Повисла тяжелая пауза. Тикали часы. Бонни широко вытаращила глаза и уставилась на Мередит. Потом она как будто нацелилась в сторону двери
— Девчонки… не нравится мне это все. Ну совсем-совсем не нравится…
— Я догадалась, — сказала Мередит, и по голосу было слышно, что догадка ее не повеселила. — Смотри, Бонни.
Та сразу погрустнела и теперь выглядела очень жалко.
— Я не хочу.
— А придется. Тебе придется поверить, или мы не сдвинемся с мертвой точки.
Мередит потащила Бонни вперед.
— Разуй глаза, тормоз. Ты же любишь всякие сверхъестественные штуки!
— Уже не люблю, — всхлипнула Бонни, и в голосе звучали истеричные нотки. — Отстань от меня, Мередит, я не хочу смотреть! — Вырывалась девушка.
— А тебе и не надо, — прошептала Елена, у которой на глаза навернулись слезы отчаяния. — Дурацкая была идея, Мередит. Я пойду.
— Не надо, — Бонни быстро обернулась и бросилась Елене на шею. — Прости, прости, милая! Мне все равно, какая ты. Я так рада, что ты вернулась. Без тебя было так плохо! — теперь она по-настоящему ревела.
Елена сделала то, что не решалась сделать при Стефане — она тоже разревелась. Она плакала в обнимку с Бонни и чувствовала, что Мередит обнимает их обеих.
Они плакали втроем: Мередит — тихонько, Бонни — громко, Елена — в полную силу. Она оплакивала все, что с ней случилось, все потери, одиночество, страх и боль.
Наконец они втроем оказались сидящими на полу, коленка к коленке, как сидели в детстве.
— Ты такая смелая, — восхитилась Бонни Еленой, шмыгая носом. — Я поражаюсь твоему мужеству.
|
|
|
— Ты не представляешь, что у меня внутри творится. Я отчаянно трушу. Но с этим надо как-то справляться, потому что другого выхода нет!
— Но у тебя же не холодные руки! — Мередит сжала пальцы Елены. — Только чуть-чуть прохладные. Я думала, они должны быть холоднее…
— У Стефана тоже не холодные руки… — она хотела продолжить, но Бонни выдохнула:
— Стефан?!
Мередит и Елена изумленно на нее посмотрели.
— Бонни, пораскинь мозгами. Вампирами сами собой не становятся. Кто-то должен обратить.
— Вы хотите сказать, что Стефан… В смысле он… — Бонни не смогла договорить.
— Я думаю, — сказала Мередит, — что Елене пришло время рассказать нам все от начала до конца. Все то, что ты от нас утаила, когда мы просили тебя рассказать все в прошлый раз.
Елена кивнула.
— Вы правы. Это сложно объяснить, но я постараюсь. Бонни, ты помнишь первый день занятий? Тогда ты первый раз пророчествовала на моих глазах. Ты посмотрела на мою ладонь и сказала, что я встречу черноволосого парня, чужака. И что он не высокий, но когда-то он был высоким. Так вот, — она окинула подруг взглядом, — Стефан не очень высокий. Но раньше он считался очень высоким… в сравнении с людьми пятнадцатого века.
|
|
|
Мередит кивнула, а Бонни тихо застонала, откинувшись на спинку дивана.
— Ты хочешь сказать, что…
— Я хочу сказать, что он жил в Италии эпохи Возрождения, и средний рост у мужчин был тогда ниже, поэтому он выглядел высоким. И, пока ты не грохнулась в обморок, я хочу тебе еще кое-что сказать. Дамон — его брат.
Мередит опять кивнула.
— Я кое о чем таком догадывалась. Но почему тогда Дамон всем говорил, что он студент?
— У них плохие отношения. Стефан долгое время просто не знал, что Дамон в Феллс-Черч.
Елена запнулась. Она чувствовала, что начинает раскрывать чужие секреты и влезать в чужую жизнь. Но Мередит была права: пришло время рассказать все.
— Дело было так. Стефан и Дамон были влюблены в одну и ту же девушку еще тогда, во времена Возрождения. Она была из Германии, ее звали Катрина. Стефан избегал меня вначале, потому что я очень напоминала ему ее — она тоже была блондинкой с голубыми глазами. Да, и это кольцо принадлежало ей.
