Приложение1. Grand scandal в интернете
Всю жизнь довлеет надо мной этот кошмар – кошмар, заключающийся в том, что понимают тебя не превратно, нет – "превратно" бы еще ничего! – но именно строго наоборот, то есть, совершенно по-свински, то есть, антиномично.
Мамочки мои! Неужели без этого было нельзя?
А ты, сын мой, читал бы собственные тексты! Заметил бы в главе второй про Дионисии такие золотые слова:
«Еще одним важным условием существования мистерий является таинственность; само слово прямиком отзывается в "mistery" (и "мистика", кстати, растет из того же корня). Тайна, секрет, "оберегание сокровища" обязательны для "мистов", "посвященных". Четкое разделение практик на "открытые" и "тайные" (и, соответственно, разделение определенных слов, сюжетов, изображений, песен) существовало и у греков времен Элевсина, и у папуасов…
Болтуна ждет наказание. Казнь – в древнегреческие времена… Даже избегнув социальных наказаний, нынешний болтун неизменно поражается на поле психологическом. Интересно, что обычно за разбалтыванием следует не только (почти 100% ) непонимание, но именно наказание…»
Ну? Кому мы пишем книги?
Эх, да что теперь говорить…
Ну так, короче, как дело было.
Два что ли года назад, для этой книжки, записал я нижеследующую историю:
Саша в сумасшедшем доме
Но уж если мы родились, ничего не поделаешь – надо немножко пожить…
|
|
|
Саша была очень задолбанным существом. Во всяком случае, на группе. Молчала. Ни в чем «таком» старалась не участвовать (помню, кто-то придумал странный процесс, где все облизывали друг с друга мороженое; Саша гневно отказалась). Симпатичная молодая девушка, кстати. Анамнез: «девочка, живущая в сети»; владелица огромного пса; уколы кетамина практически каждый день. «40% моей жизни – компьютер, 30% – собака». Кетамином она укололась и на второй вечер мистерии, хотя был оговоренный запрет на вещества. На следующий – последний – день она на группу не вышла. И на этом ее мистерия бы и закончилась, если бы не такая штука, как красивые мамины часики. Она их в самом начале сдала в общую кучу «залогов» за работу (помните рассказ про телефончик? – вот из той кучи). В то утро, когда она не пришла, ее подруга попросила часики тихонько вернуть. А понятно, в чем был смысл этих часов, да? – мера риска за попытку «превзойти себя». Конечно, никакие часы я никому не отдал, а объявил подруге и всей группе, что казнь часов состоится в 12 часов дня, если Саша до этого времени не поработает. В 11 я принес в комнату, где мы занимались, кирпич и молоток. Тогда пришла и сама Саша. Я возложил часы на кирпич, положил молоток рядом и сказал, что у нее есть час времени. Часы, кстати, были довольно красивые и дорогие.
|
|
|
Саша стала говорить сбивчиво и довольно истерично. В основном, она обвиняла меня в жестокости и хамстве. И сводилось все это к тому, что с таким ведущим никакая искренность и никакая работа невозможны.
Я слушал и в основном молчал. Включились другие участники. Громче всех звучала женщина-психиатр, которая пророчила Саше сумасшедший дом. Не столько даже из-за конкретной симптоматики, а как развитие игры «невинная Саша и грубые люди». Игра и вправду была слишком очевидна. В игре (говорила «психиатрисса») главная ошибка «бедной жертвы» – представление о финальной сострадательности «мира». Сказка о том, что миру есть дело, что он грузится виной (как родители) и воздаст за страдания. А мир для таких страдальцев приуготовил психушку. Она очень смачно стала описывать помещение в психушку (что сама пережила когда-то). Полный кошмар, полное бесправие. И ни одной холере вокруг тебя не жалко, потому что ты не человек, а больной.
Фантазия развернулась. Мы захотели поставить сцену «Саша в сумасшедшем доме». Саша, конечно, стала отказываться. Ее роль вызвалась играть та самая ее подруга. Мы притащили сетчатую железную кровать и разыграли, под руководством нашего психиатра и еще одного парня, лежавшего когда-то в психушке, первый день в клинике. Привязали подругу к кровати, сыграли хамских медбратьев, окрестных шизиков и врача, который на все говорит «да-да», а сам все пишет во всесильный журнальчик.
