Основания применения и содержание требования о репатриации
┌───────────────────────────────────┬─────────────────────────┬───────────────────────────┐
│ Требование о репатриации │ "Экспорт"*(544) │ "Импорт"*(545) │
│ │(п. 1 ч. 1 ст. 19 ФЗВРК) │ (п. 2 ч. 1 ст. 19 ФЗВРК) │
├──────────┬────────────────────────┼─────────────────────────┼───────────────────────────┤
│Основания │Операция, совершенная │- передача нерезиденту │Оплата резидентом │
│применения│резидентом по │товаров; │нерезиденту за: │
│ │внешнеторговому │- выполнение для │- передачу товара; │
│ │контракту (ВТК) (в │нерезидента работ; │- выполнение работ; │
│ │рамках внешнеторговой │- оказание нерезиденту │- оказание услуг; │
│ │деятельности) │услуг; │- передачу информации, │
|
|
|
│ │ │- передача нерезиденту │результатов │
│ │ │информации, результатов │интеллектуальной │
│ │ │интеллектуальной │деятельности, │
│ │ │деятельности, │исключительных прав на них │
│ │ │исключительных прав на │ │
│ │ │них │ │
│ ├────────────────────────┼─────────────────────────┼───────────────────────────┤
│ │Неисполненная │оплата │- передача товара; │
│ │обязанность нерезидента │ │- выполнение работ; │
│ │по ВТК │ │- оказание услуг; │
|
|
|
│ │ │ │- передача информации, │
│ │ │ │результатов │
│ │ │ │интеллектуальной │
│ │ │ │деятельности, │
│ │ │ │исключительных прав на них │
├──────────┼────────────────────────┼─────────────────────────┼───────────────────────────┤
│Содержание│Обязанность резидента в │получение причитающейся │возврат уплаченного по ВТК │
│ │рамках требования о │оплаты по ВТК │ │
│ │репатриации │ │ │
│ ├────────────────────────┼─────────────────────────┴───────────────────────────┤
|
|
|
│ │Срок репатриации │предусмотренный ВТК │
│ ├────────────────────────┼─────────────────────────┬───────────────────────────┤
│ │Объем репатриации │причитающиеся в │денежные средства, │
│ │ │соответствии с условиями │уплаченные нерезиденту по │
│ │ │ВТК │ВТК │
│ ├────────────────────────┼─────────────────────────┼───────────────────────────┤
|
|
|
│ │Процедура репатриации │на счет в уполномоченном │возврат в Российскую │
│ │(куда осуществляется │банке │Федерацию уплаченного │
│ │возврат) │ │нерезиденту по ВТК │
└──────────┴────────────────────────┴─────────────────────────┴───────────────────────────┘
Исчерпывающий перечень исключений из требования о репатриации предусмотрен ч. 2 ст. 19 Закона о валютном регулировании и контроле. Перечень этих исключений не может быть дополнен на подзаконном уровне.
Таким образом, требование о репатриации валюты допустимо рассматривать как требование об обеспечении резидентом получения в срок, установленный внешнеторговым контрактом, на счет в уполномоченном банке всей валюты, причитающейся ему по этому внешнеторговому контракту.
Естественно, данная конструкция не является определением в полном смысле слова, поскольку содержит ряд моментов, преднамеренно недосказанных с целью облегчения восприятия. В частности, требование о репатриации не распространяется на денежные суммы, которые могут уплачиваться нерезидентами в качестве мер договорной ответственности в случае неисполнения ими каких-либо обязательств по внешнеторговым контрактам.
