АВГУСТУС ГЛУП ПОПАДАЕТ В ТРУБУ
Обернувшись и увидев, чем занимается Августус, Вилли Вонка даже подпрыгнул от возмущения.
– Августус! – громко закричал он. – Ради всего святого, отойди от реки. Умоляю тебя. Человеческая рука не должна касаться этого шоколада.
– Августик! – поддержала его миссис Глуп. – Ты что, оглох? Сейчас же отойди от реки!
– Здорово вкусно! – довольно прочавкал непослушный обжора, не обращая ни малейшего внимания на просьбу матери. – Эх, мне бы сюда ведро…
– Августус, – с мольбой в голосе обратился к нему Вилли Вонка, отчаянно заламывая руки. – Сейчас же отойди, ты ведь загрязняешь мой шоколад!
Но Августус, казалось, был глух ко всему на свете, кроме зова своего бездонного желудка. Он уже лежал плашмя на берегу и жадно лакал шоколад, словно бездомная собака.
– Августус! – гневно нахмурилась миссис Глуп. – Не забывай, ты заражаешь нашим ужасным насморком миллионы людей!
– Осторожнее, сынок, не лезь так далеко! – предостерег его отец, и не напрасно, ибо вдруг раздался крик, затем громкий всплеск и… маленький обжора упал в реку, в ту же секунду исчезнув под ее коричневой поверхностью.
– Спасите его! – побледнев, заверещала бедная мать, бешено размахивая зонтиком. – Он утонет! Он совсем не умеет плавать! Спасите его! Сейчас же спасите моего ненаглядного сыночка! Немедленно прыгайте в реку!
– Ты в своем уме, дорогая? – недовольно пробурчал мистер Глуп. – Разве я могу лезть в эту грязь в своем лучшем выходном костюме?
|
|
|
Лицо Августуса, все в коричневом шоколаде, опять появилось на поверхности реки.
– Помогите! Помогите! Помогите! – вопил он. – Вытащите меня!
– Ну не стой же, как истукан! – заорала миссис Глуп на своего мужа. – Сделай хоть что‑нибудь!
– Ладно, хоть что‑нибудь, так и быть, я сделаю! – сказал мистер Глуп, снимая пиджак.
Но пока он неторопливо и аккуратно укладывал его на траве, несчастного шалопая все дальше и дальше относило к отверстию одной из гигантских труб, спускавшихся к реке. Вдруг мощный поток подхватил его и с громким чавканьем засосал внутрь.
Взоры всех собравшихся устремились на трубу: что же будет с ним дальше?
– Вон он! – закричал кто‑то, указывая пальцем вверх.
И действительно, поскольку труба была сделана из обычного прозрачного стекла, все увидели, как Августус Глуп, подобно торпеде, летит в ней вниз головой.
– Помогите! Убийство! Полиция! – забилась в истерике миссис Глуп. – Августик! Немедленно вернись! Куда же ты?
– Интересно, – озадаченно произнес ее муж, – неужели он пройдет?
– Нет, не пройдет, – сказал Чарли. – Вон, смотрите, он уже останавливается!
– Точно, останавливается! – подтвердил дедушка Джо.
|
|
|
– Он застрянет!
– Я тоже так думаю.
– Ну вот, застрял!
– Это все его живот! – радостно объяснил мистер Глуп.
– Во дает, перекрыл всю трубу! – добавил дедушка Джо.
– Так разбейте ее! – потребовала миссис Глуп, продолжая размахивать зонтиком. – Августик! Сынок, сейчас же вылезай оттуда!
Наблюдавшие увидели, как, натолкнувшись на препятствие, за мальчиком накапливалась тугая шоколадная масса, давя на него все сильнее и сильнее. Что‑то должно было уступить и, как нетрудно догадаться, этим чем‑то стал Августус. У‑ух‑х! Он полетел куда‑то, словно пуля из ствола ружья.
– Он улетел! – истошно завопила миссис Глуп. – Куда выходит эта труба? Быстрее! Вызовите пожарную команду!
– Спокойно, спокойно! – воскликнул Вилли Вонка. – Успокойтесь, уважаемая мадам, успокойтесь. Это совсем не опасно! Вашему мальчику ничего особенного не грозит. Просто он совершит небольшое путешествие. Я бы сказал, очень интересное путешествие, вот и все.
– Как это «вот и все»? Да кто вам поверит? Вы просто хотите сделать из него мармелад! – гневно оборвала его миссис Глуп.
– Сделать из него мармелад? – удивленно переспросил Вилли Вонка. – Но ведь это же немыслимо! Невероятно! Абсурдно! Из него просто нельзя сделать мармелад!
|
|
|
– Это почему же нельзя, я вас спрашиваю? – обиделась миссис Глуп.
– Ну хотя бы потому, что эта труба не идет в мармеладный цех, – ответил Вилли Вонка. – Она даже близко к нему не подходит. Труба, которая засосала вашего сына, идет в цех, где я делаю свою волшебную, чудесную, необыкновенную клубничную начинку…
– Так, значит, из него сделают клубничную начинку! – тоном, не терпящим возражений, заявила миссис Глуп. – Мой бедный мальчик, завтра утром они будут продавать тебя во всех магазинах!
– Как пить дать, – поддакнул ей муж, одевая пиджак. – Слушайте, Вонка, пожалуй, вы слишком далеко зашли в своих шутках…
– Похоже, он думает иначе! – воскликнула миссис Глуп. – Вы только взгляните на него! Он чуть не лопается от смеха! Да как вы можете смеяться, когда моего мальчика, мое сокровище куда‑то тащат по трубе? Вы – чудовище! – завизжала она, тыча зонтиком в Вилли Вонку, будто собиралась проткнуть его насквозь. – Вам все это представляется милой шуткой, не правда ли? Думаете, затащив моего мальчика в клубничный цех, вы здорово пошутили?
– Заверяю вас, он в полной безопасности, мадам, – хихикая, успокоил ее Вилли Вонка.
|
|
|
– А я говорю: он будет клубничной начинкой, – визжала миссис Глуп.
– Ни за что на свете! – отрезал Вилли Вонка.
– А я говорю: будет!
– Ни за что на свете!
– Это почему же?
– Да потому, что у нее был бы слишком отвратительный вкус! Ну представьте себе: ГЛУП В КЛУБНИЧНОМ ШОКОЛАДЕ! Да кто же его купит?
– А я говорю: кто‑нибудь обязательно купит! – возмущенно воскликнул отец.
– Не желаю даже думать об этом, – обиделась миссис Глуп.
– Я тоже, – охотно согласился Вилли Вонка, – но уверяю вас, мадам, ваш драгоценный сынок в абсолютной безопасности.
– Если он в безопасности, то где он? – рявкнула миссис Глуп. – Ведите меня к нему! Немедленно!
Вилли Вонка повернулся, трижды щелкнул пальцами, перед ним неизвестно откуда появился умпа‑лумпа и с улыбкой поклонился, показывая великолепные белые зубы. Кожа его была бледно‑розовой, длинные волосы – золотисто‑коричневого цвета, а ростом он доходил до колена мастера Вонки. Одежда его состояла из наброшенной на плечи оленьей шкуры.
– Послушай, дружок! – обратился к нему Вилли Вонка. – Я хочу, чтобы ты отвел миссис и мистера Глуп в цех клубничной начинки и помог им найти Августуса. Его только что засосало в трубу.
Умпа‑лумпа взглянул на супругов Глуп и прыснул от смеха.
– Пожалуйста, посерьезней! – сказал ему Вилли Вонка. – Следи за собой! Мадам Глуп и ее мужу все это совсем не кажется смешным.
– Лучше прикажите ему еще раз! – потребовала миссис Глуп.
– Иди прямо в клубничный цех, – повторил Вилли Вонка, – там возьми длинную палку и потыкай ею в шоколадном смесителе. Не сомневаюсь, вы его там найдете. Но делай все быстро и аккуратно! Если ты провозишься слишком долго, он, скорее всего, перельется в кипятильник, и тогда беды не миновать. Тогда начинка станет окончательно несъедобной!
Услышав это, миссис Глуп издала яростный вопль.
– Я пошутил, – успокоил ее Вилли Вонка, пряча улыбку в бороде. – Я совсем не это имел в виду. Простите меня. До свидания, мадам. Будьте здоровы, сэр! До свидания! Рад был познакомиться с вами! До свидания! До встречи…
Как только супруги Глуп в сопровождении маленького человечка удалились, умпа‑лумпы на другой стороне реки вдруг начали прыгать, пританцовывать и ритмично бить в крошечные барабаны, скандируя «Август Глуп! Август Глуп! Август Глуп!»
– Дедушка! – воскликнул Чарли. – Послушай! Что это они?
– Тш‑ш‑ш – прошептал дедушка Джо. – По‑моему, они собираются петь.
Август Глуп увидел реку,
Видит: в реке – шоколад.
