Медиакритика как научный подход

Московский государственный университет

имени М. В. Ломоносова

 

Факультет журналистики

 

 

Ресурсы медиакритики

 

 

 

 Работа

студента II курса

дневного отделения

Троицкого Максима Игоревича

 

Москва 2019

Введение

Медиакритика занимает важную роль в общественном и медиапространстве. Медиатексты критического характера влияют на аудиторию не количественно, а качественно, в отличие от информационных материалов. Медиакритику в современном мире сложно переоценить. Медиапространство буквально наполнено анализом как медиасобытий, так и обычных инфоповодов.

В данной работе будет описаны ресурсы медикритики и их характиеристики. Также будет проведен анализ материалов по заявленной теме, с целью подтверждения определенных тезисов текста.

А. Короченский делит медиакритику на три группы:

• Академическую (ее изучает научное сообщество)

• Профессиональную (журналистские материалы)

• Массовую (журналистские материалы)

В тексте будут рассмотрены профильная и массовая группа в виде одной – практической, а академическая вынесена в отдельную категорию – теоретическую.

 

 

Инфоповод и тема

Начать текст, как мне кажется, следует с профессиональной и массовой медиакритики.

Базовым ресурсом медиакритики можно считать инфоповод, поскольку инфоповод дает старт медиапроцессам в информационном пространстве. Когда что-то происходит физически или информационно, журналисты начинают активно исследовать тему (предмет) инфоповода, углубляясь как в сам инфоповод, так и в схожие темы или инфоповоды, развивая научный дискурс. Таким образом формируется база для дальнейшей возможности реализации медиакритики. В действительности существует множество критериев инфоповода, которые могут подходить для создания медиакритических материалов или не подходить. Некоторые локальные события не могут быть основанием для создания медиакритического текста, просто потому что событие может быть недостаточно репрезентативным или ценным.

В условиях современного информационного производства и рынка деятельность средств массовой информации представляет собой слияние творчества, коммерции и «технологического детерминизма» (А. Короченский).

Тем не менее не только инфоповод может служить ресурсом медиакритики. Также существуют условные «вечные темы», которые могут реализовывать в медиакритических материалах. Создание материалов на такие темы может быть как продиктовано инфоповодом (разного масштаба), так и быть независимым от него. Журналисту или редакции может показаться какая-нибудь тема интересной, просто потому что это есть в их социальных взаимодействиях или вокруг них. Создание материала медиакритического характера таким образом влечет привлечения внимания к вопросам, поставленным в материале, а сам материал может стать предметом обсуждения. Примеры: материалы Новой газеты, расследования ФБК.

Об актуальности текстов медиакритики пишет Кожемякин Е.А. в своей работе «Медиакритика и дискурс-анализ». В ней Кожемякин указывает на то, что актуальность медиакритического материала выражена несколькими факторами, а именно: объективная актуальность инфоповода, политикоа редакции, запрос аудитории, понимание актуальности инфоповода журналистом. Таким образом можно говорить о вышеперечисленных факторах как о части ресурсов медиакритики, однако лишь в условиях редакции. По такому принципу работает ИД Коммерсантъ. Когда какая-то тема становится инфоповодом, коммерсант через неделю выпускает аналитический материал по этому поводу. Иногда BBC делает то же, однако реже, поскольку русская служба BBC – это, в основном, интернет-издание. Задача редакции в таком случае приобщить новую аудиторию и удержать уже имеющуюся, таким образом медикритические тексты будут использованы редакцией в том числе и как способ привлечения аудитории.

Можно сделать вывод, что в профессиональной журналистике медиакритика представляет собой особый медиатекст, который разделяет большую часть характеристик стандартного журналистского медиатекста. Тем не менее медиакритика имеет отличные от стандартного текста цели и задачи. Также значимой особенностью медиакритики можно выделить ее значимость в социальном плане, поскольку масштаб медиакритического материала может вызвать резонанс в медиапространстве. Это может быть обусловленно описанной у многих экспертов социальной значимостью медиакритических материалов.

Сбор информации

Как и любой журналистский текст, медиакритика требует работу с данными. Журналистский медиатекст не может быть написан без использования информации по теме, которую журналист должен найти.

Базовая информация, которая должна быть у журналиста создающего медиакритичексий текст – это информация о запросе аудитории. Социально ли значимый текст, востребован ли он сейчас в социуме. Медиакритический текст в первую очередь – это текст, который является социально значимым.

Сбор непосредственно информации журналисту следует начать с рассмотрения аспектов и сложных вопросов по теме, с целью лучшего понимания обстоящих положений. При написании текста на тему домашних животных, журналист должен понимать правовые аспекты вопросов содержания, купли-продажи и т.д., культурные и исторические реалии, социальные и прочие нюансы вопроса имения домашних животных, чтобы избежать возможных ошибок в тексте. Для этого журналист может обратиться к новостным материалам по теме, с целью выявления последней актуальной информации. А. Тертычный в учебном пособии жанры периодической печати в главе «характеристика аналитических жанров» делает акцент на том, что журналист должен понимать как цель, так и тему своей работы (анализа). Однако он не указывает на то каким образом можно понять тему. Тема материала, как мне кажется, может быть рассмотрена через материалы по заданной тематике в различных изданиях, которые предоставят как информацию, так и разные точки зрения на заданную тему.

Статистические данные дадут информацию о масштабе проблемы. Какие статистические данные и как могут быть полезны при написании медиакритичсеких материалов:

Данные	Информация
Количественные	Масштаб
Временные (периодические)	Динамика
По территории	Местность
Соц. опросы	Социальное мнение

 

Таким образом журналист может рассмотреть проблему статистически, прибегая к помощи чисел. Этот ресурс можно отнести к репрезентативности материала.

Например, материал издания uspensky.me «Портрет Госдумы седьмого созыва» показывает графически каким образом менялся состав госдумы, какие партии исчезли, какие остались, баланс между партиями и т.д. Большая часть информации в материале исходит из числовых показателей, которые находятся в открытом доступе.

В качестве ресурса медиакритического текста могут быть использованы другие медиакритические материалы. Например, материал «Новой газеты» по теме убийства Анны Политковской ссылается на информацию как 2007-го года, так и на самую свежую. В тексте использованы материалы других расследований без ссылок. Ссылки не указываются так как в статье информация из материалов предстает непосредственной истиной.

Материал Медузы этого года «Пошли четверо в лес, а вышли только двое» также пользуется информацией из других медиакритических источников, однако также не указывает ссылки. Вся информация, которая не указана медузой как добытая ее корреспондентами, взята из открытых источников включая другие медиакритические материалы.

Медиакритика как научный подход

Медиакритику также понимают как научный анализ критических материалов в журналистике. Научное сообщество изучает процессы критических текстов изданий. А. Короченский относит такую медиакритику к разряду академической.

Ресурсы данного вида медиакритики можно считать научные публикации, пособия и исследования. В таком виде медиакритика представляет собой обычную научно-исследовательскую работу, к которой применяются соответствующие стандарты.

Ресурсы медиакритики в данном случае можно считать критические и аналитические публикации, поскольку основным в медиакритике является анализ именно материалов.

Тем не менее большинство научных работ на русском языке в основном оперируют теоретическими данными. Крайне мало работ посвящено непосредственному анализу материалов. В основном исследователи, используя теорию описывают процессы, происходящие в России либо через призму исторических событий, либо через аксиомы. Пример: работа Ю. Маркиной «Медиакритика и кинокритика: аспекты медиаобразования и коммуникационной культуры», в которой исследуются история медиакритики в России на примере кинокритики, и общие положения, которые можно наблюдать сегодня; «Медиакритика и дискурс-анализ» Е. Кожемякиной, в которой отсутствует непосредственный анализ материалов или медиатекстов.

Таким образом можно сделать вывод, что сегодняшняя медиакритики в научном понимании представляет собой теоретические исследования данной области, а не практические или предметные. 

Вывод

Ресурсы медикритики – это ресурсы, которые в основном находятся в открытом доступе и которые используются для написания социально значимых аналитических, критических материалов.

Ресурсы медиакритики сильно варьируются исходя из определения данного термина. Так как термин попадает одновременно и в практическую область исследований и в теоретическую ресурсы медиакритики отличаются.

Прикладная, использующаяся журналистами, медиакритика задействует ресурсы схожие ресурсам информационным и стандартным журналистским при поиске информации по материалу. Теоретическая в большинстве своем представленная теоретическими исследованиями часто представлена ресурсами научного характера, которые используются при написании научных работ и исследований.

 

 

 

 

 

Библиография

Новая газета «ЧВК Вагнера» https://novayagazeta.ru/articles/2020/04/21/85017-golovorezy-2-0

Полгода назад «Новая газета» рассказала о преступлении, совершенном несколькими наемниками «группы Вагнера». Представленные ранее документы доказывали, что пытки, убийство и последующее глумление над трупом совершены на территории Сирии российскими гражданами. Однако до сих пор ни прокуратура России, ни Следственный комитет не проявили интереса к этому преступлению. Мы смогли получить более полную версию видео, на котором запечатлена расправа. Возможно, новые данные убедят правоохранителей, что совершено преступление против человечности, на которое обязаны реагировать подчиненные Александра Бастрыкина. Мы также смогли получить фотографии нескольких участников и обращаемся к нашим читателям с просьбой помочь установить их личности, а одну из этих личностей называем сами.

Три года назад российская ЧВК освободила от ИГИЛ* месторождение Аш-Шаер в Сирии, после чего украсила ворота газоперерабатывающего завода отрезанной головой. В распоряжении редакции оказались новые свидетельства, которые доказывают, что преступление было совершено на месторождении, контролируемом российской коммерческой структурой, связанной с «кремлевским кулинаром» Евгением Пригожиным.

КАК ОТРЕАГИРОВАЛО СЛЕДСТВИЕ

Гражданина Сирии Хаммади Таха Аль-Бута запытали и убили в июне 2017 года. Убийцы запечатлели процесс на видеозаписях, и ролики оказались в Сети. В ноябре 2019 года «Новой газете» удалось установить личность одного из участников — им оказался сотрудник так называемой «ЧВК Вагнера» Станислав Д. «Новая газета» обратилась в прокуратуру и Следственный комитет с просьбой провести проверку. Прокуратура переслала материалы в СК. От Следственного комитета реакции до настоящего времени нет. Материалы, имеющиеся в распоряжении «Новой газеты», никто не запрашивал.

Завод под охраной Вагнера

Хаммади раздробили руки и ноги кувалдой, отрезали голову, отрубили руки, параллельно издеваясь и шутя. Обезглавленное тело подвесили за ноги и сожгли. У нас появились фото и видео, которые объясняют, куда делась голова.

