Значение Харе Кришна Маха-мантры

Сердце

(сокровенная суть)

Распространения книг

(Опыт впечатляет ярче фантазии. Реальный опыт превосходит фантазии)

Аиндра дас

 

Диалектический синтез взаимосвязанного развития внутреннего и внешнего принципов чистой преданности (вн. и вн. аспектов деятельности в чистой преданности)

 

 

(Третий поток чистосердечных откровений на английском)

 

***

 

Посвящение

 

Это исследование посвящается моему возлюбленному духовному учителю, Нитья-лила-правишта Ом Вишнупада Парамахамса 108 Шри Шримад Бхактиведанта Свами Махараджу Прабхупаде, и всем ачарьям Гаудия-вайшнавизма в прошлом и настоящем, которые милостиво даровали миру множество томов древней и современной трансцендентной литературы, открывающей страдающему человечеству бесценную сокровищницу враджа-бхакти-расы.

 

Благодарность

 

Несколько лет назад, по окончании основной работы над этой книгой, я подумал, что следовало бы поставить ее на полку неопубликованной, хотя я был глубоко убежден в насущности подобного открытого и честного трактата в современном вайшнавском сообществе. Меня посещали мысли, что, возможно, лучшим местом для данной работы стало бы грантха-самадхи. Да, Шрила Прабхупада попросил меня написать книгу. Но он ничего не сказал о необходимости ее публикации. Я размышлял над тем, что может быть разумнее обезопасить размеренное течение своего бхаджана, избегая риска навлечь на себя всевозможные общественные и личные нападки. Возможно, когда я покинул бы этот бренный мир, кто-нибудь раскопал бы рукопись и опубликовал ее как сборник занимательных Аиндра-измов, которые потом ходили бы в кругах любопытствующих. Или же, вместо того, чтобы просто поставить ее на полку, была идея издать ее инкогнито, под псевдонимом.

Впоследствии, однако, я спросил Шрилу Прабхупаду во сне, ознакомился ли он уже с моей книгой, на что он ответил, “Посмотрим ее, когда она будет опубликована.” Я понял, что он хочет, чтобы книга была не просто написана, но также и вышла в свет. По милостивому устроению Кришны, несколько разумных искренних сердцем вайшнавов и вайшнави выразили готовность бескорыстно содействовать мне в попытке произвести этот труд на свет. Я очень благодарен этим преданным, которые пожертвовали столь значительной частью своего времени и энергии, чтобы помочь мне. Я лишь сожалею, что в сообществе вайшнавов, которое призвано кроме всего прочего воспитывать бесстрашие и поощрять вдумчивость и рассудительность у своих членов, атмосфера такова, что эти преданные предпочли остаться инкогнито, во избежание риска быть испепеленными руководителями организации за осуществление своего Богом данного права на свободу чистого выражения преданности. Как бы то ни было, Кришна знает, кто они, и я молюсь, чтобы Он щедро пролил на них Свои благословения.

 

Предисловие

 

Некоторые трансцендентные произведения предназначены для публичного чтения и широкого обсуждения. Несмотря на то, что подобные книги указывают на уровень высших духовных откровений и преисполнены глубокого смысла даже для самых возвышенных вайшнавов, они, по сути, предстают начальной ступенью, пробуждающей предварительный интерес к духовным темам в сердцах тех, кому еще только предстоит решительно ступить на путь беспримесной преданности. Однако более сокровенные вайшнавские писания, ввиду глубины рассматриваемых тем, предназначены для обсуждения в узком кругу более продвинутых преданных, которым уже посчастливилось развить стойкое и убежденное понимание того, что Кришна является Верховным наслаждающимся. Было бы неуместным знакомить людей, которым еще только предстоит избавиться от зависти к Богу, с самыми сокровенными лилами Радхи и Кришны без того, чтобы для начала утвердить их в философских принципах према-дхармы. То, что бисер не следует метать перед свиньями, вовсе не значит, что книги сокровенной тематики не должны быть написаны и/или быть доступными истинно верующим. Многие уполномоченные вайшнавы, такие как: Билвамангала Тхакур, Джаядева Госвами, Прабодхананда Сарасвати Тхакур, Рамананда Рай, Рупа Госвами, Санатана Госвами, Рагхунатха дас Госвами, Гопал Бхатта Госвами, Джива Госвами, Кришнадас Кавирадж, Кави-карнапур, Рамай Тхакур, Дхьянчандра Госвами, Нароттам дас Тхакур, Вишванатх Чакраварти Тхакур, а также живший относительно недавно Бхактивинода Тхакур и другие, в своих многочисленных трудах поэтично воспели сокровенные игры Господа Враджи, свои собственные духовные надежды на обретение божественного любовного служения и совершенный возвышенный процесс практики спонтанной преданности на благо всех последующих поколений. В этом мире болезней и смертей, стоящем на пороге насильственно навязанного мирового деспотизма, подобные произведения предоставляют серьезному ученику бхакти-йоги надежное прибежище, неиссякаемый источник утешения и безмерного духовного вдохновения. Настоящая книга, написанная в согласии с совершенными заключениями ачарьев Гаудия- вайшнавов, как раз и относится к разряду более сокровенной трансцендентной литературы. И поэтому ссылки на него в ходе открытой дискуссии должны осуществляться с большой осторожностью.

Автор рискнул представить свои собственные откровения об обители Абсолюта с целью показать всем свободным от предрассудков вайшнавам ощутимую связь между практическим исполнением маха-мантра-санкиртаны и живым внутренним осознанием своей собственной вечной враджа-сварупы. Внимательно читая, искренний искатель преданности сможет четко понять истинную цель распространения книг и почувствует желание принять вдохновенное исполнение юга-дхармы единственно верным решением всех проблем в мире, полном всевозможных тревог. Желая добра всем и каждому, мы молимся, чтобы разумный читатель обрел великое духовное благо, удвоенное вдохновение и силы, необходимые для эффективной практики и проповеди подлинного сознания Кришны.

 

Издатели

 

***

 

 

Первый поток

Сердечных откровений

 

 

Мои дражайшие Светлости Шри Шри Радха-Шьямасундара! Рыдая у стоп Шри Гуру, эта падшая несчастная душа смиренно предлагает на Ваше милостивое рассмотрение бурный поток молитвенных излияний.

Мои дорогие Светлости! Позвольте мне иметь не только это тело с одной головой, двумя глазами и двумя ушами на ней; пусть у меня будут не только эти две ноздри и один рот, в который помещен один лишь жалкий и бесполезный язык!

Позвольте мне иметь не только это скелет с одним неуклюжим черепом, в котором, предположительно, находится всего лишь один незначительный комок бестолкового серого вещества!

Позвольте мне иметь не только этот хилый торс, из которого растут всего лишь две немощные ноги и две дряблые руки со всего лишь одной медлительной кистью на конце каждой!

Позвольте мне быть не просто ничтожным существом, не имеющим ничего, кроме одного сердца, одной жизни и одной души для того, чтобы посвятить себя, пусть и недостойного, столь необходимому Вам масштабному процессу распространения трансцендентной литературы!

Если же Вы желаете дать мне благословение, тогда позвольте мне иметь сотни и тысячи, о нет, даже миллионы и миллиарды крепких и сильных тел – либо все вместе сразу, либо одно за другим, либо и то и другое одновременно!

И пусть каждое из этих тел будет увенчано сотнями, тысячами или даже миллионами голов с сотнями глаз и носов, тысячами ушей и миллионами ртов, в каждом из которых находились бы миллиарды невероятно красноречивых языков!

Более того, позвольте в каждом из этих тел находиться триллионам в высшей степени восприимчивых мозгов и бесчисленному множеству здоровых, выносливых, готовых ко всему ног, рук, сердец, удовлетворенных внутренних “я”, которые можно было бы всецело направить на искреннее исполнение Вашего всеблагого наказа по всемирному распространению книг!

Что толку в душе, которая не в состоянии распространить себя в тысячи живых существ, каждое из которых имело бы миллион тел? Что толку иметь миллион тел, если на каждом теле не было бы миллиарда голов?

Какой толк в теле с миллиардами голов, если в каждой голове не находятся триллионы мозгов и триллионы ртов с триллионами красноречивых языков в каждом?

Что толку иметь триллионы мозгов, если каждый мозг не управляет квадриллионами рассудков, с помощью которых можно было бы изобретать все новые способы бомбардировки падших обусловленных душ несметным количеством книг, подобных бомбам замедленного действия?

Что толку в бесчисленном количестве ног, рук, сердец, жизней и талантов, если они не существуют лишь для того, чтобы, самозабвенно служа Вашей миссии, наполнять весь мир духовной литературой, воспевающей Ваши имена, формы, качества и игры в безграничной, божественно-надмирной обители вечности, знания и блаженства – Шри Вриндавана Дхаме?

Мои дорогие Шри Шри Радха-Шьяма! Что толку иметь несметное количество рук, каждая из которых распространяет гигантские партии трансцендентных книг, если в результате ни одна душа не станет Вашим чистым, полностью осознавшим себя кевала-мадхурья-премика бхактой?

Что толку иметь миллиарды мозгов, постоянно изобретающих наиболее эффективные способы печати и распространения миллиардов и триллионов трансцендентных книг, если хотя бы одна-единственная душа с одним лишь телом и одной головой, с одним ртом и одним языком не сможет и приблизиться к тому, чтобы хоть раз испробовать бессмертный нектар Вашего Святого Имени (шуддха-нама), которое содержит в себе все Ваши совершенные внутренние духовные энергии?

И в чем тогда был бы смысл распространения миллионов, миллиардов, триллионов чудотворных наполненных расой произведений, если в итоге ни одна душа так и не достигла бы плода враджа-премы, васту-сиддхи, высшего совершенства обретения прибежища у стоп Кришны в Его бхаума-лилах в качестве последовательницы молодых пастушек Вриндавана, и чтобы это воистину стало реальностью, а не плодом грез и несбыточных фантазий?

Если после длительного процесса распространения нескончаемых миллиардов трансцендентных книг для преданного так и не предоставится возможности раскрыть совершенство своей стхаи-бхавы, предназначенной для любовного служения Вам в одной из пяти основных рас в прекрасной обители Враджа, то стоит ли игра свеч?

Как жаль, если в течение миллионов жизней неустанного распространения сотен тысяч, миллиардов, триллионов или даже секстиллионов маленьких, средних, больших и впридачу “маха-больших” книг преданный так и не удосужится повысить свою внутреннюю квалификацию (адхикар) в сознании Кришны, чтобы победоносно заслужить право войти в Ваши бхаума-лилы и действительно обрести сат-чит-ананда-сиддха-деху в качестве враджа гопы или гопи!

Как горько, если, наполняя мир бесчисленными томами трансцендентных писаний, ни один вдумчивый распространитель книг так и не обрел бы надлежащую проницательность, благодаря которой он смог бы распознать сокровенные истины, таящиеся за черными (Кришна) буквами на всех тех белых (Радха) страницах!

Какая польза от миллионов тел с миллионами миллиардов триллионов голов, глаз, ушей, носов, ртов, языков, мозгов, ступней, ног, рук, которые все одновременно служат распространению миллионов миллиардов триллионов квадриллионов бесчисленных трансцендентных книг по всему миру – нет, даже по всей вселенной, везде и всюду, не прекращая ни на мгновение – если при этом хотя бы один чистый сердцем распространитель книг так и не смог бы посредством глубокого хари-нама-бхаджан-ручи обрести необходимое понимание того, что, в сущности, нашей единственной целью является проживание на священных землях Маяпура и Вриндавана, и непрерывное воспевание неотличающейся от Вас према-намы?

Какой толк от всего этого, если мы не осознаем, что целью нашего распространения книг является воодушевление как можно большего количества людей на то, чтобы они становились чистыми, полностью познавшими свою внутреннюю природу нишкинчана бхаджанананди, в высшей степени уполномоченными распространять Святое Имя своей блаженной према-раса-майя-нама-санкиртаной, которая одна лишь является истинной джайва-дхармой каждой дживы без исключения?

Какая от всего этого польза, если мы не в состоянии полностью избавиться от заблуждений относительно нашей изначальной духовной природы и постичь все тонкости своего вечного духовного естества (враджа-сварупы)?

Что толку, если ни один человек не смог бы полностью осознать себя, выходя в своем понимании за рамки крайне размытых представлений о том, что он является одной десятитысячной частью кончика волоса, атомарной частичкой брахмана, дрейфующей в потоках жизненного воздуха временного, постоянно болеющего, разлагающегося и испражняющегося мешка с костями; частичкой, которая прячет себя под маской так называемых мужчины, женщины, брахмачари, грихастхи, санньяси, брахмана, кшатрия, посудомойщика, пуджари, президента храма, члена Джи-Би-Си, гуру, рядового преданного или даже (страшно произнести!) выдающегося распространителя книг?

Мои дорогие Светлости! Зачем строить сотни и тысячи роскошных храмов, поклоняться тысячам и миллионам великолепно украшенных Божеств, распространять несметное количество книг, проворачивать (и часто впустую) миллионы и миллиарды долларов, наполнять миллиарды и триллионы желудков и строить общество, состоящее из сотен тысяч полусознательных, ворчащих друг на друга неофитов, если хотя бы одна-единственная душа во всем этом хаосе так и не смогла бы обрести высочайшее сокровище служения Вашим лотосным стопам в теле гопи в Ваших духовных никунджа-лилах, которыми Вы бесконечно наслаждаетесь в вечно сияющей обители, Враджа-дхаме?

Мои возлюбленные Светлости, Шри Шри Радхе-Шьяма! Если все же в результате подобных изнурительных усилий хотя бы одна удачливая душа смогла бы по Вашей беспричинной милости – даже пусть после миллиардов и триллионов жизней борьбы на пути преданного служения – наконец, достичь столь желанной цели жизни, то пусть же звучит брихад-мриданга, создаваемая тысячами и миллионами печатных станков, каждый из которых произвел бы миллионы и триллионы трансцендентных книг, описывающих Ваши безграничные имена, формы, качества и мадхурья-лилы в сладчайшей из сладчайших обителей – Шри Вриндавана-дхаме.

Если, в конце концов, хотя бы один человек, по Вашей милости, станет чистым, безраздельно преданным враджа-гопой или гопи и будет стремиться добавить еще больше радости в безгранично полнящийся океан Вашего трансцендентного блаженства, тогда позвольте тысячам и миллионам распространителей книг, каждый из которых обладает миллиардами разумов, находить триллионы новых изобретательных методов убеждения секстиллионов обусловленных душ принять процесс слушания чистой нектарной кришна-катхи.

Мой дорогой Шьямасундара! Ты – единственная жизненная сила, движущая всем происходящим во всех трех мирах. Пожалуйста, позволь каждому из сотен тысяч распространителей, пусть и терпя невзгоды, распространять миллионы и миллиарды книг, если в должное время хотя бы один из них сможет прийти к ясному, подкрепленному практическим опытом осознанию взаимосвязи внешней деятельности распространения сознания Кришны в миру и сокровища внутренних бескорыстных бхав враджа-гопи, которые, помогая другим приблизиться к Тебе, испытывают счастье в десять миллионов раз большее, чем то, которое они испытывают от собственных встреч с Тобой!

Пусть тысячи и миллионы внешне ориентированных пракрита-бхакт оскверняют атмосферу своими нескончаемыми потоками праджалпы, выискиванием недостатков, клеветой и братоубийственными стычками, с мелочными организационными и межорганизационными спорами и войнами впридачу – нам-то что до этого?

Дай же возможность всем умникам, упорно использующим умозрительно изобретенные хитрости в управлении и организации, безрассудно подрывать важнейший принцип верности безупречным наставлениям Ачарьи-основателя организации; им, а также всем, кто их поддерживает, предстоят тяжелые времена!

Пусть со своих помпезных пьедесталов с грохотом валятся сотни бездумных санньяси и гуру-подобий! Все это происходит из-за их сентиментально допускаемого, чрезмерно частого и слишком близкого общения со своими ученицами, а также из-за многого другого. Стоит ли нам горевать или обременять себя вынесением приговоров или оправданий? Это происходит сплошь и рядом, и непременно будет происходить вновь и вновь. Не верь будущему, каким бы светлым оно ни казалось!

Пусть олигархи высших эшелонов организации пытаются сохранить свое лицо, непрестанно изобретая все новые способы скрывать жалкие проступки штампованных гуру-подобий! Пусть они под предлогом “защиты веры” их доверчивых учеников – якобы во имя служения Абсолютной Истине – увековечивают нелепый образ непогрешимости Гуруджи, пытаясь не иначе как вслепую нащупать правильное решение, путаясь в разнообразных реформаторских нововведениях! Все это ведет лишь ко всеобщему конфузу. Что с того? Вся слава Кали-юге! Чего еще можно ожидать? Хари бол! Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Человек – кузнец своего несчастья. Пусть же восторжествует судьба! Можно обманывать каких-то людей какое-то время, не так ли? Но рано или поздно все тайное становится явным.

Пусть же фатоватые, честолюбивые свами настойчиво стремятся подчинить себе кошельки материально обеспеченных пракрита-бхакт. Пусть сбудется их страстное желание почета, процветания и фанфар под маской юкта-вайрагьи – якобы в интересах движения санкиртаны Господа Чайтаньи. М-да…

Пусть слабовольные, запутавшиеся, безответственные руководители общества, одураченные перспективами экономического процветания, по глупости игнорируя угрызения совести, беспечно растрачивают предоставленные им ресурсы, якобы в знак уважения к приземленным запросам духовно нищих неофитов, озабоченных материальным статусом! Прощай, брахманическая культура искренности и простоты! Нас это не трогает.

Дай же толпе лживых дхарма-двхваджи возможность под личиной просветленных рассказчиков Бхагаваты скрывать свои отвратительные намерения – украдкой (под предлогом обретения “духовного могущества” по милости Бога) заполучать грубые и тонкие материальные наслаждения, доступные в организации, созданной Ачарьей! Пусть себе “наслаждаются” и страдают по сладостной воле провидения! И вроде это повод потирать руки, но в то же время радоваться нечему.

Пусть безнадежно поверхностные мыслители тщетно пытаются создать видимость того, что в организации присутствует подлинный дух сознания Кришны, вероломно скрывая стальную твердость собственных сердец! Пусть они с раболепием полируют “золотую клетку” тела организации, оставаясь глухими к нуждам “певчей птички” – души сампрадайи!

Пусть идет к черту респектабельность и надежность “руководителей” организации! Наши вечные личные любовные взаимоотношения никогда не будут зависеть от подобных вещей.

Хе Радхе-Шьяма! Едва ли бутафорские, фальшивые любезности из разряда рафинированной вежливости способствуют проявлению и формированию внутренне развитого превосходства чистой преданности. Безбожные мясоеды тоже с успехом обучают свой материально-одержимый рабочий персонал вежливо и гостеприимно общаться, проявляя напускную почтительную обходительность. Их что – тоже можно прославить как духовно высокоразвитых личностей? Давно замечено, что и животные тепло относятся к своим друзьям и сородичам, равно как и дают отпор соперникам.

Пусть Высокопоставленные Величественные Таинственные Могущественные Воротилы Организации ссылаются на элитарное, безосновательно присвоенное ими право на обладание материальным и духовным наследством сампрадайи, и снисходительно швыряют объедки наиболее услужливым из своих жалких честолюбивых подхалимов! Мягко улыбнувшись, мы отнесемся к этому с безразличием.

Пусть же владеют своими большими, большими зданиями; пополняют свои огромные-преогромные банковские счета; и строят громадье планов по управлению обществом. Пусть обзаводятся тысячами несмышленых учеников-неофитов, надменно питают свои властные амбиции, и мнят себя святее Папы Римского. Не все то золото, что блестит. Завидовать им точно не стоит. Пусть и дальше считают себя уполномоченными мировыми проповедниками движения Сознания Кришны. Выражая им почтение на расстоянии и молясь об их духовном благополучии, я, смиренно признавая свою неспособность похвастаться всем вышеперечисленным, решительно настроен постоянно воспевать Святое Имя в священной пыли Враджи. И я предрекаю дурную славу и полнейший материальный крах тому, кто попытается разубедить меня в этом.

Что с того, что тысячи религиозно-бюрократических политиканов-неофитов, эксплуатирующих всех и вся и обманом добывающих свои посты, мошенническим образом провозглашают себя прославленными “лидерами” движения Харе Кришна на разных уровнях, преследуя при этом свои корыстные цели и не имея даже малой доли подлинной жажды бесценного сокровища враджа-бхакти-расы? Я воскликну “Браво!”, если в результате распространения миллионов трансцендентных книг по всему миру, мы могли бы надеяться найти хотя бы одного скромного, поистине возвышенного и полностью осознавшего себя расика-вайшнава во всем этом хаосе, который мы учинили.

Хе Радхе-Шьяма! Дайте же возможность всем безжалостным нама-апарадхи, движимым всевозрастающим аппетитом к отвратительным плодам бхукти и мукти, даже после столь продолжительного милостивого руководства оставаться вечно привязанными к ничтожно жалким лобхе, пудже и пратиштхе, которые они способны извлечь из показных признаний в верности делу распространения трансцендентной литературы! Сильного впечатления на нас это не произведет.

Позвольте невежественным, напористым, дерзко-самодовольным, язвительным, эгоистичным мегерам, алчущим злорадно танцевать на головах брахмачари и санньяси, удовлетворяя свое непомерное чувство собственной важности, которое они относят как к личности, так и ко всему женскому сообществу в целом, и непредусмотрительно ложно воспринимать, отвергать, нет, даже, во весь голос поносить всеблагое прибежище этикета ведической культуры – все под предлогом торжества идеи равноправия вайшнавов и вайшнави в духовном обществе!

Пусть тысячи жестоких материально обусловленных полу-бхакт сильно пекутся о целостном и последовательном развитии духовной организации! Птицы, звери и насекомые тоже просят пищу, кров и секс. Разве им это не предоставляется?

Пусть все те, у кого не хватает веры во всепривлекающую кришна-нама-санкиртану, под предлогом привлечения как можно большего количества людей грубо искажают учение ачарьев и вместо принятия всерадующего процесса воспевания и танцев настаивают на необходимости внешней демонстрации извращенных достижений цивилизации! Вряд ли они добьются ощутимого успеха.

Пусть мирские кали-челы лже-киртана-кари самым бессовестным образом эксплуатируют санкиртану Святых Имен с целью обретения славы, почестей и женщин! Они подобны орущим котам, стремящимся к совокуплению. Что ж, это непременно сыграет с ними злую шутку!

Позвольте же тысячам слабоумных грихамедх, грихастх и их женской свиты иметь право на постыдную сексуальную жизнь. Пусть производят на свет десятки тысяч сбитых с толку одурманенных и стремящихся услаждать свои чувства неблагодарных “бывших гурукулят” и им подобных! Не так уж это и страшно!

Мы будем стоя аплодировать, если хотя бы один из них так или иначе сможет обрести высшее прибежище, воспеваемое всеми бхакти-шастрами — восхитительную, нектарную сладость Вашей према-нама-санкиртана-расы.

Пусть тысячи начинающих, а также опытных распространителей книг самодовольно мнят себя прославленными ангелами-гоштхиананди! Пусть тысячи незрелых псевдопреданных сентименталистов, не имеющих ни духовной проницательности, ни полной потери интереса к этому миру, тщеславно пытаются подражать возвышенным парамахамса-нирджана-бхаджанананди! В конце концов, необходимо признать, что лучший гоштхиананди, равно как и лучший бхаджанананди – это нишкинчана-бхаджанананди, который выходит из своего глубочайшего погружения в расу чистого сознания Кришны, чтобы на благо всех окружающих поделиться своими откровениями – как в наставлениях, так и на личном примере.

Кого волнует, летал ли на самом деле кто-нибудь на Луну или нет? В конечном счете, нам-то что с того? Все же, нам надлежит всегда помнить – не авторитет устанавливает истину. Истина устанавливает авторитет.

Кого волнует, что я сказал, что сказал он о том, что она сказала о том, что сказали они?.. Да кто же, черт возьми, знает, кто и что сказал вообще? Человеческая жизнь слишком коротка для всего этого!

Кого волнует скептицизм скептиков?

Кого волнует, оценит ли наши сердечные чувства какое-либо испражняющееся создание этого мира? Мы что – пришли в этот мир, чтобы победить в конкурсе на популярность?

Кого волнует, кто чей нос сует в чьи дела? В конце концов, мы должны научиться управлять своим собственным самолетом. Зачем тратить бесценное время на глупости тех, кто погряз в грубой материи?

Ну кого волнует, кто станет следующим Раваной организационной системы? Оставьте это на усмотрение Бога. В любом случае, идеальное управление – лишь на Вайкунтхе.

Ну кого, черт возьми, волнует, какого цвета должен быть кафель в ванной комнате наших уютных “бхаджана-кутиров”? Есть ли хоть один среди нас, кто не находится на пороге смерти? Лучше бы продать весь мрамор и первоклассный кафель и печатать книги!

Хе Радхе-Шьяма! Какое нам дело до того, что, религиозно- незрелые, безнадежно фанатичные, властные, эгоистичные бюрократы под предлогом унаследованного эксклюзивного права ученической преемственности грубо добиваются безоговорочного теократического господства? Пусть они со своей бесцеремонной, зачастую слишком агрессивной, презрительно-неучтивой, односторонне направленной манерой общения и сотрудничества принудительно, нет, даже угрожающе требуют основанного на страхе безусловного коленопреклонения, прикрываясь идеалами сознания Кришны! Они бы предпочли грубо задушить любые начинания, способствующие развитию более свободного, легкого и спонтанного вдохновения в преданном служении, чем на основе развития подлинного духовного озарения пробудить настроение истинной любви и доверия, столь необходимое для глубоких взаимных межличностных отношений в обществе преданных. Позвольте им, едва ли признающим широту принципа единства в разнообразии, по крайней мере, надеяться на то, чтобы так или иначе, благодаря соответствующему постепенному процессу очищения, избавиться от столь страстного стремления к высокому положению и чувства опьянения тоталитарным контролем! И конечно же, это осуществимо лишь ценой страданий задавленных подчиненных, лишенных уверенности в собственных силах, самодостаточности и добровольного желания нести ответственность по исполнению спонтанного чистого преданного служения. Слава мелочным, пустым, насквозь пропитанным политическими интригами, неоправданно надменным, эгоистичным, грубым, властным владыкам движения Харе Кришна! Будь что будет – они, несомненно, серьезно настроены и преследуют самые “благие” намерения в убеждении, что “мощь” железного кулака поверхностных религиозно-организационных “полномочий” творит добро.

В конечном счете, Шри-Шри Радхе-Шьяма, не существует безнадежно скверных людей. Как известно, дорога в ад вымощена благими намерениями. Будь что будет – ведь хорошо то, что хорошо кончается. Ну, разве не замечательно? По правде говоря, я не преследую цели хулить кого-либо или льстить кому-либо. Возвышенные и невежественные люди встречаются везде. И мне вовсе не хочется смаковать недостатки других, наклеивая ярлыки на их уровень сознания.

Там, где сухие умозрительные теории, едва ли имеющие отношение к сознанию Кришны, вытесняют подлинную сиддханту чистой преданности; где синдром высокомерной узурпации полномочий или попросту деспотизм маскируется под “авторитетное” руководство в сознании Кришны – всевозможные проблемы личностного характера, а равно и никакие социально-религиозные аномалии не смогут оттолкнуть искреннего искателя от стремления непрерывно развивать связь с потоком внутренних откровений в преданности. Вряд ли можно надеяться ослабить влияние Кали, ибо это сродни попытке остановить бурю в разгар сезона дождей. Просто держи зонт крепче, предайся Кришне и иди вперед!

Замечать все темное и порочное для нас крайне свойственно; в конце концов, мы в материальном мире. Более того, Кали-юга – это бескрайний океан ошибок. Поэтому иного ожидать не приходится. Тройственные страдания являются неотъемлемой частью нашего существования, поэтому, так или иначе, нас всегда будет осаждать множество проблем. Даже если проблемы бросаются нам в глаза, даже если другие закрывают глаза на собственные недостатки, или им, в силу отсутствия сознания Кришны или по иной причине, не хватает смелости решать проблемы по-взрослому – с абсолютной точки зрения, это не имеет значения. Все и вся в этом мире прямо или косвенно служит высшим целям Верховного Господа. В какой-то момент, в течение вечности, для каждого настанет его или ее лучший день. Тем временем, мы надеемся на лучшее, готовимся к худшему и учимся трансцендентным образом приводить в порядок свой образ мыслей. Вряд ли стоит надеяться на просвещение всех невежд мира. Реформаторам, уверенным в том, что такая возможность существует, стоит переоценить систему собственных убеждений, побуждающую их мыслить таким образом. По крайней мере, мы сами не должны быть невеждами, теряющими сосредоточенность на идеалах беспримесной преданности. Только тогда у нас есть надежда стать полноценными восприемниками подлинной садху-санги.

Мы непременно обязаны ценить любую попытку личности духовно развиваться в тех обстоятельствах, которые даны ей в течение данной жизни. В этот век Кали саму возможность духовного роста следует считать чудом. В конечном счете, все в руках Провидения. Наша реакция на различные жизненные ситуации, зависит от уровня нашей парамартхика-шраддхи, основанной на ранее приобретенном нитья-сукрити. Любая обусловленная душа, подвластная гунам материальной природы, склонна к совершению ошибок и оскорблений. Те же, кто, так или иначе, пусть и в различной степени, выражают свою готовность помогать ачарьям воевать против майи, достойны прославления. Даже если разными путями и по разным причинам они на некоторое время покидают поле боя, такие люди тем не менее достойны похвалы, по крайней мере, до какой-то степени. И все же, оценив ситуацию трезво: если мы действительно хотим решать главные проблемы жизни, если мы решительно настроены достичь цели нашей бхаджаны, если мы воистину стремимся взойти на корабль премы и отправиться обратно к Богу уже в этой жизни, тогда нам следует быть в высшей степени серьезными и сосредоточенными. И никто другой этого за нас не сделает. Если мы не являемся частью решения – мы часть проблемы. Если люди не хотят осознавать величайшую необходимость искренней концентрации всех своих усилий на истинной цели жизни, если они не желают признавать и следовать примеру тех, кто понимает и осуществляет это на практике – что тут можно поделать? Это уже их проблема. Со временем, наверное, они обретут достаточно искренности, которая позволит им трезво взглянуть на вещи и начать делать самостоятельные шаги.

Недостаточно того, что мы, будучи преданными, просто смотрим сквозь пальцы на всевозможные недоразумения, привязанности и погрешности на пути преданного служения, касающиеся всех и каждого. Подобного рода безразличие, даже если оно кажется удобным или уместным, никогда не послужит облегчением на пути внутреннего самосовершенствования. До тех пор, пока мы не способны признать, что мы больны, и не можем верно поставить диагноз степени поражения инфекцией, вряд ли мы можем надеяться принять точные, научные предписания, необходимые для излечения. Другими словами, пока мы не признаем факт того, что у нас проблемы, а это возможно лишь при условии, что мы позволяем себе замечать эти проблемы, вряд ли стоит рассчитывать, что вот-вот придет какое-нибудь действенное решение. Признание или честное озвучивание наличия проблем (когда вещи называют своими именами) не означает, что нужно делать это в неуместно напористом умонастроении критики и поиска недостатков. Скорее, это послужит хорошим стимулом принять меры, с помощью которых действительно можно было бы эти проблемы решить. Например, доктор может “ненавидеть” болезнь, не испытывая этих чувств к самому пациенту. “Ненависть” к болезни подразумевает существование естественно здорового или освобожденного состояния. Под “проблемами” мы, бесспорно, подразумеваем две вещи, а именно, саму по себе проблемную ситуацию, и что еще более важно, циничное умонастроение, с которым мы относимся к этой ситуации, катаракту на наших собственных глазах или, другими словами, отсутствие нашего собственного сознания Кришны. Ни одна обусловленная бесконечно малая джива не способна предложить ни единого действенного решения какой-либо жизненной трудности. Лишь Кришна способен снять с живого существа пелену обусловленности, являющейся первопричиной эгоцентризма. Это происходит лишь тогда, когда джива принимает прибежище у Его милостивых наставлений.

Видеть “хорошее” в чем-либо или в ком-либо не обязательно означает видеть относительно хорошее в противоположность относительно плохому в людях или обстоятельствах. Этот принцип может быть – а в определенном смысле, должен быть – принят в более широком, высшем смысле. Когда мы видим ошибки, противоречия или признаки отсутствия преданности, мы всегда должны стараться видеть хорошее в плохом, памятуя о “невидимой” всеблагой воле Кришны. Всякое явление или человек, напоминающие нам о Кришне, подталкивающие нас к тому, чтобы принять прибежище у Кришны, или же преподающие нам важный и ценный урок науки полного смирения перед волей Кришны, должны нами рассматриваться как проявление всемилостивой гуру-таттвы. Шри Гуру лишен недостатков. Возвышенный преданный всегда и во всем с радостью видит присутствие Гуру и Кришны. По крайней мере, этот всеблагой принцип Гуру, проявляясь через наши собственные ошибки, а также недостатки других, милостиво учит нас, как не следует поступать и какими не стоит быть. Рассматривая вещи в таком свете, мы, чувствуя милость Шри Гуру, должны неустанно прославлять подобные косвенные проявления гуру-таттвы как наших вечных доброжелателей, несмотря на их внешнее недружелюбие. Обстоятельства всегда благоприятны, даже если чреваты кажущимися трудностями. Все же следует учиться замечать и адекватно реагировать на бесчисленное количество невзгод, нас окружающих, чтобы оценить сколь удивительно Кришна лично показывает нам наши проблемы. Ответная враждебность к окружающему миру не является адекватной реакцией. Неприятности и различные внешние беспокойства дают нам отличную возможность усовершенствовать нашу культуру садху-бхушаны – терпение, милость, дружелюбие по отношению ко всем живым существам, смирение, способность прощать и так далее. Мы должны понять, что Кришна показывает нам различные невзгоды, а также проступки других с целью помочь нам развить наши собственные духовные качества и повысить нашу бхакти-адхикару. Насколько мы можем совершенствовать это видение или понимание, настолько мы являемся садху и садхви. Насколько мы способны распознать всеблагую волю, стоящую за всеми событиями этого мира, настолько мы видим вещи в правильном свете и настолько мы достойны быть одаренными первоклассным сознанием Кришны и оставаться непоколебимыми в любых обстоятельствах, признавая Кришну высшим субъектом действия.

Относительное недружелюбие обстоятельств лишь ведет нас к пониманию всеблагой природы Абсолюта. Всемилостивая рука Господа всегда стоит за всеми важными и незначительными происшествиями этого мира. Иногда Кришна докучает молоденьким гопи, щипая их или приставая к ним, опрокидывая их горшки с молоком и йогуртом или же время от времени посылает им гунджа-малы или любовные записки, дрожащей рукой написанные соком красных роз. Что бы он ни делал, он просто хочет усилить их любовь к Нему, чтобы как-то привлечь к Себе внимание. Подобно этому, все горести, а равно и радости, переживаемые в этом мире, являются не чем иным, как попытками Кришны привлечь наше внимание, сгустить краски в наших с Ним взаимоотношениях. Будучи ребенком, Кришна частенько разбивал тщательно охраняемые горшки с маслом и йогуртом у гопи, по-матерински любящих Его; щипал их детей, пока те не начинали плакать; по-хулигански мочился на их вымытые полы перед тем, как убежать; и гопи, хотя и не поймавшие Его с поличным, могли с легкостью догадаться, что все это – Его проделки. Все же, когда они, взволнованные и растерянные, собирались у дома матушки Яшоды, чтобы гневно обвинить Его и предъявить свои доказательства, они оказывались полностью очарованными Его милым и прелестным личиком, которое Он прятал за юбкой Своей матери, притворяясь невиновным. Тогда их сердца таяли, и они преисполнялись материнской любви, сменявшей их напускную тревогу, и чувствовали себя удачливыми, ибо получили достойный предлог прийти к Нему домой и лицезреть Его в таком виде.

Современный пример. Мальчишка-сорванец, на уроке сидящий позади очаровательной девочки, тайком окунает кончик ее косы в свою чернильницу, стоящую на парте. Незаметно для девчонки, вся задняя часть ее нового платья покрыта чернильными пятнами и испорчена, когда она встает из-за парты, чтобы идти домой. Она замечает это лишь дома, переодеваясь. Без труда вычислив обидчика, она жалуется на него матери. На следующий день, пользуясь советом матери, она садится в другом конце класса, чтобы избежать дальнейших издевательств с его стороны. Но может ли это его остановить? Не тут-то было! Желая заполучить ее взгляд, он лепит бумажные шарики, пропитанные слюной, и начинает кидать их через всю комнату с целью попасть ей в голову. Сначала она делает вид, что не замечает. Но после пары-тройки удачных бросков, она начинает злиться и резко оборачивается, чтобы понять, откуда идет атака. И кого же она видит? Озорного мальчугана, изо всех сил пытающегося скрыть свою улыбку, делая вид, что он не причем. Тут-то она и замечает, что она, должно быть, ему нравится, и в сердце своем она польщена и довольна. На переменке, когда все мальчишки играют в мяч, она стоит чуть поодаль, выглядывая его, чтобы оценить его спортивную ловкость…но не может его найти. Значит ли это, что его там нет? Отнюдь! Незаметно подкравшись сзади, наш сорванец бесшумно протягивает руку, берет свободно свисающий волосок, не вплетенный в основание ее косы, и …вырывает его…“Ай! Больно!” взвизгивает она, оборачиваясь и по инерции давая ему затрещину: “Дурак!”. Взволнованно бросаясь наутек, довольный собой и считая все свои усилия успешными, добившись ее внимания и получив ее живую реакцию, ликуя, он шепчет: “Она любит меня! Она дотронулась до меня! Да, на самом деле дотронулась!” Позже, он посылает ей коробку конфет; по прошествии какого-то времени, он собственноручно вручает ей букет удивительно ароматных цветов…и дальше уже все ясно. Докучает ли ей мальчишка, посылает ли цветы или воздушные поцелуи, в любом случае, его цель – любым способом завладеть ее вниманием и мыслями.

Подобно этому, Кришна просто хочет отношений с нами. Он всячески заставляет нас испытывать беспокойства или время от времени посылает особенный махапрасад или прекрасную гирлянду из лотосов лишь для того, чтобы так или иначе напомнить о Своем существовании, терпеливо ожидая за кулисами всего происходящего. Его воля присутствует повсюду, а за ней скрывается Он сам, очаровательный и прелестный, преисполненный расы. Итак, иногда мы чувствуем несправедливое отношение к себе или испытываем смятение, оказавшись в какой-то ситуации, но если в глубине сердца мы увидим неотразимую привлекательность Его прекраснейшего лика, мы не сможем больше обижаться на Него. Почему? Потому что знаем, что Он всегда желает нам добра и что Он, безусловно, любит нас; даже если своим хулиганским поведением заставляет нас проливать ручьи слез до скончания веков.

Еще один подходящий пример прослеживается в различии сознания собаки и льва. Если бросить собаке кость, собака, конечно же, побежит за ней. Если же бросить кость льву, то лев, подняв голову и облизываясь, прежде всего повернется, чтобы увидеть, кто бросил эту самую кость, считая того, кто бросил, более аппетитным вариантом, более лакомым куском, чем то, что было брошено! Лучше находиться в умонастроении льва, чем собаки. Другими словами, вместо того, чтобы беспокоиться и погружаться во внешнее проявление ситуации, лучше, в попытке обретения более лакомого куска, то есть высшего вкуса, поднять голову, чтобы посмотреть, кто эту ситуацию устроил. И кого же мы увидим? Мы увидим озорного пастушка, Враджендранандану Шьяма. Своим непостижимым желанием Он проявил бесчисленные космические творения, в которых прямо или косвенно являет Свои различные шаловливые игры. Это и есть сознание Кришны.

Мировоззрение маха-бхагаваты уттама-адхикари достигается именно путем осознанной практики, целью которой является познание абсолютной реальности, стоящей за ее иллюзорными, относительными проявлениями. Средства и конечный результат тождественны. Когда человек сможет приучить себя видеть вещи в таком свете, подобная привычка станет его второй натурой. Только находясь на платформе уттама-адхикари и обладая внутренней глубокой сосредоточенностью на сознании Кришны, человек становится способным видеть вещи в правильном свете, в соответствии с высшими принципами. Истинное понимание означает, что все находится во власти Кришны, и так как Кришна является в высшей степени любящим совершенным доброжелателем всех живых существ, так как Он всеблагой, его власть так же заключает в себе всеблагую, в высшей степени благотворную цель, и такой же результат. Уттама-вайшнав всегда видит всеблагую причину за всеми явленными событиями этого мира. Он никогда не оставляет подобного видения, не принимает иллюзорный или полу-иллюзорный способ восприятия, даже когда “нисходит” до положения ачарьи организации с целью проповеди.

Мировоззрение каништха-бхакты, хоть и находится на пороге духовности, все же довольно материалистично и ошибочно по причине чрезмерного эгоизма. Восприятие мадхьяма-адхикари, хоть и основывается на более существенной духовной платформе развития твердого шаранагати, все же требует очищения от всех оттенков мирского восприятия и посему является полу-иллюзорным, а, следовательно, лишь частично действенным. Однако, полностью свободная от иллюзии острота восприятия реальности, которая является совершенным трансцендентным видением, свойственна лишь уттама-адхикари и никому другому. Обретение совершенства сознания Кришны обязательно требует достижения, по меньшей мере, уровня восприятия реальности, на котором находится уттама-вайшнав. Все прочее в той или иной степени является неестественным или искусственным. Садхака не сможет достичь уровня уттама-адхикари без осознанных усилий в развитии внутреннего и внешнего сознания уттама-адхикари. Под развитием внутреннего сознания подразумевается стремление обрести связь с нитья-лилой Господа. Это происходит при помощи развития апракрита-бхавы. А под развитием внешнего сознания подразумевается восприятие всего происходящего в этом мире с точки зрения духовной расы – так, как описывалось выше. Примером совершенства является случай со Шрилой Гаура Кишорой Дасом Бабаджи, над которым глумились мальчишки, издевательски швыряя в него камнями, когда он ехал по дороге на бычьей повозке. Обернувшись, он в сердцах воскликнул: “Я знаю, кто Ты (Кришна)! Если Ты не прекратишь Свои проделки, я пожалуюсь на Тебя матушке Яшоде!”

Хе Радхе-Шьяма! В конце концов, все, что кажется таким несправедливым, неразумным или неверным с относительной точки зрения, может прямо или косвенно служить озарением, побуждающим человека к слезной молитве о Вашей беспричинной милости в полном самопредании. Это все – лишь неотъемлемая часть Вашего абсолютного, всеблагого, безупречного плана по освобождению даже столь незначительной, всеми покинутой и неприметной, но страстно желающей Вашего общества служанки. Для меня любое другое понимание было бы иллюзорным. Снова и снова я с благодарностью предлагаю Вам свои смиренные поклоны.

Бесспорно, все события прошлого, настоящего и будущего случаются по совершенному распоряжению абсолютной, вездесущей Высшей Воли. Более того, следует хорошо усвоить, что во всех обстоятельствах всякое действующее живое существо тем или иным образом неизбежно движется по направлению к полному преданию; или же, по крайней мере, согласно высшему замыслу, косвенным образом содействует ускорению чьего-либо предания себя. Несомненно, провидение устраивает все необходимое для того, чтобы научить живое существо правильно реагировать в тех или иных обстоятельствах, что побуждает это живое существо к развитию правильного сознания. Например, когда животных или людей безжалостно уничтожают (физически или психологически), сердца впечатлительных людей сожмутся, сопереживая горестному положению жертв. Более чувствительные и проницательные будут плакать или, на худой конец, содрогнутся, представляя адское будущее палача. Подобное распространенное явление Кали-юги, безусловно, способно пробудить или до определенной степени увеличить изначальное присущее благочестивой душе чувство сострадания. Если цель достигнута, то следует сделать вывод, что наводящие ужас способы Майи поспособствовали постепенному продвижению человека к его высшему благу. Люди, воспринимающие мир глазами шастр, рассудят, что и убиенные животные или люди, а равно и их мучители, которых впоследствии ожидает та же участь, просто пожинают кармические плоды своих поступков под влиянием трех гун природы. Как жертвы, так и их мучители постепенно, в должный срок, осознают безысходность материального существования и, в конце концов, обратят свой взор внутрь себя, к Богу. Таким образом, однажды они непременно достигнут полного совершенства. Нет ни одного обусловленного существа во всем творении, которое бы было полностью обособленным и независимым. Все живое в этом мире, так или иначе, осознанно или неосознанно, прямо или косвенно, добровольно или “из-под палки”, в той или иной степени согласованно задействовано в осуществлении воспитательных целей космического проявления. В конце концов, нескончаемые, на первый взгляд, скитания дживатмы по оси времени этого бренного творения будут осознаны как лишь неуловимая вспышка в вечности, когда душа, наконец-то, сможет достичь вечной обители Абсолюта. Тогда-то весь опыт страданий, накопленный в подсознании за многие жизни, несомненно, поспособствует тому, что пробужденная душа глубоко оценит сладость вечности, абсолютного знания и блаженства. Таким образом, мудрец, которому открылась вечность, не скорбит ни о живых, ни о мертвых.

 

 

Все же, могущественные проповедники сознания Кришны вечно обеспокоены при виде “санкционированного свыше” невежества и забвения Кришны, что является основой всех “санкционированных свыше” страданий. Таким образом, они чувствуют себя косвенно уполномоченными, получившими “санкцию” проливать милость, помогая наделять падших сознанием Кришны, когда только предоставляется случай (“санкция свыше”), чтобы способствовать продвижению души к вечному блаженству.

Не были ли “санкционированы свыше” бесчинства, творимые в храмах Вишну могольским императором Аурангзебом? Не было ли “санкционировано свыше” то, что его солдаты ломали на куски Божества? Не было ли “санкционировано свыше” то, что отколотыми кусками Божеств они выкладывали дорожки, ведущие к мусульманским мечетям? Не были ли “санкционированы свыше” те страдания, которые Аурангзеб причинил огромному количеству брахманов и вайшнавов? Не был ли “санкционирован свыше” приказ Кази высечь Харидаса Тхакура на двадцати двух базарных площадях? Неужели хоть один мягкий сердцем вайшнав смог бы простить, признать или прославить эти “санкционированные свыше” злодеяния?

Угнетенные продвигаются по духовному пути, благодаря своим “санкционированным свыше” молитвам и воззваниям к Кришне, проявленному терпению и милостивому прощению своих обидчиков. Сочувствующие наблюдатели, сожалеющие и протестующие против демонического сознания атеистов, продвигаются, благодаря своим “санкционированным свыше” горестным сетованиям и усилиям, направленным на то, чтобы защитить физически или хотя бы морально поддержать преданных Господа. Обидчики же продвигаются, благодаря тому, что их неизбежно ждет “санкционированный свыше” крах, разбивающий их “санкционированную свыше” ложную гордыню в “санкционированные свыше” пух и прах! Если судьба будет к ним благосклонна, у них появится надежда на обретение еще одной “санкционированной свыше” смиренной попытки начать свой путь заново.

В Кали-югу духовно развитыми мы можем считаться ровно настолько, насколько способствуем продвижению совместной киртаны Святых Имен Кришны. Более того, степень поддержки, которую мы оказываем распространению нама-санкиртаны бесспорно является единственной мерой нашей нерушимой веры в Личность Бога и Его наставления, нисходящие через ачарья- парампару. И наоборот, мы являемся атеистами в той степени, в которой, вероломно полагая, что совместное воспевание и танцы не могут удовлетворить все наши нужды, различными способами преуменьшаем или препятствуем распространению шуддха-нама-санкиртаны. Нам надлежит помнить, что в этот век как божественные, так и демонические качества обитают в одном и том же теле, и уровень последних определяется количеством анартх, с которыми еще предстоит бороться. Склонность к тем или иным качествам отражает чистоту цели каждого человека.

Не был ли “санкционирован свыше” сутяжнический разлад в Гаудия-матхе Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Прабхупады, практически разрушивший прославленную проповедническую миссию? Принимая во внимание некую до поры до времени непостижимую ни для кого, кроме Кришны, цель, не является ли “санкционированной свыше” способность или неспособность выносить важные, дорогой ценой дающиеся уроки из всего этого полнейшего безобразия? Не является ли “санкционированным свыше” холодящий кровь ход мировой истории? Не является ли полностью “санкционированным свыше” наше дремучее невежество относительно последствий оскорблений, наносимых достоинству и целостности миссии нашего ачарьи, которые мы совершаем в беспамятстве самовозвеличивания? Сколь долго мы, прячась под масками вайшнавов, ведомые сомнительным, ложным, высокомерным чувством превосходства, будем пренебрежительно относиться к людям, ущемляя их права? Если мы не сможем ничего вынести из “санкционированных свыше” сегодняшних или завтрашних уроков нашей собственной “санкционированной свыше” поразительной непредусмотрительности, подобно страусам закапывая голову в песок, тогда, может, кто-нибудь другой, следующий за нами, сможет? И уже это одно сделает всю эту “санкционированную свыше” головомойку сколько-нибудь да стоящей.

Подводя итоги, можно сказать, что любое искаженное призрачное проявление в этом космическом пространстве способно намеренно запутать, освободить, или трансцендентным образом привести в восторг живое существо, согласно степени его духовной квалификации, от которой зависит то, как он будет реагировать на разнообразное поведение Майи. Проявляя должное уважение к самой узнаваемой уполномоченной экспансии Майя-деви — психофизической женщине, приведем следующий пример. Так называемый мужчина, полностью сбитый с толку материальной энергией, возомнив себя пурушей или наслаждающимся, и поддавшись натиску похотливых желаний, ошибочно воспринимает женское тело как самый вожделенный и воодушевляющий объект грубого и тонкого эгоистичного наслаждения. Похотливому мужчине всюду видятся похотливые женщины. И таким образом, он, питая свои привязанности к призрачному обожествленному предмету, деградирует, подвергая себя риску перерождения в сумрачной иллюзорной темнице, имеющей очертания иллюзорной психофизической женщины. Так, по иронии судьбы, обусловленный “он” перерождается в обусловленную “она”. Таковы происки Майи!

Умудренный опытом человек, осознающий опасность подобных уловок Майи, благоразумно отнесется к той же самой женской форме, как к “матери”, экспансии высшей формы материального материнства – богини Дурги. В этом материальном мире слово “мать” относится к той, кто дает телесное рождение; а для рожденного неминуема смерть. Итак, та, что дает рождение и последующую смерть в этом материальном мире, бдительным искателем истины должна видеться как “мать”, олицетворение повторяющихся рождения и смерти. Избегая общения и соблюдая почтительную дистанцию, искатель придет к освобождению, разумно обходя соблазны сексуального влечения – порабощающей силы этого материального мира.

Возвышенный же вайшнав, имеющий практический опыт соприкосновения с духовной реальностью, тенью которой и является этот призрачный мир, видит вещи в совершенно ином свете. Он выше относительных мирских принципов – как правритти (принятия), так и нивритти (отрицания) – относящихся к миру материи. Он четко осознает, что временные, призрачные явления этого мира, берущие начало в реальных духовных именах, формах, качествах и деяниях вечной обители Голоки, могут всячески напоминать чистому преданному о высшей реальности Радха-Кришна-лилы. Таким образом, женский образ, воплощенный в этом иллюзорном мире и являющийся жалким подобием великолепия женщин духовных, будет напоминать ему о высшем первоисточнике всех меньших проявлений женского начала. Первоисточником трансцендентной женственности является не кто иной как Шри Радха – олицетворение не материального существования повторяющихся рождения и смерти, но духовного (воз)рождения в преданности, полной вечности и блаженства.

