Сборъ подаяній на крестовый походъ.
II. Нѣмецкое ополченіе.
Фридриху I, Барбароссѣ (Барбаросса — рыжебородый), второму нѣмецкому королю, первому императору изъ рода Гогенштауфеновъ было много лѣтъ, когда начались новыя проповѣди объ организаціи третьяго Крестоваго похода. Какъ человѣкъ, Фридрихъ былъ великодушенъ, честенъ и благороденъ. Доброе, справедливое отношеніе къ людямъ всѣхъ званій, щедрость и милосердіе заставляли народъ и всѣхъ близкихъ къ нему людей глубоко уважать и любить императора. Но, несмотря на все это, несмотря на силу и могущество своего оружія, Фридрихъ все-таки не сразу рѣшился на крестовый походъ, понимая, какая тяжелая забота предстоитъ ему на Востокѣ; понимая и то, что внутри имперіи ему грозятъ большія опасности, если не будетъ въ ней на-лицо его настоящей силы.
Важный противникъ его, Генрихъ Левъ, былъ смиренъ, но теперь возсталъ противъ Фридриха архіепископъ Кёльнскій Филиппъ.
1-го декабря 1187 года въ Страсбургѣ былъ собранъ совѣтъ для обсужденія общаго положенія дѣлъ, но архіепископъ на это совѣщаніе не явился. Слѣдовательно, Фридрихъ могъ видѣть изъ этого, что Филиппъ держитъ противъ него «камень за пазухой», и, въ случаѣ отъѣзда Фридриха во главѣ крестоваго ополченія, не замедлитъ воспользоваться его отсутствіемъ для расширенія и укрѣпленія своей власти въ имперіи.
На проповѣдь Крестоваго похода въ Страсбургѣ первымъ откликнулся эльзасскій рыцарь Зигфридъ, который увлекъ своимъ примѣромъ около 2,000 другихъ рыцарей и множество народа. Но Фридрихъ окончательнаго согласія на участіе въ крестовомъ походѣ своего все еще не давалъ.
|
|
III. Соглашеніе.
Вся зима прошла въ подготовительныхъ работахъ императора и присланнаго отъ папы кардинала Генриха Альбано къ созыву всѣхъ враждующихъ съ императоромъ вассаловъ, особенно архіепископа Филиппа, для совмѣстныхъ совѣщаній.
Въ мартѣ въ Майнцѣ былъ собранъ новый имперскій совѣтъ, «Христовы! Съѣздъ», на который явились и Филиппъ, и другіе враждовавшіе съ императоромъ и державшіеся самостоятельно вассалы. На призывъ къ общему миру всѣ отвѣтили своимъ согласіемъ; но все еще Фридрихъ, сознавая всѣ трудности предстоявшаго похода, колебался дать свое согласіе. Тогда всѣ вѣрные ему люди стали горячо просить его, — одни, руководимые религіознымъ чувствомъ, другіе, боясь болѣе крупныхъ разладовъ императора съ вассалами и розни съ народомъ,— и Фридрихъ, наконецъ, уступилъ этимъ просьбамъ. Его примѣру послѣдовали многія тысячи рыцарей, духовенство и «несчетное множество народа». Такимъ образомъ, нѣмецкія силы отдѣльныхъ государей послѣ этого совѣщанія были, собственно, привлечены къ общему дѣлу.
|
|
Выступленіе въ походъ было отложено на слѣдующій 1189 годъ, на апрѣль мѣсяцъ, въ день св. Георгія, покровителя пилигримовъ. За это время предстояло привести въ порядокъ всѣ дѣла внутри государства и сдѣлать необходимыя приготовленія къ трудному походу,
IV. Сборы въ путь.
Помня прежнія неудачи даже чрезмѣрно большихъ крестоносныхъ ополченій, Фридрихъ рѣшилъ составить свое ополченіе болѣе строго. Участники въ немъ должны были быть люди, имѣвшіе въ своемъ распоряженіи хотя небольшія деньги (около 60 рублей), притомъ люди способные къ войнѣ, и къ труднымъ переходамъ, готовые подчиняться строжайшей дисциплинѣ.
Путь былъ избранъ старый, Готтфрида Бульонскаго, — черезъ Венгрію, Грецію, Малую Азію и Иконію. Отправили заранѣе пословъ во всѣ эти страны уговориться относительно прохода черезъ нихъ и продовольствія; кромѣ этого, Фридрихъ послалъ предложеніе Саладину освободить Іерусалимское королевство, выдать Святой Крестъ и удовлетворить семьи всѣхъ погибшихъ въ битвахъ съ мусульманами христіанъ.
|
|
Въ декабрѣ 1188 прибыли посольства изъ Венгріи, Сербіи, Греціи и Иконіи, гдѣ правилъ Килиджъ-Арсланъ, врагъ Нурредина и Саладина, другъ Фридриха I.
Всѣ выразили согласіе своей помощи, причемъ греческій посолъ потребовалъ ручательства отъ Фридриха, что онъ не имѣетъ никакихъ враждебныхъ замысловъ противъ Византійской имперіи.
Прислалъ свой отвѣтъ и Саладинъ, который, конечно, отвергнулъ всѣ требованія Фридриха I и, въ свою очередь, требовалъ сдачи ему всѣхъ сирійскихъ городовъ, и только тогда обѣщалъ выдать Святой Крестъ, плѣнниковъ-христіанъ, разрѣшить паломничество въ Іерусалимъ и допустить ко Гробу Господню христіанскаго священнослужителя.
Этотъ высокомѣрный отвѣтъ Саладина, котораго, собственно, и надо было ожидать, сдѣлалъ неизбѣжнымъ третій Крестовый походъ.
V. Походъ.
Назначенное на 23-е апрѣля выступленіе задержалось до начала мая. Подъ знаменемъ Фридриха собралось до 100.000 человѣкъ. Это войско, хотя и не отличалось громадностью, но зато все состояло изъ хорошо вооруженныхъ и привычныхъ къ оружію людей, было правильно построено и находилось подъ командой опытныхъ князей и лучшихъ рыцарей того времени. Строгая дисциплина въ войскѣ поддерживалась самимъ императоромъ, который не спускалъ ни одного проступка.
|
|
Мирно миновали крестоносцы Венгрію, и король Бела дружески встрѣтилъ и проводилъ императора Фридриха; такъ же благополучно былъ совершенъ переходъ и черезъ Сербію, откуда путь уже шелъ черезъ владѣнія Византійской имперіи.
VI. Дѣла въ Греціи.
Въ Греціи послѣ смерти императора Мануила, въ 1180 году, корона Византіи перешла къ его малолѣтнему сыну, Алексѣю II. За него Византіей правили его мать, Марія Антіохійская, и двоюродный братъ императора, Алексѣй Комненъ.
И возстали противъ нихъ завистники- вельможи, и во главѣ ихъ— двоюродный братъ императора Мануила, Андроникъ. Онъ напалъ на Константинополь въ 1182 году, избилъ воиновъ и гражданъ и сталъ соправителемъ Алексѣя II. Честолюбіе неотразимо влекло его на императорскій престолъ, и онъ ради этого пошелъ на то, что умертвилъ и императора, и мать его и вступилъ на престолъ единодержавнымъ правителемъ.
Это былъ жестокій, дурной человѣкъ, но, ставъ императоромъ, онъ сразу какъ-то измѣнился и сдѣлалъ много улучшеній для блага народа. Все время правленія онъ боялся за свое положеніе и, желая обезпечить себя, жестоко преслѣдовалъ и изводилъ потомковъ императорскаго дома. Тогда во многихъ частяхъ имперіи вспыхнуло возстаніе противъ тирана. Андроникъ не обращалъ вниманія на это недовольство народа, а когда спохватился и сталъ готовиться къ самооборонѣ, было уже поздно.
Византійцы всѣхъ сословій единодушно избрали императоромъ Исаака Ангела, правнука Алексѣя I, который въ отчаяніи вмѣстѣ съ разгнѣванными византійцами свергнулъ стараго Андроника и предалъ его казни.
Исаакъ, трусливый, незначительный человѣкъ, только довершилъ упадокъ Византіи своимъ неумѣлымъ правленіемъ, тяжелыми налогами, произволомъ чиновниковъ и распущенностью своего двора. Его тѣснили со всѣхъ сторонъ заговоры, возмущенія, измѣна. Границы Византіи все уменьшались; сербы, болгары, валахи на сѣверѣ Балканскаго полуострова возстали и отложились, рѣшивъ основать самостоятельныя царства.
VII. Греки во время третьяго Крестоваго похода.
Въ эпоху третьяго Крестоваго похода Византія попала въ еще болѣе худшее положеніе. Исаакъ и греки со злобой слѣдили за послѣднее время за дѣйствіями западныхъ христіанъ и за магометанскими государствами передней Азіи.
Поэтому Исаакъ сталъ искать помощи у Саладина, видя въ этомъ единственный исходъ и поддержку. Но Килиджъ-Арсланъ, исконный врагъ грековъ, вызнавъ это, обернулся врагомъ и противъ Саладина и тѣснѣе сблизился съ крестоносцами.
Въ 1189 году Исаакъ заключилъ формальный союзъ съ Саладиномъ въ то время, когда Фридрихъ со своимъ крестоноснымъ войскомъ приближался уже къ границѣ греческихъ владѣній. Исаакъ предоставилъ магометанамъ въ Константинополѣ мечеть, обѣщалъ всячески мѣшать походу крестоносцевъ и выслать вспомогательный флотъ въ количествѣ 100 судовъ на помощь Саладину, который, въ свою очередь, разрѣшилъ грекамъ свободу вѣроисповѣданія въ церквахъ Палестины, обѣщая, кромѣ того, поддерживать. Исаака въ войнѣ съ Килиджъ-Арсланомъ.
Вотъ до чего дошла Византія; сто лѣтъ, тому назадъ она призвала западныхъ христіанъ на борьбу противъ ислама, а теперь, заключила союзъ съ главнымъ противникомъ христіанства.
Такимъ образомъ, каждый изъ христіанскихъ государей находился въ союзѣ съ однимъ изъ двухъ султановъ передней Азіи. Натурально, эти странные союзы должны были сдѣлаться пагубными для обѣихъ христіанскихъ партій.
Фридрихъ Барбаросса со своими крестоносцами вступилъ въ предѣлы Византійской, имперіи въ моментъ страшныхъ безпорядковъ и народнаго возстанія. Византійскіе чиновники дѣлали видъ, что относятся дружественно къ крестоносцамъ; въ то же время отъ сербскихъ и болгарскихъ государей являлись послы къ Фридриху, прося, заключить союзъ именно съ ними для общей войны съ греками.
Фридрихъ уклонялся и говорилъ, что цѣль его похода—Палестина, что съ греками онъ. только тогда будетъ воевать, если они сами обнаружатъ къ нему свою враждебность. Между тѣмъ общіе безпорядки, партизанскіе отряды, разбойничьи шайки сильно безпокоили его. Приходилось тяжелыми битвами съ ними и жестокими наказаніями обезпечивать себѣ здѣсь покои и продовольствіе.
Двинулись дальше, и чѣмъ ближе подходили къ Константинополю, тѣмъ очевиднѣе становились для всѣхъ враждебныя отношенія грековъ къ нѣмцамъ-крестоносцамъ.
Наконецъ, императоръ Исаакъ прислалъ письмо Фридриху, будто бы онъ достовѣрно знаетъ о враждебныхъ намѣреніяхъ Фридриха противъ него, почему и требуетъ заложниковъ, которые поручились бы за то, что ничего подобнаго нѣтъ; кромѣ того, онъ потребовалъ обѣщанія со стороны Фридриха уступить половину всѣхъ будущихъ завоеваній въ Сиріи въ пользу Византіи. Такимъ образомъ, нѣмецкое крестоносное войско очутилось во враждебной землѣ и должно было каждую минуту ожидать предательства и нападенія со стороны грековъ. Однако, нѣмцы не уступали и, слѣдуя своимъ путемъ, вооруженной силой подчиняли себѣ разные мелкіе города и мѣстечки и тѣмъ добывали себѣ продовольствіе. Такимъ образомъ они постепенно распространили свое владычество на всю сѣверо-западную часть Ѳракіи.
VIII. Неожиданное препятствіе.
Все это создало для Фридриха неожиданное препятствіе къ совершенію задуманнаго имъ похода Войско пришлось теперь волей-неволей разбить на части, а отъ этого страдала дисциплина. Боясь, что такимъ путемъ все ополченіе его можетъ безслѣдно разсѣяться повсюду и нарушить дисциплину, Фридрихъ долженъ былъ съ неумолимой строгостью преслѣдовать всюду насиліе и распутство. Онъ раздѣлилъ все. войско на пятисотенные отряды, командованіе которыми поручилъ лучшимъ рыцарямъ; онъ далъ имъ, кромѣ того, судебно-разбирательную власть, такъ что начальники могли сами судить и карать ослушниковъ.
Въ то же время христіанскіе послы Фридриха въ Константинополѣ терпѣли оскорбленія и насилія отъ византійцевъ. Надо было скорѣе кончать враждебное отношеніе съ греками, освободить пословъ и идти дальше къ главной цѣли крестоваго похода.
Большихъ трудовъ стоило Фридриху урегулировать всѣ эти дѣла, но на все это потребовалось много времени, и наступила зима, когда уже нечего было и думать о дальнѣйшемъ походѣ.
Правда, сила оружія нѣмцевъ заставила Исаака даже обѣщать суда для перевозки воиновъ въ Азію и продовольствіе войску, но въ то же время очевидно обнаружился союзъ его съ Саладиномъ и коварное желаніе византійцевъ погубить все крестоносное ополченіе по частямъ во время переправы моремъ.
Фридрихъ разбилъ лагерь подъ Адріанополемъ и рѣшилъ дѣйствовать болѣе твердо и прямо. Посланы были отряды, чтобы силой внушить страхъ и покорность мѣстнымъ жителямъ и добыть продовольствіе для людей и конной части. Успѣхъ этихъ рекогносцировочныхъ отрядовъ былъ полный. Греки во многихъ случаяхъ потерпѣли жестокое пораженіе, и въ руки нѣмцевъ достались земли на сѣверъ до Балканъ, на югъ до Эгейскаго моря и на западъ до Родопскихъ горъ.
Все это было прекрасно, и крестоносное ополченіе не нуждалось ни въ чемъ рѣшительно, но Фридрихъ серьезно опасался, какъ бы не произошло страшной войны за самое существованіе Византійской имперіи, въ которой могло погибнуть все его ополченіе. Въ виду этого Фридрихъ намѣревался просить помощи у Пизы, Генуи и Венеціи, а также у папы противъ коварства грековъ. Но еще покамѣстъ онъ всячески пытался устранить эти недоразумѣнія мирнымъ путемъ и въ февралѣ 1190 года достигъ того, что всѣ плѣнные и послы были освобождены греками и крестоносцамъ предоставлены для переправы свыше 200 судовъ и продовольствіе на все время прохожденія по византійскимъ владѣніямъ.
Въ концѣ - концовъ всѣ эти неурядицы и непріязненныя столкновенія главнымъ образомъ обрушились всей своей тяжестью на самихъ же грековъ, которые въ частыхъ стычкахъ значительно ослабили свои силы. Войско Фридриха почти не пострадало, и численность его не уменьшилась, такъ какъ къ нимъ присоединились запоздавшіе въ Европѣ отряды.
IX. Дальнѣйшій путь.
Войско двинулось дальше, отъ Геллеспонта на юго-востокъ, по внутреннимъ областямъ западной Малой Азіи. На пути приходилось переносить и трудности перехода по горамъ, лѣсамъ, черезъ рѣки, приходилось силой добывать провіантъ, оберегаться отъ частыхъ нападеній разбойничьихъ отрядовъ. Чѣмъ дальше, тѣмъ путь становился труднѣе, такъ какъ онъ шелъ черезъ мѣстности, страшно разоренныя во время войны византійцевъ съ сельджуками.
Отъ Лаодикеи войско повернуло на востокъ внутрь Малой Азіи. Здѣсь, уже на пути, крестоносцевъ стали часто тревожить отряды сельджуковъ и туркменовъ. Приходилась иногда дѣлать большіе обходы, когда дорога проходила въ опасныхъ мѣстахъ — черезъ узкія ущелья, чтобы не попасть въ засаду.
Войско было образцово дисциплинировано и выдержано, поэтому подвигалось впередъ успѣшно, удачно отстраняя неожиданныя нападенія мусульманъ. По все-таки неожиданности подобнаго рода значительно утомляли его, утомляли и лошадей. Всѣ утѣшались только надеждой, что скоро можно будетъ вздохнуть легче въ области султана Иконійскаго, съ которымъ Фридрихъ находился въ дружбѣ. Но надежда эта въ концѣ-концовъ оказалась тщетной, потому что около того времени Килиджъ-Арсланъ отказался отъ престола въ пользу своихъ сыновей, и Иконія находилась подъ властью Кутбеддина. А послѣдній говорилъ одно, а дѣлалъ совершенно другое. На словахъ онъ увѣрялъ христіанъ въ дружбѣ, на дѣлѣ стоялъ за Саладина, съ которымъ породнился даже, взявъ за себя замужъ его дочь.
Когда открылось это предательство, крестоносцы поняли, что теперь ихъ ждутъ впереди страшныя бѣдствія и опасности.
X. Бѣдствія христіанъ.
Двинулись прямо на Иконію, но совершать походъ было болѣе нежели трудно. Отряды сельджуковъ,тревожившіе ихъ, разрослись до цѣлыхъ скопищъ, и бороться съ ними становилось день ото дня затруднительнѣе. Одно нападеніе шло за другимъ, а въ то же время христіане изнемогали отъ зноя, голода и жажды. Убивали лошадей и ѣли ихъ мясо; вмѣсто воды пили кровь; но всѣхъ поддерживали любовь и уваженіе къ Фридриху Барбароссѣ, и прежнее вдохновеніе конечной цѣлью мучительнаго похода. Поддерживалъ въ войскѣ бодрость и примѣръ самого Фридриха и его главныхъ рыцарей, которые и въ страданіяхъ, и въ битвахъ шли впереди всѣхъ, презирая опасность.
Въ ущельяхъ Тавра.
Дошли до Иконіи совсѣмъ измученные, уставшіе. Нуженъ былъ немедленно полный, продолжительный отдыхъ, а тутъ предстояло брать приступомъ богатый, сильно Укрѣпленный городъ. Но помогло крестоносцамъ то, что сами сельджуки, тревожа ихъ, пришли въ разстройство, такъ какъ крестоносцы въ отчаяніи все время сражались крайне мужественно. Видя это, непріятель самъ предложилъ миръ, хотя и невыгодный, но крестоносцы не приняли его.
Войско было раздѣлено на двѣ части; одна устремилась въ городъ и захватила его; другая, подъ командой самого Фридриха. вышла противъ превосходно устроеннаго, сильнаго непріятельскаго войска. Самъ Фридрихъ смутился при видѣ его и покорно рѣшилъ принять на одного себя позоръ, потерпѣть униженіе своего императорскаго сана, .если только войско его не одержитъ побѣды.
Онъ обернулся къ своимъ людямъ и вдохновенно воскликнулъ:
— Христосъ управляетъ!.. Христосъ побѣждаетъ!.. Христосъ господствуетъ!..
Непреодолимой силой все войско, какъ одинъ человѣкъ, устремилось на ряды непріятелей,—и въ нѣсколько сильныхъ ударовъ ихъ войско было разсѣяно...
Войско вошло въ городъ и могло, наконецъ, отдохнуть и подкрѣпить силы.
Конечно, сельджуки не замедлили заключить перемиріе, снабдили войско провіантомъ, лошадьми, мулами и выдали заложниковъ, благодаря которымъ были сдержаны дальнѣйшія разбойничьи нападенія врасплохъ мелкихъ непріятельскихъ отрядовъ.
XI. Смерть Фридриха Барбароссы.
26-го мая крестоносцы, подкрѣпленные, отдохнувшіе, выступили изъ города и двинулись дальше къ юго-востоку. Сначала переходъ не представлялъ большихъ трудностей, но чѣмъ дальше, тѣмъ трудности увеличивались, потому что дорога пересѣкала гористыя, пустынныя мѣстности, вродѣ Тавра.
Изнемогая отъ голода и жажды, съ трудомъ карабкались несчастные по крутымъ тропинкамъ, по глухимъ ущельямъ и только черезъ двѣ недѣли достигли береговъ рѣки Салефа. гдѣ были богатыя пастбища и обработанныя поля. Но здѣсь ждало всѣхъ самое крупное бѣдствіе этого похода.
Императоръ съ незначительнымъ отрядомъ опередилъ войско и остановился на привалъ на берегу Салефа. Здѣсь онъ пообѣдалъ и рѣшилъ переправиться на другую сторону рѣки.
Напрасно спутники его убѣждали подождать прихода войска; онъ настоялъ на своемъ и бросился со своимъ конемъ въ быструю горную рѣку; стремнина захватила, закружила его. Конь напрягалъ всѣ силы, чтобы выбиться изъ шумнаго потока на берегъ, но тяжелые доспѣхи императора, тяжелая броня самого коня подломили его силы, и онъ пошелъ ко дну... Поднятый изъ воды, императоръ былъ уже бездыханенъ.
Лѣтописецъ того времени съ ужасомъ отмѣчаетъ этотъ фактъ и говоритъ: «Перо отказывается служить, и рѣчь нѣмѣетъ, потому что ея недостаточно, чтобы изобразить страхъ и скорбь пилигримовъ въ этомъ величайшемъ бѣдствіи»...
И точно, бѣдствіе было слишкомъ велико; и именно въ то время, когда измученные люди, перенесшіе невѣроятныя усилія, съ оружіемъ пробившіеся черезъ Малую Азію, вблизи недалекой цѣли своего похода, оно должно было произвести потрясающее впечатлѣніе на всѣхъ участниковъ этого похода. Конечно, главный успѣхъ этого похода заключался въ нравственной силѣ, въ умѣніи героя-императора вдохновить людей и все время поддерживать вдохновеніе и полный порядокъ въ войскѣ. Теперь сила крестоносцевъ послѣ цѣлаго ряда усилій и лишеній не могла не сломиться передъ отчаяніемъ. Слишкомъ сильная воля человѣка нужна была, чтобы сдерживать плотно сплоченной огромную армію, которой каждый шагъ давался послѣ неимовѣрныхъ усилій и трудовъ. Фридриха люди любили, слушались его и довѣрчиво безъ малѣйшаго колебанія слѣдовали за нимъ.
Вѣсть крестоносца съ битвы.
Со смертью героя - императора отлетѣла душа войска, и все оно распалось, обезсиленное, потерявшее всякую надежду, напутанное и растерянное.
XII. Гибель нѣмецкихъ крестоносцевъ.
Саладинъ все время съ тревогой слѣдилъ за передвиженіемъ Фридриха. По тактичности и осторожности послѣдняго онъ сразу понялъ, какой опасный противникъ приближается къ нему, и всѣми силами подготовлялся къ наступающей грозѣ.
Многіе сирійскіе города и крѣпости были разрушены имъ, чтобы въ будущемъ Фридриху нельзя было укрываться за ними вмѣстѣ со своимъ войскомъ.
Извѣстіе о смерти Фридриха дало ему возможность сразу вздохнуть легче, и теперь онъ уже не опасался грознаго ополченія.
И дѣйствительно, опасаться было нечего. Смерть Фридриха однимъ ударомъ разрубила узы, крѣпко связывавшія все ополченіе: одинъ по болѣзни, другой по бѣдности, третій по недовѣрію къ дальнѣйшему успѣху похода отказывались идти дальше и стремились возвратиться на родину.
Пока еще большая часть ихъ находилась подъ властью Фридриха Швабскаго. Но, разбившись на отряды и вступивъ въ антіохійскія владѣнія, они неожиданно наткнулись на войска Саладина и потерпѣли жестокія пораженія.
Съ оставшимися въ живыхъ немногими воинами Фридрихъ достигъ 21-го іюня Антіохіи: но здѣсь снова какой-то неумолимый рокъ обрушился на несчастныхъ. Отъ излишества среди нихъ началась страшная опустошительная моровая язва, отъ которой ежедневно гибло до тысячи человѣкъ. Гердогъ Фридрихъ осенью съ остаткомъ войска соединился съ христіанами подъ Ак- кономъ и вскорѣ преждевременно умеръ, подъ его стѣнами.
XIII. Участь второй нѣмецкой арміи.
Большая часть нѣмецкихъ крестоносцевъ отправилась съ Фридрихомъ Барбароссой, другая же, менѣе численная армія двинулась весной 1189 года по Рейну, намѣреваясь перебраться въ Сирію морскимъ путемъ. Въ морѣ къ нимъ присоединились датская, фландрская, фризская эскадры, и весь этотъ сборный флотъ поплылъ вдоль береговъ Франціи и Испаніи до Лиссабона. Король Санчо I предложилъ крестоносцамъ помочь ему и отнять у мусульманъ крѣпость Альвору; это было удачно выполнено крестоносцами, послѣ чего они прибыли въ Сирію къ осадѣ Аккона.
Слѣдомъ за этимъ флотомъ у Лиссабона собрались новыя эскадры изъ Кёльна и Фландріи; и имъ Санчо I предложилъ помочь ему взять у мусульманъ городъ Сильвесъ. Крестоносцы съ большимъ трудомъ, но все- таки успѣшно выполнили эту задачу и уже только послѣ того отплыли въ Сирію, куда и прибыли осенью 1189 года.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.
Крестовый походъ Англіи и Франціи
I. Рѣшеніе.
Броженіе умовъ и волненіе народа и въ Англіи, и во Франціи начались почти одновременно съ другими государствами; и тамъ эта возбужденность давно уже готова была вылиться черезъ край и вырваться, какъ изъ омута, на просторъ, въ далекій, невѣдомый путь, къ далекому, отвлеченному идеалу, который создали народу религія, съ одной стороны, и съ другой—насиліе, обиды и притѣсненія народа. Крестовый походъ нуженъ былъ имъ какъ частичка чистаго, свѣжаго воздуха, потому что подъ гнетомъ закованнаго въ латы барства было уже невозможно дышать свободно. «Святая Земля» влекла людей къ себѣ по религіознымъ воспоминаніямъ и по возможности легче вздохнуть вдали отъ тѣхъ мѣстъ, гдѣ съ дѣтства приходилось терпѣть одну нужду, страхъ за свою жизнь, угрозы гордаго баронства и безпощадные налоги.
Но вырваться на волю народу было нельзя. Правители откладывали это дѣло, такъ какъ они безъ конца ссорились и другъ съ другомъ, и со своими подданными-вассалами, на что уходили почти всѣ силы и средства.
Каждая крупная неудача въ Палестинѣ не разочаровывала въ дальнѣйшихъ походахъ, а, наоборотъ, воодушевляла всѣхъ.
И главная побѣда Саладина надъ крестоносными ополченіями тотчасъ вызвала всеобщее одушевленіе, но оно не скоро было приведено въ исполненіе.
Въ декабрѣ 1187 года дошла вѣсть объ ужасномъ сраженіи при Гаттинѣ. Старшій сынъ англійскаго короля Генриха II, Ричардъ, и графъ Пуату послѣ перваго же извѣстія дали обѣтъ принять участіе въ крестовомъ походѣ. А когда узнали о паденіи христіанскаго Іерусалима, самъ Генрихъ II и французскій король Филиппъ II выразили желаніе принять на себя знаменіе креста.
До тѣхъ поръ эти короли находились въ глубокой непрерывной враждѣ между собою, но теперь они протянули другъ другу руки, обнялись и приняли на себя крестъ. Это случилось 21-го января 1188 года.
Примѣръ королей сразу увлекъ всѣ сословія; жены убѣждали мужей, матери - дѣтей зачислиться въ крестоносное ополченіе, а старые люди отдавали послѣднія свои сбереженія на нужды крестоваго ополченія. Вновь раздался голосъ папы, обѣщавшаго отпущеніе грѣховъ, прощеніе долговъ и повинностей принимающимъ на себя крестъ. Для покрытія расходовъ по составленію этого ополченія былъ объявленъ особый налогъ—«Саладинова десятина», сборъ десятой части съ доходовъ и имущества.
Но такъ горячо и дѣятельно начатое дѣло очень скоро омрачилось новой междоусобной враждой.
II. Вражда.
«Саладинова десятина» произвела первый глухой ропотъ, такъ какъ сборъ ея сопровождался притѣсненіями и насиліемъ со стороны сборщиковъ. Затѣмъ поднялось недовольство евреевъ, надъ которыми производили настоящія мучительства, вымогая отъ нихъ огромныя суммы. Въ концѣ-концовъ вновь вспыхнула старинная вражда королей Англіи и Франціи, и снова половина Франціи была объята пламенемъ раздора, и снова на землю ея полилась христіанская кровь. Тщетно нѣкоторые французскіе вассалы старались примирить враждующихъ королей; тщетно папа усовѣщевалъ ихъ и грозилъ имъ карой церкви,— вражда не утихала. Короля Генриха II очернили передъ сыномъ его, Ричардомъ, въ измѣнѣ, и тогда Ричардъ соединился съ Филиппомъ II и пошелъ противъ старика-отца. Цѣлый годъ войны кончился пораженіемъ Англіи, и Генрихъ II долженъ былъ заключить позорный миръ; въ томъ же году онъ умеръ, проклиная сына.
III. Сборы въ походъ.
Благодаря этимъ событіямъ, Ричардъ, вступивъ на престолъ Англіи, какъ бы примирилъ обѣ страны, самъ находясь въ дружескихъ отношеніяхъ съ Филиппомъ II. Оба короля начали спѣшно, ревностно собираться въ походъ. Ричардъ, человѣкъ вспыльчивый, горячій, страстный, прямо рвался въ битву; спѣшно продавалъ онъ замки, помѣстья, епископскіе престолы, собирая деньги для похода.
Весной 1190 года англійскіе крестоносцы собрались для слѣдованія на Востокъ съ Ричардомъ. Часть ополченія отправилась во Францію, чтобы примкнуть къ французскимъ войскамъ, а другая часть отплыла па огромномъ флотѣ.
Строгая дисциплина была введена Ричардомъ во флотѣ; за малѣйшій проступокъ назначались тяжелыя наказанія.
Въ началѣ іюля въ городѣ Везелау, въ Бургундіи, англійскія войска соединились съ французскими и двинулись въ Мессину, откуда рѣшено было отплыть въ Сирію. Морскимъ путемъ рѣшили отправиться потому, что ни для кого не былъ тайной союзъ византійцевъ съ Саладиномъ.
Въ сентябрѣ мѣсяцѣ въ Сициліи, въ Мессинѣ, крестоносцы снова сошлись вмѣстѣ; туда же одновременно прибылъ и флотъ, высланный Ричардомъ. Крестоносцы могли бы осенью того же года перебраться въ Сирію, но они задержались въ Сициліи неожиданными государственными переворотами. Кромѣ того, въ обоихъ молодыхъ короляхъ уснувшая, было, родовая вражда мало-по-малу начала разгораться снова. Англія въ то время владѣла землями западной Франціи, отъ Нормандіи до Аквитаніи; онѣ, такъ сказать, мозолили глаза французамъ и легко приводили ихъ въ враждебное настроеніе. Прочный миръ между ними былъ невозможенъ, пока земли эти не были еще присоединены къ Франціи.
Помимо этого, оба короля совершенно не походили другъ на друга характерами и взглядами. Филиппъ II былъ умный, честолюбивый человѣкъ, у котораго, однако, на первомъ планѣ стояли интересы родины. Ричардъ, воинственный, сильный человѣкъ, жаждалъ личной славы, іромкихъ, честолюбивыхъ подвиговъ. Уже одна эта разница во взглядахъ давала поводъ къ частымъ спорамъ, ссорамъ и враждѣ.
IV. Дѣла въ Сициліи.
Между тѣмъ въ срединѣ ноября въ Сициліи умеръ король Вильгельмъ II изъ нормандскаго рода и престолъ его былъ захваченъ графомъ Танкредомъ, который взялъ въ плѣнъ вдову-королеву, Іоанну, сестру Ричарда.
Ричардъ сталъ требовать возстановить ея права, освободить изъ плѣна и достигъ этого. Мало-по-малу начались частыя ссоры между англичанами и сицилійцами, которыя разрѣшились тѣмъ, что Ричардъ осадилъ Мессину, разбилъ ихъ войско и сталъ творить надъ побѣжденными жестокій судъ и расправу. Ричардъ за свою удаль и небывалую отвагу здѣсь получилъ прозвище «Левъ» и «Львиное сердце». Танкредъ долженъ былъ заключить миръ съ Ричардомъ, выдавъ королевѣ Іоаннѣ все, что слѣдовало ей по завѣщанію короля Вильгельма II.
