются в промерзшую, неподатливую землю. Прохладный дымок выходит из форточки навстречу смерти и уходит в никуда. А тепло медленно наполняется по железным батареям, дабы согреть наши дома. Согреть, что бы мы потратили это на один миг. Всего лишь на миг, что бы увидеть этот странный, прохладный дымок, выходящий в форточку вместе с теплом. С нашим теплом. Мы смотрим на узоры на стекле и радуемся тому, что мы там видим. Какие-то четкие или расплывающиеся очертания замков, людей, смерти или красоты. Цветы и узоры покрывают стекло, что бы со временем поглотить его в жадные путы льда. А тихий ветер, прерываемым яркими лучами солнца, вонзается в окна, что бы вновь завывать нам ночами. Что бы со временем оторвать мелкую деталь нашего дома, даже не нужную нам, но уже с достоинством пронести ее по всей земле. И с новой силой загудеть в это ночь. И с новой, неистовой силой взмыть куда-то вверх, на встречу солнцу ли, или луне. На встречу безмолвным огонькам — звездам. На встречу самолетам, что бы поиграть. Поиграть сотнями жизней. Просто веселясь холоду и жадности своих идей. А мороз тем временем словно туман расползается по крышам домов, шипя в трубах и нагоняя холод на жалкие мечты. Воюя с огнем. Со всем теплом, что нам дорого. Уничтожая даже самые незаметные мелочи, приносящие нам красоту.
И все это лишь красота смерти. И красота жизни. И все это лишь воспоминания. Те, что остались от мира, который мне не увидеть. И эта зависть, это странное чувство покоряет медленно и безжалостно издевается надо мной. Чем больше я не могу узреть то, чего не ценил человеком, тем больше я ненавижу людей. И тем больше я их люблю. Они — дети солнца, я же ребенок тьмы. И стал я им за долго до того, как увидел свою нынешнюю госпожу. Этот мир губит все в человеке, создавая из него стереотипы. Создавая из него то, что он, возможно, больше всего ненавидит. Создавая все, каждую клеточку в отдельности. Целый мир борется с вами в желании победить, но надежде увидеть свое поражение. Что бы узнать — что это такое. Что бы почувствовать, что еще не все потеряно в этом глупом существе — человеке. И каждая победа — ядовитый цветок. И каждое поражение — горькая таблетка от смерти.
Со временем мои мысли стали больше заботится о внутреннем существе этой жизни. И я не мог найти слов. Как и сейчас не могу. Но я старался найти их. Тогда я окончательно понял повседневную привычку госпожи сидеть и читать книги. Раз за разом перечитывать что-то. Находить что-то новое. И перечитывать строчки, которые она помнила уже наизусть. Я узнал так много о себе. Я узнал так много о других. Об этом мире. Но это только подстрекает мое желание познания. Я уже разочаровался в себе. Я уже понял всю свою низость, как человека. Я уже понял, какую боль я причинял. Я осознал, как страшно в человеческом мире быть эгоистом. Но я не мог переживать. Я не чувствовал тех, человеческих угрызений совести. Да, я все понимал и осознавал. Я чувствовал. Но это было не то. Это не были те мучения, которые я вспоминал. И это были не прекрасные чувства спокойствия, которые были у меня. Нет. Все приобрело такое странное чувство непонятности. Еще большей. Я знал больше. Я понимал больше. Но все это не было тем, что мне было нужно. Я разочаровался в себе и людях, но приобрел уважение к ним. Им дано намного больше того, что есть у меня. Им дана возможность НЕ ЗНАТЬ. А мне нет. А они стремятся, все стремятся к тому, что не понимают. Даже не задумываясь о том, как прекрасно не знать. О том, какое это чудесное чувство. О том, как знания поглощают тебя и убивают всякое желание жить той жизнью, которой ты жил. Или насильно отдаляют тебя от нее и порождая лишь желания вернуть. Все, что было...
Возможно, я не прав. Я не хочу говорить о том, что я говорю истину, как вампир. Я не хочу утверждать, что мысли существа, что выше человека, могут быть правдивы в вашем отношении. Я не хочу утверждать, что я вообще говорю нужные вещи. Если вспомнить о том, как я сидел на этой исхудавшей оградке на кладбище. О том, как я мечтал о смерти и каждый день существовал здесь. Как я пил и молил о прекращении боли. Но что есть боль теперь? Понимать, что я был просто идиотом, что не смог понять простых вещей? Да, сейчас я их понимаю, но тогда это была непостижимая истинна. До свершения чуда мне оставался один шаг, который был безумно невозможен. И так прост сейчас. И вот стоил этот шаг уже ничего. Дело момента.
Дело времени. Дело вкуса. Дело человека.
А что мне делать теперь? Лишь недавно я понял о том, что возможно есть и другие вампиры. Я не спрашивал госпожу об этом. Я не искал книг и даже не искал вампиров в ночи. Не караулил под кронами деревьев смутные тени безжалостных убийц. Я просто ждал, когда они найдут меня.
И прошло не так много времени, хотя время потеряло для меня значения. И то, что я назвал малым промежутком для кого-то половина жизни. Но вскоре меня действительно нашли. Во время охоты на серийного маньяка я заметил, что не я один положил на него зуб. Мимо меня словно густой туман мелькнуло существо. Я не успел поначалу разглядеть, кто это был. Но потом, когда я настиг маньяка, я почувствовал этот сладкий вкус убийцы. Я почувствовал, сколько злодеяний он совершил. Я узнал о том, почему он совершал их и о том, что творилось в его душе. И он стал очередной звездочкой во тьме моего сна. Стоило мне отпустить бездыханное тело, как предо мной возник паренек. На вид ему было не больше двенадцати лет. Но в глазах читались века существования. Одет он был по современному. Какие-то джинсы и сероватая футболка мешком качалась на ветру. Короткие волосы и большие глаза. Это был мальчик в чьем взгляде читалась молодость многих веков. Я сразу понял о том, что ему не меньше четырехсот лет. Как? Я сам этого не знаю.
Паренек с веселой ухмылкой осмотрел меня с ног до головы и лишь с обреченным весельем вздохнул. Мы стояли и долгое время молчали. Кеды на его ногах были окрашены в черное белые полоски. Джинсы внизу были все разодраны, но выглядели достаточно чисто. Редкие волосы темно каштанового цвета. Глаза с отблеском красного пьянства. Незаметные зрачки в зеленоватом абажуре. Белоснежная кожа и что еще можно про него сказать? Да пожалуй лишь то, что это был вампир. Может и не такой же как я, но это был вампир. Он заговорил первый.
- Думаю ты озадачен. Верно госпожа твоя не говорила о других. И ты не изволил спросить. Может тебе и не было позволено. Но я не примусь утверждать. Это все ваши дела. Мое дело сказать, что с тобой хотят познакомится мои покровители. И они послали меня сюда. Иди за мной и не говори ничего.
- Ты не госпожа, так что для начала ответь. Ты вообще какого?!
- Тьфу! Задолбал му**к! Прись за мной, не то твоя бессмертная жизнь кончится с такой же простотой с которой началась!
Вот оно. Приличное и культурное общество великих и бессмертных. Вот она — двуличность наших миров. Испытывать его способности я не хотел и поэтому просто пошел следом. Мы шли сквозь переулочки и дворы. Рядом проходили люди, но редко. Наконец мы подошли к какому-то дому. Это было пятиэтажный некогда жилой дом. Мы подошли к нему сбоку, где виднелся спуск в подвал. Железная, ржавая дверь, а за ней длинный коридор. Как же мне уже осточертели все эти коридоры и темные подземелья. Нет что бы выбрать прекрасный и величественный особняк. Или на крайний случай чердак! Так нет. Коридоры, подземелья, пещеры.
Мы шли так некоторое время, пока наконец-то не добрались до комнаты. Это была большая и чуть темная комната. Большая по своему пространству и заставленная мебелью и прочими мелочами. На вид довольно приличное место, если не считать протекающий потолок и следы крови в углу. В конце комнаты в креслах сидели несколько вампиров. На вид лет по сорок. Они смотрели на стену и просто молчали. Паренек шел дальше, я шел за ним. Он остановился возле вампиров и шепнул на ухо одному из них, что я пришел. Шепот был лишним, я все равно хорошо слышу. Она развернулись и осмотрели меня. О! Эти странные глаза! Пугающие и притягивающие. Это те глаза, которых я мечтал бы никогда не видеть. Они заставляли думать о смерти. Думать о мучениях и боли. Они убивали все хорошее и царили одно зло. Владелец этих глаз не мог быть добрым и приветливым гражданином при жизни. Это были не такие вампиры, как моя госпожа. В них была уверенность и желание смерти. Они были хищны. Они были ужасны! В тот самый момент я пожалел, что пришел сюда.
- Как тебя зовут?- начал говорить вампир с хищными глазами.
- У меня нет имени.
- Так как же тебя называть? - на лице сверкнула хищная улыбка, словно я был овечкой, которая сама пришла на смерть к волкам.
- Зовите меня как хотите. Мне все равно. Что вам от меня надо?
- Хорошо. Будем называть тебя...- он внимательно прошелся по мне взглядом. Второй вампир смотрел мне в глаза, не моргая и не двигаясь. Паренек стоял неподалеку. -будем звать тебя фашистом. У тебя подходящий вид. Только вот волосы слишком длинные.
- Мне все равно, но вы не ответили.
- А зачем пришел сюда ты?
- Вы не ответили.
- Хм. Понятно. Хочешь я прочту твою жизнь?
- А хочешь я прочту тебе твою?
- А ты можешь?
В этот момент я глубоко вдохнул и взглянул в глаза этого вампира. И тут я узнал действительно все. Ему было больше тысячи лет. Он был разорившимся дворянином.
В конце XI века в Западной Европе разгорелась борьба за власть между церковью и государством. С марта 1088 г. Папой стал Урбан II, француз по происхождению. Он собирался реформировать Римско-католическую церковь, чтобы сделать ее более сильной. С помощью реформ он хотел укрепить свои притязания на роль единственного наместника Бога на земле. В это время византийский император Алексей I попросил у папы помощи в борьбе против сельджуков, и Урбан II тотчас изъявил готовность помочь ему.
В ноябре 1095г. недалеко от французского города Клермон перед огромной толпой собравшегося народа - крестьян, ремесленников, рыцарей и монахов - выступил Папа Урбан II. В пламенной речи он призвал всех взяться за оружие и отправиться на Восток, чтобы отвоевать у неверных гроб Господень и очистить от них святую землю. Всем участникам похода Папа обещал прощение грехов.
Весть о предстоящем походе в Святую землю быстро разлетелась по Западной Европе. Принять участие в нем призывали священники в церквях и юродивые на улицах. Под влиянием этих проповедей, равно как и по призыву своего сердца, поднялись в святой поход тысячи бедняков. Весной 1096 из Франции и прирейнской Германии они двинулись нестройными толпами по дорогам, издавна известным паломникам: по Рейну, Дунаю и дальше — к Константинополю. Они были плохо вооружены, страдали от нехватки продовольствия. Это было довольно дикое шествие, так как по дороге крестоносцы нещадно грабили болгар и венгров, через земли которых проходили: отбирали скот, лошадей, продукты, убивали тех, кто пытался защитить свое добро.
Среди этой бушующей толпы была группа лиц, не совсем подходящих ни к одной из сторон. Это были вампиры. Настоящие вампиры, чье тело спокойно находилось на солнце, как понял я. Во многом они просто грабили и бунтовали. К ним, по ошибке присоединился и сей субъект, по имени Георг. Француз по происхождению, но проживший долгое время в славянских землях. Как он попал на крестовый поход и что он ждал от него — неизвестно. Его семья была разорена и, видимо, искал он добычи и денег. Они продолжали свои походы и грабежи, сами вампиры не трогали Георга, а тот не подозревал ни о чем. Пьянки и буйства поджигали злобу и ненависть ко всему. Видя то, как низко могут пасть люди, Георг в пьяном бреду поклялся своим друзьям, что хотел бы поубивать всех и вся, ибо ему противно все это. Вампиры долго не думали и в ту же ночь сделали из него вампира, после чего вся группа ушла в район восточной Европы, а потом в славянские земли.