То, как подчиненный царь чествует посланника императора, наглядно показывает его отношение к самому императору. Подобно тому, как посланник, приезжающий от имени императорского правительства, чтобы оценить положение дел в царстве подчиненного царя, должен быть принят со всеми почестями, так и любое проявление женского начала должно почитаться как представляющее Радху. Этот материальный мир, Деви-дхама, состоит из пракрити, распространившейся женской энергии Радхи. Эта энергия в любом ее проявлении, прежде всего, призвана напомнить преданному о Радхе и в высшем смысле создана для того, чтобы служить Ее целям, помогая доставлять удовольствие Ее возлюбленному Шьяму. В этом суть принципа юкта-вайрагьи. Проницательный вайшнав в любом проявлении женственности распознает символическую представительницу – или посланницу – Шри Радхи, верховной владычицы неотразимой, надмирной женской привлекательности, чарующей Шри Кришну. Внешне соблюдая почтительную дистанцию от посланницы (дути) Радхи во избежание оскорблений, смиренно считая себя недостойным обращаться напрямую до тех пор, пока он находится в садхака-дехе, он будет молча молить посланницу милостиво известить свою свамини (Радху) о его чистом стремлении к преданности. Внутренне выражая свою безусловную верность лотосным стопам Шри Радхи, он будет молиться о том, чтобы постоянно быть полезным Радхе и страстно желать любовного служения Ей. Тогда удовлетворенная Майя-деви в своем изначальном обличии Йога-майи трансцендентным образом соединит преданного с лилами Господа. Таким образом, подобное памятование о Шри Радхе, Ее подругах гопи и служанках, навеянное внешними обстоятельствами, помогает преданному возвыситься над мирскими чарами материального мира, открывая ларец с сокровищами экстатического духовного погружения в сознание Кришны.

Подобно этому, третья по важности цель всевозможных политических трений – в рамках одной религиозной организации или за ее пределами – состоит в том, чтобы запутывать и сбивать с толку поверхностных людей. Вторая цель банальных, вульгарных политических стычек, дипломатии, шпионажа, саботажа, клеветы, интриг и кривляний, кипящих в среде неофитов, заключается в том, чтобы естественным образом оттолкнуть незаинтересованных во всем этом преданных второго класса. Такие далекие от политики мадхьяма-адхикари сторонятся подобных социальных пошлостей, дорожа каждой минутой своей жизни так, будто она последняя. Отстранившись как можно дальше от общения с пракрита-бхактами, они полностью сосредотачиваются на слушании и воспевании и остаются более или менее свободными от изнуряющих перипетий организационных конфликтов.

Без сомнения, истинная, первостепенная цель чего бы то ни было в этом космическом проявлении, включая различные мелочные межличностные, межведомственные, межорганизационные, международные, и межпланетные стычки, неизбежные в Кали-югу, состоит в том, чтобы, так или иначе, напоминать возвышенным антаранга-бхактам о Кришне и Его различных играх. Интрига в своем изначальном, надмирном виде, безусловно, существует даже на Голоке, в высшей духовной обители. Так же, как и в этом мире – но в чистом виде – она служит для того, чтобы сгустить краски и сделать ход событий более волнующим! Итак, наблюдая интриги, безрассудства и всяческое неразумное поведение людей этого мира, решительные и чистые сердцем садхаки и расика-вайшнавы могут до какой-то степени утешиться, вспоминая дана-кели- или мукта-чарита-катхамриту, грозных, но нелепых Джатилу и Кутилу, или памятуя об изначальном, совершенном, полным накала страстей соперничестве между последовательницами Радхарани и Чандравали. Так как эти вайшнавы оборачивают недостаток в преимущество, видя свет даже во мгле, они переносятся на уровень трансцендентного блаженства. Таким образом, они всегда остаются удовлетворенными в любых обстоятельствах. Пусть приходят трудности, снова и снова – снова и снова и снова – те двандва-моха-нирмукта бхаджанте мам дридха-вратах!

Все же, я думаю, вряд ли мы можем надеяться утвердить или деспотично навязать истинную любовь и доверие, бесчувственно прибегая к строгой букве закона, а тем более к ложным надуманным фанатичным искажениям закона. В самом деле, это – не метод. Скорее, я предположил бы прибегнуть к истинному назначению закона, к его непредвзятому внутреннему духу – в умонастроении поддержки и заботы. Только тогда мы можем надеяться более или менее естественным образом породить желанный плод любви и доверия; и здесь уже все зависит от чистоты нашего восприятия реальности и от индивидуальных возможностей согласно времени, месту, сердцу и обстоятельствам. То, что человек постоянно ошибается, проявляя свою высокомерную, постыдную, духовно извращенную ишвара-бхаву, непомерное желание повелевать всем вокруг (ну, разве что, за исключением собственной сугубо материальной склонности к деспотизму, власти и контролю над всем и вся), едва ли свидетельствует о наличии у него духовного разума, лидерской зрелости или существенных достижениях на пути сознания Кришны.

Лидерство или посты в управленческой структуре не могут быть использованы как трибуна, с которой можно запугивать или манипулировать преданными Бога под предлогом того, что “работа должна быть сделана”. Дух чистого преданного служения и нечто, порождаемое агрессивной эгоцентричной склонностью к господству – отнюдь не одно и то же. Гуру – главнокомандующий, но никак не главнотребующий. Гуру-парампара – это цепь добровольных заказов, а не принудительных приказов. Гуру и его представители не имеют права требовать служения от имени Бога. Скорее, они могут получить это, действуя идеальным образом и показывая пример беспримесного бескорыстного духа служения Богу и всему окружающему миру. Не организация делает человека, но человек – организацию!

По правде сказать, в основе доверия лежит честность и искренность подхода, независимо от формы выражения. И уж конечно – не резкая, бестактная, а порой и двуличная практичность в управлении. Не все мошеннические административные злоупотребления или дипломатическая лесть могут быть названы “ложью во спасение”. Более того, несмотря на то, что любовь в истинном смысле, безусловно, относит насущный принцип служения к категории нашего вечного блага, она на самом деле не намерена разрушать, подавлять или покушаться на свободное выражение воли души в определении собственного подходящего способа взаимоотношений в преданности. Поэтому зрелый принцип взаимных уступок на духовной платформе должен уважать способность широко мыслить, считаясь с важностью индивидуальных взглядов и вкусов, даже если для этого придется в значительной степени выйти за пределы собственных предубеждений или установленной догматической точки зрения – Бог в помощь!

Хе Радхе-Шьям! Погоня за помпезными учеными званиями очень редко – если вообще когда-нибудь – приводит к ускорению прогресса в чистом преданном служении. Скорее, тенденция такова, что подобные олухи, даже получив посвящение в культ бхакти, в большей степени склонны к развитию обременительного, напыщенного и подчас непоколебимого самомнения. Более того, такие люди питают нескромное чувство собственного “превосходства” над теми, кто в материальном плане менее квалифицирован, поглощая, таким образом, кучи подобного испражнениям свиньи ложного престижа на основе накопленных академических упадхи. Человек должен обладать достаточной проницательностью, чтобы избегать снобского, заумного грубого заблуждения, будто подобные академические заморочки могут считаться предпосылкой для обретения высококлассной преданности и потенциала или что наличие таковых свидетельствует об этом. Когда подобная ошибочная дерзкая мысль была высказана ачарьей или поддержана шастрой?

Был ли Вальмики высокообразован? Имели ли Хануман, Сугрива, Джамбаван или Джатаю ученые степени? Сколь сведущими в науке были: охотник Мригари, Дхрува, Прахлада или даже их гуру Нарада, который был сыном служанки в своей предыдущей жизни? Сколь высокоинтеллектуальной была проститутка, обращенная в вайшнавизм Тхакуром Харидасой и, по его милости, ежедневно повторявшая не менее трех лакхов хари-намы? Как насчет самого Харидаса Тхакура? Сколь грамотен был прославленный брахман из Южной Индии, которого обнял Господь Гауранга, восхваляя его способность проникнуть в истинный смысл Гиты? Сколь начитанным был Шрила Гаура Кишора Дас Бабаджи Махарадж? Сколько нужно еще примеров, чтобы проиллюстрировать этот принцип? Мы должны просто спросить – разве мир уже и так не кишит докторами наук и профессорами, которые открыто проповедуют атеизм и агностицизм?

Кто-то может возразить, мол, выпускники университетов имеют больше шансов на адекватную оценку ситуации в мире, тем самым увеличивая свое естественное стремление к отречению, но я осмелюсь оспорить эту идею. Многие ли из имеющих ученые степени, благодаря всем своим накопленным знаниям, делают вывод, что они должны просто оставить путь материального процветания и присоединиться к Движению Харе Кришна? Среди тысяч подобных так называемых образованных людей вряд ли найдется хоть один, обладающий знанием о том, что существует духовное совершенство – что уж говорить о стремлении к его достижению? А из тех немногих, получивших определенное понимание или интерес к практике преданности, завещанной сампрадайей, каков процент тех, кто, практикуя процесс преданного служения на любом уровне, стремится к жизни в отречении, основанной на преданности и происходящей из подлинного разочарования материей?

При определении духовной зрелости можно, конечно, опираться на умозрительные, основанные на материальном опыте стратегические религиозно-административные ухищрения, но лишь до тех пор, пока недостаток истинной духовной проницательности лишает человека способности воспринимать степень шаранагати или духовного самопредания как единственно истинный показатель уровня чистой шраддхи, на котором находится преданный (которой наделен). Мое личное наблюдение состоит в том, что возвышенная парамартхика-шраддха расцветает по мере постепенного накопления бхакти-унмукхи-сукрити, или благочестия, дающего рост шуддха-бхакти. Она раскрывается при соприкосновении в умонастроении служения с посланниками чистой преданности в данном текущем и предыдущих рождениях. Лишь это одно и является подлинным критерием готовности человека ступить на путь бхакти в ашраме духовного учителя. Подобная чистая шраддха и сопутствующее ей духовное развитие может прийти к человеку независимо от его материального благочестивого или неблагочестивого прошлого и независимо от пола, расы, касты, вероисповедания, учености или материального положения. Происходит это благодаря могущественному влиянию подлинно уполномоченных, щедрых представителей Божественной Милости. Нет смысла спорить по этому поводу, привлекая к обсуждению диалектическую риторику. Все сущее в этом мироздании, являясь истинным в силу своей связи с энергиями Абсолютной реальности, по факту, тем не менее, оказывается столь же бесполезным, сколь и многие нули, с течением времени уходящие в забвение. Нули сами по себе не обладают ценностью. Только когда “единица” сознания Кришны стоит перед “нулями” этого мира, тогда эти нули обретают духовную ценность, пропорционально степени своего содействия благотворному развитию сознания Кришны. Все же, по правде говоря, только “единица” чистого, живого сознания Кришны – с последующими нулями или в их отсутствие – является истинно важной, ценной, и достойной внимания.

Великодушные первоклассные проповедники сознания Кришны в процессе распространения послания Кришны могут выбиваться из сил, пытаясь различными путями распространить движение санкиртаны Господа Гауранги даже среди очень гордых и заносчивых, обремененных материальной ученостью и процветанием людей. Они сострадательно считают их безнадежно сбитыми с толку иллюзией несчастными жертвами влияния Кали, стоящими последними в очереди за милостью Святого Имени. Полное обращение таких духовно заблудших, тщеславных негодяев в вайшнавизм послужило бы свидетельством в высшей степени удивительного духовного триумфа, торжеством блистательного милосердия бхакти. Однако, подобное чудотворное превращение не должно ставить своей целью поднятие материального статус кво, престижа или популярности какой-либо миссионерской организации. Даровать или лишать кого-то возможности прогресса в сознании Кришны просто на основании материальной квалификации, безусловно, является возмутительной духовной несправедливостью. Подлинное знание порождено и подчинено бхакти и пробуждается посредством подлинного чистого смирения. Если вдруг случилось так, что мирской эрудит добродетельно принял этику чистой преданности, следует понимать, что это произошло не благодаря его мирской образованности или умственной одаренности, но, несомненно, лишь по милости чистосердечных садху.

Неиспорченные, поистине возвышенные, сведущие в науке бхакти преданные Господа насквозь видят личину притворного смирения, столь часто сопровождающего сфабрикованные “глупософские” искажения гаудия-вайшнавской сиддханты, раса-вичара и так далее, которыми напичканы весьма нелепые диссертации высокомерных, на удивление хорошо устроившихся, чрезмерно эрудированных меркантильных проповедников Движения. Простодушные чистые преданные отказываются признавать или поддерживать подобные неуместные напыщенные полутеософские спекуляции, выдаваемые за глубокое таинство сознания Кришны. Все, что является чем-то большим, чем видимость бхакти, ускользает от таких бахвалящихся толкователей так называемого трансцендентного знания, несмотря на их “священнический сан” или внешне кажущееся внушительное научное превосходство. Откровение о науке чистой преданности приходит из сердца и основывается на степени предания себя Кришне, а не на степени мирских так называемых квалификаций. Бхакти, независимая по природе, по своему усмотрению может возникнуть в сердце любого и изменить его. Широко распространенные, вероломно навязанные заблуждения и спекуляции относительно автономной природы щедрости Бхакти следует рассматривать как неотъемлемые атрибуты этого Века невежества, раздоров, лжи и лицемерия.

Моя дорогая Пранешвари, Шримати Радхасундари! Помнишь ли Ты случай с невзрачным цветочком, иллюстрирующий Твое исключительное сострадание? Я преисполняюсь великой надежды, думая о той беспричинной милости, которую Ты пролила на него. Однажды вечером, в месяц Джйештха, во время Вашей вана-вихара-лилы, когда Ты и Твой возлюбленный не спеша брели по лесной тропинке в сопровождении сакхи, игривый Шьяма, желая осчастливить деревья и лианы, любовался ими, касаясь плодов и листьев и вдыхая пьянящий аромат цветов. По мере того, как Вы приближались к зарослям, расположенным по пути, один невзрачный, маленький цветочек взялся причитать в великом беспокойстве: “О почему я – всего лишь невзрачный цветок? Почему? Почему я – всего лишь невзрачный цветок? Почему у меня нет аромата, которым я бы мог усладить Его чувства? О горе мне! Он не принимает бесполезные цветы вроде меня. Я – олицетворенное оскорбление поднесения цветов без запаха! Я так несчастен! Что толку рождаться бесполезным цветком на святой земле Враджа? Почему я обречен быть столь бесполезным?” Без устали плача и стеная, он отчаянно произнес: “В любом случае, в этой жизни у меня нет надежды доставить Ему удовольствие, поэтому я просто покончу с собой, бросившись под Его лотосные стопы!” Утвердившись в своем намерении, оплакивая свою судьбу, он с силой рванулся с ветки и упал без сознания на лесную тропу. О дорогая Шримати Радхарани! Услышав его слезные причитания, Ты указала на него Своему любимому Шьяме, который, милостиво наклонившись и подняв его с земли, с радостью поместил на верхушку Своей короны в качестве главного цветочного украшения, тем самым заставив его просиять от блаженства и прославив превосходство его бхавы над всеми остальными!

Хе Радхе-Шьям! Преподносить Вам мою никчемную, лишенную запаха душу – ничуть не лучше оскорбления цветами без аромата. Эта лила все же демонстрирует мне, что внешняя невзрачность цветочка, на самом деле, не имела никакого отношения к истинному состоянию его внутренних любовных чувств. Скорее, она даже косвенно послужила их усилению. Хе Радхе-Шьям! Пожалуйста, подобно этому, несмотря ни на что, разглядите хоть что-нибудь хорошее в этом низком существе, подберите меня и защитите от опасной лесной тропы моей собственной безграничной никчемности!

Многие преданные души, по велению Высшей Воли, были рождены в низших сословиях, в материально деградировавших или необразованных семьях для того, чтобы получить хорошую возможность приблизиться к Вашим лотосным стопам с чувством и должным смирением, которые, к сожалению, отсутствовали в их предыдущих жизнях, преисполненных великолепия и процветания. Более того, в литературных трудах гаудия-вайшнавов описывается, что великие преданные Господа Гауранги намеренно рождались в подобных деградировавших семьях или неблагочестивых странах, чтобы продемонстрировать, что процесс развития бхакти ни в коем случае не зависит от материальных условий. В конце концов, следует четко понять, что венцом всего знания и образования является совместное воспевание Святого Имени.

Я ни в коем случае не считаю каждого преданного, имеющего ученую степень, ослом. Некоторые из моих лучших друзей – выпускники высших учебных заведений. Что же касается лично меня, то я являюсь дипломированным специалистом искконовской Школы Тычков и Ушибов, в которой в данный момент прохожу аспирантуру. Харе Кришна!

Хе Радхе-Шьям! Пусть все те, кто глух к внутреннему побуждению ученика к самосовершенствованию, самодовольно руководствуются отсталыми эгоцентричными третьесортными сентиментальными методами духовного прогресса! Мы можем прогрессировать, если обладаем хотя бы слабовыраженным стремлением к самопознанию.

Хе Радхе-Шьям! Позвольте “безгрешным” подающим надежды религиозно-организационным бюрократам до бесконечности придерживаться своего явно незрелого, совершенно нетерпимого поведения, свойственного каништха-адхикари! Пусть они ханжески объединяют свои неодолимые низкие склонности выискивать недостатки под предлогом лояльной бдительности! Посмотрим ли мы сквозь пальцы на их собственные проступки, выраженные в их самоуверенных, гипертрофированных придирках, так, как сделали бы они сами? Стоит ли нам опускаться столь низко, чтобы критиковать тех, кто критикует и искусно преувеличивает недостатки других? Посчитаем ли мы зазорным обвинять обвинительное умонастроение обвинителей?

Чья бы корова мычала! Атма-ван манйате джагат – вор всегда подозревает каждого встречного в том, что он зарится на его вероломно добытое богатство; плут видит вокруг лишь обманщиков. Часто Кришна позволяет нам видеть недостатки других просто для того, чтобы напомнить нам о необходимости усовершенствовать свой собственный подход к жизни в преданности. Следует всегда помнить в этой связи, что, когда мы тычем указательным пальцем на недостатки других, три остальных пальца указывают на наши собственные просчеты. Это бесспорно подразумевает, что даже (если не в особенности) менеджеры духовной организации, которые – в расчете привести в порядок мировоззрение общин или отдельных личностей – время от времени испытывают позыв к применению исправительных мер, должны понять, что для этого следует подойти к своим собственным недостаткам, к своим собственным заблуждениям и собственному росту с тройной строгостью, нежели быть с головы до ног погруженными в переделывание других. Управление, безусловно, требует ответственной оценки всех вовлеченных субъектов, что означает необходимость смотреть на все происходящее одним “хорошим” и одним “плохим” глазом. Все же, делаться это должно с великой осторожностью, во избежание оскорблений. В конце концов, подобные пчелам преданные всегда радуются положительным, подобным меду качествам с перспективой раскрытия в других всего самого лучшего.

Пусть драчливые прирожденные лицемеры, решающие проблемы в сговорах, лишь на словах являясь слугами деланно изысканной, очень удобной парадигмы “сознания Кришны”, тайком плетут интриги и препятствуют всему, что выходит за рамки их собственных догматических политически “выверенных” предубеждений! Мы больше не намерены тратить наши дни и ночи, вкалывая на три гуны природы. Есть дела и поважнее!

Дорогие Шри Шри Радхе-Шьям! Позвольте толпам недостаточно обученных, упорно нежелающих выходить за пределы элементарных основ практики ваидхи садхана-бхакти со своей недоразвитой, третьесортной духовной проницательностью и отсутствием истинного понимания сути писаний – позвольте им вновь и вновь ошибаться в попытках в ложном свете представить учение гаудиев в своих напыщенных речах! Позвольте им различными способами пытаться постоянно унижать и подавлять любой всплеск выраженного стремления к рага-бхаджану! Покосившись в их сторону, мы вежливо их проигнорируем.

Если в результате распространения бесчисленного количества трансцендентных книг, хоть одна неприметная, непредвзято мыслящая душа убедится, оценит и искренне примет в сердце возвышенные идеи Рупануга-вайшнавизма, следуя по стопам Ваших самых приближенных спутников, развивая совершенные спонтанные, бескорыстные настроения в любовном служении (бхаволласа-рати) на прекраснейшей земле Враджа, тогда, мои дорогие Шри Шри Радхе-Шьям, позвольте нам считать, что Движение Харе Кришна хоть что-то из себя представляет!

Мои обожаемые милостивые Радха-Шьямасундара! Пусть же широко мыслящие, непредвзято настроенные души близко к сердцу примут эти рассуждения, преисполненные чувством глубокой заботы о том, чтобы Ваши искренние преданные, всецело отдавшие себя делу санкиртаны смогли отыскать в своем сердце ключ к еще более интенсивной практике антаранга-бхакти! Пожалуйста, позвольте таким глубоким, мягкосердечным искателям истины, которые искренне и терпеливо читают или слушают эти многословные излияния, в скором времени достичь высочайшего счастья (парамананды) в спонтанном любовном служении Вашим лотосным стопам так, как подсказывает им сердце.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Второй поток

Чистосердечных откровений

 

Мои дражайшие Светлости Шри Шри Радха – Шьямасундара! Рыдая у стоп Шри Гуру, одна падшая несчастная душа смиренно предлагает на Ваше милостивое рассмотрение бурный поток молитвенных излияний.

Некоторые бесцеремонно заявляют, что движение Харе Кришна мертво – безжизненное тело, бьющееся в предсмертных судорогах, перед тем как окончательно замереть. Другие опрометчиво делают вывод, что распространение книг – удел неофитов. Третие же утверждают, что членам движения Харе Кришна, по причине бесчисленных оскорблений, нанесенных горсткой его лидеров в адрес великих душ, не под силу достичь враджа-премы и враджа-лилы; в лучшем случае им светит Вайкунтха. На этом зловонный поток критики не заканчивается и оскорбители нелепо заявляют, что, дескать, комментарии Бхактиведанты подрывают в людях веру в сознание Кришны.

Позвольте узнать, что это – благословения, обещания, вызовы, проклятия, оскорбления или угрозы? Осмелюсь оспорить не только правомерность подобных утверждений, но и саму постановку вопроса. Если бы не было ни единой искренней, честной души среди членов движения сознания Кришны, как же можно было бы объяснить продолжающееся существование организации вопреки всему? Помимо этого, разве такие великие преданные рупануга-сампрадайи, такие, как Шриниваса Ачарья, Бхактивинода Тхакур, Бхактисиддханта Сарасвати Прабхупада и, пример современности, Его Божественная Милость А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада, разве они сами смиренно не исполняли наказ по трансцендентному распространению книг на благо падшим? Они что, тоже были неофитами? Более того, с каких пор принято считать, что упомянутая выше незрелая слепая фанатичность отдельных субъектов, должна быть автоматически приложима и к искренним, чутким последователям просто на основании принадлежности к одной организации? Неужели вся армия должна идти под трибунал из-за межорганизационных стычек горстки своих солдатов? Разве достижение враджа-лилы не зависит исключительно от ответного чувства Господа на индивидуальную искренность в стремлениях? Мы что, действительно не можем найти ни единой достойной души среди всех последователей А. Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады, усердно стяжающей сокровенную суть самопознания, кульминацией которого становится достижение враджа-премы? Неужели “в” движении Харе Кришна нет никого, кто бы отчаянно взывал к милости Шри Лалиты, Рупы и их спутников? Может ли их решение относительно того, проливать или не проливать особую беспричинную милость на кого бы то ни было, подчиняться пристрастному мнению ничтожно малых джив, претендующих на звание выдающихся раса-ачарьев среди всех незначительных приверженцев рагануга-бхакти? Существует ли вообще что-нибудь более весомое, чем превосходство всемогущей милости Шри Рупы Манджари?

О дражайшая царица моей жизни, милостивая Шримати Радхарани! О сокровище моего сердца, луноликий Шьяма! Позвольте нам прибегнуть к помощи высших авторитетов, которым мы могли бы, подобно судьям, вверить наше личное дело! Разве мы не изучили множество писаний? Не служили множеству гуру? Разве Шри Вриндавана Дхама не является величайшим из всех гуру, драгоценным камнем в венце всех писаний? Разве пыль Вриндавана не обладает высочайшими полномочиями? Разве хари-даса-варйа, Гири Говардхан не является высочайшим авторитетом? Разве мы лишены возможности искать прибежища у животворящих вод Радха-кунды и Шьяма-кунды, радостно предвосхищая осуществление всех наших сокровенных устремлений? В конце концов, разве Его Божественная Милость А. Ч. Бхактиведанта Свами Махараджа Шрила Прабхупада сам по себе не является высшим авторитетом? Кто-то с целью приподнять свой престиж в глазах доверчивых последователей может утверждать обратное, идя вразрез с принципами вайшнавской этики, но, по правде говоря, неплохо бы вспомнить, что, в конечном счете, решение относительно того, кто же является дорогим сердцу Господа Гауранги, находится не в наших руках. Не являются ли Шри Шри Джахнава-Нитай нашими высочайшими доброжелателями? Неужели самого с любовью произнесенного “Радха” не достаточно, чтобы искупить все вайшнава-апарадхи? Недостаточно ли одного лишь пылкого произнесения имени “Шри Кришна Чайтанья”, чтобы все оскорбления были прощены? Неужто эти утверждения ачарьев теперь предают нас?

Хридой Чайтанья, считая своего ученика Дукхи Кришнадаса своенравным оскорбителем, хотел наказать его за смену тилаки и имени. Мой дорогой Шьямасундара! Разве Шьямананда искренне не взывал к Лалите, Радхе, и впоследствии, Субалу (Гаури дас Пандиту, духовному учителю самого Хридой Чайтаний)? Разве он не был способен получить благословения Радхарани по милости Дживы Госвами, несмотря на недовольство и испуг его гуру, Хридой Чайтании?

Как там ни было, да будет так! Даже если было бы правдой то, что движение Харе Кришна мертво, я никогда не перестал бы испытывать чувство глубочайшей благодарности по отношению к Его Божественной Милости А. Ч. Бхактиведанте Свами Прабхупаде и его искренним слугам, которые, может и находились на различных уровнях духовного развития, обладая разной степенью полномочий, добровольно отдали себя делу распространения животворящей трансцендентной литературы падшим обусловленным душам, подобным мне. Если слова нашего ачарьи разрушают чью-либо веру в сознание Кришны, тогда, скажите на милость, как, просто читая его комментарии Бхактиведанты, тысячи людей, из разных слоев общества, загораются желанием присоединиться к движению сознания Кришны и обрести кришна-прему?

Дорогие Шри Шри Радхе-Шьяма! Я знаю, что я не обладаю должной квалификацией. Я знаю, что я оскорбитель. Поэтому я могу по полному праву быть лишен блаженного сладчайшего служения Вашим лотосным стопам в Вашей восхитительной обители Враджа. Все же, я настойчиво твержу снова и снова, что энтузиазм слушать несравненные прославления Ваших замечательных имен, форм, качеств, и игр со страниц всех тех прекрасных книг последователей Господа Гауранги никогда не покинет меня!

Ха Радхе-Шьяма! Неужели в вас нет и капли сострадания? Если Вы хотите всячески навязать мне следование всем этим догматическим, непонятным, деспотическим, фактически невыполнимым правилам и предписаниям смрити-шастр, тогда уж точно нет мне спасения.

Даже если по Вашему мнению мне следует вечно перерождаться в аду, я никогда не оставлю надежды, что однажды какая-нибудь безгранично сострадательная личность сжалится надо мной и, хотя я и не заслуживаю этого и не обладаю никакой квалификацией, добросердечно исполнит мою несбыточную мечту обрести крупицу пыли непосредственного служения Вашим вечным спутникам.

Мои дорогие Радхе-Шьяма! Невзирая на то, что я – достойный порицания негодяй, лишенный каких-либо хороших качеств и заслуживающий всяческих наказаний, пожалуйста, внемлите моему отчаянному зову, идущему из глубины души. Прошу, не смейтесь надо мной, не презирайте и не сомневайтесь во мне! Даже если мне не придется отведать и капли сладчайшего нектара чистой беспримесной премы к Вашим лотосным стопам, пожалуйста, позвольте мне вечно или хотя бы на протяжении одной или нескольких жизней, жить и умирать в пыли Враджа-бхуми, надеясь до последнего на то, что однажды, в течение вечного времени, я смогу обрести Вас.

Моя милостивая и добродетельная Шримати Радхарани! Пожалуйста, позволь мне в течение миллионов и миллиардов жизней рождаться во Враджа-бхуми в любой доступной форме жизни, даже червем в испражнениях свиньи, чем, отвергнув меня, сделать принцессой Двараки или спутником Лакшми на Вайкунтхе.

Даже если я не буду допущен к вечной жизни в Шри Вриндавана Дхаме, позволь хотя бы моему сердцу постоянно пребывать тут.

Хе Радхе-Шьяма! Молю, не покидайте меня! Пожалуйста, простите мне все мои столь очевидные прегрешения и недостатки и найдите способ милостиво допустить мою увядающую душу к Вашим лотосным стопам. Иначе, какая еще может быть надежда у такой безнадежного и жалкого создания, как я?

К черту старания обеспечить себе комфортное проживание в этом временном мире теней!

К черту надежды на райские удовольствия на земле, возвышение на сварга-локу или обитание на любой из высших планет этого мироздания!

К черту обретение всех мистических совершенств!

К черту все наше потворствование еде, сну, защите и совокуплению под предлогом поддержания тела ради принесения себя в жертву!

К черту попытки урезать наше порой чрезмерное увлечение едой, сном, защитой и совокуплением, с целью следования принципам практического отречения!

К черту суровые аскезы и епитимьи ради самореализации и осознания Бога!

К черту достижение пяти видов освобождения!

К черту достижение Вайкунтха-локи в вечной обители Бога!

К черту рождение на Земле в том или ином человеческом теле в самый выдающийся и прославленный век Кали, в котором Господь Чайтанья явился, чтобы сделать легким путь самопознания, начав движение санкиртаны Святого Имени!

К черту наше хвастливое панибратство с великой цепью ученической преемственности вечно совершенных Гаудия Вайшнавских ачарьев!

К черту попытки наслаждаться особой привилегией пребывания подле стоп такого высочайшего расика-Вайшнава, как Его Божественная Милость А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада, или любого другого Вайшнава!

К черту строгое следование принципам варнашрама-дхармы! Это все для каништха-адикари, чья шраддха крайне слаба.

К черту попытки играть “Мамочек” и “Папочек” в материальном мире!

К черту создание сотен храмов, ресторанов и сельских общин с целью освобождения всех падших душ во вселенной из круговорота повторяющихся рождения и смерти!

К черту животноводство!

К черту следование от А до Я всем правилам и предписаниям Международного Общества Правил и Предписаний!

К черту попытки стать Харе Кришна клоном!

К черту наш “прогресс”, приобретенный в процессе закаливания год за годом в тяжелых испытаниях в изнурительном общении с незрелыми неофитами!

К черту попытки выразить нашу любовь к гуру и Кришне в стремлении тянуть лямку непрекращающихся ссор внутри организации!

К черту следование линии партии!

К черту бюрократизм бюрократов!

К черту религиозно-организационную корпоратократию! К черту попытки примирить самих себя с современными идеями лидеров-подкаблучников!

К черту попытки стать затычкой во всех Харе Кришна бочках!

К черту все это поверхностное моделирование ролей!

К черту наше стремление выглядеть продвинутыми преданными, когда мы сами знаем, что не являемся таковыми!

К черту стремление выдать самовлюбленный бесхарактерный калиюжный так называемый “героизм”, свойственный настоящим мачо, за воодушевляющее чувство собственного достоинства в преданности! Истинный героизм стремится лишь к тому, чтобы всецело покорить сердце Кришны.

К черту борьбу за социально-религиозное превосходство!

К черту организационные шаблоны суперменов сампрадайи!

К черту “вынужденное зло” плохо организованной религии!

К черту все собрания, резолюции, революции, роспуски, не приводящие решительно ни к чему и так до бесконечности!

К черту столь распространенный, доставляющий сплошные беспокойства кризисный синдром несостоятельного управления! Что можно ожидать от организации, что мчится подобно обезглавленному ослу?

К черту наши неуклюжие попытки слушать и талдычить сотни тысяч лекций по Бхагаватам, исправно посещать тысячи и миллионы мангала-арати и гуру-пуджа киртанов и механически бубнить миллионы и миллиарды кругов маха-мантра-джапы! Шнык, Шнык, Раам, Раам!

К черту нашу неистовую проповедь о проповеди о проповеди того, как мы должны проповедовать о проповеди о проповеди того, как же все-таки мы должны проповедовать! И что мы “проповедники” все же проповедовательно проповедуем? Сколь глубоко мы это действительно поняли?

К черту попытки некоторых жадных предприимчивых дельцов нажится на трансцендентном знании!

К черту хинду-бинду Общество Сознания Купюр (ой! Я имею в виду Кришны)! К черту попытки доить индийскую денежную корову!

К черту прибыльную, модную нынче Харе Кришна фобию!

К черту болезненно натянутую улыбку санкиртаны!

К черту все это! Как глупые дети, алчно погруженные в коллекционирование редких и необычных монет, мы накапливаем сотни тысяч неквалифицированных учеников-неофитов под предлогом увековечивания сампрадайи. А я говорю, к черту!

К черту стремление, под предлогом заботы о благе других, героически увязнуть в болоте незначительных мелких проблемок сотен и тысяч телесно обусловленных шишйа-прайа “учеников”, в результате чего человек не способен самому себе уже найти время и место, необходимые для осуществления минимальной нама-бхаджаны, ожидаемой от новичка; что уж говорить о достижении глубоких внутренних реализаций в преданности, необходимых для того, чтобы, во имя подлинного блага своих учеников, стать чем-то большим, чем просто полу-пропеченным калачом!

К черту недостойную, хитроумную, хладнокровную, жестокую, интриганскую церковно-олигархическую подачу информации в свете, выгодном для бюрократов! Кто вообще когда-либо достигал премы подобными методами?

К черту социо-религиозный всеобщий массовый транс!

К черту пассивное сознание пешки, стоящей на шахматной доске религиозно-административной системы управления кого-либо из испражняющихся смертных!

К черту стремление робко замалчивать правду в угоду вопиющим заблуждениям непросвещенных духовников, наделенных религиозно-исполнительными полномочиями!

К черту пустые, бессмысленные, политические религиозно-организационные и межорганизационные стычки! Разве в этом мире не хватает подобных ворчунов, по уши погрязших в своих мелких делишках?

К черту доморощенную, политически выверенную псевдо-ученическую пристрастность!

К черту материальные представления о том, что среди Вайшнавов есть друзья и враги!

К черту вероломно навязанную, бессердечно утвержденную “сверху” манипуляцию властью и деньгами! Неужели подобная интриганская стратегия под избитым предлогом “распространения любви к Богу” так и займет главенствующее положение и вытеснит собой миссию всей нашей жизни — достижение сумасшедшей любви к Кришне?

К черту попытки тайком смаковать разнообразные вкусы мирской расы под предлогом духовного обогащения в рамках общества!

К черту всех дурней, которые сознательно избегают слушания, воспевания и памятования о раса-лиле Господа и других игр с гопи, пропитанных мадхурьей. Им не достичь совершенства. Если мне придется столкнуться с подобными лже-Вайшнавами, я закрою свои уши на их философские глупости, откажусь видеть их лица и содрогнусь от зловещей ауры, окружающей их обреченные материальные тела.

К черту модные нынче попытки выдать полу-религиозный, имеющий мало общего с подлинной культурой сознания Кришны эклектизм за гармоничную практику преданного служения!

К черту попытки стать чьим-либо гуру-весельчаком!

К черту преднамеренную примитивизацию движения сознания Кришны!

К черту потворствование психо-физическим прихотям наименьшего общего знаменателя общества!

К черту глухие уши тщеславной, самоуверенной религиозно-административной элитарной верхушки!

К черту слабохарактерную своекорыстную церковно-политическую корректность!

К черту распространение миллиардов и триллионов трансцендентных книг по всему миру на десятках языках, с целью дать кому-то другому шанс стать полностью сознающим Кришну!

А я говорю, к черту все это!

Большая часть из всего выше обвиненного может быть непременно чудесным, достойным всяческой похвалы и в том или ином случае убийственно важным. Однако, если после всего сказанного и сделанного, мы сами, как личности, так и не смогли действительно понять, принять близко к сердцу, на практике осуществить и по-настоящему проникнуться глубочайшим, важнейшим, животрепещущим смыслом Гаудия-Вайшнавской сиддханты (научиться любить Враджендра-нандану Шьяма, следуя сердцем за чувствами прославленных пастушек Враджа), что мы действительно смогли бы извлечь из всех наших начинаний? Честно говоря, в чем был бы смысл и значимость любого другого якобы похвального подвига? Мы что, просто копим сукрити (или душкрити) для еще одной попытки в будущем рождении, или как? – шаг вслепую в (хорошо бы) правильном направлении? Понимаем ли мы, что делаем? Хотим ли мы кришна-премы или нет? Прошу вас, не сочтите опрометчиво эти вопросы неуместными. Да, сознание Кришны является процессом постепенным – настолько постепенным, насколько мы его таковым считаем. Тем не менее, он не должен быть настолько уж постепенным. Говоря начистоту, своя рубашка ближе к телу. Это, правда, что величайшее озарение состоит в том, чтобы рискнуть всем, что есть, в попытках спасти мир. Несомненно, это наша миссия. И все же, даже выше этого, в конечном счете, наивысочайшим осознанием, глубочайшей миссией является спасения себя самого. Сначала сам обрети духовную силу. Доктор, вылечи себя! Сначала блаженно воспевай и танцуй как сумасшедший, потом уже беспокойся о спасении остального мира. Выше идеи того, чтобы стать гуру стоит идея стать совершенным, полностью самоосознавшим себя учеником; и это никак не подразумевает, что человек просто красуется перед несмышлеными неофитами подобно голому королю, гордясь тем объемом поверхностно накопленного знания, который он только и сумел извлечь из строчек букв на страницах кипы прочитанных книг. Хвастливый, властный ходячий альманах, ей-богу! Нигде в шастрах не говорится, что неофиты и мадхьяма-адхикари достигают премы, инициируя сотни тысяч учеников. Лучше уж вообще тогда не принимать учеников. Гораздо разумнее было бы смиренно стараться воспевать шуддха-наму посредством сосредоточенного участия в юга-дхарма нама-санкиртане с целью достичь совершенства раги у стоп Шри Гуру. И только тогда можно надеяться стать по-настоящему уполномоченным инструментом в руках предшествующих ачарьев.

Хе Радхе-Шьям! Пожалуйста, позвольте мне попытаться развить эту идею, чтобы досточтимый читатель, которому я приношу свои коти коти дандават-пранамы, смог глубже над ней задуматься.

Нам надлежит помнить, что Шри Чайтанья Махапрабху, лично демонстрируя достойное подражания поведение в чистой преданности, с целью просветить людей этого мрачного мира, придавал особую важность двум направлениям своей деятельности, в большой степени внутренне поддерживающим друг друга. Три внутренних причины Его прихода, относящиеся главным образом к трипад-вибхути-чит-джагат (внутреннему, духовному, совершенному миру, составляющему три четверти от всего царства Бога), по большому счету предназначались для того, чтобы Он мог внутренне вкушать расы чистой преданности. Единственная внешняя причина возникновения движения массовой санкиртаны ради освобождения материально обусловленных джив главным образом должна рассматриваться как следствие Его явления в этом экапад-вибхути-ачит-джагат (тусклом материальном мире, покрывающим лишь одну четверть царства Бога). Действительно, Его лила распространения Святых Имен определенным образом увеличила Его наслаждение необъятным счастьем Радхи, проявляющееся в Ее безграничной благожелательности к другим ради увеличения удовольствия Кришны. Тем не менее, следует понять, что внутренняя погруженность была первостепенной, тогда как внешняя деятельность стала следствием, берущим свое начало в Его стремлении наслаждаться вечно растущей сладостью кришна-премы.

Радха – совершенное полное олицетворение сострадательной природы Кришны, распространенное в бесчисленные олицетворенные взаимодействующие части единой внутренней надмирной энергии. Подобно тому, как эмпирическая ценность единицы в десять миллионов должна быть обязательно выведена на основе эмпирической ценности одной единицы, так и без предпосылки действительно осуществленной личной встречи Радхи с Кришной, утверждение, о том, что Она испытывает счастья в десять миллионов раз больше, когда устраивает встречи с Кришной для других распространенных частей себя Самой, остается лишь пустым звуком. Подобно этому, говорится, что любой человек может обрести опыт счастья, в десять миллонов раз превосходящего счастье личной встречи и объятий Кришны, посредством проповеди движения санкиртаны, чтобы убедить другие обусловленные души приблизиться к Нему. Даже если и так, вдумчивому преданному все же следует сначала обрести личный опыт общения с Кришной, объятий Кришны в настроении беспримесной премы; лицом к лицу, глаз к глазу, щека к щеке, рука к руке, грудь к груди, и т. д. и т. д. Совершенно очевидно, что без обретения непосредственно прямого опыта, человеку вряд ли удастся на практике осознать, переживает ли он в “десять миллионов раз” больше ананды или нет. И он даже может подумать, что это утверждение является просто миссионерской приманкой, и его просто хотят поймать на удочку! Если бы большинству неофитов-распространителей книг и “проповедников” пришлось судить об этом с позиции собственного жалкого, едва ощутимого вдохновения, переживаемого на поле проповеди, они могли бы сделать вывод, что если личная встреча с Кришной является лишь одной десятимиллионной от того опыта, который они получают проповедуя, встреча с Ним вряд ли могла бы сулить радужные ожидания! Так к чему ж тогда из последних сил напрягаться, пытаясь пробудить свою пурва-рагу, страстно желая однажды все же встретить Его лицом к лицу? Более того, если бы они действительно испытывали в десять миллионов раз больше счастья, чем они могли бы испытать, почему же тогда столь многие падают, предпочитая снова и снова пережевывать грубые и тонкие чувственные удовольствия за неимением высшего вкуса? Мы смотрим, но не видим. Если бы человек на самом деле увидел Кришну, он бы потерял сознание! Если бы человек на самом деле увидел Радхарани, он бы умер на месте!

Можно поразмыслить и задаться вопросом, до какой же степени практикующий преданный мог бы на самом деле увидеть, почувствовать, испробовать, “осознать”, или, по существу, понять кто такой Кришна, что же такое сознание Кришны. В большинстве случаев, садхаке остается лишь гадать или строить гипотезы о том, что же является истинным сознанием Кришны. Это стродни тому, как ребенок пытается понять, как же это – быть взрослым. Несомненно, мы должны признать то, что Господь начинает благоволить тем, кто открывает секреты науки сознания Кришны на благо обусловленных душ. Все же, осмелюсь утверждать, что только преданный высочайшего уклада на самом деле способен на проповедь, обладающую чистотой, силой, полноразвитыми шуддха-саттвика реализациями, призванными произвести настоящий переворот и духовно воспламенить сердце каждого. Только маха-бхагавата, уполномоченный энергией хладини, способен одарить шуддха-намой, которая одна тождественна нами, Самому Кришне, заключая в себе все Его внутренние духовные энергии. Другим же, погрязшим в миссионерской жизни (часто более похожей на карикатуру), лишь остается всеми правдами и неправдами пытаться вызывать любопытство, оказывать психологическое давление при помощи всевозможных уловок, и сочувственно вдохновлять, на основании собственных поверхностных познаний; что-то все же лучше, чем ничего. Мы должны безусловно признать как гуру (на том или ином уровне) и оставаться вечно благодарными тому человеку, “большому” или “маленькому”, который каким-либо образом хоть как-то помогает нам сделать пусть даже самые незначительные шаги по направлению к служению Абсолютной Истине. Тем не менее, мы должны также уважительно признать, что просто пассивное времяпрепровождение в движении Харе Кришна и истинные усилия, направленные на достижение высшего результата могут на выходе поразительно отличаться друг от друга. Другими словами, та степень, до которой преданный на самом деле вкусил сладость общения с Кришной, дарованного Самим Кришной в соответствии с глубиной премы по отношению к Нему, и является основополагающим критерием чьего-либо адхикара для исполнения могущественной санкиртаны.

Те, кто мыслят себя Вайшнавами, а также те, кто мнят себя гуру Вайшнавов, предвкушая почет и уважение, соперничая за славу, признание и репутацию, полагая, что их алчное накопление учеников делает честь сампрадайе, спесиво считая себя выше других, при этом фактически являясь неспособными искренне воззвать к беспричинной милости Господа; в то же время будучи небрежными, нет, находясь в полном неведении относительно своей вечной сущности (враджа-сварупы), что есть сат-чит-ананда, но охочие до удовлетворения желаний почета и материальных достижений, дарованных им самой возможностью занять положение в религиозной организации, которая обеспечивает им грубые и тонкие, личные и общественные потворствования чувствам и ложному эго; оставаясь порабощенными умственными спекуляциями, прикрываясь Кришной, они не в состоянии должным образом воспевать Святое имя Господа. Впрочем, как и наделить своих раболепных последователей способностью услышать Святое имя, которое одно дарует высочайшее счастье. Хотя может казаться, что человек произносит звуки Святого Имени, апарадха-нама или абхаса-нама киртан, преисполненный вожделения, не может помочь ни одной дживе достичь окончательной блаженной прайоджаны, чистой беспримесной враджа-премы. Будучи личностью, Кришна, на основании своих собственных чувств и по своей сладостной воле решает кому благоволить, а кому нет. Никто не может, даже безоговорочно следуя строгим принципам преданности, заставить Его выборочно занять чей-либо мясистый язык в служении Его божественной звуко-аватаре, просто извергая (изрыгая) нечто отдаленно напоминающее хари-наму или искусно жонглируя риторическим жаргоном, принятым в сампрадайе, до той степени, до которой преданный кичится своими познаниями в философии сознания Кришны. Сначала заслужи, потом желай. Как же мы рассчитываем помочь другим, пролив свет на некоторые из аспектов высочайших ступеней сознания Кришны, вести и наставлять их на пути к совершенству, если мы сами не смогли глубоко постичь сокровенную истину и заключения писаний посредством нашей личной внутренней приверженности принципам антаранга-бхакти-бхаджана, смиренно следуя по стопам предыдущих ачарьев? Если человек является полностью неквалифицированным и необученным, и не способен даже на теоретическое обсуждение основополагающих принципов рага-маргабхидейи, или же если он с потолка берет сомнительные, поверхностные или вовсе необоснованные идеи, тогда какого прогресса можно ожидать от его учеников, находящихся под таким незрелым руководством, чреватым вопиющей духовной несостоятельностью?

Сострадание определяется как “сопереживание, побуждающее человека помочь или быть благосклонным”, и подразумевает, что человек должен, по-видимому, обладать способностями для этого. Очевидно, что человек может быть полезен соразмерно своим внутренним духовным ресурсам. Мы, вибхиннамша души, будучи мельчайшими неотъемлемыми частичками энергии наслаждения Кришны, сострадательны по природе. Это наша изначальная дхарма. Таким образом, возникновение спонтанного качества благодушия по отношению к другим присуще самой сути самопознания. Нет, однако, ощутимого качественного различия между состраданием, выраженным в рамках участия души в вечных надмирных играх в духовных землях Гокулы и Голоки и состраданием в чистой преданности, адрессованным падшим душам этого мира, являющимся неотъемлемой частью проповеднической миссии ачарии. Обе разновидности – проявленные на практике или на стадии совершенства, как сева тем, кто онтологически выше или дайа к нижестоящим – фактически подразумевают одно и то же состояние – положение бескорыстного слуги, находящееся вне сферы животного невежества мирского эгоизма.

Мерцающее искаженное отражение дерева, которое можно видеть на водяной глади не существует без реально существующего прототипа, находящегося поверх воды. Подобно этому, жалкое, эгоистичное, пустое материальное удовлетворение чувств личного и общего характера, противостоящее божественному аналогу, существует лишь потому, что существует изначальное ананда-майя древо всеобъемлющей бескорыстной премы к Кришне и Его преданным на платформе духовного совершенства. Достойное порицания желание грубого и тонкого личного удовлетворения чувств есть корень материального существования, тогда как разнообразные похотливые чувственные и эмоциональные прихоти еще более разрастаются в ужасающую материальную обусловленность в рамках временного грубого телесного отождествления с мирской семьей, обществом, национальностью, расой, человечеством, и т. д. Соответственно, взяв на вооружение нитья-лилы Кришны, надлежит понимать, что индивидуальное сгущенное чувство премы и чарующее душу поклонение высочайшей сладости и привлекательности Кришны лежит в корне бесконечного лабиринта премика эмоций в настроении пара-упакара. И эти эмоции отличаются стремлением заботливо служить другим в осуществлении их самых сокровенных желаний любовного общения с Господом (анга-санга). Без сомнений, эти две тенденции, – стремление к уединенной бхакти-бхаджана-крийе и склонность к преданному служению в обществе, основой которого является массовая санга-киртана, естественным образом присущи каждой душе. Это воистину так, ибо обе склонности берут свое начало в личностях Радхи-Кришны и Шри Гауранги, как явствует из Их мадхурья и аударья-лил соответственно. Являясь бесконечно малыми вечно отделенными частичками Высшего начала, вибхиннамша-дживы в малой доле наделены этими тесно связанными друг с другом настроениями надмирной мадхурьи и аударьи. Поэтому, без труда можно сделать вывод, что если проповедь, призванная побудить заблудшие дживы воссоединиться с Кришной сродни бескорыстному служению гопи во враджа-лилах, великодушно ходатайствующих о счастье подруг и делающих блаженное переживание сампрайоги (супружеского единения с Господом) других гопи острее, то погружение в уединенный бхаджан в этой связи должно также соответствовать истинной сути, явленной в нитья-лилах Господа во всей чистоте. Никому и в голову не придет упрекнуть Радхарани за то, что Она дает согласие на уединенную встречу с Кришной дабы добавить краски в Их отношения, продолжая проливать милость на всю Враджу. Подобно этому, уединенный бхаджан, совершаемый в течение какого-то периода времени в контексте вечной жизни каким-либо возвышенным Вайшнавом, ни в коем случае не должен восприниматься как нечто претящее высочайшему чистому поведению в преданности, так как он на самом деле может оказаться неотъемлемой частью полного вечного развития многообразного опыта сознания Кришны отдельно взятой личности. Мы должны признать, что, несмотря на то, что уединенный бхаджан и санкиртана внешне кажутся полными противоположностями, цель у обоих путей поклонения одна — доставить удовольствие Кришне. Нигде не упоминается то, что развитие в сознании Кришны возможно лишь при помощи линейного, одностороннего подхода к любовному служению Богу. Искреннее желание идти тем или иным путем есть лишь вопрос способности занять в служении наши индивидуальные потребности согласно степени милости Бога, проявленной во всем великолепии. На самом деле, тот, кто сегодня является всецело погруженным в себя бхаджанананди, завтра легко может стать могущественным проповедником -гоштхи-ананди, или наоборот.

