Глава 2. 1968-1969. И понеслось. 13 страница
Когда музыканты вымучили большую часть песен для новой пластинки, Айомми привез группу в студию «Sound Interchange Studios», которая находилась в канадском городе Торонто, якобы потому, что там годом раньше сводили свой живой альбом «Rolling Stones». Но есть и другое мнение: возможно, Тони решил записать пластинку именно там из-за низких налогов. Как позже утверждал Оззи, «мы туда поехали, потому что „Rolling Stones" там сводили свой живой альбом - тот, на обложке которого они кусают себя за руки или типа того. Потому что там записывались „Stones", ага. Сама долбаная студия - просто кусок дерьма... На самом деле мы поехали в Канаду из-за налогов, потому что в Англии они выше некуда».
В начале 1978-го погода в Торонто была жутко холодной, и музыканты чувствовали себя неважно. Айомми, которому пришлось присматривать за остальными, видимо, было уже не до музыки. Только этим можно объяснить то, почему в результате альбом «Never Say Die» вышел таким бессмысленным... Заглавная композиция с первых секунд звучит так, словно группа всю жизнь слушала только панк, ну и еще немножко - буйствовавший тогда глэм-рок.
Текст был банальным (как будто не хватило того, что за название альбома и песни был взят известный английский штамп): «В воскресенье все веселье, в понедельник отдохнешь, / за дверьми оставь всю правду, в этом доме правит ложь». В плане музыки можно выделить удивительно слабую гитару, особенно эти бессмысленные, стилизованные под рокабилли переборы Айомми и скомканную концовку, которая наступает после нелепого выкрика «Never say die!». Любопытно, что эту песню «Warners» выбрала синглом, выпустив сорокапятку, всего третью в истории группы и первую за семь лет, прошедших после выхода «Evil Woman» и «Paranoid». В июне, сразу после выхода, сингл занял 21-е место в чартах.
|
|
После воздушных, кружевных звуков синтезатора, открывающих следующую композицию, «Johnny Blade», вступает Оззи: «Измучен и предан, бредет одиноко по улицам он. / Обходят его стороной, словно чувствуют: здесь его дом». Остальные слова также создают впечатление, что эта песня - самая идиотски-наивная из всех, когда-либо записанных группой. Фальшивая история про несчастного юношу, становящегося жертвой, превращает «Johnny Blade» в заурядную рок-песенку, которую не спасают даже мастерские клавишные соло в исполнении Дона Эйри.
«Junior's Eyes», перезаписанное со времен Уокера посвящение отцу Оззи, представляет собой, мягко говоря, необычную песню. В ней вообще нет приемов для создания атмосферы грусти, которыми, скажем, полна «She's Gone»: сентиментальное пианино, тягучие струнные и так далее. Хотя текст переполнен пафосом, например вот эти строки: «Я видел всю ту боль, с которой ты живешь. / Сдержу я горя крик в тот час, когда уйдешь». Многослойные, усиленные «квакушкой» ритм-и соло-гитары на шестой минуте уже надоедают. Коллекционерам будет интересно, что существует бутлег «Archangel Rides Again», на котором эта песня записана с оригинальным вокалом Уокера.
|
|
«A Hard Road», в которой к звучанию «Sabbath» примешиваются характерные нотки «Т.Rex» и «Fleetwood Mac», - характерный пример чувственной, волнующей, но при этом очень попсовой песни. Многослойный вокал Оззи, поющего «Why make the hard road? / Why can't we befriend? / No need to worry / Let's sing it again» («Отчего мы выбираем самый трудный путь? / Почему бы не остаться нам друзьями? / Да не парься, просто пой,/ Пой же вместе с нами») в ритмичной манере, характерной для любой стадионной рок-группы того времени, позволяет оценить эту песню чуть выше остальных. Еще интересно, что в ней запели Айомми и Гизер: оба музыканта записали партии бэк-вокала, хотя в клипе, который сняла «Warners», поет только Гизер. Клип был выпущен в поддержку сингла и вышел в октябре, заняв в чартах 33-е место. Как, смеясь, вспоминает Тони, «я слышал, как я пою, и могу смело сказать, что не хотел бы, чтобы это слышал кто-нибудь еще! Я пел только один раз, при записи „A Hard Road"... В клипе показали только Гизера, потому что я слишком стеснялся подойти к микрофону!»
