Маргарита или Лиза (ныне ставшая Катей).
Чем жить? Душа моя слетает
с запёкшегося рта. Фонтанов,
ты грубым стал и жалким.
Твоя мужская сила где она?
Я стану у открытого окна.
Смотри какой громадный воздух шевелится.
Смотри соседний виден дом.
Смотри, смотри, смотри, смотри кругом.
Смотри на подоконник я влезаю,
на подоконник веткой становлюсь.
Фонтанов .
Курсистка подожди меня.
Она .
На подоконник кружкой становлюсь.
Фонтанов .
Курсистка что с тобой.
Она .
На подоконник свечкой становлюсь.
Фонтанов .
Курсистка ты сошла с ума.
Она .
Я приезжаю.
Тут нигде не сказано, что она прыгнула в окно, но она прыгнула в окно. Она упала на камни. И она разбилась. Ох, как страшно.
Фонтанов .
Долго думать я не буду,
я последую за ней.
Я побью в шкапах посуду,
уничтожу календарь.
Я зажгу повсюду лампы,
позову сюда дворецкого
и возьму с собой в дорогу
навсегда портрет Грудецкого.
Потом три часа играла музыка.
Он .
Маргарита Маргарита
дверь скорее отвори,
дверь в поэзию открыта,
ты о звуках говори.
Мы предметов слышим звуки,
музыку как жир едим.
Маргарита для науки
мы не верим что мы спим.
Мы не верим что мы дышим,
мы не верим что мы пишем,
мы не верим что мы слышим,
мы не верим что молчим.
Он .
Ночь на небо поднималась.
тусклый месяц как душа
над землёю возносился,
в камышах густых шурша,
рыба бегала по речке
|
|
|
и печальный лев рычал.
Города стояли прямо,
за добычей мчался бобр.
Он .
Я миролюбие своё терял.
Он .
Неизбежные года
нам шли навстречу как стада.
Кругом зелёные кусты
невзрачно, сонно шевелились.
Он .
Нам больше думать нечем.
У него отваливается голова.
<1931–1934>
Приглашение меня подумать*
Будем думать в ясный день,
сев на камень и на пень.
Нас кругом росли цветы,
звёзды, люди и дома.
С гор высоких и крутых
быстро падала вода.
Мы сидели в этот миг,
мы смотрели всё на них.
Нас кругом сияет день,
под нами камень, под нами пень.
Нас кругом трепещут птицы,
и ходят синие девицы.
Но где же, где же нас кругом
теперь отсутствующий гром.
Мы созерцаем часть реки,
мы скажем камню вопреки:
где ты ночь отсутствуешь
в этот день, в этот час?
искусство что ты чувствуешь,
находясь без нас?
государство где ты пребываешь?
Лисицы и жуки в лесу,
понятия на небе высоком, –
подойди Бог и спроси лису:
что лиса от утра до вечера далеко?
от слова разумеется до слова цветок
большое ли расстояние пробежит поток?
Ответит лиса на вопросы Бога:
это всё исчезающая дорога.
Ты или я или он, мы прошли волосок,
|
|
|
мы и не успели посмотреть минуту эту,
а смотрите Бог, рыба и небо, исчез тот кусок
навсегда, очевидно, с нашего света.
Мы сказали: да это очевидно,
часа назад нам не видно.
Мы подумали – нам
очень одиноко.
Мы немного в один миг
охватываем оком.
И только один звук
ощущает наш нищий слух.
И печальную часть наук
постигает наш дух.
Мы сказали: да это очевидно,
всё это нам очень обидно.
И тут мы полетели.
И я полетел как дятел,
воображая что я лечу.
Прохожий подумал: он спятил,
он богоподобен сычу.
Прохожий ты брось неумное уныние,
гляди кругом гуляют девы синие,
как ангелы собаки бегают умно,
чего ж тебе неинтересно и темно.
Нам непонятное приятно,
необъяснимое нам друг,
мы видим лес шагающий обратно
стоит вчера сегодняшнего дня вокруг.
Звезда меняется в объеме,
стареет мир, стареет лось.
В морей солёном водоёме
нам как‑то побывать пришлось,
где волны издавали скрип,
мы наблюдали гордых рыб:
рыбы плавали как масло
по поверхности воды,
мы поняли, жизнь всюду гасла
от рыб до Бога и звезды.
И ощущение покоя
всех гладило своей рукою.
Но увидев тело музыки,
вы не заплакали навзрыд.
Нам прохожий говорит:
скорбь вас не охватила?
Да музыки волшебное светило
|
|
|
погасшее имело жалкий вид.
Ночь царственная начиналась
мы плакали навек.
<1931–1934>
«Мне жалко что я не зверь…»*
Мне жалко что я не зверь,
бегающий по синей дорожке,
говорящий себе поверь,
а другому себе подожди немножко,
мы выйдем с собой погулять в лес
для рассмотрения ничтожных листьев.
Мне жалко что я не звезда,
бегающая по небосводу,
в поисках точного гнезда
она находит себя и пустую земную воду,
никто не слыхал чтобы звезда издавала скрип,
её назначение ободрять собственным молчанием рыб.
Ещё есть у меня претензия,
что я не ковёр, не гортензия.
Мне жалко что я не крыша,
распадающаяся постепенно,
которую дождь размачивает,
у которой смерть не мгновенна.
Мне не нравится что я смертен,
мне жалко что я неточен.
Многим многим лучше, поверьте,
частица дня единица ночи.
Мне жалко что я не орёл,
перелетающий вершины и вершины,
которому на ум взбрёл
человек, наблюдающий аршины.
Мне жалко что я не орёл,
перелетающий длинные вершины,
которому на ум взбрёл
человек, наблюдающий аршины.
Мы сядем с тобою ветер
на этот камушек смерти.
Мне жалко что я не чаша,
мне не нравится что я не жалость.
Мне жалко что я не роща,
которая листьями вооружалась.
|
|
|
Мне трудно что я с минутами,
меня они страшно запутали.
Мне невероятно обидно
что меня по‑настоящему видно.
Ещё есть у меня претензия,
что я не ковёр, не гортензия.
