Космическая этика Циолковского
Казютинский Вадим Васильевич
Ведущий научный сотрудник РАН,
академик Академии космонавтики им. К.Э.Циолковско
г
Космическая этика Циолковского
Им послушание, внимание и уважение[5]. Любовь и долг по отношению к причине и ноокосмической иерархии сплавлены в космической философии, таким образом, воедино. Это мешает усмотреть сходство этической концепции К.Э.Циолковского с христианской этикой, в который любовь Бога к своему творению и его вершине – человеку – также выступает исходным моментом. Не считая себя достаточно компетентным в проблемах интерпретации христианской этики, автор всё же полагает, что космическая философия придаёт императиву любви создателя космоса и его творения смыслы, принципиально отличающиеся от христианских. Например, в христианстве любовь человека к Богу неотделима от представления, что он является «венцом творения». Но у К.Э.Циолковского это место занимает по сути атом-дух, между тем как любовь к причине со стороны человека сохраняется в полной мере. Далее, в христианской этике уникальность человека возлагает на него особую ответственность за свои поступки. Но с атома-духа никакого спроса нет: он совершенно пассивен. Ответственность за его пребывание в «блаженстве» перекладывается на человека. Кроме того, христианин не согласится с тем, что космос создан для счастья атомов, а не для счастья человека. Для христианства заведомо неприемлем призыв к послушанию «высшим человекоподобным существом», которые становятся как бы посредниками между причиной и человеком, в свою очередь, рассматриваясь как боги различных «рангов». К.Э.Циолковский не только пересматривает христианское понимание богочеловека, но и вводит в космическую философию идею ноокосмической иерархии, воля которой должна исполняться человечеством. С точки зрения христианства, это ничто иное, как язычество. Язычеством является для христианина также интерпретация Иисуса Христа, который включается в ноокосмическую иерархию наряду с другими выдающимися личностями, «президентами» других планет. Неприемлема для христианства идея К.Э.Циолковского, согласно которой природная эволюция не остановится на человеке в его современном биологическом облике. «От него же произойдут более совершенные существа, где конец их развитию и есть ли он, никто не знает.
|
|
|
Высший человек может получить более крепкое здоровье, долголетие, совершенный ум, техническое могущество и проч.; всего ни предвидеть, ни вообразить нам нельзя.
Вот вам Бог с этой точки зрения». Но в космосе «множество планет старше Земли. Они уже успели выработать эти высшие существа, о которых мы только мечтаем … Мир битком набит такими богами»[15].
|
|
|
Каждая «зрелая» планета в космосе управляется, согласно К.Э.Циолковскому, «единым избранным, самым лучшим, самым совершенным на планете существом.
«Президенты» планет уже боги высшего порядка»[15]. Далее идут «правители» солнечных систем (боги третьего ранга), групп звёзд, звёздных скоплений, галактики, метагалактики «и так бесконечно, пока не дойдёт до объединения всего КОСМОСА. Этот высший бог порождён Вселенной и, может быть, и есть сам КОСМОС … Принимая Вселенную бесконечной, что весьма вероятно, не будет конца рангам божеств»[15]. Этот политеизм для христианина должен выглядеть чудовищной ересью, опять-таки своеобразным неоязычеством («неоязыческие» сюжеты в русском космизме отмечены Ф.И.Гиренком[16]. Тем более, что благоговение к причине и послушание высшим человекоподобным существам космоса включались К.Э.Циолковским в контекст одного же этического императива. Налицо сильное смешение христианства и эзотерики, которое сейчас чуть ли не предаётся анафеме.
Таким образом, теистический уровень этики К.Э.Циолковского включает идеи, которые обычно рассматриваются как взаимоисключающие: и собственно теистические, и пантеистические, и эзотерические. И это вовсе не удивительно, поскольку космическая философия К.Э.Циолковского политеистична, в том специфическом смысле, что включает богов различных рангов.
