Сверхъестественная любовь 35 страница
Вероятно, Натан тоже вспоминал то последнее лето и прогулку вокруг озера, когда даже воздух между ними, казалось, светился от напряжения скрываемых друг от друга чувств.
— А шрама на ноге совсем не видно, — заметил он, поставив чемоданчик на стол.
Эмма машинально посмотрела на свою правую икру. Ровная, гладкая кожа на том месте, которое пять лет назад было разодрано и залито кровью.
— Из-за того укуса я превратилась в оборотня, и теперь все раны на мне быстро заживают.
Именно такой реакции — взрыва хохота — она и ожидала. Нет, она не сможет сразу рассказать всю правду. Нужно сначала подготовить Натана, чтобы ему легче было поверить в невероятное. Сейчас он собирался оставить ее с тетей Летти дома, а сам решил вернуться на шоссе, чтобы вдвоем с Осборном тщательно обследовать место происшествия. Будет нетрудно сопровождать его в волчьем облике и помогать... в надежде, что он не застрелит ее, как того оборотня пять лет назад.
Получив свинцовую пулю между глаз, вервольф скончался на месте, но, к сожалению, не успел превратиться обратно в человека. Если бы это произошло, Эмма могла бы узнать, что ее ждет, и понять, отчего ее вдруг потянуло куда-то и почему она потом очнулась совершенно голой в лесу, как раз напротив дома Натана.
Впрочем, она все равно испугалась бы и быстро убежала бы прочь.
— Твой джип до отказа забит багажом, — удивился Натан, наблюдая за ее попытками застегнуть чемодан. — Ты задержишься у нас надолго?
|
|
|
— Вероятно, навсегда.
— Почему именно теперь?
Она втиснулась в свои джинсы.
— Тетя Летти стареет, а в местной школе как раз открылась вакансия учителя. Кроме того, здесь у меня будет больше возможностей побегать.
Он удивленно сдвинул брови:
— У тебя какие-то неприятности?
— Ты неправильно понял. Я сказала «не для побега», а «побегать». Согласись, в большом городе это делать сложнее.
Он молча кивнул, не переставая хмуриться. Когда тетя Летти вернулась на кухню, Эмма уже успела натянуть свитер и снять с вешалки пальто, надеть вязаную шапочку. Дэйзи, золотистый ретривер, живший у Летти еще в те времена, когда Эмма появилась здесь впервые, осмелел настолько, что спустился по лестнице и уселся у ног хозяйки, продолжая трястись всем телом. Еще и поэтому Эмме пришлось тогда уехать. Но со временем она убедилась, что собака способна преодолеть инстинктивный страх перед ней. Правда, для этого потребовалась целая гора собачьих галет.
Летги сурово взглянула на племянницу, но та в ответ лишь покачала головой.
Стареющая тетя, работа, возможность побегать — все это правда. Но на самом деле Эмма вернулась из-за Натана. Только сказать ему об этом она сможет не раньше, чем объяснит все остальное.
|
|
|
Снегопад прекратился перед самым рассветом. Натан брел вдоль шоссе, освещая обочину фонариком в надежде отыскать хотя бы небольшой отпечаток шин, не заметенный снегом. Эмма помогла определить тип автомобиля, но дальше этого поиски не продвинулись.
Он отошел на сотню шагов от джипа, а потом повернул назад. Осборн, стоявший возле своей машины, помахал ему на прощание рукой. Натан ответил тем же. Здесь больше нечего делать. Джип скоро отбуксируют в город, а снегоуборочная машина завершит то, что начал снег.
Оставшуюся часть утра Натан пытался отыскать дорогу через лес, по которой преступник мог вернуться в город. Скучное, монотонное занятие, почти не требующее умственных усилий. А значит, все его мысли были заняты Эммой.
Ему очень хотелось бы сейчас очутиться вместе с ней в его спальне, на большой двуспальной кровати с целой горой одеял, а не тащиться по зимнему холодному лесу.
