География нефтеперерабатывающей промышленности мира (на начало 1996 г.) 19 страница
Рис. 30. Отраслевая структура земледелия по регионам мира (1980-е гг.)
Вследствие изначальной сопряженности отраслевого профиля сельского хозяйства с географической средой оно всегда было дифференцировано в территориальном разрезе. Но аграрные районы как таковые складываются только с ростом торгового земледелия, следующего путем специализации. Подобное развитие событий, протекающее в глобальном масштабе с разной скоростью и еще далеко не завершенное, собственно и ведет к превращению сельского хозяйства в неотрывную часть мировой экономической системы. В силу исторических обстоятельств этот процесс наиболее далеко зашел и особенно наглядно проявился и в отраслевом, и в пространственном ракурсе в США, где четко обособились сельскохозяйственные районы, или, как их здесь называют, пояса: хлопковый, кукурузный, молочного животноводства и др. Производственное лицо аграрных районов определяется доминирующим в его пределах типом (типами) предприятий. Фактически этот тип на выделяемой территории не становится единственным, хотя бы потому, что она в орографическом и гидрологическом отношениях не бывает идеально однородной.
По мере увеличения заинтересованности сельского хозяйства в более тщательном учете физико-географического своеобразия местности отраслевая специализация все ярче обнаруживается на уровне ферм и слабее — на уровне обширных по площади районов, которые начинают дробиться на мелкие территориальные совокупности агропроизводственных типов предприятий. Так, под сомнение поставлено существование единого кукурузного пояса США, который сложился на базе так называемого смешанного хозяйства с его трехлетним севооборотом (кукуруза, пшеница и кормовые травы). Часть зерна выращивалась на продажу, а часть шла на откорм скота для рынка. В 70-х гг. кардинальное совершенствование агротехники, получившей опору в массовом применении минеральных удобрений, стимулировало на востоке пояса заметное расширение посевов кукурузы. Второй профилирующей культурой стала соя, занявшая уже до трети всей уборочной площади. Поскольку продукция обеих культур оказалась в числе главнейших статей американского экспорта, фермерам оказалось выгодным переключиться на получение товарного кормового зерна, а производство продовольственных хлебов и мяса было отодвинуто на второй план. На западе пояса, напротив, возделывание кукурузы сократилось при одновременном усилении пространственной мозаичности местного сельского хозяйства. Это влечет за собой постепенное отпадение данной территории от кукурузного пояса и утрату ею единой четко выраженной специализации. Сходным образом протекает также процесс разрушения целостности знаменитого хлопкового пояса.
|
|
Отмеченный процесс переноса центра тяжести специализации на низовой уровень ускоряется в промышленно развитых странах появлением в растущем числе сельскохозяйственных предприятий, по тем или иным причинам мало зависимым в своем размещении от природной среды. Ярким примером служат бройлерные фабрики. Во Франции они обнаруживают, в частности, тяготение к Бретани с ее избыточной и дешевой рабочей силой. Этот фактор локализации весьма банален, но его глубинные истоки отнюдь не стандартны: в Бретани, где католичество по-прежнему пользуется авторитетом, деревенские традиции сильны и рождаемость населения достаточно высока, молодежь, как и прежде, менее охотно покидает родные места, чем в других депрессивных областях страны.
|
|
Таким образом, есть основания полагать, что сельское хозяйство, которое в одних регионах мира еще только вступает на путь районо-образования, в других уже прорастает в новую, еще пока не познанную учеными стадию. Для нее характерно, что прежние специализированные районы с четко выраженной на крупных пространствах специализацией начинают мельчать и распадаться на отдельные, нередко весьма беспорядочно расположенные сгустки разных типов хозяйств. Станет ли эта тенденция всеобщей — неясно, но уже бесспорно, что сельское производство в своем размещении не выступает малоповоротливой пассивной системой. Причем работа основной массы аграрных предприятий на рынок придает производству дополнительный динамизм, а накапливаемые ими основные фонды предстают, наоборот, в качестве консервативных элементов.
|
|
Поскольку сельское хозяйство отнюдь не представляет в своей локализации только механическую совокупность входящих в него отраслей, весьма существенно понять закономерности его географии в типологическом аспекте. Между тем размещение даже одной культуры на современном этапе выглядит очень сложной задачей, особенно если работать приходится на мировой рынок с его безжалостной конкуренцией. Требуется учитывать воздействие все большего числа разнообразных факторов, проявляющих себя на разных территориальных уровнях. Еще труднее решаются те теоретические и практические проблемы, что встают, когда агропроизводство выступает в типологическом обличии. Учитывая, что в мире насчитывается ориентировочно 200 млн сельскохозяйственных предприятий, их изучение в мелком масштабе неизбежно должно опираться преимущественно на дедуктивный метод. Такой подход «сверху» делает акцент на качественном исследовании явлений, базирующемся прежде всего на анализе двух направлений связей села: с природной средой и с социально-экономическими структурами. Неизбежное при этом отсутствие опоры на твердые количественные критерии порождает вместе с тем известный субъективизм при обособлении типов и проведении конкретного районирования. «Тип сельского хозяйства» все чаще трактуется в современной агрогеографии как самое общее и всеохватывающее понятие. Оно синтезирует все существенные признаки данного сельского хозяйства и «вбирает» в себя все другие классификационные категории подобного рода, как-то формы (системы) земледелия, системы растениеводства и животноводства, типы фермерских хозяйств и т.д. Указанное понятие применимо ко всем устоявшимся способам выращивания культурных растений и разведения домашнего скота и может использоваться на разных ступенях таксономической лестницы.