Сунул Август в реку руку,
И – буль‑буль – поплыл на склад…
Мама плачет, папа стонет:
– Бедный Август, он утонет!..
Но, по мненью умпа‑лумп,
Не утонет в речке Глуп.
Он не зря свалился в реку:
Может, сладости любя,
Он впервые человеком
Тут почувствовал себя!
В шоколаде и в сиропе –
Август Глуп в родной среде,
Как верблюд в пустыне Гоби,
Как карась в речной воде.
Если снять с него ботинки
И стащить с него костюм,
Выйдет семь пудов начинки…
Не ребенок, а изюм!
Можно мальчиком гордиться,
У него большой талант:
Он и в Пряники годится,
И в Бизе, и в Мармелад.
Все пути ему открыты,
Перед Глупом – сто дорог:
Может он пойдет в Бисквиты
Или в Яблочный Пирог?
А захочет – станет Джемом,
Куличом, Эклером, Кремом
И Малиновым Желе…
Может, даже Крем‑Брюле
(А точнее, Крем‑Глупле)
Слава богу, что ученьем
Не испортил Август вкус!
Выбрав нужное теченье,
Может он пойти в Печенье,
Поступить в Лимонный Мусс!
Наслаждаясь жизнью сладкой,
Станет он в расцвете лет
Знаменитой Шоколадкой
Или вырастет в Рулет.
Не сгубив здоровье спортом,
Станет он известным Тортом!
Удивит собою мир,
Как Зефир или Пломбир!
В общем, лакомый сыночек
Здесь никак не пропадет,
И родителям кусочек
От него перепадет!
Не останется ни крошки
От прожорливого крошки!
Вот к чему ведет обжорство
И родителей потворство!
– Я же сказал вам, что они любят петь! – воскликнул Вилли Вонка. – Посмотрите, разве они не замечательны? Просто бесподобны! Но, пожалуйста, не обращайте внимания на слова. Это все абсолютная бессмыслица… абракадабра… абсурд… чепуха… ну и так далее.
Глава 18
ВНИЗ ПО ШОКОЛАДНОЙ РЕКЕ
– Ну а теперь все вперед! – воскликнул Вилли Вонка. – За мной! И, пожалуйста, не беспокойтесь об Августусе. Все образуется самым лучшим образом. Эту часть пути мы с вами проделаем по реке. Смотрите!
Из паровой дымки, поднимавшейся от величественной шоколадной реки, вдруг появилась лодка совершенно необыкновенного розового цвета. Это была большая гребная лодка с высоким носом и плоской кормой (похожая на старинное судно викингов), сиявшая и сверкавшая так, словно была сделана из чистейшего розового стекла. По обоим ее бортам торчало множество весел, и, как только лодка приблизилась, все увидели, что ими управляли умпа‑лумпы – по десять на каждое весло.
– Это моя личная яхта! – сияя от удовольствия, воскликнул Вилли Вонка. – Я сделал ее, растопив огромную розовую карамель. Посмотрите, разве она не прекрасна! А как рассекает волны!
Сверкающая леденцовая лодка подплыла к берегу. Умпа‑лумпы разом подняли весла, весело вглядываясь в посетителей. Затем, неизвестно почему, они вдруг дружно залились смехом.
– Что тут смешного? – нахмурилась Виолетта Бюрегард.
– О, не обращай на них внимания! – успокоил ее Вилли Вонка. – Они все время смеются! Им все кажется веселой шуткой! Пожалуйста, прыгайте в лодку! Смелее! Смелее!
Как только все разместились, умпа‑лумпы налегли на весла, лодка отчалила от берега и стремительно заскользила по реке.
– Эй, Майк Тиви! – неожиданно закричал Вилли Вонка. – Пожалуйста, прекрати лизать лодку языком, а то она станет омерзительно липкой!
– Папуля, – потребовала вдруг Верука Солт. – Я тоже хочу такую же лодку! Ты должен купить мне леденцовую лодку, чтобы она была в точности, как у мистера Вонки! И я хочу, чтобы ей правили умпа‑лумпы, а еще я хочу шоколадную реку, я хочу… я хочу…
– Она хочет хорошего ремня, – прошептал дедушка Джо, сидевший вместе с внуком на корме лодки.
Чарли крепко держался за худую руку деда. Он был чрезвычайно взволнован. Все, что он уже успел увидеть – величественную шоколадную реку, водопад, разноцветные стеклянные трубы, мятные сахарные луга, крошечных умпа‑лумп, великолепную розовую лодку из леденцов и, конечно же, самого мастера Вонку, – было так удивительно, что он начал бояться, а вдруг впереди их уже не может ждать ничего интересного. Куда они сейчас направляются? Что еще увидят? Что произойдет в следующем цехе?..
– Разве это не замечательно? – словно угадав мысли внука, спросил дедушка Джо.
Чарлик только кивнул ему в ответ и счастливо улыбнулся.
Вилли Вонка, сидевший по другую сторону, наклонился, взял со дна лодки большой ковш, опустил его в реку, наполнил шоколадом и протянул Чарли.
– Попробуй‑ка мой шоколад, дружок, похоже, тебе это будет в самый раз.
Затем он наполнил второй ковш и предложил его дедушке Джо.
– Вы тоже! Надеюсь, вам это понравится. Вы что – сто лет не ели?
– Да, в общем‑то почти так, – смущенно улыбаясь, ответил дедушка Джо.
Чарли поднес ковш к губам, и когда горячее тепло шоколада побежало по горлу в пустой желудок, все его тело с головы до пят ощутило чувство неописуемого блаженства.
– Ну как, нравится? – спросил Вилли Вонка.
– О, это просто великолепно! – восторженно ответил Чарли.
– Самый вкусный шоколад, который я когда‑либо пробовал, – мечтательно пробормотал дедушка Джо, облизывая губы.
– А все потому, что он смешивается водопадом, – объяснил Вилли Вонка.
Тем временем лодка все плыла и плыла вниз по реке, которая постепенно начала сужаться. Впереди показалось что‑то вроде темного туннеля – огромная дыра, похожая на отверстие гигантской трубы.
– Гребите, гребите! – вскочив с места и бешено размахивая тростью, закричал Вилли Вонка. – Полный вперед!
Умпа‑лумпы налегли на весла, и лодка влетела в темный туннель.
– Неужели они хоть что‑нибудь здесь видят? – испуганно заверещала Виолетта Бюрегард.
– Куда они гребут, никто не знает, – заметил Вилли Вонка, давясь от смеха.
– Он сошел с ума! – в ужасе зажмурила глаза мама Майка Тиви.
– Он рехнулся!
– Он свихнулся!
– Помешался!
– Сбрендил!
– Спятил!
И только дедушка Джо уверенно возразил:
– Нет, он знает свое дело!
– Зажечь свет! – вдруг приказал Вилли Вонка.
Туннель тут же ярко осветился, и все увидели, что плывут внутри гигантской трубы с безукоризненно чистыми, без единого пятнышка, стенами. Шоколадная река здесь текла еще быстрее, а поскольку и умпа‑лумпы гребли, как бешеные, то лодка мчалась, словно стрела. К тому же Вилли Вонка, возбужденно подпрыгивая на корме, все время требовал, чтобы они гребли еще быстрее. Казалось, эта бешеная гонка в белоснежной трубе приводила его в неописуемый восторг – от удовольствия он потирал руки и заразительно смеялся, все время поглядывая на своих пассажиров, как бы желая убедиться в том, что им это доставляет такую же радость, как ему.
– Смотри, дедушка, – закричал Чарли, – там в стене дверь!
Да, это была зеленая дверь в стене туннеля, почти на уровне реки. Вот карамельная лодка поравнялась с ней, и все смогли прочитать крупную надпись:
«Склад № 54. ВСЕ ВИДЫ КРЕМА: МОЛОЧНЫЙ, ВЗБИТЫЙ, ФИАЛКОВЫЙ, КОФЕЙНЫЙ, АНАНАСОВЫЙ, ВАНИЛЬНЫЙ, ВОЛОСЯНОЙ»…
– Как это, волосяной? – усомнился Майк Тиви. – Ведь его же нельзя есть!
– Вперед, вперед! – закричал Вилли Вонка. – У нас нет времени на глупые расспросы.
Они пронеслись мимо черной двери, на которой было написано:
«Склад № 71. ВЗБИВАЛКИ ВСЕХ ФОРМ И РАЗМЕРОВ».
– Взбивалки? – воскликнула Верука Солт. – А для чего нам нужны взбивалки?
– Для взбивания крема, конечно, – ответил Вилли Вонка. – Разве можно взбить крем без взбивалки? Никакой крем не получится, если его не взбивать взбивалкой. Точно так же, никакое яйцо нельзя считать краденным, если его не украли темной ночью в курятнике.
