Глава третья. МОИ УНИВЕРСИТЕТЫ 3 страница
Филипп Дмитриевич выделил отцу часть имущества: ветряную мельницу и несколько десятин земли. Поселились родители на частной квартире. Отец переоборудовал ветряк по-своему проекту, и на мельницу потянулись жители села: мука нужна всем. Рассчитывались новоалександровцы за помол зерном. Отца пригласили в соседние и дальние сёла делать ветряки, чинить мукомольные мельницы с паровой турбиной, маслобойки, строить дома. Перед тем как приступить к работе, он набрасывал чертёж, делал необходимые расчёты. Для этого отец пользовался приобретёнными на ходу знаниями по физике и математике.
Цементирующим ядром в семье была мать. Она была хорошей хозяйкой и воспитательницей. Мать обладала прекрасной памятью. Различные события в семье и селе, радостные и несчастные случаи, дни рождения родственников, соседей и знакомых селян она помнила всю жизнь с мельчайшими подробностями. В спорных случаях женщины шли к Фёдоровне, так они к ней обращались, и получали справку не менее точную, чем в справочном бюро.
Жизнь родителей без постоянной слежки и придирок со стороны дяди и его жены наладилась. Они построили себе избу, стали хорошо одеваться, не обижали себя в питании. Новая жена Филиппа Дмитриевича и невестка, жена Матвея, постоянно натравливали дядю на наших родителей. Он и сам затаил на них злобу, завидуя их благополучию. Дядя встречал отца ночью, когда тот возвращался домой с мельницы, и набрасывался на него с кулаками. Отец не уступал ему в силе и давал отпор. Однажды Филипп Дмитриевич поджидал отца с собакой. Нападение было неожиданным, и вилы в руках дяди были опасным оружием. Наша мать всегда была начеку. Её любовь к отцу была такой сильной, что она готова была идти за него в огонь и воду. И вилы дяди её не испугали. Благодаря её вмешательству беда миновала.
|
|
|
Огромное влияние на отца оказали революционные события девятьсот пятого-седьмого годов. Он близко сошёлся с Никитой Никитовичем Теличенко, самым грамотным в селе мужиком, и Матвеем Ивановичем Присенко. Они снабжали отца политической литературой. Матвей Иванович возглавил в селе восстание, которое привело к разгрому помещичьего имения. В нём принял участие и отец.
Попав в Нижнедевицкую тюрьму, отец познакомился с революционными студентами. Его политический кругозор расширился. В заточении он потерял веру в Бога. Многие годы он был под впечатлением бесед и споров с революционерами. Своими мыслями отец делился в селе с мужиками. И они прозвали его Студентом. Эта кличка прилипла к нему на долгие годы. Отец был против крещения своих детей. Мать окрестила меня, воспользовавшись его отсутствием. Младшие мои сёстры Зина, Рая и Лида остались некрещеными.
|
|
|
Вражда между близкими родственниками зашла слишком далеко. Она не знала границ. Филипп Дмитриевич отважился пустить в ход красного петуха. Наши родители еле успели выскочить из горящей избы и вынести детей. Родной дядя отца причинил нашей семье огромный ущерб. Вместе с избой погибло всё, что накопили родители. Отец и мать решили построить жилище, которое было бы лучше прежней избы. Начатое строительство пришлось отложить, так как отца призвали в армию по мобилизации. Шла первая мировая война. Позже родители вдвоём закончили возведение дома. На наш дом из трёх комнат многие поглядывали с завистью Железная крыша, рамы, двери, терраса, - всё было прочным и красивым. На этом строительстве наглядно проявились природные дарования отца.
|
|
|
Когда после Февральской революции к власти пришло временное правительство, отец дезертировал из армии, чтобы не принимать участия в его авантюрах. Он приехал в город Изюм, где жили в то время Толстопятовы, Алексей Фёдорович и Ефросинья Фёдоровна. Октябрьскую революцию отец приветствовал и был активным защитником Советской власти. Служил в рядах Красной Армии. Ревкомом полка был направлен в Петроград для выяснения обстановки. У здания Смольного собралась группа красноармейцев. Он присоединился к ней. Солдаты требовали:
- Дайте Ленина!
- Товарищи! Ленин занят: он у прямого провода, - был ответ.
- Дайте Троцкого!
- Троцкий сейчас выйдет.
Л.Д. Троцкий (Бронштейн) говорил на языке трудно доступном для простых воинов. И делегаты с мест настояли:
- Не уйдём отсюда! Дайте Ленина!
В.И. Ленин сошёл вниз, стал в центре группы и предложил:
- Прошу доложить о положении в воинских частях!
