ПО ПОВОДУ ОДНОЙ ФАЛЬШИВОЙ ВЕРСИИ 18 страница
«Напарник, видно», – подумал Карасев и через другой вход вошел ко мне.
Выслушав Карасева, я предупредил дежурного Козлова, сидевшего в соседней комнате за столом пропусков.
Вошел моряк.
– Предъявите документы, – потребовал Козлов.
– Есть предъявить документы! – по‑военному четко отрапортовал моряк.
Козлов взглянул на него.
– Цивильный, а, как служака, тянешься, – сказал он.
– Пять лет перед их высокоблагородием на флоте тянулся, – отозвался моряк.
Я обратил внимание, что держится он как‑то не совсем естественно, в голосе звучат наигранно бодрые нотки.
Козлов внимательно прочитал документ и передал его мне. Это было отпускное свидетельство военно‑кооперативной организации Кронштадтской крепости.
– Откуда следуете? – спросил я.
– Из Кронштадта, – быстро выпалил моряк.
– А по какой надобности хотите ехать в погранзону?
– По надобности служебной.
– Интересно, – протянул я. – Судя по документам, вам надо ехать в совершенно противоположную сторону.
– Как так в противоположную?
– Очень просто. Здесь черным по белому написано: «Предоставлен кратковременный отпуск…»
– Отпуск?! – моряк в ужасе уставился на меня.
– Так точно, отпуск. И далее сказано:, «…сроком до 20 сентября». А сегодня уже 21‑е, и вам надо быть в Кронштадте.
Матрос зверем оглянулся и ринулся к дверям. Но на пути его встал Козлов.
Преступника подвели нервы. Готовясь к встрече с чекистами, он отложил нужный документ в один карман, а остальные – в другой. И все время ощупывал карманы, чтобы не ошибиться. Но, волнуясь, все перепутал.
|
|
|
Задержанного провели в мою комнату. Здесь находился работник киевской речной гавани, пришедший сюда по делам. Увидев моряка, он отозвал меня в сторону и тихо сказал:
– Я этого типа сегодня утром на пристани видел. С ним еще какой‑то железнодорожник был.
– Железнодорожник? – заинтересовался я, вспомнив доклад Карасева. – Очень хорошо.
Я послал сотрудников поискать железнодорожника. Во главе с Карасевым они прочесали вокзал, площадь, прилегающие улицы, но железнодорожника того нигде не оказалось.
Тем временем моряка подвергли тщательному обыску. В правом кармане бушлата обнаружили командировочное предписание на ту же фамилию и еще на двух лиц. Кроме того, из‑под подкладки фуражки изъяли чистые бланки с угловым штампом и круглой печатью.
– Запасливый, – улыбнулся Козлов.
Мы приступили к предварительному допросу.
– Так вы в отпуске или в командировке? – спросил я.
– В отпуске был раньше, а теперь в командировке, – изворачивался матрос.
– К южной границе?
– Да, на юг.
– С каким заданием?
– Скот заготовлять.
|
|
|
– Понятно. А где же ваш напарник?
– Какой напарник? – пожал плечами моряк. – Нет у меня никакого напарника. Я один.
– Один? А… железнодорожник?
Матрос растерянно молчал.
– Не хотите говорить, не надо. Запросим Кронштадт. Нам это недолго. А пока отправим вас в ЧК.
– Не надо в ЧК, – взмолился матрос.
…В 6 часов вечера группа оперативных работников вместе с задержанным отправилась по железнодорожным путям к товарной станции. Около одного из домов моряк остановился.
– Здесь, – показал он, – на втором этаже.
– Что‑то он темнит, – с сомнением проговорил Карасев. – Тут Иван Степанович живет, я его хорошо знаю – потомственный железнодорожник. Он с такими подонками якшаться не станет.
– А мы у него комнату на несколько дней сняли, – пояснил моряк.
Оставив двух чекистов на улице, мы поднялись на второй этаж.
– Стучись, – сказал я Карасеву.
Дверь открыл Иван Степанович. Узнав Карасева, он молча отступил в сторону, пропуская нас в квартиру.
– Где квартирант? – тихо спросил Карасев.