Лодка приблизилась к ярко‑желтой двери с надписью:
«Склад № 77. ВСЕ ВИДЫ БОБОВ КАКАО: КОФЕЙНЫЕ, ЖЕЛЕЙНЫЕ, БЫВШИЕ»…
– Бывшие бобы? – удивилась Виолетта Бюрегард.
– Одна из них ты сама! – тихо пробормотал Вилли Вонка. – У нас нет времени на споры. Поднажмите‑ка, поднажмите!
Но когда через пять секунд впереди показалась ярко‑красная дверь, он вдруг взмахнул в воздухе своей тростью с массивным золотым набалдашником и приказал:
– Лодка – стоп!
Глава 19
ЛАБОРАТОРИЯ ИЗОБРЕТЕНИЙ
Услышав приказ остановиться, умпа‑лумпы разом застопорили весла и плавно причалили лодку к красной двери, на которой крупными буквами было написано: «ЛАБОРАТОРИЯ ИЗОБРЕТЕНИЙ. Посторонним вход воспрещен». Вилли Вонка достал из кармана ключ, перегнулся через борт и вставил его в замочную скважину.
– Это – одно из самых важных помещений всего комплекса, – сказал он. – Здесь готовятся мои самые новейшие, самые секретнейшие изобретения! Старик Фикельгрубер отдал бы свои передние зубы, чтобы побыть здесь хотя бы три минуты! Точно так же и Проднаус, и Слугворт, и другие! А теперь послушайте меня внимательно! Я хочу, чтобы здесь вы соблюдали абсолютный, повторяю, абсолютный порядок. Ничего не трогайте, никуда не лезьте, нигде не задерживайтесь! Договорились?
– Да, да, договорились, – нетерпеливо закричали дети. – Мы ничего не будем трогать!
– Ну, тогда вперед, – скомандовал Вилли Вонка. – Но имейте в виду: еще никто, даже умпа‑лумпы, не бывали здесь!
Он открыл дверь и прямо из лодки шагнул внутрь. Четверо детей и их родители последовали за ним.
– Ничего не трогайте! – еще раз предупредил Вилли Вонка. – И, пожалуйста, ничего не заденьте!
Оглядевшись, Чарли Бакет увидел, что стоит посреди огромной комнаты, напоминавшей кухню колдуньи: на раскаленных печах бурлили и кипели черные металлические котлы, свистели чайники, шипели кастрюли, лязгала и клацала какая‑то странная железная машина, по потолку и стенам извивалось множество труб, а вся комната была заполнена дымом, паром и различными диковинными запахами.
Сам Вилли Вонка пришел в еще большее, чем обычно, возбуждение, не скрывая, что это – его любимое детище. Он скакал и прыгал среди кастрюль и машин, словно ребенок при виде рождественских подарков, не зная, с которого из них начать. Вот он поднял крышку раскаленного котла и что‑то там понюхал… Оттуда подскочил к бочке с липким темным веществом, сунул туда палец и попробовал массу на вкус… Затем устремился к одной из машин и по очереди подергал за все рычаги… Покончив с этим, он пристально вгляделся в стеклянное окошко гигантской печи, потирая руки и довольно хихикая от того, что увидел внутри. Но вот он оказался у другой машины – эдакой маленькой штучки, которая непрерывно издавала протяжное «у‑х‑х, у‑х‑х, у‑х‑х», и с каждым «у‑х‑х» в корзину на полу выплевывала мраморный шарик. Во всяком случае, он выглядел, как мраморный шарик.
– Вечно длящаяся сосалка! – гордо заметил Вилли Вонка. – Абсолютно новый сорт! Я изобрел его специально для детей из бедных семей. Ее можно положить в рот и сосать до бесконечности – она все равно никогда не уменьшится!
– Значит, это что‑то вроде жвачки? – воскликнула Виолетта.
– Нет, не вроде, – ответил Вилли Вонка. – Жвачку надо жевать, а если ты попробуешь разжевать такую сосалку, то просто сломаешь себе зубы! Она никогда не уменьшается! Она никогда не тает во рту! НИКОГДА! По крайней мере, я так думаю. Как раз сейчас в соседнем цехе одна из них проходит испытание. Умпа‑лумпа сосет ее, не переставая, вот уже скоро год, а она совсем, как новая.
Вилли Вонка, как метеор, пронесся к соседней стене.
– А теперь подойдите, пожалуйста, сюда, – возбужденно пригласил он. – Здесь я создаю совершенно новый вид ирисок!
Он остановился около большой кастрюли, в которой кипела и булькала густая темно‑красная масса. Став на цыпочки, маленький Чарли тоже заглянул туда.
– Мои волосяные ириски! – продолжал Вилли Вонка. – Стоит только съесть крошечный кусочек, как ровно через полчаса начнут расти прекрасные шелковистые волосы! И усы! И борода!
– Борода? – от удивления Верука Солт широко открыла рот. – Кому же нужна борода?
– Тебе бы она вполне подошла, – хихикнул Вилли Вонка, – но, к сожалению, смесь еще не совсем готова. Она получилась слишком густой и действует слишком хорошо. Вчера в цехе испытаний я попробовал ее на одном умпа‑лумпе, и на его подбородке тут же появилась огромная черная борода, которая росла так быстро, что вскоре застелила весь пол толстым волосяным ковром. Она росла даже быстрее, чем успевали ее подстригать! В конце концов нам пришлось использовать сенокосилку! Но скоро, очень скоро я сделаю подходящую смесь! И тогда никому из маленьких мальчиков или девочек не придется ходить лысым!
– Но, мастер Вонка, – начал было Майк Тиви, – ведь на самом деле маленькие мальчики и девочки никогда не бывают…
– Не спорь, пожалуйста, не спорь! – воскликнул Вилли Вонка. – Это только лишняя трата драгоценного времени! А сейчас я покажу вам кое‑что особенное, кое‑что, чем ужасно горжусь. Но, пожалуйста, будьте предельно осторожны и ничего не сшибите! Позвольте мне пройти.
Глава 20
УДИВИТЕЛЬНАЯ ЖВАЧКА
Вилли Вонка подвел всех к гигантской машине в самом центре лаборатории. Это была прямо‑таки гора сверкающего металла, возвышавшаяся над детьми и их родителями. Из самой ее верхушки выходили сотни тонких стеклянных трубок: сплетаясь и расплетаясь, они свисали вниз и собирались в один пучок над большой, как ванна, чашей.
– А ну‑ка! – воскликнул Вилли Вонка, подряд нажимая три разные кнопки на боку машины.
Откуда‑то изнутри раздался мощный лязгающий звук, машина страшно затряслась, из нее с громким шипением повалил пар, и все вдруг увидели, как по стеклянным трубкам потекла густая масса, причем в каждой трубке иного цвета, так что в чашу масса падала, сверкая и переливаясь всеми цветами радуги (и конечно, многими другими). Зрелище было поистине необыкновенным. Но вот чаша наполнилась почти до краев. Вилли Вонка нажал еще какую‑то кнопку – разноцветная масса тут же перестала течь, послышался жужжаще‑свистящий шум, а затем внутри чаши с визгом закрутилась гигантская вертушка, смешивая всю эту искрящуюся массу, словно крем для сладкого торта. Вот появилась пена; ее становилось все больше и больше, она непрерывно изменялась в цвете от голубого к белому, потом к зеленому, коричневому, желтому и снова к голубому.
– А теперь смотрите внимательней! – предупредил Вилли Вонка.
Машина коротко лязгнула, вертушка со свистом остановилась, и вся эта голубая пенящаяся масса в огромной чаше моментально всосалась внутрь машины. Последовала секундная пауза, затем изнутри послышались странные скворчащие звуки, машина громко охнула, и откуда‑то сбоку выдвинулся крошечный ящичек, в котором лежало нечто маленькое, тоненькое и серенькое, ну в точности как кусочек картона… Все с досадой подумали: «Эх, ничего не вышло!»
И дети, и родители молча уставились на лежавшую в ящичке плоскую серенькую плитку.
– Вы хотите сказать, это все? – не скрывая презрения, спросил Майк Тиви.
– Все, – ответил Вилли Вонка, с гордостью глядя на плод своего творения. – А вы знаете, что это такое?
Последовала пауза.
Вдруг Виолетта Бюрегард, глупенькая, вечно жующая девочка, возбужденно подалась вперед.
– Да это же жвачка! – завопила она. – Клянусь жвачкой, это самая настоящая жвачка!
– Молодец! – похвалил ее Вилли Вонка. – Это действительно пластинка жевательной резинки! Самой изумительной, самой волшебной и самой необыкновенной жвачки в мире!
Глава 21
ПРОЩАЙ, ВИОЛЕТТА
– Эта жвачка, – продолжал Вилли Вонка, – мое самое последнее, самое величайшее, самое фантастическое изобретение! Она… она… она… эта тоненькая, серенькая пластинка заменяет целый обед из трех блюд!
– Простите, сэр, но вы порете чепуху, – возмутился отец Веруки.
