Часть 2. Глава 13. Три месяца спустя. 22 страница
- Так выбери себе молодого чувака, - сказала Кира, - или воспользуйся искусственным оплодотворением. Есть разные варианты и тебе это известно. Речь не о сексе, речь о выживании.
- Повальная беременность - худшее решение проблемы из возможных, - сказала Хочи.
- Так, постойте, - невнятно сказала Изольда. - Давайте все на минутку успокоимся. Никого не радует данная...
- Ты говоришь, как Кира, - сказала Хочи. - Конечно, у нее есть парень, поэтому все понятно. Она, возможно, и так с ним...
Кира с воплем подскочила и ринулась через всю комнату, ослепнув от ярости, пытаясь дотянуться до шеи Хочи. Изольда поднялась, чтобы перехватить ее, но запуталась в собственных ногах из-за выпитого. Она потеряла равновесие, но схватилась за Киру так сильно, что та не могла двинуться дальше. Кира попыталась оттолкнуть Изольду в сторону и ногтем оцарапала ей лоб. Изольда вскрикнула от боли, а попытки Киры вырваться перешли в слезы.
- Черт, - судорожно втянула воздух Хочи.
- Просто сядь, - сказала Изольда, помогая Кире опуститься на диван рядом с собой; та рыдала. Изольда нежно прижала ее к себе и холодно взглянула на Хочи: - Это было слишком.
- Прости, - Хочи опустилась обратно туда, где сидела. - Прости, Кира, ты же знаешь, я не хотела такого говорить. Я просто схожу с ума - черт возьми, всё, что происходит, - слишком для меня.
- Что сделано, то сделано, - произнесла Изольда. - Закон издан. Теперь нам остается или жаловаться на него, или напиваться до тех пор, пока не станет все равно.
|
|
|
- Тебе и так уже хватит, - сказала Хочи, вставая и вырывая бутылку из рук Изольды. Это было несложно - почти всю свою силу Изольда потратила на борьбу с Кирой и держала некрепко. Хочи открыла окно и выбросила бутылку на улицу.
- Эй, Хочи! - с улицы послышался голос одного из местных парней - кого именно, Кира не определила. - Ерунда какая-то с Актом Надежды, не правда ли? Девчонки, не хотите поболтать? Можно нам войти?
- Идите к черту, - сказала Хочи, захлопывая окно.
- Моя бутылка... - неразборчиво произнесла Изольда. Никто не обратил на нее внимания.
- Извини меня, Хочи, - сказала Кира, выпрямляясь. Она потерла глаза тыльной стороной ладони. - Я злюсь не на тебя, я злюсь на... на почти все остальное в этом мире. Но у мира нет лица, в которое я могла бы высказаться, поэтому я готова была вылить все на тебя.
Хочи ухмыльнулась, но на ее лицо почти сразу же вернулось его предыдущее выражение.
- Я не готова, - тихо сказала она. - Никто из нас не готов.
Изольда стала обводить пальцем узор на ткани дивана.
- Знаете, Гару был прав в том, что говорил на заседании Сената. У нас не осталось детей, у нас остались только взрослые, которые не понимают, что делают.
|
|
|
Девушки замолчали, каждая погрузилась в свои мысли. Кира думала о Маркусе - она отвергла его предложение, а теперь правительство все изменило. Милостиво подаренные два месяца, чтобы попытаться все устроить; затем она может оказаться арестованной из-за того, что не стала тем, кем никогда раньше не была. Если уж ей придется завести детей, то, наверное, она хотела бы, чтобы их отцом был Маркус. Она никогда по-настоящему об этом не задумывалась. Но если она попросит его сейчас, то он будет знать, что это из-за закона, а не благодаря ему. Она не может так с ним поступить. Но она не может и пойти к кому-нибудь другому - тогда ему будет еще больнее.
Кроме того, ей не хотелось сейчас вынашивать ребенка. Не таким образом. Если ей суждено будет произвести на свет новую жизнь, она хотела сделать это тогда, когда это будет что-то значить, а не потому, что ее заставили.
А ещё она только что накричала на Хочи, высказавшую ту же мысль... Она не знала, что и думать.
Всего лишь на секунду - на самое кратчайшее мгновение - она вспомнила о Сэмме и задалась вопросом, был бы ребенок-полупартиал иммунным к вирусу.
