Юность Александра Македонского 13 страница
Переплыв Эгейское море, Датис и Артафрен подошли к острову Эвбея, высадились у Эретрии и осадили этот город. Шесть дней жители отчаянно защищались, но в городе нашлись предатели, и на седьмой день осады Эретрия пала. Ворвавшись в город, персы разграбили его, сожгли храмы.
С персидским войском плыл Гиппий, старший сын афинского тирана Писистрата. Власть Гиппия была свергнута афинянами. Гиппий был уже глубоким старцем, но он надеялся восстановить свою власть над Афинами при помощи персов.
После взятия Эретрии персидский флот переплыл узкий пролив, отделяющий остров Эвбею от побережья Аттики. По совету старого Гиппия персы высадились в Марафонской долине. В Марафонском округе отец Гиппия – Писистрат некогда имел много сторонников. Видимо, Гиппий надеялся, что и сейчас он, вернувшись на родину, найдет среди них поддержку и, подобно тому как его отец 48 лет назад, быстро и победоносно пройдет из Марафона в Афины. Датис и Артафрен разделяли эти надежды, но действительность их не оправдала.
Никто из местных жителей не сочувствовал персам и их ставленнику Гиппию. Все бежали от захватчиков. Гиппий тогда же понял, что никакой надежды утвердиться в Афинах у него нет. Рассказывают, что, когда Гиппий помогал персам своими советами при высадке на побережье Марафона, он сильно закашлял. При этом у него выпал один зуб. Тщетно стал его разыскивать Гиппий в песке; когда же убедился, что зуб не найти, он вздохнул и сказал: «Если мне и принадлежит на этой земле что‑либо, то это только один мой зуб».
|
|
|
Марафонская долина оказалась удобным местом для персидского лагеря. Персы вытащили суда из воды, разбили палатки. Палатка Артафрена была поставлена на возвышенном месте у самого берега. Отсюда он мог обозревать всю долину.
Сразу же после высадки персы принялись грабить и опустошать занятый ими берег. Над Аттикой и Афинами нависла смертельная опасность. Но афиняне были полны решимости с оружием в руках защищать свою свободу и независимость.
Ополчением афинских граждан руководили десять стратегов, каждый из которых командовал воинами своей филы. Военный совет стратегов возглавлял архонт‑полемарх.
Одним из стратегов в этом году был избран Мильтиад – человек опытный, хорошо знавший персов. В свое время, когда Мильтиад был правителем на полуострове Херсонесе Фракийском, ему пришлось вместе со многими греками участвовать в скифском походе Дария. Но, оставшись сторожить мост через Дунай, Мильтиад предложил его разрушить, чтобы затруднить возвращение Дария из скифских степей и поднять в тылу у персов восстание.
После подавления восстания малоазийских греческих городов, когда персы утвердились на обоих берегах пролива, Мильтиад нагрузил своими сокровищами пять кораблей и бежал в Афины. Ко времени битвы при Марафоне Мильтиаду было уже более 60 лет, но он был еще крепок, смел и предприимчив.
|
|
|
На совете афинских стратегов было решено прежде всего обратиться за помощью к Спарте. Туда послали афинского гонца Фидиппида. Необыкновенно быстро (в два дня) Фидиппид дошел до Спарты. «Афиняне просят вас им помочь, чтобы старейший эллинский город не впал в рабство», – сказал он спартанцам. Но спартанцы решили воздержаться от немедленного выступления. Их область отстояла далеко от места высадки персов. Будущее должно было показать, вступить ли с персами в борьбу или начать переговоры. Поэтому, сославшись на древний обычай, спартанцы обещали выступить на помощь афинянам не раньше, чем наступит полнолуние. В лучшем случае они могли явиться в Аттику только через 10 дней. Эту безрадостную весть и принес Фидиппид на пятый день в Афины. Афинянам, таким образом, предстояло один на один встретиться с врагом, превосходящим их своими силами. Весь вопрос теперь состоял в том, оставаться ли в городе, под защитой его стен и башен, или выйти в открытое поле и дать персам решительное сражение. Мнения стратегов разделились.
