Бог ИГРАЕТ в кости... и ПРИ этом НЕ жульничает» (Вернер Гейзенберг) 10 страница
Как мы уже упоминали выше, палеонтологи Стивен Джей Гаулд и Нильс Элдридж продемонстрировали, что эволюция состоит из долгих периодов стабильности, время от времени нарушаемых катастрофическими потрясениями. Гаулд и Элдридж разработали эволюционную теорию периодически нарушаемого равновесия, согласно которой такого рода катастрофы сопровождаются взрывоподобным возникновением новых видов — и скорость этого процесса намного выше, чем предполагают медлительные дарвинистские механизмы. Иными словами, эволюция движется резкими скачками, а не ползком.
Идеи Гаулда и Элдриджа весьма актуальны на нынешнем этапе нашей эволюции, ибо ученые установили, что сейчас мы вошли в шестой период массового вымирания видов на планете! Вот так-то.
Так что же нас ждет? Лично мы не сомневаемся, что после того, как эволюционная теория будет откорректирована и люди познакомятся с концепциями периодически нарушаемого равновесия, адаптивных мутаций и эпиге-нетики, нынешнее нарушение равновесия обернется для цивилизации благотворным толчком, который поможет ей двинуться вперед. Если бактерии способны осуществлять целенаправленные мутации, то чем мы хуже? Можем ли мы мутировать осознанно? Ответ: да! Собственно, именно об этом вся наша книга.
ОТ человека к человечеству
Прежде чем посмотреть вперед и понять, куда приведет нас фрактальная эволюция, давайте вернемся в прошлое и вглядимся в историю эволюции через линзу терминов концепции периодически прерываемого равновесия. Исходя из предпосылки, что эволюция представляет собой серию периодов застоя, прерываемых катастрофическими
|
|
|
 |
374 Часть III. Сменить стражу и вырастить новый Сад
потрясениями, после которых происходят эволюционные скачки, мы можем идентифицировать четыре фундаментальных перелома, радикально изменившие направление эволюции. Если мы поймем закономерности, лежащие в основе этого фрактального процесса, это поможет нам преодолеть кризисные явления, сопровождающие нынешний перелом.
Период прокариотов. Первый скачок состоялся в течение первого полумиллиарда лет после огненного рождения Земли. Именно тогда развились первые примитивные одноклеточные граждане нашей планеты и стали заселять океаны. Эти древнейшие одноклеточные бактерии называются прокариоты; они представляют собой самые маленькие и самые простые клетки: мембранный мешочек, наполненный «супом» цитоплазмы. Большинство прокариотов имеют внешнюю физическую защиту в виде достаточно плотных сахаристых капсул, окутывающих их хрупкие тельца. Внешние капсулы физически ограничивают размер тел прокариотов, лишая возможности увеличивать площадь мембраны.
|
|
|
Казалось бы, неспособность прокариотов к увеличению поверхности мембраны, а значит и числа протеинов, обеспечивающих восприятие, должна была бы означать конец эволюции. Однако выяснилось, что у Природы припасен особый план. Когда в результате взрывного роста клеточных популяций увеличилось давление среды на каждый отдельный микроорганизм, биологический императив (врожденная воля к выживанию) подтолкнул прокариотов к дальнейшему продвижению по пути эволюции. В какой-то момент, осуществив спонтанный эволюционный рывок, отдельные прокариоты усовершенствовали механизм своего эволюционного роста. Вместо того чтобы пытаться и дальше наращивать размер и разум отдельных клеток, эти микроорганизмы стали собираться в сообщества для совместного пользования своими мембранами; в результате у них значительно повысился уровень осознания. Объединенные в сообщества прокариоты стали эффективно оккупировать жизненную среду.
Хотя многие думают, что бактерии являются индивидуальными организмами, ныне науке известно, что одноклеточные прокариоты живут в функционально интегрированных, но пространственно рассеянных сообществах, где уровень осознания индивидуальных клеток усиливается за счет дистанционного обмена химической информацией.
|
|
|
Со временем различные виды бактерий обрели способность физически связываться друг с другом: они стали создавать для себя жизнеобеспечивающую контролируемую микросреду, окутывая целое сообщество клеток единой защитной мембраной. Можно сказать, что это был первый природный вариант городов-крепостей, где внутренней средой управляло сообщество прокариотов. Обитатели таких ограниченных мембранами колоний составляли функционально сложное кооперативное сообщество из разных видов бактерий. Граждане сообщества прокариотов
обеспечивали собственное выживание благодаря функциональной специализации и совместному использованию потенциала ДНК разных особей.