|
|
«Shock Wave» продолжает тянуть альбом в сторону насквозь коммерческой попсы. Это становится понятно с первых звуков весьма заурядного мейнстримового риффа, который, к сожалению, мог бы быть написан любой из множества существовавших на тот момент команд играющих классический рок. Удивительно, что в этой песне группа решает вернуться на давно себя изжившую территорию фильмов ужасов, полностью раскрытую на первых четырех альбомах (Оззи, кажется, с некоторой долей скуки и пресыщенности выводит строки вроде «Призрачные тени из другого мира, / Силы зла в твоем сознании / Пойманы между жизнью и смертью, / Замерли в царстве безвременья». Единственное, что можно выделить в «Shock Wave», - это взрывная гитара Айомми, усиленная дополнительными эффектами; в остальном это обычная песня на все более обычном альбоме.
Что касается следующей песни, «Air Dance», то начинается она сдвоенной гитарной секцией, переходящей в чувственное сплетение акустической гитары и клавишных росчерков Эйри, добавляющих звуку сочности. Все портит саксофон, ноющее звучание которого вызывает желание поскорее промотать эту оду неизвестной женщине («В те романтические дни она была принцессой танца,/ Плясала ночи напролет»). Но на этом музыканты не останавливаются: в середине вступает хрипящий рифф, а затем песня завершается, погружаясь в облако синтезаторных нот, звучащих как клавесин.
|
|
Обилием ненужных клавиш отличается и следующая песня, в остальном совершенно безобидная «Over To You», этакая повесть о человеке, запертом в своей жалкой жизни («Исследуя извилистые разума пути,/ Боюсь ужасно я того, что там могу найти»). К сожалению, в ней нет смены ни темпа, ни тональности или риффа, поэтому после прослушивания этот номер немедленно забывается.
Инструментал «Breakout» привносит в альбом немного старого звучания - композиция начинается интересным пульсирующим риффом, но ощущение, что слушаешь старую добрую «Sabbath», проходит почти сразу. Во всем виновата глубокая, многослойная партия саксофона: этот инструмент, похоже, стал самым неудачным из всех, которыми музыканты пытались разнообразить свои альбомы. Этот трек быстро уступает место «Swinging The Chain», странной, наполовину роковой, наполовину свинговой композиции со смешанными гармонией и ритмом. Билл Уорд, ставший ее соавтором, позже объяснял: «Все мы росли на блюзе и джазе: скажем, одним из любимых гитаристов Тони, когда он был совсем молодым, был Джанго Рейнхардт. Поскольку на всех нас эта музыка оказала значительное влияние, нет ничего необычного в том, что мы решили отдать ей дань уважения, пусть и в такой, немного рискованной, манере. Так и возникла свинговая часть песни „Swinging The Chain". Я думаю, что песня получилась очень симпатичной». Уорд, ко всему прочему, здесь еще и поет, отчего вокальная партия получилась грубоватой, но разносторонней (в конце можно услышать даже фальцет).
Альбом «Never Say Die!», как и любая другая работа «Sabbath», имеет свои сильные стороны. При этом в целом пластинку можно смело назвать последним натужным хрипом пресытившейся славой и обленившейся группы. Кстати, исторически эту характеристику блестяще подтвердило необдуманное решение группы пригласить в турне, организованное в поддержку альбома, группу «Van Halen». Восходящие звезды рока из калифорнийского города Пасадена в то время уже были на голову выше всех современников в том, что касалось живых выступлений.
В мае 1978-го «Sabbath» и «Van Halen» промчались по Великобритании, отыграв шоу в Шеффилде, Саутпорте, Глазго, Абердине, Ньюкасле, Манчестере, Лондоне, Портсмуте, Бристоле, Ипсвиче, Ковентри, Лестере, Оксфорде, Саутгемптоне, Бирмингеме, Брэдфорде, Престоне, Бридлингтоне, Ливерпуле и снова в Лондоне. Практически на каждом концерте «Van Halen» затмевали собой хедлайнеров, потрясая публику великолепным артистизмом вокалиста Дэйва Ли Рота и комичными выходками экстраординарного Эдди Ван Халена, а также басиста Майкла Энтони. Даже ударник Алекс Ван Хален показывал чудеса мастерства, играя одновременно на четырех басовых бочках.