Мне страшно что я двигаюсь
не так как жуки жуки,
как бабочки и коляски
и как жуки пауки.
Мне страшно что я двигаюсь
непохоже на червяка,
червяк прорывает в земле норы,
заводя с землёй разговоры.
Земля где твои дела,
говорит ей холодный червяк,
а земля распоряжаясь покойниками,
может быть в ответ молчит,
она знает что всё не так
Мне трудно что я с минутами,
они меня страшно запутали.
Мне страшно что я не трава трава,
мне страшно что я не свеча.
Мне страшно что я не свеча трава,
на это я отвечал,
и мигом качаются дерева.
Мне страшно что я при взгляде
на две одинаковые вещи
не замечаю что они различны,
что каждая живёт однажды.
Мне страшно что я при взгляде
на две одинаковые вещи
не вижу что они усердно
стараются быть похожими.
Я вижу искажённый мир,
я слышу шёпот заглушённых лир,
и тут за кончик буквы взяв,
я поднимаю слово шкаф,
теперь я ставлю шкаф на место,
он вещества крутое тесто
Мне не нравится что я смертен,
мне жалко что я не точен,
многим многим лучше, поверьте,
частица дня единица ночи
Ещё есть у меня претензия,
что я не ковёр, не гортензия.
Мы выйдем с собой погулять в лес
для рассмотрения ничтожных листьев,
мне жалко что на этих листьях
я не увижу незаметных слов,
называющихся случай, называющихся
бессмертие, называющихся вид основ.
Мне жалко что я не орёл,
перелетающий вершины и вершины,
которому на ум взбрёл
человек, наблюдающий аршины.
Мне страшно что всё приходит в ветхость,
и я по сравнению с этим не редкость.
Мы сядем с тобою ветер
на этот камушек смерти.
Кругом как свеча возрастает трава,
и мигом качаются дерева.
Мне жалко что я не семя,
мне страшно что я не тучность.
Червяк ползёт за всеми,
он несёт однозвучность.
Мне страшно что я неизвестность,
мне жалко что я не огонь.
<1934>
Сутки*
Ответ .
Вбегает ласточка.
Вопрос .
Но кто ты ласточка небес,
ты зверь или ты лес.
Несуществующий ответ ласточки .
Я часовщик.
Вопрос .
Но кто тебя здесь повстречал
в столичном этом мраке,
где вьются гнёзда надо мной,
где нет зелёных листьев,
и страждет человек земной,
спят раки,
где моря нет?
Где нет значительной величины воды.
Скажи кто ты?
Тут мрак палат.
Ответ ласточки .
Я солдат.
Я солдат.
Сбегает ночь с вершины горной.
Вершина пребывает чёрной.
Звезда нисходит с небосклона.
Он пуст
как куст.
Вопрос .
Не небосклон ли ты жалеешь,
когда на нём как планета алеешь,
заменяя собой звезду,
упавшую сию минуту
в рощу.
Ответ ласточки .
Стал небосклон пустым и чистым
как небосвод.
Прохладу Бог послал,
день встаёт.
Вопрос .
Проходит час времени.
Ответ .
Проходит час времени.
Вопрос .
Похож ли ветер на цветки,
на маргаритки и тюльпаны.
Ответ .
Сидел старик.
Из рук он делает щитки
для сохраненья глаз
от блеска.
Вопрос .
Похож ли ветер на скамью?
Ответ .
Понятное над нами всходит утро,
за пищей хочется лететь
и рассуждая мудро
петь.
Вопрос .
Скажи кто прав,
я
или
вершины трав.
И кто без чувств лежит как яблоко.
Ответ .
Мы чуем камни просыпаются,
они заводят разговор,
они как листья осыпаются
с вершины благородных гор.
Пустые числа оживлены
сиянием от нас уходящей луны.
День наступает,
мир растёт.
Вопрос .
Ах ласточка ты коршун.
Столица здесь.
Здесь мира нет.
Здесь моря нет.
Поеду лучше в Оршу.
Ласточка .
Не есть ли море лучший мир.
Не есть ли море лучший мир.
Он рос.
Спрашивающий .
Ласточка что нам делать?
Ты сама задаёшь вопрос.
Твои меняются черты.
Скажи где ты?
Ответ .
Снег был зимой числом.
Он множествен.
Теперь в ручье кивать веслом
ты можешь.
Вопрос .
Проходит час времени.
Ответ .
Проходит час времени.
Вопрос .
Не избегают ли нас.
Ответ .
Проплыли тучи синие как краска.
Жук пробежал. Трава подвинулась на точку
за этот час. Ногой ударил муравей
упавшую звезду как незначительную точку,
и в море плыл корабль, передвигаясь проще простого.
Кто нас может избегать?
Вопрос .
Не обегают ли нас.
Мы посторонние места
что дороже смерти.
Смотри с пустынного моста
хочу волнам я крикнуть верьте,
и я к тебе приду вода
в гости.
Ответ .
Безупречная вода.
Она бежит бездонные года,
она стоит на месте миг,
печаль ей незнакома.
Она под каждою ложбиной дома.
Она ленивица.
Она просторна.
Она горда,
она тверда,
она бесспорна.
Она отсутствие луча.
Вопрос .
Шипит брошенная в ручей свеча,
из неё выходит душа.
Плачет кинутый в воду крот
и слепыми глазами читает небосвод.
И рыбак сидящий там где река
незаметно превращается в старика.
Быть может он боится блеска.
Ответ .
Чернеет всё,
день кончился.
Ещё раз
на бранном месте
где происходила битва
вновь опускается молитва.
Тут совершается молитва.
С вершин травы роса стекает.
Жук спать идёт. Звезда мелькает.
Планетами вновь полон небосклон.
Меркнет море. Где муравей, зрит волны он.
Он потирает лапой точку песка.
Плывёт потушенная рыба.
Сутки прошли.
Вопрос .
Похож ли лес на ночь.
Деревья есть частица ночи,
дубы есть звёзды, птицы влага,
листья ответ.
В лесу отсутствует крушение.
Ответ .
Сутки прошли.