Проходя еще раз мимо джипа, он оглянулся. Водительское сиденье покрылось сантиметровым слоем снега, а ручка дверцы была измазана порошком для снятия отпечатков пальцев.
На него Натан не очень надеялся. Эмма уверяла, что нападавший носил кожаные перчатки. И все-таки ей удалось укусить его так, что кровь забрызгала все вокруг. Очевидно, страх придал ей силы.
|
|
|
Горячий комок гнева подкатил к горлу Натана. Невидящим взглядом он уставился на полосу леса за джипом. Этот ублюдок еще легко отделается, если сам заявится в офис шерифа, чтобы сдаться добровольно. Но Натан молил Бога, чтобы преступник все-таки решил сопротивляться.
Разумеется, сначала его нужно найти. Натан со злостью ударил кулаком по крыше джипа и развернулся к своему автомобилю. Развернулся и замер на месте.
На снегу возле его «блейзера», вытянувшись во всю длину, словно собака у камина, лежал волк. Только зверь был в два раза больше самой крупной собаки, какую Натан когда-либо видел. А вот с волком такого размера ему однажды довелось повстречаться. И даже застрелить, когда хищник бросился на Эмму.
Но этот волк не зарычал, не ощетинил густую темную шерсть и не оскалил клыки. Он лишь повернул голову, приподнял уши и взглянул на человека глазами янтарного цвета.
Натан потянулся рукой к пистолету, но решил не доставать его из кобуры. Пока не стоит. Он отступил в сторону и начал по широкой дуге обходить хищника, чтобы выйти к машине с другой стороны. Но остановился, когда волк вскочил и неспешной рысцой побежал к джипу.
|
|
|
Хищник принюхался к снегу возле спущенного колеса, затем продолжил бег. «Ищет знакомый запах», — догадался Натан и немного расслабился. Тем временем волк начал разрывать лапами небольшой сугроб, нанесенный ветром вокруг заднего колеса.
Вдруг зверь остановился, посмотрел на мужчину и сел. Но как только Натан отвернулся, волк довольно заурчал и своим длинным носом вытолкнул что-то из сугроба.
Маленький черный комочек прокатился по снегу, оставляя за собой розовый след, и Натан внезапно почувствовал, как его желудок болезненно сжался.
Волк отступил на пару шагов и снова уселся. Мужчина осторожно приблизился к джипу и перевел взгляд с хищника на лежащий в снегу предмет. Спазм в желудке повторился, а еще через мгновение Натану показалось, что земля качается у него под ногами. Он присел на корточки, пережидая внезапное головокружение.
Там на снегу лежал большой палец человеческой руки, все еще обернутый в обрывок кожаной перчатки.
С ума сойти! У него все-таки будут отпечатки пальцев преступника! Все еще не веря собственным глазам, Натан снял шапку, пригладил рукой волосы и внимательно посмотрел на зверя:
— Что ты за дьявольское создание?
В ответ — молодой человек мог бы поклясться в этом — волчья пасть растянулась в совершенно человеческой усмешке. В то же мгновение Натан отчетливо вспомнил, как на кухне у тети Летти Эмма неудачно пошутила про оборотня.
Господи! Неужели он действительно способен поверить, что это не волк, а человек? Что это Эмма?
Нет, нужно все-таки спать по ночам, чтобы потом не мерещилась всякая ерунда. Натан прогнал глупые мысли и остановился. Волк пробежал мимо, задев его ногу. Натан проследил за хищником, пока тот не скрылся за поворотом шоссе, затем вернулся и подобрал откушенный палец. О странном звере он может подумать и позже, а сейчас необходимо заняться делом.
Пятнадцать минут спустя Натан резко ударил по тормозам, заметив того же волка на обочине шоссе. Машина пошла юзом, но потом сцепление с дорогой все-таки восстановилось. А вот сердце водителя еще долго не могло успокоиться.
