Праздник Прощания с усопшими. (жрецы)

Фрактальная вселенная. Насекомые.

Автор Мария Томилова

Пролог.

Смотрящий закончил облет планеты и собирался уже лечь на привычную орбиту, когда заметил гостей. Никаких сообщений о предстоящем визите Мягкотелых на вверенную ему территорию он не получал, а потому приготовился к встрече – развернулся навстречу приближающейся пятерке.

Ничего необычного в четырех жуках и комаре не было, и все же что-то его настораживало. Смотрящий пригляделся внимательнее, сканируя живые кораблики на всех доступных ему уровнях. Жуки – обычные на вид одноместные транспортники, чуть крупнее стандартных, комар вообще ничем особенным не выделяется. Энергетический рисунок нормальный. Люди в кабинах вполне здоровы. Так что же не так?

Понять ему это удалось только в тот момент, когда приблизившиеся вплотную транспортные насекомые внезапно трансформировались. Комар поднял кверху и изогнул брюшко, заканчивающееся жалом, а жуки выставили вперед спрятанные доселе под головой клешни, по которым побежали энергетические разряды. А эфир взорвался криками. Тишина! Вот что было необычным! Фактически полное ментальное молчание Мягкотелых вплоть до этой секунды.

Гигантское членистое тело изогнулось, уходя от голубоватых импульсов, и нырнуло под нападавших. Разворот – и вот уже он позади противника. Времени на размышления нет. Отправить отчет в Улей. Увести агрессоров от планеты. По возможности не уничтожать.

Но нападающие не дали времени на маневры. Мгновенно развернувшись, они продолжили обстрел. Маленькие и верткие, по сравнению с его многокилометровой тушей, членистоногие не могли причинить Смотрящему большого вреда, но досаждали страшно. Проклятые Мякготелые прекрасно знали его уязвимые места – они метили в голову, стремясь лишить его способности ориентироваться. Они жалили в межскеленые пространства, там, где броня тоньше. Они шныряли вокруг, словно их было не пять, а несколько десятков, и жалили, жалили, жалили!

Наконец, ему удалось ускользнуть из окружения, но далеко уходить нельзя – непонятно, что у этих козявок на уме. Главная задача – защитить планету. Он снова послал запрос в Улей, но ответа не получил. Значит, будем действовать по обстоятельствам. Смотрящий плавным полукругом ушел вниз к планете и развернулся головой к противнику, уже построившемуся в боевой порядок, жвала его широко раскрылись и по ним заструились молнии. Конечно, он не Страж, но и его мощности хватит, чтобы испепелить наглецов! Однако, стрелять он не спешил, до последнего ждал указаний от Всеобщей Матери. Указаний не было.

Выпустив, не особо целясь, энергетический разряд в пятерку, что заставило ее прыснуть в стороны, Жук стремительно понесся вокруг планеты. Скорость он постарался подобрать такую, чтобы не пропадать из виду врага, но и не подпускать его близко. Он старательно тянул время. Периодически Смотрящий подпускал Мягкотелых поближе, выпускал очередной импульс, уходящий в пространство, но тормозящий преследователей, и вновь бросался в полет, не забыв произвольно сменить направление. Ему даже начала нравиться эта игра. Чего нельзя сказать о его противниках. Он явственно ощущал закипающую в них ярость. Это чувство он не раз наблюдал у своих подопечных на планете. И он знал, к чему может привести ярость как нападающего, так и жертву. Следовало быть осторожнее.

Заложив очередной вираж и изготовившись к выстрелу, Смотрящий не обнаружил преследователей в расчетном месте. За то, они объявились в другом – совсем рядом, почти вплотную. Обстрел с их стороны возобновился. В этот раз они не вертелись, разряды били все разом в одну точку. И это возымело действие – броня не выдержала напора, поддалась и адская боль пронзила тело гиганта. А в это время комар совершил свой роковой выстрел, послав в рану что-то, взорвавшееся внутри. Что-то, вызвавшее цепную реакцию в энергетической системе Насекомого. Смотрящий внезапно осознал, что игра закончена. Сознание начало меркнуть, поглощаемое нестерпимой болью. Тело свела судорога и он начал заваливаться к планете.

Но если эти Мягкотелые сумели убить его, то они опасны для Улья! Немедленно отправив туда отчет, Жук из последних сил сфокусировался на мелких врагах, которые зависли неподалеку и поздравляли друг друга с победой. Выделил одного, выстрелил. Радостные вопли оборвались, сменившись недоумением, растерянностью, а потом яростью. Поняв, что попал, он повторил. И, очевидно, попал снова, так как ярость сменилась новым чувством. И это новое, неизвестное раньше ощущение прибавило сил, вытеснило боль, заменило ее собой. Черное, невыносимо сильное ощущение НЕНАВИСТИ. Так вот что значит это странное слово Мягкотелых! Способность управлять телом вернулась, пусть на доли секунды, но этого оказалось достаточно, чтобы уничтожить оставшихся врагов. А после сознание поглотила тьма.

Не удерживаемое более в состоянии антигравитации гигантское тело пробороздило поверхность, зарывшись глубоко в грунт и засыпав упавших неподалеку недавних противников. А через несколько минут из этой братской могилы начал сочиться черный туман, постепенно завиваясь в спираль.

Глава 1.

Инкубатор (личинка)

На орбите вокруг Желтой Звезды обращается лишь одна планета с четырьмя небольшими спутниками. Планета укрыта толстым одеялом из кучевых облаков и туч, находящихся в непрестанном движении. Постоянно в разных местах вспыхивают молнии, расцвечивая бело-фиолетовый шевелящийся туман золотыми, бордовыми, голубыми цветами. Единственный материк, занимающий треть поверхности, омывает мелкий очень теплый океан. Вода в нем кажется зеленой из-за обилия водорослей. Поверхность суши так же покрыта бурной растительностью – преобладают гигантские папоротники, хвощи, плауны, местами их изумрудная зелень сменяется темными пятнами голосеменных. По воде и суше бродят неисчислимые стада мирно пасущихся ящеров поистине титанических размеров. Между деревьев порхают, жужжат, ползают и скачут насекомые, на которых охотятся ящеры помельче, юркие двуногие хищники. С орбиты все это разнообразие проявлений жизни было бы невозможно увидеть из-за плотного слоя облаков, постоянно закрывающих небо, служащих надежной защитой от жесткого космического излучения, но пропускающих достаточное количество тепла и света, чтобы поддерживать постоянную влажность и температуру на планете. То тут, то там разражаются грозы с ливнями и после того, как шум льющейся воды утихнет, на несколько мгновений в разрыве туч становится видно светило или звезды. Иногда там можно разглядеть какой-либо из спутников планеты, поблескивающий в солнечных лучах своими странными гранями.

Вот, бредут по мелководью исполины, лениво переговариваясь, то поднимая из воды длинные шеи с маленькими головами и свисающими, словно зеленые усы и бороды, водорослями, то вновь ныряют вниз, за очередной порцией… Их туши частично скрыты туманом, постоянно поднимающимся с поверхности воды и кажется, будто они плывут в беловатой дымке, лишь легкие всплески выдают природу их движения. Во влажном тяжелом воздухе слышится чавканье, изредка — протяжное низкое урчание, да временами прогудит какой-нибудь жук, да погонится за кем-то с сухим треском стрекоза.

Но тут происходит нечто странное, не обычное – туман начинает сгущаться, становится плотным… И вот, уже кажется, что животные в нем увязли. Они замедляют движение, поднимают головы выше, пытаясь понять, что происходит, но туман поднимается, будто преследуя их. Он обвивается вокруг шеи, охватывает голову – и огромная туша мягко оседает и растворяется в этом странном тумане… Теперь слышны лишь редкие вздохи падающих гигантов, да треск крыльев насекомых, летающих над зыбкой поверхностью в поисках надежной опоры… Но таковой нет — и они вынуждены опуститься ниже, туда, где из дымки выплескиваются мягкие полупрозрачные щупальца, увлекающие летунов во всепоглощающее темное чрево… Небо постепенно темнеет, из светло-серого с одной стороны становится багровым, другая погружается во тьму. И теперь уже самые выносливые из крылатых вынуждены опуститься… Планету охватывает полная, неестественная, мертвая тишина. Не слышно даже плеска неутомимых волн, разрядов молний и шума дождя, заливающего планету…

***

Странный туман просачивается в почву через едва заметные поры, течет сквозь рыхлый грун все ниже и ниже, пока не достигает шарообразных черных образований. Он обволакивает их и впитывается внутрь. Мгновение – и на гладкой поверхности появляются трещины. Она расширяются и из них показываются членистые лапы с парой коготков на концах.

