Бирючиный проезд 4.
Под знаком черного феникса
Бирючиный проезд 4.
- И тогда этот надутый индюк говорит мне…
Вернон Дурсль был прерван посреди своего горячего монолога звуком дверного звонка. Он недовольно нахмурился. Какие могут быть посетители в пятницу вечером? Тем более, что Дадли с друзьями уехал на выходные к побережью.
Вернон опустил назидательно поднятый указательный палец и проследил взглядом за направившейся к двери Петунией. Он все еще не мог успокоиться, что начальником отдела назначили не его, а этого ничтожного выскочку Стюарта. Размышления о несправедливости жизни оборвал отчаянный вопль жены.
- ТЫ? Что тебе здесь надо? Убирайся или я позову полицию! Теб…
Пронзительный крик оборвался настолько внезапно, что встревоженный Вернон все-таки поднялся с места и зашагал в прихожую. Теперь он со страхом смотрел на все еще шевелящиеся губы Петуньи, с которых, тем не менее, не срывалось больше не единого звука.
- Полиция? – Холодный насмешливый голос показался Вернону слишком знакомым, чтобы успокоиться. Петуния отшатнулась от двери, открывая вид на гостя.
- Это не гостеприимно, тетя. – Выпученными от страха глазами Вернон смотрел, как, небрежно отстранив с дороги Петунию, в дверь проходит ни кто иной, как его племянник - Гарри Поттер.
Но не маленький запуганный мальчик, много лет проживший в их доме, а взрослый, крепко сложенный мужчина, волшебник, голос которого говорил о холодной ненависти, а взгляд - об опасной силе и едва сдерживаемой ярости.
Вернон взял себя в руки: «Это все еще тот самый ненормальный урод».
- Что ты здесь делаешь? Мальчик, не ты ли несколько лет назад заявил, что больше никогда не переступишь порог этого дома? Что тебе здесь понадобилось? – Вернон говорил, как он надеялся, твердым и решительным голосом.
Поттер скривился.
– На самом деле я сказал, что слишком долго прожил здесь. Но иногда стоит освежить старые воспоминания, дядя, - Молодой человек посмотрел Вернона пренебрежительным взглядом и перевел взгляд на женщину, втянувшую в плечи свою слишком длинную шею, - тетя. Почему бы вам не пригласить меня и моих друзей внутрь? – Только теперь Дурсль заметил еще двоих мужчин. Изящный блондин с приятной внешностью и высокий мрачный человек в возрасте, с длинными черными волосами.
- И не подумаю! – Вернон почти выкрикнул это, но вдруг запнулся: «Что это я? Почему бы и вправду не пригласить этих милых вежливых господ в дом? Зачем волноваться? Все так хорошо и прилично».
От него ускользнуло короткое движение руки племянника так же, как и тихое Imperio.
Немного позже Гарри, Драко и Снейп сидели в гостиной Дурслей и мило пили чай. В углу комнаты, как небрежно брошенный багаж, валялась груда тряпья, подозрительно напоминающая очертаниями бессознательного человека. Как это попало в дом, не могли вспомнить ни Вернон, ни Петуния. Они бы точно не принесли подобное к себе. Женщина старательно отводила глаза от странной кучи, пытаясь спрятать дрожащие руки.
Напротив нее сидел мрачный незнакомец, морщившийся при каждом глотке самого дорого, хранимого лишь для важных гостей чая. Обрамленное черными волосами бледное лицо казалось почти бескровным. Черная мантия подчеркивала впечатление неживого человека. Петуния не могла отвести глаз от тонких восковых пальцев, сжимающих чашку из ее лучшего сервиза. Вампир, вампир, вампир… Она не могла выбросить это из головы. Лили часто развлекалась, рассказывая сестре о всевозможных магических созданиях, которые, как оказалось, существовали не только в сказках. Детские страхи так и не покинули несчастную женщину. Больше всего она боялась вампиров. Поэтому Петуния не отрывала взгляд от этой нежити, чтобы не пропустить момент, когда следует срываться и бежать сломя голову.
- Теперь, мои дорогие дядя и тетя, - с любезной улыбкой начал Гарри. – Я расскажу вам о цели моего визита. Сегодня я хочу прочитать небольшую лекцию о преимуществах вашего метода воспитания молодых волшебников.
Вернон и Петуния сгорбились на своих местах, пришло осознание, что легко они не отделаются.
- Поверьте, что искушение поблагодарить вас за всю ту любовь и заботу, которую я получил здесь от вас, было невероятно велико. – Лицо бледного волшебника исказилось в волчьем оскале, но Гарри не отвел ледяного взгляда от трясущихся в страхе родственников. – И поверьте, я сделал бы это, если бы в моем списке не было людей, отомстить которым я должен раньше, чем вам.
Еще кто-то? Вернон был ошеломлен. Он прекрасно понимал, что мальчик не оценил их необходимо строгого воспитания, направленного лишь на его же благо. Но, как рассказывала Петуния, в том уродском мире разбалованный негодяй был чем-то вроде героя. Кому он там будет мстить?
Кажется, Петуния пришла к подобному же выводу.
– Ты говоришь о… сам-знаешь-ком? – испуганно озираясь по сторонам, прошептала она. Гарри коротко фыркнул.
- Вольдеморт? Нет, я уже сделал его. Мне он больше не грозит. И сейчас я намного сильнее его. Знаешь, тетя, многие говорят, - он наклонился вперед, доверительно глядя в глаза Петунии, – что я новый Темный лорд. И знаешь… - женщина сглотнула, не смея отвести взгляда от опасно сверкающих зеленых глаз племянника, который вновь расслабленно откинулся на спинку дивана. – Они правы.
Вернон ничего не понимал. Новый Темный лорд?
– Что это значит? Этот Валь дерм орт, или как он там называется, был настолько силен, что все волшебники тряслись от страха? – Вернон от волнения даже не заметил, что произнес это запретное слово, которое еще никогда раньше не появлялось на его языке.
Гарри тихо рассмеялся. Он уже знал, что мешает дяде представить его на месте самого могущественного мага столетия, но хотел услышать из его собственных уст. Поэтому он лишь слегка приподнял бровь (темноволосый нелюдь фыркнул) и немного склонил голову.
– Да, Вольдеморт был слишком силен, чтобы быть побежденным самым великим волшебником света. Тот просто сбежал, предоставив эту честь мне.
Вернон, не заметив насмешливой интонации, произнес:
– Тогда не может быть, чтобы ты победил этого… лорда и занял его место. Ты всю жизнь был тряпкой, трясущейся от страха даже при виде Дадли. – Он испуганно прервал свою страстную, направленную на уничижение племянника речь. Вернее, речь прервало яростное рычание блондина. Петунии показалось, что из-под приподнявшейся бледно-розовой губы на миг сверкнули кончики белоснежных клыков.
– Как смеешь ты, маггл, оскорблять Гарри! – Волшебная палочка уже была направлена в лицо толстяка, когда Гарри, не переставая любезно улыбаться, придержал руку блондина.
- Спокойно, Драко.
Петуния с удивлением смотрела, как молодой человек послушно вернулся на место.
- Любимый, - задумчиво продолжал Гарри, успокоительно поглаживая плечо блондина, – они ведь совсем ничего не знают о моей жизни. А уж тем более о моих ежегодных встречах с лордом. Они никогда не видели меня с палочкой в руках. А беспалочковой магии я был еще не обучен. Да и нельзя мне было… - Гарри грустно вздохнул. – Министерство прислало мне первое предупреждение, когда домашний эльф применил здесь простейшее заклинание парения! Твой Добби, кстати.
Блондин виновато потупился. Гарри небрежно погладил его по щеке и продолжил рассуждения.
