О Святом Духе и Его действии.
Святитель Григорий Нисский называл Дух Святой «Царством».
Дух – Царственное Величие Отца, всегда присущее Ему и венчающее, «помазующее» рождаемого Отцом Сына: «Вечно славен Отец, сущий прежде веков; слава же Отца – предвечный Сын; равно и слава Сына – Дух Христов».
«Сын прославляем Духом, Сыном прославляем Отец; наоборот – Сын получает славу от Отца, и Единородный делается славою Духа; ибо в чем прославляется Сын, как не в величии Духа!»
Именно Дух Святой привлекает нас ко Христу, помогает усвоить нам все полезное для нашего же спасения, уготованное нам нашим Искупителем. Христос приходит к нам и обитает в нас только чрез Духа Святого, и вместе с Ним свершает наше спасение.
По учению Святителя Григория Нисского, Духу Святому принадлежит “особая и преимущественная сила и энергия очищать от греха”.
Святитель формулирует эту мысль в следующем выражении: “правда дел и благодать Духа достигши соединения, взаимно наполняют блаженною жизнью душу, в которой они соединились”.
Святитель называет Дух Святой “помощником и сожителем, поскольку Он создает все доброе” для содействия душе в делах веры.
Это теснейшее взаимодействие благодати и человеческих сил происходит, когда СвятойДухдействует не только на человека, но именно в человеке, в самых сокровенных глубинах его духа, именно в сердце – центре и главном органе его высшей, религиозно-нравственной деятельности.
|
|
|
Действие Духа Святого, как благодати в человеке, по словам Святителя, отличается строгой постепенностью.
Об Ангелах.
Святитель Григорий Нисский утверждая о непрерывном совершенствовании природы Ангелов допускает, что созданные Творцом Ангелы размножились и что Ангельская природа лишь постепенно раскрыла себя в определенном числе Ангелов, из чего и произошла стройная иерархия Ангелов и образовалось умное Царство.
Оно полно возрастающим движением: «Природа Ангела некоторым образом непрерывно созидается, изменяясь вследствие приращения благ в большее, так что не видать никакого предела и возрастанию в лучшее границ не положено; истинное благо, хотя бы и казалось оно величайшим и совершенным, всегда и непрестанно служит началом для высшего и большего».
Ангельское видение, не вводимое в ошибки чувственностью, неизмеримо превышает наше; но по сравнению с Божиим «недалеко от нашего ничтожества».
«Соединятся вместе Ангельская и наша природы» и образуют единое «Божественное воинство». И раздается «единогласное благодарение Богу от всей твари, от всех претерпевших муки при очищении, и от не нуждавшихся в нем с самого начала».
|
|
|
О страшном Суде.
По мнению Святителя, конечный итог борьбы со злом заключен в событии Страшного Суда: «Воссияет снова краса Боговидная, по образу коей созданы мы в начале. А эта краса есть свет, чистота, нетление, жизнь, истина... Во всех явиться одна и та же благодать, так что каждый будет разделять с ближним одну и ту же радость. А потому всякий сам будет радоваться и, видя красу другого, будет сообщать ему свою радость, ибо уже никакое зло не преобразует вида в безобразность».
О человеке и творении мира.
О Боге и сотворении Им мира и человека Святитель писал так: ”Из ничего сотворил Бог мир, но сотворил его Словом Своим, ипостасной Мудростью, вечною Божиею Силою, творящею существа, изобретающею дотоле неосуществленное, содержащею приведенное в бытие, предусматривающею будущее», ибо не в “безсловии и неискусстве» начало мира.
Это творческий и единый акт Божий, сразу содержащий в себе все созданное, есть проявление “преизбыточествующей любви или благости”, однако не в смысле внутренней необходимости, но в виде свободного и целесообразного произволения.
Этот акт – явление миру света, славы и благости Божиих, Богоявление (теофания) в мире, а значит в Божием замысле и осуществлении было и существо причастное Божественному совершенству – иначе не было бы Богоявления.
|
|
|
Бог сотворил «небо и землю – положил основание и поводам и причинам всех существ» и «в одно мгновение и вдруг».
