Хлебников (проезжая на бумажке) 13 страница
Когда оставленный судьбою
Я в двери к вам стучу друзья
Мой взор темнеет сам собою
И в сердце стук унять нельзя
Быть может радости движенья
Я вам собой не принесу
В груди, быть может, униженья
Насмешек ваших не снесу
Быть может приговор готовый
Моих друзей гремел не раз
Что я в беде моей суровой
Быть может не достоин вас
нелеп
Толпу забот и хлад судеб
<24 января 1935>
«Тебе дано меня боготворить (а это дар небесный)…»*
Тебе дано меня боготворить (а это дар небесный),
А дар небесный, это, надо думать, дар святой.
Да, я конечно очень очень очень очень интересный
И даже очень очень очень очень развитой.
Писать без промаха какое наслажденье!
Потом читать написанное вслух.
Да, это лучшее время препровожденье
Когда участвуют зараз и плоть и дух.
Тогда я чувствую в себе поток вселенной
<1935>
«Люблю порой смотреть в окно…»*
Люблю порой смотреть в окно
И наблюдать других людей заботы
Люблю порой смотреть в окно
Тем самым уклоняясь от работы.
Я долго, пристально смотрю
В лицо молоденькой еврейки
Стараясь прочитать в чертах её лица
Законы женских чар
<1936–1937>
«Вот Граволов чубук роняет…»*
Вот Граволов чубук роняет
А вот Пятёркин в водку
Рукой дрожащей насыпает…
<Кон. 1937 – нач. 1938>
«Довольно рвать зубами стремя…»*
|
|
|
Довольно рвать зубами стремя.
Горячий конь стоит под елью.
Минуту длится ликованье
И снова на балкон выходят гости.
<Кон. 1937 – нач. 1938>
«Вот вошёл Иван Блинов…»*
Вот вошёл Иван Блинов
И промолвил: «Я готов».
Он схватил руками стол
Раскачал его и в двери
Отшвырнул на сорок метров.
Он безумно был силён!
Антонина Соловьёва
Разлюбила Кандакова
А Блинова полюбила
Ради силы рук его.
А Блинова полюбила ради силы рук его.
И Блинова облепила
Поцелуями всего.
Доктор :
<1937–1938>
«Ума своего недостойный внук…»*
Ума своего недостойный внук
Давно окруженный пороками
Ключом отопри вдохновенья сундук,
Упомянутый в стари пророками.
Только где этот ключ:
В небесах между тучь
Или в море под хладными волнами?
Или в чёрных горах,
Или в тёмных дарах
28 июня 1933
«И вдруг из пола вылезает страшный дух…»*
И вдруг из пола вылезает страшный дух
И, указав на нас коленом, «Который, – говорит – из двух?»
Тогда Хлипатский подбегает к нерастворенному окну
И хочет пригнуть вниз на камни, но я кричу: «Не прыгайте – всплакну!»
<28 июня 1938>
«Журчит ручей, а по берегам…»*
Журчит ручей, а по берегам
|
|
|
По берегам
По берегам
По берегам того ручья
Разбойники спят на песке.
Опасно плыть вдоль по ручью,
Вдоль по ручью,
Вдоль по ручью
Вдоль по ручью на прохладной волне
Девице плыть молодой.
Приснятся разбойникам жаркие сны,
Жаркие сны,
Жаркие сны,
Коварные сны про весёлый ручей,
С девицей в прохладной воде.