- А как вы думаете, профессор, что сделает Министерство, если я сейчас пошлю на своих родственников хорошо мотивированный Cruciatus? – При этих словах он как-то случайно достал из кармана собственную волшебную палочку и принялся небрежно крутить ее в пальцах.
- Думаю, мистер Поттер, они предпочтут не заметить этого.
Петуния поняла, что наступил именно тот самый момент. Момент, когда следует напрячь все силы и бежать вон отсюда, спасая собственную жизнь. В противоположность своему мужу она знала, насколько мстительным может быть ее племянник. Она вскочила со стула и ринулась к двери.
Ей не удалось пройти и пяти шагов.
- Stupefy!
- Immobilus!
- Pedes Aquae!
Все три заклинания были произнесены одновременно, различаясь лишь степенью безразличия в интонации. Костлявая женщина с поднятой рукой застыла в воздухе, когда ее ноги внезапно превратились в водяные столбы, а тело зависло в метре над полом.
- Интересная смесь. – Гарри задумчиво посмотрел на палочку и легким ее взмахом поднес тетю ближе к столу. – Убирайте ваши проклятия. - Женщина бессильной грудой рухнула на пол. – Драко, заклятие водных ног тоже!
Блондин дерзко ухмыльнулся.
– Ах, дорогой, извини, я забыл.
Вернон Дурсль не мог собрать силы даже для того, чтобы закрыть рот, не говоря уже о том, чтобы помочь своей жене встать с пола.
- Дорогая тетя, пожалуйста, останься с нами. – Гарри посмотрел на неё умоляющим взглядом. – Если у тебя назначена важная встреча, то отмени ее или перенеси на завтра. Нам просто необходимо обсудить некоторые вещи.
- Завтра? Будет ли оно у нас? Ведь ты убьешь и меня и Вернона. – Петуния уже не боялась.
Ее племянник с наигранным сожалением огляделся по сторонам.
– Печально, что вы так и не услышали моих слов. Или я плохо объясняю? – Он с беспомощным видом обернулся к своему старшему спутнику. – Профессор?
Почти вампир заговорил мягким шелковистым голосом, вежливо глядя в глаза женщине.
– Мистер Поттер всегда был невоспитанным человеком. Ведь он даже не представил нас. Возможно, я, с моим опытом работы в школе, смогу…
Гарри с сожалением покачал головой.
– Северус, если ты начнешь запугивать их, то они вообще растеряют последние крохи рассудка и не поймут, чего я хочу от них. – Он обернулся к безмолвной груде в углу гостиной. Петуния обернулась туда же и вновь задумалась, жив ли этот человек.
- Тетя Петуния, я уже говорил, что сегодня пришел не для того, чтобы отомстить вам за все, что вы причинили мне. Для этого, при желании, я мог бы обратиться и в совершенно нормальный суд. Думаю, что в этом вопросе законодательство будет на моей стороне. Истязание ребенка,… знаете ли, это серьезно. – Петуния заметила, что дрожит. И кажется, уже давно.
- Но я пока отложил мое желание мстить. По-крайней мере, в вашей ненависти ко мне вы были совершенно искренни. И не внушили мне ошибочную надежду на любовь или хотя бы хорошее отношение. Вы не игрались в дружбу, и я не ожидал от вас ничего. Моя жизнь у вас не была хорошей, но и не принесла мне никаких разочарований.
- В школе все было совсем по-другому. Мои друзья, которых я нашел там, с пугающим постоянством бросали меня на произвол судьбы, отказывались от меня, следуя прихотям настроения или руководствуясь советами старших. В решающий момент я остался один. А ведь я верил им и надеялся на их, если не помощь, то хотя бы поддержку. Я ожидал от них дружбы. День, когда я понял, что не могу ни на кого положиться, был черным для меня.
- Эй! – Блондин возмущенно вскинулся, хлопая ладонью по столу.
Гарри со смешком перетянул его на колени и зарылся лицом в мягкие волосы.
– Это было раньше, любовь моя. Тогда ты был для меня просто Малфоем. – Блондин успокоился и Гарри продолжил.
- В школе никто так и не понял, почему я был замкнутым, одиночкой. Ответственность за это я целиком и полностью возлагаю на вас, тетя. Любой волшебник знал историю Гарри Поттера, мальчика, уничтожившего Темного лорда, и все считали меня особо избалованным полной безнаказанностью негодяем. Не так ли, Драко?
Блондин покраснел и спрятал лицо в волосах любовника.
- Северус?
Спрашиваемый не стал уклоняться от взгляда, только искривил рот в холодной ухмылке.
- Есть ли у золотого мальчика еще претензии? – Гарри разразился лающим смехом и снова обернулся к тете. – И я подумал, что некоторым из моих так называемых друзей стоит узнать, как я баловался в детстве - так сказать, из первых рук.
Оба волшебника знающе заулыбались. Гарри встал и подошел к безжизненной личности в углу.
- Enervate, - Петуния облегченно вздохнула, когда человек зашевелился, со стоном боли приподнимая голову. Слава Богу, он жив.
- Дядя, тетя, позвольте вам представить Рональда Уизли, моего некогда лучшего друга и чистокровного волшебника. – При последних словах Гарри расплылся в улыбке, увидев отвращение на лицах своих родственников. – Я знаю, что вы терпеть не можете волшебников, но все же вынужден просить вас приютить его на некоторое время у себя.
Для Вернона это было уже слишком. Забыв об опасности, он заорал, брызгая слюной.
– Почему я должен соглашаться на это сумасшествие?
Казалось, что Гарри ожидал именно этого ответа. – Ах, как я давно мечтал сделать это! Crucio.
Вернон и Петуния закричали одновременно. Она от страха, он от боли. Блондин сладко улыбался, рассматривая корчащегося на полу маггла. Вампироподобный человек изучал собственные ногти. Но Гарри уже опустил палочку.
– Ах, я не могу быть Темным лордом! Я так хотел отомстить ему за все - побои, рабский труд, унижения… но это не приносит мне удовольствие. Просто глупо! – В его голосе пробились почти истерически-плаксивые нотки. Драко вскочил на ноги и обнял его, не обращая внимания на окружающих.
- Тшш… мой маленький глупый гриффиндорец. У тебя слишком доброе сердце. Ты слишком хороший человек.
Почти любовной сцене помешало пренебрежительное сопение из угла. Рыжий волшебник сумел собраться с силами и теперь сидел почти ровно.
– Он и «хороший» - в одном предложении? Мне смешно…
Внезапно он замолчал, с ужасом глядя в недобрые серые глаза. Отвратительно. Все слишком плохо…и совсем не смешно.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
1.
2. Накануне. «Нора».
- Я уверена, что во всём виноват только Малфой! – Молли Уизли резко поставила на стол тарелку с жарким, едва не забрызгав мужа каплями жира.
- Помнишь, как мы первый раз встретили его на вокзале? Как могло только из того скромного мальчика вырасти такое злобное, мстительное и наглое чудовище? Ведь он был таким вежливым и тихим …
- Одетым в отвратительные тряпки, запуганным, ничего не понимающим наивным ребенком. – Перси стремительно вошел в комнату, оглядываясь по сторонам, как будто искал что-то свое.
- Но, Перси, - Молли укоризненно взглянула на сына, – мальчику было лучше воспитываться вдали от незаслуженной славы. Мы же уже все не раз обсуждали.
- Не раз, - легко согласился Перси. – Но я вырос, мама. И теперь понимаю, что увидел тогда в зеленых глазах. Ожесточение и одиночество. Я был откровенно шокирован. А ты не обратила внимания. Тебе было важно выполнить поручение Дамблдора. Ведь в тот раз папе не случайно захотелось прокатиться маггловским транспортом. А, папа?
