Чем определяется дальнейшее развитие сюжета?
Случайностью. («Однажды…я забрёл в какую-то незнакомую усадьбу»). Герой попадает в иной мир, который организуется прежде всего миром природы: «Два ряда старых, тесно посаженных, очень высоких елей стояли…, образуя мрачную красивую аллею». Взгляд художника удивительно тонко соединяет свет и тень в описании старого сада. Во всём чувствуется запустение и старость. Умение услышать «печальный» шелест прошлогодней листвы под ногами, увидеть в сумерках между деревьями спрятавшиеся тени, а по тому, как «нехотя, слабым голосом» поёт иволга, определить, что она «тоже старушка», раскрывает внутренний мир героя – художника, чуткого к малейшим изменениям в окружающем мире. Однако и здесь время как бы остановилось: «“…я уже видел эту самую панораму в детстве», — подумал художник”. .
Систему образов в рассказе можно разделить на две группы. Одни — представители традиционного дворянства. Рассказчик-художник; помещик Белокуров, «молодой человек, встававший очень рано, ходивший в поддёвке, по вечерам пивший пиво и жаловавшийся, что ни в ком не встречает сочувствия». Это и Женя, и её мать — «они всегда вместе молились и одинаково верили», «обожали друг друга». Их объединяет прежде всего абсолютная бездеятельность. Другие — представители так называемой «новой» дворянской интеллигенции. Это Лида и «кружок симпатичных ей людей», занимающиеся «аптечками, библиотечками, книжками». Два мировоззрения вступают в противоречие: идеалист — рассказчик утверждает силу гения, «жизнь для высших целей», рисует социальную утопию, Лида же «самую несовершенную из библиотечек и аптечек ставит выше всех пейзажей на свете».
|
|
|
Какими художественными средствами создаёт автор образ Лиды?
Рассказчик дает достаточно подробное описание Лиды, в котором выделяются следующие детали: внешняя красота, «маленький упрямый рот», «неизменная» строгость, «…с хлыстом в руках», деловой, озабоченный вид, «говорила она много и громко».
Иронично звучит оценка Лиды её матерью и Мисюсь: для них она «как для матросов адмирал, который всё сидит у себя в каюте». Повторяя дважды, что «Лида замечательный человек», Екатерина Павловна говорит об этом «вполголоса тоном заговорщицы, испуганно оглядываясь», и заканчивает уж совсем, кажется, некстати: «Замуж нужно».
Столкновение героев неизбежно («Я был ей несимпатичен»), и оно происходит в III главе рассказа. Это даже не столкновение, а поединок. В чём смысл поединка и как он развивается?
Начинается «поединок» со взаимного раздражения, что сразу предопределяет нежелание Лиды и художника услышать друг друга (наиболее полно эффект «глухоты» героев Чехова будет реализован в его пьесах). Каждому из героев автор даёт возможность изложить «тезисы» своих программ. Лида начинает с обвинения: «На прошлой неделе умерла от родов Анна», продолжает мыслью о том, что «высокая и святая задача культурного человека — это служить ближним и…делать что-нибудь», а заканчивает приговором — «мы никогда не споёмся». Не менее категоричен в своих утверждениях художник. Его программа начинается с метафорического образа народа, опутанного «цепью великой» (как тут не вспомнить Н.Некрасова: «Порвалась цепь великая…»), продолжается излюбленной мыслью русской интеллигенции о том, что надо «о душе подумать», а завершается уж совсем абсурдно: «Ничего не нужно, пусть земля провалится в тартарары».
|
|
|
Казалось, в этом споре Чехов должен быть на стороне Лиды (кстати, в это время он сам принимает активное участие в земских делах). Однако его симпатии явно не на стороне героини. Может, потому, что в ней всё время подчёркивается узость и ограниченность: она не способна ощутить красоту и поэтичность окружающего мира, поэтому столь иронична и пренебрежительна по отношению к художнику и его творчеству. Узость и ограниченность Лиды сказываются и в её спорах с художником по поводу земской деятельности. Конечно, «библиотечки и аптечки» народу нужны, но помимо этого нужны и университеты, и свобода.
|
|
|
Не увенчивает лаврами победителя автор и художника. Его идеал свободной и счастливой жизни свободных и здоровых людей, убеждение, что «призвание всякого человека в духовной деятельности — в постоянном искании правды и смысла жизни», несомненно, близок автору. Однако максимализм героя — всё или ничего — автор принять не может.