Голова убитого Хаммади

Голову подвесили на близлежащем заборе. Каких-либо надписей и указателей нет, природа похожа на ближневосточную. Всю процедуру запечатлели с нескольких ракурсов.

ОБНОВЛЕНО

И похоже, что убитых было как минимум двое. Личность второго нам пока неизвестна, его голова видна лежащей на земле на одном из видео, которое есть в распоряжении редакции.

Голова убитого. Вдалеке на заднем плане — упавшая бочка

Слева можно увидеть здание, табличку с надписью на арабском, а справа, на другой стороне дороги — полуразрушенные заводские конструкции и заваленная набок промышленная цилиндрическая емкость. Пейзаж показался знакомым. Несколько дней назад на сайте «Федерального агентства новостей» (входящего в медиагруппу «Патриот» Евгения Пригожина)

появился материал о прекращении производства на заводах Хайян и Аш-Шаер с фото, на котором видна очень похожая картинка.

Спустя некоторое время этот материал ФАН исчез с сайта, а под тем же адресом оказалась новостная заметка на совершенно другую тему, но кэш поисковых систем все сохранил.

Похожая местность на фото РИА ФАН

«Новая» попыталась связаться с автором фото Степаном Яцко из ФАН с просьбой уточнить, что за объект запечатлен на фото, но Степан, прочитав сообщение, отвечать не стал. Изучив совпадения (сама упавшая емкость, форма и расположение осветительных вышек, конструкции характерной формы), мы пришли к выводу, что на обоих фото — один и тот же участок местности. Для уверенности обратились к экспертам из Conflict Intelligence Team, имеющим исключительный опыт идентификации объектов по фото, видео и спутниковым снимкам. Руслан Левиев также считает, что обе фотографии сняты в одном и том же месте — на объекте подготовки газа Эш-Шаер, только фото РИА «Фан» — с юго-востока, а исследуемое фото — с севера. «На обоих снимках видны две цилиндрические конструкции, одна из которых, по-видимому, упала во время боев еще в 2014 году (нам удалось найти фотографии конца 2014 года, где эта конструкция уже лежит на земле). Эту же характерную пару конструкций можно найти и на спутниковых снимках завода Шаер в Google Earth. Кроме того,

рельеф местности на исследуемом фото на заднем плане напоминает модель рельефа, выстраиваемую Google Earth c предполагаемого места съемки», — резюмирует он.

Карта местности от CIT. Красным обведена упавшая емкость

Слухи о том, что при входе на газоперерабатывающий завод были вывешены отрезанные головы, пугающие сирийских и российских специалистов, ходили давно, но до получения доказательств не вызывали доверия. Очевидно, что доказательства зверств выставляются на всеобщее обозрение не без санкции руководства. Завод Аш-Шаер (в разных источниках встречается написание Шаер или Шаир) в ходе сирийского конфликта несколько раз переходил из рук в руки, окончательно подразделения «Исламского государства» (запрещенного в России) были выбиты с месторождения в апреле 2017 года. Согласно официальным сообщениям, ИГ* прогнала Сирийская арабская армия (САА) Башара Асада. Документы, находящиеся в распоряжении редакции, позволяют предположить, что

Аш-Шаер был освобожден силами скромного российского ООО «Евро Полис».

СПРАВКА

ООО «Евро полис»

«Евро Полис» — российская компания, которая согласно договору, заключенному с сирийскими госструктурами в декабре 2016 года, обязалась вести боевые действия на территории Сирии с противниками Асада в обмен на 25 % от добычи нефти и газа на освобожденных месторождениях. Формальные собственники «Евро Полис» тесно связаны со структурами российского предпринимателя Евгения Пригожина, который больше известен как «повар Путина».

Учредителем компании, согласно «СПАРК-Интерфакс», является АО «Нева», а его руководитель и собственник — Валерий Чекалов. Как известно из документов, опубликованных группой хакеров «Анонимный интернационал», Чекалов в течение многих лет занимал ответственные посты в империи «Конкорда» Пригожина. Гендиректором «Евро Полис» с января 2017 года по ноябрь 2019 года был Олег Ерохин, по данным редакции, неоднократно замеченный в совместных поездках с командирами «группы Вагнера», включая самого Дмитрия Уткина («Вагнера»).

Известная эмблема «группы Вагнера» — «окопный крест» — украшает сайт «Лиги ветеранов локальных войн и военных конфликтов», одним из учредителей которой до недавнего времени был записан все тот же Ерохин. В ноябре 2019 года компанию возглавил профессиональный геолог Рафаэль Слайманов, ранее, по данным «Новой», в проектах Евгения Пригожина не участвовавший.

Соглашение между «Евро Полис» и сирийской «Генеральной нефтяной корпорацией», фиксирующее освобождение Аш-Шаир, Кабинет министров Сирии ратифицировал 25 мая 2017 года. Документально подтвердив, что летом 2017 года месторождение находилось под охраной ООО «Евро Полис», являющейся, как можно судить, «ширмой» формально не существующей «группы Вагнера».

Актуальные контакты возглавлявшего «Евро Полис» в 2017 году Олега Ерохина и самого «Вагнера» Дмитрия Уткина неизвестны, но «Новая газета» готова выслушать и опубликовать их точку зрения. Запрос владельцу «Конкорд менеджмент и консалтинг» Евгению Пригожину направлен, ответа на момент публикации не получено.

Станислав Дычко и товарищи

Один из участников экзекуции на видео выступал с открытым лицом, и в ноябре 2019 года нам удалось его опознать с помощью компьютерной технологии различения лиц. Вероятность ошибки существовала, и «Новая газета» не называла его фамилии. Теперь, когда мы получили дополнительные данные, сомнений у нас практически не осталось. Мы полагаем очевидным, что на видео —

Станислав Евгеньевич Дычко 1990 года рождения, бывший сотрудник ставропольской полиции.

Дычко (справа) в полицейской форме

 В кадровой анкете «группы Вагнера», отвечая на вопрос о цели прихода в «компанию», ответил: «Представление интересов РФ за границей».

Фрагмент кадровой анкеты Дычко

В «группе Вагнера» Дычко числится с февраля 2016 года, сразу после увольнения из МВД. Насколько нам известно, господин Дычко сегодня жив и здоров, ни от кого не прячется и никем не разыскивается, а Следственному комитету он неинтересен.

На кадре из садистского сирийского видео — Станислав Дычко. Видео заблокировано в хостинге в связи с чрезмерной жестокостью контента. В распоряжении редакции оно есть полностью

Всего в экзекуции участвовало, судя по фото и видео, от пяти до семи человек. Бесспорных сведений о личностях этих мужчин у нас пока нет, но мы рассчитываем на помощь наших читателей. На фотографии, которую мы смогли получить, трое с открытыми лицами. Возможно, вы их узнаете.

Молчание СК

Сегодня известно время преступления — это июнь 2017 года. Известно и место преступления — газовое месторождение Аш-Шаер в Сирии, локацию с помощью фото можно установить с точностью до метра. Известна личность потерпевшего. Известен как минимум один участник преступления. Есть вполне пригодные для идентификации фото его соучастников. Обстоятельства преступления засняты на фото и видео самими преступниками. Есть Уголовный кодекс РФ — 105-я статья, которая предусматривает пожизненное заключение за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах, и 356-я статья, устанавливающая наказание до 20 лет лишения свободы за жестокое обращение с военнопленными или гражданским населением

(по обеим статьям сроков давности нет).

Кадр с расстрелом пленного в упор после садистских истязаний. Видео заблокировано в хостинге в связи с чрезмерной жестокостью контента. В распоряжении редакции оно есть полностью

На кадрах пленному взрывают в паху запал от ручной гранаты, а затем зверски убивают. Видео заблокировано в хостинге в связи с чрезмерной жестокостью контента. В распоряжении редакции оно есть полностью

Например, как пленному взрывают в паху запал от ручной гранаты, а затем расстреливают из автомата, бьют кувалдой, при этом не трогая голову, ведь ее надо будет повесить на воротах.

*ИГИЛ, ИГ (Исламское государство) — террористическая группировка, запрещенная на территории РФ

Почему это важно

Если вы тоже считаете, что журналистика должна быть честной, смелой и независимой, станьте соучастником «Новой газеты».

«Новая газета» — одно из немногих СМИ в России, которое не боится публиковать расследования о коррупции чиновников и силовиков, репортажи из горячих точек и другие важные и, порой, опасные тексты. Пять журналистов «Новой газеты» были убиты за свою профессиональную деятельность.

Новая газета «Сговор» https://novayagazeta.ru/articles/2020/10/07/87409-sgovor

Заказчиков убийства обозревателя «Новой» Анны Политковской на самом деле не искали никогда, если не принимать во внимание политически мотивированную версию причастности Бориса Березовского. Не ищут и сейчас, после того как исполнители и организаторы убийства были осуждены. И даже если случится чудо и заказчики будут названы, им тюрьма не грозит. 7 октября 2021 года истекает срок давности привлечения к ответственности преступников. И следствие — получив на это карт-бланш — просто не успеет передать дело в суд, а суд — вынести приговор. Заказчики могут расслабиться. Впрочем, они никогда и не напрягались. Государство в интересах мнимой стабильности защитило убийц своим бездействием.

 

СПРАВКА «НОВОЙ»

Анна Политковская была расстреляна в упор в подъезде собственного дома 7 октября 2006 года. За ней следили несколько месяцев. Убийство могло произойти и 5 октября, но, согласно видео с камер наблюдения, киллеру помешали грузчики.

 

В августе 2007 года задержано более десяти подозреваемых — без должных оперативно-разыскных мероприятий и доказательной базы. В итоге под стражей осталось только четверо, остальных пришлось отпустить. Скрылся и киллер, который в то время проживал в Москве — на той же самой квартире, что и часть арестованных.

 

В октябре 2008 года начался первый судебный процесс. На скамье подсудимых оказались: братья Ибрагим и Джабраил Махмудовы (пособники), бывший капитан РУБОП Москвы Сергей Хаджикурбанов (организатор) и подполковник ФСБ Павел Рягузов (подозревался в том, что устанавливал адрес прописки Политковской, но эти подозрения были с него сняты, а в качестве подсудимого он фигурировал по эпизоду о превышении полномочий и вымогательстве). Киллера — третьего брата Махмудовых — Рустама объявили в федеральный розыск.