|
|
|
Когда сцена подисчерпалась, Саша опять принялась перечислять свои обиды. Она упомянула изнасилование несколько лет назад, после которого она и гуляет теперь только со здоровенным псом, а сексуальные дела имеет только с юными мальчиками, и то в основном по интернету. Я предложил разыграть изнасилование, чтобы она попробовала другое при этом поведение – ну, например, драться. Может быть, от ужаса перед этой мыслью Саша согласилась наконец попробовать себя в «сумасшедшем доме». Мы привязали ее к кровати и повторили расклад «приемного отделения». Ее не «проняло», она не очень играла, и тогда я спросил «консультантов», может ли медбрат, скажем, смазливую девочку раздеть. Получив подтверждение, я стал это делать. Пациентка стала требовать прекратить игру. Но «грубый мир» не стал ее слушать. Страсти накалились нешуточно. Саша билась в рыданиях и кричала, требуя «прекратить игру», консультанты мои тоже испугались и стали говорить мне про уголовную ответственность, если она даст психотический криз или просто пойдет жаловаться на меня родителям, а с ними – в милицию.
|
|
|
Это была крепкая, настоящая жертва! И чтобы выбить Сашу из этой роли, а может (как обвиняет меня жена) чувствуя садистское удовольствие, я продолжал ее раздевать, хотя в конце концов не тронул трусики. Со спущенными штанами она лежала на голой металлической сетке. Потом Саша сменила тактику и стала громко доказывать, что она все-все поняла. И еще через какое-то время мы решили сцену закончить. Когда мы развязали веревки, Саша натянула одежду, а потом одним прыжком подскочила к кирпичу, на котором лежали часики, схватила молоток и разбила их. А потом с тем же молотком двинулась на меня. Очень серьезно. Я стал отходить, защищаясь от удара. Через несколько шагов я понял, что меня она бить не будет и испугался за мебель и стекла. Но и это миновало. С молотком наготове она прошла к вешалке, оделась вышла на улицу.
Так мы все-таки разыграли изнасилование, и Саша все-таки подняла против главного насильника молоток (который я ей потом подарил, но она его все же у меня дома «забыла»). Конечно, то, что она при этом разбила собственные часы, наводит на грустные мысли (это, как ни крути, удар по самой себе, что она и делает, погружаясь в стихию жертвы). Все же продолжение оказалось хорошим – во всяком случае, по рассказам той же подруги, кетамином она теперь не колется. Я склонен, правда, это связывать с тем, что по всему Крыму его запретили продавать без рецепта с несколькими врачебными подписями. В психушку она не попала. Уже хорошо. Дай Бог ей счастья.
***
И вот в марте 2006 года опубликовал я эту историю в Интернете, в своем «Живом Журнале». И если вы спросите меня, зачем, то я начну лепетать, примерно как Веничка про херес, что вот хочется же рассказать людям, как оно происходит на самом деле, а то ведь в книжках про психотерапию всё приукрашено, да подрезано, да закруглено, да теориям адекватно соответствующее. А хочется правды!
–
Кому здесь херес?! Надо мной – две женщины и один мужчина, все трое в белом. Я поднял глаза на них – о, сколько, должно быть, в моих глазах сейчас всякого безобразия и смутности – я это понял по ним, по их глазам, потому что в их глазах отразилась эта смутность и это безобразие… Я весь как-то сник и растерял душу. – Да ведь я… Почти и не прошу. Ну и пусть, что хересу нет, я подожду, я так… – Это как то есть "так"?.. Чего это вы "подождете"?! – Да почти ничего… Я ведь просто еду в Петушки, к любимой девушке (ха-ха! К "любимой девушке"!) – гостинцев вот купил… Они, палачи, ждали, что я еще скажу. – Я ведь… Из Сибири, я сирота… А просто, чтобы не так тошнило… Хереса хочу. Зря я это опять про херес, зря! Он их сразу взорвал. Все трое подхватили меня под руки и через весь зал – о, боль такого позора! – через весь зал провели меня и вытолкнули на воздух. Следом за мной чемоданчик с гостинцами – тоже вытолкнули. Опять на воздух. О, пустопорожность! О, звериный оскал бытия!
Там, на самом деле, было опубликовано много историй – и про «брачное свидетельство», и про «Проделки ворона», и многие иные прочие. Но шухер и «изгнание из ресторана» произошли из-за двух. Я уж сразу расскажу заодно и вторую.
Hard Players
Честное слово! – вскричал декабрист. – Как хорошо, что мы все такие развитые! У нас тут прямо как у Тургенева: все сидят и спорят про любовь…
В этой истории сплошь такие умные, взрослые, серьезные люди.
Итак, действующие лица и исполнители:
Секс-гуру – я.
Чудо-клиентка – Света.
Умный муж (остается за сценой) – Миша.
Всем нам лет по 30-35.
Сцена начинается там и тогда, когда еще вообще никто не подозревает, что может произойти. Живут себе Миша и Света, хорошая семейная пара. Много лет живут, довольно мирно и счастливо. Где у них особенно мирно, так это в постели. Они почти не спят друг с другом, уже давно. Как-то не тянет. Мишу еще как-то тянет, а Свету вообще нет. Ну и ладно, ну и живут. Однако такая ситуация камень точит.