Сначала Филиппъ II держался въ сторонѣ отъ этихъ распрей, хотя онъ все время относился враждебно къ англичанамъ. Но когда Мессина сдалась, онъ сталъ требовать части завоеванной добычи. Раздоръ уладили новымъ договоромъ, которымъ оба короля снова дали слово поддерживать другъ друга. Прошло немного времени, и вдругъ Танкредъ представилъ Ричарду письмо, будто бы написанное Филиппомъ. А въ письмѣ томъ Филиппъ яко-бы предлагалъ помочь ему противъ англичанъ.
Ричардъ вышелъ изъ себя, и хотя Филиппъ отвергалъ подлинность этого письма, Ричардъ не хотѣлъ вѣрить ему. Онъ даже отказался отъ даннаго слова сестрѣ Филиппа, Алисѣ, не желая родниться съ нимъ, и это явилось новымъ оскорбленіемъ для французовъ. Около того времени прибыли въ Мессину мать Ричарда, королева Элеонора, и новая невѣста Ричарда, Беренгарія Наваррская.
Въ этихъ мелочныхъ, чисто личныхъ непріятностяхъ и проходило время. А. между тѣмъ средства крестоносцевъ изсякли, и среди нихъ уже начинался недовольный ропотъ.
Надо было всячески успокоить народъ, и на первое время оба короля принуждены были щедрыми подарками заставить стихнуть ропотъ.
Наконецъ, король Филиппъ, видя, насколько осложняются ихъ отношенія съ Ричардомъ, въ глубокомъ раздраженіи противъ послѣдняго отплылъ моремъ въ Аккону 30-го марта 1191 года.
V. Отъѣздъ Ричарда. Его подвиги.
Вскорѣ послѣ этого отплылъ къ сирійскимъ берегамъ и англійскій флотъ, съ которымъ слѣдовали также королева Іоанна, принцесса Беренгарія и самъ Ричардъ.
Сильная буря разбила нѣсколько кораблей у береговъ о. Кипра, но большая часть судовъ благополучно пристала къ берегу въ гавани Лимиссоль.
Кипромъ въ то время управлялъ принцъ Исаакъ Комненъ, союзникъ Саладина, человѣкъ грубый и жестокій. По его приказанію потерпѣвшіе крушеніе англичане были ограблены; онъ даже едва не захватилъ хитростью въ плѣнъ невѣсту и сестру Ричарда. Къ счастью, на выручку вскорѣ подоспѣлъ Ричардъ и, узнавъ о жестокости и коварствѣ Исаака, высадился на берегъ, напалъ на его войска и въ короткое время сломилъ ихъ, послѣ чего Лимиссоль достался Ричарду. Императоръ бѣжалъ внутрь острова.
Ричардъ и его люди отдыхали здѣсь нѣсколько времени, когда къ нимъ явились три корабля, на которыхъ пріѣхали король Гвидо Іерусалимскій и его приближенные изъ Сиріи; этимъ они хотѣли расположить Ричарда къ себѣ.
А между тѣмъ императоръ Исаакъ уже понялъ свою ошибку въ отношеніи къ такому воинственному рыцарю, какъ Ричардъ, и началъ мирные переговоры, которые были уже кончены, когда Исаакъ неожиданно скрылся; говорятъ, онъ бѣжалъ, спасаясь отъ вѣроломства Ричарда, о чемъ его будто бы предупредили раньше.
Ричардъ объявилъ императора клятвопреступникомъ, нарушителемъ мира, оставилъ свой флотъ у береговъ Кипра, а самъ спѣшно направился внутрь страны, разбилъ Исаака, захватилъ сильные крѣпости и замки кипрскіе, послѣ чего Исаакъ сдался на милость побѣдителя, былъ закованъ въ серебряныя цѣпи и заключенъ въ одномъ изъ сирійскихъ замковъ, гдѣ и умеръ.
VI. Новая христіанская колонія. Подъ Аккономъ.
Совершенно неожиданно, благодаря случайностямъ, христіане пріобрѣли на Востокѣ новую прекрасную колонію. Ричардъ быстро устроилъ здѣсь дѣла, поручилъ островъ вѣдѣнію и защитѣ рыцарства, оставилъ въ нѣсколькихъ городахъ гарнизоны и 5-го іюня отплылъ въ Сирію; дорогой онъ истребилъ непріятельскій корабль съ войскомъ и провіантомъ и прибылъ 8-го іюня въ станъ крестоносцевъ подъ Аккономъ, когда имя его, какъ грознаго побѣдителя, гремѣло уже на Востокѣ.
Вы видите, насколько постепенно измѣнялись взгляды на основную цѣль крестовыхъ походовъ у главарей ихъ. Европа теперь поднималась на это дѣло горячѣе, увѣреннѣе и единодушнѣе, чѣмъ прежде: но чистаго, идейнаго взгляда на это,—взгляда Готтфрида Бульонскаго, Фридриха Барбароссы,—ихъ преданности этому дѣлу не было и въ поминѣ; не было и объединяющей силы, и вскорѣ послѣ единодушнаго выступленія крестоносное ополченіе разбивалось на части и въ такомъ видѣ прибывало въ Святую Землю, гдѣ оно скорѣе умирало по частямъ, нежели наносило серьезные удары могуществу мусульманъ на Востокѣ.
Въ концѣ-концовъ уже дорогой начавшіе вѣковые раздоры Ричардъ и Филиппъ внесли смуту свою подъ Аккономъ и въ ряды своихъ единовѣрцевъ, которые и сами- то находились въ обостренныхъ отношеніяхъ другъ къ другу. Тысячи людей приносили въ жертву героически и самоотверженно свою силу, свою жизнь, и все это должно было гибнуть отъ ничтожности душевныхъ качествъ ихъ руководителей, которые были самыми обыкновенными мелочными людьми. А для такой отвѣтственной роли необходимы были люди особенные, люди, стоящіе на много выше уровня обыкновеннаго человѣка.
VII. Подъ Аккономъ.
Вы помните, что король Гвидо, освобожденный Саладиномъ, собралъ остатки своего войска и хотѣлъ соединиться съ Конрадомъ Монферратскимъ въ Тирѣ, но тотъ сурово отстранилъ его.
Тогда Гвидо направился къ Аккону и 27-го августа 1189 года обложилъ его и нѣсколько разъ штурмовалъ крѣпость.
Саладинъ поспѣшилъ на выручку Аккону, и горсть христіанъ была бы неминуемо раздавлена, если бы въ это время какъ-разъ не подоспѣли имъ на помощь значительныя флотиліи европейцевъ съ тысячами крестоносцевъ изъ Даніи, Фландріи, Англіи, Франціи и Италіи.
Нужно ли было именно теперь браться за такое трудное дѣло, какъ осада Аккона? Историки утверждаютъ, что важнѣе всего въ то время было подорвать силу Саладина на открытомъ мѣстѣ, потому что случись это, крѣпости и города не могли бы сопротивляться болѣе и сами бы сдались безъ бою. Кромѣ того, у христіанъ были въ Сиріи важные пункты, какъ Антіохія, Триполисъ, Тиръ, и Акконъ пока не могъ имѣть большого значенія для крестоносцевъ. Нѣкоторые приписываютъ это просто капризу и взбалмошности короля Гвидо. Дѣло въ томъ, что Тиръ являлся послѣднимъ остаткомъ Іерусалимскаго королевства; но онъ былъ въ рукахъ Карла Монферратскаго, враждебно настроеннаго противъ Гвидо. Эти обстоятельства будто бы и побудили Гвидо во что бы то ни стало занять Акконъ, чтобы имѣть свой пунктъ, который не уступалъ бы Тиру.
VIII. Крѣпость Акконъ.
Съ давнихъ поръ Акконъ былъ многолюднымъ, крѣпкимъ городомъ; Саладинъ еще больше укрѣпилъ его и оставилъ въ немъ сильный гарнизонъ подъ командой эмира Богаэддинъ-Каракушъ.
Въ началѣ сентября крестоносцы кольцомъ обложили весь городъ. Съ великимъ трудомъ, послѣ долгаго боя магометане прорвали это живое кольцо и пробрались въ городъ. Но христіане не дрогнули и ущерба отъ того не испытали никакого, такъ какъ силы ихъ время-отъ-времени все увеличивались. Прибыли новыя полчища крестоносцевъ, прибылъ ландграфъ Людвигъ Тюрингенскій, а съ нимъ—Конрадъ Монферратскій, убѣжденный первымъ къ перемирію съ королемъ Гвидо.
Вскорѣ послѣ этого крестоносцы сдѣлали попытку сразиться па открытомъ мѣстѣ съ Саладиномъ, и сначала счастье какъ бы покровительствовало имъ. Но въ концѣ- концовъ они отступили къ Аккону съ большими потерями. Здѣсь они укрѣпились новыми валами, бастіонами, предполагая надолго осаждать крѣпость и оказывать отчаянное сопротивленіе натискамъ Саладина. Но и гарнизонъ въ то время получилъ подкрѣпленіе, готовясь къ долгой «отсидкѣ» за стѣнами крѣпости.
Наступила зима, съ нею— холодъ, сырость дожди, слякоть. Лагерь христіанъ представлялъ изъ себя какое-то грязное болото; къ этому примѣшивалась нужда въ съѣстныхъ припасахъ, и, наконецъ, все разрѣшилось повальной болѣзнью—моровой язвой, отъ которой погибла не одна тысяча людей. Саладинъ отослалъ часть войска на зимнія квартиры, а самъ съ другой частью отступилъ въ глубь страны. Христіанъ поддерживала надежда на весну и тепло и на помощь императора Фридриха Барбароссы, который въ то время находился еще въ пути, какъ они слышали.
IX. Тревога Саладина.
Мрачныя думы одолѣвали могущественнаго султана за послѣднее время все больше и больше. Съ тревогой и боязнью пытливо вглядывался онъ въ будущее и не находилъ тамъ ничего отраднаго, успокоительнаго для себя и народа.
Правда, у крестоносцевъ нѣтъ главы, руководителя, но это восполнялось тѣмъ, что Европа непрерывно посылала имъ на подмогу все. свѣжія и свѣжія силы. Кромѣ того, крестоносцы были, каждый порознь, предпріимчивы, неутомимы и при толковомъ управленіи могли совершать чудеса храбрости.
А у него? Вся сила, вся защита лежала на немъ одномъ. Лучшія части его войска открыто негодовали на продолжительность войны, и онъ, султанъ, съ трудомъ уже сдерживалъ ихъ. А сколько у него враговъ среди мелкихъ владѣтелей Ирана, Аравіи, Марокко, Багдадскаго халифата!.. Онъ обращается къ нимъ за помощью,—они въ отвѣтъ съ улыбкой льстиво восхваляютъ его героизмъ,—и только, а призывъ его оставался неуслышаннымъ. Мелочная зависть и злоба противъ его генія выжидательно смотрѣли на него, и только. Они всѣ забывали общее дѣло во имя личнаго, мелочного чувства.
Наступила весна, и крестоносцы дѣятельно стали готовиться къ разрушенію Анкона. Изъ Италіи доставили лѣсъ и быстро построили огромныя осадныя башни, выше стѣнъ Аккона.
Саладинъ снова собралъ свои силы и началъ безъ устали дѣлать одно нападеніе за другимъ на лагерь крестоносцевъ. Жестокій бой шелъ изо дня въ день съ перемѣннымъ счастьемъ. Непріятелю удаюсь сжечь башни и тѣмъ обречь крестоносцевъ на временную бездѣятельность. Но зато когда Саладинъ черезъ нѣкоторое время снова ударилъ на нихъ, отчаяніе осаждающихъ дошло до крайности, такъ что даже Саладинъ отступилъ съ большимъ урономъ.
X. Подкрѣпленіе.
Въ концѣ іюля къ крестоносцамъ подошло новое подкрѣпленіе—изъ Франціи и Англіи. Главнымъ лицомъ этихъ ополченій являлся графъ Генрихъ Шампанскій. Силы прибыли, но внутренніе раздоры все росли и росли. Они происходили отъ старинной вражды Гвидо съ Конрадомъ и, кромѣ того, отъ племенной вражды французовъ, англичанъ, итальянцевъ къ нѣмцамъ, которымъ не везло на Востокѣ съ давнихъ поръ.
И вдругъ въ довершеніе всего приходитъ вѣсть о гибели Фридриха Барбароссы и раздробленіи нѣмецкой арміи. Вѣсть эта поразила всѣхъ страшно и еще болѣе обострила общія отношенія къ нѣмцамъ.
Миновалъ еще годъ, а дѣло съ осадой
Аккона не подвигалось впередъ, хотя уже; стоило большихъ жертвъ со стороны крестоносцевъ.
XI. Тяжелое положеніе.
Зима 1190 —1191 года была особенно тяжела для христіанъ. Нужда, голодъ въ лагерѣ достигли послѣдняго предѣла. Падаль считалась лакомствомъ, отнимали кости у собакъ и обгладывали; отъ голодовки начались страшныя болѣзни, и нерѣдко изъ-за хлѣба воины переходили на сторону непріятеля и отрекались отъ христіанства...
Лучшіе благочестивые люди того времени пришли на помощь страданіямъ несчастныхъ. Вытащили на берегъ корабль и устроили въ немъ лазаретъ, гдѣ больнымъ и слабымъ оказывали хорошій уходъ и вниманіе. Это учрежденіе, вродѣ Іоаннитскаго ордена въ Іерусалимѣ, явилось началомъ нѣмецкаго рыцарскаго ордена.
Осенью 1190 года умерла жена короля Гвидо, и маркграфъ Конрадъ заявилъ свое притязаніе на іерусалимскій престолъ, который, какъ онъ смѣло и открыто увѣрялъ, былъ потерянъ Гвидо, благодаря его неумѣлости. Понятно, это дало поводъ къ новымъ ссорамъ и непріятностямъ, и только сознаніе близости Саладина еще-мало-мальски сдерживало враговъ, чтобы не начать междоусобную войну открыто.
Кое-какъ перебились зиму, зато весна принесла крестоносцамъ громадную помощь.
XII. Англичане и французы.
Весной 1191 года высадились на Сирійскомъ побережьѣ Филиппъ II, а слѣдомъ за нимъ Ричардъ. Кромѣ того, подоспѣло небольшое нѣмецкое войско герцога Леопольда Австрійскаго. Но они вмѣстѣ съ живою силой внесли сюда и новую вражду. Какъ образчикъ ея, приведемъ вотъ какой случай.
Филиппъ II и Леопольдъ стояли на сторонѣ Конрада; но вы помните, что Ричарда на о. Кипрѣ предупредительно встрѣтилъ король Гвидо и тѣмъ какъ бы завербовалъ его на свою сторону. Такимъ образомъ, христіанскій лагерь разбился на двѣ сильныя партіи.
Ричардъ сталъ предлагать воинамъ присоединиться къ нему, давая по 4 червонца, тогда какъ Филиппъ давалъ всего 3. Раздраженный этимъ, Филиппъ напомнилъ Ричарду о договорѣ между ними передъ началомъ крестоваго похода, чтобы всѣ завоеванія дѣлить поровну, и потребовалъ половину о. Кипра. Хорошо,—сказалъ Ричардъ, но тогда Филиппъ долженъ предоставить ему половину имущества только - что умершаго графа Фландрскаго, Филиппа.
Вотъ какими ссорами занимались предводители тысячъ крестоносцевъ, да еще въ виду такого опаснаго сосѣда-врага, какимъ былъ султанъ Саладинъ. И, конечно, всѣ эти пререканія страшно вредили дѣлу осады Аккона, а слѣдовательно,—и дальнѣйшимъ дѣламъ. И тѣмъ не менѣе, значитъ, велика была сила крестоносныхъ ополченій, если, 'несмотря на все это, они мало- по-малу дѣлали значительные успѣхи.
Между тѣмъ Саладинъ всѣми силами поддерживалъ Акконъ и звалъ на помощь другихъ владѣтелей, указывая на то, что за христіанами — море, которое безпрерывно приноситъ все новыя и новыя силы, и полчища христіанъ растутъ день-ото-дня; указывалъ опасности въ будущемъ, если христіане окрѣпнутъ и утвердятся въ Святой Землѣ. Но всѣ эти призывы были тщетны.
Съ іюня 1191 года уже начались переговоры между начальниками крѣпости Аккона и крестоносцами о сдачѣ крѣпости со всѣми ея запасами и снарядами, о выдачѣ святого креста и объ освобожденіи христіанскихъ рыцарей и латниковъ изъ плѣна. Гарнизонъ могъ вернуться къ Саладину, который обязанъ за то уплатить 200.000 червонцевъ, въ обезпеченіе чего было оставлено большое число заложниковъ.
Переговоры эти были вскорѣ закончены, такъ какъ гарнизонъ отчаялся въ возможности сдержать силу крестоносцевъ, и послѣдніе съ восторгомъ заняли Акконъ, и на стѣнахъ и башняхъ поднялись христіанскія знамена.
Съ горечью подписалъ Саладинъ это перемиріе и удалился въ глубь страны собирать новыя силы для дальнѣйшихъ битвъ и защиты Іерусалима.
Цѣлый рядъ неудачъ, сопровождаемыхъ гибелью людей, нуждой, униженіемъ, все- таки не могли образумить главныхъ предводителей крестоносныхъ ополченіи. И послѣ этой побѣды вражда не только не угасла, а, напротивъ, разросталась все шире и шире, разливаясь огнемъ по всему лагерю.
И только вражда Конрада съ Гвидо, наконецъ, окончилась условіемъ, что послѣ смерти короля Гвидо ему наслѣдуетъ Конрадъ; пока же послѣдній долженъ былъ получить Тиръ, Бейрутъ и Сидонъ, а братъ Гвидо, Готфридъ Лузиньянскій,—Іоппе.
XII. Отъѣздъ Филиппа II.
Вскорѣ послѣ того Филиппъ сталъ собираться уѣзжать домой, ссылаясь на болѣзнь; но говорили, будто онъ опасался за свою жизнь, такъ какъ яко-бы былъ составленъ противъ него заговоръ между Ричардомъ и Саладиномъ.
Проще же всего было предполагать, что Филиппъ торопился предъявить свои права на наслѣдство умершаго недавно графа Фландрскаго, Филиппа.
Ричардъ Львиное Сердце былъ крайне возмущенъ этимъ. Во-первыхъ, борьба съ Саладиномъ только еще начиналась, а во- вторыхъ, онъ боялся, какъ бы въ отсутствіе его Филиппъ не напалъ на англійскія владѣнія, и во избѣжаніе этого потребовалъ отъ Филиппа клятвы, что онъ не тронетъ англійскихъ владѣній.
Французское войско раздѣлилось на двѣ части; одна осталась въ Сиріи подъ командой герцога Бургундскаго Гуго и Генриха Шампанскаго, а другая отплыла съ королемъ во Францію.
ХІII. Подъ Аскалономъ.
Саладинъ не могъ уплатить 200,000 червонцевъ сразу, и тогда Ричардъ позволилъ себѣ отвратительный поступокъ: избилъ 2,000 ни въ чемъ неповинныхъ заложниковъ. Этимъ онъ лишилъ крестоносцевъ денегъ и, кромѣ того, побудилъ и Саладина устроить страшную рѣзню христіанскихъ плѣнниковъ.
Черезъ нѣсколько дней послѣ того Ричардъ вывелъ войско изъ Аккона. Задача предстояла впереди тяжелая. Необходимо было сломить силу Саладина и вернуть Іерусалимъ, какъ главу владычества христіанъ на Востокѣ. Но вмѣсто этой прямой цѣли главное войско рѣшило почему-то тратить свои силы на побочныя дѣла. Теперь представилась мысль взять Аскалонъ, уклонясь отъ прямого пути. Передвигаться пришлось но берегу на югъ, п передвиженіе это было сопряжено съ большими трудностями, такъ какъ почва и климатъ не благопріятствовали этому, и попутные города и мѣстечки были заранѣе намѣренно разрушены Саладиномъ.
По пути, подъ городомъ Арзуфомъ, султанъ попытался, было, остановить христіанъ, но Ричардъ разбилъ его и двинулся дальше, къ разрушенному уже Іоппе, гдѣ и остановился на отдыхъ передъ приступомъ къ Аскалону.
Не хотѣлось султану разорять Аскалона— этой «Сирійской невѣсты», которая служила какъ бы соединительнымъ звеномъ между Сиріей и Египтомъ. Но у него въ войскѣ шли нелады, и крестоносцы были еще очень сильны. Съ болью въ сердцѣ отдалъ онъ распоряженіе подкопать и разрушить стѣны Аскалона.
Идти на Аскалонъ было теперь поздно, и рѣшили лучше возстановить Іоппе и начать отсюда войну съ Іерусалимомъ.
Но Ричардъ, несмотря на свою удивительную отвагу и пренебреженіе къ смерти, не годился въ военачальники и не обладалъ достаточной выдержкой, чтобы довести до конца большое предпріятіе. Онъ размѣнивался больше на мелкія стычки съ непріятелемъ, па рискованные наѣзды и единоборства.
Часть войска была оставлена для возведенія Іоппе, другая часть отправилась въ глубь страны, возстановила нѣсколько замковъ и остановилась, наконецъ, въ развалинахъ Рамлы и Лидды.
XIV. Печальныя послѣдствія.
Дѣло велось, что называется, спустя рукава, и это отразилось на войскѣ и пилигримахъ, которые стали вести веселую, разгульную жизнь, уклонялись отъ работы, переходили къ непріятелю. Съ трудомъ короли Гвидо и Ричардъ возстановляли порядокъ и возвращали бѣглецовъ. Но хуже было то, что Конрадъ Тирскій, отчаявшись, что такимъ путемъ можно сломить Саладина, началъ вести мирные переговоры съ послѣднимъ. Да и Ричардъ, напуганный вѣстями съ родины, будто бы ему угрожаютъ его братъ, Іоаннъ, и король Филиппъ, тоже началъ подобные переговоры съ Саладиномъ, — и миръ былъ бы заключенъ тотчасъ же, если бы христіане удовлетворились скромными требованіями — оставить имъ мѣстности, гдѣ они теперь находились, и получить Іерусалимъ. Но Ричардъ былъ неустойчивъ,— давалъ слово и нарушалъ его, и, наконецъ, неожиданно двинулся въ походъ противъ Іерусалима. Уже на полпути Ричардъ сталъ сомнѣваться въ успѣхѣ этого предпріятія, составилъ военный совѣтъ, чтобы обсудить, предпринимать ли осаду Іерусалима, который былъ, конечно, сильно укрѣпленъ Саладиномъ. Совѣтчики сознались, что городъ едва ли можно взять силой, и совѣтовали не идти; большинство же, съ которымъ и не совѣтовались, рвалось къ Іерусалиму, желая хотя бы подорвать силу Саладина. Но Ричарду первое предположеніе было болѣе необходимо,. и онъ остановилъ походъ на Іерусалимъ а отдалъ приказъ идти на Аскалонъ.
Ричардъ Львиное Сердце въ битвѣ при Арзуфѣ.
Была буря, лилъ дождь, когда дошелъ до раздраженныхъ, измученныхъ крестоносцевъ приказъ Ричарда. Съ бранью, проклятіями и слезами на глазахъ направились они къ Аскалону, вѣрнѣе—къ развалинамъ города; но тамъ работа закипѣла живо. Словно по волшебству, выростали дома, поднимались стѣны, выпучивались валы.
Однако, дружную работу внезапно прервала кровавая распря подъ Аккономъ среди крестоносцевъ-итальянцевъ, пизанцевъ и генуэзцевъ. Первые перешли на сторону англичанъ и короля Гвидо, а вторые — къ маркграфу Конраду. И послѣдній пошелъ уже приступомъ на Акконъ, на своихъ же, и только подоспѣвшій Ричардъ остановилъ во-время эту междоусобицу.
XV. Конрадъ-король.
Это было въ 1192 году. Ричардъ началъ, было, рѣзкій споръ съ Конрадомъ, осуждая его въ этомъ безпорядкѣ; но въ это время дошли до него новые слухи, что въ Англіи его престолу грозитъ неминуемая бѣда, и Ричардъ объявилъ, что онъ долженъ покинуть Сирію. Теперь надо было только поскорѣе уладить все разраставшійся споръ за Іерусалимское королевство, назначить, наконецъ, законнаго короля. Большинствомъ голосовъ выбранъ былъ Конрадъ, какъ единственный храбрый, распорядительный и дальновидный военачальникъ того времени, который одинъ еще могъ, хотя и съ трудомъ, поддержать іерусалимскій престолъ.
Не но душѣ было Ричарду это избраніе, но онъ спѣшилъ отплыть на родину и согласился на все.
Объявленіе Конрада королемъ во многихъ городахъ встрѣтили охотно; особенно ликовалъ Тиръ, тѣмъ болѣе, что въ это самое время пришло согласіе Саладина заключитъ, союзъ съ Конрадомъ, причемъ султанъ оставлялъ въ рукахъ христіанъ все, чѣмъ они уже владѣли, кромѣ Аскалона и нѣкоторыхъ частей Палестины и Святого Города.
Все было прекрасно, но внезапно 28-го апрѣля 1192 года въ Тирѣ Конрадъ былъ убитъ, кѣмъ — неизвѣстно, и все дѣло приняло неблагопріятный для крестоносцевъ сразу оборотъ.
XVI. Избраніе новаго короля.
Теперь снова внутреннему и внѣшнему миру Іерусалима стала грозить жестокая опасность. Но раздумывать да горевать долго было некогда. Время было для того слишкомъ опасное. Короля Гвидо никто не желалъ, и выборъ палъ на французскаго вельможу, графа Генриха Шампанскаго, который пріобрѣлъ любовь и уваженіе всего Тира и даже своего дяди, Ричарда Львиное Сердце. Графъ Шампанскій взялъ за себя замужъ вдову Конрада Монферратскаго и тѣмъ наслѣдовалъ послѣднему іерусалимскій престолъ. Король Гвидо былъ назначенъ Ричардомъ правителемъ о. Кипра.
Свиданіе Ричарда съ Саладиномъ.
И все-таки, хотя дѣла теперь были уже улажены, Ричардъ не поѣхалъ въ Англію, а направился на сосѣднюю съ Аскалономъ крѣпость Дарумъ. А въ это время печальныя извѣстія изъ Англіи все усиливались. Ричардъ, было, снова заявилъ о своемъ отъѣздѣ, но этимъ только раздражилъ все войско. Пусть ѣдетъ,—говорили досадливо всѣ, они и безъ него отважатся напасть на Іерусалимъ. Испугался гордый Ричардъ этого рѣшенія, долго ломалъ голову, какъ поступить ему, и рѣшилъ, наконецъ, остаться въ Сиріи еще на годъ—лѣто и зиму,—какія бы извѣстія ни приходили съ его родины.
XVII. Опять неудачи.
Да, неудачи преслѣдовали христіанъ снова. А между тѣмъ виды на успѣхи были немалые. Лѣто стояло сухое, благопріятное. Сила войскъ у Саладина была на много меньше, такъ какъ онъ еще не собралъ отпущенныхъ имъ зимой значительныхъ войскъ, не разсчитывая на стойкость христіанъ. Кромѣ того, немногіе стояли за то, чтобы защищать Іерусалимъ; большинство предлагало разбить сначала крестоносцевъ въ открытомъ полѣ.
Ясно видѣлъ Саладинъ, какое настроеніе царитъ въ его арміи, которая не хочетъ вторично выносить тяжелую, утомительную осаду за стѣнами Іерусалима. И этотъ сильный человѣкъ, непобѣдимый до того вождь, въ тишинѣ ночей проливалъ горькія слезы, чувствуя свое полное одиночество и ясно видя, какъ гибнетъ мало- по-малу, гибнетъ безповоротно такъ успѣшно начатое имъ дѣло...
Но Ричардъ не былъ страшенъ для Саладина, благодаря его горячности, взбалмошности и неспособности съ выдержкой вести
все дѣло. Дойдя до одного пункта передъ Iерусалимомъ, Ричардъ остановился и здѣсь съ увлеченіемъ занимался стычками съ мелкими отрядами, ограбленіемъ каравановъ, а самъ жаловался на то, что стѣны Іерусалима неодолимы и взять городъ невозможно.
Подъ впечатлѣніемъ этого у него даже возникла мысль, что лучше идти на Египетъ, на Дамаскъ. И его рыцари охотно соглашались съ этимъ, но французы съ сердцемъ издѣвались надъ непостоянствомъ короля. Весь лагерь былъ охваченъ открытой, ядовитой враждой, а изъ этого могло выйти въ дальнѣйшемъ очень мало толку.
XVIII. Защита Іоппе.
Тогда Ричардъ возобновилъ переговоры о мирѣ съ Саладиномъ, но послѣдній держалъ себя крайне сдержанно, потому что видѣлъ, насколько его положеніе лучше положенія крестоносцевъ; онъ даже перешелъ, наконецъ, въ наступленіе, двинулся къ Іоппе и захватилъ его ворота и цитадель.
Положеніе христіанъ было особенно тяжелое, тѣмъ болѣе, что значительное число пилигримовъ разошлось, скорбя объ общемъ положеніи дѣла и разочаровавшись въ военномъ талантѣ Ричарда, который выказывалъ свое неумѣніе справиться съ общимъ дѣломъ борьбы съ Саладиномъ. Англичане открыто возставали противъ французовъ, и вождь послѣднихъ, Гуго Бургундскій, даже отказался отъ союза съ Ричардомъ и удалился въ Тиръ.
Ричардъ былъ въ Акконѣ, когда до него дошла печальная вѣсть о нападеніи мусульманъ на Іоппе. Съ быстротой молніи собралъ онъ свою армію, отплылъ къ Іоппе и 1-го августа 1192 года напалъ на мусульманъ, отбилъ ворота, ворвался въ городъ и выгналъ непріятеля изъ цитадели.
Ричардъ освобождаетъ Іоппе.
Нѣсколько дней спустя, Саладинъ снова думалъ смять небольшой отрядъ короля. Но Ричардъ не сдался, не отступилъ и все время отражалъ нападенія противниковъ настолько смѣло, богатырски и стойко, что не только удержалъ за собой всѣ позиціи, но нанесъ значительныя потери мусульманамъ....
XIX. Перемиріе.
Около этого времени отъ чрезмѣрныхъ трудовъ и волненій въ теченіе цѣлаго ряда лѣтъ здоровье Саладина пошатнулось, и онъ слегъ. Неудачи привели ратное дѣло къ миру; впрочемъ, Ричардъ и тутъ не сумѣлъ воспользоваться своими побѣдами. Ему было теперь не до того; онъ рвался домой, въ Англію, и, чтобы ускорить вопросъ о мирѣ, пошелъ на значительныя уступки и еще болѣе ухудшилъ общее положеніе христіанъ на Востокѣ позорнымъ заключеніемъ даже не мира, а перемирія на три года. По этому договору Іерусалимъ-остался за мусульманами, святой крестъ не былъ выданъ; плѣнные христіане были оставлены на произволъ судьбы въ ихъ тяжеломъ положеніи; Аскалонъ подлежалъ полному уничтоженію.
У христіанъ оставался только берегъ отъ Іоппе до Тира да остатки сѣверно-сирійскихъ владѣній. Пилигримамъ позволено посѣщать Іерусалимъ для поклоненія Гробу Господню и молитвъ, но безоружнымъ.
Горе, досада, ярость охватили крестоносцевъ при извѣстіи о подобномъ мирѣ. И это послѣ тѣхъ неимовѣрныхъ трудовъ и жертвъ, которые принесли они и павшіе ихъ товарищи!.. Даже плѣнные, которые ранѣе сражались на-ряду со всѣми, не могли вздохнуть, наконецъ, свободно послѣ тяжелыхъ испытаній и должны были по- прежнему томиться въ сырыхъ тюрьмахъ, окованные ржавыми цѣпями!..
Не удовлетворяло это перемиріе и Саладина. Дѣло его было совершено наполовину,—много замковъ и крѣпостей еще находилось въ рукахъ у крестоносцевъ, и духъ
Готтфрида Бульонскаго не покидалъ послѣднихъ. Если возникали ссоры и распри, то благодаря алчности, самолюбію и неумѣнію предводителей, которые своими промахами унижали достоинство и національную гордость своего народа. Бывали и отдѣльные случаи, когда пилигримы внезапно унижали свое святое, великое дѣло необузданными злодѣяніями и невоздержностью. Но, въ общемъ, старое стремленіе освободить Святой Гробъ и распространить господство христіанъ надъ Востокомъ оставалось въ прежней силѣ.
Третій Крестовый походъ завершился такими крупными, безотрадными результатами, благодаря геніальности и рѣдкой силѣ воли Саладина, съ одной стороны, и ничтожества предводителей крестоносцевъ, особенно же благодаря взбалмошности, непостоянству и узкости взглядовъ короля Ричарда. Историки прямо утверждаютъ, что онъ почти способствовалъ тому, чтобы Іерусалимъ не былъ снова завоеванъ, хотя и отличался своею неудержимой отвагой и рѣдкой физической силой...