- Кто-нибудь из вас помнит свою мать? - спросила Изольда. - Не ту, что вас воспитала, а родную, до Раскола?
|
|
|
- Немного, - сказала Хочи. - Она была высокой.
- И всё?!
- Очень высокой, - сказала Хочи. - На каждом фото, что у меня остались, она возвышалась надо мной. И не потому, что я была маленькой - она была выше всех. Шесть футов и четыре, а то и шесть дюймов*.
Её голос потеплел, и Кира поняла, что та ушла в свои воспоминания - её глаза повлажнели, взгляд стал отсутствующим. Она дотронулась до заколки на своих угольно-чёрных волосах. - У неё были чёрные волосы, совсем как у меня, и она всегда носила драгоценности. Серебро, кажется. У неё было большое кольцо на пальце, в форме цветка, я помню, как постоянно играла с ним. Мы жили в Филадельфии. Я думала, что это было название штата, но это оказался город. Филадельфия. Я мечтаю, что однажды я вернусь туда и найду это кольцо. Она обвела всех взглядом: - Ну, когда-нибудь.
- Моя мать продавала самолёты, - начала вспоминать Изольда. - Я не знаю, как она торговала ими и кому продавала, но я помню, что она мне рассказывала, и, кажется, это было так захватывающе. А сейчас я озираюсь назад и понимаю: у нас больше нет самолётов. Нет топлива для их заправки, и я не знаю никого, кто умел бы на них летать, как мы летали раньше. Но моя мать продавала их так, будто они являлись совершенно обычной вещью в хозяйстве. Как рыбу на рынке.
|
|
|
- А я не думаю, что у меня была мать, - в свою очередь сказала Кира. - Нет, ну... Кто-то же родил меня, но я помню лишь своего папу. Не могу вспомнить его слов о маме, но наверняка он про неё рассказывал. Наверное, они развелись, или, может, она умерла. Скорее, развелись - у нас не было ни одной фотографии с её изображением.
- Так придумай какую-нибудь захватывающую историю, - сказала Хочи. - Если ты не помнишь свою мать, значит она может быть такой, какой ты её вообразишь! Актрисой, топ-моделью, президентом транс-национальной компании... да кем угодно!
- Если не знаешь истины, - глубокомысленно сказала Изольда, - живи самой удивительной ложью, которую сможешь выдумать.
- Ну, хорошо, - сказала Кира. - Она была врачом, как и я - блестящим учёным, прославившимся своей работой на благо детей. Она изобрела... генное программирование. И ещё нанохирургию.
Кира улыбнулась: - и традиционную хирургию. И пенициллин. А ещё лекарство от рака.
- Это отличная мечта, - высказала свой вердикт Хочи.
- Ага, - сказала Кира. - Полагаю, мечтать - единственное, что нам осталось.
*6`4``- 6`6`` - в метрической системе примерно равно 190-200см, прим.перев.
Глава 24.
- Будь сегодня начеку, - сказал Шейлон.
Кира опасливо посмотрела на молодого солдата, ее глаза все еще были красными от слез и усталости: - Больше, чем обычно? Что происходит?
- Мистер Мкеле считает, что планируется нападение, - сказал он, крепче сжимая винтовку. - Голос скрывается в городе, все еще пытаясь найти то, что не смогли обнаружить в ратуше. Да и новая поправка к Акту Надежды тоже делу не поможет. Мкеле отправил на улицы дополнительные патрули, но он приказал нам быть осторожнее, так, на всякий случай.
Кира кивнула: - Буду держать ухо востро.
Она протиснулась через дверь в дезактивационный туннель, прикрывая лицо ладонями, когда воздух взорвался вокруг нее. "Надо бы использовать Шейлона с большей пользой. Если я найду способ поговорить с ним наедине, может, после работы, я смогу узнать чуть больше о том, чем занимается Армия".
Кира вздохнула: "Словно у меня есть время на еще один проект".
Кира опустила стопку своих блокнотов и присела возле стола Сэмма, рассматривая его лицо и руку - ритуал, который стал уже обыденным.
- Они опять тебя били.
Сэмм, конечно же, ничего не ответил.