В конечном счете, реальное переживание сладости враджа-према-бхакти-расы одно и является настоящим стимулом для того, чтобы настойчиво пытаться поделиться этим опытом с другими. Недостаточно лишь распространять, распространять, распространять – плавать на поверхности и руководствоваться лишь теоретическим пониманием, не подкрепленным полноразвитым внутренним опытом в науке преданности. Со значительной степенью благоразумия человек обязан также добросовестно прилагать усилия к познанию истины о своей нитья-дхарме и постичь свою изначальную природу. Преданному совершенно необходимо достичь уровня, на котором стало бы возможным на самом деле вкушать трансцендентную расу, самопроявленную через точное культивирование стхаи-бхавы, которая питает истинное возрастание премы от снехи до уровня маха-бхавы. Не следует забывать, что достижение этих высших уровней возможно лишь по достижении сампатти-даши, иначе именуемой васту-сиддхи, высочайшего совершенства обретения непосредственного прибежища у Кришны по пробуждении своей истинной сат-чит-ананда сиддха-дехи (совершенного духовного тела) в бхаума-лилах Господа. Случайностей или ошибок не бывает. Все должно научно и осознанно взращиваться ради удовольствия гуру и Кришны с ясным пониманием обдуманных причин и должных последствий. Вряд ли стоит рассчитывать на обретение духовного совершенства посредством слепой приверженности сомнительным идеям, вряд ли относящимся к преданности, которым нет места в чистой обители Враджа.

Совершенно очевидно, что то, на что человек медитирует в процессе своей садханы – это то, что он мог бы предположительно обрести в своей садхье (результате духовной практики). Вайдхи-бхакти (преданность, мотивированная благоговением и страхом) сама по себе и за миллион жизней не приведет к платформе рага-бхакти (преданности, основанной на спонтанном любовном влечении), которая столь необходима для достижения обители Радхи, полной сладчайших сокровенных отношений. Сакала джагате море каре видхи-бхакти / видхи-бхактйе враджа-бхава паите нахи шакти. “Повсюду в мире люди почитают Меня согласно букве священных писаний. Но одного лишь следования правилам и предписаниям недостаточно, чтобы полюбить Меня так, как Меня любят Мои преданные во Враджабхуми”. (Чч. Ади 3.15) Лишь под милостивым руководством расика-вайшнава, когда регулирующие принципы вайдхи садхана-бхакти направлены в русло разнообразных проявлений враджа-мадхурьи, видхи (предписание) вообще способно помочь в развитии влечения и лобхи (жадного стремления), необходимых для обретения адхикары (пригодности) к совершению рага-марга-бхаджана. Все же, человек должен обладать достаточной верой, удачей и духовной проницательностью для того, чтобы разумно осознать необходимость постоянного развития, ступая на платформу рагануга садхана-бхакти для того, чтобы можно было сказать, что предписание послужило своей истинной цели. Несомненно, неквалифицированным, нерешительным новичкам-аништхита-бхаджана-кари, обладающим слаборазвитой преданностью по причине недостаточно развитого страстного стремления к сладчайшим настроениям бескорыстного любовного служения Враджаваси, в своих попытках вырваться из материального болота только и остается полагаться на силу предписаний и ограничений панчаратрики. Однако само по себе фанатичное следование пути ваидхи не способно дать высочайший результат, принести глубочайшее удовлетворение душе. Бхава, приобретенная ценой огромных усилий строгого и почтительного следования регулирующим принципам ваидхи садхана-бхакти и бхава, естественным образом пробужденная как результат искренней практики рага-бхаджана, качественно различны. Бхагавата-дхарма или культ Шримад-Бхагаватам особенным и намеренным, если не сказать исключительным, образом направлен на развитие рагануга-бхавы. Таково заключение Шрилы Вишванатхи Чакравартипады, чье мнение, мы, мягко говоря, должны принять во внимание.

Шастрами предписано, что гуру, давая панча-самскара инициацию, наделяет ученика духовным именем, дабы помочь ему избавиться от, или, по крайней мере, ослабить ложное телесное отождествление, основанное на материальной платформе (сарва-упадхи-винирмуктам) и установить базовую, общую концепцию о том, что ученик является слугой Абсолютного Бога (кришнера’ нитья-даса). Духовное имя, дарованное во время дикши, может и не соответствовать прямым образом вечной духовной форме ученика и не обязательно должно считаться его вечным духовным именем. Тем не менее, с духовной точки зрения, это полезно, ибо способствует устремлению мыслей ученика в правильном направлении. Подобно этому, начиная с платформы очищенного воспевания (крама-шуддха-шравана-даша), по достижении существенной степени анартха-нивритти, так же очень благотворным является осуществляемое посредством артха-правритти взращивание внутренне постигаемой сиддха-дехи, на основе (в рамках, исходя из, с точки зрения?) раскрытия преданным собственной экадаша-бхавы, под руководством Шри Гуру или расика-вайшнавов. Подобная внутренняя медитация действенным образом наделяет достойного преданного мадхьяма-адхикари возможностью с легкостью преодолеть оставшиеся скрытые ложные мотивы в поведении посредством целенаправленного взращивания постижимого, недвусмысленного, исключительно личного духовного самоотождествления, выходящего за рамки внешней телесной концепции того, что же предположительно это значит – быть преданным. В частности, для преданных, чьи сердца пленит мадхурья-раса, развивающих умонастроение даси-анудаси Радхарани, даже концепция о положении дасанудаса была бы ложным самоотождествлением, упадхи, всего лишь внешне применимой категорией.

Сказано, что те аспекты ваидхи садхана-бхакти, что мешают взращиванию желанной враджа-бхавы садхаки должны быть решительно отвергнуты на пути обретения раги. Подобно этому, определенные черты внутренней рагануга-садханы позже тоже могут быть при необходимости оставлены на стадии спонтанного осознания (сварупа-сиддхи). Тем не менее, представление об экадаша-бхаве, аккуратно взращиваемое начинающим преданным, действенно способствует устранению материальной телесной концепции и помогает искреннему садхаке достичь совершенства (бхава-сиддхи), порождая в сердце ученика могущественный и вдохновляющий подходящий духовный образ его предполагаемой враджа-сварупы. Недостаточно просто осознавать себя “не этим (иллюзорным материальным) телом”. Наступит момент, когда каждый серьезный преданный неизбежно задаст себе вопрос, “если я не есть ‘это’ тело, тогда какое же я тело?” Довольно смутное представление о себе как о “вечном слуге Кришны”, являющимся духовной частичкой, независимой от временной психофизической оболочки, может теоретически прочно укорениться в нашем сознании, однако пустое понимание того, что “я не есть ‘это’ тело”, не подкрепленное принятием более значимой внутренней духовной телесной концепции жизни ведет к превращению собственного “я” в внутренне неудовлетворяющее бесформенное (ниракара) духовное “бестелесье”, подверженное ностальгическому эмоциональному и телесному эгоизму, основанном на принципе “что-то все же лучше, чем ничего”, а также возвращению к грубым и тонким материальным расам. Две сферы знания и осознания должны быть четко утверждены садхакой, решительно настроенным практиковать враджа-бхакти-бхаджан и достичь в этом совершенства. Ему надлежит четко осознать принципы раса-таттвы, наряду с объектом расы и поклонения (упасья-паришкрити), Шри Кришной, а также он должен быть осведомлен о внутренней изначальной роли и природе поклоняющегося (упасака-паришкрити), сюда же относится понимание собственной экадаша-бхавы. Неквалифицированные неофиты, которым не хватает чистой лобха-майя-шраддхи в преданности, отличительным признаком которой является шаранагати, или склонность к бескорыстному самопреданию, и которым только предстоит преодолеть ступень крама-хина-шравана-даши (неквалифицированного слушания), ни в коем случае не должны получать прямых наставлений о сокровенных тонкостях внутренней природы рагануга-бхаджана, иначе они истолкуют это неправильно, да еще чего доброго попытаются это имитировать. С другой же стороны, если достойный, духовно подготовленный ученик по какой-либо причине не имеет возможности получать важнейшие, уместные наставления, касаемо осознания его внутренней враджа-сварупы, когда это действительно необходимо для последующего прогресса, тогда существует опасность того, что неопытный садхака, не получив достаточно поддержки и руководства, самым печальным образом снова падет в круговорот анартх, что, к сожалению, вновь и вновь повторяется в современном вайшнавском сообществе.

Действительно, с течением времени после ухода Господа Гауранги, некоторые шарлатаны, относящие себя к сампрадайе, возомнив себя воспреемниками наследия предшествующих ачарьев сиддха-расика-вайшнавов, охотно без разбору одаривали тем, что стало известно как “сиддха-пранали-дикша” неквалифицированных, материально обусловленных, поверхностных учеников, закрывая глаза на очевидный недостаток лобха-майя-шраддхи у этих самых “учеников”. Ничего удивительного, что такие возвышенные преданные Господа, как Шрила Гаура Кишора дас Бабаджи, Шрила Бхактивинода Тхакур, и Шрила Бхактисиддханта Сарасвати Прабхупада выступали против внедрения подобной практики. Помимо прочих поправок, Бхактисиддханта Сарасвати посчитал нужным уменьшить значение раскрытия экадаша-бхавы для основной массы своих последователей в пользу всеочищающего процесса нама-санкиртаны, и по сути он даровал систему экадаша-бхавы — внутренних представлений о собственной враджа-сварупе лишь только самым действительно достойным. Современные преемники сампрадайи, однако, не в состоянии обрести полномочия, необходимые, чтобы действительно осуществить передачу экадаша-бхавы кому-либо вообще, почти чтобы будто предположить длящуюся по сей день будущую вероятность всеобъемлющей внутренней некомпетентности в преданности среди последующих поколений гуру и их учеников. Несмотря на то, что абсолютная зависимость от сиддха-пранали-дикши как предпосылки к раскрытию рагануга-садханы отрицается доктриной Бхактисиддханты Сарасвати, своевременные наставления (дикша) относительно внутренне постигаемой сиддха-дехи садхаки тем не менее очень важны. Если члены движения Сознания Кришны не могли бы прийти к платформе обретения достаточной квалификации, искренности и решимости, чтобы оценить обретение таких сокровенных наставлений, то в чем же вина очистительной силы и эффективности процесса преданного служения, которому мы следуем? Лишь потому, что неквалифицированные, дешевые, лицемерные личности, лишенные регулированного правильного понимания в преданности не должны получать сокровенных наставлений, выходящих за рамки их действительного уровня, как это сейчас практикуется некоторыми черезчур снисходительными гуру, это не означает, это не означает, что все ученики высококвалифицированных гуру должны пожизненно считаться начинающими преданными, повсеместно отказывая им в доступе к такой бесценной духовной возможности. Сможем ли мы вышвырнуть бедного младенца из ванной под предлогом обеспечения организационной неприкосновенности? Король носит одежду. Король – дурак. Следовательно, все, кто носят одежду – дураки. Звучит не очень логично. То, что безответственные люди имеют склонность разбазаривать деньги вовсе не означает, что деньги не должны тратиться по-настоящему ответсвеннными людьми.

Конечно же допустимо, что осознание собственной сиддха-сварупы будучи все еще телесно обусловленным и конечное достижение собственной сиддха-дехи по вступлении во враджа-лилы Господа можно получить по милости раскрывшегося Святого имени, которое в должный срок одаривает искреннего преданного всем необходимым. Море сиддха деха дийя… (Шаранагати Бхактивинода Тхакура – Шри Нама Махатмья). Также, как сказано в Шри Чайтанья-чаритамрите (Ади-лила, 1.96), таттва-васту — кришна, кришна-бхакти, према-рупа / нама-санкиртана — саба ананда-сварупа. “Абсолютная Истина — это Шри Кришна, и искреннюю преданность Ему, проявляющуюся в чистой любви, можно обрести благодаря совместному пению Святого Имени, которое несет в себе высшее блаженство”. Опять же, Чайтанья Бхагавата гласит (Мадх. 23. 76-79):

 

харе кришна харе кришна кришна кришна харе харе

харе рама харе рама рама рама харе харе

прабху кахе кахилам эи махамантра

иха джапа гийя сабе карийя нирбандха

иха хайте сарва-сиддхи хаибе сабара

сарва-кшана бала’итхе видхи нахи ара

 

“Господь сказал, ‘Регулярно повторяйте эту маха-мантру. Таким образом, вы обретете все совершенства. Воспевайте в любое время и при любых обстоятельствах. Нет иных правил для воспевания. Собирайтесь вместе, впятером или десятиром, в своих собственных домах, хлопайте в ладоши или играйте на караталах и воспевайте киртан этих святых имен’”.

Вот также:

санкиртана хайте папа-самсара-нашана

читта-шуддхи, сарва-бхакти-садхана-удгама

 

“Просто принимая участие в совместном воспеванииХаре Кришна мантры, человек может разорвать греховную цепь материального существования, очистить грязное сердце и пробудить вкус к разнообразным видам преданного служения”.

 

кришна-премодгама, премамрита-ашвадана

кришна-прапти, севамрита-самудре маджджана

 

“Результатом воспевания является то, что человек пробуждает в своем сердце любовь к Кришне и погружается в океан трансцендентального блаженства. Так, в конце концов, он получает возможность непосредственно общаться с Господом и быть постоянно занятым в служении Ему, преисполненный чувства глубокой любви”. (Ч.Ч., Антья 20.14).

Несмотря на то, что исполнение шуддха-нама-санкиртаны, безусловно, является наиважнейшим условием достижения совершенства, подобное свидетельство из шастр, однако, ни в коем случае не преследует цель отменить необходимость для садхаки получить должные наставления, касающие сокровенных истин. Самбандха-абхидейя-прайоджана-таттва-вичара требует (включает в себя) учитывание внутренних духовных нужд каждого отдельного преданного. Это не должно оставаться лишь дискуссией общего характера, не имеющей отношения к личным духовным устремлениям каждого ученика. В конце концов, обретение премы (восхождеие на уровень премы) – личное дело, включающее осторожное раскрытие индивидуальных чувств, основанных на индивидуальных желаниях индивидуальным образом доставить удовольствие Господу, которого преданный индивидуально считает своим индивидуальным ишта-деватой. Стоит всегда помнить, что мы личности. Кришна – личность, Святое Имя – личность, и мы все – уникальные личности, нуждающиеся в индивидуальном осмыслении уникальной личной цели нашего воспевания, до того, как мы можем ожидать что наше воспевание Святого Имени даст превосходный личностный плод любви к Кришне, который нам лично необходим, чтобы быть всеми теми, кем мы лично можем быть, чтобы быть лично удовлетворенными, что Кришна лично удовлетворен нашими личными попытками доставить ему удовольствие во всей олицетворенной личной сладости. Воспевание с ложным пониманием приносит заведомо ложный результат. Воспевание, лишенное конкретного понимания, не приносит конкретный результат, воспевание с определенным низким пониманием приносит низкий (низший) результат, и, как можно догадаться, воспевание святого имени с особенным высшим пониманием приносит особенный высший результат. Йе йатха мам прападйанте тамс татхаива бхаджамй ахам…Это все не одно и тоже.

Очевидный смысл вышеупомянутого стиха из Чайтанья-чаритамриты заключается в следующем: Шрила Рупа Госвами в своей Бхакти-расамрита-синдху четко обрисовал два основных уровня преданности – садхана-бхакти (бхакти в практике, процессе, осуществляемое аджата-рати садхана-бхактами) и садхья-бхакти (бхакти в совершенстве, осуществляемое джата-рати бхавуками и сиддха-бхактами). Садхана-бхакти включает в себя два отдельных пути – ваидхи-марг и рагануга-марг – соответсвенно ведущих к двум разным видам совершенства – марьяда-преме (почтительной любви) и кевала-мадхурья-преме (беспримесной сокровенной любви, наполненной необычайной сладостью). Несмотря на то, что в ней присутствуют элементы спонтанности, рага-марга-садхану не следует приравнивать к спонтанному преданному служению. (?)Скорее (наоборот), ее считают спонтанным преданным служением на практике, когда садхака горячо старается внутреннее имитировать совершенное спонтанное настроение одного из сокровенных вечных спутников Кришны, наделенных рагой. Лишь удачливые души, в полной мере наделенные лобха-майи-шраддхой, могут совершенно обоснованно ступить на этот путь. До той степени, до которой человек еще не обрел твердости в своем стремлении встать на путь рагануга-бхакти, до той степени он обязан придерживаться шастра-виддхи, регулирующих его внешнюю деятельность в преданном служении. По мере того, как начинает преобладать влечение к совершению бхаджана, лобха сама по себе становится побуждающей силой, и необходимость в строгом следовании шастра-виддхи становится относительно ненужной. Подобным же образом, садхья-бхакти делится на два последовательных уровня – бхаву (предварительную любовь к Богу) и прему (полную, развитую любовь к Богу). Стадия вкушения према-расы, постигаемая на высочайшем уровне чистоты, приходит лишь после пробуждения стхаи-бхавы под влиянием вибхавы, анубхавы, саттвика и вйабичари, порожденных ароматом цветка рати, или бхавы. Према никогда не появляется до обретения сварупа-сиддхи, которая постигается на уровне бхавы. Стадия бхавы и апана-даша, по сути, являются синонимами. Бхавапана-даша – это садхья, или результат серьезного бхаджана, который зреет через уровни шравана-даша, варана-даша, и смарана-даша, обретая кульминацию (полноту) в бхакти-самадхи. Как уже было отмечено, шравана-даша проявляется в двух этапах – крама-хина-шравана-даше (случайное, неквалифицированное слушание без стремления к определенной расе) и крама-шуддха-шравана-даше (систематическое, безоскорбительное слушание с конечной целью доставить удовольствие Кришне). Если будучи каништха-адхикари шравана-джаной преданный невнимательно слушает кришна-лилу без достаточного предварительного очищения посредством возвышенного общения с чистыми преданными, облака анартх помешают садхаке распознать свою естественную склонность к определенной расе. Подобное слушание, называемое крама-хина-шравана-дашей, может на самом деле затруднить (отсрочить) раскрытие спящей склонности к рагануга-бхакти, если преданный не старается научным образом углубить свой подход к процессу слушания. Однако, когда верующие неофиты высшего порядка, являющиеся антармукха (обращенные во внутрь, в глубины духа самопознания), внимательно и поэтапно слушают (нитьям-бхагавата севайя) о нитья-лилах и наймиттика-лилах Кришны под всеобъемлющим руководством опытных рагануга-садхаков и расика-вайшнавов, они, при помощи подобной крама-шуддха-шраваны проворно и быстро и без проблем расгоняют облака анартх (нашта-прайешв абхадрешу) и подходят к платформе ништхи (бхактир бхавати наиштики). Целенаправленная крама-шуддха-шравана существенно проявляет чарующую сладость игр господа, спонтанно вызывая у слушателя дремлющую до сей поры склонность к рагануга-бхакти. По мере того как в процессе интенсивного слушания (чета этаир анавиддхам) уходят анартхи (вожделение и жадность), преданный постепенно раскрывает в себе особенное естественное влечение к определенным играм Господа, в которых участвует тот или иной определенный вечный рагатмика спутник, наделенный определенной расой. Это указывает на естественную вечно свойственную преданному склонность к определенной расе. Пробуждение начального, но твердого желания обрести определенный вид взаимоотношений с Господом, схожий с видом взаимоотношений, которые имеет с Господом тот или иной Его вечный рагатмика спутник, составляет особенную свойственную лобху преданного.

Стоит подчеркнуть, что подробности об экадаша-бхаве ученика обычно должны быть выяснены между учеником и гуру на стадии крама-шуддха-шравана-даша в свете специфической лобхи ученика. Ачарья-вани гласит, что эти составляющие части рага-марга-садханы могут быть внедрены довольно рано по ходу дела, если гуру видит, что общение ученика чисто, возвышенно и авторитетно по сиддханте. Когда, удовлетворившись, что гуру правильно подтвердил внутренную жажду ученика достичь определенного совершенства в преданности, ученик обещает сердечно признать совместимую (сходную) бхаву для последующего взращивания, и только после этого он может подойти к уровню варана-даши, который является самой основой рагануга-бхаджана-ништхи. Утвердившись и удовлетворившись на брахманической платформе благости (стхитам саттве прасидати), человек освобождается от основной части грубых материальных препятствий. И именно тогда человек может постепенно сосредоточиться и погрузить ум и сердце (начиная со смараны, дхараны, дхьяны, анусмрити, и до самадхи) в памятование своей враджа-сварупы, взращивая в уме служение восьмиступенчатым ежедневным играм Радхи-Кришны (ашта-калья-лила-манаса-сева). Апана-даша, как продолжение всего этого, приходит гораздо позже. Итак, было бы неверным заключить, что рагануга-садхана и предварительная жажда (лобха) ступить на путь раги, начинаются с уровня бхавы. Более того, было бы совершенно нелепым предположить, что садхака сначала должен обрести ваидхика бхава-сиддхи на пути почтительной (благоговейной) преданности, перед тем как обрести способность и пойти вперед, чтобы вообще рискнуть рассмотреть возможность погружения в принципы рагануга-садханы. Нелепо заключить, что садхана-бхакти начинается после того, как достигнута садхья-бхакти (бхавапана-даша). Джата-рати вайшнавы являются зрелыми бхава-бхактами, а не полупропеченными садхана-бхактами.

После достижения сварупа-сиддхи, сиддха-бхакта беспокойно плачет об обретении васту-сиддхи, чтобы быть восстановленным в своих изначальных отношениях с Господом. Это состояние страстного желания известно как лаласамайи. Неверно приравнивать лаласамайи, которая проявляется на стадии совершенства, к лобхе, начальной составляющей, необходимой для того, чтобы приступить к рагануга-садхане, находясь в порабощенном состоянии, в несовершенном положении. Не так, что преданный обязательно должен быть совершенным (джата-рати) перед тем, как приступить к практике, ведущей к совершенству. Если санкиртана Святого Имени может привести к высочайшей платформе совершенства беспримесной кришна-премы, почему же не стоит ожидать (???), что Святое Имя не (?) одарит садхаку относительно меньшей адхикарой, необходимой, чтобы оценить слушание сокровенных наставлений касаемо особенностей экадаша-бхавы из уст Шри Гуру – наставлений, которые на самом деле необходимы для ощутимой практики подходящей ашта-калья и манаса-севы в стремлении внутреннего достижения рагануга бхава-сиддхи, сварупа-сиддхи. Обладает ли сегодняшнее поколение гуру необходимым адхикаром для того, чтобы истинно передавать знание (плоды) это уже сам по себе вопрос. Кто знает; этот вопрос должны будут задать себе и на него ответить сами гуру. Но в принципе, не стоит полагать, что если общая масса людей имеет склонность к деградации и лицемерию, то искренних людей не существует, и что подобные настоящие люди не должны получить наставления и вдохновение согласно их подлинным внутренним духовным нуждам. Не является ни удивительным, ни порицательным то, что проницательный ученик, испытывающий настоящую жажду обретения истинного с точки зрения сиддханты, сокровенного руководства у стоп гуру, может предпочесть пойти туда-сюда в поисках того, кто бы по-настоящему был способен стать ему надежной опорой на пути к совершенству. Вряд ли преданному стоит ждать обретения необходимого знания о настроениях нитья-парикар Кришны и их анугата-севе просто так, без получения должного ориентира. На какой стадии духовного прогресса эзотерические наставления о культуре (взращивании) внутренней духовной сущности становится необходимым? Надлежит помнить, что рага-марг полностью независим и отличен от ваидхи-марга. Учитывание (рассмотрение) предписаний шастр и подходящих доводов, которые поддерживают строгую приверженность парадигме ваидхи-бхакти совершенно неуместно и не способствует взращиванию лобхи, так же, как и учитывание уровня прогресса человека на пути видхи-марга. Ачарьями установлено, что лишь милость и сострадание Господа и Его преданных являются причиной того, что в ком-либо просыпается желание встать на путь раги. Поэтому, хотя видхи может играть свою роль, регулируя неумеренную материально оскверненную рагу, нельзя сказать, что видхи и строгость следования принципам ваидхики само по себе как-либо влияет на адхикар преданного следовать путем раги. Благодаря пурва-самскарам, вызванным милостивым (благоприятным) общением с преданными в прошлых жизнях, человек может легко обрести подходящую садху-сангу в этой жизни и обрести удачу и восприимчивость, необходимые для того, чтобы появление лобхи не заставило себя ждать. Другой же человек, по каким-либо причинам, может и не плениться враджа-бхакти еще очень долго, если вообще его постигнет такая удача. Поэтому, следует с готовностью сделать вывод, что только когда человек становится объектом особой беспричинной милости Радха-Кришны, Гуру-Гауранги и расика-вайшнавов, то только тогда он становится по-настоящему удачливым, чтобы обрести глубокое влечение и последующую жажду взращивания враджа-бхакти, независимо от степени развития ваидхики, которой он обладает. И лишь тогда по Божественной Милости возникает истинная необходимость получать сокровенные наставления. Избитый афоризм, столь широко распространяемый в нашем обществе, “Сначала заслужи – потом желай”, должен быть правильно понят. Преданный заслуживает желать лишь тогда, когда, по милости Бога, его желание становится достаточно сильным. Его желание становится достаточно сильным тогда, когда в его сердце не остается места для других желаний, кроме этого. Поэтому, в конечном счете, определяющим фактором является вот что: нужда свой закон пишет.

Важно отметить, что использование ачарьями терминов бахиранга (внешнее) и антаранга (внутренное) относительно методик рага-марга-бхаджана, четко обозначает два различных процесса рагануга-садханы. Система бахиранга, которая под покровительством Господа Гауранги была раскрыта Сварупой Дамодарой Вакрешваре Пандиту, кто в свою очередь передал ее своему ученику Гопал Гуру Госвами, дошла до последующих поколений через труды их преемника, Дхьяначандры Госвами. Более сокровенный внутренний метод культуры (взращивания) мадхурья-бхаджана, с другой стороны, был передан Сварупой Госвами Рагхунатхе Дасу Госвами, который придал ему невероятную выразительность в своих многочисленных литературных произведениях. Хотя обе системы авторитетны и полезны, практикуемые вместе или врозь, после тщательного анализа характерные различия (?) становятся очевидными. Проще говоря, внешнее постепенное (последовательное) направление главным образом включает в себя элементы арчана-видхи с фокусированием на точной концептуальной конфигурации подходящей рага-майи формы в созвучии с парадигмой враджа-лил. В отличие от нее, интуитивный внутренний процесс, делая акцент на беспримесной позиции преданности, подчеркивает надмирное (?) восстановление (возрождение) присущего преданному духа апракрита-сварупы посредством благожелательного правомерного уподобления (усвоения, ассимиляции) и отклика на ранее установленные выражения враджа-бхавы, динамично питая неподдельную пригодность искреннего преданного для последующего рага-майи откровения. Шраванади-шуддха-читте карайе удайя. Несмотря на то, что исчерпывающее обсуждение этих тем обязательно пойдет по порядку (?), в настоящий момент достаточно лишь обратить внимание читателя на тот факт, что, несомненно, в самом сердце Рупануга Вайшнавизма сияет именно сокровенный антаранга метод культуры рагануги (взращивания рагануги), данный Прайоджана Ачарьей Рагхунатхой Дасом Госвами.

Некоторые преданные, которые может и не обладают полным знанием о своей духовной форме, во всех отношениях могут быть признаны возвышенными уттама-адхикари, ибо они так или иначе полностью отдали свое тело, ум, и слова на служение Господу и Его Святому Имени с нерушимой верой, осознавая Хари (нами) и хари-наму неотличными друг от друга. Таково мнение Шри Чайтаньи Махапрабху, как засвидетельствовано в Према-виварте Джагадананды Пандита. Все же, было бы уместным отметить, что таким личностям, которые пока не достигли ступени полного самопознания, предстоит серьезная работа над тем, чтобы достичь существенного прогресса и по-настоящему стать духовными учителями в ученической преемственности Гаудия Вайшнавов. Совершенно точно, внутренняя бхава и умонастроение чистой преданности кевала-мадхурья-премика-бхакты (враджа-васи или враджавасини) без всяких сомнений должны осознанно и тщательно взращиваться здесь и сейчас, если, конечно, речь идет о достижении высочайшего совершенства уже в этой жизни. В противном случае, преданному вряд ли стоит ожидать полного возвышения над обусловленными понятиями о себе самом (материальными или духовными) перед тем, как оставить это бренное тело. Недопустимо всю жизнь оставаться слабым неофитом. Все счеты будут сведены в момент смерти, и результат будет зависеть от бхавы, которую удалось развить преданному. Йам Йам вапи смаран бхавам, тьяджати анте калеварам. Это не столь дешево, “Ну, так или иначе. Чего я волнуюсь!” Нет! Мы не должны просто пассивно ждать проливного дождя милости, упорно продолжая игнорировать намеренное, научно обоснованное стремление (?) к высочайшему идеалу Сампрадайи Гаудий.

Совершенно очевидно, что большинству из тех, кто были инициированы истинным гуру в авторитетной ученической преемственности, как в рамках бхагавата-видхи, так и панчаратрика-видхи, по окончании этой жизни не достичь проявленных враджа-лил Господа. Если же мы хотим быть включенными в этот немногочисленный круг тех, кто действительно добивается успеха, нам предстоит серьезно сосредоточиться и усилить наш бхаджан. Крипа-сиддхи редко достижимо – это чрезвычайно маловероятная возможность. Хотя мы, наделенные всяческими несовершенствами надеемся и молимся о подобном божественном снисхождении, мы не можем необоснованно требовать, чтобы исключение стало для нас правилом. Это не подвластно нам. Главная формула успеха, которая широко акцентирует наше осознанное применение подходящих духовных практик, не должна искусно игнорироваться. Мы должны последовательно и тщательно углублять и расширять наш внутренний поиск. Дживасья таттва-джигьясу. За всей нашей повседневной деятельностью не должно стоять ничего, кроме этой цели. Нартхо йас чеха кармабхих (??). Это и называется заслужить. (?) Не обращай внимания на твердолобых религиозно-организационных догматиков. Хватит уже “играть во взрослых”, оставаясь детьми. Для понимания этой идеи необходим духовный здравый смысл.

Откровение приходит из прити-бхаджана. Преданному, с любовью занятому в преданном служении, Враджендра-нандана Кришна дает разум (дадами буддхи-йогам), необходимый для достижения вечного с Ним общения – а не тому, кто из чувства страха занят исполнением предписаний лишь на основе шастра-виддхи (начальных правил писаний). Прити-бхаджан несомненно отображает (обозначает) рагатмика-бхакти, практикуемое (мую) как ‘мукхья’-враджа-джанами, так и садхана-сиддхами или крипа-сиддхами, которые получили освобождение из обусловленного состояния и обрели статус спутников Господа, вечных враджаваси. Важнейшая (высочайшая) черта этого принципа (?) прити-бхаджана находит свое отображение в умонастроении спонтанного любовного служения молодых враджа-гопи. Рамья-качид упасана враджа-ваду-варгена йа калпита. Это – высочайшее выражение прити. Оставив семейные узы, домашние обязанности, репутацию, женскую стеснительность, а также любые моральные измышления, они мчатся глубокой ночью с непоколебимым энтузиазмом (рвением) удовлетворить чувства Кришны. Господь Кришна в ответ раскрывает свои потаенные чувства соразмерно силе и глубине любовных переживаний Его преданных. Молодые пастушки Вриндавана, в отличие от преданных в ватсалья-, сакхья-, и дасья- расах, всегда сведены с ума и покорены сокровенным образом служить Ему денно и нощно (сатата-юктанам) в соответствии с форматом ашта-калья-нитья-лилы. Неудивительно, что Кришна чувствует естественное желание раскрыть им Его высочайшее расположение к удовольствиям незаконной любви (паракийа-раса), наделяя их разумом (дадами буддхи-йогам там), при помощи которого они могут преодолеть любые препятствия (так называемых мужей, свекровей, старших) в своих попытках воссоединиться с Ним как с упапати (йена мам упайанти те).

Однако, такая склонность (расположение, черта) паракийи, как принадлежность возлюбленного кому-то другому каталитически распространяет свое влияние с разных сторон по всей Врадже, чтобы увеличить в Господе и Его преданных предчувствие (понимание) совместной недосягаемости в различных сферах (?). Это значительно усиливает нюансы любви во всех основных расах. Бесспорным фактом является то, что когда оно применимо к обманчивому (иллюзорному) чувству того, что Кришна принадлежит другому (как сын Васудевы и Деваки, как потомок династии Яду, или как обитатель любой другой обители, но не Враджи), идея паракийи погружает (безжалостно швыряет) Его родителей, друзей и слуг в океан (поток) острого любовного отчаянья. И тогда ум и сердце рвутся к Кришне самым невообразимым образом, невиданном ни в одном другом уголке духовного мира. Страх (ужас) разлуки с Кришной усиливает Его ценность в глазах Его преданного.

Что касается мадхурья-расы, однако, паракийя-таттва находит свое высочайшее выражение не в предположении (осознании), что Кришна принадлежит кому-то другому (как описано выше), но скорее под воздействием иллюзии того, что молодые, только что вышедшие замуж гопи сами принадлежат другим – их законным так называемым мужьям — пастухам – и что Кришна должен принимать незаконную упапати-бхаву в Своих попытках завоевать их сердца. Главной (Самой замечательной) особенностью этой грани влияния паракийи является то, что она стремится увеличить сладость (сочность) расы не столько при помощи усиления отчаянного желания преданного служить стопам Кришны, сколько удивительным образом увеличивая отчаяние Кришны служить стопам Своих преданных. По причине сильнейшего стремления встретиться с тем, что практически недосягаемо, Шьямасундара забывает Себя, несет вздор и бродит кругами, как безумный. Его беспокойство по поводу разлуки с Его возлюбленными гопи увеличивает их ценность в Его глазах, заставляя Его сердце и ум бежать за ними, (с особым почтением, вниманием к восхитительным стопам) и особое положение для Кришны занимают восхитительные стопы Шри Радхики.

В этой связи можно также добавить, что существуют две ослепительно сияющие развивающиеся черты гопи-премы, описанные в шастрах: гхрита-снеха, любовь, подобная гхи, которая сама по себе не обладает сладостью, и мадху-снеха, любовная привязанность, похожая на мед, преисполненная восхитительной сладости. Будучи замужем за другим (Говардханом Маллой), находясь в ситуации, которая способствует увеличению паракийя-бхавы в этом смысле (значении), Шри Чандравали, олицетворяющая гхрита-снеху, свойственную гопи правого крыла, типично (характерно) принимает подобный образ мысли: “Я принадлежу Ему”. Так как Кришна соответственным образом отвечает на бхаву Его преданного, видно, что иногда в ходе Своих милостивых (услужливых) забав (развлечений) Он намеренно ведет Себя свысока (?), чтобы тем самым питать любовные (нежные) чувства Чандравали, но Он все так же принадлежит Сам Себе. Тогда как Шри Радхика, гопи левого крыла, олицетворяющая мадху-снеху, оказывает совершенно иное паракийя влияние на Господа Кришну из-за того, что Она думает: “Он принадлежит мне!” И так как Кришна отвечает на чувства Радхи, Он обнаруживает, что более не принадлежит Себе. Он принадлежит кому-то другому (паракийя). Он принадлежит Ей. Он потерял Свою независимость. Наоборот, Он, высший возлюбленный, становится полностью подчиненным Той, кто теперь наслаждается привилегией быть Его высочайшей возлюбленной. Он мчится к Ней, чтобы отдать Себя, и она время от времени снисходит и позволяет Ему стать Ее преданным слугой, заставляя Его плясать, как марионетка. Она становится Его полноправной владелицей, Того, кто полностью покорен Ее всепоглощающими, невероятно привлекательными, подобными меду, трансцендентно превосходными (превосходящими) вечно свежими надмирными (?) чувствами абсолютного собственничества. Таким образом, в Ее отсутствие, Шри Кришна, трансцендентным образом погруженный в Свои собственные любовные переживания, танцует по сладкой воле в высшей степени искусного кукловода, мерцающего (?) образа Шри Радхи, который мерещится Его влюбленному взгляду за каждым деревом и лианой Вриндавана.

Подобным образом, паракийя-таттва раскрывает еще одно чарующее превращение (перемену, особенность). Служанки Радхарани, как и сама Шри Радха, тоже не находятся в настроении принадлежности Кришне. Они являются радхика-снехадхика сакхи, которые, хоть и будучи замужем за другими пастушками, дорожат статусом принадлежности Шри Радхе. Видя искреннюю чистую преданность лотосным стопам Шри Радхи, которую проявляет манджари, преданность, наполненную безграничной любовью, более великой, чем Он Сам испытывает к Своим преданным, очарованный Кришна обнимает ее, берет листья бетеля из собственного рта и помещает в ее рот, одевает на ее шею собственную гирлянду из лесных цветов. Почему? Она – не Его. Она принадлежит кому-то другому (паракийя). Она – Ее. Приняв прибежище в нерушимой крепости лотосных стоп Радхи, она полностью завоевала Его сердце. Как сказано в Шри Санат-кумара Самхите, где Господь Кришна наставляет Сада-шиву, “Человек, который однажды придается Ей (Радхе), говоря “Я – Твой!”, достигает Меня также – без совершения какой-либо внешней садханы. В этом нет никаких сомнений. И поэтому, О Шива, любой, кто желает завоевать мое сердце, должен предаться Ей всем своим существом. И так он станет для Меня дороже жизни”. В Удджвала-ниламани, Мани-манджари говорит юной неопытной Чатуре, “Чатура, позволь мне научить тебя тому, что я узняла из собственного опыта. Если ты дружишь с Радхарани, то тогда в эту дружбу естественным образом включается экстатическая любовь к Хари.” Опять же, Кришна говорит в Ади Пуране, “Тот, кто заявляет, что является Моим преданным, на самом деле не Мой преданный. Но тот, кто считает себя преданным Моего преданного, поистине является им”. Где-то в другом месте в Падма Пуране, Господь Кришна признается Нараде, “Поэтому, если ты хочешь привлечь (?) Меня, то стань полностью преданным Радхе”.

Кришна лично отдал Себя Радхе, и, как следовало ожидать, Он испытывает симпатию и очень ценит те удачливые личности, которые следуют тому же. В самом деле, Он безумно влюбляется в неописуемую телесную красоту сакхи-снехадхика манджари, имеющую тончайший непревзойденный аромат, и далеко превосходящую красоту сакхи, наделенных другими бхавами. Поэтому, птицы одного оперения собираются вместе. И так как манджари очень тесно связаны с Радхикой и сердце Кришны навечно отдано Радхике, близость служанок Радхи, кинкари, и Кришны не вызывает удивления. Чистые преданные не имеют ни малейшего желания мукти. Они стремятся лишь к шуддха-бхакти. И все же они автоматически достигают мукти, не прикладывая к этому особых усилий. Подобно этому, не имея и малейшей склонности лично общаться с проказником Кришной, не имея иного желания, кроме желания служить лотосным стопам Радхи, служанки Радхи естественным образом получают доступ к высочайшему общению со свайям-рупа Кришной Шри Радхики, которое даже и не снилось другим сакхи Радхи и всем остальным ютешвари, возлюбленным Кришны. Если мягкосердечная Шримати Радхарани с любовью показывает Свою кинкари Своему Кришне, которые славен своими проказами, приказывая ей играть роль трансцендентного love thief, пожалуйста, послушайте каким образом служанка верно Ей послужит. Она крепко обнимет Его, не решаясь поднять глаза, и волоски на ее теле встанут дыбом от радости. Таким образом она испробует нектар Радхика чарана-севы. Даже хотя Кришна говорит манджари, “Королева Моей жизни очень милостива к тебе”, и даже пусть она снова и снова осыпает ее поцелуями, обнимает ее, и кружит ей голову пьянящим нектаром любовных игр, и даже если Он вызывает в ней сладчайшее любовное чувство, мысли манджари остаются вечно поглащенными нектаром игр лотосных стоп Шри Радхики. Когда шею манджари обвивают великолепные руки возлюбленного Шри Радхи во время чарующего танца раса, восхитительно украшенные звонкими браслетами и другими украшениями, она всегда держит свой взгляд на отпечатках стоп своей госпожи, не имея другого мотива, кроме как доставить Ей удовольствие. Видя беспрецендентную любовь манджари к Радхике, любовь, превосходящую даже Его собственную, и видя чистейший мотив манджари усердно служить удовлетворению Ее целей, вдохновленный Кришна одаривает ее Своим собственным блаженством, неведомым даже Его собственным преданным. И даже в этом случае, решимость манджари сочувственно придавать дополнительный вкус (аромат?) сладчайшим эмоциям Радхики, которые превосходят ананду Кришны в десять миллионов раз, позволяет ей всегда оставаться победоносной и всегда сосредоточенной (целеустремленной).

Это же перемена (превращение, особенность) паракийи, однако, имеет еще одну важную функцию. Случаются ситуации (возможно чаще, чем не случаются), когда манджари должна решительно дать отпор приставаниям Кришны, чтобы тем самым защитить свою неприкосновенность как близкой кинкари Радхи. Ощущение (чувство), пропитанное паракийей того, что она принадлежит больше Радхе, чем Кришне, позволяет ей обрести необходимую решительность и достойно найти выход из сложившейся ситуации. Это особенно важно для садхана-сиддха манджари, которые являются вибхинамша-дживатмами, и поэтому наделены лишь ограниченной силой. Они являются анну, очень незначительными, тогда как Кришна является вибху, бесконечно великим и всемогущим. Полагаясь лишь на свои силы, вряд ли садхана-сиддха манджари может надеяться противостоять натиску безграничной привлекательности, очарования и сладости Кришны. Как может она противостоять Ему? Может ли железная стружка (частица железа) избежать притяжения огромного магнита? Это очень маловероятно. Все же, если существует влияние более великого обаяния (магнетизма), если садхана-сиддха манджари навечно пленена силой более великой притягательности, сладости и красоты, она с легкостью может отразить натиск Его абсолютного безграничного распутства. Этой силой является Шри Радхика. Без Ее покровительства, кто бы мог устоять? Радхика, верховное проявление сварупа-шакти Кришны, так же является вибху. Она тоже безгранична, как и ее многочисленные кайя-вьюха наперсницы. А посему, Радхика, на основании Своего трансцендентного превосходства, может действенно дать отпор алчности Своего возлюбленного, если она сочтет нужным побыть “недотрогой”. И так же, под покровительством Шри Радхи, может поступать Ее близкая вибхиннамша кинкари, благодаря любовным узам, связывающим ее с Радхой, подкрепленным могущественными указаниями ее сакхи-гуру, полностью согласующимися с желаниями Радхи. По причине сильнейшего влияния Радхи и ее стойкого нежелания терять доверие Радхи, манджари наделена необходимыми полномочиями и привилегиями отказать Кришне. Сопротивляясь, она может обратиться к Кришне следующим образом: “Эй ты, лампата! Контролирую Свои чувства! Даже и не думай! Я не принадлежу Тебе, я – собственность Свамини! Я просто Ее незначительная посланница! Бессердечный мальчишка, будь добр ко мне! Отпусти край моего сари. Посмотри! Солнце уже почти село и мне надо идти на вечернее арати. Не твоя вина в том, что Ты не можешь понять послание моей дорогой подруги, и что Ты проявляешь пренебрежение к Ее бесценному дару (подарку). Ты просто слишком глуп, чтобы понять. Кришна, почему ты так поднимаешь грозные (устрашающие) луки купидона Своих бровей таким образом (брови, подобные лукам купидона)? О Кришна, о луна Враджа, если Ты отвергнешь мою подругу и вместо этого попытаешься пристать ко мне, я тотчас же расстанусь с жизнью прямо здесь!” Подобным образом, джива, пусть и незначительная, также с легкостью обретает могущество целенаправленно играть в игру “недотрога”.

При таком стечении обстоятельств, влияние (воздействие) паракийи проявляет еще одну интересную грань. Недосягаемость (недостижимость) по причине всецелой принадлежности Радхе, делает садхана-сиддха манджари еще более привлекательной. По причине недосягаемости служанки Радхарани, что порождает усиленный интерес в сердце Кришны, ценность бесконечно малой дживы увеличивается во много раз. То, что достается с легкостью можно так же легко принять как должное или оставить. То, что достается с трудом (редко достается) даже после значительного сражения (?), становится бесценным. Кришна легко может проигнорировать или даже оставить невзрачную дживу. В чем привлекательность маленькой искорки, сравненная с привлекательностью безграничного огня? Радху и Кришну сравнивают с одной лампадой гхи с двумя восхитительными, ярко горящими бесконечными огнями. Онтологически Они – одна душа, однако, непостижимым образом, морфологически Они проявлены как две отдельные, одновременно сводящие с ума и сведенные с ума, безгранично привлекательные верховные личности. В борьбе (?) (состязании) Их бесконечно возвышенной (потрясающей) любовной страсти, никто не хочет признавать поражения. Их абсолютная любовная игра совершенна и полна. Однако, мы видим, что Они, в ходе Своих лил, время от времени прячутся друг от друга, лишь для того, чтобы увеличить ценность друг друга в собственных глазах. Иногда Кришна исчезает, чтобы увеличить любвь гопи к Нему, или же, иногда, когда например Она находит, что Кришна начал раса-лилу перед тем, как Она прибыла на раса-мандалу, Радхика, никем не видимая, отправляется в укромное место по другую сторону Ямуны и проливает озеро слез, размером не меньше, чем Ман-саровар. Никто не хочет, чтобы его принимали дешево (чтобы им пренебрегали). Каждый хочет, чтобы его ценили. Почему? Потому что того же хочет и Абсолют. Если бесконечные составные части (?) Абсолюта видят необходимость увеличить оценку друг другом ценности друг друга, то насколько большую необходимость питают относительно незначительные вибхиннамша-дживы в их обращении к взаимным отношениям с Господом. Положение дживы таково, что ее конечность вряд ли представляет из себя что-либо особенное перед лицом безграничных причуд, фантазий Абсолюта (????!) В стремлении чрезмерно все упростить (?), некоторые предположили бы, что безграничность сердца Кришны конечно же способна вместить и усилить даже наимельчайшую искорку премы. Хотя это и является верным, все же, можно объективно заметить, что когда искра дживы становится особенно привлекательной, танцуя вблизи безгранично ослепительного вама-мадхья любовного пламени, интерес Кришны к такой дживе становится невероятно обогащенным и очень стойким. Это и является самой сутью харе-кришна-маха-мантра-санкиртаны. Не стоит прикладывать чрезмерных усилий к тому, чтобы по уши влюбиться в Кришну (сойти с ума, испытывать влечение). Наоборот, ведите себя так, чтобы Господь Кришна Сам влюблялся бы в вас все больше и больше. (?)

В обители Враджи паракийя-таттва сияет еще одним мощным светом (источает). Манджари-таттва, хоть распространенно понимаемая как состоящая из единого умонастроения, на самом деле украшена разнообразием. Подобно тому, что существуют ютхешвари-гопи и сакхи левого крыла (вама) и правого крыла (дакшина), наделенные разным настроением в преданном служении, так же существует множество манджари левого и правого крыла. Рати Манджари является дакшина-мридви по природе, манджари правого крыла, очень мягкая и нежная. Как засвидетельствовано (запечатлено) в Вилапа-кусуманджали Шрилы Рагхунатхи Даса Госвами, Рати Манджари, обладая преимуществом умонастроения (?) правого крыла, является, возможно, величайшим примером настроения принадлежности ее ютешвари, Шри Радхике. “Я – Твоя! Я – Твоя! Я не могу жить без Тебя! О царица, молю, пойми это и дай прибежище у Твоих лотосных стоп (?)!” Среди ашта-манджари, Шри Лаванга Манджари также является дакшина-мридви, и Шри Раса Манджари тоже наделена этим качеством. Однако. Шри Рупа Манджари является вама-мадхья манджари (манджари левого крыла, являющая нечто среднее между мягкостью и непреклонностью, грубостью, твердостью?), Шри Гуна Манджари — дакшина пракхара (манджари правого крыла, наделенная дерзким характером), Шри Манджулали Манджари является вама-мадхья, подобно Рупе (?), Шри Виласа Манджари является вама-мридви (относящаяся к левому крылу и очень мягкая), и по своему характеру Кастури Манджари тоже является вама-мридви. Знаменитая Шри Ананга Манджари, как и Шри Рупа, также является вама-мадхья по своему характеру. Как среди бесчисленного количества снежинок нет двух одинаковых, так и нет конца всему разнообразию оттенков (?) мандажари-бхавы (разнообразию манджари-бхавы нет предела). И поэтому, вовсе не удивительно, что разные манджари лелеют разные желания (?), также как и питают разные чувства к своей ютхешвари. Подобно тому, как то чувство обладания, пропитанное мадху-снехой, являющееся чертой гопи левого крыла, которым надалена Радхарани, отличается от чувства принадлежности, пропитанного гхрита-снехой, присущего Чандравали, гопи правого крыла, относительно чувств, которые они обе питают к Шри Кришне, сакхи-снеха умонастроения разных манджари также различаются. Подобно Рати Манджари, многие питают в себе глубокое чувство принадлежности Радхе. Другие, однако, смело принимают чувство того, что Радха принадлежит им. И, как можно догадаться, Радха милостиво отвечает на их чувства. Кришна принадлежит Радхе, но кому принадлежит сама Радха? Она не принадлежит Кришне. Также, Она не принадлежит Себе. Безусловно, Она принадлежит кому-то другому (паракийя). Она принадлежит Своим служанкам-манджари. Кришна, отвечая на бхаву Радхики, снова и снова стремится отдать всего Себя Ей, но вы думаете это сделать просто (Ему это дается легко?)? Конечно, нет! Он зависит от милости манджари, не все из которых могут быть благосклонно настроены к Его бессовестной безнравственной распущенности. Часто Ему приходится тщетно молить о снисхождении, склоняясь (?) к стопам непреклонных манджари левого крыла, служанок Радхи, которые насмешливо держат Его под полным контролем (в безвыходном положении), игриво усиливая эффект (действие) випралабха-расы, которая в высшей степени питает экстатические взаимные чувства Божественной Четы в час, предшествующий Их предстоящему единению (союза).

Преданные, которые стремятся к вечной, трансцендентной обители свакийя-майи самбхога-лил (Ранга Махал) обычно противопоставляют випраламбха-бхаву с оттенком паракийи благоприятствующему осуществлению желания Радха-Кришны бесконечно наслаждаться самбхога-расой (нитья-никунджа-вихара). Они приводят доводы, что в духовном мире ананда, которой наслаждается Божественной Четой в обществе Их близких спутников вечно ширится, и поэтому, дескать, зачем желать Им испытывать боль разлуки, если наше намерение – сделать Их счастливыми? Они и так уже безмерно (?) счастливы быть в обществе друг друга, так зачем беспокоить Их под предлогом увеличения Их счастья? Просто позвольте Им быть счастливыми. Эта идея, которая не согласуется с внутренней игрой разнообразных рас Враджа-дхамы, является, однако, аналогичной неспособности незрелого ученика-неофита понять позитивную подоплеку выговора (?) гуру. Шри Гуру милостиво ругает ученика лишь для того, чтобы укрепить, улучшить и усилить решимость ученика следовать по духовному пути. Однако менее разумный неофит предпочитает, чтобы ему льстили, чем держать вес упреков гуру, который кажется неподъемным. Воистину, правда в том, что ананда Господа и Его вечных спутников постоянно ширится, и ей нет границ. Все же, при более близком рассмотрении, можно ясно видеть, что соответственно разнообразному ходу лил, имеющих место в различных частях Голоки, Кришна и Его окружение знают либо вечно усиливающуюся ананду, либо вечно усиливающуюся еще более сгущенную ананду, либо вечно усиливающуюся самую сгущенную ананду. Элемент паракийи во враджа-лиле конечно же усиливает разными способами прити-бхаджан рагатмика-спутников Господа. Это разнообразно усиливает взаимообмен между ними и Господом, полный ананды, делая их объектами Его особого внимания и привязанности. Подобно тому, как Кришна сходит с ума по гопи, которые достигли совершенства в своих разнообразных погружениях, пропитанных паракийей, преступающих регулирующие принципы шастр, и так же, по широте Своей сострадательной натуры, Господь Кришна сильно привлекается теми садхаками, которые, признавая и стремясь к сверхвозвышенным любовным чувствам враджа-гопи, пропитанным паракийей, постоянно пьют нектар сладчайших, преисполненных прити, ашта-калья-лил Вриндавана. И посему, Он милостиво помогает им, наделяя их необходимым разумом (способностью видеть вещи в истинном свете) и подходящим знанием о восходящем пути мадхурья-майи враджа-бхакти-бхаджана, при помощи которого они сами могут в конечном счете достичь совершенного уровня беспримесной прити ради Его абсолютного удовольствия. Таким образом, Враджендранандана Кришна милостиво рассеивает тьму невежества (аджнана-джам тамах нашайами), которая побуждает садхаку развивать привязанность к любой другой цели.