Указанная конструкция призвана подчеркнуть следующие основные элементы современного требования о репатриации валюты:
1) содержание обязанности резидента сводится именно к обеспечению получения валюты по внешнеторговому контракту. Другой вопрос, какие действия резидента считать достаточным обеспечением. И именно этот вопрос является одним из основных вопросов практики реализации требования о репатриации;
2) это требование касается только валюты и не направлено на обеспечение возврата товара, не оплаченного нерезидентом. Иными словами, в соответствии с валютным законодательством резидент должен либо получить оплату по внешнеторговому контракту за переданный товар, результат интеллектуальной деятельности, информацию, выполненную работу или оказанную услугу в пользу нерезидента (получить платеж по экспортному контракту), либо получить от нерезидента валюту в случае неисполнения последним его обязательств по внешнеторговому контракту (вернуть предоплату по импортному контракту). Причем речь идет о любой валюте, т.е. как об иностранной валюте, так и о валюте Российской Федерации;
3) это требование касается только внешнеторговой деятельности в смысле Закона о регулировании внешнеторговой деятельности. Иными словами, если нет внешнеторгового контракта, то и не применяется требование о репатриации. В качестве примера таких контрактов можно назвать операции без вывоза товаров за пределы таможенной территории РФ или без ввоза товаров на таможенную территорию РФ (договоры о бункеровке морских судов*(546) и т.п.);
4) срок репатриации валюты определяется условиями внешнеторгового контракта. В отличие от Закона о валютном регулировании и контроле 1992 г., действующее законодательство нормативного определения срока репатриации не устанавливает. Единственным случаем, когда можно говорить о квазинормативной природе срока репатриации, является случай, когда суды признают необходимость руководствоваться законными сроками исполнения обязательств по бессрочным внешнеторговым контрактам.
Требование о репатриации традиционно воспринимается как инструмент двойного назначения: 1) как инструмент устойчивого предложения иностранной валюты на внутреннем валютном рынке; 2) как элемент системы борьбы с утечкой капитала из Российской Федерации.
Причем эффективность борьбы с утечкой капитала довольно часто оспаривается специалистами, поскольку любой запрет можно обойти, и это лишь немного удорожает саму операцию. Кроме того, запреты, порождая обходы законодательства, затрудняют оценку истинных масштабов утечки. В открытых экономиках эффективным средством привлечения капиталов, противодействия утечки являются льготный и более прозрачный налоговый режим и т.п. Кроме того, не способствует эффективности требования о репатриации как меры противодействия утечке капитала довольно слабо проработанная диспозиция ст. 193 УК РФ, предусматривающей уголовную ответственность за невозвращение из-за границы средств в иностранной валюте.
Требование о репатриации должно создавать эффективный механизм притока иностранной валюты в страну, но не ограничение на использование иностранной валюты резидентами за рубежом, а именно это происходит при реализации норм ст.ст. 12 и 19 Закона о валютном регулировании и контроле.
Требование о репатриации с точки зрения концепции реализации государством валютного (денежного) суверенитета, а точнее, обязанности по обеспечению стабильного функционирования созданного им законного платежного средства (национальной валюты) призвано обеспечить национальную экономику международной ликвидностью, прежде всего денежными средствами иностранных государств (иностранной валютой), с которыми имеются наиболее активные внешнеэкономические связи. Казалось бы, связь между стабильным функционированием национальной валюты и поступлением в национальную экономику международной ликвидности недостаточно очевидна. Ведь как раз, наоборот, поступление в страну иностранной валюты создает наличие в стране прямых конкурентов законному платежному средству. Однако необходимо учитывать, что современные экономики базируются на принципе открытости, применяемом, пусть и с некоторыми ограничениями, в большинстве государств. В результате применения этого принципа практически любой хозяйствующий субъект может участвовать во внешнеэкономической деятельности в целом и внешнеторговой деятельности в частности. В результате у него возникают некоторые денежные обязательства и денежные требования, которые он должен удовлетворять, причем чаще всего в иностранной валюте.
Учитывая то, что в международных отношениях основная функция денег - посредничество в обмене - не исчезает и не ослабевает, становится понятным, почему международный оборот, так же как и внутренний оборот, останавливает свой выбор на определенных инструментах обмена, т.е. на определенных валютах. Те субъекты внешнеторговой деятельности, которые активно реализуют товары, работы, услуги, имеют возможность самостоятельно пополнять свои активы международной ликвидностью, которую они могут использовать для исполнения своих обязательств перед своими зарубежными контрагентами. Что же касается участников внешнеэкономической деятельности, которые не осуществляют активной внешнеторговой деятельности, обеспечивающей им достаточные поступления иностранной валюты, то может сложиться такая ситуация, когда для исполнения их обязательств перед иностранными партнерами (например, обязательств по выплате инвестиционного дохода, оплате услуг, оказанных иностранными партнерами, и т. д.) у них не будет достаточно ликвидных средств в иностранной валюте, и они будут покупать ее за национальную валюту (в том числе по завышенному курсу при наличии общего высокого спроса) у тех субъектов внешнеэкономической деятельности, которые имеют активный внешнеторговый (платежный) баланс. В результате возможны резкие, "сезонные", колебания курса национальной валюты по отношению к основным международным валютам, что, естественно, будет отрицательно влиять на стабильность денежного обращения данного государства и на национальную экономику в целом.
