Создание новой боевой машины ВДВ

Рис. 4 И.В. Гавалов (слева) и А.И.Привалов (1906-1995г)

В своих воспоминаниях Анатолий Рябец называет  коллег- тракторозаводцев, принимавших участие в создании пусковой установки ракетного комплекса «Луна-М»: Д.Н.Подобеда, К.С.Куликова, А.И.Иванова, С.Н.Степанова, В.И.Колмакова, И.А.Вариводского, В.К.Кусмарцеву, Г.В.Недогонова, В.И.Карпенко, В.А.Бурова. 

 

  Рис. 5 Легкий танк ПТ-76Б и бронетранспортер БТР-50ПК

                                                                                                                 Деятельность И.В. Гавалова заключалась не только в конструкторских достижениях. Он читал лекции преподавателям и студентам волгоградского политехнического института. Особенно любил тему использования модернизированной спецтехники в сельском хозяйстве. В, общем, уже тогда им закладывалась конверсия.

Отличался главный конструктор и большой человечностью. До сих пор ветераны вспоминают его поддержку в получении квартир, санаторных путевок и даже подписки на полное собрание сочинений любимых писателей. Не забыт ветеранами поступок И.В. Гавалова в отношении одной роженицы. Он узнал, что она оставила своего ребёнка в роддоме Тракторозаводского района. Игорь Валентинович встретился с мамой. Уговорил её забрать ребёнка. Она послушалась и выполнила совет. Потом удачно вышла замуж, родила второго ребёнка и жила с благодарностью к наставнику.

В 1971 году И.В. Гавалов вернулся в Москву, где продолжал трудиться в НАТИ. Там принял участие в создании и испытании уникальных макетных образцов турбоэлектротрактора мощностью 1000 лошадиных сил, колесно-одногусеничного трактора, мобильного энергетического средства. Для младших коллег он являлся генератором разнообразных идей. За уникальные разработки И.В. Гавалов был награждён орденом Октябрьской революции.

До самой своей кончины (03.06.1984 г.) он переписывался с теми волгоградцами, которых уважал, любил и гордился сотрудничеством. Только на похоронах Игоря Валентиновича его жена и родной брат узнали, почему на кладбище его провожали в последний путь танкисты и десантники.

Имени главного конструктора И.В. Гавалова не было в телефонных справочниках Волгограда шестидесятых годов, о нем мало кто знал - такие конструкторы жили и творили в обстановке строгой секретности. Но прошло время, тайное стало явью. Его помнят ученики, и, что очень важно, ученики учеников.   Мне довелось пообщаться с Игорем Валентиновичем всего один раз в 1976 году, когда он приезжал в 38 НИИИ МО для консультации по своему техническому предложению на одногусеничную БМД. Из того разговора запомнилось, что Игорь Валентинович был резок и крут в своих суждениях об окружающем мире вообще, а также о тупых военных в частности.  

     

Рис. 6 Пусковые установки комплекса «Луна – М»

 

                   Рис. 7 Колесно-гусеничная БМП (объект 911)

 

 

                                                              

Создание новой боевой машины ВДВ

Думаю, что в качестве прототипа при создании новой машины была использована БМП (объект 914), которая в это время прошла предварительные испытания и готовилась к полигонным испытаниям параллельно с БМП-1 Челябинского тракторного завода. По оценки испытателей Кубинского полигона машина ВгТЗ наиболее соответствовала предъявленным требованиям МО, однако значительно уступала конкуренту по надежности. Кроме того, тогдашний Главком СВ В.И. Чуйков был влюблен в машину ЧТЗ и всячески способствовал её продвижению к принятию на вооружение. Безусловно, на эти решения повлияли и планы по загрузке ВгТЗ тематикой ВДВ.

В общем, задача для ВгТЗ была как бы простая. Взять объект 914, обрезать его со всех сторон, довести массу с 14 до 6 т, и задача решена. Но беда в том, что борьба с лишней массой была, пожалуй, главной проблемой при создании машины. По сути дела, из объекта 914 в новой машине была использована только компоновка передней части. Все остальное в шасси пришлось делать своей оригинальной конструкции, но как можно меньше и легче. Двигатель 5Д20 получали из Барнаула, боевое отделение – из Челябинска. Броневой корпус по документации ВгТЗ изготавливал Волгоградский судостроительный завод.

                                                                                              

Рис. 8  Боевая машина пехоты (объект 914), разработанная ВгТЗ

 В 1964 г. был построен первый макет машины в натуральную величину, на следующий год второй вариант макета с улучшенной компоновкой. Его приняли за основу. Машина получалась тесноватой для расчета из семи человек, но десантникам не до комфорта. В угоду массе пришлось пожертвовать некоторыми системами жизнеобеспечения. Уровень бронирования был снижен до минимально возможного, исходя из прочности бронекорпуса. Однако, несмотря на все мероприятия, боевая масса машины превышала заданное значение. По результатам предварительных испытаний опытных образцов был выявлен низкий уровень надежности вновь разработанных агрегатов, узлов и систем машины. Практически все мероприятия по устранению выявленных недостатков требовали увеличения массы.

С этого момента главный конструктор призвал свой коллектив опять сосредоточиться, т.к. заданные характеристики по массе были превышены, и всем настоятельно советовал с любой идеей по снижению массы обращаться непосредственно к нему. Конструкторы прямо в очередь встали. Многое он сходу отметал, но уж если заинтересовался, зацепился, то с энтузиаста, как говорится, «не слазил». Конечно, набирались какие-то крохи, но образцы, изготовленные для полигонных испытаний, уже вылезли за 7 т.

 Разработка БМД требовала много внимания и сил. Необходимо было позаботиться о подборе кадров и о создании мощной экспериментальной базы, надо было доказать эффективность и надёжность внедрения новых высокопрочных материалов. Только за годы руководства И.В. Гавалова СКБ на ВгТЗ в массовом количестве стали применяться пластмассы, титановые сплавы, алюминиевые и магниевые сплавы.

С ним работали целый отряд славных единомышленников. Среди них Ю.М. Сорокин, А.В. Шабалин, В.В. Серебряный, Б.Н.Серов, Г.В. Недогонов, Г.Н. Малякин и другие.

Ради достижения главной цели, в СКБ Гавалова были закрыты все остальные разработки. Единственно, что не позволял главный конструктор закрывать, так это разработку машин на воздушной подушке. Отдел, созданный для проектирования таких машин в 1960 г, продолжал свою творческую, лабораторную и полигонную деятельность вплоть до ухода И.В. Гавалова с завода. Очень интересным был проект по созданию сочлененной из двух секций машины (объект 930) с колесным движителем и воздушной подушкой, обеспечивающей разгрузку машины на 90%. Каждое из 8 колес имело свой привод и поворачивалось в обе стороны на 87 гр. То есть, машина могла ехать боком, или по команде бортового вычислителя разворачиваться вокруг любой из 4-х условных осей, выбранных водителем. Даже для нашего времени машина имела невообразимо высокий уровень сложности. Однако была изготовлена волгоградцами в те далекие годы и успешно проходила испытания.

Офицеры-десантники Управления Командующего ВДВ очень внимательно отслеживали ход работ по новой машине ВДВ и оказывали всяческую помощь для их ускорения.

Боевое отделение для новой машины заимствовалось с челябинской БМП-1. Когда подошло время сборки опытных образцов, Гавалов позвонил на Челябинский тракторный завод, где в ту пору велось серийное производство БМП-1, и договорился, что завод в течение месяца соберёт пару боевых отделений и железной дорогой отправит их в Волгоград. Дело это не быстрое - надо было заказывать заранее железнодорожный транспорт, в том числе «теплушку» с военизированной охраной (ведь груз имел гриф «секретно»), а потом 1,5-2 недели ждать, когда железная дорога доставит его из Челябинска в Волгоград. Каково же было удивление Гавалова, когда он через несколько дней узнал, что оба боевых отделения уже на ВгТЗ. Оказалось, что Маргелов следил за ходом ОКР лично. Когда ему доложили, что нужные для сборки опытных образцов два боевых отделения смогут поступить в Волгоград только через полтора месяца, он приказал своим десантникам взять военно-транспортный самолет, вылететь на нем в Челябинск, там на ЧТЗ прямо из серийного потока взять два готовых боевых отделения и этим же самолетом доставить их в Волгоград, что и было четко исполнено. При таком отношении со стороны заказчика БМД руководство ВгТЗ понимало, что у него нет никакого морального повода допустить хоть малейшее отступление или задержку в работе по новой машине.

Таких примеров было много. Для ускорения работ десантники доставляли самолетами броневые листы для изготовления корпусов, новые двигатели из Барнаула, либо в Барнаул для ремонта и т.п. Очень внимательно следил за работой первый председатель НТК ВДВ В.Д.Доронин со своими подчиненными, включая ведущего по БТТ В.З.Лопатина.

Как бы то ни было, в 1966 году начались полигонные испытания опытных образцов БМД и подготовка к их серийному производству по документации главного конструктора. Естественно, Кубинский полигон, не имеющий опыта работы с такими деликатными изделиями, крепко уродовал машины, хотя они и без того продолжали сыпаться.

 

 

    

 

                Рис. 8  Боевая машина десантная БМД-1

Ходовыми испытаниями занималась лаборатория Л.И.Павленко, вооружение испытывала лаборатория И.Ф.Вахрушева. Основным механиком-водителем был старшина с/с службы В.В.Прилепский. При варварской эксплуатации очень сильно страдала ходовая часть машин. Лопались траки, ломались балансиры, пневморессоры, кривошипы направляющих колес. Часто рассыпались опорные катки с магниевой ступицей и поддерживающие ролики. Я в то время уже служил в Кубинке и, хотя непосредственно испытаниями этих машин не занимался, тем не менее, являюсь живым свидетелем сказанного. По всему массиву выявленных дефектов, необходимо было разработать и внедрить соответствующие мероприятия. Поскольку мероприятий набралось много, было принято решение о проведении контрольных испытаний. Эти испытания опять проводил полигон Кубинки. Ряд внедренных мероприятий показал себя положительно, однако, практически все они увеличивали массу машины.

 В документах по принятию машины на вооружение была указана боевая масса 7,2 т+2,5%. Однако доработки машины продолжались, и масса росла. На межведомственной комиссии в 1972 году была установлена боевая масса машины БМД-1 для серийного производства 7,68 т. А десантникам пришлось забыть о первоначальных планах по десантированию парашютным способом из военно-транспортного самолета АН-12Б двух машин БМД-1.

В результате успешно проведенной работы 14 апреля 1969 г. вышло постановление Совмина СССР «О принятии на вооружение Советской Армии гусеничной боевой машины Воздушно-десантных войск» с присвоением машине наименования «Боевая машина десантная БМД-1».

Если сравнивать БМД-1 с БМП-1 по степени использования достижений науки и техники, удобству работы расчетов, полученным ТТХ, то здесь с обеих сторон есть и минусы и плюсы. БМП-1 более просторная машина и члены расчета размещены в ней более удобно, но в ней десант может вести огонь из личного оружия по флангам и на корму, а на БМД-1 обеспечен огонь десанта вкруговую. БМП-1 имеет более высокий уровень противопульного бронирования, однако за счет большей массы она значительно проигрывает БМД-1 по характеристикам подвижности: удельной мощности двигателя, разгонным характеристикам, среднему удельному давлению на грунт, запасу плавучести и скорости движения на плаву. Из суперсовременного в БМД-1 можно назвать применение гидропневматической подвески и использование в машине сплавов из легких металлов. Однако в связи с борьбой за снижение массы в узлах и деталях шасси были заложены минимальные запасы прочности и, соответственно, долговечности работы, простейшая механическая трансмиссия не имела никаких сервоустройств в приводах управления, что вело к быстрой утомляемости механика-водителя. В ходовой части использовалась гусеница с открытым металлическим шарниром, что негативно сказывалось на долговечности её работы особенно на мокрых абразивных песках. В общем, создатели БМД-1 густо перемешали в этой машине и передовые технические решения и уже давно устаревшие. Тем не менее, машина состоялась, быстро была освоена в серийном производстве и начала поступать в войска.

Первая партия боевых машин БМД-1 в количестве 10 шт. была произведена в 1968 году. Это было настоящим событием для войск, и всех, кто непосредственно занимался созданием машины, они по праву гордились этой победой. Не скрывал своего удовлетворения и командующий ВДВ, видя в ней решающее звено в цепи последующих качественных изменений частей и соединений ВДВ.  К концу 1970-го года завод изготовил 75 машин, а за следующую пятилетку - уже более 1000 машин БМД-1.

По решению командования первым начал вооружаться новыми машинами 108 парашютно-десантный полк 7 вдд, которым командовал Владимир Семенович Краев, один из первых «любимчиков» командующего. Сложное было время. Учебная база полностью отсутствовала, технических специалистов в войсках было мало. Личный состав войск до поступления БМД-1 эксплуатировал в основном автомобили, а они и попроще и доступнее. После полевых выходов водители самостоятельно в одиночку обслуживали технику и устраняли мелкие дефекты. С таким же подходом встретили в войсках отцы-командиры и новую машину. А она, пожалуй, на порядок сложнее автомобиля, и механик-водитель в одиночку мог осилить лишь дозаправку БМД-1. Командование ВДВ пыталось бороться с таким подходом, но мало что менялось к лучшему. Желающих лихо покататься на машинах было много как среди офицеров, так и среди солдат, но вот с обслуживанием и ремонтом было плохо. Благо, что все машины имели гарантийный срок эксплуатации, и все дефекты должны были устраняться силами заводских бригад. Поскольку эксплуатация машин в 108 полку носила интенсивный характер, то поток машин с дефектами, в основном, эксплуатационного характера был непрерывным, и заводские бригады сидели в полку постоянно, восстанавливая машины.

                        

 

  Глава 2 Коренное перевооружение ВДВ

 

     2.1 Создание ведущих образцов семейства ВВТ ВДВ на базе БМД-1

 

Первой машиной на базе БМД-1 начала создаваться командирская БМД. Для размещения в машине дополнительных средств связи и управления боевой расчет был сокращен на одного человека, а также исключен левый курсовой пулемет. В остальном командирская машина не отличалась от линейной БМД-1. После коротких испытаний машина была в 1971 году принята на вооружение, получив наименование «Боевая машина десантная командирская БМД-1К». Началось её серийное производство и поставки в войска.
    В 1969 году, охваченный творческим энтузиазмом десантников, ведущий специалист ВПК по БТТ Костенко Ю.П. лично подготовил (конечно, с участием НТК ВДВ) и оформил проект решения ВПК о проведении ОКР по созданию на базе БМД-1 семейства машин.  14 мая 1969 года ВПК было принято решение «О создании опытных образцов бронетранспортера и комплекса командно-штабных машин для Воздушно-десантных войск». СКБ ВгТЗ приступило к выполнению очередных работ.

По существовавшим в те годы взглядам командования ВДВ предполагалось иметь в воздушно-десантных дивизиях один парашютно-десантный полк (пдп) на машинах БМД-1 и два пдп - на бронетранспортерах. То есть, новый бронетранспотрер планировался едва ли не самой массовой машиной ВДВ. В соответствии с этой концепцией оснащения войск и создавался бронетранспортер с главным назначением по транспортировке личного состава, а функции по перевозке боеприпасов, топлива и воинских грузов были второстепенными. От базовой машины БМД-1 бронетранспортер отличался удлиненным на 600 мм бронекорпусом и дополнительными катками в ходовой части. Все остальное оборудование было единым с базовой машиной. Из вооружения бронетранспортер имел два курсовых пулемета ПКТ, а также пять амбразур в бортах и кормовом люке для стрельбы из автоматов. Эта работа была относительно простой и продвигалась быстро. Начиналась работа еще при Гавалове И.В., но заканчивало её СКБ уже под руководством нового главного конструктора Шабалина Аркадия Васильевича, выросшего в этом же коллективе. Ведущим конструктором по машине являлся Чурилин В.А.

На опытных образцах бронетранспортеров проверялись многие мероприятия, разработанные по результатам испытаний базовой машины, в частности: четырехскоростная коробка передач, двухдисковый главный фрикцион, гидросистема ходовой части и др. По результатам полигонных испытаний опять было выявлено большое количество замечаний, по которым требовалась разработка и внедрений мероприятий. Снова было решено назначить проведение контрольных испытаний трех опытных образцов для всесторонней оценки эффективности мероприятий. Эти испытания начались в 38НИИИ МО с января 1973 года. В июле этого года (по окончании АБТВ) я был назначен ведущим исполнителем по контрольным испытаниям бронетранспортера.

Здесь, видимо, следует сделать отступление и рассказать, как я попал в группу, занимающуюся бронетанковой техникой ВДВ и начал специализацию в этом направлении.

Весной 1972 года 22 НИИБТ полигон был преобразован в 38 НИИИ МО. В связи со структурными изменениями я был переведен в отдел ходовых испытаний легкой БТТ, где попал в группу Леонида Ивановича Щербакова, занимающейся бронетанковой техникой ВДВ. Леня меня сразу озадачил, что через месяц едем на гарантийные испытания, где на меня кроме испытаний вооружения всех машин накладываются обязанности техника по пробеговым испытаниям БМД-1.

Про испытания в Туркмении рассказывалось ветеранами много ужастиков. Тут и пендинская язва, скорпионы, фаланги, змеи, жара, само собой. Куча всяких заразных болезней и масса прививок от них. Почему-то в этот раз никто прививок не получил. Запаслись лекарствами, в основном от поноса, и полетели в Ашхабад. Денек поболтались по нему и двинулись дальше в учебный центр «Келята» в 64 км от города. Там нас уже ожидала прибывшая техника и представители заводов-изготовителей. Устроили нас с «комфортом» на жилье в солдатской казарме и на котловое довольствие в солдатской столовой. Временами было жарко до 45 гр, но в основном нам повезло.

Это лето в Туркмении было холоднее чем в Москве. Лето 72 года, когда вокруг Москвы от засухи горели торфяные болота.

Моя подопечная машина БМД-1 днем ремонтировалась, а в пробег ездили в основном по ночам. От ВгТЗ в гарантийных испытаниях БМД-1 участвовало несколько человек, включая начальника БТК Мешкова А.А, конструктора Серебряного В.В. и водителя – испытателя Карякина Володю. От 593ВП МО участвовал Кубасов Г.П. На ночной пробеговой трассе кроме нас больше нет никого, но пыль стояла столбом над дорогой, не относило ее в безветрие. До сих пор в глазах картинка с перебегающими дорогу тушканчиками и ушастыми ёжиками.

 При учебном центре был горный танкодром, на котором мы проверили реальные возможности машин по преодолению подъема в 32 гр. Согласно ТТХ все объекты бронетанковой техники должны преодолевать такие подъемы. На самом деле колесные машины БТР-60ПБ и БРДМ-2 с разгона заходят на десяток метров и останавливаются, буксуя и зарываясь в землю. БМП-1 после остановки на подъеме тоже начинает зарываться. Лишь БМД-1 выполняет все, что положено по методике проверки. Секрет прост - у нее самое малое значение среднего удельного давления на грунт. Много было чего на этих испытаниях интересного и поучительного.

После возвращения из Туркмении я поехал с Л.И. Щербаковым в г. Каунас для участия в учениях 108 парашютно-десантного полка. На таких учениях я был первый раз и опять увидел много поучительного, к сожалению, чаще отрицательного. Хорошо запомнилось, как при форсировании речки Шешупа шириной 25 м по глупости утопили три машины. А учения должны были закончиться форсированием Немана! Там 400 м, сколько возможностей потонуть. Однако все обошлось. Правда, начальник бронетанковой службы ВДВ полковник Ключников лично осмотрел каждую машину перед переправой. Очень много бравады было у десантников, а технику не знают и эксплуатируют ее варварски. Грамотных технических специалистов набирается один на полк! Я тогда нашел оправдание для десантников. Всего три года прошло, как начала поступать новая сложная техника, а до того основным транспортным средством были автомобили ГАЗ-66 и УАЗ-469. Как не крути, но с ними легче и проще. В танковых полках со сложной техникой работают уже десятилетия. Создана нормальная учебная и ремонтная база, налажена система подготовки кадров всех уровней. Десантники стояли лишь в начале этого пути. А мне предстояло принять деятельное участие в процессе освоения войсками новой техники. К этому обязывала моя новая должность. Мой непосредственный начальник Л.И.Щербаков уже готовился к переходу в НТК ВДВ, и я должен был стать ведущим специалистом института по бронетанковой технике ВДВ.

 В сентябре меня включили в состав межведомственной комиссии (МВК) по рассмотрению конструкторской документации на серийное производство БМД. Работать предстояло на Волгоградском тракторном заводе. Так я впервые попал в Волгоград. Героический город с мировой известностью на самом деле не очень блистал. Зелени много, но и пыли, грязи тоже хватает. Волга рядом, но к ней нет доступа. Все перекрыто заводами. Мамаев курган конечно поражает своей монументальностью и серьезностью. Очень большое впечатление вызывает статуя Родина-Мать. Сейчас еще кое-что построили в память о той войне. А тогда памятных мест для героического города было явно маловато. Познакомили нас с заводом и всей выпускаемой продукцией. В основном завод выпускал тракторы типа ДТ-75 и совсем немного военной техники. Производство легких танков ПТ-76Б понемногу сворачивалось, перестраиваясь на выпуск БМД.

Познакомились с руководством завода, персоналом СКБ и военной приемки. Главным конструктором уже был Аркадий Васильевич Шабалин, а военное представительство возглавлял Михаил Григорьевич Курасов. Завод в целом возглавлял В.А.Семенов, его замом по спецпроизводству был А.М.Абрамов.

 

Рис. 9 Волгоградский тракторный завод (центральная проходная)

 

 Для меня работа в межведомственной комиссии была абсолютно новым делом. Пришлось быстро учиться, к тому же меня назначили председателем подкомиссии по вооружению. За две недели  появилась большая куча новых знакомых. Среди них еще не было нынешних коллег по СКБ. В основном все они появились на заводе позднее. Пожалуй, только Вереютин  А.В. уже работал в КБ ходовой части. В общем, командировка была очень поучительной и полезной для развития технического кругозора.

По предложению МВК в ноябре 1972 года силами назначенной сверху комиссии была проведена оценка технического состояния машин БМД-1 в 108 пдп (г. Каунас) с целью выработки рекомендаций по определению наработки машины до среднего ремонта, а также фиксации отказов и неисправностей на осматриваемых машинах. Была собрана большая и разносторонняя команда специалистов, куда попал и я. Осмотрев все машины полка, мы составили ведомости дефектовки и выработали необходимые рекомендации. Конечно, при варварской эксплуатации замечаний было много, но не все они носили эксплуатационный характер. По многим замечаниям предприятия-разработчики разработали и внедрили конструктивные мероприятия, что положительно сказалось при дальнейшей эксплуатации.

Таким образом, в течение полугода я поучаствовал в трех процессах, познакомился с машиной БМД-1, её разработчиками - изготовителями и десантниками - эксплуатантами. Все это мне очень помогло в дальнейшей работе.                

Итак, вернемся к нашим баранам. По окончании академии  начальник отдела приказал мне писать рапорт на вступление в должность «старшего научного сотрудника». Л.И. Щербаков к этому времени уже ушел в НТК ВДВ, и появилась вакансия. Далее, чтобы служба не казалась медом, шеф приказал принимать у Вячеслава Петровича Васильева дела по контрольным испытаниям бронетранспортеров ВДВ и ехать во Псков, завершать этап испытаний на базе 76 воздушно-десантной дивизии. Там меня уже ожидала заводская бригада во главе с В.А.Чурилиным, включая механиков – водителей  Б.Т.Мильшина, Николая Павленко и Геннадия Каменева, а также военпред В.М.Шмаков и члены комиссии от ВДВ Л.И.Щербаков и И.М.Шевченко. Полковник Шевченко сразу попытался мною командовать, но Леня его осадил, объяснив, что этот капитан, являясь руководителем этапа испытаний, здесь старший начальник.  

Во Пскове проходили испытания две машины, третью машину проверяли на стойкость к оружию массового поражения в г. Шиханы. Без особых поломок мы завершили пробеги, отплавали положенные часы на реке Великой и поучаствовали в полковых учениях, но без десантирования. Просто пристроились к боевым порядкам полка после приземления. Одна из приземляющихся машин едва не раздавила наш бронетранспортер. Волей случая приземлилась с зазором в ладонь от него, хотя мы стояли далеко в стороне. Но, вот принесло ветром!

                                                                                                                                                                                      

                                                                                                                                                                                                   

                      Рис. 10 Бронетранспортер БТР-Д

 

 Опять я частенько и шибко удивлялся многим элементам бардака или безграмотности в действиях отцов - командиров. После десантирования полк совершил марш и еще засветло остановился на берегу реки Великой. Название у реки громкое, а на самом деле 2,5 м глубины и 50 м ширины, течение слабое, то есть, нет никаких проблем для форсирования вплавь. Стояли и чего-то ждали долго. Зампотех нашей роты проверил все машины, а сосед протравил солдатам анекдоты. Наконец около полуночи двинулись в воду. Конечно, в соседней роте одна машина оказалась без пробки на днище и утонула в результате неправильных действий экипажа. Когда корма машины просела, механик –водитель решил, что наехал на мель и начал сдавать назад. Через неплотности заднего люка начала сочиться вода. Сидящий сзади солдат решил проверить, в чем дело? Открыл задний люк и утопил машину посреди реки. Из эвако –спасательных средств на берегу одна летучка. Ни лодок, ни фонарей! Я свечу своим фонариком и считаю выплывших. Насчитали 10 человек при вместимости машины на 7 человек. Комдив Кузьменко построил бедолаг и опрашивает. Однако узнать, сколько их было в машине и где осталось личное оружие, не удалось. Учения полностью остановили и начали считать живых солдат и сверять со списочным составом. К утру выяснили, что все солдаты в наличии. В 9 часов появилась водолазная команда и начала готовиться к погружению. Лишь около часу дня вытащили машину из воды с брошенным в ней оружием. Командование вздохнуло с облегчением, а я с огорчением, так как при нормальном эвако –спасательном обеспечении все можно было сделать за 30 мин. Здесь же потеряли полсуток и никто не был наказан.   Наши бронетранспортеры форсировали реку по понтонному мосту и успешно закончили учения на площадке десантирования «Кислово».

Закончив дела во Пскове, мы перебрались для продолжения испытаний в Кубинку. Был выполнен еще ряд специальных испытаний с оформлением итогового акта. Я получил хорошую практику как по организации и проведению испытаний опытных образцов бронетанковой техники, а также как ведущий по машине в целом. После окончания испытаний буквально через месяц появился приказ Министра Обороны СССР от 3 декабря 1973 года № 10 о принятии бронетранспортера на вооружение СА.

 

            Рис.11 Командно-штабная машина БМД-1КШ (слева)   

                            и радиостанция БМД-1Р

 

Параллельно с созданием бронетранспортера СКБ ВгТЗ занималось разработкой комплекса средств управления «Струна» в составе командно-штабной машины «Сорока» и радиостанции «Синица» в двухмашинном варианте. С целью маскировки внешнее исполнение машин практически не отличалось от базовой машины БТР-Д. Генеральным заказчиком этих машин был Начальник войск связи ВС, поэтому 38 НИИИ МО в их испытаниях не участвовал. Командно-штабная машина была принята на вооружение в 1976 году под наименованием «Командно-штабная машина БМД-1КШ». Радиостанция БМД-1Р принята на вооружение чуть позже, но уже в одномашинном варианте. Машины начали поступать в войска. Отлично потрудились конструкторы СКБ ВгТЗ, включая радистов Тришкина В.А, Юдаева Г.А, Орлова Н.Ф. и др.

За достойный вклад в оснащении десантников новой техникой группа разработчиков, включая И.В.Гавалова и В.Ф.Маргелова, была удостоена звания лауреатов Государственной премии СССР.