Предоставленные сами себе, неопытные рагануга дилетанты, подобно тайно проникнувшим злоумышленникам, будут жалко плестись, спотыкаясь на каждом шагу, по пути расы и их лобха и бхава никогда не сформируются. Однако, когда, по милости Господа, истинная лобха проявляется в сердце, человек постепенно обретает знание и происходить это может по-разному. Уддхава говорит в Шримад Бхагаватам (11.29.6): “Кришна раскрывает Себя через ачарью (духовного учителя) или посредством чайтья-гуру, Сверхдуши”. Таким образом, некоторые преданные обретают знание о настроениях Кришны и Его спутников-враджаваси из уст расика-вайшнава-гуру, некоторые – из уст опытного рагануга преданного, и некоторые, чьи сердца были очищены практикой преданного служения, получат это знание раскрывшимся непосредственно в сердце (через откровение, пришедшее непосредственно из сердца).

Начиная со ступени анартха-нивритти, когда Гуру и Кришна будут довольны силой нашего желания, нашего отчаянья, нашей ништхи и нашей страстной жадности до обретения нашего естественного умонастроения любовного экстаза, бхава-сиддхи, в дальнейшем, благодаря приходящим откровениям, осознания будет становиться все больше и больше, и оно будет приходить как изнутри, так и снаружи. И тогда действительное достижение нашей подлинной, вечной прайоджаны, необходимых отношений, пропитанных премой, в качестве помощника Шри Гуру в его/ее вечном служении Радхе и Кришне станет реальностью по Их беспричинной милости. Лишь на этом уровне преданный может стать подлинным представителем сострадания Кришны, внутренне, служа в Его нитья-лилах как враджа-гопа или гопи, и внешне, будучи проповедником в этом трехмерном пространстве. Лишь на этом уровне, не раньше.

Этот материальный мир до скончания веков будет вьякта и авьякта, или проявленным и непроявленным. Не стоит думать, что эта незначительная отметка на временной оси имеет какое-то особенное значение. Во все времена будет существовать бессчетное число падших обусловленных душ, которые будут нуждаться в обретении высочайшего совершенства посредством чьих-то высококвалифицированных и умелых, полностью осознанных усилий в проповеди, благословленных свыше. Более того, глубочайшая правда состоит в том, что Кришна, будучи всеведущим (чрезвычайно остроумным знатоком, ценителем), очень часто просит освобожденную дживу, которая смогла в своем сат-чит-ананда духовном теле достичь Его чарующих игр на Голоке, вернуться в ачарья-сварупе в этот материальный мир как нитья-муктаватара. Такая мукта-джива поистине является инструментом сострадания Господа к баддха-дживам, опутанным сетями Маха Майи. В полной мере являясь проводником милости Бога, лишь такая освобожденная душа, всецело познавшая свою сварупу, имеет яркий опыт всепоглощающей премы и предшествующей ей тьме прошлого материального существования, ознаменованным полным забвением Господа. Ниттья-сиддха-дживы, а также спутники Кришны, именуемые божественной (?)сварупа-шакти-таттвой, и даже сам Шри Кришна, будучи вечно освобожденными и неподвластными влиянию трех гун материальной природы, не могут в полной мере обрести этот в высшей степени разнообразный (сопоставительный) опыт всей глубины сострадания Бога. Лишь освобожденная душа, поднявшаяся на высочайший уровень своего собственного развития (?)поднявшаяся над гунами этого мира, может по-настоящему сострадать плачевной участи обусловленных душ. И лишь такой совершенно свободный преданный, преуспевший во враджа-бхакти-бхаджане, может вызвать в Самом Кришне усиленное понимание (осознание) Своего собственного замечательного качества благожелательности (щедрости), понимание (осознание), которое невозможно по-другому обрести в духовном мире (иначе не обретаемое). И поэтому, только освобожденная душа может в полной мере предвкушать то счастье, которое уготовано обусловленной душе по достижении высочайшего совершенства, и, следовательно, лишь освобожденная душа в действительности способна стать инструментом в руках Господа и помочь падшим душам в достижении высочайшей цели жизни. Обладая полностью осознанной (?) сат-чит-ананда-сиддха-дехой, освобожденная душа остается вечно неподверженной оскверняющему воздействию гун материи. Поэтому он или она может сколь угодно долго оставаться в пределах этого материального мира, если так нужно, для того, чтобы помогать Господу в распространении Его проповеднической миссии, внешне спускаясь до уровня мадхьяма-адхикари, второй ступени статуса преданного служения (?) без риска пасть жертвой Майи. Каждый ученик хочет верить, что его Гуруджи это парама-маха-бхагавата-аватара, снизошедшая (?) из духовного мира с целью привести ученика к лотосным стопам Кришны. До скончания веков мы будем принимать тысячи и миллионы учеников, если это то, чего на самом деле хочет Кришна. Совсем не так, что мы дуем в свисток, играя в гуру-спасателей, прыгаем в бушующий океан материального существования ради “спасения” “тонущих” душ, захлебываемся волнами Майи и героически идем ко дну.

Здорово, что мы, будучи несмышлеными детьми в духовной жизни, во всем полагаемся на силу (самоосознанных) трансцендентных наставлений Гуру, касаемо помощи (поддержки) в служении его проповеднической миссии посредством непрестанного распространения книг. Безусловно, это похвальная заслуга. Но было бы нелепым ожидать, что, в конечном счете, книги будут и для нас полностью наполненными сознанием Кришны, разве не так? Распространение книг, безусловно, служит могущественному внедрению высочайших духовных стандартов в человеческое общество. Такова милость ачарья-парампары – плодотворным образом занять нас на пути к цели. Однако не следует глупо игнорировать очевидное – нам самим в первую очередь предстоит учиться и постепенно осознать всю глубину опыта чистого преданного служения. Это должно быть обязательным образом осуществлено посредством практического применения уместных, одобренных авторитетами внутренних рупануга методик, которые ярко представлены в произведениях Рагхунатхи даса Госвами и Вишванатха Чакравартипады. Дело в том, что каждый из нас когда-то впервые стал получателем трансцендентных книг (оказались на принимающем конце усилий по распространению книг). (“Усилия по распространению книг” означает, что книги распространялись кому-то, и мы стали этими “кем-то”, кому были распространены эти книги). Книги распространялись, и мы стали теми, кто их получил. Почему нам были распространены эти книги? Ответ в том, что эти книги были нам распространены для того, чтобы побудить нас полностью пройти весь путь до конца и осознать наши вечные отношения с Кришной в одной из враджа-бхав. До тех пор, пока мы не достигнем высочайшей цели, успех распространения книг, который заключался в том, чтобы дать нам шанс получить книгу, не будет стопроцентным. Следовательно, чтобы все усилия по распространению книг увенчались полным успехом, нам самим необходимо достичь совершенства. Это понимание должно побудить разумного и вдумчивого распространителя книг искренне задуматься, понять, оценить и в должное время применить этот принцип на практике. Иначе, в чем смысл всего происходящего? Как же можно считать распространение книг полностью успешным, пока “кто-то” полностью не погрузится в нектар вкушения враджа-бхав в результате обретения влечения и жадного стремления их получить, (посредством)глубоко впитав насущное (важнейшее) послание шастр? “Кто-то” – Кто? – Мы. “Работа сейчас, самадхи позже”. Все правильно. Но, скажите на милость, какая работа и насколько позже? Насколько позже должно стать позже, чтобы стать достаточно позже? Позже – в одном из будущих бесчисленных (одному Богу ведомых) рождений?

Восстановление изначального качества сострадания пара-дукха-дукхи, которое присуще душе и в высочайшей степени насыщенно враджа-премой, следуя безупречным настроениям гопи или гопов Вриндавана, и достижение полного осознания, которое только возможно для дживы, по сути, имеют одну природу. Према и сострадание, по сути, равноценны, в том смысле, что према намеренно выражает себя в попытках служить усилению счастья и смягчению переживаний Кришны и Его преданных, не исключая падших потенциальных преданных, находящихся в этой материальной узнице тройственных страданий. Особенно в высших враджа-расах – шрингаре, ватсалье и в некоторых разновидностях сакхьи – можно увидеть естественное, трансцендентное чувство превосходства по отношению к возлюбленному, сыну или другу, где преданный по отношению к Богу проявляет дайя-бхаву (милость) как следствие каруны (сострадания). Это происходит в ответ на соответствующие удипаны (стимулы, побуждения) благодаря пьянящей природе усиленной рати к В…аламбане (объекту любви), которая естетсвенным образом скрывает знание рага-бхакты о всеведующей природе (?) Радхи и Кришны. И это не удивительно. Так как высочайшие черты премы, проявляемые на стадиях снехи, маны, раги, анураги, бхавы и маха-бхавы недостижимы в этом материальном теле (садхака-дехе), совершенно очевидно, что преданному надлежит уделять внимание постепенному взращиванию внутренней природы настроений Враджа, ибо не делая этого, не стоит и надеяться обрести (проявить) соответствующее духовное тело (сиддха-деху), необходимое для того, чтобы према смогла расцвести во всей красе. На самом деле, то сострадание, в высочайшей степени пропитанное премой, которое может быть доступно дживам, может быть обретено лишь в обществе вечных спутников Кришны, после вступления в Его проявленные земные лилы в материальном мире. Когда према в сердце преданного переливается через край и в своем сострадании затапливает разлагающиеся жизни заключенных душ этого мира, тогда и только тогда можно сказать, что преданный способен действенно проповедовать. В этом случае, любому вдохновленному проповеднику, который хочет полностью раскрыть свой потенциал в проповеди, в этой жизни следует дойти до конца в своих попытках самосознания, даже если потребуется сконцентрированное намеренное посвящение существенного количества сил и времени в этой жизни подготовительному (предварительному) антаранга бхаджану, (медитируя на достижение) принимая во внимание ту долгосрочную цель.

Разумный человек никогда не смог бы обвинить глубочайшую, истинно проявленную как внутренне, так и внешне, пропитанную страстным стремлением погруженность в ананда-майя-враджа-бхакти-бхаджан, в эгоизме и своекорыстии. Не стоит думать, что она созвучна эгоистичному подходу мудрецов, обитающих в гималайских лесах, упоминаемых Прахладом в его молитвах Господу Нрсимхадеву в Шримад Бхагаватам. Если бы это было правдой, то вряд ли это можно было бы назвать враджа-бхакти, так как по определению, в самой своей сути, это полностью бескорыстное желание служить, далекое от мелочных проблем облегчения страданий материального рабства или желания персонального духовного счастья, трепетно взращивается для полного удовлетворения Господа и Его преданных. Лаульям лаласамайи, страстное желание вновь обрести свое вечное, совершенное духовное тело (сиддха-деху) вечного обитателя Враджа, ни в коем случае нельзя считать разновидностью грубого или тонкого, материального или духовного чувственного наслаждения. Предавшаяся душа не имеет отдельных интересов от Господа. Истинное дело такого преданного – чутко распознать и подчиниться желанию Кришны вновь обрести наше общение, наше служение, наши совместные игры и танцы в вечном небе Кришна-локи. И так как это желание Бога, искренний садхака сделает все необходимое, взращивая благоприятное внутреннее чувство, посредством которого Его желание может быть исполнено. Такое достижение нитья-лил Господа во Враджабхуми и далее на Голоке может быть желаемо лишь ради обретения по-другому не достижимого высочайшего проявления дарующей удовольствие премы. Действиями истинного Враджаваси никогда не руководит желание личной выгоды, ибо он не мыслит собственное счастье и горе отдельными от счастья и горя Радхи и Кришны. Такова особенность преданности Враджаваси, которая в высшей степени превозносит их над преданными других обителей! И хотя во враджа-бхакти, как и в любой другой практике в чистой преданности, освобождение и наслаждение приходят естественным образом, они не являются решающими факторами, которыми руководствуются Враджаваси в принятии своих решений, однако это не значит, что их обязательно избегают или презирают.

Утверждение, что истинный мягкосердечный враджа-бхакти-бхаджанананди привязан к блаженству, личной выгоде или уединенному месту, в котором ему просто комфортно, было бы сродни заявлению, что гоштхи-ананди проповедует лишь для того, чтобы обеспечить себе духовное блаженство, щекочущие эго дакшину, почет и репутацию, или же просто острые ощущения, почерпнутые из собственных карикатурных попыток проповедовать. Кто-то может бесконечно бубнить и жаловаться на лицемерных дешевых мошенников того или иного уклада, но это ни в коем случае не должно бросать тень на честных, по-настоящему искренних преданных. Отрицание несущественного совсем не подразумевает отрицание существенного. В обоих подлинных случаях мы должны быть готовы распознать первостепенный акцент преданного на настоящей искренней попытке служить, которая опережает “побочные плоды” наслаждения или выгоды; так сказать, “есть, чтобы жить”, а не “жить, чтобы есть”.

Шримати Радхарани в Своей неподражаемой постоянной медитации на Кришну духовно испытывает больше горя, чем могут испытывать все обусловленные души целого материального существования собранные вместе. И хотя природа Ее “переживаний” трансцендентна и преисполнена ананды, в противоположность жалкой природе страданий баддха-джив, эти переживания, тем не менее, очень остры и бесконечно мучительны. По правде, Ее беспокойства о состоянии заключенных баддха-джив, проявленные в переживаниях, которыми Шри Чайтанья Махапрабху делится с Тхакуром Харидасом, составляют лишь малую часть полного целого Ее трансцендентных горестей. Неудивительно, что какой-нибудь мягкосердечный преданный, пара-дукха-дукхи, зная об этом, может быть более склонен так или иначе сострадательно служить смягчению Ее суровых любовных страданий. Как же можно считать, что подобное стремление содействовать служению Ее первостепенным, “домашним” делам является менее благородным, чем попытки облегчить сравнительно незначительные страдания мельчайших джив, населяющих этот мир? Если уж на то пошло, принятие во внимание важности необходимости, имеющей отношение к изначальному положению Радхи, все более увеличивает необходимость превозносить внутренний аспект жизни тех просветленных душ, которые серьезно пытаются обрести квалификацию стать палья-даси, служанками Радхи, путем усердного антаранга-бхакти-бхаджана. Они отнюдь не являются ни бхукти-ками, ни мукти-ками, ни свананда-ками.

В любом случае, ни истинный гоштхи-ананди, ни настоящий, возвышенный, устремленный вглубь бхаджанананди никогда не действуют корыстно. Их единственной целью является стремление осчастливить других людей высочайшим удовлетворением от отношений с Кришной, что и является основой их собственной радости. Удовлетворение Кришны посредством того или иного вида любовного служения, дарует благо всему творению, подобно тому, как, при поливе корня дерева, все листья, цветы и плоды естественным образом получают питание. Присутствие хотя бы одного чистого преданного того или иного уклада в этом мире может поддерживать всю планету. Однако, для садхаки, особенно в Кали-югу, никакой внутренний бхаджан или ашта-калия-лила-смарана-сева не может гарантировать достижения высочайшего результата без активного участия в санкиртане, процессе громкого распространения Святых Имен Радхи и Кришны на благо всех людей. В конце концов, хари-нама-санкиртана является юга-дхармой этого Века. Очевидно, что шесть Госвами Вриндавана, возглавляемые Шри Рупой, будучи совершенными бхаджанананди-парамахамсами, являлись идеальным олицетворением этого принципа. Совершая непрерывный кришна-киртан, они в своих многочисленных трудах старались объяснить принципы враджа-бхакти-бхаджана. И их наследие на протяжении многих поколений столь убедительно утверждает истину о беспримесной преданности. Поэтому преданному надлежит помнить, что хотя Госвами всегда были погружены во внутренний поиск Радхи и Кришны, терзаемые чувством разлуки (вираха-бхаджан) и не считали себя странствующими гоштхи-ананди, все же, с внешней точки зрения, плоды их уединенного ананда-майя-бхаджана принесли благо всему миру. Неподражаемый пример строгой жизни, полной решимости в бхаджане, который демонстрировали Госвами и их последователи, сам по себе является вечным эталоном поведения для анураги-вайшнавов и для мира в целом. Он на все времена несет собой высочайшее благо всем искателям истины на пути внутреннего антаранга-бхакти-бхаджана.

В высочайшем смысле, истинная бхаджанананда и истинная гоштхи-ананда обе произрастают из ананда-майи под влиянием хладини-шакти или сварупа-шакти Бога по достижении бхавы и премы, когда преданный поднимается над влиянием трех гун материальной природы. Все остальное, каким бы пафосным оно ни было, будет лишь отголоском истины, малодейственным в реальной жизни. Следовательно, в основе непревзойденных успехов истинного гоштхи-ананди всегда лежит глубокий внутренний бхаджан. Более того, неподвластный мирской логике нишкинчана ананда-майя-бхаджана-кори, пусть и ведущий уединенный образ жизни, наполняет этот мир смыслом силой своего присутствия во всей чистоте.

Бесчисленные “проповедники”- неофиты, находясь на самых запруженных улицах самых известных городов мира, с лязгом и грохотом устраивая некое подобие хари-нама-санкиртаны, либо на стадии оскорбительного воспевания (пратибимба-намабхаса) или стадии очищения (чхайа-намабхаса) вряд ли могут даровать обусловленным душам столько блага, сколько может быть дано святыми устами даже одного-единственного отшельника шуддха-нама-бхаджанананди. По общему признанию, апарадха-нама может даровать прокисший плод кармического удовлетворения чувств (бхукти) внутри цикла повторяющихся рождения и смерти. Чхайа-намабхаса в лучшем случае может освободить сердце от материального осквернения (анартха-нивритти), увеличивая шансы на освобождение от материального существования (мукти). Даже в этом случае, ни апарадха-нама, ни абхаса-нама, воспеваемые миллионами, не смогли бы и за миллиард лет наполнить чье-либо сердце шуддха-бхакти-шакти, пробуждая прему в сердце дживы, ибо это под силу лишь шуддха-наме. Нама-апарадхи, обреченные на бхогья-даршан Шри Гуру, это паразиты внутри “общественного” тела духовного учителя. Они так и не поднялись до уровня настоящей духовной жизни. Несмотря на то, что они облачены в кантхи-малу и вайшнавскую тилаку, поклоняются божеству, на каждом углу кричат о своей преданности Шри Гуру, занимают высокие духовные посты и имеют прямой доступ к духовно обогащающей садху-санге, они на самом деле ведут себя больше как кали-челы или кайтава-бхакты (типично охарактеризованные как пратибимба-бхактабхаса) с весьма ограниченной способностью к более ощутимому духовному прогрессу по причине своих неослабевающих грубых или тонких намерений эксплуатировать все вокруг. Личности, которым только предстоит преодолеть стадию повторения чхайа-намабхаса, даже если они добросовестно пытаются устранить все оскорбления Святого Имени наряду со всеми последствиями, сравниваются с тенью преданного (чхайа-бхактабхаса) или бхакта-прайей, подобием преданного. Чхайа-бхакты, хоть и стоящие на пороге чистой преданности, не могут быть признаны чистыми преданными в истинном смысле. Несмотря на то, что они соединены с обществом и сампрадайей посредством бхагавата или панчаратрика инициации и сердцем своим обращены к благородным, духовно могущественным, чистым писаниям о преданном служении и садху-санге, все подобные неопытные неофиты могут в лучшем случае обладать подобием шуддха-бхакти. Очень часто, по причине неточного восприятия, необоснованной приверженности узкому пониманию наставлений ачарьи, или просто незрелых спекулятивных представлений о том, что они сами считают сознанием Кришны, они склонны к путанице, измышлению или даже уничтожению самой сути духовной жизни. Поддерживая распространенные в организации ошибочные догмы, придерживаясь едва понятных общественных ритуальных формальностей и формул, они безрассудно выдумывают или распространяют довольно искаженное подобие атмосферы чистой преданности в истинной духовной организации. Таким образом, осознанно или нет, выступая сторонниками искаженного подобия сампрадайи, такие нечуткие личности ставят преграду на пути тех, кто плохо разбирается в Гаудия сиддханте, разрушая всякую надежду последних на достижение даже искры того, что можно было бы назвать истинной парамартхой.

Тот, кто повторяет шуддха-наму и есть шуддха-бхакта в истинном смысле. И вся суть в том, что только шуддха-бхакта, будь он гоштхи-ананди, или бхаджанананди, может даровать каждому действительно ощутимое благо. Кто может утверждать, что обладает нама-ручи, не повторяя шуддха-наму? Кто может заявить, что совершает какую-либо существенную джива-дайю, не повторяя шуддха-наму? Кто может ручиться, что осуществляет полноценную вайшнава-севу, не повторяя шуддха-наму? Какой дурак будет заявлять, что совершает истинную, приносящую плоды, ашта-калья-лила-манаса-севу, не повторяя шуддха-наму?

Более того, следует принять во внимание и этот момент – те, кто на самом деле являются пандитами или знатоками всех заключений писаний, равно относятся ко всем живым существам. Тот, кто любит Кришну, любит каждого, заботится о каждом, не только о человеческом обществе. Махапрабху, Господь Гауранга, проиллюстрировал это, когда он спрашивал Тхакура Харидаса об освобождении лишенных слуха змей, деревьев и камней. Только в одном кубическом дюйме воздуха находятся бесчисленные микробы. А внутри и снаружи бхаджана-кутира нашего шуддха-нама бхаджанананди находятся столь много деревьев, лиан, насекомых, ящериц, грызунов, птиц, и других существ. А сколько душ обитают внутри его собственного тела? Степень блага, которое получают все эти бесчисленные души благодаря соприкосновению с его пламенной мольбой к шуддха-наме, неоценима. И если бы мы великодушно распространили свое понимание гоштхи (семьи) не только на человеческих существ, тогда было бы вполне уместным считать истинного, мягкосердечного бхаджанананди гоштхи-ананди. Он, по крайней мере, неумышленно, если не намеренно, дарует величайшее благо большей “семье” всеми силами способствуя приближению нисшествия Шри Хари Нама Прабху, который милостиво танцует в его сердце, на его языке и в атмосфере вокруг него самого. Сказано, что любая звуковая вибрация, произведенная где-либо на планете, прежде чем затихнуть, должна обогнуть Землю семь раз. И это делает возможным, посредством его воспевания, очистить эфирное пространство целого мира. И результат был бы еще более могущественным, если бы он жил во Вриндаване, где благо очищения умножается тысячекратно. Никто из нас не остров (!!!!). Также можно сказать, что даже если внешне нирджана-бхаджанананди занимает положении нирджаны, якобы отказываясь увеличивать “семью” преданных в этом измерении, он вряд ли нирджана в абсолютном смысле, так как в своей внутренней погруженности, посредством манаси севы, он всегда находится в обществе враджа-джан, членов вечной “семьи” Кришны. На самом деле, он никогда не пребывает в полном одиночестве. Так как он бескорыстно служит увеличению блаженства (ананды) вечных членов “семьи” (гоштхи) Кришны, его также полноправно можно чествовать как гоштхи-ананди. Смысл в том, что до тех пор, пока человек не подошел к ступени осознания своей вечных отношений с Верховной Абсолютной Реальностью, преисполненных ананды в пяти главенствующих враджа-расах, он не должен из зависти, злобы или чувства превосходства, горделиво провозглашать себя гоштхи-ананди или бхаджанананди, и тем более не смеет принижать ни одного, ни другого на основании искаженных кривобоких предвзятых и незрелых пустых религиозно-организационных предрассудков. Было бы лучше, ради приличия, смиренно пытаться самозабвенно воспевать Святое Имя, стараясь стать достойным незаметно помогать Господу и Его преданным любым скромным образом, как на то вдохновляет присутствующий в сердце гуру и подтверждают его различные представители.

Взяв в расчет все вышесказанное, можно возразить, что единственно важное для нас – удовлетворение Гуру и Кришны. А раз так, то если проповедь, главным образом посредством распространения книг, это и есть то, что их удовлетворяет, то той деятельности, которой занят преданный вполне достаточно и не стоит прилагать каких-либо особенных дополнительных усилий в попытках достичь высочайшего совершенства. Также, можно возразить, что если человек занят в распространении книг, то он находится в сознании Кришны. Хорошо, допустим. Но скажите на милость, “насколько в этом случае можно быть сознающим Кришну?” Насколько “сознающим Кришну” должно быть “сознающим Кришну”, для того, чтобы “сознающим Кришну” может считаться достаточно “сознающим Кришну” для того, чтобы стать полностью “сознающим Кришну?” До какой степени бхакта-неофит может быть полностью “сознающим Кришну”? Сказано, что любой, кто следует четырем регулирующим принципам (отказ от незаконного секса, интоксикаций, мясоедения и азартных игр) и ежедневно повторяет минимум шестнадцать кругов хари-нама-джапы, достоин принимать учеников по всему миру. Потрясающе!!! Так если смотреть на это поверхностно, новички также следуют этим принципам и повторяют минимум шестнадцать кругов, даже будучи неинициированными. Даже роботы могут делать это! Может, им тоже стоит разрешить принимать учеников по всему миру? Почему это считается привилегией лишь заорганизованных штампованных “гуру”? Роботов тоже можно запрограммировать на распространение книг, предложение арати или бряцание караталами. Так зададимся же вопросом – что важно, то, что мы делаем или все же тот уровень сознания за тем, что мы делаем?

Не стоит забывать, что ни Гуру, ни Кришне на самом деле не нужны наши патрам (листья) и пушпам (цветы). Они находят удовлетворение лишь в бхакти. И по мере развития бхакти растет и удовлетворение Гуру; оно не статично, скорее, оно отвечает на качество сознания Кришны, нежели на количество выставленного напоказ “преданного служения”. Будто бы вызванное внешними действиями ученика, удовлетворение Гуру, отмеченное сердечными благословениями на дальнейшее погружение в сознание Кришны, на самом деле должно быть основано на внутреннем настроении служения ученика, по-настоящему духовно глубоком и правильном. На самом деле, стойкое желание узнать подробности о своем подлинном духовном положении вечного обитателя Враджа само по себе, по сути, является гарантом искренних благословений Гуру своему ученику. Если подобного рвения нет, остается только гадать, до какой же степени Гуру на самом деле доволен.

Некоторые недалекие личности целенаправленно популяризуют как общественные догмы ложные заявления о том, что если просто внешне участвовать в движении санкиртаны Господа Чайтаньи Махапрабху лишь в вайдхи бхакти, так или иначе, в конце этой жизни можно чудом оказаться во враджа-лиле. Они настаивают на том, что нет нужды прилагать особые усилия и культивировать внутренние аспекты рагануга-садханы. Просто слепо следуйте пути вайдхи бхакти. “Меньше слов, больше дела”. Подобные хитроумные заключения, намеренно скрывающие духовную слабость неоперившегося руководства общества, могут помочь избежать более глубоких вопросов о практических внутренних аспектах Рупануга-Гаудия-Вайшнавизма – до поры до времени. Но подобная политика только наносит вред духовным поискам тех искренних душ, которые, может быть, на самом деле заслуживают продвижение вверх, в более глубокое погружение в сознание Кришны.

При поверхностном чтении, отдельные цитаты из таких книг, как Шри-Чайтанья Чандрамрита Шрилы Прабходананды Сарасвати и Шри Навадвипа-дхама-махатмья Шрилы Бхактивинода Тхакура, действительно подтверждают вышеописанные заблуждения. На самом же деле, эти цитаты не введут в заблуждение того, кто внимательно изучил различные работы и комментарии шести Госвами и их последователей. В правильном понимании эти цитаты — совсем другая песня, причем весьма мелодичная. Сказано, что (йатха йатха гаура-падаравинде) до какой степени благочестивый человек обретает преданность лотосным стопам Господа Гауры, до той степени поток нектара лотосных стоп Радхарани спонтанно поднимается в его сердце. Также говорится о достижении служения Кришне в пяти основных расах посредством предварительного поклонения Гауранге Махапрабху в дасья-бхаве. Слова “дасья-бхава” по отношению к служению Махапрабху конечно же не подразумевают почтительного служения в рамках вайдхи бхакти, так же как они не подразумевают его при обозначении расы служения во Врадже. Скорее, особенно для тех душ, которые наделены врожденной тягой к супружеской расе, слова “дасья-бхава” должны лишь указывать на спонтанное любовное служение милостивому проявлению Радхи в личности Гауры. Служение Господу Чайтанье в дасья-бхаве становится равноценно служению Шримати Радхарани в даси-бхаве (радха-дасьям).

Обычно, в Рупануга Сампрадайе, человеку советуется погрузится в океан служения Навадвипа лилам Господа Гауранги, внутренне осознавая себя кишора-брахманом, который, будучи слугой слуги (дасанудаса) Сварупы Дамодара Госвами, способствует увеличению наслаждения Махапрабху различными враджа-бхавами. Поступая так, он также оказывается в океане нектара мадхурья-лил Радхи в качестве блаженной кишори-гопи, служанки служанки (даси-анудаси) Шримати Лалиты Деви в группе сакхи Радхарани на земле Враджа. Подход Рупануг к гаура — и кришна-лиле не для пракрита-бхакт. Здесь требуется осознанное трепетное взращивание бхавы; взращивание, превосходящее, хоть и не всегда лишенное внешнего оттенка вайдхи в миссионерских обязанностях. Учитывая это, можно сказать, что умонастроение самоотверженного служения внешней стороне миссии ачарьи, принимаемое новичком, на более зрелых стадиях способно помочь ему в раскрытии сокровенной вечной бхава-дехи или враджа-сварупы.

Когда милость Гауры затопит сердце желанием служить враджа-лилам Радхарани, человек придет к осознанию ценности служения лотосным стопам Господа Нитьянанды. Подобно тому, как Гауранга заключает в себе бхаву величайшей спутницы Кришны, Его сварупа-шакти Шри Радхи, так и Нитьянанда Рама вмещает в себя выдающуюся баладева-сварупа-шакти-таттву, которая является во Врадже как младшая сестра Радхарани, Шримати Ананга Манджари. Кали-юга аватара Баларамы как Нитьянанда превосходит Самого Балараму в том, что Нитьянанда, в отличие от Баларамы, может непосредственно переживать внутреннее настроение любовного служения лотосным стопам Радхи в мадхурья-расе, наряду с тем как Сам Гаура непосредственно наслаждается бхавой Самой Радхи. Кришна и Его внутренняя энергия в облике Шримати Радхарани, величайшей спутницы Господа, онтологически являются одним целым. То же самое можно сказать и о Баладеве и Его сварупа-шакти в ее высочайшем проявлении как Ананга Манджари, экспансиями которой являются супруги самого Господа Баларамы, Варуни и Ревати. Все члены семьи Кришны, включая Балараму, обладают глубочайшей привязанностью и любовью к несравненной, сладчайшей Шримати Радхарани. Однако, в силу определенных социальных устоев, Баларама, как старший брат Кришны, практически лишен какой-либо возможности непосредственно выразить Свою к Ней любовь. И тогда, с целью исполнить Свое сокровенное желание служить лотосным стопам Радхи, Он принимает женский облик Ее младшей сестры. Сам же Он, в Своей мужской Баладева сварупе, неспособен напрямую испытать вкус, присущий положению Своей экспансии, подобно тому как Кришна неспособен прямым образом переживать чувства Радхи. И тогда в гаура-лиле Он принимает бхаву и цвет тела высочайшего проявления Своей сварупа-шакти, Ананги Манджари, чтобы испытать то, что “невозможно” испытать в кришна-лиле. Таким образом, Баларама проявляет облик Нитьянанда Рамы, точно так же как Кришна принимает Свою Гаура сварупу, чтобы вкушать высочайшую любовь Радхи в випраламбха-маха-бхаве. Подобно тому, как Кришна и Баларама являются одним целым, так же одним целым являются Радха и Ананга Манджари. Воистину, Ананга Манджари известна как вторая Радха. Все же, по велению Баларамы, она ведет себя как даси-анудаси в качестве прана-сакхи (упа-манджари Лалиты Сакхи) в служении Радхарани, подобно тому как Сам Баларама разнообразно действует как Бог-слуга свайам-рупы Кришны. Баларама как Бог-слуга является ади-гуру в ватсалья, сакхья и дасья расах. Подобно этому, мадхурья-сварупа Баларамы, Ананга Манджари, это ади-гуру в мадхурья-расе, которая из Своего сострадания выступает в качестве звена, связующего дживу с сокровенным служением Радхе и Кришне. И в этом Ей очень помогает положение младшей сестры Радхарани. В этом суть утверждения Шрилы Нароттама даса Тхакура: хено нитай бине бхай, радха-кришна пайте най. Именно по беспричинной милости Нитая к самым падшим обусловленным душам, всему миру стали доступны высочайшие возвышенные бхавы в спонтанной преданности, переживаемые враджа-гопи. Подобно тому, как Ананга Манджари является особым милостивым проявлением Радхи, так и Нитьянанда (в умонастроении Ананга Манджари) является особым милостивым проявлением Гауры (в умонастроении Радхарани). По особой беспричинной милости Нитая, человек может освободиться от материального рабства, достичь земли Враджа и найти прибежище в сени лотосных стоп шести Госвами, возглавляемых Шри Рупой. Серьезно изучая работы шести Госвами Вриндавана и их истинных представителей, человек становится способен постичь истину о Радхе-Кришне, находящихся в паракийя-расе и познать специфику бхаджана-крийи, процесса, необходимого для достижения вечных отношений с Ними в настроении спонтанной любовной преданности.

Сама по себе начальная ступень ваидхи преданности стопам Господа Чайтаньи вряд ли способна вызвать полноводный поток непосредственного влияния Радхи на кого-либо. “Степень”, применимая к принципу гаура-бхакти, скорее касается уровня внутренней квалификации в преданности в подходе преданного, чем какого-либо внешне значительного объема регулируемой практики преданного служения. Доказательством того, что нектар лотосных стоп Радхи действительно наполняет сердце преданного, будет его рвение глубоко понять и на практике осуществить принципы враджа-бхакти-бхаджана. Согласно своему внутреннему, естественному, постепенно раскрывающемуся влечению или пригодности (?) к определенному вкусу любовного служения Абсолюту, под руководством Госвами преданный будет практиковать либо самбандануга-бхакти (дасья, сакхья, или ватсалья-бхаджан), либо камануга-бхакти (мадхурья-бхаджан). Наказ сева садхака-рупена сиддха-рупена чатра хи / тад-бхава-липсуна карья враджа-локанусаратах, который дает Шрила Рупа Госвами в Бхакти-расамрита-синдху, воистину на все времена обращен как внешне, так и внутренне как к садхакам, которым только предстоит преодоление материального рабства, так и к сиддхам, джата-рати Вайшнавам, достигшим совершенного осознания (?) стхаи-бхавы или неослабевающего экстаза в преданности. Здесь нет места той фальши, которая зачастую преподносится как наш истинный духовный путь. Ни один ачарья-основатель ни одного общества сознания Кришны никогда в своей проповеди не уходил от ответственности целенаправленно питать и усиливать прогресс достойного ученика на пути блаженного враджа-бхакти-бхаджана.

Когда вайдхи бхакти намеренно применяется с целью укоренения принципов сознания Кришны, оно, несомненно, призвано помочь обусловленной душе принудительно “вылечить” искаженную, несвойственную рагу (влечение) и асакти (привязанность) к мирским объектам материального наслаждения чувств, заставляя человека концентрировать усилия на одухотворенных чувственных объектах. Это, безусловно, является шагом в правильном направлении и действительно необходимо в самом начале. Однако если в этой жизни человек прикладывает недостаточно усилий для того, чтобы подняться над начальной ступенью обязывающей, почтительной преданности, строго регулируемой священными писаниями, и ступить на путь спонтанного внутреннего рагануга влечения (пара-бхакти), без всяких шансов ему будет суждено оставаться каништха-адхикари или пракрита-бхактой, порабощенным гунами материальной природы. Кто не рискует, тот не выигрывает. В лучшем случае, человек может дойти до уровня айшварья-гьяна-майи бхакти, обретая квалификацию на махима-гьяна-йукта-прему. Этот вид бхакти, оскверненный знанием о величии Господа, ведет в духовно обусловленные сферы Вайкунтха-локи или величественный Вайкунтха-вриндаван на Кришналоке, где айшварья-лилам Радхи и Кришны, в умонастроении Лакшми-Нараяны, поклоняются в великом почтении и благоговении, как указано Вишванатха Чакравартипадой в его комментарии на Бхакти-расамрита-синдху (1.2.303), или же, в лучшем случае, в роскошную обитель Двараки.

Враджа-локера бхаве йеи карайе бхаджана/сеи джана пайа врадже враджендра-нандана. “Тот, кто поклоняется Господу, идя по стопам жителей Враджа-бхуми, достигает Господа на трансцендентной планете Враджа, где его знают как сына Махараджи Нанды.” (Чч. Мадхья 9.131). Все истинные ачарьи гаудия-вайшнавы единодушны в том, что мадхурья-лилы Враджа могут быть достигнуты лишь по обретении (?) кевала-мадхурья-премы посредством пути рага-бхакти под милостивым руководством посланника Враджа-дхамы. Более того, Кавираджа Госвами в своей Шри Чайтанья-чаритамрите утверждает, рага-марга бхакти локе корите прачарана. Прачарана означает проповедовать, раскрывать превосходство пути рага-бхакти обусловленным душам Кали-юги. До тех пор, пока человек не приобщится к животрепещущим сокровенным принципам, которым следуют духовные пастушки Враджа, принципам, которые превосходят все рамки мирской морали, ему вряд ли удастся раскусить обман их похотливого отражения, существующего в этом иллюзорном материальном мире. Проповедникам сознания Кришны надлежит глубоко осознать всю чистоту и пристойность возвышенных игр Радхи и Кришны для того, чтобы быть способными могущественным образом искоренять предрассудки, преобладающие среди ученых, теологов, и общественности в целом. Недостаточно просто неубедительным образом прикрываться шаблонными фразами, которые отрицают любую возможность открытой дискуссии с непосвященными. Разнообразные запреты, притворная стыдливость и трусость, которые заставляли нас уклоняться от любого открытого обсуждения вещей в их истинном свете, лишь проложила дорогу вопиющим заблуждениям среди тех, кто пал жертвой энергичной, широко распространенной пропаганды имперсоналистов-майявади, сахаджий, профессиональных чтецов Бхагаватам, и любых других подобных личностей, наносящих урон и так уже извращенному современному мировоззрению, лишенное правильного личного понимания Абсолютной Истины (как личности?). Шрипада Шанкарачарья намеренно проповедовал свою философию имперсонального монизма с целью вызова в умах общественности отвращения к предложению лишенного вкуса имперсонального исхода религиозной жизни. Таким образом он косвенно дал ход безверию в форме “наполненных вкусом” незаконных сексуальных услад, результатом которых стало бы появление на планете нежелательного, низкого потомства (варна-санкара). Его миссией было “подготовить почву” для прихода Господа Чайтаньи, отличающегося особой щедростью, милостиво позволяя осужденным обусловленным душам обрести высочайшее благо при соприкосновении с движением санкиртаны. До тех пор, пока проповедники Рупануга сампрадайи решительно и с постоянством не будут представлять величайшую личностную концепцию Бога как высочайшего возлюбленного, конечная цель начинаний Шанкарачарьи не будет достигнута. Более того, у людей этого мира не будет возможности четко увидеть всепривлекающую расо-ваи-сах альтернативу духовной концепции безличного брахмана, без которой у них вряд будет стимул оставить поиск расы в материальном мире. Знание об истинной природе изначальной сладости супружеской любви как высочайшей причины существования ее тусклого, подобного тени, материального отражения, существенным образом послужит смягчению проблемы влечения к мирским объектам благодаря могуществу и привлекательности духовной любви. Попытка научно представить высочайший аспект мадхурьи, присущий Верховной Личности Бога, естественным образом предотвратит различные философские заблуждения и принесет пользу всем искренним искателям. Оскорбители, настроенные на отрицание авторитетной системы взглядов (?) ачарьев-вайшнавов, таким образом прокладывают себе дорогу в ад. Что тут поделать? Нас это не должно волновать слишком уж сильно.

Аишварйа-джнанете саба джагат мишрита / аишварйа-шитхила-преме нахи мора прита. “Зная о Моих богатствах, весь мир взирает на Меня с благоговением и почтением. Однако преданность, ослабленная таким благоговением, не привлекает Меня” (Чч. Ади 3.16). Аишварйа-джнане видхи-бхаджана карийа / ваикунтхаке йайа чатур-видха мукти пана. “Тот, кто в благоговении служит Мне, следуя предписаниям шастр, достигает мира Вайкунтхи и обретает один из четырех видов освобождения” (Чч. Ади 3.17). Господь Кришна возжелал явиться в этом мире в конце Двапара-юги по двум причинам – иметь возможность лично вкушать сладость божественной любви (према-раса-нирьяса) и, помимо этого, намеренно распространять славу рага-марга бхакти в миру. Поступив подобным образом, он предрек высочайшее благо самым падшим людям этого Века Кали, которые получили бы возможность узнать о Его чарующих враджа-лилах из рассказов писаний о Его земных играх. Кришна, будучи лила-пурушоттамой, наслаждался према-расой с позиции вишая-виграхи, Верховного Наслаждающегося и объекта премы. Будучи относительно равнодушным к почтительной преданности, Он намеренно раскрыл миру красоту и сладость чистой любви Враджаваси к Себе, на практике показывая эту любовь в ходе Своих проявленных игр. Однако, пока Он не пришел как Господь Чайтанья, осуществление Его целей было далеко от совершенства. Оглядываясь назад, можно сделать вывод, что кришна-лила, по сути, просто проложила дорогу к тому, чтобы Господь явился как Шри Чайтанья Махапрабху, который, по большей части, еще более увеличил и по-Своему усилил две изначальные (внутреннюю и внешнюю) цели Кришны. Наслаждаясь премой с позиции ашрая-виграхи, Шри Радхи – сияющая обитель (?) высочайшей премы, чье наслаждение в десять миллионов раз превосходит наслаждение Ее возлюбленного – Шри Чайтанья Махапрабху, как према-пурушоттама, почувствовал непреодолимое желание сострадательно распространять враджа-прему самым потрясающим, не имеющим аналогов, способом. На самом деле, как засвидетельствовано в писаниях Госвами, Он великодушно предпочел даровать ту самую сладостную, непостижимую прему, которая следует по стопам (?) бесценных выражений махабхавы Радхи (самарпайитум уннатоджвала-расам сва-бхакти-шрийам). Таким образом, Махапрабху обильно осуществил то, что осталось неосуществленным в попытке Кришны, могущественно проповедуя процесс беспримесной преданности как он открыто практиковал Сам. Если Господь Кришна желал распространить в миру рага-марга бхакти, показывая Свои мадхурья-лилы, то Господь Гауранга, тот же самый Господь Кришна, явившийся в Кали-югу как самый великодушный преданный Самого Себя, желал этого в тысячи раз больше, будучи наделенным аударьей. Именно это делает Его маха-ваданьяаватарой. Прошу вас не забывать о том, что цель Господа проповедовать враджа-бхавы является всего лишь одним из аспектов внешней причины Его божественного явления, аспектом, не предназначенного быть сокрытым. По сути, именно для того, чтобы посодействовать распространению этой миссии, Шесть Госвами и многие их современники, и последователи прикладывали много усилий к тому, чтобы подробно описать в своих произведениях вышеупомянутые как постепенный (внешний), так и утонченно сокровенный (внутренний) методы рага-марга-бхаджана. Таким образом, научно объясняя принципы враджа-бхакти, они продолжают являть величайшую милость мировому населению Кали-юги и по сей день. То, что будут избраны (уполномочены) лишь некоторые, не означает, что не должны быть призваны многие. Мы, будучи сознающими вибхиннамша дживами, вечно являемся частичками Господа Чайтаньи. Быть частичкой означает быть “напарником”. Мы созданы, чтобы быть напарниками в делах Господа, разделяя с Ним все Его интересы. И конечно более зрелым “деловым партнерам”, представляющим движение санкиртаны Бога, следует относиться к своим “деловым” обязанностям со всей серьезностью. Следуя по стопам Господа, мы так же должны стремиться обрести бесценные вкусы любви к Богу (враджа-прему). Подобно этому, как и где только возможно, мы должны намеренно проповедовать о славе рага-марга бхакти, на благо падших людей этого Века Кали. Наша цель – милостиво помочь дживе зажечь лобху или жадность, помогая обрести интерес и возможность по достоинству оценить сокровенное послание Бхагаватам, и затем, в должное время, помочь раздуть эту искру лобха-майи шраддхи в пылающий огонь спонтанного влечения. Наша цель не в том, чтобы темнить, ходить вокруг да около, стремиться замести суть “под ковер”, или же вообще пытаться ее истребить. Бред все это! Если по своей глупости, незрелости, недальновидности, лживости, скупости, или дремучего невежества мы грубо отвергаем или вероломно отступаем от осуществления этой наиглавнейшей двухсоставной миссионерской цели, тогда, трезво оценив шансы, как же мы в здравом уме можем себя считать податливыми, в достаточной степени полезными, великодушными вестниками милости гуру и Гауранги?

Внимательно обдумывая глубочайшие наставления сампрадайи Гаудий и следя за ходом развития движения сознания Кришны, ненароком можно заметить, что определенные личности, которые занимают ответственные посты в духовно-организационной сфере, либо по неопытности, недальновидности, желанию приукрасить себя, или же, может по намеренному злому умыслу, безответственно ведут движение в направлении, и близко не похожим на тот курс, который был задан нашими предыдущими ачарьями-основателями. Ну и ладно! Позволим им это. Пусть совершают такие глупости, которые им только могут вздуматься. Потому что поток кевала-бхакти, по воле Шри Чайтаньи Махапрабху, в любом случае останется апратихата, не имеющим препятствий. И никакие глупые третьесортные материальные попытки отдельных лиц искаженно представить фундаментальные принципы движения санкиртаны не смогут повлиять на него. На самом деле, для того, чтобы осуществить Свои миссионерские цели, Шри Чайтанье Махапрабху не нужна помощь ни отдельных лиц, ни даже целых групп людей. Те, кто в своем внутреннем развитии достаточно созрел для того, чтобы по-настоящему оценить и полностью предаться божественной воле Господа, несомненно, обретут право содействовать Его миссии в качестве авторитетных представителей сампрадайи. Если мы не действуем как орудие в руках Господа, чистосердечно проповедуя весь спектр важнейших наставлений традиции Рупануг, это совсем не значит, что больше некому за это взяться. Господь Кришна наставлял Арджуну, “Даже если ты не будешь сражаться, все войны на этом поле битвы уже обречены умереть по моему велению. Поэтому, оставь трусость! Действуя в роли Моего орудия, вставай и сражайся!” (СМ. ТОЧНЫЙ ПЕРЕВОД В БХ. ГИТЕ.) Подобно этому, Господь Чайтанья предрек, что движение сознания Кришны будет распространено в каждом городе и деревне мира. И “распространено” означает распространять с той целью, с которой движение на самом деле было замышлено, а именно для того, чтобы поднимать людей на уровень спонтанной любовной преданности, преимущественно при помощи совместного воспевания Святого Имени, таким образом давая им шанс возвыситься до уровней рагануга-бхавы и враджа-премы уже в этой жизни; не по прошествии миллиона будущих рождений. Цели Махапрабху будут осуществлены в любом случае, если не нами, то кем-то другим. Пожалуйста, не думайте иначе. Это лишь вопрос того, кто же заслужит доверие.

Ни масштабы, ни постановления, ни собственность, ни казна, различные девизы, или другие подобные внешние атрибуты организации не обязательно имеют абсолютное соотношение с самим духом сампрадайи, не более чем тело личности соотносится с ее душой. Подобно тому, как автомобиль имеет ценность лишь тогда, когда служит потребностям своего владельца, так и духовная организация может цениться согласно степени того, насколько она действительно служит продвижению духовных целей сампрадайи, представителем которой она предположительно является. Если машина ломается или разбивается, владелец может подумать о том, чтобы избавиться от нее, и приобрести более надежный и подходящий вариант. Зачастую можно услышать, что организация, основанная духовным учителем, является его “телом”. Но тело духовного учителя может заболеть. Если в какой-нибудь части тела духовного учителя начнется необратимый воспалительный процесс, то, вероятно, придется ампутировать эту часть. Иными словами, тело может стать частично или же полностью непригодным к служению целям духовного учителя. И такое может случиться. Не так, что тело духовного учителя, неважно, больное или здоровое, поистине является самим духовным учителем. Организация – это его тело, печатный станок – его сердце, его журнал – позвоночник этого тела, его ученики – это различные части его тела, огромные суммы собранных пожертвований — это его ценная кровь, и т. д., и т. д. Но, скажите на милость, что составляет сознание, важнейший аспект вечного духовного бытия ачарьи? Можно предположить, что его сознание можно уподобить его наставлениям, его личным эмоциям блаженства, выражаемым в комментариях в его книгах. С этим невозможно не согласиться. Но тогда следует спросить, а начали ли мы осознавать саму основу его наставлений – то, что мы не есть это тело! Тело духовного учителя не является вечной сознающей сущностью самого духовного учителя. Духовный учитель не является своим телом в той же степени, в которой мы не являемся своими телами. Утверждение, что организация духовного учителя является его телом, не подразумевает, что эта организация является квинтэссенцией самого существования духовного учителя. Итак, можно сделать вывод о том, что не следует приравнивать “тело” организации духовного учителя к его истинному сознающему духу – вечным ценностям сампрадайи. На самом деле, тело следует рассматривать как колесницу души. Организация – это тело, посредством которого могут выражаться желания души, т. е. сампрадайи. Служение истинным интересам ачарьи не обязательно замыкается на телесном (организационном) аспекте. Оно в том, чтобы осознать, принять, поддержать и распространить принципы высочайшей идеологии его сампрадайи, идеологии, олицетворением которой и мыслится сама организация.