9-го октября Ричардъ отплылъ изъ Сиріи. Но путь его въ Англію былъ преисполненъ неудачъ и затрудненій. Его намѣстникъ въ Англіи, епископъ Эли, нажилъ за время отсутствія короля множество враговъ, во главѣ которыхъ стоялъ братъ Ричарда, Іоаннъ Безземельный. Свергнувъ Эли, послѣдній добивался овладѣть англійскимъ престоломъ, и ему помогала, въ этомъ французскій король Филиппъ, который лично ненавидѣлъ Ричарда Львиное Сердце. Германія тоже была сердита па Ричарда, который способствовалъ униженію въ Сиріи нѣмецкихъ крестоносцевъ, особенно герцогъ Леопольдъ, оскорбленный въ Анконѣ Ричардомъ, и сынъ Фридриха I, Генрихъ VI.
Ричардъ все-таки рѣшилъ тайкомъ пробраться по враждебнымъ землямъ, но подъ Вѣной герцогъ Леопольдъ схватилъ его и заточилъ въ замкѣ, на берегу Дуная.
Императоръ Генрихъ, обрадованный тѣмъ, что страшный противникъ его очутился въ заточеніи, выкупилъ его у Леопольда за 50,000 марокъ и сталъ требовать съ короля болѣе крупную сумму за выкупъ и, кромѣ того, военной помощи и признанія Ричарда себя вассаломъ Генриха VI. И король Филиппъ, и Іоаннъ были противъ Ричарда; но ужъ тогда весь англійскій народъ поднялся на защиту своего короля Ричарда, узнавъ объ его нежданной-негаданной бѣдѣ; вступился за Ричарда и папа Целестинъ III.
Все это принудило Генриха VI отпустить короля на свободу за 150,000 марокъ серебра и за ленную присягу Ричарда.
Съ восторгомъ принялъ народъ Ричарда, но король оказалъ ему мало помощи. Онъ покорилъ Іоанна, вступилъ въ продолжительныя войны съ королемъ Филиппомъ и всѣмъ этимъ только утомлялъ народъ все больше и больше. Онъ умеръ 6-го апрѣля 1199 года, въ одномъ изъ незначительныхъ сраженій.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.
Четвертый Крестовый походъ.
I. Смерть Саладина.
Султанъ Саладинъ послѣ перемирія съ Ричардомъ объѣхалъ Сирію, разстроенную войнами, возвелъ новыя укрѣпленія, успокоилъ народъ; но это были уже послѣднія его распоряженія, и въ началѣ 1193 года онъ умеръ въ Дамаскѣ, такъ какъ бурныя событія, волненія боевыхъ операцій окончательно подорвали его силы.
Смерть его избавила христіанъ отъ самаго страшнаго ихъ противника, который обладалъ не только смѣлостью и ловкостью командованія своими силами, но и широтой взглядовъ на дѣло и рѣдкой дальновидностью. Военные таланты его, щедрость, доброта и справедливость оставили рѣдкую добрую память о немъ въ современникахъ и въ дальнѣйшихъ потомствахъ.
Послѣ Саладина осталось семнадцать сыновей, между которыми онъ самъ такъ раздѣлилъ свои обширныя владѣнія: старшій, Алафдаль, получилъ Дамаскъ и Южную Сирію, съ титуломъ султана; Аназисъ— Египетъ, а Азагиръ — Галебъ. Остальные сыновья Саладина, какъ и братъ его, Альмеликъ Аладинъ, должны были удовольствоваться отдѣльными крѣпостями.
II. Вражда.
Самое раздѣленіе государства должно было непремѣнно гибельно подѣйствовать на цѣльность и мощь Саладиновыхъ областей. Недальновидный, неспособный Алафдаль быстро возбудилъ противъ себя вражду неумѣлымъ правленіемъ и потерялъ свое могущество въ пользу Аназиса Египетскаго. Но Аназисъ скоро умеръ, оставивъ послѣ себя малолѣтняго сына; и тогда всю власть, всѣ земли постепенно захватилъ въ свои руки умный, хитрый Альмеликъ, братъ Саладина.
Онъ сталъ повелителемъ Египта, Сиріи, Месопотаміи, затѣмъ — горной страны Сѣверной Месопотаміи и Аравіи и былъ объявленъ султаномъ, а калифъ наградилъ его титуломъ «короля королей, друга князей вѣрныхъ». Въ лицѣ его поднималась новая, страшная сила противъ христіанъ, но на это потребовалось очень много лѣтъ.
III. Силы христіанъ.
Между тѣмъ силы христіанъ на Востокѣ были незначительны. По берегу отъ Тира до Іоппе правилъ графъ Генрихъ Шампанскій, у котораго въ рукахъ были пока остатки рыцарскихъ отрядовъ и пилигримовъ послѣ окончанія Крестоваго похода. Да и на сѣверѣ Сиріи, въ Антіохіи и Триполисѣ дѣла обстояли не лучше; тамъ за счастье считали, что удалось удержать отъ дѣйствій враговъ главные города и области княжествъ Антіохіи и Триполиса.
Оба эти княжества какъ бы слились вмѣстѣ. Въ Антіохіи правилъ Боэмундъ III; въ Триполисѣ въ 1187 году послѣдній графъ Тулузскаго рода, Раймундъ Щ, передалъ передъ смертью Триполисъ старшему сыну Боэмунда III, Раймунду Антіохійскому. А затѣмъ оба княжества такъ и остались подъ одной властью до конца господства на Востокѣ христіанъ.
IV. Новый противникъ Антіохіи.
Освободясь отъ Саладина, Антіохія, однако, нажила себѣ новаго опаснаго врага, и тѣмъ болѣе опаснаго, что онъ явился совершенно неожиданно. Это былъ князь Армянскій, Левъ II, человѣкъ хитрый, честолюбивый, не стѣснявшійся, гдѣ нужно, прибѣгать и къ насилію.
Подъ шумокъ, во время исполненія грандіознаго замысла Саладина, Левъ II прочно устраивалъ свое княжество и, смотря по надобностямъ, сражался то съ Византіей, то съ Антіохіей, то съ мусульманами.
Такимъ путемъ удалось ему захватить всю Киликію, Исаврійскій берегъ — на западѣ и мѣстности на востокъ отъ Киликіи, въ Эвфратезе. Однако, всего этого ему казалось мало, и для достиженія большаго онъ лицемѣрно сближалъ своихъ подданныхъ съ франками. Ради болѣе тѣснаго сближенія онъ, въ концѣ-концовъ, мечталъ подчинить всю страну римскому папѣ, освободившись отъ византійской опеки, и за то получить королевскую корону. Устройство правленія, обычаи, законы онъ перенялъ отъ крестоносцевъ. Онъ строилъ замки, сажалъ туда своихъ вассаловъ, пригласилъ на службу бароновъ, рыцарей духовныхъ орденовъ, купцамъ давалъ огромныя льготы.
Наконецъ, онъ даже женился на дочери Боэмунда III, хотя это не помѣшало ему, выждавъ случая, напасть тайкомъ на Боэмунда и захватить его въ плѣнъ. Отпустивъ его затѣмъ на свободу, Левъ взялъ за то съ антіохійскаго князя ленную присягу, а свою племянницу выдалъ замужъ за старшаго сына Боэмунда III, Раймунда. Раймундъ вскорѣ умеръ, но послѣ него остался сынъ Рубенъ, на котораго Левъ II смотрѣлъ какъ на законнаго наслѣдника Антіохіи.
Планъ его былъ—слить своихъ подданныхъ съ выходцами Запада, чтобы впослѣдствіи остановить побѣдоносный походъ ислама противъ христіанъ вообще. Но собственно крестоносцы, сами по себѣ, не были способны оказать ему теперь такую поддержку. Они были слишкомъ разстроены. Вся надежда была на Западъ, который могъ продолжать присылать на Востокъ свѣжія подкрѣпленія или нѣтъ.
V. Взгляды Запада.
На Западѣ, несмотря на неудачные походы, которые истощали его, стремленія отвоевать-таки Іерусалимъ далеко не ослабѣли. На воззванія къ новому Крестовому походу папы Целестина III ни Франція, ни Англія не могли откликнуться только потому, что въ то время неугомонный Ричардъ Львиное Сердце велъ кровопролитныя битвы съ французами. Но зато въ отвѣтъ на это воззваніе подалъ свой голосъ нѣмецкій императоръ Генрихъ VI.
Уже въ 1194 году Генрихъ VI помирился съ враждовавшими съ нимъ вассалами и тѣмъ укрѣпился въ Германіи; вслѣдъ за тѣмъ Сицилійское королевство за смертью сицилійскаго короля перешло къ нему по наслѣдству черезъ его жену.
Послѣ этихъ событій взгляды Генриха VI все расширялись и расширялись. Въ Италіи у него были друзья и сторонники, и большая часть областей итальянскихъ была подчинена ему. Затѣмъ, вы помните, что Генрихъ отпустилъ изъ плѣна Ричарда, подчинивъ его себѣ ленной зависимостью; слѣдовательно, со стороны Англіи у него всегда была важная поддержка. Франція и Италія тоже признавали господство Генриха, а мусульмане съ береговъ Африки, лежавшихъ противъ Сициліи, посылали ему огромныя дани для поддержанія мирныхъ отношеній.
Генрихъ VI началъ мечтать о расширеніи своего могущества и на Востокѣ, завоевавъ Іерусалимъ и тѣмъ докончивъ дѣло, начатое его отцомъ, Фридрихомъ I, а также ослабивъ константинопольскаго императора.
Въ Византіи правилъ ничтожный Исаакъ Ангелъ, который своимъ неумѣлымъ правленіемъ ронялъ имперію годъ-отъ-году. Генрихъ VI потребовалъ отъ него прежде всего всѣхъ западныхъ провинцій, отъ Диррахія до Ѳесалоники, и помощи для Крестоваго похода. Но какъ-разъ въ это время Исаакъ былъ сверженъ съ престола (1195 г.), который былъ занятъ братомъ его, Алексѣемъ III.
Дальновидный Генрихъ VI въ бытность свою въ Палермо встрѣтилъ тамъ дочь Исаака Ангела, Ирину, вдову Рожера Сицилійскаго, и рѣшилъ обвѣнчать ее со своимъ братомъ Филиппомъ, чтобы тотъ могъ предъявить права на константинопольскій престолъ. Такимъ образомъ, послѣ сверженія съ престола Исаака въ рукахъ Генриха VI были права на престолъ Византіи, и онъ поставилъ это на видъ Алексѣю III.
Алексѣй III испугался этихъ домогательствъ и пошелъ на всѣ уступки, чтобы удовлетворить требованіямъ германскаго императора, и прежде всего внесъ огромный «нѣмецкій оброкъ».
Возвышеніе могущества германскаго императора повліяло на всѣ европейскія государства и отразилось даже на христіанскихъ владѣніяхъ на Востокѣ. Боэмундъ ІІІ находился въ ленной зависимости отъ него, и то же самое намѣревались произвести княжества Арменія и о. Кипръ, съ тѣмъ, чтобы имѣть надежное покровительство во всякое время.
Въ 1195 году правитель о. Кипра, Гвидо, умеръ, и ему наслѣдовалъ братъ, Амальрихъ Лузиньянскій, который обратился съ предложеніемъ къ Генриху VI стать его вассаломъ.
VI. Приготовленія къ походу.
Между тѣмъ у нѣмцевъ шли уже дѣятельныя приготовленія къ новому Крестовому походу. Лѣтомъ 1195 года установлены были и крестовыя проповѣди; Генрихъ VI объявилъ, что въ теченіе года онъ будетъ содержать въ Святой Землѣ 1,500 рыцарей на свой счетъ. Онъ самъ лично началъ вести это дѣло, но ему мѣшали то частыя болѣзни его, то ссоры съ папой, который боялся возвышенія Генриха VI: нѣмцы могли стѣснить въ Святой Землѣ Римскую Церковь. Но твердая воля Генриха VI не падала, и въ теченіе полугода, къ веснѣ 1196 года были устроены имперскіе съѣзды, которые обнаружили, что во всѣхъ слояхъ общества сохранилось жгучее одушевленіе къ дѣлу освобожденія Іерусалима, какъ и въ былое время, причемъ самымъ рѣшительнымъ былъ Вормскій сеймъ, въ декабрѣ 1195 г. Уже зимой 1196 года двинулись первые отряды пилигримовъ въ Италію, а осенью 1197 года сильная армада (флотъ) изъ 44 судовъ съ 70,000 человѣкъ подъ командой императорскаго канцлера Конрада вышла въ море.
Генриха во главѣ похода не было, его задержали въ Европѣ домашнія дѣла.
Начало сраженій въ Святой Землѣ было не очень счастливо. Французы графа Генриха Шампанскаго встрѣтили нѣмцевъ крайне недружелюбно, съ насмѣшками ожидая ихъ подвиговъ.
Нѣмцы, желая зарекомендовать себя, не дождались прибытія всего войска и начали войну съ Альмеликомъ Аладиномъ, который вскорѣ разбилъ ихъ на-голову, а затѣмъ разрушилъ до основанія Iоппе.
Въ это время неожиданно умеръ графъ Шампанскій, и смерть его произвела замѣшательство среди христіанъ. Долго спорили, кого избрать преемникомъ ему, и нѣмцы настояли на выборѣ Амальриха Кипрскаго. Этотъ выборъ возмутилъ французовъ, и они почти всѣ покинули Святую Землю, возвратясь на родину.
Амальрихъ съ радостью принялъ королевское достоинство и женился на вдовѣ графа Шампанскаго, Елизаветѣ.
Оставшись одни, нѣмцы не смутились, но рѣшили приступить къ исполненію широко задуманнаго плана.
На Іерусалимъ было идти опасно, и они осадили Бейрутъ, который раздѣлялъ Акконъ, и Тиръ съ Триполисомъ и Антіохіей. Магометане заранѣе разрушили Бейрутъ, а у Сидона произошла между ними и христіанами кровопролитная битва, изъ которой христіане вышли побѣдителями и овладѣли Бейрутомъ. Въ городѣ были устроены празднества, тѣмъ болѣе, что въ это время король Амальрихъ вѣнчался государемъ Іерусалимскаго королевства.
VII. Смерть Генриха VI.
Ободренные этимъ успѣхомъ, нѣмцы уже готовились идти на Іерусалимъ, какъ вдругъ пришла вѣсть о смерти Генриха VI. Тревога среди князей и рыцарей нѣмецкаго ополченія, растерянность самого войска довели армію до того, что она и на этотъ разъ быстро распалась и погибла въ мелкихъ стычкахъ съ мусульманами.
Битва подъ Аккономъ.
Князья рвались на родину, чтобы участвовать въ государственныхъ переворотахъ послѣ смерти короля. Теперь они уже не интересовались дѣлами на Востокѣ. Такъ; напримѣръ, осаждая замокъ Туронъ, вдругъ всѣмъ войскомъ овладѣла какая-то паника, и оно бросилось бѣжать къ берегу, снявъ осаду города. Послѣ этого, въ мартѣ 1198 года, нѣмецкіе пилигримы отправились на родину, а король Амальрихъ, оставшись безъ поддержки, заключилъ перемиріе съ Аладиномъ.
Этимъ были разбиты гордыя, благородныя мечтанія нѣмцевъ, которымъ положительно не было счастья и удачи въ Палестинѣ.
Этотъ походъ доставилъ мало пользы, только немного тѣснѣе сблизилъ между собою разныя христіанскія владѣнія на Сирійскомъ побережьи, да, кромѣ того, въ Сиріи за время третьяго Крестоваго похода нѣмецкое госпитальное братство святой Маріи было обращено въ сильный рыцарскій орденъ.
Могущество рода Штауфеновъ, къ которымъ принадлежалъ Генрихъ VI, достигло высшей точки, но со смертью его сразу упало, и послѣ него не явилось продолжателя стремленій короля достигнуть всемірнаго владычества.
Послѣ Генриха VI остался малолѣтній сынъ его, впослѣдствіи—императоръ Фридрихъ II; пользуясь малолѣтствомъ наслѣдника, нѣмецкую корону принялъ на себя братъ покойнаго короля, герцогъ Филиппъ Швабскій, а Фридриху II досталось Сицилійское королевство.
Съ большимъ трудомъ, путемъ долгихъ, изнурительныхъ войнъ пришлось Филиппу защищать престолъ отъ старыхъ противниковъ ихъ рода, Штауфеновъ, которыхъ усмирилъ нѣсколько Генрихъ VI.
Большая часть Европы въ то время исходила кровью, пылала страшными пожарами, такъ какъ войны Франціи съ Англіей все еще не прекращались; въ Сициліи тоже шли кровавыя распри.
Въ такое тревожное время неизмѣримотрудно было вызвать новое крестовое ополченіе для отвоеванія Святого Города.
VIII. Могущество папы.
Палъ Генрихъ, но сейчасъ же появилась другая сила, которую вынесъ на своихъ плечахъ умный, сильный волей и прекрасно образованный кардиналъ Лотаръ, графъ Сеньи. Послѣ смерти престарѣлаго папы Целестина, въ 1198 году, Лотаръ былъ избранъ его замѣстителемъ подъ именемъ папы Иннокентія III. И тутъ-то онъ задумалъ привести въ исполненіе давнишнія свои мечтанія—поставить папскій престолъ надъ всѣми сильными міра сего.
И съ той поры онъ начинаетъ дѣятельно вмѣшиваться во всѣ политическія дѣла, стараясь подчинить себѣ властителей и народы Запада и возможно шире раздвинуть предѣлы государства Римской Церкви.
Въ это время, понимая силу Римской Церкви, король Левъ Армянскій обратился за помощью къ папѣ. И папа далъ слово заботиться о поддержкѣ восточныхъ христіанъ, послалъ Льву освященное знамя, отправилъ армянскимъ князьямъ и баронамъ увѣщательныя письма твердо держаться противъ магометанъ, а также, византійскому императору Алексѣю и Болгаріи, предлагая послѣдней помощь, если только опа примкнетъ къ Римской Церкви.
Но главное вниманіе папы Иннокентія было обращено на то, чтобы сразу воспламенить всѣ западные народы, поднявъ ихъ на защиту креста. И ни при комъ церковь не призывала христіанъ къ священной войнѣ съ такимъ жаромъ, такъ настойчиво и увлекательно, какъ при папѣ Иннокентіи.
Папскіе послы развозили грамоты по Германіи, Франціи, Англіи, Шотландіи, Венгріи и Италіи, обѣщая вымолить прощеніе всѣхъ грѣховъ крестоносцамъ и жертвуя на нужды Крестоваго похода десятую долю со всѣхъ своихъ огромныхъ доходовъ.
IХ. Новый проповѣдникъ.
Старанія папы вскорѣ нашли себѣ откликъ среди мелкаго духовенства. Выше всѣхъ сталъ между прочимъ священникъ Фулько изъ Нельи, въ Эннѣ. Человѣкъ грубый, мало образованный, склонный къ аскетизму, но краснорѣчивый и фанатически настроенный, — Фулько словно гипнозомъ дѣйствовалъ на народъ своими проповѣдями, такъ что тысячи изъ народа принимали отъ него крестъ, видя въ немъ человѣка святого, угоднаго Богу.
Природная хитрость и дальновидность удержали Фулько до конца жизни во всемъ величіи вдохновеннаго проповѣдника въ глазахъ возбужденной толпы, которую онъ отлично изучилъ и съ которой понималъ, какъ надо обращаться. Кромѣ Фулько, изъ подобныхъ проповѣдниковъ выдѣлился аббатъ цистерціанскаго монастыря Периса, невдалекѣ отъ Пареля. И онъ увлекъ за собою проповѣдями многія тысячи крестоносцевъ. Опять-таки, какъ во времена Урбана II, эти экзальтированные люди дѣйствовали направляемые на то искусствомъ папы и его легатовъ.
И тѣмъ не менѣе, несмотря на такія усилія, въ общемъ ополченіе собиралось довольно туго. Причиной тому не было охлажденіе къ религіозной и нравственной идеѣ въ средѣ народа, но общее матеріальное состояніе римскихъ христіанъ. Ужъ очень много пришлось вынести имъ за послѣдніе годы священныхъ и внутреннихъ войнъ!..
Князья, рыцари, духовенство медлили давать клятву на дѣло, которое на цѣлые годы могло оторвать ихъ отъ родины. Духовенство, къ тому же, роптало на тяжелые поборы съ нихъ въ пользу крестоваго ополченія.
X. Рѣшеніе похода.
Тѣмъ не менѣе, въ концѣ-концовъ папѣ Иннокентію III удалось преодолѣть тысячи мелкихъ затрудненій. Благотворно повліяло на это перемиріе между французами и англичанами, улаженное кардиналомъ Петромъ Капуанскимъ въ декабрѣ 1198 года. Но только осенью слѣдующаго года, на блестящемъ турнирѣ въ Экри, на рѣкѣ Эннъ, убѣжденные проповѣдниками, первыми изъ рыцарей приняли крестъ графъ Тибо Шампанскій и Людовикъ Шартрскій и Блуасскій, а за ними устремились многія сотни рыцарей и дворянъ.
Извѣстіе о томъ подняло во многихъ замкахъ и городахъ Сѣверной Франціи тысячи латниковъ и зятя Тибо, графа Бальдуина Фландрскаго, и его братьевъ, Евстахія и Генриха. Графъ Бальдуинъ былъ во многомъ схожъ съ Готтфридомъ Бульонскимъ своимъ простымъ и добрымъ характеромъ и безусловными честностью и благородствомъ.
Союзъ этихъ рыцарей и дворянъ составилъ видное, мощное крестоносное ополченіе, которое въ теченіе 1200 года тщательно обсудило все это отвѣтственное дѣло. Главой ополченія былъ избранъ графъ Тибо; затѣмъ отправили посольство въ Венецію съ просьбой переправить крестоносное ополченіе на берега Нила, въ Египетъ. Этотъ новый путь былъ избранъ съ тѣмъ разсчетомъ, что все могущество эйюбитскихъ султановъ имѣло главную коренную поддержку въ Египтѣ.
XI. Дожъ Дандоло.
Былъ въ то время правителемъ Венеціи дожъ Генрихъ Дандоло; старикъ лѣтъ девяноста, онъ обладалъ свѣтлымъ, яснымъ умомъ и необычайной предпріимчивостью, цѣлью жизни своей положившій охранять «честь и выгоду» своего отечества.
Просьба крестоносцевъ сначала смутила его, и переговоры затянулись очень долго. Венеція обѣщала широкую помощь, но требовала огромнаго вознагражденія, и, наконецъ, поладили вотъ на чемъ. Венеціанцы обязывались переправить 4.500 рыцарей и 30.000 пѣшихъ латниковъ и оруженосцевъ и содержать цѣлый годъ ихъ за плату 85.000 марокъ серебра (1.700.000 рублей); всѣ будущія завоеванія и добыча должны были быть раздѣлены поровну между французами и венеціанцами.
XII. Опасенія Венеціи.
Сильный ударъ нанесла бы эта многочисленная армада мусульманамъ, но бѣда была въ томъ, что никогда еще Венеція съ такой халатностью не принималась за дѣло, какъ на этотъ разъ. Венеція въ то время находилась въ дружественныхъ сношеніяхъ съ Египтомъ, благодаря торговлѣ съ Каиромъ и Александріей, что приносило ей огромную выгоду. И хотя папа старался всѣми силами нарушить эти отношенія, но венеціанцы этому не поддавались.
Примкнуть же къ крестоносцамъ побудила ихъ ненависть къ Византіи, съ которой они враждовали уже съ давнихъ поръ, да и самъ дожъ питалъ личную злобу противъ Византіи за то, что въ 1172 году византійцы почти ослѣпили его, какъ посла отъ Венеціанской республики. Помимо этого, своимъ участіемъ въ дѣлѣ крестоваго похода венеціанцы думали улучшить торговыя сношенія съ византійско-магометанскимъ міромъ.
XIII. Новый вождь.
И снова тяжелое событіе омрачило начало четвертаго Крестоваго похода. 24-го мая 1201 года внезапно умеръ графъ Тибо Шампанскій, избранный главой всего ополченія. Правда, онъ завѣщалъ половину своего имущества на нужды крестоносцевъ, тѣмъ не менѣе почти всѣхъ охватили уныніе и сомнѣніе. Общее настроеніе было таково, что думали даже — походъ не состоится вовсе.
Долго судили, рядили рыцари, кого избрать на мѣсто его, и выборъ ихъ, наконецъ, остановился на маркграфѣ Бонифаціи Монферратскомъ, братѣ знаменитаго Конрада, умершаго передъ тѣмъ, какъ надѣть на себя корону Іерусалимскаго королевства.
Это былъ смѣлый, предпріимчивый человѣкъ, съ благородными стремленіями, съ хорошо образованнымъ вкусомъ и наклонностями, такъ что его даже сравнивали съ знаменитымъ Боэмундомъ I. Согласіе Бонифація было встрѣчено всѣми радостно, и, благодаря этому, число крестоносцевъ во Франціи, Германіи и Италіи увеличилось неизмѣримо. И дожу пришлось по душѣ избраніе маркграфа, потому что его можно было легко увлечь въ случаѣ надобности ради выгоды на всякую борьбу, хотя бы она и уклонялась отъ основной цѣли Крестоваго похода,—настолько Бонифаціи былъ увлекающійся и довѣрчивый человѣкъ.
Призывъ дожа Дандоло къ походу.
XIV. Послѣдній толчокъ.
Толковъ, предположеній о походѣ было много, по точно опредѣленнаго и единодушно принятаго плана все какъ-то не было выработано. Но въ это время какъ - разъ случилось одно происшествіе, которое само-собою дало опредѣленное направленіе четвертому Крестовому походу. Все началось изъ-за междоусобій въ Византійской имперіи. Дѣло въ томъ, что, какъ вы помните, братъ византійскаго императора Исаака, ослѣпивъ послѣдняго, захватилъ въ свои руки византійскій престолъ и сталъ угрожать всѣмъ членамъ императорскаго дома. Сынъ Исаака, византійскій принцъ Алексѣй Ангелъ, въ отчаяніи бѣжалъ изъ Греціи, въ чемъ помогли ему пизанцы, съ которыми Алексѣй III былъ во враждѣ.
Принцъ явился въ Италію лѣтомъ 1201 года за помощью, потому что онъ рѣшилъ во что бы то ни стало вернуть своему отцу византійскій престолъ и для этого рѣшилъ вооружить весь Западъ противъ него и прежде всего обратился къ папѣ Иннокентію, но папа отклонилъ его просьбу; принцъ отправился въ Германію, гдѣ и нашелъ сердечный пріемъ при дворѣ Штауфеновъ. Вѣдь король нѣмецкій Филиппъ былъ женатъ на Иринѣ, дочери Исаака, слѣдовательно, считался родственникомъ несчастнаго Исаака. Здѣсь и было рѣшено начать четвертый походъ борьбой не съ исламомъ, но съ Константинополемъ, чтобы свергнуть Алексѣя III и возвратить престолъ ослѣпленному Исааку.
Такимъ образомъ, планы нѣмецкаго короля отклонили отъ пути на Египетъ крестоносцевъ, указавъ имъ на Византію. Этотъ планъ былъ болѣе чѣмъ пріятенъ для дожа Дандоло, потому что онъ неожиданно осуществлялъ его давнишнія мечтанія. И послѣ этого рѣшенія дожъ сталъ какъ бы главой всего крестоноснаго ополченія, такъ какъ онъ былъ больше всѣхъ заинтересованъ въ этомъ походѣ.
XV. Общее настроеніе.
Общее настроеніе французскихъ и венеціанскихъ рыцарей склонялось въ ту же сторону, — идти на византійцевъ. Во-первыхъ, торговля въ Византіи была стѣснена для Венеціи; во-вторыхъ, у венеціанцев съ давнихъ поръ существовала непріязнь къ Византіи, и эта непріязнь переходила изъ рода въ родъ. Наконецъ, не мало было рыцарей и князей, которые, увлекаясь былымъ счастьемъ нѣкоторыхъ крестоносцевъ, рвались на всякаго рода приключенія, лишь бы добиться выгоднаго и незатруднительнаго завоеванія, а всѣ знали тяжелое положеніе Византіи.
Противъ такого измѣненія первоначальнаго пути возставали только люди, исполненные религіознаго стремленія погибнуть за Гробъ Господень и свободные отъ всякихъ политическихъ разсчетовъ.
ХѴІ. Сборы въ Константинополь.
Лѣтомъ 1902 года въ Венецію прибыли значительные отряды крестоносцевъ,—нѣмцевъ, французовъ и итальянцевъ. Но все- таки общее число ихъ было меньше, нежели ожидали всѣ. Это произошло оттого, что извѣстная часть ополченія, не согласная со взглядами Венеціи, разошлась отдѣльными отрядами, намѣреваясь самостоятельно пробраться въ Сирію. Но изъ-за этого крестоносцы не могли уплатить всѣхъ 85,000 марокъ, а заплатили меньше половины.
Вотъ тутъ-то дожъ и воспользовался случаемъ и предложилъ недоплаченныя деньги уплатить службой и будущей военной добычей, если они пойдутъ по его указанію на враговъ-сосѣдей Венеціи.
Нечего дѣлать, согласились иные на такое предложеніе, а дожъ имъ для начала и указываетъ на жителей города Царры, которые на морѣ преслѣдовали и истребляли венеціанскія суда. Не согласились на это только немногіе, а остальныхъ дожъ Дандоло самъ повелъ на войну и отплылъ для этой цѣли на великолѣпномъ флотѣ изъ 72 галеръ, силой ворвался въ гавань Царры и взялъ городъ.
XVII. Послѣдствія похода.
Папа Иннокентій былъ крайне недоволенъ этимъ завоеваніемъ, но потомъ дѣло уладилось, и папа простилъ крестоносцевъ. Послѣ этого онъ, однако, предостерегалъ ихъ снова отъ нападеній на христіанскія владѣнія, а въ особенности на Византію. «Не дѣло пилигримовъ,—писалъ онъ,—наказывать за грѣхи Алексѣя III, который страшно виноватъ передъ Богомъ, и передъ Нимъ и будетъ отвѣчать самъ»..
Но походъ на Константинополь былъ твердо рѣшенъ, и вотъ почему. Во- первыхъ, договоръ крестоносцевъ съ дожемъ относительно нападенія на Византію былъ уже законченъ; во-вторыхъ, о томъ же договорились король Филиппъ и принцъ Алексѣй; наконецъ, Филиппъ настойчиво требовалъ этого, а принцъ Алексѣй, съ своей стороны, обѣщалъ войску полное содержаніе—200,000 марокъ серебра, 10,000 войска для борьбы съ мусульманами, въ концѣ же концовъ—подчинить Греческую имперію Римской Церкви. Вообще, обѣщанія были болѣе чѣмъ щедрыя и настолько заманчивыя, что дожъ Дандоло въ 1203 году, весной спѣшно вывелъ свой флотъ въ Эгейское море.
ГЛАВА ДВѢНАДЦАТАЯ.
Крестоносцы въ Византiйской имперіи.
I. Положеніе Константинополя.
Константинополь былъ прекрасно укрѣпленъ, и войска въ немъ было достаточно, такъ что сорокатысячному войску крестоносцевъ было бы не подъ силу овладѣть имъ. Но дѣлу помогало то, что Алексѣй III былъ ничтожный, трусливый и притомъ лѣнивый человѣкъ. Достигнувъ престола, онъ удовлетворился тѣмъ, что могъ жить въ роскоши, въ праздности въ роскошномъ дворцѣ, предоставивъ все правленіе своей женѣ и ея любимцамъ.
Народъ страдалъ отъ неурядицъ въ правленіи и отъ страшныхъ, обременительныхъ поборовъ. И всѣ деньги шли не на нужды народныя, не на укрѣпленіе города и страны, а на безумныя выходки сытыхъ людей, на одни развлеченія и баснословныя пиршества. Войско было распущено, флотъ лишенъ снастей, которыя были проданы въ виду нехватки денегъ. Въ провинціяхъ начальники и богатые землевладѣльцы устраивали родъ особыхъ независимыхъ княжествъ. Границы имперіи отпадали, и Византія могла легко пасть отъ одного рѣшительнаго и смѣлаго удара.
II. Завоеваніе Константинополя,
Въ концѣ іюля флотъ прибылъ въ Босфоръ и бросилъ якорь вблизи Скуттари.
Первое время Алексѣй III безучастно относился къ этому, а когда опомнился, сталъ спѣшно собирать изъ провинцій въ Константинополь воиновъ, кое-какъ заперъ оставшимися судами и цѣпью входъ въ бухту Золотой Рогъ. Но всѣ суда его были никуда негоднымъ хламомъ, а солдаты трусливы и плохо обучены.
Передъ битвой Алексѣй III предложилъ откупиться деньгами, но крестоносцы и слышать ничего не хотѣли.
Крестоносцы подошли къ европейскому берегу, оттѣснили византійское войско въ Константинополь и затѣмъ, затопивъ корабли, ворвались въ гавань Золотой Рогъ.