Он вылез из машины и погрозил пальцем хищнику:
— Ты хоть понимаешь, насколько это глупо?
Наверное, не намного глупее; чем разговаривать со зверем.
А когда волк отбежал на несколько шагов и выжидающе посмотрел на него, Натан и вовсе почувствовал себя идиотом.
Это был съезд на лесную дорогу. И зверь все дальше и дальше уходил по ней в сторону от шоссе, время от времени нюхая снег и оглядываясь на человека.
— Издеваешься, да? — невольно усмехнулся Натан.
Нет, ему не почудилось. Волк действительно замотал головой в ответ на его вопрос.
Натан поплелся следом за хищником:
— Все равно ни один присяжный не поверит в такую чушь.
Эмма еще не совсем проснулась, когда услышала, что Натан вернулся. Она уткнулась носом в подушку и слушала, как тетя Летги расспрашивает его о расследовании, о состоянии машины Эммы и что он предпочитает на завтрак — рулет или пирожки с мясом. Затем тетя отослала Натана с кухни с поручением разбудить принцессу, собравшуюся, вероятно, проваляться в постели до вечера.
Сама принцесса считала, что имеет право спать столько, сколько захочет. За это утро она пробежала не меньше сорока миль. Оставив Натана на шоссе, она еще обшарила добрую четверть города, пытаясь отыскать по запаху след преступника.
Но, к сожалению, ничего не обнаружила.
Натан зашел не постучавшись. У Эммы перехватило дыхание, когда он закрыл за собой дверь и приблизился к кровати. Затем разулся и скользнул под одеяло, прижавшись к ее спине.
— Ты ведь уже проснулась? — прошептал он ей на ухо.
Она кивнула, из последних сил сопротивляясь необходимости сказать правду, рвущуюся наружу, словно дикий зверь.
— Мы кое-чего добились за это утро. — Натан немного отодвинулся и положил руку ей на живот. — Нашли то место, где он свернул с шоссе, и следы его автомобиля. Даже отпечаток пальца уже отправили в лабораторию. Надеюсь, преступника теперь быстро найдут. Любому человеку, лишившемуся пальца, придется дать этому какие-то объяснения.
Эмма справилась с собой и снова обрела дар речи:
— Очень скоро палец отрастет вновь. И тогда будет намного труднее убедить присяжных в виновности этого человека.
Наступившее молчание было тягостным и болезненным. Натан лежал неподвижно. Эмма не видела его лица, не знала, о чем он сейчас думает. Но, по крайней мере, он не отдернул руку.
Наконец он прижал Эмму к себе. Отросшая со вчерашнего дня щетина царапнула ей щеку.
— Со мной сегодня произошел странный, таинственный случай. И я не из тех людей, кто будет неделями ходить вокруг да около. Пусть лучше окажется, что ты действительно сказала именно то, о чем я подумал, иначе я просто сойду с ума.
Эмма облегченно вздохнула, так глубоко, что у нее даже закололо в груди, и опять смогла лишь кивнуть в ответ. Но Натан продолжал настаивать:
— Если ты это сказала, скажи еще раз.
Она проглотила стоящий в горле комок:
— Да, это была я. Тот волк, которого ты видел утром. Я показала тебе ту дорогу и откопала в снегу палец.
— О господи! — Он спрятал улыбку, уткнувшись лицом в ее шею. — Ты на редкость удачно его укусила.
— Да, наверное. Но дело в том, что он теперь тоже превратится в оборотня. Как превратилась я пять лет назад.
Натан кончиками пальцев погладил ее висок. Там, где недавно была содрана кожа, не осталось даже царапины.
— У тебя все так быстро заживает. Не больно, когда я прикасаюсь?
— Нет. — Она сжала его руку. — Больно будет, когда ты перестанешь ко мне прикасаться.
— На это у тебя нет ни единого шанса. — Его губы пробежались по ее уху и щеке, а затем по пальцам, которыми она прижимала к шее его руку. — Значит, поэтому ты и не вернулась пять лет назад?