В средствах десантирования также наметился прогрессивный процесс. Вышла на госиспытания новая парашютная система Д-6, предназначенная для десантирования личного состава. Войска укомплектовались доработанной парашютной платформой П7, на которой десантировалась вся техника ВДВ, воинские грузы, а также новые машины ВгТЗ. А главное, в войска пошли совершенно новые средства десантирования техники - бесплатформенная парашютно-реактивная система ПРС-915 и ПРС-925. Кто не видел подготовки к десантированию техники на парашютных платформах, тот, естественно, не представляет, какая это морока для войск. Опишу кратко этот процесс.

 

 

 

   Рис. 12 Швартовка бронетранспортеров БТР-Д на платформы П7

 

По сигналу боевой или учебной тревоги полк (батальон) выходит в район сосредоточения, где получает дальнейшую задачу. Далее полк перемещается в районы подготовки к десантированию, которые назначаются в 3-5 км от аэродромов погрузки в самолеты. В эти районы прибывает автомобильный транспорт с парашютными платформами П7 и П16. Разгрузка платформ и установка на них техники осуществляется с помощью автокранов грузоподъемностью 25 т. После завершения швартовки колонна платформ малой скоростью буксируется на аэродромы погрузки, для чего требуется наличие хороших дорог. Возле самолетов с платформ снимаются транспортировочные колеса и устанавливаются закатные ролики. Далее платформы самолетными лебедками или тельферами затаскиваются в грузовые кабины самолетов, где производится окончательная подготовка к десантированию. Как видите, этот процесс медленный и длительный, а также требуется целый обоз средств обеспечения. А если во время швартовки пошел дождь, а потом подморозило? Значит, работа останавливается, потом устраняется лед, и работа по швартовке начинается заново.

 

 

      Рис. 13 Бронетранспортер БТР-Д на платформе П7                                                    готов к движению на аэродром погрузки        

 

Совсем иначе этот процесс выглядит при использовании бесплатформенных средств десантирования. Техника со средствами десантирования в походном положении стоит в боксах парка боевых машин в готовности к выходу. По сигналу тревоги боевые машины типа БМД-1 со средствами десантирования «на себе» выдвигаются в район сосредоточения, откуда, после получения задачи, расходятся по своим аэродромам погрузки, прибывая прямо под хвост своего самолета. Далее в течение 30 мин. средства десантирования и машина переводятся в положение « Для загрузки в самолет». При этом из транспортной тары изымаются амортизационные лыжи, центральный силовой узел, щупы и устанавливаются под днищем машины. После чего машина своим ходом или с помощью самолетных лебедок затаскивается в грузовую кабину самолета, где она опускается на минимальный клиренс, гусеницы натягиваются с максимальным усилием. Далее следуют операции со средствами десантирования по окончательной подготовке к десантированию.

Конечно, полностью избавиться от автокранов не удалось. Они применялись при первоначальной установке рамы со средствами десантирования на машины, но эта работа проводилась в пунктах постоянной дислокации планово и не спеша. Кроме того, автокраны требовались для работы с платформами, на которых десантировались автомобильная техника и буксируемое вооружение.

 

 

                Рис. 14 БМД-1 с ПРС-915 в походном положении

 

На площадках приземления десанта тоже стало «почище», так как в отличие от платформ, где применялось по 5 парашютных куполов площадью 760 и 1400 кв.м, на ПРС применялся один купол на 540 кв.м.

  Таким образом, появление парашютно-реактивных систем оказалось революционным прорывом в развитии средств десантирования тяжелой техники. Честь и хвала конструкторам завода «Универсал»! А перед командованием ВДВ стояла очевидная задача по замене автомобилей бронетранспортером БТР-Д и переводу буксируемого вооружения в ранг самоходного.

 

 

        2.2 Создание артиллерийского вооружения

 

Согласно планам развития семейства ВВТ ВДВ многие разработчики уже давно присматривались к бронетранспортеру БТР-Д как базовой машине. К этим действиям их активно призывал командующий ВДВ. Среди первых был подольский ЦНИИточмаш, проводивший исследования по созданию 120-мм самоходного артиллерийского орудия и машины управления огнем артиллерии. Директор института Сабельников В.М. был хорошим другом командующего и охотно шел навстречу его пожеланиям. Охотно за эту работу брался и главный конструктор Пермского машзавода им. В.И.Ленина Калачников Ю.Н. Тульское КБ приборостроения под руководством   Шипунова А.Г,     поддерживающего

  

 

              Рис. 15 В.М.Сабельников (слева) и Ю.Н.Калачников

 

приятельские отношения с командующим, также активно включалось во все  замыслы ВДВ. Командующий сделал большую услугу, взяв на вооружение ВДВ переносный противотанковый комплекс 1К111, имевший по мнению сухопутчиков некоторые недоработки, и теперь Аркадий Георгиевич был готов расшибиться, но сделать что-то полезное для Маргелова. Это КБ прорабатывало возможности создания для ВДВ самоходного противотанкового ракетного комплекса и вооружения ПВО. Ряд военных и гражданских НИИ прорабатывали предложения по средствам боевого и тылового обеспечения. Несколько сложнее стали отношения только с руководством ВгТЗ. Завод полностью был загружен серийным производством уже разработанных машин, дирекцию завода это вполне устраивало, и ни о чем-то еще другом она не мечтала. Правда, у завода в середине 70-х годов было много задумок по тракторной тематике, а тут еще свалился заказ по легкому танку.                                                                                

В 1974 году руководством УНТВ был объявлен конкурс на создание легкого, плавающего, авиадесантируемого танка. В конкурсе участвовали Курганский машзавод (КМЗ) и ВгТЗ. Волгоград шел с опережением и, кроме эскизного проекта, должен был представить экспериментальный образец танка с новым двигателем В.И.Бутова. С задачей завод справился. В ноябре 1975 года был осуществлен пробный пуск двигателя. Курганцам в эти сроки удалось изготовить только действующий ходовой макет своего танка, пригодный лишь для подтверждения отдельных характеристик.                  

 

 

                                                                                                                                                                                                                 

 

                  Рис. 16 Легкий танк ВгТЗ (объект 934)     

 

     Зимой начались испытания экспериментального образца танка ВгТЗ. На удивление результаты были положительными. По шасси замечаний практически не было, по вооружению картина была похуже. Что поделаешь, ВгТЗ никогда не разрабатывал сложного вооружения своими силами. Обычно брали готовое боевое отделение со стороны. Весной 1975 года 38 НИИИ МО провел оценку представленных эскизных проектов в сравнении с легким танком США «Шеридан». Этот конкурс выиграл волгоградский танк. Испытания танка продолжались, а завод получил дополнительное задание по созданию боевой машины десанта на базе легкого танка.

Весной 1976 года в 38 НИИИ МО поступил на заключение эскизный проект БМД (объект 937), разработанный ВгТЗ. Естественно, что я был назначен ведущим по этой работе. Институт проект одобрил, получил он поддержку и на пленуме НТК ГБТУ. Однако дальше все застопорилось. Мы тогда еще не знали, что скоро появится Постановление ЦК КПСС и Совмина СССР по утверждению «Основных направлений развития народного хозяйства СССР на 1976-1985 годы», в которых будет поручено КМЗ создание единой БМП для Сухопутных войск и ВДВ. А экспериментальный образец танка ВгТЗ продолжал испытания уже на Кубинке. Здесь же он был представлен министру

 

                  Рис. 17 Боевая машина десанта (объект 937)

 

обороны А.А.Гречко. И, хотя сам Гречко требовал создать для армии легкий танк, в этот раз прореагировал весьма отрицательно. Все работы остановились до кончины министра, но его преемник Д.Ф.Устинов заставил начать полноценную опытно-конструкторскую работу по созданию легкого танка силами ВгТЗ. Воодушевленный таким серьезным заказом главный конструктор несколько лет отказывался от работ по модернизации БМД, пока его дела с легким танком не заехали в тупик.

В эту зиму нашему отделу пришлось отрабатывать странный приказ сверху. В январе приказали срочно проверить, как плавающие машины выбираются из воды на лед. Сделали на водоеме огромную майну и пропустили все машины. Опять лучшие результаты показала БМД-1. Выскакивает на лед как пробка из бутылки, а БМП-1 с трудом выкарабкивается на третьей попытке. Колесные машины БТР-60ПБ и БРДМ-2 заняли среднюю позицию.

11 января 1977 года я прибыл на новое место службы - в НТК ВДВ.  Научно – технический комитет был небольшим по штату. Руководил комитетом Леонид Захарович Коленко, его заместителем был В.К.Парийский - спец по средствам десантирования  техники. Кроме него этим направлением занимались В.И.Сметанников, А.И.Мироненко и В.И.Запорожцев. Людскими парашютами занимался известный мэтр парашютного спорта А.А. Петриченко. На вооружении сидел один Борис Михайлович Островерхов, я прибыл ему на помощь.

Сначала меня ожидал целый ворох неисполненных писем служебной переписки. Л.И.Щербаков уже давно ушел на должность начальника БТС ВДВ, накопилась почта. Больше всего писем было с ВгТЗ и все они были связаны с необходимостью проверки БМД-1 с новыми осколочно-фугасными выстрелами на перегрузку 20g. Леонид Захарович меня настропалил, чтобы я учел все замечания ВгТЗ. Ну, я и постарался… Все сделал, как надо, но я же не знал, что до меня машину десантировали без боеприпасов. Иногда догружали мешками с балластом, укладывая их на подвесной пол. Пол при этом отрывался, но все списывали на аномальную работу средств десантирования.

Организовали мы, как положено, копровые испытания машины на стенде завода «Универсал» в Медвежьих Озерах. Приехали представители ВгТЗ и боеприпасники. Подготовили боеприпасы к безопасной работе и начали бросать машину. На первом же сбросе обрываются силуминовые кронштейны подвесной части боевого отделения. Ну, думаем, это результат большей массы новых боеприпасов. Заменили кронштейны и сбросили машину в серийном варианте загрузки. Вот тут наступил всеобщий шок, так как все кронштейны опять оборвались. Вывод-то простой. Машины с боекомплектом при приземлении выходят из строя, то есть их нельзя использовать по назначению. Оказывается, на учениях все машины десантируются без боекомплекта и перегрузки, как правило, при реальном десантировании поменьше. Мы же проверяли машину в полной комплектации и на максимально допустимую перегрузку. Как на меня осерчал тогда Леонид Захарович, что я такой «компромат» расковырял в их прошлой работе! Проблему решили быстро. Завод изготовил эти несчастные кронштейны из стали, сделали проверку-все в норме. Далее по войскам поехали заводские бригады срочно менять кронштейны на машинах. На этом печальном примере был сделан коллективный вывод, что все разрабатываемые образцы в полной комплектации надо пропускать через копровые испытания с предельной перегрузкой.

Василий Филиппович Маргелов, будучи командующим войсками, все же очень много времени уделял вопросам создания новой техники и вооружения. Предпочитал личное общение со всякого рода начальниками среднего и верхнего эшелона власти, от коих зависело перевооружение ВДВ. Письма за его подписью мы тоже писали, но от живого общения эффект был быстрый и только положительный. Его просто боялись. Мол, откажешь этому солдафону, а он завтра на очередной встрече с Л.И.Брежневым ляпнет по простоте душевной, и прощай карьера навсегда. Очень хорошо помогали визиты командующего по нужным адресам в нашей работе.

Приезжал он на службу в половине девятого, заслушивал доклад оперативного дежурного об обстановке в войсках за ночь, докладывал по телефону министру обороны об очередном ЧП в войсках со смертельным исходом (если за ночь что случилось). Потом закуривал вторую папиросу «Казбек» и нажимал на селекторе кнопку «НТК». Далее следовал вопрос Леониду Захаровичу, где и кто тормозит наши дела по новой технике? Потом устраивал разнос нехорошему начальнику по телефону, однако чаще навещал его лично. Вот примерное начало рабочего дня командующего. Руководством войсками больше занимались его первый заместитель К.Я.Курочкин и начальник штаба ВДВ П.Ф.Павленко. Командующий от всех требовал, если не можешь по роду своей деятельности помочь в делах перевооружения, то хотя бы должен быть в курсе, что делает НТК в этом направлении. Частенько и меня в коридоре перехватывали начальники родов войск и служб с вопросом. Иду, говорит, на доклад к командующему, вдруг спросит, как идут дела по «Ноне», а я не в курсе или отстал от жизни. Начинаешь ему подробно объяснять, а ему и двух слов много. Все равно забудет или перепутает.

Так что под прикрытием Василия Филипповича нам работалось легко. Почему он так остро был заинтересован в САО «Нона-С»? Потому что в современной войне без тяжелой артиллерии делать нечего. Имеющиеся в ВДВ 122-мм буксируемые гаубицы Д-30 и 120-мм минометы ПМ-38 были достаточно мощным оружием по огневым качествам, однако их мобильность и подвижность оставляли желать лучшего. Нужна была самоходная артиллерия, способная двигаться в единых с БМД боевых порядках. Сначала ВгТЗ совместно с «Заводом №9» г. Свердловск попытались создать 122-мм САУ «Фиалка», установив гаубицу в рубочный вариант шасси на базе бронетранспортера БТР-Д. Однако вследствие большой отдачи гаубицы конструкция оказалась нежизнеспособной, эту работу прекратили. Нужна была мощная артиллерийская система, но с относительно небольшой отдачей.        Традиционная артиллерия здесь не годилась, требовался научный прорыв в создании артиллерии на новых принципах, ломка вековых традиционных устоев. Советская наука решала многие неразрешимые задачи, справились и здесь. В результате проведенных исследований и экспериментов артиллерийский отдел ЦНИИТМ под руководством Авенира Гавриловича Новожилова предложил в разработку 120-мм нарезное комбинированное орудие-миномет, способное стрелять как новыми снарядами повышенного могущества, так и штатной миной отечественного и зарубежного изготовления. Вот это орудие и было установлено в САО «Нона-С». К моему появлению в НТК ВДВ ОКР по созданию 120-мм САО «Нона-С» (головной разработчик Пермский машзавод ) находилась на этапе разработки технического проекта с изготовлением экспериментального образца. Параллельно НПО «Базальт» занимался разработкой новых выстрелов «Передатчик» с осколочно-фугасным снарядом, выстрелов «Переплетчик» с активно-реактивным снарядом и выстрелов «Подступ» с кумулятивным снарядом с изготовлением экспериментальной партии боеприпасов. Слишком много оппонентов было у этих работ. Для продолжения ОКР необходимо было на живом образце доказать, что САО стреляет, при этом шасси не разваливается, и все заявленные характеристики орудия и боеприпасов подтверждаются.

Десантники и Пермский машзавод с трудом уломали руководство ВгТЗ заняться работой по разработке документации и изготовлению шасси экспериментального образца. Но сборку образца на своем заводе генеральный директор В.А.Семенов запретил. Тут оказало помощь руководство Миноборонпрома, выделив под сборку образца территорию на соседнем заводе «Баррикады». Правда, и в этой ситуации всю конструкторскую и сборочную работу на машине делали бригады  ЦНИИТМ и ПМЗ,  а     тракторозаводцы

    

 

   Рис. 18 122-мм самоходная артиллерийская установка 2С2, «Фиалка»

 

больше наблюдали со стороны да твердили, что все равно ничего не получится, так как шасси машины перегружено, а тут еще масса добавляется.

                       

 

  Рис. 19 Авенир Гаврилович Новожилов (1927-2003г.) -отец САО «Нона-С»

 

 

     Конечно, у ВгТЗ были основания для таких заявлений. Надежность ходовой части оставалась на низком уровне, особенно часто выходили из строя опорные катки со ступицей из магниевого сплава. Лишь с переходом на стальной каток проблема была снята с повестки дня. Ну, а пока волгоградцы надеялись, что на испытаниях машина развалится, и выпускать её не придется.

Тем не менее, экспериментальный образец САО «Нона-С» прошел весь заданный объем стрельбовых, пробеговых и специальных испытаний, подтвердив все заявленные характеристики и открыв дорогу для дальнейшей разработки. Гигантская работа по сбору необходимой доказательной базы была проделана творческой группой под руководством Новожилова А.Г, его коллегами по институту, а также бригадой ПМЗ под руководством Пиотровского А.Ю. и Дзыгивского И.И. Научным руководителем данной темы от ЦНИИТМ являлся опытный и мудрый заместитель главного инженера Всеволод Александрович Булавский.

 

       

                                                                                                                           Рис. 20 120-мм самоходное артиллерийское орудие 2С9, «Нона-С»

 

 Одновременно другой отдел ЦНИИТМ под руководством Половинкина Р.П. проводил исследования по созданию комплекса машин артиллерийской разведки и управления огнем артиллерии ВДВ. Поначалу планировалось как и в артиллерии СВ создать целый комплекс машин управления: пункт артиллерийской разведки, машину управления огнем для командира батареи, машину управления огнем для командира дивизиона и командно-штабную машину для начальника штаба дивизиона. Потом начали задумываться над сокращением номенклатуры машин управления, ибо командование ВДВ очень не любило «нестреляющие машины». Все представители высшего командования ВДВ являлись выходцами из войсковых командиров и не могли понять, зачем в дивизионе на 18 САО надо иметь около десятка машин разведки и управления. Вот, например, в парашютно-десантном батальоне на 31 БМД приходится всего одна КШМ. Доводы артиллеристов, что эти БМД стреляют только прямой наводкой на небольшие дальности и даже при этом тоже не всегда попадают в цель, обычно не имели успеха. В конце – концов, приняли решение о разработке единого пункта управления для командиров батарей и дивизионов, дополнительно возложив на него функции по артиллерийской и общевойсковой разведке. Специальную КШМ не разрабатывать, а использовать уже готовую машину БМД-1КШ.

 По результатам проработок и долгих обсуждений ковровскому ВНИИ «Сигнал» была задана ОКР «Реостат» по созданию пункта разведки и управления огнем артиллерии с использованием шасси САО «Нона-С».

 

 

      Рис. 21 Пункт разведки и управления огнем артиллерии 1В119

 

 На вооружении противотанковых батарей ВДВ уже находились современные переносные комплексы 9К111 с ПТУР «Фагот». Десантникам хотелось иметь противотанковый комплекс в машинном варианте. Долго этот вопрос дебатировался. Делать удобный полуавтомат типа сухопутной машины «Конкурс»- возникает масса проблем с обеспечением десантирования такой «рогатой» конструкции. Что и явилось определяющим в конечном выборе. Хотя тульское КБ приборостроения готово было выполнить любой заказ ВДВ, но не было ещё нужного опыта у завода «Универсал» по безопасному десантированию машин с элементами конструкции, выступающими из корпуса более 100 мм. В итоге ограничились более простой и убогой конструкцией однако не вызывающей никаких дополнительных проблем по десантированию.

К лету 1978 года тульское КБП изготовило опытный образец боевой машины БТР-РД. Эта машина имела на борту большой запас управляемых ракет и две пусковые установки, способных работать как с машины, так и в выносном варианте. При умелом использовании одна боевая машина могла уничтожить 15- 20 танков противника.

   

 

         Рис. 22 Боевая машина БТР-РД с управляемым 

    противотанковым вооружением комплекса «Конкурс»

 

Основные ее испытания проводились на Кубинке, а мне досталось руководить этапом пробеговых испытаний в учебном центре «Тесницкое» под Тулой. Дело было в сентябре, еще тепло, но грязи хватало. При мне в команде было несколько волгоградцев во главе с А.И.Иванеевым и 5 солдат: механиков-водителей, а также водителей летучки и топливозаправщика. Периодически появлялись специалисты КБП для проверки пусковых установок и ракет. Перед отъездом из Москвы я подготовил соответствующее распоряжение комдиву за подписью командующего. Так командующий собственноручно внес дополнение: «Стараться, чтобы лучше было». Пришлось стараться. Работали в основном в две смены по 12 часов. Поначалу все шло хорошо, но к концу пробега машина начала рассыпаться. Запчастей нет, а работу делать надо. Пришлось с помощью московского начальства залазить в дивизионный комплект НЗ за нужными запчастями. Поменяв пневморессоры, заправили гидросистему ходовой части трансформаторным маслом, которое доставил начальник БТС дивизии. Проверяем - ничего не работает. Оказывается, вместо нормального масла нам подсунули какой-то клейстер. Потом понадобилось в течение суток промывать гидросистему бензином. Однако работу выполнили досрочно и перевезли машину в Медвежьи Озера на копровые сбросы.

Копровые испытания прошли нормально, но Леонид Захарович решил закрепить успех реальным десантированием машины на парашютной платформе ПП-128. Поглазеть на сброс приехало много начальства, только генералов было пятеро. Ну, и начались генеральские эффекты! Во первых, самолетом ИЛ-76 взялся управлять генерал Дедух, командир испытательного филиала на Чкаловской. Не слушая указания штурманской группы на земле, он решил приземлить машину поближе к толпе наблюдателей и, конечно, промахнулся. Платформа с машиной на пяти куполах по 760 кв.м. полетела в лес, а там школа младших авиационных специалистов. Не дотянув 50 м. до забора, платформа приземлилась в болотце между трех огромных сосен. Во-вторых, не удалось похвалиться, что машина после приземления сохранила подвижность. При попытке запуска выяснилось, что топливная система заполнена на последней заправке практически одной водой. Гости разъехались, а мы еще долго корячились под соснами, пытаясь краном погрузить машину на трайлер для доставки в Кубинку. На следующий день мы с Александром Иосифовичем Иванеевым слили воду из топливной системы, продули трубопроводы и успешно завели двигатель. Потом проверили машину небольшим пробегом и доложили в Москву, что все в порядке.

В целом работа была проведена оперативно, и машина пошла в серийное производство на ВгТЗ.

 

Между тем, работа по созданию 120-мм САО приближалась к концу. Машина успешно завершала полигонные испытания на артиллерийском полигоне в Ленинграде. Серьезных замечаний было всего четыре. Одно из них звучало так: « Слишком высокая кучность стрельбы, затрудняющая организацию стрельбы веером». Вот так! Совсем съехали с катушек местные испытатели-ученые ретрограды. Едва уговорили их всем миром зачесть этот недостаток как преимущество. Хорошо помогали в нормальном проведении испытаний офицеры 1 управления ГРАУ МО Луданный Г.М. и Федоров А.К, да и руководство полигона (генерал-майор Королев В.И. и его главный инженер Баграмов Г.И.) относилось к машине благосклонно.

 В декабре 1979 года мы добили до конца полигонные испытания САО, а в марте - апреле проводили войсковые испытания уже с батареей из шести машин. Основные стрельбы и пробеги проводили на Лужском полигоне. Наши артиллеристы ВДВ лично    проверяли все заявленные качества машин, которые тогда многим спецам казались просто рекламой. Моей задачей было не дать опорочить «Нону-С» какими-либо неправильными действиями испытателей. Но машина сама сказала за себя, что она по ряду показателей превосходит даже 152-мм САУ «Акация», не говоря уже о 122-мм САУ «Гвоздика» и гаубице Д-30. После этих испытаний самый яростный оппонент из отдела артиллерии ВДВ Сергей Васильевич Горбачев прямо влюбился в машину и обещал смешать с дерьмом любого, кто плохо отзовется о машине. Действительно, высокие меткость и кучность стрельбы и новые снаряды повышенного могущества обеспечивали выполнение огневой задачи при десятикратной экономии боеприпасов, что для ВДВ имело огромное значение. За создание 120-мм САО 2С9 коллектив разработчиков, куда вошли и А.Г.Новожилов с Б.М.Островерховым, был удостоен званий лауреатов Государственной премии СССР.

За время испытаний САО мне понадобилось овладеть кое-какой артиллерийской грамотой по стрельбе с закрытых огневых позиций, дабы на равных вести разговор с опытными артиллеристами. Теорией и практикой стрельбы из танков я владел, но стрельба полевой артиллерии – это совсем другая наука. Кроме стреляющих орудий важнейшую роль в процессе стрельбы выполняет командно-наблюдательный пункт батареи по выдаче координат целей и корректировке огня, а также старший офицер батареи на огневой позиции, рассчитывающий установки для стрельбы каждого орудия. Вот, когда все три звена работают правильно, тогда достигаются фантастические результаты стрельбы. 

В то время управление батареи перемещалось ещё на ГАЗ-66, боевую работу вели из окопов. Необходимо было управление батареи (дивизиона) тоже посадить на гусеничное шасси, обеспечив броневой защитой и возможностью вести боевую работу, не покидая машину. Ковровский ВНИИ «Сигнал» под руководством Сазыкина Ю.М. и его конструкторские отделы, руководимые Комаровым Е.К. и Голиковым В.Г., в короткие сроки создали простую, но достаточно удобную машину по названию пункт разведки и управления огнем артиллерии 1В119, «Реостат». Машина была сделана на шасси САО 2С9, на котором вместо башни стояла рубка с приборной башенкой. Никаких хитростей не было. Практически,  все, то оборудование, что раньше в ящиках перевозилось в кузове ГАЗ-66, теперь установили внутри машины стационарно. Въехал пункт 1В119 в окоп-укрытие и уже готов к боевой работе. Очень понравилась нашим артиллеристам эта машина. Испытания тоже прошли очень быстро, и машина пошла в серийное производство на Пермском машзаводе следом за САО 2С9.

Кроме артиллеристов эту же машину планировала использовать наша войсковая разведка в разведывательных ротах полков и дивизий.

В качестве ствольного противотанкового вооружения ВДВ командование планировало использовать легкий танк (объект 934), который создавался на ВгТЗ.

 

 

                                                                                                                                       2.3 Модернизация десантных боевых машин

и создание средств обеспечения                  

                                                 

 В 1976 году появлялся экспериментальный образец БМД-1 с повышенными характеристками, который десантники по максимуму догрузили боеприпасами и топливом. Конечно, масса машины резко возросла, эргономические показатели стали ещё хуже, а, главное, большая масса машины не позволяла её десантирование на серийной системе ПРС-915. С этой задумкой пришлось распрощаться.

В этом же году командующий договорился с начальником и главным конструктором КБ приборостроения г.Тула А. Г. Шипуновым о работе по замене на БМД-1 комплекса ПТУР «Малютка» на современное управляемое противотанковое вооружение комплекса «Конкурс». КБП проработало два варианта вооружения. Первый вариант установки управляемого вооружения заимствовался с машины БМП-2. Однако специалисты завода «Универсал» высказали большое сомнение в возможности сохранного десантирования машины с такой «рогатой» конструкцией наверху. Официально в то время «Универсал» допускал наличие выступающих деталей над корпусом машины не более 100 мм. Пришлось согласиться на более простую конструкцию, в которой при десантировании пусковая установка находилась в укладке под сидением оператора-наводчика. Для обеспечения пуска ПТУР она устанавливалась на крыше башни на коротком кронштейне.

 

 

                      Рис. 23 Боевая машина десантная БМД-1П

На ВгТЗ в начале 1977 года, в основном, силами тульских специалистов заканчивалось изготовление опытных образцов линейной и командирской БМД для проведения госиспытаний. Работа выполнялась партизанским способом, нарушая все установленные каноны. 38 НИИИ МО, готовясь к испытаниям, затребовал тактико-технические требования (ТТТ) к создаваемым образцам. Пришлось мне, молодому десантнику, срочно сочинять ТТТ, собирать все необходимые подписи по министерствам и ведомствам. Задача была для меня новая, но я ее осилил. А в начале лета 1977 года двумя самолетами доставил опытные образцы в Кубинку на испытания. Испытания проводились под руководством комиссии в строжайших условиях, чтобы доказать волгоградским оппонентам отсутствие влияния незначительного превышения массы машин на их надежность. На этих испытаниях очень успешно сработали специалисты Тулы Лебедев В.И, Калинин А.П, Колычев В.В. и военпред Горбов М.И. Здесь же я познакомился с волгоградцем Ханакиным В.В. Работу выполнили успешно, и к концу года машины были приняты на вооружение под индексами БМД-1П и БМД-1ПК.

С запуском машин в серийное производство было сложнее. Помню, на межведомственной комиссии волгоградцы сильно упирались против увеличения массы машин на 110 кг, требовали заменить отличную конструкционную сталь 30ХГСА на привычную сталь 20, изменить режимы закалки деталей и т.д. После долгих дебатов все же договорились, документацию утвердили с боевой массой не более 7790 кг, и завод без особых проблем начал серийное производство машин.