Спасайся девица! Плыви в камыши,
Плыви в камыши,
Плыви в камыши,
Плыви в камыши
18 августа 1938 года
Комментарии
Как отмечено во вступительной статье к настоящему собранию, посмертное издание литературного наследия Хармса началось в 1962 г. с переиздания его произведений, опубликованных в конце 1920-х – 1940 гг. в детских журналах и книгах для детей. Усилиями А. Александрова и М. Мейлаха – исключительно ограниченного круга исследователей, допущенных владельцем архива Хармса Я. Друскиным к разборке его рукописей, – с середины 1960-х гг. начинается публикация оставшегося неизданным его творческого наследия. Одновременно «<…> тексты начинают расходиться в самиздатовских списках, как правило, искаженных и дефектных, которые после этого стали появляться в полупрофессиональных публикациях» (Кобринский, Мейлах. С. 81) – совершенно точное наблюдение; однако, хорошо зная по собственному опыту этико-политическую атмосферу того времени и учитывая названные выше обстоятельства доступа к архиву Хармса, приходится удивиться «обличительному» пафосу приведенного замечания. Ту же ремарку считаем возможным адресовать и другой, не менее справедливой оценке качества первого большого сборника прежде неопубликованных произведений Хармса: «<…> западный исследователь Дж. Гибиан поторопился сделать „литературное открытие“, выпустив сборник произведений Хармса и Введенского на английском языке, где к самиздатовским искажениям текстов добавились грубые ошибки переводчика. Через три года этот же исследователь выпустил и русское издание Хармса, столь же малоудовлетворительное» (Кобринский, Мейлах. С. 81).
|
|
|
В 1978–1980 и 1988 гг. вышли 4 тома Собрания произведений Хармса – итог многолетней тщательной работы М. Мейлаха и В. Эрля по разборке и изучению неизданных рукописей Хармса. В течение, по крайней мэре, 10 последующих лет первые три тома этого Собрания служили основным источником изучения «взрослого» стихотворного творчества Хармса, тем более значительного, что в Собрание включены варианты, неоконченные тексты, наброски. Огромный объем впервые осуществленной работу, по-видимому, не позволил дать необходимых пояснений по поводу избранных составителями текстологических решений, которые, применительно к публикации произведений Хармса (особенно стихотворных), составляют проблему, неизбежно так или иначе решаемую любым, кто берется публиковать по автографам его творческие тексты.
|
|
|
Другим заметным изданием наследия Хармса стал первый в России том избранных его произведений, подготовленный и прокомментированный А. Александровым – «Полет в небеса». Российский читатель, благодаря этому изданию, мог впервые в более или менее репрезентативном объеме и в составе одного тома познакомиться с творчеством Хармса в разных жанрах. Однако, текстологический уровень этого издания оказался оценен (в значительной степени справедливо) негативно (Кобринский, Мейлах).
Помимо явно непрофессиональных или поспешных публикаций литературного наследия Хармса, появлялись достаточно квалифицированные, сделанные с максимально возможным учетом авторской индивидуальной манеры и воли. К таким следует прежде всего и в особенности отнести появлявшиеся с 1985 г. в сопровождении оригинальных, новаторских интерпретаций публикации швейцарского слависта Ж.-Ф. Жаккара. Впоследствии они вошли в развернутом виде в состав его (вообще первой в хармсоведении) монографии (Jaccard 1).
Как сказано во вступительной статье, почти все литературное наследие Хармса на сегодня можно считать опубликованным. Однако, хармсовская текстология является достаточно сложной (а некоторыми публикациями и дополнительно осложненной) проблемой – за отсутствием для всего корпуса текстов Хармса (помимо двух опубликованным при жизни) несомненных указаний на авторскую волю, каковой принято считать последнюю прижизненную публикацию (не имеем в виду детские тексты, хотя относительно их текстологии приходится тоже решать немало проблем – о них см. т. 3 настоящего собрания). Итак, перейдем к изложению текстологических принципов настоящего собрания, оговорив, что составитель отнюдь не считает их единственно возможными и универсальными для хармсовской текстологии.
СОСТАВ. О распределении произведений Хармса по томам в соответствии с их жанровой принадлежностью см. во вступительной статье к настоящему тому. В томах 1–3 отсутствуют те литературные произведения Хармса, которые включены им в состав записных книжек: композиция этого собрания предполагает их воспроизведение в полном составе, чтобы дать представление о подлинной внутренней структуре записных книжек Хармса (как это принято в научных публикациях записных книжек писателей).