***

В свете восходящей Желтой Звезды в тумане начинается движение. То тут, то там в сопровождении скрежета, приглушенного туманом, возникают ненадолго какие-то темные тени и снова ныряют в дымку. И вот – пространство опять наполнено звуками… скрежет, невнятный писк и чавканье, хруст сплетают мелодию Смерти… Или Жизни – тут с какой стороны посмотреть…

Небо становится все светлее, и чем выше поднимается Желтая Звезда, тем реже становится туман, он тает, распадается на куски, поднявшийся внезапно ветерок рвет его в клочья… И вот уже это вновь лишь легкая дымка над поверхностью океана… Но нет больше гигантских ящеров, нет стрекоз с радужными крыльями. Нет и зеленых лесов. Вся поверхность планеты покрыта лишь плотным слоем шевелящихся многосекционных панцирей огромных членистоногих. Темно-серые гладкие щитки тускло поблескивают под непрекращающимся дождем в свете нечастых молний. Порой одно насекомое наталкивается на другое и тогда при соприкосновениях панцири издают те самые скрежещущие звуки, что были слышны ночью. Но теперь, без тумана, они значительно громче. Столкнувшиеся особи поднимают передние части, и становится видно головы, закрытые сверху хитиновыми капюшонами. Тела их дрожат от возмущения, раздуваются и когда уже, кажется, готовы лопнуть – начинают сжиматься и воздух заполняют пронзительное шипение и писк, исходящие из дыхалец на брюшке. Выразив таким образом друг другу свое недовольство, оба опускаются вниз и продолжают медленное хаотичное движение, ощупывая поверхность педипальпами в поисках пищи. Но пищи больше нет, и писк разочарования слышится все чаще и чаще.

Внезапно свет меркнет, огромная тень закрывает небо. Она опускается все ниже и постепенно становится ясно, что это Насекомое – такое же, как те, что на поверхности, но в сотни раз больше. Личинки приветствуют его радостным шипением и писком. На несколько мгновений зависнув над ними, Насекомое мягко опускается на свои многочисленные конечности и замирает в таком положении. Малыши устремляются к нему, взбираются по лапкам и сворачиваются у самого брюшка клубочками, цепляясь за особые волоски, которые в свою очередь прорастают в их дыхальца, надежно закрепляя «на борту». Когда на поверхности не остается ни одной личинки, Насекомое подбирает опоры и, зависнув на мгновение, плавно устремляется вверх. В стороне поднимается еще одна тень. Невозможно оценить – на каком она расстоянии – настолько огромен ее размер…

***

Вокруг Желтой Звезды обращается одинокая бело-фиолетовая планета без спутников. С ее поверхности одна за другой из облаков выныривают четыре взрослых особи, неся на своих нижних поверхностях сотни уютно свернувшихся личинок, и устремляются в открытый космос. Навстречу им движется четверка таких же насекомых, но без драгоценного груза. Поравнявшись, они приостанавливаются на некоторое время, по очереди соприкасаются друг с другом головами, после чего продолжают движение в первоначальном направлении. Вновь прибывшие направляются к планете и ныряют в ее атмосферу.

***

О, я помню тот день, день своего Пробуждения. Сначала была тьма. И из этой тьмы пришло осознание – Я ЕСТЬ, Я СУЩЕСТВУЮ! И я не один, нас много. Мы лежали, свернувшись, в тесных капсулах. И мы хотели есть! За чувством голода пришло знание, куда надо двигаться, что бы найти пищу. Сделав первое усилие, я начал двигаться вверх через каменистый грунт. Я чувствовал движение вокруг, и это заставляло торопиться. Внезапно сжимающие меня стенки проделанного тоннеля закончились, и я ощутил вокруг открытое пространство, наполненное образами и запахами пищи. Было по-прежнему темно. Я слышал, как вокруг вырывались остальные. Я видел их образы. Но сейчас мне было не до них, голод мучил меня и я начал есть. Пищи было много, она была очень вкусной и питательной. Вокруг постепенно становилось светлее, мои глаза начали различать очертания окружающего мира. Он состоял из нас и нашей еды. И был очень вкусным. А потом пища закончилась. Это было странно. А потом прилетели ОНИ. Меня заполнило чувство заботы, любви и полной безопасности. Я забрался на брюшко Старшего, где был закреплен дыхательными волосками и свернулся в клубок. Полный покой овладел моим телом, потянуло в сон, но любопытство было сильнее. Я видел, как остальные устраиваются рядом со мной, как мы поднялись в воздух и подо мной промелькнула черная матовая поверхность суши, потом черная блестящая океана, мы нырнули в туман… И вдруг распахнулось бескрайнее пространство, наполненной блеском многочисленных звезд! О! Это было прекрасно! Восторг наполнил все мое существо!

Я видел и свою удаляющуюся колыбель – серо-фиолетовый шарик, стремительно уменьшающийся в размерах… И видел приближающуюся с другой стороны группу Старших. Поравнявшись с нашими они обменялись информацией, и мы полетели дальше. Теперь я знал, зачем прилетела эта четверка – они принесли Новую Жизнь. Меня наполнило чувство удовлетворения… А потом я провалился во тьму.

***

Над нежной молодой порослью хвощей и плаунов деловито летают крупные жуки, гоняются за мелкими мухами изящные стрекозы. Тут и там возвышаются собранные пучками перистые вайи папоротников со скрученными в плотные спирали концами. Зеленые от водорослей воды мелкого, очень теплого океана, омывают берега одинокого континента.

Крупная улитка ползет по группе округлых голышей, когда один из камней внезапно начинает шевелиться. По нему разбегаются трещинки, их становится все больше… И вот уже маленький длиннохвостый ящер деловито жует незадачливую улитку, не обращая внимания на ее попытки спрятаться в спиральную раковину. Соседние голыши так же покрываются трещинами. Всюду кипит Жизнь.

***

А в недрах, на дне глубоких шахт в урановой руде, при постоянной температуре, покойно ждут своего часа исполинские черные яйца.

***

Вокруг Желтой Звезды обращается лишь одна планета, укрытая толстым одеялом из кучевых облаков и туч, находящихся в непрестанном движении. То тут, то там вспыхивают молнии, расцвечивая бело-фиолетовый шевелящийся туман золотыми, бордовыми, голубыми цветами. Вокруг нее обращаются четыре небольших спутника, поблескивающих в лучах местного солнца своими многочисленными гранями.

Глава 2.

Праздник Прощания с усопшими. (жрецы)

Темное просторное помещение было освещено лишь от высокой стеклянной двери, возле которой стоял, слегка ссутулившись, высокий худощавый мужчина неопределенного возраста в темно-серой накидке со сложным капюшоном, в задумчивости прислушиваясь к шуму, доносящемуся снаружи.

Недалеко от него топтался нерешительно молодой человек в такой же накидке более светлого серого цвета. Наконец, юноша решился заговорить:

— Мессир, Вы думаете, Они все-таки прилетят? Как-никак, Их не было уже более ста лет… У нас осталось совсем мало Нектара, народ волнуется… — он осекся под тяжелым взглядом темно-серых, под стать одеянию, пронзительных глаз.