В конце 1977 года и в начале следующего меня дважды бросали на помощь бронетанковой службе ВДВ в организации и проведении в войсковых условиях доработки боевых машин под модернизированные парашютно-реактивные системы ПРСМ-915 и ПРСМ-925, позволяющие десантировать машины из нового военно-транспортного самолета ИЛ-76. От бронетанковой службы  был старшим начальником В.М.Шмаков, а я у него в помощниках. Сначала доработали машины в Рязанском полку. Потом перебрались в Псковскую дивизию. Основную работу выполняли специалисты ВгТЗ и Волгоградского судостроительного завода, а солдат использовали на подсобных работах. Суть доработки заключалась в установке кронштейнов для крепления щупов ПРС на бортах машин, а также в усилении кронштейнов крепления к машинам подвесной системы, центрального силового узла и лыж ПРС. Доработке подлежал весь ранее выпущенный парк машин, но за пару лет и эта задача была решена. Любую машину можно было десантировать из любого самолета ВТА, а их было уже три: АН-12, АН-22 и ИЛ-76.

 

 

                          Рис. 24 Боевая машина пехоты БМП-2

 

В Сухопутных войсках на замену БМП-1 была разработана модернизированная машина с 30- мм автоматической пушкой. К сожалению новое боевое отделение имело значительно большие массу и диаметр погонного устройства, и не могло быть просто заимствовано для установки на БМД.

С подачи десантников подольский ЦНИИТМ затеял научно-экспериментальную работу по замене на БМД 73-мм орудия на 30-мм автоматическую пушку. Сначала все мы присматривались к возможности использования боевого модуля с 30-мм пушкой, который по заданию ГБТУ МО начал разрабатываться в рамках ОКР «Буйность» для колесных бронетранспортеров. Однако, оценив убогость данной конструкции и слишком медленные темпы работы, выработали общее решение о необходимости создания одноместного боевого отделения на отработанных и проверенных узлах и системах боевого отделения БМП-2.

 Противотанковый отдел ЦНИИТМ под руководством Иванова В.Н. изготовил экспериментальное боевое отделение с 30-мм автоматической пушкой 2А42, установил его на БМД и начал пробные стрельбы Этот образец должен был подтвердить принципиальную возможность создания боевого отделения с приемлемыми характеристиками и без значительного превышения массы. Слишком много около этой работы стояло нужных людей, которые абсолютно не верили в возможность сделать что-то полезное в имеющихся габаритно-массовых ограничениях. Вот и крутились главные исполнители Сердюков В.А. и Асякин А.П., преодолевая технические проблемы, по мере накопления опыта работы с образцом. Сначала была обеспечена стрельба из пушки при одноленточном питании и угле возвышения до 30 гр. Позднее одолели и двухленточное питание с увеличением угла возвышения до 60 гр, что было признано достаточным. К великому сожалению, главным противником в этой работе оказался генеральный заказчик БТВТ в лице начальника отдела легких машин НТК ГБТУ МО Пастернака Г.Б. и некоторых его «добросовестных» подчиненных. Совсем не просто было работать и его подчиненному Ковалеву А.И., который вел нашу тематику.

 Мы, десантники, в это время решали политические проблемы, готовили документы на проведение ОКР по созданию боевого отделения и уговаривали ВгТЗ взяться за эту работу. Главный конструктор ВгТЗ Шабалин А.В., конечно, наотрез отказывался от данной работы, мотивируя существующим перегрузом шасси и низкой надежностью перегруженных элементов машины БМД-1П. Однако анализ результатов гарантийных испытаний последних лет не подтверждал таких заявлений. По прикидкам ЦНИИТМ боевая масса БМД с новым боевым отделением увеличивалась еще примерно на 400 кг. Командующий ВДВ выделил две новых машины БМД-1П для проведения пробеговых испытаний по 6000 км с боевой массой 8200 кг. Испытания показали, что увеличение боевой массы машин на 400 кг не оказало ощутимого влияния на надежность узлов и механизмов. Так удалось снять сомнения основных оппонентов и поставить ОКР «Будка» по созданию боевого отделения с 30-мм автоматической пушкой для боевых машин десанта с головным исполнителем ВгТЗ. Поскольку боевое отделение в ЦНИИТМ было проработано достаточно глубоко, работа продвигалась быстро и успешно. По возникающим проблемам оперативно принимались нужные согласованные решения. Одновременно завод «Универсал» создавал модификацию ПРС для десантирования модернизированной машины.

 

             Рис. 25 Боевая машина десантная БМД-2

 

В 1984 году постановлением Совмина СССР на вооружение СА была принята боевая машина десантная БМД-2 и средства её десантирования ПРСМ-916. ВгТЗ и завод «Универсал» приступили к их серийному производству. Чуть позже была разработана и принята на вооружение боевая машина десантная командирская БМД-2К.

 

 Коломенское КБ машиностроения по просьбе командования ВДВ изготовило макетный образец бронетранспортера БТР-Д с размещением в нем переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК). Изучив предложение КБ машиностроения, было принято решение о соответствующем проведении ОКР «Скрежет».

Надо отметить, что противовоздушная оборона всегда в ВДВ была самым слабым местом. Воздушный противник стремительно развивался. Вертолеты могли спокойно расстреливать наземные цели с дистанции 6-8 км. Штурмовая авиация способна наносить ракетные удары с еще больших дистанций. ПВО ВДВ могло им противопоставить 23-мм буксируемые установки ЗУ-23 и ПЗРК «Стрела» с дальностью стрельбы до 4 км. Но это чисто огневые средства, а из технических средств разведки воздушного противника был один бинокль. Вопрос с вооружением ПВО необходимо было решать кардинально. Из-за малой грузоподъемности на шасси БТР-Д ничего серьезного сделать не получалось. Поэтому в отдаленной перспективе планировалось создать зенитный пушечно-ракетный комплекс и другие средства ПВО на шасси новой базовой машины ВДВ. А пока, в качестве временной меры, хотя бы пересадить стрелков-зенитчиков с ПЗРК из кузова ГАЗ-66 в бронетранспортер БТР-Д.

ОКР «Скрежет» была сравнительно простой и выполнялась очень быстро. После принятия на вооружение в войска начали поступать бронетранспортеры БТР-ЗД, предназначенные для транспортировки расчетов с ПЗРК.

 

Был ещё один застарелый вопрос, остро влияющий на боеготовность техники после приземления, это десантирование техники с полной заправкой топливом. В то время существовал приказ министра обороны №05-74, требовавший обеспечить авиатранспортирование всех образцов ВВТ боевой массой до 50 т. Этим же приказом была определена максимальная заправка образцов топливом в размере не более 50%, если топливные системы не имеют специальных устройств. Вот под этот запрет попали все машины ВДВ. Из полностью заправленных автомобильных топливных баков при взлете за счет падения атмосферного давления может часть топлива вытечь через заправочную горловину на пол самолета, что чревато пожарной опасностью. Однако танковые топливные системы устроены иначе. Нашему комитету потребовалось около 5 лет коллективных усилий, чтобы после разъяснительной работы и серии специальных испытаний закрепить разрешение на авиатранспортирование и десантирование БМД и машин на ее базе с полной заправкой топлива во всех существующих инструкциях. Это была большая победа, позволившая вдвое увеличить запас топлива на десантируемых машинах.

Много всяких работ по совершенствованию боевой техники затевалось при Василии Филипповиче. Всякие изобретатели ехали к нему со всех сторон, а он хватался за все предложения, если видел пользу. Но все работы организовывались партизанскими методами, как правило, в обход военных заказчиков машин и их разработчиков. Казалось, что так будет быстрее получен нужный эффект. Эффект чаще всего получался положительный, но на машине в одном экземпляре. А для внедрения хорошей идеи в серийное производство необходимо всю проделанную работу повторить с участием всех нужных для внедрения сторон и выполнением всех положенных этапов разработки и испытаний. Шибко не любили десантников за партизанские методы работы с новой техникой. Многое приходилось переделывать заново, как положено по ГОСТ. Приведу один пример такой работы впустую. Начальник инженерных войск ВДВ Данильченко В.А. договорился с военным институтом в Нахабино об изготовлении на базе БТР-Д машины инженерной разведки и минного заградителя. Институтские ребята из выделенных бронетранспортеров сляпали по макетному действующему образцу заказанных машин и передали нашему начинжу. Радостный Владимир Ананьевич прибежал к нам в НТК похвалиться проделанной работой, а заодно уточнить, как, побыстрее начать серийное производство. Когда мы ему объяснили, что у него ничего нет, кроме испорченных бронетранспортеров, Володя приуныл и долго не знал, что делать с этими образцами. Потом его проблему решил заместитель командующего по вооружению Зимин Н.М. По его команде с бронетранспортеров срезали все лишнее, смотали на танкодроме положенную наработку и отправили в капремонт.

Одной из  затянувшихся полулегальных работ оказалась красивая идея по оборудованию БМД системой, обеспечивающей запуск холодного двигателя без предварительного разогрева. Для боевой готовности машин в зимнее время здесь выигрыш очевидный. Так-то для любого объекта бронетанковой техники и минус 50 гр. не страшен. Запускаешь штатный подогреватель, греешь антифриз и моторное масло 30-40 мин. Далее запускаешь двигатель без проблем и неприятных последствий.

Но десантникам не хотелось ждать прогрева двигателей. В боевой обстановке не всегда может быть такая возможность. В общем, уговорили Б.Г. Егорова, главного конструктора двигателя 5Д20 на Барнаульском моторном заводе взяться за работу. Что-то барнаульцы успели сделать по -партизански, дальше уже  пришлось работать, в основном, по правилам. С помощью военно-промышленной комиссии Совмина СССР Минсельхозмаш, Минавтопром и Минтрансмаш получили указание заняться работой. Пришлось оформлять и подписывать кучу совместных решений по проведению данной работы. Головным исполнителем этих документов был Лев Соломонович Жуковский, направленец по ВгТЗ от Минсельхозмаша, а мы всем НТК ему помогали. Интересный человек был этот Лев Соломонович. Прослужил всю жизнь в командирах-танкистах, а после увольнения из армии в 1972 году по направлению военкомата пришел на работу в министерство на инженерную должность. Быстро овладел новой профессией, да так, что всех коллег-инженеров заткнул за пояс. Мы с ним сдружились и много чего полезного сделали общими усилиями. Он как-то, благодаря жизненному опыту или национальности, быстро находил нужных людей в других министерствах.

Система запуска холодного двигателя, которую мы стремились установить на наши машины, не являлась новым изобретением. Немцы ее использовали еще во 2-й мировой войне, а потом КАМАЗ установил подобную систему на свои грузовики. Вот у Минавтопрома мы и пытались позаимствовать некоторые комплектующие изделия. Конечно, автомобилисты сначала ушли в полный отказ, мотивируя низкой надежностью своих изделий и недостатком производственных мощностей. Пришлось организовывать серьезные испытания, чтобы доказать пригодность их изделий к нашим условиям эксплуатации. Короче, бодались с ними долго, но убедили, а наша работа закончилась внедрением в серийное производство. Много было пролито бочек крови, но плодами этой работы войска ни разу не воспользовались. Чтобы эту систему использовать, надо еще моторное масло поменять на менее вязкое. Такое масло  МТЗ-10 на снабжении в армии было, однако наша бронетанковая служба не хотела лишних проблем с переводом техники на зимнюю эксплуатацию и продолжала использовать только всесезонное масло МТ-16п.

 

Одним из новых веяний в ВДВ являлось десантирование людей внутри боевой техники. Василий Филиппович активно поддерживал все проводимые исследования в этом направлении. Конечно, при приземлении боевого расчета внутри своей машины резко сокращалось время на приведение десанта в боеготовное состояние. Однако существующий уровень развития науки и техники позволял говорить пока о десантировании внутри БМД только двух человек.

Летом 1978 года, закончив ФРИС в академии БТВ, в НТК ВДВ появился еще один танкист, Александр Васильевич Маргелов, сын командующего. Шеф меня проинструктировал, чтобы я трудился еще лучше. Ему два танкиста не нужны, будет оставлять себе лучшего. Я быстро понял, что в моей работе Саша мне не конкурент и не стремится к этому. Приближалось 70-летие отца, и он занялся изготовлением памятного альбома с десантниками, совершившими прыжок в машине. К тому времени их уже набиралось под сотню. Сам он сделал стремительную карьеру на прыжках в машине. Первый раз он прыгал с Зуевым в БМД-1 на парашютной платформе ПП-128. Второй раз - на комплексе совместного десантирования. Он и Л.И.Щербаков внутри БМД-1, а А.А.Петриченко и еще три десантника на наружной скамье. Третий прыжок был самый рискованный - на парашютно-реактивной системе ПРСМ-915 в БМД-1 с Л.И.Щербаковым. Все прыгавшие в машине считали себя особой десантной кастой, и назывались «космонавтами ближнего космоса». Почему-то считалось, что главное в этих прыжках – выдержать перегрузку при приземлении без патологических последствий. На мой взгляд, главным было другое. А именно, психологическая готовность к прыжку при низкой надежности безопасного приземления из-за дефектов в работе средств десантирования или аномального приземления по другим причинам. Если при прыжках на людских парашютах один разбой со смертельным исходом приходился на 100 тысяч прыжков, то при десантировании техники один разбой на 300-400 сбросов. Аварийное покидание машины при нештатной работе средств десантирования обеспечить не удается.

 А перегрузка при десантировании это пугало для непосвященных. Реально по результатам сбросов она находилась в пределах 8- 12 g. Для непосвященных объясняю, что при неправильном преодолении препятствий (с ударом корпуса танка о грунт) танкист получает перегрузку от 12 до 15 g. При движении зимой по замороженной колее танк бьется днищем о грунт, выбивая аналогичную перегрузку. Чем слабее обучен механик-водитель, тем больше ударов о грунт. Экипаж при этом сидит не в благоприятной для восприятия перегрузки позе, а как раз наоборот. Отсюда у танкистов повреждения позвонка, опущение желудка и прочие «радости» жизни. А при десантировании человек сидит в специальном кресле, воспринимая разовую перегрузку в благоприятном направлении «грудь-спина».

 В 1976 году после прыжка младшего Маргелова на ПРС командующий объявил, что отныне и впредь в машинах будут прыгать только солдаты срочной службы. Однако из войск шли рапорты от желающих прыгнуть в машине офицеров и оседали в сейфе у заместителя председателя НТК В.К.Парийского. Саша Маргелов настоял, чтобы и я написал такой же рапорт. Написал, буквально, чтобы отвязаться от его приставаний и забыл про этот рапорт. Но в последующих событиях он пригодился.

 Все работы, связанные с десантированием личного состава в технике, пока находились на этапе экспериментальных исследований. Для размещения личного состава в БМД при этом использовались только кресла «Казбек-Д», разработанные заводом «Звезда» на основе кресел космического корабля «Союз». В целях набора статистики машины нескольких разведывательных рот были оборудованы кронштейнами для установки двух кресел «Казбек-Д».

Войска уже имели некоторый опыт эксплуатации новых средств десантирования техники. Были и сторонники ПРС и её противники. Кому-то не нравился шум и дым при работе тормозных двигателей, кому-то была не по душе более низкая надежность по сравнению с парашютными платформами. Плохо себя показывали амортизационные лыжи при приземлении в глубокий снег или на мягкий грунт. Амортизация просто не срабатывала, машина получала резкий удар по днищу, повреждая себе внутренности. При приземлении с сильным боковым ветром машины часто переворачивало на борт и даже на крышу. В общем, ВДВ вместе с генеральным заказчиком СД (ВВС) решили попробовать создать новые бесплатформенные парашютные средства десантирования, отказавшись от пороховых двигателей. 

В декабре 1978 года на заводе «Универсал» заканчивались предварительные испытания бесплатформенной парашютной системы десантирования техники 3П170. В этой системе разработчики попытались объединить высокую надежность пяти парашютных куполов по 760 кв. м с легкостью амортизации на основе дельта - древесины и пенопласта. Оставались последние сбросы, включая последний сброс с экипажем в машине. Для использования в этом сбросе из войск были отобраны три пары солдат срочной службы. А.В.Маргелов крутился около них, чему-то учил. За два дня до этого

 

 

Рис. 26  Беседа с командующим после приземления                                                                       (на переднем плане слева направо: Привалов А.И,  Кобченко В.Б, Маргелов В.Ф. и я)

 

мероприятия командующий, будучи в отпуске, появился в нашем управлении и принял решение, что прыгать должен офицер. Из многих желающих только я был рядом. Так я попал в состав экипажа и совершил прыжок внутри БМД-1 вместе с сержантом Василием Кобченко.

На снабжение ВДВ, правда, эта разработка завода «Универсал» не попала, так как их конкуренты (феодосийский филиал НИИАУ) предложили более перспективную конструкцию бесплатфотменных СД, включающую 9 парашютных куполов по 350 кв. м. сверху и эффективную воздушную амортизацию снизу. Была снижена минимальная высота десантирования до 300 м, гайдропная система обеспечила приземление в сильный ветер без переворота машины. Воздушная амортизация выполняла свою функцию на любых грунтах. Эта система обеспечивала десантирование машин не только на сушу, но и на водную поверхность. Так на замену прежних средств десантирования в войска начала поступать ПБС-915 для пятикатковых машин типа БМД-1и ПБС-925 - для шестикатковых машин (БТР-Д и машин на его базе). В состав комплекта ПБС-915 уже официально вошли два кресла «Казбек-Д».

 

Рис. 27 БМД-1П с бесплатформенной парашютной системой ПБС-915

 

В начале 80-х годов была продолжена разработка в интересах ВДВ средств боевого и тылового обеспечения. Так Красноярский радиозавод создал станцию спутниковой связи, сначала на колесной базе, а потом и на шасси БТР-Д. Поступившая на вооружение ВДВ станция обеспечивала устойчивую связь на 16000 км, что позволяло в будущем отказаться от радиостанции БМД-1Р.

 

 

                Рис. 28  Станция спутниковой связи Р-440 ОДБ

 

 Киевский конструкторско-технологический центр ГБТУ МО взялся за разработку на базе БТР-Д бронированной ремонтно-эвакуационной машины ВДВ с последующим её серийным изготовлением силами Каунасского ремонтного завода ГБТУ МО, так как ВгТЗ наотрез отказался заниматься этой машиной. Работа шла медленно, но всё же закончилась положительно. На вооружение ВДВ поступила очень нужная машина БРЭМ-Д. В разработке этой машины от КТЦ активно участвовал Ю.А.Ясько. Вот только до отделения Литвы от СССР удалось изготовить всего около 20 машин.

 

 

     Рис. 29 Бронированная ремонтно-эвакуационная машина БРЭМ-Д

 

Начальник химических войск ВДВ добился открытия ОКР по созданию машины химической разведки. Разработкой занимался специализированный завод «Тула». Это была единственная машина, которая создавалась на шасси ГТ-МУ- образце  военной автомобильной техники Горьковского автозавода. Дело в том, что до 80-го года ГАБТУ МО не позволяло использовать шасси БТР-Д для создания средств обеспечения. Потом этот запрет был отменен, но химики не перестроились, продолжали работать с ГТ-МУ. При принятии на вооружение РХМ-2 наших химиков ожидало фиаско. В связи с малой потребностью ВДВ в этих машинах и ожидаемыми трудностями в обеспечении запчастями через военные округа ГОМУ Генштаба ВС разрешило принять РХМ-2 только на вооружение частей СВ в районах Заполярья. 

В интересах общевойсковой и артиллерийской разведок силами московского НПО «Кулон» была начата разработка пункта разведки «Строй-П» с дистанционно-пилотируемым летательным аппаратом «Пчела-1». Работа была очень заманчивая по замыслу, но продвигалась вперед очень медленно.

А ЦНИИТМ с головными разработчиками уже продумывали пути дальнейшей модернизации 120-мм САО 2С9 и пункта 1В119 с учетом начатой в КБП разработки комплекса управляемого вооружения со 120-мм выстрелом «Китолов-2».                                                                                                            

 

 

         Рис. 30  Разведывательная химическая машина ВДВ РХМ-2

 

                                                                                                                 

 

     Рис. 31  Наземный пункт дистанционного управления «Строй-П»

 

На чисто автомобильной базе ГАЗ-66 в ВДВ поступили на вооружение только 122-мм РСЗО «Град-Д» и средства связи и управления (КШМ Р-141 и радиостанция Р-142). Однако после появления в войсках «Ноны-С» РСЗО была снята с вооружения, а колесные средства связи использовались только в исходном районе.

 

  2.4 Смена командующих ВДВ

 

11 января 1979 года командующим войсками стал генерал-полковник Сухоруков Дмитрий Семенович, а Василий Филиппович ушел отдыхать от трудов праведных в «райской группе». Подведем краткий итог деятельности Василия Филипповича буквально за последние десять лет.

Раскрученный В.Ф.Маргеловым процесс создания новых образцов вооружения и военной техники и соответствующего перевооружения войск шел непрерывно. По результатам проведенных полковых и дивизионных учений командование ВДВ сделало вывод о неоходимости создания всех трех парашютно-десантных полков вдд с одинаковой организационно-штатной структурой, где основной машиной полков является БМД. К этому моменту времени было практически завершено укомплектование пдп новыми машинами. Бронетранспортер БТР-Д поступал в боевые подразделения пдп на замену ГАЗ-66. В отдельные годы количество бронетранспортеров в пдп составляло от 25 до 44 единиц. То есть эта машина стала второй по массовости после БМД. При этом только 9 бронетранспортеров в пдп были максимально загружены личным составом управления парашютно-десантных рот. В остальных машинах, как правило, размещалось 3-4 человека и 300-400 кг снаряжения, боеприпасов и прочих воинских грузов. Отдельные роты и взводы связи укомплектовались новыми средствами связи и управления. В противотанковых батареях заняли свое место боевые машины БТР-РД. Артиллерийские батареи и дивизионы готовились к скорому переходу на новое самоходное вооружение и сдаче буксируемой артиллерии на базы хранения.  Вот, вкратце, какой была обстановка в войсках к моменту смены командующих.

По сути «крылатая пехота» за 10 лет превратилась в бронетанковые войска. Глядя на состав нового вооружения ВДВ многие сухопутчики откровенно завидовали десантникам. К примеру,  в танковых полках тогда было 10-12 разномарочных гусеничных машин и 15-20 разных типов автомобилей. А у десантников в десантируемой группе находилось семейство гусеничных машин практически на едином шасси и всего два типа автомобилей! Кому приходилось сталкиваться с обучением личного состава, организацией эксплуатации и ремонта ВВТ в войсках, тот знает, что это такое.

 

    Рис. 32 Семейство ВВТ ВДВ первого и второго поколений

 

Научным обоснованием необходимости создания конкретных образцов ВВТ ВДВ и их основными характеристиками занималась военная наука под руководством головного института 3 НИИ МО. В этом институте был специально создан отдел по ВВТ ВДВ. Его начальники Евсеев М.А, Баранов В.М. и Валюк В.В. держали постоянную тесную связь с командованием ВДВ. Предлагаемое военной наукой семейство образцов ВВТ ВДВ, в основном, было уже создано.

Если оценивать схему семейства (рис.32), то к моменту смены командующих часть образцов еще находились на этапе разработки. А такие машины как БМД-1КШ-А и БМД-2К-АУ со средствами автоматизации управления войсками вообще появились в подразделениях только после 2006 года. Но, в целом, по состоянию на сегодня состав семейства ВВТ ВДВ первого и второго поколений выглядит вот так.

Ознакомившись с состоянием дел, новый командующий не стал вносить никаких корректив в программу вооружения ВДВ. Да иначе оно и не могло быть, так как он не являлся пришлым со стороны «варягом». Дмитрий Семенович долго служил в ВДВ, дойдя до должности первого заместителя командующего. Потом в течение нескольких лет состоял на должности командующего Центральной группой советских войск в Чехословакии, и опять вернулся в ВДВ. Начатые работы по созданию образцов ВВТ ВДВ продолжались, однако кое-где наметились торможение или полная остановка.

 

 

 

              Рис. 33 Командующий ВДВ Сухоруков Д.С.

 

 Василий Филиппович в таких случаях сразу же резко входил в непосредственный контакт с «виновным» должностным лицом и наводил порядок. Дмитрий Семенович по складу характера и методам работы был совсем другим человеком.  Он, хотя был и маргеловец, но предпочитал работать по-другому. Больше занимался войсковыми делами, а вопросам создания нового вооружения уделял мало времени. Подписать письмо с прошением – это, пожалуйста, но кому-то позвонить или поехать поговорить, здесь был полный отказ. Дмитрий Семенович считал, что везде на должностях сидят ответственные люди, обязанные делать все, что нужно ВДВ. Он долго не мог поверить, что большие начальники могут попросту врать, обещать одно, а делать совсем другое. Что десантники со своими проблемами во всех заказывающих управлениях МО являются неродными детьми, а заказчики вооружения в первую очередь стараются выполнить запросы Сухопутных Войск. Тут серьезные, большие потребности, а у десантников, так, мелочь, но надо еще мучиться какие-то требования по обеспечению десантирования выполнять.

Многие наши работы постепенно зашли в тупик. Нам пытались подсказывать коллеги из других организаций, как сдвинуть работу с места: «Пусть ваш главком позвонил нашему министру и все пойдет вперед». Примерно такие были советы, но как заставить нашего командующего звонить, если он не хочет? Так наш комитет маялся около двух лет без живой помощи командующего, пока на одном высоком совещании зампред Совмина СССР по военно-промышленным вопросам и кое-кто из заместителей министров промышленности не объяснили Дмитрию Семеновичу, что нужно себя вести иначе, если командующий чего-то хочет добиться. Резких изменений в поведении Дмитрия Семеновича не последовало, но постепенно он начал кое-что использовать из арсенала Василия Филипповича. Вот только мат не использовал никогда, а жаль, у Маргелова он был очень убедительным аргументом.

Особенно сложными стали наши взаимоотношения с аппаратом одного из ведущих заказывающих управлений МО – Главным бронетанковым управлением, когда его начальником был назначен Юрий Михайлович Потапов. Поначалу мы обрадовались, как - никак пришел свой человек, прослуживший до комдива в ВДВ. Однако, в течение всего срока службы на этом посту (до марта 1987 года) он оказался главным вредителем на пути реализации планов ВДВ по созданию нового вооружения. Как бывший десантник он считал, что лучше нашего командования знает, в каком именно вооружении нуждаются войска. Соответственно продвигал вперед свои идеи, блокируя предложения ВДВ. Лишь по вопросу создания единой БМП наши взгляды пока совпадали.

Незаметно подошел конец декабря 1979 года. Наше управление и ВТА стояли на ушах, проводя какие-то учения. Что за учения, мы все узнали после объявления ТАСС о вводе войск в Афганистан. Для начала всему личному составу управления оформили загранпаспорта. Неделю мы жили по-военному. Были введены ночные дежурства во всех подразделениях управления, Приходили на службу к 8 часам и уходили не раньше 19 часов. Поскольку от ВДВ в Афганистан улетела вся 103 воздушно-десантная дивизия, нас часто собирали, доводили до сведения оперативную обстановку. Наш комитет пока не озадачивали, ну, а коллеги из соседних отделов крутились, отрабатывая срочные указания. Через неделю горячка прошла, начали возвращаться ребята из Афгана с трофеями и дикими рассказами. Трудно тогда было представить, как в стране, где отсутствует производство товаров, 75% населения занимается торговлей…

Начала поступать информация из частей советского контингента войск об эффективности боевой техники. Для анализа этой информации и принятия срочных мер была создана специальная координирующая группа при ВПК Совмина СССР. В связи с положительными отзывами войск о применении автоматических пушек ЗСУ «Шилка» и ЗУ-23 срочно запустили в серийное производство машину БМП-2 с 30-мм автоматической пушкой, прекратив работу над БМП с модернизированным 73-мм орудием. Одновременно специальная группа поддержала проведение нашей ОКР «Будка» по созданию боевого отделения с 30-мм автоматической пушкой для установки на БМД. Поняв, что этот правительственный орган делает полезную работу, мы стали загонять туда на обсуждение все наши проблемные дела. И, надо сказать, было это весьма успешно.