— Я боялась, — призналась она.
— Просто боялась или было еще что-то, о чем я должен знать?
— Было. Мне понадобилось очень много времени, чтобы прийти в себя. И мне стало намного трудней справляться со своими желаниями. — Например, с желанием увидеть Натана. — А еще я боялась случайно причинить кому-нибудь вред.
— А теперь?
— Теперь я многому научилась. Чем больше свободы я предоставляю волку в себе, тем строже контролирую себя человека. — Не в силах больше сдерживаться, Эмма потерлась о него спиной, а потом добавила со смущенной улыбкой: — Но мой самоконтроль не всегда идеален.
Его рука скользнула вниз, лаская ее бедра.
— Но все-таки он не совсем выключен.
Эмма вцепилась пальцами в простыню, скомкав ее, но, слава богу, не разорвав ногтями. Она еще не умела контролировать свое возбуждение, но уже поняла, что Натан прав. Она высвободилась из его объятий и, чуть ли не задыхаясь, прошептала:
— Нам нельзя.
Натан замер:
— Сейчас или вообще?
— Сейчас. Тетя Летги поднимается к нам по лестнице.
Он тяжело вздохнул у нее за спиной. Эмма хихикнула, но смех тут же оборвался, когда Натан развернул девушку к себе лицом и сжал ногами ее бедра.
Боже, какой у него приятный и волнующий запах! Какой сладостный! Она запустила пальцы в его волосы, приоткрыла рот и почувствовала приятное тепло его языка. Ее ноги оказались между его ногами, она качнулась вперед, еще раз и еще. Дыхание учащалось с каждым движением, и все тело жаждало продолжения.
Но это случится не сейчас. Со звериным рычанием Натан отодвинулся и тут же вскочил с кровати. Тяжело и шумно дыша, со взъерошенными волосами, он стоял перед ней в форменных брюках цвета хаки и такой же рубашке. Он справился с собой, но это далось ему ничуть не легче, чем Эмме.
Теплая волна захлестнула ее, губы сами растянулись в улыбке.
— Шериф Дадли. — Она повернулась на бок и приподнялась на локте. — Звучит намного лучше, чем помощник шерифа Дадли.
Это шутливое прозвище она дала ему, когда они впервые встретились и сразу почувствовали взаимное влечение. Но Эмме было всего шестнадцать, и она даже не думала ни о чем ином, кроме невинных встреч с молодым человеком, уже окончившим колледж. Неудивительно, что их отношения так и не вырвались за рамки «просто дружеских». Оба не хотели рисковать дружбой, сложившейся за первое лето, поэтому боялись что-то менять. И оба страстно желали этого.
И вот теперь отношения изменились. Решительно и бесповоротно.
Натан провел по лицу рукой, наконец-то оторвав от нее взгляд:
— Когда ты утром так меня назвала, ты уже знала о моем избрании? Летти рассказала?
— Я все время следила за здешними новостями.
— Это хорошо. Только вряд ли где-нибудь объяснялось, что большинство людей проголосовали не за меня, а за знакомое имя. Они видели в бюллетене фамилию Форрестер и ставили рядом с ней галочку, забыв о том, что мой отец вышел в отставку и уехал в Аризону. А в результате получили в шерифы Форрестера-младшего. — Улыбка у Натана вышла немного кривоватой. — Не правда ли, я мало что сумел прибавить к доброму имени отца за эти полтора года?
Эмма села в кровати:
— Что ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, что за это время погибли четыре женщины, а убийца до сих пор разгуливает на свободе.
— Значит, твой отец просто вовремя отошел от дел. — Она подняла голову и пристально посмотрела на него. В лице Натана угадывалось не только раздражение и разочарование, но и чувство вины. — Выходит, ты поэтому не приезжал ко мне в Сиэтл?