– Вы заблуждаетесь, дорогой сэр! – с достоинством ответил Вилли Вонка. – Когда она поступит в продажу, изменится абсолютно все! Ненужными станут ваши кухни и вообще всякая стряпня! Не надо будет ходить по магазинам! Никто не будет покупать мясо, рыбу или макароны! Со столов исчезнут ножи, вилки и тарелки! Нечего будет мыть и выбрасывать в мусоропровод! Одна маленькая пластинка волшебной жевательной резинки Вонки полностью заменит вам завтрак, обед и ужин. Вот в этой маленькой штучке, которую вы видите перед собой, овощной суп, ростбиф и черничный пирог. Впрочем, при желании можно будет купить жевательную резинку практически с любым набором блюд.
– Непонятно, как это овощной суп, ростбиф и черничный пирог? – недоуменно переспросила Виолетта.
– Это значит, что начав ее жевать, – пояснил Вилли Вонка, – вы на самом деле ощущаете вкус этих блюд. Это кажется невероятным, но у вас возникает полное впечатление, будто в желудок проходит самая настоящая пища! Более того, вы станете абсолютно сытым! Это же гениально!
– Но это же абсолютно невозможно! – заявила Верука Солт.
– Ну, раз это жвачка, – закричала Виолетта Бюрегард, – раз ее можно жевать, то мне это вполне подходит, – и, моментально вытащив изо рта резинку, которую жевала на побитие мирового рекорда, и прилепив ее за левое ухо, она решительно повернулась к Вилли Вонке:
– Дайте‑ка мне вашу жевательку, и я проверю, так ли она хороша, как вы уверяете!
Отец попытался было ее отговорить:
– Виолетта, только, пожалуйста, без глупостей.
– Хочу жвачку! – упрямо повторила Виолетта. – Что в этом глупого?
– Я тоже не советую тебе этого делать, – мягко посоветовал ей Вилли Вонка. – Дело в том, что я еще не довел ее до нужного состояния. Мне осталось доделать еще одну, две…
– Да бросьте вы… – отмахнулась от него Виолетта и, прежде чем Вилли Вонка успел что‑либо сделать, протянула свою пухлую руку к маленькому ящичку, схватила пластинку и моментально отправила в рот, тут же заработав своими мощными, хорошо тренированными челюстями.
– Остановись! Не делай этого!
– Вот здорово! – промычала Виолетта. – Самый что ни на есть настоящий овощной суп! Горячий, густой и очень вкусный! Я чувствую, как он проходит внутрь!
– Но ведь она еще не готова! – взмолился Вилли Вонка.
– А я говорю, это то, что доктор прописал! – сказала Виолетта. – Высший класс, мой самый любимый суп!
– Немедленно выплюнь ее! – строго приказал отец.
– Ага, вкус уже изменяется! – закричала Виолетта, продолжая жевать и ухмыляться. – А вот и ростбиф! Он мягкий и сочный! Вот это да! Здорово! Печеная картошка тоже годится! У нее поджаристая корочка, а внутри полно масла!
– Как интересно, Виолетточка, – умилилась миссис Бюрегард, – ты просто умница!
– Жуй дальше, дочка, жуй, – одобрительно кивнул головой отец. – Жуй, пока не надоест! Для Бюрегардов сегодня большой день! Наша маленькая девочка первая в мире пробует обед из жевательной резинки!
Все, затаив дыхание, наблюдали, как Виолетта энергично работает челюстями. Чарли завороженно смотрел на девочку, не в силах оторвать глаз от ее лоснящихся сжимающихся и разжимающихся губ, а дедушка Джо стоял рядом с ним, изумленно открыв рот. Только Вилли Вонка, заламывая руки, умоляюще повторял:
– Не надо! Не надо! Она же еще не готова! Не делай этого! Пожалуйста, не надо!
– Ура! Наконец‑то, черничный пирог с кремом! – закричала Виолетта. – Наконец‑то! Вот это класс! Здорово! Мне кажется, будто я глотаю его! Будто я жую и глотаю целые куски самого вкусного в мире черничного пирога!
– Боже мой, доченька! – вдруг всплеснула руками миссис Бюрегард, пристально вглядываясь в дочь. – Что происходит с твоим носом?
– Ма, ну подожди, дай закончить!
– Он синеет, – прошептала миссис Бюрегард. – Твой нос становится фиолетовым, как черника!
– Мама абсолютно права! – подтвердил отец. – Твой нос стал фиолетовым, как черника.
– Да будет вам! – отмахнулась Виолетта, продолжая жевать.
– А твои щеки! Они тоже посинели! И подбородок! Виолетта, доченька, да у тебя все лицо стало фиолетовым!
– Немедленно выплюнь ее! – приказал Вилли Вонка.
– Помогите! Спасите! – заорала миссис Бюрегард. – Девочка синеет на глазах! Даже волосы! Виолетта, что с тобой происходит!
Вилли Вонка печально покачал головой:
– Я же предупреждал вас, что она еще не готова.
– Это уж точно. Промашка вышла. Моя бедная девочка, – с досадой произнес отец.
Все, не отрываясь, смотрели на Виолетту. Бог мой! Какой же ужасный и необычный был у нее вид! Лицо, руки, ноги, шея и все остальное, включая огромную копну кудряшек, приобрело ярко‑фиолетовый цвет, цвет черничного сока!
– Увы, так случается всегда, когда дело доходит до десерта, – сокрушенно вздохнул Вилли Вонка. – Это все черничный пирог! Но ничего, рано или поздно я найду нужные пропорции. Мне осталось совсем немного. Скоро вы сами в этом убедитесь.
– Виолетта, господи! – воскликнула вдруг миссис Бюрегард. – Да ты, к тому же, раздуваешься!
– Меня тошнит, – простонала Виолетта.
– Ты раздуваешься! Да еще как!
– Я себя очень странно чувствую!
– Это и не удивительно…
– Боже мой, доченька, ты раздуваешься, как воздушный шар!
– Скорее, как черника, – поправил ее Вилли Вонка.
– Немедленно позовите врача! – потребовал мистер Бюрегард.
– Лучше проткните ее булавкой! – посоветовал кто‑то из детей.
– Спасите ее..
Но исправить что‑либо уже было невозможно. Ее тело раздувалось на глазах и меняло форму так быстро, что через минуту она превратилась в огромный фиолетовый шар, напоминающий гигантскую ягоду, из которой торчали крошечные ножки, крошечные ручки и малюсенькая головка, нелепо качавшаяся из стороны в сторону.
– Увы, так случается каждый раз, – повторил Вилли Вонка. – Я раз двадцать пробовал ее на умпа‑лумпах, и все они превращались в чернику. Все это ужасно обидно, тем более, что я никак не могу понять, в чем тут дело.
– Но мне не нужна черничная ягода вместо дочери! – возмутилась миссис Бюрегард. – Немедленно сделайте ее такой, какой она была!
Вилли Вонка щелкнул пальцами, и около него тут же появилось десять умпа‑лумп.
– Вкатите эту ягоду, э‑э… то есть девочку, в лодку, – распорядился он, – и срочно доставьте в соковыжимальный цех.
– Соковыжимальный цех? – гневно прорычал мистер Бюрегард. – Это еще зачем, черт побери?
– Как зачем? Выжимать, конечно, – ответил Вилли Вонка. – Прежде всего, нужно как можно быстрее выжать из нее сок. А потом посмотрим. Да вы не волнуйтесь, рано или поздно мы ее обязательно приведем в норму, чего бы нам это не стоило.
А умпа‑лумпы уже катили диковинную ягоду по полу лаборатории изобретений к двери. Отец и мать девочки последовали за ними. Остальные, включая маленького Чарли и дедушку Джо, молча стояли и смотрели им вслед, невольно прислушиваясь к озорной песне, которую тут же начали никогда не унывающие умпы‑лумпы:
Знавали мы когда‑то
Девицу Бигелоу,
Глупышку Бигелоу,
Что ветром унеслоу…
Глава 22
СНОВА ПО КОРИДОРУ
– Ну вот, – сказал Вилли Вонка, – двое непослушных детей исчезли. Осталось только трое хороших. По‑моему, лучше нам покинуть эту лабораторию, пока мы не потеряли кого‑нибудь еще!
– Но, мастер Вонка, – с тревогой в голосе спросил Чарли, – станет ли Виолетта опять прежней или навсегда останется черничиной?
– Из нее очень быстро выжмут лишний сок, – деловито объяснил Вилли Вонка. – Ее закатят в соковыжимальную машину, и она выйдет оттуда плоской, как футбольный свисток!
– Фиолетового цвета? – поинтересовался дедушка Джо.
– Конечно, фиолетового! – радостно подтвердил Вилли Вонка. – Потрясающего ярко‑фиолетового цвета с головы до пят. Ничего не поделаешь! Так всегда случается, если жевать резинку целыми днями!