Сутки прошли.
Зашумела листва.
<1934?>
Потец*
Части
Сыны стояли у стенки сверкая ногами, обутыми в шпоры. Они обрадовались и сказали:
Обнародуй нам отец
Что такое есть Потец.
Отец, сверкая очами, отвечал им:
Вы не путайте сыны
День конца и дочь весны.
Страшен, синь и сед Потец.
Я ваш ангел. Я отец.
Я его жестокость знаю,
Смерть моя уже близка.
На главе моей зияют
Плеши, лысины – тоска.
И если жизнь протянется,
То скоро не останется
Ни сокола ни волоска.
Знать смерть близка.
Знать глядь тоска.
Сыновья, позвенев в колокольчики, загремели в свои языки:
Да мы тебя не о том спрашиваем,
Мы наши мысли как чертог вынашиваем.
Ты скажи‑ка нам отец
Что такое есть Потец.
И воскликнул отец: Пролог,
А в Прологе главное Бог.
Усните сыны,
Посмотрите сны.
Сыновья легли спать. Спрятав в карман грибы. Казалось, что стены, и те были послушны. Ах, да мало ли что казалось. Но в общем немногое и нам как и им казалось. Но чу! Что это? Отец опять непрямо отвечал на вопрос. И вновь проснувшимся сыновьям он сказал вот что, восклицая и сверкая бровями:
Пускай поёт и пляшет
Седой народ.
Пускай руками машет
Как человек.
В мирный день блаженства
Ты истекаешь.
Как скоро смерти совершенство
Я сам постигну.
Несутся лошади как волны,
Стучат подковы.
Лихие кони жаром полны
Исчезнув скачут.
Но где ж понять исчезновенье,
И все ль мы смертны?
Что сообщишь ты мне мгновенье,
Тебя ль пойму я?
Кровать стоит передо мною,
Я тихо лягу.
И уподоблюсь под стеною
Цветам и флагу.
Сыны, сыны. Мой час приходит.
Я умираю. Я умираю.
Не ездите на пароходе,
Всему конец.
Сыновья, построясь в ряды, сверкая ногами, начинают танцевать кадриль. Первый сын, или он же первая пара:
Что такое есть Потец
Расскажите мне отец.
Второй сын, или он же вторая пара:
Может быть Потец свинец
И младенец и венец.
Третий сын, или он же третья пара:
Не могу понять отец,
Где он? кто же он, Потец?
Отец, сверкая очами, грозно стонет:
Ох в подушках я лежу.
Первый сын:
Эх отец, держу жужу.
Ты не должен умереть,
Ты сначала клеть ответь.
Второй сын, танцуя как верноподданный:
Ах, Потец, Потец, Потец.
Ах, отец, отец, отец.
И третий сын, танцуя как выстрел:
Куклы все туша колпак,
Я челнок челнок челнак.
Сыновья прекращают танцевать – не вечно же веселиться, и садятся молча и тихо возле погасшей кровати отца. Они глядят в его увядающие очи. Им хочется всё повторить. Отец умирает. Он становится крупным как гроздь винограда. Нам страшно поглядеть в его, что называется, лицо. Сыновья негласно и бесшумно входят каждый в свою суеверную стену.
Потец это холодный пот, выступающий на лбу умершего. Это роса смерти, вот что такое Потец.
Часть вторая
Отец летает над письменным столом. Но не думайте, он не дух.
Я видел пожалуйте розу,
Сей скучный земли лепесток.
Последние мысли, казалось,
Додумывал этот цветок.
Он горы соседние гладил
Последним дыханьем души.
Над ним проплывали княгини
И звёзды в небесной глуши.
Мои сыновья удалились,
И лошадь моя как волна
Стояла и била копытом,
А рядом желтела луна.
Цветок убеждённый блаженства,
Приблизился Божеский час.
Весь мир как заря наступает,
А я словно пламя погас.
Отец перестаёт говорить стихами и закуривает свечу, держа её в зубах как флейту. При этом он подушкой опускается в кресло.
Входит первый сын и говорит: Не ответил же он на вопросы. Поэтому он сразу обращается к подушке с вопросом:
Подушка подушка
Ответь наконец
Что такое есть Потец.
Подушка, она же отец:
Я знаю. 3наю!
Второй сын спрашивает второпях:
Так отвечай же,
Почто безмолвствуешь.
Третий сын совершенно распалён:
Напрасно вдовствуешь
Уютная подушка.
Давай ответ.
Первый сын:
Отвечай же.
Второй сын:
Огня сюда, огня!
Третий сын:
Я сейчас кого‑нибудь повешу:
Подушка, она же отец:
Немного терпенья,
Может быть я на всё и отвечу.
Хотел бы послушать пенье,
Тогда смогу разговаривать.
Я очень устал.
Искусство дало бы мне новые силы.
Прощай пьедестал,
Я хочу послушать ваши голоса под музыку.
Тогда сыновья не смогли отказать этой потрясённой просьбе отца. Они стали гуртом как скот и спели всеобщую песню.
Был брат брит Брут
Римлянин чудесный.
Все врут. Все мрут.
Это был первый куплет.
Второй куплет:
Пел пил пробегал
Один канатоходец.
Он акробат. Он галл.
Третий куплет:
Иноходец
С того света
Дожидается рассвета.
И пока они пели, играла чудная, превосходная, всё и вся покоряющая музыка. И казалось, что разным чувствам есть ещё место на земле. Как чудо стояли сыновья вокруг невзрачной подушки и ждали с бессмысленной надеждой ответа на свой незавидный и дикий, внушительный вопрос: что такое Потец? А подушка то порхала, то взвивалась свечкою в поднебесье, то как Днепр бежала по комнате. Отец сидел над письменным как Иван да Марья столом, а сыновья словно зонты стояли у стенки. Вот что такое Потец.
Часть третья
Отец сидел на бронзовом коне, а сыновья стояли по его бокам. А третий сын то стоял у хвоста, то у лица лошади. Как видно и нам и ему, он не находил себе места. А лошадь была как волна. Никто не произносил ни слова. Все разговаривали мыслями.