Несколько мгновений Жрец прожигал своего помощника взглядом, под которым тот внутренне похолодел и даже внешне, казалось, уменьшился, потом молча направился к стеклянной двери. Младший жрец сумел проскользнуть вперед и распахнул перед своим господином высокие двери. Комната наполнилась многоголосым шумом, музыкой и ярким солнечным светом. На мгновение замерев на пороге, Мессир шагнул на балкон. С его внешностью произошли резкие перемены. Спина распрямилась, на лице обозначилась вселенская любовь и благость. Подойдя к парапету, он окинул взглядом открывшийся вид. Огромная площадь до краев заполнена людьми в ярких праздничных одеяниях с изображением священного знака на груди. Медленно происходит хаотичное движение масс по площади. Кое-где стоят группки, увлеченно ведущие разговоры, их омывает поток тех, кому невтерпеж стоять неподвижно. В целом, все как всегда, но нет уже той приподнятой атмосферы, что в былые годы. Нет Веры, нет доверия… Но вот, его заметили. Движение останавливается, все взгляды прикованы к нему. Шум становится тише, но не смолкает совсем. Жрец ловит себя на мысли, что раньше его появление вызывало бурю радостных криков… По лицу его пробегает еле заметная тень скорби и презрения, но вот он вновь с великой любовью глядит на толпу внизу и вскидывает к небу прямые руки в жесте приветствия – раскрытыми ладонями вперед.

В ответ народ разражается радостными криками, но он чувствует некую фальшь в этих звуках… Не меняя выражения лица, Жрец медленно опускает руки, чуть разведя их в стороны, призывая к тишине. Как по волшебству, шум смолкает, следуя за движением его ладоней. Теперь все внимание сосредоточено на темной фигуре, стоящей на единственном балконе высокой черной башни.

— Собратья! – глубокий бархатный голос поплыл над площадью, проникая в самые дальние ее уголки без всяких технических устройств. Казалось, он идет отовсюду (по сути, так оно и было – стены окружающих площадь зданий были выложены специальным образом, улавливая и усиливая звук, идущий от балкона). — Вновь настал великий праздник – День Прощания с усопшими! Сегодня мы отправляем к Богам покинувших нас близких – родителей, супругов, детей, друзей… Мы отправляем их в лучшую жизнь! Целый год некоторые из них томились в ожидании в криокамерах, другим повезло больше – они умерли совсем недавно, быть может, даже сегодня. Но Боги не делают различий – когда человек покинул нас, они на равных условиях принимают к себе всех! Да возрадуемся за тела и души наших родных и близких! Да будет так!

— Аминь! – подхватила как-то не очень уверенно толпа.

— В честь такого радостного события сегодня будет внеплановая раздача Нектара! – при этих словах помощник, укрытый от глаз толпы, но видимый Мессиру, заметно дернулся и побледнел.

— Аминь! – в этот раз в возгласах было гораздо больше радости и энтузиазма. Жрец оглядел ликующую толпу и на лице его отобразились жалость и отвращение одновременно, но он быстро взял себя в руки.

— Так давайте же простимся с нашими усопшими и отправим их в последний путь! – в бархатном голосе было столько любви, что даже те немногие, кто заметил мелькнувшую на челе Святейшего тень, приписали ее своей собственной испорченности и глубоко раскаялись в своих подозрениях.

Зазвучала величественная музыка, и полукилометровая стена одного из окружающих площадь громадных зданий поползла вверх, открывая ряды бесчисленных стеклянных криогробов, освещенные таким образом, что покоящиеся в них тела казались живыми. Народ устремился было в открывшееся пространство, когда на встречу толпе плотной шеренгой шагнули облаченные в черные одежды стражи, возникшие, казалось, ниоткуда. С едва заметной грустной улыбкой Жрец наблюдал с балкона за тем, как волна прокатилась по толпе — сперва в сторону Пантеона, потом обратно. «Могут быть жертвы» отрешенно подумал он и покинул балкон.

В это время из колонн, поддерживающих высокие своды Пантеона, появились младшие жрецы в белых балахонах уже знакомого нам кроя. Не без помощи стражей им удалось разделить толпу на несколько относительно стройных потоков и направить меж стеклянных гробов.

Кое-кто пытался разглядеть покойных, отыскивая близких, но основная масса людей жаждала поскорее достичь конечного пункта – Источника Нектара Богов. Заветный Фонтан находился в самом сердце величественного здания. С невидимого в высоте потолка спускалась вниз прозрачная витая спираль, из которой в огромную хрустальную чашу лилась янтарного цвета жидкость, светящаяся изнутри. Все сооружение отбрасывало разноцветные блики, создавая немыслимую по красоте иллюзию. Возле него стояли служители, облаченные в серые одежды жрецов высокого ранга. Серебряными чашами черпали они заветную жидкость и давали тем, кого допускали к фонтану стражи и младшие жрецы. Счастливчики вставали на колени и двумя руками принимали подношение. Они пили искрящуюся жидкость медленно, смакуя каждый глоток, не обращая внимания на завистливые взгляды и нетерпеливые возгласы оставшихся за периметром Фонтана сограждан. Тела их наполнялись блаженством, лица расползались в счастливой улыбке. С великой любовью и сочувствием теперь глядели они на окружающих, отрешенные ото всего суетного. Жрецы заботливо провожали их в сторону выхода.

Через несколько часов своды Пантеона опустели, а площадь оказалась заполнена людьми, находящимися в благостном состоянии. Они предавались любви, не взирая на различие полов, тела их сплетались в едином порыве, губы сливались в страстных, но нежных поцелуях . Все происходило как в прекрасном эротическом сне.

Стена опустилась на место, освещение померкло. Криогробы пришли в движение. Плотной вереницей потекли они в открывшуюся с боковой стороны тьму.

***

Народ на площади начал приходить в себя. Люди словно просыпались от чудесного сна. Обнаруживая себя в объятиях незнакомцев они несколько смущались, отодвигались друг от друга, оправляли одежды, осматривались вокруг – нет ли осуждения на лицах окружающих… Но все находились в одинаковом положении и смущение сменялось облегчением, радостью и благодарностью. Тела слегка ныли в приятной истоме.

Вновь заиграла величественная музыка, люди вспомнили, зачем они здесь собрались. Все взоры вновь обратились к балкону, ожидая выхода Жреца. И он не заставил их ждать долго.

Высокая фигура в темно-сером одеянии вновь вскинула руки в приветствии. В этот раз ответные крики были наполнены искренней любовью. Минуту Жрец позволил толпе выражать чувства, потом опустил руки, призывая к тишине.

— Пришло время! – провозгласил бархатный голос и правая рука указала на противоположную сторону площади. Люди послушно повернулись в указанном направлении.

Огромный, как и все здания на площади, купол начал открываться, словно разворачивался диковинный цветок, обнажая огромного жука с радужными надкрыльями. Народ взволнованно зашептался, с восхищением глядя на Священный транспорт, перевозящий усопших в лучший мир. Жук поднял надкрылья, расправил тонкие летные крылья, со свистом сделал несколько пробных махов. Стало видно его тело, стоящее на многочисленных лапах-опорах, покрытое непрозрачным панцирем снизу и прозрачным – сверху. Заходящее солнце заиграло на поверхности и содержимом брюшка, солнечные зайчики всех цветов брызнули в стороны и побежали по площади. В это время тонкие крылья заработали на полную мощь, ударная волна от них прошла над головами людей, заставив отшатнуться. Инфразвуковая вибрация, которая ощущалась всем телом, а не слухом, наполнила пространство. Жук чуть присел, как бы подпрыгнул, поджал опоры и взмыл в вышину, сопровождаемый восторженным воем толпы.

***

Жук опускался на гладкую серую поверхность спутника явно искусственного происхождения. Крылья его, бесполезные в безвоздушном пространстве, были сложены и прикрыты радужными надкрыльями. Когда, казалось, он должен был коснуться грунта, под ним спирально раскрылось круглое отверстие, уводящее внутрь луны. Жук плавно опустился в него и створки сомкнулись.

