ПРЕЦЕДЕНТНОЕ ПРАВО КАК ФАКТОР ОБЕСПЕЧЕНИЯ ДЕМОКРАТИЗАЦИИ НОРМ ПРАВА
Аннотация: несмотря на то, что в российском обществе прецедент не признан в качестве официального источника права, мы можем наблюдать интересную тенденцию по его применению в рамках судебной практики, а также судить о его влиянии в целом на процесс правотворчества в России
Ключевые слова: прецедент, прецедентное право, судебный прецедент, административный прецедент, правотворчество
CASE LAW AS A FACTOR IN ENSURING THE DEMOCRATIZATION OF LEGAL NORMS
Abstract: despite the fact that in Russian society the precedent is not recognized as an official source of law, we can observe an interesting trend in its application in the framework of judicial practice, as well as judge its impact on the law-making process in Russia as a whole
Keywords: precedent, case law, judicial precedent, administrative precedent, law making
Одним из ключевых признаков любой правовой системы является перечень ее официальных юридических источников права. Источники права (в формально-юридическом смысле) – внешняя форма официального выражения и существования правовых норм, которые создаются органами государства для регулирования общественных отношений. В теории и практике их изучение носит прежде всего констатирующий характер и заключается чаще всего в выстраивании их иерархии. Однако, они имеют гораздо более важное значение, прежде всего потому, что именно они определяют форму закрепления, фиксации норм права. Источник права представляет собой по сути целый комплекс инструментов, включающий в себя не только вид документа, но и процедуру его принятия, круг субъектов, отвечающих за его содержание, специфические особенности внесения изменений и многое другое. Как следствие, тип источника права предопределяет особенности правотворческой деятельности, специфику юридической практики, и, на наш взгляд, оказывает существенное влияние на возможности по участию в его создании граждан государства[16].
|
|
|
На сегодняшний день юридической науке наиболее известны следующие источники права: правовой обычай, нормативный договор, нормативно-правовой акт, судебный и административный прецедент.
Каждый из этих источников права имеет свои особенности создания. Так, например, правовой обычай формируется в ходе становления и закрепления юридического и жизненного опыта множества поколений людей; нормативный договор закрепляет волю нескольких субъектов; нормативно-правовой акт является официальной волей государства, государственных органов, а в ряде случаев – предприятий, учреждений, организаций. При этом, каждая из форм права предполагает участие граждан в его формировании[17] , например, основной источник российского права – нормативно-правовой акт предполагает привлечение граждан к его созданию посредством институтов опосредованной демократии (выборы депутатов в Государственную Думу ФС РФ), участия их в работе государственных органов (в рамках государственной службы), вступления в различные политические партии и другие.
|
|
|
Особенностью же прецедента как источника права является то, что к его созданию можно быть привлеченным непосредственно, доказывая правоту своих действий, например, в суде. Важным является то, что в условиях современной судебной системы, судья становится арбитром и потому, формально, не может сформулировать содержание правила поведения по своему усмотрению. Он обязан исходить из позиции сторон, принять ту или иную позицию. Это раскрывает колоссальные возможности для учета интересов граждан. Поиск права – это задача, которая должна выполняться сообща всеми, каждым в своей сфере и с использованием всех методов. Имею ввиду при этом, в том числе, практикующих в суде юристов. Подобная практика поможет достичь в обществе учёта всех интересов, баланса мнений и гармонии в обществе.
Также резко увеличивается степень согласования интересов субъектов права в процессе правотворчества. Правотворчество и прецедент – в юридическом смысле понятия неразделимые. Ведь прецедент создает надёжную основу для процесса создания определённой нормы права с одной стороны, как порождение граждан, а с другой, частично как воля высшей судебной инстанции, способной оценить предлагаемое гражданами поведение с точки зрения его соответствия уже имеющимся нормам права[18].
|
|
|
При таком процессе будет происходит демократизация норм права, так как это будет отвечать реальному запросу со стороны населения. И стоит учесть тот фактор, что сам процесс правового согласования интересов в этом случае будет начинаться уже на первой, начальной стадии правотворчества.