Невольными зрителями «поединка» оказываются Мисюсь и Екатерина Павловна, роль которых пассивна. Мисюсь молчит, а затем «изгоняется пренебрежительным “Мисюська, выйди”, а Екатерина Павловна только и повторяет: “Правда, Лида, правда”».
Таким образом, к истине в споре не стремится ни один из оппонентов. Это и становится главным для Чехова. Его герои никогда не слышат друг друга. Всеобщее отчуждение оказывается устойчивой доминантой как поэтики писателя, так и самой эпохи.
Какие литературные ассоциации может вызвать этот спор?
Хрестоматийным примером непонимания героев-антагонистов стало столкновение «отцов» и «детей» в романе И.С.Тургенева «Отцы и дети», реализованное в споре Павла Петровича Кирсанова и Евгения Базарова. Но если у Тургенева конфликт героев-антагонистов начинает повествование и определяет дальнейшее развитие сюжета, а в спор вступает сама смерть, то у Чехова социальное и идеологическое звучание конфликта снижено, а сам «поединок» фактически завершает повествование.
|
|
|
В чём же тогда композиционная роль и значение IV главы рассказа?
На фоне поэтического пейзажа «грустной августовской ночи», которой аккомпанируют «тёмные печальные глаза» Мисюсь, неожиданно открывается истина о никчёмности спора Лиды и художника. В то время как «мы, порядочные люди, раздражаем друг друга и спорим», «человечество выродится, а от гения не останется и следа». «Жутко» становится герою от мысли о сиюминутности человеческого существования под «падающими звёздами», от мысли об одиночестве, в котором он остаётся «раздражённый, недовольный собой и людьми». Поэтому как утопающий хватается за соломинку в надежде на спасение, так и художник стремится удержать возле себя Мисюсь ещё хоть на минутку.
В чём необычность объяснения в любви героев Чехова?
Прежде всего в том, что никакого объяснения не было. Признание в любви остаётся во внутреннем монологе художника. В высшей степени странно звучит этот монолог (попросим ребят выбрать из текста ключевые слова); он более всего похож на доказательство теоремы, где главными становятся две мысли:
· «смотрела, слушала, верила и не требовала доказательств»;
· «мыслила иначе, чем строгая, красивая Лида, которая не любила меня».
Создаётся ощущение того, что герой «проговаривается». И, надо заметить, уже не в первый раз.
Перелистаем ещё раз рассказ, попробуем найти подтверждение этой мысли.
· “Ради такой, — говорит художник о Лиде, — можно не только стать земцем, но истоптать, как в сказке, железные башмаки”.
· Во время спора в III главе Лида тоже с трудом удерживает маску равнодушия к рассказчику: лицо у неё «горело», она с трудом скрывает своё волнение, закрываясь газетой.
Для чеховских рассказов вообще характерна оппозиция «казалось — оказалось». И здесь она срабатывает в полной мере. В сказке сказочный герой обязан бороться за своё счастье, реальный герой Чехова сдаётся без боя, напуганный решительностью и бескомпромиссностью героини. «Зелёный огонь» в окнах мезонина «погас», символизируя несбывшиеся надежды на счастье всех без исключения героев. Мысль об этом подчёркивается и состоянием окружающего мира: всё казалось «одного цвета», «становилось очень холодно».
Только в русле такого понимания внутреннего любовного конфликта можно объяснить жестокое решение Лиды: «…она требует, чтобы я рассталась с вами», — прочитает художник в записке Мисюсь. На такое лишь женская ревность способна! И, может, только Жене с её богатым внутренним миром дано понять, ради кого её герой готов «железные башмаки истоптать», поэтому она не в силах «огорчить» родную сестру неповиновением. Что ещё остаётся: «Я и мама горько плачем!» Может, замечание Екатерины Павловны о старшей дочери в начале рассказа — «замуж пора» — не такая уж случайность?
А дом с мезонином становится пустым после отъезда Жени. Ведь именно Мисюсь — самая светлая личность в рассказе. И дом «жил», дом «дышал» благодаря чистоте её чувств, её мыслей. Почему же Лида не научилась ценить эту чистоту, искренность, почему она отгораживает себя «холодной», непреодолимой стеной?!