С горем пополам, положив многих в стычках с местными жителями, летом 1096 г. крестьяне добрались до Константинополя.
Конец похода крестьян был печален: осенью того же года турки-сельджуки встретили их войско неподалеку от города Никеи и почти полностью перебили или, захватив в плен, продали в рабство. Из 25тыс. "воинства Христова" уцелело только около 3 тыс.
В славянских землях Георг с друзьями нашли себе кров под крылом одного из князей. Где после нескольких десятков лет жизни их прозвали колдунами и изгнали. Иго и многие другие проблемы Киевского государства, да и недоверие к иноземцам заставили друзей бежать в страны востока. Более ничего известно он не узнал. Только то, что в 1832 году они вернулся на Русскую землю. Что-то случилось с ними за это время и они стали охотится на вампиров. И не они одни. Хотя что произошло и почему — не было известно.
После всего этого они, втроем заманивали вампиров к себе, что бы полакомиться бессмертием. Я действительно попал в ловушку, о которой даже не подозревал. Поняли ли она, что я знаю все — я не знаю. Но времени у меня не было. Я схватил лампу и запустил ее в первого вампира. Быстрое движение и я был уже возле торшера, который использовал как дубину. В мгновенье возле меня оказались все трое. Торшер промелькнул перед их глазами, но парнишка не успел увернуться. Челюсть быстро вывернулась наизнанку от сильного удара и паренек полетел в долгое путешествие. Осталось двое. Еще один замах, но они поймали торшер. Теперь орудием был я. Не успел я отпустить торшер, как был уже прижат им к потолку. Сильный толчок и немного чуда, как я оказался у двери. Железный засов скрипнул прежде, чем я дотронулся на ручки. Они были действительно сильные вампиры. Оставалось одно. Удар ногой. Еще и еще. Руками. Шипы на подошве. Ногти. Под руку попалась лампа. Еще что-то. Деревяшка. Какие-то мелочи.
Это был хаос. Я чувствовал болезненные удары и наносил их сам. Постепенно я начал понимать, что вампиры не могут устать, а это значило только одно. Битва идет до смерти. И у меня шансов меньше всего. Еще удар и везение. Вампир улетает в далекий и безмятежный полет с застрявшей в голове палкой. Если бы я знал, что он умер, я бы обрадовался. Но я не знал, как умирают вампиры. Еще один удачный удар и последний соперник ушел в аут.
Не сказать, что я был счастлив. Я ничего не мог понять. На столе стояла свеча, которой я все поджег. Я очень быстро убежал из этого места. За мной целый дом полыхал в огне. Я невозможно быстро оказался дома, где первым делом нашел свою госпожу. Вопросов у меня было много, но даже задать их я не успел, как стал получать ответы.
- Что ж. Как я вижу эти упыри дошли и до этого города. Я должна была тебе сказать, что и жизнь вампира не очень радостна.
- Как ты узнала?
- Я твоя госпожа. Я знаю все, что с тобой происходит. А теперь слушай. Тебе сильно повезло, что ты смог их убить. У тебя талант, паренек. Ты смог победить в бою тысячелетних вампиров! Пускай и второсортных придурков, но все же! Это того стоило. Что бы убить вампира тебе необходимо сжечь его. Либо лишить его крови на долгое время. За несколько месяцев вампир без питания превратится в прах.
- Так просто? Или так сложно?
- Скорее сложно. Победить вампира в бою очень сложно. Тем более потом убить его. А ты смог это сделать. Скоро появятся другие. К несчастья таких вампиров, как мы — мало. Слишком много дураков, которые делают вампирами кого попало. Ничтожества всех мастей превращаются в бессмертных и ужасных убийц. Они начинают войну против других, ради власти. Эти людские замашки меня нервируют. Но их больше. Таким как мы лучше прятаться и держаться от всех остальных подальше. Они и сами себя поубивают.
- Нужна пойти против них войной!
- Было уже. И не одна война между вампирами прогремела. Ты и представить себе не можешь, как много сил было потрачено на то, что бы избавить мир от таких вампиров. Но все четно. Всегда находится кто-то, кто идет против остальных. Всегда получается, что кто-то уничтожает все, что строилось веками. Даже тысячелетиями. Но есть и такие вампиры, которые живут уже десятки тысяч лет. Эти высшие существа давно скрылись где-то. Они могли бы остановить все это, но они не хотят. А у таких как мы сил мало.
- Я не понимаю. Убегать?
- Нет. Ни кто не убегает. Потому мы и погибаем. Слишком важные. Слишком упрямые. Сидим на своем до самого конца. И это убивает нас. Как убивает людей.
- И не компромисса? Ничего не сделать?
- А что можно? Война, революция? Что? Рассказать людям о вампирах? Такие как сейчас стычки происходят раз в десяток лет. Да, этот десяток пролетит как миг, но он будет длиться достаточно долго, что бы можно было подумать. Ты никогда не раздумывал о том, что все те, кто был для тебя хотя бы чуточку важен при жизни — сейчас уже мертвы. Сколько лет прошло? Пятьдесят? Сто? Ты видишь эту жизнь такой, как во время своей смерти. Ты не видишь того, что мир меняется. И стремительно приобретает совсем другие мысли. Ты живешь книгами и тем, что помнишь из своей жизни. А мир идет. Ты не смотришь новости, не читаешь популярных ныне писателей, ты зачитываешься классической литературой, книгами про вампиров и прочую нечисть. Ты пишешь что-то. Что-то рисуешь. Ты делаешь то, на что у тебя не хватало времени при жизни. Там ты маялся каким-то бредом, как ты считаешь сейчас. Ты был занят тем, что сейчас для тебя не имеет ни какого значения. Ты не представляешь, как сильно ты изменился, хотя остался таким же.
- Опять будешь копаться во мне? А в себе пробовала?
- Последние тысячу лет. Я изучила свой внутренний мир на столько глубоко, что вижу других насквозь. Как ты можешь увидеть человека, учуяв его запах, так я могу сказать все, что тебя тревожит, только взглянув на него. Я не могу сказать в подробностях как ты жил. Мы все в какой-то степени разные. И не каждый вампир способен по вкусу крови сказать, что жертва ела на завтрак. Напротив. Большая часть вампиров появилась из случайной прихоти. Они ничего не стоят. Но, быть может, они не потеряны.
- Ты рассуждаешь так же, как и люди о случайных связях!
- А ты еще не заметил? Все вокруг одно и тоже. Как не посмотри. Если ты любишь, то ты любишь. Если ненавидишь, то ненавидишь. Мы можем различаться, мы можем иметь абсолютно разные мнения на самые обыденные вещи. Мы можем быть полными противоположностями. Но что посмотреть на вампиров, что на людей. Да, мысли и логика расходятся. Все расходится. Но ложь все та же. Все те же перевороты и желание денег и власти. Ради мелочи готовы убить. Продаем за гроши и воруем. Жизнь не так сложна, как ты думаешь.
- А может ты ошибаешься.
- Да, не исключено.
Она развернулась и ушла читать. Она наверное могла читать мои мысли? Или настолько хорошо понимала меня. Но она говорила моими словами. От части. Она перефразировала мои мысли на свой лад. Подкрепив мою точку зрения. Она напрочь запутала меня. Я уже стал жалеть, что стал вампиром. Что согласился быть безумным убийцей. Что произошло все то, что произошло. Я перестал понимать себя и понял то, как смутна и странна была моя идея. Я всего лишь услал все, что многие годы думал, из чужих уст. Всего лишь. А что теперь? Теперь я сомневаюсь в своей жизни, ибо мои собственные мысли оказались на столько правильными, что убедили меня в полной неправильности меня. Что же теперь думать?
Я почуял сильный голод. Мне нужна была кровь. Но мне было не до этого. Где я ошибся? Что я сделал не так? Вообще, что я сделал? А ведь из-за чего я так переживаю? Что вообще происходит.
Запутавшись в трех соснах, я ушел в себя. И лег в свой гроб на несколько часов раньше обычного. Сон был странным. Эти видения показывали горящие города. Смерть и запутанность этого времени. Казалось я видел этот мир чьими-то глазами. Столь знакомыми, столь подходящими. И видел я эту жизни. Я удивился, как все изменилось. Кто сейчас правит этой страной? Как люди живут сейчас? Сколько стоит жизнь? А что сейчас модно? То же что и сто лет назад? Что-то новое. Может что-то старое. С закатом я проснулся еще до госпожи. И мой сон оставил только абстрактный след в моей голове. Я написал то, что вспомнил, но не больше. Я никогда так не видел сны. Я никогда не просыпался так рано. Я вышел на верх. Подойдя к окну я увидел линию красного света. Солнце, зашедшее за кромку мира, дарило тьму. Тонкий лучик из дали пробежал напоследок по уголку комнаты и скрылся в облаках. Я стоял и просто смотрел на этот закат. Словно это был поезд, который уже никогда не вернется. И мне не хотелось бы, что бы он уходил. Красной, даже багровой краской кто-то покрасил небо, что бы осветить эту землю в последние минуты жизни солнца. И ознаменовав явление тьмы, вновь поддаться страшной жажде крови и бессонницы.
Еще одна ночь. Еще одна жертва. Еще один миг ожидания чего-то большего.
Номер 08 Тихий и скромный
Мы не знаем, куда мы идем, и как собираемся туда добраться, но одно-то уж можно сказать точно: когда мы придем туда - мы будем там, и это само по себе уже кое-что значит, даже если ничего в этом и нет.
Тихий и скромный вечер наполнялся запахом тлеющий углей в камине. Теплый воздух сочился по потолку, чуть дотрагиваясь до верхушки моей головы. По полу лился прохладный и непонятный воздух. Дом был полон щелей, которые превратили этот дом в решетку. Каждый сантиметр пола был наполнен каким-то странным и холодный течением воздуха. Мягкое кресло. Я просто утопал в нем и лишь с ленью в глазах смотрел на потолок. Я смотрел на узоры, которые тени рисуют мне. Камин тихо дотлевал свои остатки и скоро бы потух, если бы госпожа, проходящая мимо, не кинула бы туда пару дров. Тонкий огонек разрезал дерево и поднимался с новой силой. Жадно пожирая сухое дерево он грел все вокруг и, сам того не ведая, вел себя к неминуемой смерти.
Потом вновь был наполнен тенями и тонкие, непонятные узоры, играли с моим воображением. Но мне было лень. Я просто смотрел вверх и даже ничего не думал. Просто смотрел. Каждое мгновенье ничего мне не давало. Просто бессмысленное провождение времени. Просто убийство времени. Хотелось бы прожить так всю жизнь, что бы наконец забыть. Что бы забить. Я не мог напиться. Я не мог накуриться. Я не мог ничего. Отдаться этому миру на растерзание. Я мог сидеть так. Я прожигал это время, потому что не мог уже думать о том, что сказала мне госпожа.
Я забыл. Как я мог? Почему же теперь не могу. Почему я мог забыть всех. Всех тех, кто был мне так дорог. Хотя бы на секунду. На мгновенье. Как бы я был рад увидеть их сейчас. Узнать, что с ними стало. Что они бы сказали, что они переживали. Может, если порыться в глубинах городов, если прочитать пару десятков жизней, я мог бы найти все то, что хотел узнать. Но мне хотелось услышать голос. Мне хотелось видеть их. И понимать. Но вот и все. Я один. Совсем один. Я сижу непонятно где, я не знаю ничего. Что мне теперь делать? Как мне жить? Продолжать бессмысленное прожигание жизни? Просто существовать? Что-то понимать. Но я не мог. Я не знал. Я запутался.