Елена высвободила ладонь из руки Мередит и показала им золотой ободок, украшенный единственным камнем — ляпис-лазурью.
— Катрина была вампиром. Ее обратил мужчина по имени Клаус, еще там, в Германии. Он это сделал для того, чтобы спасти ее от смертельной болезни. И Стефан, и Дамон знали это, но им было все равно. Они попросили ее выбрать одного из них и выйти за него замуж, — Елена улыбнулась про себя, думая о том, что мистер Таннер все-таки был прав — история повторялась. Оставалось надеяться, что финал будет несколько менее трагичным. — Она выбрала обоих. Она обменялась с ними кровью и сказала, что они вечно будут вместе.
|
|
|
— Как очаровательно, — прошептала Бонни.
— Как тупо, — оборвала ее Мередит.
— Ну, вы поняли. Катрина была милая, но не слишком умная девушка. Стефан и Дамон уже недолюбливали друг друга. Они сказали, что ей придется выбрать, потому что о том, чтобы делить ее, не может быть и речи. Она убежала в слезах. На следующий день они нашли то, что от нее осталось. Каждому вампиру нужен талисман, например, кольцо, которое будет защищать его от смертельного солнечного света. А Катрина вышла на солнце и сняла свой. Она думала, что, если она не будет стоять на дороге, братья помирятся.
— Боже, как ро…
— Это вообще не романтично, — срезала Бонни Елена. — С тех пор Стефан живет с чувством вины, да и Дамон, я думаю, тоже, хотя он никогда в этом не признается. А тогда они просто достали пару мечей и убили друг друга. У-би-ли. Поэтому они сейчас вампиры, и поэтому они друг друга люто ненавидят. И именно поэтому я изо всех сил пытаюсь заставить их помириться.
|
|
|
7
— Зачем? — не поняла Мередит.
— Я позже объясню. Но сначала я хочу знать, что происходило в городе, пока меня не было.
— Ну, если вкратце, то все паниковали, — вскинула бровь Мередит. — Тетя Джудит совсем плоха. У нее были галлюцинации — она видела тебя. Только, подозреваю, не галлюцинация это была. А с Робертом они вроде как расстались.
— Я знаю, — мрачно сказала Елена, — продолжай.
— В школе все очень расстроились. Я хотела поговорить со Стефаном, особенно тогда, когда догадалась о том, что ты, возможно, жива, но его не было в школе. Был Мэтт, но с ним что-то не то. Он выглядит как зомби и ни с кем не разговаривает. Я пыталась ему объяснить, что, возможно, ты ушла не навсегда, я думала, это его подбодрит. Но он не стал слушать. Он вел себя очень странно, и в какой-то момент мне вообще показалось, что он сейчас меня ударит. Он вообще не стал меня слушать.
— Боже, Мэтт… — в глубине памяти забилось какое-то страшное воспоминание, слишком назойливое, чтобы от него отмахнуться. Она не могла сейчас думать ни о чем другом, воспоминание билось в голове…
А Мередит продолжала:
— Теперь понятно, что подозрения насчет того, что ты, возможно, жива, возникают у кого-то еще. Именно поэтому я устроила маленький спектакль на поминальной службе. Я боялась, что, если я назову настоящий день и место, Аларих Зальцман доберется до тебя. Он задавал очень много вопросов, и очень хорошо, что Бонни ничего не знала и поэтому не смогла ничего растрепать.
— Так нечестно! — запротестовала Бонни. — Алариху просто интересно, вот и все, он хочет поддержать нас в трудный период, как раньше. Он Водолей…
— Он — шпион, — отрезала Елена, — и, возможно, не только шпион. Но мы поговорим об этом позже. А что с Тайлером Смоллвудом? Я не видела его на службе.
Мередит захлопала глазами.
— Ты хочешь сказать, что ничего не знаешь?
— Я вообще ничего не знаю, я спала четыре дня на чердаке.
— Ну… — замялась Мередит, — Тайлера только что выписали из больницы. Дика Картера и еще четырех ребят, которые были с ними в День Основателей, тоже. На них напали в ангаре тем вечером, и они потеряли много крови.
Дата добавления: 2018-04-04; просмотров: 255; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!