Я расспросил о тех событиях журналистку Сильви Симмонс, которая была свидетельницей триумфального прорыва группы «Van Halen», и она кое-что мне рассказала: «„Van Halen" была очень похожа на группу-однодневку. Ребята появились из Пасадены как гром среди ясного неба, со своей совершенно сногсшибательной энергией. Это было невероятно, группа была просто офигительной. И конечно, в том совместном турне с „Sabbath" они не оставили „старичкам" ни единого шанса. Тогда тяжелый рок был невероятно пассивным, все были похожи на „Foreigner" и прочую шелуху... „Kansas", „Boston", „REO Speedwagon"... Стадионный рок был фактически при смерти».
Если стадионный рок умирал, то «Van Halen» собиралась его возродить: эти ребята нравились всем - скажем, музыканты уважали их за высококлассное мастерство. Фирменная техника двойного тэппинга Эдди (в ее основе лежали приемы джазовых и блюзовых гитаристов, усиленные блестящими неоклассическими аранжировками) делала игру признанных мастеров вроде Айомми старомодной и банальной. Публике нравились незабываемые шоу «Van Halen»: Рот носился по сцене с огромным надувным микрофоном, периодически совершая прыжки и кульбиты. По сравнению с ним усталый и потерявший кураж Оззи казался почти истуканом. К тому же, по его собственным словам, его поведение на сцене никогда не отличалось подобной изобретательностью, ограничиваясь воплями вроде «Да вы психопаты!» и относительно спокойными перемещениями по сцене.
За сценой «Van Halen» активно баловались наркотой и развлекались с поклонницами. Оззи, сам не чуравшийся подобных занятий, легко сошелся с Дэйвом Ли Ротом, и их частенько можно было увидеть нюхающими кокс ночи напролет. В августе группы добрались до США, где провели два месяца, в течение которых успели несколько раз объехать страну и пару раз выступить с другими музыкантами: Сэмми Хагаром (заменившим Ли Рота в 1985-м на посту вокалиста «Van Halen»), Ричи Лесье и группой «Russia». В октябре турне «Sabbath» с «Van Halen» прошло по Европе, а затем, в ноябре, завершилось возвращением в Америку.
До 16 ноября все шло неплохо, но в тот день перед началом концерта в зале «Municipal Auditorium», находившемся в Нэшвилле, штат Теннесси, Оззи пропал. В своей книге «Crazy From The Heat», вышедшей в 1997 году, Рот вспоминает, что всю предыдущую ночь они с Оззи провели вместе, принимая кокаин, «примерно до полдесятого утра... Мы приехали из Мемфиса в Нэшвилл. Остановились в отеле. Дело шло к полудню, и я пошел поспать после бессонной ночи. Проснулся; мы выступали первыми, полный аншлаг, десять тысяч наших лучших друзей ждут только нас. Сидим за сценой, и вдруг двое парней из „Black Sabbath", а с ними еще какой-то бугай, вламываются к нам: „Где Оззи?"... А мы даже не уверены, что он зарегистрировался в отеле. Начинаем искать, его нигде нет. Все, шоу, считай, сорвано».
У Рота сразу же спросили, может ли он спеть вместо Оззи, но он объяснил, что не знает слов. Шоу отменили, местная пресса, естественно, пришла в полный ажиотаж, выдвинув кучу версий, начиная от похищения и заканчивая убийством Осборна. «В полседьмого утра, - продолжает Рот, - Оззи выходит из лифта. Он воскрес из мертвых? Как бы не так! Этот уникум пришел не в тот отель, пошарил по карманам, вытащил ключ от комнаты в нашем отеле, посмотрел на номер комнаты, поднялся, а там горничная. Он ее выгнал, напугав до полусмерти, заперся и заснул!»