Однако, судьба прецедента в России более чем неоднозначна. Одни считают, что признание судебного прецедента в качестве одного из источников российского права противоречит конституционно признанному и закреплённому принципу разделения властей[19]и вообще это никаким образом не согласуется с характером романо-германской системы права. Другие утверждают, что судебного прецедента невозможно избежать как источника права, так как судьи — это такие же субъекты права, которые своими решениями и создают судебную практику, а также это может обеспечить возможность гражданам принимать непосредственно участие в создании норм права.
|
|
|
Изучая судебную практику РФ последних лет, мы приходим к тому, что появление судебного прецедента в России возможно, будет иметь существенные отличия от создания судебного прецедента, например, в англосаксонской системе права. В Англии прецедент рождается как бы «снизу вверх». То есть низший суд выносит определённое решение по конкретному сложному делу, создаёт какой-то новый принцип, правило. Если апелляционный суд при обжаловании решения отказывает заявителю, то решение первого суда остаётся в силе.
В России схема формирования судебной практики, по сути представляющей собой все-таки прежде всего волю судебной власти, иная. По одному конкретному делу разные суды могут вынести разное решение и однозначной практики вообще не может быть. Высший суд, изучая определённое количество спорных дел, издаёт документ, что по конкретному делу при таких обстоятельствах будет одно решение, а при иных обстоятельствах другое решение. И судебная практика в таком случае идёт уже «сверху вниз». Во что это может вылиться, если прецедентное право будет введено – трудно предсказать, но если схема сохраниться, то говорить о превалировании в созданном прецеденте воли народа перед волей конкретной судебной инстанции будет проблематично.
В современной России, судьба судебного прецедента стала неоднозначной после наступления 2000-х годов. Она во многом зависела от мнения и личной политики назначаемых председателей высших судов. Так, в 2005 году председатель ВАС РФговорил, что российский прецедент – это не прецедент. И судебная практика в России находится где-то по середине. При этом он был известен как ярый сторонник прецедентного права и окончательный переход к прецедентной системе - нужное направления развития системы права.
В 2006 году на сайтах российских арбитражных судов всех уровней появились разделы с текстами судебных актов. С 2007 году начинает работать централизованная информационная система «Банк решений арбитражных судов». Позже она была дополнена единой системой «Картотека арбитражных дел». Многие суды, осознавая прецедентное значение решений высших судебных инстанций, стали очевидным образом ссылаться на них в своих собственных актах на основание для принятия решений. В последующем, эта практика стала распространяться и в судах общей юрисдикции.
Если говорить об административном прецеденте, то в России его официально не существует в теории. История этого вида прецедента в отечественной науке достаточно слабо разработана, о чём открыто и пишут учёные[20].
Возвращаясь к вопросу о различии в функционировании прецедента в России и в англосаксонских странах, остро выявляется проблема того, откуда «возникает» прецедент. В нашей стране он идёт как бы «сверху вниз» - то есть от суда высшей инстанции к судам более низшей инстанции. Возникают сомнения и в том, насколько высшие суды готовы стать арбитрами, а не выразителями государственной воли.
Подводя итог, хочется сказать, что несмотря на все имеющиеся серьёзные противоречия, прецедентное право в своей совокупности имеет серьёзный потенциал для развития в России.
Список литературы
1. Марченко М.Н. Судебная практика как источник современного российского права // Источники права. Учебное пособие // 2008 г. - с. 385
2. Султанова Э.Ш. Административный прецедент в системе источников права: проблемы исследования // Актуальные проблемы российского публичного права. [Электронный ресурс] - URL:http://conf.omua.ru/content/administrativnyy-precedent-v-sisteme-istochnikov-prava-problemy-issledovaniya (дата обращения: 11.02.21)
3. Халиулин В.Е. Согласование интересов субъектов права как предпосылка формирования гражданского общества в Российской Федерации. Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук / СГЮА. Саратов, 2008. ― 26 с.
4. Халиулин В.Е. Диалог граждан и государства как условие формирования ответственной власти // Правонарушение и юридическая ответственность: сб.науч.ст. по итогам Межвузовского круглого стола. Саратов, 2012. С. 100-102
5. Халиулин В.Е. Проблемы легитимности нормативного акта // Город в современном пространстве: культура, политика, экономика, право: сб. науч.тр. Саратов, 2011. С. 116-117
Казаков К. А.