Пѣхота приближалась къ Константинополю по берегу залива и остановилась у сѣвернаго угла крѣпости. Флотъ слѣдовалъ за ними. 12-го іюля началась ожесточенная битва.
Греки сначала старались частыми вылазками ослабить силу крестоносцевъ, но не успѣли въ этомъ, хотя и отбили приступъ ихъ на слѣдующій день.
Между тѣмъ венеціанцы взяли башню и часть стѣны города и утвердились здѣсь довольно прочно.
Отчаяніе охватило грековъ и императора, и послѣдній рѣшилъ выйти противъ осаждающихъ съ стотысячнымъ войскомъ. Но непоколебимо выдержали рыцари это грозное наступленіе, и греки дрогнули и въ замѣшательствѣ отступили въ городъ.
О, какъ враждебно встрѣтилъ народъ возвратившагося съ битвы императора—насмѣшками, бранью и угрозами! Въ отчаяніи и въ страхѣ императоръ ночью тайно покинулъ столицу, захватилъ царскія цѣнности и десять центнеровъ золота и бѣжалъ. А вслѣдъ ему понеслись проклятія и угрозы обманутыхъ и покинутыхъ гражданъ.
На-утро 18-го іюля оробѣвшіе граждане вывели слѣпого Исаака изъ заключенія и торжественно снова провозгласили императоромъ. Крестоносцы согласились на это, и въ сопровожденіи ихъ принцъ Алексѣй торжественно вступилъ въ Константинополь, гдѣ его провозгласили какъ соправителя отца.
Завладѣніе Константинополемъ произошло такъ просто, но византійскій народъ былъ раздраженъ и внезапными услугами крестоносцевъ, и предполагаемымъ подчиненіемъ Греческой Церкви Риму, и уплатой денегъ по договору крестоносцамъ.
Раздраженіе къ крестоносцамъ и западнымъ колонистамъ росло часъ-отъ-часу, и, наконецъ, вспыхнуло кровавое столкновеніе между греками и крестоносцами и кончилось страшнымъ пожаромъ Константинополя и убійствами. Но императоръ Исаакъ и Алексѣй IV сдерживали всѣми силами враждебныя отношенія между греками и крестоносцами. Помощь послѣднихъ была еще нужна имъ. Власть ихъ простиралась только надъ Константинополемъ, а въ провинціи ихъ не признавали, между тѣмъ какъ бѣжавшій Алексѣй III господствовалъ, какъ императоръ, во Ѳракіи.
И точно, при помощи крестоносцевъ византійцамъ удалось покорить въ нѣсколько мѣсяцевъ цѣлый рядъ городовъ, но, вернувшись въ Константинополь, какъ побѣдители, Алексѣй IV и Исаакъ увидѣли, что отъ союзниковъ имъ грозитъ опасность и положеніе ихъ на тронѣ болѣе чѣмъ шаткое.
III. Разрывъ.
Исаакъ, слѣпой, безпомощный, не могъ, конечно, устроить прочно положеніе Византіи, а Алексѣй IV сдѣлалъ худшее. Во время договора онъ наобѣщалъ крестоносцамъ настолько много, что не могъ выполнить своихъ обязательствъ, и теперь, понимая это, рѣшилъ нарушить свое слово и отказаться отъ дружескихъ сношеній съ крестоносцами.
О, какъ были взбѣшены крестоносцы и венеціанцы!..
Посольство ихъ явилось къ Алексѣю IV во дворецъ и тамъ объявило ему войну. Это было что-то необычайное!.. Но все-же Алексѣй IV не бралъ слова своего назадъ и отказывался отъ всякихъ обязательствъ.
Назначили свиданіе съ дожемъ Дандоло, и тому Алексѣй IV дерзко отвѣтилъ то же самое. Старый дожъ внѣ себя, не сдерживаясь, напалъ на него со словами: «Безстыдный негодяй!.. Мы вырвали тебя изъ грязи и униженія!.. Такъ теперь мы сами же снова втолкнемъ тебя въ ту же грязь!»...
Война была объявлена. Это случилось въ ноябрѣ 1203 года.
IV. Новые правители.
Плохо, отчаянно плохо было положеніе византійцевъ, но не лучше было и положеніе крестоносцевъ. Собранные жизненные припасы пришли къ концу, и ряды крестоносцевъ значительно стали рѣдѣть. Да и греки, помимо Алексѣя IV, котораго они не могли уважать, рѣшились отчаянно, до послѣдней крайности защищать свою свободу и землю. Высланъ былъ противъ враговъ значительный флотъ, да и въ Константинополѣ произошелъ большой переворотъ, который значительно ухудшилъ положеніе крестоносцевъ.
Въ январѣ 1204 года народъ свергнулъ Алексѣя IV и передалъ императорскій вѣнецъ одному храброму юношѣ, Николаю Канабусу.
Алексѣй IV обратился съ помощью къ крестоносцамъ. А былъ у него за послѣднее время помощникъ, душа всѣхъ отчаянныхъ воинскихъ предпріятій, Алексѣй Дука Мурзуфлъ.
Это былъ умный, рѣшительный, предпріимчивый, властолюбивый человѣкъ, мечтавшій о возможности завладѣнія византійскимъ престоломъ.
Видя удобный случай воспользоваться этимъ, Мурзуфлъ поднялъ народъ и войско, умертвилъ Алексѣя IV и Канабуса и вступилъ на престолъ подъ именемъ Алексѣя V.
Крестоносцы сразу почувствовали, что власть попала въ сильныя руки, притомъ власть была полная, ничѣмъ неограниченная. Самоувѣренно, твердо приказалъ Алексѣй V крестоносцамъ въ теченіе восьми дней освободить византійскія земли, грозя имъ страшнымъ сопротивленіемъ. Но крестоносцы при всемъ желаніи не могли бы очистить владѣній грековъ въ такой короткій срокъ, иначе греки могли напасть на нихъ во время отступленія. Оставалось одно—взять Константинополь или погибнуть въ послѣднемъ славномъ бою.
V. Пораженіе грековъ.
Дѣятельно принялся Алексѣй V воздвигать стѣны и укрѣпленія Константинополя, посылалъ свой флотъ противъ венеціанскаго. Но когда онъ задумалъ напасть на тысячный отрядъ крестоносцевъ и искусно подстерегъ его,—крестоносцы смяли и разсѣяли все его войско, такъ что Алексѣй V въ страхѣ заперся за стѣнами съ остатками своей арміи и съ тѣхъ поръ уже не рѣшался выступать противъ непріятеля.
Мурзуфлъ и Дандоло.
VI. Планы крестоносцевъ.
Крестоносцы ликовали и теперь уже заранѣе предопредѣляли дальнѣйшую судьбу
Византійской имперіи. Они рѣшили, что когда Константинополь будетъ взятъ, то представители двухъ группъ—венеціанцы и крестоносцы—изберутъ шестерыхъ достойныхъ людей, а тѣ назначатъ дѣйствительно достойнѣйшаго изъ ихъ боевыхъ товарищей императора всей Византійской области. Но онъ будетъ владѣть безконтрольно только одной четвертью всей области, а три четверти ея будутъ распредѣлены на двѣ части—венеціанцамъ и крестоносцамъ, и эти владѣтели за то будутъ нести ленную службу императорамъ новой Латинской имперіи. Венеціанцамъ будутъ возвращены всѣ права, обычаи и имущества, которыя принадлежали имъ раньше въ Византіи. А часть крестоносцевъ, изъ которыхъ не избирался императоръ, пользовались правомъ духовнаго владычества въ Византіи, такъ какъ они могли избрать римско-католическаго константинопольскаго патріарха.
VII. Осада Константинополя.
Но прежде всего надо было взять штурмомъ стѣны Константинополя и одолѣть грековъ. Спѣшно начали готовиться къ этому, и уже 9-го апрѣля все войско переправилось на флотѣ черезъ Золотой Рогъ и заняло выгодныя позиціи подъ стѣнами Константинополя.
Но съ первыхъ же шаговъ пришлось наткнуться на отчаянное сопротивленіе со стороны грековъ, и послѣ упорнаго боя и большихъ потерь штурмъ пришлось прекратить.
Греки издѣвались, но крестоносцевъ эта неудача научила многому, и прежде всего— необходимости вооружиться болѣе основательно. Кромѣ того, духовенство и военачальники воодушевляли крестоносцевъ и убѣжденіями, и денежными наградами.
Рано утромъ 12-го апрѣля штурмъ крѣпостныхъ стѣнъ возобновился, и послѣ долгихъ усилій одна изъ башенъ была взята, и сильный отрядъ занялъ ее, а въ то же время рыцарь-гигантъ Петръ Амьенскій устремился во главѣ небольшого отряда избранныхъ охотниковъ и выломалъ городскія ворота.
Словно морскія неудержимо - бѣшеныя волны хлынули толпы крестоносцевъ черезъ ворота въ городъ, опрокидывая и разрушая на своемъ пути рѣшительно все. Напрасно императоръ Алексѣй I силился удержать отступавшихъ и обезумѣвшихъ отъ ужаса грековъ,—войско ихъ изъ отступленія перешло въ безумное бѣгство. Самъ императоръ бѣжалъ черезъ Золотыя Ворота и вышелъ тайно въ море, озаряемый заревомъ пылающаго Константинополя.
Только въ Софійскомъ соборѣ заперлась часть знатныхъ и богатыхъ людей, которые мечтали еще поддержать господство византійцевъ. Но на-утро они поняли вполнѣ ясно, что всякое сопротивленіе теперь будетъ напрасно, и вышли навстрѣчу побѣдителямъ, прося о помилованіи. Побѣдители были слишкомъ раздражены, и просьбы покоренныхъ остались неуслышанными. Пожаръ, убійства, грабежи, насилія господствовали вокругъ нихъ въ полной силѣ, и ничто не могло сдержать этого.
Совершилось, наконецъ, то, что грозило Византіи уже нѣсколько лѣтъ подъ-рядъ. Сто лѣтъ тому назадъ Алексѣй I обратился за помощью къ Западу, теперь и Западъ вышелъ на помощь ему, а онъ выступилъ противъ него. Виновата была сама Византія, которая сумѣла до такой степени возстановить противъ себя своихъ единовѣрцевъ. Дружественное настроеніе, благодаря коварству Византіи, благодаря корыстолюбію правителей, которое заставляло ихъ измѣнять своему слову и не пренебрегать всевозможными средствами для достиженія личной выгоды, возстановило противъ себя всѣхъ.
Вступленіе крестоносцевъ въ Константинополь.
Мечтанія Византіи о господствѣ надъ цѣлымъ міромъ рушились; знамя западныхъ крестоносцевъ развѣвалось надъ развалинами гордой Византіи, которая отнынѣ не могла уже защищать Европы отъ вторженія въ ея предѣлы азіатской силы.
VIII. Дѣла въ Антіохіи.
Въ началѣ ХIII вѣка, о которомъ идетъ рѣчь, въ христіанской Сиріи жизнь шла тревожная и тяжелая. Были недороды, землетрясенія, голодъ. Помимо этого, началась междоусобная война у крестоносцевъ съ армянами. Въ 1201 году умеръ князь Боэмундъ III, и Антіохіей завладѣлъ графъ Триполиса, Боэмундъ VI, хотя наслѣдникомъ Антіохіи долженъ былъ быть Рубенъ, внукъ Льва Армянскаго, какъ вы помните. Это положило начало крупному раздору между христіанами Востока. Часть общества присоединилась къ Боэмунду IV, другая—къ партіи Льва Армянскаго, и дѣло 'дошло до оружія. О войнѣ съ исламомъ и рѣчи не было. Въ 1203 году въ Сирію прибыли тѣ крестоносцы, которые, какъ вы помните, отказались идти войной противъ Византіи. Эти крестоносцы и направились въ сѣверную Сирію, чтобы кончить раздоръ между Антіохіей и Львомъ Армянскимъ. Но на мѣстѣ они снова раздѣлились на двѣ партіи, изъ которыхъ одна примкнула къ князю Боэмунду IV, а другая—къ королю Льву Армянскому, и поэтому произошло то, что обѣ стороны хотя и усилились, но общее положеніе дѣлъ не измѣнилось.
Происходили мелкія стычки между крестоносцами и магометанами. Амальрихъ Іерусалимскій не рѣшался выступать противъ магометанъ съ рѣшительной войной и всѣми силами поддерживалъ перемиріе. Но это перемиріе все меньше и меньше воодушевляло христіанъ на войну съ исламомъ, и рыцари, жаждавшіе воинскихъ подвиговъ и военной добычи, уходили со своими отрядами на греческіе берега искать прибыльныхъ и славныхъ подвиговъ. Ополченія, приходившія съ Запада, устремлялись туда же, какъ и всѣ силы венеціанцевъ.
VIII. Латинская имперія.
Крестоносцы торжествовали въ Константинополѣ и жаждали возможно скорѣе овладѣть всей Византійской имперіей, наименовавъ ее "Романіей». Рѣшили прежде всего избрать императора, но тутъ-то и пошли междоусобныя распри.
Главными претендентами на престолъ Византіи были маркграфъ Бонифацій Монферратскій, глава крестоноснаго ополченія, и могущественный крестоносный князь Бальдуинъ Фландрскій. Маркграфъ Бонифацій женился на вдовѣ императора Исаака, Маргаритѣ Венгерской, у которой былъ сынъ Мануилъ Ангелъ отъ перваго брака. Явно, что Бонифацій былъ наиболѣе законнымъ наслѣдникомъ византійскаго престола; но большинство французовъ-крестоносцевъ было противъ Бонифація, да и венеціанцы боялись имѣть на престолѣ Византіи такого сильнаго и рѣшительнаго императора. Такимъ образомъ, избрали Бальдуина Фландрскаго, а Бонифацію предложили собственными силами подчинить Критъ и греческія провинціи.
Теперь крестоносцамъ надо было немедленно же браться за оружіе, чтобы упрочить за собою тѣ земли, надъ которыми они хотѣли владычествовать. Въ сосѣдствѣ греки соединились вокругъ прежнихъ императоровъ, Алексѣя III и Алексѣя V, Мурзуфла.
Оба они поссорились между собою, и Алексѣй III ослѣпилъ соперника и выгналъ его вонъ. Бъ то же время между Бальдуиномъ и Бонифаціемъ начались раздоры, которые грозили обратиться въ жестокую, кровопролитную войну. Насилу- то дожъ Дандоло помирилъ ихъ, и Бальдуинъ передалъ Бонифацію Ѳессалоники. Бонифацій быстро подчинилъ себѣ окрестную Македонію и основалъ изъ этихъ владѣній «королевство Ѳессалоникское», которое не было подчинено Византійской имперіи, а жило самостоятельной жизнью.
Вскорѣ послѣ того король Бонифацій отправился для новыхъ завоеваній на Элладу, а императоръ Бальдуинъ—на Малую Азію, гдѣ ему предстояла большая работа, такъ какъ греки рѣшили оказать отчаянное сопротивленіе. Въ Трапезунтѣ основали они крѣпкое, самостоятельное государство и владѣли почти всѣмъ сѣвернымъ берегомъ Малой Азіи. Кромѣ того и на западѣ Малой Азіи множество военачальниковъ основали самостоятельныя владѣнія.
Крестоносцы въ ноябрѣ 1204 года захватили много этихъ мѣстечекъ и разбили болѣе сильное греческое войско, но зато почти тотчасъ же попали въ неожиданную, но страшную бѣду.
IX. Король болгарскій Іоаннъ.
Около десяти лѣтъ до того византійцы съ трудомъ боролись съ болгарскимъ королемъ Іоанномъ. Одно время послѣдній самъ предлагалъ помощь крестоносцамъ, да тѣ съ пренебреженіемъ и насмѣшками отвергли это. Разгнѣванный Іоаннъ, начиная съ начала 1205 года, началъ наступленіе на Ѳракію, перебилъ войско, захватилъ въ плѣнъ даже самого императора и отнялъ у крестоносцевъ всю Ѳракію при помощи союзныхъ грековъ. Дожъ Дандоло умеръ, пораженный этимъ извѣстіемъ, въ томъ же году. Крестоносцамъ на сѣверѣ Малой Азіи, гдѣ они совершали побѣды, пришлось бросить все дѣло и спѣшить въ Европу.
Но рыцари не упали духомъ. Собравшись подъ начальствомъ умнаго, даровитаго и благороднаго рыцаря графа Генриха, брата императора Бальдуина, они быстро вернули себѣ всю Ѳракію, и тѣмъ легче, что греки охотно перешли отъ болгаръ на ихъ сторону. Когда въ слѣдующемъ году императоръ Бальдуинъ умеръ, — Генрихъ былъ избранъ на византійскій престолъ.
X. Маркграфъ Бонифацій.
Между тѣмъ и маркграфу Бонифацію Манферратскому изъ Ѳессалоники (собственно Греція) приходилось вести неустанныя войны съ различными мелкими и крупными княжествами, покорить Ѳессалію, взять Элладу и островъ Пелопонесъ. Тамъ соединился онъ съ двумя новыми ополченіями крестоносцевъ, и дѣла пошли удачнѣе; когда же болгары Іоанна напали на его владѣнія и взяли уже Ѳессалоники, Онъ поспѣшилъ вернуться туда и прогналъ болгаръ изъ своихъ владѣній.
Онъ охотно помирился съ императоромъ Генрихомъ, призналъ его своимъ вассаломъ и породнился съ нимъ, выдавъ за него свою дочь Агнессу незадолго передъ своей смертью.
Послѣ смерти Бонифація начались смуты въ его владѣніяхъ, гдѣ каждый князь или графъ, посаженный правителемъ, хотѣлъ непремѣнно основать самостоятельное королевство. Генрихъ съ величайшимъ трудомъ усмирилъ ихъ и подчинилъ себѣ.
XI. Правленіе Генриха.
Генрихъ сдѣлалъ слишкомъ много для сохраненія Латинской имперіи и во внѣшнихъ дѣлахъ, и во внутреннемъ государственномъ устройствѣ. Во времена его правленія западное духовенство боролось съ греческимъ; князья, графы, бароны не довольствовались своими владѣніями, гранили сосѣдей, мирныхъ жителей, монастыри, наводя даже между собою отвратительные споры о добычѣ. 11 во всѣхъ этихъ недоразумѣніяхъ Генрихъ являлся посредникомъ и примирителемъ враждующихъ лицъ, отстаивая лишь во имя совѣсти и справедливости имущества и своихъ соотечественниковъ, и грековъ.
Венеціанцы тоже владѣли теперь значительной частью Греціи и играли значительную роль въ господствѣ надъ торговлей въ греческихъ водахъ.
Несмотря на военную сумятицу того, времени, они даже проникли за границы Латинской имперіи и завели торговлю съ русскими, Никеей, сельджуками.
Тѣмъ не менѣе, несмотря на такіе успѣхи крестоносцевъ въ предѣлахъ Византійской имперіи, не имѣвшіе ничего общаго съ основной идеей Крестоваго похода, завоеваніе латинянами Константинополя не имѣло никакого значенія въ борьбѣ христіанства съ исламомъ.
И можно пожалѣть только того, какая сила, сколько затратъ должно было пропасть безслѣдно, исключительно только ради удовлетворенія жадности къ добычѣ единичныхъ личностей. Мало того, это нашествіе принесло жестокое зло, такъ какъ отняло у Святой Земли много силъ и разрушило прочный оплотъ въ Византійской имперіи, которая сдерживала до тѣхъ поръ наступленіе малоазійскихъ магометанъ.
Непрекращающіяся войны въ предѣлахъ Византійской имперіи и прилегающихъ греческихъ поселеній уносили множество людей, средствъ, причемъ военное счастье по- перемѣнно переходило то на одну, то на другую сторону. Военныя дѣйствія сопровождались кознями, коварствомъ, обманомъ. Но было очевидно, что владычество крестоносцевъ надъ Византійской имперіей было временнымъ и случайнымъ. Въ то же время тяжелый гнетъ ихъ властительства давно образумилъ грековъ, а завоеваніе ихъ области научило ихъ цѣнить свою родину, пробудило въ нихъ охоту грудью выстоять за нее.
Въ 1224 году крестоносцы едва вынесли тяжелый ударъ грековъ, и Романской имперіи грозилъ бы немедленный конецъ, если бы не начались ссоры и междоусобныя войны между двумя греческими правителями—Ѳессалоники и Никеи, кому владѣть Константинополемъ, занять первое мѣсто въ будущей Греческой имперіи. Владычеству крестоносцевъ дана была небольшая отсрочка, но въ общемъ положеніе ихъ было крайне опасное, и надо было искать помощи извнѣ. Помощь была найдена, но греки соединились съ болгарами и съ двухъ сторонъ теперь тѣснили Константинополь—съ моря и съ суши.
Дѣло снова было бы проиграно для крестоносцевъ, но имъ помогли обычныя въ союзныхъ войскахъ ссоры между главарями войскъ. Болгарія не хотѣла позволить могучей Никеѣ занять Константинополь и вступила въ союзъ съ осажденными крестоносцами.
XII. Тяжелое положеніе въ Константинополѣ.
Ничего, конечно, этимъ не было выиграно. Въ Константинополѣ шла глубокая вражда между венеціанцами и европейскими крестоносцами, между католическимъ духовенствомъ, греческимъ и венеціанскимъ. А императоръ, владѣя только однимъ Константинополемъ, не могъ даже оплачивать службу воиновъ. Западъ- Франція, Англія, папа—помогалъ немного, но эта помощь могла только поддержать владычество христіанъ, но не одолѣть грековъ и болгаръ окончательно.
Греческій императоръ Никеи, Іоаннъ Ватацесъ, оттого и не старался слишкомъ давить крестоносцевъ, а предоставилъ ихъ собственному паденію, самъ же онъ покамѣстъ расширялъ свои окружныя владѣнія,— разбилъ болгаръ, завоевалъ по берегамъ Малой Азіи нѣсколько греческихъ и крестоносныхъ владѣній и завладѣлъ Ѳессалоникой.
XIII. Никея.
Власть Никеи крѣпла. Умеръ Іоаннъ Ватацесъ, умеръ его сынъ, Ѳеодоръ, оставивъ восьмилѣтняго сына. Но въ это время выдвинулся одинъ изъ греческихъ вельможъ, Михаилъ Палеологъ, который свергнулъ сына Ѳеодора и все управленіе и самъ вступилъ на императорскій престолъ подъ именемъ Михаила VIII. Дѣятельно сталъ онъ распространять свою власть надъ сосѣдними владѣтельными князьями; счастье благопріятствовало ему, и Константинополю грозила неминуемая бѣда. Тѣ, кто могли бы быть ему помощниками, болгары и сельджуки, сами были страшно истощены всѣми этими войнами, и Михаилъ VIII отлично понялъ выгоду своего положенія.
Это было въ 1260 году, а въ 1261 Константинополь былъ уже взятъ имъ, и Михаилъ Палеологъ съ большой торжественностью вступилъ во вновь возвращенную столицу Византійской имперіи. Латинская имперія была мертва, и возвратить ее къ жизни было уже невозможно.
XIV. Паденіе владычества латинянъ.
Дѣло Михаила шло мало-по-малу впередъ. Онъ дружилъ съ Генуей, ладилъ съ папой по духовнымъ вопросамъ, возбуждалъ чувство національной гордости и самолюбія въ грекахъ, и послѣ его смерти, его сынъ, Андронисъ II, продолжаетъ это дѣло въ томъ же направленіи, но съ меньшимъ успѣхомъ. Онъ былъ маловоинственъ и то скупъ, то расточителенъ. Чтобы удержаться на престолѣ, онъ, какъ и отецъ его, не жалѣлъ осыпать деньгами властныхъ вельможъ и возвращать минувшій блескъ столицѣ, на что шли средства провинцій.
Между тѣмъ войско и флотъ упадали. Вся имперія впадала въ какую-то старческую дряхлость.
XV. Новая бѣда.
А горе, а ужасъ Византійской имперіи были уже не за горами. Еще съ начала ХIII вѣка новыя, огромныя толпы туркменовъ начали отступать передъ монголами изъ Средней Азіи къ Западу, гдѣ и соединились съ сельджуками, въ Иконіи на византійской границѣ, невдалекѣ отъ Дорилеума. Число ихъ быстро возрастало, и они понимали свою свѣжую, ненадломленную силу и выступили между византійцами и сельджуками подъ начальствомъ воинственнаго вождя Ѳсмана. Часто тревожа и разоряя окрестности Византійской имперіи, они заставляли ее трепетать. И силѣ этой, силѣ османскихъ турокъ, — способствовало именно то, что христіане не уставали истреблять самихъ себя. Внутри Византійской имперіи боролись латиняне, генуэзцы, венеціанцы; съ сѣвера надвигались на смѣну болгарамъ сербы.
Османскіе турки, собравшись съ силами, перешли, наконецъ, проливъ Геллеспонтъ, утвердились на Балканскомъ полуостровѣ, разбили сербовъ и завладѣли мелкими латинскими государствами и Константинополемъ.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Пятый Крестовый походъ.
I. Положеніе Сиріи въ 1205 году.
Пока въ Византіи крестоносцы старались, хотя и тщетно, утвердить свое господство, сирійскіе христіане бѣдствовали до послѣдней крайности.
Боэмундъ Антіохійскій велъ свои безконечныя войны съ Львомъ Армянскимъ.
Въ то время, о которомъ мы здѣсь говоримъ, въ началѣ 1205 года, умеръ король Амальрихъ.
Іерусалимское королевство перешло къ его падчерицѣ Маріи-Іолантѣ. Вѣдь его жена Елизавета раньше была замужемъ за Конрадомъ Монферратскимъ,—ей, слѣдовательно, и принадлежалъ іерусалимскій престолъ. Сыну Амальриха, Гуго, достался въ наслѣдство о. Кипръ. Но и Марія, и Гуго были еще несовершеннолѣтніе; за нихъ правили опекуны ихъ, т. е. регенты.
Стали подыскивать супруга Маріи, и выборъ палъ на рыцаря Іоанна Бріенна, который былъ регентомъ въ Константинополѣ,—помните?.. Но, ставъ Іерусалимскимъ королемъ въ 1210 году, Іоаннъ все-таки не могъ начать завоеванія Іерусалима. И средствъ, и людей было у него для этого слишкомъ мало. Вотъ и надо было, слѣдовательно, поэтому крестоносцамъ жить въ мирѣ да согласіи съ мусульманами да поджидать какого-нибудь новаго крестоваго ополченія съ Запада для поддержки.
Но дѣло въ томъ, что во время этого перемирія султанъ Альмеликъ Аладинъ все укрѣплялъ да укрѣплялъ свое могущество въ передней Азіи и въ Египтѣ; вотъ почему умный султанъ охотно шелъ на перемиріе,—за это время онъ успѣлъ настолько прочно укрѣпить за собой землю, что у крестоносцевъ не могло быть никакой надежды когда-нибудь вырвать ее у него изъ рукъ. Въ то же время онъ завязалъ съ венеціанцами тѣсныя, дружескія отношенія.
II. Мысли о новомъ Крестовомъ походѣ.
Положеніе крестоносцевъ въ Сиріи было ужасное; но и въ Европѣ шли все войны и войны безъ конца. Въ Италіи, въ Германіи, во Франціи шли междоусобныя войны; Англія вела наслѣдственную войну съ Франціей. Но зато папа Иннокентій не упускалъ изъ виду положенія восточныхъ крестоносцевъ. Онъ мечталъ съ полнымъ убѣжденіемъ о власти Западной Церкви надъ европейскими государствами, а также надъ греками и надъ мусульманами, и завоеваніе Іерусалима стояло въ его мысляхъ на первомъ планѣ.
Благодаря своимъ уполномоченнымъ, папа успѣвалъ повсюду склонять вѣрующихъ къ возобновленію новыхъ крестовыхъ походовъ. И странное дѣло, несмотря на цѣлые ряды неудачъ, одушевленіе среди вѣрующихъ къ новымъ Крестовымъ походамъ не прекращалось; даже усилилось оно за послѣднее время, когда достигли до нихъ вѣсти о геройскихъ подвигахъ крестоносцевъ въ Византійской имперіи, тѣмъ болѣе, что разорившіеся въ Европѣ дворяне и князья тамъ, на Востокѣ, обладали теперь значительными владѣніями. Жажду къ подобнымъ пріобрѣтеніямъ разжигали отчасти особые искатели приключеній.
III. Новые монашескіе ордена.
На мечтанія папы откликнулись и новыя силы. Глубоко мечтательный, идеалистъ въ душѣ Францискъ Ассизскій и дѣятельный, правдивый человѣкъ Доминго Осма неожиданно явились на помощь могущественному папѣ Иннокентію III, который былъ занятъ болѣе широкой идеей о созданіи церковнаго мірового владычества. Увлекаясь всѣмъ сердцемъ нестяжательной, чисто духовной жизнью апостоловъ, Францискъ и Доминго основали нищенствующіе монашескіе ордена францисканцевъ и доминиканцевъ. Члены этихъ новыхъ орденовъ въ основу своей дѣятельности ставили идеальное служеніе людямъ, примѣромъ своей жизни и вдохновенными проповѣдями направляя народныя массы на
путь безгрѣховной жизни, на взаимопомощь другъ другу. Но въ то же время по внушенію со стороны папы они стремились подчинить возможно полнѣе весь свѣтскій міръ, весь народъ Церкви и главѣ ея. Подъ вліяніемъ сильныхъ волею людей, фанатически настроенныхъ и аскетической жизнью доведенныхъ до духовнаго экстаза, стремленіе къ священной войнѣ за Гробъ Господень принимало острый, фанатическій характеръ. Повсюду ходили легенды, сказанія о разныхъ чудесныхъ видѣніяхъ, предсказаніяхъ, которыми будто бы Богъ заранѣе хотѣлъ показать людямъ Свое покровительство въ дальнѣйшихъ походахъ и тѣмъ разсѣять страхъ и колебанія малодушныхъ участниковъ крестоваго ополченія.
IV. Крестовое ополченіе дѣтей.
Неудачи Крестовыхъ походовъ и мистическое настроеніе служителей церквей и монаховъ все болѣе и болѣе развивали въ народѣ вѣрованіе въ то, что главная причина неудачъ и бѣдствій—одинъ гнѣвъ Божій. Это создавало вѣру въ то, что всѣмъ дѣломъ должно руководить нѣчто сверхестественное. Никто не хотѣлъ видѣть мелочныхъ споровъ и ссоръ вождей Крестовыхъ походовъ; никто не видѣлъ политическихъ разсчетовъ венеціанцевъ, властолюбія Ричарда Львиное Сердце, ничтожества Гуго, геніальности и энергіи Саладина, измѣны византійцевъ, отчего главнымъ образомъ борьба между христіанствомъ и исламомъ не могла быть приведена къ концу. Религія совершенствовала нравственность людей, поднимала духъ, скрѣпляла воиновъ воедино. Но изъ-за этого нельзя было пренебрегать искусной подготовкой войскъ, улучшеніемъ оружія, выборомъ болѣе искуснаго предводителя. Припомните Готтфрида Бульонскаго, Фридриха Барбароссу. Они были люди глубоко религіозные, набожные; но они понимали, что человѣкъ долженъ надѣяться на Бога да и самъ не плошать, и изо всѣхъ силъ старались возможно лучше устроить свои войска, вооружить ихъ и подчинить строгой дисциплинѣ. Вотъ и посмотрите, чѣмъ разрѣшились новые взгляды на дѣло, что главнымъ образомъ надо надѣяться на одну сверхестественную помощь, не обращая вниманія больше ни на что.
Это случилось во Франціи и Германіи. Какъ-то въ іюнѣ 1212 года появился въ деревнѣ около г. Вандама мальчикъ-пастухъ Стефанъ.
Всюду ходилъ онъ и вездѣ объявлялъ, что онъ посланъ Богомъ на то, чтобы собрать ополченіе, стать во главѣ его и завоевать Святую Землю христіанамъ.
Куда бы ни приходилъ этотъ настроенный монахами до экстазовъ мальчикъ, всюду вызывалъ онъ своими дѣтскими рѣчами и описаніями своихъ видѣній бурное воодушевленіе. Всѣ считали его, дѣйствительно, святымъ, посланнымъ отъ Бога. По взглядамъ того времени было очень правдоподобно, что Богъ благословилъ и воодушевилъ чистаго, непорочнаго ребенка на такой великій подвигъ.
Само собой, появленіе одного мальчика вскорѣ вызвало во многихъ мѣстахъ Франціи подражателей. Стали все чаще и чаще появляться мальчики-проповѣдники Крестоваго похода. И всѣ старшіе смотрѣли на это дѣло такъ, что Богъ хочетъ крестоноснымъ ополченіемъ дѣтей смягчить свой гнѣвъ за грѣхи взрослыхъ людей, отцовъ и матерей ихъ.
Конечно, находились люди благоразумные, которые рѣшили воспротивиться этому порыву. Они спрашивали дѣтей, куда же именно они отправятся, что будутъ дѣлать, и получали неизмѣнно одинъ и тотъ же отвѣтъ, — что они идутъ къ Богу за море.