Настало время охоты. Просто новая жертва и новая ночь. Или наоборот. Я смотрел на бездыханное тело и понял, что за мной наблюдают. Нет, не вампиры. А человек. В метрах тридцати от меня стоял человек. Он остолбенел. Он не мог убежать, он был напуган. Он не знал, что ему делать. Что ему думать. Он просто смотрел на все происходящее и не мог пошевелиться. Секунда и я стою возле него. Он чуть дернулся и, казалось, сообразил, что надо убежать, но было уже давно поздно. Он издал смешной звук, похожий на очень тихую попытку крикнуть «помогите». Кровь тихо капала на землю и его глаза тухли в этом мире, но загорались в моем. Две точки, такие же как и многие другие, но столь уникальные, что сложно спутать их с другими.
Немного времени и все, вот он успокоен и вечно мертв в этом мире. Я еще несколько секунд стою и наслаждаюсь этой смертью. Воспоминаниями бедняги и его жизнь. Сколько еще я впитаю жизней этого мира. И когда суждено мне покинуть этот мир.
Знаете, порой, даже на вампиров, нападает такая жуткая тоска, что хоть сам себе кол в сердце вбивай. Поможет или нет — не знаю, но попробовать хочется. И даже невозможно понять из-за чего. Казалось бы, живущий в полном спокойствии я желаю чего-то большего. Большего одиночества? Куда уж больше. Или я путаю это чувство с чем-то совсем другим. Может я тоскую по любви? Или по боли. Просто по людям. Просто по веселому временам. Или по тому же кладбищу...
Вот так я и вернулся на старое доброе кладбище. Ну может и не доброе, но старое оно точно. Я видел каждого человека, находящегося на нем этой ночью. Их было намного больше, чем я себе представлял, пока месяцами сидел на этой ржавой оградке. Вот и она. Пустая, привлекающая своей смертью. И как можно описать то, какое чувство я почувствовал, когда сел на нее. Это не ностальгия. Это что-то новое. Такие интересное! Неповторимое. С этим ничего не сравнится. То, что было десятки лет назад снова перед моими глазами. Это не радует, нет. Но дает сил. Скорее ты понимаешь то, чего раньше не мог понять. Не было сил и возможности осознать это. Это неповторимо, как первый поцелуй. Как первая любовь. Это такое чувство, которое невозможно описать ни одним языком на свете. Это то, что заставляет мыслить иначе. Видеть иначе.
Не знаю, но на меня нахлынуло такое чувство воодушевления. Такой подъем сил и настроения, что сложно описать словами. Сложно представить и сложно понять.
Хотя наверное нет, все же есть одна вещь, сравнимая с этим. Это встреча! В аэропорту, на ж\д вокзале или у порога дома. После долгого расставания. Предвкушение, напряжение, мысли только об одном. И вот, тот момент, та секунда. И все забывается. Просто улетает куда-то. Совершенно невозможно пропадает в небытие. Разве не самое ли это прекрасное, что может произойти? Не самое ли чудесное, не самое ли волшебное? Как это можно назвать!? Это один из самых прекрасных моментов в жизни.
И вот, сидя на этой оградке я вспомнил каждый момент своей никчемной, а может великой, жизни.
В дали, на другом конце кладбища послышалась приглушенная музыка. Вроде что-то из Блэкморских ночей. Никакой фальши и сам Ричи позавидовал бы игре этого юноши, который как бог играл эти мелодии. Несколько парней и девушек сидели в кружок и в полнейшей тишине слушали игру на гитаре. Стоял чуть приглушенный запах алкоголя и табака. Пальцы то и дело слетали со струн, но неистово продолжали играть все эти мелодии. Я подошел поближе и, прислонившись к дереву, стал наблюдать. Казалось, они все находились в наркотическом сне. Так они были покорены мелодией. Они и не заметили меня. Они бы не заметили ядерной войны, если бы таковая произошла. Они просто сидели вокруг небольшого костра и с упоением, чуть закрыв глаза, слушали музыку.
Ветер, покоренный мелодией, притих, что бы не мешать и лишь звучание струн наполняло весь этот мир своим божественным звуком. Подключилась вторая гитара. Ни кто, казалось и не заметил. Даже сам играющий, наверное не заметил, как взял гитару. Они не говорили. Ничего. Просто тихая мелодия наполняла кладбище. Почему кладбище? Почему сейчас? Почему они? Я не знаю, но это было волшебно.
Шелест листьев слегка добавлял изящества мелодиям и вот женский голос начал петь...
Не знаю, сколько они играли. Не знаю, как долго я так стоял. Не знаю, что могло бы быть лучше. Не знаю ничего. Все мысли покинули мой мозг. Даже ничего не хотелось. Просто слушать и слушать. Но время прошло. И они пришли в себя. Смеясь и болтая. Благодарили друг друга. Шутили. Говорили о том, как это было «Круто». Они были счастливы. Они допили алкоголь. Посидели какое-то время и, усложненные позывами поесть и поспать, пошли в сторону города. Ночь для них прошла. Они шли дальше, а я остался тут. Внезапно я понял, что как бы не хотел, что бы я не делал, я всегда остаюсь на месте. Здесь. На этом кладбище. Я словно врос в него. Мои мысли, мое тело. Все осталось таким же, как во время смерти. Ничего не смогло бы продвинуть меня дальше этого. Ни знания. Ни время. Ничего. Вечно такой. Вечно бодрствующий, но в вечном сне...
Я вернулся домой, но не хотел вновь переживать этот день в гробу. Хотелось подумать. Узнать. Я взял книжку и сел в кресло.
Я прочитал несколько книг за этот день и с наступлением заката вышел на улицу. Уже осень? Не знаю. Уже темно, а людей достаточно много на улицах. Я пошел погулять. Люди считали меня пресловутым готом. Кто-то оборачивался. Кто-то показывал пальцем. Кто-то улыбался, считая меня чем-то вроде себя. Как же все они заблуждались. Даже сами того не замечая, они были слишком далеки от истины. Даже дальше, чем обычно. Я зашел в какое-то кофе и заказал там чашечку кофе с алкоголем. Я почти не получаю какого-либо наслаждения от еды и питья, но что-то в этом есть. Я наслаждаюсь тем, что через эту чашку кофе я мог увидеть кусочек человека. Повара, официантки, менеджера. Запах в таких местах так спутан, что разобрать что-либо не представляет возможности. Но чашка обычного кофе способна дать мне интерес. Я не вижу всего. И мне хочется сложить осколки головоломки. Собрать картину о человеке основываясь на том, что уже есть.
Глоток кофе. Теплый напиток слегка согревает мое ледяное тело. Девушку официанта звали Надеждой. Хотя она не совсем подходила к своему имени. Родилась они, о, в июне! Близнец. Она имеет специфическое представление о себе. Считает себя извращенной? Да, именно. Это интересно. Еще глоток. Она любит... о, желтый цвет. Маргаритки. Что еще. Слушает... о, слушает она... хм. Все? Меломан? Бред, не интересно. Что еще? Она любит мучить кота. У нее нет парня. Она влюбленна в официанта из другого кафе, от куда ее выгнали. О, чувствую из-за него и выгнали.
Я мог бы узнать все о ее жизни, если бы не внезапный визитер. Паренек, лет семнадцати на вид и девушка, постарше, подсели ко мне. Они вампиры, это я понял сразу. Парень протянул мне руку и сразу начал:
- Как кофе? Не правда ли отвратительно!
- Не сказал бы, интересное...- пожал ему руку. Он недавно, совсем недавно стал вампиром.
- Меня зовут Маргарита!- Девушка протянула свою руку и кокетливо улыбнулась. Я улыбнулся в ответ и пожал ее руку. Она его хозяйка. Но даже она была моложе меня. Забавно, я и то не знаю, как сделать из человека вампира. А они появляются, как кролики.
- Приятно познакомится... наверное. Вы что-то хотели?
- Меня Израфэл!
- Молодец, дай пожму еще раз твою руку.- не улыбнувшись, я протянул ему руку. Он оскалил клыки
- Ты, вампиренышь, совсем не зарывайся. То, что ты старше, еще ничего не говорит. Вы, верящие, живущие не на благо вампиров, меня бесите!
- Пойдем выйдем?
- Пойдем!!
Парень со злость встал и пошел к выходу. Девушка покачала головой и виновато посмотрела на меня. Я тоже встал и вышел.
- За чем ты убил своих братьев!?
- А зачем они хотели убить меня?
- Ты этого не знаешь!
- Вы, за кого меня держите? Думаете я ничего не знаю?
- Ха... хорошо. - девушка слегка улыбнулась.
- Да ничего хорошего тут нет. Все, как раз, очень печально. Объясните, зачем я вам нужен?
- Глупый вопрос. У людей есть те кто наезжает и есть те, на кого наезжают. Может мы хотим реабилитироваться. Или высказаться. Ну знаешь, самовыражение. Нам скучно. Мы идем дальше вас. Мы — сильнее!
- Глупость. Это все не то. Вы просто больные.
- Думай что хочешь.
- Да, чтоб тебя, держи свое мнение при себе!- паренек подлетел ко мне и попытался что-то сделать, но девушка успела схватить его за руку и буквально откинула в сторону.
- Не ворчи, Израф. Не сейчас. Он мало чего знает о вампирах. Могу поспорить, он даже не знает как превращать в вампира. И что с ним станет на свету. Хотя это уже не важно. Мы пришли с предложением. Присоединяйся к нам!
- Идиотство! Что это еще такое? Орем друг на друга, а тут на тебе. Вы вообще о чем? Куда? Зачем?
- Мы поработим землю! Это несправедливо, что вампиры лишь ночные охотники, мы должны властвовать над пищей!
- Это глупость. Кому это надо?
- Нам!
- Ну и дуйте отсюда. Надоели.
Девушка прошептала что-то на латыни, в то время как парень был, казалось, шокирован происходящим. Я ничего не понимал. Все было для меня абсурдно и не имело ни малейшего смысла. Какая война? Какое противостояние? Какое порабощение людей? Что и зачем? Вопросов было все больше, а ответы с каждой секундой отдалялись от меня. Внезапно все скрылось от меня. На секунду все вокруг померкло. Глаза окружающих пропали. Вместо них была одна тьма. Всего секунда. Пустота. Девушка лишь улыбнулась. Они развернулись и ушли. А я пошел бродить по этим улочкам в гордом одиночестве. Сначала я пытался осмыслить произошедшее, но вскоре просто забыл про это.
Мир был как всегда прекрасен, хотя красота его была забыта в моем одиночестве. Я вернулся домой, хотя до утра было совсем далеко. Я вернулся домой и застал свою госпожу в ее любимом кресле, в ее любимой позе, читающей одну из сотен книг. Мне нужны были ответы. Я никогда прежде не прерывал ее чтение. На протяжении уже нескольких сотен лет. Или сколько? Я не трогал ее во время чтения. Я подошел и положил руку на ее плечо. Она как всегда сидела без малейшего движения, словно статуя гения. С малейшими подробностями и, казалось, ожившая ради глаз зрителей. Ее губы с присущим им ловкостью зашевелились в словах.
- Думала ты раньше придешь с вопросами. Но сколько прошло уже лет?
- Не мало. Да. Но меня бы и не волновало это и дальше, если бы не другие вампиры. Сегодня меня нашли двое вампиров. Кажется Израфэль и Маргарита. Они молодые, но они знают на порядок больше меня.
- Да, им сразу же дают эти знания. Что бы покорить этот мир.
- Тебя это не беспокоит? Если у них получится, то наша жизнь будет историей. Долго нам не протянуть.
- Нет, не беспокоит. Сколько бы вампиров они не набрали, ты же не думаешь, что ни кто из людей не знает о вампирах? Если есть такие идиоты, как Израфэль, то о них будет известно хотя бы кому-то. В мире существуют кланы охотников. Их не много, но и не мало. Вскоре после появления некоторых придурковатых вампиров кланы объединились. Сил их союза хватит, что бы противостоять войне.
- Как? Вампиры в десятки раз сильнее любого из людей!
- У таких кланов есть солдаты, которых и людьми-то назвать нельзя. Так что, не беспокойся.
- А нас кланы не тронут, думаешь?
- Нет. Ибо я состою в одном из таких кланов...
- Что? Но... постой-ка. Я ничего не могу понять.