 

Главными свидетелями обвинения выступали дядя Махмудовых Лом-Али Гайтукаев и подполковник ГУВД Москвы Дмитрий Павлюченков — те самые, которые потом были признаны судом организаторами убийства. Доказательств было мало. Свидетели — сомнительны. И суд присяжных вынес оправдательный вердикт.

 

Вышестоящая инстанция приговор отменила, отправив дело на доследование.

 

В 2014 году в рамках нового судебного разбирательства присяжные вынесли обвинительный вердикт Рустаму Махмудову (киллеру), Джабраилу и Ибрагиму Махмудовым (соучастникам), Сергею Хаджикурбанову и Лом-Али Гайтукаеву (организаторам убийства). Чуть ранее в особом порядке было рассмотрено дело подполковника ГУВД Москвы Дмитрия Павлюченкова, которого очень долго выводили из-под удара (он — один из руководителей милицейской наружки, чьи подчиненные в рабочее время следили за Политковской).

В рамках сделки со следствием Павлюченков обязался назвать заказчиков убийства. Не назвал. Но получил минимальный срок.

Глава российского государства неоднократно в интервью западным журналистам высказывался в том смысле, что следствие делает все возможное, чтобы найти убийц Анны Политковской, но заказные убийства раскрыть непросто.

Непросто. Но шансы на это были высоки. Если бы не намеренное противодействие, в основе которого, может быть, и лежали самые разнообразные мотивы, но которое в итоге привело к логичному и вызывающему злость результату.

Место убийства Анны Политковской, 8 октября 2006 года. Фото: EPA

Березовский

Сразу после убийства Анны высокопоставленные сотрудники генеральной прокуратуры и политического истэблишмента стали намекать на то, что за преступлением стоит российский олигарх, скрывающийся за границей. У следствия на этот счет никаких данных не было, но начальственная версия была назначена приоритетной.

В августе 2007 года, когда были произведены поспешные аресты, генеральный прокурор Юрий Чайка хвастался тем, что убийство раскрыто, и опять-таки намекал на Березовского. Чайка заявил: «Во главе всего этого [преступления] стоял лидер московской преступной группировки, выходец из Чеченской Республики, специализирующийся на совершении заказных убийств». Кроме того, было сказано, что к преступлению причастны отдельные действующие сотрудники ФСБ России. По словам генпрокурора, вместе с ними действовали офицеры Министерства внутренних дел, и сейчас все они уволены.

Никакого «лидера» не поймали, и в материалах уголовного дела не содержалось никаких изобличающих его показаний. Уволенных сотрудников ФСБ не было. Те сотрудники МВД, которые следили за журналисткой за 100 долларов в день, не наказаны.

И следов Березовского в деле нет, что официально признал и СК. Хотя иных кандидатур у следствия на роль заказчика по существу не было.

Согласно непосредственному распоряжению руководства Следственного комитета, на эту версию и было угроблено основное время.

Почему аресты были преждевременными, что мешало проследить за подозреваемыми, выявить круг общения, связи и контакты, прослушать их телефонные переговоры? Объясняю: в тот период времени следствие выделялось из прокуратуры, становясь независимым органом, и прокурорским очень хотелось громко хлопнуть дверью.

Киллер

Это позволило в августе 2007 года киллеру Рустаму Махмудову благополучно скрыться. И с этого момента можно начать отдельный разговор о ФСБ.

Рустам Махмудов на момент убийства уже находился в розыске по совсем другому делу, что не мешало ему проживать в Москве по поддельным документам. Киллер Рустам Махмудов, находящийся в розыске, был на оперативной связи с подполковником ФСБ Павлом Рягузовым (это вскрылось в ходе следствия и суда). Мало того,

Махмудова чекисты привлекали к отдельным операциям, и он вылетал по своим поддельным документам в другие города в сопровождении сотрудников ФСБ.

Ко всему прочему, как установило следствие, в отношении Рягузова проводилась служебная проверка на предмет его возможного участия в бизнес-разборках за контроль над одним из торговых центров Москвы — в материалах проверки упоминался и Рустам.

После ареста братьев Рустам Махмудов выехал в Чечню, где получил документы уже на третью фамилию, а потом и загранпаспорт. Вывез семью в Европу, сам там пожил какое-то время, перебрался в Турцию, а затем — домой в Чечню.

В Чечне, несмотря на федеральный розыск по делу об убийстве, он долго проживал фактически по месту прописки. И проживал бы дальше, если бы не нужно было громко осудить убийц и отрапортовать о «раскрытии» преступления, «забыв» о заказчиках.

Рустама Махмудова сдали. Повторюсь: его не нашли ни ФСБ, ни МВД, а просто шепнули его адрес сотрудникам СК. Тот, кто это сделал, ныне проживает в Чечне и неплохо, в том числе и финансово, себя чувствует.

 

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

 

Убийства странно совпадают. Как получается, что самые громкие политические расправы готовят силовики

Слежка

Слежку за Политковской силами своих сотрудников организовал подполковник Павлюченков — они и установили адрес фактического проживания, график жизни и маршруты следования. Павлюченков передал данные Гайтукаеву и его племянникам, которые следили за обозревателем «Новой» уже на последнем этапе и репетировали отход киллера с места преступления.

Это все стало известно много позже. А на первых порах следствие, отсматривая видео с камер наблюдения по маршруту следования Политковской в день убийства, наткнулось на нескольких подозрительных лиц. И даже отрабатывало их на возможную принадлежность к наружке спецслужб. Ни к чему это, впрочем, не привело — подозрения остались за рамками уголовного дела.

А зря. Потому что доподлинно известно, что весной 2006 года в Москву пришло отдельное поручение из УФСБ по Кабардино-Балкарии, которое просило столичных коллег провести в отношении Анны Политковской полный комплекс оперативно-разыскных мероприятий. Полный комплекс ОРМ — это не только установление круга общения, места работы и прослушка телефонов, это — и наружное наблюдение.

С какого по какое время проводились эти ОРМ, заметила ли наружка ФСБ экипажи милицейских топтунов, велась ли слежка в день убийства? Сведений об этом нет.

Схема места убийства обозревателя «Новой газеты» Анны Политковской в зале заседаний Московского окружного военного суда. Фото: Юрий Машков / ТАСС

Организаторы

Подполковник ГУВД Павлюченко долгое время оставался в статусе свидетеля. Хотя именно он организовывал слежку, добывал оружие и получал предоплату.

Так бы и ушел от возмездия, если бы не свидетель, которого удалось найти «Новой газете». Свидетеля допрашивали и в ходе следствия, но о Павлюченкове и слышать не хотели. А опера ФСБ, которые присматривали за свидетелем, настойчиво рекомендовали ему давать «правильные» показания и втягивали в провокации, с расследованием не связанные. Кстати, позднее эти оперативники были уволены из органов по дискредитирующим обстоятельствам — но не за дело Политковской.

Зачем прикрывать организатора убийства? Очень просто. Не только за Политковской следили его подчиненные, выполняя частные заказы. И Павлюченков, прижми его к стенке, рассказать мог бы очень многое.

Лом-Али Гайтукаев — бывший член некогда могущественной Лазанской ОПГ, действовавшей в 90-е под прикрытием сотрудников УРПО ФСБ.

Гайтукаев тоже находился в оперативном контакте — сначала с РУБОП МВД, а затем — ФСБ, все с тем же Павлом Рягузовым. И вылетал в Чечню вместе с сотрудниками УФСБ по Москве и Московской области.

В момент совершения убийства Политковской он находился в московском СИЗО за организацию покушения на убийство украинского предпринимателя Корбана. И руководил своими племянниками по телефону. Прослушку переговоров вела ФСБ.

ФСБ не отрицала данного обстоятельства, но сообщила следствию, что записи уничтожены как «не представляющие оперативного интереса». Записи «нашлись» только после отмены оправдательного приговора убийцам. На этих записях на втором процессе во многом строилась позиция обвинения.Но прослушки нашлись не целиком. Например, переговоры Гайтукаева за 7 октября 2006 года «потерялись» окончательно.

Гайтукаев много знал, обладал обширным кругом знакомств как в Москве, так и в Чечне, он, безусловно, был осведомлен и о заказчике, вел переговоры с посредниками… Никто не приложил должных усилий, чтобы его, отправленного на пожизненное заключение, разговорить.

И уже приложить не сможет. Гайтукаев умер в колонии при неизвестных обстоятельствах. А Павлюченкова никто не спрашивает.

…Успешные попытки ФСБ скрыть от следствия и гласного судебного разбирательства свою сомнительную агентуру и способы взаимодействия с ней, утаить вероятную халатность сотрудников и их усилия на ниве «частного предпринимательства» — по ведомственному понятны. А когда ФСБ вела себя иначе?

Но это не значит, что мощнейшую структуру нельзя было заставить раскрыть свои карты, а ее усилия направить на поиск заказчиков убийства, а не на сокрытие улик.

 

Это можно было сделать, если бы руководству страны оказались нужнее закон и справедливость, а не те, кто заказал убийство Анны Политковской.

«Портрет Госдумы седьмого созыва» https://uspensky.me/2016/09/29/potret-gosdumy-sedmogo-sozyva/

Griffon представляет масштабное исследование нового депутатского корпуса: среди прочего выяснилось, что женщины медленно, но верно занимают в парламенте всё больше мест

Выборы в Госдуму прошли 18 сентября. Конституционное большинство — у «Единой России»

Нижняя палата парламента получит нового спикера. Скорее всего, им станет Вячеслав Володин

Госдума начнёт свою работу раньше установленного законом срока — об этом распорядился президент Путин

Теперь, когда окончательный состав парламентариев сформирован, можно заметить, что, несмотря на преемственность, новый созыв всё же отличается от предыдущего

Даже падение рейтинга партии власти в 2016 году не помешало ей занять больше мест в Госдуме, чем в прошлом созыве — дело в новой системе выборов. В одномандатных округах кандидатам от «Единой России» почти не было равных — они уступили только в трёх случаях. По спискам партия власти тоже осталась в плюсе по сравнению с декабрём 2011 года.

*Здесь и далее указано изменение в процентных пунктах

Итог — конституционное большинство, на фоне которого незаметны все остальные партии, а особенно — мелкие, представленные двумя одинокими депутатами.

В кризисный 2015 год избранные кандидаты зарабатывали больше, чем их предшественники в 2011 году. Во многом на это повлияло увеличение зарплат депутатов, которые переизбрались. В 2011 году их месячная зарплата составляла около 150 тыс. рублей в месяц, а в 2015 — от 350 до 400 тыс. Стоит отметить и общероссийский рост средних зарплат за четыре года в 1,5 раза.