|
|
|
Мильтиад стоял за решительное сражение. Он опасался, что в случае осады, особенно если она затянется, в Афинах могут найтись изменники, которые в трудный момент откроют врагу городские ворота. Немало афинских аристократов мечтало об уничтожении существовавшего в Афинах государственного строя любой ценой. Всем им была известна политика персов в зависимых от них греческих городах – они всюду поддерживали аристократов против остальной массы граждан. В Афинах имелись и сторонники Писистратидов, также готовые перейти на сторону врага. Мнение Мильтиада разделяли еще четыре стратега, но пять других были против него. Голоса в военном совете, следовательно, разделились пополам. Теперь все зависело от того, к какому из этих мнений присоединится архонт‑полемарх, председательствующий в военном совете. Эту должность занимал Каллимах.
Перед началом голосования Мильтиад отвел Каллимаха в сторону и сказал ему: «От тебя, Каллимах, зависит теперь, быть ли Афинам в рабстве или оставаться свободными… С самого основания Афины никогда еще не подвергались такой опасности. Если мы не дадим сражения, то я опасаюсь восстания; афиняне его поднимут при одной мысли, что мы хотим сдаться персам. Если же мы дадим сражение, прежде чем некоторые афиняне успеют изменить, то у нас есть надежда его выиграть. Решение этого вопроса теперь в твоих руках». Когда началось голосование, Каллимах присоединил свой голос к предложению Мильтиада. После этого старики и плохо вооруженные остались в городе для защиты его стен, а всех боеспособных афинян Мильтиад повел к Марафонской долине. В афинском войске было 10 тысяч тяжеловооруженных воинов.
|
|
|
По афинским обычаям, главное командование ежедневно переходило по очереди от одного стратега к другому. На этот раз все стратеги единодушно отказались от своего права в пользу Мильтиада и поручили ему, как самому опытному воину, командовать афинянами.
Через несколько часов после выхода из города афинское войско остановилось на склоне горы. Отсюда открывался широкий вид на спускающуюся к морю замкнутую горами полукруглую долину и огромный, расположенный на самом берегу моря персидский лагерь. Афинские воины разбили свой лагерь на возвышенности у рощи. Позади их лагеря находилось селение Марафон, впереди простиралась долина.
Первый день прошел спокойно. На второй день утром афиняне построились в боевой порядок, рассчитывая, что персы нападут на них первыми. Но нападения персов не последовало.
В этот же день к афинянам пришла неожиданная помощь из Платеи. Жители этого небольшого беотийского городка, расположенного в непосредственной близости от границы Аттики, прислали на помощь афинянам тысячу тяжеловооруженных воинов.
Таким образом, перед сражением силы противников были следующие: афинян вместе с платейцами – 11 тысяч воинов, персов, по свидетельству древних авторов, – 100 тысяч. Если даже считать цифру древних авторов о численности персов преувеличенной, огромный перевес персидских сил не может вызывать сомнений.
Между греками и персами было различие и в вооружении, и в приемах ведения боя. Греческие тяжеловооруженные воины носили на голове высокие шлемы, тело их защищали панцири и большие щиты. Главным оружием было длинное копье. В атаку греки шли плотно сомкнутыми рядами, глубиной в 4–6 и больше рядов, стараясь опрокинуть противника и не разорвать собственный строй. Персы славились стрелками из луков и конницей, вооруженной саблями. Тяжелые шлемы и панцири были у них редки. Защищались они при помощи легких плетеных щитов. Сражение обычно начинали стрелки, засыпавшие противника стрелами. Потом в решающую атаку шла конница.
Но самое существенное различие между персами и греками заключалось не в вооружении и приемах ведения боя. Персидские воины смотрели на свое пребывание в Греции как на очередной завоевательный поход. Успех должен был принести им богатую военную добычу. Греки же явились защищать свою родину, свой дом и родных, независимость своего города, свою свободу. Поражение означало для них рабство. Поэтому они готовы были стоять против врага не на жизнь, а на смерть.