Дошла эта вѣсть до короля, и онъ немедленно приказалъ остановить дѣтей и вернуть домой. Но это невозможно было уже сдѣлать. Словно пожаръ какой-то охватилъ всѣхъ, и воодушевленіе общее доходило до того, что взрослые сами посылали своихъ дѣтей на этотъ подвигъ. Дѣло въ томъ, что отцы и матери скорбѣли душой о нихъ, глазъ отъ слезъ не осушали; но суровые монахи- проповѣдники грозили имъ гнѣвомъ Божіимъ, который все равно могъ обрушиться и на нихъ, и на ихъ дѣтей въ случаѣ сопротивленія волѣ Божіей.
Кое-кто изъ дѣтей но приказу короля вернулись домой, но къ остальнымъ дѣтямъ примкнули священники, ремесленники, крестьяне, преступники, скрывающіеся отъ суда, женщины, дѣвушки.
V. Бѣдствія крестоносцевъ.
Ополченіе быстро разросталось, и валомъ валилъ народъ изъ всѣхъ городовъ, мѣстечекъ, деревень вослѣдъ ополченія, во главѣ котораго ѣхалъ на колесницѣ, увѣшанной коврами, мальчикъ-пастухъ. Численность этого ополченія достигала до 30.000 человѣкъ.
Прибыла эта толпа въ Марсель, и тутъ двое торговцевъ рабами рѣшили воспользоваться удобнымъ случаемъ нажить деньги, явились къ предводителю ополченія и предложили ему за «воздаяніе Божіе» перевезти на корабляхъ въ Святую Землю «поборниковъ Христа».
Ну, вотъ они и размѣстили юныхъ крестоносцев ъ на корабли и направились къ Египту. Дорогой два корабля потерпѣли крушеніе, а остальные прибыли въ Египетъ, гдѣ негодяи продали многія тысячи несчастныхъ въ рабство.
VI. Ополченіе дѣтей въ Германіи.
Примѣръ французскихъ дѣтей увлекательно подѣйствовалъ и на нѣмецкихъ дѣтей. Тамъ возбужденіе началось въ нижнерейнскихъ областяхъ. Здѣсь появился десятилѣтній мальчикъ, по имени Николай, и началъ проповѣдывать ополченіе дѣтей. Къ этому принудилъ его отецъ, торговецъ невольниками. Гдѣ ни появлялся ребенокъ, онъ всюду увлекалъ за собою сотни и тысячи сверстниковъ, такъ что вскорѣ вокругъ него собралась толпа около 20,000 мальчиковъ и дѣвочекъ, а къ нимъ присоединилось множество досужаго, праздношатающагося люда, и всѣ они двинулись на югъ, черезъ Альпійскія горы. Это было печальное и въ то же время трогательное до слезъ зрѣлище. По дорогѣ извивались толпы маленькихъ крестоносцевъ. Все это— истощенные переходомъ, изголодавшіеся, но въ то же время возбужденно настроенные цѣлью своего похода маленькіе люди. Большая часть дѣтей, около 15,000 человѣкъ, погибла по дорогѣ отъ истощенія силъ, и только небольшая сравнительно толпа прибыла въ Геную 25-го августа.
VII. Суровая доля.
Но какой же суровый пріемъ ожидалъ ихъ здѣсь. Генуэзцы объ одномъ только и мечтали,—какъ бы имъ скорѣе избавиться отъ изголодавшихся, измученныхъ ребятъ, думая о томъ только, какая тягота можетъ лечь на нихъ, если они пріютятъ у себя этихъ несчастныхъ, бездомныхъ людей.
Генуэзцы торопили отправить ихъ на полный произволъ судьбы, прямо-таки прогнали отъ себя, и дѣти еле-еле добрели до Бриндизи, откуда надо было имъ отправиться моремъ на Востокъ. Воодушевленіе среди нихъ еще не улеглось, и они, навѣрное, рѣшились бы на этотъ безумный шагъ и, конечно, сдѣлались бы жертвой новаго наглаго обмана, но за нихъ энергично вступился мѣстный епископъ, которому жалость несчастныхъ дѣтей положительно не давала покою. Онъ энергично- воспротивился этому переселенію и предложилъ имъ вернуться домой.
Дѣти были смущены, испуганы. Кромѣ, того, они были такъ настроены, монахами, что страдали нравственно, думая, что они совершаютъ неискупимый грѣхъ тѣмъ, что не исполняютъ принятаго ими на себя обѣта крестоносца. Часть ополченія поэтому отправилась въ Римъ, къ папѣ вымолить себѣ разрѣшеніе отъ крестоноснаго ополченія. Но папа не далъ имъ этого разрѣшенія. Онъ только отсрочилъ имъ до совершеннолѣтія исполненіе ихъ нравственнаго долга; то- есть они должны были, выросши, непремѣнно примкнуть къ крестоносному ополченію. Обратный путь дѣтей-крестоносцевъ почти совершенно уничтожилъ все ополченіе, и только немногіе вернулись домой, нѣкоторые по дорогѣ пріютились въ добрыхъ, радушныхъ семьяхъ, гдѣ имъ оказали ласку и пріютъ.
Крестовый походъ дѣтей.
VIII. Проповѣдь священной войны.
Несмотря на явное безразсудство дѣтскаго Крестоваго похода, онъ все-таки сдѣлалъ большое дѣло. Современники были пристыжены дѣтьми и поражены тѣмъ великимъ духомъ, которымъ были проникнуты дѣти-крестоносцы. И это сознаніе снова подняло духъ общества. Именно теперь папа Иннокентій III особенно дѣятельно началъ собираніе свѣжихъ силъ новаго Крестоваго похода, понявъ, что для такой проповѣди наступило удобное время.
Весной 1213 года папа письменно началъ призывать христіанъ къ борьбѣ съ исламомъ. Тысячи монаховъ и папскихъ пословъ отправились по всѣмъ уголкамъ христіанскаго міра собирать воиновъ креста для крестоваго ополченія. При этомъ теперь уже не справлялись, кто годенъ для ополченія, кто имѣетъ извѣстный достатокъ; нѣтъ, изображеніе креста давалось всякому, кто этого желалъ; даже искренно кающимся преступникамъ не отказывали въ этомъ, такъ какъ надо было во что бы то ни стало набрать какъ можно болѣе народа.
Эти мѣры способствовали значительному успѣху въ дѣлѣ составленія крестоваго ополченія. Монахи призывали крестоносцевъ всюду—по городамъ, селеніямъ, поселкамъ, на большихъ дорогахъ и мостахъ. Напоминая о бѣдствіяхъ Святой Земли и неудачахъ прежнихъ Крестовыхъ походовъ, они разжигали своими проповѣдями все больше и больше общее крайне возбужденное настроеніе людей того времени.
Значительныя народныя массы приносили свою присягу въ участіи въ крестовомъ ополченіи во Франціи, въ Англіи, въ Италіи и Германіи. Кто не принималъ личнаго участія въ походѣ, помогалъ деньгами: бѣдные клали свои гроши въ многочисленныя кружки, развѣшанныя по всѣмъ церквамъ, богатые отдавали крупныя суммы на поддержаніе ополченія въ Святой Землѣ. Французскій король Филиппъ-Августъ отдалъ даже на эти нужды сороковую часть годового дохода Франціи.
Повторяю, что сбору пятаго Крестоваго похода особенно помогло могущество папы Иннокентія III, который достигъ, наконецъ, отчасти своей цѣли, какъ и мечталъ. Внимательно слѣдилъ папа изъ года въ годъ за политикой Европы, заблаговременно узнавая сильныя и слабыя стороны воюющихъ между собой и со своими подданными государей, и всегда во-время помогалъ болѣе сильнымъ. Этимъ онъ какъ бы обязывалъ побѣдителей быть впослѣдствіи благодарными ему и зависѣть отъ него.
Такъ, папа помогъ въ Германіи юному Фридриху II Штауфену утвердиться на престолѣ, и за то Фридрихъ въ порывѣ юношескаго увлеченія произнесъ крестоносную присягу и склонилъ къ этому многихъ подданныхъ ему герцоговъ и бароновъ. Точно такъ же, находясь подъ вліяніемъ могущества папы, Іоаннъ Англійскій и Петръ Аррагонскій объявили свои страны ленниками папской Церковной Области и готовы были по увѣщанію папы принять присягу участвовать въ крестовомъ ополченіи.
IX. Соборъ въ Римѣ.
Чтобы скорѣе надежно закрѣпить дѣло Крестоваго похода, папа назначилъ всеобщій соборъ христіанской церкви въ Римѣ въ ноябрѣ 1215 года.
Пѣсни трубадуровъ о подвигахъ крестоносцевъ.
До семидесяти патріарховъ и архіепископовъ, 400 епископовъ, около 900 аббатовъ и пословъ свѣтскихъ государей составили этотъ пышный соборъ, который считался первымъ по своей грандіозности и назывался современниками съѣздомъ, на которомъ «собралась вся земля». Помимо рѣшенія многихъ мелкихъ вопросовъ свѣтскихъ и церковныхъ, этотъ соборъ постановилъ, что всѣ крестоносцы должны быть готовы выступить въ походъ непремѣнно къ 1-му іюня 1217 года. Всякій, кто оказывалъ содѣйствіе этому общему дѣлу, заранѣе получалъ отпущеніе всѣхъ грѣховъ, а кто противодѣйствовалъ ему,— отлучался отъ церкви. Въ продолженіе всего этого времени христіане не должны были воевать между собой, а также воздерживаться отъ турнировъ; духовныя же лица должны были жертвовать двадцатую часть своихъ доходовъ, а папа и кардиналы—даже десятую часть на нужды крестоносцевъ.
Энергично и искусно велъ свое дѣло собиранія крестоноснаго ополченія папа Иннокентій III. Но ему не пришлось порадоваться на благіе результаты своихъ трудовъ, потому что онъ внезапно умеръ лѣтъ 54. На мѣсто его былъ избранъ папа Гонорій III. Насколько папа Иннокентій былъ смѣлъ, рѣшителенъ и твердъ характеромъ, настолько папа Гонорій III былъ слабохарактеренъ, уступчивъ, слабъ здоровьемъ и старъ годами.
X. Продолженіе проповѣди.
Тѣмъ не менѣе папа Гонорій ревностно принялся за продолженіе дѣла Иннокентія III, и его призывъ къ крестовому ополченію вызывалъ сочувствіе во многихъ. Въ то же время и въ Сиріи среди христіанъ шла дѣятельная проповѣдь къ священной борьбѣ съ сельджуками. Краснорѣчивый проповѣдникъ епископъ Яковъ Витри, дѣйствительно, успѣлъ значительно воодушевить на это дѣло крестоносцевъ; онъ даже писалъ папѣ, что теперь и незначительное ополченіе легко можетъ опрокинуть силы султана Альмелика Аладила.
И тѣмъ не менѣе послѣ смерти энергичнаго Иннокентія III возстаніе Запада противъ Востока стало почти невозможнымъ. Фридрихъ II Штауфенъ отложилъ Крестовый походъ на неопредѣленное время, объявивъ, что ему надо находиться покамѣстъ на родинѣ для сохраненія своего престола. Король англійскій Іоаннъ умеръ въ 1216 году, причемъ оставилъ послѣ себя государство въ страшно разстроенномъ состояніи. Французы тоже не хотѣли начинать похода, такъ какъ для этого имъ пришлось бы слишкомъ тѣсно соединиться съ нѣмцами, а этого они не желали. Такъ постепенно какъ-то и замирало ревностно начатое дѣло; крестоносцы медлили съ исполненіемъ своего обѣта, и только немногіе рыцари со своими отрядами латниковъ дѣятельно собирались въ далекій путь на Востокъ.
XI. Рядъ небольшихъ походовъ.
Весной 1217 года собрались значительныя ополченія въ Венгріи и въ сосѣдней части Германіи. Съ большими трудами собралъ венгерскій король Андрей крестовое ополченіе, исполняя тѣмъ невыполненный обѣтъ своего отца, Белло III Венгерскаго, и вмѣстѣ съ герцогомъ Австрійскимъ и герцогомъ Оттономъ Меранскимъ отправился въ Сирію и прибылъ въ Акконъ. Въ октябрѣ этого года въ Сиріи собрались, громадныя толпы крестоносныхъ воиновъ, но всѣ они были какъ-то разрознены; не было среди нихъ сильнаго, дальновиднаго вождя, и все это предпріятіе въ концѣ- концовъ разрѣшилось цѣлымъ рядомъ небольшихъ, безрезультатныхъ походовъ.
Султанъ Альмеликъ Аладилъ вообще настойчиво избѣгалъ открытыхъ стычекъ и старался только заводить крестоносцевъ въ глушь степей, гдѣ тѣ изнемогали отъ голода, жажды, разочаровывались, не встрѣчая ни вооруженныхъ силъ непріятеля, ни богатыхъ крѣпостей, и вяло возвращались въ Акконъ. Король Андрей въ слѣдующемъ же году вернулся домой, равнодушный къ дальнѣйшимъ послѣдствіямъ Крестовыхъ походовъ, довольный тѣмъ, что снялъ съ памяти своего отца невыполненный обѣтъ.
Нападеніе на Даміетту.
Только нѣмцы и австрійцы остались въ Сиріи, куда въ 1218 году прибыли еще свѣжія силы изъ Европы, — жители Рейнскихъ земель и Фризы, подъ начальствомъ графа Георга Видскаго и Вильгельма Голландскаго. Подкрѣпленіе это сразу подняло упавшій, было, духъ крестоносцевъ въ Акконѣ, но не надолго.
XII. Осада Даміетты.
За послѣднее время у всѣхъ участниковъ Крестовыхъ походовъ сложилось мнѣніе, что для сверженія магометанъ необходимо ударить главнымъ образомъ не на Святой Городъ, а на Египетъ, откуда постоянно выходили новыя, свѣжія силы магометанъ. Теперь крестоносцы въ Акконѣ съ прежнимъ воодушевленіемъ рѣшили привести въ исполненіе этотъ планъ. Съ чего же было начать? При общемъ обсужденіи дѣла выборъ палъ на Даміетту, которая считалась какъ бы ключемъ Нильской долины.
Съ лихорадочнымъ рвеніемъ принялись крестоносцы къ спѣшнымъ, неотложнымъ приготовленіямъ.
Въ концѣ мая къ Даміеттѣ уже пристали первые корабли крестоноснаго флота и высадились на берегъ, гдѣ и разбили огромный лагерь. Во главѣ ополченія стояли англійскій король Іоаннъ, патріархъ Іерусалимскій, герцогъ Австрійскій Леопольдъ, графы Видскій, Голландскій и три магистра духовныхъ орденовъ.
Сильная крѣпость была Даміетта; она занимала собой большое пространство на полуостровѣ Нила и была прекрасно и сильно укрѣплена. Три кольца толстыхъ стѣнъ окружали городъ, а на этихъ стѣнахъ, кромѣ того, были укрѣплены безчисленные бастіоны и крѣпкія башни.
Огромная башня была выстроена на небольшомъ островѣ посреди Ни,іа; она соединялась висячимъ мостомъ съ городомъ. Здѣсь стояли сторожевые магометанскіе корабли, а вся бухта, гдѣ помѣщались они, была заграждена цѣпями.
Крестоносцы, считая эту башню главной обороной Даміетты, рѣшили устремить на нее всѣ свои силы. Множество судовъ быстро превратили въ сильныя плавающія осадныя машины, на которыхъ находились огромныя штурмовыя лѣстницы, а на мачтахъ—небольшія крѣпостцы.
Осажденные въ крѣпости отчаянно защищались, такъ что первый приступъ на крѣпость совершенно не удался христіанамъ.. Не отчаялись, однако, моряки; соединили они небольшія крѣпостцы на мачтахъ двухъ судовъ перекидными мостами, собрались здѣсь съ подвижными штурмовыми лѣстницами, съ боевыми снарядами и подвели корабли къ осаждаемой башнѣ.
Началась отчаянная битва, и послѣ цѣлаго дня, къ вечеру только удалось захватить небольшую часть башни. Отчаянные приступы крестоносцевъ смутили защитниковъ башни и бухты настолько, что они ясно увидѣли теперь всю безвыходность своего положенія и то, что имъ положительно невозможно дольше поддерживать защиту. На-утро всѣ единодушно согласились сдаться крестоносцамъ на капитуляцію.
XIII. Смущеніе магометанъ.
Султанъ Аладилъ всю жизнь старался утишить воинственный пылъ крестоносцевъ. Когда послѣдніе обратили свое оружіе на Египетъ,—онъ началъ упорно тревожить сирійскихъ христіанъ, съ тѣмъ, чтобы отвлечь общее вниманіе на Египетъ; и ему удалось нанести значительный ущербъ крестоносцамъ. Онъ радовался этому, видя, что планъ его дѣйствій удается ему, но въ то же время онъ узналъ о паденіи башни, главной защитницы Даміетты; и тогда онъ понялъ, что теперь христіане мало-по-малу начинаютъ пробивать себѣ дорогу сначала къ Даміеттѣ, а потомъ къ Египту. И это обстоятельство настолько поразило его, что онъ не вынесъ такого неожиданнаго удара судьбы и умеръ въ августѣ 1218 года.
Султану Аладилу наслѣдовали его сыновья: Альмуаззамъ —въ Сиріи и Алькамилъ—въ Египтѣ.
Тяжело было ихъ положеніе въ то смутное, неопредѣленное время. Война за Даміетту грозила имъ обоимъ, тѣмъ болѣе, что среди туземцевъ ихъ владѣній распространялось все больше и больше мятежное настроеніе, которое, конечно, въ концѣ- концовъ не могло окончиться добромъ.
XIV. Ошибка крестоносцевъ.
Магометане были стѣснены; смущеніе охватило ихъ, но крестоносцы все-таки не сумѣли воспользоваться выгодностью своего положенія. Какъ и прежде, первые внѣшніе успѣхи какъ-будто удовлетворили ихъ, и они безпечно опустили руки. Одни отдыхали, другіе, удовлетворившись этой побѣдой, поспѣшили вернуться на родину, такъ какъ считали, что они достаточно потрудились во имя Бога и теперь какъ бы получили нравственный отпускъ для себя, тѣмъ болѣе, что изъ Европы прибывали все новыя и новыя подкрѣпленія имъ на смѣну. Между тѣмъ магометане даромъ времени не теряли. Изъ этого промедленія со стороны крестоносцевъ они постарались извлечь для себя возможно большія выгоды.
Прежде всего они живо и прочно подчинили строгой дисциплинѣ разрозненныя части своего войска, пополнили его новымъ составомъ, призвавъ своихъ единовѣрцевъ къ священной войнѣ. Алькамилъ распорядился перекинуть мостъ черезъ Нилъ выше Даміетты съ тѣмъ, чтобы его войска могли такимъ образомъ безпрестанно тревожить христіанскій лагерь. Терпѣли значительно и магометане отъ этого, но все-таки положеніе христіанъ значительно ухудшилось, тѣмъ болѣе, что начало зимы, разливъ Нила, повальныя болѣзни, голодовки уничтожили почти пять шестыхъ ихъ войска, и оставшаяся въ живыхъ часть твердо рѣшила пойти напроломъ, лишь бы какъ- нибудь выбраться изъ своего стѣсненнаго положенія. Прежде всего надо было перебраться на восточный берегъ и искать рѣшительной войны. Снарядили суда, приготовили войско и въ началѣ 1219 года стали готовиться къ переправѣ. Но въ это время непріятель выставилъ противъ нихъ значительныя силы, притомъ совершенно готовыя къ бою, а затѣмъ налетѣвшая буря и волненіе рѣки на много утишили общее воинственное настроеніе.
XV. Мятежъ мусульманъ.
Христіанамъ пришлось бы очень плохо, если бы въ этомъ дѣлѣ сами магометане не повредили себѣ. Въ войскѣ ихъ вспыхнулъ заговоръ и общій мятежъ, который поднялъ одинъ офицеръ, намѣреваясь свергнуть Алькамила и провозгласить султаномъ младшаго брата его, Альфаиза. Алькамилъ бѣжалъ, и большая часть войска его распалась. Обрадованные христіане легко разогнали слабые отряды непріятелей вокругъ стѣнъ Даміетты и тѣсно окружили городъ со всѣхъ сторонъ.
Но Алькамилъ вскорѣ соединился съ Альмуаззамомъ, усмирилъ бунтовщиковъ и двинулся противъ крестоносцевъ. Тогда начались подъ стѣнами Даміетты частыя, безпощадныя битвы. Христіане разбивали стѣны Даміетты, а Алькамилъ нападалъ на нихъ съ тылу, разрушалъ мосты и ихъ укрѣпленія.
Между тѣмъ жизнь за стѣнами Даміетты часъ-отъ-часу становилась все невыносимѣе, такъ какъ съѣстные припасы приходили къ концу; чтобы помочь несчастнымъ осажденнымъ, Алькамилъ употреблялъ всякаго рода хитрости; между прочимъ, по его распоряженію, выпотрошили убитыхъ верблюдовъ, начинили ихъ съѣстными припасами и спустили по Нилу. Но христіане замѣтили это и выловили всѣ припасы.
Волей-неволей, продержавшись съ большимъ трудомъ еще нѣкоторое время, Алькамилъ обратился къ крестоносцамъ, смиренно прося ихъ о заключеніи мира.
XVI. Взятіе Даміетты.
Алькамилъ предложилъ крестоносцамъ отступить отъ Даміетты и за это обѣщалъ прекрасныя условія мира. Онъ обѣщалъ выдать Святой Крестъ, вернуть Іерусалимское королевство и уплатить большую сумму денегъ. Но бѣда въ томъ, что крестоносцы разбились на двѣ партіи: одни считали эти условія вполнѣ удовлетворяющими ихъ требованіямъ, и къ нимъ присоединялся король Іоаннъ, большая часть нѣмцевъ, французовъ и англичанъ; но противъ мира возстали патріархи, рыцари орденовъ и итальянцы, выставляя на видъ то, что крестоносцы не должны успокаиваться до тѣхъ норъ, покамѣстъ вся сила магометанъ не будетъ окончательно уничтожена. Особенно стоялъ за продолженіе войны папскій посолъ Пелагій, и партія послѣдняго одолѣла въ концѣ-концовъ, послѣ чего приверженцы Пелагія немедленно же выбрали его главнокомандующимъ войска.
Въ ближайшую ночь Пелагій рѣшилъ окончательно покончить съ вопросомъ о Даміеттѣ, не теряя времени даромъ. Городскія ворота были подожжены, а затѣмъ выбиты. Крестоносцы ворвались въ городъ воротами; другіе воины перелѣзли черезъ стѣны, и утромъ 5-го ноября 1219 года крѣпость была взята, и флагъ крестоносцевъ побѣдоносно взвился надъ взятымъ приступомъ городомъ.
Даміетта предоставила богатую добычу крестоносцамъ. Большинство жителей отъ продолжительнаго голода и упадка духа находились въ болѣзненномъ состояніи и, конечно, не могли оказать серьезнаго сопротивленія. Громадныя суммы денегъ, богатая обстановка, драгоцѣнная утварь,— все это досталось крестоносцамъ. Мечети были обращены въ христіанскія церкви. Но этого мало,—послѣ такой побѣды владычество христіанъ могло распространиться и на окрестности Даміетты, гдѣ крѣпость Танисъ, напримѣръ, сдалась почти безъ бою. А крѣпость эта была очень важна, такъ какъ она главнымъ образомъ доставляла Даміеттѣ продовольствіе.
XVII. Смуты.
Да, не разъ приходилось вамъ, читая исторію Крестовыхъ походовъ, видѣть, какихъ неимовѣрныхъ усилій стоило завоеваніе и временное владычество въ Святой Землѣ христіанамъ. Каждый шагъ брали съ бою; каждый шагъ покрывали кровью нѣсколькихъ живыхъ жизней и потомъ опять упускали изъ рукъ такъ дорого купленную землю. Почему такъ? По многимъ причинамъ, изъ которыхъ главныя заключались въ ошибкахъ, въ небрежности, въ непростительной жадности командующихъ лицъ. Нѣтъ достойнаго названія тѣмъ лицамъ, которыя ставятъ на карту чужую жизнь, чужіе интересы ради личныхъ соображеній, ради личныхъ счетовъ. А между тѣмъ, почти на каждомъ шагу приходилось намъ отмѣчать именно такіе случаи.
Военачальникъ — въ личной ссорѣ съ военачальникомъ союзнаго войска. И ради того только, чтобы отплатить ему за личное оскорбленіе, онъ жертвуетъ тысячами жизней своихъ воиновъ и воиновъ союзника. Страшно это, непростительно это!..
Завоеваніе Даміетты произвело благопріятное впечатлѣніе на христіанъ, а на Западѣ вновь вызвало цѣлое броженіе въ народѣ, который снова сталъ собираться идти воевать въ Святую Землю.
Даміетта не представляла особенной выгоды, какъ это казалось тогда, но, благодаря завоеванію ея, теперь можно было болѣе твердыми шагами идти на завоеваніе всего Египта, нельзя было только даромъ терять времени. Христіане вѣрили, что теперь вскорѣ уже владычество ихъ на Нилѣ и на Іорданѣ будетъ обезпечено разъ навсегда. Населеніе Каира и Дамаска было исполнено сомнѣній, горя и ужаса.
И такія удобныя для священной войны обстоятельства крестоносцы снова упустили изъ рукъ!.. Упоенные завоеваніемъ Даміетты, начальники опустили руки; многіе участники, считая, что они исполнили свой нравственный долгъ въ отношеніи къ обѣту участвовать въ Крестовомъ походѣ, стали отправляться обратно на родину. Но самое главное было то, что снова начались въ средѣ вождей крестоносныхъ ополченій мелочные, отвратительные раздоры. Король Іоаннъ Іерусалимскій вступилъ въ споръ съ папскимъ легатомъ Пелагіемъ, требуя, чтобы Даміетта была присоединена къ его владѣніямъ.
Рѣзко и надменно сталъ возражать ему легатъ, и только въ концѣ-концовъ согласился на это. Но его тонъ, его надменность произвели слишкомъ дурное впечатлѣніе на Іоанна, такъ что дѣло доходило даже до кровавыхъ стычекъ между крестоносцами. Не ужасно ли было поступать такъ въ виду непримиримаго, озлобленнаго противника?.. Въ то же время и въ Сѣверной Антіохіи личныя ссоры значительно вредили дѣлу завоеванія Святой Земли. Вы помните, что внукъ армянскаго короля Льва, принцъ Рубенъ, владѣлъ только Триполлисомъ и пользовался покровительствомъ своего дѣда. Такъ вотъ онъ и задумалъ завладѣть всей Антіохіей, собралъ войско и выгналъ князя Боэмунда въ 1216 году изъ Антіохіи. Но прошло три года, и король Левъ умеръ. Рубенъ остался безъ поддержки, и Боэмундъ IV снова овладѣлъ Антіохіей, а Арменія, благодаря такимъ смутамъ, сама впала въ бѣдственное положеніе.
Король Іоаннъ, услыхавъ о томъ, немедленно бросилъ всѣ дѣла въ Египтѣ и двинулся въ Антіохію, надѣясь извлечь себѣ какую-нибудь пользу изъ этихъ внутреннихъ междоусобицъ.
Вы видите, какъ вредили сами себѣ христіане на Востокѣ, какъ они сами же разбивали свои силы. Конечно, король Іоаннъ только даромъ потратилъ свои силы и людей, не добившись рѣшительно ничего въ Сиріи, и въ 1221 году вернулся оттуда, чтобы завершить египетскій походъ.
XVIII. Новыя силы.
Магометане, конечно, прекрасно воспользовались какъ этимъ случаемъ, такъ и безсмысленными планами папскаго легата Пелагія. Алькамилъ сталъ лагеремъ невдалекѣ отъ города Мансура, на рѣкѣ Нилъ, невдалекѣ отъ Даміетты. Помощью своихъ развѣдочныхъ кораблей магометане подстерегали суда съ прибывающими сюда пилигримами. Въ это же время Альмуаззамъ громилъ границы христіанской Сиріи, но, оттѣсняемый крестоносцами, все-таки отступилъ въ свои владѣнія.
Общее положеніе было какое-то странное и крайне натянутое, и весной 1221 года наступило разрѣшеніе этого неопредѣленнаго состоянія.
Сильныя нѣмецкія ополченія прибыли изъ Европы въ маѣ мѣсяцѣ. Ими командовали герцогъ Людовикъ Баварскій и епископъ Ульрихъ Пассаускій; за ними надвигались еще болѣе сильныя крестоносныя ополченія, которыя должны были быть на мѣстѣ черезъ нѣсколько мѣсяцевъ. Ихъ долженъ былъ вести самъ императоръ Фридрихъ II.
Конечно, лучше всего было бы дождаться прибытія этихъ силъ, но легату Пелагію не терпѣлось. Онъ мечталъ устроить все дѣло завоеванія Святой Земли своими силами. Успѣхъ завоеванія Даміетты вскружилъ ему голову; Пелагій всѣми силами давно уже уговаривалъ двинуться дальше, чтобы разгромить Египетъ. И когда прибыли передовые отряды Фридриха II, онъ рѣшилъ воспользоваться ихъ свѣжими силами.
XIX. Планы Пелагія.
Папскій легатъ немедленно же обратился къ вновь прибывшимъ передовымъ крестоносцамъ съ предложеніемъ единодушно и сразу ударить на магометанъ, чтобы сбить всѣ непріятельскія позиціи и идти дальше на Каиръ.
Вновь прибывшіе воины, дѣйствительно, рвались къ бою и легко поддались на уговоры Пелагія. Но они стали открыто и не спѣша приготовляться къ своему походу и тѣмъ какъ бы предупредили самихъ магометанъ не зѣвать тоже. Крестоносцы были готовы только къ половинѣ іюля, къ тому времени, когда начинается ежегодный разливъ Нила, а это обстоятельство грозило гибели войска отъ голода и всевозможныхъ лишеній.
Среди магометанъ, въ Каирѣ, вѣсть объ этомъ походѣ произвела страшный переполохъ, но султанъ Алькамилъ не испугался.. Онъ всѣ силы употребилъ на то, чтобы уговорами, угрозами успокоить свой народъ и сформировать изъ него стойкое, выносливое войско. Онъ также одновременно съ этимъ просилъ помощи у своихъ друзей и родныхъ, правившихъ въ Сиріи и въ Мессопотаміи. Но, выйдя на битву съ крестоносцами, онъ снова предложилъ имъ перемиріе, обѣщая вернуть христіанамъ все Іерусалимское королевство, требуя со стороны крестоносцевъ только одного — очистить Даміетту. Большинство крестоносцевъ готово было идти на уступку такого рода, но противъ подобнаго мира горячо и твердо возсталъ Пелагій, и по его настоянію былъ посланъ султану Алькамилу надменный и рѣшительный отказъ крестоносцевъ.
XX. Неудача.
Этотъ отвѣтъ страшно раздражилъ магометанъ, и они рѣшили жестоко отплатить христіанамъ. Христіане разбили лагерь вблизи Мансуры, окружили его рвами, валами и укрѣпленіями и засѣли здѣсь поджидать непріятеля. Этимъ они только еще болѣе помогли магометанамъ, потому что за это время къ послѣднимъ подошли свѣжія, хорошо обученныя войска мусульманъ изъ Сиріи и Мессопотаміи. Къ тому же, за это время вода въ Нилѣ значительно поднялась и залила всѣ низменности, рвы и канавы. Мусульмане на корабляхъ подошли къ крестоносному флоту, и значительная часть его была быстро уничтожена ими. Затѣмъ все египетское войско было разбито на множество сильныхъ отдѣльныхъ отрядовъ, которые расположились вокругъ лагеря пилигримовъ. Всѣ дороги, мосты и плотины между Мансурой и Даміеттой были разрушены, и несдерживаемыя нильскія воды хлынули на лагерь христіанъ, который превратился въ какой-то островъ посреди могучей рѣки, за которымъ слѣдили съ отдаленныхъ береговъ хорошо вооруженные отряды непріятелей. Тяжелое положеніе христіанъ не замедлило отразиться на общемъ настроеніи ихъ; дисциплина поколебалась, хотя воины все еще продолжали стойко держаться до конца августа. 26-го числа они рѣшили ночью бѣжать со своей стоянки и пробраться за стѣны Даміетты. Но они не сохранили втайнѣ даже этого, и непріятель заранѣе узналъ объ ихъ планѣ отступленія.
Была ночь, холодная, сырая ночь, когда крестоносцы начали отступать тѣсно сплоченными отрядами, нерѣшительно, ощупью, безпрестанно скользя и падая на мокрыхъ, склизкихъ тропинкахъ и переходахъ. И вдругъ изъ мрака на несчастные, шаткіе отряды со всѣхъ сторонъ набросились построенныя правильными рядами силы непріятеля, и началось положительное избіеніе крестоносныхъ воиновъ.