|
|
|
Если об ощущениях атома-духа К.Э.Циолковским написаны многие десятки (если не сотни) страниц, то понимание им мышления, разума остаётся практически без пояснения. Это один из самых парадоксальных моментов космической философии и её этических аспектов: ключевое понятие космического разума оказывается в ней буквально «подвешенным в воздухе». Оно так и остаётся метафорой. Трудно избежать впечатления, что здесь мы сталкиваемся с каким-то серьёзным концептуальным разрывом в космической философии, заполнить который нельзя ничем, кроме измышлений. Во всяком случае, в понятие разума исследователи и читатели К.Э.Циолковского вкладывают каждый своё собственное, притом совершенно интуитивное содержание. Но поскольку этические нормы и оценки определяются у К.Э.Циолковского именно разумом, не оказываемся ли при их анализе в положении буквально безвыходном? К счастью, это не так. Разум остаётся неизвестным, но практическим критерием разумных, т.е. моральных, по К.Э.Циолковскому, поступков. Понятие же разума остаётся неким символом, или метафорой, которую можно наделять по желанию целым спектром смыслов.
|
|
|
Всех, кто изучает космическую концепцию К.Э.Циолковского, не может не поразить её необычность, резкое отличие от других подобных концепций. Наибольшее потрясение производит, конечно, буквально бросающееся в глаза несоответствие между целью – достижением вселенского счастья – и жёсткими, чудовищными, с нашей точки зрения, этически неприемлемыми средствами её осуществления (преобразование природы и человека, уничтожение низших форм жизни и т.п. для того, чтобы атомы-духи могли бы пребывать как можно дольше в состоянии «блаженства»). Это противоречие исследователи космической философии пытались осмыслить по-разному. C начала неудобные моменты этики К.Э.Циолковского замалчивали, относили с большим сожалением к «ошибкам» мыслителя или интерпретировали таким образом, чтобы избавить К.Э.Циолковского от критических замечаний. Например, И.А.Кольченко считал, что «основной заботой мыслителя» было «стремление сделать конкретного человека со всем многообразием его «страстей» счастливым и в то же время не навязать ему какой-либо противоестественной умозрительной системы этики…»[6]. Стремление сделать человека счастливым считала смысловым центром этической концепции К.Э.Циолковского также И.А. Губович[7]. Эти интерпретации очевидным образом противоречат многочисленным и совершенно недвусмысленным высказываниям К.Э.Циолковского о том, что цель человека – обеспечить «счастье» и «блаженство» атомов-духов. Счастье человека оказывается вторичным в этике К.Э.Циолковского по отношению к ощущениям атомов-духов. Но не является ли такая идея как раз примером «противоестественной умозрительной» этики?
Затем этическая система К.Э.Циолковского, включая намеченные им проекты преобразования мира и человека, стала излагаться с достаточной полнотой. Её уязвимые идеи и принципы получили адекватную оценку. В этом отношении особенно выделяется исследование В.М.Мапельман[8]. Автор вполне согласен со следующим выводом: «я думаю, что ценность утопии Циолковского для нас чрезвычайно высока. Высока именно своим отрицательным результатом. Ведь претворённые в жизнь этические построения Константина Эдуардовича… превращаются в кошмар, угрожающий людям. Описание жизни, уготованной человечеству, вызывает в лучшем случае недоверие, в худшем – неприятие»[8]. Именно нравственное прогнозирование, справедливо считает В.М.Мапельман, «в состоянии помочь ответить на вопрос: будет ли дальнейшее разумное освоение и преобразование космоса всеобщим благом или злом? Никакая степень материального благосостояния не способна освободить общество от нравственных пороков, ибо моральные принципы и поведение, на них основанное, не является автоматическим приложением к уровню научно-технического и интеллектуального развития. Попытки же создания идеального общества, в котором господствует стерильная мораль, ведут к господству диктата, к аморализму»[8].
Вполне разделяя цитированные оценки, автор хотел бы понять, как возможна столь своеобразная этическая система. Выявляя некоторые противоречия, антиномии и «болевые точки» этики К.Э.Циолковского, следует пойти в её анализе хотя бы немного дальше, чем это было сделано раньше. Автор, конечно, не тешит себя надеждой найти на поставленный вопрос лёгкий, простой и для всех приемлемый ответ. Но можно попытаться нащупать подход к поискам такого ответа, который послужил бы разгадкой одной из «тайн» этической концепции К.Э.Циолковского.
Дата добавления: 2016-01-05; просмотров: 25; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!