Тут отец сидя на коне и поглаживая милую утку, воскликнул мысленно и засверкал очами:
Всё ждёте что скажет отец,
Объяснит ли он слово Потец.
Боже я безутешный вдовец,
Я безгрешный певец.
Первый сын, нагибаясь, поднял с полу пятачок и простонал мысленно и засверкал ногами:
Батюшка наступает конец.
Зрю на лбу у тебя венец.
Зря звонишь в бубенец.
Ты уже леденец.
Второй сын был тоже очень омрачён, она нагнулся с другого бока и поднял дамский ридикюль. Он заплакал мыслями и засверкал ногами:
Когда бы я был жрец
Или мертвец игрец,
Я Твой посетил бы дворец
О всесильный Творец.
А третий сын стоя у хвоста лошади и пощипывая свои усы мыслями, засверкал ногами:
Где ключ от моего ума?
Где солнца луч,
Подаренный тобой зима?
А переместясь к лицу лошади, которая была как волна, и поглаживая мыслями волосы, засверкал ногами:
Бровей не видишь ты отец,
Кровей каких пустых потец.
Тогда отец вынул из карманов дуло одного оружия и показывая его детям, воскликнул громко и радостно, сверкая очами:
Глядите: дуло,
И до чего ж его раздуло.
Первый сын:
Где? покажи.
Второй сын:
Везде. Как чижи.
Третий сын:
Последний страх
Намедни
После обедни
Рассыпался в прах.
И вдруг открылись двери рая,
И нянька вышла из сарая,
И был на ней надет чепец.
И это снова всем напомнило их вечный вопрос о том,
Что такое есть Потец.
Вмиг наступила страшная тишина. Словно конфеты лежали сыновья поперёк ночной комнаты, вращая белыми седыми затылками и сверкая ногами. Суеверие нашло на всех.
На няньке был надет чепец,
Она висела как купец.
Нянька стала укладывать отца спать, превратившегося в детскую косточку. Она пела ему песню:
Над твоею колыбелью
По губам плывёт слюна
И живет луна.
Над могилою над елью
Спи тоскуй,
Не просыпайся,
Лучше рассыпайся.
Эй кузнец куй! куй!
Мы в кузнице уснём.
Мы все узники.
И пока она пела, играла чудная, превосходная, всё и вся покоряющая музыка. И казалось, что разным чувствам есть ещё место на земле. Как чудо стоят сыновья возле тихо погасшей кровати отца. Им хочется всё повторить. Нам страшно поглядеть в его, что называется, лицо. А подушка то порхала, то взвивалась свечкой в поднебесье, то как Днепр бежала по комнате. Потец это холодный пот, выступающий на лбу умершего. Это роса смерти, вот что такое Потец.
Господи, могли бы сказать сыновья, если бы они могли. Ведь это мы уже знали заранее.
<1936–1937>
Некоторое количество разговоров*
(или начисто переделанный темник)
1. Разговор о сумасшедшем доме*
В карете ехали трое. Они обменивались мыслями.
Первый . Я знаю сумасшедший дом. Я видел сумасшедший дом.
Второй . Что ты говоришь? я ничего не знаю. Как он выглядит.
Третий . Выглядит ли он? Кто видел сумасшедший дом.
Первый . Что в нём находится? Кто в нем живет.
Второй . Птицы в нём не живут. Часы в нём ходят.
Третий . Я знаю сумасшедший дом, там живут сумасшедшие.
Первый . Меня это радует. Меня это очень радует. Здравствуй, сумасшедший дом.
Хозяин сумасшедшего дома (смотрит в своё дряхлое окошко, как в зеркало ). Здравствуйте дорогие. Ложитесь.
Карета останавливается у ворот. Из‑за забора смотрят пустяки. Проходит вечер. никаких изменений не случается. Уважай бедность языка. Уважай нищие мысли.
Первый . Вот он какой сумасшедший дом. Здравствуй, сумасшедший дом.
Второй . Я так и знал, что он именно такой.
Третий . Я этого не знал. Такой ли он именно.
Первый . Пойдёмте ходить. Всюду все ходят.
Второй . Тут нет птиц. Есть ли тут птицы.
Третий . Нас осталось немного и нам осталось недолго.
Первый . Пишите чисто. Пишите скучно. Пишите тучно. Пишите звучно.
Второй . Хорошо мы так и будем делать.
Отворяется дверь. Выходит доктор с помощниками. Все зябнут. Уважай обстоятельства места. Уважай то что случается. Но ничего не происходит. Уважай бедность языка. Уважай нищие мысли.
Первый (говорит русскими стихами ).
Входите в сумасшедший дом
Мои друзья, мои князья.
Он радостно ждёт нас.
Мы радостно ждём нас.
Фонарь мы зажигаем здесь,
Фонарь как царь висит.
Лисицы бегают у нас,
Они пронзительно пищат.
Всё это временно у нас,
Цветы вокруг трещат.
Второй . Я выслушал эти стихи. Они давно кончились.
Третий . Нас осталось немного и нам осталось недолго.
Хозяин сумасшедшего дома (открывая своё дряхлое окошко, как форточку ). Заходите дорогие, ложитесь.
В карете ехали трое. Они обменивались мыслями.
2. Разговор об отсутствии поэзии*
Двенадцать человек сидело в комнате. Двадцать человек сидело в комнате. Сорок человек сидело в комнате. Шёл в зале концерт. Певец пел:
Неужели о поэты
Вами песни все пропеты.
И в гробах лежат певцы
Как спокойные скупцы.
Певец сделал паузу. Появился диван. Певец продолжал.
Дерево стоит без звука,
Без почёта ночь течёт.
Солнце тихо как наука
Рощи скучные печёт.
Певец сделал паузу. Диван исчез. Певец продолжал.
Тучи в небе ходят пышно.
Кони бегают умно.
А стихов нигде не слышно,
Всё бесшумно всё темно.
Певец сделал паузу. Появился диван. Певец продолжал .
Верно умерли поэты,
Музыканты и певцы,
И тела их верно где‑то
Спят спокойно как скупцы.