Ночь прошла, наступило утро, но оно не принесло утѣшенія, даже, наоборотъ, при дневномъ свѣтѣ ярче и безотраднѣе вырисовалась картина отчаяннаго положенія христіанъ. Рыцари бились съ отчаяніемъ, видя неминуемую гибель и страстно желая, только одного—какъ можно дороже продать свою жизнь.
Снова наступила ночь, христіане медленно, шагъ за шагомъ продолжали отступать во мракѣ, наобумъ отражая непріятеля, тѣснившаго ихъ со всѣхъ сторонъ. Наконецъ, новое горе постигло ихъ,—всѣ съѣстные припасы пришли къ концу, и тогда всѣ увидѣли, что смерть ихъ неизбѣжна. Дѣлать было нечего; теперь оставалось одно— униженно просить мира у Алькамила.
XXI. Миръ.
Мусульмане знали весь ужасъ и тяжелое положеніе крестоносцевъ и рвались къ тому, чтобы окончательно истребить все крестоносное ополченіе. Но Алькамилъ былъ на много дальновиднѣе и, услышавъ отъ посольства просьбу крестоносцевъ, согласился на миръ, разрѣшая христіанамъ свободно вернуться къ себѣ, но очистить Даміетту и весь Египетъ и въ теченіе восьми лѣтъ не начинать войны, если этого не пожелаетъ коронованный король изъ Западной Европы: Заключенію этого мира много мѣшало то, что въ это время къ Даміеттѣ пристало войско, посланное императоромъ Фридрихомъ II, которое и слышать не хотѣло объ отдачѣ Даміетты. Всѣ здѣсь были озлоблены противъ пострадавшихъ крестоносцевъ и особенно противъ легата Пелагія. Но въ концѣ-концовъ защитники Даміетты поняли, что въ случаѣ отказа они могутъ подвергнуться такой же плачевной участи, какъ и ихъ товарищи, и 7-го сентября Даміетта была ими сдана магометанамъ.
XXII. Общій обзоръ событій.
Несмотря на то, что Іерусалимское королевство и завоеваніе Святого Города представляли конечную цѣль Крестовыхъ походовъ, за послѣднее время крестоносныя ополченія какъ-то обходили этотъ вопросъ и вмѣсто Іерусалима завоевывали города, крѣпости и земли на Сирійскомъ побережья или на югѣ, въ Египтѣ. Историки усматриваютъ въ этомъ двѣ причины. Первое—то, что переходъ къ Іерусалиму представлялъ большія трудности, благодаря. пустынной мѣстности и отсутствію воды. Другою же причиной было то обстоятельство, что Сирійское побережье къ сѣверу отъ Аккона было густо заселено, и города, благодаря торговлѣ и земледѣлію, здѣсь процвѣтали и богатѣли изъ года въ годъ, а мѣстности къ югу отъ Аккона представляли пустыню послѣ Саладиновыхъ погромовъ. Явное дѣло, что крестоносные князья и итальянскіе купцы не интересовались вовсе ни этой запустѣвшей областью, ни Іерусалимомъ, а мечтали какъ можно шире раздвинуть владѣнія внутри страны, поднять и развить торговлю въ Даміеттѣ и Александріи. Поэтому они всячески искусно старались отклонить общее стремленіе довѣрчивыхъ крестоносныхъ массъ къ Святому Городу и ради собственныхъ интересовъ направляли ихъ на богатый, плодородный Египетъ.
Пораженіе легата Пелагія произвело на всѣхъ тяжелое впечатлѣніе, которое было особенно чувствительно послѣ той радости, которую вызвало завоеваніе Даміетты. Общій подъемъ духа во многихъ смѣнился упадкомъ и состоящемъ, близкимъ къ равнодушію.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.
Крестовый походъ Фридриха II.
I. Начало похода.
Фридрихъ II принялъ обѣтъ совершить Крестовый походъ лѣтомъ 1215 года со всѣмъ пыломъ юношеской легкомысленной души. Честолюбивыя мечты не давали ему покою, въ мысляхъ его носились воспоминанія о Фридрихѣ I и Генрихѣ VI, по стопамъ которыхъ ему страшно хотѣлось слѣдовать. Главнымъ образомъ, его поддерживало и вдохновляло желаніе распространить свое могущество на Востокѣ. Но ему нельзя было въ то время тотчасъ же приступить къ выполненію своихъ плановъ въ виду того, что положеніе его въ Европѣ было не вполнѣ прочно, и онъ могъ потерять здѣсь свою власть и могущество, отлучившись на Востокъ со своей арміей. Въ 1220 году его сынъ, Генрихъ, былъ избранъ его преемникомъ, нѣмецкимъ королемъ, а самъ онъ коронованъ императоромъ. Тогда онъ увидѣлъ, что теперь наступило время, когда онъ можетъ серьезно начать собирать крестовое ополченіе для борьбы съ исламомъ, потому что теперь германскій престолъ былъ формально упроченъ за его родомъ. Въ это-то время онъ и послалъ въ Египетъ часть своего войска, которое, мы видѣли, высадилось въ 1221 году въ Даміеттѣ.
Процессія въ память погибшихъ крестоносцевъ.
II. Политика папы.
Со времени Иннокентія III папа и кардиналы привыкли смотрѣть на себя какъ на единственныхъ, могущественныхъ владыкъ всего міра. Поэтому они боялись и ненавидѣли всякую свѣтскую власть, которая почему-либо возвышалась и становилась могущественной. Фридрихъ II сначала не казался имъ такимъ лицомъ, и они всячески поддерживали его.
Но дарованія Фридриха II, его удачи, ловкость быстро возвысили его на нѣмецкомъ престолѣ, и такое быстрое возвышеніе не могло, конечно, понравиться владыкѣ Римской церкви. Наоборотъ, въ немъ онъ видѣлъ себѣ соперника, который тѣснитъ его, который впослѣдствіи будетъ угрожать духовному міру, и онъ готовъ былъ на всякія средства, чтобы какимъ бы то ни было образомъ унизить его.
Теперь собственно представлялся именно такой удобный случай.
Потеря Даміетты Пелагіемъ падала темнымъ пятномъ на духовную власть Римской церкви. Чтобы сложить съ себя этотъ тяжелый упрекъ, лучше всего было втянуть въ это дѣло свѣтскую власть. Фридрихъ II самъ вызвался на это. Такимъ образомъ, папа могъ одновременно и освободить себя отъ нареканій, и унизить Фридриха II. Вотъ почему папа Гонорій втайнѣ обрадовался желанію Фридриха и всѣми силами, хотя и не показывая явно вида, старался возможно больше разжечь самолюбіе и властолюбивые планы императора.
III. Неудачныя приготовленія къ походу.
Въ 1223 году, въ мартѣ императоръ, папа, епископы Германіи и Италіи, а также пріѣхавшіе исключительно на этотъ случай изъ Сиріи кардиналъ Пелагій, король Іоаннъ и іерусалимскій патріархъ собирались въ Ферентино, въ Кампаньи, и здѣсь Фридрихъ II вторично повторилъ свою присягу совершить Крестовый походъ въ Палестину.
Собраніе постановило выступить въ походъ 24-го іюня 1225 года, то-есть черезъ два года. Въ это же время Фридрихъ II, овдовѣвшій недавно, принялъ предложеніе обвѣнчаться съ дочерью короля Іоанна Іерусалимскаго, Изабеллой, вмѣстѣ съ которой къ Фридриху II переходило и Іерусалимское королевство. На два же года Крестовый походъ былъ отложенъ въ виду вотъ какихъ причинъ. Фридрихъ II владѣлъ Сицилійскимъ королевствомъ, въ которомъ уже два-три года происходило страшное возстаніе мусульманъ; нужно было усмирить ихъ, прежде чѣмъ начинать Крестовый походъ; во-вторыхъ, эти два года требовались на то, чтобы собрать насколько можно больше участниковъ крестоваго ополченія.
Благодаря уму и энергіи, Фридрихъ II скоро подавилъ возстаніе мусульманъ, и первая причина была устранена. Но что касается сбора крестоносцевъ, то это не такъ-то легко было сдѣлать теперь.
IV. Общее настроеніе.
Всѣ старанія вызвать вновь одушевленіе вѣрующихъ идти на освобожденіе Святого Города потерпѣли неудачу. На всѣ письменныя увѣщанія папы Гонорія, на всѣ проповѣди его пословъ народъ безмолвствовалъ, недовѣрчиво глядя на дѣло Крестовыхъ походовъ. Ни Франція, ни Англія, которыя въ то время враждовали между собою, не откликнулись на это воззваніе; только нѣкоторыя отдѣльныя лица давали деньги на поддержку крестоваго ополченія. Въ Германіи дѣло обстояло нисколько не лучше. Проповѣдниковъ слушали крайне равнодушно и свои личныя дѣла предпочитали такому общественному дѣлу, какимъ являлось крестовое ополченіе. Кто былъ виноватъ въ этомъ? Изслѣдователи этого времени прямо-таки обвиняютъ папу и всю Римскую Церковь.
Проводы крестоносцев
За все послѣднее время папа, опьяненный своимъ могуществомъ и властью, перешелъ границы своего властолюбія и этимъ самъ заставилъ народъ въ отчаяніи остановиться на мѣстѣ и взглянуть болѣе равнодушнымъ взглядомъ на общее положеніе дѣла. Христосъ проповѣдуетъ любовь, всепрощеніе, безконечную милость, а папа, намѣстникъ Христа, все время угрожаетъ, налагаетъ наказанія, отлученіе отъ церкви на провинившихся. И стоило подобной мысли только разъ овладѣть мозгомъ человѣка, какъ уже сразу измѣнился взглядъ на папу и на его власть. И чѣмъ дальше шло время, тѣмъ болѣе распространялось всеобщее недовѣріе и равнодушіе къ дѣлу.
V. Хлопоты Фридриха II.
Фридрихъ II все - же исполнялъ въ точности свой обѣтъ, снаряжалъ богатый флотъ, привлекалъ крестоносцевъ и готовъ былъ выступить въ походъ. Но, какъ опытный военачальникъ, онъ ясно видѣлъ, что такихъ силъ, какія были у него, слишкомъ недостаточно, чтобы отправиться на Востокъ. Къ тому же, и здѣсь, дома, онъ не хотѣлъ сейчасъ же бросить все, предвидя впереди многія обстоятельства, которыя могли принести существенную пользу его народу и цѣлости государства. Въ виду этихъ соображеній онъ и рѣшилъ еще разъ отложить начало Крестоваго похода. Онъ не зналъ только, какъ отнесется къ его рѣшенію Римская Церковь съ папой во главѣ.
VI. Недовольство папы.
Вы видѣли только- что, каковы были взгляды папы на возвышеніе германскаго императора и съ какой непріязнью вслѣдствіе этого могъ онъ взглянуть на рѣшеніе императора Фридриха II. Но въ то время папа боролся съ возмутившимися римлянами и самъ находился въ стѣсненныхъ обстоятельствахъ. Поэтому онъ не рѣшился слишкомъ тѣснить Фридриха II и согласился заключить новый договоръ, по которому императоръ во имя своего обѣта обязанъ былъ начать Крестовый походъ съ тысячью рыцарей и съ флотомъ болѣе ста кораблей въ августѣ 1227 года, и въ теченіе двухъ лѣтъ сила эта будетъ находиться въ Святой Землѣ. Помимо этого, много и другихъ обязательствъ было возложено на Фридриха II за то, что онъ такъ оттягивалъ выступленіе въ походъ. Но это требованіе тяжелой жертвы только все болѣе обостряло отношеніе между папой и императоромъ. Понимая изъ поступковъ папы, что послѣдній хочетъ всячески насиловать его, Фридрихъ II, получивъ отсрочку, рѣшилъ въ теченіе этихъ двухъ лѣтъ до начала Крестоваго похода быстро достигнуть высшаго величія и могущества.
Прежде всего, въ томъ же году онъ отправилъ въ Сирію флотъ за своей невѣстой, Изабеллой, и повѣнчался съ ней, послѣ чего предъявилъ свои права на Іерусалимское королевство. Онъ, конечно, имѣлъ законное право, тѣмъ не менѣе этимъ поступкомъ онъ возстановилъ противъ себя короля Іоанна, папу и все духовенства Римской Церкви.
Но планы Фридриха II не останавливались на этомъ. Онъ задумалъ захватитъ, въ свои руки долину рѣки По, въ Ломбардіи, ввести туда войско и подчинить своей власти могущественные города, которые управлялись совершенно свободно. Онъ началъ съ того, что предложилъ собрать совѣтъ въ Ломбардіи о Крестовомъ походѣ. Но ломбардцы поняли его замыслы и, въ свою очередь, настолько стѣснили его, что императоръ не зналъ, какъ ему и выпутаться изъ этой бѣды.
Только одинъ папа Гонорій, сильно разгнѣванный противъ Фридриха II, кое-какъ помирилъ императора съ ломбардцами. Въ томъ же году папа Гонорій умеръ, передавъ престолъ Григорію IX, восьмидесятилѣтнему старику.
Григорій IX былъ вѣрный послѣдователь Гонорія III, ревностно мечтавшій объ утвержденіи власти духовенства надъ всѣмъ міромъ. Въ правленіе его и возгорѣлась давно подготовлявшаяся открытая борьба между папской властью и властью императора.
VII. Сборы къ походу.
Между тѣмъ Фридрихъ II успѣшно готовился къ Крестовому походу. Во Франціи, истощенной войнами, нашлось немного охотниковъ вступить въ ряды крестоноснаго ополченія, зато Англія, Италія и Германія выставили многочисленное войско.
Пилигримы въ томъ же году прибыли на югъ Италіи, въ Апулію, въ Бриндизи. Здѣсь не были готовы къ пріему такого многочисленнаго воинства. Ни кораблей, ни провіанта не было въ достаточномъ количествѣ. Голодъ и страшныя лиры, какъ всегда въ такихъ случаяхъ, произвели повальныя болѣзни, отъ которыхъ погибали тысячи крестоносцевъ, а другія тысячи, боясь заразы, возвращались на родину.
Только въ сентябрѣ началъ Фридрихъ II отправлять сильный флотъ въ Сирію подъ командой герцога Генриха Лимбургскаго, послѣ чего поплылъ слѣдомъ за ними вмѣстѣ съ Людвигомъ Тюрингенскимъ. Но дорогой они оба заразились болѣзнью и пристали къ берегу, чтобы хотя немного поправиться; Людвигъ вскорѣ умеръ, а Фридрихъ II сталъ медленно поправляться и потому волей-неволей долженъ былъ еще отсрочить Крестовый походъ.
VIII. Вражда съ папой.
Фридрихъ II немедленно извѣстилъ папу Григорія IX, какая случайность остановила его на пути, но папа не внялъ его оправданіямъ. Онъ рѣшилъ, что теперь настало самое удобное время нанести уничтожающій ударъ могуществу Фридриха II, и тотчасъ же произнесъ торжественное отлученіе отъ церкви императора, о чемъ въ окружномъ посланіи увѣдомилъ весь христіанскій міръ. Но въ этомъ посланіи онъ не постыдился оклеветать императора въ потерѣ Даміетты, въ повальной болѣзни войска въ Бриндизи, въ недоставленіи войска на помощь крестоносцамъ, въ притворной болѣзни, благодаря которой онъ откладывалъ Крестовый походъ. Фридрихъ II шагъ за шагомъ опровергнулъ въ своемъ посланіи всѣ взводимыя на него обвиненія; затѣмъ при помощи римскаго народа, который вообще относился враждебно к папѣ, вернулъ свои земли, которыя прежніе папы отобрали въ свою пользу.
Папа Григорій, въ гнѣвѣ отлучивъ Фридриха II отъ церкви, даже запретилъ ему начинать Крестовый походъ, прежде чѣмъ онъ не принесетъ покаянія церкви.
Но Фридрихъ не обратилъ на это вниманія, быстро и дѣятельно сталъ собираться въ походъ и 28-го іюня 1228 года отплылъ въ Сирію самъ, напутствуемый раздраженными обвиненіями папы Григорія IX въ томъ, что онъ—служитель Магомета и ѣдетъ въ Сирію какъ хищникъ-«пиратъ».
Эта рознь, эта ссора папы, главы духовнаго міра, съ императоромъ была неизбѣжна въ силу того, что уже давно подготовлялось въ народѣ непріязненное чувство противъ духовенства. Но жаль, что Фридрихъ II, отправляясь на Востокъ, покинулъ свою имперію именно во время такой ссоры. Ему вслѣдствіе того пришлось вести одновременно двѣ войны—въ Италіи и въ Сиріи. Еще болѣе жаль, что неосторожный папа Григорій IX такъ разжегъ свою опасную игру, добиваясь своего возвышенія и униженія императора, что она должна была повліять тяжело на Римскую Церковь. Папа связалъ руки Фридриху II въ то время, когда онъ шелъ на освобожденіе Іерусалима; народъ, который уже нѣсколько охладѣлъ къ Крестовымъ походамъ, теперь болѣе свободно отрѣшался отъ мысли завоеванія Святой Земли, потому что ясно видѣлъ личную борьбу, личныя дѣла между папой и императоромъ.
IX. Мечты Фридриха II.
На Востокѣ въ то время мусульмане не тревожили христіанъ, но у тѣхъ и безъ того дѣло не ладилось, благодаря междоусобицамъ въ Арменіи, въ Триполисѣ, въ Антіохіи, гдѣ все еще держался Боэмундъ IV. На о. Кипрѣ послѣ короля Гуго остался малолѣтній Генрихъ I, за котораго правилъ островомъ опекунъ, вельможа, Іоаннъ Гибелинъ; въ іерусалимскихъ городахъ и замкахъ среди рыцарей и торговцевъ царили вражда, зависть, насиліе и вѣроломство.
Фридрихъ II рѣшилъ разобраться во всей этой путаной исторіи и прочно утвердить свою власть на Востокѣ. Лѣтомъ 1228 года онъ высадился на Кипрѣ, удалилъ Іоанна Гибелина отъ опекунства и устроилъ правленіе по своему плану, а затѣмъ отплылъ въ Сирію.
Торжественный пріемъ, оказанный ему въ Акконѣ, крайне утѣшилъ его, и тутъ же онъ твердо рѣшилъ вернуть Святой Городъ христіанству, но вернуть не вооруженной силой, а помощью дипломатическихъ переговоровъ.
X. Нелады у мусульманъ.
Послѣ паденія Даміетты начались нескончаемые раздоры среди мусульманъ,— главнымъ образомъ, конечно, между Алькамиломъ Египетскимъ и Альмуаззамомъ Дамасскимъ. Но они оба были крайне напуганы вѣстями о вооруженной силѣ Фридриха II, и это еще какъ-будто сдерживало ихъ. Альмуаззамъ разрушилъ многія укрѣпленія въ Сиріи, чтобы затруднить высадку и походъ европейцамъ, но Алькамилъ рѣшилъ дѣйствовать путемъ хитрыхъ и искусныхъ переговоровъ. Онъ заранѣе отправилъ въ Сицилію къ Фридриху II пословъ, которые предложили ему выдать Святой Городъ съ тѣмъ, чтобы Фридрихъ помогъ ему, Алькамилу, свергнуть Альмуаззама. Фридрихъ обрадовался этому и поспѣшилъ закрѣпить добрыя отношенія.
Въ 1227 году Альмуаззамъ умеръ, но вражда среди мусульманъ не кончилась. Альмуаззаму наслѣдовалъ сынъ Анназиръ Даудъ, у котораго Алькамилъ отнялъ Іерусалимъ и часть Сиріи и сталъ готовиться въ походъ противъ Дамаска.
Алькамилъ боялся, что Фридрихъ сойдется съ Анназиромъ, и мысленно рѣшилъ отдать за свое спокойствіе Святой Городъ. Въ свою очередь, Фридрихъ обладалъ слишкомъ незначительнымъ войскомъ, чтобы начинать открытую войну съ мусульманами, и потому всѣми силами старался о томъ, чтобы мирнымъ путемъ овладѣть Іерусалимскимъ королевствомъ и Святымъ Городомъ. Кромѣ того, противъ Фридриха II были крайне враждебно настроены въ Сиріи, благодаря его отлученію отъ церкви и рѣзкой энергичной расправѣ его съ правительствомъ о. Кипра и союзными войсками. Нѣкоторые отряды наотрѣзъ отказались подчиниться его распоряженіямъ, тѣмъ болѣе, что папа Григорій IX прислалъ монаховъ-пословъ, которые запрещали это именемъ церковнаго владыки.
Но Алькамилъ пока все еще медлилъ вступать въ окончательный договоръ съ императоромъ, разсчитывая на то, что послѣдній слишкомъ занятъ раздорами среди крестоносцевъ, а Анназиръ Даудъ представлялъ теперь для него не слишкомъ опаснаго противника.
Фридрихъ II рѣшилъ, однако, какъ можно скорѣе окончить это дѣло. Съ большимъ трудомъ собралъ онъ всѣ войска, убѣдилъ ихъ послѣдовать за собою „во имя Бога и христіанства" и пошелъ вдоль по берегу изъ Анкона въ Іоппе. За зиму укрѣпленія тамъ были возстановлены, и въ то же время Фридрихъ II закончилъ переговоры съ Алькамиломъ; 11-го февраля 1229 г. договоръ о возвращеніи христіанамъ Святого Города былъ подписанъ.
XI. Сущность договора.
По договору вмѣстѣ съ Святымъ Городомъ къ христіанамъ переходили многіе
городки, Виѳлеемъ, Назаретъ, мѣстечки, и поселки по дорогѣ отъ Іерусалима къ Аккону. Кромѣ того, всѣ плѣнные должны были быть отпущены султаномъ. Въ свою очередь, Фридрихъ II обязался охранять султана отъ всѣхъ его враговъ, даже христіанъ, и слѣдить за тѣмъ, чтобы Антіохіи и Триполису и всѣмъ сѣверно-сирійскимъ городамъ ни откуда не приходили помощь и подкрѣпленія. Договоръ былъ заключенъ на 10 лѣтъ.
Вы видите, что миролюбивымъ путемъ императору удалось совершить то, къ чему такъ упорно, но тщетно стремились христіане въ теченіе десятковъ лѣтъ,—Фридрихъ Барбаросса, Ричардъ Львиное Сердце, Филиппъ и Пелагій.
Мусульмане были поражены, и на султана сыпались горькіе упреки и осужденія. Но христіане были внѣ себя отъ радости, и прежнее былое религіозное чувство съ новой силой охватило массы народа, который все дѣло приписывалъ императору Фридриху II.
XII. Недовольство папы.
Иначе было встрѣчено извѣстіе о переходѣ Іерусалима въ руки христіанъ на Западѣ. Дѣло въ томъ, что папа, а за нимъ и все духовенство вообще старались найти возможно болѣе порицанія дѣйствіямъ Фридриха II. Они открыто осуждали его за союзъ съ мусульманами, за обѣщанія даже помогать послѣднимъ, за то, что императоръ обязался слѣдить, чтобы никакая помощь не приходила къ Антіохіи и сѣверносирійскимъ владѣніямъ.
Рыцарскіе ордена примыкали къ партіи папы и потому всячески вредили императору въ его дѣлахъ и не разъ жестоко оскорбляли его.
Фридрихъ видѣлъ все это и понималъ свое трудное положеніе. Къ тому же, въ это время пришло извѣстіе, что папское войско напало на его владѣнія въ Южной Италіи и подчиняетъ ихъ своей власти. Медлить было нельзя. Надо было скорѣе закончить всѣ дѣла въ Палестинѣ и вернуться домой.
XIII. Мѣры Фридриха II.
Прежде всего Фридрихъ занялъ своими войсками освобожденный Іерусалимъ. Общее настроеніе христіанъ іерусалимскихъ и крестоносцевъ доходило до восторга. Встрѣчали другъ друга какъ братья, обнимались, пѣли духовныя пѣсни и шли на поклоненіе Гробу Господнему. Фридрихъ торжественно надѣлъ королевскую корону; затѣмъ всенародно было прочтено полное описаніе всѣхъ препятствій, которыя ставили императору духовныя власти, хотя самъ императоръ старался всячески выгородить папу Григорія IX. Но посолъ папы па слѣдующій же день произнесъ интердиктъ на святыя мѣста. Тогда ярость охватила пилигримовъ противъ папы и его легатовъ. Надо было ожидать крупныхъ междоусобицъ; Фридриху нельзя было болѣе оставаться здѣсь, и онъ спѣшно удалился въ Акконъ.
Теперь нужно было бы какъ можно тверже обезпечить перемиріе съ Алькамиломъ, чтобы Іерусалимъ снова не очутился во власти мусульманъ, но послы папы, наоборотъ, снова начали возбуждать возстаніе въ Акконѣ противъ невѣрныхъ, желая нарушить «ложный миръ». Фридрихъ вооруженной силой заставилъ принять свои распоряженія и, уѣзжая въ Европу, поставилъ вѣрныхъ и преданныхъ ему людей для исполненія въ Святой Землѣ его распоряженій, хотя въ безсильной злобѣ монахи яростно проклинали повсюду всѣхъ приверженцевъ Фридриха II.
Въ іюнѣ Фридрихъ прибылъ уже въ Италію и высадился въ Апуліи.
XIV. Примиреніе съ папой.
Трудное дѣло предстояло ему здѣсь: надо было изгнать папское войско изъ своихъ владѣній и помириться съ папой. Нѣсколько разъ Фридрихъ тщетно предлагалъ папѣ примиреніе, но папа отвергалъ это и старался еще болѣе подкрѣпить свое войско. Фридрихъ оружіемъ быстро изгналъ папское войско и усмирилъ свои владѣнія. Папской области грозила великая опасность, но Фридрихъ умно сдержалъ себя, и снова предложилъ папѣ примиреніе съ нимъ. На этотъ разъ папа согласился, и въ слѣдующемъ году миръ между папой и императоромъ былъ заключенъ, и отлученіе съ императора снято.
Послѣ этого наступило счастливое время жизни Фридриха II. Перемиріе съ папой способствовало возвышенію его могущества надъ Италіей и Германіей; помимо этого, Фридрихъ поддерживалъ дружескія отношенія съ мусульманами, развивая богатую торговлю Европы съ Азіей и Африкой.
XV. Дѣла въ Палестинѣ.
Вражда папы съ императоромъ и ошибки послѣдняго принесли печальныя послѣдствія для Святой Земли. Послѣ ухода Фридриха II положеніе христіанъ и особенно іерусалимцевъ сдѣлалось крайне тяжелымъ. Іерусалимъ былъ окруженъ мусульманами. Самъ Алькамилъ твердо держалъ слово, но отдѣльные отряды мусульманъ знать ничего не хотѣли о перемиріи и безпрестанно тревожили христіанъ, то врываясь въ Іерусалимъ, то избивая по дорогѣ толпы паломниковъ.
Въ это же время на сирійскомъ побережья и на о. Кипрѣ мало-по-малу начались междоусобицы, готовыя перейти въ открытую войну. Дѣло въ томъ, что Фридрихъ слишкомъ рѣзко вмѣшался въ дѣла о. Кипра и сирійскихъ городовъ и своими дѣйствіями крайне возстановилъ противъ себя сирійскихъ христіанъ—дворянъ Кипра и Іерусалима. Однимъ изъ главныхъ противниковъ явился Іоаннъ Гибелинъ, опекунъ малолѣтняго Генриха I Кипрскаго. Онъ теперь только ждалъ удобнаго случая, чтобы свергнуть съ правленія ставленниковъ Фридриха. Это вскорѣ удалось ему, и пять бароновъ-ставленниковъ были низвергнуты.
Услышалъ о томъ Фридрихъ и отправилъ войско въ Палестину. Но о. Кипръ не поддался вооруженной силѣ, и Гибелинъ удержалъ его за собой. Тогда маршалъ Ричардъ, начальникъ войска, явился въ Акконъ, предлагая идти противъ Гибелина, но сирійскіе христіане отказались, выражая ненависть свою къ Фридриху. Послѣ нѣсколькихъ кровопролитныхъ войнъ, императорское войско было разбито, и маршалъ скрылся въ постыдномъ бѣгствѣ.
Прошло нѣсколько лѣтъ, и снова между папой и Фридрихомъ отношенія стали натянутыми. До сихъ поръ еще кое-какъ, благодаря вмѣшательству папы, нѣкоторый мѣста Сиріи были удержаны Фридрихомъ, и сынъ послѣдняго, юный Конрадъ, былъ провозглашенъ наслѣдникомъ Іерусалима. Но послѣ новыхъ ссоръ папы съ императоромъ власть Германской имперіи на Востокѣ была почти уничтожена.
Крестовый походъ, вернувшій христіанамъ Святой Городъ, въ общемъ кончился крайне печально. Положеніе христіанъ въ Палестинѣ было стѣсненное, особенно въ Іерусалимѣ. Поддержать ихъ и отсрочить паденіе владычества христіанъ на Востокѣ могло только новое значительное крестоносное ополченіе; но не скоро рѣшилась Европа съ прежнимъ увлеченіемъ пойти па новыя тяжкія жертвы на помощь Палестинѣ, тѣмъ болѣе, что папа Григорій IX за это время явно показалъ, насколько важнѣе ему возвышеніе папской власти, нежели участь Святой Земли. Благодаря этому обстоятельству Римская Церковь потеряла даже свое прежнее вліяніе на религіозное чувство своихъ духовныхъ дѣтей.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.
Шестой Крестовый походъ.
I. Настроеніе на Западѣ.
Перемиріе съ мусульманами было заключено на 10 лѣтъ, но папа Григорій IX вскорѣ уже снова сталъ призывать христіанъ къ новому крестовому ополченію. Горячія проповѣди его посланцевъ и письма заставляли многихъ давать свое согласіе и пожертвованія, но покамѣстъ ничего существеннаго для пользы Святой Землѣ не дѣлалось. Фридрихъ II сначала не препятствовалъ папѣ нарушать перемиріе, но когда между ними начались новыя ссоры и недоразумѣнія на почвѣ владѣній въ Италіи, онъ рѣзко объявилъ крестоносцамъ, чтобы они отказались отъ этого похода, такъ какъ миръ съ мусульманами еще не окончился.
Конечно, это сильно расхолаживало крестоносцевъ, какъ расхолаживали грубость и жадность къ деньгамъ монаховъ. Ради платы они легко освобождали кого угодно отъ обязательства выполненія даннаго обѣта. А это производило крайне дурное впечатлѣніе на довѣрчивыхъ людей.
А что дѣлалось на Востокѣ!.. Вотъ гдѣ ужасъ-то былъ!.. Тамъ неустанно шла междоусобная война между оставшимися ставленниками Фридриха II и приверженцами папы; кромѣ того, враждовали духовныя власти, и во всѣхъ городахъ царили безнравственность, насиліе и грубость. Перемиріе съ мусульманами нарушили самовольно отдѣльные отряды рыцарей, а это страшно раздражило мусульманъ. Между тѣмъ въ 1238 году умеръ Алькамилъ, и между его сыновьями, Абу-Бекромъ и Ассали-Эйюбомъ, начались новыя междоусобныя войны. Это обстоятельство нѣсколько отвлекало силы мусульманъ отъ христіанъ.
II. Походъ Тибо Наваррскаго.
Въ слѣдующемъ году въ Ліонѣ собрались король Тибо Наваррскій, герцогъ Гуго Бургундскій, графъ Петръ Бретанскій, Амальрихъ Монфорскій съ значительными отрядами французскихъ крестоносцевъ для обсужденія вопроса о новомъ Крестовомъ походѣ, и часть этого воинства дѣйствительно отправилась въ Палестину. Сила эта въ соединеніи съ іерусалимскимъ воинствомъ могла бы оказать большое сопротивленіе мусульманскимъ войскамъ. Но не было среди нихъ людей, истинно преданныхъ дѣлу, которые объединили бы ихъ и твердо направили тѣсно сплоченной массой на непріятеля.
Какое тамъ! Каждый изъ поименованныхъ выше предводителей старался только объ одномъ,—какъ бы самому скорѣе выдвинуться впередъ и захватить въ свои руки богатую добычу. Результатомъ этого было то, что всѣ они перессорились между собою, и мусульмане перебили каждый отрядъ поодиночкѣ, между тѣмъ какъ остальные рыцари преспокойно созерцали это избіеніе и пальцемъ не двинули для помощи, поджидая и себѣ такой же участи. Теперь смотрите, что было дальше.
Мусульмане ободрились, и одинъ изъ мелкихъ князей Сиріи, Анназиръ Даудъ,сынъ Альмуаззама, внезапно напалъ на Іерусалимъ и завоевалъ его. Тутъ бы и конецъ пришелъ христіанамъ, да снова среди мусульманъ произошелъ расколъ, и христіане успокоились.
Прибытіе помощи подъ Даміетту.