- Иногда меня просят помочь в охоте на таких, как Израфэль. Таким кланам, на подобие того, в котором состою я, не важны люди, которых мы каждый день убиваем. Они не состоят в союзе. Они исключения.
- Но постой. Я хочу знать о вампирах! О силе! О возможностях! Что со мной будет на солнце? Опасен ли мне чеснок, распятия, святая вода? Как превращать в вампира? На что я способен? Есть ли магия? Что если...
- Молчи. Сейчас я расскажу о том, что тебе стоит знать. Солнце. Оно не столь опасно нам, как, возможно, ты думаешь. Да, сначала кожа твоя покраснеет, потом покроется волдырями, которые начнут лопаться. Ты не умрешь, но твое тело будет навсегда покрыто болезненными язвами. Чем больше на свету ты будешь находится — тем более отвратительнее ты будешь выглядеть. Как зараза, это медленно расползется по телу и поверь, целая вечность в том обличье, с той болью — это невыносимо. Глаза твои со временем ослепнут, волосы выпадут, а голос исказится до неузнаваемости. Это будет хриплый, слегка писклявый голос.
- Лучше бы я на солнце распадался в прах...
- Да, наверное да. Распятия тебе не страшны. Ты не дитя Сатаны. Я и сама не знаю, есть ли бог или что-нибудь подобное. То же и святая вода. Чеснок. Тут спорный вопрос. Дело случая. Многие вампиры не переносят чеснок. Его запах жжется и режет все внутри. Но для других — он ничего не значит. Что ты там дальше спрашивал? Способности? Силы. Ха. Только сам вампир знает о том, на что он способен. Кто-то читает мысли, кто-то видит будущее. Кому-то бесстрашен свет. Это как мутация. Никогда не знаешь чего ожидать. Магия? Ну, люди зовут это магией. Хотя я так это назвать не могу. Ты вампир, ты видишь то, что не могут видеть люди. Ты чувствуешь то, что не могут и представить люди. И ты можешь этим пользоваться. Если увидеть и всмотреться в мир, то можно тянуть за ниточки, которые будут управлять им. Ты можешь управлять людьми и пространством. Ты можешь сделать все, что захочешь. Если научишься. Так же...
- Ты можешь научить?
- Нет. Это ты поймешь сам. Если захочешь.
- Мило. Что-нибудь еще?
- Да. Отвали, я читаю.
- Извини, я пожалуй пойду. Перекушу.
- Приятного аппетита.
- Спасибо...
Короткий разговор. И опять мир изменен. Что будет завтра? Я открою секреты алхимии и узнаю, что вампиры — есть произведения неудачного опыта с философским камнем? Или эликсир бессмертия дал побочный эффект? Вряд ли я буду удивлен подобному повороту событий, хотя многое остается для меня загадкой.
Номер 09 Момент
Теперь уже видно, чему положила конец смерть на кресте: новому, самобытному стремлению к буддистскому спокойствию, к действительному, а не только обещанному счастью на земле.
Антихристианин. Проклятие христианству. Фридрих Ницше
В какой-то момент, выйдя в коридор, я понял, что почти не гулял по этому дому. Знаете, я чувствовал, что терял интерес. К жизни, ко всему. Ко всему. Изредка, совсем редко, я пытался узнать что-то, увидеть. Я читал книги, бродил по темным улицам, усыпанным мусором и тенями побывавших здесь людей. Запахами и цветами. Даже серые, безжизненные стены были мне интересны. Но стоило мне зайти домой... я не знал, что в других комнатах. Я не знал, насколько большой этот дом. Я не знал, что находится на кухне, дальше холодильников. Да и остались ли они еще. Я и не помнил уже, что было в них. Или может они были пустые? Безжизненность заразила меня простым существованием. Я боялся этого. И это случилось. Я был ни счастлив, ни разочарован своей жизнью. Не было будущего и прошлое пропало куда-то далеко. За гранью миллионов звездных глаз, сияющих в ночи. И нет возможности вернуться или что-то изменить. Знаете, всегда хочется иметь второй шанс. Хочется верить, что допуская ошибку тебя простят. Что если все пойдет не так, как ты хотел, то будет все нормально. И вот оно. Будущее настало, я стою, словно прозревший на этом изъеденном молью ковре. Он хрустит под ногами, а доски, из которых сложен пол, слегка ругаются на мой вес. Хотя разве я толстый? Нет, мое тело обрело намного другой вид со времени смерти. Видимо что-то во мне меняется.
Волосы продолжают расти. Они стали идеально белыми, хотя я пытаюсь их красить, потому что это выглядит подозрительно. Ногти, непонятно почему, стали очень твердыми. Требуются большие усилия, что бы сделать их меньше. Хотя точить их мне нравится. Это как оружие. Еще чуть-чуть и я смогу ими метал резать! Хотя кто знает. Кости мои стали очень твердыми. Я думал от старости, я буду как немощный старик, но силы мои только приходят ко мне. Не верю, что все может быть именно так. Странно.
Дверь слегка скрипнула — ее забыли закрыть. Сначала я напрягся. Я забыл ее закрыть, когда вернулся? Этого не может быть. Это происходит так обычно, что я могу даже ошибиться, что действительно закрыл. Но внезапно я понял, что я ее закрывал. Подойдя поближе, я взглянул на в щель. За дверью была черная ночь. Ветер, врывающийся в дом, дабы нарушить сгущенность этого пространства, несет запах леса. Немного моих шагов и запах от одежды, но не больше. Дальние запахи города и... что-то еще. Это не человек, у них резкий запах и я мог бы учуять его за много миль. Это был тонкий запах, который явно пытались скрыть. Нет сомнений — кто-то в доме. Но госпожа не заметила?
Я резко закрыл дверь и забежал в гостиную, где сидела госпожа. Где она должна была сидеть. Книга лежала в своей обычно позиции, как если бы она ушла охотится. Но она была в доме, я это знал. Я оглянулся на дверь и прислушался. Камин, за спиной, трещал своим огнем, свечки и тонкий сквозняк по полу. Весь дом замер в ожидании. Кромешная тишина. Но что это может быть. Враг должен был сделать просчет.
И он его сделал. В какой-то момент на втором этаже тихий скрип этих вековых досок сдал моего оппонента. Низкий старт, прыжок, всего одна секунда и я уже был лицом к лицу с... со своей госпожой. Она ударила меня в челюсть и почувствовал небольшую боль. Меня отнесло чуть влево. Она грозно сказала мне не мешать и пойти осмотреть первый этаж. Остановившись на секунду, что бы придти в себя, я понял, что госпожа уже куда-то делась. Я спрыгнул, без единого звука, вниз. Доски, казалось, насторожились, что бы помочь нам. Я прошел в кухню, откуда шел странный запах. Но еды, а не кого-то.
Так и есть, на кухней был открыт холодильник, из которого шел запах какой-то еды. За ней был запах больницы. А... а если точнее запах пакетов с кровью Видимо на всякий случай. Я прошел дальше. Этот запах сбивал меня, но я старался не обращать на него внимания. Это было немного сложно, но достаточно выполнимо. Я прислушался опять и на сей раз увидел дверь, спрятанную на краю кухни. Из-за нее я услышал тихие шаги и тот самый запах. Смешанный с запахом леса. Уже слегка резкий и смешной запах для дома. Неудавшийся вор забыл о том, что в доме тепло. Холодильник был призван отвлечь меня, но это было четно, я достаточно хорошо наловчился в своем мастерстве.
Я быстро прошел туда и даже забыл об осторожности. Я бежал очень быстро и скоро увидел неудавшегося воришку. Это был Израфэль, или как там его. Он было бросился наутек и сказать, скорость у него была на порядок выше моей. Наверное со стороны все смотрелось невозможно. Ведь нас даже не было видно. Но у меня было преимущество — я знал этот дом лучше чем он. Он завернул в какую-то дверь и направился к коридору в подземелье и это был его прокол. Там его уже ждала госпожа. И нарвавшись на неожиданное препятствие он не успел выбрать верный путь. Острые когти впились в его спину и погоня остановилась. Я был весь горячим и одежда местами уже дымилась. Но паренек был явно на последних силах. Его глаза метались то и дело пытаясь найти выход.
Госпожа одним сильным ударом заставила его отойти ко сну. Его сорвало с моих когтей и куски мяса свисали с моих пальцев. Это было неприятно, но главное парень потерял сознание. На несколько минут, но это было достаточно, что бы связать этого паренька с еврейским имечком.
Оттащив его в темницу, мы приковали его в одной из камер, где лежал скелет. Многовековой скелет. Несколько минут и он был в сознании. Крик, издавший он, был похож на крик мальчика, которому прищемили палец. И когда он еще, может и чувствует боль, но уже прекрасно понимает что произошло. Это было смешно. Он так выпендривался на улице.
- Ты больной? — начал я — С ума двинулся? Куда ты суешься? Она тебя послала? Зачем?
- Нет. Я пришел, я хотел достать что-нибудь о вас. Отпустите! - если бы он мог плакать, я могу поклясться, он бы заплакал.
- Идиот, зачем? Ты не понял, кто мы?
- А кто вы! - внезапно сорвался он. Он рычал и оскалив зубы пытался до нас дотянуться, но оковы держали его — Что вы! Вы вампиры, которые идут против нас! Вы ничтожны! Как можно назвать вас? Вы противны мне и большей части вампиров! От куда вы взялись! Вы считаете, что вдвоем противостои...
- Бред... мы члены клана по охоте на таких придурков как ты, и я терпела все. Теперь мы тебя отпустим. Но ты, ничтожный глупец, будешь послом войны!
- Клан? Да вы...
Он не успел сказать больше. Госпожа вцепилась в его плечо и резко дернула на себя. Одна рука осталась в оковах, а вторая на кожи. Словно сняли перчатку с него. Крик был пронзителен. Она отбросила его в стену и он опять потерял сознание. Он был действительно еще слишком слабый и молодой, для встречи с нами. Его плечо было изуродовано. Из рубашки тянулись куски мяса и текла кровь. Если бы это был человек — он бы умер от болевого шока. В какой-то момент я засомневался, что этот парень будет жить, но он жил. Госпожа вытащила его на улицу и выкинула...
Да, именно так. Она кинула его изо всех сил, наверное, но летел он далеко. Он почти покрыл расстояние трех кладбищ в самой широкой их части.
- Он лапки не откинет?
- Нет, вампиров не так просто убить. Сжечь — да. Отрубить все, что только можно — да. Но такое слишком мало для смерти. Все же он вампир.
- А рука отрастет?
- Кожа через пару дней, после выпитых пары десятков литров крови — да. Рука. Ну может за пару месяцев... надо было прижечь.
- Ты очень злая. Я поражаюсь.
- И зря. Я милая и пушистая!
Она посмотрела на меня и улыбнулась, как ни в чем не бывало... Где-то в дали прозвучал жуткий крик — он пришел в себя. Значит жив.
Теперь меня уже не волновало то, что происходит в этом мире. Теперь был вопрос — как пройдет эта война! Мы вернулись в дом и крепко заперли дверь. Зашли в гостиную к камину, что бы обсудить наши дальнейшие действия.
- Что делать?
- Черт знает. Будем импровизировать!
- Поможет нам клан?
- Нет. Он занят работой, я там не пользуюсь особым уважением, ибо обо мне ничего ни кто не знает. Понимаешь, один только глава клана знает обо мне. И то не шибко-то и много. Остальные знают меня как мифического мстителя — она улыбнулась и подняла голову вверх, словно в поисках слов где-то на потолке — если он узнает, что я развязала войну с непонятно кем, то по голове он меня не погладит.
- А почему там вообще допускаются вампиры в клан, который борется с вампирами?
- Ну, глава клана — вампир. У него несколько козырных вампиров при службе, включая меня. Но все считают, что такой козырь один. И в следствии этого считается, что он вездесущ. Остальные — люди. К несчастью вампиров, готовых работать в такой манере не много. И не каждый способен. Так что мы одни.
- Мило...