– Там, – показал хозяин на дверь соседней комнаты.
Карасев молча взглянул на меня, я кивнул. Чекист, вынув наган, решительно шагнул к двери и распахнул ее. Прижавшись к стене, около открытого окна стоял «железнодорожник».
|
|
|
– Руки вверх! – приказал Карасев.
С улицы донесся тихий свист. Я высунулся в окно. Там стоял чекист.
– В чем дело?
– Из окна револьвер выброшен.
Обыск задержанного и помещения ничего не дал.
– А где же третий?
– Какой третий?
– В командировочном предписании трое значатся.
– Трое их тут и остановилось, – подтвердил хозяин.
– Где третий? – спросил Карасев.
– Нет тут никого больше, – сказал «железнодорожник».
– Оставим засаду, – предложил я. И тут же предостерегающе поднял руку, призывая к молчанию.
Мы прислушались – с чердака донесся какой‑то шорох.
– Ход из квартиры на чердак есть? – спросил я хозяина.
– Нет, – покачал тот головой, – со двора лестница ведет.
– А ну, быстро, пошли.
Оставив с «железнодорожником» двух работников, мы вышли на улицу.
– Ясно, – сказал я, осмотрев стену дома. – Из окна по карнизу до лестницы, а по ней на чердак.
Карасев, не дожидаясь моих указаний, быстро стал подниматься по лестнице.
Когда он протянул руку к дверце чердака, чтобы открыть ее, прогремел выстрел. Карасев пригнулся и спустился на землю.
– Быстро на ту сторону дома, – приказал я Карасеву и несколько раз выстрелил по смотровому окну чердака.
– Вот он! – раздался крик Карасева с противоположной стороны дома.
|
|
|
Мы поспешили к нему. По пустырю бежал мужчина, за ним гнался Карасев.
Мы бросились наперерез убегавшему. Заметив нас, он резко взял в сторону и, укрывшись за столбом, стал стрелять. Мы залегли.
– Ложись! – закричал я, видя, что Карасев продолжает бежать.
Карасев махнул рукой и вдруг, словно споткнувшись, рухнул на землю. Пока мы добежали до него, бандит исчез.
– Побежал в сторону Киева‑III, к Днепру, – прохрипел Карасев.
Отправив раненого в больницу, мы подняли железнодорожную и речную охрану, тщательно прочесали всю территорию. Беглец как в воду канул.
– Вот он! – вдруг крикнул Козлов, показывая на Днепр.
От причала отвалила шлюпка. Мужчина, яростно наваливаясь на весла, гнал ее по течению реки.
– Уйдет, – с досадой проговорил я.
– А ну дай‑ка, – Козлов попросил у охранника винтовку.
Примостившись около тумбы, он тщательно прицелился.
В лунном свете хорошо была видна на водной глади шлюпка и мужчина в ней. Козлов выстрелил.
– А, черт, промазал, – сквозь зубы проговорил он.
Опять хлопнул выстрел. Было видно, как, выронив весла, бандит схватился за плечо.
…Этой же ночью всех троих задержанных доставили в ЧК.
С. Карин
В СТАНЕ ВРАГА
Ночь была на редкость теплая. Ущербленная луна неярко освещала землю. Лежа на траве, Черненко видел причудливые очертания кустов полыни и круглые шары перекати‑поля. Он напряженно всматривался в темноту. Там, где‑то впереди, лежит вспаханное поле, за ним – целина и полоса озими. Днем нетрудно по известным ориентирам найти это место, но ночью…
Время тянулось медленно. Наконец где‑то в стороне Пищева запели петухи. Пора! Черненко схватил торбу и, пригнувшись, побежал вперед, к границе.
Сделав несколько перебежек, заметил впереди двух солдат, бегущих ему навстречу с ружьями наперевес. Понял, что это польские пограничники.
– Стуй, стуй! – кричали поляки.
Черненко упал. Поляки навалились на него.
– Я украинський повстанец, розуме, пан? Розуме, пан? – несколько раз повторил Черненко.
Поляки привели Черненко в караулку, отобрали торбу, в которой было сало и полкраюхи черного хлеба, и втолкнули в сарай.