И тут к ним в город приезжает «секс-гуру». Он устраивает психологические группы на какую-то такую тему типа «Мифология сексуальной жизни». И Миша приходит на презентацию группы. Часа два он смотрит на распинающегося меня, и по всей видимости, я ему нравлюсь. Таково его официальное мнение, когда он приходит домой. Он говорит жене: «Ведущий – умница. Продвинутый чел. Если хочешь, иди поучаствуй в его семинаре».
И вот Света действительно идет на семинар, и ей на этом семинаре очень нравится. А уж ведущий нравится – слишком. Она ему прямо об этом заявляет в конце: «Просто влюбилась!» Ну, ведущему приятно, но ничего особенного. Он и сам в себя в это время влюблен.
Потом Света возвращается домой, и тут-то начинается самое интересное. Ее сексуальная жизнь и взаправду куцая и неинтересная, а лучик надежды, почувствованный на семинаре, она связывает исключительно с его ведущим. Миша это видит, он вообще в этой истории человек очень чувствительный и понимающий (а если вы мне скажете, что таких в природе не встречается, я, во-первых, поклянусь, что в этой истории все правда, а во-вторых, замечу, что я Мишу-то никогда практически не видел (на презентации людей было много, и я его там не идентифицировал), и все рассказываю со слов его жены.
Так вот, Миша и Света договариваются о том, что она может позаниматься своим сексуальным пробуждением с тем самым Митей, и что в течение всей «терапии» он в это дело суваться не будет, какие бы странные формы всё это ни принимало.
Я балдею, когда Света приходит и рассказывает мне всё это. Доверие ужасно приятно. А уж сам заказ просто приводит меня в гордость. Или нет, не совсем так – я кайфую скорее от прямоты предложения. Немало я видел женщин, которые овивались вокруг меня с подобными темами, но почти всегда очень завуалировано, искаженно, запутанно. А тут – нате.
Я, на самом деле, не знаю точно, что делать. Я вообще считаю, что терапию надо ДЕЛАТЬ, что когда начинаешь, по ходу дела становится понятно, что делать и как, а заранее это вычислить трудно и даже не очень реально. Просто надо начать, причем достаточно серьезно. Так мы и решаем. Не спеша (после нескольких говорильных встреч) мы находим время и место для практики.
Вечер. Уютная квартира. Мой друг подарил мне пару таблеток «экстази», специально для этого случая. Стоит оговорить, что в семье у Светы и Миши все «наркотики» строго под запретом. Но «со мной» она решается и на это, и он тоже не против (это, в сущности, было последним моментом, который она обговаривала с ним заранее). И вот мы съедаем эти самые «экстази» и совершенно не знаем, что будем делать дальше.
Опять: я целые группы так раньше проводил – на импровизации. Я встаю и начинаю кружиться по комнате. Потом останавливаюсь и начинаю трогать Свету с закрытыми глазами. И ей говорю: «Закрой». Так мы стоим какое-то время, пока волны психеделической энергии не начинают нас переполнять. Тогда я иду в душ, а Света идет со мной.
Я не буду всю ночь описывать – не порнография же. Вот что мне кажется важно: Света начинает вести себя как маленькая девочка. Голос ее становится таким высоким, и смех, и усюсюканья, и причитания. На самом деле, это не самый любимый мной образ. Но мне очень нравится другое: когда человек начинает вести себя ВЗАПРАВДУ. Вот ей хочется так себя вести – и она это делает на полную катушку. Ее сексуальность видится мне примерно так же: такая подростковая (инфантильная), со здоровенным комплексом неполноценности. То есть ей как бы мое тело нравится, а свое – нет. Это одной гранью подходит к садо-мазо, но я не зацикливаюсь на этой грани. Я стараюсь – а мне, на самом деле, очень легко – именно с ней с такой заниматься любовью. С таким неумелым, стесняющимся себя подростком. То есть, с другой стороны, мне же пофиг ее образы. Передо мной зрелая и реально наполненная сексуальностью женщина. Просто она об этом пока не знает.
Ночь прошла очень хорошо, мы оба радуемся еще пару дней. Но когда Света появляется через неделю, то очевидно, что ее перемкнуло обратно. Она нервничает, стесняется, чувствует себя виноватой. Постепенно ее диагноз вырисовывается четко: «Это была не я!»
Вот-те раз. Ну да, о такой возможности забывать не стоит. А тут еще и «экстази» – еще легче отказаться от ответственности. Удобно; и очень понятно. В ее голове это выглядит примерно так: это она СЫГРАЛА роль сексуально возбужденной женщины, но это всё «неправда».
