Глава третья. Молитва как жанр в лирике Лермонтова
М. Ю.Лермонтов – известный русский поэт. Его жизнь была короткой и яркой, как вспышка молнии. Писатель не дожил до 27 лет, но годы его жизни были наполнены взлетами вдохновения и горечью разочарований. Чувства мучительного одиночества, которое испытывал Лермонтов, нашло воплощение в собственных стихотворениях, в которых чувствуется затаенная боль поэта. Современники Лермонтова воспринимали его творчество как выражение своих дум и чаяний, в его стихотворениях отразилось отношение поэта к окружающей действительности, его внутренний мир.
В основном творчество Лермонтова относится к лирическому роду литературы. Среди жанров лирики Лермонтова чаще всего встречаются элегии, романсы, песни. Но кроме этих перечисленных лирических жанров имеется множество других.
Глава вторая. Жанры поэзии Лермонтова
Литературная деятельность Лермонтова протекала в эпоху разрушения и проникновение жанровой системы 18 в., и его творческое наследие далеко не всегда поддается жанровой классификации, отражая в то же время поиски новых форм.
Ученическая лирика Лермонтова (1828—1829) ориентирована отчасти на традиционные образцы, представленные в сборниках его поэтических учителей К. Н. Батюшкова, А. С. Пушкина. В ранней лирике встречается басня - аллегория «Заблуждение Купидона», моралистические эпиграммы, «Мадригал», идиллия «в древнем роде» в александрийских стихах «Пан» и анакреонтические стихи типа «Пира», «Веселого часа», «К друзьям» и другие. В дальнейшем эти жанровые формы у Лермонтова исчезают (исключение — немногочисленные эпиграммы-сентенции и мадригалы «на случай»). Устойчивыми для лирики Лермонтова оказываются жанры элегии, романса («мелодии»), песни, баллады. Все они не имеют четких границ и сильно деформированы в сравнении с классическими образцами.
|
|
|
В раннем творчестве определяется и жанр исторической элегии, ясно выраженными чертами лиро-эпического повествования: «Наполеон» («Где бьет волна о брег высокий»).
Уже с 1828 Лермонтов обращается к жанру лирической поэмы («Черкесы», «Кавказский пленник», «Корсар», «Преступник» и др.), перерабатывая сюжеты пушкинских «южных поэм». Перенося центр тяжести с событийного повествования на психологию героя, Лермонтов создает и поэму-фрагмент, представляющую собой монолог-исповедь с ослабленной сюжетной основой («Исповедь»); такой монолог получит развитие в «Боярине Орше» и «Мцыри».
Наибольшее жанровое разнообразие в ранней лирике Лермонтова приходится на 1830—1831. Наметившиеся в 1828—1829 жанры не исчезают, но видоизменяются. Историческая элегия под воздействием декабристской традиции приближается к рылеевской «думе». Лермонтовы думы сохраняют большее родство с элегичной медитацией и не связаны жесткой композиционной структурой. Сильнее традиция гражданской поэзии сказывается в жанре политической оды. Политическая ода у Лермонтова не образует автономного жанра; она сочетается с традицией сатиры-инвективы и даже медитативной элегии. К этому жанру тяготеет ряд стихов Лермонтова — как гражданских [«К***» («О, полно извинять разврат»), «Приветствую тебя, воинственных славян»], так и интимных («Безумец я! вы правы, правы»). Как романс, так и «мелодия» этих лет не обладают ясно выраженными жанровыми признаками и по существу представляют собой жанры лирической миниатюры, сохранившейся до конца творческого пути Лермонтова; они стремятся к повышенной музыкальности. Увлечение Байроном (1830—1831) сказалось в появлении новых жанровых образований, К ним в первую очередь относятся «стансы». Стансы, как стихи небольшого объема с неопределенными жанровыми и тематическими признаками, известны в русской поэзии с 18 века. У Лермонтова так обозначено 6 стихотворений. Их содержание — неразделенная или обманутая любовь; обычное построение — обращение к возлюбленной от имени лирического героя или медитация, но более напряженная, нежели в обычной элегии. От Байрона приходит к Лермонтову особая жанровая форма, занимающая среднее положение между поэмой-исповедью и