Полая часть луны была ярко освещена. Стенки ее походили на соты – их покрывали сотни тысяч, если не миллионы, ячеек. Большая часть из них были запечатаны. В центре пузыря находился жук, казавшийся не столь уж и большим в масштабах открывшегося помещения. Вокруг него суетились около сотни человек в скафандрах. Полным ходом шла разгрузка. Криогробы, извергнутые жуком, направлялись к стенам, где извлеченные из них тела помещались каждое в отдельную, еще открытую ячейку и плотно запечатывались. Когда был извлечен последний стеклянный ящик, пустых ячеек не осталось вовсе. Пришлось положить два тела в одну.

Когда все пустые криогробы были погружены назад, а сопровождающие заняли свои места на борту, жук покинул спутник через то же отверстие и под покровом ночи вернулся на свое место. В этот раз никто его не приветствовал, — утомленный за тяжелый день народ спал крепким сном праведника. Лишь одинокая фигура в темно-сером балахоне стояла на неосвещенном балконе, устремив в звездное небо взгляд, полный надежды и страха…

***

В глубоком космосе от четверки насекомых, несущих на своих брюшках мирно спящих свернувшихся калачиками личинок, одна особь отделилась и сменила курс.

Глава 3.

Сбор урожая. (личинка)

К луне с идеально гладкой, явно искусственной, поверхностью приближается Насекомое, несущее свернувшихся клубочками личинок. Над небольшим темным диском спутника встает голубая планета, покрытая облаками, в разрывах которых кое-где поблескивает синяя поверхность воды, в других местах видна зелень континентов. Насекомое опускается на темной стороне, так что с планеты его не видно. При его приближении в поверхности распахивается, подобно зрачку, бездонно-черное круглое отверстие. Разворачиваются многочисленные лапки-опоры и мягко опускаются на грунт, голова оказывается над отверстием. Насекомое заглядывает в него, потом разворачивается и опускает туда брюшко. Волоски, входящие в дыхальца личинок, начинают сокращаться, укорачиваются и личинки осыпаются в дыру. Насекомое вновь заглядывает в отверстие, теперь наполненное светом, подбирает лапки-опоры и отделяется от спутника. Зрачок закрывается. Членистоногое направляется в сторону планеты.

***

Я проснулся от ощущения изменения силы тяжести. Остальные так же начали беспокоиться, я чувствовал движение вокруг. Мне стало любопытно и я выглянул наружу. Старший маневрировал, снижаясь над маленьким серым шаром, на вид совсем голым и невкусным, хотя на заднем плане хорошо была видна планета, похожая на нашу колыбель. Это было странно, ведь планета явно больше пригодна для питания. Потом голубой диск пропал из виду, показались опорные лапки и мы сели на серую поверхность. Я видел, как Старший заглядывает в какое-то темное отверстие, распахнувшееся в луне. Любопытство мое усилилось. Быть может, там еда? Я чувствовал сильный голод. Попытался развернуться и рассмотреть все получше, но удерживающие меня волоски не позволяли сильно шевелиться. Вдруг все вокруг закрутилось и я оказался над дырой, в которую так хотел заглянуть. Но ничего там видно не было. Я успел почувствовать легкое разочарование, будто меня обманули, когда ощутил, что сползаю вниз, а волоски выскальзывают из моих дыхалец… Я почувствовал, что задыхаюсь… И полетел вниз вместе с остальными. Вокруг стало светло. Отверстие над нами сомкнулось. Это было неожиданно и немного страшно. Я сжался в клубок. Падали мы не долго, а приземление было неожиданно мягким. Я выглянул из-под панциря. Попробовал вдохнуть и мне это удалось. Мы лежали кучей внутри большого круглого пузыря, покрытого какими-то ячейками. Вкусно пахло. Я увидел, что остальные расползаются по стенкам и последовал их примеру и зову своего желудка. Откупорив одну из ячеек, я обнаружил вкусную нежную пищу и приступил к трапезе.

***

Гигантская тень зависла над поверхностью океана. В толще воды двигаются тени поменьше – то косяки рыб мигрируют в поисках богатых пищей мест. Вдруг из глубины поднимаются другие, более плотные веретенообразные тени, сперва одна, потом еще несколько… И вот уже несколько десятков призраков начинают перемещаться вокруг рыбьего косяка, заставляя его сжиматься все плотнее и плотнее. Подныривая, они заставляют рыб подняться к поверхности. Становятся различимы длинные шеи и хвосты, мелькают ласты, отдельные рыбешки начинают выпрыгивать из воды, и вот уже вся поверхность вскипает от движения тел. Раскрываются зубастые пасти, готовые поживиться нежным рыбьим мясом… Но не судьба. Гигантская тень опускается ниже, вода вместе со всем содержимым начинает сворачиваться в спираль, потом вытягивается в жгут и вот уже смерч, образованный из воды, жертв и охотников, устремляется в ротовое отверстие гигантского Насекомого.

***

Знакомая нам храмовая площадь пуста. В безоблачном звездном небе плывет маленькая луна. Откуда-то сбоку наползает на небо черная тень, поглощающая звезды. Она закрывает лунный диск и площадь погружается во тьму. Гигантское Насекомое нависает над городом, его членистое брюхо со сложенными лапками еле различимо в слабом свете уличной иллюминации. Чудовище начинает медленно и бесшумно, как в кошмарном сне, поворачиваться вокруг своей оси, опускает брюшко к одной из башен Пантеона и внезапно пронзает ее купол длинным жалом. На мгновение кажется, что сейчас раздастся грохот, осколки разбитой кровли полетят вниз… Но ничего подобного не происходит. В последнее мгновение купол раскрывается, подобно цветку, и жало входит точно в открывшееся отверстие. Его прозрачная трубка наполняется светящейся жидкостью медового цвета. Какое-то время ничего, кажется, не происходит, затем жидкость в трубке заканчивается, жало втягивается в брюшко и насекомое плавно набирает высоту, направляясь у луне.

***

Две человека в серых одеждах одинакового покроя, но разных оттенков, наблюдают за происходящим над площадью из глубины темного купола соседней башни. На лицах их застыл благоговейный ужас, смешанный с невольным отвращением. Когда небо над городом вновь заполняется звездами и становится виден лик заходящей луны, они, наконец, приходят в себя и молча смотрят друг на друга как бы вопрошая «ты тоже видел ЭТО?»

***

От обратной поверхности маленького спутника отделяется Насекомое, несущее на нижней стороне заметно подросших личинок, и устремляется в открытый космос, к центру Галактики.

Глава 4.

Нектар Богов. (жрецы)

…Зазвучала величественная музыка, и полукилометровая стена одного из окружающих площадь громадных зданий поползла вверх, открывая ряды бесчисленных стеклянных криогробов, освещенные таким образом, что покоящиеся в них тела казались живыми. Народ устремился было в открывшееся пространство, когда навстречу толпе плотной шеренгой шагнули облаченные в черные одежды стражи, возникшие, казалось, ниоткуда. С едва заметной грустной улыбкой Жрец наблюдал с балкона за тем, как волна прокатилась по толпе — сперва в сторону Пантеона, потом обратно. «Могут быть жертвы» отрешенно подумал он и покинул балкон.

В полутьме просторного помещения стоял небольшой изящно инкрустированный круглый стол, окруженный мягкими креслами. Жрец устало опустился в одно из них и начал в задумчивости рассматривать рисунок на столешнице – знак Ордена — круг, разделенный на девять равных секторов радиально расходящимися от центра дугами, и изображения животных и людей, расположенные лентой по краю.

Младший жрец плотно прикрыл стеклянные двери, отрезая звуки площади, и нерешительно приблизился к своему господину. Некоторое время он стоял, молча разглядывая прекрасное мудрое, осунувшееся, полное тревоги, лицо, тонкие длинные пальцы, скользящие по контурам рисунка… Его переполняли вопросы, в груди жгло от слез страха и бессилия, от невысказанности, но он сдерживался, не решаясь нарушить тишину.

Наконец, Жрец, почувствовав состояние своего помощника, поднял на него взгляд.