Конечно, государство может и обычно использует метод валютных интервенций, при котором рынок снабжается необходимой международной ликвидностью, прежде всего в целях поддержания курса национальной валюты. Однако, во-первых, государственные экономические меры, к сожалению, страдают замедленностью реакции, а во-вторых, создание необходимых валютных резервов государством и их поддержание - довольно сложная задача, решение которой чаще всего возможно при активном платежном балансе страны. Учитывая то, что нехватка иностранной валюты у хозяйствующих субъектов обычно сопровождается пассивным платежным балансом, представляется, что для обеспечения эффективного воздействия государства на валютный курс экономические инструменты воздействия (валютные интервенции) должны использоваться в сочетании с административными (одним из которых является требование о репатриации), но не подменяться ими.
Административный (запретительный) характер требования о репатриации не вполне соответствует принципу приоритета экономических мер перед административными. В связи с этим возникает вопрос об эффективности данной меры как инструмента обеспечения устойчивого предложения иностранной валюты на внутреннем валютном рынке. Более того, наблюдается некоторая непоследовательность в применении требования о репатриации в данных целях, поскольку на законодательном уровне 1 января 2007 г. произошла полная отмена требования об обязательной продаже валютной выручки.
Если государство так уверено, что оно всегда сможет эффективно реагировать на изменения предложения иностранной валюты на рынке, то не совсем понятно, зачем заставлять участников внешнеторговой деятельности сначала зачислять иностранную валюту на счета в уполномоченных банках, когда она им может понадобиться за пределами территории РФ. Конечно, это приносит пока еще довольно слабой российской банковской системе определенный доход в виде комиссий, однако представляется, что достаточно было бы организовать эффективную систему мониторинга (контроля) за поступлением валютной выручки в страну в целях создания условий для оперативного реагирования в случае возникновения негативных процессов в указанной сфере.
По своей сути требование о репатриации незначительно изменилось по сравнению с Законом о валютном регулировании и контроле и валютном контроле 1992 г., при этом данный запретительный барьер применяется механически и без очевидной цели, что имеет особенно негативный оттенок, если учитывать довольно суровые санкции, предусмотренные ч. 4 и 5 ст. 15.25 КоАП.
Однако зачисление на счета резидентов в уполномоченных банках в отсутствии обязательной продажи валютной выручки еще не означает, что эта иностранная валюта будет продана на внутреннем валютном рынке, более того, переизбыток иностранной валюты в экономике государства далеко не всегда производит положительный эффект.
В результате у участников внешнеторговой деятельности возникает недопонимание политики государства. В свою очередь негативное общественное мнение может не только существенно сказаться на валютной политике государства, а значит, на валютном курсе, но и снизить эффективность реализации валютного (денежного) суверенитета в целом.
Таким образом, создалась парадоксальная ситуация: с одной стороны, все понимают, что само требование о репатриации как институт вполне приемлемо для общества (вопрос лишь в форме), с другой - непонятно, для каких целей государство предполагает его использовать в современной конструкции. Раз требования об обязательной продаже нет, следовательно, обеспечить перераспределение иностранной валюты в случае кризиса будет невозможно без восстановления института обязательной продажи. Кроме того, не установлен нормативный срок получения встречного удовлетворения от нерезидентов (репатриация должна быть осуществлена в сроки, предусмотренные внешнеторговым контрактом), следовательно, становится очевидным, что законодатель не стремится использовать требование о репатриации как инструмент борьбы с нелегальной утечкой капитала.