лирической медитацией и обозначаемая им иногда как «отрывок» или «монолог» ; иногда Лермонтов озаглавливает такие стихи датой, как дневниковую запись ("1830. Маия. 16 число", "1831-го июня 11 дня"); они написаны от первого лица и представляют собой философскую медитацию. Особое значение приобретает баллада, которая впитывает фольклорные мотивы, ("Поле Бородина») в балладе ощущаются черты сказа и стилизации: "Тростник", "Два великана", "Желанье" ("Отворите мне темницу"). Уже в 1830—1831 Лермонтов обращается к собственно сатирическому жанру (вообще редким в его творчестве, хотя в посланиях, поэмах, драмах и прозе Лермонтову постоянно встречаются элементы сатиры). На протяжении всего творчества Лермонтов писал эпиграммы. В 1832 ироническая тональность приобретает у Лермонтова баллада («Из ворот выезжают три витязя в ряд»), послание («Примите дивное посланье»), лирическая медитация («Что толку жить!... Без приключений...»). Своеобразную эволюцию в 1832—1835 претерпевает жанр романтической поэмы: начиная «Измаил-Бея» и в ней прочно закрепляется «кавказская тема» («Каллы», «Аул Бастунджи», «Хаджи Абрек»). К 1837 относится кульминация фольклорных интересов Лермонтова, результат которых — создание «Бородино» — в форме солдатского сказа и «Песня про купца Калашникова» — стилизованная былина с балладными элементами.. Лирическая медитация у позднего Лермонтова представлена также синкретическим жанром, наметившимся уже в 1830—1831 и вобравшим в себя черты медитативной элегии, сатиры и инвективы («Смерть поэта», «Кинжал», «Поэт», «Дума», «Не верь себе», «Как часто, пёстрою толпою окружён». В русской поэзии 40-х гг., где «Дума» Лермонтова получила особую популярность, название стих. приобрело оттенок жанрового обозначения — для рефлективных стихов о современном поколении. Среди медитаций Лермонтова выделяются также образцы романсного типа («Тучи», «Отчего», «И скучно, и грустно» «Выхожу один я на дорогу», «Нет, не тебя так пылко я люблю»). Особняком в поэзии Лермонтова стоит лирическое стихотворение программно-декларативного характера, построенное как драматическая сцена («Журналист, читатель и писатель»). Позднее творчество Лермонтова характеризуется, т.о., все развивающейся тенденцией к стиранию жанровых границ и созданию своеобразных синтетических жанровых форм.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Особое место в творчестве Лермонтова занимают произведения, написанные в жанре молитвы. Библейская тема у Лермонтова принимает несколько форм. Во-первых, форму лирического переживания, религиозных состояний и настроений в многообразии и их интимно-психических оттенков.
Во-вторых, форму поэтического воплощения идей о Боге, о мироздании, о человеке как образе и подобии Божием.
В-третьих, форму художественного истолкования лиц и сюжетов из Библии.
Глава третья. Молитва как жанр в лирике Лермонтова
Молитва есть словесное выражение живого богообщения. Она вмещает бесконечно многое: веру в отеческую любовь Всевышнего, убежденность в действенности молитвенного слова, познание себя, со своими немощами и грехами, стремление к покаянию, очищению, спасению. Слово это — молитва — очень давно вошло в нашу речь. У него общеславянский корень. Образовано оно, согласно «Этимологическому словарю русского языка» Н.М. Шанского и Т.А. Бобровой, с помощью суффикса -тв-(а) от глагола молить. Таким же образом от соответствующих глаголов образованы и другие слова: паства, битва, жатва, клятва, ловитва (устар.) Состояние прошения, мольбы — одно из самых личных, сокровенных для каждого из нас.
Каждый христианин вносит в молитвенное творчество свою, пусть никому незаметную лепту (но она бесценна перед Богом): покаянную ноту, добрый помысел, оттенок чувства.
Различные состояния души, различные грани познания отражались в молитве. Потребность «говорить к Богу», открываться ему в том или ином жизненном положении, душевном состоянии присуща едва ли не всем русским поэтам. Именно поэтому существует у нас давняя и устойчивая традиция молитвенной лирики.