— Ты что-то хочешь сказать? – глубокий тихий голос казалось, забирается под одежду и щекотными струйками стекает по спине…

Человек в светло-сером упал на колени и взял сидящего за руку:

— Мессир… — голос предательски осекся, пришлось сделать глубокий вдох и лишь потом продолжать. – Мессир! Я молод и глуп, простите меня… Я многого не понимаю…

Лицо Жреца смягчилось и теперь он с грустной улыбкой смотрел на сидящего у своих ног.

— Говори уже.

— Господин… Это был последний Нектар… Что мы теперь будем делать, если Боги не прилетят? Прошло уже более ста лет от их последнего посещения… – он обратил в темно-серые глаза взгляд, полный надежды, что вот сейчас Жрец все объяснит и успокоит.

— Прилетят. Они всегда прилетают. Годом раньше, годом позже. Или ты думаешь, у них нет иных забот, кроме как снабжать тебя Нектаром? – в голосе явно чувствовались нотки сарказма. Молодой человек смущенно улыбнулся. Но того, что последовало дальше, он никак не ожидал услышать:

— А если не прилетят, то может, и к лучшему. Будем учиться жить самостоятельно.

— Как это?! А как же Нектар!?

— Нектар – это яд! Наркотик! – в бархатном голосе внезапно зазвучали стальные ноты ненависти. Рука, которую держал младший жрец, до хруста сжала его пальцы. Серые глаза стали еще темнее, в них появился странный блеск. Исполненный боли взгляд прожигал насквозь. Испуганный помощник резко отшатнулся, попытался выдернуть руку, но тонкие пальцы держали крепко.

— Ты действительно молод и действительно многого не понимаешь, – от любимого голоса теперь по спине текли ледяные струйки, он проникал в самое сердце, сжимая его в тиски. Внезапно взгляд серых глаз смягчился. – И многого не знаешь. Пожалуй, пришло время тебе кое-что показать. – Голос теперь был прежним – бархатным, наполненным любовью и все же был в этих словах какой-то зловещий оттенок.

Жрец поднялся с кресла и направился в темный конец зала. Юноша поспешил за ним, растирая онемевшие пальцы.

Глава 5.

Паутина (личинки)

Гигантское Насекомое, несущее на своей нижней поверхности свернувшихся личинок, на огромной скорости движется к центру Галактики. Внезапно, его ход замедляется, разворачиваются усики-антенны, головная часть приподнимается и начинает покачиваться из стороны в сторону, сканируя пространство. Затем оно возобновляет движение, слегка изменив курс, время от времени повторяя сканирование. Вскоре становится видна цель его путешествия – Насекомое, довольно крупная взрослая особь, почти неподвижно висящее в пространстве. Голова опущена на грудь, лапки прижаты, только развернутое брюшко слегка подергивается.

Наш знакомый начинает медленно приближаться к сородичу. С тем явно что-то не в порядке… Когда расстояние сокращается до критически близкого, вокруг висящего неподвижно Насекомого в пространстве пробегает едва заметная рябь – звезды на мгновение смещаются и сразу возвращаются на свои места… Старший, поняв что не так, резко разворачивается и устремляется обратно, но из брюшка похожего на Насекомое существа, вылетает на огромной скорости струя белого вещества, приклеивается к спинным щиткам беглеца и дергает его обратно. Одновременно над «Насекомым» проявляется еще одно тело с многочисленными многосуставчатыми лапами, которые захватывают свернувшееся клубком Насекомое в смертельные объятия. Мощные челюсти вгрызаются в панцирь на его спине.

***

В то мгновение, когда звезды еле заметно сместились, Старший понял, что попал в паучью западню. Сам он никогда не видел Пауков вживую, но в его памяти хранилось множество воспоминаний сородичей о подобных встречах, о хитрости и изобретательности древних врагов. Но с таким коварством еще никто не сталкивался. Пауки часто использовали мимикрию для маскировки и привлечения жертв, но чтобы издавать сигнал бедствия, мимо которого не пролетит ни одна особь!.. Об этом во что бы то ни стало надо оповестить остальных, иначе выживание Семьи окажется под угрозой! Да и малышей он обязан попытаться спасти! И он стремительно рванулся к свободе, одновременно послав сигнал об опасности…

В момент удара паутины он уже знал, что самому ему спастись не удастся. Решение пришло в долю секунды. Он свернулся в плотный клубок, укрыв собой личинок. Темный плотный туман потек из его рта, заполняя тесное пространство и вливаясь в ротовые отверстия и освобожденные от волосков дыхальца Младших. В ту секунду, когда ядовитые жвала нашли тонкое место в броне и проникли в мягкую плоть, плотно сжатый клубок резко развернулся, прищемляя педипальпы противника, разрывая его объятия, вонзая в ложное Насекомое, обнявшее брюшко, длинное прозрачное (к сожалению, пустое) жало, и выбрасывая маленькие родные клубочки за пределы опасной зоны. В следующее мгновение паучьи лапы сжались с удвоенной силой, но обнимали они уже мертвое тело.

***

Из сна меня вырвал парализующий ужас. В следующее мгновение мое сознание заполнилось непонятными образами — Насекомых, странных существ, летящих на невообразимой скорости звезд… И последовал четкий наказ «Передать всем!». Что передать? Кому передать? Что это за образы?… Волоски стремительно покинули мои дыхальца, я задохнулся, а еще долей мгновения позже понял, что стремительно куда-то лечу, а вокруг бездонное открытое пространство… Ужас уступил место панике. Развернувшись, я начал быстро-быстро перебирать лапками в поисках опоры, но ее не было! Меня крутило, но ни остановить движение, ни управлять им я не мог… Хорошо еще, что образы пропали. Окружающее пространство теперь было отчетливо видно. Я разглядел мелькающие вокруг звезды и других, летящих рядом со мной, личинок, а так же быстро удаляющегося Старшего, опутанного чем-то непонятным. Почему он оставил нас!? Что вообще произошло?! Неожиданно из глубины сознания пришли ответы на все мои вопросы. Паук. Зов о помощи. Передать остальным. Улей… Все стало четко и понятно. И еще – теперь я знал, как действовать дальше.

***

Сигнал опасности приняли одновременно несколько Стражей, патрулирующих эту часть Галактики, и стремительно кинулись на помощь. При приближении к указанным координатам еще издали увидели они гигантскую энергетическую паутину, раскинутую в пространстве. Увидели Паука и его беспомощную жертву. Сразу стало ясно, что помочь ей уже ничем нельзя. Несколько Стражей, поняв, что они здесь лишние, повернули обратно, стремясь скорее занять оставленные боевые посты. Остальные окружили врага. Их мощные жвала, далеко выступающие вперед за пределы головных капюшонов, раздвинулись в стороны, по ним побежали голубоватые молнии и вот уже и Паук с жертвой и паутина бесследно исчезли в мощных энергетических разрядах.

***

Выловив напуганных, беспомощно кувыркающихся в пространстве личинок, Стражи оказались в затруднительном положении. На их небольших брюшках совсем мало дыхательных волосков, да и разместить всех на одной особи было бы невозможно. Оставлять же столь обширную часть пространства совсем без патруля – опасно. Тем более в свете последних событий. В результате непродолжительного совещания было принято решение отнести личинки на ближайшую пригодную для них планету, пока за ними не прибудет новый Пестующий. С малышей была считана информация о происшедшем, в Улей послан соответствующий отчет, а личинки помещены в безопасное, по мнению Стражей, место. После чего Патруль вернулся на свои посты с глубоким чувством выполненного долга.

***

А за многие парсеки отсюда маленькая одинокая личинка стремительно неслась к центру Галактики.

Глава 6.

Бункер. (жрецы)

Жрец поднялся со своего кресла и направился в темный конец зала. Юноша следовал за ним, растирая онемевшие пальцы. Они прошли в небольшую дверь и спустились по винтовой лестнице к основанию башни, в просторный тускло освещенный зал. В центре лежало на животе, раскинув лапки, небольшое насекомое, похожее на давешнего Жука, но много меньше, крошечная голова его находилась возле самой земли, зато тело было весьма крупное и сверху представляло собой прозрачный купол. Прикрытое глянцево-черными надкрыльями брюшко составляло лишь половину общей длины. Под куполом располагались два удобных кресла — для пассажира и водителя. Мужчины забрались в «кабину» используя передние лапки как приступки. Жрец коснулся джойстика и насекомое поднялось над полом. Антенны на голове задрожали, показывая готовность к движению.