Первым чувством у меня было сильное разочарование – помимо всего прочего, когда человек отказывается от своего опыта, он отказывается и от тех, кто в этом опыте был с ним вместе. Ну, и злость. Вначале. А потом я слегка расслабился и немножко побился в эти Светыны двери разделенности себя на «настоящую» (которая «правильная» и абсолютно зажата) и «игровую» (которая трахается с удовольствием) и понял, что доказать здесь ничего не возможно. Как обычно.
И я ей сказал: «ОК, может быть, это неправда. Но кто запретил играть?»
И тогда мы встретились еще на одну ночь.
Спать с ней было одно удовольствие – в частности, потому, что она ОЧЕНЬ меня хотела. У нее было как бы два состояния сознания, и между ними – стенка. Это вообще очень распространенная, по-моему, картинка. Люди занимаются сексом в очень измененном состоянии сознания, которое с «обычным» не имеет особых точек соприкосновения. Даже словарь у них часто разный, не говоря уже о мимике, мышлении и системе ценностей.
И наутро она сказала: «Ну что ж, если это все неправда и только игра – пусть так и будет. Прикольная игра!»
В каждой хорошей сказке есть три части. В нашей истории третьей частью был поход далеко за город, в лес, который мы устроили вдвоем еще где-то через пару недель. Сюжетно про этот поход рассказать что-нибудь трудно. Но вы знаете, что такое «очень хорошо»? Ну вот примерно как-то так. После этой нашей вылазки меня как счастливым ветром носило еще больше недели – даже светофоры при моем подходе загорались зеленым.
Еще через пару недель Миша аккуратно сказал: «Ну, мне кажется, что больше тебе с Соколовым встречаться не нужно – или я чего-нибудь не понимаю…»
Это он просто шел с нами в одной волне – больше мы и не встречались.
***
Тихонов написал два слова, выпил и вздохнул. – Да-а-а… Сплоховал я с этим террором… Ну, да ведь в нашем деле не ошибиться никак нельзя, потому что неслыханно ново все наше дело, и прецедентов считай что не было…
Через пару дней после опубликования этих историй в Живых Журналах разных людей, а также в нескольких ЖЖ-шных психологических сообществах началась свистопляска.
iachooshi Ну был у меня кумир времен психфака. Так я ж его по
книжкам только знаю. А теперь у него ЖЖ есть – skazkoterra. В нем рассказывается о, кхм, странном методе ведения групп и индивидуальной работы с клиентками. В общем, был у меня кумир. Да сплыл.
sotis_7ya : Я в ужасе…. Но ведь это просто не может быть правдой…
valenki_lite : М-да… как в клоаку заглянул… Аж живот сводит. Мерзко до оторопи…
borovik : Вы не чисты. Грязные помыслы, низкие вибрации, огромная
сконцентрированость на собственном ложном эго. Собственно, весь мир вы
строите от и под себя любимого. Мужчин – вероятно – "от", женщин -
"под"… Эта ситуация, безусловно, перегружает, Ваши нижние энергетические чакры, делает Вас вампиром нижнеуровневых энергий. Выше социальной работы (третья чакра) Вы вообще не ощущаете вибраций. И потому – потребность собирать группы и мучать людей – почти физическая. Кончится это у Вас скорее всего раком простаты, что будет вполне заслужено… Конечно, если не случится разворота.
spectrvm : Надеюсь, Вы умрете мучительной смертью.
beauty_n_beast: Я смотрю, там возмущенная публика намекает ему на отрыв яиц и отвинт башки. А фишка-то совсем в другом. Чувак так и проживет свою жизнь, и кому-то даже, может, крепко поможет (а кого-то искалечит насмерть), и будет считать себя крутым… Но его до самого конца будет преследовать ощущение того, что что-то не срослось в судьбе. Естественно. Ему так никто и не попытается открутить яйца. И хорошо бы, чтобы так. Пусть помрёт разочарованным и несчастным.
Bilimba: (вежливо) Дмитрий, Вы – пассивный гомосексуалист. в хорошем смысле этого слова
authari : Секс-гуру, блять. Похоже на порнопрозу. Драчилам хавка. Развелось шарлатанов.
Eska: Чувак, ты – больной.
mind_analyze : Чувак! Ты глуховой отморозок!
Хорошо бы было написать на тебя заяву в милицию! И как чудесно, что их
принимают не только от потерпевших…
ezoran : Ужоснах! :(
Слышь, извращенец, а у тебя самого какой конкретно диагноз?