Сарай был битком набит людьми. Черненко примостился среди лежащих людей и весь превратился в слух. Люди шептались по‑украински, по‑польски, по‑еврейски, но о чем – разобрать было трудно.
Часа через полтора в сарае стихло. Но вряд ли кто из задержанных на границе мог спокойно спать! Не спал и Черненко. Он вспоминал недавние события, которые привели его, чекиста из Елисаветграда[40], сюда, на польскую границу.
…Шел 1921 год. После упорных боев был заключен мирный договор с Польшей. От Советской Украины и Советской Белоруссии были отторгнуты их западные области. Но польская шляхта, подстрекаемая своими союзниками, не думала прекращать борьбу с Советской Россией. Мечтая о захвате Украины, Белоруссии, пилсудчики вербовали шпионов и диверсантов из петлюровских банд, отброшенных Красной Армией за кордон.
Самая большая ставка делалась на организацию контрреволюционного подполья и мятежей на территории Советской Украины.
Ф. Э. Дзержинский поставил перед Украинской ЧК задачу: бороться с бандитами и диверсантами, ликвидировать подпольные организации, проникать в заграничные центры контрреволюции, чтобы выведать их планы и методы.
В августе 1921 года Черненко вызвал председатель уездной ЧК Ф. А. Кравченко.
– Готовьтесь к отъезду в село Березовку. Явитесь в дом Харченко под видом студента, брата его бывшего товарища по банде Зализняка. В Березовке никто не знает о том, что после разгрома банды Харченко явился к нам с повинной и с тех пор работает в чекистских органах.
Недавно к нему приходил бывший бандит Ступа и рассказал, что неподалеку от села на хуторе появился «человек из‑за кордона». Харченко уверен, что этот человек захочет увидеться с ним…
Ваша задача, – продолжал председатель уездной ЧК, – выяснить, что за человек, кем и с какой целью послан на Украину.
Прибыв к Харченко, Черненко узнал, что он уже виделся с человеком из‑за кордона. При встрече тот назвался атаманом Новицким, командующим вооруженными силами Елисаветградского повита.
«Собственных вооруженных сил еще нет, – признался атаман в беседе с Харченко. – Я их только организую. Собираю людей, которые боролись с большевиками и готовы продолжать эту борьбу до конца». Атаман попросил Харченко при следующей встрече порекомендовать надежных людей.
Харченко не замедлил на очередной встрече с атаманом «замолвить словечко» за Черненко.
– Кто он такой? – спросил атаман.
– Родной брат моего дружка, студент.
– Устройте мне встречу с ним, – приказал атаман. – Человек грамотный, такой нам может пригодиться.
Так чекист Черненко был «завербован» в подпольную организацию атамана Николая Новицкого.
Атаман похвалялся, что послан на Украину самим Петлюрой. По его словам, находившийся во Львове генеральный повстанческий штаб усиленно готовится к восстанию на Украине. Вся Украина поделена на оперативные районы, в каждом действуют представители штаба. Они собирают силы.
– Скоро Украина запылает! – объявил Новицкий своим «сподвижникам».
Черненко сумел завоевать полное доверие атамана. Он держал связь с людьми Новицкого в Елисаветграде и некоторых других волостях. Тщательно и осторожно Черненко выявлял состав подпольной организации, держа под неусыпным контролем действия Новицкого.
Однажды Черненко выехал на очередную встречу с атаманом. Она состоялась на хуторе близ Березовки. Атаман принял Черненко с особыми предосторожностями. Он вылез из укрытия только после того, как удостоверился, что на явку пришел тот, кого он ожидал.
– Я не доволен вами, мой дорогой начальник связи, – проговорил атаман, стряхивая приставшие к бороде соломинки.
– Чем я успел прогневить пана атамана?
– Меня удивляет, что мой начальник связи до сих пор не поинтересовался, как налажена у нас связь с генеральным штабом во Львове.
Черненко ушам своим не поверил: неужели сейчас он узнает то, о чем безуспешно пытался у знать все это время? Но ответил спокойно, с достоинством:
– Я считал, пане атамане, что в мою компетенцию входят только те связи, что идут от вас вниз, но никак не вверх.