Не оставила равнодушным поэзия традиционной молитвы и М.Ю.Лермонтова: поэт и не мог не обратиться к этой теме.
Лермонтов слыл безбожником. «Лермонтов не был никогда религиозным человеком», - утверждали многие литераторы. Но существует рассказ о том, что Лермонтова, злого отрицателя, один из его товарищей застал однажды в церкви. Он молился на коленях. Может быть, правда о нем - то, что увидел заставший его в церкви товарищ, а не то, что видели его критики, друзья и враги? Молитва Лермонтова тайна, сокровенна.
Даниил Андреев писал: « В глубине его стихов с первых лет и до последних, тихо струится, журча и поднимаясь порой и до неповторимо дивных звучаний,... светлая, задушевная, теплая вера...»
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучьи слов живых
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
В поэтическом творчестве Лермонтова к жанру молитвы относятся прежде всего три его одноименных стихотворения «Молитва»: «В минуту жизни трудную...», «Не обвиняй меня, Всесильный...», «Я, Матерь Божия, ныне с молитвою...».
Молитва»(1829)
«Молитва» («Не обвиняй меня, Всесильный...») датирована 1829 годом и в соответствии с хронологией является «начальным». Оно представляет собой в большей степени прошение о милости и исповедь. Исповедь героя здесь рассчитана не на читателя, а на слушателя, причем Единственного:
Не обвиняй меня, Всесильный,
И не карай меня, молю,
За то, что мрак земли могильный
С ее страстями я люблю...
«Страшная жажда песнопенья» героя является препятствием для собственного спасения. На одном полюсе — «струя» «живых речей» Бога, на другом — «чудный пламень», «всесожигающий костер», препятствующий утолению» жажды. «Очи» героя, по сути, вбирают в себя «мрак земли могильный / С ее страстями», которых «дикие волненья мрачат стекло моих очей».
Лермонтов уже в этом стихотворении обнаруживает неистребимую противоречивость своей натуры. Одной стороной она навеки прикована к "мраку земли могильной", и "дикие волненья" этого мира безраздельно владеют сердцем поэта. Другой стороной она влечется к Богу и знает высшие и вечные ценности.
"Молитва" начинается как покаянное обращение к "всесильному", который может обвинить и покарать за недолжное (за упоение земными страстями):
Не обвиняй меня, всесильный,
И не карай меня, молю,...
В продолжении предложения, составляющего первую строфу, поэт перечисляет все свои грехи:
За то, что мрак земли могильный
С её страстями я люблю;
За то, что редко в душу входит
Живых речей твоих струя;
За то, что в заблужденье бродит
Мой ум далеко от тебя;
За то, что лава вдохновенья
Клокочет на груди моей;
За то, что дикие волненья
Мрачат стекло моих очей;
За то, что мир земной мне тесен,
К тебе ж проникнуть я боюсь,
И часто звуком грешных песен
Я, боже, не тебе молюсь.
Но одновременно с покаянной интонацией ощущается в этих строках и чуждая молитве интонация самооправдания. Возникает нарастающее напряжение мольбы - спора, драматизм борьбы, в которой нет победителя и где покаяние всякий раз оборачивается несогласием, утверждением своих пристрастий и прав.
В быстрой смене состояний рождения трагически противостоящее всевышнему «я»: из неслиянности двух голосов - покаяния и ропота - растет чувство тревоги; нарушена органическая связь между «я» и богом, которая все же признается животворной.
Вторая строфа не только продолжает, но во многом противостоит первой: Если в первой строфе герой молит не обвинять и не карать, то во 2-ой строфе, бросая вызов всесильному, герой говорит с ним как равный, предлагая ему явить своё всесилие (почти все глаголы выражают энергичное побуждение к действию), сам же словно отказывается одолевать собственные страсти:
Но угаси сей чудный пламень,
Всесожигающий костер,
Преобрати мне сердце в камень,
Останови голодный взор;
От страшной жажды песнопенья
Пускай, творец, освобожусь,
Тогда на тесный путь спасенья.
К тебе я снова обращусь.