С другой же точки зрения, можно сказать, что тело ачарьи тождественно душе ачарьи, по крайней мере, в качественном смысле, в том, что тело ачарьи полностью занято в ягье, жертвоприношении. Брамарпанам брахма хавир, брахмагнау брахмана хутам / брахмайва тена гантавьям, брахма-карма-самадхина (Бг. 4.24). Все предметы, связанные с проведением жертвоприношения – дрова, огонь, гхи, предлагаемые зерна, присутствующий на ягье жрец, а также тот, кто совершает жертвоприношение, и само по себе жертвоприношение – все становится трансцендентным. Они становятся одним целым в своей цели, единым целым в качественном смысле, составляющими частями Брахмана благодаря ягье, совершаемой для удовлетворения Вишну в духе чистой преданности. Вещи, которые равны одному целому, равны и друг другу. И в этом смысле тело духовного учителя почитается наравне с его душой. Даже если его тело становится больным или частично пораженным гангреной, он все же может быть решительно настроен занимать его в совершении жертвоприношения. Однако духовный учитель может также заметить, что заболевание зашло так далеко, что оно упорно препятствует использованию тела в ягье, и следовательно, едва ли может расцениваться как полноценный жизнеспособный аспект его духовного бытия. В этом случае он может решить отказаться от этого тела, как от бесполезного во всех отношениях. Если, так или иначе, тело претит истинным идеалам духовного учителя, или же оно становится презренным в его глазах, тогда какая же польза от такого тела? Другими словами, если “организационное тело” ачарьи отклоняется от своего прямого назначения, в рамках тех обязанностей, которые накладывает на нее его “душа”, принадлежащая сампрадайе, то подобное тело становится отверженным. Следует задаться вопросом, а полностью ли занято в ягье организационное тело ачарьи? Составные части “тела” ачарьи считаются до той степени одухотворенными, до которой они погружены в процесс ягьи. И наоборот, до какой степени они отклонились в сторону различных грубых и тонких материальных устремлений или третьесортных обусловленных духовных устремлений, до той степени их хоть как-то можно считать духовно пригодными – если вообще их можно было бы рассматривать таковыми. Иными словами, следует задуматься над тем, являются ли вообще “части тела”, которые преследуют материальные, а, следовательно, обусловленные устремления истинными частями общественного (или организационного?) тела ачарьи, или же они просто кажутся таковыми, в действительности не имея ни малейшего отношения ко всему происходящему и не являясь частичками подлинного обличья организации ачарьи? Здраво рассудив, их можно счесть отражением (пратибимба) частей тела, тенью (чайа) частей тела, неполноценными частями тела, или же даже атрофированными.

Принимая тело ачарьи качественно тождественным душе внутри этого тела, можно подобным образом сделать вывод, что общественное тело ачарьи должно рассматриваться неотличным от самого ачарьи, истинного представителя сампрадайи. И тогда придется принять тот факт, что те, кого в силу традиции можно счесть частями этого тела, но кто не полностью поглощен ягьей преданности, согласно идеалам и стандартам сампрадайи ачарьи, на самом деле вряд ли могут считаться частями тела организации ачарьи в истинном смысле, несмотря на их упорные доказывания обратного. Принимая во внимание тот факт, что ачарья является маха-бхагаватой, чистым преданным Господа, организация, которая считается его телом, просто обязана являться олицетворением его идеалов, совершенным проявлением чистых принципов сампрадайи, внешним примером внутренней сути преданности, качественно тождественной самому ачарье. Если бы дела обстояли именно так, то когда бы ни пришлось столкнуться с нехваткой беспримесной преданности, можно было бы усомниться, действительно ли то, что мы видим перед собой, является подлинным проявлением организации. В противном случае, так как квалификация учеников говорит о квалификации гуру, можно задаться вопросом, не говорят ли подобные аномалии организации о неискренности или отсутствии квалификации самого ачарьи? Следовательно, те, кто хотя и провозглашают себя членами организации, но осознанно или по невежеству своему собственным поведением и наставлениями подрывают чистые принципы сампрадайи, и отказываются подчиниться высочайшему намерению сампрадайи — способствовать возникновению разнообразного опыта беспримесной преданности в сердцах членов этой организации, вряд ли могут быть приняты истинными представителями организации ачарьи. Иными словами, стоит очень серьезно подумать, что или кто на самом деле составляет ядро организации ачарьи? Опять же, нам следует обладать достаточной проницательностью, чтобы отделить форму от сути, духа.

Зачем говорить, что организация – это тело ачарьи? Раз ачарья является представителем Господа Чайтаньи, то организация на самом деле является телом самого Господа Чайтаньи. Все же мы знаем, что в течение своих проявленных земных лил Махапрабху решительно отвергал Своих собственных преданных, которые так или иначе отклонялись от истинного пути преданности. Подобно этому Адвайта Ачарья публично отверг некоторых из Своих сыновей, по причине того, что они проповедовали ложную философию. Сын считается проявлением тела отца. Они были Его собственными сыновьями, и все же Он хладнокровно отказался от них. Подобно этому, если вдруг Махапрабху сочтет организацию, созданную одним из выдающихся представителей Его ачарья-парампары, полностью неспособной распространять и осуществлять Его миссионерские цели по причине духовной слабости и некомпетентности учеников в преемственности, Он может решить отвергнуть или отставить на время в сторону бездействующее общество. Просто сочтет это уместным, по крайней мере, до тех пор, пока полусонные члены такой организации не пробудятся, не встрепенутся, по-настоящему не вступят на путь и не начнут могущественно проповедовать о славе враджа-бхакти-бхаджана на благо всего мира. Тем временем, искренние, широко мыслящие преданные, придерживаясь пути, освещенного идеалами Гаудиа ачарий, произрастая на той или иной ветви древа Чайтаньи, являясь членами конкретной организации, или же действуя в одиночку, будут на самом деле отмечены и уполномочены Господом Чайтаньей по-настоящему проповедовать ценности сампрадайи. Они заслужат настоящее уважение, помогая Господу полностью проявить Его золотую эру величайшей милости в этот темный Век Кали, в то время как остальные будут вполне удовлетворены лишь подобием наследия сампрадайи.

Иногда приводят такой пример. Ганга, несмотря на то, что по ее поверхности плывет мусор, трупы или испражнения, все равно остается Гангой. Ганга всегда чиста, несмотря ни на что. Подобным образом, организация, созданная ачарьей, считается вечно чистой, несмотря на кажущиеся несовершенства. Допустим. Ганга действительно всегда чиста. Но испражнения, плывущие по Ганге, не являются Гангой. Так же не являются ею ни трупы, ни пустые пластиковые бутылки, мыльные пузыри, масляные пятна или другие подобные атрибуты современной цивилизации, переносимые Гангой. Ганга это Ганга. Мы расчищаем пространство от нечистот и принимаем омовение. Мы не принимаем омовение в испражнениях. Мы не принимаем омовение посреди трупов. Мы принимаем омовение в Ганге. Сама по себе вода Ганги чиста. Но если мы ошибочно почитаем трупы, испражнения или другие нечистоты наравне с Гангой, полагая, что они имеют такое же важное значение как сама Ганга, будучи неотъемлемыми частичками Ганги, тогда наше мышление является лишь примером полнейшей глупости. Следует воспринимать данную аналогию следующим образом: Ганга уподобляется течению сампрадайи, а не организации. Чистая форма организации подобна руслу Ганги, прокладывающему дорогу мощному течению реки (сампрадайи). Плывущие по поверхности испражнения, трупы, мусор и т. д. представляют собой всевозможные незначительные анартхи, а массивные песочные дюны, утесы и запруды олицетворяют собой более серьезные искажения, философские отклонения и тенденции к эксплуатации. Кристально чистый поток сампрадайи, переносимый организацией, безупречно чист. Организация тоже может считаться чистой и целостной до той степени, до которой она в действительности способствует тому, чтобы поток чистой и могущественной сампрадаика-сиддханты шел беспрепятственно. С этой целью, всевозможные аномалии апасиддханты и сумасбродство ложной преданности, наносящие урон состоянию организации, должны тщательно отслеживаться и устраняться посредством согласованного процесса анартха-нивритти, идущего в организации. В любом случае, омовение не следует принимать в организации или рядом плывущих анартхах, но лишь в безупречных наставлениях сампрадайи, доступных повсюду, где нам посчастливилось встретить подлинно возвышенных садху. И тогда человек будет прогрессировать и очищаться не за счет организации как таковой, но благодаря тому, что он будет содействовать и преданно служить потоку чистых наставлений сампрадайи.

Можно привести еще один пример. Если бы в Радха-кунде не было воды, кто бы хотел принимать в ней омовение? Кунда без воды вряд ли может называться кундой. Ступеньки, ведущие к кунде, конечно, облегчают нам доступ к воде, но если вдруг человек оступится на скользкой ступени, он может упасть навзничь и разбить голову еще до того, как сможет непосредственно окунуться в воду. Идея состоит именно в том, чтобы принимать омовение в воде, а не в ступеньках. Подобно этому, предназначение организации – способствовать облегчению нашего доступа к жидкому нектару истин сампрадайи. Если же мы зациклены на организации и пренебрегаем при этом сокровенными истинами сампрадайи, не воздавая им должного почтения, в чем же тогда смысл всей хитроумной общественно-организационной стратегии?

Для пущей наглядности приведем еще одно сравнение. Душ в душевой комнате называется душем вовсе не оттого, что в этой комнате находится изящная душевая кабина с красивой занавеской и ультрамодными аксессуарами, мыльницей, крючком для полотенца и восхитительной канализационной системой. До тех пор, пока столп воды не хлынет из головки душа, подобный “душ” – лишь одно название. Аналогия ясна. Если вода не идет вообще, или же брызжет тонкой струйкой, какой здравомыслящий человек посчитает это душем? Подобно этому, несмотря на все изощренные аксессуары, предоставляемые организацией, если все же мы с досадой заметим, что возвышенные беспримесные настроения настоящей преданности еле капают из элегантных краников организации, как же можно посчитать, что поток сампрадайи течет в полную силу?

Не организация формирует сампрадайю. Сампрадайя – это не организация. Сампрадайя значит школа, школа мысли, угол зрения или определенный подход к Абсолюту, которые должны быть распространены посредством ачарья-парампары. Если организация бережно относится и сохраняет дар чистого учения ачарьев на благо потомков, тогда такая организация, будучи ощутимой поддержкой, является действенным инструментом в руках сампрадайи. Она помогает сампрадайе осуществить ее цели. Но если организация не способна распознать и осуществить высочайшую цель существования самой сампрадайи, тогда она становится бесполезной и истинное наследие сампрадайи не сможет проложить себе путь за этой плотиной фальшивых умственных толкований и ее запруд. Ганга естественным образом ищет путь наименьшего сопротивления, неудивительно, что и поток сампрадайи течет там, где он беспрепятственно находит канал, лишенный различных форм духовного сумасбродства и влечения к мирскому.

Где живет сампрадайя? Сампрадайю не отыскать в кирпичах и подпорках горстки зданий. Принадлежность к сампрадайе не определяется лишь яркой тилакой на теле. Сампрадайя – это не собрание председательствующих макак, кое-как ведущих дела от имени духовного учителя. Сампрадайя – это не сборище обманщиков. На самом деле, сампрадайя находится с тем, кто искренне придерживается принципов беспримесной преданности и распространяет сокровенную суть Бхагаватам так, что становится способным могущественным образом менять сердца обусловленных душ и вдохновенно побуждать их становиться на путь беспримесной преданности. У того, кто встал на путь беспримесной преданности, нет иных целей, кроме обретения спонтанного любовного служения Радхе и Кришне во Вриндаване и желания помочь другим достичь того же. До тех пор, пока мы не осознаем и не примем это понимание цели проповеднического движения Господа Чайтаньи и не попытаемся посодействовать осуществлению этой цели, многочисленные беспокойства и страдания внутри нашей организации будут преследовать нас.

Очень часто можно слышать вопиюще ошибочные толкования абхидея-вичара, будто нарочно созданные с целью увести сердце от практики рагануга-бхаджана, под предлогом заботы о том, чтобы неоперившиеся птенцы слишком рано не совали нос, куда не следует. Подобный подход может быть оправдан в рамках “политики церкви”, но вряд ли он может удовлетворить стремление души к истине. Безусловно, на какое-то время это может помочь избежать лишних вопросов, ответить на которые “проповеднику” не под силу. Однако привычка обращаться к подобным лживым мерам делает человека полным глупцом в глазах тех, кто по-настоящему сведущ в заключениях священных писаний. Разумные ученики способны впитывать суть учения ачарьев просто посредством искреннего изучения шастр. К сожалению, в последствии они зачастую разочаровываются и теряют энтузиазм по причине умышленного лжеруководства со стороны почитаемых в обществе “лидеров”- неофитов, которые, представляя заключения Вайшнавских писаний в ложном свете, вносят путаницу в умы своих последователей. Как результат, они становятся преградой на пути духовного роста доверчивых душ, лишенных возможности совершать прогресс таким образом, который помог бы им достичь высшей цели их столь ценной человеческой жизни. Время безжалостно утекает сквозь пальцы и сотни беззаветно преданных делу организации учеников, даже и не подозревающих о наличии собственной вечной враджа-сварупы, стоят на пороге смерти.

Иногда случается так, что сампрадайя, желая расширить сферу своего влияния, проявляет сразу несколько линий развития собственной мысли, внутри или же даже за пределами какой-либо конкретной организации, когда определенное число чистосердечных, духовно развитых личностей одновременно пытаются распространить истинную, неискаженную бхагават-сиддханту. А бывает, что по причине отсутствия квалифицированных восприемников, сампрадайя возлагает свои надежды на одного конкретного преданного, вынужденного единолично заботиться о ее бесценном наследии. Подобный ачарья может и не стоять у руля огромной организации, поддерживая всемирную миссионерскую деятельность. И все же, так как в его сердце находится Господь Кришна и Его антаранга-шакти, то он способен без искажений передавать истинную традицию сампрадайи. Даже если, в конце концов, он сможет передать ее лишь одному достойному ученику, этот ученик в свою очередь может в последствии передать ее тысячам. Тому есть многочисленные подтверждения в истории Гаудия Вайшнавизма. А иногда можно видеть, что ачарья намеренно создает всемирную организацию, дабы дать ход широкомасштабной миссионерской деятельности, но лишь несколько или даже всего лишь один из тысяч инициированных им учеников на самом деле способны ухватить суть учения сампрадайи и могут донести чистые сокровенные принципы сампрадайи до последующих поколений. И такое тоже случалось. Ачарья-вани гласит, что ученику, при встрече с сат-гуру, в среднем требуется три жизни, чтобы подойти к стадии полного совершенства, васту-сиддхи. Разные ученики одного духовного учителя находятся на разных уровнях своего развития. Для некоторых эта встреча с сат-гуру является первой. В этой жизни их попытки воспевать Святое Имя будут находиться на стадии совершения оскорблений. По причине слабости духа, им вряд ли удастся обрести адхикар, необходимый для преодоления начального этапа преданного служения, и поэтому они обязаны строго придерживаться правил и предписаний пути вайдхи, чтобы вообще быть способными практиковать. Для других это уже вторая жизнь. Воспевая намабхас, они постепенно обретут твердость и станут пригодными идти путем раги. Некоторые же могут достичь бхаву и прему посредством повторения шуддха-намы, подойдя к своей третьей жизни в служении у лотосных стоп гуру. После того, как они оставят эту садхака-деху, они смогут отправиться в праката-лилы Господа. Хронологическая последовательность инициаций не всегда является адекватным критерием чьего-либо духовного прогресса. И хотя старшие ученики духовного учителя вправе требовать от младших почтение согласно этикету, подлинное уважение, которое могут испытывать проницательные преданные к возвышенным парамахамсам может по-настоящему возникнуть лишь тогда, когда эти великие души являют своей жизнью удивительный пример практического отречения, подкрепленного признаками чистой преданности, авторитетно описанными в шастрах. Совершенно очевидно, что те, кто воспевают с оскорблениями, независимо от их “старшинства” и положения в организации, не могут существенно способствовать беспрепятственному течению идей сампрадайи. На самом деле лишь духовно развитый ученик, достигший статуса маха-бхагаваты посредством шуддха-нама-бхаджана, по-настоящему способен быть уполномоченным представителем бхагавата-сампрадайи. Такая возвышенная личность, хоть и не обязательно занимающая какие-либо видные позиции в обществе, своевременно и могущественно проявит глубочайшее влияние сампрадайи. Тем временем, многие другие, так или иначе занятые обсуждениями поверхностной мудреной философии, которая зачастую отображает их собственные грубые и тонкие личные и общественные эгоистичные убеждения, и далекие от идеи полного погружения в беспримесные настроения преданности, хотя при этом и являясь активными членами организации, так и останутся на периферии сампрадайи. Когда эти духовно слабые, несведущие в выводах сиддханты и амбициозные “ученики” прикладывают массу усилий в попытках вскарабкаться по корпоративной лестнице организации во имя достижения ключевых позиций ради удовлетворения собственных корыстных целей, разве можно удивляться тому, что в обществе творится полный бардак? Деньги правят миром. Баксы…основа, проповедь…отговорки, поверхностность … принцип, и, можно догадаться, чистота…просто смешно.

Навряд ли среди общего числа преданных можно встретить глубоко погруженных истинных парамахамс, обладающих по-настоящему возвышенным сознанием, выявляемым зрелой духовной интуицией и рассудительностью. Также не стоит ожидать, что внутренне поглощенные парамахамса-Вайшнавы будут слишком уж внимательны ко всем премудростям менеджмента в организации. Неудивительно, что по умолчанию различные менее духовно развитые личности берут бразды правления в свои руки, хотя зачастую они не имеют ни малейшего понятия о культуре беспримесной преданности, которая является самой сутью враджа-бхакти, природа которой научно представлена в трудах ачарьев. Других же, зачастую благодаря их относительно профессиональным материальным навыкам, также формально “заносят на доску” в качестве дополнительных единиц к уравнению, хотя их убеждения, мировоззрения и суждения не являются полностью чистыми, так как им только предстоит подняться над четырьмя несовершенствами обусловленного существования. Не стоит ошибочно полагать, что большинство менеджеров организации находятся на высочайших стадиях совершенства в сознании Кришны. А раз так, то все церковно-духовно-организационные постановления, выносимые путем голосования, очень часто чреваты материальными представлениями, апасиддхантой, сомнительными компромиссами, искажениями, ссорами или агностицизмом, лишенными авторитета сампрадайи, что уже само по себе придает всему затеянному оттенок чего-то бесполезного, асара. И именно поэтому религиозно-организационной верхушке необходимо обладать достаточной честностью, чтобы быть способными с готовностью считаться и принимать безупречный опыт тех немногих беспристрастных преданных, которые по-настоящему чисты, возвышенны, свободны от ложной гордости и независтливы, находясь вне влияния гун материальной природы. В любом случае, даже если вдруг бюрократы движения отклоняются от целей, намеченных сампрадайей, это никак не разубедит истинно верующих сара-грахи Вайшнавов, какими бы незаметными и непритязательными они ни казались, продолжать свой поиск, и, если это нужно, открыто или же тайком проповедовать принципы рага-марганугамана-према-дхармы. И может статься, что лишь тем немногим, поддерживающим общение с ними, посчастливится уловить истинную суть и стать по-настоящему пригодными к тому, чтобы служить исполненному расы наследию сампрадайи, помогая ему прокладывать дальнейший путь.

Многие с готовностью бы предали чистые принципы преданности ради чрезмерно раздутых, навязанных рамками организации третьесортных целей, которые питают обусловленные духовные, полу-духовные, околодуховные, или материальные привязанности. Другие бы с радостью выбрались из этого ада и свалили на Вайкунтху. Третьих бы вполне устроила жизнь в раю. Некоторые более чем счастливы хранить горы собранной гуру-дакшины на тайных счетах в швейцарских банках. Иные же, зацикленные на выполнении оплачиваемого так называемого служения, из кожи вон лезут в попытках добыть средства для поддержания тела. Они просто получают свою зарплату. Ой! В смысле, свой “ежемесячный прожиточный минимум грихастх”. Ну и ладно, каждому свое. У каждого из них есть свой домашний очаг, социальный пакет и, в конце концов, пенсия. И организация по факту уподобляется любому другому материалистичному религиозному учреждению. С практической точки зрения, наложение на людей определенных обязательств на контрактной основе может способствовать созданию ложного ощущения успешного менеджмента, но вряд ли это поспособствует созданию атмосферы чистой беспримесной преданности. Тем не менее, всегда легче заплатить людям за выполненную работу, нежели занять их в чистом преданном служении. И вроде работа кипит. Полы подметаются. Готовятся подношения бхоги Божествам. Совершается пуджа. Собираются денежные средства. И, наблюдая за всем этим, даже создается впечатление умелого руководства. Однако в этой ситуации никто не обретает благо от пребывания в атмосфере, заряженной беспричинной преданностью, а все потому, что чистая энергия преданности практически полностью отсутствует. Выполнение служения с целью обретения материальной выгоды вряд ли даже относится к карма-йоге, что уж говорить о бхакти. Некоторые, оправдывая себя, просто довольны возможностью удовлетворения своего полового влечения под вывеской семейной жизни в “сознании Кришны”. Другие же дерзко ратуют за социальную терпимость “сознания Кришны”. Гомосексуализм…и так далее и так далее, вниз, к нижайшему общему знаменателю.

Несомненно, по воле Верховного Управляющего все устраивается таким образом, чтобы удовлетворить разнообразные сиюминутные потребности каждой дживы. Совершенно не случайно, что одна душа получает истинную садху-сангу, а другая должна получать наставления от почитаемого обществом шарлатана. Каждый из нас вынужден проходить различные позитивные и негативные уроки. Никто не может избежать сотрудничества с великой Божьей волей. Следует хорошо усвоить, что один результат достигается путем прямой поддержки беспрепятственной милости Господа, и совсем другой достигается, когда мы косвенно играем роль обманщиков в Его планах. То, что мы присоединились к организации, учрежденной маха-бхагаватой, совсем не означает, что мы не можем оставаться мошенниками, что мы не можем тупо и грубо обманывать людей и вводить их в заблуждение. “Джайя Гурудева! Джайя Гурудева!” А в правильном ли направлении мы их, собственно говоря, ведем? Или мы их обманываем, не позволяя им видеть то, чему на самом деле учит сампрадайя? Годы, годы, годы проходят в заблуждении, неся урон, как обманщикам, так и обманутым. И потом, может быть, благодаря своей великой удаче (бхагьяван джива), садхака чудом находит того, кто по-настоящему способен прояснить ему послание шастр и, находясь на возвышенном уровне, милостиво указать ему истинный внутренний путь преданности. Независимо от степени того, насколько пракрита-бхакты и другие подобные несознательные невежды удовлетворены всем, чем бы они ни занимались, побуждаемые личными интересами, так как эта деятельность приносит определенное наслаждение эго, уму и чувствам, неоспоримым фактом все же остается то, что в должный срок, в этой или последующих жизнях, им придется с сожалением признать то, что в душе они так и не обрели удовлетворения. Они так и не стали прасаннатма. Фальшивая философия означает фальшивый результат. Фальшивый результат означает, что они обмануты и не могут стать по-настоящему счастливыми. И постепенно разочаровываясь, рано или поздно они начнут горестно взывать к Кришне и честно молить об истинном пути, преисполненные смирения.

Где бы мы ни встретили осознавшую себя личность, наделенную мудростью беспримесной преданности, можно быть уверенными, что мы видим перед собой настоящего представителя движения санкиртаны Господа Чайтаньи. Можно возразить, “Ну, все мы, находясь на разных уровнях, так или иначе представляем движение в процессе развития”. “Движение в процессе развития” означает способствовать продвижению несознательных бхакт от положения незавершенности к завершенности, от несовершенства к совершенству, от грязи к чистоте. Движение подобно госпиталю, оно постепенно подталкивает своих членов к здоровым идеалам чистой преданности. Не стоит наивно полагать, что все пациенты госпиталя совершенно здоровы и чисты. Да, это так. Не стоит клеветать на искренних пациентов (садхак), хотя им, со всеми своими слабостями, только предстоит полностью избавиться от инфекции. Но важно, чтобы доктор был полностью здоров и чист. Ачарьи движения (лидеры), следующие в ачарья-парампаре, должны быть чисты и самоосознанны. И не так, что не должно быть никаких последующих поколений ачарьев. Всем ученикам надлежит подняться до неоскверненного, освобожденного уровня ачарьи. Свободный от оскорблений шуддха-нама-бхаджана/киртанананди, практически проявляющий все чистые достоинства ачарьи, который четко признает, следует и, с позиции самосознания, раскрывает выводы священных писаний, согласно мнению предыдущих ачарьев, должен считаться по-настоящему крепким звеном в цепи ученической преемственности. Здесь и речи не может быть о подделке, эдаком заместителе — приходском священнике. Ученическая преемственность означает от ачарьи к ачарье, или к ачарьям, а не от ачарьи к сотням болванов, которые, будучи слишком духовно слабыми, чтобы ухватить суть сокровенного метода беспримесной преданности, предпочитают пускать пыль в глаза, предположительно под эгидой пара-упакара, проповедуя третьесортную жалкую так называемую философию, происходящую из их внутренне несостоятельного, обусловленного рамками организации пустоголовья.

Подобно тому, как кристально чистые линзы телескопа позволяют нам видеть объекты, находящиеся вне поля нашего зрения, трансцендентное наследие сампрадайи привносится в наше сознание посредством преемственности чистых представителей ачарья-парампары. Покрытые сажей или пылью линзы здесь не помогут. Быть прозрачной средой означает позволять другим четко воспринимать нисходящий свет бхагавата-сиддханты, на собственном примере применяя чистые принципы бхагавата-дхармы (согласно самбандха-абхидейя-проайоджана-вичару), основываясь на свидетельствах шастр и личных достижениях. Ачарья в линии Гаудий – это тот, кто полностью находится в сознании Кришны, кто чистым образом проповедует путь беспримесной преданности (выраженной как внешне, так и внутренне), посредством личного принятия и практической демонстрации беспримесных, безусловных любовных идеалов преданности, свойственных Враджаваси. Является ли в этот мир нитья-сиддха, чтобы занять положение ачарьи, или же садхана-сиддха, достигший совершенства в прошлой жизни, по воле Господа опять принимает рождение в этой вселенной, чтобы стать ачарьей и служить сампрадайе, или же одна или несколько личностей в этой жизни развиваются духовно настолько, что становятся способными являть собственным примером принципы враджа-према-дхармы на благо окружающих, в любом из этих случаев понятие ачарьи не имеет ничего общего с организационной бюрократией. И речи быть не может об организационной бюрократии. Гуру-бюрократ не имеет ничего общего с принципами сампрадайи. Бюрократия не указывает ни на чистоту, ни на высокоразвитое сознание Кришны. Все дело в чистоте. И там, где присутствует чистота наряду с развитой, основанной на сиддханте беспримесной преданностью, пронизанной рагой, бюрократия не властна, и только там можно надеяться увидеть истинный поток сампрадайи.

Недостаточно просто искусным образом занимать невежественных неофитов подготовительной полурелигиозной деятельностью ради их очищения. Недостаточно внешне радеть за строгие примитивные принципы преданности вайдхи; само по себе это не дает квалификации называться ачарьей в истинном смысле. Безусловно, задача истинного бхагавата-ачарьи заключается в том, чтобы постепенно поднимать двуногих животных до разумного подобия религиозной жизни, но его ответственность не кончается на установлении полурелигиозных и обязательных для выполнения ограничений в преданном служении, основанных на внешней стереотипной религиозной формуле. Ачарья обязан быть способным по-настоящему возвышать ученика до уровня спонтанного рага-майи совершенства преданности. Сам по себе он также должен являть пример совершенства в беспримесной преданности, фактически являясь живым доказательством того, что процесс рупануга-бхаджана по-настоящему работает, что божественное сознание практическим образом достижимо. Учитель родного языка обучает своих подопечных не только алфавиту. Также он дает произношение, грамматику, стиль, и т. д. Подобно этому, истинный представитель сампрадайи должен быть способен предложить глубокие наставления, которые помогут двигаться дальше наиболее преуспевшим ученикам. Ученик вряд ли бы мог надеяться достичь уровня пара-бхакти ради обретения высочайшей цели жизни под неумелым руководством неофита. Скорость духовного прогресса ученика — дело сугубо индивидуальное, зависящее от уже ранее существующих и приобретенных в настоящее время типов и уровней шраддхи. Истинный ачарья не станет мешать развитию способного ученика, требуя от него бесприкословного следования регулирующим принципам вайдхи-садханы. При всем уважении, вайдхи-бхакти, существенным образом подавляемое и ограничиваемое айшварья гьяной (знанием о величии Кришны) и навязанное предписаниями шастр в сочетании с доводами, анализом, мышлением и определениями, не является настоящим бхакти. Это не пара-бхакти, или кевала-бхакти в истинном смысле. До тех пор, пока человек не находится на уровне пара-бхакти, его преданность гуру и Кришне нельзя считать настоящей. Вайдхи-бхакти всего лишь является преддверием истинного бхакти. Эта садхана для начинающих предназначена для того, чтобы помочь каништха-адхикари ступить на путь преданности. Неверно считать, что мы должны просто оставаться на уровне пракрита в качестве пожизненных каништха-адхикари, не лелея в сердце высокие и чистые идеи преданности. Бхакти, отличительной особенностью которого является безусловное желание доставить удовольствие Кришне, желание просто любить Его, потому что Он столь безгранично прекрасен, просто потому, что Он – это Он, самый замечательный на свете, независимо от того, является ли Он Верховной Личностью Бога или нет, на самом деле и является истинным бхакти. Истинное бхакти, пара бхакти есть не что иное, как спонтанная преданность (рага-майи), и рагануга садхана бхакти является необходимым ключом к двери спонтанных реализаций рага майи.

Истинным бхакти наделен лишь чистый рага-бхакта. Любое выражение преданности гуру и Кришне, в основе которого не лежит рага, не может быть признано подлинным, потому что преданность, на которой основывается это выражение, не является преданностью как таковой. Эта преданность закована в тиски страха, она имеет мало общего с естественным, спонтанным влечением сердца к сокровенному служению Кришне. Ачарья может смиренно и терпеливо принимать довольно искренние, но по-детски сентиментальные прославления ученика-неофита лишь ради того, чтобы вдохновить такого ученика на дальнейшее продвижение по пути преданности. Более того, новичок, мыслящий себя сокровенным спутником ачарьи, может естественным образом возгордиться, с грустью вспоминая былые отношения, которые были между ними, настолько, насколько неофиту позволяет его искаженное восприятие реальности. Но до тех пор, пока человек полностью не осознает своих высочайших вечных отношений (рага-майи отношений) с сат-гуру, согласно нитья-дхарме души как вечного жителя Враджа-дхамы, любые попытки заявить о преданности ачарье, попытки оценить личность ачарьи, ачарья-парампару или наследие сампрадайи ачарьи, должны считаться довольно незначительными, пустыми и поверхностными. А раз так, то помимо чистого преданного, утвержденного на уровне пара-бхакти или подлинной, спонтанной преданности рага-майи (?), никто не может быть признан совершенным, сведующим в сиддханте, истинным представителем рупануга-сампрадайи. Тщательное следование принципам вайдхи-бхакти составляет лишь небольшой раздел всего учения Шри Чайтаньи. Если человек не стремится встать на путь истинной преданности, рага-бхакти, и если в процессе проповеди он намеренно не прикладывает усилий к побуждению людей вокруг себя возвыситься над стадией каништха-адхикари, обрести квалификацию стать на путь рага-бхакти, то и речи быть не может о том, что такой человек по-настоящему представляет принципы и идеи Гаудия сампрадайи. Для того, чтобы быть истинными представителем Гаудия сампрадайи, согласно принципам рупануга-дхармы, человек должен, посредством внимательного слушания о враджа-лилах Кришны и других подобных тем, со стадии шравана-даши, для начала сам привлечься сладчайшей перспективой осознания собственных сокровенных отношений с Кришной. Затем, с великой жаждой, энтузиазмом, твердой убежденностью и устремленностью, человек должен, следуя собственной склонности к одной из основных враджа-бхав, возвыситься над обусловленным, зависящим от видхи предписаний уровнем каништха-адхикары и обрести квалификацию следовать принципам рагануга-садхана-бхакти начиная с уровня принятия (варана-даса) в мадхьяма-адхикаре. Серьезно практикуя, а именно внимательно слушая, воспевая и постоянно памятуя об именах, формах, качествах и играх Радхи и Кришны, человек, несомненно, обретет соответствующую рага-майи-бхаву в качестве своей садхьи. Далее, будучи маха-бхагаватой, достигнув вершин самоосознания и обретя желанный плод спонтанной любовной преданности, основанной на раге или влечении к красоте и сладости Кришны в Его любовных отношениях с Враджаваси, человек способен могущественным образом распространять бхагавата-сиддханту и по-настоящему побуждать удачливых обусловленных душ оставить все дела и посвятить себя любовному служению лотосным стопам Радхи и Кришны по причине привлекательности враджа-лил и высочайшей природы принципов надмирной раги. Не говоря уже об истинной цели различных прославленных организаций, основанных от имени Гаудия сампрадайи, в высшем смысле само материальное творение тоже является организацией, созданной лишь для того, чтобы прямо или косвенно облегчить нескольким удачливым душам высочайшее достижение враджа-лил. Проповедовать о славе рага-марга-бхакти, пути враджа-бхакти-бхаджана в этом мире, означает увенчивать успехом цель всего творения.

 

Если неофиты не в состоянии оценить по достоинству элементарный пример сострадания к другим, явленный в волнениях Прахлада Махараджа о судьбе горемык этого мира, как же им тогда пытаться измерить глубину океана сострадания, которое присутствует в надмирной любви великих према-бхакт высочайшей обители Враджа? Может ли первоклассник понять примеры по тригонометрии и исчислению? Новичкам, которые помнят свои леденящие кровь страдания в материальном мире, необходимы примеры проявления сострадания, внешне направленного к обители, которую они могут увидеть и осознать. Тогда они смогли бы постепенно прийти к осознанию и служению высочайшему, внутреннему аспекту того же самого принципа, просто подойдя к нему с платформы достаточного очищения. Это является неотъемлемой частью нашей практики. В этом смысле, для новичка, осознанное погружение во внешнюю проповедническую миссию Господа, регулируемую правилами и предписаниями, действительно может служить предпосылкой к будущему глубокому внутреннему бхаджану. Если же преданный так и не удосужился подойти к осознанному взращиванию внутренней рагануга-бхавы, то проповедь сознания Кришны остается лишь внешней деятельностью, что-то вроде пускания пыли в глаза во имя распространения сознания Кришны. Натянутая улыбка санкиртаны может принести временные плоды и вызвать незамедлительную положительную реакцию от доверчивой, добродушной публики, но до тех пор, пока преданный не стал по-настоящему блаженным, достигнув ананды на ступени апана-даши, переживая опыт своей изначальной стхаи-бхавы как результат духовного транса (самадхи), его показная проповедь не будет ни действенно пробуждать ручи в сердцах людей, необходимого для выполнения долгосрочного служения в чистой преданности на духовной основе, ни способствовать углублению самого проповедника в беспримесные настроения Враджи.

Часто можно услышать пламенные речи о том, что “выше желания жить во Вриндаване для своего собственного блага, является стремление покинуть Вриндаван ради блага других”, и соответствующий вывод “А раз так, то убирайся из Вриндавана и прррооповедуууй!..дуй!..дуй!..дуй!..дуй!” Поместив лотосные стопы моего духовного учителя на свою склоненную голову, я осмелюсь предложить несколько собственных соображений по этому поводу. Любому трезво мыслящему преданному должно быть ясно, что наставления ачарьи по этому вопросу имеют своей целью не столько убедить человека отвергнуть “насиженное местечко” во Вриндаване, сколько отвергнуть своекорыстие в обретении собственного блага (материального или духовного), отрицая практическое взращивание в высшей степени сострадательного настроения ади-враджаваси, сутью которого является желание помогать другим становиться духовно возвышенными. Опять же, мы рассматриваем само отношение, сознание, а не конкретное действие. Потому что служение с целью даровать благо другим, основано на более возвышенном бескорыстном умонастроении, чем просто выполнение преданного служения ради собственной выгоды, и первое, независимо от того, выполняется ли в дхаме или за ее пределами, находится на более высокой платформе. Стоит вспомнить, что наш гуру-махараджа, Шрила А. Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада, уехал из Вриндавана на благо людей западного мира в качестве полностью осознавшего себя духовного учителя, прожив перед этим, по меньшей мере, девять подготовительных лет во Вриндаване. И уехал он отнюдь не как блеклый неудачник-неофит, поверхностно воспринимающий себя проповедником, едва ли действительно при этом обладая сознанием высокого уровня, при помощи которого, божественным откровением, ему было бы доступно знание о собственной могущественной враджа-сварупе. По большей степени, все эти годы можно видеть, что многие, многие преданные разных укладов, по различным причинам, стремятся покинуть, нет, даже сбежать из Вриндавана, не для того, чтобы могущественно проповедовать сознание Кришны по всему миру, а просто ради удовлетворения собственных многообразных материальных нужд. Мне не хотелось бы слишком уж погружаться в эту тему, иначе объем этой книги неизбежно увеличится. Достаточно просто сказать, что если человек сохраняет и лелеет различные грубые и тонкие материальные привязанности, он однозначно будет лишен настоящего внутреннего опыта дхамы, даже живя в ней. Не очень ли самонадеянно ожидать, что подобие преданного, который неспособен произнести чистое Святое Имя, может быть пригодным для того, чтобы создать нечто большее, чем просто подобие атмосферы Вриндавана где-либо за пределами дхамы? Летать и летать вокруг и вокруг и вокруг земного шара под предлогом якобы проповеди сознания Кришны или (недо)управления делами организации само по себе не обязательно относится к категории “ради блага других”, так же, как и жить во Вриндаване не обязательно означает “ради собственных корыстных интересов”. Нигде не говорится о том, что нельзя жить во Вриндаване ради блага других. На самом деле, настоящая жизнь во Вриндаване, явленная на примере Шести Госвами Вриндавана, означает добровольное принятие суровых аскез в преданном служении ради блага других.

Шастры говорят, что пятьдесят процентов духовных заслуг ученика автоматически переходят на счет гуру, даже и без сознательного предложения со стороны ученика. Если же ученик осознанно жертвует свои заслуги духовному учителю, оба ученик и гуру обретают стократно увеличенный плод предлагаемых аскез в преданности. Величайшим достижением гуру являются серьезные, трудолюбивые, готовые жертвовать собой ученики, идущие по стопам Рупы и Санатаны, которые открывают славу Вриндавана всему миру, находясь в трансцендентной обители Вриндавана или Шри Дхамы Майяпура, где результат такой благотворительной проповеднической работы в тысячу раз превосходит результат, достигнутый подобной же проповедью где-либо в другом месте – на благо и дарителей, и получателей милости. Да, следует признать, что выше того, чтобы жить во Вриндаване ради собственного блага, является желание покинуть Вриндаван ради блага других, но кто говорит, что жизнь во Вриндаване предназначена для собственной выгоды? Гопы и гопи Кришны, чьи безукоризненно бескорыстные настроения преданности мы должны принять глубоко в сердце, и на миг не думают о собственном благе. Их единственным желанием является жертвовать собой ради служения другим – служения Кришне, служения Радхе, служения Ее подругам и служанкам, и служения Нанде и Яшоде, Балараме, Шридхаме и Субале, Рактаке и Патраке, и остальным. Они нисходят в этот мир, чтобы принести величайшее благо другим, великодушно привлекая обусловленные души к красоте и сладости их сокровенных, высочайших настроений любовного служения, обладающих качеством пара-упакара, существующих во Враджа-лиле. Они не скупцы, равно как и не являются скупцами их истинные представители, идущие в ученической преемственности.

Простая правда заключается в том, что достижение высочайших, жертвенных настроений Враджаваси, независимо от того, осуществляется ли оно в пределах или за физически проявленными границами Враджа-мандалы, требует глубокого впитывания их непревзойденной, дарующей высочайшее благо, позиции любовной преданности. Практическое внутреннее становление духа этого глубокого деликатного настроения в преданности обязательно предусматривает громкую санкиртану Святых имен Кришны. И в самом деле, благоприятное участие в проповеднической миссии ачарьи где-либо в мире, несомненно, может помочь преданному в развитии сокровенных бхав Вриндавана, если это участие осуществляется в должном понимании внутренней сути внешнего проповеднического принципа, пропитанной настроениями Враджи. Все же, нет абсолютно ничего крамольного в том, чтобы следовать совету Шрилы Рупы Госвами, который он дает в Бхакти-расамрита-синдху – “Если есть возможность физически поселиться во Вриндаване, человеку стоит сделать это. ” Так как любое преданное служение, осуществляемое во Вриндаване, приносит тысячекратно умноженный результат, один год такого служения дал бы результат такого же служения, осуществляемого где-либо в другом месте в течение тысячи лет. И так, если считать средней продолжительностью жизни восемьдесят лет, тогда один год чистого преданного служения, проникнутого настроением пара-упакара, осуществляемого в дхаме, приравнивается к более чем двенадцати жизням такого же преданного служения, проникнутого духом пара-упакара, но где-либо в другом месте. Таково невероятное могущество этой в высшей степени святой земли Бхаума Вриндавана, что подтверждено высказываниями Гаудия ачарьев, в частности нашим Шрилой Прабхупадой. Практиковать всевозможные виды благоприятного внутреннего и внешнего преданного служения на благо других, физически поселившись во Вриндаване, это лучший способ на практике постичь суть бескорыстного служения враджаваси. Это лучший способ ускорить собственный прогресс осознания сияющей, пара-упакара, природы своей стхаи-бхавы как вечного обитателя Враджа. Это лучший способ ускорить собственный прогресс в накоплении огромного количества милости “крита-пунья-пуньях” на собственном трансцендентном банковском счету, которая просто необходима для того, чтобы получить непосредственный доступ к бхаума-лилам Кришны в сиддха-дехе. Это лучший способ ускорить собственный прогресс в обретении внутренней квалификации, необходимой для того, чтобы по-настоящему проповедовать с платформы высочайшего совершенства. Если по каким либо причинам человек не может воспользоваться этой великолепной духовной возможностью, проявленной на Земле по милости Господа Кришны и Его чистых преданных, тогда, принимая прибежище Святого Имени, участвуя в Движении Санкиртаны Господа Чайтаньи где бы он ни находился, человек должен стараться развивать чувство разлуки с Вриндаваном, основанное на сильнейшем желании навечно поселиться там. Крипа кори’ коро таре вриндавана-васи. И тогда такой человек тоже может постепенно развить чистейшую, проникнутую настроением пара-упакара природу истинного враджа-васи по божественной милости Гуру и Гауранги.

Хари-нама-санкиртана, так же, как и ее продолжение в форме трансцендентного распространения книг (брихат-бхагавата-киртана), со всей искренностью совершаемая исключительно ради удовлетворения Господа, естественным и легким образом способна извлечь из сердца серьезного, глубоко мыслящего преданного яркое, неизгладимое впечатление того, что душа в своем непроявленном, изначальном положении является стри. Таким образом, человек обретает понимание истинного положения души как составной части совершенного плана любовных игр Шримати Радхики. Стри, женское начало, относится к принципу увеличения. Когда принцип стри искаженно отражается в этом иллюзорном материальном измерении, где так называемые мужчины и женщины сбиты с толку и развращены ложным мужским эгоизмом (пуруша-абхиманом), претящим истинному характеру души, этот принцип проявляется в увеличении мирских отвратительных, эгоцентричных “наслаждений”. Однако чистый духовный аспект того же принципа стри различным образом присутствует во всех изначальных расах — дасье, сакхье, ватсалье и мадхурье. И это прямо пропорционально степени того, насколько преданному удается оставить мужское сознание из уважения к настроению усиленного, беспримесного, бескорыстного служения, вплоть до уровня паракийя-бхавы, где динамика стри выражает свою максимальную привлекательность. Служа увеличению наслаждения Господа, трансцендентные подруги (стри) Кришны намеренным образом опутывают Его сетью любовных взаимоотношений на духовной основе. Радха, адья-шакти Господа Кришны, известна как мула-пракрити, изначальный корень всех разновидностей пракрити, которая обладает женской природой и онтологически является объектом наслаждения Абсолюта. Бесконечно малая джива (пара-пракрити), которая наделена духовным качеством стри, но лишь в малой доле, создана для того, чтобы скромно посодействовать увеличению удовольствия изначального наслаждающегося, Шри Кришны. Трансцендентное качество стри, присущее чистой душе, проявляет себя во всем великолепии, когда подчиненная “она” действует ради осуществления целей верховной владычицы стри, Шри Радхи, прямо или косвенно служа увеличению наслаждения Господа. Санкиртана Святых имен, форм, качеств и игр Радхи-Кришны, осуществляемая с чистым сердцем, дает серьезному преданному ощутимый опыт того, что же это такое, служить подобным образом Господу, потому что помимо того, что, воспевая, преданный лично доставляет удовольствие Господу, он также естественным образом расширяет круг наслаждения Кришны, побуждая мириады душ служить Ему для Его удовлетворения. Таким образом, совершая санкиртана-ягью, человек получает научное понимание сути своей внутренней природы стри, которая непременно находит свое высшее превосходное выражение в качестве последователя (последовательницы) игривых пастушек Враджа. Итак, следует четко понять, что шуддха-нама-санкиртана и совершенство сознания Кришны, идут рука об руку, увеличивая враджа-према-бхакти-расу.

Исполнение юга-дхарма-хари-нама-санкиртаны, побуждаемое страстным стремлением обрести враджа-прему, могущественным образом увеличивает шансы преданного на обретение трансцендентного любовного служения нитья-лилам Радхи и Кришны. Такая санкиртана, совершаемая с медитацией на обретение мадхурья-бхав Враджаваси согласно собственному вкусу (сва-ручи), будет признана ниджа-абхишта-бхава-самбандхи (связанной с желанной стхаи-бхавой или экстатичным любовным настроением враджа гопи или гопы, и т. д.). Действия преданного могут попадать под категорию вайдхи-бхакти не только на основании того, что физические чувства садхака-дехи внешне заняты деятельностью преданного служения. На самом деле решающим фактором, определяющим статус чьих-либо действий, является внутренняя погруженность, мотив деятельности. Когда лобха или жадное стремление достижения настроений Вриндавана является истинной мотивацией, с которой совершаются санкиртана Святых Имен и распространение книг, которые осуществляются как ягья ради удовлетворения Господа Чайтаньи, то оба они прекращают быть обязанностями вайдхики. Напротив, они восходят на путь спонтанного любовного служения и становятся могущественными составляющими рага-бхаджана, соединяя кажущуюся брешь между внешним и внутренним. При таком положении дел, не будет лишним еще раз повторить, что, строго говоря, единственной целью бхагавата марга является взращивание рагануга-бхавы.

Относясь с почтением к обсуждаемому, преданному надлежит усвоить, что внутреннее осознание своей вечной духовной формы (враджа-сварупы), достигнутое практикой антарага-бхакти-бхаджана или по милости, или же при помощи обоих, безмерно усилило бы способность и пригодность преданного к проповеди. Таким образом, твердому в своих поисках чистосердечному искателю истины не стоит пренебрегать знанием о внутренней связи санкиртаны и антаранга-враджа-бхакти-бхаджана. В этот Век, санкиртана-ягья является жизненной силой священного антаранга-бхаджана; и соответственно, блаженный антаранга-враджа-бхакти-бхаджан является основной движущей силой в высшей степени могущественной санкиртаны.

Мои обожаемые милостивые Радха-Шйамасундара! Пусть же широко мыслящие, непредвзято настроенные души еще ближе к сердцу примут эти рассуждения, которые преисполнены глубокой заботы о развитии культуры антаранга бхакти в жизнях Ваших преданных, всецело отдавших себя делу санкиртаны. Пожалуйста, позвольте таким глубоким, мягкосердечным искателям истины, которые терпеливо читают или слушают эти многословные изречения, в скором времени достичь высочайшего счастья (парамананды) в спонтанном любовном служении Вашим лотосным стопам так, как подсказывает им сердце.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Third Heartfelt Effusion

 

 

Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare

 

My dear Lordships Śrī Śrī Rādhā-Śyāmasundara! Crying at the lotus feet of Śrī Guru, one very fallen and destitute soul humbly offers to You the following unrestrained stream of prayerful outpourings for Your kind and considerate audience.

He Rādhe Śyāma! When, by a flood of unprecedented tenderheartedness, will the cowherd girls of Vṛndāvana bestow upon this wretched person the most blessed birth within the cowherd community of Varṣāṇā? When, by the mercy of my beloved guru, will I appear as a resplendently delightful young damsel of Vraja? I will never mature beyond the end of my twelfth year and will remain ever intoxicated with luscious freshly blooming vāma-madhyā love-fascinations. My bewitching spiritually perfect bodily features and transcendental voluptuousness will lay to shameful waste all the most beauteous and supposedly charming frog-like women of the lower, middle, and upper planetary systems of this cosmic creation! By Your beneficent, divine benediction, the lakṣmīs of Vaikuṇṭha, the queens of Dvārakā, the enlightened ladies of Mathurā, and even the sakhīs of Vraja-dhāma will highly esteem the irresistible prepossessing pulchritude of my person! My transcendental slender-waisted, nicely hipped figure, the color of creamy golden honey tinged with a rosy hue; my sweet face with deeply charming, dark, kajjala-lined doe eyes; my blissfully arched cupid’s bow eyebrows, flawlessly flanking the glowing moon-like tilaka on my forehead and circumscribed with captivating kastūrī gopī-dots; my elegantly raised nose adorned with a chained, honey-pearl nose ring; my luxuriantly soft and smooth rosy cheeks and rapturously sportive, glistening honey-moonbeam playfully smiling cherry lips; my jasmine-entwined, long braided locks of glossy, dark bluish-black softly curling hair, bedecked with clusters of campaka flowers and falling nearly to my feet; my deep crimson, splendidly embroidered, silk-satin cholī, bountifully brimming with newly blooming adolescent grace; my iridescent indigo skirt and scarlet diaphanous veil, embellished with ornately embroidered alternating Rādhā-golden and Śyāma-bluish lotuses, which I received from the lotus-bud hands of my tenderhearted mistress, Śrīmatī Anaṅga Mañjarī; and the matchless supra-celestial, sparkling sapphire-studded, golden earrings, maṅgtika, necklaces, armlets, chiming bracelets, finger rings, waist-bells, delicately jingling nūpura ankle-bells, and toe rings, adorning my graceful limbs; my everything: my heart, my mind, my words and deeds, and my entire existence – all this and everything else about me will be ever absorbed in the mercy-mellows of our eternal reciprocal loving intimacy. Indeed, by the interceding, pity-laden appeal of my beloved guru, Your very acceptance of my heartfelt supranatural amorous aspirations and Your mercy glances of profuse grace upon my humble existence will render the entire cosmos along with the powerful controllers of the fourteen worlds utterly subservient to me!

To augment the nuances of paramour love, unlimitedly gracious Pūrṇamāsī-devī will arrange for my marriage to an overconfident, dunderheaded cowherd boy from the village of Yāvaṭa. Though outwardly feigning fidelity toward him, I will not be the least interested in keeping his company and will never ever allow him to defile me or, for that matter, so much as even touch a hair on my delicate body, which I will have dedicated exclusively for the prema-sevās of Your pleasure pastimes. While speaking deceptively charming candy-coated blather, I will cheat him and my in-laws at every opportunity, to escape the dungeon of household duties and flee into the forest to faithfully serve Your nectarous nikuñja-līlās.