|
|
Ниже характеризуются типы, выделенные на базе отраслевой направленности производства и особенностей природопользования и определившие аграрный лик нашей планеты.
Типы зернового хозяйства. Зерновое производство в том или ином варианте представлено почти повсюду, где ведется земледелие. Это неудивительно, если учесть, что зерновые господствуют в продовольственном балансе подавляющего числа стран, в совокупности занимая примерно половину всех обрабатываемых площадей. Именно благодаря богатому набору одомашненных злаков и их сравнительной экологической непритязательности полеводство оказывается оправданным в районах с малоблагоприятными агроприродными условиями. Ряд культур отличается многоцелевым использованием, хотя в порайонном разрезе обычно прослеживается одна основная направленность их производства. Так, ячмень выращивается в Финляндии прежде всего на корм, в зонах пивоварения, например, в Чехии, ориентирован на удовлетворение запросов этой отрасли, а в высокогорных местностях, в частности в афганском Гиндукуше, где другие хлеба уже не вызревают, становится важным продуктом питания.
В глобальном аспекте всеобщность возделывания хлебных культур служит своеобразным фоном для немногих территорий, специализировавшихся на производстве зерна в крупных размерах. Показательно, что его чистыми импортерами в мире выступают более ста государств, а экспортерами — менее 20. Среди последних преобладают страны с хорошей землеобеспеченностью в расчете на душу населения. Этим фактором объясняют почти 1/2 вариаций в зерновом балансе, что далеко не бесспорно: к числу ведущих импортеров как пшеницы, так и кормового зерна принадлежат Россия и Япония, хотя они радикально различаются по величине сельскохозяйственных угодий, приходящихся на одного жителя.
В каналы международной торговли поступает ежегодно около 180 млн т зерна, или примерно 10% всего сбора. Основной оборот падает на пшеницу, экспорт которой (включая муку в эквивалентном пересчете) приближается к 100 млн т в год при среднем объеме производства в 90-х гг. порядка 550 млн т. Иное положение с рисом, мало уступающем пшенице по размеру ежегодной продукции, которая превышает 500 млн т. Однако на экспорт направляется менее 5% мирового сбора, причем межгосударственные потоки ограничены преимущественно рынками азиатских стран. В результате в мировой торговле второе место среди зерновых уверенно занимает кукуруза — важнейшая из прочих хлебов, суммарный урожай которых составляет около 800 млн т.
Общая тенденция в развитии зернового производства в XX в. заключается в следующем. До второй мировой войны продукцию отрасли поставляли на международный рынок, как правило, страны, отнюдь не числившиеся передовыми в экономическом отношении, а главными импортерами были промышленные державы. В настоящее время сложилась иная картина: мощные потоки зерна перетекают с «Севера» на аграрный «Юг». Даже Великобритания, которая, казалось, была обречена зависеть от внешних источников снабжения продовольствием, сумела войти в десятку ведущих экспортеров хлебов. Их чистый годовой вывоз из страны уже в середине 80-х гг. превысил 3 млн т — и это притом, что на душу населения приходится лишь 0,12 га обрабатываемых земель.
С географической точки зрения процесс породил еще одно неординарное явление. Вопреки основополагающей закономерности в размещении хлебных культур, которая выражается в их тяготении к тем естественным ландшафтам, где продукция может быть получена без больших затрат на удобрение, мелиорацию и окультуривание почвы, зерновая агрикультура в Западной Европе решительно движется по пути дальнейшей интенсификации. Однако чтобы оправдать вложения труда и капитала, нужно получать устойчивые урожаи порядка 60 ц/га и даже выше, что как минимум в 3—4 раза превосходит показатели в давно сформировавшихся главных районах пшеничной специализации.