– Резонно, – с удовлетворением сказал Новицкий. – Но сейчас настало время сообщить штабу, чем мы располагаем, и получить указания на дальнейшее. Сделать это надо без промедления, чтобы не опоздать с подготовкой восстания. Во Львов должен был поехать я сам, но мне сейчас пускаться в путь нельзя. Поедете вы, Степан. Надеюсь, согласны? – Он испытующе посмотрел на Черненко.
– Вряд ли я справлюсь с этим поручением, – неуверенно начал Черненко.
Он и впрямь был несколько огорошен открывшимися перед ним возможностями.
– Если я вам поручаю это, значит, считаю, что справитесь, – прервал его атаман. – А теперь поговорим о том, что вы доложите штабу. Подчеркните, что симпатии к большевикам рассеиваются как дым. Ситуация позволяет надеяться на полный успех восстания. Конечно, если оно будет всеобщим для всей Украины. Запомните пароль – 484.
Когда Черненко доложил о поручении атамана, руководители уездной и губернской ЧК предложили воспользоваться «приглашением» за рубеж.
Молодому чекисту надолго запомнилась поучительная беседа с опытным чекистом, членом коллегии губчека, замечательным большевиком В. М. Горожаниным, тем самым, которому несколько лет спустя поэт Владимир Маяковский посвятил свое стихотворение «Солдаты Дзержинского»[41].
– Вы идете в петлюровский штаб по его каналу связи, по его паролю, – говорил Горожанин. – Может ли быть более выгодное для нас положение? Находясь во вражеском стане, не забывайте, что вы советский разведчик, от внимания которого не должно ускользнуть ничто. Действуйте естественно, непринужденно, но вместе с тем настороженно, продумывайте каждый свой шаг. Изучайте обстановку и поступайте в соответствии с ее особенностями…
И вот Черненко заперт в сарае. Не очень‑то гостеприимно принимают здесь «украинских повстанцев»! Что‑то готовит ему сегодняшний день?
Утром к Черненко подсел рыжеватый парень лет тридцати и спросил, куда ему надо попасть.
– На пляцувку[42], – вспомнил Черненко наказ атамана.
– На сахарный завод, значит, – понимающе отозвался сосед. – Мне туда же.
«Шпик? – подумал Черненко, – нет, непохоже».
Задержанных стали уводить по одному. Сосед Черненко подошел к стражу и что‑то сказал ему по‑польски. Страж ушел, а вернувшись, поманил рыжего парня. Тот потянул за рукав Черненко:
– Идем.
Они пришли в караульное помещение.
– Меня и этого пана, – сказал рыжий караульному начальнику, – проше пана направить на цукровню.
Караульный начальник понимающе кивнул. Прошло часа два, и их привели на погранзаставу.
Рыжего на допрос вызвали первым. Вернувшись, он сказал Черненко:
– Заходи.
За письменным столом под портретом Пилсудского сидел пожилой польский офицер.
– Кто пан будет? – офицер с любопытством рассматривал Черненко.
– Я повстанец с Украины.
Офицер вопросительно взглянул на него.
– Пароль 484, – произнес Черненко.
Офицер открыл дверцу несгораемого шкафа и вынул толстую конторскую книгу. Полистав ее, он, видимо, нашел то, что нужно, и, подойдя к двери, позвал рыжего парня:
– Я направляю вас обоих в жандармерию. Жандармерия отправит вас в Ровно в экспозитуру[43], а оттуда вы поедете во Львов.
В Ровно Черненко принял щеголеватый офицер в английском френче, бриджах и крагах. На этот раз одного пароля оказалось недостаточно. Офицер подробно расспросил, как и где Черненко переходил границу, попросил показать маршрут по карте. Потом он вручил Черненко запечатанный конверт.
– Сдадите в штабе.
– А как я найду во Львове штаб? – спросил Черненко.
– Сойдете с поезда на станции Подзамче – это в черте города. Перейдете насыпь и увидите слева большое серое здание. Это и есть штаб.