Все сотворенное Богом различается на духовное, или умное, и чувственное, или телесное; причем духовному принадлежит первенство и по достоинству и по порядку осуществления.
Духовная природа – образ Первообраза; но созданный образ и отображение, а потому «по свойству своей природы нечто иное, чем Он».
«Ничто из приходящего в бытие чрез творение не может быть иначе, как в месте и во времени», тогда как Бог выше того и другого.
Акт сотворения Богом мира – начало его временного раскрытия во времени.
В первое мгновение бытия мира, по учению Святителя, все было только возможностью или потенцией: «в действительности ни одной отдельной вещи еще не было» и бытие мира началось с бытия «стихий» или элементов.
Эти стихии – нематериальные, но слагают материальный мир (воздух и землю): как мир большой и малый, или человека «содержащего в себе те же стихии, которыми наполнена и вселенная». Таким образом, мировой процесс заключается в непрерывном движении стихий, которые, сходясь, образуют единичные тела, расходясь – их разлагают. Но и в каждом единичном теле, и в человеческом все время происходит тоже самое движение.
|
|
|
По составу своему тело человека непрерывно меняется. Оно подобно пламени, которое, сохраняя свою форму, в каждое мгновение является уже новым: «То, что в нашем естестве всегда притекает и утекает, проходя и всегда движась движением изменчивым, останавливается лишь тогда, когда прекращается жизнь. Пока тело живо, нет в нем остановки».
Через человека весь мир становится причастным Богу: Свет становится зримым, слава – засвидетельствованной, все прочее Божественное не остается праздным.
Человек – венец и Царь творения, обитающий в мире, как в своем дворце, облеченный порфирой добродетели и одаренный скипетром нетления и венцом славы.
Он отображает Бога в своем уме и слове, в способности любить, в своей непостижимости. Так будет когда с Богом соединится бытие материальное и сроднится низшее с высшим.
О единении Бога и человека.
Православное мировоззрение не только не допускает уничтожение личной индивидуальности человека ради полного слияния с Богом, но категорически и решительно утверждает, что такого слияния не может быть.
Для этого требовалось бы изменение или Божеской Сущности в человеческую или человеческой в Божескую. Но ни того, ни другого быть не может, а потому не может быть полного слияния, единения человека с Богом.
Эта мысль вполне определенно выражена у Святителя Григория Нисского: “Бог по Своей сущности не может перейти в другую субстанцию, - будучи неделим, прост, Он не смешивается с теми, которые входят с Ним в общение”.
О Христианстве.
«Христианство, - по словам Святителя, - есть подражание Божией Природе... если мы хотим быть образом Бога невидимого, мы должны сообразовать вид нашей жизни с предлежащим нам образом жизни... истинное совершенство состоит в том, чтобы никогда не останавливаться в приращении к лучшему и не ограничивать совершенства каким-либо пределом».
О чинах в загробной жизни.
В учении Святителя Григория Нисского, глубоко и индивидуально осмысливавшего христианство, мы узнаем, что земная жизнь не только ответственный процесс очищения от греха, но и свободное религиозно-нравственное развитие, при котором не умирающие и не утрачивающие связи с телом души людей, слагаются за гробом в тройственную иерархию.
ПЕРВЫЙ ЧИН –«одни души достойны хвалы и праведны», они блаженствуют в Небесном Царстве, «созерцая Бога лицом к Лицу и в этом созерцании, обладая всем, что почитается за благо; безконечною жизнью, вечным нетлением, блаженством безсмертным... веселием, истинным светом, приятною пищею духовною, недоступному славою и непрестанной радостию...»
ВТОРОЙ ЧИН –другие души «и почести не удостоены и не наказуемы», третьи – «несут наказания за свои грехи. К ним принадлежат души, какие находятся в состоянии безразличия (души убиенных или умерших младенцев), какие не достигли необходимой для Боговедения разумности, и не приступили к земному своему подвигу, а потому» дорастают в загробной жизни.