"Молитва" передает смятение, трагическое раздвоение духа между верой, зовущей обратиться с покаянной молитвой о снисхождении, и стремлениями горячей, гордой, не смирившейся души.
3.2. «Молитва» (1837) 
В 1837 году Лермонтов снова называет свое стихотворение «Молитвой» («Я, Матерь Божия, ныне с молитвою...»).
Лермонтов ввел стихотворение в текст письма М.А. Лопухиной от 15.02.1838 года под названием «Молитва странника»: «В завершение моего письма я посылаю вам стихотворение, которое я нашел случайно в ворохе своих путевых бумаг и которое мне в какой-то степени понравилось, потому что я его забыл - но это вовсе ничего не доказывает».
Стихотворение строится как монолог лирического героя - мольба о счастье любимой женщины, о её душе (вероятно, что в «Молитве» речь идет о В.А. Лопухиной). В ходе монолога вырисовываются три образа.
- Божьей Матери;
- лирического героя;
- и той, о которой этот герой молится.
На первый план выступает образ героини - её нравственная чистота и беззащитность перед враждебными силами «мира холодного». Мольба за неё освещает с новой стороны образ самого героя: трагедия духовного одиночества не разрушила его глубокого участия и заинтересованности в судьбе другого человека.
«Молитва» проникнута интонацией просветленной грусти, связанной с особым преломлением в этом стихотворении религиозных мотивов: существование «незлобного сердца», родной души заставляет героя вспомнить о другом, светлом «мире упования», в котором «теплая заступница» охраняет весь жизненный путь «достойной души» и ангелы осеняют её на пороге смерти:
Я, Матерь Божия, ныне с молитвою
Пред твоим образом ярким сиянием,
Не о спасении, не перед битвою,
Не с благодарностью иль покаянием,
Не за свою молю душу пустынную,
За душу странника в свете безродного;
Но я вручить хочу деву невинную
Теплой заступнице мира холодного.
«Молитва» - шедевр любовной лирики Лермонтова. В стихах дышит такая благоговейная любовь, что они по праву могут быть названы гимном чистоте, нежности, душевной красоте.
Окружи счастием душу достойную;
Дай ей сопутников, полных внимания,
Молодость светлую, старость покойную,
Сердцу незлобному мир упования.
Срок ли приблизится часу прощальному
В утро ли шумное, в ночь ли безгласную -
Ты восприять пошли к ложу печальному
Лучшего ангела душу прекрасную.
Стихотворение высоко оценили современники Лермонтова: С.П. Шевырёв, А.А.Григорьев и другие. В.Г. Белинский сказал о нём: «Чудная «Молитва».
Молитва» (1839)
Ещё через два года, в1839 г., Лермонтов опять, в третий раз, называет стихотворение «Молитвой» («В минуту жизни трудную...»).
Несравненную красоту и преображающую силу молитвенного слова прекрасно чувствовали многие русские поэты (Жуковский, Хомяков, Ф. Глинка...), но все-таки чаще прочих вспоминаются в минуты разочарований и невзгод строки именно этого стихотворения:
В минуту жизни трудную
Теснится ль в сердце грусть:
Одну молитву чудную
Твержу я наизусть.
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная
Святая прелесть в них
По словам А.О. Смирновой (Россет) написана была эта «Молитва» для М.А.Щербатовой: «Машенька велела ему молиться, когда у него тоска. Он ей обещал и написал эти стихи». (О детской вере Щербатовой Лермонтов писал в стихотворении «М.А. Щербатовой»).
В «Молитве» с психологической и поэтической проникновенностью передано состояние душевной просветлённости. Это состояние контрастно противопоставлено «трудной минуте жизни», обычному для лирического героя Лермонтова настроению тяжелой рефлексии и скептицизма:
С души как бремя скатится,
Сомненье далеко -
И верится, и плачется,
И так легко, легко...