Ассали-Эйюбъ покорилъ Египетъ и прогналъ своего брата, Абу-Бекра. Но зато дядя его, Измаилъ, захватилъ Дамаскъ и сошелся съ Ибрагимомъ, владѣтелемъ Гимса, чтобы охранить Сирію отъ Ассали. А затѣмъ предложилъ и христіанамъ соединиться съ ними противъ Египта, обѣщая имъ за то большія области, смежныя съ Аккономъ и Тиромъ. Христіане согласились, но дѣло вышло плохое. Мусульмане въ Сиріи ненавидѣли Измаила и при столкновеніи съ египтянами перешли на ихъ сторону, такъ что Измаилъ безъ войска едва спасся въ Дамаскъ, а христіане понесли тяжелое пораженіе. И тотчасъ же они раздѣлились на двѣ партіи: одна стояла за Ассали-Эйюба, а другая—за Измаила. Все это наскучило и королю Тибо, и графу Бретанскому, и они бросили начатое дѣло и отплыли домой.
III. Походъ графа Ричарда.
Слѣдомъ за французами двинулись въ Сирію англичане подъ начальствомъ графа Ричарда Корнваллійскаго, племянника Ричарда Львиное Сердце. Радостно встрѣтили его крестоносцы въ Святой Землѣ, но Ричардъ, узнавъ объ общемъ положеніи дѣла въ Палестинѣ, рѣшилъ ограничиться не военными успѣхами, а искусными, мирными переговорами. Онъ вступилъ въ дружественныя сношенія съ султаномъ Эйюбомъ и отправилъ къ нему посольство, чтобы заключить миръ, по которому христіане могли владѣть землями, обѣщанными имъ Измаиломъ,— Тиверіадой, Сафедомъ и Бофоромъ, и многія сотни рыцарей были освобождены изъ плѣна. Кромѣ того, Ричардъ успѣлъ сильно укрѣпить Акконъ и въ 1241 году отплылъ домой; Іерусалимское королевство было снова предоставлено своимъ собственнымъ силамъ...
Миръ съ египетскимъ султаномъ устранялъ отъ христіанъ самаго опаснаго врага ихъ. Но въ средѣ христіанъ образовались партіи, которыя преслѣдовали одна другую съ непримиримой ненавистью. Тампліеры, венеціанцы и приверженцы кипрскаго намѣстника Гибелина дерзко нападали на іоаинитовъ и рыцарей нѣмецкаго ордена.
Главнымъ образомъ они хотѣли свергнуть власть Фридриха окончательно; въ это время сыну Фридриха, Конраду, исполнялось совершеннолѣтіе. Но сирійскіе христіане отреклись и отъ него и немедленно приступили къ дѣлу уничтоженія партій Фридриха II. Это имъ вскорѣ удалось, и тампліеры себя не помнили отъ радости, что они могутъ теперь полновластно, распоряжаться дѣлами Востока. Этимъ они доказали свою несостоятельность и недальновидность.
Христіане все еще вели войну съ завоевателемъ Іерусалима, Анназиромъ Даудомъ.
Тѣснимый султаномъ Эйюбомъ, Анназиръ предложилъ христіанамъ союзъ, обѣщая отдать имъ Іерусалимъ, и предложеніе это поддерживали Измаилъ Дамасскій и Ибра гимъ Гимскій. Христіане охотно согласились на это и попали въ бѣду.
IV. Новая сила.
Въ глубинѣ Азіи, въ странѣ Харизима, еще со временъ перваго Крестоваго похода образовалось новое туркменское государство, которое постепенно покорило своей власти Мессопотамію и Персію. Монголы разбили какъ-то эту страшную орду, которая сформировалась въ отдѣльныя дружины. Эти дружины впослѣдствіи, кочуя то тамъ, то здѣсь, поступали на службу къ сельджукамъ и князьямъ, потомкамъ Саладина.
То были дикіе, грубые воины, варвары въ полномъ смыслѣ этого слова. По зову султана Эйюба они, словно ураганъ, неожиданно напали на сирійскихъ христіанъ, оставляя за собою страшный путь огня и смерти.
Крестоносцы въ ужасѣ покинули Іерусалимъ въ 1244 г., и харизмійцы напали на городъ, гдѣ много беззащитныхъ жертвъ пало подъ ихъ оружіемъ. Они оскверняли христіанскіе храмы, убивали молящихся, стариковъ, дѣвушекъ, дѣтей, даже вырывали изъ могилъ останки іерусалимскихъ королей и надругались надъ ними.
Оттуда страшная орда съ тѣми же ужасами прошла черезъ Виѳлеемъ и Газу и здѣсь соединилась съ войскомъ султана. Іерусалимъ былъ снова отнятъ у христіанъ. и теперь уже разъ навсегда.
Теперь среди крестоносцевъ разныхъ партій утихли всякіе раздоры; они единодушно рѣшили возстать противъ султана и страш- ныхъ харизмійцевъ. Съ ними соединились Измаилъ и Ибрагимъ, такъ что составилось большое войско, но оно было не такъ надежно устроено, какъ непріятельское. Мусульмане не хотѣли драться со своими единовѣрцами, и сначала военоначальники рѣшили утвердиться подъ Аскалономъ и выждать время, чтобы въ войскѣ султана началось недовольство и распаденіе. Но патріархъ Роберто и часть рыцарей постановили идти на рѣшительный бой, и доводы ихъ пересилили. Однако, когда въ октябрѣ 1244 г. крестоносцы и ихъ союзники подошли къ Газѣ,—видъ суровыхъ харизмійцевъ и страшной силы египтянъ поразилъ ихъ ужасомъ. До начала сраженія войска Измаила и Ибрагима покинули театръ войны, а христіане были быстро разсѣяны непріятелемъ, окруженные со всѣхъ сторонъ живымъ кольцомъ. Только незначительная часть ихъ спаслась бѣгствомъ.
Теперь христіане напрасно обратились къ султану съ просьбой о мирѣ,—султанъ отвѣчалъ имъ насмѣшливымъ отказомъ, предлагая имъ одно—искать заступничества у Фридриха II и Ричарда Корнваллійскаго, которыхъ онъ крайне уважалъ за ихъ тактичность.
V. Замыслы султана.
Харизмійцы окончательно сжали бы христіанъ, заперевшихся въ Акконѣ, но политика султана Эйюба дала послѣднимъ возможность немного отдохнуть. Султанъ рѣшилъ сначала покорить возставшихъ противъ него сирійскихъ мусульманъ. Онъ изгналъ изъ Дамаска дядю своего, Измаила, и тѣмъ возстановилъ великое государство Саладина. Нѣсколько времени шли еще войны, оспаривавшія у него власть,—войны со стороны Измаила и харизмійцевъ, но Ибрагимъ перешелъ на сторону Эйюба, послѣ чего султанъ и сталъ полновластнымъ повелителемъ Египта и Сиріи.
Султану оставалось теперь одно — разбить окончательно христіанъ. Въ 1247 г. онъ пошелъ на Аскалонъ, разрушилъ его стѣны и истребилъ весь гарнизонъ, изъ котораго спаслись только очень немногіе.
Палестинскіе христіане стояли на краю пропасти, и все рушилось,—рушилось безповоротно. Сѣверная Сирія терпѣла въ то время тоже много горя. Послѣ Боэмунда IV съ 1233 года правилъ Антіохіей и Триполисомъ его сынъ, Боэмундъ V. Ему угрожали со всѣхъ сторонъ монголы, и если бы послѣдніе не разбивались междоусобицами и Жаждой грабежа, Антіохія не выдержала бы и пала. Но въ концѣ-концовъ она вмѣстѣ съ Арменіей ограничились тѣмъ, что обязались платить дань монголамъ.
Іерусалимское королевство, отказавшись отъ опеки Фридриха, перешло къ королю Генриху Кипрскому. Но онъ, несмотря на свою отвагу и энергію, ни за что не удержалъ бы въ своихъ рукахъ крестоносныхъ государствъ, если бы совершенно неожиданно западное христіанство еще разъ не поднялось съ самоотверженіемъ на борьбу съ исламомъ.
VI. Крестовый походъ Людовика IX.
Въ то время, съ 1243 года, папой былъ Иннокентій IV, которому осталось завѣщаніе отъ умершаго папы Григорія IX— поддерживать разрушающееся Іерусалимское королевство и всѣми силами способствовать паденію Фридриха II.
И снова полетѣли по всѣмъ странамъ грамоты и письма, призывающія къ новому Крестовому походу, снова пошли всюду странствовать монахи, проповѣдывавшіе крестовое ополченіе. Собрался въ 1245 году большой соборъ въ Ліонѣ, и на немъ былъ объявленъ четырехлѣтій всеобщій миръ и предположенъ новый Крестовый походъ.
Но мало находили отклика въ народѣ всѣ эти усилія папы Иннокентія. Всѣмъ было даже вспоминать тяжело о неудачахъ прошлыхъ тяжелыхъ Крестовыхъ походовъ; кромѣ того французы и англичане неустанно враждовали другъ съ другомъ, а другіе постоянно были готовы къ защитѣ своихъ владѣній отъ вторженія монголовъ. Но особенно мѣшала общему подъему духа неискренность этого дѣла. Но не о защитѣ Іерусалима, не о сверженіи ига мусульманскаго хлопотали и Григорій IX, и Иннокентій, а о сверженіи Фридриха II. Иннокентій снова проклялъ императора на соборѣ въ Ліонѣ, объявилъ Фридриха лишеннымъ престоловъ, а подданнымъ далъ разрѣшеніе не повиноваться императору. Собирали ополченіе не противъ мусульманъ, но къ священной войнѣ съ Фридрихомъ!..
Всѣ ясно видѣли это, и ни у кого охоты не было давать средства, обрекать себя на гибель ради того только, что папа преслѣдуетъ чисто личныя чувства по отношенію къ Фридриху. Помимо этого, безпрестанно уличали монаховъ въ утаиваніи общественныхъ денегъ. Дѣло дошло до того, что одно напоминаніе о крестоносномъ ополченіи возбуждало волненіе въ народѣ.
Французы, англичане, нѣмцы наотрѣзъ отказывались склониться на увѣщанія папы Только одинъ случай поправилъ нѣсколько это дѣло, и вотъ какимъ образомъ.
VII. Людовикъ IX.
Рѣдкій примѣръ благороднаго, искренняго и честнаго до идеальности человѣка представлялъ изъ себя французскій король Людовикъ IX Святой. Онъ особенно ярко выдѣлялся душевными своими качествами въ то суровое, грубое время средневѣковья. Умный, тонкій политикъ, онъ умѣлъ искренно ладить со своими приверженцами и вассалами. Простой народъ чувствовалъ къ нему тоже великую любовь и уваженіе, потому что онъ являлся идеальнымъ образцомъ средневѣкового аскетизма. Онъ проводилъ цѣлыя ночи на молитвѣ, бичевалъ себя, соблюдалъ строжайшіе посты. Въ 1244 г. тяжелый недугъ овладѣлъ имъ, такъ что онъ былъ близокъ къ смерти. Придя въ себя, онъ попросилъ прикрѣпить у него на груди знакъ пилигримства — красный крестъ. И когда онъ совершенно всталъ съ постели, то созвалъ своихъ приближенныхъ и вельможъ со всѣхъ концовъ государства на парламентъ въ Парнасѣ и склонилъ ихъ на новый Крестовый походъ. Но это было еще далеко не все. Трудно было теперь мечтать о сочувствіи народа къ этому дѣлу, да и многіе рыцари, графы и герцоги не раздѣляли взгляда короля. Своихъ французовъ во всякомъ случаѣ было недостаточно, сосѣднія государства на предложеніе это не откликнулись; только въ Англіи, съ которой Людовикъ заключилъ, наконецъ, миръ, нашлось нѣсколько бароновъ и духовныхъ лицъ, принявшихъ знаки крестоноснаго ополченія. Фридрихъ II самъ идти въ походъ не рѣшался, но онъ обѣщалъ отпустить сына своего Конрада и снабжать войско Людовика судами, оружіемъ и продовольствіемъ. Но даже и при такомъ отношеніи одно осложненіе смѣнялось другимъ. Всѣ видѣли несправедливость папы и желаніе Церкви захватить надо всѣмъ міромъ исключительную власть. И во всѣхъ странахъ, особенно въ самой Франціи, составились протестующіе союзы для ограниченія властолюбивыхъ плановъ папы, хотя папа хитро подрывалъ силы союзовъ, искусно привлекая всевозможными одолженіями главарей этихъ союзовъ. Но рѣшеніе Людовика было твердо, и оно разрѣшилось, наконецъ, тѣмъ, что Крестовый походъ былъ утвержденъ окончательно.
Людовикъ Святой у Даміетты.
VIII. Походъ.
Весной 1248 года началось дѣятельное приготовленіе къ походу. Людовикъ IX отправился въ Сенъ-Дени принять священное знамя Франціи, посохъ и суму пилигрима. Ему послѣдовали многіе рыцари. Войско двинулось въ путь въ полномъ порядкѣ, причемъ оно отличалось отсутствіемъ всякой роскоши и красоты внѣшней: самъ король былъ одѣтъ просто, въ темные цвѣта, конскій уборъ тоже отличался простотой, а ему подражали и все рыцарство Франціи, и простые крестоносцы- латники. Дорогой не обошлось безъ того, что многіе участники, устранись тяжелыхъ послѣдствій похода, вернулись назадъ. Въ концѣ августа Людовикъ IX отплылъ со своимъ воинствомъ съ родныхъ береговъ къ Святой Землѣ, и уже въ половинѣ сентября они достигли о. Кипра, гдѣ и остались зимовать, поджидая отставшія части ихъ войска.
IX. Разстройство войска.
Эта зимовка на о. Кипрѣ принесла большой ущербъ войску Людовика IX. Король Генрихъ Кипрскій согласился присоединиться къ нему, но даже это не помогло настолько, насколько повредила французамъ долгая бездѣятельность. Продовольствія было достаточно, но отъ бездѣйствія французы предавались всякаго рода излишествамъ, и это собственно свело въ могилу очень многихъ. Армія ослаблена была и тѣмъ еще, что король Людовикъ отправилъ отрядъ воиновъ па помощь Боэмунду V въ Антіохію противъ монголовъ. Въ то же время армянскіе послы при дворѣ кипрскомъ сманили выгодными обѣщаніями многихъ французскихъ воиновъ на службу къ армянскому королю Гетуму, и все въ такомъ же родѣ. Во время этой зимы созрѣлъ планъ военныхъ дѣйствій, который рѣшили начать съ нападенія на Египетъ. Весной 1249 года начали дѣятельно собирать большой флотъ для переправы въ Африку изъ разныхъ судовъ, даже изъ незначительныхъ плоскодонныхъ судовъ, чтобы можно было прямо напасть на непріятельскій флотъ, 30-го мая весь этотъ флотъ, состоявшій изъ 120 большихъ судовъ и 1600 мелкихъ, вышелъ въ море, и послѣ нѣсколькихъ дней плаванія крестоносцы завидѣли берега Египта.
Начало военныхъ дѣйствій было удачно для крестоносцевъ. Правда, мусульмане дѣятельно приготовились къ оборонѣ,—и войска, и флотъ надежно прикрывали гавани,—но рыцари и воины послѣ долгаго бездѣйствія были охвачены жаждой рукопашнаго боя, и ихъ рѣшительный, смѣлый натискъ смутилъ мусульманъ настолько, что они послѣ недолгаго сопротивленія отступили и дали французамъ возможность сдѣлать правильную высадку на западъ отъ устья Нила, на низменныхъ берегахъ. Мусульмане отступили и скрылись за стѣнами Даміетты, гдѣ поднялась всеобщая паника. И въ ту же ночь изъ города тайкомъ бѣжали сначала воины, а за ними и простые обыватели.
Султанша Шедшеръ-Эддуръ.
Радостно на-утро крестоносцы заняли покинутую Даміетту, обратили мечети въ христіанскіе храмы и захватили большую добычу. Но недолго продолжалось это необычайное счастье. Султанъ Эйюбъ строго наказалъ бѣглецовъ и нагналъ этими мѣрами такого страха на свои войска, что дальнѣйшее трусливое отступленіе прекратилось сразу. Помимо этого, войско ежедневно пополнялось подкрѣпленіями, и эйюбиты начали уже тревожить христіанъ. А христіанъ было такъ мало, что ихъ было достаточно, чтобы только защищать Даміетту. Кромѣ того, ждали разлива Нила и не рѣшались покидать безопасное мѣсто на берегу, чтобы не очутиться въ такомъ положеніи, въ какомъ очутился, какъ вы помните, папскій легатъ Пелагій.
Людовикъ расположилъ одну часть въ Даміеттѣ, а другую—подъ ея стѣнами въ лагерѣ, окруживъ его окопами, и приготовился къ осадѣ. Но бездѣятельность снова пагубно отразилась на крестоносцахъ; среди нихъ снова началась вражда, пошли ссоры, дѣленіе на партіи, пиршества, полный разгулъ. Благодаря слабому характеру и добротѣ Людовика, въ очень скоромъ времени дисциплина въ войскѣ разстроилась совершенно.
Въ срединѣ 1249 года подошли большія подкрѣпленія англичанъ и французовъ подъ командой брата Людовика, Альфонса Пуатье. Тогда рѣшили начать военныя дѣйствія противъ мусульманъ, но снова вся армія разбилась на двѣ партіи: одни хотѣли начать осторожно шагъ за шагомъ пріобрѣтать себѣ твердое положеніе на египетскомъ берегу, а другіе рвались на Каиръ, чтобы сразу свергнуть главу мусульманскаго міра. За послѣднихъ стоялъ другой братъ короля, Робертъ д’Артуа, и по настоянію этой партіи въ ноябрѣ двинулись вдоль Нила, на югъ, къ Каиру.
Крестоносцы шли очень медленно, почти мѣсяцъ. Въ то время умеръ султанъ Эйюбъ, и сильный ударъ крестоносцевъ, дѣйствительно, нанесъ бы мусульманамъ значительный ущербъ. Мусульмане оповѣстили сына Эйюба, Тураншу, о грядущей бѣдѣ, но султанша Шедшеръ-Эддуръ тщательно скрывала смерть султана и всячески возбуждала мусульманъ къ священной войнѣ.
21-го декабря 60,000 крестоносцевъ подошли къ Мансурѣ и очутились на неудачной позиціи: направо отъ нихъ шелъ глубокій притокъ Нила, передъ ними—каналъ Ашмумъ, а налѣво находились боевыя силы мусульманъ. Рѣшили преградить каналъ Ашмумъ плотиной и перевести войско по дну его. Египтяне гибельно мѣшали крестоносцамъ, осыпая ихъ стрѣлами, пиками и камнями; временами отдѣльные отряды нападали на занятыхъ работой христіанъ, нападали на корабли, которые слѣдовали за христіанами по притоку, переходили Нилъ въ мелководьи и неожиданно ударяли на крестоносцевъ съ тылу. Укрѣпили лагерь окопами, построили башни, съ которыхъ тоже метали стрѣлы и камни на непріятельское войско. Но непріятели неожиданно отвели воду и направили ее на плотину и въ то же время подожгли башни французовъ. Крестоносцы смутились, впали въ отчаяніе, среди нихъ началось открытое возмущеніе.
X. Проблескъ удачи.
Тогда явился къ Людовику одинъ бедуинъ и говоритъ, что-де онъ проведетъ войско черезъ каналъ и безъ плотины, — черезъ тайный, никому невѣдомый бродъ. Часть войска пошла за бедуиномъ и благополучно перебралась на другую сторону. Но здѣсь все дѣло испортилъ графъ Робертъ д’Артуа съ тампліерами. Они съ яростью, не сдерживая себя, бросились на непріятелей передъ Мансурой, напали на нихъ на всемъ скаку, ворвались въ городъ и пронеслись черезъ него, давя и уничтожая всѣхъ, кто ни попадался имъ на пути. Мусульмане живо заперли Мансуру и тѣмъ отрѣзали Роберта д’Артуа отъ войска Людовика и быстро истребили весь отрядъ. Тогда бросились на вражій лагерь подъ Мансурой остальные крестоносцы, но и ихъ смяли мамелюки и туркмены. Между тѣмъ самый отчаянный бой возгорѣлся съ отрядомъ, которымъ руководилъ Людовикъ IX. Бѣшеныя силы враговъ оттѣснили христіанъ къ каналу; многіе бросались въ воду, гдѣ теченіе уносило ихъ съ конями цѣлыми массами. И весь отрядъ, и самъ король неминуемо погибли бы, если бы оставшіеся въ лагерѣ крестоносцы не перекинули спѣшно мосты и не поспѣшили на выручку къ королю. Мусульмане сами были страшно истощены и отступили. Христіанскій лагерь былъ въ плачевномъ состояніи, оставшись на южномъ берегу канала.
Людовикъ Святой въ плѣну.
XI. Новый ударъ.
Нѣсколько дней прошло въ спокойствіи, по потомъ снова мусульмане, собравшись правильнымъ войскомъ, ворвались въ лагерь Людовика и произвели здѣсь страшный разгромъ. Только одно отчаяніе, желаніе лучше умереть, чѣмъ достаться въ плѣнъ, создало страшную силу въ крестоносцахъ, которые заставили мусульманъ отступить и оставить ихъ въ покоѣ.
Недѣли двѣ можно было отдохнуть послѣ всѣхъ этихъ несчастныхъ случаевъ и неудачныхъ сраженій, но теперь оставался уже только одинъ исходъ,—какъ можно скорѣе начать отступленіе къ Даміеттѣ. Однако этого не позволяли гордость и самолюбіе крестоносцевъ, которые и оставались въ своемъ лагерѣ, выжидая невѣдомо чего.
XII. Гибель крестоносцевъ.
27-го февраля въ Мансуру прибылъ юный султанъ Туранша. Египтяне ожили и воскресли духомъ. Тайно отправили они много кораблей на Нилъ между Мансурой и Даміеттой, напали на христіанскій флотъ и истребили его почти весь. Теперь Людовику было отрѣзано отступленіе къ Даміеттѣ.
Бъ христіанскомъ лагерѣ начались страшный голодъ и моровая язва. Тогда рѣшено было начать отступленіе къ Даміеттѣ въ надеждѣ прорвать живое кольцо непріятелей. Но послѣдніе зорко слѣдили за христіанами, и когда тѣ начали отступать, они слѣдовали за ними по пятамъ и избивали ихъ на выборъ, не щадя никого или цѣлыми отрядами забирая въ плѣнъ несчастныхъ крестоносцевъ. При этомъ едва не погибъ самъ король Людовикъ IX. Вѣрный своему долгу, онъ ни за что не хотѣлъ бѣжать, какъ это предлагали ему, и все время находился во главѣ войска. Онъ лежалъ зараженный моровой язвой, и всѣ окружающіе съ часу на часъ ожидали его смерти.
Непріятель подступалъ все ближе и ближе, и, наконецъ, все войско было принуждено сдаться на милость побѣдителя вмѣстѣ съ умирающимъ королемъ и его братомъ, Альфонсомъ Пуатье.
XIII. Мирные переговоры.
Плѣнныхъ отвели въ Мансуру, и тотчасъ же султанъ Туранша началъ вести мирные переговоры, надѣясь заключить выгодный для себя миръ. Что оставалось дѣлать Людовику, какъ не соглашаться на всѣ предложенія? За освобожденіе короля Туранша требовалъ освобожденія Даміетты, а за освобожденіе крестоносцевъ 800,000 червонцевъ, что равнялось 8,000,000 франкамъ. Но этимъ только не кончились злоключенія и страданія христіанъ. Своимъ легкомысліемъ, надменностью и самоувѣренностью Туранша возбудилъ противъ себя въ Египтѣ всеобщую ненависть. Всѣ боялись, что, завладѣвъ Даміеттой, онъ окончательно утвердится могущественнымъ султаномъ, и тогда отъ него никому житья не будетъ. Противъ султана составился заговоръ, и Туранша былъ убитъ.
Ветеранъ крестоваго ополченія
Весь ужасъ этого убійства видѣли несчастные плѣнники и страшно боялись, что- всеобщее возмущеніе уничтожитъ безслѣдно и ихъ. Но волненіе улеглось. Султанша Шедшеръ-Эддуръ была провозглашена регентшей, эмиръ Эйбекъ—намѣстникомъ, и договоръ Туранши съ Людовикомъ былъ подтвержденъ и даже нѣсколько облегченъ, такъ какъ Людовикъ долженъ былъ немедленно уплатить только половину выкупа, а остальныя деньги—по прибытіи въ Сирію.
ХIIІ. Смута въ Даміеттѣ.
Вѣсть обо всемъ этомъ смутила всѣхъ въ Даміеттѣ, такъ что жители хотѣли даже покинуть городъ, но жена Людовика IX, Маргарита, остававшаяся тамъ, богатыми подарками и увѣщаніями уговорила всѣхъ терпѣливо дождаться возвращенія короля.
Въ началѣ мая крестоносцы покинули Даміетту. Многіе рыцари покинули несчастные египетскіе берега и отплыли на родину, по самъ король еще оставался здѣсь нѣкоторое время, чтобы выкупить изъ плѣна заложниковъ, своего брата Альфонса Пуатье и остальныхъ пилигримовъ.
Съ большимъ трудомъ собралъ Людовикъ требуемые 400.000 червонцевъ и вмѣстѣ съ братомъ и крестоносцами, страшно измученные, изстрадавшіеся физически и нравственно, отплыли въ Акконъ, гдѣ, несмотря на страшныя неудачи, имъ былъ оказанъ самый радушный пріемъ.
XIV. Волненія во Франціи.
Что было теперь дѣлать? Войска не было, оставшіеся рыцари тоже стремились домой; ждать новой помощи съ Запада было невозможно. Во Франціи, къ тому же, весь народъ былъ охваченъ вполнѣ понятнымъ волненіемъ. Неудачи крестоносцевъ поразили всѣхъ, и теперь боялись, что вѣчная недоброжелательница Франціи, Англія, вотъ-вотъ поднимется на нее, пользуясь разстройствомъ французской арміи. Мать Людовика, королева Бланка, неотступно умоляла сына вернуться скорѣе домой, чтобы устроить государственныя дѣла. Собранный въ Акконѣ военный совѣтъ отвергалъ всякую новую попытку воевать съ мусульманами, и только одинъ король Людовикъ твердо и упорно настаивалъ на этомъ. Прежде всего, ему хотѣлось окончить расплату съ мусульманами и освободить изъ плѣна многихъ христіанъ. На просьбы Людовика за нихъ египтяне не отвѣчали, и тогда пришлось обратиться къ угрозамъ. Случай представился вотъ какой.
Сирійскіе мусульмане, негодуя на египтянъ за убійство султана Туранши, предложили христіанамъ составить союзъ и пойти войной на Египетъ. А тамъ произошелъ тоже переворотъ. Шедшеръ-Эддуръ была удалена, и на ея мѣсто возведенъ принцъ Муза, внукъ султана Алькамила.
Угроза Людовика и князя Юзуфа Галебскаго устрашила египтянъ, такъ что они даже второй половины выкупа за плѣнныхъ не потребовали, а прямо отпустили ихъ на свободу.
XV. Проповѣдь во Франціи.
Рыцари и графы уѣзжали изъ Святой Земли, но Людовикъ все еще разсчитывалъ на новыя войны съ мусульманами. Для исполненія этой цѣли ему нужна была помощь Запада, и онъ обратился прежде всего къ своимъ подданнымъ.
Знатные, богатые вельможи наотрѣзъ отказались отъ новаго похода, но зато поднялся простой народъ, весь охваченный фанатизмомъ. Снова пошли бродить среди народа проповѣдники, которые говорили, что гордостью, тщеславіемъ, богатствомъ рыцари, графы навлекли на себя гнѣвъ Божій и оттого и не могли завоевать у мусульманъ Святой Земли. «Теперь же, — говорили они,—Богъ даруетъ силу бѣднѣйшимъ людямъ, чтобы возвеличить ихъ передъ глазами всего свѣта». Огромныя толпы собирались воедино вокругъ подобныхъ проповѣдниковъ; общее число всѣхъ доходило до 100,000. Эти люди чувствовали свою силу, съ которой невозможно было справиться такъ легко. Но какъ скоро главный предводитель- проповѣдникъ ихъ былъ убитъ, вся толпа тотчасъ же безслѣдно разсѣялась.
Такъ Франція и не дала Людовику нужной помощи, короли Кастиліи и Англіи— тоже. Мѣшалъ дѣлу крестовой проповѣдии папа Иннокентій IV, который сначала велъ непримиримую войну съ Фридрихомъ, какъ вы помните, а послѣ смерти послѣдняго—съ его сыномъ Конрадомъ IV. И въ силу своей вражды онъ натравливалъ крестоносцевъ именно на Германію, требуя распространять господство Церкви не на Востокѣ, а здѣсь. Понятно, что Людовику нельзя было ждать помощи и отъ папы.
Но все - же онъ не падалъ духомъ и ждалъ, что ему удастся достигнуть своей цѣли — сбросить иго мусульманъ съ Святой Земли. Но чѣмъ дальше, тѣмъ положеніе христіанъ становилось все хуже и хуже. Египтяне заключили миръ съ сирійцами и благодаря этому составили могущественную силу, которая безпрестанно угрожала христіанамъ. Пребываніе Людовика, такимъ образомъ, было болѣе чѣмъ безплодно, даже опасно для сирійскихъ христіанъ, такъ какъ присутствіе короля только сильно возбуждало къ возстанію противъ магометанъ. Поэтому они даже стали просить Людовика удалиться отъ нихъ.
Въ то же время умерла королева Бланка. Франція терпѣла ужасныя невзгоды отъ междоусобныхъ войнъ, и весной 1254 года Людовикъ отплылъ домой съ дѣтьми и женой. Народъ встрѣтилъ его съ восторгомъ, хотя походъ кончился полной неудачей. Народъ уважалъ короля и видѣлъ въ немъ истиннаго рыцаря; онъ, дѣйствительно, былъ отваженъ, какъ рыцарь, непреклоненъ передъ неудачами, самоотверженъ, щедръ ко всѣмъ окружающимъ и крайне умѣренъ въ своей жизни. Это все создало Людовику наименованіе „Святого".
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ.
Положеніе христіанъ.
I. Начало конца.
Послѣ отъѣзда Людовика положеніе христіанъ было тяжелое, но не безнадежное. По-прежнему вскорѣ разгорѣлась борьба между египетскими и сирійскими мусульманами, а это только ослабляло ихъ силу. Христіанскіе города и крѣпости были многолюдны, очень богаты и хорошо защищены. Вся слабость и неустойчивость восточныхъ христіанъ происходила отъ того, что правители разныхъ областей и городовъ, забывая объ единеніи, о цѣломъ, вели каждый свою политику съ непріятелемъ, изъ-за личной выгоды то заключая съ нимъ перемиріе, то вступая въ бой. Мало того, подобно тампліерамъ и іоаннитамъ, они всячески старались вредить одинъ другому съ цѣлью нажиться возможно скорѣе на счетъ другого. Особенной безцеремонностью въ грабежѣ и насиліи надъ своими же сотоварищами и надъ прибывающими съ Запада пилигримами отличались жители Аккона. Конечно, вполнѣ естественно, что государственный порядокъ былъ слишкомъ неустойчивымъ и поддерживался кровавыми законами.
Гибели крестоносныхъ государствъ на Востокѣ способствовали и враждебныя отношенія другъ къ другу между итальянскими приморскими городами. Богатые города Венеція, Генуя, Пиза, имѣя крупныя торговыя колоніи въ Сиріи, завели между собою цѣлый рядъ торговыхъ войнъ. Сначала въ Акконѣ генуэзцы стѣснили венеціанцевъ и истребили ихъ флотъ; но Венеція составила могущественный союзъ съ Пизой, нѣмцами-тампліерами, побила генуэзцевъ на сушѣ и на морѣ и заняла большую часть Аккона. Тогда Генуя вошла въ союзъ съ Византіей, чтобы, въ свою очередь, выгнать венеціанцевъ изъ Константинополя и тѣмъ досадить имъ хоть этимъ. Венеція только- что, было, готова заключить перемиріе, какъ это новое обстоятельство заставило ее продолжать торговую войну съ прежней свирѣпостью.
Гибли торговыя суда, неисчислимыя богатства колоній истреблялись, и въ концѣ-концовъ въ это дикое смятеніе были вовлечены и сирійскіе христіане. Они осаждали Тиръ съ венеціанцами, а Генуя нападала на Акконъ; въ это самое время христіанамъ грозила неминуемая гибель отъ восточныхъ мусульманъ.
Въ концѣ-концовъ побѣдителями изъ этой борьбы вышли венеціанцы, только въ 1288 году, т. е. спустя болѣе тридцати лѣтъ съ начала торговыхъ войнъ.
Понятно теперь, что, несмотря на междоусобную вражду среди крупныхъ мусульманскихъ князей, и христіане не могли объединиться и сплотиться, чтобы дать отпоръ ихъ силамъ и чѣмъ-нибудь оградить собственную безопасность.