Артур Уизли лишь вздохнул. Он все еще был под впечатлением от заключительной речи Гарри на Визенгамоте. Да и для Молли больше не существовало никакой другой темы. Уже шестой день она день и ночь вспоминала детство Гарри, сетовала на отвратительное влияние этого мерзкого Малфоя и порицала лживость мальчика.
Перси откровенно негодовал от подобного поведения. Неужели они так ничего и не поняли. Не захотели понять?
- Мама! Он всего лишь отказался отдать своего ребенка на обследование. Неужели вы можете верить, что Гарри способен растить нового Темного Лорда? – Вдруг Перси замолчал, обдумывая какую-то невероятную мысль. – Или… или вам был нужен только заложник? – Он с сомнением посмотрел на немного смущенную мать. – Мама, я не могу поверить… Гарри, он… вы отняли у него детство. А мой милый братик отнял веру в дружбу. И он, и Гермиона поверили этим газетным уткам и бросили его. Не знаю, чего там было больше: ревности, зависти или недоверия, но они отказались от него в самый тяжелый для него период. И если честно, я не верю, что он сошел с ума. У него есть веская причина для негодования.
- Причина? Перси, сумасшедший в этом доме ты. Ни у кого нет и никогда не будет достаточно убедительных причин, чтобы обвинить профессора Дамблдора во всех этих глупостях.
- Кстати, если даже забыть об обвинениях Гарри в сторону многоуважаемого директора школы в нанесении на ребенка многочисленных болевых проклятий в качестве «закаливания и тренировки», хотелось бы узнать ответ на заданный Гарри вопрос: если происшествие на Астрономической башне было отлично наведенной иллюзией, чтобы ввести Вольдеморта в заблуждение, то почему профессор Снейп до сих пор находится в Азкабане именно по обвинению в том «убийстве»?
- Уже не сидит, - Артур вырвался из мрачных раздумий. – Оказывается, его уже пару месяцев не было в камере, а вчера я получил письмо с требованием вынести Снейпу оправдательный вердикт. Думаю, «Ежедневный пророк» черкнет об этом в сегодняшней газете. – Он отодвинул от себя тарелку, к которой так и не притронулся. – Блэку тоже.
- Сириусу? Надеюсь, что Гарри еще не знает о том, что он жив?
- Боюсь, что глупый пес выдал себя. Он был в Министерстве.
- И вы подчинились этому безумному маньяку? Я не понимаю, Артур! У вас была прекрасная возможность уничтожить его. Он был один перед всем Визенгамотом, а вы отпустили его! Позор. Теперь нам остается только ожидать воскрешения Лорда.
- Мама! Как ты можешь? – Перси замер с какими-то книгами в руках. – Ты ведь просто мечтала заполучить Гарри в зятья. Говорила, что любишь его, как сына.
- Перси, немедленно замолчи. Ты еще слишком молод, чтобы вмешиваться в дела взрослых.
- Что? Ты затыкаешь мне рот только потому, что я сочувствую Гарри и согласен с его решением не давать себя в обиду? Черт, порой мне кажется, что я единственный из всех Уизли не завистник или лицемер. Все, с меня хватит. Однажды я уже покинул эту семью. Во второй раз это намного легче. Мама, папа, прощайте. Надеюсь, что Гарри простит хотя бы меня.
Прежде чем родители успели ответить, он вышел. Некоторое время еще было слышно, как он передвигает вещи, открывает и закрывает дверь шкафа. Потом раздался глухой хлопок аппарации.
- Безумец! Все вокруг безумны. – Молли не хотела верить. Артур молча обнял жену. Он не хотел говорить, но многое из того, что сказал Перси, было правдой. Может, ему стоит найти Гарри и поговорить с ним? К сожалению, после своего выступления и гигантского выплеска какой-то неизвестной магии, Гарри больше не показывался на людях. Кроме того, Артур не был уверен, что Гарри не атакует его при первой же встрече. Уизли вздохнул. Что происходит с миром?
- Как ты думаешь, Перси ушел к нему? – Молли умоляюще смотрела на мужа, ожидая, что он успокоит ее ложью. А Артур не отрывал взгляда от старых часов над кухонной дверью. Одна из девяти стрелок внезапно стала краснеть, покрываясь ржавчиной, и вскоре осыпалась бурыми хлопьями. На этот раз расставание было окончательным. Сын больше никогда не войдет в эту дверь. По-крайней мере, не членом семьи. Артур уже хотел отвернуться, когда стрелка с надписью «Рон» слегка двинулась.
- Молли, Рон возвращается.
Внезапно стрелка дернулась и перепрыгнула на отметку «смертельная опасность».
- Мерлин! Рон! – Артур Уизли вздрогнул.
- Что это может быть? Ведь ты-знаешь-кто уже мертв? – Внезапно она вскрикнула и прижала ладонь ко рту, как бы пытаясь обмануть судьбу и не выпустить страшную правду.
- Гарри?
Смертельно побледневший Артур Уизли пристально смотрел на часы.
– Сейчас важно не кто, а где?
На втором этаже раздался грохот, и послышались голоса.
- Мерлин, благодарю милость твою. Он дома. – Молли кинулась вверх по лестнице. Артур же продолжал смотреть на часы. Стрелка не сдвинулась с места.
- Молли, подожди!
Он ринулся за женой и нашел ее на коленях, рыдающей у запертой комнаты младшего сына.
- Alohomora! Alohomora! - Выкрикивала она, но дверь не поддавалась.
- … и вот именно поэтому, мой лучший друг, я и пришел к тебе, - четко раздалось из-за запертой двери. Затем бесстрастный холодный голос произнес роковое:
- Avada Kedavra! – На мгновение контур неплотно прилегающей к косяку двери осветился зеленым, раздался хлопок аппарации, и все стихло.
Дверь открылась. Артур придержал жену и со страхом вступил в комнату.
Она была пуста.
3. Снова Бирючиный проезд.
Но первым заговорил Снейп. – Уизли, а в чем лично вы можете упрекнуть Гарри?
Рон гордо выпрямился. – В чем я упрекаю эту проклятую змею? Я скажу вам, Снейп. Он – предатель! Эта надутая воображала в течении многих лет лицемерно прикидывался нашим другом, чтобы потом просто бросить нам в лицо, что ненавидит нас. Он обвинил Дамблдора в непростительных вещах, и я полагаю, что если он не сумасшедший, то действует под заклятием. И вообще, он опасен для общества. А виноват в этом ваш любимчик – хорек! И вы тоже.
- Нет, Рон, в этом виноват ты. Вместе с другими, которые всю жизнь обманывали меня, пытаясь сделать из меня послушную марионетку. Знаешь ли ты, что после смерти Вольдеморта мне в спину было брошено смертельное проклятие? С нашей стороны. К счастью, я поскользнулся и упал. – Голос Гарри был угрожающе тих. Рон с непониманием смотрел на бывшего друга.
- Это мог быть кто-то из пожирателей!
Гарри вздохнул. Он выглядел разочарованным. – Некоторое время я действительно верил, что нашел друзей. К сожалению, я заблуждался.
Гарри повернулся к Петунии, его голос вновь стал холодным и невыразительным светским тоном. – Теперь вы знаете одну из причин, по которой чистокровный волшебник Рональд Уизли должен остаться в вашем доме. Вторая причина касается лично тебя, любимая тетя.