— Куда мы направляемся? – спросил молодой человек.

— В библиотеку.

— А как же Праздник?

— У нас есть несколько часов.

Храмовый комплекс был огромен. Жук бежал по его коридорам, безошибочно обходя углы и препятствия. По сторонам иногда мелькали проходы. Младший жрец бывал здесь неоднократно и потому без особого интереса автоматически отмечал – био-лаборатория, хим-лаборатория, физическая лаборатория, крио-лаборатория, крио-зал, ангар Жука, инкубатор транспортных жуков, серая башня (вспомнив, что именно здесь находится ныне пустой резервуар для Нектара, он невольно вздохнул), зал для медитаций, столовая, белая башня, спальный комплекс, вот уже и библиотека. Жрец завел жука в небольшую нишу в стене, какие были возле каждого входа, оба вылезли и вошли в достаточно скромный, для библиотеки, по размерам зал. «И что я тут не видел?» — недоумевал Юноша. Но вслух, конечно, ничего не говорил, молча следуя за темно-серым балахоном меж стеллажей с книгами. Наконец, они уперлись в тупик – вся стена была заставлена все теми же книжными полками. Жрец повел рукой по корешками фолиантов, словно искал какой-то конкретный. Несколько раз он, казалось, нашел то, что нужно и начинал уже вытаскивать потрепанный том, но сразу же возвращал его на место, когда вдруг весь стеллаж сдвинулся назад и в сторону, открывая темный проход. Помощник от неожиданности вскрикнул, ему показалось, что стеллаж падает, и он схватил Жреца за руку, собираясь отдернуть его. Лишь мгновение спустя он понял, что опасности нет, и в смущении отпустил руку своего господина. А тот явно получал удовольствие от произведенного впечатления – на лице его играла лукавая усмешка.

— Прости, что не предупредил, — не смог удержаться. Всегда так забавно наблюдать за первой реакцией… Пойдем, – сказал он и шагнул в проем. Стеллаж за их спинами сдвинулся обратно, погрузив коридор во тьму.

В конце довольно крутой и длинной винтовой лестницы их ждал еще один коридор. Внезапно младший жрец уткнулся в спину Мессира. Невольно вскрикнув от неожиданности, он прикусил губу, — так нарочито громко прозвучал в темноте этот звук. Раздался какой-то замысловатый стук по толстой металлической поверхности и в ответ распахнулся прямоугольник яркого света. Ослепнув с непривычки, помощник зажмурился и инстинктивно закрыл глаза рукой. Жрец, который прекрасно знал, что будет, заранее прикрыл глаза и сейчас довольно улыбался, наблюдая за гримасами своего протеже, который щурился, пытаясь разглядеть светлое помещение.

Вокруг все было чужим. На металлических стеллажах громоздились какие-то гудящие ящики, маленькие и большие экраны светились разными цветами, на них извивались какие-то круги, спирали, волны, мелькали цифры. «Видимо, это приборы, как в физической лаборатории», — догадался юноша, — «но здесь они для чего?» Они прошли дальше. Теперь вдоль стен располагалось около двух десятков столов, за которыми сидели люди, глядя на многочисленные экраны. Еще несколько человек что-то увлеченно обсуждали в дальнем конце зала, сидя на одном из диванов и склонившись над большим круглым столом. При появлении Мессира все одновременно поднялись со своих мест и склонили головы. Это были жрецами различных рангов, но в основном в серых мантиях. Жрец вскинул руки, согнутые в локтях, ладонями к присутствующим в знак приветствия и сразу опустил их, призывая не отвлекаться. Все тут же вернулись к прерванным делам. Жрец присоединился к тем, кто что-то рассматривал на поверхности круглого стола, кивнув своему помощнику:

— Осмотрись тут пока.

Юноша робко, но с интересом начал исследовать помещение. Никто не обращал на него внимания, и он слегка осмелел. Больше всего его привлекли экраны. На некоторых он с удивлением обнаружил храмовую площадь с разных ракурсов, на других – различные районы города, пригорода и даже отдаленных деревень. Потом он увидел помещения храмового комплекса (и даже спальни). Все это было любопытно, но не слишком интересно… Пока он не дошел до мониторов, на которых отображались различные участки звездного неба. Среди них непонятным пятном выделялся какой-то невзрачный серый диск. А на нескольких экранах рядом переливался голубой диск, так хорошо знакомый по изображениям в атласе. Юноша задержался здесь, разглядывая движение облаков, рисунок континентов под ними и понял, что так выглядит их планета с разных точек. «А серый диск — это луна» — догадался он. Он настолько увлекся, что совсем забыл, где находится и кто рядом с ним, когда его окликнул знакомый голос:

— Ну что, ты уже освоился? Готов к восприятию новой информации? – голос звучал спокойно и деловито.

— Да, Мессир. – Юноша поспешил к столу и увидел на нем, а вернее в нем, бездонную звездную пропасть. От неожиданности у него закружилась голова, он пошатнулся и, пытаясь сохранить равновесие, уперся рукой в столешницу. На мгновение он испугался, что рука сейчас уйдет в пустоту и он провалится в космос вслед за ней. Но ничего такого не произошло. Поверхность оказалась прочной и гладкой, как из стекла, а впрочем, так оно и было.

— Хорошо. Присаживайся. Разговор будет долгим. – И Жрец похлопал ладонью по дивану рядом с собой.

Глава 7.

Бутон. (личинка)

В космическом пространстве беспомощно дрейфует одинокая, свернувшаяся в плотный клубок, личинка, не подающая внешних признаков жизни, освещенная лишь многочисленными далекими звездами.

***

Я не преодолел и трети пути до Улья, когда понял, что у меня заканчивается кислород. Силы совсем покинули меня, голод раздирал нутро. Двигаться стало невозможно. Я вдруг понял, какую глупость совершил, отправившись в этот полет совсем один, ведь я вовсе не взрослая особь, не Пестующий, как мне тогда на мгновение показалось, — я совсем маленький и даже дышать еще не могу самостоятельно… Но не только это мешало перемещению – перед моим внутренним взглядом из затуманенного разума снова начали выплывать какие-то образы, одно звездное поле накладывалось на другое, совершенно лишая меня возможности ориентироваться. Теперь мне оставалось только ждать. Чего? Я тогда и сам не знал, да и не думал об этом. Я очень устал. Не имея другого выхода, я свернулся клубком и вошел в состояние анабиоза.

***

Далекие звезды холодны и неподвижны. Они прекрасны, словно драгоценные камни, рассыпанные по бархату чьей-то небрежной рукой, но здесь сейчас некому оценить красоту и величие этой картины.

Но вдруг в одном из скоплений появляется особенно яркая точка, которая начинает увеличиваться, приближаться… И вот, она рассыпается на множество отдельных движущихся точек, а еще несколькими мгновениями позже мимо личинки пролетает на огромной скорости многочисленный рой каких-то зеленых шарообразных объектов с короткими хвостиками. Еще через минуту они возвращаются, снизив скорость, и совершают облет, сканируя маленький клубок множеством тонких лучей. От стаи отделяется одна особь, в то время, как остальные возвращаются к первоначальному курсу и набирают скорость.

***

Из тьмы небытия выплыл образ Старшего. Он заботливо раскрыл свои лапки, приглашая меня в свои объятия. На его брюшке крепились мои собратья. Волна любви, исходящая от него, накрыла меня. Я пришел в себя и развернулся. Передо мной и правда висел мой Пестующий именно так, как я только что видел его во сне. Все мое существо переполнилось счастьем, я кинулся было, к нему, как вдруг всплыла из памяти другая картина – жуткий Паук, оплетающий своими щетинистыми лапами мертвый серый панцирь, и разлетающиеся вокруг личинки… Я отпрянул назад и образ передо мной как бы раздвоился. Это было одновременно и насекомое и еще нечто… И память услужливо подсказала мне – что это. Именно это существо мне и нужно! Теперь уже истинная, а не внушенная радость наполнила меня – я спасен, я сумею выполнить возложенную на меня Старшим миссию!