Внутри этих сообществ, укрытых капсулой под названием биопленка, бактерии были защищены от антибиотиков и других токсинов среды, губительных для их отдельно живущих собратьев, которым не посчастливилось стать гражданами биопленки. Благодаря защитному потенциалу биопленки, эти клеточные сообщества смогли стать первыми жизненными формами, которые покинули океаны и обосновались на суше.
|
|
|
Любопытный факт: бактерии, вызывающие кариес, представляют собой именно биопленочные сообщества, которые весьма успешно сопротивляются нашим попыткам вычистить их из своих зубов.
Период эукариотов. Второй перелом, обусловивший новый эволюционный скачок, наступил тогда, когда сообщества прокариотов в биопленках эволюционировали в более продвинутую жизненную форму — эукариотов. Это произошло в результате того, что микробы внутри биопленки трансформировались в органеллы (такие, как митохондрии или ядро), которые содержатся в цитоплазме клетки-эукариота. Многие биологи считают, что такой организационный рост от сообщества внутри биопленки до организма-эукариота является одним из важнейших событий в истории эволюции. Почему? Потому что в этот момент Природа изменила свою эволюционную стратегию. Если раньше эволюция осуществлялась через увеличение уровня осознания каждой отдельной клетки, то новая стратегия состояла в том, чтобы объединить осознание целого клеточного сообщества путем интеграции отдельных индивидуумов в новый целостный организм.
В своей книге «Симбиоз в эволюции клеток» биолог Линн Маргулис излагает гипотезу, согласно которой более крупные и сложные эукариоты развились из колоний более мелких микроорганизмов. Маргулис утверждает, что симбиоз (объединение индивидуумов, основанное на взаимовыгодных отношениях) представляет собой важнейшую движущую силу эволюции.
Линн Маргулис ставит под сомнение идеи Дарвина о том, что эволюцией движет выживание наиболее приспособленных особей в непрестанном состязании между индивидуумами и видами. По ее мнению, основой жизни является сотрудничество, взаимодействие и взаимозависимость жизненных форм. Она пишет: «Жизнь распространилась по всей планете не в результате сражений, а в результате сотрудничества».
Задумайтесь на минутку, каким удивительным шагом на пути эволюции было возникновение эукариотов, — изменилась сама парадигма жизни. А теперь рассмотрите возможность того, что ныне в нашем мире происходит подобного же рода квантовый скачок, опирающийся на сотрудничество и симбиоз людей.
Эволюция эукариотов разделилась на две основные ветви: на подвижные одноклеточные животные организмы, такие как амебы и парамеции, и на растительные организмы, представленные одноклеточными водорослями.
Животные организмы развили внутренний гибкий ци-тоскелет, обеспечивающий им физическую поддержку и мобильность. В отличие от более примитивных прокариотов, размер которых ограничен капсулой, эукариоты, обладающие внутренней механической структурой, могли расти и увеличивать свою мембрану наподобие надувного резинового шарика. Благодаря поддержке внутреннего цитоскелета крупные клетки-эукариоты обладают в тысячи раз большей площадью мембраны (а значит, и большим потенциалом осознания), чем отдельные клетки-прокариоты.
Глава 11. Фрактальная эволкшия 379
Однако и размер эукариотов ограничен пределами прочности клеточной мембраны. Если зукариот вырастает слишком большим, давление, созданное массой его цитоплазматического содержимого, может привести к разрыву мембраны, что влечет за собой смерть клетки. В конце концов эукариоты, как и их более примитивные предки прокариоты, достигли пределов своего роста, после чего уже больше не могли развивать мембранное осознание, не ставя под угрозу собственное выживание. Пределы роста мембранной поверхности потенциально являли собой очередной эволюционный тупик.
Период многоклеточных организмов. В течение почти трех с половиной миллиардов лет единственными организмами на планете были прокариоты и более продвинутые клетки — эукариоты. Третий эволюционный скачок состоялся около 700 миллионов лет назад, когда отдельные эукариоты, подобно своим предшественникам прокариотам, стали наращивать свой потенциал осознания, физически объединяясь в сообщества.
Первые многоклеточные сообщества представляли собой просто организмы-колонии — группы вдентичных клеток, которые держались вместе, чтобы, так сказать, «сэкономить на ренте». При этом, поскольку каждая клетка представляет собой единицу осознания, чем больше клеток насчитывается в сообществе, тем более высоким потенциалом осознания данное сообщество обладает.
Постепенно плотность населения в таких сообществах эукариотов возрастала, и однажды наступил момент, когда стало нерационально, чтобы все клетки выполняли одинаковые функции. Рабочую нагрузку разделили, и разные клетки-эукариоты в сообществе начали выполнять различные специализированные функции: мускульную, скелетную, мозговую и так далее.