После сообщений красноармейцев Ленин кратно охарактеризовал ситуацию на фронтах и дал чёткие указания, что надо делать. Всем делегатам в штабе революции Смольном выдали памятки о встрече с Лениным, в том числе и отцу. Этот документ хранился у него многие годы. Портрет Ленина прочно занял место иконы в углу нашего дома.
|
|
|
В крупных решающих сражениях отец не участвовал. Но, вероятно, у него проявился и полководческий талант. Какое-то время он был командиром двадцатого пехотного полка и начальником связи дивизии, членом Нижнедевицкого ревкома. В Шаталовской волости и Нижнедевицком уезде отец считался коммунистом-ленинцем, но в РКП(б) не состоял. Он был избран в волостной исполнительный комитет, председателем исполкома.
Гражданская война проходила для обеих сторон с переменным успехом. Большие и малые атаманы грабили население и жестоко расправлялись с коммунистами. Отцу предложили отступить с красными. Шаталовка была занята белыми. В Ново-Александровку ворвался атаман Корушка (Анисимов) с отрядом казаков, чтобы чинить суд и расправу. Он возомнил себя известным полководцем. Опьянённый своим величием, Корушка на тачанке промчался по селу, не замечая дороги. Первую победу он одержал над домашними птицами, которых давил, не оглядываясь, потом над моим двоюродным братом Павлом, сыном тётки Парашки, попавшим под колёса его тачанки. Смышленый парнишка навсегда остался глухонемым. Филипп Дмитриевич приветствовал прибывших казаков. Он и его сноха Анисья, жена Матвея, сделали донос на отца как на непримиримого коммуниста.
Карательный отряд нагрянул к нам. Казаки перерыли всё в нашем доме и дворе. Они искали отца и оружие. После того, как поиски ничего не дали, палачи приступили к допросу. Они избивали нагайками мать и старшую сестру Гарпешу. Чтобы не допытались, где находятся отец и брат, т.е. я (меня спрятали), пятнадцатилетняя девушка промолвила:
- Мама! Скажи, где лежат вещи!
- Где? Где? – снова набросились истязатели.
Казаки нашли ценные вещи, замурованные в дымоходе печи. Кроме них, забрали деньги, весь домашний скот: лошадь, свинью, овец. Это была третья победа Корушки и его карательного отряда.
Прошли годы, и справедливость восторжествовала. Корушку и его подручных поймали и судили в Воронеже. Первый раз мать была в этом городе, когда там служил в царской армии отец. Теперь её вызвали в губернский центр как пострадавшую от белогвардейцев.
Когда белые отступили, отец вернулся к своим обязанностям. По его рассказам, он ушёл из волисполкома из-за интриг сослуживцев, пытавшихся наживиться на конфискации помещичьих имений, купеческих складов и магазинов. Рассматривая фотографию отца в окружении его сотрудников, я его спросил:
- Почему ты в шубе, а твои подчинённые в кожаных и хромовых сапогах?
- Потому что не воровал и им не давал.
Отец обладал способностью предвидеть события. Ему в 20-е годы стало ясно, что время хозяйственных мужиков прошло, хотя в нём самом собственник сидел крепко. В одном из своих писем домой, когда он отсутствовал, отец написал матери, чтобы она продала ветряную мельницу. Мать, неопытная в делах купли-продажи, уступила ветряк за бесценок родственникам Анисьи, снохи Филиппа Дмитриевича (Гаврилевым). Отец был возмущён. Чашу его терпения переполнил донос дяди и Анисьи казакам. В одну из тёмных осенних ночей он поджёг ветряк, отомстив, таким образом, за все нанесённые обиды.
После ухода из волисполкома отец занимался своим хозяйством и подрабатывал у зажиточных крестьян строительством и ремонтом мельниц. Он избегал назначений и выборов на руководящие должности. До коллективизации, можно сказать, отец содержал семью, состоящую из десяти человек. Одним словом, он был нашим основным кормильцем. При моей памяти отец привозил домой зерно, домашний скот. Этого нам хватало на несколько месяцев. Приглашения на работу следовали одно за другим.
На мать ложились все хозяйственные заботы по дому. В отсутствие отца она со старшими дочерями выполняла все полевые работы. Мои старшие сёстры Гарпеша, Маруся и Клава научились запрягать лошадь, пахать землю, косить сено и зерновые, убирать урожай. Все мои семь сестёр были как на подбор красивыми и работящими. Любовь к труду прививалась в нашей семье с детства.
Отец всегда ставил перед собой определённую цель. Для её достижения он готов пойти на любые лишения. На собственном опыте отец убедился, как необходимы в жизни систематические знания. Поэтому его не покидала мысль дать детям своим образование. В Шаталовке была на весь район одна школа крестьянской молодёжи, позже она стала называться школой колхозной молодёжи (ШКМ). Но в неё принимали только по одному ученику из семьи.