Он смотрел куда-то сквозь нее:
— Ты сейчас покачала головой точно так же, как утром. И посмотрела на меня таким же дьявольским взглядом. — Не дождавшись ответа, он засунул руки в карманы. — Да, я просто не мог предложить тебе ничего конкретного.
Если бы он тогда просто появился на ее пороге, этого было бы достаточно. Но Эмма и сама пряталась от него, потому что боролась со своими собственными демонами, — которых он так легко принял, — и теперь она не могла сказать Натану, что его демоны не имеют значения.
Она соскользнула с кровати, встала на цыпочки и быстро его поцеловала:
— Ничего, мы найдем убийцу.
— Мы?
— Конечно. И не вздумай со мной спорить, — остановила она его возражения. — Потому что я его укусила. Возможно, он сейчас борется со своими инстинктами. Но с ними трудно справиться. По-видимому, он просто наслаждается насилием и убийствами.
Натан помрачнел:
— Паузы между его нападениями становятся все короче.
— И дальше будет хуже. Потому что он станет сильнее, быстрее и начнет применять в охоте за женщинами новые приемы. И новые способы прятаться.
— Как ты предлагаешь его искать?
Эмма постучала пальцем по кончику носа:
— Вынюхивать. Я помню его запах, а городок у нас маленький. За ночь я обыщу его большую часть.
— Не сомневаюсь. — Натан ненадолго задумался. — Сколько ты успела обнюхать за сегодняшнее утро?
— Только дома южнее Ореховой улицы, — усмехнулась Эмма.
Разумеется, Натан не отпустил Эмму одну. Он медленно ехал по темной улице и наблюдал за тем, как она перебегает от дома к дому, обнюхивая пешеходные дорожки и двери. Ее появление вызвало дикий переполох среди городских собак, они метались вдоль заборов и захлебывались лаем. Похоже, наутро Натану предстоит выслушать много жалоб от недовольных горожан.
Он позвонил Осборну, который остался охранять дом, соблазненный тушеным мясом домашнего приготовления. Помощник сообщил, что Летти уже легла спать, а сам он добивает третью порцию угощения.
Натан пообещал вытолкать его за дверь, когда наступит утро.
Он продолжал следить за Эммой, бегущей по темным улицам. Время от времени волчица поднимала морду, принюхивалась, потом отрицательно мотала головой и устремлялась дальше. Натан вздохнул и глотнул кофе. Вероятно, поиски займут еще не один час. И даже если Эмма опознает мерзавца, предъявить ему обвинение будет затруднительно. Волчье обоняние вряд ли покажется присяжным убедительным доводом. К счастью, есть еще отпечаток пальца. Но если и это не поможет, Натану придется начать все сначала, отыскать другие неопровержимые улики и тогда уже арестовать убийцу.
Натан нахмурился. Поймать верфольфа в любом случае будет непросто.
Было уже около двух пополуночи, когда Эмма возвратилась к машине. От ее дыхания в небо поднимался густой пар. Натан наклонился и открыл левую дверцу. Волчица запрыгнула внутрь и с тяжелым вздохом растянулась на сиденье.
— На сегодня достаточно?
Ощущение нереальности происходящего снова охватило его. Одно дело — знать, что это Эмма, и совсем другое — разговаривать с волчицей, как с человеком.
Она взглянула на него и повернулась на бок. От жалобного завывания по спине Натана пробежал холодок. Эмма клацнула зубами, и вдруг ее челюсти начали изгибаться, растягиваться.
О господи! Он выключил фары и отъехал подальше от домов. Потом склонился над ней, но не решался дотронуться, опасаясь навредить своим прикосновением. Она всхлипывала и стонала, а он что-то бормотал, не зная, как ей помочь и облегчить боль. Казалось, что это длилось целую вечность, хотя на самом деле прошло не больше минуты. Наконец она успокоилась и свернулась клубком. Ее волосы и обнаженное тело блестели от пота.
— Все не так страшно, как кажется, — тяжело дыша, объяснила Эмма. — Нужно просто научиться справляться с болью.