– Но если вы считаете жвачку такой отвратительной, – язвительно заметил Майк Тиви, – то почему же делаете ее на своей фабрике?
– Что, что, что? – насмешливо переспросил Вилли Вонка. – Не могу разобрать ни слова. Впрочем, это неважно. За мной! Мы уходим отсюда! Поторапливайтесь! Не отставайте!
С этими словами он торопливо зашагал в дальний конец комнаты, выводя всех в маленькую потайную дверь, спрятанную среди множества труб и печей.
Чарли увидел, что они снова оказались в длинном розовом коридоре, от которого отходило множество других розовых коридорчиков. Вилли Вонка двигался впереди группы, поворачивая то налево, то направо, то направо, то налево, а дедушка Джо все время повторял:
– Покрепче держись за мою руку, Чарлик, затеряться здесь было бы ужасно.
– Живее, живее, – подгонял их Вилли Вонка, – иначе мы никуда не успеем.
И он с еще большей скоростью ринулся по розовому коридору – крошечная комета с высоким черным цилиндром на голове и развивающимися фалдами фрака цвета спелой сливы.
Они подошли, нет, подбежали к какой‑то двери в стене, но Вилли Вонка прокричал:
– Не останавливайтесь, у нас совершенно нет времени! Вперед, за мной!
Они миновали еще одну дверь, затем еще и еще. Двери попадались примерно через каждые двадцать шагов, и на каждой из них было что‑либо написано. Оттуда доносились странные звуки и изумительные волшебные запахи, а из‑под некоторых дверей сочились струйки цветного пара.
С трудом поспевая за Вилли Вонкой, дедушка Джо и Чарли все‑таки успевали прочитать некоторые надписи. На одной из них было написано: «СЪЕДОБНЫЕ МАРМЕЛАДНЫЕ ПОДУШЕЧКИ».
– Мармеладные подушечки – это просто потрясающе! – пояснил Вилли Вонка, стремительно пробегая мимо. – Все будут сходить по ним с ума. Однако сейчас у нас нет на них времени. Совершенно нет времени.
«ОБОИ ДЛЯ ДЕТСКОЙ КОМНАТЫ, КОТОРЫЕ МОЖНО ЛИЗАТЬ» – гласила надпись на следующей двери.
– Отличная штука – эти обои, которые можно лизать! – заметил Вилли Вонка на ходу. – На любой вкус: бананы, яблоки, апельсины, земляника, кислика…
– Кислика? Но… – возразил было Майк Тиви.
– Не перебивай меня! – перебил его Вилли Вонка. – Так вот, когда ребенок лижет, например, обои с бананами, то ощущает вкус банана. Когда с земляникой, то ощущает вкус земляники. Когда с кисликой, то вкус именно кислики, ну и так далее…
– Но на что все‑таки похожа эта ваша кислика? – не унимался Майк Тиви.
– Ничего не понимаю. Ты опять бормочешь что‑то невнятное, – недовольно поморщился Вилли Вонка. – В следующий раз, пожалуйста, говори разборчивей. А теперь пошли дальше. Поторапливайтесь!
«ГОРЯЧЕЕ МОРОЖЕНОЕ» – гласила надпись на следующей двери.
– Исключительно полезная штука для зимы, – довольно улыбнулся Вилли Вонка, пробегая мимо двери и увлекая за собой всех остальных. – Горячее мороженое отлично согревает в холодную погоду.
Они, не снижая скорости, проскочили еще несколько дверей, затем Вилли Вонка неожиданно остановился.
– Стоп, – скомандовал он. – А вот здесь находится предмет моей особой гордости – КВАДРАТНЫЕ КОНФЕТЫ‑ГЛЯДЕЛКИ! На них, без сомнения, стоит поглядеть.
Глава 23
КВАДРАТНЫЕ КОНФЕТЫ‑ГЛЯДЕЛКИ
Все столпились у двери, верхняя часть которой была сделана из прозрачного стекла. Дедушка Джо немного приподнял Чарли, и тот увидел сначала длинный‑предлинный стол, а затем многочисленные ряды стоящих на нем маленьких белых квадратных конфет, – ну прямо, как кусочки сахара, – и на каждой было нарисовано смеющееся розовое личико; рисунки с неимоверной скоростью наносили несколько умпа‑лумп, сидевших в самом конце стола.
– Перед вами, – торжественно показал рукой Вилли Вонка, – квадратные конфеты‑гляделки.
– Какие же это гляделки? Обыкновенные квадраты с рожицами, – возразил Майк Тиви.
– Точно, точно, – согласилась с ним Верука Солт. – Они же никуда не глядят.
– Глядят, глядят. Еще как глядят, – спокойно ответил Вилли Вонка.
– А я говорю, не глядят! – затопала ногами Верука.
– Доченька, ненаглядная моя, – попыталась ее успокоить миссис Солт. – Не обращай внимания. Мистер Вонка просто дурит нам голову.
– Вы уверены? – снисходительно заметил Вилли Вонка. – Ну что ж, смотрите сами.
Он достал из кармана ключ, вставил его в замочную скважину и… как только дверь открылась, все конфеты разом обернулись, чтобы посмотреть, кто вошел. Их раскрашенные личики ДЕЙСТВИТЕЛЬНО повернулись в сторону двери и уставились на мастера Вонку.
– Ну, что я говорил? – победно воскликнул он. – Настоящие гляделки, которые могут глядеть и оборачиваться!
– Разрази меня гром, а ведь он прав! – изумленно заметил дедушка Джо.
– За мной! – снова прокричал Вилли Вонка, захлопнув дверь и устремляясь вниз по коридору. – Вперед, вперед! У нас слишком мало времени.
«ИРИСКИ‑ВИСКИ И ИРИСКИ‑РОМ» – гласила надпись на следующей двери, у которой они остановились.
– Ага, это уже интереснее, – оживился отец Веруки.
– Великолепная штука, – пояснил Вилли Вонка. – Умпа‑лумпы их просто обожают. Они от них самым настоящим образом пьянеют. Вон, слышите? Похоже, именно этим они там сейчас и занимаются.
Из‑за закрытых дверей действительно раздавались взрывы смеха и песен.
– Они в стельку пьяны, – продолжал Вилли Вонка, – так как, наверняка, едят ириски‑виски и запивают их компотом. Это их любимое лакомство. Хотя ириски‑ром они, пожалуй, любят не меньше. Однако пошли дальше, в конечном счете, все это не так уж и важно.
Он свернул налево, затем направо и, подведя их к длинной крутой лестнице, ловко соскользнул вниз по перилам. Все трое детей сделали то же самое, а женщины – и миссис Солт, и миссис Тиви – сбежав вниз, едва переводили дух. Во всяком случае, тучная мама Веруки тяжело дышала, словно бегемот.
– Сюда! – позвал их Вилли Вонка, поворачивая налево в конце пролета.
– Нельзя ли чуть помедленнее? – взмолилась миссис Солт.
– Абсолютно невозможно, – категорически возразил Вилли Вонка. – Если я вас послушаюсь, мы никогда не дойдем…
– Куда это? – перебила его Верука.
– Не ваша забота, – в тон ей ответил Вилли Вонка. – Немного терпения, и вы все увидите сами.
Глава 24
ОРЕХОВЫЙ ЦЕХ
Промчавшись, как метеор, по коридору, Вилли Вонка, наконец, остановился у двери, на которой было написано: «ОРЕХОВЫЙ ЦЕХ».
– Ну ладно, – сказал он, – здесь мы секундочку передохнем. Вы же тем временем можете познакомиться с цехом через стеклянное окошко. Но только не вздумайте войти внутрь. Ни в коем случае, а то вы напугаете моих ручных белок.
Все немедленно столпились вокруг двери.
– Дедушка, ты только посмотри! – воскликнул Чарли.
– Белки! – завопила Верука Солт.
– Во дают! Прямо как в кино, – присоединился к ней Майк Тиви.
Зрелище на самом деле было поразительным. Не менее сотни белок сидели на высоких табуретах вокруг большого стола, на котором высилась целая гора грецких орехов, и с невероятной скоростью очищали их от скорлупы.
– Они специально этому обучены, – с гордостью объяснил Вилли Вонка.
– А почему вы используете белок, а не умпа‑лумп? – спросил Майк Тиви.
– Да потому, – ответил Вилли Вонка, – что умпа‑лумпы не умеют доставать целые орехи. Они всегда разбивают их на половинки. Никто, кроме моих белок, обученных в специальной лесной школе, не умеет доставать из скорлупы целые орехи, тем более с такой точностью и аккуратностью. Это невероятно трудно, но моя продукция требует только целых орехов. Вы только посмотрите, как безукоризненно точно они их достают. Видите, они вначале простукивают каждый орех своими лапками – хотят убедиться, что он не испорчен. Если орех гнилой, раздается пустой звук, и тогда они, не вскрывая, просто выбрасывают его в лоток для мусора. Вон, взгляните. Понаблюдайте‑ка за той белкой. Кажется, ей попался гнилой орех.