Сражение произошло 12 сентября 490 года до н. э. Утром Мильтиад расположил свое войско на обращенном к персам склоне горы перед рощей. Опасаясь, что враг, используя численный перевес, обойдет греков, Мильтиад растянул свою боевую линию и по возможности укрепил фланги. Правым флангом командовал Каллимах, на левом находились платейцы. Воины на флангах были построены в 5–6 рядов, следующих один за другим, в центре – только в 2–3 ряда. Из‑за растянутости боевой линии поставить здесь большее число рядов Мильтиад не мог.
Сражение начали греки. Чтобы не дать персидским стрелкам времени их обстрелять, а персидской коннице атаковать, воины Мильтиада сначала быстрым шагом, а потом бегом бросились по склону в атаку на неприятеля. Для персов эта атака была неожиданной. Они не предполагали, что греки при своей малочисленности первыми решатся на такое смелое нападение.
Закипел жаркий рукопашный бой. После напряженной борьбы персы прорвали слабый центр афинян и стали преследовать отступающих. Им удалось уже захватить вооруженных пращами афинских рабов, выносивших из строя раненых. В это время на правом и на левом флангах афинянам удалось обратить своих противников в бегство. Но они не стали преследовать бегущих, а повернули свои сомкнутые ряды против неприятеля, сражающегося в центре, и ударили по нему и справа и слева одновременно. Теперь персы оказались сжатыми с трех сторон. Скоро они обратились в беспорядочное бегство.
Афиняне гнали врага к морю. Сражение перенеслось к кораблям. Афиняне стремились захватить их и поджечь. Персы спешно спускали корабли на воду, быстро садились на них, чтобы отчалить от берега.
Рассказывают, что одному из афинян, брату знаменитого поэта Эсхила, отрубили руку, которой он схватился за персидский корабль. Тогда храбрый воин схватился за корабль другой рукой, и афиняне овладели вражеским судном.
Победа афинян была полной. На поле боя остались 6400 персов. У афинян было 192 убитых, в их числе Каллимах, стратег Стесилай и много других видных афинских граждан.
Торжество афинян по случаю победы было безмерно. В Афины с радостной вестью был послан гонец. Покрытый кровью и пылью, он, задыхаясь, добежал до Пникса[25] и, успев лишь крикнуть «Победа!», упал мертвым. В память об этом подвиге проводятся состязания в марафонском беге на 42 198 м.
Однако с врагом еще не было покончено. Отдалившись от берега и подсчитав свои силы, Датис и Артафрен решили обогнуть на своих кораблях Аттику и напасть на Афины, пока афинские воины не вернулись еще с поля сражения. Но этот маневр противника был разгадан Мильтиадом. Он оставил в Марафонской долине небольшой отряд для охраны военной добычи, главные же свои силы быстро повел к городу. Когда на другой день вражеские корабли подошли к афинскому берегу, персы увидели выстроившихся в боевом порядке афинян, готовых к новому сражению.
Персы не решились на новую высадку и повернули свои корабли в открытое море.
Велико было значение марафонской победы. Афиняне показали всем греческим городам, что сплоченные ряды граждан, воодушевленных любовью к своему родному городу и стремлением отстоять свободу и независимость, могут побеждать численно превосходящего противника. Многие из греческих городов, которые совсем еще недавно согласились стать подданными персидского царя, после марафонской победы объявили себя независимыми.
Вся Греция вновь обрела веру в свои силы и уверенность в конечной победе.
Павшие в сражении воины были погребены на поле боя. Память о них высоко чтилась всеми греками.
Фермопилы
(Д. П. Каллистов)
Не было пределов надменности персидского царя. Не только Азия покорилась ему, но и мятежный Египет, и далекие эфиопы признали его власть. По первому же слову его наместники – сатрапы – могли привести персидскому царю огромное войско из подвластных племен и народов. Несметные сокровища, добытые трудом его подданных, стекались в царскую казну. Жестокая казнь ожидала каждого смельчака, решившегося оказать неповиновение. Только два темных пятна омрачали величие персидского царя: неудача скифского похода и поражение при Марафоне. Только два народа, скифы и греки, не подчинились могуществу персов, сумели отстоять свою независимость.