Кира некоторое время смотрела на него, потом тревожно оглядела углы: - Они не должны делать подобное с тобой. Это бесчеловечно.
- Не уверен, что подобное утверждение можно отнести на мой счет.
- А это не важно, человек ты или нет, - сказала Кира, осматривая голени Партиала через ткань его брюк, отыскивая новые раны. - Они-то люди, а это значит, что они должны вести себя подобающе. - Она закатала ему штанины. - У тебя есть пара новых порезов, они не кровоточат, ты должен быть в порядке. - Кира раскатала штанины обратно. - Ни одна из ран не заражена. - Она гадала, есть ли в теле Сэмма что-то, что производит какой-то естественный антисептик или антибиотик. Она сделала мысленно пометку, что стоит проверить это чуть позже, но, конечно же, не пырнув его грязным ножом. - Ты будешь в полном порядке, - сказала она и прошла к компьютеру.
Кира тотчас заметила, что её записи были прочитаны: изображения на томографе, предварительные выводы касательно феромонов, даже рукописные заметки в блокноте. Кто-то копался среди её вещей. "Скоусен проверяет мою работу?" - удивилась она. - "Может, он дублирует меня?" Некоторые записи были новыми - он проводил исследования, пока Киры не было. Она не знала, как реагировать на это: то ли благодарить за проверку своих результатов, то ли возмущаться, что ей не доверяют до конца. Она была слишком уставшей, чтобы волноваться по этому поводу.
"Осталось всего три дня", - сказала она сама себе. - "Хватит скулить, пора за работу". Кира сделала над собой усилие и сосредоточилась на информации сканера, пытаясь найти малейшие несоответствия между физиологией Сэмма и человеческой, но она невольно возвращалась к его вчерашним словам. Эта искренность в его словах... А если он говорил правду - что тогда? Если не Партиалы создали вирус, тогда кто? Чем бы ни был Наблюдатель в выдыхаемом Сэммом воздухе, он доказывал, что партиалы имеют какое-то отношение к РМ, но вовсе не то, что именно они выпустили его. Партиалы были солдатами, не генетиками, у них были доктора, но они не владели генной инженерией. Что если некоторая идентичность Наблюдателя и вируса РМ значила совсем другое?
Что, если это признак общего происхождения? Что, если и РМ, и Партиалы были созданы одними и теми же людьми?
Кира зажмурилась, пытаясь вспомнить, чему её учили в школе. Как называлась компания-разработчик? "Пара-что-то-там?" Было так трудно вспоминать детали старого мира - названия, места и технологии, что не играли теперь никакой роли. Вспомнить продуктовые компании оказалось легче всего, руины с изображением их торговых марок были повсюду: "Старбакс", "Панда Гарсия" и ещё дюжина подобных названий. Кира даже помнила, что ела их продукцию ещё до Раскола, будучи ребёнком. А с компаниями, занимающимися генной инженерией, всё было с точностью наоборот: они были за гранью её детских интересов. Она заучивала названия для уроков истории, но они ничего для неё не значили. Проект по созданию партиалов возглавляло правительство, "пара-что-то-там" была всего лишь подрядчиком.
"ПараДженетикс", - вспомнила она. Их называли "ПараДжен. Гару как-то вспоминал про них. Но что они могли сделать с РМ? Определённо, они не создавали его - ведь они и сами были людьми. Это не имело бы смысла.
- У тебя была мать? - спросил Сэмм. Вопрос сбил Киру с мысли, она посмотрела вопросительно на него.
- Что?
- У тебя была мать?
- Я... конечно, у меня была мама, у всех есть мама.
- У нас не бывает.
Кира нахмурилась: - Знаешь, ты второй за последние двенадцать часов, кто спрашивает меня о маме.
- Мне было всего лишь любопытно.
- Да все нормально, - сказала Кира. - Я вообще-то никогда по-настоящему ее не знала. Полагаю, между нами появилось что-то общее.
- Тогда отец, - сказал Сэмм.
- Почему ты спрашиваешь о нем? Мне было пять, когда он умер, я едва его помню.
- Отца у меня тоже никогда не было.
Кира поднесла стул ближе к краю стола: - Ты чего такой любопытный? - спросила она. - Ты битых два дня помалкивал, а этим утром внезапно ты заинтересовался семейственностью. Что происходит?