За год боевых действий в Афгане наша дивизия перемолола все запчасти ВДВ. Резко увеличить производство запчастей на ВгТЗ не представлялось возможным из-за недостатка мощностей. Проблему решили путем пересаживания десантников на БМП-2 и БТР-70, так как десантники в Афгане использовались чисто по - сухопутному и о десантировании техники парашютным способом никто не помышлял.

 

                          

 

  Глава 3 Создание нового семейства ВВТ ВДВ

 

3.1 Курс на единую для СВ и ВДВ боевую машину пехоты

 

 Как уже упоминалось, во исполнение Постановления ЦК КПСС и Совмина СССР была развернута ОКР «Басня» по созданию единой БМП силами Курганского машзавода. В процессе согласования тактико-технического задания на эту машину главный конструктор КМЗ Александр Александрович Благонравов еженедельно бывал у нас в НТК, набираясь опыта по части десантирования техники.

В 1980 году работа по созданию единой БМП перешла в новую фазу. После долгих дебатов о типе боевого отделения для этой машины, командование Сухопутных Войск приняло вариант КБП. Аркадий Георгиевич Шипунов умел доказывать и уговаривать. Прошло переоформление ТТЗ на ОКР уже с шифром «Басня-2». Начальник ГБТУ МО Ю.М.Потапов буквально влюбился в эту будущую машину, частенько подменяя главного конструктора. А Сан Саныч Благонравов особо и не возражал, что заказчик пытается работать за него. Как бывшему преподавателю бронетанковой академии ему больше нравилось пропадать на научных диспутах, экзаменах и защитах диссертаций. Наш комитет тоже принял участие в переоформлении ТТЗ. Все наши особые требования по обеспечению десантирования БМП парашютным способом были приняты. Оставалось ждать появления опытных образцов БМП и планировать разработку нового семейства на её базе.

В начале 1981 года на Военном Совете Сухопутных Войск наш командующий немного помечтал, мол, вот закончим ОКР «Басня-2», на базе новой БМП будет разработано новое семейство вооружения для ВДВ, и начнется прекрасная жизнь при полной унификации по основному вооружению с Сухопутными Войсками. Однако Ю.М.Потапов сразу развеял его радужные планы, заявив, что десантники могут получить на базе новой БМП командно-штабную и бронированную ремонтно-эвакуационную машину. Больше КМЗ не потянет, так как надо будет ещё делать семейство ВВТ для Сухопутных Войск. Наш Дмитрий Семенович не поверил, обратился за поддержкой к присутствующим здесь же высоким представителям промышленности, но заместители министров промышленности и руководство ВПК дружно подтвердили слова Юрия Михайловича…  В наше управление Дмитрий Семенович вернулся взбешенным до крайности, сделал полный разнос за неправильную техническую политику и приказал немедленно сменить курс на создание новой боевой машины десанта и семейства ВВТ ВДВ на её базе.

Поскольку создание единой БМП было задано постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР, нам предстояла сложная и длинная бюрократическая процедура с привлечением высших органов управления страной.

Для начала был организован большой показ существующего вооружения ВДВ на базе 7 вдд под Каунасом. Дело было в январе в самые морозы. Основные высокие гости летели самолетом ТУ-134 с командующим, я на самолете АН-24 доставлял всякую мелочь типа директоров заводов и главных конструкторов. На фоне Сухопутных Войск вооружение ВДВ, конечно, выглядело ущербно. Пожалуй, никто тогда и не возражал против перевооружения ВДВ чем-то более серьезным. Чем именно? Для определения с этим вопросом были привлечены все военно-технические научные кадры. Около года прорабатывались различные варианты, включая совсем сумасбродные. Мне и Борису Михайловичу довелось покрутиться во всей этой неразберихе, пока удалось отодвинуть в сторону сумасбродов и прожектеров, а предлагаемые программы перевооружения не приобрели более реалистичный вид. К концу 1981 года, учитывая ограничения по количеству самолетов ИЛ-76, главным спорным вопросом остался следующий. Что для ВДВ эффективнее, исходя из загрузки одного самолета, две машины по 18 т. или три машины по 12,5 т, но с более низкими тактико-техническими характеристиками? С наскоку этот вопрос не решался, поэтому Военно-промышленная комиссия поручила четырем военно-научным организациям МО (46ЦНИИ, 3НИИ, ВАБТВ и ВА им. Фрунзе) провести тактико-технико-экономическую оценку боевой эффективности войск с вышеуказанными вариантами машин. Выполнив порученную задачу, военная наука вынесла вердикт, что в заданных условиях для войск предпочтительнее машина массой 12,5 т.

На повестку дня встал другой вопрос. А может ли в таких ограничениях по массе наша промышленность сделать машину требуемого уровня по подвижности, огневой мощи и защищенности? КМЗ и ВгТЗ было поручено срочно проработать и представить на рассмотрение техническое предложение такой машины. Поскольку я был одним из ведущих специалистов в этой работе, то содержание предложений заводов помню по сей день. У А.А. Благонравова вовсю шла ОКР «Басня-2», и ему заморачиваться еще на какого-то недомерка было совсем ни к чему. Его вариант машины представлял собою обрезанную со всех сторон машину БМП-2 с боевой массой 12,8 т.

На ВгТЗ сложилась совсем иная ситуация. ОКР по созданию легкого танка окончательно зашла в тупик, если её закрыть, то завод остается без будущего. Поэтому Аркадий Васильевич Шабалин постарался не ударить в грязь лицом и выдал техническое предложение на уровне эскизного проекта с применением всех рекомендаций только что утвержденного документа «Единые тактико-технические требования к шасси машин легкой категории по массе». То есть его предложение соответствовало всем перспективным требованиям МО и боевая масса предлагаемой машины не превышала 12,5 т.

Конечно, предложение ВгТЗ было поддержано всеми, кроме ГБТУ во главе с Ю.М.Потаповым. Зато помню, как он откровенно врал о якобы прекрасном состоянии дел с испытаниями БМП «Басня-2» на совещании у нового заместителя министра обороны по вооружению В.М.Шабанова. Его помощник председатель НТК ГБТУ В.Е.Бочков от стыда готов был под стол спрятаться. Но тот стоит за трибуной и откровенно блефует, а рядом сидит главком Сухопутных Войск В.И.Петров и одобрительно качает головой. И никто из больших чинов не одернул Юрия Михайловича.

    Как бы то ни было, с помощью оборонного отдела ЦК КПСС и ВПК Совмина СССР Минсельхозмаш и Минавиапром все же получили команду на подготовку постановления о проведении ОКР по созданию новой боевой машины десанта и средств её десантирования.

В конце мая 1982 года состоялся долгожданный визит в ВДВ министра обороны Д.Ф.Устинова. В учебном центре Казлу - Руда под Каунасом был организован грандиозный показ боевых возможностей ВДВ. Для участия в показе была доставлена самолетом из Волгограда машина БМД-2 с командой заводских специалистов во главе с ведущим конструктором В.В.Ханакиным. Ребята постарались и хорошо показали высокие огневые возможности этой машины. Министр даже порывался вручить Ханакину свои часы, но не добрался до него.

Осенью наш шеф, Леонид Захарович, совсем сдал и решил уволиться. Новым председателем был назначен Борис Михайлович Островерхов. С одной стороны хорошо, когда свой человек становится начальником, но, с другой стороны, все его прежние обязанности легли на мои плечи. Толковых помощников найти не получалось. Толковые они всем нужны. А руководство Кубинки с удовольствием бы отдали хоть Талалаева, хоть Попова, однако, деловые качества этих «помощников» я неплохо знал. Правда, в это время по ракетно-артиллерийскому вооружению крупные работы «Нона-С» и «Реостат» уже завершились внедрением в серийное производство на Пермском машзаводе, а будущая работа по самоходной противотанковой пушке находилась ещё на стадии научного поиска.

По линии бронетанковой техники нам предстояло участие в процессе подготовки документов и машин БМД-2 к полигонным испытаниям, а также оказание помощи Льву Соломоновичу Жуковскому в подготовке проекта постановления по созданию новой БМД и средств её десантирования.

 

          

 

            3.2 Работа по созданию новой БМД

 

В Минсельхозмаше делами по военной технике занималось небольшое управление специальных работ под руководством И.П.Губарева. В управлении было два отдела, один занимался опытными работами, другой - серийными заказами. Лев Соломонович работал в отделе опытных работ. Кроме него было ещё 7 человек определенной национальности. Помощи от коллег Лев Соломонович не получал, скорее наоборот. В первом приближении у него уже имелись ответы от предприятий и министерств - соисполнителей, которые планировалось использовать в ОКР. Однако, не все ответы были положительными. Все это надо было утрясать и пересогласовывать заново. Завершиться наша работа должна пакетом документов, оформленных в соответствии с инструкцией и согласованных со всеми задействованными предприятиями и организациями. Вот и шел у нас этот процесс согласования по несколько кругов. Совсем тупиковые вопросы разруливали с помощью ребят из сухопутного отдела ВПК, которым руководил О.К.Кузьмин. Были мы в Кремле у них частыми гостями. Надо отметить, что работу по новой БМД они поддерживали и всегда оказывали помощь. Василий Филиппович Маргелов тоже бы помог, а вот Дмитрий Семенович, к нашему сожалению, старался держаться в стороне. Тем не менее, наша работа продвигалась вперед, а волгоградцы, не дожидаясь подписанного постановления, работали над техническим проектом новой машины с изготовлением полноразмерного компоновочного макета.

К марту месяцу 1983 года наша работа над проектом постановления подошла к концу, этим же постановлением на ВгТЗ прекращались работы по легкому танку, созданием КШМ (уже на базе БМП-3) был озадачен Рубцовский механический завод. Решением Минсельхозмаша статус А.В.Шабалина был повышен до генерального конструктора, штатная численность СКБ ВгТЗ была увеличена до 420 человек, хотя реально она никогда не превышала 310 человек. В мае ВгТЗ и завод «Универсал» представили свои технические проекты для изучения. С проектом на средства десантирования ПБС-950 никаких проблем не было. Рассмотрели и одобрили согласно новому стандарту ГОСТ В15-203-79, определяющему порядок проведения ОКР по созданию образцов ВВТ. С заключением на проект новой БМД «Бахча» была иная ситуация.

           

                 Рис. 34   Генеральный конструктор ВгТЗ

 

Мы знали, что ГБТУ  МО поручило 38 НИИИ МО рассмотреть материалы проекта и представить проект заключения. Дальше наступила тишина на несколько месяцев, а в сентябре Минсельхозмаш наконец получил от ГБТУ заключение, однако с отрицательным содержанием. Представленные замечания носили надуманный характер. Было ясно, что Юрий Михайлович пытается похоронить новую машину ещё в зародыше, так как она являлась конкурентом для его обожаемой БМП «Басня-2». Аркадий Васильевич Шабалин представил дополнительные проработки по замечаниям, и мы опять начали сколачивать компанию единомышленников для разворота ГБТУ в нужную сторону. 18 ноября команда из 15 человек, включая 6 генералов, была собрана для полета в Волгоград. Прибыли на аэродром Чкаловский, наш самолет АН-24 готов к взлету, но в Волгограде сильный туман. Сидим в зале оэ.жжглавного конструктора ВгТЗ Виталием Алексеевичем Тришкиным. Документ представлял собой простой перечень основных достоинств БМД «Бахча» по сравнению с БМП «Басня-2». Видя, что наша команда мается без дела, я, перемигнувшись с Островерховым, запустил эту бумагу по рядам. В общем-то, для многих содержание документа было известно раньше, но для старшего начальника в нашей команде заместителя начальника ГБТУ П.И.Баженова это было полным откровением.

Он начал по каждому пункту пытать своих подчиненных, ожидая опровержения, однако подчиненные, включая начальника 38 НИИИ МО В.М.Антоневича, дружно подтвердили, что все в бумаге написано правильно. Павел Иванович был стойким военным технарем с командирским уклоном и сильно зацикленным на унификации военной техники. А про высокий уровень унификации БМД «Бахча» в моей бумаге тоже было написано. Короче, не зря мы посидели в зале ожидания. К вечеру мы все-таки полетели на аэродром Котельниково (170 км от Волгограда), а начатый разговор продолжался и в самолете, и в автобусе по дороге в Волгоград. К началу основного совещания на ВГТЗ Павел Иванович оказался достаточно подготовлен.

 

                 Рис. 35 Боевая машина пехоты БМП-3, «Басня-2»

 

На следующий день Павел Иванович попытался устроить крутую разборку, но генеральный конструктор ВгТЗ дал исчерпывающие положительные ответы на все его вопросы с подтверждением на чертежах. К вечеру был составлено и подписано ещё одно заключение на технический проект, позволяющее вести работу дальше. Так была одержана ещё одна маленькая победа над Юрием Михайловичем Потаповым. ВгТЗ приступил к самому сложному и длинному этапу ОКР – разработка конструкторской документации, изготовление опытных образцов и проведение предварительных испытаний.

 

 С помощью Специальной координирующей группы ВПК ОКР «Будка» была закончена на полгода раньше установленного срока. Завод приступил к изготовлению установочной партии из 10 машин БМД-2. Поначалу планировалось эти машины отправить в Афганистан, но в последний момент командующий все переиграл. В результате две машины были оставлены на заводе для изготовления командирских машин, а остальные отправлены в 7 вдд. Наш комитет уже перестал опекать эти машины, а бронетанковая служба ВДВ, отправив в дивизию директиву по освоению новых машин, тоже особенно не волновалась. По истечении срока освоения дивизия доложила, что обучение и освоение машин БМД-2 закончено. Далее в дивизию едут офицеры из управления боевой подготовки с проверкой и привозят оттуда кучу негативной информации о машинах БМД-2. Тут неудачно подсуетился В.Н.Костылев, ставший уже заместителем командующего по боевой подготовке. Именно он должен был организовать процесс обучения и освоения новых машин. Но 108 полк, куда попали машины, остался без помощи. Нужной литературы нет, тренажеров нет, а по заводским инструкциям учиться трудно. Вот и стоят машины в небоеготовном состоянии и без средств десантирования.

Наслушавшись Костылева, командующий тогда сильно разгневался. Вызвал Бориса Михайловича, наорал на него, что сожалеет о подписанном им представлении на звание «генерал-майора». Приказал срочно ему выехать в дивизию и разобраться с машинами, навести порядок, чтобы через несколько дней машины участвовали в боевых стрельбах на предстоящих учениях.

События эти происходили в середине лета 1985 года. Борис уже пару лет был генералом. Нашей вины здесь не было, но пришлось отмываться. Я тоже чувствовал себя незаслуженно оскорбленным, сгоряча написал рапорт о переводе в любое другое место службы. А в том, что машины оказались без средств десантирования виноват был сам командующий. Мотивируя необходимостью отправки машин в Афганистан, мы добились досрочного выполнения ОКР «Будка», а разработка средств десантирования шла точно по графику. В Афганистане необходимости в средствах десантирования не было, и если бы машины пошли туда, то все было бы в порядке. Тут командующий перехитрил сам себя или кто из подчиненных ввел в заблуждение?

Однако приказ надо выполнять и очень быстро. Волгоградцы в таком темпе работать не приучены, пришлось просить помощи в ЦНИИТМ. На следующий день Валера Сердюков с тремя помощниками, Борис Михайлович и я выехали в Каунас. Привести в порядок надлежало 7 машин учебно-боевой группы 108 полка. Восьмая машина находилась в боевой группе полка в Алитусе и на учения не привлекалась. Первый осмотр показал следы варварской эксплуатации: пушки после стрельбы не чищены и заросли ржавчиной, вся электроника включена, но защита поотрубала питание.

Для начала собрали все экипажи и командиров взвода, роты в класс и учинили допрос, когда и что делалось на машинах, какие у членов экипажа есть замечания к машинах. Так за два часа была раскрыта вся неприглядная картина освоения машин. Далее перешли на машины и начали устранять уже оговоренные дефекты с неполной разборкой пушек. На одной машине приржавевший затвор пушки пришлось сдвигать с места через ствол с помощью лома и кувалды.

Следующий день был посвящен тренировке членов экипажа по снаряжению патронных лент и заряжанию пушки. Потом машины трайлерами были отправлены в Гоже -Пореченский учебный центр, чтобы завтра там провести учебную стрельбу. Мы на УАЗике отправились следом, к нам присоединился представитель боевой подготовки И.Д.Зуев, главный огневик.

Опять все солдаты потренировались в снаряжении лент и протаскиванию их по тракту питания до зацепов пушки. Подольские ребята проверили пристрелку пушек, а потом каждый наводчик-оператор пострелял из пушки с места и с ходу с включенным стабилизатором вооружения по целям, которые будут на учениях. Готовность экипажей к стрельбе из спаренного пулемета мы не проверяли, так как Игорь Зуев заявил, что с ним экипажи справятся. Здесь же целый день крутился злокозненный Костылев, уже понимая, что ввел командующего в заблуждение. На этом наша работа с машинами и экипажами закончилась.

На следующий день после десантирования на площадке приземления с машинами и экипажами пообщался командующий. Подъехав к нам, он приказал подготовить одну машину к движению с включенным стабилизатором, потом, оглядев нашу кучку, приказал мне снять комбинезон. Мы помогли ему экипироваться, а далее он сел на место наводчика и проехал примерно 5 км. По возвращении он заявил, что ему в башне машины понравилось и совсем не тесно. Но Игорь Зуев по-прежнему твердит, что ему тесно. Хотя по комплекции они были одинаковые. Тогда командующий приказал построить роту, и начал спрашивать каждого солдата: «На какой машине предпочитает идти в бой, на этой или на старой»? Все солдаты ответили, что предпочитают новую машину. У нас на душе несколько отлегло, всего три дня занятий с «тупыми» солдатами и результат налицо. Ну, а когда к вечеру рота по плану учений выполнила пушечные стрельбы на «хорошо», а пулеметные на «неуд», всем стало ещё яснее, что хоть немного, но учить солдат надо. Однако сначала надо научить офицеров.

Вскоре я опять приехал в этот полк, но теперь в сопровождении ведущего конструктора по машине от ВгТЗ В.В.Ханакина. Мы начали неспешный опрос всех причастных к эксплуатации вооружения БМД-2 лиц, начиная с комдива В.Н.Топорова. Много замечаний по удобству работы с пушкой и прицелом пришли в эту машину из БМП-2. Тут мы ничего не могли поделать. А вот по волгоградским разработкам все зафиксировали, чтобы ВгТЗ проработал соответствующие мероприятия. Поразило нас тогда, в России уже работал издевательский сухой закон, а в Каунасе не было никаких ограничений.

Потом по указанию командующего была сформирована группа офицеров из 7 вдд, Рязанского училища и управления ВДВ. Эта группа выехала на ВгТЗ для изучения устройства и правил эксплуатации нового вооружения БМД-2. В дальнейшем больше проблемы с вооружением БМД-2 не возникали. Командующий извинился перед Борисом за свою ошибку и по итогам года представил его к награждению орденом «За службу Родине в ВС СССР».

Весной 1985 года ЦНИТМ наконец определился с обликом самоходной противотанковой пушки, и мы начали очередной раунд борьбы за постановку опытно-конструкторской работы. Тут было не меряно и врагов и просто людей, откровенно сомневающихся в возможности установки 125-мм танковой пушки нормальной баллистики на шасси массой 18 т. Однако Валера Сердюков на экспериментальном образце провел большой объем стрельб с необходимыми замерами и видеосъемкой. Возможность создания была подтверждена. Оставалось разобраться с комплексами управления огнем. Лучшим тогда считался комплекс с танка Т-80, но здесь от Миноборонпрома был полный отказ. Пришлось базироваться на комплекс танка Т-72. Чувствуя в этой машине серьезного конкурента для БМП «Басня-2», Ю.М.Потапов и здесь заблокировал все, что был в силах. Но генеральный заказчик СПТП ГРАУ МО решилось стать заказчиком и по шасси. Так Юрий Михайлович в этой работе остался на обочине. Однако у него ещё был рычаг воздействия, если угробить базовую машину БМД «Бахча», то все прекратится.

 А в Волгограде уже начались предварительные испытания новой БМД. Военной приемке было приказано трубить во все колокола по любому незначительному дефекту, выявленному на испытаниях или просто придуманному. На базе этой информации Юрий Михайлович пытался сформировать мнение о необходимости прекращения работы. У нас же позиция была противоположная, а основным поставщиком объективной информации в Москву являлся я. По приезду на ВгТЗ я собирал необходимую информацию по 5-6 каналам, потом что-то срочное сообщал Борису Михайловичу по междугороднему телефону в шифрованном виде. По возвращении в Москву с меня сразу снимали допрос о состоянии дел. Представители оборонного отдела ЦК КПСС «пытали» прямо по городскому телефону, не смущаясь с секретностью, а для доклада в аппарате замминистра обороны по вооружению я ехал на служебной «Волге». Вот так приходилось глушить негативную и надуманную информацию по результатам испытаний новой БМД.

В этот год Бориса Михайловича сильно донимал радикулит, он часто вынужден был избегать совместных поездок с командующим, так как очень неуютно чувствовал себя в автомобиле. Заменить его мог только я. Одна поездка была в Тулу, где КБП начало работу по созданию для ВДВ зенитного пушечно-ракетного комплекса «Роман». Потом был вылет на учения ПВО ВДВ, проводимые на Тарутинском полигоне под г. Болградом. Со мной была группа офицеров из ГРАУ МО и военных институтов, сформированная с разрешения командующего. Учения начались с десантирования подразделений ПВО Тульской вдд. Десантирование техники осуществлялось на парашютных платформах П-7 и парашютно-реактивных системах. Одной из целей учений было определить насколько шум и дым от работы тормозных двигателей ПРС демаскирует район выброски десанта. Было тогда в ВДВ много десантников, которые не любили парашютно-реактивные системы за эти свойства. Для наблюдения за десантированием были включены радиолокационные станции: армейская в 50 км и фронтовая в 200 км от места выброски. На площадке приземления с утра лег сильнейший туман слоем около двух метров, а чуть в стороне на бугре мы наблюдаем, как в этом молоке исчезают приземляющиеся десантники. Где-то прорычит сработавшая ПРС и опять тихо. Помаленьку десант разобрался со своими машинами-тягачами и зенитными установками ЗУ-23, приземлявшимися раздельно, зацепил их на буксир и выехал на бугор из тумана для выполнения ближайшей задачи. За это время их можно было 10 раз уничтожить.

Чуть позже начали анализировать результаты радиолокационного наблюдения. На экране армейской РЛС четко определялось все: точное место выброски, тип самолета и количество выброшенной техники с точностью до единицы. Зная тип самолета, легко вычисляется количество людей. Шум и дым ПРС был не причем. На экране фронтовой РЛС определялся тип самолета, а по изменениям высоты полета легко было догадаться о выброске десанта. Так был закончен длительный спор генералов и офицеров ВДВ о демаскирующих свойствах ПРС.

 

 

Рис. 36  Зенитная установка ЗУ-23 на бронетранспортере БТР-Д

 

Далее началась имитация атак вертолетов и самолетов по десанту. При этом ПВО десанта выглядела очень бледно и могла стрелять лишь вдогон отстрелявшемуся и отбомбившемуся воздушному противнику. Для борьбы с современным воздушным противником, в первую очередь, нужны технические средства разведки с дальностью действия на десятки километров. Ничем подобным ВДВ тогда не обладало.

ЗУ-23 при движении на буксире за БТР-Д покрывалась слоем грязи на полметра, и о стрельбе было трудно говорить. Посему десантники придумали способ размещения ЗУ-23 на крыше бронетранспортера, что несколько спасало от грязи и повышало мобильность применения зенитных установок, хотя бы по наземным целям. Проведенные учения ещё раз показали необходимость коренного перевооружения ПВО ВДВ.

В феврале 1986 года на ВГТЗ закончились предварительные испытания трех опытных образцов БМД «Бахча». Собравшаяся комиссия с трудом подписала акт по испытаниям. Конечно, замечаний было много, но все решаемые. Военное представительство при ВгТЗ, подчиненное Ю.М.Потапову, естественно собрало в акт все, чтобы не обидеть своего начальника. Хотя по многим замечаниям были внедрены мероприятия с подтверждением их эффективности. Я был вынужден принять сторону завода и надолго рассориться с военной приемкой. Одной из машин предстояло ещё пройти копровые и физиологические испытания в Медвежьих Озерах под моим общим руководством. Готовность машины к десантированию необходимо было проверить со всей тщательностью, не оставляющую никаких сомнений. Собрана была большая комиссия представителей разных предприятий и организаций. От ВгТЗ старшим был В.А.Тришкин.

 При сбрасывании машины использовалась воздушная амортизация с принудительным наполнением из состава разработанных заводом «Универсал» средств десантирования ПБС-950, обеспечивающих приземление машины с перегрузкой не более 15g. Другая особенность заключалась в том, что для десантирования внутри машины боевого расчета использовались не специальные кресла «Казбек-Д», заимствованные с космического корабля «Союз», а универсальные сиденья, разработанные ВгТЗ. Ведущим конструктором этих сидений был Вячеслав Дмитриевич Мордасов. В процессе создания и испытаний универсальных сидений наш комитет со Славой общался уже давно. Приходилось оказывать помощь в доступе к существующим аналогам сидений, потом организовывать испытания опытных образцов сидений на стенде в НИИ космической и авиационной медицины МО (НИИКАМ). Таким образом, к началу копровых испытаний имелось заключение компетентных органов, разрешающее установку сидений в машину. Главное достоинство универсальных сидений заключалось в том, что при их применении внутри машины мог десантироваться весь боевой расчет из 7 человек. На креслах «Казбек-Д» внутри БМД размещалось только два человека. После приземления кресла «Казбек-Д» выбрасывались из машины, а универсальные сиденья просто переставлялись в положение для наземной работы.  

     Согласно заданию машина должна выдерживать 15-тикратное десантирование. Значит, нам предстояло сбросить машину на копре 15 раз при разных углах крена, дифферента, ветрового сноса и скорости приземления. Перед первым сбросом воздушная амортизация, выполненная из двухслойного каландрированного капрона (ткань типа «болонья»), не внушала уверенности. Все-таки бросали с высоты около 5 м. Однако, амортизация сработала как положено, машина не только уцелела, практически не было серьезных замечаний по её техническому состоянию за все 15 сбросов. Не было никаких следов остаточной деформации бронекорпуса. После трех сбросов машину и боекомплект трайлером перевезли в Кубинку для стрельбы. Отстреляв там за два часа весь штатный боекомплект, опять возвратились в Медвежьи Озера для продолжения испытаний.

 

            Рис. 37 БМД «Бахча» перед копровым сбросом      

 

А дальше шли уже физиологические сбросы с солдатами-испытателями из НИИКАМ. После пяти сбросов с положительными результатами и, в связи с отсутствием воздушной амортизации на последующие сбросы, было принято решение о временном прекращении испытаний. Машину для доставки на ВгТЗ перевезли на аэродром Раменское и загрузили в самолет ИЛ-76. Потом пошли длительные дебаты по порядку завершения копровых испытаний. В итоге приняли решение о проведении дальнейших сбросов на платформе П-16. Все испытатели давно разъехались по домам, а машина все ждала своей участи в самолете. Тут поступает команда, срочно машину вернуть в Медвежьи Озера для продолжения испытаний. А из людей, способных управлять этой машиной, я оказался самый ближний.

Подготовив машину к началу движения, начал выезжать из самолета задним ходом да еще по сигналам летчика. Оказывается, одни и те же сигналы у летчиков и танкистов имеют разный смысл! Вот тут мне пришлось поматериться. Кое- как вырулил из самолета, не развалив его, но дал себе слово, что добьюсь установки реверса руля на заднем ходу. Была тогда такая особенность конструкции приводов управления, что для поворота машины, например, вправо руль нужно было поворачивать влево.