После смерти царя Дария на персидский престол вступил его сын Ксеркс. Он начал готовиться к новому походу на Грецию. Ксеркс приказал своим сатрапам собирать войско и флот.
Четыре года продолжалась подготовка к походу. Еще в первом походе на Грецию персидский флот во время бури потерпел крушение у мыса Афон, который находится на полуострове Халкидика, поэтому Ксеркс приказал перекопать мыс и вырыть пролив такой ширины, чтобы две триеры могли рядом проплыть по нему. Три года воины и рабы различных народностей перекапывали мыс под ударами бичей персидских надсмотрщиков. Наконец все было готово – перешеек прорыт, войско и флот собраны, продовольствие заготовлено и размещено по пути следования войска. Выступив из своей столицы Сузы, Ксеркс привел армию в главный город Лидии – Сарды.
Узнав, что персы готовят поход, афиняне послали троих лазутчиков, чтобы они разузнали о силах Ксеркса. Лазутчики были пойманы и приговорены к казни. Однако царь приказал немедленно освободить их, показал им свое войско и флот, а затем отпустил домой. Ксеркс надеялся, что афиняне, услышав о том, как велики его силы, откажутся от сопротивления.
Но он ошибся. Афиняне были полны решимости бороться за свою свободу. Глава афинской демократической партии Фемистокл провел в народном собрании решение о постройке нового сильного флота. Афинам принадлежали богатые серебряные рудники в Лаврионе, на юго‑востоке Аттики. Обычно доходы от этих рудников делились между гражданами, по 10 драхм на человека. Теперь по предложению Фемистокла было решено на эти средства выстроить 200 боевых триер.
Между тем Ксеркс, расположившись в Сардах, послал, как некогда Дарий, глашатаев по греческим городам с требованием «земли и воды». Одновременно он приказал построить мост через Геллеспонт, от малоазийского города Абидоса к мысу у Херсонеса Фракийского, где пролив Геллеспонт имел ширину в 7 стадий (1,3 км). Мост сооружали финикийцы и египтяне на папирусных и льняных канатах. Когда он был наведен, поднялась сильная буря и разрушила мост. Царь пришел в ярость и велел отрубить головы тем, кто строил мост.
Другие мастера предложили новый способ устройства моста, который и был осуществлен: 360 судов были поставлены на якорь вплотную друг к другу. По этому плавучему мосту с наступлением весны Ксеркс начал переправлять войско на европейский берег. Семь дней длилась переправа, царские надсмотрщики бичами подгоняли тех, кто отставал или шел недостаточно охотно. Во время переправы началось солнечное затмение, и жрецы объяснили царю, что это добрый знак: так закатится солнце эллинов!
Пройдя некоторое расстояние по фракийскому побережью, Ксеркс решил устроить генеральный смотр своим силам. На обширной равнине расположилось огромное войско.
Тут были персы и мидяне в войлочных шапках – тиарах, пестрых хитонах и чешуйчатых панцирях, вооруженные короткими мечами, копьями, луками; ассирийцы в медных шлемах, с дубинами и льняными щитами; парфяне, хорезмийцы, бактрийцы и саки с луками и секирами; индийцы в длинных одеждах; арабы в подпоясанных плащах, с луками на правом плече; эфиопы в барсовых и львиных шкурах, с раскрашенными белой и красной краской телами, с луками из пальмового дерева и кремневыми наконечниками стрел и копий; фракийцы в лисьих шкурах и длинных пестрых плащах, с дротиками и маленькими щитами; кавказские народы в шлемах, украшенных бычьими ушами, с кожаными щитами и короткими копьями.
Отдельно стоял отборный десятитысячный отряд воинов из знатных персидских юношей, называвшихся «бессмертными», так как каждого выбывшего из строя сейчас же заменяли другим, не менее достойным, так что число «бессмертных» всегда оставалось неизменным. Копья и вся их одежда сверкали золотом. Отдельно выстроилась и конница персов, мидян, бактрийцев и арабов. А на море виднелось 1207 триер, построенных искусными мореплавателями – финикийцами, египтянами и греками с островов, покорившихся Персии.