- Зато есть плюс — она улыбнулась —они думают, что нас много! Они не полезут на нас так быстро. И у нас есть время. Но готовиться стоит к очень серьезной атаке!
- Подготовимся — что нам остается...
Тихий, пронзающий взгляд впился в спинку кресла. Я пытался понять — что мы будем делать. Нет ответа тем вопросам, что так мучают меня, а вихрь времени, столь презираемый мной ранее, вскружил мою жизнь. И нет возможности идти дальше. И понимаю, что затянувшись в водоворот этой войны я либо погибну, либо на сотни лет забуду о том, что так мучило меня. И выбора нет.
- У тебя оружие есть?
- Издеваешься? Несколько сотен простых ножей и полторы сотни режущего — на лице появилась издевающаяся ухмылка, которая была у нее, когда я ее недооценивал.
- Нет, но спросить же надо. А огнестрельное?
- Нет, ты, чтоб тебя, все-таки издеваешься! Какое огнестрельное? Зачем? Твои свинцовые пули уйдут незамеченными. Тебе придется с гранатомета стрелять, что бы был эффект. Ну или очередью из пары сотен патронов раздробить тело. И я не шучу.
- Ясно... научишь обращаться с оружием? Или мне экспериментировать?
- Ты сам все умеешь. Только немного практики и все!
- Мило... ну... ты хоть покажи — где, что, как?
Она молча встала и прошла вдоль стены гостиной. Чуть протиснувшись между шкафом и стеной, она его слегка двинула. Книги нехотя ухнули, но остались стоять. Я полез за ней. Я был занят тем, что пытался не уронить шкаф, и поэтому не услышал предупреждения. Внезапно стена за мной закончилась и я со свистом сорвался вниз. К счастью я успел перевернуться и подставить руки, так что приземление было мягким. Как только я поднялся предо мной предстала пещера. Небольшая, если можно так сказать, оружейная лавка. Все стены усыпаны разного вида мечами и ножами. Стенды и под каждым предметом надпись. Имя, дата и какие-то цифры. Может жесткость или степень остроты по десяти... нет, двадцати. Нет, не может быть, я ошибаюсь.
Видя мое замешательство она тихо шепнула — «Количество убитый». Это серые и прогнившие стены, каменный потолок. И небольшой проход куда-то дальше.
- А я думал тут сейчас будет заумный замок или секретный проход.
- На столько секретного тебе не хватает? Ты сколько раз видел, как я туда спускаюсь?... именно! Ни разу. Да я и так все деньги и силы на эту коллекцию потратила, куда уж там секретный проход.- она пожала плечами и нехотя улыбнулась.
Как бы ни было я прошелся по стендам. Красивые, простые, обоюдоострые, экзотически изогнутые, с секретом — чего тут только не было! Это вдохновляло на многое. Под многими стояла цифра ноль. Под некоторыми цифра переваливала двадцать. Смотря на один из клинков с цифрой тридцать два, я спросил ее, сколько же она всего убила вампиров, но увидев ее лицо, сразу же замолчал. У нее была грусть в глазах. Это похоже на любовь к тому, кто уже умер. Момент, когда говорить не стоит. Она с придыханием смотрела на один клинок, потом на другой. Рукой проводила рядом с ними, не прикасаясь. Ее глаза незаметно сканировали один клинок за другим.
Я еще раз осмотрел зал. Он был не маленький, но и не грандиозно большой, для такого количества оружия. Светом служили две одинокие лампочки, весящие с потолка. В этом доме редко можно увидеть электричество. Хотя я никогда не видел, как она покупает свечи и зажигает их. Но они всегда горят, подчиненные будто магии. И нет следов парафина. Ничего не сгорело. Я задумался на миг, но быстро выбросил эти мысли из головы.
Я взял один из мечей, где цифра стояла ноль. Этот клинок был изготовлен безымянным автором в районе 10 года н.э. Стиль говорил о его восточный корнях. Длинное, обоюдоострое лезвие чуть отходило вверх на кончике. Рисунок, украшавший лезвие, напоминал мне горные хребты. Последний, возле кончика лезвия, переходил в надпись иероглифами. Я их не знаю и передать их не смогу. Синяя, темная ручка и какой-то камень у места, где ручка уходит в лезвие. Похоже на рубин. Он маленький и слегка выступает. Предположение, что он служит барьером, что бы рука не прошла на лезвие — глупо. Но мало ли, что может быть.
Я положил меч обратно и прошел к ножам. Глаза пытались поймать фокус, что бы осмотреть все вместе, но это было нереально. Красочные, грандиозные, просто шикарные клинки лежали предо мной. Они были неповторимы. Они были чудесны! Я не способен описать то чувство с которым я рассматривал их. Помню лишь, что мысли о войне покинули мой мозг и я более полу часа один за другим рассматривал клинки. Разнообразие ударяло по глазам и еще долго я не мог придти в себя, что бы пройти дальше, за госпожой.
И вот, когда я насмотрелся, я решил пойти за ней. Она ушла в небольшую дверцу. Дверь была железной и когда ее открывали издавала визгливый, пронзительный звук, бьющий по ушам. Прямо около моего уха этот звук казался наказанием и я побыстрее прошел внутрь. Комната, в которую я попал была небольшая. Или может так казалось из-за большого количества вещей и полочек, заваленных разным барахлом. Госпожа долго рылась в какой-то груде и потом, пошла в сторону двери с небольшим сосудом. Он был закрыт пробкой и я долго не мог понять что в нем. Как только пробка была снята в нос удар запах очень старого масла. Госпожа смазала дверь и несколько раз открыла и закрыла ее, дабы убедиться, что ничего более не скрипит. Сказать, я был удивлен. Похоже сюда давно не заходили, ведь такой скрип я бы услышал стоя за несколько метров от дома. Здесь не было освящения, а едкий запах горючих веществ сбивал все остальные запахи. Единственное, что я смог действительно учуять — запах гари и огня из дыры в полу, в противоположном углу комнаты.
Вещи были совсем разные. От рубашек и ботинок, до странного вида пластин, гаек и совсем абсурдных очков и ручек. Так же где-то виднелись несколько книг. Здесь была кромешная тьма, но я прекрасно все видел. Госпожа, разобравшись с дверью и, видя мое удивление, начала объяснять.
- Это очень старинное место. И ты уважай его. Здесь кроме тебя побывало много вампиров, но большинство пропали в той яме— она указала на яму в полу, откуда шел едкий запах гари. -Тебе должно быть понятно, что вампиры не такие уж и бессмертные. Даже тысячелетние вампиры могут стать жертвами обстоятельств и погибнуть буквально из-за ничего. Охотники на вампиров обычно очень подготовлены и, если вампир не будет подготовлен, он не сможет устоять и против десяти людей. Но не будем забывать, что в первую очередь мы сильнее. Наша сила стоит силы сотни людей. Но увы, это не всегда спасает. Даже нам нужна защита. Ведь выведя нас из строя, если можно так сказать, мы будем убиты. И— она глубоко вздохнула, как будто оправдывалась —наш клан своровал некоторые наработки военных и, работая в тайне со многими и разными существами, среди которых попадаются вампиры, пережившие не одну тысячу лет. И мы разработали такой вот материал. Или точнее сказать идею. Заметил, что твои кости не ломаются? Так вот, эта одежда — гибрид. Она прочная и в ней есть вставки из костей древних вампиров. Они были убиты или умерли. От нашей ли руки или руки человека — не важно. Они мертвы и теперь приносят пользу. Даже после смерти их кости такие крепкие, что могут выдержать удары таких мечей, которые и представлять-то страшно. Сделав такие вставки по всей одежде, плюс несколько бронированная ткань и вуаля — ты уже почти бессмертен. Так — она начала рыться в груде хлама — тут... если я не ошибаюсь... есть... линзы. Специально для нас— она достала две небольшие баночки. В каждой было по линзе. - на, примерь. Они чуть толще обычных, но зато тебя не ослепят искусственным солнечным светом. Ну. Что еще сказать... найти себе что-нибудь по душе. Потом назад, бери оружие. Один меч и несколько кинжалов. А там мы пойдем и потренируемся...
Я одел линзы, затем стал рыться в вещах. Благо для меня большая их часть была в военном стиле. Или около военном. И многое пришлось мне по душе. Я выбрал кожаную куртку с шипами на рукавах и плечах, черную рубашку, штаны, тоже черные и ботинки, что-то вроде берцев или даже камелотов. Но не важно. Они были достаточно высокие и с шипами. Там были отделения куда можно спрятать оружие и ножи. По всей одежде я находил такие карманы. Где-то меньше, где-то больше, но везде есть. Я быстро переоделся и вышел набирать оружия. Я распихал во все тайники ножи. От больших, до очень маленьких. Тут были и метательные и все, все, все. Меч взял я тот, что смотрел. Он меня чем-то привлек. Внизу в нему были и ножны,так что я повесил его на спины. Госпожа долго ругалась о том, что нет там нормальных платьев и вообще одежда дурацкая. Что она могла бы придумать намного лучше и что все они... кхым. Ну в общем нехорошие люди. Я не стал дожидаться ее и вышел в гостиную.
И там меня уже ждали три гостя. Уже знакомые Израфэль с подружкой Марго и один, неизвестный еще мне вампир. Он был большой, но тоже, не особо старый. По крайне мере он был младше меня, что давало мне фору. У каждого в руке было по мечу. Марго держала саблю. И сказать данное оружие полностью подходило к ее общему виду. Она почему-то напоминала мне французов. Странное дело. Израфэль держал тесак, образца начала 19 века. Это был не особо длинный, прямой меч. Если можно так сказать. Парень держал в руках большой, полуторный, меч, средневекового стиля.
Иди в наступление? Или что? Я был в замешательстве. Мы стояли молча, пока из-за шкафа не послышалась ругань госпожи. Из нечленораздельных матов я понял, что я должен идти в атаку, а она еще не одета и подойдет чуть позже. Видя замешательство своих противников я понял, что данных ход удачно вывел их мозги из строя. Еще один шаг форы для меня.
Я резко пошел в атаку. Я даже не стал доставать меч, пока руководил когтями. Мне нужно было узнать о их скорости. В данном случае это была битва скоростей. Кто может быстрее — тот и победитель. Хотя паренек меня настораживал. Он выглядел так, будто прекрасно знает как обращаться с этой огромной фигней. Я ушел чуть вправо и нанес удар правой в челюсть пареньку. Я был шокирован! Израфэль сразу ушел чуть дальше, готовясь к атаке, выказав, что скорости у него преуменьшалось. Марго пропала, но я успел заметить ее. Она была быстрее меня. Но это было поправимо. Парень же был истуканом. Слово скорость было чуждо ему. И быстро воспользовался этим. Я нанес несколько очень сильных ударов в район головы и живота. После я провел когтями по его лицу. Кровь медленно потекла, попадая в его глаза, слепя. Он только начал замахиваться. Глупец.
Я отошел и одним мощным ударом своего меча отрубил ему обе руки. Меч с треском свалился на пол. Израфэль хотел подойти втихомолку сзади, но быстро понял, что это ему не удастся. Я ударил его ногой и он отлетел в стену. Темный шкаф с книгами слегка покачнулся, но этого никто не заметил. Чуть слышный треск сверху — Марго. К ее несчастью я учуял ее запах и следил за ней. Она хотела втихаря спрыгнуть на меня. Какие они все жалкие, что хотят напасть исподтишка. Но я их не виню — на войне все средства хороши. Она летела сверху, прямо на меня, в тот момент, когда она была на расстоянии удара я отошел. Очень быстро. И она летела на всей скорости в пол. Но я подставил меч. Она выгнулась и с трудом успела подставить ногу. Не знаю из чего были сделаны ее туфли, но когда она, стоя на лезвии с ехидством смотрела на меня — мне стало не по себе. Я резким движением убрал меч и с разворота хотел отсечь ей все, что попало бы под удар. Я вложил всю силу в этот удар и был уверен в том, что он найдет цель. Но когда лезвие приблизилось к месту, где была Марго — та спокойно выгнулась. И мое лицо встретилось с ее туфлей. Она успела выгнуться так, что удар пришелся в сантиметрах от ее спины. Клок ее одежды — темно-синей кофты, упал на пол. Я отшатнулся и нанес еще один удар.