Сейчас мне следовало быть предельно осторожным — малейшая ошибка и для меня все будет кончено. Псевдонасекомое продолжало посылать мне заманчивые призывы, и я сделал вид, что повинуюсь ему. Однако, приблизившись, сделал из последних сил резкий вираж и обхватил образ лапками со спины, вгрызаясь в неожиданно податливую плоть своими жвалами. Контуры насекомого искривились и растаяли, и вот уже в моих смертельных объятиях извивается, пытаясь вырваться, зеленый бутон – полуразумное хищное растение, так нам необходимое для выживания.

Закончив трапезу, я почувствовал себя значительно лучше. Кислорода мне пока еще по-прежнему не хватало, зато сил прибавилось. Теперь надо только немного подождать, пока моя кровь войдет в симбиоз со съеденными хлорофильными клетками, и тогда я вновь смогу передвигаться.

Удовлетворенный, я свернулся клубочком и снова впал в анабиоз.

Глава 7.

Бутон. (личинка)

***

Удовлетворенный, я свернулся клубочком и снова впал в анабиоз.

Глава 9.

«Божья кара». (жрецы)

Вскоре младший жрец вполне оправился и вернулся к своим повседневным обязанностям. Учитель был задумчив и не разговорчив, чему юноша был даже рад. По-крайней мере, к теме о Богах они больше не возвращались. Как бы то ни было, но поверить до конца в то, что переворачивало с ног на голову все его представления, он не мог.

Однако, спустя несколько дней, Жрец вновь повел его в тайное подземелье. Он явно нервничал.

— У нас есть данные, что Они скоро прибудут, — сказал он, — отсюда будет все хорошо видно.

Несколько часов провели они, вместе с теми же жрецами, перед экранами, пока, наконец, не увидели гигантское насекомое, стремительно приближающееся к их солнечной системе. За время ожидания юноше успели объяснить — где и как установлены камеры слежения и что именно показано на каждом экране. Оказалось, что изображения отдаленных звезд, галактик и даже целой вселенной складывается из сведений, получаемых от различных планет, заселенных людьми по всему этому пространству.

Как завороженные, наблюдали они, как жук приблизился к луне, как распахнулся в ней зрачок люка и в него посыпались его крошечные копии. Видели, как насекомое зависло над океаном. Что при этом происходило, они не знали, так как со спутника было видно лишь гигантский сегментированный серый панцирь, закрывающий приличную часть поверхности. Когда на их континент наползла ночь, насекомое поднялось в верхние слои атмосферы и направилось к городу.

— Оставайтесь здесь! – велел Жрец, а сам устремился к выходу. Помощник выбежал за ним.

***

Когда они поднялись на Белую башню, черная тень уже закрыла полнеба. Вот она наползает на лунный диск и площадь погружается во тьму. Гигантское насекомое нависает над городом, его членистое брюхо со сложенными лапками еле различимо в слабом свете уличной иллюминации. Чудовище начинает медленно и бесшумно, как в кошмарном сне, поворачиваться вокруг своей оси, опускает брюшко к Серой башне Пантеона и внезапно пронзает ее купол длинным жалом. На мгновение кажется, что сейчас раздастся грохот, осколки разбитой кровли полетят вниз… Но ничего подобного не происходит. В последнее мгновение купол раскрывается, подобно цветку, и жало входит точно в открывшееся отверстие. Его прозрачная трубка наполняется светящейся жидкостью медового цвета. Какое-то время ничего не происходит, затем жидкость в трубке заканчивается, жало втягивается в брюшко и насекомое плавно набирает высоту, направляясь у луне.

***

Две человека в одеждах одинакового покроя, но разного цвета, наблюдали за происходящим над площадью из глубины темного купола соседней башни. На лицах их застыл благоговейный ужас, смешанный с невольным отвращением. Когда небо над городом вновь заполнилось звездами и стал виден лик заходящей луны, они, наконец, пришли в себя и молча посмотрели друг на друга, как бы вопрошая: «ты тоже видел ЭТО?»

Опомнившись, они бегом вернулись в бункер, где уже на экране наблюдали, как от луны отделилось насекомое, уносящее заметно увеличившихся личинок.

***

Следующий день прошел как обычно, будто ничего и не случилось. Нектаром из Храма снабдили многочисленные часовни, для скорейшей его раздачи, которую и так уже сильно задержали.

***

Жреца разбудили под утро. Наблюдатели доложили, что ночью на побережье опустились несколько огромных насекомых-солдат и улетели, оставив после себя около сотни мелких особей. Те съели всю сельву и теперь движутся по направлению к городу. Долгие годы служения Ордену дали о себе знать – спросонья мелькнула мысль, что это Боги наказывают его народ за еретические мысли жрецов… Он встряхнул головой, отгоняя наваждение, велел поднять тревогу и поспешил в бункер, по дороге натягивая мантию.

***

После уничтожения Паука Стражи были вынуждены отнести личинок на ближайшую пригодную для их жизни планету. Таковой оказалась планета-ферма, по пути от которой Пестующий угодил в паутину. Оставив свой «десант» в густых зарослях древовидных папоротников в пойме крупной реки, подальше от поселений мягкотелых, они вернулись назад. Уже совсем скоро за ними прилетит новый Пестующий, а пока малыши будут тут в относительной безопасности.

***

Оказавшись в густых зарослях тропического леса, оголодавшие от испуга, личинки дружно принялись за сочные стебли. Насытившись, они обнаружили, что мир интересней, чем им показалось сначала. Просканировав окружающее пространство и уловив слабые ментальные импульсы, они дружною толпою двинулись в этом направлении.

***

Пожилой крестьянин сокрушенно качал головой, глядя на остатки своего урожая, погубленного мокрицами. Лето выдалось на редкость дождливым и что не сгнило, то сожрали проклятые насекомые. Хоть и почитаются они Священными за свою схожесть с Божественным символом, но Боги далеко, а кушать хочется здесь и всегда… Вздохнув, он натянул респиратор и принялся опрыскивать вредителей, покрывающих чуть ли не сплошным слоем голые стебли. За спиной раздался какой-то шум и, обернувшись, он от неожиданности отшатнулся назад, не удержался и сел прямо в центр грядки. Перед ним стояла, приподняв переднюю часть и внимательно его рассматривая, гигантская (не меньше 10 метров в длину) мокрица. Передние лапки были прижаты к груди, голова с растопыренными антеннами медленно покачивалась с боку на бок, огромные жвала сходились и расходились. Мужчина, не отрывая вытаращенных глаз от жуткого зрелища, несколько раз глотнул ртом воздух, пошарил вокруг руками, нащупал пистолет пульверизатора и не придумал ничего лучше, чем пустить ядовитую струю прямо в пучеглазую морду чудовища. Со страшным визгом насекомое откинулось назад, а потом метнулось к незадачливому обидчику и сжало челюсти. Все четыре.

Глава 10.

Смотрящий. (личинка)

Выйдя из анабиоза, я был совершенно дезориентирован. Найти центр Галактики, конечно, не составило особого труда, — его сложно не разглядеть. Но как попасть к Улью я теперь не знал. Объем полученной от Старшего памяти был очень мал. Я был слишком юн для вмещения в себя большего количества знаний, а слившаяся с моей сущность Пестующего хоть и дала мне возможность более полноценно оценивать окружающее, но мой маленький мозг не был готов к быстрой переработке таких данных. Мне нужно было срочно отыскать другого Старшего. И поесть. Бутон добавил мне сил, но не достаточно, — много энергии было потрачено на усвоение симбиотических клеток, но кислорода мне все еще не хватало, так как внутреннее свечение было, очевидно, слишком слабым.