Пшеницу, представленную разнообразными по своим экологическим и потребительским свойствам яровыми и озимыми сортами, можно возделывать в широком агроприродном спектре. Практически среди продовольственных зерновых она не встречает сколько-нибудь достойных конкурентов в умеренном поясе, исключая его северные районы, где на передний план выходят более скороспелые и морозоустойчивые растения — рожь и ячмень. Но пшеница не выдерживает высоких температур, присущих областям, лежащим между обоими тропиками. Там она уступает первенствующие позиции сорго и различным просяным, если речь идет об особо засушливых территориях, прежде всего в Африке, или рису в регионах обильных сезонных осадков, или кукурузе, которая во многих латиноамериканских странах остается ведущей продовольственной культурой. Если абстрагироваться от горных систем, то к югу от Северного тропика пшеница сумела заметно продвинуться в сторону экватора лишь на полуострове Индостан за счет посевов в умеренно теплых и сухой зимний сезон.
Поскольку достижение самообеспечения по продовольствию всегда считалось в большинстве стран архиважной задачей, в мире сложились многие, сильно разнящиеся по мощи очаги товарного производства пшеницы. Главные из них приурочены почти исключительно к областям умеренно сухого климата, которые обладают большими земельными ресурсами и отличаются сравнительно низкой плотностью населения. Этот тип специализированного пшеничного хозяйства выделяется высокой степенью механизации, которая проникла сюда раньше, чем в другие отрасли агропроизводства. Массовое использование машинной техники предъявило также серьезные требования к орографическим условиям, ибо ее применение оправдывает себя прежде всего на равнинных и слабохолмистых территориях.
В конечном счете история распорядилась, чтобы специализацию на пшенице сохранили в первую очередь районы, находящиеся в переселенческих странах: США (пшеничный пояс), Канаде (степные провинции), Аргентине (Пампа), Австралии и Казахстане (на его северных целинных землях). В этих странах агрикультура складывалась на «чистом» месте, не будучи отягощена наследием былого многоотраслевого производства. Еще существеннее то обстоятельство, что имелись отличные возможности для создания крупных по площади хозяйств, в которых до минимума сведены затраты живого труда на получение единицы продукции. Высокая товарность определяет сильную зависимость от международной торговли. Так, из Канады и Австралии экспортируется в урожайные годы до 80% и более продукции пшеницы.
Во всех указанных странах сборы подвержены сильным годовым колебаниям, что связано с самой географией посевов. В пределах СНГ, например, более 60% площадей под пшеницей размещены в зонах недостаточного и неустойчивого увлажнения, причем в засушливой и сухой степи повторяемость недородов превосходит 20%. В подобных условиях оправдан экстенсивный характер полеводства, когда выгоднее увеличивать распашку, нежели вкладывать средства в более тщательную обработку земли. Перепады урожаев и в целом невысокая продуктивность хозяйства окупаются дешевизной получаемого зерна.
На сходных экстенсивных началах строится в агрономическом плане возделывание хлебов на засушливых пространствах Северной Африки и Среднего Востока, где на полях явно превалирует пшеница, дополняемая ячменем. В остальном же легко обнаружить существенные различия, позволяющие выделить тип малотоварного пшеничного хозяйства: агрикультура ведется рутинными методами в потребительских целях, крестьянские хозяйства маломощны и лишь втягиваются в орбиту механизации. Причем даже в некоторых крупных очагах орошаемого земледелия, как-то в бассейне Тигра и Евфрата в Ираке, сохраняется господство переложной системы, когда до половины пашни ежегодно оставляется под паром, а на засеваемом клине около 90% площади отдавалось зерновым.
Позиции пшеницы во всем регионе еще более упрочились с появлением парка тракторов, поскольку произошла ранее непосильная для тяглового скота распашка богары (т.е. неполивных земель, на которых посевы производятся в расчете на зимние и ранневесен-ние осадки, приносимые циклонами со стороны Средиземного моря). В итоге суходольное полеводство, нередко сводящееся к монокультуре пшеницы, проникает во влажные годы в те районы, где в среднем за год выпадает лишь 200 мм дождя. В неблагоприятные годы распаханные маргинальные земли приходится забрасывать, и они, будучи лишенными естественного растительного покрова, оказываются не в состоянии противостоять эрозии и другим разрушительным природным процессам. Тем самым повторяются ошибки прошлого, допущенные в степях умеренного пояса, когда ради достижения кратковременного успеха ставится под угрозу агроприродный потенциал территории.
Вместе с тем в Северной Африке и на Ближнем Востоке отчетливо прослеживается, что выращивание пшеницы и других немногих культур на пашне не исчерпывает всех сторон сельскохозяйственной деятельности местных крестьян. Полеводство дополняется насаждениями плодовых, а еще одним вспомогательным направлением производства выступает разведение скота, главным образом овец и коз, выпас которых нанес серьезный урон лесам.
Специализированное пшеничное хозяйство тоже вынуждено избегать чрезмерной однобокости. Частично сказывается то обстоятельство, что спрос и, следовательно, цена на зерно подвержены конъюнктурным колебаниям, частично — экономическая целесообразность полной утилизации отходов полеводства и возможность использовать для содержания скота паров и необрабатываемых земель. Поэтому соотношение разных отраслей может значительно варьировать.