Мож, процедурку, а?..
n_tu: Гитлер бы гордился тобою, сынок…
tanat_0s: СУКА СДОХНИ БЛЯДЬ ЕБАННАЯ!!!! СДОХНИ СДОХНИ!!!!
Lupiniva: а ты не пробовал в реальный дурдом обратиться за помощью? хотя тебе уже вряд ли что-нибудь может помочь…
И так далее. Всех этих «комментов» было очень, очень много. Без преувеличения – сотни. Конечно, я прочитал все, что нашел, но книгу забивать этим не буду. Справедливости ради – были, конечно, и разумные, и интересные. Я свалю то, что мне кажется вправду осмысленным, в следующей главе.
А сейчас я попробую рассказать как бы историю этих нескольких дней. Ну, «взвился глас народный». Симптоматично, что в дни максимального воя я был в горах, а не на Интернете – сначала сам, потом с группой-мистерией «Vision Quest». Такое мне выпало видение…
Когда я вернулся в «город», я постарался отнестись к происходящему как к «группе», в которой почти неминуема стадия агрессии, но есть же и другие фазы. Агрессия возникает от сильного неприятия друг друга, ну а оно берется от неприятия себя, необходимости проецировать «не те» стороны личности на других и злиться тогда уже не на себя, а на этих самых других. Чем полезен может быть этот процесс – ну, агрессия обостряет интерес друг к другу (врагов изучают), и с нее вполне начинается диалог с каким-то мало-мальским приятием, которое в хорошем случае развивается.
И тогда, в качестве такого диалога, я переписал обе истории почестнее и поподробнее. Вначале про Свету:
Hard Players – перепросмотр
Вы спросите: да где ты, Веничка, ее откопал, и откуда она взялась, эта рыжая сука? И может ли в Петушках быть что-нибудь путное? "Может!" – говорю я вам, и говорю так громко, что вздрагивают и Москва, и Петушки. В Москве – нет, в Москве не может быть, а в Петушках – может!
Я хочу записать эту историю наоборот. Магия Светы оказалась и вправду сильной.
«Наоборот» – это история того, как женщина по имени Света занималась психотерапией меня.
Жизнь можно изображать по-разному. Например, как встречу нормального психиатра и ненормального пациента. Но можно увидеть историю двух душ, которые пересеклись в безграничной Вселенной. И один из них был в одеждах психиатра, а другой в одеждах пациента. В такую они играли игру. (Есть чудесная история о К.Г.Юнге, который лечил «наркомана и развратника», а тот его самого переубедил в их долгом споре о моно- или полигамности человека; и Юнг в результате стал жить с любовницей).
Так вот. Жила-была Света, и была она, как многие из нас, психотерапевтом в душе.
Ну, то есть хотела людям добра; а тем людям, которые ей нравились – вдвойне.
Кроме того, она была той натурой, которую называют «глубокой», и основная часть ее глубины была тайной, потому что Света очень мало проявляла ее снаружи. И наконец, она была женщиной, причем женщиной глубоких страстей. Я запомнил одну ее фразу: «Я обожаю роковую любовь. Если я могу сыграть в такой пьесе, я никогда не откажусь».
И вот она повстречала Митю, и он ей понравился, причем сильно. И как вы прикажете приблизиться к такому человеку? Она выбрала путь довольно не сложный и очень эффективный – позвонила через неделю после семинара и договорилась о встрече. «Терапевтической» встрече, а потому она принесла на нее деньги в конвертике; но не только: конвертик был вложен в очень симпатичную книгу любимых Митиных сказок.
А Митя, кстати, очень любил, когда за ним ухаживают; и любил совпадения – и что вот книгу она подарила «правильную», и еще всякое-разное. Он очень ценил искренность, а это у него со Светой получалось отлично. И когда она сказала ему, что хочет «научиться радости в сексе», ему это очень понравилось. И кроме того, ему показалось это очень «по адресу». Не потому, конечно, что он был «секс-гуру» (такое чукотское слово он никогда про себя не употреблял, да и от других всерьез не слышал), а потому что есть же в жизни вещи, которые у тебя хорошо получаются – ну, кто-то умеет музыку играть, кто-то помнит марки автомобилей, а вот он может показать и разделить эту самую «радость в сексе», которая обычно просто является радостью существования, тела, свободы. И он понимал такую простую вещь, что пойти ей с таким простым желанием почти что некуда. Даже не в том дело, что муж, двое детей и не фонтанирует общепринятая «красота»; а просто в том, что родных душ мало, да и любой «любовник» думает прежде всего о себе; ну, и так далее.