К драматическим произведениям в стихах (в отличие от диалогически организованных стихотворных текстов) отнесены все те, которые имеют авторские ремарки: «входит», «садится», «занавес» и т. п. В то же время многочисленные прозаические тексты, имеющие признаки драматических, отнесены в общий раздел «Проза и сценки».
К произведениям Хармса для детей (т. 3 наст, собр.) отнесено, как правило, то, что им самим напечатано в детских изданиях – сознаем, что и среди неопубликованного есть тексты, которые могли быть написаны для таких изданий, но в них, по каким-то причинам, не напечатаны; мы сочли целесообразным пойти по этому формальному пути, чтобы избавить себя от неизбежного субъективизма, а читателя от напрасных догадок по поводу логики составителя или самого Хармса.
В тт. 1–2 особо выделен отдел «Незавершенное и отвергнутое». Отвергнутое – все то, что нередко у Хармса сопровождено пометой «Плохо» или перечеркнуто, но все же носит характер удобного для публикации текста. Что касается незавершенного, то применительно к хармсовской текстологии это проблема едва ли решаемая с безусловной надежностью. Не будучи вообще оригинальной в литературе (ср. с любимым Хармсом Гоголем – об этом см. Jaccard I. Р. 233 и далее) у Хармса незавершенность еще и утрирована: начало как бы «с полуслова» и такой же обрыв текста – один из элементов, составляющих его концепцию времени. Поэтому мы сочли возможным отделить в раздел, о котором идет речь, преимущественно те тексты, которые очевидным образом свидетельствуют об их неоконченности: недописанная фраза, слово или обозначенный персонаж, которому не дано реплики (что, впрочем, тоже, может быть, являлось авторским приемом?). Все остальные тексты, завершенность которых может дискутироваться, помещены в основной раздел.
В некоторых случаях приходилось решать проблему выбора основного текста. Имеется в виду нередкая у Хармса ситуация, когда над текстом или параллельно с ним он вписывает другой, не зачеркивая предыдущего. Сознавая, что в данном случае мы имеем дело с вариантами, и по правилам следовало бы предпочесть второй, мы уклоняемся от этого, руководствуясь именно волей автора, который, не зачеркнув первого варианта, таким образом не отдал предпочтения второму.
ТЕКСТОЛОГИЯ. Наиболее сложной проблемой текстологии Хармса (хотя о ней мы вели речь и в предыдущем разделе) является орфография и пунктуация его стихотворных текстов. Как стало очевидным, фундаментальное Собрание произведений (тт. 1–4) достаточно субъективно воспроизводит их, исходя из того постулата, что тексты Хармса пестрят неграмотными написаниями, описками и т. п. Поэтому тексты в Собрании произведений подчас исправлены в соответствии с современными правилами нормативной грамматики. Однако, также произвольно изменены в стихотворных текстах Хармса начальные буквы стихов (строчные на прописные и наоборот), что не может быть логически мотивировано. Разумеется, проблема «грамотности» Хармса дискуссионна. Однако, хотелось бы привести несколько произвольно взятых примеров, демонстрирующих на наш взгляд, внимание Хармса к специфике графики, орфографии, и пунктуации своих текстов:
в «Скупости» педантично меняет прописные буквы в начале 25 и 27 стихов на строчные;
«Берег правый межнародный» – в 17 стихе читаем девецы; Хармс столько раз писал излюбленное им девица, что отнести указанное написание к незнанию (неграмотности) невозможно;
«Лапа» – в слове равнину корневую гласную исправляет на о; там же – пишет видишь, посмотришь, но между этими словами говориш;
«Случай на железной дороге» – снимает запятую после стиха 7;
«По дороге я бегу» – строгая система строчных и прописных начальных букв стихов по всем трем строфам;
«Турка-Турка» – последовательно во всех 6 строфах первое слово каждой строфы пишет с прописной, остальные – со строчной буквы;
«Хню» – в слове весёлые исправляет конечное е на я;
«Старуха» – педантично и в полном соответствии с нормой расставляет знаки препинания;
«Соловей, скатываясь в ящик…» – в варианте «неправильное» перепины рифмует с орлины;
«Двести бабок нам плясало…» – бездонного исправляет на бес-донного.