Со временем рост коллективного осознания эукари-отных сообществ привел к эволюционному развитию высокоструктурированных альтруистических многоклеточных организмов; способных обеспечивать выживание сообществ из триллионов клеток. Вариации в чертах и функциях этих сообществ привели к образованию совершенно разных многоклеточных структур с отличающейся друг от друга анатомией. Ученые используют анатомические характеристики для того, чтобы классифицировать уникальные версии многоклеточных сообществ, выделяя разные биологические виды. Глядя на деревья, медуз, собак, кошек и людей, мы обычно воспринимаем каждое из этих существ как индивидуальную сущность, а между тем все они представляют собой сложные многоклеточные сообщества.
Период формирования социумов. Нынешний этап эволюции характеризуется созданием сообществ еще более высокого уровня. На этот раз особи разных видов стали объединяться в социальные организации для обеспечения собственной выживаемости (причем, напомним, каждая из таких особей представляет собой многоклеточное сообщество эукариотов, которые, в свою очередь, являются сообществами прокариотов). Рыбы собираются в косяки, собаки — в своры, бизоны — в стада, гуси — в стаи, а люди—в племена, народы и государства. Далее социальная эволюция предполагает формирование сообществ, которые обретают собственную жизнь как сверхорганизмы.
Тогда как чаще всего люди склонны считать, что эволюционные скачки предполагают возникновение новых биологических видов, в данном случае мы наблюдаем эволюционный рост уровня сложности и внутренней взаимозависимости сообществ. Исходя из этого можно предположить, что следующая фаза эволюции человека
 |
380 Часть III. Сменить стражу и вырастить новыгй Сад
будет состоять не столько в видоизменении отдельных особей, сколько в развитии нашей способности собираться в сообщества.
Люди появились миллионы лет назад. А сейчас нам предстоит эволюгтионный переход на следующий, более высокий уровень. Это будет уровень глобального сообщества людей — уровень человечества. Очевидно, эволюционный путь представляет собой не пологий пандус постепенного роста. Как свидетельствует история, речь идет о долгих периодах незначительного роста, которые сменяются квантовыми скачками, когда в результате структурной реорганизации сообщество превращается в некое единое целое, обладающее свойствами и чертами, которые невозможно было предсказать прежде.
Мы видели это, когда прокариоты, представлявшие собой первичную жизненную форму, создали индивидуализированные, объединенные мембраной сообщества-эукариоты. Затем сообщества эукариотов трансформиро-
вались в многоклеточные организмы — в растения и животных. И наконец, растения и животные стали собираться в сообщества еще более высокого уровня — мы называем их социальными сообществами.
Чтобы проиллюстрировать этот новый взгляд на вещи, начертим четыре пологих отрезка постепенного роста, отделенные друг от друга эволюционными квантовыми скачками:
A Прокариоты => Эукариоты (эволюция одноклеточных организмов)
Б. Эукариоты => Многоклеточные организмы (эволюция
растений, животных и людей) B. Многоклеточные организмы => Социальные сообщества
(эволюция человечества)
Мы полагаем, что человеческая цивилизация как общество ныне только пытается родиться. Изложенные здесь эволюционные закономерности указывают на то, что мы сейчас стоим на пороге следующего эволюционного скачка, когда возникнет настоящее человечество.
Никаких новых мифов: как видится наше будушее через фрактальную линзу
Поскольку Природа имеет фрактальный характер, все ее структуры — автомодельные. Иными словами, на любом уровне организации они подобны структурам более высоких и более низких уровней.
Следовательно, и прокариоты на первом уровне, и эукариоты на втором уровне, и люди на третьем уровне, и общество на четвертом уровне проявляют в своей эволюции и организации автомодельные структуры. Причем это касается как строения, так и функций или поведенческих моделей.
Сама природа фрактальной автомодельности является ключевой причиной того, почему знание биологии клеток может быть использовано для понимания как биологии человека, так и устройства общества. Но важнее то, что понимание организационных принципов и сил, используемых клетками для образования такого сообщества, как, например, человеческое тело, дает нам кое-какие идеи по поводу того, что нужно для достижения подобной гармонии между клетками-людьми, составляющими человеческое общество.
На протяжении миллионов лет эволюции граждане-клетки внутри многоклеточных организмов разработали эффективный мирный план, позволяющий им обеспечивать свое выживание, а также выживание других организмов в биосфере. Задумайтесь о том, какая удивительная гармония существует между триллионами отдельных клеток здорового человеческого тела. Очевидно, наши клетки давно решили все проблемы, которые могли бы помешать их сотрудничеству, в результате чего ткани и органы, являющиеся аналогами национальных государств внутри нашего тела, склонны поддерживать друг друга, вместо того чтобы конкурировать и драться. И нигде в медицинской литературе не описаны случаи, когда клетки печени вторглись бы в поджелудочную железу, чтобы захватить островок Лангерганса*!