И тут нужно сказать одну простую, очевидную, элементарную вещь. У самого Мити этой радости в сексе было в это время исключительно мало. Семейные проблемы, знаете ли. Говоря проще, жена перестала давать, причем давно. Несколько месяцев он ее уламывал, и превратился за это время в такого Пьеро, заламывающего руки: «Мальвина, Мальвина, невеста моя!». Это очень сказывается на мужской уверенности и силе, если кто не знает. Так-то он держался, но внутренне сильно ослаб.
Так что их встреча была хороша для обоих.
Первые встречи Митя старался заботиться прежде всего о Свете, и о себе ей рассказывал мало. Она терпеливо ждала и давала ему заниматься собой. После первой ночи она поняла, что теперь имеет пропуск в его жизнь, но была очень аккуратна и корректна. Ходила на пару мероприятий, где могла с ним встретиться.
А вот скажите, как вы разделите правду и уловку – вот, скажем, если ты рассказываешь психотерапевту проблему, которая его заводит, а тебе нравится с ним говорить и на улице идет дождь? Причем проблема при этом – тоже правда. Это просто разные описания одного и того же: по сути – правда, а во взаимоотношениях – уловка, как бы такой крючочек.
Это я к тому, что «вторая», «настоящая» проблема Светы, когда она сказала, что «Это была не я», что ее сексуальная радость была не настоящей, – это и правда (она пол-жизни мается такими проблемами, как иллюзорность переживаний), и уловка. В результате этой уловки они встретились второй раз, и Митя был совершенно уверен, что делает это легитимно, в рамках своей «психотерапии» (он тогда еще не знал, что не имеет права употреблять это слово). То есть и у него была и «правда», и «уловка» – потому что ему же тоже хотелось еще спать со Светой.
Он же тоже интуитивно чувствовал, что она несет ему что-то хорошее.
И вот потом они уже спокойно и здорово общались, и ей он мог рассказывать то, что его занимало и мучило – в основном тогда отношения с женой. Она была чуткой и глубокой собеседницей.
(Да, кстати, что касается денег (меня много спрашивали). За две «говорильные» встречи Света мне заплатила. На третью – ночь с «экстази» – денег не принесла, да я бы и не взял. И вот как интересно потом получилось. Эти две таблетки «экстази» мне мой друг как бы подарил, а как бы одолжил. «Ну, – сказал, – если сможешь, вернешь». И чисто случайно через две-три недели попались мне такие таблетки. И стоили они в аккурат столько, сколько заплатила Света. Я купил их и вернул другу. Так что по деньгам всё вышло «в ноль».)
Спустя две недели Митя уже совсем расслабился. И его, и ее сексуальность набирали силу. Так что когда они поехали за город, они устроили себе настоящую мистерию. Без всяких энтеогенов. Они оба вернулись в тот настоящий мир, где можно жить свободно и искренне, сильно и прекрасно.
На свете стало двумя близкими людьми больше.
И вот еще одно: прошел месяц. Они не виделись, но переписывались. У Мити дела были все лучше. И через месяц он влюбился. И написал об этом Свете. У нее, как она рассказывала, был мгновенный и очень сильный инсайт. По тому, как она расслабилась и обрадовалась, она увидела, что всю жизнь имела отношения с «проблемными» мужчинами. Что те, кому она могла помогать и в чьих жизнях она завоевывала важность, и становились ее избранниками. А «поднявшихся» она отпускала.
Мы по-прежнему дружны.
Вот, хорошо, теперь я это записал поправдивее. Эта история про ее психотерапию меня. Но еще больше – это история про встречу двух душ в безбрежной Вселенной.
Психотерапия – это не лицензии. Психотерапия – это встреча душ во Вселенной, от которой этим душам становится хорошо.
***
Тут уже особо ни добавить ни прибавить. Мне нравится эта история. В ней как-то четко очерчено то, что в десятке других (историях в моей жизни) размыто и завуалировано.
К мистериальным практикам, наверное, она не относится. Хотя понятно, что «мистерии» разлиты по жизни и происходят вовсе не только в рамках заранее очерченных и организованных.
Мне писали в «комментариях»: «Нехорошо обыкновенную любовную историю выдавать за психотерапию». Елки-моталки, но если в жизни «любовные истории» обыкновенны, то можно только позавидовать. По мне они – как золотой песок среди песка речного.
Я хотел написать книгу подобных историй – «настоящей психотерапии», которая происходит в жизнях «обычных людей». Увы, не время. Почти ни одну из тех, которые стоило бы, я не могу опубликовать. Слишком личные темы – даже не мои, а разных хороших людей. Если на такую – по-моему, безобидную, историю, пошла такая волна ярости, то… В общем, поверьте, есть гораздо «круче», и потому мы их придержим в тайне.
Еще через несколько дней я переписал историю про Сашу.