- Я тут поразмышлял немного, - сказал он. - Вернее много. Ты в курсе, что мы не можем размножаться?
Она осторожно кивнула.
- Вы так устроены. Вы... ну, вы задумывались как оружие, а не как люди. Никому не хотелось, чтобы оружие могло само производить себя.
- Верно, - ответил Сэмм. - Не предполагалось, что Партиалы будут существовать независимо от тех, кто нас создал. Но мы существуем, и теперь все эти давно спроектированные параметры... - Он внезапно замолчал, глядя на камеры. - Слушай, ты доверяешь мне?
Она помедлила с ответом, но не долго.
- Нет.
- Я так и думал. А, как считаешь, смогла бы когда-нибудь доверять мне?
- Когда-нибудь?
- Если бы мы сотрудничали, предложили бы вам перемирие. Мир. Ты могла бы научиться нам доверять?
Так вот, на что он намекал с самого первого дня своего пребывания здесь, с тех пор, как она спросила его, чем он занимался на Манхэттене. Теперь он был готов обсудить это, но можно ли было ему доверять? Что он пытался добиться от нее?
- Я могла бы тебе доверять, если бы ты показал, что заслуживаешь доверия, - сказала Кира. - Не знаю...Не думаю, что я не доверяю тебе из принципа, если тебе это интересно. Больше нет. Но многие люди принципиальны.
- И как можно заслужить их доверие?
- Не нужно было разрушать наш мир одиннадцать лет назад, - сказала Кира. - А кроме этого... Не знаю. Собрать его заново.
Он замолчал, обдумывая ее слова; Кира украдкой наблюдала за ним: его зрачки двигались так, будто он рассматривал два различных объекта перед собой. Время от времени, он бросал беглый взгляд на камеры. Что он замышлял?
Она посмотрела прямо ему в глаза. Как говорится, если сомневаешься, не надо медлить:
- Почему ты задаешь такие вопросы?
- Потому что наш единственный выход - помочь друг другу. Действовать сообща.
- Ты уже говорил это.
- Ты спрашивала о наших целях. Так вот, Кира, мы направлялись сюда с целью предложить вам мир, проверить сможем ли мы действовать вместе. Вам нужна наша помощь в лечении РМ, но и нам нужна ваша не меньше.
- Зачем?
Он взглянул на камеру. - Я ещё не могу сказать.
- Но ты должен: разве не из-за этого ты здесь? Если вы пришли с миссией мира, что вы собирались нам сказать? "Нам нужна ваша помощь, но мы не можем сказать, почему?"
- Мы не предполагали, что вы настолько сильно нас ненавидите, - ответил Сэмм. - Мы рассчитывали, что сможем убедить вас сотрудничать. Когда меня захватили и привезли сюда, когда я увидел, что происходит... я понял, что нашим чаяниям не дано осуществиться. Но ты, Кира, слушаешь меня. Более того, ты понимаешь, что стоит на кону. Нет слишком высокой цены, когда под вопросом находится выживание твоего собственного биологического вида.
- Тогда всего лишь скажи мне, - взмолилась она. - Забудь про камеры наблюдения, забудь про тех, кто слушает нас на другом конце провода и поведай мне, что происходит.
- Сэмм махнул головой: - Для них это не просто повод не верить мне, - сказал он. - Если они узнают причину, по которой я здесь - как только они узнают - меня тут же убьют.
На этот раз с чувством внезапной тревоги на камеру взглянула Кира. Сэмм лишь покачал головой, осматривая свои раны.
- Все в порядке, они знают, что я что-то скрываю.
Кира сложила руки на груди и откинулась на спинку стула. Что могло быть настолько опасным, что его могли убить лишь за упоминание об этом? Что-то, чего они не желали слышать, или уже знали? Она ломала голову в поисках ответа, который хотя бы имел смысл. Может, он был тем детонатором, которого они изначально боялись, и Сэмм полагал, что Сенат убьёт его лишь бы избавиться от него? Но какое это имеет отношение к миру?