Просканировав пространство, я выяснил, что данная часть Галактики мне, к счастью, знакома и сравнительно недалеко есть планета-сад, куда я и направился.

***

Еще на подлете я почувствовал, что что-то не так. Рисунок силовых линий не соответствовал имеющимся у меня воспоминаниям. Пришлось замедлить перемещение и осмотреться. Звезды располагались там, где и должны были, лишь слегка сместились в пределах положенной погрешности. Зелено-голубая планета была на месте, как и остальные планеты системы со всеми их спутниками. Но чего-то не хватало. И вдруг я понял. Поблизости от планеты всегда находился кто-то из Смотрящих. Но сейчас я не улавливал их присутствия. Не было и Сборщиков, которые, как мне подсказывала память Пестующего, частенько сюда наведывались . Может, здесь поселился Паук? Я бы, наверное, почувствовал его… Хотя, они умеют искусно маскироваться, как я имел уже печальную возможность убедиться. Мне захотелось побыстрее покинуть этот участок, но без еды я все равно далеко бы не переместился.

Я начал осторожно приближаться к планете. Тщательно сканируя всеми доступными мне способами видимую часть пространства и убедившись в ее безопасности, я намечал близкую цель и перемещался к ней. Далее снова, — сканировал – перемещался. И снова. Такими маленькими скачками, так и не заметив ничего подозрительного, я достиг, наконец, планеты.

***

Приземление оказалось, мягко говоря, не очень удачным. До этого я передвигался или по поверхности — самым примитивным способом – на собственных лапках, или в открытом космосе, с помощью чужой памяти. И теперь при влете в атмосферу у меня возникли значительные сложности в связи с резкой сменой получаемых исходных внешних данных. Моя скорость была слишком велика, пространство оказалось непривычно тесным, атмосферные явления, неровности ландшафта, биополя растений и животных сбивали меня с толку. Я просто не успел адаптироваться и кувырком полетел к поверхности, лишь в самом конце сумев сориентироваться и смягчить падение.

Поэтому, насытившись и отдохнув, я решил попрактиковаться в околопланетной левитации. В обычных обстоятельствах мое обучение только началось бы с освоения этой премудрости.

Совсем другое дело — перемещаться в космосе, пронизанном информацией, силовыми полями и линиями звездных систем, где межзвездное расстояние позволяет намечать столь же далекие цели и, неограниченное количество раз мгновенно сканируя пространство, накладывая один звездный рисунок на другой, скользить по построенным линиям смещения со скоростью, ограниченной лишь скоростью мысли. А скорость мысли зависит от количества энергии, необходимой для таких расчетов, ведь мозгу надо учитывать сотни, а в некоторых случаях, и тысячи факторов… Конечно, сложно было лишь в самом начале, но усвоенные память и сущность Старшего сыграли свою роль — теперь я передвигался там практически не задумываясь, хоть и относительно медленно. А вот энергия закончилась слишком быстро, ведь мне и не положено еще самостоятельно совершать такие путешествия… Чем крупнее и опытнее особь, тем быстрее она передвигается и тем меньше энергии тратит на это. Самые опытные, умеющие рассчитать звездное смещение и считывать из Пространства информацию, и вовсе могут совершать скачки из одной точки Галактики в другую. Мне же о таком можно было только мечтать… Эх! Где же теперь искать Старшего!

***

Совершая очередной маневр над поверхностью планеты, я заметил внизу скалу странного вида на берегу длинного озера. Ее округлые формы разительно отличались ото всех других горных образований планеты, которые я успел увидеть, и были мне до боли знакомы. Мгновением позже я понял, что это была вовсе не скала, а труп Смотрящего, неподвижно возвышающийся над папоротниковым лесом. Он лежал, глубоко зарывшись в грунт, с одной стороны был виден вал, поросший зеленью, а с другой шла глубокая борозда, заполненная водой.

Глава 11.

Мягкотелые. (личинки)

Личинки двигались медленно, не торопясь, изучая все, что встречали по пути. Они немного повзрослели и теперь их интересовало больше, чем пища.

Было раннее утро, когда они достигли деревни, большая часть жителей только начали покидать свои дома. Один из них уже ковырялся в огороде.

***

Мыслеимпульсы шли от большого далекого Улья и нескольких Ульев поменьше. Насекомые, населяющие один из них, были очень странные – у них было всего по 4 длинные, как у давешнего Паука, лапки, тонкая перемычка под головой и совсем не было брюшка. Может, это и были Пауки? Нет, слишком маленькие. Может, личинки Паука? Нет, совсем не похожи. И панциря не было – они были совсем-совсем голые, как те животные, что пытались сегодня спрятаться от них возле воды, будто личинки собирались их убить. Но приправа из страха совсем не стимулировала аппетит – личинки предпочитали пищу, которая не сопротивляется, не убегает и не излучает негативных эмоций, то есть мертвую или растительную. И все-таки эти существа были скорее насекомыми, судя по исходящим от них сигналам, только какой-то другой вид… Будучи мягкотелыми, они прятались в необычной формы пещерках, торчащих из земли

***

Личинка, первая достигшая окраины, с любопытством разглядывала четырехлапое мягкотелое насекомое, которое, в свою очередь, что-то внимательно разглядывало на кустах. От него исходили неясные образы и чувства. Личинка отправила ему приветственный импульс и, видимо, уловив его, мягкотелое развернулось, и… личинку накрыла волна исходящего от него ужаса. Точно такое чувство она испытала совсем недавно, когда Старший попал в паутину. Перед внутренним вором возник, уловленный от мягкотелого, образ огромного пучеглазого чудовища со страшными жвалами, нависшего над ним. Этот образ наложился на заботливо подсказанный памятью образ Паучьего насекомоподобного брюшка. В глаза и рот личинке ударила струя чего-то очень невкусного и жгучего! «Опасность! Враг! Убить врага!»… Сложно определить, кому принадлежали эти мыслеформы – личинке или сидящему на земле существу, но личинка сделала то, что должна была сделать – она кинулась на врага и сомкнула свои челюсти. И ужас, и страшный образ тут же пропали, а личинка осталась с удивлением рассматривать мертвое мягкотелое, лежащее на земле. Во рту стоял противный вкус яда.

Где-то сзади раздался наполненный ужасом крик, накатила новая волна страха… потом еще… и еще…. Крики раздавались тут и там, неизменно сопровождаемые все нарастающими волнами ужаса. Уловленные личинками, они многократно усиливались, многочисленные образы чудовищ заполонили пространство…

***

Личинки в панике метались по деревне, пытаясь укрыться от страшного врага. Люди прятались в домах, личинки пытались последовать за ними, стремились в захлопывающиеся перед самым носом двери, с легкостью их выламывая, чем еще больше подстегивали человеческую панику, что, в свою очередь, приводило к новой волне ужасных образов. Люди, уверенные в опасности личинок, хватались за то, что могло сойти за оружие, в попытках защитить себя и своих домочадцев. Личинки, уверенные, что на них нападают те самые чудовища, защищались… Победить чудовищ не составляло для них особого труда. Интересно было то, что пораженные монстры бесследно исчезали, а мягкотелые оказывались мертвы. Анализировать связь между этими фактами личинкам было некогда. Волна ужаса каждый раз отступала, а значит, все было сделано правильно. Покончив в одним нападающим, личинки бросались на помощь товарищам…

Через весьма непродолжительное время в деревне остались только личинки и трупы мягкотелых. От пережитого личинки проголодались. Полазив по деревне, они нашли только испуганных шумом животных. Никакой угрозы от них не исходило и личинки не стали их трогать. Они удовольствовались растениями и трупами мягкотелых, благоразумно сочтя, что мертвым все равно. Да и на вкус пища оказалась знакомой.

Насытившись и успокоившись, они двинулись дальше, к источнику более мощного мантального поля. Надо же предупредить тамошних обитателей об опасности!

Глава 12.

Дата добавления: 2020-04-25; просмотров: 61; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

12 3 4 5 6 7 8 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!