Певец сделал паузу. Диван исчез. Певец продолжал.
О взгляните на природу
Тут все подошли к окнам и стали смотреть на ничтожный вид.
На беззвучные леса.
Все взглянули на леса, которые не издавали ни одного звука.
Опостылели народу
Ныне птичьи голоса.
Везде и всюду стоит народ и плюётся, услышав птичье пение.
Певец сделал паузу. Появился диван. Певец продолжал.
Осень. Лист лежит пунцов.
Меркнет кладбище певцов.
Тишина. Ночная мгла
На холмы уже легла.
Певец сделал паузу. Диван исчез. Певец продолжал.
Встали спящие поэты
И сказали, да ты прав.
Мы в гробах лежим отпеты,
Под покровом жёлтых трав.
Певец сделал паузу. Появился диван. Певец продолжал.
Музыка в земле играет,
Червяки стихи поют.
Реки рифмы повторяют,
Звери звуки песен пьют.
Певец сделал паузу. Диван исчез. Певец умер. Что он этим доказал.
3. Разговор о воспоминании событий*
Первый . Припомним начало нашего спора. Я сказал, что я вчера был у тебя, а ты сказал, что я вчера не был у тебя. В доказательство этого я сказал, что я говорил вчера с тобой, а ты в доказательство этого сказал, что я не говорил вчера с тобой.
Они оба важно поглаживали каждый свою кошку. На дворе стоял вечер. На окне горела свеча. Играла музыка.
Первый . Тогда я сказал: Да как же, ведь ты сидел тут на месте А, и я стоял тут на месте Б. Тогда ты сказал: Нет, как же, ты не сидел тут на месте А, и я не стоял тут на месте Б. Чтобы увеличить силу своего доказательства, чтобы сделать его очень, очень мощным, я почувствовал сразу грусть и веселье и плач и сказал: Нас же было здесь двое, вчера в одно время, на этих двух близких точках, на точке А и на точке Б, – пойми же.
Они оба сидели запертые в комнате. Ехали сани.
Первый . Но ты тоже охватил себя чувствами гнева, свирепости и любви к истине и сказал мне в ответ: Ты был тобою, а я был собою. Ты не видел меня, я не видел тебя. О гнилых этих точках А и Б я даже говорить не хочу.
Два человека сидели в комнате. Они разговаривали.
Первый . Тогда я сказал: (Я помню) по тому шкапу ходил, посвистывая, конюх, и (я помню) на том комоде шумел прекрасными вершинами могучий лес цветов, и (я помню) под стулом журчащий фонтан, и под кроватью широкий дворец. Вот что я тебе сказал. Тогда ты улыбаясь ответил: Я помню конюха, и могучий лес цветов, и журчащий фонтан, и широкий дворец, но где они, их нигде не видать. Во всём остальном мы почти были уверены. Но всё было не так.
Два человека сидели в комнате. Они вспоминали. Они разговаривали.
Второй . Потом была середина нашего спора. Ты сказал: Но ты можешь себе представить, что я был у тебя вчера. А я сказал: Я не знаю. Может быть и могу, но ты не был. Тогда ты сказал, временно совершенно изменив своё лицо: Как же? как же? я это представляю. Я не настаиваю уже, что я был, но я представляю это. Вот вижу ясно. Я вхожу в твою комнату и вижу тебя – ты сидишь то тут то там и вокруг висят свидетели этого дела картины и статуи и музыка.
Два человека сидели запертые в комнате. На столе горела свеча.
Второй . Ты очень, очень убедительно рассказал всё это, отвечал я, но я на время забыл что ты есть, и все молчат мои свидетели. Может быть поэтому я ничего не представляю. Я сомневаюсь даже в существовании этих свидетелей. Тогда ты сказал, что ты начинаешь испытывать смерть своих чувств, но всё‑таки, всё‑таки (и уже совсем слабо) всё‑таки, тебе кажется, что ты был у меня. И я тоже притих и сказал, что всё‑таки, мне кажется, что как будто бы ты и не был. Но всё было не так.
Три человека сидели запертые в комнате. На дворе стоял вечер. Играла музыка. Свеча горела.
Третий . Припомним конец вашего спора. Вы оба ничего не говорили. Всё было так. Истина, как нумерация, прогуливалась вместе с вами. Что же было верного? Спор окончился. Я невероятно удивился.
Они оба важно поглаживали каждый свою кошку. На дворе стоял вечер. На окне горела свеча. Играла музыка. Дверь была плотно закрыта.
4. Разговор о картах*
А ну сыграем в карты, закричал Первый .
Было раннее утро. Было самое раннее утро. Было четыре часа ночи. Не все тут были из тех, кто бы мог быть, те кого не было, лежали, поглощённые тяжёлыми болезнями у себя на кроватях, и подавленные семьи окружали их, рыдая и прижимая к глазам. Они были люди. Они были смертны. Что тут поделаешь. Если оглядеться вокруг, то и с нами будет то же самое.
А ну сыграем в карты, закричал всё‑таки в этот вечер Второй .
Я в карты играю с удовольствием, сказал Сандонецкий , или Третий .
Они мне веселят душу, сказал Первый .
А где же наши тот что был женщиной и тот что был девушкой? спросил Второй .
О не спрашивайте, они умирают, сказал Третий , или Сандонецкий . Давайте сыграем в карты.
Карты хорошая вещь, сказал Первый .
Я очень люблю играть в карты, сказал Второй .
Они меня волнуют. Я становлюсь сам не свой, сказал Сандонецкий . Он же Третий .
Да уж когда умрёшь, тогда в карты не поиграешь, сказал Первый . Поэтому давайте сейчас сыграем в карты.
Зачем такие мрачные мысли, сказал Второй . Я люблю играть в карты.
Я тоже жизнерадостный, сказал Третий . И я люблю.
А я до чего люблю, сказал Первый . Я готов всё время играть.
Можно играть на столе. Можно и на полу, сказал Второй . Вот я и предлагаю – давайте сыграем в карты.
Я готов играть хоть на потолке, сказал Сандонецкий .
Я готов играть хоть на стакане, сказал Первый .