Непонимание всегда толкает сделать первый решительный шаг к обходу. Вместе с тем все интуитивно осознают необходимость регламентирования в данной сфере, поэтому чиновники применяют ст. 19 Закона о валютном регулировании и контроле формально и, следовательно, реализуют санкции, предусмотренные ч. 4 и 5 ст. 15.25 КоАП, к большинству внешнеторговых сделок даже по незначительным нарушениям. В лучшем случае это толкает субъектов внешнеторговой деятельности к злоупотреблению правом, например, путем заключения дополнительных соглашений к контрактам, в худшем - ведет к созданию незаконных либо полузаконных схем обхода указанного требования, а в результате - к коррупции в данной сфере.
В сложившихся обстоятельствах государству целесообразно было бы отказаться от требования о репатриации как постоянной меры и использовать ее как чрезвычайную. Да, это потребует больше аналитической работы со стороны государства, однако в современной ситуации будет создавать более комфортные правила игры для участников внешнеторговой деятельности и одновременно позволит своевременно дополнить экономические меры валютной политики административными*(547).
Среди возможных вариантов перехода к данной концепции применения требования о репатриации можно предложить следующий. Сначала на основе анализа судебной и иной доступной правоприменительной практики сделать существующие формулировки требования о репатриации более прозрачными и однозначными. Одновременно с этим предусмотреть возможность введения как чрезвычайной меры требования об обязательной продаже валютной выручки, указав конкретные условия введения этого требования, календарные сроки его действия, механизм реализации, продления и отмены. Причем возможный объем обязательной продажи валютной выручки должен быть весьма значителен и составлять, например, до 50, а не до 30%, как было раньше. Затем необходимо оценить, насколько изменится объем поступлений в страну валютной выручки за определенный период (например, за один год), и соотнести его с объемом внешнеторговых контрактов, которые должны быть исполнены в этот период, а также с динамикой валютного курса. В случае если не произойдет значительного изменения (уменьшения) поступления валютной выручки, следует перейти к новой схеме использования требования о репатриации, основанной на следующем.
1. Резиденты в нормальных условиях и так продают полученную иностранную валюту на внутреннем валютном рынке, так как им нужна национальная валюта на выплату заработной платы, на уплату налогов и сборов, на исполнение своих обязательств перед другими резидентами и т.д. Этим может обеспечиваться систематическое поступление иностранной валюты на валютный рынок Российской Федерации.
2. Все средства, которые нужны резидентам для исполнения своих обязательств перед нерезидентами, им невыгодно переводить в Российскую Федерацию, а раз невыгодно, то зачастую возникает соблазн обойти это требование. Поэтому можно разрешить резидентам оставлять за рубежом средства, необходимые для исполнения обязательств перед нерезидентами по заключенным внешнеторговым контрактам, в течение определенного времени ("отложенная" репатриация), например, не более чем на один год с момента получения в соответствии с условиями внешнеторгового контракта. Эти средства в течении указанного срока должны быть переведены на счета в уполномоченных банка либо использованы для оплаты обязательств резидентов по внешнеторговым контрактам. В результате стимулов для обхода требования о репатриации станет существенно меньше.
Вместе с тем государству необходимо уделить особое внимание созданию системы отслеживания и противодействия заключению фиктивных внешнеторговых контрактов. Однако это проблема не только системы валютного регулирования и валютного контроля, а, скорее, более широкая проблема противодействия злоупотреблениям правом участниками внешнеторговой деятельности.
3. Средства на счетах за рубежом также являются объектом контроля со стороны органов и агентов валютного контроля. Следовательно, проблема лишь в том, чтобы организовать адекватную систему отслеживания объема операций, осуществляемых с использованием средств за рубежом, а также содержания этих операций. Это позволит снять с банков не свойственную им функцию по фактическому осуществлению таможенно-банковского валютного контроля. Банки должны будут только сообщить в компетентные органы валютного контроля, что такая-то сумма по такому-то контракту поступила на счет клиента в этом банке.