Первой посчастливилось Марусе: её определили на учёбу в ШКМ, семилетнюю школу. Очень слабую здоровьем Таю отец отвёз в Нижне-Девицк. Он остался на время в городе, устроился в школе столяром, пока Тая не привыкла к новым условиям, школьным порядкам. Потом отец решил поехать на заработки на Донбасс и взять с собой Гарпешу, Клаву и меня. Гарпеше отводилась роль домохозяйки. Основная цель поездки была достигнута: Клаву и меня приняли в ФЗС – фабрично-заводскую семилетку.
После нашего отъезда мать осталась без хозяина с тремя детьми на руках: с Зиной, Раей и Лидой. Лиде в то время было всего два года. Мать обвинили в неуплате какого-то налога, хотя она рассчитывалась вовремя со своими повинностями, только не всегда требовала квитанции. У неё конфисковали корову, овец, свинью, сломали надворные постройки. Это была месть за выезд отца, как говорили в колхозе, за длинным рублём. Через год мы возвратились домой. Отец выполнял в колхозе, как и раньше, плотницкие, столярные, кузнечные работы, при необходимости работал мельником.
В колхозе оплата производилась трудоднями, т.е. записями в бухгалтерских книгах. Продуктов на них выдавалось мало. А трудодни, их называли палочками, в пищу не годились. К тому же наша семья лишилась домашнего имущества. И мы явным образом голодали. У большинства нашей семьи от голода пухли ноги. Мы питались различными травами, чуть-чуть приправленными мукой.
Отец осуждал политику Сталина, политику личной власти, насильственной коллективизации села. В этом он на многие годы опередил своих современников, не считая таких выдающихся государственных деятелей, как Н.И. Бухарин и другие. Но в своей семье отец был диктатором, настоящим деспотом. Несмотря на всё это, его любили все члены семьи и гордились им. Родителей, говорят, не выбирают. Но других родителей мы бы и не желали иметь.
Наша мать для отца была надёжным помощником, опорой во всех больших и малых делах. Родители прожили совместно 68 лет. За все годы своего замужества мать ни разу не ослушалась отца. Она покорно несла свой крест. Все домашние и семейные вопросы отец решал единолично. Мать выполняла все его желания и прихоти. Единственное, что она себе позволяла, - поплакать старшим дочерям в жилетку.
Всех нас, своих детей, отец держал в ежовых рукавицах. Мы были для него «колёсиками» и «винтиками» в домашнем механизме. Каждое слово отца для нас было законом. Всё, что он требовал, выполнялось беспрекословно. Он ни с кем не советовался, не обращался по-дружески. Нотации были одним из способов давления на детей. Наши прихоти и ошибки вспоминались годами. Мы лишены были многих семейных радостей. Не удивительно, что мы с детства научились скрывать свои мысли и чувства.
Настоящие переживания начинались для сестёр тогда, когда они становились взрослыми. На разговоры о женихах, замужестве было наложено табу. Сёстры встречались с парнями украдкой. Гулять разрешалось только до 10 часов вечера. Отец всегда сидел у калитки и ждал возвращения домой.
За Гарпешу сваталось 22 молодых человека. Всем она отказывала, потому что любила Степана Гетманова. Отец и слушать о нём не хотел. В нём он видел только ленивого и бедного парня. По настоянию отца она вышла замуж за Тимофея Медведева, сына деревенского богача из Баклановки. Когда эта семья была раскулачена, отец забрал Гарпешу домой.
Больше доставалось от отца Марусе, которую он изводил годами придирками, наставлениями, намёками, и Зине. На своё несчастье она встретилась случайно с парнем из Украины Николаем Козовым, который влюбился в неё безумно. Она не могла ему ответить взаимностью: она любила другого. С Николаем случилась беда: он трагически погиб – утонул в реке. Зина здесь была ни при чём. Но в душе она чувствовала себя виноватой в его преждевременной смерти.
Отец, не зная истины, повседневно изматывал её догадками, небылицами, ещё больше растравляя её раны, усугубляя муки. Не выдержав всего этого, сестра Зина вышла замуж за Василия Долгих, с которым её познакомили родственники. С ним она нажила двоих детей, но в конце концов разошлась из-за его непробудного пьянства. Чтобы вырваться из «тёмного царства», большинство моих сестёр выходило замуж, можно сказать за первого встречного. И браки эти, как следовало ожидать, были несчастными.
Однако у меня в семье было своеобразное положение. Когда я был маленьким, отец много возился со мной. Он обычно сажал меня на колени, и мы с ним пели песни, в основном революционные. Когда я подрос, положение моё резко изменилось. Нередко я терпел побои от отца за шалости. Иногда мне доставалось на орехи ни за что ни про что. Что-нибудь сломали, разбили – ответ приходилось держать мне. Отец никогда не затруднял себя проверкой достоверности сигналов. Меня считали в семье виновником всех бед. Я очень переживал несправедливое к себе отношение. И у меня не раз закрадывались мысли о побеге из дома.