Саша в сумасшедшем доме – перепросмотр…
просто я безгранично расширил сферу интимного – и сколько раз это губило меня…
Сейчас я попробую пересказать историю про Сашу поподробнее и почестнее.
Думаю уже пару дней, но не хочется.
Опять-таки, я этой историей не горжусь. И чем больше думаю – тем больше не горжусь.
Итак, дело идет о близкой подруге мой жены.
(Обычно говорят о "грязном белье" в таких случаях. Белье, кстати, бывает и чистое. Иногда. Как одна из форм извращений.)
Когда я говорю, что Саша была замученным существом, я немного знаю, что я имею в виду. Хотя я никогда не бывал у нее в гостях, я знаю, что система там очень жесткая. Что большую часть жизни ее фактически держат взаперти; что бьют; что параллельно закармливают и снабжают от и до. Подробностей, слава Богу, не знаю. Знаю какое-то количество совершенно дурацких историй, где Саша выходит на улицу и нарывается на большое количество несчастий. Классика, например, – это убежать из дома, уколоться кетамином, заблудиться в родном городе; и подойти к милиционеру спросить дорогу; потом скандал, оскорбления, привод домой и разборки уже там. Такая история там не одна. Изнасилование тоже не одно – потому что она ОЧЕНЬ НАРЫВАЕТСЯ.
Это такой очень жесткий комплекс жертвы – потому что она НЕ ПОНИМАЕТ, что сама провоцирует и делает многие из своих несчастий. Это мир так жесток и несправедлив.
Ладно. Честно говоря, меня все это не сильно бы волновало. ("Ну, ужас, но не УЖАС, УЖАС, УЖАС"). Если бы моя благоверная не была из той же оперы. Когда-то она убегала из маминого дома и ехала к своей любимой подружке "на свободу". Тогда (по молодости) они в основном пили водку, кстати. И попадали, как по распорядку, в совершенно жуткие истории. В "Виткиных байках" есть две истории, где Саша на заднем фоне присутствует: в одном Витка почти тонет, в другой – еле-еле избегает изнасилования.
Этой стороны своей жены я всегда боялся. Когда к нам в дом приезжала Саша, я всегда ощутимо напрягался, потому что знал – события не за горами.
Это до какой-то степени объясняет степень моей эмоциональной вовлеченности в этом сюжете. (Еще раз повторю, что обычно я сколько угодно могу смотреть на "страдания жертв" и если они работать не хотят, то и я никуда не стремлюсь.)
Но есть и вторая сторона, тоже очень и очень несложная. Сексуальность этой девушки была для меня манящей. Истории про нее и Витку (которые на самом я очень мало знаю) меня реально заводили. Я, как ни крути, прожил до тридцатника как мальчик из интеллигентной семьи. В жизни моей не было парочек подруг, которые выходят на улицы приморского города, чтобы потрахаться, и идут с первой попавшейся парой парней. Попасть в такое для меня – из области фантастики. Я даже на настоящей дискотеке ни разу в жизни не был.
Ну что, культурные мальчики и девочки, вы меня понимаете?
А к определенному возрасту понимаешь, что можно, конечно, страшно гордиться, что в твоей жизни не было никакой такой "грязи"; но если по-честному, то просто пропущен определенный кусок жизни и опыта. Остается только говорить, как Лиса в басне Крылова про виноград, что "не очень-то и хотелось". На самом деле не зная, хотелось или нет, потому что "представление об опыте и опыт – две совершенно разные вещи", как учат некоторые философские школы.
Да, так чего мне хотелось?
Ну, переспать с ними двумя.
Как бы вот так войти в пространство их жуткой и безбашенной юности.
Все, теперь мне нет никакого оправдания, и эта история и вправду послужит иллюстрацией "как делать не надо".
Саша приехала не на группу, она приехала в гости к подружке. Это подружка ее уговорила поучаствовать в группе. Потому что Витка, помимо всего прочего, была прилично трезвее Саши и понимала, что из всей этой жизненной задницы надо как-то выбираться.
Группа была посвящена "внутренней мощи".
Все, что я описал про сцену с сумасшедшим домом, – правда (меня читали и свидетели). Зная подноготную, ее легче понять.
Сцена, такая бурная по ходу, довольно быстро остыла. Саша помахала молотком, потом пыталась уйти пешком (вместе с Оксаной, героиней рассказа "Проделки Ворона"), потом, что очень понятно и симптоматично, вернулась с дороги. Поговорила с Виткой, с Оксаной, с другими. Успокоилась. Кое-что – как они мне рассказывали – поняла. В ее череде жизненных страданий это наверняка не было чем-то принципиально новым.
Монстром она меня считала и до этой сцены.