Контроль за соблюдением репатриационного законодательства должен быть возложен прежде всего на орган, отвечающий за контроль утечки капиталов в любой форме. Представляется, что это должны быть налоговые органы. При этом уполномоченные банки как участники валютного контроля не утратят своего значения, так как они будут участвовать в оформлении документов валютного контроля и предавать информацию о проводимых с их участием валютных операциях в Центральный банк РФ, который, в свою очередь, будет предавать ее в ФНС России. В этой связи следует внимательно оценить необходимость внесения изменений в законодательство о банковской и налоговой тайнах, хотя систему можно построить таким образом, чтобы передача информации не нарушала законодательство о банковской тайне (по тому же принципу, что и в Положении Банка России от 20 июля 2007 г. N 308-П "О порядке передачи уполномоченными банками информации о нарушениях лицами, осуществляющими валютные операции, актов валютного законодательства Российской Федерации и актов органов валютного регулирования").
4. Вместе с тем на законодательном уровне должен быть прописан механизм применения тотальной репатриации как чрезвычайной меры. При наступлении определенных обстоятельств*(548) Правительством РФ по представлению и по согласованию с Банком России (или в законодательном порядке по представлению Правительства РФ и (или) Банка России) может устанавливаться требование о репатриации иностранной валюты, находящейся на счетах в зарубежных банках, в объеме, не превышающем 75-90%, а также отменяться возможность отложенной репатриации (т.е. вся валюта, причитающаяся по внешнеторговым договорам, должна будет зачисляться на счета в уполномоченных банках).
При этом на законодательном уровне должен устанавливаться дополняемый на подзаконном уровне перечень оснований, по которым иностранная валюта может не перечисляться на счета в уполномоченных банках. В частности, для того чтобы временно вводимая тотальная репатриация не снизила и без того низкие при дефиците платежного баланса темпы экспорта, необходимо разрешить оставлять на счетах за рубежом и, соответственно, не продавать иностранную валюту, необходимую для исполнения обязательства резидента перед нерезидентом по внешнеторговому контракту, в течение определенного времени с момента получения иностранной валюты. Это, позволит избежать, с одной во-первых, дестимулирующего воздействия на экспорт, а во-вторых, дополнительного искусственного спроса на иностранную валюту на внутреннем валютном рынке со стороны тех участников внешнеторговой деятельности, операции которых позволяют им самим обеспечивать свои потребности в иностранной валюте.
Однако следует учитывать, что введение подобных исключений, так же как и в случае с "отложенной" репатриацией, потребует налаживания механизмов противодействия злоупотреблению правом, выражающемуся, в частности, в заключении фиктивных контрактов на импорт. Противодействовать этому можно путем введения в конструкцию указанных исключений требования о том, что до момента осуществления платежа по импортному контракту товар должен быть помещен под таможенный режим импорта.
Для обеспечения привлечения нарушителей к ответственности на время действия тотальной репатриации должен вводиться запрет на осуществление перевода иностранной валюты на счета за рубежом резидентами, которые не исполняют требование о репатриации,. С этой же целью можно закрепить на законодательном уровне возможность установления в отношении таких лиц запрета на реализацию принадлежащего им имущества как на территории России, так и за рубежом (обеспечительная мера тотальной репатриации).
При этом существенным условием для введения тотальной репатриации как чрезвычайной меры должно стать следующее: чтобы это требование не ограничивало свободу платежей по текущим торговым операциям. Выполнение этого условия может быть достигнуто, например, тем, что при введении этой меры будет гарантирована свобода покупки иностранной валюты на внутреннем валютном рынке и осуществления платежей с использованием этой валюты по внешнеторговым контрактам со счетов в уполномоченных банках.
5. Одновременно с тотальной репатриацией как чрезвычайная мера должно быть введено требование об обязательной продаже валютной выручки по рыночному курсу в размере, не превышающем 50%, вводимое Правительством Российской Федерации по представлению Банка России на определенный срок, но не превышающий 180 календарных дней. Срок необходимо проработать серьезно, исходя из того, что любые чрезвычайные меры имеют временный эффект и само требование об обязательной продаже необходимо для того, чтобы "переломить" ситуацию в краткосрочном отрезке времени.
При кажущейся жесткости предлагаемой системы следует учитывать, что все ограничительные меры должны носить чрезвычайный характер, т.е. вводиться при четко определенных обстоятельствах, иметь временный характер (четко определенный период времени в днях) и быть направлены на решение конкретных проблем в валютной сфере.