Вроде ерунда, делай все наоборот и будет как надо. На деле голова в таких ситуациях не хочет заниматься вычислениями, а стереотипность движений рук без раздумывания, видимо, заложена в подсознание ещё с детства.

С большими потугами нашли на аэродроме кран, чтобы загрузить машину на трайлер без аппарелей, потом долго прорывались через КПП на выезд с территории самого секретного аэродрома, но все осилили. Ещё два дня я работал механиком-водителем, пока не приехала бригада из ВгТЗ. Далее по руководству испытаниями меня сменил Владимир Ильич Глуховский, мой новый помощник. Долго его не отпускали с Кубинки, пока Ю.М.Потапов не начал гонения и репрессии против лиц, негативно оценивающих его любимое детище - БМП «Басня-2». А Володя в то время был ведущим по испытаниям этой машины и, конечно, попал под топор. Много чего было поначалу неудачно сделано в БМП. Казалось, что и переделать не удастся, настолько серьезные были замечания. Однако, угроза штрафных санкций после продажи партии БМП-3 в Арабские Эмираты, заставила Курганмашзавод оперативно провести серьезные доработки, обеспечив нужную работоспособность дефектных узлов и механизмов.

     

      Меня ждала другая работа. Это подготовка руководящих документов по организации и проведению государственных испытаний БМД «Бахча», а также участие в работе государственной комиссии по их проведению. Институт Кубинки только что закончил с большими потугами государственные испытания БМП-3 и получил указание от своего шефа Ю.М.Потапова провести испытания БМД «Бахча» в более жестких условиях. Директиву начальника Генштаба и программу госиспытаний мы создавали и согласовывали коллективно с Кубинкой и ГБТУ, а директиву командующего ВДВ на проведение второго этапа испытаний на базе 7 вдд я делал самостоятельно, так как мне ещё предстояло быть руководителем этого этапа.

На ВгТЗ шло изготовление трех опытных образцов БМД для госиспытаний. В сборке машин участвовал взвод десантников во главе с лейтенантом В.В.Андроником с целью изучения матчасти машин, правил их эксплуатации и последующего участия в испытаниях. Надзор за личным составом взвода и его обеспечением тоже был возложен на меня. Ещё оставался ряд спорных вопросов по предыдущим испытаниям, и для их закрытия в мае завод посетила высокая делегация из Москвы. После совещания на заводе гостей вывезли на полигон для показа машин БМД «Бахча» на ходу. Помню, стоим мы все на машине и слушаем объяснения генерального конструктора. А в это время начальник ГРАУ МО генерал-полковник Ю.М.Андрианов залез в другую машину, расспросил об органах управления и поехал. Потапов ему вслед кричит: «Стой, я запрещаю!», но Андрианов, лихо проехав круг, подрулил к делегации со словами: «Машина в управлении легче, чем мои «Жигули». Да, машина управлялясь двумя пальчиками, а на старой машине через час движения на правой ладони появлялась большая мозоль от рычага переключения передач.

Государственные испытания трех опытных образцов БМД «Бахча» были начаты на базе ВгТЗ в декабре. Здешний объем был небольшой: снятие начальных параметров машин и пробег по 1000 км. Далее машины по железной дороге были переброшены в учебный центр «Казлу - Руда», где под моим руководством машины должны были пройти по 6000-7000 км, выполнить большой объем стрельб и отплавать по 40 часов. Вместе с членами комиссии и рабочих групп с Кубинки я прибыл в учебный центр 18 января 1987 года. Поначалу было много бестолковщины, но с помощью офицеров дивизии и штаба ВДВ, включая члена комиссии В.М.Шмакова, разгребли все организационные проблемы. Первая проблема – борьба с холодом. Та зима была морозной, и температура в солдатских казармах и гостинице составляла 12-14 гр. Котельная своя и рядом, но трубы теплотрассы лежат на глубине 40 см (ниже вода), и все тепло уходит по дороге. За что создатели этого учебного центра были удостоены званий лауреатов Государственной премии СССР?

Из прикомандированных солдат была сформирована испытательная рота из трех взводов и поселена в отдельную казарму. Питалась она в солдатской столовой вместе с личным составом дислоцированного в учебном центре инженерно - саперного батальона. Остальная жизнь роты шла по планам испытаний.

Всего под моё начало попало примерно 75 человек из 15 войсковых частей, организаций и предприятий.

 Машины прибыли в ночь с 19 на 20 января. Разгрузили, загнали машины в боксы и пошли спать. Днем появилась бригада из Волгограда, что позволило нам вместе осмотреть машины, провести контрольный пробег и ознакомление с трассой пробеговых испытаний. А утром я отправил письменное донесение о начале второго этапа госиспытаний. С Борисом Михайловичем Островерховым я связывался каждый день в 9-00 по телефонному аппарату ЗАС, докладывая о наработке машин за прошедшие сутки и выявленных замечаниях, ну, а от него информация расходилась во все стороны.       В  штабе  батальона  мне  была  

выделена комната для работы, где я ежедневно в 18-00 проводил совещания, подводя итоги по выполненной работе и намечая план на завтра. Общее руководство испытаниями было возложено на меня, контролем за методическим обеспечением испытаний и сбором полученных результатов испытаний занимались офицеры 38 НИИИ МО. Наши испытания шли круглосуточно в две смены по 12 часов. В субботу испытания только до обеда, потом парко-хозяйственный день. В воскресенье для всех отдых с выездом своим автобусом в окрестные городки или в Каунас.

Поначалу все шло прекрасно, машины ходят без поломок, быстро набирались километры нужного пробега. Даже начали беспокоиться, что закончим работу досрочно и придется ждать, пока вскроются водоемы от льда для обеспечения испытаний на плаву. Однако через пару недель пошли дефекты, требующие длительного ремонта. В первый заезд бригадой специалистов ВгТЗ руководил А.И.Иванеев. Очень грамотный конструктор и организатор, хорошо знал машины и их слабые места. Работать с ним было просто приятно. Больше всего нас тогда мучило крепление сидения механика-водителя к днищу на сварке. Сварка не выдерживала и сидение отваливалось. Пробовали подваривать сами, усиливать болтами, но толку было мало. Однажды из-за сидений встали все три машины. Согласно ГОСТ я доложил в Москву о приостановке испытаний с предложением о срочном принятии мер по восстановлению машин. Мы все разъехались по домам для замены командировок. Через несколько дней мы в измененном составе опять собрались в учебном центре. Бригадой ВгТЗ уже под руководством В.А.Тришкина были установлены сиденья на подвесном кронштейне, и проблема исчезла. Была ещё проблема с ослаблением резьбовых футорок крепления опор балансиров. Тут справились без шумихи. Завод изменил конструкцию футорок, их поменяли, и дефект исчез навсегда.

Председателем нашей госкомиссии был замначштаба ВДВ генерал-майор Н.И.Сердюков. Изредка заезжал к нам покататься, как он говорил. Другие дела по испытаниям его мало интересовали. Пытался достать мне спецодежду нужного размера, но не осилил. В этот свой заезд он решил поездить ночью с прибором ночного видения. В 22-00 мы проводили машины из парка в ночную смену и вернулись в гостиницу. Сидим и пьем кофе с Тришкиным. Тут к гостинице подъезжает УАЗик. Слышу, что шаги затихли в соседней комнате, значит, Николай Иванович возвратился, а собирался ездить всю ночь. Иду к нему. А он охает от нестерпимой головной боли и клянет машину, какой плохой прибор ночного видения, на старых машинах ездит нормально, а тут вот что. «Надо»- говорит: «Юрий Акимович, срочно принимать меры, ставить перед заводом вопрос ребром». Я на всякий случай решил поинтересоваться, пользовался ли он настройками прибора под глаза. Оказывается, что сам он ничего не настраивал. Просто сказал солдату установить прибор в шахту и настроить под себя…

 Пришлось огорчить Николая Ивановича, что мы по его заявлению ничего делать не будем. Казалось - инцидент исчерпан, ан, нет. На следующий день он поехал покататься в дневную смену и, как бы в отместку, разбил нос машины о бетонный блок и засадил машину в протаявшее болото. Полдня мы корячились, пытаясь лебедкой сдернуть машину, повисшую на днище. Вокруг, то болото, а то елки, особенно не подберешься. А вот с разбитым носом машины, деформацией днища и сквозной трещиной надо ехать в Каунас на танко - ремонтный завод. Сама поездка проблем не составляла, машина доедет своим ходом. Однако на тот момент внешний вид машины был секретным. При пробеге машины укрывались маскировочными чехлами. Все посторонние лица в районе трассы испытаний проверялись нами на предмет наличия фотоаппаратов. Здесь же предстояло проехать по Каунасу, попробуй, уследи за фотоаппаратами. Но ехать надо. Укутали машину по тщательнее и поехали. Я впереди на УАЗике, потом БМД, а вид сзади прикрывала танко - ремонтная мастерская на ЗИЛ-131. Вот в таком порядке и проехали до завода. Ребята остались ремонтироваться, а я вернулся в учебный центр. На КПП меня встретил начальник штаба батальона и доложил, что пришел какой-то документ о рассекречивании. Это как раз вовремя пришло распоряжение о снятии грифа «секретно» с внешнего вида БМД «Бахча». У меня прямо камень с души свалился. Теперь можно ездить без маскировки.

Несмотря на то, что мы проводили испытания в самом глухом месте Литвы, дорог было много. Новые дороги не успевали наносить на военные карты. Начальник ГБТУ МО Ю.М.Потапов прислал мне карту с указанием маршрута совершения марша на 400 км в одну сторону. Просто красная линия, соединяющая Каунас и Черняховск. Когда-то он наступал по этому направлению, понятие «дорога» для танков отсутствовало. Но сейчас везде сплошной асфальт. Есть поля, однако по ним не проедешь. Все окультурено, огорожено и окружено поливными каналами. В мирное время проезд возможен только по асфальту. Объективно взвесив ситуацию, комиссия приняла решение ограничиться маршем своим ходом на Гоже -Пореченский полигон, хотя и здесь около 30 км. можно было проехать только по асфальту.

Литовцы нас постоянно удивляли. За лесом был постоянный присмотр: валежник убран, муравейники огорожены, половина елок с затесами для сбора смолы, много просек для проезда пожарных машин. Когда в начале испытаний я приказал с помощью полковой землеройной машины перекопать все пересечения с нашей танковой трассой, дабы исключить выезд на трассу всяких туристов, то через два часа в учебном центре появился лесник. Пришлось выдать ему официальную бумагу с обещанием закопать все траншеи по окончании испытаний.      

     При снегопаде даже дороги районного значения чистятся своевременно. Трактор ДТ-75 протаскивает по дороге деревянный клин, за ним движется грузовик с песком и парой мужиков с лопатами. Казалось, что здесь задействовано много техники. Нет, один трактор на всю округу, но, работая непрерывно, он за сутки после снегопада расчищал проезд к каждому хутору.

    В начале марта начал вытаивать изо льда вододром учебного центра, и мы начали испытания на плаву, включая движение на плаву со средствами десантирования. Тут было все просто и доступно. Но нам нужно было поплавать на реке с течением 2,5 м/с. Это было возможно только на Немане под городом Юрбаркас в 80 км от Казлу - Руда. Проложив по карте ориентировочный маршрут по грунтовым дорогам, поехали на рекогносцировку. Почти весь наш маршрут оказался с асфальтированными дорогами. Начали искать объездные грунтовые дороги, но 15 км. можно было проехать только по асфальту. Благо асфальт был ещё холодный и гусеницы не оставляли на нем следов. Плавали на Немане три дня, попутно провели массу замеров по скоростным характеристикам для будущей диссертации М.В.Башкова. Все шло благополучно. Лишь в самом конце работы одна машина заглохла и её понесло течением вниз. Мы не успели перепугаться, как машину прибило к берегу. Всё обошлось удачно. С испытаниями на плаву справились. А тут вытаяли болота, и мы начали проверку снего - болотоходных гусениц.

 

 

Рис. 38 БМД «Бахча» со средствами десантирования ПБС-950     

                                 (походное положение)

 

В конце марта в учебный центр съехалась на очередное заседание наша госкомиссия. Я, как руководитель этапа, доложил комиссии о результатах выполненного объема испытаний и о планах по завершению оставшихся работ. Несмотря на многочисленные поломки машин, к средине мая планировали работу в Казлу - Руда закончить. Потом все разъехались для замены командировок. В новом заезде от ВгТЗ старшим был начальник отдела испытаний А.Н.Харченко. В апреле мы как-то больше ремонтировались, чем работали по программе испытаний. Но основной объем испытаний был уже выполнен, оставалось зачистить хвосты.

На первомайские праздники мы опять разъехались по домам. Отпраздновав, мы съехались, чтобы подготовиться к передислокации на Кавказ. Туда улетали две машины со средствами обеспечения. Третья машина должна была быть доставлена в Саратовскую область для испытаний на химическом полигоне. И вот настал день отлета. 14 мая, загрузив технику и людей в три самолета ИЛ-76, я с Иванеевым вздохнул с облегчением. Нам оставалось напиться для снятия стресса, потом, не спеша, подписать акты на списание израсходованных материальных средств и разъехаться по домам. Однако получилось иначе. При въезде на КПП мне сообщили информацию из Москвы, что умер генерал Коленко, похороны завтра. Я могу успеть проводить своего шефа в последний путь, если все делать быстро. Позвонил комдиву А.А.Сегуткину, попросив его срочно подготовить все акты к подписанию и взять билет до Москвы. Пока я ехал до Каунаса, всё было исполнено. С поезда я сразу поехал в зал прощаний госпиталя Бурденко, где и присоединился к похоронной процессии.

Летом 1987 года Д.С.Сухоруков ушел руководить Главным управлением кадров МО, а вместо него был назначен Н.В.Калинин, занимавший должность командующего МВО. Проводили на пенсию и Ю.М.Потапова. Новый начальник ГБТУ МО генерал-лейтенант А.А.Галкин (отец нынешнего пародиста) относился ко всем нашим работам лояльно.

 

                 Рис. 39 БМД «Бахча» на фоне Севастополя

 

Тем временем, две машины БМД «Бахча», поездив в высокогорных условиях Армении, были переброшены в учебный центр «Келята» для проверки в жарко-пустынных условиях. Тут работа была кратковременной, далее состоялся перелет в Крым для проведения испытаний на плаву в морских условиях. А после выполнения программы испытаний вся экспедиция перелетела в Кубинку на завершающий этап госиспытаний.

   В Кубинке оставалось выполнить кое-какие специальные проверки, включая обстрел и минный подрыв, а также оформить все отчетные материалы. Писали, в основном, ребята из Кубинки, ведущей была лаборатория А.В.Хрипунова из 12 отдела, которым после Талалаева руководил Володя Типикин. Остальные члены комиссии, включая нас от ВДВ, периодически приезжали для изучения и обсуждения готовых документов. Дебатов и споров было много. Учитывая отставание в разработке средств десантирования ПБС-950 почти на год, а также необходимость серьезной проверки эффективности внедряемых мероприятий, госкомиссия предложила доработать два опытных образца БМД «Бахча» и провести контрольные испытания.

Далее ВгТЗ оперативно проводил доработку опытных образцов БМД «Бахча», а военный люд завершал отработку руководящих документов на проведение дополнительных испытаний. Одновременно шло обучение испытательного взвода, сформированного из личного состава ВДВ. Мне предстояло руководить этапами испытаний на базе Кировобадской и Псковской дивизий. Испытания начались в июне 1988 года на ВгТЗ с пробега по 500 км. Как обычно, все здесь шло неспешно, нарушая все установленные сроки и графики испытаний.

 Я в это время слетал в Кировобад на рекогносцировку. В этой дивизии мне не приходилось бывать, и я совсем не знал местных условий для выполнения работы. Ну, а 8 августа, загрузив технику и группу испытателей в два самолета ИЛ-76, мы перебазировались в Кировобад для продолжения испытаний. Работали в том же режиме, что и в Казлу – Руда. Надо было до 1 сентября завершить здесь всю работу, чтобы войти в установленный график. Конечно, было жарковато там для нас северян. Воздух сухой, пыльный. Часть пробегов делали по горам рядом с Карабахом. Вот там, на высоте 1200 м. хорошо, прохладно и трава растет нашенская, а не южные колючки. Заберемся туда на УАЗике по танковой дороге, посидим полчасика, просохнем и опять вниз - греться. Испытуемые машины вели себя по всякому, но на жару не реагировали. Вот когда одну машину заправили бензином, тут наш многотопливный двигатель закапризничал из-за паровых пробок в трубопроводах.

После доработок надежность машин повысилась, до наработки 3500 км вообще не было течей рабочих жидкостей, но без поломок испытаний не бывает. Что-то ремонтировали на месте, а один раз успели свозить самолетом силовой блок на ремонт в Волгоград. Выделили мне для доставки самолет АН-12, приезжаю на погрузку на аэродром, а тут куча военных-отпускников из дивизии. Все дружно упрашивают меня помочь им добраться до Советского Союза, ибо в кассе билеты очень дорогие. Ну, про стоимость билетов я уже и сам знал, а вот, что Азербайджан уже не считался Советским Союзом… Видимо, на национальных окраинах лучше ощущалось приближение распада

СССР. В общем, дал команду командиру экипажа забрать всех желающих лететь, вписав их в полетный лист.

Как бы то ни было, положенный объем испытаний мы выполнили досрочно, войдя в утвержденный график испытаний. 2 сентября загрузились в самолеты и перелетели на Кубинку для продолжения испытаний. Передав прямо на аэродроме свою команду Володе Типикину, я отбыл в Москву.

 

       Рис. 40  Боевая машина десанта БМД-3, «Бахча»

 

В сентябре я поехал в Псковскую дивизию, выбирать места дислокации и проведения испытаний. Однако выбор был невелик, все варианты были очень плохими. Заехал к комдиву посоветоваться, а он мне в ответ, что ему только что звонил председатель госкомиссии Н.И.Сердюков и сообщил, что все испытания будут заканчиваться в Кубинке. Я вздохнул с облегчением, если в Кубинке, то значит не под моим руководством. Буду, как простой член комиссии, наблюдать за ходом испытаний со стороны. Хотя, особых проблем не было, испытателям Кубинки машина нравилась. Так помаленьку добили положенный объем испытаний до конца и оформили акт по испытаниям с рекомендацией о принятии машины на вооружение.

Далее началась длительная нудная работа по оформлению постановления ЦК КПСС и Совмина СССР о принятии на вооружение и постановке на серийное производство боевой машины десанта и средств её десантирования. На ВгТЗ шла подготовка документации к серийному производству. Ряд мероприятий параллельно проверялся на опытных образцах самоходной противотанковой пушки «Спрут - СД», проходящих предварительные испытания. Продвигалась вперед и работа по созданию командирской машины «Бахча-К.

 

   

 

     Рис. 41 Командующие ВДВ Калинин Н.В. (слева) и Ачалов В.Н.

 

Николай Васильевич Калинин, сменивший Д.С.Сухорукова, командовал войсками недолго. В наших работах после ухода Ю.М Потапова больше врагов не было, поэтому нам не приходилось напрягать командующего и просить его помощи. Возможно, другим отделам и службам нашего управления Н.В. Калинин запомнился ярче и резче. Для офицеров НТК его появление и уход были малозаметными, а в области развития ВВТ ВДВ, скорее всего, он просто не успел оставить свой след.                                                          

В 1989 году у нас появился новый командующий Владислав Николаевич Ачалов. До комдива он служил в ВДВ, потом была академия Генштаба, далее служба на должности замкомандарма в Сухопутных Войсках и назначение в ВДВ на самую верхнюю должность. По духу и внутреннему укладу был он маргеловцем и мог много сделать полезного для войск, если бы не развал страны. Он тоже пробыл командующим недолго и ушел на вновь созданную должность замминистра обороны по чрезвычайным ситуациям. Эти ситуации и горячие точки были в те времена на всех национальных окраинах. Везде, в первую очередь, использовались миротворческие сводные батальоны ВДВ. Тем не менее, кое- что Владислав Николаевич успел сделать полезного в деле перевооружения ВДВ. Именно ему удалось, пройдя сотни кабинетов высоких начальников, добиться открытия сложной и нужной работы «Бармица» по созданию боевой экипировки десантника 2000-го года. Работа эта комплексная, включает снаряжение от многих заказчиков, поэтому долго искали головного исполнителя ОКР и генерального заказчика темы. После многолетних дебатов ЦНИИТМ согласился стать головным разработчиком, а по решению Генштаба ВС ГРАУ МО было назначено генеральным заказчиком. С началом этой работы все остальные войска также захотели получить новую экипировку.

 

 

    Рис. 42 Министр обороны РФ П.С.Грачев и                                          командующий ВДВ Е.Н.Подколзин

 

Новым командующим был назначен Павел Сергеевич Грачев, свой доморощенный десантник. Было это уже в начале 1991 года. Павел Сергевич сделал стремительный прыжок от комдива до командующего. После окончания академии Генштаба ВС, он всего несколько месяцев побыл в должности заместителя, да и командующим он был также недолго, до распада СССР. В силу известных событий ему некогда было принять участие в процессе создания ВВТ ВДВ. Хотя, хорошо помню один военный совет ВДВ, на котором Павел Сергеевич собственноручно рисовал на доске мелом схему фронтовой операции, а потом заслушивал доклады председателя НТК и других начальников служб и родов войск о перспективах развития ВВТ и СД.

В это же время появилось подписанное постановление ЦК и правительства о принятии на вооружение СА БМД-3 и средств её десантирования ПБС-950. Одновременно ряду министерств промышленности было поручено представить проект постановления об организации серийного производства этих изделий. По этому документу главным исполнителем опять стал Л.С.Жуковский, а я у него в основных помощниках.

 

3.3 Новое семейство образцов ВВТ ВДВ на базе БМД-3

 

По указанию Василия Филипповича проработками по составу нового семейства образцов ВВТ на базе единой БМП научно-технический комитет занялся ещё в конце 70-х годов, сразу же после начала ОКР «Басня». Силами ряда военных НИИ были проведены исследования по обоснованию необходимого состава семейства и их основных характеристик. В последующем этот научный задел был использован при формировании программы вооружения ВДВ уже на базе БМД-3. Таким образом, к моменту начала разработки базовой машины командование ВДВ довольно четко представляло практически все будущее семейство ВВТ. Конечно, были некоторые корректировки по составу образцов, но к середине 80-х годов семейство выглядело согласно рис.43.

На базе БМД-3 планировалось создать командирскую БМД, боевую разведывательную машину, 125-мм самоходную противотанковую пушку «Спрут-СД» и бронетранспортер «Ракушка». В свою очередь, на семикатковом шасси СПТП «Спрут-СД» должны были создаваться более тяжелые машины с боевой массой до 18 т. На пятикатковом шасси бронетранспортера «Ракушка» с боевой массой до 12,5 т должны были создаваться средства боевого и тылового обеспечения.

Где-то в конце 1989 года под управление ВДВ передали все десантно- штурмовые бригады из подчинения округов и групп. Перед нашим НТК встала задача о вооружении этих бригад. Основным транспортным средством бригад были автомобили УАЗ-469 и ГАЗ-66. Вот и занялись мы с помощью ЦНИИТМ более удобным размещением переносного вооружения в этих машинах в рамках ОКР «Казан». Вооружение все серийное и массовое, не подлежит изменению, но кое – что сделать удалось для удобства работы с ним.

 

   

        Рис. 43 Семейство образцов ВВТ ВДВ на базе БМД-3

 

А вот на базе машины БМД-3 уже создавался целый ряд образцов различного назначения. На ВгТЗ это были командирская БМД-3К, 125-мм самоходная противотанковая пушка «Спрут - СД» и бронетранспортер «Ракушка». Одновременно шло серийное изготовление машин БМД-2 и подготовка серийного производства новой машины БМД-3. Тульское КБП вело изготовление опытных образцов зенитного пушечно-ракетного комплекса «Роман», а другие предприятия работали над созданием машины управления огнем ПВО и станции разведки воздушных целей. Одно из подмосковных предприятий приступило к созданию автоматизированной системы управления воздушно-десантной дивизией. Одним словом, к началу 1991 года работы по перевооружению ВДВ современной техникой были развернуты широким фронтом. Нигде не ощущалось недостатка финансирования, хотя сейчас политологи парят нам мозги, якобы бюджет государства в это время был истощен.

    Что происходило в стране, понять было трудно. Вроде идут прогрессивные перемены, но центробежные тенденции на национальных окраинах и в странах Варшавского Договора, безусловно, вызывали озабоченность даже у нас.

 

Рис. 44 ЗПРК «Тунгуска» и ПТРК «Корнет» - прототипы нашего вооружения                                                                    

   Однако наш президент продолжал успокаивать народ, призывая продолжить перестройку. Что и куда мы перестраивали, до сих пор мне неясно. Была одна болтовня, но пять лет болтать об одном и том же нельзя. Народ ждал перемен хоть в чем-то. Мой коллега В.И.Глуховский не выдержал и уволился из армии. Уральские казаки выбрали его товарищем походного атамана. Есть такая у них должность. На вакантное место в НТК взяли танкиста В.Е.Пашкевича. Кроме того, появились в НТК должности инженера по вооружению ПВО и инженера-связиста. На эти должности взяли В.А. Демченко из ГРАУ МО и В.Ф. Немашкало из 27 НИИ МО соответственно.                

 

 Утром 18 августа 1991 года мы прибыли на службу и узнали, что ночью по тревоге подняли тульский полк, который под руководством А.И.Лебедя совершил марш и сосредоточился на Тушинском аэродроме. Один батальон полка выдвинулся к Белому дому с задачей арестовать правительство РСФСР во главе с Ельциным. Далее события пошли вопреки плану. А.И.Лебедь Белый дом окружил, но штурмовать не стал, скорее, взял его под охрану. Вряд ли он сам до этого додумался, наверное, послушался мудрого совета нашего начальника штаба ВДВ Е.Н.Подколзина. Подколзин и Пашу Грачева отговорил от активных действий. Что тут было правильно, что являлось спектаклем, мне судить сложно. Даже сейчас в официальной оценке тех событий нет ясности. Был ли Горбачев жертвой ГКЧП или главным организатором этого балагана? Правды нам не говорят. Возможно, все произошло так, как и замышлялось. Появился повод распустить КПСС, а наша страна держалась именно на её руководстве. В своей нелюбви к КПСС открыто признается её последний генсек Горбачев.

Весной вся страна дружно проголосовала на референдуме за единый Советский Союз. В Москве после ГКЧП мы  не ощущали подковерной борьбы за власть между Ельциным и Горбачевым. Никто и не думал о возможном развале СССР. Было очевидно, что выход малых республик из СССР сразу обрекает их в тяжелое экономическое положение, ибо придется самим себя кормить. Но так думали мы, а их руководители страстно хотели порулить своими республиками самостоятельно, да и американцы, наверняка, обещали помочь. Так вот и дотелепались до дня, когда три «зубра» в Беловежской Пуще подписали бумаги о роспуске Советского Союза. И опять Горбачев ничего не предпринял против них. Значит, были в сговоре, выполняли волю одних и тех же кукловодов.           

После развала СССР министром обороны России стал наш Павел Сергеевич Грачев, а командующим ВДВ был назначен Е.Н.Подколзин. Страну развалили, осталось поделить Советские Вооруженные Силы. Под раздел попали и наши войска. Из Литвы успели вывести наши дивизии ещё до развала СССР. 7 вдд передислоцировалась под Новороссийск, а учебную дивизию заслали под Омск. Витебскую дивизию и Брестскую бригаду полностью приватизировала Белоруссия. Пара бригад досталась Украине, а вот на Болградскую дивизию она не покусилась. Эту дивизию перебросили в Иваново кроме Кишиневского полка. Половину полка забрала Молдова, оставшуюся часть перебазировали в Абакан. Наиболее цивилизованный развод получился с Азербайджаном. Они за свои деньги погрузили и отправили 104 вдд в сторону Ульяновска, при условии, что Россия продаст им кое-что из тылового имущества 23 мсд. Конечно, Россия согласилась, иначе бы это имущество бросили или сожгли.