Во всех партиях медиана доходов (значение, которое стоит в середине списка всех доходов — от минимального до максимального) увеличилась более, чем в два раза. В «средней арифметической зарплате» изменения более разнообразные из-за сверхбогатых депутатов, чей доход на порядок выше, чем у большинства. Она стала меньше у «ЕР», но выше у остальных парламентских партий.

«Медианный» депутат седьмого созыва заработал за прошлый год 4,8 млн рублей. Средний доход составил 21,6 млн рублей. Это почти в 60 раз больше, чем среднедушевой доход россиян за тот же год, по данным Росстата (363 тыс. рублей). Больше всех заработал бизнесмен и депутат от «Единой России» Леонид Симановский — 907,6 млн. рублей

Половина депутатов нового седьмого созыва не входили в Госдуму в шестом. Кстати, в 2011 году соотношение новых и опытных депутатов было таким же. Через одномандатные округа пришло немного больше новых лиц, чем через партийные списки. В «Единой России» обновилось 60% состава фракции, в КПРФ и «Справедливой России» — около 20%, а в ЛДПР — 28%. Но «новичками» их можно назвать с натяжкой — в большинстве случаев кандидаты имеют опыт работы как минимум в региональном заксобрании.

Гендерный состав немного изменился. Женщины получили на 10 мандатов больше, чем в 2011 году — теперь их в Госдуме 15%. По этому показателю Россия уступает среднему уровню в мире (23%) и занимает 122 место в списке стран по версии Межпарламентского союза (IPU).

Как минимум 65% новых депутатов состоят в официальном браке. Это 294 человека. Griffon не удалось найти достоверные данные по 67 избранным кандидатам. Полный список будет известен после подачи деклараций весной 2017 года. В них депутаты должны будут указать сведения не только о личном доходе и имуществе, но и о собственности и финансах супругов и несовершеннолетних детей.

В Госдуме прошлого созыва при подаче деклараций за 2011 год 64% указали, что состоят в браке. Весной 2016 года таких стало значительно меньше: по-видимому, многие развелись, чтобы скрыть доходы и имущество, переписанные на (формально бывших) жён и мужей.

По-прежнему заметна тенденция старения депутатского корпуса, наблюдаемая как минимум с 2003 года. В четыре раза уменьшилось число молодых (до 30 лет) — теперь их только трое. В день голосования 18 сентября 2016 года почти 60% избранных депутатов были старше 50 лет. Самой молодой партией по традиции стала ЛДПР — средний возраст 43,4 года. Интересно, что у них есть новый однопартиец 21 года, руководитель молодёжной организации партии Василий Власов. «ЕР» и «СР» по среднему возрасту стоят рядом — 53,2 и 55,2 года. У представителей КПРФ это 58,6 года.

Средний возраст увеличился у всех парламентских партий. Госдума по этому показателю стала старше — средний возраст 52,8 года (по данным IPU, в среднем в мире это 53 года)

Треть депутатов седьмого созыва имеют техническое (или околотехническое) высшее образование. Следом идут экономическое и педагогическое. По сравнению с 2011 годом педагогов стало больше, а, например, юристов меньше. Нужно иметь в виду, что многие депутаты имеют не одно высшее образование: переучиваются они обычно на юристов, управленцев и экономистов.

Нет высшего образования у шести депутатов. В шестом созыве таких было на одного больше. Любопытно, что среди имеющих только среднее профессиональное образование два мультимиллионера-единоросса — Андрей Палкин (483 млн. рублей дохода только за прошлый год) и Владимир Жутенков (162 млн. рублей).

Реформа избирательной системы кардинально не изменила демографический состав Госдумы. Портрет нового созыва в целом походит на прошлый. Главное, к чему придётся снова привыкать — конституционное большинство правящей партии.

 

Медуза «Пошли четверо в лес, а вышли только двое» https://meduza.io/feature/2020/02/21/poshli-chetvero-v-les-a-vyshli-tolko-dvoe

В России развернулась кампания в поддержку фигурантов дела «Сети», которых приговорили к огромным срокам — от шести до 18 лет — по обвинению в создании «террористической организации». Основа дела — показания, которые подсудимые дали сотрудникам ФСБ под пытками; жалобы на противозаконные действия оперативников были проигнорированы. Журналисты «Медузы» Максим Солопов и Кристина Сафонова выяснили, что некоторые фигуранты пензенского дела «Сети» могут быть причастны к убийству. ФСБ, по нашим сведениям, знала об этом, но не передала материалы в Следственный комитет — видимо, не желая делиться громким делом. С версией о том, что вместо террористической ячейки силовикам, вероятно, нужно было заниматься убийством, к «Медузе» пришли активисты левого движения, которые провели собственное расследование дела «Сети».

 

Прочитайте обращение редакции «Медузы» по поводу этой публикации.

«Я хочу как-то помочь, как мне кажется, объективно невиновному Василию Куксову [которого приговорили к девяти годам заключения по обвинению в терроризме]», — говорит «Медузе» Илья, знакомый фигурантов дела «Сети». Он проводил собственное расследование этого дела и обратился к журналистам за помощью. По его словам, Куксова признали виновным только за то, что он ходил вместе с фигурантами в походы; при этом «в процессе судов [Куксов] ловит туберкулез, да еще и в стадии распада». «У нас онкобольной офицер ФСИН не готов идти в эту систему, а тут парня со смертельным заболеванием в нее погружают. Неправильно это. Это не та правда, в которой сила», — говорит он.

 

31-летний инженер, музыкант и волонтер пензенских приютов для животных Василий Куксов — единственный, кто на всех стадиях следствия по делу «Сети» отказывался давать признательные показания против себя и своих друзей по анархистскому движению. Куксова (как и большинство фигурантов из Пензы) задержали в октябре 2017 года. В тот вечер, когда Куксова привели домой для обыска сотрудники ФСБ, лицо у него было разбито, а одежда — порвана и перепачкана кровью. Автомобиль Куксова также обыскали и обнаружили пистолет Макарова. Еще во время обыска Куксов настаивал, что оружием пользоваться не умеет и его подбросили, сломав замок в машине. Повреждение замка подтвердила экспертиза, понятых привели к автомобилю, у которого уже были открыты двери.

 

 

Василий Куксов

Илья, обратившийся к «Медузе» (он инженер и в прошлом — участник очного полуфинала конкурса управленцев «Лидеры России»), к Пензе не имеет отношения, он приятель фигурантов петербургской «Сети» Ильи Капустина и Юлия Бояршинова. «Питерские», по словам Ильи, в дело пензенской «Сети» попали абсолютно ни за что — как, впрочем, и Куксов, — тогда как к другим пензенским фигурантам было «много вопросов» задолго до уголовного дела. «Никакого терроризма там нет, там просто ****** [ужас]», — говорит Илья.

 

«Внутреннее расследование» он проводил в 2019-2020 годах вместе с Сашей Аксеновой, женой фигуранта петербургской «Сети» Виктора Филинкова. Илья предполагает, что некоторые из обвиняемых в Пензе могут быть причастны к торговле наркотиками, а также к убийству своего товарища и исчезновению его девушки.

 

Журналисты «Медузы» встретились с Ильей в пятницу, 14 февраля, возле здания ФСБ на Лубянке, где в тот момент проходила акция в поддержку фигурантов дела «Сети». На площадь, по оценкам организаторов, пришли около 600 человек — это была одна из самых массовых пикетных очередей в Москве за последнее время.

 

«Есть такая *********** [удивительная] история: в Пензе пошли то ли трое, то ли четверо человек в лес выживать, а вышли только двое. Через некоторое время одного из пропавших нашли мертвым», — так начал свой рассказ Илья.

 

 

5.11

В 2013–2014 годах, во время «Евромайдана», украинские ультраправые активно участвовали в протестах, а во время войны в Донбассе окончательно превратились в реальную военную и политическую силу; зато левые силы были практически незаметны. Эти события произвели большое впечатление на российских левых активистов и антифашистов: в их среде начали всерьез обсуждать возможность подобного сценария в России, рассказали «Медузе» сразу несколько участников движения из разных городов.

 

В этот период российские националисты начали активно ездить воевать в Донбасс — по обе стороны конфликта (левые с их антивоенной повесткой были вовлечены в этот процесс гораздо меньше). При этом в России ультраправые, не акцентируя внимание на радикальных лозунгах, продолжали активно развивать свою инфраструктуру: проводили спортивные турниры, внедрялись в силовые структуры, основывали бренды одежды и занимались другим бизнесом.

 

«Наблюдая за этим, антифашисты, видимо, начали задумываться, как себя вести в случае открытой нацистской агрессии — по типу той, что была в Украине; вероятно, это и привело пензенцев к необходимости готовиться, тренировать себя в этих походах, — рассуждает Илья. — При этом логично предположить, что, как и в любой так называемой тусовке, публика в Пензе подобралась очень разношерстная: кому-то важна была идеологическая составляющая, для других — антураж походов и тема выживания, третьи ходили за компанию».

 

По словам собеседников «Медузы», левых групп в России относительно много, но большинство из них никак не связаны между собой — «максимум на уровне отдельных личных знакомств, концертов, вписок» — и не имеют «никаких планов своими силами устраивать революцию и тем более теракты».

 

 

Дмитрий Пчелинцев

Такого рода группа — «5.11», в названии отсылающая к дате казни местного революционера Николая Пчелинцева, произошедшей в 1907 году в Арбековском лесу, — появилась и в Пензе; по версии следствия, не позднее мая 2015-го. В нее входили сторонники левых и анархистских взглядов: экологический активист Дмитрий Пчелинцев («Медузе» не удалось выяснить, является ли он потомком Николая Пчелинцева) — в армии он получил специальность по ремонту стрелкового оружия, а позже работал инструктором по спортивной стрельбе на пензенском стрельбище; стрейтэйджер Андрей Чернов, работающий слесарем-сборщиком на заводе; а также учившиеся вместе в кулинарном колледже Максим Иванкин и Михаил Кульков.

 

«К ним постоянно возникали вопросы. У них просто ****** [ужас] на ******* [ужасе] всегда был, — рассказывает „Медузе“ знакомый фигурантов дела „Сети“ Владимир (имя изменено по его просьбе). — Например, Пчелинцев тусил с каким-то чуваком, как он говорил, из какой-то ОПГ [организованной преступной группы], и хотел вместе с этим типом ********* [обманывать] людей в даркнете, продавая им пиленые СХП-стволы. И таких историй там целое море — но, в целом, они все были *********** [разгильдяями], и у них не хватало организации даже на что-то подобное. Людей они подтягивали более чем случайных. Пчелинцев любит толкать всякие героические речи по поводу и без — и толкал он их постоянно, в том числе о том, как он никогда не сдастся мусорам, а гордо умрет. Или о том, как и кто должен себя вести».