Таким образом, должна сложиться схема отложенной репатриации с сохранением возможности введения требования тотальной репатриации и требования об обязательной продаже части валютной выручки как чрезвычайных мер валютного регулирования. Представляется, что эта система и вообще система чрезвычайных мер валютного регулирования, по сравнению с действующей системой запретов по валютным операциям, в большей степени соответствует принципу приоритета использования экономических мер при осуществлении валютной политики и принципу невмешательства государства в валютные отношения.
Конечно, реализация концепции чрезвычайного валютно-правового регулирования потребует более четкой и отлаженной системы сбора и анализа информации о валютных операциях как основных направлений валютного контроля. В этой связи, следует отметить, что современное состояние системы валютного контроля позволяет говорить лишь о создании системы взаимодействия между органами и агентами валютного контроля только в части привлечения к ответственности за валютные правонарушения.
Большинство актов (если не все) в сфере взаимодействия между органами и агентами валютного контроля просвещены обмену информацией о выявленных нарушениях*(549) либо документов необходимых для выявления валютных правонарушений*(550). Вместе с тем, одним из важнейших направлений валютного контроля должен быть сбор экономической информации (статистики) необходимой для принятия своевременных, эффективных и точных мер валютной политики. К сожалению, следует отметить, что это является проблемой не только на уровне подзаконных нормативных актов (актов органов валютного регулирования), так же самая проблема характерна и для самого Закона о валютном регулировании и контроле, который в статье 6 предусмотрел условия для введения ограничений по валютным операциям между резидентами нерезидентами, но не определил механизмов выявления возникновения этих условий, а также органы ответственные за их выявление и принятие мер по ним.
Таким образом, можно констатировать, что на современном этапе своего развития валютный контроля в Российской Федерации направлен на пресечение валютных правонарушений и привлечение к ответственности за их совершение не имеет в своем арсенале механизмов для предупреждения этих нарушений, а также механизмов, направленных на предупреждение кризисных явлений в валютной сфере. Более того, если проанализировать состояние норм об административной ответственности за совершение валютных правонарушений и порядке привлечения к ней, то в этой области выявляется большое количество системных проблем.
И эти проблемы начинаются уже с определения основания привлечения к ответственности в сфере валютного регулирования и валютного контроля, которым является совершение правонарушения, предусмотренного нормами ст. 15.25 КоАП. Анализируя правонарушения, состав которых предусмотрен ст. 15.25 КоАП*(551), прежде всего следует отметить, что в связи с отменой большинства валютных ограничений с 1 января 2007 г. ряд составов ст. 15.25 КоАП не могут быть применены к операциям резидентов и нерезидентов, совершенным после 1 января 2007 г., поскольку будут отсутствовать события административного правонарушения. Однако на основании ч. 1 ст. 1.7 КоАП ответственность, предусмотренная ст. 15.25 КоАП за деяния, которые с 1 января 2007 г. не являются противоправными, может быть до внесения изменений в указанную статью КоАП применена к операциям, совершенным до 1 января 2007 г. Вместе с тем, для целей настоящего исследования можно констатировать косность института административной ответственности в валютной сфере.
Субъектами административной ответственности за нарушения валютного законодательства и актов органов валютного регулирования нормы статьи 15.25 КоАП прямо называют граждан, должностных лиц, юридических лиц. То есть КоАП в отличие от Закона о валютном регулировании и контроле не оперирует категориями резидентства, а использует термины "гражданин Российской Федерации" и "иностранный граждан". Применительно к юридическим лицам КоАП применяет термины "юридическое лицо" и "иностранное юридическое лицо", не уточняя, какие юридические лица относятся к иностранным.
Кроме того, в КоАП также как и в Законе о валютном регулировании валютном контроля прямо не определен валютно-правовой статус индивидуальных предпринимателей. Вместе с тем, к правонарушениям индивидуальных предпринимателей, применяются меры воздействия, предусмотренные КоАП для должностных лиц как особой категории физических лиц, являющихся субъектами ответственности по КоАП. Может, именно поэтому судебная практика пошла по некорректному с точки зрения валютного законодательства пути применения валютно-правового режима осуществления операций физическими лицами к определению порядка осуществления валютных операций индивидуальным предпринимателем.