Подобное изменение пропорций культур в системе зернового производства привело к возникновению в пределах Пампы специализированного кукурузного хозяйства (в районе к северо-западу от Буэнос-Айреса), которое стало редким примером массового возделывания кукурузы в расчете на сбыт за рубеж. Ее ведущим поставщиком на международные рынки Аргентина оставалась долгий период, не выказывая тенденции к развитию на основе этой культуры свиноводства по североамериканскому образцу. Уже позднее за счет кукурузного пояса лидирующее положение заняли США, на которые приходится до 40% мирового сбора кукурузы, превышающего 450 млн т в год, и более 70% ее мирового экспорта.
Второе и третье места на планете по сбору кукурузы занимают соответственно столь разные страны, как Китай и Бразилия, где эта высокопродуктивная пропашная культура выращивается преимущественно для продовольственных нужд, но не формирует крупных очагов специализированного производства. То же относится ко многим африканским государствам — Кении, Анголе, Мозамбику, Малави и др., где она успешно распространилась благодаря навыкам населения в мотыжном земледелии. В Европе отрасль развивается исключительно в целях укрепления фуражной базы, которая, например, в Венгрии, создавшей в расчете на экспорт мощное животноводство мясного направления, уже в подавляющей степени опирается на кукурузу. В немногих европейских странах, как-то в Румынии и Молдавии, традиционно в ходу пища из кукурузного зерна.
Особняком в ряду ведущих областей зернового производства стоят те, где господствует рисоводческое хозяйство. Рис идеально подходит для равнинных территорий, которые в условиях сезонно влажного климата Муссонной Азии подвержены воздействию сильных речных паводков и потому ежегодно удобряются илом. Именно заливной рис обеспечивает наиболее устойчивые сборы продовольственной продукции при незначительных затратах на удобрение и малых сроках отдыха полей. Специфическая обстановка «аквариума» на рисовых чеках способствует поддержанию плодородия почвы за счет развития в водной среде биологических процессов, ведущих к связыванию азота. В результате усиленно эксплуатируемые рисовые земли выдерживают все возрастающее антропогенное давление, не обнаруживая очевидных признаков деградации и оправдывая, пусть с уменьшающейся отдачей, все новые вложения труда.
На базе рисоводства сложились самые крупные в тропиках сгустки крестьянского населения, приуроченные к приморским низменностям (прежде всего это касается острова Ява в Индонезии, прибрежных областей в Южной Азии и юга Китая ). При узости отраслевой структуры земледелия и явной ставке на одну ведущую культуру сборы риса находятся в определенном соответствии с людностью областей его традиционного возделывания. Первенствует уверенно Китай, на который приходится более 1/3 мирового производства, хотя по климатическим причинам посевы ограничены территорией к югу от хребта Циньлин и реки Хуайхэ. Следом стоят Индия и Индонезия. Главным экспортером выступает Таиланд, на второе место в последние годы начал выдвигаться Вьетнам, тогда как Мьянма, в прошлом главный поставщик риса на мировой рынок, утратила прежние позиции. В значительных размерах вывозится рис из США, где его возделывание ведется на основе современных технологий.
В классических рисоводческих районах, где владелец надела площадью 0,5 га уже называет себя помещиком, давно ощущается острое малоземелье в деревне. В подобной ситуации основная масса крестьянства лишена ресурсов для перехода к прогрессивным, но одновременно и капиталоемким методам агротехники. Механизация протекает крайне медленно. Для возделывания других сельскохозяйственных растений, равно как и для содержания домашнего скота, остается мало возможностей. Рис часто оказывается монокультурой, тем более, что скороспелые карликовые сорта, пришедшие с «зеленой революцией», позволяют снимать в год два и даже три урожая риса. В экспортных целях удалось успешно внедрить в комбинации с рисом близкую к нему по требованиям к условиям увлажнения и по трудоемкости лубяную культуру джут, но она получила сугубо локальное распространение — в дельтовой области Ганга и Брахмапутры (Индия, Бангладеш).
Многие страны Муссонной Азии располагают большим стадом крупного рогатого скота и буйволов, особенно пригодных для работы на вязком влажном рисовом поле. Только на Южно-Азиатском субконтиненте сконцентрировано, например, до 1/5 их суммарного мирового поголовья, исчисляемого примерно в 1300 млн животных. Молочной и тем более мясной продукции скот дает очень мало, поскольку разводится в качестве тягловой силы (лишь буйволиц содержат ради молока). Вывод о насыщенности рисоводческого хозяйства рабочим скотом нельзя механически переносить на Южный Китай, где земледелие базируется на ручном труде и в некоторых классификациях выделяется в качестве особого типа — грядковой агрикультуры.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 238; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!