Прошло много лет, прежде чем мы стали находить с отцом общий язык. Он рассказывал мне о своём участии в революции девятьсот пятого года, гражданской войне. Мы спорили с ним по вопросам политики. И позже оказывалось, что отец во многом был прав. Он находил положение ненормальным, когда крестьянин, сидя на земле, не мог себя прокормить. Однажды он передал мне две общие тетради, по сорок восемь страниц в каждой, со своими воспоминаниями. Как бы они мне сейчас пригодились! Но тетради исчезли при неизвестных обстоятельствах, хотя я их держал в сундучке. В то время я учился в педучилище.
Наша семья всё чаще находилась в затруднительном положении, хотя в семье было уже несколько учителей. Учителя в те годы жили тоже за чертой бедности. Сёстры-учительницы еле сводили концы с концами. Родителям они, конечно, помогали, но недостаточно.
В 1937 году, когда я начал работать учителем начальной школы, к нам пришла беда. Наш отец, настоящий мудрец из крестьян, проявил неосторожность. Он выступил на колхозном собрании, когда обсуждалась кандидатура в Верховный Совет СССР трактористки Дарьи Григорьевны Цыганковой, нашей соседки. За замечание, что заслуги выдвигаемой кандидатуры приукрашены, отца через несколько дней арестовали как врага народа.
Собрание вёл председатель колхоза Пётр Иванович Журахов, старый друг отца. У отца, вероятно, ещё сохранилась тогда вера в человеческое благородство. Он надеялся, что друг его защитит, объяснит недоразумение. Но этого не произошло. Это были годы, когда дети отказывались от родителей, жёны от мужей.
Старшие сёстры и я не сидели сложа руки. Каждый из нас предпринимал какие-то шаги в защиту отца, обращаясь в различные инстанции. Я написал письмо Генеральному прокурору СССР о незаконном его аресте. Отец просидел в Воронежской тюрьме шесть месяцев. Там его подвергали унижениям, телесным наказаниям. Но он не подписал обвинения в подрывной деятельности против государства, вредительстве. Отец был оправдан.
Побывав в сталинских застенках, он долго не мог прийти в себя. Отец был разочарован. Он вспоминал свои беседы со студентами. Идеалы революционеров тогда были светлые. Между заключёнными в царской тюрьме существовала солидарность. Обращение с врагами самодержавия было довольно сносное. Теперь же каждый умирал в одиночку, никому до него не было дела. Неужели борьба с царизмом и гражданская война были напрасными? Почему уничтожались самые честные люди? Что же представляет собой «народная власть»?
Не успели дома опомниться от кошмара, связанного с арестом отца, как нашу семью постигла новая беда. У нас была похищена корова Зорька. Украли её наши соседи – пьянчуги, одели в лапти, чтобы она не оставила следов, и продали неизвестному вору Мытарю из Малаховки, имевшему широкие связи с преступным миром. Мытарь сбыл через своих посредников нашу корову крестьянину, проживавшему в одном из пригородных сёл Воронежа. Целый год семья жила без молока. Помог нам разыскать нашу кормилицу В.Е. Дронов, наш дальний родственник. Возвращаясь из Воронежа, он в стаде коров в лесу узнал нашу Зорьку.
Отец поехал в село, расположенное возле леса, нашёл незаконного владельца коровы, переночевал у него под видом прохожего спутника, узнал корову. Потом поехал в это село с матерью и милиционером из Шаталовки. Зорьку удалось вернуть домой. Мать за всю свою жизнь трижды совершала поездки по одной и той же дороге: дважды в Воронеж, третий раз – за коровой.
В предвоенные годы посещали отчий дом и семейные радости. Сёстры приезжали домой с мужьями. Возле нашего дома собиралась молодёжь. Песням, пляскам, не было конца. Попов Василий, муж Клавы, играл на скрипке, Тая – на гитаре, Зина – на балалайке. Одним словом, у нас был свой семейный оркестр. Родители наши ликовали, хотя гости доставляли матери много хлопот. Надо было ежедневно накормить 12-15 человек.
Наша семья испытывала значительные материальные затруднения. В одной из наших бесед отец мне поведал:
- У меня сейчас нет цели, к которой бы я стремился. Четверо детей стали учителями. Скоро закончит среднюю школу Зина. Дело теперь за Раей и Лидой. К чему мне стремиться? Мне надо иметь повседневное интересное занятие, чтобы оно к тому же приносило пользу.
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 255; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!