Петуния мелко дрожа обернулась к Вернону, как бы прося у него совета. Он промолчал. Женщина в бессмысленно-защитном жесте прижала руки к груди. Гарри подошел к ней и мягко, но решительно опустил ее руки вниз. – Я знаю, что мои летние каникулы были для тебя единственной возможностью отдохнуть. Ты огромная труженица. Круглый год без отдыха и просвета ты тащишь на своей спине все хозяйство. Когда я был маленький, ты могла хоть немного отдохнуть, переложив на меня часть забот, но потом я пошел в школу. И только летом, когда я надрывался, стараясь выполнить все твои приказы, ты могла уделить немного времени и своим интересам. Честно говоря, мне жаль тебя. Твое существование должно быть страшно скучным. Сходи куда-нибудь. По магазинам, поиграть в скат или поболтать с подругами. Может быть, тогда ты избавишься от этой кислой мины!
- Короче говоря, тебе необходим раб. Он избавит тебя и от придирок дяди Вернона или Дадли, когда они будут чем-то недовольны. Гарантирую, что вас никто не заставит отвечать за ваши действия по отношению к этому волшебнику. Вы можете вести себя с ним так же свободно, как в свое время со мной. Никто не знает, что он здесь. А я постараюсь, чтобы все так и осталось.
Петуния ошарашено смотрела на Гарри. Нужен ли ей бесплатный раб и козел отпущения? Она свела вместе выщипанные брови. Здесь что-то не то. Почему это он делает ей подарок?
Гарри сладко улыбался. Он слышал мысли тети. – Мысль не так уж и отвратительна тебе, а?
- Петуния! – Вернон тяжело приподнялся с места.
- Замолчи! – резко бросила она в его сторону. Гарри удивленно мигнул. Этот тон до сих пор использовался тетей лишь в разговорах с ним. Кажется, он попал в точку. Его родственники действительно сильно страдали оттого, что не могли больше выпускать плохое настроение или припадки бешенства.
- Тетя. Поверь мне, я делаю это из чистого человеколюбия. Разумеется, ты права в своем недоверии ко мне. Но я повторю еще раз. Сейчас я делаю это не ради вас, а ради моего лучшего друга, которому просто жизненно необходим подобный курс лечения. Кажется, он все еще заблуждается или подчинен трагическим иллюзиям по поводу моего жизненного опыта. Разумеется, ему не понравится у вас, но Драко уже позаботился о том, чтобы ваша собственность не сумела покинуть границы вашего дома, также как и о том, чтобы соседи и случайные прохожие не увидели его.
- Сколько он пробудет у нас? – В голосе Вернона звучали присущие ему алчные нотки.
- Поттер, что за чушь ты несешь? - Рон с негодованием смотрел на Гарри. Тот резко обернулся к рыжему.
– Ты же так завидовал мне, Рон! Хотел иметь все, что было у меня. Радуйся же! Теперь ты можешь получить все привилегии моей важнейшей части жизни. Ты чистокровен, значит, мои родственники будут не любить тебя так же, как и меня. Тебе не повело, что ты уже вырос и не сможешь поддаться комплексу неполноценности, из часа в час и изо дня в день слыша о собственной никчемности. Тебе не сломают психику отсутствием любви или хотя бы привязанности. Ты не получишь настоящую закалку подвергаясь тирании моего кузена или жестокости дяди. Тем не менее, я предвкушаю, насколько понравится тебе жизнь Гарри Поттера, мальчика-который-оказался-слишком-живучим.
Рон пристально смотрел снизу вверх. В голове крутилась только одна мысль. «Он точно сумасшедший!».
В этот момент раздалась мелодичная трель звонка. Петуния протянула руку к телефону, но остановилась на полпути, это был звонок не их телефона. Гарри, чертыхаясь, вытаскивал из кармана тесных джинс мобильный телефон. – Да?
Снейп скривился. Он так и не смог привыкнуть к маггловским нововведениям в ранее размеренную жизнь. Но уже понимал неоспоримую полезность и выгоду многих новшеств. Например, тот же самый телефон. Намного быстрее сов, удобнее, чем переговоры через камин и всегда под рукой. Снейп уже задумывался о приобретение одной такой штучки для себя. Разумеется, самой простой модели… может быть. Ведь он еще далеко не старик.
- Ах, Лукас, это ты… Угу… значит, все успешно… ну, развлекайтесь… мы почти закончили и скоро будем. – Гарри захлопнул крышку телефона и обернулся к Драко. – Они взяли Грейнджер.
Рон вскрикнул, вскакивая с места и кидаясь на Гарри. – Ты, грязная змея, что ты собираешься сделать с Гермионой?
- Silencio!
- Petrificus Totalus!
- Incarcerus!
Рон ударился об стену, причем его губы все еще некоторое время беззвучно шевелились. Из стены вырвались цепи, жадно охватывая лодыжки и запястья несчастного.
- Мы должны отучиться от этой глупой привычки делать все вместе. Очень неэкономно, - ухмыльнулся Гарри.
- Зато как интересно! – Малфой решительно скрестил руки на груди. - Посмотри, какой результат. – Он ткнул пальцем в сторону скованного безмолвного Уизли.
- Значит, я змея? – Гарри подошел еще ближе к Рону и положил ему руку на плечо. – Зсссмеея?
На глазах пораженных до невменяемости магглов и почти бьющегося в истерике Рона Гарри начал медленно изменяться. Сначала его кожу покрыла черная чешуя, потом тело стало удлиняться и истончаться, и вот на плечах Рона удобно устроилась гигантская черная кобра. Она заглянула в глаза обезумевшего от страха Рона и зевнула, продемонстрировав огромные ядовитые клыки. Раздвоенный язык почти нежно коснулся лица рыжего.
У Рона почти остановилось сердце. Если бы он мог бежать! Но заклятия крепко удерживали его на месте. Змея слегка сжала кольца на его шее, полюбовалась закатившимися глазами Уизли и сползла на пол, вновь обернувшись Гарри. Он наклонился очень близко к лицу судорожно дышащего Рона. – А теперь слушай. Твои родители слышали, как я «убил» тебя. Теперь ты официально мертв, и никто не будет тебя искать. Тем более здесь. Твоя волшебная палочка сломана. А ты не слишком-то силен, чтобы пользоваться беспалочковой магией. Но на всякий случай Драко одолжил мне вот этот очаровательный браслет. – Гарри продемонстрировал серебряную безделушку. – Он сделает тебя сквибом. А снять его может только тот, кто оденет. Вот, смотри. Тебе идет.
Гарри отступил от Рона, жестом пригласив всех полюбоваться браслетом.
- Дядя, тетя, - внезапно обратился он к Дурслям. – Я передаю в ваше полное владение Рональда Уизли, чистокровного… сквиба и яростного борца за справедливость. Думаю, - он критически осмотрел долговязого Рона и скривился, – думаю, для чулана он слишком велик. Но в подвале ему будет достаточно просторно. Тем более, что и пауков там поменьше. Наверное, он немного пострадает от страха за свою подругу. Поэтому будьте снисходительны к нему, пожалуйста. – Злобная усмешка исказила лицо Гарри.
- И Рон, я и «хороший» в одном предложении вполне реально, например – «Сегодня я убью хорошего человека.» Прощай, я постараюсь не забыть о тебе.
Гарри аппарировал первым. Драко снял проклятия с Уизли и последовал за ним. Северус любезно склонился над рукой Петунии и исчез, не донеся ее до рта.
Рон обессиленно съежился в углу. – Гермиона… что с ней?
Малфой-Мэнор.
- Классно! Твой дядя чуть не намочил в штаны, когда ты превратился в змею! – Они быстро шли от входного портала к залу собраний, Драко фыркал и вытирал ладонью слезящиеся от смеха глаза. Гарри смеялся. Искренним веселым смехом. Сейчас он перестал быть холодным мерзавцем, терроризирующим окружающих.
- Гарри! Ну, Гарри, а что ты сделаешь с грязнокровкой?
- Не смей называть ее так!