Киселёва А. В.
Научный руководитель Эпштейн В. А.
(РАНХиГС при Президенте России)
СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ И МЕССЕНДЖЕРЫ В СТРУКТУРЕ ПРЯМОЙ ПУБЛИЧНОЙ ДИПЛОМАТИИ ГОСУДАРСТВА (НА ПРИМЕРЕ ОФИЦИАЛЬНЫХ РУССКОЯЗЫЧНЫХ АККАУНТОВ ВНЕШНЕПОЛИТИЧЕСКИХ ОРГАНОВ И ДИПЛОМАТИЧЕСКИХ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ И ГОСУДАРСТВА ИЗРАИЛЬ)
Аннотация: авторами предпринята попытка анализа роль социальных медиа в публичной дипломатии государственных акторов. На основании анализа действий Соединенных Штатов Америки и Государства Израиль сделаны выводы о стратегиях использования подобных ресурсов.
Ключевые слова: публичная дипломатия, социальные сети, мессенджеры, положительный образ государства, вмешательство во внутренние дела, США, Израиль
SOCIAL NETWORKS AND MESSENGERS IN THE STRUCTURE OF THE STATE'S DIRECT PUBLIC DIPLOMACY (FOR EXAMPLE, THE OFFICIAL RUSSIAN-LANGUAGE ACCOUNTS OF THE FOREIGN MINISTRIES AND DIPLOMATIC MISSIONS OF THE UNITED STATES OF AMERICA AND THE STATE OF ISRAEL)
Annotation: the authors attempt to analyze the role of social media in public diplomacy of state actors. Based on the analysis of the activities of the United States of America and the State of Israel, conclusions are drawn about the strategies for using such resources.
Key words: public diplomacy, social networks, messengers, positive image of the state, interference in internal affairs, USA, Israel
На современном этапе развития международных отношений государства стремятся достигать своих целей не только методами прямого военно-политического или экономического давления, но воздействуя на общественность государства-объекта давления. Подобное воздействие может оказываться как в прямой форме, так и косвенным образом.
При прямом воздействии необходимое информационное сообщение передается по официальным каналам коммуникаций: брифинги, пресс-конференции, публикации в печатных изданиях и на интернет-ресурсах органов власти – и от имени соответствующего государства или его органа. Например, для поддержания образа США, как лидера демократического мира и государства, поддерживающего демократические процессы в других странах, на сайте Государственного Департамента ежегодно появляется «Доклад о соблюдении прав человека», чья публикация должна демонстрировать «давнюю приверженность Соединенных Штатов Америки делу защиты прав человека и основных свобод» [10].
Воздействие может происходить и косвенным образом. В таком случае необходимая информация транслируется через сеть финансируемых СМИ и «независимых» аккаунтов в социальных сетях и мессенджерах, чаще всего позиционирующих себе как альтернативные источники информации. Ярким примером подобных каналов коммуникаций является сеть радиостанций и связанных с ними интернет-ресурсов, финансируемых Государственным Департаментом США.
В качестве источника публичной дипломатии следует расценивать только прямые каналы коммуникации, т. к. в остальных случаях обыватель имеет дело с информацией подаваемой альтернативными и независимыми СМИ.
В современных условиях особое внимание уделяется коммуникациям через социальные сети и мессенджеры из-за нескольких факторов. Во-первых, они обладают значительным охватом аудитории (в 2020 г. количество пользователей подобных ресурсов составило около 49% от всего населения Земли) [11]. Во-вторых, социальные сети и мессенджеры позволяют подавать информацию более оперативно и без смысловых искажений в отличие от СМИ [1]. В-третьих, подобные ресурсы с помощью рекламных технологий и репостов позволяют распространять информацию даже среди тех, кто изначально не был в ней заинтересован.
В рамках исследования был проведен контент-анализ официальных русскоязычных аккаунтов США и Израиля в «Фейсбуке» [2; 3; 6], «Твиттере» [4: 5: 8], «ВКонтакте» [7] и «Телеграмме» [9]. Выбор стран обуславливается необходимостью изучения поведения акторов, которые преследуют разные цели. Так США являются примером страны, которая проводит агрессивную политику с целью дискредитации в глазах общественности объекта воздействия ее же руководства. А израильское поведение иллюстрирует оборонительную стратегию, при которой целью является формирование собственного положительного имиджа в глазах нейтрально или негативно настроенной аудитории.