Третья «Молитва» («В минуту жизни трудную...») (1839) является безусловной молитвой героя и представляет собой разрешение конфликта героя со своей душой, освобождение от «страшной жажды песнопенья». Прежняя отдаленность от Бога — «заблужденье» — «Мой ум далеко от тебя» — заменяется на отдаленность сомнений — «Сомненье далеко». Повторение молитвы защищает героя от «мрака земли могильного» созвучьем «слов живых». «Жажда песнопенья» побеждается «словами живыми»:
Есть сила благодатная
В созвучье слов живых,
И дышит непонятная,
Святая прелесть в них.
Животворящая сила молитвенного слова усиливается предикатом «дышит». Для религиозного сознания может показаться странным определение «святая прелесть» по отношению к словам молитвы. Однако в словаре В.И.Даля в основном, объяснительном ряду к слову «прелесть» читаем «красота»7. Образ «голодного взора» в первом «молитвенном» стихотворении цикла «останавливается», преобразуется лишь в последнем:
И верится, и плачется,
И так легко, легко (415).
Слезы здесь не знак несправедливой судьбы, а проявление смирения и любви. Кроме того, освобождение героя «от страшной жажды песнопенья» происходит только через молитву, и прежний ропот героя исчезает в молитве. Это состояние не является для героя постоянным, однако автор и герой его все-таки обретают.
В феврале 1841 г. Был создан романс «Молитва», музыку к нему написал придворный композитор Ф. Толстой. Этот случай не был единичным. Более 40 композиторов положили эти стихи Лермонтова на музыку, в том числе А.С. Даргомыжский, А.Г. Рубинштейн, М.И. Глинка, М.П. Мусоргский, Ф. Лист и другие.
К стихотворениям-молитвам стоит отнести и такие, в которых представлен разговор героя с Богом или созерцание героем небесных сил: «Благодарность», «Ангел» («По небу полуночи ангел летел»), а также и стихотворения, связанные с особым состоянием героя, которое можно назвать молитвенным: «Когда волнуется желтеющая нива...», «Выхожу один я на дорогу...».
Ангел»(1831)
По небу полуночи ангел летел,
И тихую песню он пел,
И месяц, и звезды, и тучи толпой
Внимали той песне святой.
Он пел о блаженстве безгрешных духов
Под кущами райских садов,
О Боге великом он пел, и хвала
Его непритворна была.
Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез;
И звук его песни в душе молодой
Остался - без слов, но живой.
И долго на свете томилась она,
Желанием чудным полна,
И звуков небес заменить не могли
Ей скучные песни земли.
Особенностью ранней лирики Лермонтова является то, что идеальный мир, приметы которого есть в земной жизни, не предстает отвлеченным, а становится земным. В этом юный поэт видит залог успешного претворения своей мечты о совершенной жизни. Рай и небо у Лермонтова всюду обретает земные мечты, освобожденные, однако, от земного несовершенства. Это – та же действительность, только очищенная от пороков, в ней вечно царствуют покой и гармония, добро и справедливость. Может быть, наиболее полное ощущение блаженства, освобожденное от других мотивов, дано в замечательном стихотворение «Ангел» (1831).
Космический пейзаж, грандиозность мироздания полны светлой и тихой гармонии. Образ рая («Под кущами райских садов…»), противопоставлен столь же неразвернутому образу «мира печали и слез». В стихотворении устанавливается связь между идеальным миром и миром земным, и средоточием, центром этой связи выступает человек, «душа молодая». Однако соприкосновение двух миров оказывает одновременно трагическим. Полнота блаженства оказывается для «души младой» недоступной. Душа обречена на страдание, но память о блаженстве жива.
И звук его песни в душе молодой
Остался – без слов, но живой.
Человек, естественно, не имеет точного знания о блаженстве: в земной жизни есть лишь намеки на него, порой принимающие, правда, форму реалий, но это не само блаженство, не сама гармония в ее первозданном виде. Человек, живущий на земле, не может ее постичь, но может ее чувствовать, исходя из личного земного опыта. Однако черты гармонии в человеке живы, небо запечатлелось в нем звуками и дало возможность через звуки не только постигать гармонию всем существом, но и страстно стремиться к ней. Это стремление и есть подлинно человеческое деяние. Чем оно сильнее, упорнее, тем лучше человек выполняет свое предназначение на земле.
Дата добавления: 2020-12-22; просмотров: 642; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!