Оззи попросту остановился в другой комнате, не подумав проверить, а в тот ли отель (и в тот ли город) он попал, заснул, и проспал вечернее шоу. Один из фанатов потом писал про концерт: «Я помню, как кто-то вышел на сцену, чтобы объявить об отмене шоу. Народ ждал уже около часа. Когда он сообщил плохие новости, толпа будто сошла с ума, и персонал стал поливать нас из водометов. Я уже проталкивался к выходу, когда прямо над сценой взорвался фейерверк. Затем из толпы в установку полетела полулитровая бутылка пива. Потом мне рассказывали, что в „Municipal Auditorium" были выбиты все окна.
«Sabbath» и «Van Halen» отыграли концерт три дня спустя, после того как Оззи выступил на радио, извинившись перед фанатами и объяснив, в чем было дело. Тур продолжался весь декабрь, порадовав фанатов обеих групп, живших в Нью-Мексико, а затем участники «Sabbath» взяли небольшой тайм-аут для отдыха и восстановления.
События, произошедшие дальше, обросли таким количеством слухов и кривотолков, что их смело можно называть легендарными. На этом этапе карьера музыкантов «Black Sabbath» медленно, но верно шла под откос. Оззи попал в алкогольную и кокаиновую зависимость, как и Билл. Гизер и Тони не так усердно потакали своим дурным привычкам, но, по некоторым признакам, не слишком отстали от своих коллег. После двух ничем не примечательных альбомов и радикального изменения стиля, которое никого не обрадовало, музыканты, похоже, впервые за десять лет начали терять интерес к циклу запись - тур - запись. Новый альбом с рабочим названием «Heaven And Hell», по одной из новых песен, которые успел написать Айомми, уже был включен в расписание.
Все бы шло, как раньше, если бы не Оззи, который искренне устал от образа жизни участника «Sabbath» и который испытывал отвращение к теперешней музыке группы. Ему даже приписывают слова, что тогда ему хотелось только пить и отращивать брюхо. Он почти перестал посещать репетиции. Что-то должно было случиться.
В начале 1979-го он второй раз ушел (по другой версии, был уволен) из группы. Или же, судя по его словам Дэвиду Гансу, он сознательно довел дело до увольнения, чтобы получить возможность покинуть группу: «Я больше не мог мириться с их долбаным дерьмом. Сначала я решил уйти, но юрист сказал мне, что уход - это уход, а вот если меня уволят, я смогу срубить на этом деньжат».
Чтобы это ускорить, Оззи подналег на бутылку: «Каждый день я нажирался до бесчувствия. Ко всему прочему, Айомми начал использовать Шэрон Арден в своих целях - он притворился, что влюблен в нее... Я не могу объяснить, потому что там все было слишком сложно». Эта ремарка по поводу возможных отношений Айомми и Шэрон Арден - теперь уже официальной жены Оззи - только усугубляет тот ореол таинственности, который до сих пор окружает всю эту историю.
Почему Осборн так устал от жизни в группе? Кажется, ему просто было слишком сложно принять те статус и благополучие, которые у них тогда появились: «Тогда наши пути с „Sabbath" разошлись... они слишком зазвездили, а я не мог этого принять, ни за что! Вот какими они стали: „Эй, мы не будем тут играть, нам нужно пять стаканов, нам нужно восемь гребаных кусочков мыла, требуем чертов «Курвуазье»!" и вся фигня. Для меня это было абсурдом, потому что я все еще помню о своем прошлом, а они - нет». И конечно же, «Never Say Die!» убил в Оззи всякое желание записывать с ними музыку: «В итоге, чтобы сделать этот чертов альбом, нам пришлось потратить полмиллиона гребаных баксов, а он стал самым вонючим ведром конского дерьма, которое я когда-либо видел. Мне стыдно за этот альбом».
Где-то писали, что остальные участники «Sabbath» хотели, чтобы Оззи ушел, а Айомми горел идеей нанять для «Heaven And Hell» другого певца. В апреле 1979-го Билл Уорд вызвался сообщить Оззи новость о его увольнении (или, по крайней мере, известие о том, что у него получилось добиться собственного увольнения): «Я вроде как вызвался добровольцем, - говорит он. - Когда случаются неприятности, трения и подобные ситуации, я всегда стараюсь пойти и все уладить. Это, видимо, в моей природе. Я просто решил, что должен взять все на себя и рассказать обо всем Оззи».