 

«Пчелинцев всех подряд звал тусить — и всем подряд все рассказывал на вписках и концертах, — рассказывает знакомая фигурантов Алина из Рязани (имя изменено по ее просьбе). — С ним было бесполезно разговаривать. Он пытался себя поставить, быть лидером. Как-то раз написал мне: „Либо ты делаешь, как я говорю, либо я тебя дискредитирую в глазах товарищей“. Это все не анархично».

 

 

Чуть в стороне от этой группы держался другой харизматичный пензенский антифашист Илья Шакурский. Шакурский — студент физмата и эко-активист — одно время поддерживал акции Пчелинцева. Летом 2017 года, рассказывают их знакомые, между ними произошла ссора «из-за девушки». Вокруг Шакурского сложилась своя группа. По версии следствия, она называлась «Восход», и в нее входили Василий Куксов и Егор Зорин. Впрочем, по рассказам знакомых, Зорин не сильно увлекался политикой и, скорее, был просто приятелем Шакурского — они вместе учились. «В той деревне [рабочий поселок Мокшан в Пензенской области], где Шакурский жил, было много чуваков, которые то подписывались [на участие в движении], то отписывались. Он тоже всем все рассказывал», — говорит Алина.

 

К пензенцам в российском антифашистском движении постепенно начинали относиться все с большей тревогой, особенно — к группе Пчелинцева «5.11». Одна из причин — подозрения в торговле наркотиками. Из разговоров с левыми и переписки слесаря-сборщика Андрея Чернова с товарищами (вошла в материалы дела «Сети», есть в распоряжении «Медузы») становится ясно, что участники «5.11» Иванкин, Кульков и Чернов работали закладчиками. В одном из чатов Чернов жаловался, что для финансирования группы он работал «пару месяцев практически без сна и выходных на заводе и потом еще с закладками ******* [проклятыми]». Там же он упоминает, что Пчелинцев и вовсе выращивает траву и грибы: для этого он якобы использует конспиративную квартиру под названием «Сады».

 

«Не знаю, что и где у них пошло не так — и как вообще так произошло, но все, что они делали, это барыжили наркотой, — рассказывает знакомый фигурантов дела Владимир. — Пензенцы часто говорили, что у них есть подработка, которая приносит им бабки, — но какого рода эта подработка, молчали, потому что знали, что это говно с наркотой никто [в левом движении] не одобрит. Помимо того, что они торговали, часть товара они активно пускали в личное пользование».

 

С наркотиками, очевидно, были связаны не только участники «5.11», но и друзья Шакурского (сам Шакурский, судя по всему, торговлей не занимался). Первым с запрещенными веществами примерно в конце февраля — начале марта 2017 года поймали его приятеля Егора Зорина. В тексте Шакурского «По поводу Гриши из Восхода», который обнаружили при обыске, упоминается, что сотрудники ФСБ застали Зорина за курением травы, но отпустили. Шакурский пришел к выводу, что фээсбэшник «просто искал себе информатора». Зорин сам сообщил о случившемся другу, написав ему письмо (Шакурский полностью цитирует его в своем тексте); в нем он сказал, что пока хочет перестать общаться со всеми. Шакурский, судя по его же тексту, планировал переправить его на Украину, но этого не произошло. Осенью 2017-го Зорина опять задержали с наркотиками; на этот раз после общения с сотрудниками ФСБ он дал показания, что Шакурский и его товарищи создали опасную террористическую организацию, следует из материалов дела.

 

Так началось дело «Сети». В октябре — начале ноября 2017 года одного за другим задержали Шакурского, Куксова, Пчелинцева и Чернова; в терроризме также обвинили участников группы «5.11» Иванкина и Кулькова (они находились в бегах из-за обвинений в наркотиках — их поймали только в июле 2018-го). В начале ноября в Петербурге также взяли активиста Армана Сагынбаева и отвезли в Пензу (Сагынбаев был знаком с Пчелинцевым на протяжении нескольких лет).

 

 

Предположения о том, что «пензенское дело» может обернуться проблемами для других левых групп, практикующих тренировки в лесу, никто в антифашистской тусовке всерьез не воспринимал, утверждает приятель одного из петербургских фигурантов «Сети». Осознание реальной опасности пришло спустя полгода, когда в Петербурге задержали сразу несколько активистов — Юлия Бояршинова, Виктора Филинкова, Илью Капустина и Игоря Шишкина. Вскоре Филинков первым заявил, что сотрудники ФСБ пытали его, чтобы выбить показания. Вслед за ним о пытках сообщили еще несколько фигурантов дела «Сети» — как в Петербурге, так и в Пензе.

 

Но даже под пытками задержанные говорили не о конкретных планах совершить террористический акт, а только о том, чтобы быть «готовыми» на тот случай, если в стране начнется революция или другие потрясения, следует из материалов уголовного дела. В частности, они рассказывали, что в случае победы не «антиавторитарных левых», а либеральной оппозиции во главе с Алексеем Навальным планировалось предъявить его правительству ультиматум — и потребовать создать на территории России «автономные зоны для анархистов». Несмотря на признаки сфальсифицированных доказательств, пытки и отсутствие в деле указаний на реальную террористическую деятельность, семеро фигурантов дела «Сети» из Пензы — Пчелинцев, Шакурский, Чернов, Иванкин, Кульков, Куксов и Сагынбаев — в феврале 2020 года получили сроки от шести до 18 лет. Совокупно — 86 лет.

 

 

При этом ФСБ решила не изучать происхождение нелегального оружия, которым пользовались осужденные, и не задавала вопросы об этом обвиняемым, следует из материалов уголовного дела. Проигнорировала спецслужба и информацию о возможном убийстве.

 

О ПЫТКАХ В ДЕЛЕ «СЕТИ»

Активистов, которые стали фигурантами дела «Сети», пытали, объявили террористами и приговорили к немыслимым срокам. Напишите им письмо прямо сейчас

НЛО

47-летний бухгалтер из Пензы Татьяна Левченко ищет свою младшую дочь Катю уже почти три года. Кате было 19 лет, когда она исчезла. Татьяна рассказывает «Медузе», что и сейчас отмечает каждый ее день рождения: зовет в гости подруг и за ужином вспоминает с ними дочь. «Папа [Кати во] „ВКонтакте“ пишет: „Доча, с днем рождения“, — говорит Татьяна. — Он уверен, что она читает».

 

Катя, продолжает рассказ Татьяна, «очень домашняя». С пяти и до 15 лет дочь не отходила от нее ни на шаг. «Я только в магазин, а она: „Мама, мама, мама“». После девятого класса Катя училась в архитектурном лицее, потом поступила в художественное училище. Татьяна говорит, что дочь любит рисовать с детства: «Это для нее все. Она анимешки рисовала, девочек в основном. Я так понимаю, что себя, наверное».

 

 

Артем Дорофеев и Катя Левченко

В 2016 году Катя познакомилась с Артемом Дорофеевым. Они пропали в один день — 31 марта 2017-го.

 

Артем старше Кати на два года; он служил в армии и окончил кулинарное училище. Мама Артема Надежда Дорофеева удивилась, что он решил стать поваром. «Это вообще было не его, он на кухню заходил только поесть, — говорит она „Медузе“. — Артем с пяти лет занимался бальными танцами, практически десять лет этому отдал. У него и кубки, и дипломы, все есть. Я думала, он с этим свое дело свяжет, говорила подумать. Но он все равно пошел на повара, а на втором курсе сказал, что я была права и он не может без танцев». Незадолго до исчезновения Артем готовил вальс для учеников 11-го класса, которым руководила Надежда, но не успел закончить эту работу.

 

В кулинарном колледже Артем подружился с одногруппниками Михаилом Кульковым и Максимом Иванкиным. Вернувшись из армии в ноябре 2015 года, он планировал открыть вместе с Михаилом палатку с шаурмой. Летом 2016-го они начали снимать квартиру на улице Попова, 42. У них периодически жил Иванкин, а с осени — и Катя Левченко.

 

 

Татьяна, мама Кати, рассказывает, что у дочери было мало друзей: с мальчиками у нее отношения складывались лучше, чем с девочками. Про новую компанию, вспоминает Татьяна, дочь рассказывала с восторгом. Ей нравилось, что появился кто-то, кто ее защищает. Татьяна радовалась, что дочь счастлива и наконец-то подружилась с «нормальными ребятами», которые «хорошо на нее влияют». Катя рассказывала ей, что Новый год они встречали без алкоголя и решили слушать только классическую музыку.

 

«Как-то раз она пришла ко мне и сказала, что начала читать Карла Маркса, его учение, — говорит Татьяна. — Они с Максимом [Иванкиным] часто разговаривали на философские темы. Про Максима она вообще много рассказывала. Восхищалась, что он ходит в лес, что у него есть специальная одежда, что умеет ориентироваться в лесу и зовет их в поход с ночевкой. Это был январь, поэтому я ее отговаривала. В итоге она заболела и не пошла».

 

Артем Дорофеев в конце 2016 года тоже «сильно изменился», говорит «Медузе» его друг детства Андрей Черкасов. «Я знаю его всю жизнь, а тут он стал отдаляться, — продолжает он. — Грубо говоря, Артема, каким он стал за полгода до исчезновения, я и не знал вовсе. Он стал более закрытым, отдалился. Это произошло потихоньку, незаметно. Я работал, он работал, стали реже общаться. После Нового года я пытался выходить с ним на связь, а он — нет».

 

Черкасов вспоминает, что во время одной из встреч друг признался ему, что хочет чем-то поделиться, но не может; причина Андрею непонятна до сих пор. Он предполагает, что это могло быть связано с тем, что их общих знакомых Кулькова и Иванкина обвинили в попытке сбыта наркотиков.

 

 

Знакомые фигурантов дела «Сети» утверждают, что Артем Дорофеев и Катя Левченко помогали своим друзьям продавать наркотики. Кроме того, они многое знали о происходящем в «5.11» — и «тусили» на конспиративной квартире «Сады», где якобы выращивали марихуану и галлюциногенные грибы, следует из переписок осужденного по делу «Сети» Андрея Чернова со знакомыми (есть в материалах дела и в распоряжении «Медузы»). По словам Чернова, эту квартиру использовали для «всякой совсем уж мутной ***** [ерунды], которую дома у себя мутить тупо».