Не зная, что ответить, Натан только покачал головой. Он достал с заднего сиденья плед и набросил ей на плечи.
— Спасибо. — Она с благодарностью приняла предложенный кофе и трясущимися руками поднесла кружку к губам. — Через несколько секунд я буду в порядке.
Эмма не преувеличивала. Пока она допивала горячий напиток, дрожь прекратилась. Девушка, не мигая, смотрела куда-то вдаль сквозь лобовое стекло, постукивая пальцами по кружке.
— Я чувствовала то здесь, то там слабый запах, но он не был сосредоточен в одном месте. Я думаю, что он ходит по всему городу. Может быть, что-то ремонтирует или занимается какой-то другой работой с выездом на дом.
За эту ниточку Натан уже мог ухватиться.
— Мы обыскали большую часть города. Но может, он живет за городом, в деревенском доме, и приезжает сюда только работать.
— Я начну искать этот дом завтра ночью, — решила она и добавила с усмешкой: — Можно, конечно, и днем, но боюсь, как бы меня не подстрелили.
— Скорее, даже послезавтра, если придет ответ на наш запрос по отпечатку пальца.
Эмма кивнула не слишком уверенно. Натану показалось, что она сейчас думает о том же, о чем и он: поймать вервольфа будет очень непросто.
Она склонила голову набок, допила кофе и осторожно поставила кружку в держатель.
— То, что ты видел мое превращение, помогло тебе? Или только все усложнило?
Натан не решился спросить, как она узнала, что у него никак не получается признать ее в этой волчице.
— Помогло. Не скажу, что окончательно все прояснило, но помогло.
— Должно быть, это выглядит отвратительно.
Он посмотрел на ее ноги — бледные и такие восхитительно человеческие.
— Разве только в первые мгновения. А то, что получилось в итоге, — нет, ни в коем случае.
Их глаза встретились.
— Ты побоялся прикоснуться ко мне.
— Я боялся, что тебе станет еще больнее.
Ее губы дрогнули. Пальцы, судорожно вцепившиеся в плед, разжались.
— Я думала, мы с этим уже разобрались. Мне станет больно, если ты не будешь ко мне прикасаться.
Между разошедшимися краями пледа выглядывала полоска бледной кожи на ее груди. Натан притянул ее к себе. Эмма прижалась к нему со страстным нетерпением, широко раздвинув колени. Ее губы коснулись его губ, потом заскользили по щеке, по шее. Ее тело согревалось под его ладонями, ее пальцы лихорадочно расстегивали его рубашку.
Он подумал о том, что нужно остановиться. Что он представлял это совсем иначе — с розами, вином и большой мягкой кроватью, а вовсе не на сиденье автомобиля. Но еще он подумал, что никогда не слышал ничего более сладостного, более возбуждающего, чем ее учащенное дыхание и глухой стон, сопровождавшие плавное скольжение его пальцев вниз по ее животу.
Она задвигала бедрами, выгнула спину и обхватила его за плечи. И выкрикнула его имя в то мгновение, когда он вошел в нее. Она отдавала ему себя такой, какая она есть, и принимала его таким, каким был он.
Пробежав сотню миль, она вряд ли вымоталась бы сильнее. Эмма замерла на груди у Натана, и ее тело обмякло. Шевелиться совсем не хотелось. Но это было необходимо. С тихим стоном она соскользнула с его коленей. Натан улыбнулся, хотя и сам выглядел таким же выжатым, как она. Эмма потянулась за сумкой, которую положила за сиденье машины еще перед выходом из дому. Она даже не пыталась сдерживать переполнявшие чувства. Внутри ее продолжал пылать пожар, отдающийся болью в груди и горле. Но это была сладкая боль, смягченная пониманием того, как удивительно они с Натаном подходят друг другу.
Им было хорошо вместе. Больше, чем просто хорошо. Чудесно.
Натан застегнул рубашку и заправил ее в брюки.