На работе нашего НТК появление новой власти пока никак не сказывалось. Раскрученный маховик ВПК продолжал вращаться, все начатые работы в основном выполнялись по утвержденным планам. Наша ридна Украина прекратила поставки капроновой нити для изготовления парашютной ткани. Необходимо было срочное освоение производства качественной нити на российских предприятиях. Львовский завод отказал в поставке радиолокатора для 125-мм СПТП «Спрут - СД». Нам пришлось пересмотреть заново приборное оснащение этой машины. Вместе с тем, как-то незаметно в магазинах улучшилось снабжение, исчез дефицит на табак и спиртное. Казалось, что жизнь в России налаживается. Однако шахтерам не платят зарплату, начался процесс ликвидации градообразующих предприятий и организаций и другие малопонятные действия властей.

Весной 1992 года ушел в запас Сан Саныч Петриченко, занимавший должность заместителя председателя НТК. На эту должность назначили меня, хотя реально я уже давно считался нештатным замом Бориса Михайловича. Так что в моей работе ничего не изменилось.

На российском Кавказе было еще тихо, а вот в Приднестровье постоянно шли перестрелки, под угрозой захвата были гигантские запасы вооружения и боеприпасов на складах 14 армии. В июне 1992 года румыны и молдоване начали сосредотачивать крупные силы для наступления на Приднестровье. Пришла пора для российского вмешательства в конфликт. Командующим 14 армией временно был назначен А.И.Лебедь. С группой офицеров ВДВ он прибыл в штаб армии, где провел замену нелояльных к России должностных лиц на своих офицеров. Начальником артиллерии армии временно был назначен мой будущий заместитель Андрей Борисович Смирнов, а пока старший офицер отдела РВиА. Вместе с разведчиками он оползал весь передний край, вскрывая места сосредоточения противника. Хотя румыны и молдоване никогда не считались хорошими вояками, но здесь их собралось очень много против наших сводных сил в размере мотострелковой дивизии. По данным разведки наступление противника планировалось на 6-00 7 июля. Наши офицеры отлично понимали, что если не упредить противника, Приднестровье будет сметено, но Лебедь-миротворец опасался начала третьей мировой войны и не хотел первым начинать активные действия. А.Б.Смирнов продолжал настаивать на нанесении упреждающего удара артиллерией по всем скоплениям противника. Артиллерия и боеприпасы в нужном количестве были уже приготовлены. Под утро А.И.Лебедь, скрепя сердце, хотя данные разведки подтверждали близость наступления, разрешил Смирнову сделать несколько залпов по самому малому скоплению противника для острастки. Но Андрюха тщательно обработал все точки скопления противника. Далее последовал вызов к Лебедю и разнос за неподчинение. Однако Андрей предложил Лебедю запросить данные от разведки, в какую сторону движется противник? А двигались уцелевщие вояки только в сторону своего тыла. На этом война в Приднестровье закончилась, Лебедь опять стал миротворцем, а о Смирнове нет нигде ни слова.

Новая власть также считала ВДВ своей первой опорой и потребовала представить на утверждение планы перевооружения войск. Мы начали спешно пересогласовывать все предыдущие документы. Подвергся переработке и проект постановления о серийном производстве БМД-3. Лев Соломонович Жуковский окончательно ушел на отдых, а его заменил Ю.А.Яшин. Вот с ним мы и пересогласовывали проект постановления по новым российским министерствам. Однако Минфин отказался от подписи, мотивируя отсутствием необходимых денежных средств. Три основных завода ВгТЗ, ЧТЗ и Волгоградский судостроительный завод понемногу вели подготовку производства за те скромные деньги, что выделяли родные министерства. Но эта работа позволяла выпускать до 50 машин в год, а наши потребности были на порядок больше. Пока ВгТЗ делал в год по 10 машин БМД-3.

 

Много времени нами уделялось участию в постановке и проведении опытно-конструкторской работы «Полет-К» по созданию АСУ вдд, выполняемая НПО «Элас» под руководством директора Роберта Петровича Николаева. Работа была гигантская по объему, пока малопонятная нам инженерам-механикам. Но и не все электронщики её понимали. Вместе с тем, по её окончании намечался грандиозный прорыв в средствах управления войсками. В наших машинах вместо штатных радиостанций должны были появиться блоки - автоматизированные рабочие места, обеспечивающие все режимы связи, навигацию, топопривязку и отражение боевой обстановки на электронной карте. При спешивании командир взвода знал о местонахождении каждого солдата и имел с каждым солдатом двухстороннюю связь. Сейчас в кино показывают спецназ, владеющий чем-то подобным, ну, а 25 лет назад такие возможности были из области фантастики.

Чтобы хоть немного приблизиться к пониманию возможностей электроники, нам в НТК тоже выделили компьютер с черно-белым монитором. Я долго путал принтер с монитором, но помаленьку тоже начал играть в «Тетрис», а потом и в более серьезные игры. Изготовление документов у меня быстрее получалось на трофейной пишущей машинке «Оптима».

 

Тем временем, средства массовой информации уже настроили гражданское население против армии. Дабы избежать лишних конфликтов нам приказали ездить в общественном транспорте только в гражданской форме одежды. Всякие обмытия в ресторанчиках стали дорогими и небезопасными. Начальство разрешило устраивать пирушки на рабочих местах. Естественно, пить в рабочее время начали с утра и до позднего вечера. Мотивируя отсутствием врагов, правительство России приступило к сокращению армии и флота, урезанию бюджета на разработку и серийное производство вооружения. На Кавказе становилось все тревожнее. Такая была обстановка в стране, которую мы видели. Но совсем не видели, как приватизаторы растаскивали Россию по кусочкам. Верховный Совет ещё был коммунистический и не допускал даже разговоров о развороте в сторону капитализма. А негласно процесс этот уже шел.

Были попытки сократить и ВДВ, однако с помощью Ельцина удавалось их нейтрализовать. Мало того, Ельцин требовал вооружать ВДВ - резерв Верховного Главнокомандующего современной техникой. Однако Ельцин говорил одно, а его правительство делало все наоборот. Тем не менее, ВгТЗ выдал опытные образцы командирской БМД-3 и 125-мм СПТП «Спрут - СД» на госиспытания. В сентябре 1993 года, благодаря наставлениям западных кукловодов, противостояние властей достигло своего апогея, закончившееся расстрелом Белого дома из танков. Наши войска в этом деянии не участвовали, однако разведчики прочесывали подземные коммуникации столицы. Ни в одной диктаторской стране не расстреливали свой парламент. Россия и здесь оказалась первой. Но столбовая дорога к капитализму была расчищена, все горлопаны –дерьмократы ущли в тень, то есть в бизнес. Нам же предложили по целому листу бумаги (ваучеру), то ли сразу им подтереться, то ли на стенку туалета наклеить?

К концу 1993 года войска получили около 30 машин БМД-3. Отзывы были только положительные, и мы приступили к подготовке пакета документов на соискание звания лауреатов Государственной премии России за создание и постановку на серийное производство машины БМД-3. Первичное представление документов сделал ВгТЗ, а всю последующую работу с комиссией по премиям выполнял я и Борис Михайлович. В этот же год КМЗ представлял работу по БМП-3, но её комиссия зарубила на самом первом этапе рассмотрения. Наша работа положительно прошла все этапы и лишь на последнем голосовании была отклонена из-за большого количества начальников в коллективе соискателей.

Примерно в марте 1994 года между мной и Борисом Михайловичем состоялся разговор по перспективам совместной службы. Вместе нам служилось хорошо, было полное взаимопонимание. Однако через полгода мне исполнялось 50 лет, и по закону я должен быть уволен в запас. Борису было 56 лет и он мог служить, как генерал, ещё 4 года, но без меня он не хотел служить ни одного дня. С другой стороны, если Борис сейчас увольняется, а меня назначат председателем, то начальство, наверняка, оформит мне продление службы до 55 или даже 60 лет. Стать генералом мне уже не светило, так как в стране началась компания по сокращению количества генеральских должностей, но послужить с пользой для отчизны ещё мог. В общем, Борис уволился, а я стал председателем НТК. В заместители себе взял А.Б.Смирнова. Был он по образованию и прохождению службы чистым командиром-артиллеристом, но за плечами имел Афганистан и ряд горячих точек, принимал участие в наших испытаниях.

К этому времени на Кубинке закончились госиспытания командирской БМД-3. Со 125-мм СПТП на Ржевском полигоне Ленинграда было сложнее. Работа шла медленно, были длительные простои из-за многочисленных дефектов. Для обеспечения деньгами разработки комплекса ПВО «Панцирь-С» временно прекратили финансирование нашей работы по ЗПРК «Роман», хотя эта ОКР уже перешла в стадию изготовления опытных образцов. Экспериментальный образец ЗПРК проходил испытания на полигоне «Капустин Яр» и показывал прекрасные результаты. Основные генеральные заказчики вооружения министерства обороны уже сидели на урезанном финансировании, а вот у химиков откуда-то взялись деньги для открытия ОКР по созданию разведывательной химической машины для ВДВ. Военные медики также наскребли денег для открытия работы по созданию бронированной медицинской машины.

По линии ГРАУ МО продолжалась работа по созданию современной экипировки десантника с головным разработчиком подольским ЦНИИТМ. Работа была важная и нужная, но из дерьма конфетки не получается. Здесь же хотелось без особых затрат оснастить десантников суперэкипировкой. Конечно, ничего хорошего не получилось. За хорошую экипировку надо хорошо платить. Работа перешла в затяжную фазу и, думаю, продолжается до сих пор.

                    

Борис Михайлович после увольнения устроился на завод «Универсал» главным конструктором. В советское время 90% загрузки завода составляло изготовление аэродромного оборудования для новых самолетов и 10% приходилось на средства десантирования. К 1994 году аэродромная тематика сократилась полностью, завод был на грани банкротства.

Этим летом, в субботний день, отмечая 50-летие освобождения Пскова, наш командующий встретился с председателем Совета Безопасности РФ С.И.Лобовым. За рюмкой чая Сергей Иванович расчувствовался и выразил готовность сделать что-нибудь полезное для ВДВ. Командующий завел разговор о зависшем постановлении по серийному производству БМД-3, Лобов сходу пообещал его подписать уже в понедельник. Командующий обрадовался, приказал разыскать меня и передать, чтобы я в понедельник в 8-00 был на службе. Я, конечно, прибыл и получил задачу срочно найти постановление для передачи С.И.Лобову. Искать его нужды не было. Я созвонился с Минсельхозмашем и попросил привезти копию постановления. Через час документ на 33 листах был у меня, и я повез его в Совбез. Эта контора располагалась в новом здании ЦК КПСС. 11 этажей забиты какими-то клерками, у всех на столах компьютеры с цветными мониторами, все чем-то заняты, однако мне нигде не удалось хоть раз увидеть их продукцию. Отыскал кабинет С.И.Лобова, его на месте не оказалось. Вручил свой документ помощнику председателя. Он его полистал, увидел подписи министров и удивился, что документ ещё не у Черномырдина. Я ему указал на отсутствие подписи Минфина. Физиономия у него сразу вытянулась: «Ах, тут нужны деньги»! Видимо, был в курсе о пустой казне. Мне же стало ясно, что ничем они не помогут. Через неделю командующему удалось отловить по «кремлевке» С.И.Лобова, но тот долго не мог врубиться, о чем его спрашивают. Ещё с месяц мы пытались что-то узнать, потом махнули рукой. Евгений Николаевич уже давно трудился в нашем управлении и был в курсе всех дел по развитию ВВТ ВДВ. Он готов был помогать в этой работе, но мало что мог сделать, так как определяющим фактором было отсутствие финансовых средств у Правительства РФ. Очень активно нам в работе помогали заместители командующего В.А. Сорокин и Н.М.Зимин. Но общий процесс шел только в сторону сокращения финансирования НИОКР и серийных закупок вооружения. Генеральные заказчики МО, в первую очередь, оставляли без денег заказы ВДВ. Как могли, помогали нам ребята из аппарата начальника вооружения ВС А.П.Ситнова.

Тем временем в Чечне обстановка становилась все более напряженной и 11декабря 1994 года началась гражданская война. Россия попыталась восстановить конституционный порядок, введя войска в Чечню. Как известно, сходу одолеть чеченцев не удалось. Паша Грачев надеялся на легкую победу, но чеченцы уже научились воевать, хорошо у них работали разведка и подкуп российских военачальников. После плачевного штурма Грозного под Новый год российская армия подверглась острой критике. Буквально через несколько дней правительством демократов были приняты решения о прекращении серийного выпуска танков, БТР, БМП и БМД. Освободившиеся финансы планировалось перебросить на выпуск боевых вертолетов. В принципе тогда вертолеты КА-50 и МИ-28 в дневном варианте применения были готовы к запуску в серийное производство. Однако кому-то захотелось их сначала оснастить аппаратурой для ведения боя в ночных условиях. Решение этой простой задачи растянулось на 15 лет, но главный замысел кукловодов был реализован - все танковые заводы остались без заказов.

 Появилось модное слово «конверсия», то есть перестройка военного производства на выпуск мирной продукции. На примере ВгТЗ я знаю, что ничего хорошего из мирной продукции освоить не удалось, кроме водогрейного котла. А тут ещё резко сократились и закупки основного трактора ДТ-75. СКБ завода пыталось разработать новые модели колесного и гусеничного тракторов, но до серийного производства их дело не дошло, правительство предпочитало покупать тракторы за рубежом. Некоторые танковые заводы удержались на плаву за счет экспорта военной продукции. На ВгТЗ тоже приезжало много потенциальных покупателей, однако серьезных контрактов заключить не удалось.

Большая и бестолковая российская армия всем надоела. Началось её реформирование, то есть сокращение. Наши войска тоже попали под топор и были урезаны более чем в два раза.

 

         3.4 Завершение моей военной службы

 

В 1995 году мы начали повторный круг на соискание звания лауреатов Госпремии РФ. Немного подкорректировали состав соискателей, исключив гендиректора ВгТЗ В.Ф.Хватова и гендиректора ВгСЗ Н.К.Максюту. Вместо них включили начальников конструкторских отделов СКБ ВгТЗ В.К. Семёнова и Г.Н.Малякина. Вся московская работа с документами легла на меня. Мне же пришлось докладывать о результатах разработки и серийного освоения БМД-3 на общественном обсуждении в 3ЦНИИ МО. Очень часто мотался на улицу 40 лет Октября в комиссию по премиям с разными уточнениями по представленным документам. В этот раз мои хлопоты не были напрасными, осталось дождаться дня вручения наград. 

В начале марта 1996 года из комиссии по премиям поступила команда о прибытии всех лауреатов 11 марта к 12-00 в Георгиевский зал Кремля для вручения наград. Я оповестил всю свою группу и принялся готовить военную парадную форму для похода в Кремль. В нашей группе соискателей были Е.Н.Подколзин,  я, Б.М.Островерхов, А.И.Ковалев - ведущий по нашей тематике из ГАБТУ МО, генеральный конструктор ВгТЗ А.В.Шабалин со своими подчиненными Семеновым и Малякиным и главный конструктор двигателей с ЧТЗ В.И.Бутов. Команда в Георгиевском зале собралась приличная, 48 лауреатов по12 работам, члены правительства, комиссия по премиям.

                                                                                    

                      Рис. 45   Фото после вручения премии                             

     При появлении президента все встали и стояли, пока Ельцин не дошел до трибунки. Далее пошел процесс вручения. Секретарь комиссии по премиям зачитывал краткое содержание работы и по алфавиту вызывал соискателей. Ельцин вручал красную коробочку, жал руку, потом девушка вручала букет цветов. Далее Ельцин приглашал стать с ним рядом. В этом момент оркестр исполнял что-то бравурное и кое-кого фотографировали. В нашем коллективе соискателей я шел первым, поэтому был сфотографирован, а вот Шабалину персональной фотографии не досталось. В конце вручения была сделана коллективная фотография. Потом появились мальчики с подносами шампанского. Ельцин предложил закрепить вручение бокалом вина. Народ бокалы разобрал и сместился в тыл. Мне бокал достался в числе последних, а Ельцин уже рядом тянет руку с бокалом ко мне. Ну, пришлось чокнуться с президентом.

Потом для желающих была организована экскурсия по Большому Кремлевскому Дворцу. Мы, конечно, пошли поглядеть, вряд ли еще когда выпадет такая возможность. Обошли с экскурсоводом современные палаты, палаты Ивана третьего и четвертого, а также палаты последних царей, в которых очень любила принимать гостей Раиса Горбачева. На этом наш визит в Кремль закончился.

      

 

        Рис. 46 Начальник и главный конструктор КБП А.Г.Шипунов

 

В работе нашего комитета наступила большая пауза. Все начатые работы были приостановлены из-за отсутствия финансирования, новые работы не начинались по той же причине. Серийное производство также было свернуто. К лету 1996 года с большими потугами за три года была выполнена лишь часть программы госиспытаний 125-мм СПТП «Спрут-СД». Руководством ГРАУ МО было принято решение ограничиться на испытаниях выполненным объемом, оформить акт по госиспытаниям и вернуть машины на доработку. Начался медленный процесс доработки при очень хилом финансировании. Казна России была пустая, зато появилось много миллиардеров. Однако до сих пор неясно, куда девались деньги. Единственная работа, которая была начата в этом году, это ОКР «Бахча - У» по модернизации БМД-3 в части вооружения. Головным разработчиком этой машины стало тульское КБП, а ВгТЗ остался соисполнителем по шасси. Денег из госбюджета здесь тоже не было, но КБП согласилось начать работу, опираясь на собственные средства из экспортных поставок БМП-3.

Саша Лебедь за помощь Ельцину на выборах президента стал секретарем Совета Безопасности. В это время Л.И.Щербаков и А.В.Маргелов оформляли представление на героев России за прыжок в машине БМД-1 на парашютно-реактивной системе. И вот появляется долгожданное постановление о присвоении звания героя России только Маргелову. Узнав, что Щербакова потеряли в процессе подписания, Леня бросается к телефону и просит Лебедя о помощи. Все происходит в моём кабинете на моих глазах. Саша Лебедь успокоил Леню и пообещал немедленно исправить ошибку. Назавтра появляется постановление о присвоении звания героя России Щербакову и об отмене предыдущего постановления. Леня опять кидается звонить Лебедю из моего кабинета, что теперь Маргелов лишен звания героя. Опять Лебедь успокаивает Леню, обещает надрать кому-то холку. Лишь с третьего раза появилось постановление нужного содержания. Вот так работало окружение нашего президента. Кто и за что там отвечал, если в простейшем документе за подписью президента допускались ляпсусы?

К концу 1996 года пришел новый министр обороны с должности главкома РВСН. Начались гонения по всем другим видам и родам войск. Наши войска продолжили сокращать, доведя численность до 35 000 человек. Командующий Е.Н.Подколзин не выдержал такого беспредела и пошел на пенсию. Вместо него был назначен Г.И.Шпак. К его приходу я с коллегами подготовил докладную записку о состоянии дел по всей сотне работ по созданию ВВТ ВДВ, которые находились под нашим контролем. Документ получился большой, но прочитав его, любой человек получал полное представление как о наших замыслах, так и о стоящих проблемах. Как оказалось, новый состав комитета и сейчас использует этот документ в качестве настольной книги.

Командующий Георгий Иванович Шпак не придумывал новых веяний, они и так пачками сыпались из канцелярии министра обороны. Тем не менее, Г.И.Шпак в марте месяце с целью привлечения внимания правительства РФ решил организовать в учебном центре «Тесницкое» под Тулой крупный показ серийного и разрабатываемого вооружения ВДВ. Планировали увидеть на этом мероприятии и Б.Н.Ельцина, однако он обошелся посылкой Коржакова. Ну, а, глядя на президента, правительство тоже послало посмотреть своих младших

  

                                                                    

    Рис. 47  Командующие ВДВ Шпак Г.И (слева) и Колмаков А.П.

                                                                          

 клерков. Нашему комитету пришлось шибко покрутиться в организации этого мероприятия. Все прошло по плану, но без ожидаемых положительных последствий.

 Одна из свежих директив требовала ликвидации нашего Управления командующего ВДВ и переподчинения наших отделов и служб Главкомату Сухопутных Войск. Где-то пару месяцев мы осваивали процесс переподчинения, пока не последовала команда о прекращении в связи с ликвидацией Главкомата СВ. Что творилось в высоких кабинетах тогда, одному богу известно. Вся страна переживала некий период реформирования. Этой же весной поступила директива министра обороны, требующая уволить всех офицеров, имеющих продление срока службы сверх положенного по возрасту, и на новые продления срока службы больше представления не присылать. Мне наши кадровики определили срок увольнения - осень 1997 года.

Отбыв положенный срок в госпитале, я вернулся на службу - дожидаться приказа. С преемником вопрос был решен. Новым председателем должен стать мой заместитель А.Б.Смирнов. Приказ об увольнении в запас появился в октябре. Я начал потихоньку оформлять обходной лист, планируя в начале ноября устроить «отвальную». Думал сделать её в тихую в малом кругу коллег, но мой преемник настоял на широком оповещении всех наших помощников из других комитетов и институтов, а также представителей промышленности.

На этом моя воинская служба закончилась. 35 календарных лет было отдано службе, теперь надо привыкать к гражданской жизни. Многие сами рвались на гражданку, а я бы ещё послужил. Привык как-то к этому делу, а новая жизнь даже пугала. О дальнейшей работе в ту пору никаких планов не было, хотя ряд предложений от бывших коллег поступал.

 

 

3.5  Некоторые размышления о правильности технической политики

 

Ещё будучи юным десантником и знакомясь с требованиями боевого устава ВДВ, я прикидывал, насколько вооружение и техника ВДВ, а также военно-транспортная авиация, как средство доставки десанта, соответствуют поставленным задачам. Одновременно изучался опыт боевого применения отечественных и зарубежных воздушных десантов в годы Великой Отечественной Войны и в послевоенное время. К сожалению, успешных десантов было мало. А примеры неудачных десантов грешили в основном одним набором недостатков: нехваткой самолетов, ошибками с местом выброски, слабостью вооружения десанта, плохим знанием района выброски и противника в нем.

На проводимых в 70-80-е годы полковых учениях парашютным способом выбрасывалось за раз по 50-80 единиц гусеничной техники и по 100-150 единиц колесной. Зрелище с трибун руководства, конечно, было впечатляющее, а дальнейшая имитация войны на земле мало кого интересовала. К великому сожалению мало кого интересовало и как армада военно-транспортных самолетов окажется в глубоком тылу противника. Как-то само собой подразумевалось, что фронт, в интересах которого применяется десант, прорубит в обороне противника коридор нужной ширины на всю глубину пролета ВТА. Хотя были военные специалисты, способные просчитать необходимые для этого силы и средства. Полагаю, что таких специалистов военачальники старались не слышать, ибо их расчеты были удручающими. Иначе рушится вся концепция применения массовых десантов оперативно-стратегического назначения. На мой, не совсем профессиональный, взгляд привести в небоеготовное состояние противника в предполагаемом районе выброски десанта можно было бы и более дешевыми средствами типа тактических ракет с ядерными боеголовками. Речь то как раз и шла о применении воздушного десанта в глобальной войне с применением ОМП. Что-то тут не до конца было продумано нашими стратегами.

Ну, а пока такая задача стояла перед ВДВ, то и вооружаться следовало соответствующим образом, готовясь бороться с серьезным противником типа танковой дивизии ФРГ. Здесь тоже были «ляпы». Одно время на полном серьезе в ВДВ считалось, что пдп на БМД-1 способен уничтожить такую дивизию самостоятельно. Слава богу, ядерной войны не случилось, и не удалось проверить правильность концепции ведения современной войны.

Зато был накоплен большой опыт по ведению боевых действий в локальных войнах и разных конфликтах. Нигде не потребовалось доставлять десант парашютным способом, ибо везде имелись аэродромы для посадки самолетов ВТА. Вооружение и военная техника ВДВ по своим возможностям вполне обеспечивала выполнение поставленных задач, а при желании часть вооружения ВДВ можно было заменить и сухопутными образцами. Очень хорошо показали себя малогабаритные машины типа БМД-1 при действиях в горных условиях Афганистана и Кавказа. Кто-то может возразить, а сколько было сожжено машин. Да, много! Но, каким оружием? ПТУРы и противотанковые гранотометы предназначены для уничтожения основных танков, как же выстоять БМД с противопульной броней.

В новом семействе заложены образцы покрупнее, что позволило существенно поднять характеристики по подвижности и огневой мощи, но защита остается на том же уровне. Большего не позволяют ограничения по грузоподьемности основного самолета ВТА типа ИЛ-76.

Оглядываясь назад и размышляя, я прихожу к выводу, что если бы перед войсками не стояла задача по обязательному десантированию техники и личного состава парашютным способом и ведению боевых действий в глубоком тылу противника, то и в этом случае вооружение и техника ВДВ мало бы чем отличалась от сегодняшней. Конечно, исчез бы огромный обоз средств десантирования, не было бы много чего, связанного с эксплуатацией СД. Допустимые габаритно-массовые параметры ВВТ в любом случае вытекают из существующих размеров грузовой кабины и грузоподъемности основного самолета ВТА, а возможности самолета надо использовать по максимуму. Ну, были бы те машины более «рогатые», не обязательно было бы наличие переменного клиренса, но упругую подвеску машин все равно надо как-то блокировать в самолете. Вот такой мой вывод. В любом случае мы работали под руководством Василия Филипповича и других командующих не зря.

За мою службу в НТК, пожалуй, трижды приходилось сочинять аналитические записки о нецелесообразности применения в ВДВ совсем маленьких машин типа Визель», «Крака» и т.п. Какой-нибудь очередной руководитель правительства насмотрится в телевизоре красивых картинок и звонит в Генштаб с вопросом. Ну, а Генштаб пересылает вопрос к нам для проработки и ответа. Вышеупомянутые машины применялись в воздушно-десантных частях стран Западной Европы, как мы полагали, в связи с ограниченными возможностями их военно-транспортных самолетов. Вся эта техника по всем параметрам уступала нашим машинам типа БМД-1. В отличие от Европы вооруженные силы США имели мощный парк ВТА, позволявший десантировать крупную технику типа легких танков «Шеридан». Однако в США была несколько другая концепция вооружения и применения своих десантных частей и соединений. Основным огневым и транспортным средством у них являлось огромное количество вертолетов разного назначения. Наземную перевозку десантников с переносным вооруженим осуществляли легкие автомобили типа «Додж-3/4» и «Механический мул». Не совсем понятно, с каким оружием собирались воевать десантники США при десантировании в глубокий тыл противника, куда не могут долететь вертолеты своим ходом. Но, это их проблемы.

Конечно, подобная малоразмерная техника пригодилась бы для вооружения наших воздушно-десантных бригад, где основным средством доставки являются вертолеты типа МИ-8. Однако на момент подготовки очередного ответа в составе ВДВ ещё не было бригад (или уже не стало). В общем, тяжелое вооружение для воздушно-десантных бригад это совершенно другое поле деятельности и оставим его пока в покое.

 

                         

  

 

Глава 4 Дальнейшее перевооружение ВДВ

 

  4.1 Освоение новой профессии

 

После моего увольнения из армии этот сумасшедший город Москва стал для меня совсем чужим. С работой в Москве проблем не было. Мог устроиться даже по выбору, но жизнь в Москве как-то тяготила. Жена Люба предложила переехать в Волгоград. Мне этот город всегда нравился больше чем Москва. В общем, сговорились и переехали. Мой коллега по ВДВ начальник бронетанковой службы М.М.Левшунов помог с транспортом для перевозки вещей. У него каждую неделю ходили грузовики из рембата г. Ленинска на склад бронетанкового имущества под г. Наро -Фоминском. Вот один КАМАЗ и был выделен под мои нужды.