 

При этом участники группы не считали Артема и Катю полноправными соратниками и называли «гражданскими» или НЛО (по словам знакомого фигурантов дела «Сети» Владимира, аббревиатура расшифровывается так: «на легальной основе»). «Вроде как одни [в случае революции] будут подпольщиками, а те ребята — их гражданским корпусом, что-то вроде того», — рассказывает «Медузе» Владимир.

 

Несмотря на это, уточняет он, единственным их занятием была наркоторговля. Эту версию подтверждают переписки, найденные в телефоне Андрея Чернова, входившего в группу Пчелинцева. «Где взять так быстро и так много бабок легальным путем, придумать не смогли, поэтому занялись тем же, чем и НЛО», — называет он одну из причин, почему стал закладчиком (из материалов дела «Сети»).

 

Татьяна Левченко рассказывает, что за день до исчезновения дочери долго не могла до нее дозвониться — ее телефон был отключен. Позднее Катя связалась с ней сама с незнакомого номера. Она объяснила, что звонит с телефона Артема, так как ее — сломался. Голос дочери звучал взволнованно, вспоминает Татьяна, но она утверждала, что у нее все в порядке. «Катя сказала, что не сможет прийти домой, — продолжает она. — Я слышала, что на фоне много ребят что-то бурно обсуждали».

 

Незадолго до того, как Артем ушел из дома и не вернулся, Надежда Дорофеева попала в больницу. Сын навещал ее каждый день. Был и тем утром. «Все было как обычно, как каждый день, — рассказывает Надежда. — Меня выписывали из больницы 3-го числа — это день его рождения. Поэтому мы договорились, что он за мной придет и мы пойдем ему за подарком. Я хотела подарить ему наручные часы». 1 и 2 апреля Надежда звонила сыну, но он был недоступен. Когда Артем не появился в назначенный день, она поняла, что что-то случилось, и поехала к нему на квартиру. В своем аккаунте «ВКонтакте» Артем последний раз появился поздно вечером 1 апреля.

 

В подъезд Надежда зашла вместе с группой мужчин. Они оказались сотрудниками полиции. «Мне сказали, что Мишу [Кулькова] задержали, а куда Артем убежал — непонятно. К нему претензий они не имеют, — рассказывает Надежда. — У меня первая реакция — шок, слезы. Пришел еще друг детства [Артема], чтобы поздравить его с днем рождения, и его взяли как понятого на обыск».

 

Через лес

В конце 2016 года из Омска в Пензу приехал 16-летний Алексей Полтавец — по совету своего знакомого по антифашистскому движению: тот сказал, что в Пензе есть активная группа молодых людей с левыми убеждениями, которые занимаются боевой подготовкой. На месте выяснилось, что эта группа также продает наркотики. Судя по переписке Полтавца с фигурантом дела «Сети» Черновым (есть в материалах дела), сам Полтавец вряд ли относился к этому положительно. Например, позднее он писал: «Когда я говорил: „Чуваки, ***** [блин], заканчивайте с этой работой. Понимаете, что всех рано или поздно винтят? Заканчивать надо!“ Мне говорили: „Да норм все будет, че ты“».

 

Участников группы «5.11» Михаила Кулькова, Максима Иванкина и Алексея Полтавца задержали в Пензе в ночь на 31 марта 2017-го по подозрению в попытке сбыта наркотиков в особо крупном размере. Сотрудники полиции обнаружили рядом с ними 31 небольшой сверток с неизвестным веществом (экспертиза показала, что в свертках — 8,6 грамма наркотика PVP).

 

На допросе Полтавец заявил, что не знал о том, что Кульков и Иванкин работали закладчиками. Спустя некоторое время он рассказал, что сотрудники полиции неоднократно надевали ему на голову пакет и затягивали его, не давая дышать, — а также угрожали применить другие методы насилия, если он «на все не согласится». Максим Иванкин дал показания на своего друга Михаила Кулькова, пояснив, что сам к торговле наркотиками отношения не имел.

 

Кульков признал себя виновным; его отправили под домашний арест («Медузе» не удалось выяснить, почему именно Кульков взял на себя вину, — как объяснил потом Полтавец, Иванкин и Кульков поступили так, чтобы прекратить насилие со стороны сотрудников полиции). Иванкина отпустили домой под подписку о невыезде. К его родителям отвезли и несовершеннолетнего Полтавца (в деле он фигурирует как свидетель), который должен был дождаться своей матери из Омска; раньше 4 апреля она приехать не могла.

 

Однако уже 2 апреля, рассказывали на допросе Татьяна и Сергей Иванкины, сын попросил у них три тысячи рублей, чтобы купить телефон (объяснив, что это необходимо для связи со следователем), и вместе с Алексеем Полтавцом ушел из дома.

 

А 25 апреля из-под домашнего ареста сбежал Михаил Кульков. В тот же день его и Иванкина объявили в розыск.

 

 

Перед побегом Кульков оставил записку родителям: «Я не хочу чтобы вы считали меня преступником. Я вынужден покинуть дом поскольку не готов нести ответственность за преступление которого не совершал. Надеюсь остальные кто попал в эту историю поступят также. Для моей и вашей безопасности не буду говорить куда я отправился. Вы не будите ответственны за это так как скажите правду» (пунктуация и орфография сохранены).

 

* * *

Примерно через десять дней после побега (точную дату «Медузе» установить не удалось) Максим Иванкин и Алексей Полтавец обратились за помощью к Алине, знакомой фигурантов дела «Сети» из Рязани. До этого, утверждает Алина, они никогда не встречались.

 

Как именно Иванкин и Полтавец оказались в соседнем с Пензенской областью регионе, Алина не знает. Ей они сказали, что сначала добирались автостопом, а затем шли лесами, потому что боялись задержания на выезде из области. «По болотам каким-то пробирались, — вспоминает она в разговоре с „Медузой“. — От них костром пахло жестко. Но не думаю, что десять дней они лесами шли».

 

Иванкин и Полтавец остановились в квартире у Алины. Сама она жила по другому адресу, но несколько раз заходила, чтобы узнать, как у них дела, о каждом визите предупреждая заранее. Она вспоминает, что гости вели себя максимально осторожно: оглядывались и прислушивались. Были молчаливы и выглядели подавленно. «На ПТСР похоже, — говорит Алина. — Было видно, что им тяжело, но из-за чего, я не поняла. Когда я спрашивала, чем еще могу помочь и что у них произошло, они отшучивались или отвечали: „Тебе лучше не знать для твоего же блага“». Позже, когда Алина прочла рассказ Полтавца о пытках, она связала с этим их состояние.

 

 

Почему Иванкину и Полтавцу понадобилось укрытие в Рязани, не смог объяснить Алине и Дмитрий Пчелинцев, который просил ее «вписать» их. С Пчелинцевым Алина познакомилась через другого фигуранта дела «Сети» Илью Шакурского. Весной 2015 года Шакурский приехал в Рязань на концерт и попросил через знакомых разрешения остановиться в ее квартире. Тогда Алина не смогла ему помочь, но они начали общаться.

 

Пробыв в Рязани примерно 17 дней, Иванкин и Полтавец завезли Алине на работу ключи и, по их словам, пошли на электричку до Москвы.

 

В мае 2017 года — через одну-две недели после их отъезда — в квартире у Алины остановился Михаил Кульков. В Рязань, по его словам, он приехал на «Блаблакаре». «Кульков был самым бодрым из них, — рассказывает Алина. — О нем могу сказать, что он вообще не приспособлен к жизни. Не знал, как на электричке ехать, какие-то простейшие вещи спрашивал».

 

Переночевав в Рязани, Кульков, как и его друзья, отправился на электричке в Москву. Позже Алина услышала, что Полтавец находится за границей. «Я подумала, что если он за границей, то и Кульков с Иванкиным [тоже]», — говорит она (прошло больше года, прежде чем их задержали в Москве, — это случилось только 5 июля 2018-го).

 

14 ноября 2017 года — через месяц после того, как стартовало дело «Сети», — квартиру Алины обыскали. Ее вызвали на допрос в рязанскую ФСБ. Сотрудники спецслужбы, говорит Алина, о побеге Полтавца и Иванкина ничего не спрашивали. Больше их интересовало, бывала ли она в Пензе — и кого знает из левых активистов в Москве.

 

Черное озеро

Рядом с деревней Лопухи Рязанской области есть Черное озеро, окруженное лесом. В лес обычно никто не ходит: в дождливую погоду там сплошные болота.

 

В этом лесу 27 ноября 2017 года — спустя почти восемь месяцев после исчезновения Кати Левченко и Артема Дорофеева — охотник с собакой случайно обнаружил останки мужчины. Еще через несколько месяцев на сайтах управлений Следственного комитета соседних регионов — Удмуртской республики, Рязанской и Пензенской областей — появилось сообщение о том, что устанавливается личность мужчины, тело которого было найдено под Рязанью — «частично присыпанное землей, с телесными повреждениями в виде оскольчатого перелома костей лицевого скелета, ран в левой теменной области и на передней поверхности шеи с повреждением четвертого и пятого шейных позвонков».

 

Идентифицировать убитого получилось только в феврале 2019 года. «Рязанские следователи приехали ко мне на работу, сказали, что нашли [тело], сравнили с ДНК отца, совпало. А теперь им нужно с моими сравнить. Они ради этого приехали», — рассказывает Надежда Дорофеева. Она добавляет: сдать необходимые для экспертизы анализы крови ее мужа, а также родителей Кати попросили только в конце 2018-го — до этого следователи сравнивали ДНК ее сына со всеми данными, которые были у них в базе. «Я не знаю, почему так долго. Так у нас все работает», — говорит Надежда.

 

По данным экспертизы, с момента убийства до момента обнаружения останков могло пройти от трех месяцев до года (таким образом, Артема могли убить в промежутке между апрелем и августом 2017-го). Вблизи от места, где был найден Артем, сотрудники СК искали и Катю, но не нашли.

 

 

Картографические данные ©2020 Google

После того, как и ее ДНК совпало с найденным в лесу мужчиной, Надежда провела еще две независимые генетические экспертизы. Друзей ее сына, ставших фигурантами дела «Сети», пытали. Именно поэтому она не исключала, что к случившемуся с ее сыном как-то могут быть причастны сотрудники спецслужб.

 

«Мы его из морга забрали. Он там полтора года у них лежал», — говорит Надежда. Когда Артема нашли, у него на шее была серебряная цепочка; в морге ее потеряли.