Мир. Это именно то, на что она надеялась в разговоре с Маркусом днем ранее. Ей хотелось лишь протянуть руку и коснуться его, попробовать его на вкус, чтобы знать каково это жить не испытывая постоянного страха. Им был неведом истинный мир с того времени, как ввели Акт Надежды, когда Голос восстал, и их остров начала медленно погружаться в хаос. Да и за годы до этого они также мира не знали. Они видели лишь отчаянное восстановление после Раскола, сам Раскол, восстание Партиалов и Изоляционную войну, что привела к этому восстанию. Кира жила во времена раздора с самого своего рождения. Все вокруг находились на краю гибели, и у каждого было какое-то решение, но лишь Кира предположила, что им может понадобиться Партиал, что им нужно действовать сообща.
Она действительно была одна до настоящего момента. Сейчас Партиал предложил то же самое.
- Нет, - сказала она медленно. Подозрения ползали по ней, словно паук. - Это звучит слишком гладко. Ты говоришь точно то, что я хочу услышать.
Она потрясла головой: - Я не верю тебе.
- Что ещё нам может быть нужно? - спросил Сэмм. - Самый главный инстинкт любого вида - продолжить род. Дать жизнь следующему поколению означает и самому увидеть завтрашний день.
- Но ты даже не знаешь, что такое семья, - сказала Кира. - У вас не было семей, в которых вы росли, вы даже не знаете, каково это. Что если создание себе подобных - это лишь плод фантазии, передаваемый утерянной частичкой ДНК?
Вспышкой перед глазами пронеслись воспоминания: гигантская собака, рычащая гора мускулов и зубов. Она гналась за Кирой по парку или саду (мимо проносились растения и цветы), Кира испытывала животный ужас. Пёс уже почти настиг её, когда вдруг появился отец. Он не был силачом, не обладал внушительными размерами и статью, но он встал между ней и псом. Собака покусала его, и Кира подумала, что это очень плохо. Отец поступил так ради неё. Он спас Киру.
- Как ты думаешь, какого это - не иметь родителей? - Кира подняла голову, и посмотрела прямо в глаза Сэмма. - Я не говорю сейчас только о детях, я имею ввиду целое общество, даже два разных общества, у которых совершенно нет корней. Как ты думаешь, как это на нас повлияло?
Сэмм промолчал, но выдержал её взгляд. На краю его глаза показалась слезинка - впервые Кира видела его плачущим. Учёный в глубине её души хотел изучить её, взять образцы, выяснить, как, почему и чем он плачет. Юная девушка в ней думала об Акте Надежды, и удивлялась, как за него могли проголосовать, ведь избиратели знали, что это означает насилие над их собственными дочерьми.
Кира смотрела на экран, но перед глазами стояли лишь воспоминания с Манхэттена: нападение Партиалов, тело Гейба, лежащее в коридоре, где Партиалы убили его. Если у них были мирные цели, почему они убили его? Кира нахмурилась, пытаясь увязать это событие с заявлениями Сэмма о невиновности. Они ведь даже не пытались поговорить с нами перед тем, как напасть. Это не имеет смысла.
Она мучительно пыталась вспомнить детали нападения. О чём говорили партиалы, перед тем, как мы подорвали заряд? "Что это за группа?" Она чётко расслышала эту фразу - по крайней мере, её так показалось. Чья группа? Может, они ожидали кого-либо ещё? Бандитов из Голоса? Им повезло, что они нашли Киру, наверное, единственного человека, желающего выслушать партиалов?
Или Сэмм всё же говорил её как раз то, что она хотела услышать?
Внезапно дверь с гудением открылась, взревела камера обеззараживания. Шейлон прошёл через туннель, сжимая в руке шприц, полный крови, и подбежал к Кире.
- Сестра просила передать тебе это, - быстро сказал он, протягивая шприц. - Она сказала, ты знаешь, что с этим делать.
- Тебе запрещено находится здесь, - сказала Кира.
- Она сказала, это вопрос жизни и смерти, - ответил Шейлон. Затем он взглянул на Сэмма: - Так вот он каков?
Она осторожно взяла шприц, кровь внутри была ещё тёплой: - Что это?
- Мне сказали, ты знаешь. Это из палаты рожениц.
Кира вспомнила и невольно широко раскрыла глаза: - Это кровь новорождённого! Одна из матерей родила. - Кира устремилась к лабораторному столу и начала взволнованно доставать предметные стёкла, пробирки и пипетки - Ты не знаешь, кто именно?
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 238; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!