ТРЕТИЙ ЧИН –души находящиеся в «огне адском», в чем-то темном, «в каком-то невидимом и безплотном состоянии жизни», томимые неудовлетворимыми похотениями, грешные души, не видя Бога, не способные общаться с Ним. Эта душа «будет кружить в воздухе, блуждая, носясь туда и сюда, никем не отыскиваемая, не имеющие Господина, желающая успокоения и приюта, но не находящая успокоения и приюта, но не находящая его, тщетно скорбящая и бесплодно кающаяся». Она будет жаждать и неутомимо алкать недоступных благ, пылая в огне неугасимом. И будет ее всегда, грызть «червь совести, устыжая и обновляя муку напоминанием о соделанном в жизни худо».
По Григорию Нисскому грешен весь душевно-телесный человек; а потому «загробная жизнь и телесна» (М. Ф. Оксиюк, «Эсхатология Григория Нисского», Киев. 1914 г.).
О зле.
Отношение зла к добру по Святителю Григорию Нисскому таково же, как отношение слепоты к видению. Но это не значит, что для человека зло нереально; напротив, именно в человеке оно становится некоторой реальностью.
Не имея, конечно же, начала в Боге, зло «зарождается как-то внутри, созидаемое свободным произволение, когда душа удаляется от блага».
Зло возникает в твари потому, что она свободно не стремится к Богу, а сосредотачивается в себе.
Человек может удаляться от Бога лишь потому, что он получил от Творца начало, и поэтому по природе своей он не изменен кем-либо, т. е. не Богом.
Тварь как созидаемое Богом из ничего «нечто» - есть то, что противостоит Богу, но не может быть «само по себе».
Человек может быть благим, если будет стремиться к Богу, и злым, если станет от Бога удаляться в себя.
Удаление же – это уход в небытие, тление, смерть и гибель. В этом удалении или гордыне (самости) и заключается брошенный нами вызов Творцу. С этого начал сатана разрушать мир Божий.
Как указывал Святитель человек, не обладая еще «истинным суждением о прекрасном», человек вообразил, будто может достичь блага своими собственными усилиями. Он стал искать его для себя и в себе, и потому сделался восприимчивым к дьявольской отраве – к «яду преслушания».
Отвратившись от единого Бога в свое ничтожество, человек тем самым обратился к небытию: к саморазложению или тлению смерти.
На месте «древа жизни» выросло «древо познания добра и зла» или «древо смерти», ибо «противоположное» зародилось.
Осквернение очей привело к усмотрению зла и к зависти к Богу – грех превратился в привычку, в греховность, которая, словно камень с горы, катится до «крайних пределов лукавства». Чувственность человека стала негодной: приняв в себя «противное», подпала разложению.
Отойдя от Единого, человек разъединился в себе на «умное» и «чувственное», а через второе обратился к материи и начал вбирать в себя ее безобразность – перестал ее отделять от себя, что и привело к огрублению его тела: Бог одел человека в «кожаные ризы», подобные телу смертных животных (Быт, 3, 21). Но наложенная Творцом на людей «возможность умирать, отличавшая природу безсловесную», была даже благом, ибо только в саморазложении может огрубевшее тело как бы расплавиться, перегореть и очиститься от зла.
Даже в новорожденном грешна его человеческая природа и потому – если человек, как средоточие мира, падает – увлекает за собой весь мир. Потому не в спасении одного индивидуума проблема, а в спасении всего Человека.
Об аде.
По мнению Святителей Григория Нисского и Григория Богослова Адне вечен, ибо он – огненная баня крещения, для тех кто умирает во грехе, и тех, кто в последний день, не вкусив смерти, будет искупать грехи определенным периодом мук.
Зло, по мнению Святителя,должно исчезнуть, ибо оно не безсущностно: живет, паразитирует на добре, в благом создании Божием. Необходимо, чтобы тварь прошла путь зла, «природа которого ограничена пределами».
Александр Рожинцев.
24 января 2016 года
Святой град Тихвин.
В статье использованы цитаты из книг: Протоиерей Георгий Флоровский «Восточные Отцы IV-VIII веков (1931) и Л. П. Карсавин “Святые отцы и учители Церкви” (1926).
Дата добавления: 2018-02-28; просмотров: 183; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!