Примеры, взятые наудачу, можно еще умножать. На наш взгляд, они свидетельствуют о том, что в значительном большинстве случаев письмо Хармса – не автоматическое и неграмотное, а расчетливое создание авангардной поэтики, еще и утрированное такими специфически хармсовскими понятиями, как «погрешность», «равновесие» и др. Таким образом, стихотворные тексты мы воспроизводим с максимально возможной пунктуальностью относительно автографов Хармса; в прочих текстах пунктуация приведена в соответствие с нормативной грамматикой (в правке орфографии, кстати, прозаические тексты почти не нуждаются – ср. со стихотворными); оставлены в авторском написании лишь очевидно носящие признак индивидуальности (дважды «анегдот» и т. п).
Сочтено необходимым воспроизводить авторские написания дат, места создания, а также, что особенно важно, подписей (псевдонимов) подтекстами, рассматривая все эти элементы как часть структуры текста. Даты в угловых скобках – от составителя. Как выбор текста для публикации в качестве основного, так даты, поставленные составителем, основаны на изучении автографов Хармса в процессе составления научного описания (каталога) архива писателя, хранящегося в РНБ.
ПРИМЕЧАНИЯ. Не раз уже отмеченная фундаментальная работа М. Мейлаха и В. Эрля, прежде всего, учтена при составлении примечаний к текстам Хармса. В необходимых случаях, когда в настоящем собрании избирается иной чем в СП, вариант для публикации, это отмечается как иная текстологическая интерпретация. Ввиду отмеченного ранее значительного расхождения в воспроизведении графики, орфографии и пунктуации в СП в сравнении с автографами Хармса, мы не сочли необходимым каждый раз, ссылаясь на первую публикацию в СП, отмечать эти отличия (как и в других огорчительных случаях неточного воспроизведения хармсовских текстов).
Что касается содержательной стороны примечаний, в них достаточно широко учтен наиболее значительный и в своем роде уникальный материал – названная монография Ж.-Ф. Жаккара (Jaccard I), в которой так или иначе интерпретированы более 100 текстов Хармса. С другой стороны, мы старались учесть в примечаниях те из появившихся в последнее двадцатилетие работ, которые ориентированы на серьезное освоение хармсовского литературного наследия, пытаясь, по мере сил, внести и свою лепту в этот процесс, главным образом, систематизировав сквозные мотивы хармсовских текстов.
В заключение, считаем нужным повторить, что принятые в настоящем собрании сочинений текстологические основания публикации текстов Хармса мы не считаем единственно возможными, сознавая, что во многих случаях сталкиваемся с проблемами не только дискуссионными, но и вряд ли разрешимыми, и памятуя справедливые слова С. А. Рейсера: «Необходимо считаться с тем, что в науке всегда существуют вопросы, разрешить которые мы, при нынешнем состоянии источников не можем» (Рейсер. С. 142). Не делая никаких открытий, мы всего лишь опирались на принятые (тоже, может быть, дискуссионные, но приемлемые для составителя настоящего собрания) профессиональные принципы: «Неприкосновенность авторского текста в большом и в малом должна стать аксиомой. Всякие попытки „осовременить“, „улучшить“ или „исправить“ текст писателя должны встречать самый решительный отпор» (Рейсер. С. 134).
Растянувшаяся по разным обстоятельствам на годы работа над собранием сочинений Хармса постоянно творчески опекалась Ж.-Ф. Жаккаром, редакторски прочитавшим первый вариант т. I – я неизменно благодарен ему за помощь и советы. Считаю долгом поблагодарить заслуженного публикатора России Владимира Иосифовича Глоцера, чье постоянное присутствие ощущалось на всем протяжении моей работы; также: Б. Зайковского, М. Золотоносова, А. Кобринского, М. Мейлаха, А. Немзера, К. Огородникову; В. Русакову, Р. Тименчика, Т. Царькову, В. Эрля, своими советами и информацией способствовавших подготовке настоящего издания.
Дата добавления: 2019-07-17; просмотров: 126; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!