К какому итогу приводит автор своих героев? В чём смысл названия рассказа?
Теперь, когда иллюзии разрушены, всё вернулось на круги своя, «трезвое и будничное настроение овладело» художником, и ему «стало стыдно всего…и по-прежнему стало скучно жить».
Мотив абсурда становится ведущим в финале рассказа и определяет «мысль — смысл» произведения. В сущности, любви не было — происходит подмена чувств (как и в явно комичных отношениях Белокурова с его «подругой»). Абсурдно имя героини Мисюсь, абсурдно её безоговорочное подчинение и благоговение перед Лидой; абсурден отказ героя от борьбы за счастье. Да и за что бороться? Всеобщее неблагополучие, трагическая разъединённость каждого со всеми торжествуют в финале рассказа. Мотив воспоминания, кольцевое движение времени («по-прежнему») подчёркивают невозможность разрешения конфликта. Эта идея реализована и в названии произведения «Дом с мезонином». Дом — символ дворянского гнезда, символ традиции, прошлого, корней; мезонин — верхний полуэтаж дома, то, что, возможно, пристраивают впоследствии. Антитеза «верх — низ», отражённая в названии рассказа, становится символом неразрешимости конфликта прежнего, традиционного и нового, символом столкновения разных по природе миров, эпох.
Автор поднимает и проблему интеллигенции и народа: лёгкой, беззаботной жизни обитателей дворянской усадьбы противопоставлена тяжёлая жизнь мужиков. Понимая, что «библиотечками» и «аптечками» делу помочь нельзя, Чехов призывает читателей искать новые пути решения этой проблемы.
«Дама с собачкой» (1899). Рассказ начинается эхом курортной молвы: «Говорили, что на набережной появилось новое лицо: дама с собачкой». Некоторые читатели восприняли этот рассказ как банальный курортный роман. Однако особенность рассказа в том и состоит, что из обыденных событий, обстоятельств и отношений вырастает большое и настоящее чувство. Гурову казалось, что, проводив Анну Сергеевну, он навсегда забудет о ней, как это уже бывало в его жизни. Ирония судьбы заключается в том, что герой, думающий о встреченной им в Ялте женщине как об одной из множества, даже не подозревает, что вскоре она станет для него единственной — «его горем, радостью, единственным счастьем, какого он теперь желал для себя» и что «на всем свете» не будет «ближе, дороже и важнее» ему человека. Это Гурову еще предстоит осознать, а вначале — роман на время, расставание и привычные мысли о том, «что вот в его жизни было еще одно похождение или приключение и оно тоже уже кончилось, и осталось теперь воспоминание...».
Жизнь течет привычным руслом и расставляет все по местам. В зимнем городе «приятно видеть белую землю, белые крыши», «дышится мягко, славно», и «не хочется думать о горах и море», кипарисах и пальмах. Однако чеховский герой подвластен не только природным ритмам и заведенному распорядку дня, наполненному чтением газет, посещением ресторанов, клубов, званых обедов, юбилеев, встречами с нужными людьми, игрой в карты — всем тем, что делало его жизнь устойчивой и подобной жизни окружающих. Анна Сергеевна «не снилась ему, а шла за ним всюду, как тень, и следила за ним. Закрывши глаза, он видел ее, как живую, и она казалась красивее, моложе, нежнее, чем была; и сам он казался себе лучше, чем был тогда, в Ялте. Она по вечерам глядела на него из книжного шкафа, из камина, из угла, он слышал ее дыхание, ласковый шорох ее одежды». Открывшееся ему чувство к Анне Сергеевне явилось для чеховского героя душевным потрясением. Никогда не уважавший женщин, называвший их «низшей расой», беспрестанно меняющий объекты своих увлечений, будучи сосредоточенным на «скорых, мимолетных связях», он смотрел в театре на маленькую женщину, сидевшую в третьем ряду, и понимал, что она «теперь наполняла всю его жизнь». Именно здесь, в театре, ему нестерпимо больно видеть любимую затерявшейся в провинциальной толпе, среди оглушительного шума настраивающегося оркестра и кипящей галерки. Взгляд Гурова выхватил «местных франтов» с манерно заложенными назад руками, сидевшую в ложе губернаторскую дочь в боа и самого губернатора, скромно скрывшегося всем телом за портьерой, выставив напоказ одни только руки. Всюду сновали «какие-то люди в судейских, учительских и удельных мундирах, и все со значками», «точно лакейскими номерами». Гуров понимал, что весь этот пронумерованный мир партера не имел никакого отношения к ним; они находились по другую сторону от него.