И правда, сидевшая ближе всех к двери маленькая серебристая белочка звонко застучала лапками по ореху, наклонив головку и внимательно прислушиваясь, затем ловко откинула его прямо в большой лоток на полу.
– Ма! – заорала вдруг Верука Солт, – я тоже хочу белку! Купи мне одну из этих!
– Не дури, моя милая, – попыталась урезонить ее мать. – Ведь они принадлежат мистеру Вонке.
– А мне наплевать, – затопала ногами Верука. – Хочу белку! У меня совсем никого нет, всего‑то две собачки, четыре кошки, шесть крольчат, три попугая, три канарейки, черепаха, золотые рыбки в аквариуме, клетка с белыми мышами и глупый старый хомяк. Хочу белку!
– Ну‑ну, мое сокровище, успокойся, – сказала миссис Солт. – Конечно же, папочка достанет тебе белку…
– Но я не хочу обычную белку! – завизжала Верука. – Я хочу ОБУЧЕННУЮ белку!
Поймав выразительный взгляд жены, в разговор вступил отец Веруки, мистер Солт.
– Значит так, Вонка, – произнес он с важным видом, доставая из кармана толстый бумажник. – Сколько вы хотите за одну из этих белок? Назовите вашу цену.
– Они не продаются, – спокойно ответил Вилли Вонка. – Весьма сожалею, но ваша дочь не получит ни одной.
– Кто сказал – не получу? – выкрикнула Верука. – Да я… да я сама сейчас пойду и возьму, какую захочу!
– Не вздумай… – попытался остановить ее Вилли Вонка, но опоздал. Настырная девчонка уже распахнула дверь и ворвалась в цех.
Но едва она оказалась внутри, все сто белок прекратили работу, повернулись и уставились на нее своими маленькими черными, как бусинки, глазками.
Верука также остановилась, жадно озираясь вокруг. Затем пристально взглянула на хорошенькую маленькую белочку в конце стола и решительно шагнула по направлению к ней.
– Ага, – довольно пробормотала она, – вот тебя‑то я и возьму.
Она протянула руки, пытаясь схватить белку, но… в ту же секунду произошло нечто совершенно неожиданное: все сто белок, как по команде, молниеносно взвились в воздух и опустились на Веруку.
Двадцать пять белок прижали ее правую руку.
Двадцать пять белок прижали ее левую руку.
Двадцать пять белок схватили ее за правую ногу.
Двадцать четыре белки схватили ее за левую ногу.
А одна оставшаяся белка (очевидно, главная из них) вспрыгнула нахальной девчонке на плечи и быстро‑быстро застучала лапками по ее голове.
– Спасите мою дочь! – закричала миссис Солт. – Верука, Верука, дитя мое, немедленно вернись! Что они с ней делают?
– Они проверяют, много ли у нее трухи в голове, – охотно объяснил Вилли Вонка. – Вон, смотрите.
Верука изо всех сил пыталась вырваться, но цепкие лапки так крепко держали ее, что она не могла даже пошевелиться, а тем временем белка, сидевшая на ее плечах, продолжала быстро‑быстро простукивать необычный «орех». Затем белки дружно опрокинули Веруку на пол и куда‑то потащили.
– Так, «орех» оказался‑таки испорченным, – понимающе произнес Вилли Вонка. – Значит, в голове у нее полным‑полно трухи.
Верука отчаянно сопротивлялась, пронзительно визжала, но безуспешно: множество крошечных лапок держали ее мертвой хваткой, и она ничего не могла поделать.
– Ку‑куда они ее та‑тащат? – заикаясь, пролепетала миссис Солт.
– Туда же, куда выбрасываются негодные орехи, – ответил Вилли Вонка. – В главный мусоропровод.
– Черт побери, они действительно запихивают ее в какую‑то дыру, – деловито отметил отец Веруки, внимательно наблюдая за происходящим через стеклянное окошко двери.
– Так спасите же ее! – обрела голос миссис Солт.
– Слишком поздно, – пожал плечами Вилли Вонка. – Она уже там.
– Но куда… – забилась в истерике миссис Солт, – куда попадают испорченные орехи? Куда ведет этот мусоропровод?
– Этот мусоропровод, – повернулся к ней Вилли Вонка, – ведет в генеральный мусороколлектор, куда собирают отходы из всех цехов фабрики: и мусор с пола, и картофельные очистки, и листья капусты, и рыбьи головы, и все прочее.
– Кому же это понадобилась рыба, картошка или капуста на шоколадной фабрике, хотел бы я знать, – недоверчиво хмыкнул Майк Тиви.
– Мне, конечно, – ответил Вилли Вонка. – Не думаешь же ты, что я живу на одних бобах какао?
– Ну… ну… ну… а… куда ведет этот, ну как его, колеральный генектор? – с трудом выговорил отец Веруки.
– Генеральный коллектор? – невозмутимо поправил его Вилли Вонка, – в печь, конечно, в мусоросжигатель.
Миссис Солт молча открыла свой огромный красный рот и забилась в беззвучной истерике.
– Впрочем, не стоит убиваться раньше времени, – как ни в чем не бывало продолжал Вилли Вонка, – еще не все потеряно. Может быть, как раз сегодня мусор сжигать не будут…
– Может быть? Может быть? – с удвоенной силой завопила миссис Солт. – О, моя дорогая Верука! Тебя… тебя… тебя собираются зажарить, как сосиску!
– Ты совершенно права, моя дорогая, – присоединился к ней мистер Солт. – Вот что я хочу вам сказать, Вонка. По‑моему, на этот раз вы зашли слишком далеко. Да‑да, как говорят, хватили через край. Моя дочь, возможно, несколько своенравна, с этим трудно не согласиться, но это совершенно не означает, что ее можно поджаривать, как сосиску. Должен вам заметить, что я крайне всем этим недоволен. Да, да, очень недоволен.
– Ну, успокойтесь же, успокойтесь, – примирительно сказал Вилли Вонка, – рано или поздно все уладится. Может быть, она даже не провалится вниз, а застрянет в самом начале мусоропровода. Если это так, то вытащить ее оттуда не составит большого труда.
Услышав это, родители Веруки тут же ринулись в ореховый цех, подбежали к отверстию мусоропровода и заглянули внутрь.
– Верука! – громко прокричала миссис Солт. – Верука, доченька, ты тут?
Не получив ответа, она опустилась на колени и еще дальше наклонилась вперед. Поза эта была весьма опасной: ведь стоило ее чуть‑чуть подтолкнуть, или даже просто задеть… Что белки и сделали…
Верукина мама упала вниз, вереща, словно попугай.
– Черт побери, – деловито заметил мистер Солт, глядя, как его толстая женушка, кувыркаясь и истошно вопя, полетела в дыру. – Однако много же сегодня там наберется мусора! Жена‑а, Ангина, ну и как там? – прокричал он, опустив голову внутрь.
Белки дружной стайкой метнулись к нему…
– Помогите!
Поздно. Он уже летел вниз по мусоропроводу вслед за своей женой и дочерью.
– Ой! – воскликнул Чарли, вместе с другими наблюдавший за происходящим через стеклянное окошко двери. – Что же теперь с ними будет?
Вилли Вонка только пожал плечами:
– Надеюсь, кто‑нибудь поймает их в конце мусоропровода.
– А не попадут они в эту ужасную печь? – испуганно спросил Чарли.
– Умпа‑лумпы разжигают ее через день, – ответил Вилли Вонка. – Кто знает, может, как раз сегодня они устроят себе выходной… трудно сказать… во всяком случае будем надеяться, что им повезет…
– Тсс! – прервал их дедушка Джо. – Слышите? Они опять поют.
Откуда‑то из дальнего конца коридора донесся сначала перестук барабанов, а затем слова веселой песни.
Какой кошмар! Какой позор!
От жадности Верука Солт
Упала носом прямо в сор!
Свалилась в мусоропровод
Несносная Верука…
Но скучно ей лететь одной,
И вот родителям: – За мной!..
На помощь дочери родной –
Кричит она из люка.
Явив неслыханную прыть,
За нею миссис Солт – фюитъ! –
И вниз летит, как бочка.
Ведь нужно дочь в пути кормить
И свежий мусор подстелить,
Чтоб не ушиблась дочка.
Надев свой выходной сюртук,
И мистер Солт ныряет в люк!
Вниз головою мистер Солт
Летит, как мастер спорта!
Когда б предвидел он полет,
Купил бы детке вертолет –
Ну как же без комфорта?!
Спешит заботливый отец
За толстою мамашей.
Догнали тухлый огурец
С прокисшей манной кашей.
Плюются Солты: – Что за дрянь!
Кругом очистки, шкурки…
Нанять бы надо было нянь,
Нос вытирать дочурке.
Пришлите срочно пару слуг!
Тут просто ужас, сколько мух!
Несется вопль Веруки.