И он не нашел своей цели — она была уже в другой комнате. Я ее не видел и не слышал, но запах говорил сам за себя. Бой, длившийся от силы пару секунд, прекратился и осмотрелся. Большой парень с ужасом смотрел на свои руки, вцепившиеся в меч и лежащие перед ним в паре метров. Кровь стекала из ран и он явно позабыл о битве. Израфэль отключился. Он напоминал моську. Маленькое существо, которое любило гавкать, но быстро замолкающее даже от не сильного пинка. Я подошел поближе к нему и отсек голову. Он мне надоел.
Я ждал королеву бала — Марго. Для такого имени она была слишком глупа и слишком много о себе думала. Но мало ли горьких совпадений знает земля. Сейчас она находилась где-то слева. То есть в стороне комнат, но на первом этаже. Я не знаю, что в той части гостиной. Там были две двери. Одна шла в сторону, где туннель, вторая... даже предположить не могу. Никогда там не был. Стоило мне сделать пару шагов, как из правой двери вылетела Марго. Она неслась на меня с саблей на перевес. И она была настроена серьезно. Выпад. Еще. Удар. Наши орудия сплелись в искрящем ударе. На секунду я отпустил свою сторону и ее сабля полетела не меня. Я чуть двинулся вперед и рука с саблей отошла от тела. Теперь великий вампир был беззащитен. Мгновенное движение и меч обрел покой в ножнах. Еще удар и эти двое мирно лежали без сознания.
Что меня сильно удивляет — это то, как они быстро теряют сознание. Я могу понять, что такой удар снес бы череп человеку, но все же это вампиры. Это вампиры! Это бессмертная нежить, внушающая страх. Великие и ужасные вампиры, которыми пугают детей. Про них складывают легенды и книги. Снимают фильмы. А эти бессмертные деяния дьявола... а может и господа. А может шутка природы. Как атеист не могу сказать что большее зло на земле — вампиры или люди. Оба есть не больше и не меньше, чем потребители в этом мире. И ни мы ни они не собираются сдавать позиции. Готовые на все ради успеха мы прекрасно подходим к имени детей дьявола. Создающие религии, создающие неравенство и порождающие войны, которые были бы не знакомы нам. Мы хотим решить проблемы, которые создаем сами. Мы уничтожаем все, что создаем лишь потому, что мы такие. Но вампиры, истинные, не такие. Хотя кому судить? Мне? Вряд ли. Это глупо. Мы так привыкли к тому, во что верим, что сами не видим минусов. Любой недостаток нашей веры — есть плюс для нас. Или незначительная жертва. Ведь принять что-то другое означало бы, что мы врали себе. И врали окружающим. Это бы значило, что мы поистине не верили в свои идеи. А от всего этого сложно отказаться. Даже под железным натиском фактов и доказательств. Кто сможет убедить истинного христианина в том, что Иисуса нет? Кто сможет доказать оптимисту, что жизнь говно? Если сможем — они не были таковыми — такой вывод сделаем мы и все остальные. И он. Если не сможем — он скажет — наши идеи не имеют смысла. И эта битва двух противоположностей никогда не будет прекращена. Ни когда нам не знать покоя в этом мире, пока нас уверяют чему-то. И пока мы уверяем.
Номер 10 Мы свергнем
Вопрос не в том, насколько далеко вы сможете зайти. Вопрос в том, насколько вы сильны, насколько глубока ваша вера, что бы зайти настолько далеко, насколько надо...
Когда-нибудь мы свергнем все, что нам дано. Нет, это не анархизм. В нем, как и в любой другой идее нет смысла. Все, что дано нам может быть подвержено жестокой критике. И может быть принято. Все зависит только от того, как далеко вы можете зайти и на что вы согласны, ради того, во что вы верите. Ни кому не секрет, что многие религии призывают к самым что ни есть ужасным вещам ради идей. Ради себя. То есть ради религии и бога. Обещая то, вот что верит и хотят верить люди — их последователи. Самоубийства, жертвоприношения. Все, что будет нужно, ради того, что хочет человек. Какие глупости были порождены? Сколько убито из-за глупой веры. И во что? В старичка или нелепое существо из преисподней. В глупость, как считаю я. Не важно, как вампир или как человек я это говорю. Не важно, что я говорю. Важно — что я хочу сказать. Не важно, как красиво или криво изложены мои слова. Я несу в них часть своей души, как художник вкладывает часть души в свои картины. Просто иногда все не так как кажется. А иногда наоборот — все так, как нам кажется. Как мы видим. И порой осознать что происходит — просто нереально. Кому-то в большей, а кому-то в меньшей степени. Это порождает путаницу и слухи. Это порождает месть и злобу. Это порождает ревность и ненависть. Это порождает насилие и войну. А это порождает смерть. Это порождает горе и слезы. Это порождает месть и злобу. И вновь ненависть, и вновь насилие. И вновь все те же войны и смерть. Кто-то говорит — смерть ради жизни... но смерть порождает только смерть. Может не сразу, но потом. Нет в этой цепи жизни. Нет в ней и счастья. И нужно стремиться к чему-то лучшему, нежели месть или ненависть к кому-то.
Я показал пример мыслей. Возможно неверных. А возможно правильных. Мы не можем судить, в них есть истина. В них есть ложь. Но в это кто-то верит. И ради этого кто-то живет. И кто скажет, что это причиняет зло? Вряд ли. Может это не есть идеальные мысли, но они полны добра. А зачем зло в этом мире.
Я творю зло. Я творю насилие. Я иду войной ради жизни. Ради своей жизни. Я бы не согласился с этими мыслями. Я был бы против них. Но кто сказал, что эти мысли глупы?
В новом мире, которого я не вижу может быть все, что угодно. Люди могут придумывать смертоносные орудия, пытать и убивать. Они могут создать культы и секты. На данный момент все это так бессмысленно и не важно для меня, что даже страшно. На тот момент я был готов признать все, что угодно. Мне было все равно. Была война. Я забыл о многом. И главное, самое страшное — я забыл о мыслях. Я забыл о том, что хотел вернуть себя. Я забыл о том, что хотел понять себя. Это откладывалось на неопределенный срок. Словно счета за квартиру или покупка дивана. Они откладывались в ящик до тех пор, пока я не буду полностью уверен, что ни что не помешает мне все это выполнить.
И да, я проклинал себя за это. Десятки, сотни, может тысячи лет еще пройдут, пока наступит ТО время! И сколько войн, смертей и прочей фигни еще произойдет. Это казалось не важно, но это было важно. Можно было подумать о себе. Попросить, что бы о тебе подумали. Можно было все! Можно было просто понять! ПРОСТО ПОНЯТЬ! Не важно, это было реально! Не нужны были книги и ритуалы. Не нужны были люди и вампиры. Не нужно было время. Ничего, кроме себя. И просто понять. Так просто! Так невозможно просто, что даже жутко.
А стоило ли понимать? Это уже другой вопрос. Это то, что следует преодолеть, что бы понять. Главный вопрос жизни и естества — а стоит ли все оно того? Стоит ли знать себя, ведь вся жизнь станет скучной. Или слишком изменится. Или все поменяется. Все будет по другому — это точно. И стоят ли изменения того? И хочешь ли ты знать себя. Конечно, скажет каждый. И каждый соврет. Никто не хочет знать себя. Каждый миг, подкрадывающихся к тебе знаний, наполнен таким разочарованием в себе, что стоит вступить на эту дорогу, как что-то непреодолимо тянет назад. И даже если нет — все это не важно. Если уж разочаровываться, то полностью! И хочется и колется, но надо! И следующим барьером идут друзья. Идут близкие. Хотят ли они этого изменения. И вот, ты решил, что это надо. И идешь дальше, смотришь вперед с сияющими от слез глазами. Слезы радости или боли — не понятно, но идешь. И вот тот момент и вся жизнь позади и ты готов узнать о себе все. И в этот момент ты понимаешь — ничего. Просто. Я же говорил — все это просто. В этом понимании нет ничего. Просто ты видишь себя. Ты просто знаешь что ты и кто ты. И ты просто понимаешь либо свою значимость либо свою ничтожность. И ты можешь принять это, либо отвергнуть. И что бы ты не сделал — пройдет время. Пройдет месяц или год. И все будет иначе. Все будет по другому. И даже уже на следующий день тебе придется понимать — кто ты есть. Теперь. В данный момент. И как быть с прошлым. И как быть с будущим.
И все, как всегда, просто. И вот то, что так бесило, так нервировало меня, ушло на время, что бы взвыть с новой силой. Что бы достать меня. Что бы я мог сорваться не из-за чего. Что бы пустота овладела мной и мой собственный разум сыграл со мной злую шутку, когда я, будто маленький ребенок, хочу получить то, что мне не нужно просто так. Потому что хочу. И мучаю себя и терзаю. За то, что мне не нужно. Просто так...
И все всегда слишком просто, что бы это понять. Мозг наш слишком сложный. А если все просто — значит что-то не так. И мыслить иначе мы не умеем. И будем страдать, каждый из-за чего-то странного и неуместного. А может и достойного этих страданий. И не сможем ни понять, ни объяснить другим. И не смогут нас переубедить. И мы будем жить изо дня в день, просто потому, что все слишком просто, что бы быть правдой. Или слишком хорошо. Или слишком плохо...
Номер 11 Сумасшедший
К чему печаль нам служит? Смелее, веселись!
Неверен рок? Себе будь верен, веселись!
Весь мир ничто? Тем лучше. Вообрази скорей,
Что нет тебя. И действуй вольней, веселись!
Наверное я сошел с ума. Нет точно сошел с ума! Что я здесь делаю? Темная комната напоминает мне о какой-то пещере. Запах... о, фу! Запах чего-то сгнившего и противного. Зачем мне все это? Я поверил им и полез сюда! СЮДА! В эту богом забытую местность. Это же смешно! Заброшенный дом, у меня пистолет. Якобы там есть сатанисты! Они видели, как несколько человек заходили сюда. Сами они сотонисЬты! Что они тут делали. А я должен посмотреть. Сфотографировать, снять. Записать. Что бы был хороший материал для их статейки... эх. Хоть платят мне за все это.
Хотя кто их знает. Вдруг действительно — жертвоприношение, что-нибудь еще. Ну мало ли. Все сгодиться для них. Лишь бы было о чем писать. Все им лишь бы писать, а полезть черт знает куда — кишка тонка. Нужно им лишь похвастаться. По выпендриваться. Так ведь еще наврут с три короба! Зачем им все это? Это дли них просто банальность. Нужно и все тут. Что там будет? Ну ничего — и ладно. А если что и будет, то можно придумать все, что душе угодно. Лишь бы была доля правды. Поэтому я давно уже не читаю газеты и журналы. Сколько там бреда пишут — о боги. Когда лично все видел глазами, все сам слышал и читаешь об этом в каком-то журнале — смеяться хочется. Все врут. Одни орут на других о том, что те врут, хотя сами врут не на йоту меньше.
И что думать? Думать тут нечего. Просто ползти. Все таки приятно узнать правду, зная, что это и есть правда. А что потом? Потом не важно. Люди все соврут и даже я что-то может приукрашу. А если приукрашу я — приукрасят другие. Им покажется в конце, что было не со мной, а с ними. После пары сотен пересказов история станет похожа на то, что написали в газете. А потом и вовсе один бред будет соревноваться с другим бредом за право называться правдой. Но в чем разница? И то и то — просто ложь. Просто деньги, красивая история и популярность. То, ради чего все и идет. Сколько я не работал на журналюг — все были такие. Молодые такие энергичные! Борьба за правое дело! Только правда и ничего кроме правды. А пройдет два-три года? Что остается от рвения? Либо метла дворника, либо ложь журналиста.