 

На похоронах (они состоялись только в июле 2019 года), как вспоминает Надежда, друг сына Андрей Черкасов предположил, что в убийстве Артема может быть замешан Максим Иванкин. Такие подозрения были и у Надежды: «Кому еще он мог помешать? Кому? Я знаю Артема, он в принципе человек домашний. Если Иванкин склонен к тому, чтобы бегать по лесам, Артем — нет. Он был очень привязан ко мне, к отцу, он никогда бы надолго не исчез. Скорее всего Артем сказал, что никуда не поедет и вернется домой, а это не понравилось». В то же время Надежда признается, что у нее в голове не укладывается, как так можно было поступить с другом. «Но я уже ничему не удивлюсь», — добавляет она.

 

Андрей Черкасов объяснил «Медузе», что подумал о Максиме во многом из-за разговоров с рязанскими следователями. В феврале 2019 года они расспрашивали Андрея о погибшем друге. Тогда же, вспоминает он, следователи рассказали, что уже успели допросить пойманных в Москве 5 июля 2018 года Иванкина и Кулькова (в тот момент они находились в СИЗО как фигуранты дела «Сети»). Те, по словам следователей, рассказали разные версии случившегося после их побега. Сходство было лишь в одном: ни тот, ни другой к исчезновению Кати и убийству Артема отношения не имеют. Сбежав из Пензы, они якобы разделились: Кульков и Иванкин пошли в одну сторону, а Катя и Артем — в другую.

 

 

Кульков согласился предоставить следователям образец ДНК. Иванкин отказался. «От каких-то [следственных] мероприятий они просто отказались, потому что имели право», — говорит источник «Медузы» в рязанском управлении Следственного комитета (на самом деле, следователи могут без спроса брать образцы у подозреваемых). Он добавляет, что с вопросами по поводу расследования убийства рязанский СК обращался как в пензенский СК, так и в ФСБ — но «ничего интересного» им там не рассказали.

 

«Пока Миша [Кульков] сидел дома [под домашним арестом], его спрашивали, как выйти на Катю и Артема, — говорит Надежда Дорофеева. — Но он отвечал, что связи с ними у него нет. Если бы это было так, он бы потом не попал к ним [к Максиму Иванкину] никак. Связь была. Если бы он тогда все сказал, было бы по-другому».

 

* * *

Пока Артем и Катя считались живыми, родители верили, что с их детьми все в порядке. И делали все, чтобы их найти: обратились в полицию и волонтерское объединение «Лиза Алерт», которое занимается поиском пропавших. «Люди писали [в посте о пропаже Артема и Кати], что видели их там-то и там-то. Мы старались туда ездить, но бесполезно. Ничего у нас не получилось», — рассказывает Надежда Дорофеева. Она добавляет, что в поисках ей, среди прочих, помогала мать Максима Иванкина Татьяна.

 

О том, что Катя и Артем «скрывались, потому что чего-то боялись», по мнению их родителей, говорит сразу несколько факторов. Во-первых, Артем ушел из дома со всеми документами, которые у него были: паспортом, военным билетом и свидетельством о рождении. Во-вторых, есть записка, которую Татьяна Левченко обнаружила в почтовом ящике 25 апреля 2017 года. «Мам, со мной все нормально, не переживай. Постараюсь вернуться в ближайшее время, пока мы можем общаться только через джаббер», — говорилось в напечатанном на компьютере тексте (фото записки есть в распоряжении «Медузы»). Дальше шла инструкция по установке мессенджера, а после нее — просьба сжечь записку.

 

В тот же день с помощью знакомых Татьяна установила джаббер. Чтобы убедиться, что собеседник — действительно ее дочь, она спросила его, какая у Кати любимая еда. Ответ был правильным: селедка под шубой. «Первая ее фраза была: „Мама, я ни в чем не виновата. Мы собираемся уехать, не переживай, все хорошо“», — говорит Татьяна. Она пыталась уговорить дочь вернуться, но та лишь ответила, что будет общаться с ней в мессенджере, и попросила передать маме Артема, что с ним тоже все в порядке. Больше на связь Катя не выходила.

 

По короткой переписке Татьяна поняла, что дочь очень боится полицейских, — раньше она за ней такого не замечала. Татьяна и Надежда успокаивали себя тем, что их дети не возвращаются, потому что Кулькова и Иванкина обвинили в торговле наркотиками, а позже — из-за дела «Сети». Татьяна рассказывает, что даже ходила на суды, чтобы разобраться, что натворили друзья ее дочери. «Мама Артема, — пересказывает она, — говорит: „Лучше бы он у меня 18 лет сидел, я бы ходила, передачки ему носила, но знала, что он жив“».

 

* * *

Мама Артема Надежда признается, что держаться ей помогает только работа: «На меня в последнее время все навалилось: папа умер, потом Артем. Сейчас уже легче, работаю. Просто работаю с утра до вечера, стараюсь ни о чем не думать. Я одна». В то, что убийство ее сына будет расследовано, она, кажется, уже не верит. «Когда мы ездили в Рязань забирать останки Артема, было понятно, что там вообще никому ничего не надо. У них народу мало, дел куча, никто не задерживается. Всем понятно, что никто этим заниматься не будет».

 

Мама Кати Левченко тоже тяжело восприняла новость об убийстве Артема; она даже некоторое время провела в психиатрической клинике. Но она отказывалась верить, что Кати тоже нет в живых. «Вы как относитесь к экстрасенсам, батюшкам? Я ко многим батюшкам ездила, — рассказывает Татьяна. — Есть батюшки, которые мне очень помогли, я считаю. Если бы не они, у меня бы точно крыша съехала».

 

Все говорят ей, что Катя жива. Отец Власий из Калужской области убежден, что она прячется в поселке Кадом под Рязанью. «Я там две недели прожила, безуспешно, — говорит Татьяна. В Кадом она ездит до сих пор: — Как искать? В каждый дом ведь не зайдешь. Поэтому я просто катаюсь по Кадому в машине, которую она хорошо знает. У меня машина прямо яркая — рыжая такая, морковная. Думаю, вдруг увидит. Там ведь деревня, никого нет».

 

В «Лиза Алерт» родителям Кати сказали, что шансы найти дочь живой спустя такое время очень малы. Но и Татьяна, и ее бывший муж Сергей не теряют надежды. «Я только не понимаю, почему она не возвращается? Может, теперь, когда закончился суд [по делу „Сети“]», — рассуждает Татьяна.

 

Вечерами дома она часто рассматривает вещи Кати — стихи, рассказы, рисунки. Татьяна объясняет, что дочь часто что-то писала или рисовала, когда ей было грустно. Среди Катиных работ есть и портрет Максима Иванкина. «Она часто говорила, какой он умный, — рассказывает Татьяна. — Катя любила с ним разговаривать. Говорила мне, что наконец-то нашла собеседника, с которым можно обсудить что-то серьезное. У них были хорошие отношения, не думаю, что он мог ей что-то плохое сделать». 

 

Все это время родители Кати Левченко пытаются хоть чего-то добиться от Следственного комитета. По совету знакомых они обратились в суд, чтобы якобы выселить дочь из квартиры, поскольку она пропала без вести. Суд, как они и планировали, запросил у пензенского СК информацию о расследовании. «[Они] позвонили по больницам, по моргам, — говорит Татьяна. — Они мне заявили знаете как? Они мне сказали: „Человек не пропал, а потерял связь с родственниками“. Я так поняла, что они особо не напрягались в поисках».

 

Сомнения

О задержании пензенца Дмитрия Пчелинцева в конце октября 2017-го Саша Аксенова из Петербурга узнала не сразу. Аксенова считала обвинение в создании террористической организации, которое вменяли левым активистам из Пензы, абсурдом — но она понимала, что внимание ФСБ может быть привлечено и к ней: к тому моменту они с Пчелинцевым были знакомы около семи лет. В итоге Аксенова собрала вещи и уехала в Финляндию, а оттуда — на Украину.

 

Об опасности Саша предупредила и своего мужа, левого активиста Виктора Филинкова. 23 января 2018 года — в день, когда Виктор должен был прилететь к жене из Петербурга в Киев, — она узнала, что задержан их общий знакомый, активист Юлий Бояршинов. В аэропорту, уже после прохождения паспортного контроля, Филинкова тоже взяли. Спустя пару дней, 25 января, в Петербурге задержали друга Бояршинова Илью Капустина, а следом — еще одного приятеля Аксеновой Игоря Шишкина.

 

Летом 2018-го Аксенова — тогда она была в Финляндии, где год спустя получила политическое убежище, — узнала от левого активиста Владимира, что знакомый ее мужа Алексей Полтавец находится в бегах. По словам Владимира, даже скрывшись от российских властей за границей, Полтавец продолжал чувствовать себя плохо и совершил две попытки самоубийства; ему поставили диагноз ПТСР. Поначалу Аксенова связывала состояние Полтавца с пережитыми им пытками. Но позднее Полтавец признался своему другу Владимиру в убийстве.

 

Владимир пояснил «Медузе», что не очень четко понимает роль Полтавца в совершенном преступлении: «Про большинство этого ******* [кошмара] я узнал, уже когда они [фигуранты дела „Сети“ из Пензы] сели, и я просто ***** [обомлел] от всего этого ада». Он считает, что в случившемся также замешаны Максим Иванкин — и Дмитрий Пчелинцев, без ведома которого ничего в группе «5.11» не происходило.

 

В феврале 2019 года, когда стало известно, что Артема Дорофеева убили, Саша Аксенова и Илья, состоявшие в группе поддержки фигурантов дела «Сети», начали изучать чаты пензенцев, находившиеся в материалах дела. Их внимание привлекла переписка (от октября 2017 года) участников группы «5.11» Андрея Чернова с Алексеем Полтавцом. В этом чате Полтавец говорит, что предупреждал всех, что «нельзя взаимодействовать с гражданскими»: именно так — «гражданскими» — называли Артема и Катю. «Меня совершенно не слушали, — пишет Полтавец. — Спроси у Г [Иванкина] и Д [Пчелинцева]: я всегда был против них [гражданских] и говорил им [Иванкину и Пчелинцеву] это, а они говорили: да все норм. А потом, ***, я занимаюсь вопросом их, чтобы они [гражданские] никого не сдали».

 

Чернов ответил Полтавцу, что про эффективность «вербовки» становится понятно, когда «кореш либо в „Сети“, либо устранен», — эту фразу следователь ФСБ подчеркнул ручкой. На что Полтавец продолжил: «Если нас всех они знают, то толку уже было одному заниматься ними? Ну вообще по сути только Г [Иванкин] и занимался, ну и Д [Пчелинцев], а у меня ***** [вообще] выбора больше не было. мне жить же где-то надо». Эта фраза показалась непонятной и левым активистам, изучавшим переписки, но из-за нее у них появились вопросы по поводу участия в преступлении Иванкина и Пчелинцева.