               

 

    Рис. 48 Главный конструктор СКБ ВгТЗ В.В.Ханакин

 

Узнав о моем переезде в Волгоград, главный конструктор ВгТЗ Владимир Васильевич Ханакин зарезервировал для меня вакантную должность начальника отдела испытаний и теперь с нетерпением ждал моего появления на заводе. Должность хоть и не очень большая, но меня устраивала. Однако появился я на заводе лишь 1 февраля 1999 года, завершив марафет в новой квартире.

ВГТЗ, как первенец отечественного тракторостроения, в советское время выпускал до 300 тракторов в сутки и несколько сотен единиц военной техники в год. Работало на нем в три смены около 36 тысяч человек. Но в 1999 году завод находился на грани краха. Тракторы бедными крестьянами не покупаются, и делали их уже всего 300 шт в месяц. Госзаказ на военную технику резко сократился. Были попытки освоить выпуск другой продукции, пользующейся спросом. Перебрали много вариантов, включая заказы из ФРГ, но в серийное производство ничего не попало. Где-то требовался большой объем подготовки производства под новую продукцию, а где-то доходы считались маловаты. Многие начальники надеялись на возобновление госзаказов. В общем, время шло, а дела стояли, хотя сокращение численности работающих шло активно.

Спецпроизводство по военной технике занималось капремонтом машин БМД-2, но ремфонд уже заканчивался. Серийное производство новой БМД-3 было полностью остановлено. В разработке нового вооружения тоже наступило затишье. Небольшие деньги выделялись на продолжение опытно-конструкторских работ по 125-мм противотанковой пушке, машине химразведки и медицинской машине. Тульское КБП за свои средства начало работу по модернизации БМД-3. Прежний генеральный конструктор СКБ А.В.Шабалин после запуска БМД-3 в серийное производство пытался прославиться и в области тракторостроения. Было разработано и испытано несколько тракторов в классе 3 т на гусеничном и колесном шасси. Однако в серийное производство ничего не попало. У российских крестьян не было денег даже на дешевый трактор ДТ-75, а новые разработки были существенно дороже, сложнее по конструкции, что исключало их ремонт в полевых условиях. Вот такая ситуация существовала на заводе на момент моего поступления на работу.

Мой отдел занимался вопросами оценки надежности, организации и проведения всех видов испытаний вооружения и военной техники (ВВТ), а также разработки ремонтной документации на образцы ВВТ, выпускавшиеся этим заводом. Задач вроде много, а подчиненных мне досталось всего 5 человек. Надежностью и ремдокументацией занимался начальник КБ Валентин Владимирович Дмитриев в единственном числе, Александр Сергеевич Яровой и Юрий Анатольевич Родионов под руководством начальника КБ Александра Дмитриевича Агеева занимались испытаниями, Ольга Агапова на машинке печатала все наши разрабатываемые документы. Все давно сидели на занимаемых должностях и обладали  необходимым опытом. Ну, а мне поначалу, конечно, пришлось осваивать и новые документы и правила поведения в новом коллективе. Хотя с большинством народа я был уже давно знаком вполне серьезно. Так что вступление в новый коллектив прошло без осложнений, но «поляну» с участием главного конструктора СКБ В.В.Ханакина накрывать пришлось.

На заводе основная работа была связана с подготовкой двух образцов 125-мм СПТП «Спрут-СД» к дополнительным испытаниям, которые с трудом были начаты в конце 1999 года пробеговыми испытаниями на заводском полигоне.  Много было всякой бумажной работы, включая большой труд по подготовке документа с обоснованием необходимости продолжения на ВгТЗ серийного производства БМД-3 и создания семейства ВВТ ВДВ на её базе. Документ получился солидный по объему и убедительный по содержанию за подписями генерального директора ВгТЗ и главного конструктора. Но вот убедил ли он кого во властных структурах? По крайней мере, разослан он был во все возможные адреса. Один экземпляр я зашил в свое дело, однако потом приходилось много раз его изымать для очередного размножения по указанию главного конструктора.

Чуть позже генеральный директор ВгТЗ В.Ф.Хватов и командующий ВДВ Г.И.Шпак договорились о совместной подготовке инженерной записки для правительства РФ с оперативно-тактическим и технико-экономическим обоснованием необходимости перевооружения ВДВ современными образцами ВВТ на базе машины БМД-3. Я с главным конструктором В.В.Ханакиным вылетел в Москву, чтобы вооружиться необходимой информацией в штабе ВДВ по оперативно-тактическому обоснованию. Потом была пара месяцев напряженной писанины, в результате которой мне удалось сотворить неплохой документ. В.Ф.Хватов, конечно, много чего подправлял, сглаживал острые углы, боялся называть США нашим вероятным противником. А вот командующий и начальник штаба ВДВ подписали мой документ без замечаний. Надеюсь, что польза от этой работы все же была. Завод  получил работу по госзаказу, благодаря которому ВДВ обновили парк старых машин путем модернизации под БМД-2 и БМД-2К. Машины СПТП «Спрут-СД» и БМД-4 были поставлены на серийное производство. Однако это пока дела будущие, а у нас еще 1999 год.

На заводе особых новостей не было. В медленном темпе продолжались дополнительные испытания противотанковых пушек на полигоне под Нижним Новгородом, завершалась разработка конструкторской документации на бронетранспортер «Ракушка», шло изготовление опытного образца машины химразведки «Повозка-Д». Во всех работах наш отдел принимал участие согласно должностным обязанностям. Много было всякой мелочи, о чем сейчас уже и трудно вспомнить.

Летом 2001 года наконец завершились дополнительные испытания противотанковых пушек. Для подписания итогового акта была собрана комиссия в Москве на территории ГРАУ МО. Результаты, в общем, были положительные, и комиссия рекомендовала машину для принятия на вооружение. Мой отдел впереди ждала большая работа по созданию плана мероприятий по устранению выявленных замечаний и контролю за его выполнением. Итак, наконец, свершилось то, что должно было произойти по первоначальным планам в 1988 году, хотя еще осталось проверить машину на стойкость против поражающих факторов ядерного оружия.

 Медленно продолжалась сборка двух опытных образцов машины химразведки, по остальным темам шла бумажная работа.

 

  Рис. 49 125-мм самоходная противотанковая пушка 2С25

 

По профилю своей работы я с помощью Валентина Дмитриева освоил все существующие на заводе нормативно-технические документы по надежности военной техники, а также все военные ГОСТы по всем видам испытаний. В результате, можно сказать, стал неоспоримым авторитетом в этой области. Работать стало проще, особенно с зелеными лейтенантами-военпредами. Теперь после моей классификации дефектов, выявленных на испытаниях, практически не было возражений. За прошедшие 4 года мне удалось более глубоко изучить конструкцию узлов и агрегатов машин, их сильные и слабые места. Удивительно, что многие узлы шасси БМД-3 после госиспытаний прошли доработку (а некоторые даже многократно), но результат был, как правило, отрицательный. Любая доработка работоспособной конструкции должна вестись в направлении упрощения конструкции и облегчения условий эксплуатации. Здесь, это простым умом не понять, все сделано наоборот. Самый большой бардак был в трансмиссии. Зарегистрирована масса патентов на изобретения, а трансмиссия работает очень плохо, хуже чем было раньше. Проблемы с переключением реверса, постоянные течи масла и потеря давления масла в системе гидроуправления трансмиссией – это были те три кита, которые омрачали все положительные свойства гидромеханической трансмиссии.

Вину за безобразие с доработкой следует возложить на бывшего генерального конструктора А.В.Шабалина. После завершения государственных и контрольных испытаний БМД-3 с положительными результатами он практически бросил машину на откуп доморощенным изобретателям, а сам занялся изобретением тракторов. Итог этой работы нам известен. Все проблемы можно было решить принципиальным изменением некоторых узлов, имеющих порочную конструкцию, но время щло, а на принципиальные решения у главного конструктора не хватило смелости. А вот наши конкуренты в Кургане очень серьезно поработали с БМП-3, и машина из гадкого утенка действительно превратилась в белого лебедя. У В.В.Ханакина первым заместителем был А.И.Иванеев. Очень хороший администратор, но в, первую очередь, он был отличным технарем. Будь он главным конструктором, думаю, машины бы довели до ума. Но с Ханакиным у него не было единого понимания. Мало того, все полезные инициативы Александра Иосифовича Ханакин немедленно прекращал.

Мне приходилось, по долгу службы, выявлять истинные причины появления дефектов на испытаниях. Сколько было лжи ради спасения чести мундира у некоторых известных конструкторов. Придумает сто причин отказа его узла, но не признается в порочности конструкции. А некоторые, как, например, Виталий Ячменников - ведущий конструктор по системе гидроуправления трансмиссией, вообще без твердых устоев в голове. Сегодня отстаивает с пеной у рта одну точку зрения, а завтра ровно наоборот. И легко признается, что он вчера ошибался… Но уволить его почему-то у начальства не получалось. Почему? Не знаю. Знаю только, что было в СКБ трое выпускников Бауманского технического училища, и у всех с головками был большой непорядок. Но все умели красиво и умно говорить, будучи еще на действительной службе и я восхищался, слушая этих ребят. В общем, заболтали конструкцию машины.

Ну, а войска выводы делали по результатам эксплуатации машин. Сырая и ненадежная БМП-3 имела поначалу кучу врожденных недостатков, устранение которых, казалось, требовало принципиальной переделки машины. Однако курганские ребята сделали невозможное, БМП-3 после доработок перестала ломаться и не имела нареканий из войск. А в ВДВ десантники стали предпочитать старые машины, как более надежные и простые в эксплуатации по сравнению с БМД-3. С этими машинами ВгТЗ не повезло. Выпустили их всего 125 шт и прекратили производство. В войсках было сформировано из новых машин всего три батальона в разных полках. Машины больше стояли на хранении, чем эксплуатировались. Экипажами матчасть была освоена слабо, часто машины гробили по неграмотности. Один раз выезжают на учения и выводят из строя почти все. Потом с заводом идут тяжбы по восстановлению машин. Через полгода вроде все восстановили, но батальон-то это время был не боеготовен. История машин обрастает дурной славой. И неважно, кто виноват в поломках машин. Они же новые и по определению не должны ломаться.

 

 

            Рис. 50   Машина химической разведки РХМ-5

 

Машина химразведки РХМ-5 явилась гадким утенком, которому не суждено было стать лебедем. Все военные гензаказчики уже сидели без денег, а вот у химиков они еще были. Общими усилиями тульского завода «Тула» и ВгТЗ сляпали два опытных образца, провели предварительные испытания их в объеме 10% от необходимого и приняли на вооружение ВДВ по сути без государственных испытаний. Десантникам для действий в локальных конфликтах без применения оружия массового поражения такая машина нужна была меньше всего. Появление этой машины, видимо, является запоздалой отрыжкой по итогам Чернобыльской аварии. На серийное производство РХМ-5, естественно, не была поставлена, так как нет выпуска базовой машины. Делалась повторная попытка начать производство РХМ-5 в 2009 году, однако и она получилась холостой.

Еще одним убогим изделием явилась модернизация командно-штабной машины БМД-1КШ, выполненной тамбовским институтом «Эфир». Это был наглядный пример, как нельзя работать. Мы, тракторозаводцы, немного принимали участие в её испытаниях, и как обезьяны только ухали от недоумения, глядя на это «чудо». Вся советская система разработки военной техники действовала и в РФ, но, видимо, по причине экономии бюджетных средств на всех этапах разработки этих образцов все максимально урезалось, и пока за такие деяния не привлекали к ответственности. Немного позже в России будет создана структура «Рособоронзаказ» для наведения порядка в подобных делах.

В 2003 году командующим ВДВ назначается Александр Петрович Колмаков. К этому времен почти полностью обновился состав офицеров управления, включая НТК. На должности председателя за короткий срок после А.Б.Смирнова проскочили И.Г. Комар, Ю.В.Назаренко, С.С.Котелевский. В новых условиях российских институтов власти и опытные люди не знали, за что хвататься. А уж, будучи без опыта, ребята просто высиживали на своих рабочих местах положенное время. Насколько я помню, А.П.Колмаков на ВгТЗ ни разу не побывал, но, возможно он контактировал с КБП, которые стали головным разработчиком и изготовителем новой БМД «Бахча-У». Формированием технической политики ВДВ и её реализацией занялись замкомандующего по вооружению В.Н.Шуликов и начальник бронетанковой службы М.М.Левшунов. ВНК(НТК) ВДВ, в силу недееспособности, был задвинут куда-то в угол. По заказывающим управлениям мотались в основном руководители  заводов, выпрашивая Госзаказ на разработку и серийное производство. Кстати, ситуация с финансированием начала улучшаться.

 

4.2 Возрождение процесса перевооружения ВДВ

 

ВгТЗ получил заказ на серийное производство 125-мм СПТП 2С25. Началась подготовка производства практически с нуля. После многих лет отсутствия заказов 2005 год стал для ВгТЗ  очень насыщенным. Заводу предстояло серийное освоение 125-мм СПТП, капитальный ремонт шасси БМД-3 с модернизацией под БМД-4 и капитальный ремонт машин БМД-1П с модернизацией до уровня БМД-2. За год завод кое - как собрал одну СПТП, потом целый год тянулся процесс устранения выявленных при сборке недостатков и доработки образца. Картина была просто удручающая, много дефектов было производственного характера, но значительно больше было дефектов, ошибок и просто «ляпов» по вине конструкторов. Казалось и не справиться с этой лавиной дерьма, но понемногу все разгребли, рассортировали и доработали. В 2006 году на этом образце начали квалификационные испытания.

 Предварительные испытания опытного образца модернизированной БМД-3 были начаты на ВгТЗ. Однако мы успели провести всего несколько пробегов. Потом машину туляки срочно увезли на показ, а дальше уже она попала на госиспытания. Работа с этой машиной шла в бешеном темпе, опять игнорируя все правила проведения испытаний. Опытный образец получился на 800 кг тяжелее допустимого, что исключало возможность его десантирования на серийных средствах ПБС-950. Но эту машину с нетерпением ожидали десантники, и на все недостатки закрывались глаза. ГБТУ МО, как военный заказчик машины, тоже не занимался резкой критикой, так как КБП разрабатывало машину за свои средства. Опять общими усилиями, стыдливо краснея и крестясь на сучок в столе, родили сырую и почти неиспытанную машину. Дальше пошел срочный процесс её постановки на серийное производство. На ВгТЗ это означало освоение капитального ремонта шасси БМД-3 и доработки его под условия новой машины БМД-4. А в Туле строился новый завод для сборки боевых отделений и машины БМД-4 в целом. В процессе освоения, конечно, очевидные огрехи подчистили, но что таила внутри непроверенная машина? Естественно, что в войсках все выплывет наружу. Поток дефектов загадит всю громкую славу машины, и войска взвоют от разочарования. Опять будут просить старую БМД-2 вместо этого супера. Так оно и произошло. Очень много дефектов было по новому боевому отделению, по шасси их было в четыре раза меньше, но тоже много. Заводы собрали несколько десятков машин, десантники хлебнули с ними лиха, и производство машин прекратили. Теперь десантникам в лице В.Н.Шуликова и М.М.Левшунова хотелось такую же машину, но с силовым блоком БМП-3.

 

        Рис. 51   Боевая машина десанта БМД-4, «Бахча-У»

 

Несколько слов о машине, на которую я лично разрабатывал требования ТТЗ ещё в начале 90-х годов. Этой машиной является бронетранспортер, вторая по массовости в войсках машина после БМД. Кроме прямого предназначения бронетранспортер должен был стать базовой машиной для создания других машин боевого и тылового обеспечения, требующих большого забронированного объема. Замышлялся новый бронетранспортер на базе машины БМД-3 ещё в советское время, но в безденежье 90-х годов работа сильно затянулась по времени. Единственный опытный образец с огромными потугами удалось изготовить лишь в 2003 году. В этот образец было внедрена масса конструктивных изменений по шасси, накопленных за долгие годы. Теперь появилась возможность наконец проверить их эффективность. Оптимизма это обилие конструктивных изменений не внушало, так как уже было общеизвестно, что и конструкторы СКБ растеряли свой опыт или унесли его с собой на пенсию. Но, что делать, другой машины для проверки мероприятий в СКБ не было.

 

          Рис. 52  Бронетранспортер БТР-МД, «Ракушка»

 

    Опытный образец бронетранспортера «Ракушка» проходил предварительные испытания по нормальной программе, согласованной со всеми заинтересованными организациями. И делался он в соответствии с тактико-техническим заданием, разработанным во многом с моим участием. Если первый бронетранспортер БТР-Д был низким, и в нем удобно было возить только людей, а для размещения воинских грузов явно не хватало высоты и объема, то в новом бронетранспортере я попытался обеспечить удобное размещение как людей, так и любых грузов общей массой до 2,5 т. В перспективе предполагалось этим БТР полностью заменить автомобили ГАЗ-66 в полковом звене. Представьте себе - целый парашютно-десантный полк и полностью на однотипных гусеничных, плавающих машинах! Это же мечта всех военных! И, если бы не развал СССР, этот план был бы уже реализован.

Пока на испытаниях со всех щелей сыпались дефекты. Даже серийные, заимствованные узлы не хотели работать. Все цеха завода вследствие длительных простоев без работы растеряли квалификацию и гнали нормальный брак. Была, правда, надежда, что за предварительные испытания (4000 км) все дефекты случайного характера проявятся, и далее на госиспытаниях картина по надежности улучшится. Однако, увы, и ах! И в Кубинке отказов было очень много. Местный народ, помнивший испытания БМД-3, шибко удивлялся, почему через 17 лет всяких доработок узлы шасси работают хуже, чем в базовой машине. И для сравнения, в этом же отделе проходили пробеговые испытания 120-мм САО «Вена» и противотанковый комплекс «Корнет», изготовленные на шасси БМП-3. Так вот на этих машинах не было никаких замечаний по работе шасси. И представители Курганмашзавода на испытаниях не присутствовали. Вот нормальный уровень отработки шасси.

Я немного залез в будущее, а пока мы всем миром пытались заставить пулеметную установку (личное детище В.В.Ханакина) стрелять в нужную сторону. Пулеметная установка на месте командира машины с дистанционным приводом из-под брони тоже была моей идеей, однако техническое исполнение

 

 

      Рис. 53 120-мм САО Сухопутных войск «Вена»

её было не совсем удачным. Много пришлось повозиться с конструкцией в период изготовления и во время испытаний, пока достигли заданных параметров по точности стрельбы.

Молодцы пермяки! Все-таки создали САО «Вена». Есть ли это САО в армии РФ? Не знаю, но армия Азербайджана показывала их на военном параде. А вот по линии ВДВ все ограничилось созданием макетного образца САО «Обжимка» на базе экспериментального образца легкого танка (объект 934).

Новый бронетранспортер, а также все последующие машины, не хотели плавать по прямой. Следует отметить, что на БМД-3 и СПТП такой проблемы не было. Явно сказались конструктивные доработки водометов и аварийной водо -откачивающей системы не в ту сторону. В.В. Ханакин так и уволился, не найдя причины. Ну, а слава о волгоградских машинах, которые плавают только по кругу, разошлась по всей России. Как бы то ни было, предварительные испытания закончились и в средине 2004 года начались государственные испытания, сначала на базе ВгТЗ и с последующим переездом в Кубинку.

В этом же году на заводе дело дошло до изготовления опытного образца бронированной медицинской машины БММ-Д, а также начали разворачиваться работы по переоборудованию БМД-1П в БМД-2 в процессе капитального ремонта.                     

 

 

           Рис. 54 Макет 120-мм САО ВДВ «Обжимка»

 В октябре 2004 года исполнилось 40 лет с момента создания научно-технического комитета ВДВ. Десантники решили отметить эту дату серьезным образом. Издали книгу о работе НТК (ВНК) за 40 лет и собрали всех причастных и гостей на юбилейное мероприятие. Я с нашим директором ВМК Д.Ю.Косиченко тоже попал в число приглашённых. Многих своих коллег не видел уже около 10 лет. Удалось со многими пообщаться на торжественной части и на роскошном банкете. Молодцы ребята – организаторы. Спасибо и спонсорам за финансовую поддержку. На этом мероприятии я имел честь единственный раз пообщаться с командующим А.П.Колмаковым.

Очень активно и плодотворно пошла на заводе работа по изготовлению машин БМД-2 в процессе капитального ремонта старых машин типа БМД-1П. Фактически капитально ремонтировался только бронекорпус, остальная вся начинка была новой. Естественно, что это сказывалось на цене ремонта, но военный заказчик особо не спорил и оплачивал работу. Для нашего КБ появилась еще одна работа - ежегодная организация и проведение периодических испытаний машин БМД-2 с целью проверки качества их изготовления.

 

 

       Рис. 55 На банкете в честь 40-летия НТК ВДВ.

Слева направо: Шадрин М.И, Бражников Ю.А. и Валюк В.В.

                

А в экспериментальном цеху ВгТЗ с использованием базового шасси бронетранспортера «Ракушка» родился опытный образец бронированной медицинской машины БММ-Д, которую не суждено увидеть в войсках. Головным разработчиком машины было предприятие «Прибор-Контроль» из подмосковной Апрелевки. Сами они могли только деньги считать, поэтому всю работу по ОКР выполняло СКБ ВгТЗ. Генеральным заказчиком машины было Центральное военно-медицинское управление МО, пожалуй, самое коррумпированное в те годы. Конечно, медицинские машины для работы с ранеными на переднем крае нужны. Но здесь как-то остро чувствовалось, что о серийном производстве этой машины никто не думает, надо для видимости провести опытно-конструкторскую работу и забрать бюджетные деньги. Дальше, хоть трава не расти. Естественно, что СКБ ВгТЗ не имело никакого опыта по медицинским машинам, да и консультантов толковых со стороны тоже не было. В общем, на чистом авантюризме В.В.Ханакина слепили образец и начали испытания. Я часто ругался с Ханакиным, отказываясь делать непонятные медицинские проверки, кое-что делал, но отказывался подписывать протоколы испытаний. Однако Ханакину нужно было получить деньги за работу СКБ, и он, не смущаясь, делал все, чтобы эти деньги получить. Что поделаешь, в те годы многие руководители грешили, чтобы дать возможность выжить предприятию любым путем. Далее образец был подвергнут госиспытаниям, а потом и документацию утвердили для серийного производства. О самом же серийном производстве можно говорить лишь после освоения в серии базового бронетранспортера, который еще был на госиспытаниях.

 

   Рис. 56 Бронированная медицинская машина БММ-Д

 

 На подходе была очередная серия работ в корзину: ещё одна медицинская машина, предназначенная для оказания квалифицированной врачебной помощи, топливозаправщик и бронированная ремонтно-эвакуационная машина. Все машины планировались на семикатковом шасси боевой массой до 18 т. Перевязочная медицинская машина прошла даже импровизированные предварительные испытания на ВгТЗ, насколько понимают в медицине танкисты-испытатели. Потом были и госиспытания через пень-колоду. А по топливозаправщику и БРЭМу были разработаны и одобрены эскизный и технический проекты. Начался этап разработки рабочей конструкторской документации, но в связи с прекращением финансирования дальнейшие работы по обеим темам были остановлены.

Осенью 2006 года институт Кубинки наконец подошел к концу госиспытаний бронетранспортера «Ракушка». Меня и И.Н. Лютина направили в Кубинку для ознакомления с протоколами испытаний. В первую очередь, я обнаружил полную дисквалификацию испытателей института. Все молодые, без опыта, но с апломбом и желанием стать кандидатом каких-нибудь наук. Много было всяких ляпсусов на испытаниях, за которые в мою бытность примерно наказывали. Зато в коридоре главного корпуса появилась целая галерея докторов и кандидатов наук. Как смог, подправил содержание представленных протоколов. Благо в ведущем отделе ко мне прислушивались, ибо я был легендой из прошлого этого отдела.   В     ноябре  в   Кубинку  собралась

 

 

      Рис. 57 Перевязочная медицинская машина на копровом стенде

 

вся комиссия по госиспытаниям для подписания отчетных материалов. А 6 декабря уже на ВгТЗ собралась межведомственная комиссия, которая рассмотрела представленную документацию и рекомендовала её к утверждению. Но вот приказа о принятии БТР-МД на вооружение российской армии мы не дождались.

В эти же годы наш завод неоднократно менял хозяев. В конце концов новый босс закупил половину танковых заводов, и наша компания должна была стать филиалом Курганмашзавода. Потом вроде от подчинения КМЗ наш завод освободили, но появилось более жесткое руководство из московского холдинга. Все планируемые на завтра денежные расходы должны были теперь накануне утверждаться в Москве. Начальству жить стало совсем неуютно, а нас внизу пока нововведения мало касались.

    В 2007 году командующим ВДВ становится Валерий Евгеньевич Евтухович. На этой должности он пробыл недолго, и что он успел сделать полезного для войск, я информации не имею. В середине 90-х годов будучи на должности зам.нач.штаба ВДВ он проявлял большую заинтересованность к новому вооружению и оказывал НТК всяческую поддержку. В 2009 году Валерия Евгеньевича сменил Владимир Анатольевич Шаманов.

                                                                 

Рис. 58 Командующие ВДВ В.Е.Евтухович (слева) и В.А. Шаманов

 

2007 год начался для завода с грозной проверки комиссией Рособоронзаказа. Комиссия тщательно проверяла всю жизнедеятельность завода за последние два года на соответствие действующим в России нормативно-техническим документам на разработку и серийное производство военной техники. Ребята в комиссии были грамотные и накопали массу недостатков, в том числе отсутствие нормальной и утвержденной документации на капремонт шасси БМД-3 и БМД-1П (ПК) с модернизацией.

Документация на капремонт шасси БМД-3 была уже давно разработана. ГАБТУ МО быстро организовало её утверждение, и вопрос по этой машине был закрыт. При капремонте БМД-1П использовалась документация на машину БМД-1, и, естественно, её нужно было переработать с другим индексом. Вот эту работу мне и поручили. Дел хватило всем, перелопатили кучу документов и родили нужный комплект конструкторской документации.

В этом же году наше СКБ приступило к проработкам по возможности установки в шасси машины БМД-4 силового блока (двигателя в сочетании с трансмиссией) с машины БМП-3. Конечно, ничего хорошего не получалось, а надо было вписаться в существующий бронекорпус. Машина становилась ещё тяжелее, центр масс уходил назад, и машина теряла возможность движения на плаву. Какие-то положительные решения можно было получить только за счет принципиального изменения компоновки машины, но это было запрещено. Все наши наработки были отправлены в Курганмашзавод, и курганцы стали думать дальше, периодически запрашивая в Волгограде нужную информацию.

В июне 2008 года тихо, без помпы уволился главный конструктор В.В.Ханакин. Понял, что все оргмероприятия на заводе ведут лишь к его ликвидации в будущем, и решил сохранять здоровье. Исполнение его обязанностей возложили пока на заместителя Александра Валентиновича Вереютина. С ним работалось легче, так как он предпочитал больше заниматься техникой, а не политикой.

Затянувшиеся квалификационные испытания 125-мм СПТП 2С25 по решению ГРАУ МО были продолжены ещё на год. Машина прошла проверку в камере холода под Оренбургом, потом проверку противопульной и противоминной стойкости в Кубинке и прибыла на завод для завершения испытаний. Везде было выявлено много серьезных замечаний, по которым срочно разрабатывались мероприятия и проводилась оценка их эффективности. Директор ВМК  по два раза на дню собирал летучие совещания, но и это мало помогало. Слишком много было браку при изготовлении узлов и деталей, а также при монтаже. Очень тяжело шли испытания, но до конца дотянули. Сборка других СПТП также шла тяжело. От прошлого опыта освоения в серии БМД-3 ничего не осталось. Все делалось как в первый раз. А тут еще сложнейшее  боевое отделение надо самим собирать. В проектах годовых заказов ГРАУ МО предлагало делать по 10-15 машин, но завод соглашался на 2-3 машины. Больше потянуть пока было невозможно. Сборка машин осуществлялась самым примитивным способом, особой подготовки производства завод не вел, так как более 20 машин в год не собирались делать.