Для меня важнее тогда было "демонстративное" значение этой истории. На Витку, на Оксану и еще на двоих там присутствовавших эта история произвела очень сильное впечатление. Которое они смогли отыграть очень продуктивно. Перечитайте "Проделки Ворона"
Не знаю, что еще прибавить к этому сюжету. Насколько я слышал про Сашу, ничего в ее жизни особенно не изменилось. Я ее больше не видел. Парочка последних историй, которые я слышал о ней – из той же, "вечной" оперы.
Да, я хочу сказать вам, о мои более удачливые собратья:
Будьте очень аккуратны, когда работаете с жертвами.
Ну, и знайте свою "палаческую" часть.
***
А когда, Веничка, ты впервые заметил, что ты дурак?
Однако «диалога» в Живых Журналах по большому счету не вышло. Услышали меня те, кто слышал и раньше. «Общество» продолжило в своем стиле: «мудак – милиция – низзя». На эти «перепросмотры» вообще никто из якобы заинтересованных «противников» не обратил внимания. Когда я попытался написать маленькие свои замечания на основном форуме «противников», мой текст стерли и саму возможность писать туда мне закрыли (так технически могут делать «ведущие» форумов). Это, собственно, конечно, всё понятно, но какое-то время было обидно.
При этом мне все – и «враги», и сочувствующие, и даже друзья, писали: «Да что ты так держишься за слово «психотерапия»? Да перестань ты так себя называть! Оставь его им! Тебе что, слов мало?»
Так эта книга получила свое название.
***
Стоит еще отметить, что в этом сюжете очень чувствуется присутствие трикстера . Это слово, примерно соответствующее словам «шут», «дурило», «плут», означает одну из очень значимых в человеческой жизни архетипических ролей. Трикстер так же вечен и так же универсален, как «герой» и «жертва» – центральные, на мой взгляд, персонажи современных сюжетов. В отличие от них, трикстер не делит мир на хорошее и плохое, на добро и зло, не ставит целей и не ищет причин. Он в основном просто «прикалывается», развлекается, играет. В нем представлены совершенно любые качества «открытого» характера (который «взрослые» часто называют «детским»): любознательность, жадность, гнев, веселье, похоть; а сюжеты с его участием изобилуют взрывами эмоций, необъяснимо странными поступками (и в пользу трикстера, и в аккурат наоборот), и кончаются эти сюжеты не победой добра (как сюжет героя) и не гибелью невинности (как сюжет жертвы), а всякой ерундой; да и нет у них жанрово обозначенного конца. История про трикстера сродни анекдоту – ноль морали, смысловой центр там, где смешно, а коли не смешно – тоже не страшно. Трикстер в результате своих деяний часто гибнет, но его это никак не смущает и не учит – в следующей истории он опять жив и делает то же самое.
Одним из моих любимых трикстеров является Кокопелли – дух индейцев юго-запада США (хопи, анасази и прочих). Он вечный странник. На горбу он несет мешок с семенами, которые разбрасывает тут и там (это прежде всего семена кукурузы и человеческое семя). У него огромный стоящий фаллос (который, скорее всего, как у других трикстеров, умеет «охотиться» без хозяина). Во рту Кокопелли держит флейту – ей он оживляет природу (так он однажды прогнал льды и призвал весну на всю землю). Его боятся молодые девушки (он несет беременность неизвестно от кого) и вообще никто особо не призывает. Он приходит сам.
В этой интернетовской шумихе присутствие трикстера ощущается по накалу страстей, взявшихся вроде бы ниоткуда, и что еще характернее, девшихся в никуда. Трикстер вызывает у «нормальных» людей чувство ужаса, которое они стараются рационализировать в меру своей рациональности, но подсознательная основа обычно хорошо видна. Свобода «от добра и зла» слишком антагонистична базовым сознательным ценностям. Со «злом» «добро» нередко вступает в переговоры; со «свободой от добра и зла» и переговоры слишком страшны. Мимоходом столкнувшись, «нормальные люди» и «трикстер» опять оказываются в разных смысловых полях, где обычно продолжают друг друга изо всех сил не знать, не видеть и не помнить. В интернете всё происходит усиленно быстро: спустя две недели – никаких контактов между так горячо соприкоснувшимися «лагерями».
Как некогда написал по похожему поводу Веничка:
«И вот – я торжественно объявляю: до конца моих дней я не предприму ничего, чтобы повторить мой печальный опыт возвышения. Я остаюсь внизу и снизу плюю на всю вашу общественную лестницу. Да. На каждую ступеньку лестницы – по плевку. Чтоб по ней подыматься, надо быть жидовскою мордою без страха и упрека, надо быть пидорасом, выкованным из чистой стали с головы до пят. А я – не такой».
Дата добавления: 2019-09-08; просмотров: 119; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!