…Уже совсем стемнело, когда Черненко и рыжий, перекусив в какой‑то харчевне, пришли на вокзал. Рыжий пошел за билетами, а Черненко, отойдя в сторону, развернул свежую газету. В глаза ему бросился заголовок: «Аресты на большевистской Украине». Черненко впился глазами в газетный лист.
«В Киеве большевистская ЧК раскрыла подпольную украинскую организацию, существовавшую в червонной школе старшин. Произведены большие аресты. Подпольная организация ставила своей целью свержение большевистского правительства».
Сообщение газеты не могло не насторожить Черненко. Он принимал непосредственное участие в раскрытии этого контрреволюционного заговора.
«Как они узнали об этом, когда аресты держались в тайне? – недоумевал чекист. – Неужели успел пробраться в Польшу кто‑либо из заговорщиков? Может быть, это тот самый Дума, которому удалось скрыться? Но ведь он мог видеть меня».
Черненко оторвал глаза от газеты и замер: на него смотрела пани Братецкая из Елисаветграда, хорошо знакомая с его квартирной хозяйкой. Совсем недавно Братецкая, получив документы на выезд в Польшу, приходила прощаться.
Она стояла рядом с дочерьми и сыном, видимо ожидая поезда на Львов. Черненко вышел из зала. Став за дверью, он наблюдал за Братецкой.
Так удачно начавшаяся операция могла сорваться из‑за случайной встречи! «Но надо взять себя в руки. Вряд ли Братецкая меня узнала, – решил Черненко. – Ведь ей и в голову не могло прийти, что здесь, в Польше, можно встретить сотрудника ЧК».
Понаблюдав некоторое время за Братецкой, Черненко подошел к кассе.
– Билетов еще не дают, – сказал рыжий, – иди погуляй.
Черненко направился вдоль перрона. Ему хотелось еще раз обдумать свое положение в связи с неожиданным появлением Братецких. Из полумрака к нему подошла какая‑то женщина.
«Неужели Братецкая? Или ее дочь Геля? Что я им скажу?» – подумал Черненко.
– Кеды пан едзе? – по‑польски спросила женщина.
Ее лицо было незнакомо Черненко. Он облегченно вздохнул.
– Я не понимаю по‑польски. – И быстрыми шагами направился к вокзалу.
Зайдя за угол, он осторожно выглянул. Женщина медленно шла по перрону. Вдруг из вагона выскочил человек, за ним другой. Они подхватили женщину под руки и помогли ей взобраться в вагон.
«Неужели слежка? – думал чекист. – Значит, меня подозревают. Но в чем?» Тут он вспомнил о пакете, который ему вручили в Ровно. Быть может, пакет что‑нибудь раскроет? Конверт был запечатан сургучной печатью. Чуть приподняв перочинным ножом край печати, он без труда вскрыл конверт и прочел:
«В III отдел штаба генерального.
При этом направляется пан Черненко для доклада о положении на Херсонщине.
Начальник ровенской экспозитуры сотник Левицкий».
«Все в порядке!» – обрадовался Черненко. Заклеил конверт и пошел разыскивать рыжего.
Проснулся Черненко от сильного толчка вагона.
– Ну и спишь ты здорово! – горланил его рыжий спутник. – Скоро Львов. На Подзамче мы расстанемся, – продолжал он. – Попадешь в мои края, пошукай меня. Я написал тебе мой адрес.
Глаза у рыжего блестели – видно, он уже успел приложиться к бутылке.
– Хоть ты мне ничего о себе не говоришь, – откровенничал он, – а я тебе скажу. Я не впервые перехожу границу. Мой участок Житомир – Коростень. Там я имею верных людей.
– Как это ты не боишься? – разыграл Черненко восхищение. – Мне пришлось только раз перейти и то душа в пятках.
– Чепуха! – тряхнул чубом рыжий. – Поймают – выкручусь. Это вот чекист не выкрутится, если его пошлют сюда.
– Это почему же?
– Во Львове есть атаман Ангел. Как только к нему попадет человек с той стороны, он его посадит против себя и загипнотизирует. Ну, понятно, тот сразу и выкладывает правду, кто его послал – ЧК или наши.
Черненко слыхал про петлюровского контрразведчика Ангела, отличавшегося особой жестокостью. Поезд остановился.
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 52; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!