После того как ему обо всем сообщили, Оззи вернулся в свою комнату в лос-анджелесском отеле, без единой мысли о том, что ему делать дальше, и без какого-либо желания взять себя в руки. Даже хуже, он вовсе не был уверен в том, что увольнение из «Sabbath» было для него оптимальным решением: «Когда я покинул группу, у меня в голове была совершенная каша. Я думал, что просрал дело всей жизни, свой выигрышный билет, спасший меня от гребаной дыры, в которой я жил». Три месяца он сидел в отеле, без конца заказывая пиццу, алкоголь и кокаин. Единственной его опорой была Шэрон Арден. В конце концов, у нее же и родилась идея.
Надо сказать, что дочь Дона Ардена не только унаследовала деловую хватку отца, но и досконально изучила его профессию. Неудивительно, что она решила стать менеджером Оззи.
Как вспоминает Осборн, «я сидел в чертовом отеле «Ле-Парк» в гребаном Лос-Анджелесе, сидел там как куль с дерьмом, а она приходит и говорит: „Мы хотим сохранить тебя, а их - послать ко всем чертям, потому что они этого заслуживают"».
Оззи также добавил, что этот опыт был ужасен и что пришло время для активных действий: «Я отгородился от мира на три месяца... Каждый день я бухал, не выходя из комнаты, слушая, как через дорогу каждый вечер какой-то парень слушал гребаную «Iron Man»... Я опустился на самое дно, потому что начал тосковать по недавним денькам... Затем я получил от своих менеджеров хорошую взбучку. Они сказали: „Послушай, мы в тебя верим, но тебе нужно как-то привести себя в порядок. Ты должен показать нам, что мы можем на тебя рассчитывать"».
Оззи, переполненный энтузиазмом, взял себя в руки и, под чутким руководством Шэрон, стал планировать следующий шаг.
Пока он строил планы, пресса строила домыслы, а фанаты настороженно ждали, Тони Айомми тоже не сидел сложа руки. Настроенный двигаться дальше, с «Sabbath» или под другим названием, он вел переговоры с певцом, который, по его мнению, был вполне в силах заполнить собой зияющую дыру, пробитую уходом Оззи.
Звали этого человека Рональд Падавона, фанаты же его знали как Ронни Джеймса Дио.
Глава 10. 1979
Так подошло к концу первое десятилетие существования первой в мире хеви-метал группы.
В 1969 году, когда «Black Sabbath» только появилась, рок-музыка была совсем другой. Несмотря на то что в то время фестивали уже пользовались популярностью, серьезный подход к организации подобных мероприятий начал появляться только в середине семидесятых, после первых действительно великих шоу, вроде «California Jam» и некоторых других. В основе этих шоу лежало привлечение рок-групп «высшей лиги», требовательных к оборудованию и организации. Очевидно, что изменения, которым подвергли индустрию такие значительные команды начала семидесятых, как «Black Sabbath», «Deep Purple», «Led Zeppelin» и им подобные, имели колоссальное значение - не только для музыки, но и для общества в целом.
С развитием «Sabbath» развивалась и рок-индустрия, получив в качестве приятного подарка от группы новый музыкальный жанр - хеви-метал. Самым замечательным было то, что музыканты вели такой образ жизни, который даже во сне не снился простым смертным, хотя по сегодняшним стандартам, когда малейшие детали личной жизни знаменитостей становятся достоянием широкой общественности, излишества семидесятых кажутся довольно заурядными.
Кстати, вопрос богатства участников «Black Sabbath» вызывает некоторые сомнения - по крайней мере, в апреле 1979-го, когда Оззи второй раз ушел из группы, с деньгами у них было негусто. По словам самого Осборна, «мы были на мели. Да-да, клянусь вам, „Black Sabbath" в тот момент была без единого чертова гроша в кармане. Без гроша! Нас обобрали как... мы потеряли пятнадцать миллионов. Каждый! Мы не представляли себе, что это значило! Считали, что если в гараже стоит „роллс-ройс", а в кармане есть доза кокаина... Теперь у меня это как болезнь, вроде шрама на душе - с тех пор я перестал доверять многим людям. Но я верю своим менеджерам, хотя очень многие им не доверяют. Я верю им, потому что у меня нет другого выхода, я должен им верить».
Дата добавления: 2019-08-30; просмотров: 178; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!