-Ооо, ты ее все еще таак любишь? – Драко преувеличенно томно прикрыл глаза и зачмокал губами, изображая страстный поцелуй.
- Драко… - Гарри устало вздохнул. – Ну, неужели я должен постоянно повторять тебе то, что я однажды сказал о девушках?
- И что же вы, мистер Поттер, думаете об этой превалирующей части населения? – Снейп с любопытством посмотрел в глаза Гарри. С момента своего освобождения из Азкабана и серьезного разговора с обоими ребятами он многое обдумал и осознал. Сейчас он рассматривал Гарри в качестве приемного крестника и принимал искреннее участие в нелегких делах этой странной семейки.
Гарри остановился и медленно обвел взглядом худощавую фигуру преподавателя, искушающе облизнулся и промурлыкал: – Я сказал, что скорее уложу в кровать моего мрачного зельевара, чем прекраснейшую из девушек.
Драко громко засмеялся, поглядывая на обескураженного крестного. Северус покраснел и попытался найти правильные слова и интонацию.
- Гарри, не пойми меня не правильно, но я… - Он раздраженно нахмурился, когда увидел реакцию своих подопечных. Обессиленный Гарри повис на шее Драко, который уже всхлипывал от смеха. – Драко Люциус Малфой! Что я сказал смешного?
- Да знаем мы, что ты не хочешь от Гарри ничего такого. Иначе ваши индивидуальные занятия давно бы превратились в раздел Кама Сутры. – Драко хорошенько встряхнул зашедшегося в новом приступе смеха Гарри, который, кажется, представил себе это. – Кроме того, я не думаю, что тебе нравятся натуральные блондины, дядя С-е-в-е-р-у-с, - внезапно страстно выдохнул он. Гарри моментально заткнулся и с подозрением уставился на свою белобрысую бестию, с невинным видом отводящую глаза.
Пауза затянулась, и Драко поспешил вернуть Гарри хорошее настроение.
– Любовь моя, ты тоже вечно забываешь мои слова. Я люблю тебя с той же силой, с какой раньше ненавидел. Нет, больше. Я планирую никогда не отцепиться от тебя, - внезапно на лице Драко появилось стервозное выражение, и он ткнул пальцем в грудь Снейпа. – ТЫ. Не смей смеяться! Я люблю Гарри. И я не хочу никого, кроме него.
Гарри мягко притянул Малфоя в свои объятия.
– Я и не думал, что услышу от тебя объяснение в любви. Да и еще так внезапно. Это много значит для меня, мой огнедышащий Дракон.
- Почему огнедышащий? – Снейп посмотрел на своего всегда немного отстраненно-холодноватого и сдержанного крестника.
- А вы пробовали с ним спорить по поводу воспитания ребенка? И не пробуйте. Но вообще-то, - Гарри отпустил Драко и мягко скользнул к Снейпу, охватывая его талию в крепком объятии, - то, что я говорил о зельеваре в нашей кровати…
- … сказано не просто так, - руки Драко охватили Северуса с другой стороны, притягивая к жаркому телу.
- Мы любим друг друга, но… - Гарри потерся щекой о мантию Снейпа.
- … думаем, что ты, как преподаватель… - Драко положил подбородок на плечо крестного.
- … и просто человек с богатым опытом, - Гарри и Драко сплелись в объятиях, зажимая между собой профессора, и закончили хором. – Мог бы научить нас еще чему-нибудь.
- Прекратите! – Снейп почти заорал, отталкивая от себя особенно нахальные руки, не разбирая, кому они принадлежат. – С меня достаточно информации. Кроме того, вы напоминаете мне близнецов Уизли. – Его передернуло от отвращения. – Вы же это не серьезно? - с безумной надеждой в голосе уточнил он, отойдя на приличное расстояние от молодых людей.
Драко удивленно переглянулся с Гарри.
– Почему? Ты привлекателен и…
- … и очень умный, - поспешил ему на помощь Гарри.
Снейп изо всех сил пытался почувствовать себя польщенным, но ему не удавалось. Он набрался храбрости (кто знает, что порой взбредает в голову Темным Лордам?) и наиболее спокойно и рассудительно принялся объясняться.
– Гарри, Драко, не сочтите за обиду, но я не смогу ничего сделать с мужчиной. Может быть, вас ввело в заблуждение видимое отсутствие у меня супруги или подруги, но, тем не менее, я уже долгое время поддерживаю постоянную связь с одной леди. – Северу виновато развел руками и открыл рот для дальнейших извинений, когда его прервал Гарри. С абсолютно бесстрастным лицом он повернулся к Драко и протянул к нему руку.
– С тебя галеон. Он гетеро.
Снейп остолбенел. Он не мог поверить своим глазам. Эти мальчишки… эти монстры в человеческом обличии… эти ядовитые, взращенные на груди гадины…
- Вы издевались надо мной?
- Нет, просто спорили. Обсуждая наши школьные дни во вражеских лагерях, мы выяснили, что и Гриффиндор и Слизерин были едины лишь в одном мнении: по утрам в понедельник ты выглядел основательно затраханным. Вот и возник спор – какого пола были твои партнеры.
Затраханным? Снейп мысленно прикинул размеры братской могилы для всех своих бывших учеников и отказался от такой соблазнительной мысли.
- А почему она еще ни разу не побывала у нас в гостях? Мы обещаем, что будем милыми и приветливыми и запрем Дэймоса в детской. – Гарри поспешно отскочил от Драко.
- Кэнди на гастролях, - рассеянно пробормотал Снейп и захлопнул рот ладонью.
- На гастролях? – В глазах Драко блеснуло что-то демоническое, а сам он вкрадчиво продолжил, - Кэнди Винс? Солистка «Сестричек – ведьм»?
Снейп иронично ухмыльнулся и слегка склонил голову. - Преклоняюсь перед умом и сообразительностью Малфоев.
- Крошка Кэнди? – У Гарри отвисла челюсть. И он восторженно присвистнул. – Вот это класс!
Да и было чему восхищаться. Талантливая популярная певица. Хорошо, если не сказать отлично сложенная. Лет на пятнадцать моложе Снейпа. Что она нашла в мрачном, нелюдимом и не слишком-то чистоплотном зельеваре? Хотя… если бы Гарри не был настолько моногамен, то сам бы не отказался затащить в кровать эту загадочную личность. В чем скрывалась сила притяжения Снейпа? Гарри осматривал его с ног до головы и пожимал плечами. Может голос? Завораживающий шелковистый голос… Ммм, Гарри потряс головой, вышвыривая из нее крамольные мысли.
- Как бы то ни было, господа, вы предупреждены, что на меня рассчитывать в этом отношении нечего. – Поставил Снейп точку в обсуждении.
- Мы недостаточно хороши для тебя, - Драко, пошатываясь, подошел к Гарри и с преувеличенно громким рыданием склонился на его плечо.
Снейп засопел. Ситуация начала надоедать ему.
– Драко, кроме неприемлемости одной только мысли о подобных отношениях между мной и представителем моего же пола, секс с тобой для меня может восприниматься как практически инцест. Гарри, мне слишком часто приходилось присутствовать на ваших с директором индивидуальных занятиях или выхаживать тебя после разнообразных инцидентов… Думаю, что наслушался твоих стонов под завязку. Так что, если ты не хочешь делать это со мной под активным Silencium, то наши шансы оказаться в одной кровати невелики.
- О, - Гарри был несколько смущен. Он и забыл, насколько логично-ядовитым умеет быть Снейп.
- Я люблю вас обоих, но не в кровати. Так что держитесь от меня подальше.
Драко поспешил придушить в зародыше неловкую паузу, переключая внимание присутствующих на другое.