25 декабря 2008 года исполнилось 100 лет со дня рождения В.Ф.Маргелова. Командование гарнизона и руководство Волгоградской панорамы организовали памятное мероприятие, включающее митинг и фуршет. Мне пришлось рассказывать о легендарном командующем на обоих мероприятиях, так как только мне из присутствующих удалось послужить в ВДВ при дяде Васе.

        

 

     Рис. 59 Главный конструктор СКБ А.В. Большаков

 

Весной 2009 года главным конструктором СКБ был назначен выдвиженец из нашего коллектива Алексей Владимирович Большаков. Был он, действительно, большим по росту и массе, но, к великому сожалению, кроме работы в КБ компоновки он ничего не знал. Думаю, что трудно ему было на этой должности, а, с другой стороны, к этому времени за главного конструктора думали в других кабинетах, там принимали решения по технической политике и ставили задачи по исполнению. В общем, с Лешей я доработал до конца. Нас, пенсионеров, постоянно пугали сокращениями. Мы уже привыкли к этой процедуре. Но как-то все откладывалось. Заколебали нас и условия работы. Все лето сидишь в жаре 32-36 гр., а тут зимой перестали отапливать наш корпус. Приходим утром на работу, температура плюс 2-3 гр, включаем все нагреватели, и к концу работы достигаем плюс 6-8 гр. И в таком режиме две зимы подряд! На проходных завели новые порядки, страшнее, чем в тюрьме: проверка металлоискателями, опоздание на 15 сек. приравнивается к прогулу и т.д. Совсем стало неуютно работать на этом заводе. Народ начал разбегаться сам. Ушел директор Д.Ю.Косиченко и все его заместители. Косиченко устроился в ЦКБ «Титан» на соседнем заводе «Баррикады». Видимо, не без его помощи туда пошел отток людей - хороших специалистов.

 

 

                Рис. 60 Боевая машина десанта БМД-4М

Несмотря ни на что, в Кургане дело дошло до изготовления опытного образца новой машины БМД-4М с силовым блоком БМП-3. Первые проверки подтвердили наши расчеты. Машина очень тяжелая, а смещенный к корме центр масс на плаву ставит машину почти вертикально. Однако работу курганцы не прекратили-начали испытания. Как решали проблемные вопросы на этой машине, мне уже не ведомо.

Что-то удалось, видимо, сделать, коли машина пошла  на госиспытания, а сейчас началось её серийное освоение на ВгТЗ. Знаю только, что из волгоградской конструкции в этой машине используются только гидропневморессоры подвески и трубки гидросистемы ходовой части.

    При этом во всех видеодокументах рядом с БМД-4М значится и бронетранспортер БТР-МДМ. Неужели после стольких лет ожидания и «Ракушку» ждет второе рождение с силовым блоком БМП-3? Это было бы неплохо. По крайней мере на параде 9 мая 2015 года были показаны обе машины. Кто-то занимается и бронированной медицинской машиной на шасси модернизированного бронетранспортера, а также модернизацией 125-мм СПТП 2С25, как свидетельствует Интернет.

Как я уже упоминал, в 2009 году предпринималась попытка начать серийное производство машины химразведки РХМ-5.  Был  изготовлен  один

 

  Рис. 61 Модернизированный бронетранспортер БТР-МДМ «Ракушка»

 

 образец, который весьма успешно прошел квалификационные испытания, однако в мизерном объеме. Вопрос о серийном производстве РХМ-5 опять был закрыт, как мы понимали, теперь в связи с изменением конструкции базового шасси (установкой силового блока БМП-3).

Объемы капремонта старых машин с модернизацией под БМД-2 значительно возросли. Начали делать и командирские машины БМД-2К. Соответственно, на периодические испытания стали попадать обе машины. Объем испытаний для меня и Саши Ярового увеличился, а вся процедура от начала подготовки организационных документов и до утверждения итогового акта занимала около 8 месяцев. Бумажная работа была вся в моем распоряжении, Саша пропадал с машинами и экипажами на полигоне, ведя надзор за соблюдением методик испытаний и регистрируя результаты испытаний.

Кроме живых испытаний было много иной бумажной работы. С назначением министром обороны РФ А.Э.Сердюкова -Табуреткина в армии пошли новые веяния, включая перекладывание задачи по техобслуживанию и войсковому ремонту военной техники с войсковых подразделений на заводы- изготовители этой техники. В связи с этим завод срочно должен был ввести в состав эксплуатационной документации машин БМД-2 и БМД-2К инструкцию по текущему ремонту. В советское время такие документы делала Кубинка по единому образцу. Теперь все размазали по заводам. Однако на ВгТЗ вводить было нечего, сначала надо разработать эту инструкцию. Документ эксплуатационный, значит делать его должен В.Д. Мордасов, но у него всегда запарка на несколько лет вперед. Ну, а если не Мордасов, то остается только Бражников. Долго меня обхаживал главный конструктор, а я все прикидывал, как из дерьма сделать конфетку, причем малой кровью. Классический путь был известен, но он был долог и невозможен по трудоемкости. В конце концов придумал как сделать нужную инструкцию, используя старую инструкцию по войсковому ремонту машины БМД-1.

Распределив работу по разным КБ, большой кусок оставил я и себе. Примерно за полгода осилили эту задачу.

В конце 2010 года опять приехала комиссия Рособоронзаказа. Опять накопала кучу замечаний, включая некорректную оценку результатов типовых испытаний 125-мм СПТП по противопульной и противоминной стойкости. До устранения этого замечания заводу запретили производить СПТП. Решение их было окончательным и обжалованию в верхах не подлежало. Ребята из ГРАУ МО сначала отмахнулись от них как от мух, но производство 125-мм СПТП остановлено до сих пор.

В начале 2011 года Путин увеличил военным пенсии, что позволяло жить, не работая. Я начал все чаще задумываться об увольнении с завода. Тем более, что никаких перспектив у завода тогда не просматривалось, открыто шел процесс передачи волгоградской тематики на Курганмашзавод. В общем, разделавшись со всеми долгами по своему рабочему столу, в начале января 2012 года я уволился по собственному желанию. Так закончилась моя гражданская трудовая деятельность в течение 13 лет. 35 лет в армии и 13 лет на заводе, вот весь мой стаж в 48 лет. Если с армией я расставался тяжело, то с завода ушел легко и без всяких сожалений. В Российской армии тогда продолжал править министр Табуреткин, ломая и круша все то полезное, что сохранилось даже при Ельцине.

В этом же году А.В. Большаков уволился с ВгТЗ и нашел себе работу на «Баррикадах». Несколько лет обязанности главного конструктора СКБ исполнял технический директор Сергей Владимирович Зайцев. Совсем смутное время было, все приличные кадры разбежались. Однако, благодаря помощи Д.Ю.Косиченко, уволенные ребята неплохо устроились на «Баррикадах».

Лишь в 2015 году немного прояснилась перспектива развития ООО «ВМК ВгТЗ». Была восстановлена должность главного конструктора СКБ, на которую был назначен Валерий Владимирович Езерский, выходец из СКБ.

 

 

                

 

         Рис. 62 Главный конструктор СКБ В.В.Езерский

 

 

4.3 Подведение итогов работ по перевооружению ВДВ

 

    Сейчас, спустя 30 лет с момента начала работ по созданию нового семейства образцов ВВТ ВДВ на базе БМД-3, можно лишь с грустью констатировать, что в войска попало совсем мало нового вооружения. Мало как по номенклатуре образцов, так и по количеству. Речь идет о  машине БМД-3, её модернизациях, выполненных КБП и КМЗ, а также о 125-мм СПТП 2С25. Где-то на подходе бронетранспортер БТР-МДМ. Ряд машин был разработан и испытан, но в серийное производство по тем или иным причинам не попал, это командирская БМД-3К, машина химической разведки РХМ-5, бронетранспортер БТР-МД, обе медицинские машины. Непонятная судьба и разведывательно-десантной машины с элементами АСУ, разработанной НИИССУ на базе БМД-3. Ряд опытно-конструкторских работ по созданию средств ПВО, топливозаправщика и БРЭМ были остановлены и закрыты на этапе разработки РКД и изготовления опытных образцов. Работы по созданию машин артиллерии были прекращены ещё на этапе разработки технических предложений.

 

 

              Рис. 63 Семейство образцов ВВТ ВДВ 3-5 поколений

 

     Таким образом, все, что было начато еще в советское время, было свернуто, а там шли важнейшие для ВДВ машины. В постсоветское время деньги у правительства нашлись только на кое – какие средства тылового и медицинского обеспечения. Однако и тут машины до войск не дошли. Вроде и старались сделать хорошее для ВДВ, но не до конца. Ну, а боеготовность войск по – прежнему держится на машинах первого и второго поколений. Нельзя сказать, что ВДВ в этот период времени были более обижены по сравнению с другими войсками. Нет, во всех родах войск наблюдается примерно одинаковая картина. Тоже порою хвалятся одиночными суперобразцами, а сами крепят боеготовность с техникой, которая считалась устаревшей ещё в советское время.

      Вспоминается, как мы переживали за судьбу машины БМД-2 где-то примерно в 1985 году. Вроде и машина получилась неплохая, но за ней уже на подходе более современная БМД-3, придется прекращать производство БМД-2, хотя их и успели пока сделать немного. Как и планировалось, сделали около 500 машин БМД-2, далее завод начал широкую реконструкцию под выпуск новой машины БМД-3 и машин на её базе. При этом было ликвидировано успешное производство двигателей типа В-2(6). А ведь только на одних этих двигателях в постсоветское время завод мог процветать. Не угадали! Кто же мог тогда подумать, что через 20 лет весь парк старых БМД будет модернизирован под БМД-2, и эта машина станет надеждой и опорой ВДВ. А о машине БМД-3 будут вспоминать только историки-летописцы. Таким образом, образцы ВВТ ВДВ, созданные еще под руководством В.Ф.Маргелова, верно служат войскам до сих пор, и резкой замены им не просматривается.

Несколько слов о машинах-соперниках БМП-3 и БМД-3. Создавались они почти одновременно, БМП шла с опережением примерно на два года. В ней и шасси и боевое отделение разрабатывались полностью заново. В БМД боевое отделение полностью заимствовалось с БМП-2. Шасси считается вроде разработанным заново, но действительно новой является только гидромеханическая трансмиссия. Двигатель типа 2В-06, системы, обслуживающие двигатель, ходовая часть с гидропневматической подвеской были уже отработаны на легком танке. Поэтому на БМП-3 в ходе предварительных и государственных испытаний было значительно больше разного рода дефектов как по шасси, так и по боевому отделению. Многим представителям военной науки БМП-3 не нравилась лишь за то, что в ней плохо были реализованы «Единые тактико-технические требования к шасси машин легкой категории по массе», только что утвержденные и обязательные к исполнению. Но А.А.Благонравов плюнул на эти требования, благодаря поддержке Ю.М.Потапова, и конструировал машину так, как считал удобным. А.В.Шабалин постарался максимально учесть требования ЕТТТ, порой в ущерб конструкции. За такое рвение Аркадия Васильевича сильно хвалили товарищи ученые, только кому и зачем это было нужно? Была робкая попытка унификации базовых шасси через ЕТТТ, но не получилось, и все о них быстро забыли. Аркадий Васильевич после госиспытаний БМД-3 шибко возгордился, как же, доктора технических наук переплюнул, и бросил дальнейшую доводку машины БМД-3 на произвол подчиненных, а сам занялся изобретением супертрактора. В результате получилось то, что и должно было случиться.

 КМЗ и КБП все же машину БМП-3 довели до ума. Как- никак, инозаказ обязывал. А вот на ВгТЗ над машиной как будто специально поиздевались, в результате доводки БМД-3 стала сложнее по конструкции и менее надежной. Кое в чем пришлось идти на поклон к курганцам. Сначала у курганцев ВгТЗ позаимствовал дисковые тормоза для СПТП. Однако и курганские тормоза не хотели работать в луже масла. Течи топлива, масла и охлаждающей жидкости из систем двигателя и трансмиссии это «любимые» дефекты в волгоградских машинах. Теперь дело дошло до замены всего силового блока, да и в ходовой части от волгоградской разработки осталась одна гидро-пневматическая подвеска, адаптированная под другой размер опорных катков и балансиров. Вспоминается, как товарищи военные ученые расхваливали челябинский двигатель типа 2В-06, якобы полностью уравновешенный и многотопливный, и хаяли двигатель УТД-29 барнаульцев, где уравновешены только силы первого порядка, а для использования других топлив нужно ещё присадку ЦГН добавлять. Почему тогда на волгоградских машинах от вибраций двигателя постоянно шло ослабление крепежа и прочие неприятности? Что-то тут теория не стыкуется с практикой. Думаю, что главная причина была в отсутствии на двигателе маховика. Тут тоже А.В.Шабалин решил стать добрым дядюшкой для В.И.Бутова, генерального конструктора двигателей на ЧТЗ. У Владимира Ивановича был перевес в двигателе на 80 кг, вот он и предложил Шабалину двигатель без маховика. Аркадий Васильевич согласился, а надо было упереться рогом.

 Гидромеханическая трансмиссия ВгТЗ по замыслу тоже казалась шедевром отечественного танкостроения. Однако убогое техническое исполнение, в частности: отсутствие маховика на двигателе, заимствование готового гидротрансформатора, потребовавшего введение согласующего редуктора с длинным торсионным валом, шестеренчатое переключение реверса, большие утечки масла в бустерах механизма передач и поворота (МПП) и самая примитивная система гидроуправления трансмиссией - вот неизлечимые болезни данной конструкции трансмиссии. У конкурентов в Кургане ничего такого не было, однако позаимствовать что-то полезное не позволяла гордость и апломб, мол, мы сами с усами. Постоянная потеря давления масла в системе гидроуправления трансмиссией и соответствуюшие отказы в работе –это бич трансмиссии ВгТЗ, а в курганской трансмиссии даже датчика давления нет, настолько все четко работает. Правда, у курганцев на постоянном контроле температура масла в трансмиссии. Но это и естественно. БМП-3 более тяжелая машина, и тот же гидротрансформатор в ней часто работает в разблокированном режиме, то есть, греет масло. В  БМД-3 гидротрансформатор в принципе и не нужен, так как практически всегда работает в заблокированном режиме. В общем, в курганской трансмиссии попросту отсутствовали технические решения, портившие волгоградскую трансмиссию. Двигатель УТД-29 имел маховик, и крутильные колебания его коленвала уже ощущались слабее. Реверс имел фрикционное включение, что обеспечивало его четкую работоспособность. Бустера включения передач имели совсем другие уплотнения, что позволяло обходиться масляным насосом трансмиссии с малой производительностью. Снаружи на картере курганской МПП практически отсутствуют трубки гидросистемы управления, а картер волгоградской МПП словно ёжик весь в мелких трубках, которые экипаж постоянно деформирует сапогами при техническом обслуживании. Не буду больше расписывать достоинства и недостатки этих машин, они уже сами сказали за себя. Тут можно было бы ещё привести кучу примеров по системам двигателя, ходовой части и др. Мне тоже с некоторых пор курганские технические решения стали нравиться больше.

Есть святое правило, что в процессе серийного производства любая самая хорошая машина должна подвергаться доводке в направлении упрощения конструкции с целью повышения надежности работы и облегчения эксплуатации. К сожалению, в БМД-3 и машинах на её базе это правило не сработало.

22 октября 2014 года я получил приглашение на участие в праздновании 50-летнего юбилея военно-научного отдела (научно-технического комитета) ВДВ. Быстро собрался и поехал в Москву. Оказывается, разогнанные Сердюковым А.Э. военно-научные органы снова восстановили. Наши преемники уже больше года пытаются восстановить свое влияние на процесс создания нового вооружения ВДВ. Это было приятно слышать.

                        

 

         Рис. 64  Новый командующий ВДВ А.Н.Сердюков

 

Также приятно было пообщаться с коллегами. Кто-то сдал, а кто-то еще держится молодцом. Вроде все живы, только Сан Саныч Петриченко и Толя Загорский ушли в мир иной. Борис Михайлович Островерхов все также часто общается с командованием ВДВ, настраивая в нужную сторону. Когда нас ознакомили с предстоящей программой перевооружения ВДВ, меня поразило, что, несмотря на всякие шарахания в технической политике, эта программа во многом повторяет нашу нереализованную программу. То есть, работа, начатая Василием Филипповичем, будет продолжена нынешними преемниками.

В 2015 году на ВгТЗ поступил серьезный госзаказ по серийному производству БМД-4М и машин на её базе. Пока завод осваивает «отверточную» сборку. Что получится в будущем, мне, пожалуй, не угадать, но будем надеяться на лучшее.

Осенью 2016 года В.А.Шаманов был избран депутатом Госдумы РФ. За годы его командования войсками много было и хорошего и плохого. Здесь, конечно, внес свою «лепту» и Министр обороны Сердюков-Табуреткин. Однако курс В.Ф.Маргелова в технической политике в основном сохранен.

Новым командующим ВДВ назначен Андрей Николаевич Сердюков, выходец из Воздушно-десантных войск.

 

 

       Рис. 65 Командующий ВДВ А.Н.Сердюков на ВгТЗ  

 

 

     Рис. 66 Зенитно-ракетный комплекс ВДВ «Птицелов»

 

19 октября 2018 года командующий ВДВ с делегацией в очередной раз посетил ВгТЗ, где заявил, что ВДВ за прошлые года уже получили 5 батальонных комплектов БМД-4М, в этом году ожидается еще 3 комплекта. Идет поставка в войска бронетранспортеров БТР-МДМ с Курганского машзавода. Модернизированная 125-мм СПТП «Спрут-СДМ1» в декабре должна начать госипытания, а в 2020 году машина начнет поступать в войска.

По информации из Интернета начаты работы по созданию для ВДВ на шасси БМД-4М зенитно-ракетного комплекса «Птицелов» и противотанкового ракетного комплекса «Корнет-Д». На семикатковом шасси СПТП создается 120-мм САО «Лотос». Значительное внимание уделяется вопросам автоматизации управления боевой техникой, внедрения новых систем разведки, связи и управления и роботизированных комплексов как новой составляющей системы вооружения. На базе бронетранспортера БТР-МДМ разрабатываются машина  управления противовоздушной обороной «Барнаул-Т», машина управления огнем артиллерии «Андромеда», командно-штабная машина «Кассиопея». Машину радиационной и химической разведки РХМ-5 планируется воссоздать также на базе бронетранспортера БТР-МДМ.

 

   

             Рис. 67  Машина управления ПВО ВДВ «Барнаул-Т»

Таким образом, несмотря на всякие передряги, реорганизации и прочие подводные камни, процесс перевооружения ВДВ современными видами ВВТ все-таки идет.

                             

                                                 

 

                                   ЭПИЛОГ

 

Вот и подошел я к концу своего копания в истории.  Только сейчас я понял, сколько информации не нашло места на этих страницах. О скольких людях, которые были хорошими помощниками в наших делах по перевооружению ВДВ, я не сказал ни слова. Однако эти частные подробности скорее всего затруднят  восприятие. Хотелось написать так, чтобы было понятно даже совсем постороннему человеку. Удалось ли это мне? Пусть рассудят читатели.

Выражаю  благодарность А.В.Маргелову, Ю.В.Назаренко и Анатолию Рябцу за информацию, размещенную ими в Интернете, которую я частично использовал в первой главе своих воспоминаний.

                                                                               

                                                                                        Город Волгоград

                                                                                        25 октября 2018 года

 

                

 

 

                                                                                                      ПРИЛОЖЕНИЕ                                                                                                                       

СОСТАВ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКОГО КОМИТЕТА  ВДВ (1964-2000 годы)

                                                                                     

    Как и во всех других войсках, важные решения о направлениях развития вооружения и военной техники принимало командование ВДВ, но повседневной реализацией этих решений занимался личный состав научно-технического комитета по своим направлениям деятельности. Конечно, офицеры НТК ВДВ работали не в одиночку. По мере необходимости к работе подключались офицеры родов войск и служб Управления командующего ВДВ.

             

                                                Рис. 1 Доронин В.Д.  

      В первую очередь следует отметить офицеров отделов воздушно-десантной техники и воздушно-десантной подготовки, а также бронетанковой службы, службы ракетно-артиллерийского вооружения и отдела начальника ракетных войск и артиллерии. Именно с этими отделами и службами НТК поддерживал постоянный и плотный контакт в своей работе с новыми образцами вооружения и средств десантирования.

       Научно-технический комитет ВДВ был создан во исполнение приказа Министра обороны СССР №00183 от 21 октября 1964 года.

Первый состав комитета:

-председатель НТК Доронин Владимир Дмитриевич;

-заместитель председателя НТК Устинович Владимир Адольфович;

-специалист по автобронетанковой технике (АБТТ) Лопатин Владимир Зиновьевич;

-специалист по ракетно-артиллерийскому вооружению (РАВ) Шадрин Михаил Иванович;

-специалист по средствам связи Жуков Борис Георгиевич;

-специалист по инженерной технике Сирый Евгений Петрович;

-специалист по парашютным приборам Доронин Николай Дмитриевич;

-специалисты по воздушно-десантной технике (ВДТ) Соловьев Алексей Васильевич, Мамыш Александр Ильич, Арабин Михаил Васильевич;

-несколько специалистов по вооружению родов войск.

Немного позднее в состав комитета влились специалист по людским парашютам Петриченко Александр Александрович (практически единственный специалист, пришедший с гражданской должности) и специалист по ВДТ Парийский Виталий Константинович. С уходом на пенсию Устиновича В.А. заместителем председателя был назначен Арабин М.В., а вместо ушедшего на повышение Шадрина М.И. прибыл Островерхов Борис Михайлович.

В разные годы штатный состав НТК существенно изменялся, однако первый состав был самым большим и включал 16-17 человек.

  

                      Рис. 2 Коленко Л.З. (слева) и Петриченко А.А.

 

Второй состав НТК ВДВ (с 1972 года):

-председатель НТК Коленко Леонид Захарович;

-заместитель председателя НТК Парийский Виталий Константинович;

-специалист по РАВ Островерхов Борис Михайлович;

-специалист по средствам связи Жуков Борис Георгиевич;

-специалист по АБТТ Щербаков Леонид Иванович, с 1977 года его заменил Бражников Юрий Акимович;

-специалист по людским парашютам Петриченко Александр Александрович;

-специалисты по ВДТ Гущин Владимир Тимофеевич, Сметанников Валерий Ильич, Маргелов Александр Васильевич, в 1977 году добавились Мироненко Александр Иванович и Запорожцев Василий Иванович.                                                                

                   Рис. 3 60-летие Леонида Захаровича, слева направо:

                      Булавский В.А, Пиотровский А.Ю, Бражников Ю.А,

                       Коленко Л.З, Островерхов Б.М. и Новожилов А.Г.          

 

 

                      

                                               Рис. 4 Островерхов Б.М.                                                                                                                                                                                                                                         

       Третий состав НТК ВДВ (с 1982 года):

-председатель НТК Островерхов Борис Михайлович;

-заместитель председателя НТК Парийский Виталий Константинович, с 1983 года Гущин Владимир Тимофеевич, с 1987 года Петриченко Александр Александрович, с 1992 года Бражников Юрий Акимович;

-специалист по АБТТ Бражников Юрий Акимович;

-специалист по РАВ Климачев Владимир Васильевич, с 1987 года Глуховский Владимир Ильич;

-специалист по людским парашютам Петриченко Александр Александрович;

-специалист по военно-транспортной авиации Чернов Борис Иванович;

-специалисты по ВДТ Мироненко Александр Иванович, Запорожцев Василий Иванович, Сметанников Валерий Ильич. В 1987-1988 годах вместо Мироненко А.И. и Сметанникова В.И. прибыли Загорский Анатолий Семенович и Сметанников Андрей Ильич.

Примерно в 1989-1990 годах удалось расширить штатный состав НТК и в комитет прибыли новые специалисты:

-специалист по вооружению ПВО Демченко Владимир Антонович;

-специалист по средствам автоматизации управления войсками Немашкало Владимир Федорович;

-специалист по АБТТ Пашкевич Владимир Евгеньевич.

В 1991 году после развала СССР увольняется Глуховский В.И. и на его место приходит Арабин Василий Михайлович, а также из отдела вычислительной техники переведен Фадеев Андрей Владимирович.

                   

                   Рис. 5 Бражников Ю.А.(фото 2019 г)

 

Четвертый состав НТК ВДВ (с 1994 года):

-председатель НТК Бражников Юрий Акимович;

-заместитель председателя НТК Смирнов Андрей Борисович;

-специалист по АБТТ Пашкевич Владимир Евгеньевич;

-специалист по вооружению ПВО Демченко Владимир Антонович;

-специалисты по РАВ Арабин Василий Михайлович, Фадеев Андрей Владимирович;

-специалист по средствам управления войсками Немашкало Владимир Федорович;

-специалисты по ВДТ Запорожцев Василий Иванович, Загорский Анатолий    Семенович. В 1997 году добавился Болдылев Владимир Борисович

 

                                                                                                        Рис. 6 Смирнов А.Б.

Пятый состав НТК ВДВ (с 1997 года):

-председатель НТК Смирнов Андрей Борисович;

-заместитель председателя НТК Пашкевич Владимир Евгеньевич;

 -специалист по вооружению ПВО Демченко Владимир Антонович;

-специалисты по РАВ Арабин Василий Михайлович, Фадеев Андрей Владимирович;

-специалист по средствам управления войсками Немашкало Владимир Федорович;

-специалисты по ВДТ Запорожцев Василий Иванович, Загорский Анатолий Семенович, Болдылев Владимир Борисович.

                                                                               Рис. 7 Комар И.Г.                                                                             Шестой состав НТК ВДВ (1999 -2002 годы):

-председатель НТК Комар Иван Геннадиевич;

-заместитель председателя НТК Болдырев Владимир Борисович;

-специалист по АБТТ Котелевский Сергей Сергеевич;

-специалист по экипировке Фадеев Андрей Владимирович.

Как видно из списка в сложные для Российской армии годы предыдущий состав НТК в основном разбежался. С 2000 года все НТК в видах и родах войск были переформированы в военно-научные комитеты. То же самое произошло и в ВДВ. ВНК ВДВ просуществовал до 2010 года, преимущественно занимаясь военно-научной тематикой. В руководстве ВНК ВДВ успели побывать Назаренко Ю.В., Котелевский С.С. и другие представители ВДВ. Далее Министр обороны Сердюков-Табуреткин ликвидировал и ВНК повсеместно. Однако с приходом на пост Министра обороны Шойгу С.К. в 2013 году начался процесс возрождения военно-научных органов, включая и ВДВ.

 

           Рис. 8 Банкет в честь 40-летия НТК ВДВ, в первом ряду слева

           направо: Сметанников В.И, Парийский В.К, Островерхов Б.М,

                         Шадрин М.И, Бражников Ю.А. и Валюк В.В.

 

                

 

              Рис. 9 На левом фото: Островерхов Б.М. и Шаманов В.А., 

       на правом фото: Островерхов.Б.М, Щербаков Л.И. и Шмаков В.М.

               

 

               Рис. 10 Март 2013 г, на 75-летии Островерхова Б.М.                           

     Слева направо: Сметанников В.И, Маргелов А.В, Островерхов Б.М,

                                  Щербаков Л.И, Глуховский В.И.               

                   

                Рис. 11 Шаманов В.А. и Островерховы Борис с Ириной

                                                    

                           Рис. 12 Полковник Маргелов А.В. (слева)

и председатель Совета ветеранов ВДВ генерал-майор Данильченко В.А.

 

                              

                                        Рис. 13 Полковник Жуков Б.Г.

                                  

                Рис. 14 Полковник Андроник В.В. (в 1986-1987 годах был                                       командиром испытательного взвода БМД-3)

 

   Пока, вот так! Документ не окончен. Может быть, кто-то что-то еще подскажет? Наверняка где-то переврал отчества или должности.  Ну, простите, писал по памяти…

 

 

---

Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 730; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!