И, как было бы это не печально, многие идут даже больше чем на ложь ради всего этого. Меня просили подставлять. Меня просили чуть ли не на убийство пойти. Но я отказывался. Но находились те, кто шел. И находились те, кому и чужая помощь-то не нужна. И таких много. И это действительно страшно. Страшнее самой жуткой лжи.
Что там дальше? Впереди показался свет. Фонарик в моей руке чуть дернулся и я осветил странные мешки у стены. Я остановился и несколько секунд думал о том, стоит ли к ним подходить. Но за это мне платят. И я подошел. Я шел медленно, прикрыв нос платком, вымоченным фруктовым запахом. На фоне куч мусора, лежащих и тут и там, эти мешки были слишком большие и слишком привлекали внимания.
Я подошел поближе и, не найдя палочки или хотя бы чего-то такого, достал из кармана нож. Это был раскладной ножик, который был подарен мне еще лет пять назад. Видал он многое, но даже ему, казалось, было страшновато дотрагиваться до этих мешков. Я сделал небольшой надрез в мешке и из него сразу полилась противная жижа. Темного, почти черного цвета. Запах проникал даже сквозь платок и я отошел. Я сделал несколько снимков. И, привыкнув к невообразимо противному запаху, подошел опять.
Сделав надрез больше, я смог откинуть верх мешка. Густая, желеобразная масса нехотя сползала на пол. Я чудом встал так, что бы не испачкаться. Меня тошнило и я не знал, что там будет. Я уже находил трупы и многое другое, но каждый раз это было больше чем шок. На сей раз я не ошибся в подозрениях. Медленно стекающая жижа показала сначала череп, потом кости рук и полностью скелет бедняги. Я уже понял, что в других трех мешках тоже самое. По размеру мешков я мог судить и о размерах трупов. Это были разного роста люди. Один скелет был необычайно большой. Один наоборот, рост ребенка. И среднего размера. Большой, двухметровый скелет был странный. Кости рук был и обрублены. Я сделал несколько снимков и, что бы нагнать страху на фотографии, открыл и другие мешки. Скелет ребенка меня поразил.
Череп у паренька, лет двенадцати, был разрублен ровным швом наискось. Его тело в двух местах так же имело следы ударов. По видимому топора или чего-то очень массивного и тяжелого. И очень острого. То, с какой точностью были сделаны все эти разрезы — поражало.
Скелет, средний между этими двумя, наводил страх. Он был изрезан вдоль и поперек. Казалось каждая косточка его была разрублена хотя бы один раз. И каждый из этих разрезов имел хирургическую... даже нет. Неописуемую точность и ровность.
Еще несколько снимков. И, пожалуй, я пойду дальше, иначе меня вырвет. Вот они сегодня выложат мне кругленькую сумма за такое! Я шел дальше, пока не набрел на дверь. Она была открыта из нее шел свет. Я сначала не понял, что это был свет от свечей, но как заметил — сразу отступил. Нож был наготове. Я осторожно заглянул внутрь. Никого не было. Это была гостиная. Следы крови, горящий камин. Множество свечей и забитые окна. Ковер, диван, шкафы. Все это говорило о том, что здесь кто-то жил! Это было еще более просто невероятно. Я зашел внутрь и еще раз оглянулся. Сделал несколько снимков. Хотя бы один скрип и я уйду отсюда. Но царила такая тишина, что мне на миг показалось, что я оглох. Но чуть слышимый треск огня и редкие завывания ветра давали о себе знать. Дом был, похоже пуст. Ни звука боле. Некоторые свечи были догоревшие и многие потухли. Но некоторые стояли. Это были свечи из парафина, который испаряется, так что следов воска не было. Я прошел еще дальше.
Здесь была целая библиотека! Да и какие книги! Классика века 18! И раньше и позже. Тома здесь были таких годов, что за них можно было получить круглые суммы. Пожалуй сделаю несколько снимков. Мародером я не буду — пусть не стараются. Точнее вором. Но разницы нет. Ни тем, ни другим. Мое дело — фотографии. Я снял пятна крови. Они были почти повсюду. На диване, ковре, шкафах. Следы запекшейся крови были даже в камине и на сухих дровах. Неподалеку от небольшого столика виднелась лужа крови. Потом следы — кого-то тащили. Кровь повсюду. Жутко. Я прошел дальше. Я старался идти тихо и не скрипеть, но пол то и дело подводил меня. Обычно такого не было. Я прошел дальше. Следы крови вели на улицу. Дверь была захлопнута. На ней следы когтей и крови. Хотя барельеф заинтересовал меня даже больше, чем эти следы. Постепенно к виду крови привыкаешь. Да, неприятно, но что уж поделать. Работа — есть работа.
Хотя какая тут работа? Так, нечто невразумительное. Даже не мечта, а необходимость. Знаете, когда вы молоды вы верите в прекрасное. У вас есть вера в лучшее! Ну, не у всех, да, но есть. И это так прекрасно! Это так чудесно — во что-то верить. Чувствовать, что бесконечность, вечность, красота — все это не просто слова! Они существуют, они есть. И чувствовать их. И осознавать их. В большей или меньше степени, но все же. А что теперь? Так не хотелось... нет, не правильно сказал. Точнее — так непривычно. Так странно потерять это. Я читал об этом и представлял, что это может произойти со мной, но разве же можно поверить во что-то, что нельзя сопоставить с данным моментом. Это как сказать о том, какой элемент в таблице Менделеева находится на пятидесятой позиции, видя таблицу первый раз и смотря на семидесятый. Может и не совсем подходящее сравнение, но не так просто. Для этого надо видеть дальше, больше, шире! А кто из нас видит дальше собственного носа?
И даже если говорить, что есть такие люди. И даже если нам говорят, что они такие люди — кто скажет, что это так. Человек может до самой старости заблуждаться или думать, что заблуждается. И каждый человек может уверить себя своими страхами. Знаете, как я уже смог убедиться неоднократно, после нескольких вузов с новыми хорошими друзьями. Со всеми этими разговорами под душам. Со всем, что твориться вокруг — нет ничего хуже верить в то, что люди зовут реальностью. Принято негласное соглашение, что правда есть то, что есть худшее из двух зол. Может и не согласится ни кто с этим.
Но слишком часто люди так уверены в том, что все будет плохо, что сами, невольно, ведут все к этому концу. Или к еще более худшему. И это грустно! Печально, но так правдиво. Что даже верить в это не хочется. И хочется сказать — ты путаешь! Нет, ты просто путаешь! Одно с другим. Если это правда, это реальность, то какая разница, на сколько это плохо! Это просто реальность. Ее не выбирают. Просто надо иметь силы, что бы видеть все так, как оно есть.
И да, силы нужны. Но еще больше сил надо, что бы изменить это. Что бы не просто верить во что-то плохое и плыть по течению, упершись в плывущий кусок фекалий, но и найти силы, что бы выплыть и пойти своей дорогой! Да, будут препятствия, будет сложно, но разве игра не стоит свеч?
Может быть. Но когда теряешь веру в бесконечность, в прекрасное — эти слова ничего не значат. Ты сидишь на месте этого семидесятого номера таблицы в поисках номера пятьдесят. И сидишь и думаешь, что все будет плохо. Что нет возможности изменить. Или измениться. И лишь данный момент, такой плохой, замер в жизни. И хочется забыть и хочется так... эх. И самое страшное, что нет веры. Что нет надежды.
И бывают такие моменты, когда кажется, что сейчас все поймешь! Но нет. И бывают моменты, когда все понимаешь! И опять нет. Все проходит как жажда, стоит сделать несколько глотков воды. Совсем немного, что бы вернуться в состояние, удовлетворяющее тебя по всем параметрам.
Я осмотрел большую часть дома. Многие двери были заперты. Там был проход, но он так же был закрыт. Точнее завален вещами. Я еще раз прошелся по дому и пошел обратно к своим друзьям. Я сделал много снимков и был рад этому. Они выложат мне по кругленькой сумме за каждый из снимков! И может даже не придется долгое время работать, отдохнуть — надо будет съездить куда-нибудь.
Я быстрым шагом пошел в сторону выхода. По темному проходу, и выйдя из этой пещеры немного по лесу. Могу поспорить, что эти ничтожества боятся каждого шороха! И увидев меня буду смешно корчить рожи, пытаясь не выдавать переживаний, точнее страха. Я прошел к назначенному месту и прошелся вокруг. Они стояли здесь — окурки говорят за себя. И курили они много — нервничали. Я достал телефон и набрал номер одного из этих журналюг. Пошли гудки. И как всегда он не слышал телефон. Я позвонил каждому, но трубку ни кто не брал. Зато, когда я звонил Данилу — неподалеку раздался приглушенный звук, напоминающий мелодию его звонка. Не хватало еще, что бы он телефон потерял!
Номер 12 Кофе с кровью
- Землю — рабочим! Заводы — крестьянам!
- Может наоборот?
- Не. Наоборот пробовали — хрень вышла.
Я помню тогда я сидел в кофейне. Это была небольшая, обычная кофейня. Я сел в угол, народу было по странному мало и потому официантки то и дело толпились у кассы и о чем-то болтали. Я ждал странного гостя, после того, как я нашел два трупа своих якобы друзей, я познакомился с замечательным человеком. Хотя можно ли его так назвать? Вряд ли.
Я помню тот день, когда я услышал звук звонка я заподозрил неладное, но синие, лежащие без движения люди, которым я нес фотографии — это было чересчур. Я их знал, они говорили. Это не те горы трупов, что я мог находить — тех людей я не знал. Они были не нужны мне так же, как и все чья-то чашка чая или утренняя газета в руках у незнакомого мне человека. Конечно, мне было плохо. Я видел лица, тела во снах долгое время. И до сих пор вижу. Иногда приходит один, но чаще они все бродят вокруг меня. Эти страшные, искореженные тела, трудно узнаваемые лица и боль. Огромная боль, что терзает их. И это же терзало меня. Но это не то. Вид мертвого человека, как живого. Бездыханного, который говорил с тобой. Ты видел как он ходит, дышит. Как щеки наливаются краснотой и как он врет. Мыслит, смеется. Он даже плакал. А теперь он лежит и ничего. Что ждать от будущей жизни — неизвестно.
Кофейня была наполнена ярким запахом кофе и горячих закусок. Я заказал одно лишь кофе. Официантка с улыбкой принесла его мне и пошла болтать с подружками. Я пил медленно и не спеша. Он должен был придти. Совсем скоро. Сколько прошло дней? Недель? Может месяцев со смерти. Я не занимался больше ни чем. И не продавал эти снимки. Но меня нашли. Вампиры? Да уж. Им было что-то нужно.
На улице был дождь. Ужасный ливень с ветром. Казалось ветер гонит воду с небес так сильно, что поток обрушивается под прямым углом на здания. Точные и сильные удары колотят в стекла кофейни. Люди носятся туда-сюда. Кто-то набегает в кофейню, кто-то в метро неподалеку. Кто-то бежит до дома или кинотеатра. Я смотрю в это окно, приятный запах, совмещенный со вкусом, тает в моем сознании бодрым сном. Мне хочется уснуть прямо здесь. На это самом месте. Просто уснуть. Кофе согревает меня изнутри, но не бодрит. Как и ничего в этом мире. Нужно что-то другое. Одинокая фигурка показалась на улице. Капюшон и перчатки. Тяжелая обувь, какая-то маска, черная, плотная куртка. Да, определенно это тот, кого я жду. Он зашел в кофейню и отряхнулся. Он стоял не долго, но делал все медленно. Просто невыносимо медленно. При последней встрече он был быстр настолько, что я не мог уследить за ним. Он снял капюшон и маску. Лицо сразу озарилось в улыбке. Он осмотрелся и увидев меня уверенно зашагал. Он сел ровно напротив меня и крикнул официантке — Мне чай Меллоу!
Одна из официанток недоверчиво посмотрела в нашу сторону и записала что-то в своем блокноте. Через несколько минут теплый чай с мятой и другими растениями стоял на столе. Его лицо было более чем довольно. Закрыв глаза он жадно вдыхал запах чая.