В полном соответствии с принципами фрактальной автомодельности объединение людей в многоклеточное образование человечества идет по той же схеме, что и объединение клеток, целью которого является создание человеческого тела. Путь эволюции человечества повторяет путь эволюции животного мира с ее двумя четко различимыми фазами — фазой примитивных беспозвоночных и фазой высокоразвитых позвоночных.
* Так называется часть поджелудочной железы.—Прим. перев.
Как мы сейчас убедимся, фундаментальное различие между беспозвоночными и позвоночными состоит в механизме, при помощи которого они обеспечивают свою целостность. Подобным же образом различие между ранним человечеством и высокоразвитым человечеством состоит в том, насколько в деле обеспечения собственной целостности преуспело последнее.
Беспозвоночные. Многоклеточные беспозвоночные животные, например моллюски и насекомые, подобны прокариотам — у них нет внутреннего скелета и им приходится полагаться на поддержку экзоскелета, такого как минеральная раковина или жесткий хитиновый панцирь.
Что касается «скелетной системы» человеческих сообществ, то ранние цивилизации были подобны беспозвоночным, ибо полагались на внешнюю поддержку Матери Природы. Если Она обеспечивала их необходимым, они выживали.
Позвоночные. Аналогично составляющим их клеткам-эукариотам, позвоночные имеют физическую опору, но на этот раз внутреннюю — позвоночник.
Эволюционный переход человеческой цивилизации на уровень позвоночных ассоциируется с развитием технологий, которые позволили людям обеспечивать себя при помощи внутренних интеллектуальных механизмов. С тех пор как цивилизация доросла до обретения своего «внутреннего позвоночника», людям больше не приходится надеяться на милость Природы, во всяком случае нам так кажется.
До появления человека позвоночные животные в ходе эволюции прошли через последовательность непрестанно усложняющихся видов — от рыб к амфибиям, затем к рептилиям, птицам и млекопитающим. Следовательно, мы можем предположить, что во фрактальной Вселенной и человеческое общество, скорее всего, пройдет через ряд автомодельных стадий, отражающих свойства рыб, амфибий, рептилий, птиц и млекопитающих.
Рыбы. Фундаментальной особенностью рыб является их зависимость от водной среды.
Подобным же образом на первых стадиях самообеспечивающиеся человеческие сообщества были подобны рыбам — они нуждались в близости воды. Этим мари-культурным обществам требовалась пища, которую давал океан, а также пресная вода из озер и рек. Они тяготели к водным магистралям и их цивилизация распространялась на веслах или под парусом — от берега к берегу.
Амфибии. Рождаясь в воде, амфибии способны выбираться и на сушу, ибо выработали у себя механизмы, позволяющие носить запас воды с собой.
Точно так же и человеческая цивилизация в определенный момент перешла на стадию амфибий и углубилась в сушу — люди научились отводить воду из рек и озер, а также извлекать ее из подземных водоносных слоев. Появилась аграрная цивилизация, разработавшая и применившая технологию, позволяющую жить и процветать в новой среде — в глубине суши.
Рептилии. От амфибий, которые на суше весьма неуклюжи и уязвимы, произошли рептилии. Они променяли приспособленность к водной среде на физиологию, которая безупречно подходит для суши. Путем адаптивных мутаций рептилии развили поджарые сильные тела, обеспечивающие скорость и проворство в сугубо сухопутной среде. Безошибочный глаз и молниеносный язык ящерицы воистину достойны цифровых технологий; механистические движения ее тела наводят на мысль о машинах.
Аналогично, следуя по автомодельному пути эволюции, цивилизация пришла к промышленной революции. Закончилась аграрная фаза развития человечества (которая но своей природе сравнима с амфибиями) и началась более сложная механистическая индустриальная эра (рептильная по своей природе).
Динозавры. Эта уникальная ветвь очень успешных рептилий возникла в результате того, что Природа решила взять чертежи 15-сантиметровой ящерки и создать на их основе 15-метрового динозавра. Если ящерица — сравнительно небольшой организм, то динозавр — колоссальная машина смерти. Любопытно, что «динозавр» — слово греческого происхождения, означающее «ужасная, чудовищная ящерица».
Однако притом, что тело динозавра доросло до таких гигантских размеров, его мозг остался сравнительно небольшим. Обратите внимание на то, что 15-сантиметровой ящерице, чтобы совершить определенное движение ногой, требуется 10 мышечных клеток, тогда как 15-метровому динозавру для аналогичного движения требуется 10 000 мышечных клеток. Между тем мозгу обоих животных для активации этого движения требуется всего один нерв.
Дата добавления: 2018-02-15; просмотров: 459; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!