Затем раздался громкий «БУХ!»
А после – «БАХ!»
А следом – «ПЛЮХ!»
Ну прелесть, что за звуки!
Зарылся папа, словно крот,
Набилась каша маме в рот,
Но дочери в угоду –
Лишь ножкой топнет дочка Солт –
Полеты в мусоропровод
Войдут немедля в моду!
Когда капризничают детки,
Удел родителей – объедки!..
Глава 25
СТЕКЛЯННЫЙ ЛИФТ
– Никогда не видел ничего подобного, – удивленно воскликнул Вилли Вонка, оглядевшись вокруг. – Дети исчезают, как кролики. Впрочем, не следует по этому поводу слишком расстраиваться. В конечном итоге все они вернутся домой целыми и невредимыми.
Он задумчиво посмотрел на маленькую группку, стоявшую возле него в коридоре. В ней осталось всего двое детей – Чарли и Майк Тиви, – и трое взрослых – родители Майка и дедушка Джо.
– Ну что, движемся дальше?
– Да, да, конечно! – в один голос воскликнули Чарли и дедушка Джо.
– У меня устали ноги, – неожиданно заявил Майк Тиви. – И, к тому же, я хочу смотреть телевизор.
– Ну что ж, тогда нам лучше воспользоваться лифтом. За мной! Вперед! – скомандовал Вилли Вонка, тут же нажимая какую‑то кнопку в стене коридора.
Стенка немедленно раздвинулась, и изумленные посетители увидели перед собой диковинного вида стеклянный шар с плоским дном.
– Итак, – довольно улыбнулся Вилли Вонка, входя внутрь и приглашая всех за собой, – куда же мы теперь отправимся?
Чарли с удивлением озирался вокруг. Да, это был самый необычный лифт, который он когда‑либо видел. Там везде были кнопки! Стены и даже круглый потолок были просто усеяны рядами маленьких черных кнопок, наверное, не меньше тысячи по стенам и еще тысяча на потолке. Затем Чарли заметил, что около каждой кнопки имеется крошечная аккуратно пропечатанная надпись.
– Учтите, пожалуйста, вы находитесь не в обычном вертикальном лифте, который ходит только вверх и вниз, – гордо заметил Вилли Вонка. – Этот лифт может передвигаться в любую сторону и в любом направлении. Он доставит вас абсолютно в любое помещение на фабрике – впрочем, не только на фабрике, – где бы оно не находилось. Для этого достаточно нажать нужную кнопку и… ВЖИК… вы там!
– Фантастика! – восхищенно пробормотал дедушка Джо, сияющими глазами оглядывая бесконечные ряды кнопок.
– Весь лифт сделан из сверхпрочного, кристально чистого стекла, – пояснил Вилли Вонка. – Видите, все здесь – и пол, и стены, и потолок – стеклянное, чтобы пассажир мог видеть, что происходит вокруг.
– На что хоть смотреть‑то? – недовольно фыркнул Майк Тиви. – Это же не телек!
– Увидите сами, – ответил Вилли Вонка. – Итак, выбирайте кнопку по своему усмотрению. Смелее! Прекрасное и необыкновенное ждет вас в любом цехе.
Чарли быстро начал читать аккуратные таблички возле кнопок.
«ЛЕДЕНЦОВАЯ ШАХТА»
«ОРЕХОВЫЕ КАТКИ»
«ПИСТОЛЕТЫ, СТРЕЛЯЮЩИЕ КЛУБНИЧНЫМ СОКОМ»
«ЯБЛОЧНО‑ИРИСОВЫЕ ДЕРЕВЬЯ ДЛЯ ДАЧНОГО САДА»
«ВЗРЫВАЮЩИЕСЯ КОНФЕТЫ»
«СВЕТЯЩИЕСЯ ЛЕДЕНЦЫ» (для ночного сосания в постели)
«МЯТНОЕ ЖЕЛЕ, ОТ КОТОРОГО У ЗЛЫХ МАЛЬЧИШЕК ЦЕЛЫЙ МЕСЯЦ БОЛЯТ ЗУБЫ»
«ПЛОМБИРУЮЩИЕ КАРАМЕЛИ»
«ОНЕМИТЕЛЬ ЯЗЫКА ДЛЯ ЗАНУДЛИВЫХ РОДИТЕЛЕЙ»
«КОНФЕТЫ‑ВЬЮНЫ» (для приятного шевеления в животе)
«НЕВИДИМЫЕ ШОКОЛАДКИ ДЛЯ ЕДЫ ВО ВРЕМЯ ШКОЛЬНЫХ ЗАНЯТИЙ»
«ЗАСАХАРЕННЫЕ РУЧКИ И КАРАНДАШИ ДЛЯ ОБЛИЗЫВАНИЯ»
«ШИПУЧИЕ ЛИМОНАДНЫЕ БАССЕЙНЫ»
«РУЧНЫЕ ИРИСКИ» (прикоснитесь к ним пальцем и вы ощутите их вкус во рту)
«ЛЕДЕНЦЫ „КАПЛИ РАДУГИ“» (достаточно чуть‑чуть подержать их под языком и можно плеваться, как минимум, шестью цветами радуги).
– Смелее, смелее, – торопил их Вилли Вонка, – мы теряем драгоценное время.
– А у вас тут случайно нет теле‑цеха? – поинтересовался Майк Тиви.
– Конечно, есть, – воскликнул Вилли Вонка. – Вон та кнопка, – указал он пальцем.
«ТЕЛЕ‑ШОКОЛАД» – гласила надпись на маленькой табличке.
– Ура‑а! Это мне подходит! – радостно завопил Майк, тут же нажимая на кнопку большим пальцем.
Раздался сильный свистящий звук, двери с шипением захлопнулись, и лифт взвился, как ужаленный. Но не вверх, а… в СТОРОНУ, так что всех пассажиров (исключая Вилли Вонку, который предусмотрительно схватился за свисающий с потолка ремень) швырнуло на пол.
– Вставайте, вставайте! – весело засмеялся он.
Но как только они поднялись на ноги, лифт резко изменил направление, круто повернув за угол, и они снова полетели на пол.
– Караул! Помогите! – истошно завопила миссис Тиви.
– Держитесь за мою руку, мадам, – галантно предложил Вилли Вонка, – вот так. Рекомендую всем схватиться за ремни. Наш полет только начинается.
Старый дедушка Джо, кряхтя, поднялся на ноги и ухватился за ремень. Чарли, который из‑за маленького роста не мог до него дотянуться, обхватил руками правую ногу дедушки Джо и крепко прижался к ней всем телом.
Лифт летел вбок со скоростью космической ракеты. Вдруг, резко изменив направление, он устремился вверх, поднимаясь все выше и выше. Затем, как бы перевалив через вершину крутой горы, камнем полетел вниз, и Чарли почувствовал, что его живот буквально прилип к груди.
– Ура! – восторженно закричал дедушка Джо, – поехали!
А миссис Тиви трагически прошептала:
– У лифта оборвался трос. Мы попали в аварию!
Но Вилли Вонка, успокаивающе похлопав ее по руке, сказал:
– Не волнуйтесь, пожалуйста, мадам, у него нет троса вообще.
Дедушка Джо, взглянув на Чарли, прижимающегося к его ноге, спросил:
– Ну, как Чарлик, все в порядке?
В ответ тот прокричал:
– В полном порядке, дедушка! Здорово! Прямо, как на американских горках!
А мимо стеклянных стен лифта во время его стремительного падения перед изумленными пассажирами проносились странные и удивительные картины:
– поток густой коричневой массы, медленно расползающейся по полу…
– крутые горы, целиком сделанные из ирисок, от которых умпа‑лумпы (для безопасности связавшись друг с другом одним канатом) отламывали огромные куски…
– белоснежные хлопья, мощным потоком вылетающие из кратера игрушечного вулкана…
– дымящееся озеро из расплавленной карамели…
– деревня умпа‑лумп с малюсенькими домиками и улочками, заполненными сотнями весело играющих умпа‑лумпят ростом не более десяти сантиметров…
Но вот, на секунду остановившись, лифт снова устремился куда‑то в сторону, хотя скорость его еще больше возросла, и теперь Чарли отчетливо услышал шум встречного ветра – он свистел, шипел, обволакивал стеклянную кабину, набрасывался на нее и снизу, и сверху, и сбоку, и…
– Меня тошнит, – простонала позеленевшая миссис Тиви.
– Пожалуйста, не здесь, – вежливо попросил Вилли Вонка.
– А где же, хотела бы я знать?
– Немедленно остановите эту ужасную коробку! – потребовал ее муж.
– Это невозможно, – ответил Вилли Вонка. – Лифт не остановится до тех пор, пока не прибудет на место назначения. Только бы никому не пришло в голову воспользоваться ДРУГИМ лифтом.
– Каким еще другим лифтом? – завизжала миссис Тиви.