 

Вопросы у Саши и Ильи вызвал также рассказ женщины из Москвы по имени Ольга (связаться с ней «Медузе» не удалось) — его пересказала сестра Пчелинцева Анна Шалункина. Ольга приехала в Пензу на одно из заседаний по избранию меры пресечения и сообщила Шалункиной, что Иванкин вскрыл себе вены, его удалось спасти. Но он сообщил, что сделал это, потому что причастен к убийству. Ольга не стала обращаться в полицию — «ей стало жаль Иванкина». (Анна Шалункина не ответила на сообщения и звонки «Медузы».)

 

В феврале 2019 года Саша Аксенова написала в родительский чат фигурантов дела «Сети» с просьбой объяснить всю ситуацию: «Нам стало известно о пропавших пензенских молодых людях — Артеме Дорофееве и Екатерине Левченко. […] Артем Дорофеев был другом Михаила Кулькова, они вместе с Михаилом, Екатериной Левченко и Максимом Иванкиным проживали на одной квартире, кроме того, на квартире хранилось оружие Иванкина. Когда в апреле 2017 года полиция задержала Иванкина, Кулькова и Полтавца […] с квартиры исчезли и Артем с Катей, и оружие Иванкина» (судя по всему, имеется в виду оружие, которое было у Иванкина легально).

 

В письме Саши, оправленном в родительский чат, также говорится, что о том, где находится оружие, у Иванкина спрашивала Анна Шалункина — сестра Дмитрия Пчелинцева. Тот сказал ей, что не знает, так как после побега из-под домашнего ареста перемещался без оружия. О том, что это ложь, сообщили люди, предоставившие Кулькову и Иванкину укрытие на какое-то время и видевшие у них два охотничьих карабина (те, что, вероятно, принадлежат Иванкину).

 

В ответ на ее письмо Дмитрий Пчелинцев через адвоката устно передал, что ему «не нужна помощь тех, кому приходится доказывать, что я не верблюд».

 

«Если это правда, то я не хочу пачкать руки в крови и нести ответственность за чужие поступки, — говорит „Медузе“ Аксенова. — Никто из товарищей в Петербурге, включая Виктора [Филинкова] и Юлия [Бояршинова], это не подозревал [раньше], как и мы».

 

Родители пензенских фигурантов не поверили, что кто-то из их детей может иметь отношение к убийству. Участников группы поддержки тоже терзали сомнения: многие воспринимали Полтавца как несовершеннолетнего, который «сошел с ума» из-за случившегося с ним, — и не верили его признаниям. Кто-то допускал такую возможность, но предлагал и другие версии: например, Артема мог убить кто-то другой — и даже Катя.

 

«Когда я узнала [историю о признаниях Полтавца], я больше склонялась к версии, что это какой-то несчастный случай. Учитывая их ********** [разгильдяйство], это было бы не сильно удивительно, — объяснила „Медузе“ одна из родственниц подсудимых по пензенскому делу. — Потом появилась инфа, что все-таки нашли тело, и у него перерезано горло. Мы пытались сопоставить всю эту информацию, но ее было очень мало и все было очень противоречиво».

 

Светлана Пчелинцева убеждена, что ее сын не может быть причастен к убийству. Илью, который рассказывал ей и родителям других фигурантов, Пчелинцева считает либо психически нездоровым, либо сотрудником ФСБ. «Это абсурд! Никто не заинтересовался. ФСБ не заинтересовались, никакие спецслужбы. Вообще никто у нас не в курсе, в курсе только один человек. Когда я его спросила, что за чушь он распространяет, он ответил, что сам составил эту картину, потому что больше никто не может, — продолжает Пчелинцева. — Абсолютно бездоказательно и абсолютно голословно. Нужно понимать, что люди [фигуранты дела „Сети“] в это время находятся в руках ФСБ. И ФСБ уж точно не упустила бы возможность это все [обвинения в убийстве] использовать. Я не думаю, что это пропустили бы мимо пальцев». Дозвониться до матери Максима Иванкина Татьяны и его адвоката Константина Карташова на момент публикации «Медузе» не удалось.

 

Многие из ближнего окружения фигурантов дела «Сети» были уверены, что рассказывать об этой истории нельзя: она похожа на «провокацию» и может навредить всем. Саша Аксенова и сама переживает до сих пор, что информация о возможной причастности Полтавца, Иванкина и Пчелинцева к убийству может навредить ее мужу Виктору Филинкову (25 февраля 2020 года начнется суд по делу фигурантов «Сети» из Петербурга). Тем не менее, еще в апреле 2019-го Саша и Илья рассказали знакомым журналистам о вопросах, которые у них есть; те, по их словам, опасались, что публикация на эту тему может навредить невиновным.

 

Анна Шалункина, сестра Дмитрия Пчелинцева, вышла замуж за его друга Максима Иванкина. В сентябре Иванкин сделал Шалункиной предложение, а уже в январе 2020-го они поженились в СИЗО.

 

Полтавец

В феврале 2020 года «Медуза» связалась с Алексеем Полтавцом, уехавшим за границу. Он признался в причастности к убийству и рассказал свою версию событий.

 

Пока Полтавец с Иванкиным находились в бегах, Артем и Катя признались, что не собираются долго скрываться и хотят вернуться домой. Категорически против выступили Пчелинцев и его соратники: они опасались, что под давлением «гражданские» дадут показания по поводу их деятельности с наркотиками.

 

Пчелинцев поддерживал связь с Иванкиным в зашифрованном чате и передавал ему решения якобы от имени всей своей группы. Полтавец, по его словам, уговаривал Артема и Катю уехать из России, а также предлагал покинуть страну всем, кому могли угрожать их показания. В качестве второго варианта он предлагал Артему и Кате просто подождать, пока все уедут, и возвращаться домой.

 

Однако кроме Полтавца никто не был готов оставить все дела и уезжать из России. Ближе к концу апреля 2017 года Иванкин передал Полтавцу слова Пчелинцева о «коллективном решении» устранить обоих «гражданских». Им назначили встречу возле деревни Лопухи возле Рязани — под предлогом переезда на новое место.

 

Иванкин убил и похоронил Катю не более, чем в ста метрах от того места, где нашли тело Артема, утверждает Полтавец; он говорит «Медузе», что точного места убийства не видел. По словам Полтавца, «Артему сначала выстрелили в лицо картечью из обреза карабина „Сайга“ 12-го калибра. Он оставался жив, и ему перерезали сонную артерию». Оружие было легально куплено и оформлено на Иванкина еще до побега.

 

«После этого я их ненавидел и свалил, как только появилась возможность, — сказал Полтавец корреспонденту „Медузы“. — Ты, наверное, читал, что я вообще из Пензы никого не знал, и мне люди [когда-то] сказали: можешь там остановиться. И люди сейчас глубоко извиняются, что [так] сказали. Меня волнует то, что ты можешь не за правду быть, а за тех типа „гироив“, которые сидят, или еще за кого, кто со мной не в хороших отношениях».

 

Полтавец добавил, что не доверяет российским правоохранительным органам и опасается пыток, но не хочет иметь ничего общего с «замешанными в преступлениях» фигурантами пензенского дела «Сети». Он уверен, что их осудили по ложному обвинению в терроризме, под которое попадает все больше невиновных людей. «Куксов ни в чем не участвовал. За все время в Пензе я его видел один раз во время похода».

 

Эпилог

ФСБ знала о подозрениях в причастности фигурантов дела «Сети» к убийству, по меньшей мере, с февраля 2019 года — когда к ним обратились коллеги из рязанского Следственного комитета. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу, расследование убийства — исключительная прерогатива СК, куда сотрудникам ФСБ пришлось бы передать материалы дела с не очень убедительными доказательствами террористической деятельности. Следователь ФСБ Валерий Токарев, занимавшийся делом пензенской «Сети», отказался дать «Медузе» комментарий и посоветовал обратиться в пресс-службу. Ответ на запрос «Медуза» пока не получила.

 

После массового возмущения неоправданно жестоким приговором по обвинениям в терроризме на Первом канале вышел сюжет репортера Юрия Липатова, который якобы ознакомился с материалами дела. В нем содержалось утверждение о том, что в деле есть доказательства подготовки терактов во время Чемпионата мира по футболу и президентских выборов. В действительности, таких доказательств в деле нет.

 

Сюжет заканчивался закадровым комментарием: «Тренировки по организации обороны с оружием, извлеченным из лесных схронов, оказались для них бесполезными. С другой стороны, ведь все они остались живы. Хотя куда более важно, что никто другой не пострадал от рук страйкболистов-наркодельцов с анархизмом в башке и наганом в руке».

Расследование «Он вам не Димон» https://www.youtube.com/watch?v=qrwlk7_GF9g HYPERLINK "https://www.youtube.com/watch?v=qrwlk7_GF9g&ab_channel=%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B5%D0%B9%D0%9D%D0%B0%D0%B2%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B9"& HYPERLINK "https://www.youtube.com/watch?v=qrwlk7_GF9g&ab_channel=%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B5%D0%B9%D0%9D%D0%B0%D0%B2%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B9"ab_channel=%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B5%D0%B9%D0%9D%D0%B0%D0%B2%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D1%8B%D0%B9

Медиакритика и дискурс-анализ Е.А. Кожемякина https://cyberleninka.ru/article/n/mediakritika-i-diskurs-analiz/viewer

Медиакритика и медиобразовнаие А.П. Короченский https://cyberleninka.ru/article/n/mediakritika-i-mediaobrazovanie/viewer

Медиаобразование, медиаграмотность, медиакритика и медиакультура А.В. Федеров https://cyberleninka.ru/article/n/mediaobrazovanie-mediagramotnost-mediakritika-i-mediakultura/viewer

Медиакритика и медиаобразование: проблемы взаимодействия Е.В. Выровцева https://cyberleninka.ru/article/n/mediakritika-i-mediaobrazovanie-problemy-vzaimodeystviya

Медиакритика и кинокритика: аспекты медиаобразования и коммуникационной культуры Ю.В. Маркина https://cyberleninka.ru/article/n/mediakritika-i-kinokritika-aspekty-mediaobrazovaniya-i-kommunikatsionnoy-kultury/viewer

Саморегулирование журналистского сообщества. Опыт. Проблемы. Перспективы становления в России А.П. Короченский http://evartist.narod.ru/text19/035.htm

Жанры периодической печати Тертычный А.А. http://evartist.narod.ru/text2/01.htm

---

Дата добавления: 2020-11-29; просмотров: 597; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!