– Вернемся к теме. Что ты хочешь сделать с Грейнджер? И почему я не могу называть ее грязнокровкой?
Гарри мрачно смотрел на своего супруга.
– Даже если меня называют новым Темным Лордом, я не имею ничего против магглов. Волшебников, которых я ненавижу, намного больше, чем таких же магглов. Поэтому у меня нет никаких причин для дискриминации, даже несмотря на наличие таких невыносимых всезнаек, как мисс Гермиона Грейнджер.
Драко хихикнул.
– Кажется, я понял. О, она полностью удовлетворит свое любопытство.
Снейп вдруг с какой-то грустью осознал, сколько он пропустил в Азкабане. Крестник прекрасно понимает, о чем идет речь, Гарри смотрит на него с ожиданием одобрения замыслу, а он… он ничего не понимает.
– Каким будет наказание?
- Homorphus, - спокойно ответил Гарри, заранее улыбаясь реакции наставника. Он не ошибся.
- Homorphus? – Снейп оторопел. – Где ты откопал это проклятие?
- Древняя брошюрка о расчете параметров необходимого мыслеблока. Я за бесценок купил ее в одном маленьком магазинчике на Ноктюрн-аллее. Сама книга оказалась полным и окончательным дерьмом, а вот забытый в ней клочок пожелтевшего пергамента примирил меня с потерей пары сиклей. Правда, разобрался я с проклятием лишь совсем недавно. Все-таки это довольно прогрессивная Темная Магия.
- Как будто тебя это останавливало хоть когда-либо, – насмешливо фыркнул Драко. – Или я ошибся и ты нашинковал меня на капусту мирным хозяйственным заклинанием?
- Спасибо за напоминание.
- Перестаньте! – почти рявкнул Снейп. – Гарри, ты обезумел? Неужели воспоминания Грейнджер настолько дороги тебе, что ты рискнешь собственным рассудком? Вольдеморт применил это заклинание несколько раз, и что с ним сталось?
- Северус, в моем случае Homorphus действует и в другую сторону.
Пока Снейп переваривал это сообщение, они достигли цели, и Гарри толкнул дверь зала собраний. Так что спорить или негодовать уже было некогда. Помещение оказалось заполнено людьми, заметно отличающимися от приспешников Вольдеморта. Прежде всего, в глаза бросалась молодость большинства присутствующих. Удивительно, но отсутствие какой-либо единой формы одежды не делало людей неорганизованной толпой. Консервативно-черные мантии и потертые маггловские джинсы, классические костюмы и легкомысленные футболки совершенно естественно смотрелись в этом зале, как будто все принадлежали к этому миру.
Черные капюшоны и маски пожирателей, также как и кроваво-красные мантии с такими же масками приверженцев Ордена Феникса слишком напоминали Гарри о монахах или ку-клукс-клановцах. Для своих людей он не хотел таких неприятных напоминаний. Они должны были выглядеть по-другому.
И они выглядели.
Как и их Повелитель, в маггловской одежде, с растрепанной гривой длинных волос и безумным блеском зеленых глаз, они производили крайне неортодоксальное впечатление. Темные солнцезащитные очки скрывали лица лучше любых масок и капюшонов. (Не зря же Драко потратил неделю на модификацию заклинания сокрытия.)
Гарри прошел в центр зала, где прямо на полу сидела окаменевшая Гермиона. Над ней с гордым видом стояла тройка мужчин.
- Лукас, Дин, Блейз, благодарю вас. – С довольными ухмылками названные сняли очки, остальные маги последовали их примеру. – Были трудности?
- Нет, она была дома одна, - принялся отчитываться Дин, - И как ты думаешь, что она сделала, когда мы вошли?
- Позволь-ка мне предположить, - голос Гарри стал сухим и колючим, как песок. – Она настолько зачиталась, что не замечала ничего вокруг себя. Ваше присутствие она заметила лишь, когда вы оглушили ее. Так? – Представители Слизерина восхищенно ахнули, недоуменно поглядывая на спокойных гриффиндорцев. – Она так предсказуема…
Теперь все смотрели на молодую женщину в центре круга. Она сидела на полу, спрятав лицо в коленях, закрываясь от всего мира длинными распущенными волосами.
- Привет, Миона, - Гарри присел рядом с ней на корточки. Его голос не был злым или насмешливым, он был невыразительным. Гермиона не пошевелилась.
Гарри немного удивленно хмыкнул. Он ожидал, что она немедленно примется обвинять его во всех грехах или вцепится в горло, готовая бороться за свою жизнь до последнего вздоха и унести с собой возможно наибольшее количество врагов.
- Вы что-то сделали с ней? – Гарри не смотрел на обвиняемых, но лед голоса заставил их вздрогнуть. Дин принялся оправдываться. – Нет, Гарри, что ты. Мы только оглушили ее и оставили на кровати черное перо. Здесь мы немедленно сняли проклятие. Сначала она кинулась на нас с кулаками, но быстро поняла, что без волшебной палочки абсолютно беспомощна, а физически она никогда не была особенно крепкой. Потом она принялась спрашивать нас, хотела знать, кто мы и на кого работаем. И что мы хотим от нее. Мы сказали и… и она потом вот так вот села и до сих пор еще не встала, - беспомощно закончил Дин.
- Гарри, мы не хотели ошибаться и… - Блейз немного нервно косился на Драко, глазами умоляя того о помощи.
- Знаю. А вот почему ты так нервничаешь? Могу ли я надеяться, что и от этого Темного Лорда, - Гарри нахально ткнул себя пальцев в грудь и гордо приосанился, - ты ожидаешь какого-нибудь проклятия?
Блейз смущенно потупился. Он и сам не понимал, чего так испугался. Их союз был основан на добровольной основе и не предусматривал никаких физических наказаний.
- Но, пожалуй, мне стоит разобраться, что же происходит с нашей гостьей. – Он протянул руку и пальцами приподнял подбородок Гермионы, принуждая ее взглянуть в его лицо. Девушка, не противясь, медленно подняла взгляд. Их глаза встретились, и Гарри потрясенно отпрянул. Глаза Гермионы наполняла отчаянная боль. Щеки блестели от слез, а рот был сжат в тонкую дрожащую линию. Этого Гарри не ожидал. Где осталось ее прославленное гриффиндорское мужество? Немного растерянно он оглянулся на окружающих. Черные Фениксы смотрели на него растерянно, не понимая его беспокойства. Ведь было все равно, что делает пленница: плачет ли, кричит ли от боли или ярости или ничего не делает. Она была здесь для мести. А если она поняла это и испугалась, так это же к лучшему.
Чувства Гарри понимали лишь двое. Люпин и Снейп. Ремус знал Гарри намного дольше любого из присутствующих, а Снейп слишком часто рылся у него в мозгах, чтобы суметь сложить полную картину мировоззрения Гарри. Может быть, еще и Луна Лавгуд, странная девочка, живущая в собственном мире, полном непонятных другим фантазий. Гарри был потрясен, обнаружив на ее руке знак Черного Феникса. Она была одной из первых, вошедших в этот дом.
Остальные не слишком хорошо понимали душу Гарри и присоединились к нему лишь потому, что так же, как и он осуждали политику Министерства. Долгие беседы с Гарри и Драко убедили их в правильности сделанного выбора, и, к их большому удивлению, Черный Феникс возник и на их руках.
В отличие от Вольдеморта, Гарри не метил своих приверженцев. На Визенгамоте, освободив древнюю магию единства родственных душ, рождая знак не подчинения, но доверия. Он самостоятельно появлялся на руках тех, кто чувствовал к Гарри и его борьбе истинное понимание и был готов присоединиться к нему. Если же человек разочаровывался в методах и способах борьбы Гарри, то знак исчезал, унося с собой все знания об Ордене Черного Феникса. Действительно, очень интересное проявление древней магии.