Практика не только федеральных арбитражных судов округов,*(552) но и Высшего Арбитражного Суда РФ*(553) исходит из неаргументированного постулата: из смысла ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле правовой статус предпринимателя не совпадает с правовым статусом юридического лица; в смысле основных понятий, приведенных в указанной норме, предприниматель имеет статус физического лица.
В то же время следует учитывать, что в ч. 1 ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле не только не содержится определение понятия "индивидуальный предприниматель" или равнозначного ему, но и не употребляются соответствующие термины. Поэтому сделать вывод на основании ч. 1 ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле, какой валютно-правовой режим осуществления операций законодатель распространил на индивидуальных предпринимателей, невозможно. При этом соответствующие термины используются не только в самом Законе о валютном регулировании и контроле,*(554) но и в актах органов валютного регулирования.*(555) Поэтому при толковании соответствующего термина следует руководствоваться прямой нормой ч. 2 ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле, согласно которой используемые в донном Законе институты, понятия и термины гражданского и административного законодательства Российской Федерации, других отраслей законодательства Российской Федерации применяются в том значении, в каком они используются в этих отраслях законодательства Российской Федерации.
Термины "индивидуальный предприниматель" и равнозначные ему используются во многих отраслях российского законодательства и определяются не только в гражданском, но и, например, в таможенном и налоговом законодательствах. Возникает вопрос: какой отраслью российского законодательства руководствоваться в данном случае для целей применения ч. 2 ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле?
Представляется, что решение этого вопроса должно строиться на следующей правовой логике. Валютное законодательство - это комплексный институт российского законодательства, нормы которого распространяются на все общественные отношения, осложненные валютным элементом*(556) и регулируемые специальными отраслями российского законодательства. Другими словами, все общественные отношение, составляющие понятие "валютная операция", по своей природе являются предметом правового регулирования норм специальных отраслей и институтов российского законодательства. Таким образом, применимое для целей ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле законодательство определяется правовой природой тех отношений, в которых используется соответствующий термин.
Так, если речь идет об осуществлении правомочий собственника в отношении валютных ценностей, то толкование терминов должно осуществляться в соответствии с гражданским законодательством, если иное не установлено Законом о валютном регулировании и контроле. Если же речь идет об исполнении внешнеторгового контракта, то руководствоваться следует законодательством о внешнеторговой деятельности. То есть для того, чтобы определить, что такое внешнеторговый контракт, для применения ст. 19 Закона о валютном регулировании и контроле обратиться следует уже не столько к гражданскому законодательству, сколько к Закону о валютном регулировании и контроле от 8 декабря 2003 г. N 164-ФЗ "Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности".
Исходя из предлагаемого подхода для определения порядка осуществления индивидуальным предпринимателем действий, составляющих понятие "валютная операция" и состоящих согласно п. 9 ч. 1 ст. 1 Закона о валютном регулировании и контроле в реализации резидентами и нерезидентами своих гражданских прав и обязанностей по владению, пользованию и распоряжению валютными ценностями, валютой Российской Федерации, внутренними ценными бумагам, следует руководствоваться принципом, сформулированным гражданским законодательством. В соответствии с п. 3 ст. 23 ГК РФ к предпринимательской деятельности граждан, осуществляемой без образования юридического лица, соответственно применяются правила, которые регулируют деятельность юридических лиц, являющихся коммерческими организациями, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов или существа правоотношения.
Таким образом, если валютная операция, осуществляется в рамках предпринимательской деятельности, то к соответствующим правоотношениям с участием физического лица применяются нормы Закона о валютном регулировании и контроле, определяющие валютно-правовой режим осуществления операций юридическими лицами*(557). Представляется, что именно такая норм должна быть закреплена в Законе о валютном регулировании и валютном контроле с целью избежания путаницы.
Следовательно, при определении содержания обязанности индивидуального предпринимателя, ответственность за нарушение которой установлена ст. 15.25 КоАП, следует исходить из содержания этой обязанности, определенного в отношении юридических лиц, если валютным законодательством для индивидуальных предпринимателей не предусмотрены специальные нормы.
Дата добавления: 2019-09-13; просмотров: 202; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!