— Мне нужно позвонить Осборну и предупредить, что мы возвращаемся. Как ты думаешь, Летти заметит, если ты будешь спать в моей комнате?
— Непременно. — Эмма вытряхнула из сумки свои трусики и джинсы. — Но она быстро свыкнется с этой мыслью.
На самом деле Эмма очень удивилась бы, если бы тетя не считала, что у них с Натаном что-то было в прежние времена. Она лениво слушала его разговор с Осборном и приглушенный лай Дейзи на заднем фоне.
Вдруг она уронила джинсы себе под ноги.
— Боже мой! Натан, гони к дому как можно быстрее. Скажи Осборну, чтобы он проверил спальню тети Летти. И пусть захватит с собой пистолет.
Он не стал переспрашивать, развернул машину и помчался к дому, одновременно передавая инструкции Осборну.
Эмма быстро оделась и объяснила, что ее встревожило:
— Я слышала, как лаял Дейзи. Но он не должен был этого делать, он вообще никогда этого не делает. Кроме той ночи, когда меня укусил оборотень. Вот тогда он лаял как сумасшедший.
Натан кивнул и закусил губу. На покрытой свежевыпавшим снегом дорожке, разделявшей дома Летти и Форрестеров, четко отпечатались следы колес.
— О черт! — прошептала Эмма и обернулась к Натану, неотрывно следившему за дорогой. — Я сейчас снова обернусь волком. Мне так удобнее, я стану быстрее и сильнее. А он, наверное, останется в человечьем обличье.
— И наверное, у него есть пистолет, — мрачно заметил Натан. — Так что даже не думай превращаться. Эмма! Черт тебя побери!
Она слышала, как он ругается и в раздражении бьет кулаком по рулевому колесу, а затем все заглушил жуткий хруст ее собственных суставов, и превращение началось.
Проступивший из темноты коттедж Летти напоминал пряничный домик, присыпанный то ли инеем, то ли сахарной пудрой. Натан оглянулся на Эмму, сидящую на снегу с настороженно поднятыми ушами.
— Хорошо, я согласен. В таком виде тебе действительно будет безопаснее. А мне теперь будет труднее спорить, какой я люблю тебя больше.
Эмма повернула голову и оскалила зубы, а потом опять стала смотреть вперед.
— Вот его машина, — показал он рукой, не зная, способны ли волчьи глаза различить вытянутую кабину грузовика, стоящего на обочине. — Он проехал мимо, а потом пешком вернулся назад. Только непонятно, к дому Летти или к моему.
Эмма нерешительно заскулила. Натан остановился возле грузовика и вытащил пистолет:
— Держись у меня за спиной.
Он приблизился к кабине и заметил магнитную табличку с фирменным знаком, прикрепленную к двери: «Фуллер. Сантехнические работы». Он тут же представил себе хозяина машины, Марка Фуллера, — высокого, рыжеволосого и добродушного парня. Представил и покачал головой. Господи! Они ведь вместе играли в футбол в школьной команде.
За все эти годы он не слышал ни одной неприятной истории, так или иначе связанной с Фулпером. В таком крохотном городишке, как Пайн-Блаффс, невозможно ничего скрыть. Если бы Фуллер хотя бы нехорошо посмотрел на женщину, поссорился или завел странный разговор, Натан наверняка об этом узнал бы. Но Фуллер ухитрился не вызвать никаких подозрений.
Следы на снегу вели от грузовика к соснам, растущим вдоль дороги.
— Ты не слышала никаких звуков из кабины?
Эмма покачала головой. Натан заглянул внутрь — там никого не было. Только скомканный бинт, покрытый коркой засохшей крови, лежал на сиденье.
Интересно, о чем подумал Фуллер, когда так легко остановил кровотечение? Когда рана стала так быстро заживать? Понял ли он, что с ним произошло?
— Это тот самый запах?