Драко с тревогой смотрел на своего супруга, стоящего с озабоченным видом над своей бывшей подругой. Гарри откровенно растерялся и не знал, с чего начать. На первый взгляд, перед ним стояла нерешаемая дилемма. Он хотел отомстить за все, что она ему причинила: за то, что никогда не хотела услышать и понять его, отсылая к Дамблдору; за ее открытую зависть, а позже и ненависть к его силе и знанию, намного превосходящим ее. Последней каплей в чаше зависти Гермионы стала фамилия Поттер, стоящая в списке выпускников первой. Визжащее, растрепанное существо, совершенно потерявшее человеческий образ, прокляло Гарри, оставив его на произвол судьбы.
Сама же она всегда требовала от Гарри понимания и сочувствия к их с Роном отношениям, пыталась заставить его смотреть на все происходящее с ее точки зрения, как наиболее верной. Сегодня он хотел первый раз в жизни высказать ей все, что давно чувствовал к ней. Даже несмотря на ее крики и обвинения. А она молчала. И плакала. И выглядела разбитой и потерянной, впервые в жизни испытавшая несправедливость судьбы, которая всегда забирает самое нужное и любимое.
И Гарри понял, что привело Гермиону к подобному состоянию.
Рон.
За ней направились только тогда, когда Рон уже был у них в руках. Значит, какой-то доброжелатель к тому времени успел сообщить ей о смерти жениха. Наверное, узнав об этом, она кинулась к книгам, ее единственным друзьям и советчикам. Гарри искренне надеялся, что она не смогла читать. Рон был достоин хотя бы приятных воспоминаний.
- Ты убил Рона, - ее голос не дрожал, он был так же сух и невыразителен, как и у Гарри.
- Кажется, да. – Гарри услышал, как задохнулся от ужаса Перси, и слегка качнул головой в сторону Драко. Блондин немедленно подскочил к рыжему, слегка приобнял за талию и что-то шепнул на ухо.
- Как ты мог, Гарри? – шепнула Гермиона. Слезы текли по ее щекам.
- Но я не понимаю, почему ты так поражена, Миона, - с неподдельной жестокостью «удивился» Гарри. – И ты, и Рон предали меня. Вы были моими первыми друзьями. Не первыми друзьями в волшебном мире, а вообще первыми в моей жизни. Вы заставили меня поверить, что я тоже имею право на дружбу, может быть, даже и на любовь. Я поверил вам, а вы предали меня из эгоизма и зависти. Мой мир стал чернее, чем был до Хогвартса, ведь я узнал, что у меня нет ничего хорошего в жизни. Раньше я еще умел верить и надеяться. Это было больно, черт побери! Но я привык к этому и жил с этим… А знаешь почему? Мое проклятое чувство долга и пророчество! Ведь я был единственным, кто мог убить Вольдеморта. Кстати, сейчас я сомневаюсь, что пророчество было вообще.
- Тогда для меня пришло время пожалеть о выборе факультета. Дружить с слизеринцами сложнее, но их верность безгранична. Качество, полностью отсутствующее у гриффиндорцев, хотя они так кичатся своей верностью.
Гермиона тупо смотрела перед собой, кажется, она не восприняла ни слова из этой чувственной речи. Но Гарри слишком хорошо знал свою подругу.
- Гермиона, в течение всех наших лет дружбы ты снова и снова требовала моего понимания. Я должен был понимать Рона, тебя, Дамблдора, приспосабливаться к вашему мнению… А хотела ли ты понять меня? Ты была самой умной ведьмой нашего курса. Но однажды ты сказала правду. Помнишь, на первом курсе? «Книги – это все, что я понимаю». Ты не имеешь ни малейшего представления о людях, иначе знала бы, что я не могу убить Рона Уизли.
- Ты слышала, что я сказал на Визенгамоте: «Мне безразлична жизнь тысяч, мне важна жизнь каждого».
- Но ты убил Рона!
Гарри застонал.
– Какого черта я вообще раскрывал рот? Научишься ли ты хоть когда-нибудь слушать? Гермиона Грейнджер, я не убивал Рона, так же как его не убивал ни один из моих Фениксов. ОН ЖИВ!
Гермиона замигала.
– Но Молли слышала, как ты произнес непростительное…
- Громко и отчетливо, как на уроке. Боюсь, что подушка Рона серьезно пострадала. Ее больше не реанимировать. – Фениксы вокруг засмеялись. Они еще не знали, куда отправился Гарри после нападения на Нору, и на мгновение поверили Гермионе, что Рон мертв. Не то чтобы они упрекали Гарри за это убийство, но некоторые бы точно не оценили этого. Они знали, что он хочет отомстить, но верили, что он не прольет крови.
- В настоящее время Рональд наслаждается сомнительным гостеприимством моих родственников. Всем, кто не знает о моем детстве, стоит поверить, что это более чем достаточное наказание за все, что он сделал мне. – Многие кивали, но некоторые были удивлены.
- Гарри, - Оливер Вуд, привлекая внимание, стеснительно тронул его за плечо. – Твои родственники действительно так плохи?
Гарри дернул плечами.
– Хуже.
Гермиона быстро вытерла слезы, высморкалась в чей-то сердобольно протянутый платок и решительно поднялась с пола. – Я так переживала, а он всего лишь у Дурслей.
- Всего лишь? – Гарри вспыхнул от гнева. –Ты, Гермиона, действительно не имеешь никакого представления о моей жизни. Как же ты смела требовать от меня понимания?
Гермиона замолчала, удивленно глядя на Гарри. Что с ним такое?
- Я почти передумал наказывать тебя, но ты вынудила меня принять крайние меры, даже несмотря на риск, что ты не сумеешь пережить этого. Или сохранить рассудок.
Гермиона шокировано смотрела на него. Так же, как и некоторые другие.
– Что ты задумал? – В ее голосе зазвучали нотки паники. Впервые.
Гарри придвинулся вплотную к ней.
– Сейчас поймешь. Когда-то ты сказала мне, что я слишком отчужден от вас с Роном, что ты не можешь понять ни меня, ни моих поступков. Ты согласилась с высказыванием миссис Уизли, что я постепенно схожу с ума. Сейчас я позабочусь, чтобы ты поняла меня. Поняла настолько, насколько это возможно. Покажу, насколько я был близок к сумасшествию. Через несколько минут, Гермиона, ты будешь точно знать, что происходило у меня в голове. Ты сильная ведьма, и может быть, даже переживешь это. Я же пережил.
Гермиона не могла и не хотела понимать, что он сделает с ней. Она попыталась отшатнуться от руки Поттера, но сзади ее придержали чьи-то сильные руки. Как во сне, смотрела она на правую руку Гарри, опускающуюся на ее висок, на его улыбающиеся губы. Потом только одно слово «Homorphus», и мир Гермионы захлебнулся алой болью.
Девушка кричала. Это был высокий пронзительный звук страдания живого существа. Потом Гарри убрал руку с ее лба и крик смолк. Гермиона, сжавшись в комочек, лежала на полу и всхлипывала.
- Гарри, что ты сделал? – Ремус в ужасе смотрел на своего любимого ученика.
Гарри устало откинулся на грудь Драко и слабо улыбнулся. – Просто сбросил ей несколько своих воспоминаний. Вместе с сопровождающими их чувствами и ощущениями. Давно пора было избавиться от них.
Снейп протянул Гарри влажную салфетку и продолжил за него. – Сильный волшебник может понять, что это не его жизненный опыт и запереть этот груз в дальней части своего сознания. Слабый – лишиться рассудка, раз за разом прогоняя это сквозь себя, не в силах освободиться. Теперь мы узнаем, насколько сильна мисс Грейнджер.