Чтобы сосчитать все войско, придумали следующий способ: 10 тысяч воинов были поставлены вплотную друг к другу, тесной толпой. Затем снаружи очертили линией то пространство, которое они занимали, и построили по этой линии стену. Получилось огороженное место, вмещающее ровно 10 тысяч человек. Затем в эту ограду стали вводить всех остальных воинов, каждый раз по десятку тысяч, и так определили их общее число.
Греки впоследствии рассказывали, что у персов оказалось 1 миллион 700 тысяч пехотинцев и 80 тысяч конницы. Кроме того, были матросы, слуги царя и знати, обозная прислуга. Всего в войске персов было свыше 5 миллионов человек. Конечно, греки значительно преувеличивали, но все же войско Ксеркса было очень велико; такой вражеской армии еще не было никогда на земле эллинов.
Постепенно Ксеркс дошел до Фессалии и северо‑восточной части Балканского полуострова, разоряя жителей встречающихся городов, чтобы добыть средства на пропитание своим войскам и на пиры для себя. Греки говорили, что следует возблагодарить богов за то, что царь обедает лишь раз в день, иначе все они погибли бы голодной смертью.
Один за другим возвращались глашатаи, посланные требовать у городов «земли и воды». Многие приносили «землю и воду», особенно из тех городов, где была сильна аристократия, предпочитавшая персидское иго власти народа.
Но некоторые греческие государства решили сопротивляться захватчикам. Во главе их встали Афины. Только у них был флот, способный помериться силами с персидским. Спартанцы предлагали перегородить стенами Истмийский перешеек в надежде остановить таким образом наступление Ксеркса. Но, господствуя на море, царь легко мог взять прибрежные города, и грекам все равно пришлось бы покориться. Это отлично понимали в Афинах, где старались усилить флот и привлечь как можно больше городов к союзу против персидского царя.
Чтобы не оттолкнуть спартанцев, которые все еще надеялись отсидеться за истмийскими стенами и не спешили выступать, афиняне согласились предоставить им командование не только в армии, но и во флоте. После долгих совещаний собравшиеся на Истме члены союза решили послать флот примерно из 300 судов под командой спартанца Еврибиада к мысу Артемисию, на побережье Эвбеи, а войско – к Фермопилам, горному проходу, через который шел путь из Фессалии в Среднюю Грецию. Проход этот столь узок, что по нему могла проехать только одна повозка. С запада тянулась неприступная отвесная гора, а на востоке до самого моря простирались непроходимые болота. Некогда жители Фокиды, обороняясь от соседних фессалийцев, перегородили этот проход стеной; около нее протекали теплые источники, от них самый проход получил название Фермопилы – «теплые ворота». Здесь маленькое войско, решившееся твердо выполнить свой долг, могло надолго задержать самого сильного врага.
Невелики были силы греков, расположившихся у Фермопил: 300 спартанцев, 1120 аркадийцев, 400 коринфян и еще тысячи полторы воинов из других городов Пелопоннеса да более тысячи воинов из Средней Греции. Остальные силы союзников должны были прибыть позже, когда кончатся происходившие как раз в это время Олимпийские игры.
Отрядом у Фермопил командовал спартанский царь Леонид, человек твердый и мужественный, опытный в военном деле и любящий свою родину.
Еще не успело подойти к Фермопилам ожидаемое подкрепление, как стало известно, что приближается войско Ксеркса. Пелопоннесцы предлагали отступить и сосредоточить все силы на защите Истма. Но жители Средней Греции горько упрекали своих союзников, готовых выдать их беззащитными персидскому царю. Леонид решил остаться, он только послал гонца в Спарту, чтобы поторопить подкрепление. Несмотря на отчаянное положение, греки не теряли мужества. Когда им сказали, что персов идет такое множество, что они своими стрелами заслонят солнце, один спартанец ответил: «Будем сражаться в тени!»
Дата добавления: 2021-01-21; просмотров: 68; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!