II. Новая сила.
Но всѣ эти мелкія распри были ничто въ сравненіи съ надвигавшейся за послѣднее время новой дикой, страшной силой монголовъ, которые распространили свои завоеванія въ Персіи, Месопотаміи, вплоть до Сиріи и Палестины. Это монгольское нашествіе одинаково страшно было и для христіанъ, и для мусульманъ. А эту страшную лавину направила на нихъ Арменія, которая въ то время была крайне стѣснена мусульманами. Монгольскій ханъ Гулагу въ 1256 г. захватилъ Персію, истребилъ мусульманъ, затѣмъ напалъ на Багдадъ, разграбилъ Багдадское калифатство, избилъ мусульманъ и положилъ конецъ этому калифатству. Въ 1259 году ханъ Гулагу ворвался въ Сирію, захватилъ Галебъ и Дамаскъ, потому что всѣ бѣжали передъ нимъ въ паническомъ ужасѣ, спасаясь въ Египетъ. Вся внутренняя Сирія подпала во власть ужасныхъ варваровъ.
III. Политика христіанъ.
А христіане въ это время только все больше и больше подливали масла въ огонь. Преслѣдуя мусульманъ, монголы дружились съ христіанами и присоединяли ихъ къ своему ополченію.
На Западѣ извѣстіе объ этомъ союзѣ радовало всѣхъ, благодаря тому слуху, что будто бы Гулагу хочетъ принять христіанство и упрочить его на Востокѣ.
Французскіе рыцари въ Каирѣ, въ плѣну.
Какъ никакъ, но пока Гулагу обладалъ страшной силой, не слѣдовало бы рядомъ дерзкихъ выходокъ нарушать мирныя отношенія съ ними. Однако, тампліеры и іоанниты и слышать не хотѣли объ этихъ мирныхъ переговорахъ и сдѣлали грабительскій набѣгъ на подвластныя уже монголамъ области и избили ихъ посольство.
Само собой, монголы немедленно жестоко отплатили имъ, напавъ на христіанскія области и разрушивъ до основанія Сидонъ. Акконъ едва держался.
Двойственная политика христіанъ создавала мало-по-малу страшную бѣду. Пока война монголовъ съ христіанами не кон- чилась, дѣло лѣпилось кое-какъ; но въ будущемъ всѣмъ христіанскимъ врагамъ надо было ожидать обиженнаго и раздраженнаго новаго врага—или Гулагу, или мусульманъ.
Въ 1260 году Гулагу умеръ, и съ этого времени начались неудачи монголовъ. Какъ быстро они явились, такъ быстро и были истреблены окончательно окрѣпшими мусульманами. И теперь передъ христіанами они стояли снова во всеоружіи, готовые свести съ ними послѣдніе счеты.
IV. Султанъ Бибарсъ.
Побѣдитель монголовъ султанъ Котузъ въ томъ же году былъ убитъ эмиромъ Бибарсомъ. Послѣдній былъ замѣчательный въ своемъ родѣ человѣкъ. Жестокій, бездушный, вѣроломный,—онъ всѣхъ заставлялъ трепетать передъ собою. Въ свое время убилъ онъ султана Тураншу. Войска возвели Бибарса на султанскій престолъ; вскорѣ ему подчинились Сирія и Египетъ. Мысль султана Саладина объединить подъ своей властью всѣхъ мусульманъ не давала покою и Бибарсу.
Оставаясь жестокимъ и вѣроломнымъ по отношенію къ своимъ врагамъ, Бибарсъ въ то же время правилъ съ рѣдкою мудростью и благородствомъ. Онъ былъ крайне строгъ, жилъ умѣренно и воздержанно, подавая примѣръ своимъ подданнымъ, и, благодаря этому, создалъ народу жизнь безопасную и свободную.
Главная задача его была полное уничтоженіе власти христіанъ на Востокѣ. Тѣмъ не менѣе онъ не пренебрегалъ полезными союзами съ нѣкоторыми европейскими державами, какъ, съ Византіей, Сициліей.
Христіанамъ было невыносимо тяжело,, тѣмъ болѣе, что Западъ положительно отказывался приносить еще какія бы то ни было жертвы для Святой Земли. Что касается папской власти, то она тоже охладѣла къ этой мысли и проповѣдывала Крестовый походъ противъ нѣмецкихъ государей. Единственно во Франціи, по требованію короля Людовика IX, были собраны денежныя суммы въ пользу несчастныхъ восточныхъ христіанъ, и только такимъ образомъ всѣ обстоятельства складывались какъ-то въ пользу мусульманъ, которые могли теперь завершить дѣло совершеннаго истребленія христіанской власти на Востокѣ.
V. Первые натиски.
Они начались съ 1262 года, когда Бибарсъ сдѣлалъ родъ испытанія, насколько сильны еще христіане. Онъ опустошилъ Антіохійское княжество, часть Сиріи и внушилъ великій страхъ гордому и надменному Аккону, который долженъ былъ вынести сильное нападеніе.
Вскорѣ послѣ того султанъ началъ дѣятельно подготовляться къ серьезной войнѣ съ христіанами, подготавливая осадныя машины, камнеметы и общее вооруженіе. И когда онъ твердо и рѣшительно выступилъ въ походъ въ 1264 году, то безъ особаго труда одолѣлъ и разрушилъ до основанія крѣпость Цезарею, а затѣмъ и Арзуаръ, не оставивъ камня на камнѣ и захвативъ болѣе тысячи плѣнныхъ.
Въ Акконѣ уже серьезно приготовились, къ рѣшительной оборонѣ, призвали войско съ о. Кипра; но султанъ Бибарсъ былъ доволенъ первыми успѣхами и благополучно вернулся въ Египетъ.
VI. Дальнѣйшія завоеванія.
Спустя около года, султанъ Бибарсъ выступилъ въ Сѣверную Сирію, на своемъ пути истребляя все безъ всякой жалости. Сильная, считавшаяся неприступной крѣпость тампліеровъ Сафедъ, вблизи Тиверіадскаго озера, сдалась; вышедшіе на подмогу рыцари и латники съ о. Кипра были совершенно уничтожены, какъ и монгольское полчище короля Гетума. Христіане были стѣснены крайне, и перемиріе было куплено ими цѣной отказа получать дани и поборы съ нѣкоторыхъ отдѣльныхъ племенъ мусульманской Сиріи.
Теперь у султана явилось желаніе уничтожить приморскіе города христіанъ, благодаря которымъ они получали подкрѣпленія и продовольствіе морскимъ путемъ.
Нѣсколько страшныхъ набѣговъ на области Тира и Аккона, гдѣ въ это время какъ-разъ шли войны съ генуэзцами, окончились опустошеніемъ земель и захватомъ множества плѣнныхъ, которые были всѣ до одного казнены султаномъ.
Прошло еще два года, и султанъ Бибарсъ съ новой силой обрушился на христіанскія владѣнія. Прекрасная, гордая Антіохія сдалась, — до 100,000 защитниковъ ея были взяты въ плѣнъ, а городъ весь сожженъ и разрушенъ до основанія.
Вмѣстѣ съ гибелью Антіохіи вся сѣверная Сирія была потеряна для христіанъ разъ навсегда...
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.
Конецъ владычеству христіанъ на Востокѣ.
I. Проповѣдь новаго похода.
Бѣдствія Святой Земли, отчаянное положеніе пилигримовъ еще разъ подняли въ Европѣ значительное ополченіе крестоносцевъ, во главѣ котораго снова сталъ король Людовикъ Святой.
Весной 1267 года Людовикъ созвалъ въ Парижъ французское рыцарство и принялъ крестъ и обѣтъ идти на новый Крестовый походъ вмѣстѣ съ братомъ, Альфонсомъ Пуатье, и сыновьями, Филиппомъ, Іоанномъ, Тристаномъ и Петромъ. Но рыцарство Франціи долго упорствовало принять подобный же обѣтъ на себя, и только неотступныя побужденія со стороны папы Климента IV и Людовика Святого подвигнули рыцарство и духовенство къ участію въ походѣ.
На этотъ призывъ, кромѣ того, откликнулся въ Испаніи король Яковъ Аррагонскій, который велъ удачныя войны у себя съ магометанами, но послѣ первыхъ неудачъ отказался отъ своего обѣта.
Между тѣмъ Людовикъ пріобрѣлъ себѣ еще новыхъ союзниковъ,—своего брата, короля Карла Сицилійскаго, и англійскихъ принцевъ Эдуарда и Эдмунда, сыновей короля Генриха III, и фризовъ.
Сборы были долгіе; Людовикъ сначала привелъ въ порядокъ всѣ свои дѣла, словно предчувствуя свою смерть, и только весной 1270 года крестоносцы выступили въ путь и добрались до сборнаго пункта, въ Эгмортъ.
Флотъ генуэзцевъ, нанятый для переправы войска, запоздалъ, и за это время въ войскѣ поднялся бунтъ, который Людовикъ усмирилъ только съ большимъ трудомъ.
Съ самаго начала дѣло все какъ-то не ладилось, и никто не вѣрилъ въ его счастливый исходъ.
Наконецъ, перебрались на Сардинію, собрали военный совѣтъ, на которомъ было рѣшено идти не въ Сирію и не въ Египетъ, но сначала въ Тунисъ. Тунисъ платилъ дань королевству Сициліи, пока тамъ правили германскіе императоры, но отказался платить французамъ. Нѣмцы же южной Италіи имѣли всегда поддержку и пристанище въ Тунисѣ отъ эмира Тунисскаго. Такимъ образомъ, снова къ общему дѣлу Крестоваго похода присоединялось личное дѣло короля Сицилійскаго.
17-го іюля король Людовикъ со своими подданными высадился въ Тунисскомъ рейдѣ, на узкой полосѣ берега. Безъ большого труда Христіане побѣдили мусульманскія войска и двинулись нѣсколько дальше и расположились лагеремъ на мѣстѣ древняго Карѳагена.
Тунисъ очутился въ серьезной опасности. Эмиръ собралъ всѣ свои силы и продовольственные запасы, а султанъ Бибарсъ отправилъ къ нему значительное войско изъ Египта. Всѣ эти приготовленія можно было устроить благодаря тому, что Людовикъ замѣшкался и тѣмъ самымъ упустилъ удобный моментъ для нападенія на тунисцевъ. Людовикъ собственно поджидалъ Карла Сицилійскаго съ его войскомъ и безъ него не хотѣлъ начинать рѣшительнаго наступленія.
III. Повальная болѣзнь.
Въ этотъ періодъ времени на христіанскій лагерь налетѣла страшная бѣда—моровая язва, благодаря изнурительному зною, и много народа умирало каждый день; умеръ Тристанъ, сынъ Людовика, епископъ Рудольфъ; наконецъ, захворалъ и самъ король Людовикъ; онъ былъ такъ слабъ и разстроенъ, что нельзя было ожидать отъ болѣзни хорошаго исхода. Въ нѣсколько дней Людовикъ понялъ и самъ, что жизнь его приходитъ къ концу. Но до послѣдней минуты онъ свято исполнялъ свои обязанности, написалъ поученіе своему наслѣднику, Филиппу «Смѣлому», и 25-го августа 1270 года тихо скончался.
IV. Новый оборотъ дѣла.
Послѣ смерти Людовика характеръ Крестоваго похода сразу измѣнился. Король Филиппъ «Смѣлый» не раздѣлялъ идеальныхъ мечтаній отца; онъ видѣлъ впереди только ясно очерченныя военныя и политическія цѣли. Къ этому времени прибылъ со своимъ войскомъ Карлъ Сицилійскій, и въ нѣсколько дней крестоносцы не только остановили нападенія мусульманъ, но и перешли въ наступательное положеніе.
Побѣда надъ мусульманскимъ войскомъ быстро подготовила почву для перемирія, по которому было договорено что жители обоихъ государствъ могутъ безъ страха безопасно жить въ любомъ государствѣ, исповѣдывать свою религію, строить храмы и вести общую торговлю. Плѣнные выдаются безъ выкупа, на обмѣнъ. Эмиръ Туниса платитъ военныя издержки около 4.500.000 рублей на наши деньги и впредь обязанъ платить сицилійскому королевству двойную дань.
Набѣгъ крестоносцевъ.
Зимой французы, итальянцы и англійскій принцъ Эдуардъ отплыли въ Сицилію.
Фризы отправились въ Сирію, а за ними слѣдомъ и англичане.
Но Филиппъ стремился во Францію, тѣмъ болѣе, что все войско было страшно истощено болѣзнями и лишеніями. Принцы и короли разъѣхались по своимъ домамъ, давъ слово собраться для продолженія Крестоваго похода черезъ три года.
Антіохія была завоевана, и Бибарсъ какъ- будто оставилъ въ покоѣ сирійскихъ христіанъ. Онъ болѣе опасался монголовъ и западныхъ крестоносцевъ. Современемъ онъ заключилъ съ однимъ монгольскимъ ханомъ союзъ, чѣмъ нѣсколько оградилъ себя отъ дальнѣйшихъ вторженій монголовъ. Въ 1271 году онъ снова обратилъ оружіе противъ христіанской Сиріи, взялъ сильныя крѣпости Кракъ, Аккаръ, Монфоръ и побудилъ побѣжденныхъ купить перемиріе съ нимъ крупной жертвой. Прибыли фризы, принцъ Эдмундъ съ англичанами, но и этихъ силъ было слишкомъ мало для борьбы съ Бибарсомъ.
А Бибарсъ пока не трогалъ главнаго гнѣзда вражьей силы, а отправилъ флотъ противъ о. Кипра. Однако, здѣсь онъ потерпѣлъ крупную неудачу. Кипряне же призвали монголовъ, которые обрушились на сѣверъ Сиріи. Бибарсъ быстро сдержалъ ихъ и снова стѣснилъ ободрившихся, было, крестоносцевъ, но не надолго. Въ 1272 году онъ согласился заключить съ ними десятилѣтнее перемиріе.
V. Смерть Бибарса.
Бибарсъ хранилъ перемиріе, но въ то же время пользовался всякимъ случаемъ, чтобы выиграть за это время какъ можно больше. Главную силу устремилъ онъ на ослабленіе силы монголовъ, и хотя съ большимъ трудомъ, но это удалось ему. Стѣснилъ онъ также Антіохійское княжество, Арменію, Персію, но главное—старался, чтобы не было новаго ополченія съ Запада.
Собственно, теперь султанъ стоялъ на высотѣ своего величія; вся Сирія почти была въ его власти; изъ Египта онъ простеръ свою власть до Нубіи. Снова исламъ возвысился надъ христіанами; слава Бибарса гремѣла по всему Востоку, и теперь онъ какъ бы указывалъ мусульманамъ на возможность ихъ единаго и нераздѣльнаго господства въ областяхъ передней Азіи.
Въ 1277 году Бибарсъ умеръ, незадолго передъ чѣмъ чуть-было не возникло новаго грознаго возстанія христіанъ.
VI. Папа Григорій X.
На папскій престолъ Григорій X былъ избранъ въ то время, когда самъ онъ находился въ Святой Землѣ, въ 1271 году, въ качествѣ пилигрима. Будучи на папскомъ престолѣ съ 1274 года, онъ дѣятельно сталъ призывать къ новому Крестовому походу западныхъ европейскихъ христіанъ. Но сначала призывъ его не имѣлъ успѣха, и только послѣ долгихъ усилій на проповѣдь его откликнулось болѣе половины Западной Европы. Однако, до дѣла не дошли,—домашнія дѣла государей задерживали ихъ, а послѣ смерти папы Григорія X идея Крестоваго похода распалась сама собою, и Святая Земля была какъ бы отдана на произволъ врагамъ христіанства.
VII. Дѣла мусульманъ.
Эта бездѣятельность христіанъ оказала значительную поддержку мусульманамъ. Послѣ смерти Бибарса сынъ его, Альмеликъ, не долго удержался на престолѣ, какъ и малолѣтній братъ его, у, котораго отнялъ власть его опекунъ, эмиръ Килавунъ. Египетъ поддерживалъ его, но зато въ Сиріи противъ него возстали эмиръ Сонкоръ Алашкаръ и монголы.
За Акконъ!..
Съ большимъ трудомъ Килавунъ одолѣлъ ихъ, но на это потребовалось около пяти лѣтъ.
За это время Крестовый походъ могъ бы значительно поддержать сирійскія владѣнія христіанъ. Но вмѣсто этого среди христіанъ шли отчаянные внутренніе раздоры то въ Триполисѣ, то въ остаткахъ Іерусалимскаго государства, то на о. Кипрѣ.
Словомъ говоря, за время тѣхъ лѣтъ, когда султанъ Килавунъ упрочивалъ свое могущество, христіане дѣятельно вредили самимъ себѣ, подрывали свою же силу, какъ бы спѣша разъ навсегда покончить со своимъ могуществомъ на Востокѣ. Своими грабительскими набѣгами на мусульманскія владѣнія они только разжигали все больше и больше противъ себя злобу султана Килавуна, а затѣмъ, видя, что дѣло ихъ плохо, смиренно начали просить о перемиріи. Султанъ соглашался на это, въ виду того, что еще не всѣ дѣла его были приведены въ порядокъ и войско было ослаблено борьбой противъ монголовъ.
VIII. Наступательныя дѣйствія.
Султанъ неуклонно стремился къ покоренію всей Сиріи, а раздоры въ средѣ христіанскихъ партій только давали поводы ему къ началу военныхъ дѣйствій. Съ 1285 года захватъ султаномъ нѣсколькихъ важныхъ крѣпостей навелъ уже на христіанъ смертельный, паническій ужасъ.
Султану покорно сдались крѣпости Маркасъ, Маранія, богатая Лаодикея, Триполисъ, гдѣ все еще продолжались жалкія междоусобицы изъ-за престолонаслѣдія.
Тщательно приготовясь къ осадѣ, султанъ весной 1289 года обложилъ Триполисъ могущественнымъ войскомъ и сильными осадными, стѣнобитными машинами.
Христіане прекратили распри, съ о. Кипра прибыла помощь, но нападете мусульманъ было непреодолимо; черезъ какой - нибудь мѣсяцъ стѣны были разрушены, войска разсѣяны, и побѣдители бурнымъ потокомъ ворвались въ осаждаемый городъ.
Немногіе спаслись на о. Кипръ, большинство попало въ плѣнъ, богатства города были разграблены, постройки подожжены.
Ужасное дѣло это кончилось разрушеніемъ многихъ мелкихъ городковъ и мѣстечекъ, принадлежавшихъ графству Триполисскому.
Съ горечью узнали въ Европѣ о страшныхъ дѣлахъ въ Святой Землѣ, но уже ни одна проповѣдь о новомъ Крестовомъ походѣ не находила нигдѣ себѣ отклика. Монголы тоже были слишкомъ заняты личными своими дѣлами и не могли остановить стихійнаго движенія мусульманъ. Но сознаніе неизбѣжнаго конца христіанскому владычеству на Востокѣ стало болѣе чѣмъ опредѣленнымъ послѣ того, какъ генуэзцы заключили торговый договоръ съ египетскими купцами въ 1290 году, а короли аррагонскіе, сицилійцы, неаполитанцы составили съ могущественнымъ султаномъ тѣсный оборонительный и наступательный союзъ.
IX. Гибель Аккона.
Нападеніе мусульманъ на послѣдніе остатки Іерусалимскаго королевства началось около этого же времени намѣреніемъ султана идти на Акконъ. Акконъ былъ въ то время богатѣйшимъ и оживленнымъ городомъ во всемъ мірѣ; широкая торговля позволяла жителямъ роскошно украшать зданія, устраивать себѣ рѣдкіе сады, парки, водопроводы.
Вѣсть о приготовленіяхъ султана идти на Акконъ привела весь городъ въ ужасъ и смятеніе и въ то же время воодушевила всѣхъ до послѣдней капли крови на то, чтобы защищать «великолѣпный Акконъ—эти ворота въ Обѣтованную Землю. До 20,000 человѣкъ собралось на защиту города изъ окрестностей и съ о. Кипра. Этого войска по численности было бы достаточно для защиты города довольно долгое время; но у войска не было твердаго, опытнаго предводителя, потому что молодой король Генрихъ II Кипрскій не пользовался уваженіемъ и популярностью и все время оставался въ Кипрѣ. Въ войскѣ не было дисциплины, строгаго порядка и общаго плана единодушной обороны.
Между тѣмъ, Килавунъ продолжалъ дѣятельно собираться къ походу, уговаривалъ нѣкоторыхъ эмировъ, которые противились его планамъ, и, наконецъ, самъ отправился въ лагерь своихъ войскъ, но дорогой внезапно умеръ. Однако, это нисколько не улучшило положенія христіанъ. Его сынъ, Альмеликъ Алашрафъ, такъ же дѣятельно повелъ начатое отцомъ дѣло.
X. Осада Аккона.
Весной 1291 года огромное войско съ сотней осадныхъ машинъ расположилось лагеремъ передъ Аккономъ. Начались мелкія схватки между мусульманами и крестоносцами. Хотя послѣдніе и храбро вели свое дѣло, но дальновидные люди среди осажденныхъ понимали, что настоящее дѣло кончится далеко неблагополучно, и заранѣе начали переговоры о мирѣ; султанъ гордо отклонилъ ихъ. Такъ шло дѣло до мая мѣсяца, когда, наконецъ, воины султана внезапно начали наступательныя дѣйствія. Бой свирѣпствовалъ изо дня въ день, и, наконецъ, богатѣйшіе люди, рыцари и ихъ слуги, король Генрихъ II и его войска ночью бѣжали на о. Кипръ, покинувъ городъ съ его двѣнадцатитысячнымъ гарнизономъ.
XI. Взятіе Аккона.
Въ срединѣ мѣсяца мусульмане бросились на штурмъ города, разрушили кое-гдѣ стѣны и уже ворвались въ городъ. Но отчаяніе осажденныхъ достигло своего предѣла; единодушіе ихъ всей тяжестью обрушилось на осаждавшихъ, которые и были выгнаны изъ крѣпости. Въ одну ночь стѣны были возобновлены. Но теперь всѣмъ уже стало очевидно, какой конецъ ожидаетъ Акконъ, и обманывать себя несбыточными надеждами было нечего.
Монахи читали проповѣди, защитники Аккона смиренно каялись въ своихъ проступкахъ и причащались, какъ передъ смертью.
На-утро штурмъ мусульманъ возобновился съ новыми усиліями. Они тоже были воодушевлены до крайнихъ предѣловъ проповѣдями и со всѣхъ сторонъ густыми толпами надвинулись на городъ. Много разъ осажденные отбивали всѣ приступы. Но напрасно было ихъ небывалое мужество и самопожертвованіе, — рокового исхода избѣжать было уже невозможно. Невозможно было и сдержать надвигавшіяся, какъ страшная лавина, полчища непріятелей. Они сваливали, убивали, топтали тысячи на своемъ побѣдоносномъ пути, а женщинъ и дѣтей захватывали въ плѣнъ для обращенія ихъ въ рабство. Несчастные бросались на корабли въ гавани; но въ морѣ свирѣпствовала буря, и корабли гибли одинъ за другимъ вмѣстѣ съ несчастными, избѣгнувшими меча и насилія.
Нѣсколько тысячъ заперлись въ крѣпкомъ замкѣ тампліеровъ и начали вести переговоры, но мусульмане и слушать не хотѣли о томъ и продолжали свое ужасное дѣло грабежа и насилія... Вслѣдъ за тѣмъ страшный пожаръ охватилъ великолѣпныя зданія богатаго Аккона, и весь онъ былъ сравненъ съ землей, гдѣ погибли и созидатели его, и ихъ созданія...
Паденіе Аккона какъ бы провозгласило конецъ сирійскому христіанству. Еще значительныя укрѣпленія находились въ рукахъ христіанъ, какъ Тиръ, Сидонъ, Бейрутъ, замокъ пилигримовъ; но всѣ слишкомъ ясно видѣли, что дальше продолжать войну съ мусульманами уже нѣтъ никакой возможности. Христіане бѣжали рѣшительно отовсюду, еще заранѣе слыша о побѣдахъ мусульманъ и объ ихъ приближеніи.
Прошло нѣсколько недѣль, и весь сирійскій берегъ былъ покинутъ крестоносцами.
На Западѣ ужасъ овладѣлъ всѣми при вѣсти о колоссальныхъ побѣдахъ мусульманъ. Короли, духовенство рвались въ Святую Землю, но сознаніе всей трудности послѣ столькихъ вѣковыхъ, безплодныхъ усилій начинать все дѣло сызнова невольно парализовало всѣхъ. Поднималось нѣсколько почти не организованныхъ ополченій, но всѣ они по-прежнему не достигали своей цѣли.
XII. Гибель тампліеровъ.
Въ началѣ своего возникновенія тампліеры всюду возбуждали удивленіе своей организаціей и всеобщимъ уваженіемъ, благодаря своему безкорыстному служенію общему дѣлу. По съ теченіемъ времени ихъ исключительное положеніе, большой притокъ средствъ совершенно извратили основную идею ордена. Изнѣженная, обезпеченная жизнь, наслажденія ею, корыстолюбіе, способность ради выгоды идти на всякаго рода сдѣлки съ честью и совѣстью, вѣроломство по отношенію къ другимъ орденамъ и къ крестоносцамъ—постепенно уронили сочувствіе всѣхъ къ этому учрежденію. Если въ началѣ дѣла цѣль ордена была—служеніе обществу, взаимопомощь всѣмъ страдающимъ. и угнетеннымъ, то впослѣдствіи все это приняло совершенно обратное дѣйствіе. Тампліеры, укрѣпляя свою власть, охраняя свои владѣнія, самостоятельно воевали со своими единовѣрцами, даже соединялись для борьбы противъ нихъ съ врагами христіанскаго міра.
Мало того, тампліеры даже сдѣлали важный шагъ, непростительный для духовной общины. Они отстранили католическое правовѣріе, отвергая христіанское вѣроученіе, и составили предосудительную тайную религію на основѣ превратнаго еретическаго ученія.
Папы иногда для виду упрекали ихъ за крайне безнравственную жизнь, за демоническія лжеученія, въ которыхъ отвергалась вѣра въ существованіе идеальнаго образа Христа, въ которыхъ учили вѣровать въ существованіе истиннаго высшаго Бога, правящаго Вселенной, и низшаго бога, руководящаго вещественнымъ міромъ, наслажденіями и удовольствіями земной жизни.
Орденъ владѣлъ богатыми имѣніями; болѣе легкія житейскія обязанности новой лжерелигіи были крайне соблазнительны, и число послѣдователей тампліеровъ быстро разросталось отъ этого.
Но не въ этомъ даже заключалась причина распаденія ордена тампліеровъ, а въ политическомъ положеніи его. До паденія Аккона тампліеры сильно возбудили противъ себя всѣхъ крестоносцевъ и западныхъ христіанъ.
Деньгами, поддержкой папства, желавшаго распространить свою власть надъ всѣмъ міромъ, тампліеры искусно набирались силы, чтобы добиться обособленности въ военныхъ дѣйствіяхъ на Востокѣ и привести къ концу стремленіе образовать самостоятельное государство.
Но французскій король Филиппъ IV «Красивый» былъ заклятый врагъ могущества и власти высшаго духовенства, отчасти опасаясь этого новаго нарождающагося врага свѣтской власти, отчасти прельщаясь огромными богатствами его, король твердо рѣшилъ уничтожить этотъ орденъ, который рука-объ-руку съ папской властью серьезно угрожалъ французскому государству. Начался ужасный процессъ противъ духовнаго ордена съ 1307—1313 годъ, когда много сотенъ рыцарей толпами заточали въ тюрьмы п предавали жестокимъ казнямъ. Наконецъ, подъ сильнымъ давленіемъ короля папа Климентъ I окончательно уничтожилъ этотъ орденъ.
XIII. Орденъ іоаннитовъ.
Этотъ орденъ въ то время достигалъ новаго расцвѣта, хотя іоанниты шли такимъ же роскошнымъ и эгоистичнымъ путемъ, тоже поддерживая папство противъ свѣтской власти и всѣми силами добиваясь вполнѣ самостоятельнаго политическаго положенія.
Акконъ палъ, Сирія была закрыта для нихъ, и они двинулись на берега Эгейскаго моря, гдѣ въ 1310 году подчинили своей власти цѣлый рядъ острововъ южныхъ спорадовъ, прочно утвердившись на о. Родосѣ. Болѣе двухсотъ лѣтъ родосскіе іоанниты поддерживали свою власть, развивая торговлю, промышленность и государственное устройство при помощи своихъ доходовъ на Западѣ, которые давали имъ возможность содержать большое войско. Но въ началѣ XV столѣтія ихъ рыцарское государство погибло отъ меча воинственныхъ турокъ.
XIV. Арменія.
Послѣ паденія Аккона и изгнанія христіанъ изъ сирійскихъ владѣній Арменія не только не погибла, но нѣсколько утвердилась. При нашествіи монгольскихъ ордъ Арменія вступила съ ними въ союзъ, и это сначала помогло ей. Но когда впослѣдствіи власть осталась за мусульманами, Арменіи тяжело досталось отъ нихъ. Когда же затѣмъ въ XIV столѣтіи монголы приняли исламъ и тѣмъ присоединились къ мусульманамъ, они отказались отъ помощи своимъ прежнимъ союзникамъ.
Армянскіе короли тщетно просили Западъ помочь имъ, обѣщая присоединиться къ Римской Церкви, и это маленькое государство неминуемо погибло бы тогда же, но его поддерживали многіе крестоносцы, бѣжавшіе изъ Сиріи. И тѣмъ не менѣе дни его были сочтены.
Гибель его особенно усиливали внутреннія распри, неудачи въ сношеніяхъ съ монголами и враждебныя отношенія съ мусульманами. Наконецъ, во второй половинѣ XIV вѣка мусульмане разсѣяли армянское войско, истребили замки и города и послѣдняго короля Льва V отправили въ плѣнъ, въ Каиръ, послѣ чего самостоятельность Арменіи была уничтожена навсегда.
XV. О.Кипръ.
Королевство Кипрское пережило Арменію немногимъ больше ста лѣтъ, но пережило въ блескѣ и счастьи. Со времени третьяго Крестоваго похода прекрасный, благодатный островъ густо заселился западными колонистами,—рыцарями, купцами, духовенствомъ. Земледѣліе, торговля, промышленность ожили; замки, колоніи, монастыри, церкви выростали одни за другими и способствовали развитію и крѣпости этого государства. Единственно, что мѣшало правильному развитію его — это непреодолимое отвращеніе греческаго населенія подчиниться папской власти. Но Римская Церковь вводила католичество не насиліемъ, а убѣжденіями, и это не доводило до обостренія отношеній между жителями и не производило среди нихъ рѣзкаго и гибельнаго раскола. Бѣглецы изъ Аккона и со всего сирійскаго побережья, не послѣдовавшіе за іоаннитами, также поселились на о. Кипрѣ и своей дѣятельностью во многомъ способствовали процвѣтанію острова. Кромѣ того, самое блестящее время средневѣковаго богатаго Кипра привлекало сюда не мало поселенцевъ съ далекаго Запада.
Послѣ гибели Аккона здѣсь въ огромномъ количествѣ стали сосредоточиваться восточные и западные товары; въ домахъ и замкахъ пріютились рѣдкая восточная роскошь, изысканныя удовольствія, изнѣженныя наслажденія.
Въ концѣ XIV столѣтія началось постепенное паденіе Кипрскаго королевства. Начались тяжелыя столкновенія съ гордыми итальянскими колоніями, затѣмъ разрывъ съ генуэзцами, которые, наконецъ, захватили въ свои руки всю торговлю и тѣмъ сломили могущество Кипрскаго королевства. Въ то же время короли вели войны съ египетскими султанами, и это, какъ и боевыя схватки съ генуэзцами, годъ-отъ-году значительно ослабляло силу королевства.
Казна пустѣла, торговля упадала, начались междоусобицы при дворѣ и между католиками и греками на религіозныхъ убѣжденіяхъ. Послѣдній король, Яковъ II отнялъ у генуэзцевъ торговлю, но уже самъ одинъ не могъ удержать государство отъ распаденія и обратился за помощью къ Венеціи, которая послѣ его смерти и подчинила себѣ о. Кипръ. Около ста лѣтъ владѣла она островомъ, но въ концѣ-концовъ въ началѣ XVI столѣтія должна была уступить его наступающей силѣ османскихъ турокъ.
[1] Фанатикъ—человѣкъ, дѣйствующій слѣпо по убѣжденію, не отдавая никакого отчета ни уму, ни добрымъ порывамъ сердца.
[2] Бывшая сѣв.-вост. провинція Франціи; главный городъ—Аміенъ, потому и Петръ Пустынникъ получилъ прозвище Петра Аміенскаго.
«Такъ хочетъ Богъ!»...
[3] Піаченца — итальянская провинція, въ области притоковъ рѣки Потидона, Троббія и друг.
[4] Магометанская религія.
[5] См. стр. 70.
Дата добавления: 2019-09-02; просмотров: 106; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!