Счастьем стала их бездомная тайная жизнь, о которой «ни одна живая душа не знает... и, вероятно, никогда не будет знать». Однако именно она составляла для Гурова «зерно его жизни» — «настоящая, самая интересная жизнь». Потому он ждал и ждал каждого приезда Анны Сергеевны в Москву. «...Им казалось, что сама судьба предназначила их друг для друга, и было непонятно, для чего он женат, а она замужем; и точно это были две перелетные птицы, самец и самка, которых поймали и заставили жить в отдельных клетках». В любви двух людей явственно проступает трагическая безысходность: «Как освободиться от... невыносимых пут?» Ответа на этот вопрос у них не было. А потому рассказ Чехова заканчивается словами: «И казалось, что еще немного — и решение будет найдено, и тогда начнется новая, прекрасная жизнь; и обоим было ясно, что до конца еще далеко-далеко и что самое сложное и трудное только еще начинается».
Гениальность Чехова в том, что он с потрясающей убедительностью показывает нам любовь людей самых обыкновенных и ничем не примечательных, «маленьких». Они — заурядные и в общем-то скучные люди. Они не в силах совладать ни с любовью, ни с жизнью, и их связь так и остаётся обычной связью, ибо они не в состоянии ни разорвать свои отношения, ни вступить друг с другом в законный брак.
Чехов оставляет конец рассказа открытым, он не показывает читателю, как любовь его героев неуклонно погружается в болото пошлой повседневности, но об этом нетрудно догадаться, поскольку рассказанная им история не может иметь конца. Это — своего рода «дурная бесконечность», ибо ни Гуров, ни Анна Сергеевна ни к чему не стремятся и жизнь их не наполнена смыслом, который могла им даровать любовь, если бы они не были так слабы…
М. Горький принял рассказ восторженно, о чем писал Чехову: «Читал “Даму” вашу... никто не может писать так просто о таких простых вещах, как вы это умеете. После самого незначительного вашего рассказа все кажется грубым, написанным не пером, а точно поленом... Огромное вы делаете дело вашими маленькими рассказиками, возбуждая в людях отвращение к этой сонной, полумертвой жизни — черт бы ее побрал!»
Известно, что Лев Николаевич Толстой ценил талант Чехова, но осуждал его за отказ от учительства. Л.Н. Толстой оценил Чехова как художника мирового масштаба, подчеркнув, что «достоинство его творчества — то, что оно понятно и сродни не только всякому русскому, но и всякому человеку вообще».
Антону Павловичу Чехову претила роль писателя как духовного лидера. И он не соглашался с жесткой программой спасения человеческой души, которую предлагал Толстой.
По мнению Чехова, человек не должен следовать чьим-то теориям и установкам. Важно самому проделать духовную работу, самому найти правду и красоту в себе и окружающем мире.
ü Основные выводы
Рассказы Чехова – «без героя», чеховские персонажи – обычные люди. Отсутствует разделение героев на положительных и отрицательных.
Характер героя раскрывается в его взаимосвязях с другими персонажами, в бытовых жизненных обстоятельствах, мелочах, в поступках, в мыслях и чувствах, непосредственно связанных с действием.
В позднем творчестве Чехова появляется новый тип героя – герой «ищущий». Это интеллигент, образованный, нередко талантливый, великий труженик, делающий свое дело без всякого пафоса (учительствующий, лечащий людей и т.д.) и жаждущий найти «настоящую правду». Пошлость обывательской жизни ему противна. Он одинок, тоскует об утраченном смысле жизни, об отсутствии гармонии, но верит в прекрасную жизнь, в свободного и творческого человека.
Чехов-повествователь не выступает прямо со своими оценками героев или изображаемого вообще. Он скрыт, его точку зрения читатель улавливает из сюжета, соотношения высказываний и действий героев, всего произведения в целом.
До встречи на занятиях.
Дата добавления: 2021-05-18; просмотров: 72; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!