В ответ Эмма опустила голову, принюхалась и двинулась по следу. Бегущий рядом с ней Натан понял, что след ведет к его дому. Видимо, Фуллер опасался, что кто-то увидит свет фар его грузовика или услышит шум мотора, и поэтому остановился так далеко.
Натан набрал номер Осборна и уже приложил трубку к уху, когда услышал грохот выстрелов. Он рванулся к дому, Эмма стрелой пронеслась впереди него.
Он не смог сдержать облегченного вздоха, когда Осборн ответил.
— Кто стрелял? — спросил Натан.
— Стрелял я. В Марка Фуллера. Он неожиданно выскочил откуда-то, а потом выбежал на улицу.
— Никто не пострадал?
— Мисс Летти и я целы и невредимы. Кажется, я попал в Фуллера, но это его не остановило.
— У него есть оружие?
— Если и есть, то он им не пользовался.
Не так уж все и плохо.
— Оставайся на месте. Мы сейчас зайдем в дом.
Или он зайдет. Натан выключил телефон и забеспокоился, куда пропала Эмма. Ее следы вели к широкой, освещенной луной просеке, что отделяла дом от леса. Однако ни Эммы, ни Фуллера нигде не было видно.
Натан остановился на краю просеки под сосной, укрывшись за ее широким стволом. Тени вокруг дома сгустились, но он заметил какое-то шевеление возле заднего крыльца.
Это был Фуллер. Он двигался, низко пригибаясь к земле, какой-то нелепой, подпрыгивающей походкой, от которой по спине Натана пробежал холодок. Эти движения не напоминали ни волчьи, ни человеческие. Они были нечеловеческими. Лунный свет отразился в зрачках Фуллера, когда он остановился, выпрямился и настороженно повернул голову в ту сторону, где спрятался Натан.
Молодой шериф затаил дыхание, но его надежды на то, что преступник просто осматривает опушку леса, оказались тщетными. Через мгновение Фуллер снова сгорбился и, все так же подпрыгивая, направился прямо к нему. Нетерпеливое, голодное рычание далеко разнеслось в морозном воздухе.
Натан вышел из-за дерева, чуть согнул ноги и поднял пистолет, прицеливаясь:
— Ни с места, Фуллер! Ложись на землю, или я буду стрелять.
Вервольф продолжал нестись вперед, то ли усмехаясь, то ли задыхаясь от быстрого бега.
Натан прострелил его левую ногу. Кровь брызнула на снег, но преступник не остановился. Тонкая струйка холодного пота потекла по спине Натана. Он снова нажал на спусковой крючок. Пуля попала в живот, и Фуллер согнулся пополам. Но лишь на мгновение, а затем опять выпрямился. Натану даже показалось, что он побежал быстрее. Но еще на один выстрел времени хватало. В голову попасть труднее, чем в грудь, но если попадешь — наповал.
Однако следующая пуля лишь содрала с головы Фуллера клочок кожи вместе с волосами. В лунном свете сверкнул оголенный участок черепа. Вервольф был уже совсем близко.
Натан попятился и споткнулся о корень. Он быстро поднялся на ноги, но принять защитную стойку не успел.
Темный трудноразличимый силуэт мелькнул на просеке и набросился на Фуллера. Натан услышал стук столкнувшихся тел и увидел, как разлетелись во все стороны снежные брызги, когда они оба повалились на землю.
Раздалось злобное рычание, а затем кто-то завизжал от боли. Эмма?
Нет, не она, с облегчением понял он, как только дерущиеся прекратили кататься в снегу. Эмма опрокинула противника на спину и наступила лапой на окровавленную грудь. Ее зубы сомкнулись у него на горле.
Фуллер захрипел, а его глаза широко открылись. Правой рукой он пытался оттолкнуть от себя волчицу. На ней не хватало большого пальца, но на месте укуса уже вырос небольшой розовый бугорок.
Натан нацелил пистолет в голову Фуллера:
Дата добавления: 2015-12-20; просмотров: 27; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!