Я хоть под кроватью, сказал Второй .
Ну ходите вы, сказал Третий . Начинайте вы. Делайте ваш ход. Покажите ваши карты. Давайте играть в карты.
Я могу начать, сказал Первый . Я играл.
Ну что ж, сказал Второй . Я сейчас ни о чём не думаю. Я игрок.
Скажу не хвастаясь, сказал Сандонецкий . Кого мне любить. Я игрок.
Ну, сказал Первый , – игроки собрались. Давайте играть в карты.
Насколько я понимаю, сказал Второй , мне как и всем остальным предлагают играть в карты. Отвечаю – я согласен.
Кажется и мне предлагают, сказал Третий . Отвечаю – я согласен.
По‑моему это предложение относится и ко мне, сказал Первый . Отвечаю – я согласен.
Вижу я, сказал Второй , что мы все тут словно сумасшедшие. Давайте сыграем в карты. Что так сидеть.
Да, сказал Сандонецкий , что до меня– сумасшедший. Без карт я никуда.
Да, сказал Первый , если угодно – я тоже. Где карты – там и я.
Я от карт совсем с ума схожу, сказал Второй . Играть так играть.
Вот и обвели ночь вокруг пальца, сказал Третий . Вот она и кончилась. Пошли по домам.
Да, сказал Первый . Наука это доказала.
Конечно, сказал Второй . Наука доказала.
Нет сомнений, сказал Третий . Наука доказала.
Они все рассмеялись и пошли по своим близким домам.
5. Разговор о бегстве в комнате*
Три человека бегали по комнате. Они разговаривали. Они двигались.
Первый . Комната никуда не убегает, а я бегу.
Второй . Вокруг статуй, вокруг статуй, вокруг статуй.
Третий . Тут статуй нет. Взгляните, никаких статуй нет.
Первый . Взгляни – тут нет статуй.
Второй . Наше утешение, что у нас есть души. Смотрите, я бегаю.
Третий . И стул беглец, и стол беглец, и стена беглянка.
Первый . Мне кажется ты ошибаешься. По‑моему мы одни убегаем.
Три человека сидели в саду. Они разговаривали. Над ними в воздухе возвышались птицы. Три человека сидели в зелёном саду.
Второй .
Хорошо сидеть в саду,
Улыбаясь на звезду,
И подсчитывать в уме
Много ль нас умрет к зиме.
И внимая стуку птиц,
Звуку человечьих лиц
И звериному рычанью,
Встать побегать на прощанье.
Три человека стояли на горной вершине. Они говорили стихами. Для усиленных движений не было места и времени.
Третий .
Дивно стоя на горе
Думать о земной коре.
Пусть она черна, шершава,
Но страшна её держава.
Воздух тут. Он стар и сед.
Здравствуй воздух мой сосед.
Я обнимаю высоту.
Я вижу Бога за версту.
Трое стояли на берегу моря. Они разговаривали. Волны слушали их в отдалении.
Первый .
У моря я стоял давно
И думал о его пучине.
Я думал почему оно
Звучит как музыкант Пуччини.
И понял: море это сад.
Он музыкальными волнами
Зовёт меня и вас назад
Побегать в комнате со снами.
Три человека бегали по комнате. Они разговаривали. Они двигались. Они осматривались.
Второй . Всё тут как прежде. Ничто никуда не убежало.
Третий . Одни мы убегаем. Я выну сейчас оружие. Я буду над собой действовать.
Первый . Куда как смешно. Стреляться или топиться или вешаться ты будешь?
Второй . О не смейся! Я бегаю чтобы поскорей кончиться.
Третий . Какой чудак. Он бегает вокруг статуй.
Первый . Если статуями называть все предметы, то и то.
Второй . Я назвал бы статуями звёзды и неподвижные облака. Что до меня, я назвал бы.
Третий . Я убегаю к Богу – я беженец.
Второй . Известно мне, что я с собой покончил.
Три человека вышли из комнаты и поднялись на крышу. Казалось бы зачем?
6. Разговор о непосредственном продолжении*
Три человека сидели на крыше сложа руки, в полном покое. Над ними летали воробьи.
Первый . Вот видишь ли ты, я беру верёвку. Она крепка. Она уже намылена.
Второй . Что тут говорить. Я вынимаю пистолет. Он уже намылен.
Третий . А вот и река. Вот прорубь. Она уже намылена.
Первый . Все видят, я готовлюсь сделать то, что я уже задумал.
Второй . Прощайте мои дети, мои жёны, мои матери, мои отцы, мои моря, мой воздух.
Третий . Жестокая вода, что же шепнуть мне тебе на ухо. Думаю – только одно: мы с тобой скоро встретимся.
Они сидели на крыше в полном покое. Над ними летали воробьи.
Первый . Я подхожу к стене и выбираю место. Сюда, сюда вобьём мы крюк.
Второй .
Лишь дуло на меня взглянуло,
Как тут же смертью вдруг подуло.
Третий . Ты меня заждалась замороженная река. Ещё немного, и я приближусь.
Первый . Воздух дай мне на прощанье пожать твою руку.
Второй . Пройдёт ещё немного времени и я превращусь в холодильник.
Третий . Что до меня – я превращусь в подводную лодку.
Они сидели на крыше в полном покое. Над ними летали воробьи.
Первый . Я стою на табурете одиноко, как свечка.
Второй . Я сижу на стуле. Пистолет в сумасшедшей руке.
Третий . Деревья, те что в снегу и деревья, те что стоят окрылённые листьями, стоят в отдалении от этой синей проруби, я стою в шубе и в шапке, как стоял Пушкин, и я стоящий перед этой прорубью, перед этой водой, – я человек кончающий.
Первый . Мне всё известно. Я накидываю верёвку себе же на шею.
Второй . Да, ясно всё. Я вставляю дуло пистолета в рот. Я не стучу зубами.
Третий . Я отступаю на несколько шагов. Я делаю разбег. Я бегу.
Они сидели на крыше в полном покое. Над ними летали воробьи.
Первый . Я прыгаю с табурета. Верёвка на шее.