Американские дипломаты на страницах Государственного Департамента США и Посольства США в Москве публикуют материалы по следующим основным темам: вопросы соблюдения прав человека и следования демократическим ценностям в России и Белоруссии, роль США на мировой арене, американские технологические достижения. На наш взгляд, подобная подборка материалов способствуют формированию у пользователя представление о США как развитом государстве, которое активно борется с мировыми угрозами, сообща со своими союзниками и действуя в рамках крупных международных организаций, а также стремится к установлению демократических ценностей в странах с авторитарными и тоталитарными режимами.
В рамках публичной дипломатии Израиля на страницах Министерства Иностранных дел и Посольства Израиля в России публикуются материалы, посвященные израильским достижениям в областях медицины, технических наук и археологии, еврейским традициям, а также событиям внешней политики государства еврейского народа. Таким образом формируется образ мирного развитого государства с богатыми культурными традициями, обладающего законным историческим правом на собственную территорию.
На основе контент-анализа мы приходим к выводу, что разница между оборонительной и наступательной стратегиями публичной дипломатии сводится к наличию или отсутствию комментариев о внутренних делах государства-объекта, которые могут быть расценены как вмешательство во внутренние дела государства.
Таким образом, прямая публичная дипломатия государства в социальных сетях и мессенджерах – деятельность, направленная на распространение информации, формирующей определённый образ субъекта действия у населения страны объекта деятельности, с помощью официальных аккаунтов внешнеполитических органов и высших должностных лиц страны. В зависимости от целей организатора подобные сообщения могут содержать лишь информацию о стране-субъекте, если необходимо исправить сложившийся у общественности образ, или дополнительно сообщения о внутренней повестке объекта, которые могут трактоваться как вмешательство во внутренние дела, в случае необходимости формирования образа союзника для общественности в борьбе с режимом.
Список литературы
1. Концевая Н.А. Трансформация взаимодействия паблик рилейшнз и публичной дипломатии с аудиторией // Историческая и социально-образовательная мысль. – 2015.
2. Официальная русскоязычная страница Государственного департамента США в «Фейсбук» [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://www.facebook.com/usaporusski/?ref=page_internal (дата обращения: 16.02.2021).
3. Официальная русскоязычная страница Министерства иностранных дел Государства Израиль в «Фейсбук» [Электронный ресурс]- Режим доступа: https://m.facebook.com/IsraelRussian/ (дата обращения: 03.02.2021).
4. Официальная русскоязычная страница Министерства иностранных дел Государства Израиль в «Твиттер» [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://mobile.twitter.com/IsraelRussian (дата обращения: 04.02.2021).
5. Официальная русскоязычная страница Посольства Израиля в России в «Твиттер» [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://mobile.twitter.com/israelinrussia (дата обращения: 03.02.2021).
6. Официальная русскоязычная страница Посольства США в Москве в «Фейсбук» [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://m.facebook.com/russia.usembassy (дата обращения: 02.02.2021).
7. Официальная русскоязычная страница Посольства США в России в «ВКонтакте» [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://vk.com/usembru (дата обращения: 02.02.2021).
8. Официальная русскоязычная страница Посольства США в РФ в «Твиттер» [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://mobile.twitter.com/usembru (дата обращения: 02.02.2021).
9. Официальная русскоязычный канал Министерства иностранных дел Израиля в «Телеграмм» [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://t.me/IsraelinRussian (дата обращения: 10.02.2021).
10. Сайт Государственного Департамента Соединённых Штатов Америки [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://www.state.gov/ (дата обращения: 07.11.2019).
11. Сайт We Are Social Inc. [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://wearesocial.com/blog/2020/01/digital-2020-3-8-billion-people-use-social-media (дата обращения: 07.12.2020).
Козлова Д.А.
Научный руководитель Зоткин А.А.
(МГУ имени М.В. Ломоносова)
Дата добавления: 2021-07-19; просмотров: 120; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!