– Тем самым, который двигается по тому же пути, но в противоположном направлении, – охотно объяснил Вилли Вонка.
– Черт побери! – встревожился отец Майка. – Не хотите ли вы сказать, что мы можем с ним столкнуться?
– Ну, во всяком случае, до сих пор мне везло, – беззаботно ответил Вилли Вонка.
– Вот теперь меня точно стошнит, – закатила глаза миссис Тиви.
– Нет, нет! – умоляюще попросил Вилли Вонка. – Ради Бога, только не здесь. Потерпите еще немножко. Мы почти у цели. Пожалейте мой великолепный черный цилиндр!
В следующий момент раздался громкий хлопок, лифт начал постепенно замедлять движение и вскоре полностью остановился.
– Слава Богу, – с облегчением произнес мистер Тиви, обтирая потное лицо огромным носовым платком.
– Нет уж, увольте, такого удовольствия мне больше не надо, – с содроганием сказала его жена.
Тут двери лифта открылись, и Вилли Вонка сказал:
– Одну минутку! Прошу внимания. Я бы хотел, чтобы в этом цехе каждый из вас соблюдал предельную осторожность. В нем находятся очень опасные приборы, поэтому не вздумайте ни к чему притрагиваться руками, ни на шаг не отходите от меня.
Глава 26
ШОКОЛАД ПО ТЕЛЕВИЗОРУ
Семейство Тиви, а также Чарли с дедушкой Джо вышли из лифта и попали в такую ярко освещенную и такую ослепительно белую комнату, что невольно зажмурились и остановились. Но Вилли Вонка тут же протянул каждому из них по паре темных очков.
– Вот, быстрее оденьте их! И не вздумайте снимать до тех пор, пока мы отсюда не выйдем. Иначе можно ослепнуть.
Как только Чарли надел очки, то отчетливо увидел длинный вытянутый зал, целиком окрашенный в белый цвет. Даже пол в нем был белый, без малейшего намека на соринку. С потолка свисало множество огромных ламп, буквально заливавших все вокруг ярчайшим голубовато‑белым светом. В дальнем конце виднелась необычно большая телекамера на колесах, вокруг которой сгрудилась целая армия умпа‑лумп: они смазывали какие‑то узлы, регулировали пульт управления, протирали блестящие стеклянные линзы. Все умпа‑лумпы были одеты в яркие космические скафандры – по крайней мере, они выглядели как космические скафандры, оснащенные шлемами и толстыми защитными козырьками – и работали в полном молчании. Глядя на них, Чарли вдруг ощутил смутное чувство опасности. Во всем этом было что‑то угрожающее, и умпа‑лумпы, конечно, прекрасно это понимали. Во всяком случае, здесь не слышалось ни веселых разговоров, ни шуток, ни пения; все они двигались вокруг камеры медленно и очень осторожно в своих алых космических скафандрах.
В другом конце цеха, приблизительно в пятидесяти шагах от камеры, за черным столом отдельно от всех сидел умпа‑лумпа (тоже облаченный в космический скафандр, но ядовито‑зеленого цвета), пристально вглядываясь в огромный телеэкран.
– Вот мы и здесь! – воскликнул Вилли Вонка, приплясывая и подпрыгивая от возбуждения, – в этом цехе, должен вам заметить, испытывается мое последнее и самое потрясающее изобретение – ПЕРЕДАЧА ШОКОЛАДА ПО ТЕЛЕВИЗОРУ!
– Как это, по телевизору? – недоуменно спросил Майк Тиви.
– Мой Бог, мальчик, ты когда‑нибудь научишься не перебивать старших? – возмутился Вилли Вонка. – Ну что же тут непонятного? Здесь мы работаем над возможностью передавать шоколад при помощи телевидения. Лично я не люблю телевизор – я люблю читать книжки. Хотя, наверное, в малых дозах телевидение имеет определенный смысл, но ведь дети никогда не желают довольствоваться малыми дозами. Они хотят просиживать перед телевизором целые дни, тупо уставившись в экран…
– Это про меня! – с гордостью произнес Майк.
– Заткнись! – оборвал его отец.
– Благодарю вас, – продолжал Вилли Вонка, – а теперь я расскажу вам, в чем суть этого потрясающего изобретения. Да, кстати, а знаете ли вы, как работает обычный телевизор? Все это очень просто. На одном конце ставится большая телекамера, которая как бы фотографирует объект. Затем эта «фотография» как бы разбивается на миллион малюсеньких кусочков, которые человеческий глаз просто не в состоянии различить – настолько они малы, – и в виде электрических сигналов «выстреливается» в космос. Там эти кусочки кувыркаются и бултыхаются вокруг земного шара, пока не наткнутся на телеантенну какого‑нибудь дома. Оттуда они уже по проводу передаются прямо в телевизор, где их преобразовывают до тех пор (хотя это занимает доли секунды), пока каждый из миллиона этих мельчайших кусочков не встанет на свое место (как в кубике Рубика), и оп‑ля – на экране появляется целое изображение.
– Все это враки, – противным голосом возразил Майк Тиви.
– Что ты сказал? – переспросил Вилли Вонка. – Я немного глуховат на левое ухо и иногда кое‑что плохо слышу.
– Я сказал вам, уж не знаю в какое ухо, что телек работает совсем не так! – прокричал Майк.
– Ты славный, недовоспитанный, ужасно невоспитанный мальчик, – снисходительно улыбнулся Вилли Вонка. – Но это не страшно. Будем надеяться, что до беды это не доведет. Итак, когда я впервые увидел, как работает самый обычный телевизор, у меня родилась потрясающая идея. «Послушай, Вонка, – сказал я сам себе, – ведь если можно „разбивать“ простую фотографию на миллион малюсеньких кусочков, посылать их в космос, а затем снова собирать в целую картину, значит, я могу делать то же самое с шоколадом! Почему бы мне не попробовать разбить шоколадку на множество кусочков, передать эти кусочки по воздуху, а потом вновь собрать их в целую плитку?»
– Это невозможно! – снова возразил Майк Тиви.
– Ты так думаешь? – спросил мистер Вонка. – Смотри! Сейчас я передам шоколадку из одного угла комнаты в другую – по телевизору. Приготовиться! Внести шоколад!
В тот же миг в комнату торжественным шагом вошли шесть умпа‑лумп. На плечах они несли огромную плитку шоколада. Чарли никогда не видел такой большой шоколадки, она была не меньше матраса, на котором он спал.
– Плитка должна быть очень большая, – объяснил мистер Вонка, – ведь, когда что‑то передают по телевизору, оно сильно уменьшается в размерах. В обычном телевидении человек на экране значительно меньше, чем в жизни. Верно? Приготовиться! Начинаем! Нет! Нет! Стойте! Майк! Немедленно отойди! Нельзя стоять так близко к телекамере! Ее излучение опасно, оно может мгновенно расщепить тебя на миллионы крошечных частиц! Потому‑то умпа‑лумпы и надели защитные скафандры. Ну вот, так‑то лучше! Приготовились! Включаем!
Один из умпа‑лумп включил рубильник. Последовала ослепительная вспышка.
– Шоколад исчез! – воскликнул дедушка Джо и всплеснул руками.
Действительно, от громадной плитки не осталось и следа – она просто растаяла в воздухе.
– Она в пути! – объяснил мистер Вонка. – Сейчас, расщепленная на миллионы крохотных частиц, она проносится в воздухе над нашими головами. Скорее! За мной! – С этими словами мистер Вонка бросился в противоположный угол комнаты, туда, где стоял большой телевизор. – Внимание на экран! Вот она! Смотрите!
В тот же миг экран телевизора осветился, и в центре его появилась маленькая шоколадка.
– Бери! – крикнул мистер Вонка.
– Как же я ее возьму, – рассмеялся Майк Тиви, – когда это всего лишь изображение на телеэкране!
– Чарли Бакет! – Мистер Вонка повернулся к Чарли. – Бери ты! Протяни руку и хватай!
Чарли протянул руку, осторожно коснулся экрана, и вдруг… о чудо! Он почувствовал, что пальцы его сжимают шоколадку. От удивления он чуть не выронил плитку.
– А теперь ешь! – приказал мистер Вонка. – Это мой самый вкусный шоколад. Та самая плитка, просто за время путешествия она сильно уменьшилась. Вот и все.
– Невероятно! – воскликнул дедушка Джо. – Это… это… это… просто чудо!
– А теперь представьте себе, – продолжал мистер Вонка, – что мою передачу транслируют на всю страну. Вы сидите дома перед телевизором, и вдруг… на экране – реклама и голос за кадром: «Покупайте шоколадки Вилли Вонки – лучшие шоколадки в мире! Если не верите, попробуйте сами!» Вы протягиваете руку и просто берете плитку шоколада. Ну как, нравится?
– Потрясающе! – крикнул дедушка Джо. – Это перевернет мир!
Глава 27
Дата добавления: 2020-04-25; просмотров: 209; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!