Второй . Я нажимаю курок. Пуля в стволе.
Третий . Я прыгнул в воду. Вода во мне.
Первый . Петля затягивается. Я задыхаюсь.
Второй . Пуля попала в меня. Я всё потерял.
Третий . Вода переполнила меня. Я захлёбываюсь.
Они сидели на крыше в полном покое. Над ними летали воробьи.
Первый . Умер.
Второй . Умер.
Третий . Умер.
Первый . Умер.
Второй . Умер.
Третий . Умер.
Они сидели на крыше в полном покое. Над ними летали воробьи.
Они сидели на крыше в полном покое. Над ними летали воробьи.
Они сидели па крыше в полном покое. Над ними летали воробьи.
7. Разговор о различных действиях*
Поясняющая мысль. Казалось бы, что тут продолжать, когда все умерли, что тут продолжать. Это каждому ясно. Но не забудь, тут не три человека действуют. Не они едут в карете, не они спорят, не они сидят на крыше. Быть может три льва, три тапира, три аиста, три буквы, три числа. Что нам их смерть, для чего им их смерть.
Но всё‑таки они трое ехали на лодке, ежеминутно, ежесекундно обмениваясь вёслами, с такой быстротой, с такой широтой, что их дивных рук не было видно.
Первый .
Он дунул.
Второй .
Он плюнул.
Третий .
Всё погасло.
Первый .
Зажги.
Второй .
Свечу.
Третий .
Снова.
Первый .
Не получается.
Второй .
Гаснет.
Третий .
Свеча снова.
Они начали драться и били молотками друг друга по голове.
Первый .
Эх спичек.
Второй .
Достать бы.
Третий .
Они помогли бы.
Первый .
Едва ли.
Второй .
Тут слишком.
Третий .
Уж всё погасло.
Они пьют кислоту отдыхая на вёслах. Но действительно вокруг всё непрозрачно.
Первый .
Зажги же.
Второй .
Зажигай, зажигай же.
Третий .
Совсем как в Париже.
Первый .
Тут не Китай же.
Второй .
Неужто мы едем.
Третий .
В далёкую Лету.
Первый .
Без злата без меди.
Второй .
Доедем ли к лету.
Третий .
Стриги.
Первый .
Беги.
Второй .
Ни зги.
Третий .
Если мёртвый, то.
Первый .
Не к <…>
Второй .
Если стёртый, то.
Третий .
Не ищи.
Так ехали они на лодке, обмениваясь мыслями, и вёсла, как выстрелы, мелькали в их руках.
8. Разговор купцов с баньщиком*
Два купца блуждали по бассейну, в котором не было воды. Но баньщик сидел под потолком.
Два купца (опустив головы, словно быки ). В бассейне нет воды. Я не в состоянии купаться.
Баньщик .
Однообразен мой обычай:
Сижу как сыч под потолком,
И дым предбанный,
Воздух бычий,
Стоит над каждым котелком.
Я дым туманный,
Тьмы добычей
Должно быть стану целиком.
Мерцают печи,
Вянут свечи,
Пылает беспощадный пар.
Средь мокрых нар
Желтеют плечи,
И новой и суровой сечи
Уже готовится навар.
Тут ищут веник,
<…> денег,
Здесь жадный сделался ловец.
Средь мрака рыщут
Воют свищут
Отец и всадник и пловец.
И дым колышется как нищий
В безбожном сумрачном жилище,
Где от лица всех подлецов
Слетает облак мертвецов.
Два купца (подняв головы, словно онемели ). Пойдём в женское отделение. Я тут не в состоянии купаться.
Баньщик . (сидит под потолком, словно баньщица ).
Богини
Входят в отделенье,
И небо стынет
В отдаленьи.
Как крылья сбрасывают шубки,
Как быстро обнажают юбки,
И превращаясь в голышей
На шеях держат малышей.
Тут мыло пляшет как Людмила,
Воркует губка как голубка,
И яркий снег её очей
И ручеек её речей
И очертание ночей
И то пылание печей
Страшней желания свечей.
Тут я сижу и ненавижу
Ту многочисленную жижу,
Что брызжет из открытых кранов,
Стекает по стремнинам тел,
Где животы имеют вид тиранов.
Я баньщик, но и я вспотел.
Мы баньшицы унылы нынче.
Нам свет не мил. И мир не свеж.
Смотрю удачно крюк привинчен.
Оружье есть. Петлю отрежь.
Пускай купаются красавицы,
Мне всё равно они не нравятся.
Два купца (смотрят в баню прямо как в волны ). Он должно быть бесполый этот баньщик.
Входит Елизавета. Она раздевается с целью начать мыться. Два купца смотрят на неё как тени.
Два купца . Гляди. Гляди. Она крылата.
Два купца . Ну да, у неё тысячи крылышек.
Елизавета, не замечая купцов, вымылась, оделась и вновь ушла из бани. Входит Ольга. Она раздевается, верно хочет купаться. Два купца смотрят на неё как в зеркало.
Два купца . Гляди, гляди как я изменился.
Два купца . Да, да. Я совершенно неузнаваем.
Ольга замечает купцов и прикрывает свою наготу пальцами.
Ольга . Не стыдно ль вам купцы, что вы на меня смотрите.
Два купца . Мы хотим купаться. А в мужском отделении нет воды.
Ольга . О чём же вы сейчас думаете.
Два купца . Мы думали что ты зеркало. Мы ошиблись. Мы просим прощенья.
Ольга . Я женщина, купцы. Я застенчива. Не могу я стоять перед вами голой.
Два купца . Как странно ты устроена. Ты почти не похожа на нас. И грудь у тебя не та, и между ногами существенная разница.
Ольга . Вы странно говорите купцы, или вы не видели наших красавиц. Я очень красива купцы.
Два купца . Ты купаешься Ольга.
Ольга . Я купаюсь.
Два купца . Ну купайся, купайся.
Ольга кончила купаться. Оделась и вновь ушла из бани. Входит Зоя. Она раздевается, значит хочет мыться. Два купца плавают и бродят по бассейну.
Зоя . Купцы, вы мужчины?