- Ты когда-нибудь чувствовал запах смерти? - заговорил он - Этот чай мне его напоминает. Столько всего! Это не описать. Вам, смертные, не понять. Я вижу и чувствую все не так, как вы. Может кто-нибудь из вас и смог бы уловить каждую тоненькую ниточку этого чая, но ни кто, я уверен, не смог бы почувствовать через этот запах историю его. Я чувствую здесь руки каждой девушки, которые собирали чай и все эти травы. Их было много. У смерти такой же запах. Это просто необъяснимо!
- Вы позвали меня что бы спросить это?
- Конечно! Я же болен! На всю голову. И я вампир. И звал меня ты. Ты мечтал, что бы пришел. Тебе ведь нужны ответы. В прошлый раз ты их не получил. Даже более того, ответы выскользнули из рук и покатились только дальше!
- Ты вампир?
- Да.
- И тот дом, был твоим?
- Да.
- Но не...
- Да чтоб тебя, парень! Ты говори нормально? Что за вопросы? Перед тобой живой, если можно так выразится, вампир! А ты о чем спрашиваешь?
- Что происходит? Зачем я вам?
- Уже ближе. Тебе нужны ответы. А мне нужные вопросы. Будем обмениваться. -он подмигнул, я захотел заговорить, но он оборвал меня — жалко видеть, как люди умирают. Слишком много. Слишком безжалостно. Но еще противнее то, что вампиры убивают друг друга. И из-за чего? Вражда раскрылась из пустого места. Непонимания! Нежелания понять! И все это ох как не хорошо. Ты наблюдать со стороны, как мир и все идет своим чередом. Люди теряются — люди находятся. Люди живут и тут же мрут, мечтая куда-то деваться. Мало кто, даже из людей, ценит жизнь. И еще меньше таких среди вампиров.
- А ты?
- Ну, догадайся! Ты же жив!
- Оу...
- Вот именно. А все это, окружающее меня — просто дурость. Я не могу понять, что хотят другие вампиры. Я с госпожой...
- Простите с кем?
- Так, сопляк, молчи и не перебивай! Я с госпожой убили уже тучу этих вампиров, а ответ и конец даже не виден. Я забылся в этом чувстве. И вы знаете, так странно! Вы люди такие странные. Я думал это только у вас такое, так нет! Вампиры так же больны! Вы так любите покрывать свою жизнь знаками. Амулеты и обереги. Что это все? Кому вы поклоняетесь? За что? Во имя каких богов вы убиваете друг друга? Меня смешит все это. Сатанисты против христиан и всех вообще. Православные христиане против христиан католических. Те в свою очередь против протестантов. Ко всему какие-то кришнаиты и буддисты. И все хотят поубивать друг друга. Будто всем по шилу в задницу засунули. И каждый наслаждается своим шилом. И продвигает его только глубже! И это так противно. Почему вы так верите во все это? В магию, богов и прочую ерунду? Вы уже и сами давно поняли, что если и есть какие-то эффекты от молитв и амулетов — так они в том, что вы уверяете себя в том, что они действуют! Просто уверенность и все. И все дошло до того, что даже если ничего не произошло — вы верите в это. И со временем уверяете, что что-то было. Это глупо. Но вампиры! Они просто поразительны! Я думал это только люди так ничтожны, что создают секты и выполняют ритуалы ради того, чего и нет вовсе. Но вампиры те же сектанты! Ты можешь себе вообразить, какие ужасы они творят? Они ловят вампиров, дабы выпить их крови. Они приносят дары и жертвы каким-то темным богам! Они молятся и собираются идти каким-то крестовым походом по земле!
- И из-за этого ты обратился ко мне? Почему ко мне? Я думал люди слабы и глупы, по твоему.
- Так и есть. Но вас много! Когда муравьи знают, что они слабы — и один сильный враг покорит их. Но стоит им понять, насколько огромна их общая сила — и тысячи врагов падут пред ними. По одиночке вы — клопы. А вместе...
- Я понял, но что мы можем?
- В теории — все. Но вы никогда не сможете объединится. Вот в чем проблема.
- И ты хочешь, что бы я объединил всех?
- Ты что, больной что ли? Или тупой? Как? Кого? Это невозможно. Перед лицом опасности вы не сплотитесь, а перегрызетесь в мыслях о том, как спасти свою единственную шкуру. Вы ничтожны и глупы.
- Та чего ты, мать твою, хочешь?! -я закричал так сильно, что все в кафе обернулись посмотреть на нас. Я сделал извиняющуюся улыбку и переспросил спокойно. Он сделал небольшую паузу и, улыбнувшись, ответил.
- Веселья!
- Веселья?
- Да, именно. Понимаешь. Все скучно. Когда мы с госпожой убили пару десятков вампиров и, что самое веселое, оттянули конец света для вас, ублюдки, стало как-то скучно. Я хотел что-то понять. О чем-то задуматься. Что-то вспомнить. Но увы, видимо мой мозг разлагается намного быстрее моего бессмертного тела и в таком случае я буду похож на этих придурковатых и маразматических тысячелетних вампиров. Лучше веселиться!
- О боги. Вокруг один бред!
- Да! Именно! Так зачем тратить свою жизнь на что-то еще? Вокруг и так бред! А ты пытаешься жить по правилам? На сколько тебя хватит? Я тебя и выбрал, что ты не такой как они! -он провел рукой, указывая на людей за окном. - Они ли счастливы? Они ли видят жизнь?
- А ты видишь ее?
- А разве нет?
- А разве да? Скажи, вампир, ты потерял жизнь. Ты теряешь память и все остатки своего разума. Ты запутался и от такого расстройства просто бежишь!
Я не знаю, что нашло на меня. Я сказал это, потому что я так думал. Вампир поменялся в лице. Как будто я что-то напомнил ему. Словно я сказал ему то, что полностью переворачивает его жизнь. Он тихо покачнулся и облокотился на спинку стула. Тот в свою очередь уныло скрипнул, словно говоря за вампира. Мне захотелось подойти и взять его за плечо, что бы успокоить. В его глазах читался ужас. Слегка угнетение и даже непонимание. До этого он был так спокоен, недвижим. Иногда на него находило прозрение и он во время разговора то и дело махал руками. Теперь же он сидел, облокотившись. Его голова двигалась то в одно, то в другую сторону. Чуть покачиваясь, а глаза метались из угла в угол.
Он слегка дергал рукой, словно хотел кого-то ударить. Или просто нервничал. Я молчал и наблюдал. Он так сидел не долго, но этого хватило, что бы в моей голове он остался на всю жизнь конченым психом. Затем он сел и посмотрел в мои глаза. Что-то внутри встревожилось и я попытался отвести взгляд. Он лишь грустно ухмыльнулся. По телу прошли волны мурашек.
- Ты знаешь, извини, меня слегка занесло.
- Чего? -я окончательно перестал что-либо понимать.
- Знаешь почему я стал вампиром?
- Эм... тебя укусил другой вампир?
- Нет. Я не про превращение. Я про то, почему я удостоился чести стать бессмертным призраком ночи.
- Понятия не имею.
- Я несколько лет почти жил на кладбище. Знаешь, я уже и не вспомню, наверное, причин. Я был подавлен. Мне хотелось умереть, но я боялся. Я хотел жить, но я не мог. И я пил, курил и употреблял всякую гадость. Это было для меня... хм. Чем-то вроде перехода. Это было по своему прекрасно. Но это было ужасно. Да, я видел такое моменты этой жизни, за что можно назвать все это прекрасным раем. Но были такие моменты... сложно представить, что может место хуже этой планеты.
- И ты нарвался как-то на вампира?
- Меня нашла моя госпожа.
- А что случилось с тобой?
- Твои слова заставили меня плакать.
- Что?
- Ты напомнил мне о том, что я хотел вспомнить о том, что случилось. Я хотел вспомнить, что произошло тогда. От чего я так бежал и пытался забыть. И я забыл. Но стало еще хуже. Намного. Это не описать. Я страдаю, потому, что одинок. Я страдаю потому, что знал счастье. Кто-то скажет — лучше не знать счастье и вовсе, и тогда жизнь не будет такой... противной. Но нет. Главное — не забывать счастье. И не забывать печаль. Эти две вещи связаны. Неразрывно. Тугим узлом спокойствия. Если развязать этот узел. Постараться разделить счастье и печаль. Если убить в себе два этих чувства, то ты потеряешь и спокойствие. И никогда боле не жить тебе так, как тебе хочется. Ни что больше не сможет тебя развеселить и заставить улыбнуться. Ничто не сможет согреть тебя и ничто не заставит заплакать. Ты станешь серым кусочком этой жизни. И я был таким. Был долгое время. И я хотел вернуть все, назад. Но увы...
- И что ты будешь делать?
- Я встречу свой последний в этом мире рассвет. И за секунды до смерти я вспомню все. Каждый миг счастья. И каждую слезу, которую я пролил. Каждую слезу, что пролилась из-за меня. И за секунды до смерти, я буду спокоен.
- Но... подожди! Есть выход! Ты не знаешь наверняка! А как же вампиры? Как же война? Все то, что ты говорил? Как госпожа?
- Неважно!
- Как же любовь! -воцарилась тишина. Его шепот слегка нарушил ее.
- Любовь я и хочу вспомнить. Ты так и не понял? Я думал ты сможешь меня понять. Но нет того, кто способен на такое.
Номер 13 Пятна
У нас куча нераскрытых талантов, и мы ничего не делаем для того, чтобы они раскрылись
Рассвет озарял его лицо, покрывающиеся красными пятнами. Он должен был испытывать жуткую боль, но ее не было. Как и всего остальное. Солнце, прекрасное и могучее слепило его. Внутри все теплело. Душа, мертвая шевельнулась внутри него и гулко ударилась об обездвиженное сердце. Все крепло и расслаблялось. Казалось сейчас все сожмется в маленькую точку, словно черная дыра и разорвет его на меленькие кусочки. Тяжесть в животе.
Пятна разрастались и превращались в жуткие волдыри. Солнце почти поднялось из пучины тьмы. Вновь озаряя этот мир. Грубая тень от него спускалась с дома. Он шел навстречу солнце. Силы покидали его. Немая слабость, словно болезнь расползалась по его телу. С каждым шагом к нему приходили чувства. С каждым шагом он становился все спокойнее. С каждым шагом он обретал что-то новое. Он мечтал. Он вспоминал. Он видел все. Глаза, ослепшие, рисовали ему картины прекрасных пляжей. Тропики, леса, горы, водопады. Все было человеческое. Все было настоящее. Все было прекрасным. Как мог он забыть все это. Его все меньше волновало происходящее. И он так сильно захотел отбросить все несколько сотен глупой жизни. Или существования. И вернуться. И исправить.
Кожа пластами падала с его тела. Тонкие струи крови стекали на землю. Он шел, а тело его распадалось на мелкие части. Он почти вспомнил тот момент. Он почти вспомнил любовь. Он почти вспомнил счастье. Его жизнь возвращалась к нему, вместе с пропадающими силами. Он смотрел в никуда ослепшими глазами и видел себя. И видел парки. И видел закаты и рассветы. Он видел города и пригороды. Он видел друзей. Он вспомнил родных. Он вспомнил любовь.
В этот момент жизнь, наполнившая его, из маленькой, сжимающейся точки, превратилась в огромный взрыв. Слезы полились по тому, что когда-то было им. Из глаз, которых уже не было. Он упал на колени и, если бы мог, закричал бы. Грусть и печаль охватили все его тело. Каждую клеточку его, снова живой души. Ему захотело вырвать небьющееся сердце из груди и сжать его в руках.
Сколько он прошел? Неизвестно. Он смотрел вперед и не видел ничего. Кроме одного лица. Кроме безудержного счастья и любви. Кроме непереносимой боли и печали. Он был охвачен жизнью. И за это он отдал все.
Он упал. А тело его за несколько дней полностью сгнило на солнце. Кости ушли в трясину леса, уносимые дождем. И совсем скоро перестали существовать. Можно лишь надеяться, что жизнь не покинет его душу никогда... Конец
Дата добавления: 2018-04-05; просмотров: 184; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!