- Возможно, раскол ее личности будет и не настолько сильным, как ожидается.
Фениксы пристально смотрели на усталого Гарри, никто из них не мог и подумать, что детские воспоминания их лорда могут быть наказанием. Гермиона продолжала тихо всхлипывать.
Внезапно она вскочила, и начала испуганно озираться по сторонам.
– Это не я! – отчаянно закричала девушка, продолжая искать убежище. Наконец, она заметила шкаф у стены и кинулась к нему, захлопывая за собой дверцу.
Гарри медленно подошел к шкафу и сказал тихо, но отчетливо. – Тебе не спрятаться в чулане. У дяди Вернона есть ключ. – Все, кто услышал его, были запутаны еще больше. Гарри открыл шкаф, и все увидели заплаканную, прикрывающую голову руками Гермиону. Она, тихонько повизгивая, крепко зажмурилась от страха.
Так же внезапно, как началось, все кончилось. Гермиона вяло, через силу вылезла из шкафа. Но ее глаза, просительно поднятые на Гарри, вновь помутнели. Ее настигло следующее воспоминание. Ее взгляд стал твердым и решительным, и она направилась к окну. Гарри придержал ее за плечо, когда она поставила колено на подоконник.
Он мягко привлек ее к себе, тихо нашептывая в ухо. – Здесь только второй этаж, так же, как и в комнате дома моих родственников. Ты лишь сломаешь ногу, оставшись в живых.
Драко злобно зашипел, вспомнив этот эпизод из жизни Гарри.
- А ярость дяди Вернона по случаю счета за визит врача будет еще хуже, чем эта боль. – Едва он сказал это, как выражение лица Гермионы вновь изменилось. Теперь на нем не было и следа решительности. Лишь бесконечная усталость и покорность судьбе. Девушка опять слабо всхлипнула. И замерла. Все напряженно ожидали следующее ужасное воспоминание, но девушка вдруг улыбнулась. Светлой и счастливой улыбкой.
Многие повернулись к Гарри за пояснением. Он не заставил себя долго ждать. В самом деле, в его жизни было не так уж много счастливых моментов, чтобы он не мог понять, о чем идет речь сейчас. Он безучастно пояснил счастливой девушке.
– Сириус не заберет тебя к себе. Благодаря вмешательству Снейпа и Фаджа, он должен будет скрываться. А когда его официально объявят невиновным, предаст тебя. Он предпочтет симулировать собственную смерть, на долгие годы оставив тебе скорбь и чувство вины.
Улыбка на лице девушки медленно угасла. Она снова начала всхлипывать. Драко бросил Снейпу озлобленный взгляд. Он знал, насколько Гарри любит своего крестного. Или, вернее, любил - до тех пор, пока тот не примкнул к лагерю Дамблдора. Измена сильно потрясла Гарри. Но времени размышлять уже не было.
- Седрик! Не Седрика! – Гермиона кричала, как на дыбе. Затем ее крик перешел в едва слышное бормотание. – Это моя вина. Только моя. Я виновна, только я.
На этот раз пояснений было не надо. Прежде чем Гарри сказал хоть что-то, Драко обнял его, принимая его страдания.
– Нет, не твоя. Его убил Вольдеморт. Не ты. Безразлично, что мог говорить Дамблдор, ты не можешь быть ответственен за каждую смерть.
Бывшие школьные товарищи Гарри опустили глаза. Гермиона выпускала на волю все, что Гарри прятал. Что он не позволял узнать другим. Она открыто показывала, насколько он страдал. В Хогвартсе все думали, что он нечувствительный толстокожий человек, легко справляющийся со всем, что подкидывала ему судьба. Поэтому многие так легко осуждали его поведение, без оглядки на его истинное состояние души. Они верили не собственным сердцам, а писанине «Дневного Пророка».
Теперь они знали, что Гарри страдал так же, как и любой бы на его месте.
Но воспоминания шли чередой. С каждым новым движением, с каждым новым словом Гермионы, все более людей становились растерянными и смущенными. Они впервые заглянули за маску Героя, а потом и Проклятого Отщепенца и Убийцы.
Гермиона опять кинулась к окну, но Гарри ловко перехватил ее. – Это уже было. Разумеется, на этот раз, здесь существенно выше, и мадам Помфри потратит все выходные, собирая тебя по кусочкам. Дамблдор постарается, чтобы никто об этом не узнал, и к понедельнику ты уже появишься на занятиях, все еще слишком слабая, чтобы противостоять слизеринцам, которые хорошенько тебя отделают. Так что, тебе не поможет и этот акт отчаяния. На Предсказаниях Трелони еще раз напророчит тебе смерть, а в ответ на твой горький смех назначит месяц отработок. А вечером твоя лучшая подруга опять потребует от тебя понимания и терпения.
Ремус глухо рычал. Перси поднял волшебную палочку, дрожащей рукой наводя ее на Гермиону. Она была виновна и требовала более жестокого наказания. Драко легко опустил его руку, улыбкой напомнив о собственной вине Перси.
Гермиона внезапно заорала и, корчась от боли, упала на пол. Гарри шагнул в сторону.
– Возьми себя в руки. Это всего лишь тренировка. Если ты не научишься делать вид, что тебе все равно, то это продлится дольше. Возможно, это бессмысленно, но таково решение Дамблдора. Успокойся, физических повреждений у тебя не останется.
Громкое «Ах!» прокатилось по залу. Многие не верили заявлению Гарри о специальных занятиях по тренировке выносливости, но Гермиона подтвердила их наличие. Многие считали, что оскорбления Гарри касались скорее несколько несдержанного профессора Снейпа, но то, что сам директор школы регулярно обкладывал ученика болевыми проклятиями, оказалось шокирующей правдой.
Гермиона вспоминала дальше. Ее лицо скривилось в горькой гримасе разочарования, она сидела на полу, скрестив ноги, с несколько отсутствующей, но отчетливо ироничной ухмылкой на лице.
– Акуна Матата, - сказала она и улыбка стала злее. Дин Томас сухо рассмеялся. Он был единственным, кто понял цитату.
- Если мир повернулся к тебе спиной, то и ты должен показать ему зад, - подтвердил его смех Гарри.
Гермиона вскочила с места и, раскинув руки, как крылья, плашмя упала на пол. – С анимагической формой надо еще потренироваться, - апатично признал Гарри.
Снова новое воспоминание и снова всхлипывание, постепенно затихающее. Гарри помог Гермионе полусесть, опираясь на его грудь. Ее глаза прояснились и она, обернувшись, посмотрела в его глаза. – Почему ты жив?
- Мне не позволяли умирать, - просто ответил он.
Она коротко кивнула и потеряла сознание.
..***
Все молчали. Потом кто-то заметил, что всхлипывания не прекратились. И вот уже многие озираются, разыскивая источник шума. Ремус тер покрасневшие глаза, но молчал. Многие из присутствующих были бледны, но хотя на их лицах и была написана скорбь, сочувствие или ярость, но они молчали. Никто из присутствующих не плакал. Никто из видимых присутствующих. У двери застыл в ожидании один из опоздавших фениксов. На поводке он держал большую черную собаку, которая плакала. Сирирус. Сириус Блэк в анимагической форме. Гарри мельком взглянул на него и обернулся к группе девушек. – Панси и Миллисент, позаботьтесь о Гермионе. Уложите ее в кровать и оставьте сиделку. Необходимо следить, чтобы она не покончила с собой, если очнется.
- Кто-нибудь, отправьте Блэка в подземелье. Его очередь завтра.
Франция.
Дата добавления: 2015-12-20; просмотров: 16; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!