Два купца . Мы мужчины. Мы купаемся.
Зоя . Купцы, где мы находимся. Во что мы играем?
Два купца . Мы находимся в бане. Мы моемся.
Зоя . Купцы, я буду плавать и мыться. Я буду играть на флейте.
Два купца . Плавай. Мойся. Играй.
Зоя . Может быть это ад.
Зоя кончила купаться, плавать играть. Оделась и вновь ушла из бани. Баньщик, он же баньщица, спускается из‑под потолка.
Баньщик . Одурачили вы меня купцы.
Два купца . Чем?
Баньщик . Да тем что пришли в колпаках.
Два купца . Ну и что ж из этого. Мы же это не нарочно сделали.
Баньщик . Оказывается вы хищники.
Два купца . Какие?
Баньщик . Львы или тапиры или аисты. А вдруг да и коршуны.
Два купца . Ты баньщик догадлив.
Баньщик . Я догадлив.
Два купца . Ты баньщик догадлив.
Баньщик . Я догадлив.
9. Предпоследний разговор под названием один человек и война*
Суровая обстановка. Военная обстановка. Боевая обстановка. Почти атака или бой.
Первый . Я один человек и земля.
Второй . Я один человек и скала.
Третий . Я один человек и война. И вот что я ещё скажу. Я сочинил стихи о тысяча девятьсот четырнадцатом годе.
Первый . Без всяких предисловий читаю.
Второй .
Немцы грабят русскую землю.
Я лежу
И грабежу
Внемлю.
Немцам позор, Канту стыд.
За нас
Каждый гренадер отомстит.
А великий князь К. Р.
Богу льстит.
Наблюдая
Деятельность немцев,
Распухал
Как звезда я.
Под взором адвокатов и земцев
Без опахал
Упал
Из гнезда я.
Третий . Сделай остановку. Надо об этом подумать.
Первый . Присядем на камень. Послушаем выстрелы.
Второй . Повсюду, повсюду стихи осыпаются как деревья.
Третий . Я продолжаю.
Первый .
Что же такое,
Нет, что случилось,
Понять я не в силах,–
Царица молилась
На запах левкоя,
На венки,
На кресты
На могилах,
Срывая с себя листы
Бесчисленных русских хилых.
Второй . Неужели мы добрели до братского кладбища.
Третий . И тут лежат их останки.
Первый . Звучат выстрелы. Шумят пушки.
Второй . Я продолжаю.
Третий .
Сражаясь в сраженьях
Ужасных,
Досель не забытых,
Изображенья
Несчастных
Я видел трупов убитых.
Досель
Они ели кисель.
Отсель
Им бомбёжка постель.
Но шашкой,
Но пташкой
Бряцая,
Кровавой рубашкой
Мерцая,
Но пуча
Убитые очи,
Как туча,
Как лошади бегали ночи.
Первый . Описание точное.
Второй . Выслушайте пение или речь выстрелов.
Третий . Ты внёс полную ясность.
Первый . Я продолжаю.
Второй .
Ты хороша прекрасная война,
И мне мила щека вина,
Глаза вина и губы,
И водки белые зубы.
Три года был грабёж,
Крики, пальба, бомбёж.
Штыки, цветки, стрельба,
Бомбёж, грабёж, гроба.
Третий . Да это правда, тогда была война.
Первый . В том году гусары были очень красиво одеты.
Второй . Нет уланы лучше.
Третий . Гренадеры были красиво одеты.
Первый . Нет драгуны лучше.
Второй . От того года не осталось и косточек.
Третий . Просыпаются выстрелы. Они зевают.
Первый . (выглядывая в окно, имеющее вид буквы А ). Нигде я не вижу надписи, связанной с каким бы то ни было понятием.
Второй . Что ж тут удивительного. Мы же не учительницы.
Третий . Идут купцы. Не спросить ли их о чём‑нибудь.
Первый . Спроси. Спроси.
Второй . Откуда вы два купца.
Третий . Я ошибся. Купцы не идут. Их не видно.
Первый . Я продолжаю.
Второй . Почему нам приходит конец, когда нам этого не хочется.
Обстановка была суровой. Была военной. Она была похожей на сражение.
10. Последний разговор*
Первый . Я из дому вышел и далеко пошёл.
Второй . Ясно, что я пошёл по дороге.
Третий . Дорога, дорога, она была обсажена.
Первый . Она была обсажена дубовыми деревьями.
Второй . Деревья, те шумели листьями.
Третий . Я сел под листьями и задумался.
Первый . Задумался о том.
Второй . О своём условно прочном существовании.
Третий . Ничего я не мог понять.
Первый . Тут я встал и опять далеко пошёл.
Второй . Ясно, что я пошёл по тропинке.
Третий . Тропинка, тропинка, она была обсажена.
Первый . Она была обсажена цветами мучителями.
Второй . Цветы, те разговаривали на своём цветочном языке.
Третий . Я сел возле них и задумался.
Первый . Задумался о том.
Второй . Об изображениях смерти, о её чудачествах.
Третий . Ничего я не мог понять.
Первый . Тут я встал и опять далеко пошёл.
Второй . Ясно, что я пошёл по воздуху.
Третий . Воздух, воздух, он был окружён.
Первый . Он был окружён облаками и предметами и птицами.
Второй . Птицы, те занимались музыкой, облака порхали, предметы подобно слонам стояли на месте.
Третий . Я сел поблизости и задумался.
Первый . Задумался о том.
Второй . О чувстве жизни во мне обитающем.
Третий . Ничего я не мог понять.
Первый . Тут я встал и опять далеко пошёл.
Второй . Ясно, что я пошёл мысленно.
Третий . Мысли, мысли, они были окружены.
Первый . Они были окружены освещением и звуками.
Второй . Звуки, те слышались, освещение пылало.
Третий . Я сел под небом и задумался.
Первый . Задумался о том.
Второй . О карете, о баньщике, о стихах и о действиях.
Третий . Ничего я не мог понять.
Первый . Тут я встал и опять далеко пошёл.
Конец
<1936–1937>
Другие редакции и варианты
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 53; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!