Having been magnetically drawn by the captivating song of the flute, I, deeply immersed in parakīya-bhāva, will eternally reside by the beautiful banks of Rādhā-kuṇḍa within the skillfully secluded, idyllic, mind-alluring, bliss-pervaded Vaṁśīvadadānandada Kuñja near the northern ghāṭa in the enchanting grove of Śrīmatī Lalitā Devī. My ornately filigreed golden entrance-gate arbor, lusciously entwined with vine-clusters of intoxicatingly fragrant mālatī, juhī, and mādhavī flowers, frequently attended by swarms of intoxicated buzzing bumblebees and butterflies; my splendidly inviting, personally landscaped love-bower, bordered by luxuriant, consecutively coupled, multicolored, sparkling gemstone-like kalpa-vṛkṣa trees and spiraling kalpa-vallī creepers, concertedly bearing six-seasonal sweet and fragrant fruits and flowers of all description; my enchanting winding garden walkways, glowingly paved with intricately picturesque emerald, ruby, lapis lazuli, crystal, honey-golden onyx, and moonstone mosaics of elaborate supra-celestial leaf, fruit, and flower designs, flanked by thick moss, ferns, and varieties of lush, sweet-scented flower bearing verdure; the adjoining intermittently situated, divinely engraved, tastefully gem-bedecked, comfortably cushioned golden bliss-benches beneath the beautifully bending bows of over-laden kadamba, campaka, bakula, aśoka, pārijāta, rādhā-chori, kṛṣṇa-chori, and lovely land lotus trees, graced with adjacent meticulously sculptured elegant crystal swans, magnificent emerald and sapphire peacocks, and unblemished translucent marble supra-delightful, rapturously poised, flirtatiously dancing love-maidens; my privately placed, splendidly domed, black-and-gold onyx garden gazebos, beautified with many flower-creeper-embraced, festively festooned, exquisitely carved ivory-inlaid pillars and arches and replete with varieties of irresistibly engaging pleasure accoutrements such as large and small, multi-colored, super-soft silken pillows, firm, satin-covered love-bolsters, elegantly carved golden pitchers and goblets for supplying refreshing, cool water and ambrosial nectar drinks, as well as jeweled pān boxes and moonstone-studded golden spittoons, plus camara whisks and large hand-held peacock fans for creating cooling and festive breezes; my indescribably sweet and attractive, immaculately sculpted cintāmaṇi crystalline kuñja love-cottage, intimately nestled amidst maze-like, consummately love-inspiring forest-flower-laden courtyards, intriguingly arranged rock gardens, exotic flower gardens, blissful tulasī groves, and charming, sweet-scented vineyards continually filled with the symphonic twittering, warbling, cooing, passionate crying, and sweet-talking of many varieties of parrots, mynahs, peacocks, swans, cranes, gulls, doves, pigeons, sparrows, and finches always ecstatically responding to my love-lorn constant singing of Your Holy Names – He Rādhe Śyāma, the splendor of my personal abode cannot be suitably described by a mere string of words. When, in the course of Your never-ending love escapades, will You, by Your unlimited kindness, periodically come to see my exquisitely enchanting private vilāsa-kuñja as one of Your favorite secret pastime paradises?

He Rādhe Śyāma! When, mercifully coming to grace my delightful love-bower, along with Your dearmost beloved Śrīmatī Anaṅga Mañjarī, who is the goddess of my very life, will the two of You simultaneously, from both sides, embrace me and kiss my cheeks, knowing me and my everything to be Your very own?

He Rādhe Śyāma! When will I be invited into the services of Your eternal eightfold daily pastimes within the all-blissful love-groves of Śrī Vṛndāvana? I will ever-attentively in every way selflessly serve to augment Your absolute delight. Sometimes I will sweep Your pastime-cottage with my long curly locks of hair. Sometimes I will massage Your exquisitely beautiful limbs with fragrant oils, bathe You, dress You in splendid garments, and decorate You with incomparably charming flower ornaments made by me and one or two of my friends, just to see them become mercilessly mutilated by Your reckless ravaging love play. Sometimes I will gently wave a fan of peacock feathers to remove the drops of perspiration produced from the heat of Your heart’s passion for each other. Sometimes I will blissfully offer You varieties of intoxicating honey wine to initiate the jubilation of a million cupids. You will reciprocate by forcibly inducing me to drink as well, after which I will not be able to clearly articulate what Cupid did or did not do to me to enhance the munificent expansion of Your pleasure pastimes. And sometimes, when You are in the mood, You will ask me, Your unworthy maidservant, to sweetly sing from the core of my heart, while playing the svara-maṇḍalikā-vīṇā in rāgas appropriate to Your delightful bhāvas, which naturally accommodate my own desired mood of ever-loving availability.

O He Rādhe! When, in Your assembly of sakhīs, will I get the chance to see, with my own blooming eyes, incomparably lovely Lalitā Sundarī forcing her way between me and Lord Śyāma while endlessly rebuking Him with the most outrageous, audaciously sarcastic criticisms to prevent Him from capriciously ripping at my upper garments? When will I, my glistening honey-sweet lips slightly smiling, relish, with a love-laden sidelong glance the nectar of His ambrosial, crestfallen face at that time?

And when, in Your smiling presence, by Your incomprehensible kindness, will I ever whisper into His ear, “I love You too!” as Your enchanted, whimsical Śyāma, knowing me to be Yours, passionately embraces me to His heart?

When will I become so blessed as to be in Your company when Your lover prankishly accosts You along a narrow footpath, demanding amorous favors as an excise for Your invaluable loads of carefully concealed bodily beauty?

When, as clouds rumble in the sky, will I, hiding my blissful smile behind the corner of my veil, apprehensively witness the witty way the unreliable Śyāma boatman entreats You to step into His old dilapidated boat on the banks of Mānasa-gaṅgā at the foot of Govardhana Hill? What uncommon price will the uncommon lecherous gardener demand of me as payment for even the least of His uncommon tree-grown pearls? O Rādhike! Will that day soon come when I will delightfully embrace the moods of the sakhīs, who, with clever insistence, forcibly assert Your rulership over the forest of Vṛndā as Your messengers remonstratively demand, at Your behest, a tax on all the produce from Śyāma’s newly harvested astonishing garden-crop of pearls?

He Gāndharvike! When will I personally witness Śyāma’s indescribably sweet masquerade as Your new sakhī, His disguise as a young female snake charmer, His bold intrigue as a distressed demigoddess, His impersonation of Your foolish husband, His emergence as a wild, ferocious beast along the forest path, and His many other guises all donned when circumstantially needed to access Your loving embrace?

When will a certain inconsolable maidservant become happy upon seeing You accept the dress and appearance of Subāla Sakhā to escape Mother Jaṭilā’s vigilance? My heart will ever revel in the ecstasy of these pastimes.

He Vrajādhipe Śrī Rādhike! The ambrosial pastimes of Your two delicate lotus feet are an ever-enchanting limitless mercy ocean of sweetness! In this world, the perfected antaraṅga-bhaktas standing at its shore are sprinkled with a few mist-drops of the nectar spray from the crashing waves of that ocean. I, fortunately encountering the seaside-breezes coming through the merciful lotus mouths of my beloved guru and all the eminent ācāryas in disciplic succession, have now become maddened by the mere scent of that ocean’s proximity. Not caring for the opinion of others and firmly disallowing anyone or anything to come between me and my ultimate attainment, I, though blinded by tears of intense simultaneous hope and desperation, nevertheless hasten to get a glimpse of that ocean of premāmṛta.

He Prāṇeśvarī Rādhe! When oh when will I, with a purest heart, be privileged to selflessly and most intimately serve Your wonderfully enchanting rāsa dance pastimes in the company of Your beautiful sakhīs and most enchanting kiṅkarīs? Sometimes I will play on the vīṇā, sometimes I will flutter on the flute, and sometimes I will delightfully sing on the fifth note while blissfully reciprocating Your beaming smiles. Sometimes I will clap my hands or chime the karatālas in time with the various rhythmic drums that serve to set the pace. Sometimes, when Your unlimitedly charming younger sister will, on Your indication, prankishly pull frantically protesting me by the hands into the circle of twirling gopīs to dance by her side, You will make Your ever devoted Śyāma dance with each of us in turn! When He catches hold of my hands, spins me around, and embraces me by the neck, maddening me with the intoxicating aroma of His avid cupidity for the nectar lips of Your loyal, unalloyed maidservants, at once my tongue will desire to become hundreds of tongues with which to taste the honeydew sweetness of His kisses! My jubilant nose will desire to become thousands of noses with which to relish the ambrosial fragrance of His arms! My eyes will want to become millions of minnows to swim in the nectar ocean of His unfathomable handsomeness! My ears will wish to become billions of goblets with which to quaff the elixir of His fearlessly forward, flirtatious flattery! My two virtuous, budding raised breasts will shamelessly yearn to become a host of freshly blossomed saffron-pollen-besprinkled, honey-laden golden lotus flowers to enrapture His intoxicated-bumblebee-like heroically roaming eyes! My hands will want to expand by the trillions to check His persistent whimsical pinching! My horripilating thighs will urgently require quadrillions of empathetic reinforcements to sustain my all-but-swooning everything! And my mesmerized mind, intelligence, happy heart, and soul will ever remember, honor, and favorably serve, for Your exclusive satisfaction, the shoreless mercy-ocean of the peerless pastimes of Your tender lotus feet!

Dearest Śrīmatī Rādhārāṇī! When, at the end of Your nocturnal love festival, as I serve to satisfy You with extraordinarily delicious, aromatic pān, will You and Your sweet-hearted Śyāma whisper about me into each other’s ears, knowing the treasures of Your lotus feet to be the most cherished hope of my heart?

He Rādhe! When, having awakened from this dreamlike conditional material existence, the miserable affectation of male egoism long forgotten, will I find myself automatically rising to smilingly muse upon Your Śyāmasundara’s distinctive love marks on my person, still bleary-eyed and languid with fatigue from the previous night’s rāsa festival? Bewildered by a mixture of lingering loving sentiments, feelings of eternal gratitude, and a stirring awareness of the urgency of my impending morning services, I will happily enter Your kuñja wind-palace with a few of my friends to behold the boundless beauty of Your tightly embracing dark and fair sleepy forms.

When will You, hearing our softly arriving tinkling anklets amid the sweet early morning warbling, cooing, and twittering of Vṛndā’s waking chorus of many kinds of love-filled birds, my arrival gradually dawning upon Your still drowsy, half-open eyes, sweetly request of me just a few minutes more, anticipating the imminent distress of Your lover’s pangs of separation? Then and there I will worship you with an ārātrika of ten million glowing smiles!

As the starry firmament slowly fades into the emergence of a new day, I, stealthily returning unnoticed to my in-laws’ home, will burn with an overwhelming desire to constantly serve You in a myriad of ways throughout the day and night.

In no time, I will quickly come to assist Your morning bathing and dressing and help adorn your delicate limbs with what I know to be Your favorite, exquisitely fashioned, dazzling sapphire-spangled golden ornaments. After massaging Your delightful figure with exceptionally fragrant seasonal oils and

helping to blissfully shower You with an abundance of refreshing flower-scented water, I will remove Your thin white bathing garment, carefully pat You dry with a luxuriant, soft silk towel, and, at Lalitā-sakhī’s behest, gift You with new lavishly lacey undergarments lovingly made by me. I will then carefully dry and comb your long curly tresses and, in the dressing room, as my friends help to tie Your sarī, I will, on the pretext of fastening Your jeweled ankle-bells, placing my head beneath Your skirt where no one can notice me secretly kissing the tips of Your sweet and delicate toes, offer my life’s breath a million times over in the dust of Your lotus feet. With a happy heart, I will loosely place above Your incomparably gorgeous, shapely buttocks, which captivate the unruly eyes of Your beloved Śyāmasundara, a sweetly tinkling crystal-belled kiṅkiṇī belt. As my priya-sakhīs, upon my request, place sparkling toe-rings on Your toes, jeweled rings on Your fingers, and many thin, delicately chiming alternating gold and sapphire bracelets on Your wrists, I will adorn Your lovely, pure, plump breasts with heavenly, fragrant kuṅkuma and dexterously paint upon them varieties of mind-alluring pictures with kastūrī musk. I will place around Your beautiful neck delightful pearl necklaces, a guñjā-mālā, a fine and most meritorious garland of tulasī leaves, and aromatic garlands of bela and campaka flowers, all simply to mesmerize the already enamored heart of beloved Śyāma! I will intertwine Your beautiful serpent-like braid with supra-celestial bakula and jasmine strands bearing divine redolence known only to the transcendental forest of Vṛndāvana, and, with a smirky smile, I will intermittently place, wherever possible, the plumes of a peacock, knowing Your mind to be intently absorbed in happy thoughts of Śyāma’s embrace.

He Rādhe! Knowing me to be well attuned to the inner ways of Your heart of hearts, You will tenderheartedly beam at me with the sweetest radiance. The sight of this will bring rippling waves of delightful moonbeam smiles to my priya-sakhīs’ moon-like faces! When I hold before You a glistening sapphire-framed, highly polished golden mirror, You will see how I so perfectly decorated Your charmingly lovely, rosy-cheeked honey-face with an exquisite honey-pearl nose-ring, dangling dark-blue crystal earrings, and a kāma-yantra-tilaka. Noticing Your elegant hair part, marked with crimson mind-alluring sindūra pretentiously proclaiming Your faithfulness toward Your so-called husband, You will gently smile, becoming absorbed in the veiled ecstasy of paramour love. With fondness, You will favor how I faultlessly ornamented your crest with an effulgent sapphire-bejeweled candrika along with a nicely placed blue-sapphire maṅgtika, dangling to border Your curly hairline. You will see how I carefully painted indescribably enchanting gopī-dots around the playful cupid’s-bow eyebrows adorning Your limitlessly compassionate kajjala-lined eyes, and how I placed so perfectly a splendid musk-dot on Your sweet chin. All these will have magnificently embellished the inexhaustible loveliness of Your luxuriant, deep-crimson sārī which redoubles Śyāma’s insatiable passion to touch You. Beholding the image of Your own boundless beauty, You will all but swoon, wishing to be at once ravished by the infatuated, reddish lotus-petal eyes of Your dark honeybee-like lover whose supreme honey-love goddess is none other than my limitlessly lovable You! Kundavallī will then arrive with a message from Nandagrāma. At that time I will boisterously encourage You to comply with Mother Yaśodā’s request that You come quickly to cook for Kṛṣṇa. Hiding my smile when You openly rebuke me for so passionately supporting such a potentially scandalous affair within the earshot of Your superiors, I will again and again offer my undying dedication to the service of Your lotus feet!

He Rādhike! When will my most merciful guru-rūpa-sakhī, to whom I evermore owe my everything, invite me to accompany You and Your impassioned sakhīs to the palatial home of Nanda Mahārāja atop lofty Nandīśvara Hill? There, I will help You cook an incredibly sumptuous breakfast love-feast for the pleasure of Śyāmasundara and His cowherd boyfriends. When Mother Yaśodā greets us and requests the kiṅkarīs to go to the bhoga-mandira to make necessary preparations for Your blissful cooking festival, I will build nicely blazing fires of first-class cedar wood and engage a few of my friends in helping to keep them ablaze. Moving like a fire brand, simultaneously cooking many varieties of tasty dishes, You, being too busy, will instruct me to quickly stir the pot of rich, creamy milk so it doesn’t burn. As I am stirring, stirring, and stirring, the milk will suddenly become thick, thicker, and thickest, upon which You will order me to quickly add the pre-measured ground cardamom and rock-candy powder, take the pot off the stove, spread the contents to cool on a marble slab, and roll it all into nectarean, buttery burfi balls. I will all the while marvel as You mercifully integrate Your loving milkmaid into Your loving services to Your very own beloved Śyāma!

He Rādhe! After honey-faced Śyāmasundara returns with His friends from milking the cows and is nicely bathed and dressed, He will blissfully sit amidst all the boys and eat the fabulously fragrant breakfast feast, praising the amazing variety of tasty delicacies. Everyone will float on the waves of ever-hungry Madhumaṅgala’s unlimitedly humorous wit punctuated by the unabashed, intoxicating hāsya-rasa of all the jovial cowherd boys. All the while, Śyāma will search out the glowing golden treasure of Your fairest features through the kitchen window to offer You the nectar of His evocative sidelong glances. At that time I will do everything within my power to mitigate Your acute loving afflictions redoubled by the unfeasibility of intimately meeting with Him in the presence of His mothers and friends, let alone through the kitchen window.

Afterwards, I will relish a little of the ambrosial remnants of His adharāmṛta-prasāda personally given to me by Your own munificent hand. Being especially kind upon me, You will take me with You to the prearranged morning rendezvous with Your beloved Śyāma within a cave on Nandīśvara Hill. When, as I fan the two of You in the wake of Your luscious love play, will I shyly lower my smiling face upon hearing Him curiously ask You, “Who made those nectarean, buttery burfi balls?” To show special causeless mercy upon Your unworthy, insignificant milkmaid, You will silently tell about me to Your Kṛṣṇa with the indications of Your cupid’s bow eyebrows as Your smiling eyes mercifully dance in my direction.

In the late morning, Śyāma will leave His father’s house for cow-herding, along with all of His happy, playful gopa-bālakas. He, in various ways, will politely persuade His anxious parents to desist from following Him to the forest, just to give His bosom buddies the opportunity to freely frolic with Him to their hearts’ content. When will I, greatly anticipating the distresses of Your heart, witness with my own eyes the torment of the whole of Vraja as they tearfully return to their respective homes? I will weep to see You collapse into the arms of Your sakhīs as they mercilessly carry You back to the gloom of Mother Jaṭilā’s jailhouse abode. I will again and again hear You anxiously beg to be born as a bird so that You may freely fly from the confines of household imprisonment to the company of Your beloved Śyāma. Again and again I will hear Your desperate plea to be reborn as a bamboo to get the opportunity to drink the nectar of His honey-moonbeam smiling kissy-lips by becoming His hand-held playful flute. Again and again You will praise the fortune of His shark-shaped earrings that unabashedly kiss His soft, sweetly shining cheeks. Repeatedly engulfed by intense feelings of separation, You will sardonically eulogize Giri Govardhana as hari-dāsa-varya, knowing full well the incomparably superlative satisfaction Śyāma feels by placing His delicate lotus feet upon the supremely rapturous mountain slopes of Your firm, amatively swollen breasts. Again and again You will beg to become like the river Yamunā, that You might swiftly flow unchecked to the ocean of Śyāma’s unfathomable sweetness. You will fervently pray to become a breeze, rushing unhindered to whisk away the fragrance of His person. As You place Your freshly made garland of forest flowers in the hands of Your expert maidservant Tulasī to take to Your beloved, You will flood with a passion to become that very garland placed upon His broad, handsome sapphire chest. Plaintively pining but hardly solaced by the succor of Your sakhīs, You will repeatedly languish, longing to become a mādhavī creeper whose tender tendrils curl to enclasp the torso of a certain youthful Śyāma tamāla tree within a forest bower.

When will we, with renewed enthusiasm and happy hearts, escape the looming prison walls of insufferable separation? On the pretext of accompanying You and Your sakhīs to pick flowers for worship of the Sun-god, I will take You to a saṅketa-kuñja by the side of Your limitlessly lovely lake. Anxiously anticipating the nectar flood of Your fabulously festive midday pastimes, I will lovingly reflect upon Your amorous delusions as I witness You flirtatiously feigning indifference toward a tamāla tree as we hasten along the forest path!

In the suspense of Your lover’s imminent arrival, You will see Him everywhere, in all directions. Again and again, restlessly rising up from the edge of Your exquisitely ornamented flower bed within the jewel-bedecked bower-house, You will impatiently gaze from the doorway down the forest path, and again and again You will return to sink in the ever-rising tide of Your desperation to see Him. When will I bathe Your two exquisitely beautiful lotus feet with an incessant flood of tears as You, experiencing a moment as if a millennium, anxiously apprehend the failure of Your now-much-overdue beloved Śyāma’s arrival at our prearranged tryst?

Repeatedly imploring You to patiently remain just a few moments longer, I will suddenly notice His rakishly smiling eyes winking at me through the window lattice of the kuñja cottage.

“Not so fast, buster! She’s our property! Don’t touch! We just took so much time and trouble to exquisitely dress and ornament Her and You want to ravage everything in a moment! Do You think You can so freely have our svāminī just because You desire Her? I know You! If You want to realize Your wanton wishes, You’ll have to pay the price: unswerving loyalty to the service of the dust of Her limitlessly luscious lotus feet! Otherwise, go! Go to Śaibya’s friend Candrāvalī! She’s easy! Her maidservants will eagerly make all the arrangements!” He Rādhe! Boldly asserting the truth of our preeminent proprietary status, I will pull You behind smiling Lalitā, who will stand as a formidable fortress to ensure the intensification of Your pleasure pastimes.

Incorrigible Śyāma, adopting a disdainful demeanor, will scornfully smile and flagrantly demand, “What did she say? Who is this insolent new kiṅkarī anyway? Would she stand so valiantly if Kandarpa-rāja forcibly waged war against her charming bodily beauty in a cave of Govardhana Hill? If he ever laid his hands on her, he would definitely teach her a dance or two!” At that instant, I will quickly hide my jubilantly blushing self behind my unlimitedly beautiful You to ensure the intensification of Your pleasure pastimes!

He Rādhike! When inconceivably clever Śyāma, to everyone’s astonishment, suddenly eludes the comprehension of all, somehow penetrating our impervious phalanxes to bind You in the stronghold of His tight embrace, I will, on Your indication, stealthily spirit away with His mischievous flute! Śyāma, being mesmerized by the intoxicating fragrance of Your person, will not at all understand what has happened. At that time, I will beseech that best descendant of the bamboos, “O foremost procuress of the wants of He who loosens the hair-braids of the innocent gopī girls of Vraja! O you, who, empowered by our svāminī, force the formidable fortresses of their bodices to give way under the sway of their impassioned recollection of His indomitable handsomeness! O you, who, guilty of drinking the ambrosial nectar of the lusty lips of Rādhā’s supremely libertine lover boy, wish to escape the discontent of the deer-eyed gopīs to whom that nectar actually belongs by returning the stolen property a thousandfold! O wanton vaṁśī, I know you! The next time Śyāma sweetly presses your mouth to His bimba fruit lips, in His quest to conquer the pride of the kiṅkarīs, please mercifully whisper into His ear how we are burning with the desire to attain Him in the context of our service to our svāminī!” I will then secretly slip the vaṁśī behind my back to Ananga Mañjarī who will in turn covertly consign it to the custody of Lalitā Devī. He Rādhe! You will then, by the strength of Your unblemished honor and reputation as a chaste housewife, manage to free Yourself after a little struggle. Glancing in all directions, You will sternly admonish all of the sakhīs with Your tightly knitted eyebrows while earnestly endeavoring to retie the loosened sash about Your trembling hips.

As entranced Śyāma playfully approaches and dexterously catches the corner of Your sari, You will coyly smile while looking askance, frowning Your restless, cupid’s-bow-like eyebrows. Your soft, doe-like eyes will ambivalently rejoice and brim with tears. Your lusciously quivering bimba fruit lips will reveal Your intense inner joy. While strenuously struggling to resist the ambush of His brazenly adventurous fingers, You will outwardly reproach Your lover by lightly bopping Him on the head with the play lotus in Your delicate hand. “Don’t touch me! We’ve just bathed for our worship of the Sun-god! How will our offerings be suitable if we are sullied by a rapacious rake like You?” When will I be so privileged with this sight of Your sweetest kila-kincita and kuṭṭamita moods, which profoundly delight Śyāma with an indescribable happiness millions of times over and above the bliss He obtains from complete union?

He Svāminī Rādhe! Just then, Vṛndā Devī, smiling to see the fun, will intervene, saying to You both, “Hey You two rasika lovers! The abhijita-muhūrta is quickly approaching! Best we not waste these auspicious moments with any unnecessary quarreling! If You want to soundly succeed in the consummation of King Cupid’s loving game plan, then quickly come with all of Your sakhīs to see the beauty of the monsoon forest! This forest is complimented by the jubilant dancing of many peacocks and is specially arrayed with a myriad of swings. These swings were just now fabulously decorated for the pleasure of Your eyes and the happiness of Your hearts by my expert vana-devī maidservants!”

At that time, You, being so petitioned, will relent and sweetly consent to happily traverse the dark monsoon-cloud-shaded forest path with Your arms about Your glorious dark monsoon-cloud-shaded lover. Eagerly intent upon climbing onto the best of all swings with His best of all transcendental sweethearts, Ghanaśyāma will fill our hearts with ever-expanding transcendental bliss as He fills Your sweet ears with the ambrosial nectar of His flirtatious joking words.

When will I beam with pride as I shower Your splendidly rapturous dark and fair forms with fine, multi-colored, supremely fragrant flower petals as the sakhīs begin to sing and push Your swing? Softly rumbling to congratulate You, the jubilant cloud friends of Kṛṣṇa will momentarily sprinkle tiny rain droplets upon You to bring a cool exhilaration upon Your ecstatic swing festival! You and Your beloved, looking like incomparably pleasing lightning within a boundlessly beauteous monsoon cloud, will swing higher and higher as if to benevolently befriend the clouds and lightning in the sky!

That delightful day will certainly come when I will personally witness the overpowering magnitude of Your matchless, divine generosity toward Your multitude of happy girlfriends. Blissfully sharing Your loving Śyāma with Your most trusted confidantes,

You will gradually make all of them intimately sit with Him on various forest-flower-decorated love-swings! All glories to Your ever-expanding transcendental passion for tenderly reciprocating the love of Your fully surrendered friends and maidservants!

Vṛndā will then come to You and secretly whisper something into Your ear. As I see a slightly mischievous smile appear on Your face, a blissful curiosity will flood my heart.

He Rādhe! Still dizzy from so much exuberant swinging, everyone will slowly wander with You along the forest path into a charming spring-flower-filled meadow. There sweetly singing birds will be warbling in rāgas befitting the festival of spring. Jubilantly smiling and agitated by rippling waves of prema, the sakhīs will spontaneously compose complimentary Kṛṣṇa love-anthems in the vasanta-rāga. Vṛndā’s vana-devīs will then present before You an amazing array of implements to fittingly stimulate Your forever famous holi pastimes with Your beloved Śyāma. Before You will lay a large variety of delicate powder balls of fragrant kuṅkuma, candana, camphor, saffron, turmeric, and various flower pollens. There will also be excellent forest-flower-bedecked bows with quivered flower arrows. Broadly smiling, we will see exquisitely ornamented jewel syringes for spraying assorted scented fluids produced from aguru, musk, candana, mud, and juices pressed from varieties of highly fragrant flowers. All these substances will excitedly wait in splendid gold-and-sapphire water pots.

Seeing all this, valorous Śyāma will exclaim, “Aho! What is this? How is it that Mādhava, the spring season, directly follows the monsoon season out of sequence? O Mādhavī Rādhe! I think it could only be because Your heart’s passion for conquering the kingdom of Mādhava has emerged as this delightful springtime meadow replete with this formidable arsenal of superbly suggestive flower-power weaponry! Certainly there could be no explanation beyond this! Do all of Your wanton desires so aggressively appear as incontestable reality? O proud young lady with roguish eyes!

Chivalrous warriors do not speak much but rather prove their prowess by courageous deeds! If You think Yourself heroic enough to withstand the onslaught of My flower bombs upon Your devastating beauty, then, armed with coquettish glances, stand and fight!”

Glancing confidently from the corners of Your unconquerably gorgeous kajjala-lined eyes, You will boldly counter, “Bho bombastically boastful brahmacārī! It appears that it is You who are doing all the superfluous chatter! Enough of this small talk! We will see how You maintain Your equilibrium and sense control when You are totally demoralized and devastated by the indomitable bodily splendor of My sakhī soldiers and mañjarī bodyguards!” At that, we will all quickly change into thin white garments suitable for the occasion. Then Your holi love-assault will commence in earnest!

He Rādhe! When will I have the blessed opportunity to supply You with Your desired weaponry as You smilingly pelt Śyāma’s unlimitedly handsome chest with powder balls of sindūra and gulāla? The sakhīs will all simultaneously reciprocate Śyāma’s continuous streams of colored juices by blissfully pulverizing Him from all directions with a barrage of colorful powder balls!

Some very fortunate girls will immerse themselves in the nectar of transcendental musical accompaniment, delightedly singing and playing varieties of stringed vīnas such as kacchapī, vicitra, rudra, svara-maṇḍalikā, and tampura. Others will blissfully play on various kinds of flutes, shenais, and nāgasiṁhas, creating an inestimable exhilaration. Still others, with amazing dexterity and potency, will zealously play different mṛdaṅgas, pakawajas, ḍamarus, and nāgara drums in many varieties of complex rhythms, together with various bells, chimes, gongs, and karatālas, all periodically combining to make an incredibly tumultuous musical uproar!

As multi-colored powders flying in all directions cloud the swirling air with a dense, colorific confusion, triumphant Śyāma, revolving with great alacrity like a blazing firebrand, will appear before each overwhelmed sakhī, besmearing one girl’s face, another’s breasts, and still another’s beautiful belly! Embracing one happy girl to His heart, catching another girl’s braids, holding another’s hands, drinking another’s nectarean kisses, and pinching yet another’s buttocks while biting her neck – in this way, Your svayaṁ-rūpa Gokulānanda Śyāmasundara will blissfully befriend each and every one of us by the sway of Your ever-resplendent, totally triumphal munificence!

When the colorful clouds of ānanda dissipate somewhat, Vṛndā and Her vana-devīs will approach to offer varieties of refreshing nectar drinks. Śyāma will then take You by the hand to a private garden, and the selfless sakhīs, intoxicated with the ecstasies of their own amorous afflictions, will stumble off into their various individual kuñjas.

My dear slender-waisted Rādhārāṇī! I have heard from the lips of great saintly persons that Your honey-moon-faced rakish lover, Śyāmasundara, has expanded His innumerable energies through His various agents to manifest all the spiritual and material worlds, intelligently accommodating the various desires and attitudes of unlimited varieties of living entities. Is that really so very wondrous? All the vibhūtis of the entire cosmic creation are said to have sprung from a mere spark of His splendor! Am I supposed to be very much impressed? So what if daily He skillfully killed so many terrible rākṣasa demons, liberating them by merging them into His Brahman effulgence! Was His bewildering Lord Brahmā by expanding into duplicate forms of thousands of cowherd boys and calves truly a display of His mystic opulence? Was His exhaustive dancing on the hooded heads of Kāliya-nāga really very artistic or graceful? Perhaps if He at that time would have invited You and Your friends on board for rāsa dancing, I would be somewhat appeased. I have heard of His having devoured devastating forest fires in His childhood, but what about the now-raging fires of our desires to see His sumptuous, supramundane, confidential prema-keli union with You? Some people might think His instructing the wives of the yājñika-brāhmaṇas to return home to their husbands and patiently wait for some future opportunity a most noble and noteworthy display of kṛpā. Is it really so wonderful or important that He defied unduly puffed-up Indra-deva by easily holding up Govardhana Hill with just the single pinky of His left hand? Couldn’t He recognize any worthier mountains (mountain-like breasts) to uphold in this land of Vraja? I dare say He would not ably do the needful in this regard without the arduous exploits of all the fingers on both His hands! He may have been able to somehow lift a little mushroom like Giri Govardhana, but how, under the present circumstances, will He be able to lift the weighty vāma-giri mountain of Your unrelenting contrariness? I have heard that in His previous life as Raghupati Rāmacandra He wrathfully killed Rāvaṇa, supposedly to give protection to Sītā Devī. Soon after, however, He insensitively banished Her to the forest, giving Her unlimited distress merely for the fame and namesake of His Raghu dynasty. Were these deeds really so commendable or considerate? How glorious was His ungrateful arrest of Bali Mahārāja or His confining him to the prison of his palace in the netherworlds? Bali had given to Him everything in the three words, including his own person, yet Kṛṣṇa, as Vāmanadeva, in return, only rewarded him with a mere post-dated position as an insignificant Indra. By that are we to think Him very high-minded and magnanimous? How heroic was His deliverance of the elephant Gajendra from the crocodile-jaws of all-devouring death? How victorious was He when dismantling the insignificant wasp Hiraṇyakaśipu or when dealing a death blow upon the demon Hiraṇyākṣa while delivering Mother Earth from the depths of the Garbhodaka Ocean? Let Him now consider the crocodile of all-devouring time upon us, as if we have any more of this fleeting afternoon to waste! Let Him, upon a charming plush flower bed within a secluded, ornately gilded kuñja cottage, victoriously dismantle the hair-knot of Your loving anguish in a raging battle against Your tantalizing feigned belligerence! Let Him, dealing a death blow to the pride of the most liberal lovers in the three worlds, most mercifully deliver You from the fathomless depths of Your vast ocean of confidential kāmarūpā desperations to please Him in every way!

He Rādhe! Only when I see Him carefully placing the tender arches of Your delicate lotus feet upon the contours of His blissfully shining cheeks, kissing them with His quivering coppery lips as streams of tears glide down from His half-closed all-alluring lotus eyes, will I consider Him to be even a little intelligent! He Priyeśvarī! Śyāma is known as bhūṣaṇa-bhūṣaṇāṅgam, the ornament of all ornaments. His ornaments are beautified by dint of their being worn by or associated with Him, the best of all ornaments. Yet, He alone, with or without ornaments, is not particularly beautiful. Only when He humbly begs to become Your faithful puruṣa-bhūṣaṇa, to selflessly ornament (be beautified by) Your matchlessly elegant and splendorous lovely limbs, will He meritoriously attain the apex of magnificence! Only when I see Him totally overwhelmed and defeated by the intensity of Your lavishly luscious loving ecstasy – unconscious, fainted beneath Your bountiful bosom – will I consider Him to be at all heroic or skillful! All glories to Your solitary love play within the bumble-bee-bedecked, blossoming bowers of Vṛndāvana! He Svādhīna-bhartṛke Rādhe! Only when I see Him afterwards, at Your beck and call, deliriously enraptured and amorously turbulent, unsuccessfully attempting, with uncontrollably trembling hand, to repaint the smudged kastūrī pictures I previously painted on Your pleasingly plump and beautiful mind-bewitching breast, will I consider Him to be at all graceful or artistic! Only when I see Him, upon Your order begging to become the surrendered servant of Your unalloyed maidservants, taking the dust of their feet upon His head, will I know Him to be very opulent and fortunate! Such are the winsome ways of Your immaculately selfless, love-fascinations! I will attain the pinnacle of bliss upon witnessing Your peerless pride and joy as You lay Your own dearly beloved Śyāmasundara to rest by the side of she who is dearer to You than Your own life’s breath, Your darling, most treasured, incomparably delicate younger sister, Śrīmatī Anaṅga Mañjarī. At that time, Rūpa Mañjarī, Rati Mañjarī, Rasa Mañjarī, Maṇi Mañjarī, and Guṇa Mañjarī along with their associates will come to her supremely opulent Anaṅgāmbuja Padma-mandira, eminently ornamenting the heart of Your love-saturated lake to lovingly serve her lotus feet. I offer my heart billions of times over in the dust of her lotus feet! When will I attain even a dust particle of her eternal loving service? In this way I will surely become especially dear to You. This is the most cherished aspiration of my heart! In reality, I have no other. Understanding this, You will always arrange what is best for me. That is my firm conviction.

He Prāṇeśvarī! After some time, all of the sakhīs will then gradually arrive from their various kuñjas, having in their own ways satisfied the Lord of their honeyed hearts. While either shyly smiling or overtly scowling, endeavoring to cover the many symbolic inscriptions of Cupid upon their enchanting loveliness, they will delight You and beloved Śyāma with an exchange of many joking words indirectly insinuating the depths of their intimacy with Him! Meanwhile, playfully preoccupied Śyāma will suddenly remember . . . and reaching to check His cummerbund and looking here and there, He will discover the absence of His . . . “Whe . . .

Where is My . . . When did My . . . Who . . . Who stole My flute?!” I will inwardly delight to see His nonplussed astonishment at

that time.

He Rādhe! In a demanding mode, Śyāma will search here and there, leaving no gopī unturned until He notices me fearfully glancing toward You for protection!

“I . . . I . . . I didn’t take it! I swear to God, I didn’t!” “Well, who took it then?!”

“O Śyāmasundara! I’m just an insignificant maidservant who has no separate interest than the interest of my mistresses! Why do You think the peerless Housewives of Vraja would want to steal Your useless, old fault-filled flute anyway? We wouldn’t condescend to even look askance at Your flute! Even if we were sneak thieves, as You surmise, do You think there are no better things to steal in this forest than Your inconsiderate, degenerate, hypocritical and shameless ol’ flute? O ravager of innocent women! Rūpa Mañjarī is right! It was most probably You who purposely stole Your own flute, just to have an excuse to give us all unlimited trouble! That’s precisely what I think too!”

“Sure, I believe you! You can say whatever you like, but don’t think I’m such a fool that I couldn’t notice Your fascinating fearful countenance!” Saying this, Śyāma, playing the part of a police inspector, will mercilessly arrest me in His snake-noose-like arms! As He relentlessly frisks every nook and cranny of my helpless, horripilating person, I will revel in the enchantment of Your beaming smile.

At that interval, Lalitā will “Crack!” break the flute and “Splash!” throw it in the kuṇḍa, exhorting, “$UŪ Mr. Womanizing Policeman! There is no use wasting time looking for Your wanton flute in that way. She who actually inspires all of these blissful pastimes challenges You to a water war within the nectar waters of Her limitlessly enchanting lake. If You can valiantly conquer the irresistible kingdom of Her unfathomable beauty and matchless skill in conjugal affairs as She sports amidst Her lotus-like lady friends within the blissful waters of Her lotus-filled kuṇḍa, then only will we consider the purpose of the flute and all Your gallant aggressions to have been served!”

Hearing these daring words of Lalitā-sakhī and considering them reasonable, beloved Śyāma will relinquish His previous pursuits and nobly accept the challenge. He will then cheerfully proceed along with You and all the sakhīs to the ornately bejeweled banks of Your incomparable liquid-prema-filled Rādhā-kuṇḍa.

He Rādhe! When will that happy day come when, by some unimaginable good fortune, I will be so blessed to have even the slightest opportunity to serve Your splashingly effervescent Rādhā-kuṇḍa water-warring pastimes? After promptly helping You and some of Your priya-sakhīs prepare for battle, I will blissfully stand with a few of my friends on the steps of a gorgeously engraved sapphire bathing ghāta. There we will clearly witness the unsurpassed delight of Your beloved Śyāma as He enters the crystal-clear waters like an unruly elephant encircled by His elated she-elephant gopī love-mates. The rippling reflections of the glowing gopīs’ goldenness will mingle with the reflected bluishness of resplendent Śyāma, generating within the water’s waves a mesmerizing emerald greenness to immerse the minds of all the onlooking gopīs at the water’s edge.

“Is He a dark rasa-filled rain cloud floating on the rasa-filled waves of transcendental enchantment within Your blissful rasa-filled splendorous reservoir of ambrosial ever-increasing playfulness amidst the fickle lightning-flash gopī embodiments of śṛṅgāra-rasa? Is He a boundlessly beautiful bouquet of blissfully bluish lotus flowers, brazenly breasting the onslaught of unabashedly blossoming lotus-like water-warring golden gopī goddesses? Is He an autumnal moon, descending from the heavens in the middle of the day to boldly plunder the pride of the cakravāka-like floating breasts of His enthralled, charmingly contrary, strenuously resisting, honey-moon-faced delightful sakhī sweethearts?”

Excitedly musing in this way, I will blissfully behold the inconceivable, all-attractive playfulness and handsomeness of beloved Śyāma as He expands His beauty in an attempt to forcibly subjugate the sweetness of His countless sakhī combatants while simultaneously assailing each one of them with reciprocal volleys of prema-rasa. Amorous Śyāma will wantonly wrestle them hand to hand, chest to breast, neck to neck, cheek to cheek, mouth to mouth, tooth to tooth, and finally, dueling tongue to dueling tongue! In an instant, He will teasingly steal away their wealth of garments and ornaments, allowing His honey-thirsty bumble-bee eyes to madly drink the luscious nectar of each sakhī’s eternally resplendent, blissful lotus-like delicate limbs as they coyly retreat to hide amid the multitudes of lilies and lotus flowers.

Lalitā-sakhī, noticing the rising waves of secret amative infatuation splashing the lakeshore of my heart, will glide toward me like a regal swan, and after jokingly showering me with splashes of premāmṛta, she will quickly catch the corner of my skirt to playfully pull me in.

“He Lalite! Do you want to make all of your girlfriends corrupt like you? Misery loves company!” Frantically laughing and strenuously struggling to free myself from her forceful grip, very much afraid of what Śyāma might do to me if she actually succeeded, I will somehow deftly manage to escape. As I hastily recoil my feet from the peripheral waters of the kuṇḍa, laughing Lalitā will heartily splash at me again and again. Anaṅga Mañjarī, knowing my innermost intentions, will lovingly glance upon me with beaming approval.

He Śyāmeśvarī Rādhe! At that time my heart, splashed by waves of amorous amusement, will marvel, “Have the glistening gopī goldfishes plunged into a play-pool of ever-increasingly nectarean śyāma-rasa, just to become caught in the love-net of their own endless amorous obsessions by the fishermen of Śyāma’s ever-enchanting playful glances? Have they now become utterly overwhelmed and captivated by encountering His incessant spirited splashing showers of love-drenched handsome delightfulness? Has Jayaśrī, the glamorously glowing, gorgeously golden goddess of victory, now intervened to totally overwhelm and incapacitate a mortally mesmerized Śyāma? Has She not victoriously vanquished His every hope of superseding the indomitable preponderance of Her ever-resplendent, ravishingly curvaceous, triumphantly transcendent boundless bodily beauty?”

Preoccupied in this way, I will joyously shower volleys of fragrant flowers to celebrate the ascendancy of vivaciously playful You, my supremely victorious, water-warring svāminī! Then, along with Your friends, You will delight in making music by rhythmically slapping the water with Your reddish lotus-like hands. Just as lotus-like sādhakas, deeply rooted in the nectar-pool of hearing, chanting, and remembering the gopī’s pastimes with Your lover, rise to exuberantly dance, celebrating the festival of saṅkīrtana with the hope of attaining Your eternal loving service, the happy lotus flowers emerging from Rādhā-kuṇḍa’s agitated waves will jubilantly dance to the sway of Your amorous midday pastimes, swaying to and fro as if agitated by an intense desire for the felicitous festival in the tender touch of the lotus petal finger tips of Your Śyāmasundara’s lotus-like conjugally clever hands!

He Prāṇeśvarī! When, after witnessing the conclusion of Your blissful water-play, will I be so privileged to catch hold of Your delicate lotus-bud hands to carefully help You up onto a beautifully bejeweled bathing platform near the water’s edge? Rati Mañjarī and others will then assist in Your massage and bath. Meanwhile, I, anticipating the confidential flow of Your heart, will, upon Your sweet indication, go to help Rūpa Mañjarī gently anoint and bathe Your all-enchanting lover. Upon quickly bathing and emerging from the nectar mellow waters of Your kuṇḍa, my blissful shapely juvenescent features will become all but conspicuous through my dripping thin white bathing-garment. At that time, the sight of my delicate loveliness will, for Your absolute delight, make the unrestrained, roving eyes of Your incomparably handsome Śyāma savor an inspiration ten million times greater than that which He achieves from the mutual fascination of His pure, supramundane intimate aṅga-saṅga with me! Hiding from His view, I will don fresh, thin dry clothes handed to me by one of my friends. We will then all enter an indescribably gorgeous temple of jewels within a grove of kalpa-vṛkṣa trees. There I will joyfully help You and the sakhīs dress and decorate our beloved Lord Śyāma. We will offer varieties of charming, ornately fashioned flower dresses and ornaments made from various forest flowers, leaves, twigs, and peacock feathers. Beholding His charming features, I will blissfully muse, “How sweet! How cute! How lovable! How irresistible! No wonder She becomes so incredibly impatient!”

He Rādhe! Knowing the flow of my heart, You will indicatively instruct me with the hints of Your assuring, ruthful eyes. At that opportune moment, I, with a happy heart, will shyly present effulgently smiling Śyāmasundara with the new bamboo vaṁsī flute I secretly made for Him at home the previous day. With Your beaming consent, He will happily accept. Then, with His lotus eyes blooming, He will cheerfully inspect its excellence, sweetly flutter a few notes to be sure, and carefully tuck it into His flower belt. I will blissfully marvel at how my most merciful You, along with Lalitā-sakhī, so cleverly orchestrated Your sublime līlās to incorporate the fulfillment of my own heart’s cherished aspiration.

We will then ornament both You and the sakhīs with many varieties of gorgeous, intricately designed, sweetly scented flower dresses, anklets, belts, bracelets, necklaces, earrings, and candrikā crowns. Vṛndā will then invite everyone to assist in serving a superbly sumptuous forest picnic that she has just arranged for Your beloved Śyāmasundara, Subāla, Ujjvala, and two or three other of His most intimate priya-narma-sakhās. Ever-hungry Madhumaṅgala will also miraculously appear on the scene just in time to fill his bottomless belly. The vana-devīs will bring forth many varieties of deliciously prepared fruits, roots, and nuts gathered from the forest, and You and all Your girlfriends will carry various milk-sweet preparations brought from home. I will also bring the homemade succulent gulkanda-laḍḍus and creamy cashew burfi, which I secretly prepared with the hopes that Śyāma may at this time accept and delight in them. I will be overjoyed to see Him happily relish all of our offerings. Thereafter, I will please You and the sakhīs by helping to distribute His nectarean prasāda. Thus, I will make You once again savor the sweetness of His adharāmṛta kisses! As Śyāmasundara and His friends recline on soft, spacious flower beds, resting and relaxing while chewing sweet tambūla, You will, out of sweetest loving gratitude toward Your ever-surrendered maidservants, benevolently expand the compass of His compassion by personally sharing the remnants of His mercy-kisses with each and every one of us!

Dear most merciful Śrīmatī Rādhārāṇī! I will ever attach the desires of my heart, the activities of my perfect spiritual body, my eternal life, the transcendentally situated soul of my very being, my everything, and my all and all to the shoreless nectar-ocean of the pastimes of Your tender lotus feet. By the unfailing influence of Your special causeless mercy upon me, my heart will be ever-increasingly overwhelmed with undeniable, transcendentally passionate loving attraction to the Lord of Your life. Still, I will never, abandoning the consideration of Your ultimate satisfaction, independently endeavor to please Your beloved Śyāma, even if He, in a secluded grove, unceremoniously tries to force Himself upon my frail existence. Śyāma belongs to You, and You, by Your boundless benignity, belong to me. Therefore, Śyāma, bound by Your gracious desire, automatically belongs to me within the context of my loving service to the extended mercy feature of Your pleasure pastimes. Without Your consent, I will not, and therefore cannot, do anything. Taking absolute refuge at Your lotus feet and giving up all egocentric motives, I will do anything and everything for Your pleasure. You will always be my supreme svāminī. My enthusiastic singing of His Holy Names, my earnest glorification and recollection of His form, qualities, and pastimes, my sincere friendships with His devotees, my ardent longing for His occasional encounter, and my acceptance of His mercy upon Your ever-loyal, incorruptible, unalloyed maidservant will be done exclusively with the aim of satisfying You. Instrumentally acting upon Your expressed wishes or, when required, simply doing the needful upon anticipating the flow of Your inner feelings, I will delightfully serve to satisfy the senses of Your laudably libidinous lover! I will do so not so much to mitigate His distress but to relieve the para-duḥkha-duḥkhī heartfelt anguish You feel when apprehending the disconsolate condition of His ever-insatiable, transcendentally impassioned heart. He Svāminī Rādhe! I will thus have no separate interest apart from Your own. Regardless of whatever deeds I may apparently enact for the pleasure of Śyāma, my bhāvollāsa-rati will remain forever intact and immaculate by dint of my heart’s constant vicarious absorption in the pleasure of my yūtheśvārī. Ultimately, whatever actions I may perform in Kṛṣṇa consciousness will be eternally governed by the satisfaction of my guru-rūpa-sakhī.

My dearmost beloved Śrīmatī Rādhārāṇī! You undoubtedly relish ten million times the happiness of Your own intimate meetings with Śyāma by sharing Him with Your confidential companions! Who can fathom the limits of Your divine inspirations? Moreover, it is a profound truth that Your infinitely indomitable beloved Śyāmasundara derives a special, ineffable bliss by agreeing to be astonishingly overwhelmed and conquered by the love of Your infinitesimal, eternally separated vibhinnāṁśa SURWÞJÞH 7KHUHIRUH IURP WLPH WR WLPH <RX DUH WKULOOHG WR facilitate such a variety of happiness in Him. The individual soul’s endearing preferential prema for Your lotus feet causes Your kindness upon her to increase to the utmost. Actually, it is her deep love for You and Your amplified ānanda expressed as consequent compassion upon her, more than anything, that profoundly impresses Him and forces Him into submission. Thus, some of Your sakhī-snehādhika kiṅkarīs will certainly, under special conditions prearranged by You, sometimes agree to meet with Your beloved when wholly convinced of Your absolute delight. In doing so, they never breach Your confidential trust and are thus never deprived of their supremely privileged access to Your most intimate nikuñja-sevas. The amplified ānanda within Your heart spontaneously inundates their intensely absorbed tad-bhāvecchātmikā consciousness. This makes it possible for them, in all circumstances, to relish a pleasure ten million times that which they could ever access by direct sambhogecchāmayī association with the Lord. There is nothing very astonishing about that, for they are most affectionately, if not ever exclusively, committed and selflessly surrendered to the happiness of Your heart.

O Rādhike! When oh when, as the pāśā-khelā dice board is placed before You, will I happily hear with my own lucky ears Your sakhīs jestingly humiliating playful Śyāma by insolently declaring, “This is not the forest for tending cows, playing macho muscle-games, and killing rākṣasa demons! This is a brain-game in which the sagacity of skillful persons is tested before an assembly well-versed in erotic affairs!” To my sudden trepidation, the both of You, dice in hand, will then unexpectedly decide to stake me alone as the winner’s prize! Shameless Śyāma will cunningly vaunt His farcical triumph, inciting a riotous dispute among the sakhās and sakhīs. Kundalatā, siding with Him, will advocate on His behalf, prattling so many promiscuous presumptions. In an instant, eminently erudite Nāndīmukhī, famous as Paurṇamāsī’s foremost disciple, will push her way to the forefront. Boldly asserting Your obvious upper hand, she will dismiss all opposing arguments with a single retort. She will then promptly pull jubilantly laughing me by the arms to You. Catching the base of my braid, my unlimitedly merciful gaṇeśvarī, Śrīmatī Lalitā Devī, will then force me, whose gladdened heart is already Yours, to surrender my head at Your lotus feet, like a sold-out animal.

He Rādhe! When, as the wagering of the flute, kisses, embraces, ornaments, and clothing intensifies, will I, with great apprehension, hear Vṛndā’s panicky messenger parrots suddenly report the nearing of Mother Jaṭilā to the vicinity of the Sūrya-mandira? Being so alerted and helping to quickly change back everyone’s clothes and ornaments, I will hastily grab the flower basket and go with You and the sakhīs to the temple of the Lord of the day. Śyāma will look so charming, appearing on the scene disguised as a highly intelligent, supremely sense-controlled, gentle brāhmaṇa boy. How humorous! When Jaṭilā unsuspectingly accepts Him as Your priest for the now-very-late worship of the sun-god; when she credulously instructs You to wholeheartedly surrender to His lotus feet; when Śyāma pleasingly bewilders her with His outrageously illusive astrological declarations, convincing her of Your “unblemished” fidelity toward Your imbecile eunuch of a so-called husband; when she unwarily beseeches Him to become the permanent priest of her household deity; when greedy, comical Madhumaṅgala rapaciously appropriates the dakṣiṇā and sweets upon Śyāma’s pompous refusal to accept – how will I be able to contain my insuppressible mirth?

How will I be able to bear the sudden, overwhelming swell of veiled agony within the core of Your heart as You reluctantly traverse the return path to Yāvaṭa? “Has the condensed milk of Her heart’s jubilation, sweetened by the ever-enchanting sight of His ever-increasing handsomeness, now curdled at the prospects of virulent viraha?” Thus deliberating, I will reel with despair. As we enter the citadel of Your in-laws’ home, Your intensely distressful feelings of separation will reach insuperable proportions. How will mere camphor, sandalwood paste, wet lotus stems, and conciliatory chicanery suffice to alleviate the conflagration consuming Your heart at that time? Only when You become engulfed by the fire of carefully cooking manohara laḍḍus, amṛta keli, karpura keli, anaṅga gutika, and other nectarean sweets for Śyāma’s supper will You become even a little cooled and pacified. Then, as we return to Your private chamber, You, engladdened and sweetly smiling, will mercifully sit me down on an exquisite couch and, reclining to rest for a little while with Your head upon my lap, softly intimate to me the longings of Your Śyāma-infatuated heart as other maidservants fan You and gently massage Your delicate limbs.

He Rādhe! After we have bathed, dressed, and decorated You nicely for the evening festivities, You will desperately beseech me to mercifully show You the Lord of Your life. When I cheerfully pull You to the top of the candra-śālikā, You, anticipating the quickly approaching evening sky, will see the clouds of dust upraised by the hooves of the cows. I will then enthusiastically take You, on some pretext, to a thicket by the side of the path. There You will have the opportunity to exchange in an unseen way profoundly ecstatic, meaningful glances with Your beloved. Śyāma, swaggering like an inebrious elephant, will intoxicate the whole of Vraja as He returns rollicking home from the pastures with His uncountable jovial cowherd boyfriends and cows.

“Is He a lordly elephant parading into Vraja with a host of rapt attendants? I hardly think so, because when have we ever seen an elephant herding a myriad of cows? Is He a tamāla tree moving on a pathway between the Gaṅgā and Yamunā? No! It could not be, because tamāla trees don’t play sweet, mind-alluring songs on the flute, and the rivers Gaṅgā and Yamunā don’t moo like cows and buffaloes! Is He a walking, talking, playful sapphire deity of divine love benedictions? Maybe, but why has this one lost His equilibrium upon glimpsing the sparkling rays of the toenails of Your lotus feet? He Kṛśāngi Rādhe! Just once more, see His charm! His jauntily peacock-feathered forest-flower crown; His vraja-dhūli-dusted, sweetly curling locks of hair; His fascinating, sweetly smiling, unlimitedly kissable honey-moon face with gracefully dancing, elongated lotus-petal eyes; His ever-victorious, flirtatiously frolicking cupid’s-bow eyebrows; His shark-shaped earrings sweetly swinging alongside His gorgeous glistening cheeks which are splendidly adorned with candana and mineral pigments from the slopes of Govardhana Hill – O Rādhe, just see! His handsome lion’s neck and beautiful broad shoulders tastefully draped with a flowing reddish-gold silk-chiffon cādar and a rope for tying cows; His charming flower-bracelet-bedecked, snake-like reassuring arms with teasingly tender lotus-like hands pressing His new vaṁsī flute to His bimba-fruit lips; His magnificent Kaustubha-maṇi adorned chest, a desperate, slender-waisted gopī’s only wish-fulfilling asylum – just see! His lion-waisted torso covered with elegant garlands of guñjā and tulasī and a swaying vaijayantī garland reaching down to His knees; His whirlpool nectar navel drowning the helplessly enraptured hearts of whoever ventures to view; His generous, handsome hips wrapped with a crimson brocade sash; His powerful thighs covered with a glistening golden-yellow dhotī hiked-up above His auspiciously visible shanks – just see! Just see and hear His blissfully jingling ankle bells complementing His limitlessly delicate, soft, and gentle lotus feet now traversing the pathway to Vraja! Are the concave arches of those two delightful lotus feet not fittingly contoured to perfectly complement the rotundity of Your two big and beautiful breasts?” Hearing these cheerfully expressed amorous infatuations of mine, intended solely to inspirit Your love-thirsty heart, You will sweetly smile upon Your happy handmaid, all the while eagerly drinking in the ambrosial sweetness of Your home-coming Śyāma from the moistened corners of Your overjoyed eyes.

He Śyāma-priye Rādhe! Upon returning You to Your quarters, I will, on Your tenderhearted command, gather all the various previously prepared sweets and go along with two or three of my closest friends to Nandālaya. There Mother Yaśodā will be overflowing with maternal affection as she sees her adolescent Śyāmasundara returning the cows to the gośālā. With a little persuasion, Śyāma, along with Baṭu and Balarāma, will enter His father’s palace for refreshments. At that time I will happily deliver the sweets to Vrajeśvarī and humbly bow before her.

When will that blessed day come when I will be fortunate enough to be mercifully engaged by Yaśodā Mātā to help bathe, dress, and ornament Your beloved Śyāma in the company of her house maidens as she and Mother Rohiṇī return to the kitchen to continue cooking the evening meal? When I massage His limbs with pure nicely scented oil, He, unseen by others, will tug on my veil. In response, I will silently protest by sternly knitting my creeper-like eyebrows. We will then perform His abhiṣeka by pouring pleasantly scented Yamunā water from exquisite jeweled pots. When I dry Him off with a soft silken towel, He will secretly pinch my trembling left arm. I will silently ignore Him, as if I didn’t notice.

Rādhe! Is the freshly donned, gleaming golden dhotī embracing His handsome hips now audaciously posing as a rival of You who yearn to lovingly envelop their pride in the fury of Cupid’s erotic embrace? I think Your all-attractive nāgara will surely abandon that rival of meager sway in the progress of Your culminating intimacy.

As I fasten His ankle bells, He will mischievously tease me by tugging again and again on my plaited hair. At that time, I, steeped in the remembrance of Your painful separation, will take the opportunity to secretly kiss His lotus feet. He Rādhike! When ostensibly dissatisfied Śyāma repeatedly removes my artistically painted gopī-dots from around His ever-enchanting lotus-petal eyes, I, flustered, my bodily hairs standing on end, will many times softly appeal to You in restless apprehension.

Just as I finish my perfect final touches, suddenly, to my sheer astonishment, roguishly playful Śyāma, with His two wayward lotus hands, will shamelessly seize my two firm, freshly blooming breasts! I will skillfully retreat while vociferously rebuking Him, exclaiming, “$UŪ What are You doing, Śyāma? You know I’m just an insignificant maidservant. I belong to that girl for whom Your avariciousness is actually meant! Without Her permission, You are not allowed to even so much as lay a hand on any of us, so why do You bother Yourself so?”

Beaming broadly, jestingly winking at my shyly smiling friends, and looking just like sweetness personified, cunning Śyāma will rejoin, “Hey kiṅkarī! I was just demonstrating to you what I’m going to do to your svāminī when we rendezvous this evening. Why are you so upset? I’m not lying. When you return to Her lotus feet, just tell Her everything that has happened.”

Just then, as we, like dry scattered leaves blown by a whirlwind, quickly retire from sight, cheerful Nanda Mahārāja and Balarāma will arrive, taking Śyāmasundara to the dining hall for dinner. When will I be blessed with the occasion to blissfully behold the sweet manner with which beloved Śyāma heartily accepts His evening repast? Sumptuously feasting upon and praising the many varieties of tasty delicacies offered to Him at the insistence of Father Nanda, Balarāma, Mother Yaśodā, Rohinī, and other superiors, Śyāma will happily relish the four types of foodstuffs with great gusto.

Finally, the greatly fortunate Yaśodā-mayī will offer all varieties of sweet preparations saying, “O Lālā, happily eat all these delicious sweets prepared by the peerless hands of the daughter of Mahārāja Vṛṣabhānu and You will live a long, healthy, and happy life!”

He Rādhe! As charming, quintessentially delicious Śyāma begins to taste one of Your succulently delicious manohara laḍḍus, He will become suddenly overwhelmed by the indescribably delicious thoughts of Your incomparably delicious form, qualities, and nikuñja-līlās. When I see His unexpected loss of appetite perturbing the mind of His mother; when I notice His love-stricken listlessness, His pretentious muffled belch overtly indicating the conclusion of His meal, and His persistent parents’ total inability to persuade Him to eat even a morsel more; and when I see His affectedly cheerful request to retire to His śayana-mandira with a few of His intimate friends, I, slightly smiling, will understand everything!

Unseen by others, I will go to learn from Him the venue of our evening tryst. When will that auspicious moment come when I will find Him lying on His spacious bed, His lotus eyes brimming with suppressed tears of fathomless, overwhelming love for You? Seeing His condition, I too will be submerged in a welling stream of love-filled tearfulness as I recall the untold afflictions of Your inconsolably lovelorn heart!

He Rādhe! Receiving the remnants of His repast from the hands of thoughtful Dhaniṣṭhā, I will then return to make You happy by joyfully recounting every detail of what happened at the house of Nanda. I will inform You about Śyāma’s proposed tryst; feed You His remnants, His ambrosial adharāmṛta kisses; excitedly help to ready You for Your abhisāra; and blissfully take You into the night, down a secret forest path to meet the Lord of Your life!

He Śyāmā! The enchanting Śyāma kastūrī musk anointing Your unlimitedly beautiful body will stealthily rob Your in-laws of the power to persist with their moral wakefulness! Your stifled anklets will render their notice of Your stealthy departure conspicuous by its sonorous slumber! Your dark bluish-black Śyāma-colored dress; Your deep-Śyāma-blue sapphire ornaments; Your beautiful Śyāma-bluish-black braided hair; the dense, dark, nocturnal Śyāma-expectant forest of Śyāma-bestowing kalpa-vṛkṣa trees; the Śyāma-dark current of the Yamunā flowing along the side of Govinda Sthala; and the Śyāma-ness of the moonless amāvāsyā night will all envelop You, every step of the way, at every turn, in inestimably profound, ecstatically exhilarating Śyāma-poignant love fascinations! All glories to Your rapturous, madly Śyāma-anxious evening abhisāra! I, assiduously anticipating Your course, will find myself running ahead to carefully brush aside the ominously obstructive brambles and branches along the forest pathway to the saṅketa-kuñja palace.

O Rādhe! When will I, overwhelmed with insuperable distress upon seeing Your incessant torrents of tears, overhear the sharp rebukes of Lalitā-sakhī: “Utkaṇṭhitā Sakhī Rādhe! It has been hours since our coming to this hard-hearted forest grove and You still think it wise to wait for Him? You might as well be happy with Your own disappointment! I’ve told You time and again not to make any more friendships with that bogus blackish boy, but You just don’t listen! That nonsense, morally debased, deceitful, debauched cheater-number-one is black not only outside – He’s black through and through! No doubt He will show up at the end of this unbearable night, sporting kajjala upon His coppery lips, kiss marks on His cheeks and arms, and a host of candrāvalī crescent-moon fingernail marks on His chest, along with smudges of kuṅkuma, won while gallantly pressing the breast of she who is Your constant competitor! You should angrily take no notice of Him; turn Your face away! Don’t be so gullible as to believe any of His lamebrain excuses! And, if You actually want Your ultimate good, don’t, even for a moment, abandon the dignity of Your disdainful demeanor!”

Hearing these discouraging words from Your dearest sakhī and feeling inconsolably dejected and let down at heart, You will indignantly order me to promptly remove anything and everything that in any way reminds You of unreliable Śyāma! Your Śyāma-blue sapphire ornaments – discarded; Your Śyāma-bluish-black clothes – cast aside; Your enchanting Śyāma-kastūrī musk body-unguent – disdainfully wiped away; Your beautiful Śyāma-bluish-black hair – bound up and imprisoned in an anguish-knot behind Your head; the lovely Śyāma-blue lotuses pushed over Your ears – flung afar wilted – distraught and disappointed! The Śyāma-bluish-sapphire-studded drinking goblets, pan boxes, and spittoons – good riddance! Has the removal of the elegantly embroidered Śyāma-dark draperies not revealed the absolute Śyāmishness of the darksome night through the window lattice of the kuñja palace? Shall we now not throw away the earlier-thought-to-be-favorable dark’s duration? Unable to discard the diminutive remainder of the already irretrievable night and helplessly engulfed in Your inability to forget inconstant Śyāma even for a moment, You will futilely attempt to escape by retreating behind the closed windows of Your Śyāma-darkened eyes! Seeing nothing but Śyāma within and without, exasperated to the point of total devastation, and collapsing, fainted upon Your now withering bed of stemless flowers, Your every attempt will be baffled as You become overwhelmingly sunken in an ocean of Śyāma-blackish oblivion!

He Rādhe! When will I, posted by Rūpa Mañjarī at the pastime palace gate, eyes drowsy with sleeplessness, relentlessly ignore Your lover who, clasping my ankles with His two lotus hands while crying and crying streams of tears upon my feet, blubbers plaintive supplications, wishing to glimpse even the rays of Your effulgently sparkling toenails! At long last, unable to any longer suppress my hot tears of yawning indignation, I will reproach Him mildly, saying, “O Śyāma! What is the use of Your crocodile tears now? The night has already come and gone! When were You ever in Your whole life sincere about anything other than Your own madcap infidelity? She is now peacefully resting and does not want to be disturbed. Your mother is calling You. Just go! It’s time to go home and milk the cows!”

My dearmost kindhearted Śrīmatī Rādhārāṇī! When, one morning, as the pitiless crimson shafts of sunlight pierce upward through the unsuspecting ruby cloudbanks along the eastern skyline, will I, upon arriving at the palace of Nanda Mahārāja, see nearby with my own two tear-filled eyes, the flag atop the chariot of Gāndinī’s son, Akrūra? How will I, with my scorched existence, protect You from the malevolent grip of imminent providential calamity? How will I have the strength to withstand the weight of Your ineffable desperation? How will I ever have the power to console Your infinitely disconsolate heart?

“When insolent Indra inundated the land of Vraja with torrents of rain and hail, was that not a stroke of unprecedented good fortune? She then had the opportunity to relish His matchless sweetness, beauty, and handsomeness without any distraction as He held up Govardhana Hill continuously for seven days! Is ill-tempered Indra now revenging his defeat by withholding his devastating deluge at this dire hour of need? Why, now, do the hard-hearted cloud friends of Kṛṣṇa not rain torrents of tears to daunt His departure?” Thinking thus, will I not then witness the magnitude of the gopī’s love as they despondently muddy the ground with their dispirited Sāṁvartaka-cloudburst constant torrents of tears? Will the tender creepers of their hopes of somehow permanently sinking the wheels of the chariot now prepared to at once abscond with the Lord of Your life not bear fruit? Has not the water of Vṛndāvana now become exceedingly salty on account of their perpetual weeping? Are we to believe His cheating words as He cunningly promises His early return? We know what “Just now coming” means in the land of Vraja! “Just now” never comes! Incessantly crying and crying to no avail, I will throw my parched self down before the cruel one to supplicate his mercy upon the denizens of Vraja!

Hā Rādhe! The measure of my everlasting love for You, the outcome of lifetimes of dedicated devotional practices, the consequence of having served and satisfied many spiritual masters, the effect of having progressively evoked the causeless compassion of innumerable Vaiṣṇavas, the result of having earnestly scrutinized untold volumes of scriptural texts, the ultimate point of my many lifetimes of determined saṅkīrtana and transcendental book distribution, the mark of Your matchless mercy upon Your minuscule me, the degree of my highest prema – all will be tested by my ability to somehow solace your hopelessly heavy heart as cruel, inconsiderate Akrūra ruthlessly takes Him away. As You stand stunned, robbed of the very life of Your life, like a painted picture of a totally traumatized, inconsolable Rādhā, we will helplessly behold the last traces of the dust clouds upraised by the wheels of the chariot as it quickly departs and disappears toward the precincts of Kaṁsa’s capital. He Prāṇeśvarī! I will ever consider it my supreme constitutional dharma to carefully minister to the heart-rending desperations of my gopī mistresses as they, unable to tolerate Śyāmasundara’s absence for the mere twinkling of an eye and thus cursing the Creator for designing their bodies with eyelids that blink, become inimitably maddened with severe su-dūra-pravāsa feelings of separation in total disappointment upon His leaving the sweetest land of Vraja to reside in the opulent city of Mathurā.

“Hā Prāṇa-nātha! Hā Priyatama! Hā Mādhava! Śyāma! Please return again to the path of My eyes! Out of jealous anger, contrariness, or sheer capriciousness, I would indignantly refuse to see You or would prankishly play hard to get. Taking You for granted, we thought You would always stay with us in Vṛndāvana to enjoy in our company. Now You have forsaken us and gone afar! Only now have we come to fully appreciate the value of a moment of Your company. O Kṛṣṇa! If I could just have back all those priceless moments in which I scornfully denied You, I would never refuse to see You again. Please return to the tear-worn path of My eyes!” Hā Rādhe! When will I, hearing You submissively sob these wistful words of utter remorse, be submerged, by the irresistible influence of Your special causeless mercy, in an ocean of ever-swelling waves of prema for Your lovelorn lotus feet.

Hā hā Rādhe! Could the young city ladies of Mathurā ever express, in their anxiousness to see Him, a love in any way comparable to the immaculate kevala-mādhurya-prema of Your incomparably beauteous sakhīs of Vṛndāvana? How rasika was His display of mercy toward Kaṁsa’s scentless pumpkin flower of a maidservant, Kubjā, anyway? Was His breaking Kaṁsa’s sacrificial bow such an act of chivalry? Let us see Him break the all-powerful bow of Cupid, which incessantly pierces our hearts with the painful shafts of premika cupidity for His eternal life-long loving service! Kṛṣṇa easily killed the enormous fearsome elephant, Kuvalayāpīḍa, but what about the more than formidable maddened elephants of our excruciating fears of being endlessly downtrodden and neglected by Him? Okay! So He triumphantly killed Kaṁsa, fear of death personified, but how will He kill our dread of the fateful demise threatening our ruthlessly abandoned You, without His penitent return to this land of Vraja?

Hā Rādhe! In the madness of prema, I will hear Your mesmerizing mahā-bhāva-spirited speeches to the black Kṛṣṇa bee who mischievously poses, incognito, as His own messenger just to savor the delirium of Your piteously impassioned heart! How encouraging were Uddhava’s notorious jñāna-maya messages, the recollection of which only redoubles our distress? How considerate was Śyāma’s drastic decision to further dissociate Himself from us by relocating to His cleverly constructed, far-off island fortress of Dvārakā? How valorous was His kidnapping princess Rukmiṇī from the midst of a few insignificant jackal-like so-called princely men of this world? So what if He miraculously created nine hundred thousand skyscraper palaces within the twinkling of an eye. Was that actually so wondrous and magnificently majestic? Was His simultaneous expansion into sixteen thousand one hundred and eight husbands, one for each of His sixteen thousand one hundred and eight queens, really so very astonishing? Did He not inimitably expand His original form by the millions to synchronously sport with His millions of gopī wives in Your most charming realm of Vraja? His love for the exalted queens of Dvārakā may certainly appear to be very wonderful, but it could never compare with the concentrated amorous intoxication He relished in the company of even the least of Your vraja-gopī girlfriends. In this land of Vṛndāvana the supreme prankster, Kṛṣṇa, made His self-willed adolescent shenanigans successful by deftly stealing away the garments of the unmarried vraja-kumārīs. Is he now trying to amend His wicked ways by conversely contributing an unlimited measure of sari cloth to protect the dignity of the Pāṇḍavas’ queen, Draupadī? I have heard of Śyāma’s occasionally condescending to become the humble order-carrier, servant, and messenger of Yudhiṣṭhira. That, in some way, may appear to endow His character with slight dignity and appeal . . . until we reflect upon the pitiable plight of the people of Vraja. All this far-off news sounds so strange and grating to my aching ears that earnestly long to hear the bitter-sweet songs of His now heartlessly abandoned flute!

Rolling on the ground with straw between His teeth, tears flooding His lotus eyes, His peacock-feathered crown fallen in the dust of Vraja, He, fawning in this way, would again and again beg each and every maidservant for the smallest dust particle of service to the dazzling dust of Your delicate foot-soles. O Rādhe! Did He not mean well by all these antics? Was there not even a scrap of sincerity? Will Śyāma not soon reappear to revive the people of Vraja and make You happy with His merciful sidelong glances, sweet love talks, and passionate embraces?

I will never, not even for a moment, accept that our beloved Śyāmasundara is the son of anyone other than Mother Yaśodā and Nanda Mahārāja! That He ever left Vṛndāvana to save the lives of His “real” parents, Vasudeva and Devakī, is merely a māyic myth, a ruse! That Satyabhāmā and the other thousands of princesses married by Dvārakā-nātha are really none other than You and the other gopīs of Vraja is only so much conciliatory phantasmagoria. How could it be otherwise? For You and all of Your associates ever remain here to decorate this sweetest land of Vraja with Your nectarous pastimes. He Rādhe! Neither You nor Your Vrajendranandana Śyāma ever take a single step out from the borders of Vraja-bhūmi! His apparent absence is simply His playfulness, which occasions Him to camouflage Himself against the blackened background of Your loving delusions so as to shroud the whole of Vraja in a Ghanaśyāma monsoon cloud of confusion! Do You think that when Śyāma now exuberantly dances with You at night in the rāsa-līlā, it is just a dream? Do You think that when He stands before You with a smirky smile, when He passionately pulls at Your sash of kiṅkiṇī bells, when He forcibly folds You into His tight embrace, drinking the ambrosia of Your bimba-fruit lips, or when He piquantly plunges into Your nectar pool of amorous deliciousness within a cave on Govardhana Hill, He is just a figment of Your imagination?

He Rādhe! In Your land of Vraja, by the influence of His inscrutable attraction, nectar and poison become indiscernible; meeting and separation are integrally interconvertible, coexisting substantialities. Reality becomes illusion and illusion becomes reality. Stone-like hearts melt, and the softest hearts break to pieces like brittle stone. Wakefulness is taken as dream, whereas one’s innermost cherished dreams awaken to tangible existence beyond one’s wildest dreams! He Karuṇā-mayī Rādhike! Śyāma, in this way, even to this very day, augments the intense loving attachments of the residents of Vraja to the point of sublime supramundane excruciation! You should, please, kindly not blame Him for this, for after all, from the standpoint of His absolute, masculine autocracy, He is unable to factually fathom by direct experience the deep nectar ocean of loving devotion to His lotus feet.

My dear most love-worthy and merciful Rādhā-Śyamasundara! May the broad-minded, forward-thinking souls evermore respect these deliberations, which are replete with profound concerns for advancing a more progressive culture of antaraṅga-bhakti in the lives of Your seriously dedicated saṅkīrtana devotees. Please let those essence-seeking, deeply introspective, softhearted individuals who patiently and sincerely read or hear these verbose utterances very soon attain the highest transcendental happiness (paramānanda) in the spontaneous loving service of Your lotus feet according to their innermost heart’s aspirations.

 

Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare Hare Kṛṣṇa Hare Kṛṣṇa Kṛṣṇa Kṛṣṇa Hare Hare Hare Rāma Hare Rāma Rāma Rāma Hare Hare

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Четвертый поток

Сердечных откровений

 

Мои дражайшие Светлости Шри Шри Радха – Шйамасундара! Рыдая у стоп Шри Гуру, эта падшая несчастная душа смиренно предлагает на Ваше милостивое рассмотрение бурный поток молитвенных излияний.

Хе Радхе! Как бы мне хотелось быть свидетелем того, как провинившийся Шьяма отдает неоплаченный долг Своим возлюбленным гопи, принимая различные настроения и качества горячо преданных Ему рагатмика бхакт в Своем обличии Господа Гауранги!

Когда же мне выпадет честь лично принять участие в аударья-лилах моего всемилостивого Нимай Чандры, которые неотличны от Ваших враджа-лил?

Молю, позвольте мне вечно служить лотосным стопам моего любимого Шачи-суты в кругу последователей Нитая и Джахнави Маты. Он, прекраснейший из всех, более очаровательный, чем миллионы и триллионы купидонов, будет вечно танцевать в моем сердце!

Мой дорогой бесконечно прекрасный Шачи-сута-сундара! Когда же Твои благородные Госвами Вриндавана, возглавляемые Шри Рупой, снисходительно одарят этого лишенного добродетели сироту бесценным сокровищем любовного служения Твоим према-нама-санкиртана-лилам в той части Голока-дхамы, что зовется Нитья-навадвипой? Денно и нощно я буду вдохновлен всячески служить увеличению Твоего блаженства в упоении настроениями Враджа.

Мало видеть, я стремлюсь по Твоей беспричинной милости получить шанс участвовать в Твоих полных расы ночных воспеваниях в Шривасангане в кругу Твоих вечных спутников. Я навеки войду своим вечно юным духовным телом, умом, голосом и сердцем в бесконечно полнящийся океан Твоих према-нама-санкиртана-лил! Танцуя в великом экстазе со звонкими колокольчиками на лодыжках, я буду искусно играть на всевозможных караталах и гонгах, только бы послужить увеличению Твоей премананды! Иногда я буду играть на змееподобных нагасимха рожках или дудеть в раковины, в другой раз я буду счастливо играть на флейте вамши, создавая веселую атмосферу, чтобы вдохновить Тебя самозабвенно танцевать! Временами я буду играть на струнных инструментах, и иногда, преисполненный божественного чувства, я буду танцевать в трансцендентном экстазе, вскидывая вверх свои дрожащие руки! Порой я буду кататься в пыли стоп всех Вайшнавов, проливая реки слез в безграничном счастье! Я молюсь и надеюсь, что однажды, по указанию Твоих вечных спутников, я стану сладостно петь для Тебя Святые Имена Кришны, голосом, переполненным пьянящей мадхурья-расой! И тогда Ты признаешь во мне Своего давно потерянного вечного слугу.

Мой дорогой сладколикий танцующий Господь моей жизни! Когда же наступит тот благословенный день, когда Ты, насквозь пропитывая все мое тело потоками слез, хлещущими из Твоих несравненных, полных любви лотосных глаз, милостиво заключишь эту невзрачную, но преисполненную любви дживу в Свои великодушные объятия? Мой Шачи-сута! Мой Прана-натх! Для меня нет никого дороже тебя! Позволь нам вечно быть вместе и дорожить обществом друг друга! Молю, не лишай меня Своего восхитительного общества! Пожалуйста, всегда будь рядом и никогда более не оставляй меня! Стань же моим, и милостиво позволь мне стать Твоим; я нежно люблю Тебя, прошу, люби и Ты меня! У меня нет никого кроме Тебя! Прошу, не позволяй никому даже во сне забирать Тебя у меня! Пусть же в моем сердце будет вечно сиять Твой лик, Твои чарующие жесты и Твои дарящие надежду, милосердные слова любви, обращенные ко мне в потаенных уголках моих снов! Позволь же мне никогда, даже на мгновение, не забывать Тебя! С того момента, как мой возлюбленный Шрила Прабхупада раскрыл мне очарование Твоей возвышенной личности, я страстно желаю в своем бессмертном, свободном духовном теле вечно служить пыли с Твоих лотосных стоп.

И существует ли далее необходимость раскрывать потаенные сокровища моего взволнованного сердца? Ведь, скорее всего они являются лишь самообманом питающего радужные надежды жалкого безумца, известного своей эксцентричной склонностью погружаться в туман несбыточных духовных грез. Когда же все мои постыдные анартхи навсегда покинут мой нечестивый ум? Ведь сейчас в своем постыдном падшем положении материального существования, я беспомощно прозябаю в этой отвратительной выгребной яме – тленом мешке с испражнениями, сражаясь в этом мире за право выполнять хоть какое-либо преданное служение. В настоящее время, в том положении, в котором я нахожусь, мне практически нечего предложить. Все лелеемые мною надежды на вечное любовное служение Твоим нитья-лилам на земле Навадвипы или Враджа, так же, как и многословные изречения, загромождающие страницы данной книги, подобны лишь звездам в небе. Я написал все эти слова в ответ на сон, в котором Шрила Прабхупада побудил меня сделать это. Хе Шачи-сута! Несмотря на то, что я не очень вдохновлен озвучивать подобные сокровенные мысли и чувства, я все же с воодушевлением сделал это по его повелению, побуждаемый Тобой из глубины сердца. Это подобно тому, что если бы Ты, как разбойник с большой дороги, тайком напал бы на меня в дороге, отобрав все мое богатство в виде тех незначительных слов, которые я бережно хранил для себя, и хаотично разбросал на страницах этой книги в Своей спешной попытке опередить мою настороженную предусмотрительность!

Если, так или иначе, моим надеждам на обретение божественного служения не суждено сбыться, тогда зачем я вообще присоединился к движению Харе Кришна? В чем тогда ценность моих скромных попыток отдать всего себя распространению тысяч трансцендентных книг в ранние годы моей жизни в преданности? К чему вообще весь этот пафос принятия столь суровых аскез отреченного уклада жизни? В чем был бы смысл моей продолжающейся борьбы за громкое воспевание Святого Имени? В чем был бы смысл моей жизни и смерти на святой земле Враджа? В чем была бы значимость всех этих витиеватых длинных предложений? Разумно ли это вообще – питать все эти возвышенные ожидания? В чем же доказательство того, что Верховный Господь является наиболее милостивым к падшим?

Мой дорогой Шачи-сута, как бы то ни было, в подобных обстоятельствах я вижу выход лишь в том, чтобы оставаться решительно настроенным служить миссии моего духовного учителя, хотя я и не пригоден к тому, чтобы совершить что-либо по-настоящему значимое. Даже если я и не стану одним из его самых прославленных распространителей книг, по крайней мере, я бы мог пытаться служить, смиренно помогая поддерживать чистоту туалетов. Я мог бы помогать мыть котлы и выносить мусор, когда нужно. Или же я мог бы помогать одевать Божества и искусно украшать Их различными благоухающими цветами. Возможно, я бы мог даже время от времени вести киртан, или, быть полезным, нагружая книгами грузовики или раздавая прасад преданным и гостям. Я мог бы следить за обувью преданных, или же принять любую другую севу, признавая абсолютную природу всех разновидностей преданного служения. Ни на что не годный, я, в конце концов, все же способен ежедневно повторять шестнадцать кругов хари-нама-джапы. Я рассматриваю любое “большое” или “маленькое” положение в организации ачарьи как положение скромного слуги. Я считаю, что любое “большое” или “маленькое” преданное служение Твоему движению санкиртаны равноценно возвышенному служению лотосным стопам Радхи. Я молюсь о том, чтобы мой гуру увидел мои скромные попытки именно в этом свете.

Я молюсь лотосным стопам моего возлюбленного Шрилы Прабхупады, чтобы он простил мои смехотворно неуместные, порой даже резкие заявления, сделанные в этой книге. Несомненно, я – презренный негодяй, скрывающий свою сущность под личиной так называемого ученика. Я искусно притворяюсь преданным ради того, чтобы прославленные лидеры движения, которое сейчас известно как его движение Харе Кришна, не выгнали меня взашей.

Дорогой Шрила Прабхупада! Несмотря на то, что я жалкий оскорбитель, не заслуживающий вашего внимания, у меня нет иного прибежища, кроме тени ваших лотосных стоп. По правде сказать, я вовсе не являюсь продвинутым преданным, и мне недолго осталось жить в этом убогом, пока еще трепещущем, мертвом теле. Моя прежняя греховная жизнь в погоне за чувственными наслаждениями была подобна жизни животного! И сейчас жестокая змея времени безжалостно заглатывает слабую дрожащую мышь моего существования. Но все же, несмотря ни на что, под влиянием ваших полных сострадания слов, в моем сердце взошло непреодолимое жгучее желание обрести лотосные стопы прекраснейшего Господа Кришны. Но я лишь карлик, вознамерившийся схватить луну. Божественным откровением, вы пробудили понимание моей внутренней природы и стремление к духовному совершенству по мере совершения мной решительных попыток доставить вам удовольствие своим участием в оглушительной нама-санкиртана-ягье. По вашей особой беспричинной милости в должный срок все мои сокровеннейшие мечты непременно сбудутся.

Придя ко мне во сне, вы дали мне эти глубокие и исключительно важные наставления:

 

“На самом деле, Аиндра, распространения книг недостаточно. Наша истинная цель – стать бхаджанананди и собственным примером попытаться вдохновить других тоже стать бхаджанананди. Распространение книг призвано лишь поспособствовать этому”.

 

В последующем сне вы снова заговорили со мной:

 

“Аиндра, я хочу, чтобы ты написал книгу о том, как распространять книги”.

 

Дорогой Шрила Прабхупада, я действительно не знаю, какую именно книгу вы ждали от вашего жалкого недостойного Аиндры даса. Я не могу точно сказать, преисполнена ли эта попытка великой надежды или она скорее похожа на крик отчаянья. Все, что вышло из глубины моего сердца, я представил на ваше рассмотрение с надеждой, что вы улыбнетесь, хотя бы краешком рта (или же, по крайней мере, не рассердитесь на меня слишком сильно). Я молюсь, чтобы мои многословные излияния могли хоть каким-либо скромным образом послужить намерениям наших предшествующих ачарьев.

Я не жду, что многие будут утруждать себя серьезным углублением в содержание этой книги. Это лишь очередная пачка страниц, которая бессовестно пополнит все множащиеся полки с таким огромным количеством трудов, куда более значимых, чем мой собственный, которые мы, тем не менее, вряд ли удосужимся прочесть в этой жизни. Среди тех немногих, кто все же бегло ознакомится с этой работой, найдется еще меньше тех, кто глубоко оценит или сможет уловить суть того, что я попытался здесь представить. В конце концов, насколько проникновенными могут быть слова такого ничтожества, как я?

В попытках открыто представить мои личные пристрастия, я не преследовал цель заставить читателя во что бы то ни стало принять особенности моей собственной бхавы, ибо каждая душа, в конечном счете, будет искать и углублять свой собственный неповторимый вкус любовных взаимоотношений с Господом, соответствующий индивидуальному влечению и способностям. Скорее, мое намерение в том, чтобы вдохновить каждого на углубление собственного бхаджана для обретения собственного внутреннего опыта преданности. Не стоит думать, что в наше время невозможно достичь божественного откровения. Святое Имя Кришны сегодня такое же могущественное, каким было всегда. Йе йатха мам прападйанте тамс татхаива бхаджами ахам. “Как человек предается Мне, так Я и вознаграждаю его.” Стоит задуматься, “Если это может случиться с незначительным Аиндра дасом – если этот негодяй может сделать это – кто угодно сможет! Так чего же ждать?!”

Если бы из страха быть изгнанным из общества мне пришлось бы игнорировать зов моего сердца, призывающий меня к ответственности на благо других обсудить содержимое данной книги, я счел бы себя мизантропом, лишенным веры, безбожным нигилистом. Не стоит думать, будто я не осознаю, что мои слова вызовут всплеск недоумений. Все же я рискнул выразить все эти идеи, надеясь, тем самым пробудить интерес, а в отдельных случаях и подтолкнуть к усердному поиску высшей цели самопознания тех, кто лишен зависти. Верующие люди, наделенные искрой стремления достичь обители Враджа, несомненно, оценят эту попытку. Давайте оставим мои достоинства и недостатки на суд джата-рати Вайшнавов. Тому, кто не готов к обсуждению содержимого этой книги, возможно, стоит воздержаться от ее прочтения, в противном случае он рискует превратно истолковать, впасть в презрительный критицизм или же погрузиться в бесконечные поверхностные споры.

Я снова и снова приношу свои смиренные поклоны достопочтенному читателю, который несмотря ни на что великодушно согласился потратить свое бесценное время и энергию человеческой жизни, дабы углубиться в содержание данной книги. В молитвенном настроении я готов представить на Ваше милостивое рассмотрение несколько заключительных слов.

Непреложным фактом является то, что массовое распространение трансцендентной литературы, раскрывающей принципы бхагавата-дхармы для распространения культа рага-бхакти по всему миру, является первостепенным миссионерским делом движения сознания Кришны. Лишь пустоголовый церковный антропоид неверно посчитает обратное. Все же, надлежит помнить, что на деле не существует мирского противопоставления между важнейшим посланием столь многих писаний и применения основополагающего метода, предлагаемого самими писаниями, совместном воспевании Святого Имени. На самом деле, главная цель любого писания, распространяемого Гаудия Вайшнавской сампрадайей, заключается в том, чтобы убедительно побудить падшие души принять юга-дхарму, хари-нама-санкиртану, без осуществления которой человеку вряд ли стоит рассчитывать на какой-либо ощутимый духовный прогресс в этот Век. Эта книга также призвана сделать акцент на том же принципе. Мы должны помнить, что Веда Вьяса составил и записал писания с намерением помочь менее разумным, падшим людям этого Века Кали, которые имеют гораздо более короткую память и, следовательно, нуждаются в материально проявленных книгах. В предыдущие эпохи не было нужды в печатании книг. Шрути-дхары, услышав лишь раз, могли немедленно запоминать навсегда знание, распространяемое гуру-парампарой, которая особенным образом делала акцент на подходящем процессе (методе) самосознания, принадлежащего/ относящегося к определенной юге согласно обстоятельствам. Принимая во внимание тот факт, что тексты священных писаний как таковые были записаны именно для нынешнего Века Кали, было бы нелепым предположить, что высочайшее заключение (???) Вьясадевы в каком-либо отношении отличается/противоречит интересам кали-юга-аватары, Шри Чайтаньи Махапрабху, чьей миссией является (в деле) широкомасштабное распространение подходящей для этого века юга-дхармы, совместного воспевания Святого Имени. Тот, кто подобострастно выходит на улицу, чтобы распространять трансцендентную литературу, не понимая при этом истинного намерения писаний, подобен ослу, который бездумно тащит на себе тяжелую ношу кип бумаги и чернил.

Кали-юга-дхарма хари-нама-санкиртана является юга-дхармой для этой юги. Кали-юга длится 432,000 лет, из которых прошло лишь примерно 5000 лет. Наше понимание должно быть таким, что процесс нама-санкиртаны может применятся всеми душами, появляющимися на Земле, в особенности в человеческой форме жизни, в течение этого всех этих 432, 000 лет. YUGA….И поэтому именно нам, принявшим рождение на Земле, следует извлечь полное благо золотой возможности нама-санкиртаны, чтобы с легкостью отправиться назад домой, назад к Богу. Совершенно не верно думать, что раз уж прошло около 500 лет с того момента, как Господь и Его спутники пришли, чтобы положить начало жертвоприношению, подходящему для этого века, то теперь уже следует отдать предпочтение другому методу. Если мы не обладаем полной верой в совместное воспевание Святого Имени, если у нас мало вкуса и влечения к воспеванию и танцам, и поэтому нам скучно или же мы поглощены другой деятельностью, не оставляя себе времени на то, чтобы серьезно начать практиковать религию этого века, если мы не видим красоты и ценности хари-нама-санкиртаны, и если мы не намерены способствовать продвижению этой высочайшей дхармы, настоятельно рекомендованной Господом Чайтаньей, тогда нам стоит просто принять, что мы прокляты Ямараджем, что мы так и не осознали цели движения сознания Кришны, и что мы так и не смогли по-настоящему постичь высочайший аспект милости нескончаемой аударья-лилы Господа, лилы проповеди движения санкиртаны по всему миру. Высочайший аспект милости этой аударья-лилы заключается в том, что она возвышает падшие обусловленные души до полного совершенства увлечения вечной спонтанной мадхурья севой Радхе и Кришне, порожденной враджа-премой. В этом не может быть никаких сомнений. Голокера према-дхана, хари-нама-санкиртана. Любая голока-раса может быть пробуждена исполнением випраламбха-раса-майя харе-кришна-маха-мантра-санкиртаной. Однако, так как расараджа-махабхава Шри Чайтанья Махапрабху главным образом пришел в этот мир, чтобы свободно раздавать восхитительный нектар радха-дасьи, никого не должно удивлять то, что санкиртана совершенной, бесподобной маха-мантры – Харе Кришна Харе Кришна Кришна Кришна Харе Харе / Харе Рама Харе Рама Рама Рама Харе Харе – первоначально появилась чтобы выдающимся образом побуждать и питать эту уннатоджвала-враджа-расу.

На мам душкритино мудхах прападьянте…Но кто является мудхой (мудха)? Термин мудха не обязательно указывает на кого-то другого. До которой степени мы сами, подобно вьючным животным, будем продолжать грубым образом питать обременительный непомерный телесный эгоизм, материальные привязанности, и заблуждения касаемо рекомендованных процессов, посредством которых могут быть практически применены и осознаны конечные философские заключения писаний Гаудия сампрадайи, до той степени нас самих можно считать мудхами (мудха).

 

нахам пракашах сарвасйа

йога-майа-самавртах

мудхо' йам набхиджанати

локо мам аджам авйайам

 

“Я никогда не являю себя глупцам и невеждам. От них меня скрывает Моя внутренняя энергия (йога-майа), и потому они не знают, что Я – нерожденная и неисчерпаемая Верховная Личность Бога.” (Бг, 7.25)

Кавираджа Госвами говорит в своей Чайтанья-чаритамрите (Ади 17.22), кали-кале нама-рупе кршна-аватара: В век Кали воплощением Господа Кришны является святое имя Господа, маха-мантра Харе Кришна. Паритранайа садхунам – Шри Хари-нама Прабху нисходит, чтобы даровать освобождение садху, увеличивая их веру в процесс санкиртана-ягьи, даруя глубокий вкус к ее исполнению, и таким образом облегчая их боль разлуки. Винашайа ча душкритам – именно Шри Хари-нама уничтожает демоническое умонастроение, пропитанное анартхами, которое порождает прискорбное нежелание, пренебрежение и полнейшее отсутствие интереса к исполнению санкиртаны. В Кали-югу, нежелание занимать свои способности и энергию в исполнении юга-дхармы нама-санкиртаны должно рассматриваться как основная форма нерелигиозности (?). Когда – либо и где-либо ни присутствовало бы стремление уклониться от ее исполнения – йада йада хи дхармасйа гланир бхавати – и преобладающий рост неведения относительно этого – абхйуттханам адхармасья – тогда, тада, в то время – дхарма — самстхапанартайа – лишь только Шри Хари-нама, появляясь на устах чистого преданного Господа, может решительно восстановить вечную обязанность дживы, нама-санкиртану. Также, именно Шри Хари-нама нисходит, чтобы милостиво даровать беспримесную любовь к Себе (Нему самому) посредством нама-санкиртана-ягьи. И даже при этих условиях, Кришна-нама оставляет за Собой право даровать себя или скрыться, согласно качеству веры преданного. Прискорбно, но сбитые с толку неофиты, одержимые мудха-подобными тенденциями, не в состоянии распознать истинную природу Святого Имени, кто, хоть и являясь нерожденным, непостижимым образом принимает рождение у Своей матери, которая принимает облик языка чистого преданного. Начало, середина и кульминация шаранагати (предание воле Господа) как практическое выражение уровня шраддхи преданного осуществляются в этот век посредством оказания служения Святому Имени. И основной методологией для такого предания является распространение юга-дхармы этого века, совместного воспевания Святого Имени. Эта истина была наглядно продемонстрирована Господом Гаурангой в Его проявленных земных играх.

Лишь преданные, значительно продвинутые в вопросах чистой преданности могут по-настоящему понять могущество Святого Имени и необходимость всецелого предания процессу нама-санкиртаны.

Шлока

Шлока

Шлока

Шлока

“Мой дорогой Арджуна, (Бх.Г. 54)”

 

Шлока

Шлока

Шлока

Шлока

“Никто не в силах понять трансцендентную природу имени, формы, качеств, и игр Господа Кришны при помощи его оскверненных материальных чувств. Лишь, тогда, как человек становится духовно насыщенным трансцендентным служением Господу, трансцендентные имена, формы, качества, и игры Господа открываются ему.” (Бхакти-расамрита-синдху 1.2.234) Здесь опять же, в Кали-югу под “трансцендентным служением Господу” главным образом подразумевается совместное воспевание Его Святого Имени.

К сожалению, подобные ослам (бхара-вахи), поверхностные каништха-бхакты, едва что-либо понимающие в науке чистой преданности, но все же относящие себя к обществу преданных на основании своей принадлежности к религиозно-организационной структуре Гаудий, имеют весьма узкое представление о природе вечных, непогрешимых и всемогущих имен, форм, качеств и игр Кришны, неотличных от Него самого. По причине оставшихся греховных реакций, недостаточного запаса благочестия в этой и предыдущих жизнях и склонности совершать нама-апарадхи, они не способны поклоняться Святому Имени с решимостью, необходимой для обретения более ощутимого опыта действенности нама-санкиртаны. Поэтому их вера в (?) и сопутствующее предание непосредственному исполнению юга-дхармы оставляют желать лучшего. За неимением духовной проницательности, они не совсем понимают, что следует делать, а что необходимо оставить. И поэтому в своей практике сознания Кришны они не способны расставлять правильные акценты. Они пренебрегают указаниями священных писаний, даже вознося хвалу важности следования указаниям писаний. И таким образом они не способны подчиниться предписанному для этого века процессу и не придают особого значения практике совместного воспевания и танцев. Так, степени их безверия в совместное воспевание Святого Имени низводят их мыслительную способность в сферу разнообразных мудхаизмов. Шримад Бхагавад-гита говорит, что существуют четыре типа верующих (?) неофитов, которые начинают процесс преданного служения в надежде обрести благосклонность Господа – те, кто в беде (артах), которые до определенной степени являются мукти-ками, надеющиеся обрести успокоение ума повторением подобия намы; любопытствующие (джигьясух), которые интересуются эффектом (последствиями?) воспевания Святого Имени; стремящиеся к богатству и процветанию (артха-артхи), которые до определенной степени являются бхукти-ками, надеющиеся удовлетворить материальные желания посредством участия в санкиртане; и стремящиеся к познанию истины (гьяни), которые действительно видят вещи в правильном свете и с чувством долга исполняют санкиртану Святого Имени в надежде обрести чистый прогресс в преданности. Все эти люди в той или иной степени благочестивы (сукритинах), и они способны к возвышению на уровень мадхьяма-адхикары посредством общения с чистыми преданными. И наоборот, есть те из нас, которые даже и выставляя себя преданными, безжалостно отказываются признавать потребность сосредоточенно приступить к процессу нама-санкиртаны. Под предлогом осуществления различных других дел в преданном служении и “обязанностей” в организации, они пошло провозглашают себя свободными от необходимости честно исполнять юга-дхарму. По причине скупой слабости под влиянием божественной энергии заблуждения, они едва ли способны видеть связь между исполнением санкиртаны и удовлетворением всех своих материальных и духовных потребностей. До той степени, до которой мы не способны оценить и серьезно осуществить распространение нама-санкиртаны, до той степени в нашем сердце присутствуют остатки демонических тенденций. Соответственно, термины душкритах, мудхах, нарадхамах, и майяйяпахрита-джанах, которые встречаются в Гите, также указывают наши собственные личные и коллективные недостатки в духовной жизни. Итак, кто же мудха? Мы и есть мудха (мудхи)! Почему? Потому что даже тогда, когда истина о важности исполнения юга-дхармы, как единственного верного способа, при помощи которого можно действительно достичь цели жизни, сама стучится к нам в дверь, мы все же продолжаем игнорировать очевидное и привязываемся к столь многим ненужных стратегиям (планам). Под предлогом различных занятий (целей) в сознании Кришны мы обречены умереть неудачниками, так и не поняв и правильным образом не научившись применять науку самоосознания. Йо ва этад акшарам гарги авидитвасмал локат праити са крипанах. “Тот является скупцом, кто не решает проблемы жизни как человек, и кто оставляет этот мир подобно кошкам и собакам, не понял науки самоосознания.” (Брихад-араньяка Упанишад 3.8.10) Эта бесценная человеческая форма жизни является самым ценным ресурсом, с помощью которого можно решить проблемы жизни, вращающиеся вокруг поиска высшего счастья. Поэтому человек, которые не пользуется этой драгоценной возможностью, чтобы достичь враджа-прему при помощи процесса нама-санкиртаны, является скупцом.

До тех пор, пока мы всем сердцем не приняли исполнение вдохновенной хари-нама-санкиртаны, конец всех наших усилий будет столь же бессмысленнен, как и украшения на безжизненном недоношенном зародыше или быть не более действенным, чем холостой выстрел или неразорвавшаяся хлопушка. Все другие духовные практики могут считаться истинными до той степени, до которой они действительно способствуют увеличению исполнения хари-нама-санкиртаны. Насколько мы жертвуем своим временем ради занятия деятельностью, отличной от хари-нама-санкиртаны или деятельностью, которая не способствует поддержанию, вдохновению, облегчению прямого исполнения хари-нама-санкиртаны, настолько миссия нашей человеческой формы жизни не может увенчаться успехом. Движение сознания Кришны – это не движение арчаны Господа Чайтаньи. Оно не является “кухонной религией”, движением Господа Чайтаньи по распространению прасада. Также оно не является ни движением заседаний менеджеров Господа Чайтаньи, ни движением варнашрамы Господа Чайтаньи, ни движением защиты коров. Оно не является ни движением денежных махинаций Господа Чайтаньи, ни движением компьютерных наркоманов, социального развития, служения общине, международного сватовства, защиты детей; или еды, сна, укачивания детей, и движением взаимных тычков и подсиживаний. Следует четко помнить, что движение сознания Кришны является движением санкиртаны Господа Чайтаньи. Движение, которое напрямую (главным образом) не вдохновляет, продвигает и облегчает своим последователям согласованное погружение в кали-юга-дхарма хари-нама-санкиртану, вряд ли можно назвать движением санкиртаны. Более того, движение санкиртаны, которое отказывается целенаправленно побуждать стремление к рага-бхаджану ради достижения враджа-премы, не является движением санкиртаны Шри Чайтаньи Махапрабху. В эту Кали-югу и речи быть не может об удовлетворении Господа Кришны без удовлетворения Господа Чайтаньи. Люди, обладающие разумом (су-медхасах) благоразумно понимают, что Господь Чайтанья безмерно удовлетворен исполнением снеха-самьюкта-нама-санкиртаны с лобхой. Для этого века не существует более действенной дхармы, чем совместное воспевание Святого Имени.

Дабы повторить, а также подчеркнуть идею, бегло упомянутую во второй главе, следует еще раз напомнить, что в этот Век Кали успех любого другого вида служения, в том числе бхагавата-шравана-киртана (слушания и воспевания Бхагаватам), продолжением которого является распространение книг (брихат-киртан), всецело зависит от одновременного погружения в нама-санкиртану. Можно видеть, что самые высокоразвитые, полностью предавшиеся души прежде всего полагаются на процесс совместного воспевания Святого Имени, предпочитая его всем другим видам преданного служения. Подтверждения этому мы можем найти в ачарья-вани. Бхакти-шастры провозглашают однозначное превосходство нама-санкиртаны над всеми остальными ангами бхакти. На самом деле, нама-санкиртана сама по себе уже является величайшей практикой бхакти (маха-садханой) и посему единолично правит, как самый верный способ достижения любви к Богу (враджа-премы). Вовсе не так, что другие формы преданного служения так же хороши, как и нама-санкиртана, но нама-санкиртана не совсем нам подходит (неприбыльна, к примеру), и поэтому, так или иначе, мы вынуждены “держать ее в тени”. Если предположить, что нама-санкиртана не достаточно хороша, чтобы заслужить наше внимание, то любое другое дело, якобы “столь же хорошее”, как и нама-санкиртана, так же следует проигнорировать. Кроме того, предположение, что любая другая деятельность в преданном служении лучше исполнения юга-дхармы, должно считаться полным безумием. Практика любой другой анги садхана-бхакти заслуживает громкого имени садхана лишь в том случае, если она способствует углублению вкуса к нама-санкиртане. Любая садхана, которая не способствует, но отвлекает преданного от возможности привязаться к процессу нама-санкиртаны является анартхой, препятствием на пути к высшему совершенству.

Какова жажда преданного, его стремление к определенным любовным взаимоотношениям с Кришной (нами), такова и будет раса его взаимоотношений с Хари-намой. Имя Кришны есть живое олицетворение всех трансцендентных рас (чайтанья-раса-виграха). Как Кришна является бхава-грахи-джанарданой, так же и Шри Хари Нама. Мадхурья-бхакты будут относиться к Святому Имени с супружеской любовью; ватсалья-бхакты будут служить Святому Имени в свете их родительской заботы; сакхья-бхакты будут обращаться к Святому Имени с дружеским расположением, как они обращались бы к своему лучшему другу, Кришне, и т. д. Милостивый Шри Хари Нам Прабху ответит каждому преданному согласно его индивидуальной склонности. Знания же о враджендра-нандана-кришна-самбандха-таттве, враджа-бхакти-абхидея-таттве и враджа-према-прайоджана-таттве, описанных шастрами наряду с враджа-лила-вичаром, необходимы для того, чтобы поспособствовать установлению личностных отношений со Святым Именем. Это дополнение, способствующее раскрытию своего изначального внутреннего настроения преданности (бхава-сиддхи). Даже ученик, независимый от давления предписаний, побуждаемый духовной жаждой (лобхой) обретения Враджа-бхавы, естественным образом склонен искать благоприятное руководство и вдохновение в соответствующих источниках (шастрах). Как утверждается в Бхагаватам (Ш.Б. 11.14.26): “Чем больше очищается сердце человека в процессе слушания и воспевания славы Моих прекрасных развлечений, тем глубже способен он проникнуть в тонкую реальность Абсолютной Истины (васту)…” Слова татха татха пашйати васту шукшмам в этой шлоке примечательны тем, что относятся не только к фактору постижения нематериального, самоочевидного существования вечного абсолютного безграничного Бога и Его бесконечных полных внутренних духовных энергий, неотличных от Него Самого, но также и к одновременному, постепенному раскрытию сварупы, вечного духовного тела (сат-чит-ананда-сиддха-дехи) автономно сознающей, бесконечно малой частицы – живого существа. Осознание Бога и самоосознание идут рука об руку подобно тому, как появление солнца на небосклоне позволяет человеку видеть одновременно солнечный диск и собственное тело. По существу, это важное наставление, данное Господом Кришной Уддхаве, бесспорно свидетельствует о реальной возможности продвижения по пути самоосознания (раскрытия своей враджа-сварупы) посредством внутреннего откровения, через очищающие процессы слушания и воспевания, без которых подлинная лила-смарана и враджа-локанушаратах (следование настроениям Враджаваси) вряд ли могут быть осуществимы.

Несмотря на то, что лила-смарана считается стержневой ангой рагануга-садханы, тем не менее, она неизбежно зависит от киртана, особенно в Кали-югу. Стремление к отчужденной практике ашта-калия-лила-смараны без совершения киртана является бессмысленной попыткой вымазаться в свиных испражнениях мирского позерства перед обществом Вайшнавов.

Из всех видов киртана (нама, гуна, рупа и лила), нама-киртана, громкое воспевание Святых Имен считается основополагающей и самой эффективной. Более того, среди всех видов нама-киртана, хари-нама-маха-мантра-санкиртана считается самой могущественной. Шастры подтверждают, что маха-мантра, состоящая из 32 слогов – Харе Кришна, Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе, Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе – является утвержденной тарака-брахма киртана-мантрой для этого Века Кали. Тарака-брахма киртана-мантры, предписанные для предыдущих юг (сатьи, треты, и двапары) являются айшварья- или смешанными айшварья/мадхурья-майя мантрами, плодом повторения которых является достижение величественных обителей Господа. Однако, Харе Кришна маха-мантра является кевала-мадхурья-майя радха-кришна-югала-мантрой, которая несет в себе одновременно энергии тарака и парака, даруя лобха-майя-шраддхаван джанам (?)освобождение от материального существования, и помимо этого, сладчайший плод враджа-премы и достижение вечной обители Враджа. И совершенно неслучайно то, что тарака-брахма киртана-мантра, соответствующая этому веку, в который явился всемилостивый Господь Гауранга, чтобы распространять сладчайшую из всех мадхурья рас Вриндавана (радха-дасьям), является абсолютно созвучной самой основе Его миссии. И поэтому Харе Кришна маха-мантра санкиртане отводится совершенно особое место. На саомо деле. Господь Гауранга, говоря по существу, установил юга-дхарму для этого века, совместное воспевание святого Имени (главным образом Харе Кришна маха-мантру), которая, в отличие от дхарм, установленных в другие эпохи аватарами Вишну, является вечным занятием души, по своей природе наделенной способностью развивать настроения Враджа. В этот век, воззвав к Панча-таттве (шри-кришна-чайтанья прабху-нитьянанда шри-адвайта гададхара шривасади-гаура-бхакта-вринда) по милости сат-парампары, каждый может наилучшим образом обрести доступ к сгущенному (сосредоточенному) враджа-бхакти-бхаджану, при помощи Харе Кришна маха-мантра-санкиртаны, которая легко и могущественно способствует раскрытию живой, многогранной нама, рупа, гуна и лила погруженности в сознание Кришны. Подобно тому, как муж является жизнью и душой своей жены (вадху), так и хари-нама-санкиртана, осуществляемая с жаждой испробовать нектар (враджа-бхатки расу), который мы всегда надеемся обрести, на самом деле является самой жизнью и душой, видья-вадху-дживанам, всего трансцендентного знания, существующего в писаниях. В чем смысл существования жены (адхьятма-видья) без мужа (нама-санкиртаны)? Мы читаем об этом. Мы теоретизируем об этом. Мы распространяем миллионы и миллиарды книг об этом…но до какой степени мы действительно живем этим? Давайте задумаемся, сколь многое из этого мы действительно делаем?

Примите к сведению следующее. Несмотря на то, что кришна-нама-рупа-гуна-лила-катхамритой наслаждаются преданные Бога, как здесь, так и в духовном мире, любая форма проповеди, нацеленной на возвращение спесивых, телесно обусловленных джив осуществляется только в этом материальном мире, который иногда находится в проявленном состоянии, а иногда нет. Подобно тому, как Параматма, чайтья-гуру, является временно проявленной чертой Господа, появляющейся случайно лишь с творением этого космоса, так же и роль Шри Гуру, как внешнего представителя Сверхдуши – всего лишь временное проявление. Подобно этому, проповедь нельзя назвать вечным занятием Господа и Его преданных. Деятельность Шри Гуру, что принадлежит вечной обители (санатана-дхарма), также, как и игры духовного мира в истинном смысле являются нитья, вечными, тогда как хоть и проявляющиеся вновь и вновь вместе с проявлением каждого последующего космического творения, игры, характерные для этой обители, такие как рождение Господа, убийство демонов и т. д., и даже проповедь, имеющая своей целью освобождение падших обусловленных душ, должны во всех смыслах рассматриваться как наймиттика или временно проявленные лилы. Проповедь посредством масштабного распространения трансцендентных книг, которую мы наблюдаем в последние годы, не существует в духовном мире. Она временно проявилась в материальном мире с помощью недавно изобретенных печатных станков и будет существовать ровно столько, сколько новомодные “хай-тек” введения будут оставаться визитной карточкой нашей так называемой “современной” технологической цивилизации. Однако исполнение према-раса-майя-нама-санкиртаны ради удовольствия Господа, по сути, является вечным занятием души, и оно неизменно проявлено в высочайшей обители Голоки. С должным вниманием и почтением следует отметить, что именно этот могущественный вечный аспект преданного служения непосредственно низошел с Голока Дхамы как юга-дхарма этого в высшей степени падшего века. Лишь когда према-нама-санкиртана нисходит в этот темный материальный мир, этот вечный золотой принцип санкиртаны проявляет настроение проповеди как хари-нама-прачар. Посредством такого божественного явления громко распространяемой рага-майя-маха-мантры, ярчайшее Святое Имя и темнейшая Кали-юга проявляют потрясающий контраст, неведомый миру в предыдущие века. Таким образом, этот Век Кали и Святое Имя увеличивают ценность друг друга. На самом деле, вечным занятием дживы является вкушение рас нама-санкиртаны. Высочайшее настроение проповеди нама-санкиртаны временно проявлено согласно времени (Кали-юга) и месту (материальный мир). Масштабное распространение трансцендентных книг не является вечным занятием живого существа, но если оно выполняется в полном сознании Кришны, то тогда в любых отношениях является полностью созвучным важнейшему принципу беспримесного предания – основе санкиртаны, когда поддерживается его в конечном счете осуществимым внутренним аналогом, существующим в нитья-лиле.

Конечная цель всех “временных”, случайно проявленных черт Господа, гуру и различных полезных, приносящих практическую пользу видов преданного служения, связанных с этой внешней сферой, заключается в том, чтобы пробудить нашу изначальную склонность к любовному служению к вечно существующим соотвтествующим чертам гуру и Кришны в нитья-лиле. Детали касаемо самой формы могут варьироваться, тогда как важнейшая идеологическая суть остается неизменной. Например, в поклонении арча-виграхе в этом мире пуджари, одевая Божество, иногда должен приклеивать кольца и другие украшения на тело Божетсва с помощью таких липких веществ, как пчелиный воск или специальный пластилин. Несомненно, идея украшения тела Господа является вечной реальностью, но как насчет самого использования пластилина? Недостаточно просто действовать на временной практичной физической платформе, игнорируя внутренние духовные идеи, стоящие за нашими внешними действиями в преданном служении.

Хари-нама-джапа-ягья считается первоосновным обязательством ученика перед Шри Гуру. И хотя может казаться, что повторение джапы мало связано с настроением пара-упакара, по причине того, что зачастую ее попросту не слышно, ежедневное безоскорбительное повторение определенного, хотя бы минимального числа Святых Имен бесспорно является первоочередным, наиважнейшим служением Шри Гуру и его организации. По сути, гуру не дает более никаких настоятельных указаний кроме ежедневного осущетсвления учеником его личной предписанной джапа-враты. Таков неоспоримый статус безграничной важности нама-джапы. Личная погруженность преданного в нама-бхаджан признается куда более значимой духовной обязанностью, чем распространение книг, пусть даже и в больших количествах. Количественное и качественное увеличение в воспевании нама-джапы существенным образом увеличивает личную чистоту преданного. Более того, шуддха-нама-джапа устанавливает внутреннюю связь преданного с антаранга-шакти Кришны, лишь посредством которых преданный вообще может надеяться получить полномочия, необходимые для того, чтобы эффективно распространять Святое Имя. Подобным образом, человек должен по достоинству оценить важность совместного воспевания. Не следует безмозгло недооценивать, приуменьшать или игнорировать индивидуальную и коллективную духовную ценность и вес серьезно исполняемой према-дхарма хари-нама-санкиртаны. Не так, что потому что ведение киртана, сопровождаемое кхолом и караталами может быть услышано только на относительно небольшом расстоянии (что еще более реально в случае с нама-джапой) шри-хари-нама-санкиртана должна рассматриваться как непригодная или ее согласованное исполнение общиной должно умаляться или же вовсе следует отказаться от нее как будто она вышла из моды. Если бы таковым было бы намерение, стоящее за наставлениями любого основателя организации из уважения к выгоде, которую приносит печатный станок, то, возможно, ссылаясь на эти самые писания, столь масштабно распространяемые, мы должны, в общем серьезно подвергнуть сомнению, или же даже благоразумно отвергнуть подобный совет. Нама-джапа – это жизненная сила и источник вдохновения для Вайшнава. Подобным образом, хари-нама-санкиртана является духовной силой, поддержкой и вдохновением для сообщества Вайшнавов. Распространение трансцендентных книг, безусловно, может похвастаться способностью героически распространять знание о чистых духовных принципах в самые отдаленные уголки мира. Оно способствует созданию лучшей мышеловки, так сказать, лишь в пределах возможности слова. Это, однако, отнюдь не бросает тень или умаляет более значимую сравнительную важность объединяющей все сообщество нама-санкиртаны в рамках внутренней ценности последней, не больше, чем оно смогло бы бросить тень или умалить духовную ценность и первоосновную значимость ответственного осуществления индивидуально чтимой нама-джапа-враты. Таким образом, когда мы говорим, что распространение книг “лучше” подчеркивая его возможности массовой проповеди, мы не должны неправильно истолковывать все так, что оно – “лучше” или более важно, чем сама точка отсчета, а именно внутренняя ценность общинной санкиртаны.

Без сомнений, распространение Вайшнавской философии посредством распространения трансцендентных книг предназначено для классов (интеллигенции). Тем не менее, простое и понятное погружение в сознание Кришны и непосредственный духовный опыт, обретаемый посредством чисто и могущественно исполняемого совместного слушания и воспевания Святого Имени, дарует блаженство и возвышает как классы, так и массы! То, что хари-нама-санкиртана считается “для масс” не означает, что она не предназначена для классов. Даже наоборот, те, кто интеллектуально пригодны к обсуждению ценностей жизни, должны быть способны обрести более глубокое понимание принципа санкиртаны и быстро достичь ништхи для ее совершенного исполнения. Более того, продвинутый внутренний круг людей, расика Вайшнавы, вкушающие лила-катху, будут способны тончайшим образом оценить этот принцип. Непрерывное, ограниченное конкретным месторасположением исполнение санкиртаны с кхолом и караталами может не быть столь широко слышимым в мире, имея меньшую потенциальную всемирную подвижность, чем распространение огромного количества книг. Все же, по причине ее особенной вдохновляющей эффективности, куда более великое значение должно придаваться питательному взращиванию и поддержанию сильного вкушения и высокой оценки вечно нектарной шуддха-нама-санкиртана-расы как личностью, так и целым сообществом Вайшнавов (и даже за его пределами), чем “бизнесу” распространения трансцендентных книг (брихат-киртан), несмотря на то, что временно проявленный радиус действия последнего весьма впечатляет. Хари-нама-санкиртана не должна восприниматься, как любопытное, причудливое, праздничное нововведение, взрыв из исторического прошлого Гаудия Вайшнавизма, что-то, о чем мы читаем в книгах. Санкиртана (совместное воспевание Святого Имени) навечно является жизнью и душой движения санкиртаны Господа Чайтаньи! Вера в процесс хари-нама-санкиртаны является корнем дерева сознания Кришны, силой движения сознания Кришны – его важнейшей основой. Если фундамент ненадежен, если корень лишен питания или гниет – какой результат мы можем ожидать от всего затеянного? Это философия половины курицы! Мы хотим золотые яйца, но более экономным было бы вовсе не кормить курицу. А санкиртана не приносит денег! А у нас ведь столько проектов, которые требуют огромных затрат. А посему…просто хватай кость и неси ее домой!

Годами, среди множества уважаемых членов движения сознания Кришны (от верхушки до низа), я наблюдаю прискорбное непонимание, недооценку, потерю всякого интереса, и полное пренебрежение важностью (и без того уже носящей чисто символический характер) хари-нама-санкиртаны в обществе преданных. И поэтому я вынужден смиренно напомнить всем, кто имеет к этому отношение, что этот возвышающий душу, погружающий, совместный проповеднический метод самоосознания, нама-санкиртана-ягья, должен идти рука об руку с распространением книг и другими аспектами духовной жизни, ибо он один способен вдохнуть жизнь в растерянных преданных. Не так, что потому что мы присоединились к движению хари-нама-санкиртаны Господа Чайтаньи мы по этой причине можем не утруждать себя выходить на хари-нама-санкиртану. Как можно ожидать обрести ручи к тому, что мы практически не делаем? Шуддха-нама-киртана-ручи не столь дешево, что его можно обрести просто посредством формальных, организационно регламентируемых действий или пафосных речей. Мы должны идти глубже, выходя за рамки долга, за рамки протокольного проведения четко обговоренных “храмовых программ”. Когда Мать Яшода пыталась привязать Бала Кришну к ступе, она с удивлением обнаруживала, что ей все время не хватает веревки, размером с два пальца. Один палец символизирует сверх-усилия преданного, другой – божественный промысел Кришны, Его особую милость. Наряду с любыми другими видами служения, которыми мы занимаемся на различных уровнях, независимо от занимаемого положения, всем нам следует приложить максимум усилий и найти время для того, чтобы больше совершать хари-нама-санкиртану в частном порядке и в кругу Вайшнавов, и увидеть долговечные внутренние (личные и общественные), а также внешние (всеобъемлющие, проникнутые настроением пара-упакара) результаты. Если наши руководители отвергают, препятствуют, пренебрегают или так или иначе мешают нам сосредотачивать свои усилия на совершении юга-дхармы хари-нама-санкиртаны, то тогда они не являются нашими авторитетами. Если наши гуру дают нам наставления не сосредотачивать наши человеческие способности и возможности на совершении юга-дхармы хари-нама-санкиртаны, тогда, при всем уважении, они не являются нашими гуру. Мы должны быть готовы не подчиниться наставлениям миллионов “гуру”, которые каким-либо образом отговаривают нас предаться юга-дхарме. Хари-нама-санкиртана является лучшим и самым могущественным процессом, призванным помочь нам обрести вкус и привязанность к Святому Имени. Тот, кому посчастливилось обрести подлинный шуддха-нама-ручи и благоразумно накопить запас внушительного опыта вкушения нектара нама-санкиртана-расы, скорее всего никогда не сойдет с пути беспримесного бхаджана.

Не имея побуждения к вдохновенной практике религии этого века, хари-нама-санкиртаны, какой Вайшнав или Вайшнави сможет претендовать на шуддха-нама-ручи?

Не будучи всецело поглощенным энергичным ежедневным совершением юга-дхармы, хари-нама-санкиртаны, какой Вайшнав или Вайшнави сможет рассчитывать на достижение уровня премы?

Если духовное сообщество не способствует ежедневному совершению юга-дхармы, хари-нама-санкиртаны, может ли оно с уверенностью утверждать, что его намерением является поспособствовать достижению его членами конечной цели жизни?

Без намеренного побуждения и взращивания всемирного ежедневного распространения юга-дхармы, хари-нама-санкиртаны, какая организация может утверждать, что она в истинном свете представляет движение санкиртаны Шри Чайтаньи Махапрабху?

Без разумного посвящения значительной части жизненного времени и силы непосредственному совершению юга-дхармы, хари-нама-санкиртаны, какой человек или группа людей могут претендовать на правильное понимание и применение на практике важнейшего послания писаний, распространяемых ачарьями Гаудия Вайшнавизма посредством ученической преемственности?

Если попытаться глубоко проникнуть в смысл хари-нама-джапа-ягьи с точки зрения мадхурья-бхакты, она может быть приравнена к самой сокровенной никунджа-севе Йугала-кишоре. Она равноценна милостивому появлению Радхе Шьяма, которые приходят, чтобы лично принять уединенное служение преданного и насладиться Своими блаженными играми в его собственной кундже. Санкиртана-ягью, которую за закрытыми дверьми тайно проводит Господь Гауранга и Его спутники в Шривасангане, можно сравнить с самым сокровенным переживанием раса-лилы, которой Радха и Кришна наслаждаются в узком кругу Своих приближенных. Подобным образом, открытая нагара-санкиртана имеет менее сокровенный оттенок совершения маха-раса-лилы, куда могут быть допущены посторонние (соперники) и новички (садхана-сиддхи). Упоение раса-лилой (нама-санкиртана) по существу служит своего рода прелюдией, средством, усиливающим обоюдный “аппетит” Кришны и Его возлюбленных к более возвышенным, самым сокровенным супружеским играм (нама-джапа). Совершение раса-лилы (нама-санкиртана) не может быть завершенным или полным глубокого значения, если оно в конечном счете не вызывает сильное стремление Господа ответить каждой гопи на ее желание наиболее сокровенного уединенного любовного служения (нама-джапа). Подобный восхитительный опыт глубочайших личных взаимоотношений с Господом естественным образом побуждает Его возлюбленных еженощно проводить танец раса таким образом, чтобы снова и снова устанавливать все более близкие отношения с Ним. Более того, совершенное переживание подлинной, чистой, уединенной погруженности в шуддха-нама-джапу естественным образом вызывает в истинном садхаке мощнейший стимул ежедневно безудержно танцевать и воспевать в вечно вдохновляющей хари-нама-санкиртане. Такова взаимосвязь между нама-джапой и нама-санкиртаной, которые обоюдно служат увеличению ценности друг друга. Раса-лила, как совместное групповое усилие доставить удовольствие Господу, по-настоящему открывает Господу Кришне чарующую красоту и сладость бескорыстного любовного насторения служения каждой отдельной гопи. По мере того, как Он видит и все больше восхищается красотой и чистотой ее безграничной, полностью бескорыстной любви, проникнутой настроением пара-упакара, Кришна естественно чувствует особенное желание подарить ей Себя таким образом, о котором она даже не мечтала. Подобное блаженное осознание степени особой милости ее возлюбленных Господа и Госпожи к ее персоне естественным образом побуждает сакхи поделиться своей радостью со своими близкими спутницами и служанками. Не обретя глубокого опыта подобной близости (единения) ей вряд ли было бы что передать кому-либо еще. Доказательство ее продвижения прослеживается в ее удвоенном намеренном побуждения развития, на основании ее собственных любовных переживаний, горячо вдохновлять других (остальных) принять ту же формулу успеха, которую приняла она сама.

Другими словами, когда Кришна замечает состредоточенные усилия преданного санкиртаны поделиться бесценным сокровищем сознания Кришны с другими посредством воспевания Святых Имен, тогда изнутри Он динамично увеличивает глубочайший вкус личного сокровенного вкушения преданным хари-нама-расы посредством нама-джапы. Харинама-санкиртана, осуществляемая с целью доставить удовольствие Гуру и Гауранге, активно растворяет любые царапины эгоцентризма в сердце чистого искателя преданности, повышая его способность отдать всего себя сокровенным образом Святому Имени. Когда Хари Нама Прабху привлекается благожелательностью и щедростью преданного, Он становится естественным образом склонен постоянно пребывать в обществе преданного. Кришна-нама – всеблагая, всечувствующая личность. Мы должны всегда помнить, что любовь – двусторонняя вещь. Постоянное воспевание Святого Имени – это процесс взаимного притяжения. Птицы одной стаи летят вместе. И это происходит ненасильственно. Внутреннее откровение красоты и сладости взаимного любовного радха-кришна-нама-бхаджана безусловно еще более вдохновляет мягкосердечного преданного вновь и вновь делиться с другими нектаром Святого Имени при помощи громкого совместного воспевания и танцев. Когда будучи чистым хари-нама-бхаджанананди преданный ныряет в сладостный океан хари-нама-джапы, человек прогрессивно всплывает в нектарном океане нама-санкиртаны, а потом опять выныривает с обновленными силами, вкусом и реализациями в океане джапананды. Таким образом, хари-нама-санкиртана способствует динамичному развитию бескорыстного жертвенного духа служения, необходимого для глубочайшего погружения в враджа-радха-кришна-нама-бхаджан.

Несмотря на то, что очевидно, что жертвенная шуддха-нама-джапа и вдохновенная хари-нама-санкиртана являются вдохновляющими стимулами друг для друга, следует тем не менее признать, что нама-бхаджан в конечном счете находит свое глубочайшее, наиболее полное выражение в громком совместном воспевании Святого Имени. Это утверждение, сделанное с ссылкой на рассмотрение надмирного увеличения трансцендентного блаженства Кришны, ни в коем случае не нацелено на подрыв или пренебрежение осносополагающей важностью ежедневного повторения нама-джапы. Напротив, намерение состоит в том, чтобы показать как нама-бхаджан обретает могущество от межличностной поддержки, обретаемой от совершения хари-нама-санкиртаны в обществе святых, подобных лебедям преданных. Подобно этому, совершенный союз Божественной Четы является главным драгоценным камнем в ожерелье всех супружеских игр Господа. Тем не менее лила-виласа, описанная Рупой Госвами в Уджджвала-ниламани, хоть и является лишь прелюдией к предстоящему удовлетворению, конечному результату всей игры (сампрайога), тем не менее трансцендентным образом манит Господа наслаждением, которое далеко превосходит само в конечном счете достигнутое единение. Закуска в определенном отношении является трансцендентно более стимулирующей и превосходно вкусной, чем предстоящий пир.

С другой точки зрения, следует помнить, что в ходе сладостных игр Радхи, Ее усилия милостиво вовлечь других сакхи, вызывают в Ней счастье гораздо более сильное, чем счастье Ее собственных сокровенных встреч с Ее возлюбленным Господом. Простая правда заключается в том, что особенно в Кали-югу Господь Кришна несоизмеримо больше привлекается и покоряется сплоченным усилием совместной молитвы о Его великодушии к собранию преданных через процесс санкиртаны, чем единоличными усилиями каждого в отдельности. Все эти вещи находятся вне сферы материальных расчетов и должны оцениваться и постигаться лишь посредством живого опыта, погруженностью в чистую преданность. Любой опытный жертвенный киртания может с уверенностью подтвердить глубоко вдохновляющее (захватывающее) ананда-майя влияние, и более того, силу внутреннего прочувствованного сердцем духовного обогащения от совершения чистой в количественном и качественном отношении нама-санкиртана-ягьи. Именно по этой причине в обществе преданных хари-нама-санкиртане должно отводиться особое место, в стремлении раскрытия усиленной любви, доверия и воодушевления сознания Кришны среди преданных, составляющих само общество. И опять я подчеркиваю: как хари-нама-джапа дает силу каждому отдельно взятому преданному, так и хари-нама-санкиртана необходима для укрепления, воодушевления, объединения и очищения сообщества Вайшнавов. Более того, такое сплоченное совместное усилие возвысить и воодушевить сообщество Вайшнавов еще более усиливает ширину и глубину опыта сознания Кришны в отдельно взятых членах этого сообщества.

Если мы искренне желаем углубить и увеличить наш вкус к воспеванию Святого Имени, тогда нам следует принять прибежище у Гаура-Нитай и делать больше хари-нама-санкиртаны! Если мы признаем огромную нужду практическим образом расширить океан трансцендентной удачи и блаженства, с целью тронуть сердца других благочестивых душ, в вопросе увеличения и поддержания семьи преданных Кришны, тогда нам уж точно следует принять прибежище у Гаура-Нитай и делать больше хари-нама-санкиртаны! Если мы вообще признаем всеобщую нужду способствовать очищению наших вайшнавских отношений, тогда нам всем следует согласованно принять прибежище у Гаура-Нитай и делать больше хари-нама-санкиртаны! Если мы всерьез намерены выйти за рамки телесной концепции жизни, осознать возвышенную присущую нам духовную природу (враджа-сварупу), тогда нам следует отбросить в сторону все мирские понятия, принять прибежище Шри Чайтаньи Махапрабху и делать больше хари-нама-санкиртаны! Если мы воистину желаем совершенства враджа-бхавы, которая является нашей единственной надеждой на достижение враджа-лилы Господа, тогда нам следует делать больше хари-нама-санкиртаны! Если мы вообще видим необходимость довести наш прогресс до випраламбха-бхава-майя-враджа-премы ради удовольствия Гуру и Гауранги, в созвучии с самой целью их миссии, тогда нам следует делать больше хари-нама-санкиртаны! Если мы, искренне признавая любую отсрочку в ее совершении, чувствуем дефицит в развитии личного и совместного опыта чистой преданности согласно озарению, откровению и осознанию, тогда нам следует любой ценой постараться отбросить все опасения на этот счет и просто делать больше хари-нама-санкиртаны! Если мы хотим вечного вдохновения, которое помогло бы нам распространять книги наилучшим образом, тогда нам действительно следует делать больше хари-нама-санкиртаны, чтобы глубоко оценить и с энтузиазмом разделить саму суть того, что столь убедительно провозглашают наши книги! Беря в расчет то, что мы можем, с целью завершить лишь-только-предстоящую-реализовать-конечную-часть-миссии Шрилы Прабхупады, считать воссоздание варнашрама-дхармы в современном обществе важнейшей миссией, и даже в этом случае нам следует благоразумно поставить лошадь вперед телеги и совместно всемирно делать больше и больше массовой хари-нама-санкиртаны, дабы реально увеличить благочестие и духовное сознание людей, чтобы хотя бы надеяться сделать возможным то, что в сущности невозможно, учитывая низкий, демонический, деспотичный, корпоративно-государственный (недо)менеджмент, прикрывающийся современным так называемым “ для людей, людьми”. Безбожные международные “избранные” вымогатели и другие ужасные бесжалостные, подобные ракшасам мировые тираны, одержимые идеей насилия и не собираются вежливо дожидаться, пока мы, члены общества сознания Кришны, наконец, по всему миру опомнимся и вспомним о нашем неотъемлемом праве и обязанности делать больше и больше массовой хари-нама-санкиртаны! Институциональный менеджмент не имеет ни власти, чтобы санкционировать, ни права чинить препятствия или каким-либо образом мешать совершению юга-дхармы. Воля Шри Чайтаньи Махапрабху безусловно стоит выше всяких институциональных авторитетов. Пожалуйста, помните, что в Кали-югу Верховная Личность Бога нисходит с Голока-дхамы, чтобы защитить садху и уничтожить демонов, сладкозвучно проявляясь в виде Святого Имени на языках Его чистых преданных. Божественное нисхождение кали-юга-кришна-аватары шри-хари-нама-рупы одно способно служить крушению подобных коварных манипулирующих средствами массовой информации интриганов из рода Камсы! Даже если мы предпочитаем держаться каких-либо других путей обретения духовного совершенства, или если даже наши нужды не выходят за рамки преходящих потребностей “поставить еду на стол” и “дать миру шанс”, все равно нам следует возыметь веру в ягью, предназначенную для этого века и просто делать больше и больше хари-нама-санкиртаны! Давайте не будем дожидаться утомительного конца жизни, когда различные физические и ментальные недуги лишат наши тела жизненной силы, и постараемся уже сейчас благоразумно последовать этому совету. В том есть великая необходимость. Сейчас настало время для революции – революции сознания, революции приоритетов. Все личные, коллективные, институциональные и межинституциональные духовные несоответствия, аномалии и пристрастия, а также все внутренние, общественные, социально-политические, правительтственные и внутри-правительственные беспорядки этого века – могут быть положительно преодолены просто посредством разумного употребления более внушительных, более серьезных лекарственных доз дарующей жизнь юга-дхармы Шри-хари-нама-санкиртаны. Опять же, если мы не являемся частью решения, мы – часть проблемы. Все эти годы мы обременяли себя, перебирая столь много других идей. Так почему б не признать всем сердцем эту идею и не обнаружить себя вдруг приятно удивленными? Мы едва ли рассчитываем совершить переворот в сознании всего общества. Вряд ли каждый будет настолько искренним, чтобы действительно найти в себе силы применить это знание на практике, но те верующие люди, которые смогут сделать это, вне всяких сомнений будут признаны Господом Чайтаньей и получат огромное благо.

Распространение трансцендентной литературы, конечно же, является лучшим фронтом распространения движения сознания Кришны. И вся идея состоит в том, чтобы обсуждать таким образом, чтобы убедить самых образованных представителей человеческого общества присоединиться к движению санкиртаны Господа Чайтаньи на основании поразително разумной логики и философии. Трансцендентное распространение книг можно сравнить с кампанией сакхи по привлечению новых девушек, чтобы они становились преданными последовательницами Маха-бхава-сварупини, Шри Радхики. Безусловно, ни один распространитель книг в линии Рупы Госвами не стал бы действовать от имени Чандравали! Рага Манджари является, наверное, самой лучшей и надежной посланницей Господа выбрав стать Его флейтой вамши. Зная цели сердечных желаний своей свамини, Рага Манджари служит в виде флейты, чтобы милостиво сломить решительность мана Радхи, или ревниво надутые губы, силой способствуя осуществлению сокровеннейших желаний своей госпожи особенным образом доставить удовольствие Ее возлюбленному Шьяме. Таким же образом она служит удовлетворению трансцендентной алчности Радхи по расширению блаженной империи любовных игр Шьямы, искусно созывая всех новеньких садхана-сиддха-гопи на маха-расу в Вамшиват на берег Ямуны. Садхана-сиддха-гопи, наделенные своей полной раскрытой сат-чит-ананда-сиддха-дехой, поднявшиеся с уровня обычных человеческих существ и обретшие адхикар для непосредственного участия в праката-лилах Господа Кришны, в первый раз входят в жертвенную арену сокровенных любовных игр с их возлюбленным Господом через “ворота” Вамшивата во время маха-расы. Известен тот факт, что флейта Кришны в Кали-югу воплотилась как Шри Мриданга. Принцип мриданги расширил свое влияние, появившись как брихат-мриданга, печатный станок, который продвигает массовое производство и распространение Вайшнавских писаний. Широко распространяемая кришна-катха посредством распространения трансцендентных книг, могла бы быть подходящим образом сравнена с зовом флейты Кришны, которая намеренно служит взращиванию углубленной пурва-раги, или предварительного влечения в сердцах пастушек Вриндавана. Милостиво распространенный зов флейты (распространение книг) магическим образом побуждает враджа-сундари (удачливые души) подальше от их так называемых мужей (всевозможных поверхностных мирских измышлений) взволнованно нестись к месту, в котором проходит веселый танец раса (хари-нама-санкиртана). С этого времени они постепенно становятся все более квалифицированными и вдохновленными глубоко проникать в сокровенную никунджа-севу Божественной Чете (нама-джапа). Вновь и вновь они беспокойно вслушиваются в трели, издаваемые флейтой (бхагавата-катхамрита) и становятся еще более непреодолимо очарованными. Снова и снова они искусно сбрасывают кандалы бремени семейной жизни и проникновенно поют и танцуют в веселом танце раса (хари-нама-санкиртана) для того, чтобы пленить Господа всего надмирного супружеского блаженства. Снова и снова они счастливо принимают и оказывают личное служение Божественной Чете в своих прекрасных уединенных рощах в великолепном лесу Вриндавана (хари-нама-джапа).

Какое разочарование! Какое падение! Какое вероломство! Какой стыд! Если после стольких убедительных речей, после столь многих откликов на зов-флейты (распространение книг), взволнованные враджа-сундари (бхакта-ганы) по прибытии на раса-мандалу (движение Харе Кришна) понимают, к своему полнейшему разочарованию, что никакой раса-лилы нет и в помине (воодушевляющей, дарующей благо всему обществу хари-нама-санкиртаны!) Если, по прочтении рекламного объявления (книг), находясь в предвкушении присоединения к движению хари-нама-санкиртаны Господа Чайтаньи, будучи философски убежденным с верой предаться самой идее осуществления юга-дхармы, хари-нама-санкиртаны, человек вдруг обнаруживает прискорбный дефицит хари-нама-санкиртаны, неизменно присутствующий у большинства членов движения практически во всех уголках мира, не усомнится ли он в том, что он действительно нашел движение санкиртаны Господа Чайтаньи, возносящее хвалу Святому Имени? Это что, оказалось просто лживой рекламой? Враджа-гопи не были удовлетворены танцем раса на протяжении целой ночи Брахмы. Подобным образом, любому, кому посчастливилось обрести крупицу интереса к кали-юга-дхарме хари-нама-санкиртане не особо понравилось бы то место, которое было столь необоснованно отведено хари-нама-санкиртане в последние годы в движении хари-нама-санкиртаны Господа Чайтаньи. А мы все продолжаем рекламировать…но что же мы рекламируем? У нас самих есть какие-либо соображения по этому поводу? Поняли ли мы это на самом деле? Воспевай, танцуй, пируй и изучай философию. Философия в книгах, как правило, призвана убедить нас начать воспевать и танцевать. Пиры призваны дать нам необходимый заряд энергии для того, чтобы воспевать и танцевать. А воспевание и танцы необходимы для того, чтобы обрести вкус к воспеванию и танцам. Воспевание и танцы со вкусом к воспеванию и танцам на самом деле необходимы для того, чтобы обрести способность достичь уровня воспевания и танцев на стадии бхава-сиддхи, предварительной любви к Богу. А воспевание и танцы в спонтанном экстазе преданности на стадии бхава-сиддхи являются предварительным условием воспевания и танцев в вечных према-санкиртана-лилах Господа Чайтаньи в духовном небе.

Существующая нынче суета вокруг создания, печати, распространения и чтения трансцендентных книг, толкующих науку сознания Кришны, хоть великолепно и облегчая широко масштабное внедрение духовных ценностей в невежественные массы, тем не менее является временно проявленным, внешне направленным феноменом. Однако, распространение книг бесспорно находит свой внутренний изначальный прототип в нама-рупа-гуна-лила-катхе, совершаемой нитья-парикарами Радхи и Кришны, гопами и гопи Голоки Вриндаваны, а также в их служении в качестве посланников. Мы должны всегда помнить, что истинная цель распространения писаний заключается в том, чтобы спровоцировать углубление в рага-бхаджан (!!?!) как восприимчивого читателя, так и передового проповедника. Печатный станок может считаться орудием рага-марга лишь до той степени, до которой все, что напечатано станком на самом деле способствует развитию влечения и глубокой привязанности к принципам враджа-бхакти-бхаджана. Сам по себе печатный станок не является брихат-мридангой. Если печатный станок похищается материалистами с целью печати томов подобных кишащих червями мусорным ямам мирских романов, поэзии и порнографии, можем ли мы его все так же прославлять как брихат-мридангу? Разумно предположить, что статус печатного станка на самом деле определяется качеством служения, которое он выполняет и цели, ради которой он используется. Человеческая жизнь должна быть наполнена смыслом (использована по назначению). Сознание Кришны подобно лезвию бритвы. Если она намеренно используется для того, чтобы перерезать сонную артерию собеседнику, ее, конечно, можно назвать бритвой, но, по сути, она является смертоносным оружием. Мриданга существует, чтобы усилить звучание киртана Святого Имени Господа. Если мриданга используется, чтобы усилить звучание мирских песен из кинофильмов, можно ли ее по-прежнему считать мридангой? Она может выглядеть и звучать как мриданга, но является ли она мридангой в истинном смысле? Она является мридангой лишь по названию.

Подобным образом, если “проповедники” движения сознания Кришны используют печатный станок, чтобы выпускать тома статей, которые лишь морализируют о важности варнашрамы и следования ваидхи-марга, при этом уклоняясь, пренебрегая, подавляя, хуля или даже осуждая темы относительно практического применения принципов рага-марга-садханы, будет ли их печатный станок по-прежнему считаться орудием рага-бхакти? Что действительно делает использование подлинного печатного станка – брихат-мриданги частью процесса преданного служения рага-марга, так это то, что он используется как способ, способствующий распространению принципов рага-бхакти. Если бы печатный станок должен был использоваться исключительно в целях превозношения важности ваидхи-бхакти, без подчеркивания роли видхи в процессе развития раги, он не мог бы более гордиться своей принадлежностью к рага-бхакти. Проповедь лишь может считаться созвучной чертой рага-марга-бхаджана, если целью нашей проповеди является постепенное пробуждение решительного желания обретения рага-майя-премы в сердцах тех, кому мы проповедуем. Разве без того не существует бесчисленное множество “проповедников” различных сектанских организаций, которые без устали “проповедуют” свои блеклые религиозно-моральные догмы, уныло лишенные и малейшего аромата наискромнейшего из всех цветов Вриндавана? Можно ли считать проповедуй-обпроповедуйся-проповедь элементом рага-марга-бхакти? В качестве альтернативы, существуют другие, хорошо подкованные эзотерическими сведениями из шастр, вероломно делающие шоу из своей проповеди рага-марга-бхакти в миру ради удовлетворения их самоочевидной страсти к лобхе, пудже и пратиштхе. Можно ли их проповедь считать помогающей чьему-либо рага-марга-бхаджану? Опять же, нам следует тщательно проанализировать наше намерение, стоящее за нашими действиями в “сознании Кришны”.

По правде говоря, никакая внешняя деятельность – проповедь, печать книг, распространение книг, нама-санкиртана, нама-джапа, садху-санга, вриндавана-васа, арчана, прасада-сева, мытье кастрюль и т. д. – не может считаться аспектом как аджата-ручи, так и джата-ручи-рагануга-садханы, если она не мотивирована жаждой обретения совершенства абхишта-бхавы. Если преданный не распознает в себе особенного влечения к какому-либо нитья-парикара спутнику Господа, наделенного враджа-бхавой (?????), если преданный не обладает желанной бхавой – тогда и речи быть не может о том, что внешняя деятельность в преданном служении продиктована лобхой. Поэтому, действия в преданном служении, совершаемые садхакой, не могут считаться ниджа-абхишта-бхава-майя, -самбандхи, -анукула, -авируддха, и даже, в этом отношении, -вируддха (ой), просто потому, что при рассмотрении подобных суждений (?) отсутствует ориентир ниджа-абхишта-бхавы. Если преданный не имеет ни предварительной лобхи, ни намерения глубокого внутреннего погружения, самой сути, которая определяет готовность преданного вступить на путь раги, и если преданный не чувствует никакой нужды, будучи побуждаемым подобной лобхой распространять рага-марга-бхакти в миру по воле Господа, тогда преданный может просто обпроповедоваться до посинения или распространять бесчисленные тома трансцендентных книг до второго пришествия, и все равно его действия никогда не смогут считаться каким-либо видом рага-марга-садханы и не смогут породить рага-марга-бхаву как их прямое следствие. Вряд ли стоит рассчитывать на обретение результата рагануга-садханы лишь на основании строгого следования внешним ориентирам в преданном служении, если внутренние и внешние черты действий в преданном служении садхаки не обладают чертами рага-марга. Если действия садхаки продиктованы лишь шастра-видхи и приказом гуру, то тогда подобные действия низводятся до уровня, не выше, чем ваидхи-марга-садхана, аропа-сиддха-бхакти, или, может быть, нишкама- или даже сакама-карма-йога, в зависимости от качества мотивов. Для достойного лобха-майя-садхаки, однако, беспретензициозно старающегося осознанно взращивать настроения Вриндавана, различая между благоприятной и неблагоприятной деятельностью, и внутренне размышляя над вечными изначальными враджа-лила свойствами всех разнообразных внешних действий в преданном служении, практически любое действие, а также любой инструмент, используемый, чтобы внутренне или внешне способствовать продвижению миссии Господа Гауранги по затоплению мира враджа-бхакти-расой может быть принято неотъемлемой частью рага-марга.

Большинство параферналий, различным образом используемых в “современном” сознании Кришны (автомобили, самолеты, усилители, компьютеры, камеры, печатные станки, мобильные телефоны, аудио/видео записывающие устройства, холодильники, газовые горелки, электрические блендеры, неоновые лампы, поющие будильники, одноразовые подгузники и т. д. и т. п.) могут быть случайным образом приняты в попытке облегчить или ускорить стабильный внешний проповеднический прогресс движения сознания Кришны, но, в конце концов, было бы неразумным считать, что мы можем забрать эти временно полезные прибамбасы с собой, когда мы отправимся в духовный мир. Без сомнений. До той поры, пока современная, поддерживаемая нефтью техно-индустриальная “цивилизация” держится на плаву, нам действительно следует воспользоваться всеми этими роскошными подарками Кали-юги как можно больше. Однако, нам следует тщательно избегать безумства развития ненужных привязанностей и полного доверия методам служения и проповедническим парадигмам, порожденными использованием всех этих различных внешних уловок, которое способно отвлечь или даже заставить нас слепо отвергнуть важнейшее внутреннее взращивание радха-кришна-према-бхакти-расы посредством вечно живого процесса нама-санкиртаны. Хотя мы должны несомненно составлять наши продолжительные планы по распространению сознания Кришны посредством распространения трансцендентных книг, нам не следует наивно закрывать глаза на неизбежность различных санкционированных Богом переворотов и потрясений в материальной природе. Внезапная кончина нашей демонической технологически “продвинутой” “цивилизации” не является плодом воображения. Если подобному суждено случиться в любое время, вряд ли стоит ожидать видеть продолжающуюся мощь масштабного распространения книг в том виде, в котором оно известно нам сейчас. Останемся ли мы с нашими пустыми газовыми баллонами, пустыми сумками для книг, пустыми банковскими счетами, пустыми головами, сердцами, жизнями, ртами – так и не достигнув ощутимого вкуса или привязанности к совместному воспеванию Святому Имени? Сподвигнет ли нас подобная судьба наконец-то признать (по умолчанию) совершенное прибежище хари-нама-санкиртаны? Все наши коспьютеры будут давно уже уничтожены. Больше никакой электронной почты! Никакого Интернета! Никакого ТВ! Никаких печатных станков! Никаких газет! И. наконец, никакие наши MP3 плееры и IPOD’ды не будут для нас больше петь! Вы что, намекаете на то, что нам предстоит это делать самим? Может быть даже придется закрыть храмы. Покинуть свои уютно насиженные гнездышки в ашрамах. Может, придется жить-и-умереть под деревом! Но несмотря на сверхтяжелые жизненные испытания, мы не имеем права отступать от нашей решимости воспевать святые Имена Кришны, пусть мы и не пригодны к этому.

В любом случае, по мере того, как ты будешь плыть по волнам жизни, дорогой читатель, и какой призрачной ни была твоя цель, всегда смотри на бублик, а не на дырку! Кали-юга – это океан бесчисленных дыркообразных погрешностей. Однако есть одно потрясающее искупающее бубликообразное качество – санкиртана Святого Имени Кришны. Святое Имя есть сосредоточение всех рас. “Во всех четырнадцати мирах нет ничего ценнее Святого Имени.” Не стоит считать эти слова пустым клише или изжившим себя фольклором сампрадайи. “Не думайте, что это воспевание и танцы не приведут к желанной цели. Обязательно приведут!” Я говорю правду, чистую правду, и ничего, кроме правды, и да поможет мне Кришна!..и да поможет мне Гаура!..и да поможет мне Шрила Прабхупада!

Я не обладаю знанием, ни ученой степенью, ни преданностью. Я не Бхактиведента. Я даже не Бхакти-шастри. Я вообще не Бхакти-кто-либо. На протяжении этих лет какого-либо незначительного жалкого служения, которое я выполнил для движения Харе Кришна, я так ничего ценного и не смог привнести. Более того, сколь незначительны все виды моей так называемой садханы! Все мои попытки преисполненны множества погрешностей. И на самом деле, у меня нет иного прибежища, иной надежды, иной садханы, кроме как жалобно плакать об особой беспричинной милости Господа и Его преданных. Я все еще продолжаю оставаться незначительным низкоклассным так называемым учеником очень возвышенного высококлассного гуру. И действительно, будучи таким глупцом, я совершенно не испытываю никаких угрызений совести по этому поводу. Все же, по милости моего возлюбленного духовного учителя, Шрилы Прабхупады, во мне как-то возник исключительно глубокий интерес и привязанность к Святому Имени Кришны. Без притворства, я молю моих досточтимых читателей милостиво благословить меня даже пусть и столь крохотным, как пылинка (враджа-дули) рага-майи любовным служением Святому Имени, которое вечно возвышенно правит на троне сердца распространения книг.

Мои дорогие милостивые Радха-Шьямасундара! Я заканчиваю эти бурные излияния в пыли Ваших лотосных стоп в этот 15 день февраля, 2008, соответсвующий дню ухода Шрипада Мадхвачарьи, год Гаурабда 521, в Кришна-Баларам Мандире, расположенном в блаженных, исполняющих желания песках (Рамана-рети) Вашей восхитительной обители Шри Вриндавана-дхамы. Пусть же широко мыслящие, непредвзято настроенные души еще ближе к сердцу примут эти рассуждения, которые преисполнены глубокой заботы о развитии культуры антаранга бхакти в жизнях Ваших преданных, всецело отдавших себя делу санкиртаны. Пожалуйста, позвольте таким глубоким, мягкосердечным искателям истины, которые терпеливо читают или слушают эти многословные изречения, в скором времени достичь высочайшего счастья (парамананды) в спонтанном любовном служении Вашим лотосным стопам так, как подсказывает им сердце.

 

Ом Тат Сат!

 

***

 

 

Пожалуйста, со рвением пойте:

Харе Кришна

Харе Кришна

Кришна Кришна

Харе Харе

Харе Рама

Харе Рама

Рама Рама

Харе Харе

От всего сердца – и будьте счастливы!

***

Приложение

Значение Харе Кришна Маха-мантры

 

Харе: О Радхе! По глупости оставив прибежище Твоих мягких лотосных стоп, я пришел в этот мир, чтобы страдать от невыносимых материальных мук и беспрестанно оскорблять Тебя. Пожалуйста, прости меня.

Кришна: О Кришна! Ты – верховный супруг, привлекательный для всех живых существ. Я предаюсь Твоим лотосным стопам. Пожалуйста, даруй мне бесценное сокровище беспримесного служения Тебе и облегчи острую боль нашей разлуки.

Харе: О Радхе! Сейчас, отринув мирское тщестлавие мужского эгоизма, я молю о возможности вечно оставаться Твоей подругой и служанкой на земле Враджа. Ты – моя верховная богиня и госпожа моего сердца. Пожалуйста, возвысь меня и защити.

Кришна: О Кришна! Ты безгранично красив и поэтому естественным образом пленяешь сердца всех юных дев. Пожалуйста, прими меня как служанку служанки Твоей служанки.

Кришна: О купидон Вриндавана! Ты – прийятама Радхарани, а также и мой. Я предлагаю все свое существо Тебе. Пожалуйста, прими меня и будь доволен тем незначительным, что я могу предложить.

Кришна: О хитрец! Тебе нравится отвергать меня? Пожалуйста, не разочаровывай мое издавна леемое желание получить Тебя своим верховным мужем.

Харе: О Радхе! Пожалуйста, скажи обо мне Своему Кришне и успокой мое сердце.

Харе: О Радхе! Пожалуйста, спаси меня!

Харе: О Радхе! Ты очень милостива к Своим преданным. Пожалуйста, пролей особую милость на меня, Твою незначительную служанку.

Рама: О Радхика-рамана! О Шьяма! Ты доволен преданностью Твоим преданным. Пожалуйста, найди хоть какую-нибудь причину быть довольным мной и пролей на меня Свою особую беспричинную милость.

Харе: О Радхике! Твои полные блаженства игры не поддаются описанию! Пожалуйста, прими меня как Свою собственность и займи меня любым подходящим служением, как того пожелаешь.

Рама: О красавчик! Почему Ты смотришь на меня? На этой земле Враджа существуют миллионы девушек гораздо красивее меня.

Рама: О проказник! Не смей трогать меня! Ты думаешь, мы только и ждем твоих грубых объятий? Не думай, что нас можно заполучить столь легко.

Рама: Ах ты негодник! Отпусти мое сари! Отойди! Прекрати меня хватать!

Харе: Хе Радхе! Твой возлюбленный неисправим! Пожалуйста, усмири Его Своим безграничным очарованием.

Харе: О Радхе! Пожалуйста, спаси меня!

---

Дата добавления: 2020-11-29; просмотров: 69; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!