Ритуализация агрессии и структура социальных отношений
Агрессия и примирение как проявление социальности у приматов и человека
Агрессия - природа и воспитание
Рост насилия в современном обществе, постоянные сообщения прессы о массовых беспорядках в разных точках земного шара, многочисленные гражданские и межэтнические конфликты заставляют исследователей социального поведения человека снова и снова обсуждать природу агрессии [I].
В специальной литературе выделены три основные теории агрессии: 1) биологическая, или инстинктивная, согласно которой агрессивная энергия накапливается внутри человека; 2) фрустрационная, по которой агрессия - следствие расхождения между уровнем запросов и реальных личностных достижений; 3) теория социального научения, сторонники которой полагают агрессивное поведение исключительно результатом научения.
Данные археологов, историков, культурных антропологов, этологов и психологов свидетельствуют о том, что агрессия сопровождала человека на всем протяжении его эволюции и продолжает присутствовать в современном мире. Таким образом, это вовсе не побочный продукт индустриальной культуры. Не только угрозы, но и летальная агрессия зарегистрированы в самых различных по социальной структуре, уровню экономического развития, географическому местоположению общества -у охотников-собирателей, в том числе эгалитарных (бушмены, хадза, австралийские аборигены), у земледельцев (янамами Венесуэлы, джебуси Новой Гвинеи) и скотоводов. История хранит многочисленные упоминания об актах жестокости и насилия в отношении побежденных противников. При взятии Трои просвещенные греки казнили всех мужчин старше 10 лет, а оставшиеся жители - женщины и дети — были проданы в рабство.
|
|
|
Идеи Ж.-Ж. Руссо о "добродушном дикаре" и об идеальном безагрессивном обществе оказали влияние на многих антропологов. Современный американский антрополог Э. Монтэгю приложил массу усилий, доказывая, что агрессивное поведение -продукт культуры [2]. Проведя исследования по антропологии детства у "мирных" народов (бушмены Кунг Ботсваны, эскимосы Аляски, семаи Малаккского полуострова, пигмеи мбути Заира, папуасы форе Новой Гвинеи), он попытался доказать, что в культурах, где агрессивное поведение детей не поощряется, оно отсутствует. Действительно, в процессе воспитания детей у этих народов стимулируются развитие дружелюбия, взаимопомощи, готовность к дележу, а любые конфликты между детьми старшие пытаются свести к шутке и игре. К сожалению, даже подобное воспитание не расцениваться как важная поведенческая адаптация, направленная на ослабление межгрупповой агрессии. Соперничество из-за половых партнеров - реальный повод межгрупповых конфликтов. Данные антропологов свидетельствуют о том, что у австралийских аборигенов вооруженная борьба ведется преимущественно между соседними кланами одной и той же половины (имеющими одних и тех же потенциальных брачных партнеров) и гораздо реже между кланами разных половин [10]. Замечено, что межэтнические конфликты приобретают особенно жестокие формы там, где число браков между враждующими группами минимально (греки и турки-киприоты, армяне и азербайджанцы, арабы и евреи). Прослеживается также четкая связь между степенью родства и вероятностью практики летальной агрессии. Исландские саги Х1П века, повествующие об истории викингов, сообщают о междоусобицах и кровной мести, длящихся десятилетиями. Однако, как было обнаружено английскими исследователями, викинги явно стремились избегать убийства близких родственников, а в конфликтах между близкими и дальними родственниками всегда принимали сторону близких [II]. Викинги были готовы идти на убийство родственника лишь в крайних случаях, когда ставки оказывались уж слишком высокими (например, наследование титула или поместья). Родственники жертвы также чаще были готовы мстить за близкого родственника, нежели за дальнего (в последнем случае преимущественно удовлетворялись принятием денег "за кровь").
|
|
|
|
|
|
Ритуализация агрессии и структура социальных отношений
Степень ритуализации агрессии в большей мере связана с типом социальных отношений в пределах сообщества. Данные о поведении некоторых приматов (обыкновенные шимпанзе), хищников (львы, пятнистые гиены, волки), грызунов (крысы, мыши) говорят о том, что "запрет" на убийство представителей своего вида не всегда соблюдается и в животном мире [б]. У шимпанзе самцы предрасположены к тому, чтобы объединяться в группировки и совершать набеги на соседние территории, убивая соперников (самцов). Неверно было бы думать, что такая склонность к насилию -свойство мужской сущности. Ф. Штайнигер описывает случаи жестоких боев между серыми крысами, при этом убийцами могли быть как самцы, так и самки (именно самки часто применяли укус в шею, задевавший сонную артерию и приводивший к гибели жертвы) [5, с. 163]. Среди гиеновых собак и гиен (матрилинейные сообщества) убийцами в основном оказываются самки, а не самцы. Связь летальной агрессии с полом обнаруживает сильную зависимость от социоэкологии вида. Можно усмотреть отчетливую корреляцию между типом сообщества (какой пол является доминантным, заинтересован ли данный пол в защите территории, прослеживается ли между особями этого пола склонность к объединению в коалиции) и возможностью уничтожения себе подобных. У человека и шимпанзе социальная система организована по патрилокаль-ному принципу с доминированием мужского пола над женским и именно самцы демонстрируют территориальное поведение и более высокий 'уровень агрессии. У пятнистых гиен сообщества матрилокальны и все указанные функции оказываются прерогативой самок. Модель формирования временных группировок-коалиций увязывается с определенными экологическими предпочтениями у этих видов - потребностью в высококачественной, но порой трудно находимой пище (зрелые фрукты и богатые жирами орехи, сочные коренья и мясо). Источники питания, вызревающие в определенное время года и сконцентрированные на участках разного размера, с различной плотностью, также предрасполагают к жесткой межгрупповой конкуренции.
|
|
|
Группировки могут распадаться или укрупняться в зависимости от экологических условий (что позволяет с максимальной эффективностью использовать пищевые ресурсы), однако платой за такую свободу становится потенциальная опасность, что коалиции малого размера будут жертвой агрессии более крупного социального объединения. Именно численность является ведущим оружием в межгрупповой агрессии. Агрессоры во время нападений на членов другой группы ничем не рискуют, ибо подстерегают жертвы, когда те не способны оказать реального сопротивления. Ни один самец из коалиции нападавших шимпанзе сообщества Касакела в Гомбе не получил ранений, убивая самцов из сообщества Кагама, когда те оказывались в одиночку. Случаи рейдов, сопровождаемых убийством самцом из соседних сообществ, описаны приматологами в разных национальных парках Африки, что указывает на видоспецифичность такого поведения [12]. Львы, гиены и волки применяют ту же стратегию.
Итак, для большинства видов основное препятствие к убийству взрослых особей своего вида не высокая степень ритуализации агрессии, не врожденный запрет на убийство себе подобных (инфантицид, к примеру, - широко распространенная практика во всем животном мире), а реальная опасность быть убитым (или получить серьезные увечья) [13]. Соблюдение паритета, постоянный баланс власти (на индивидуальном и межгрупповом уровне) - такова основная адаптация, препятствующая распространению практики убийства себе подобных у животных (и, возможно, у человека). У человека способы поддержания такого баланса различны и во многом определяются культурой. Сам феномен, однако, универсален и в значительной мере определяется социально-экологическими факторами.
В эволюции социальных видов идет постоянный контроль за уровнем внутри-групповой агрессии. Конфликты не могут достигать такого размаха, когда под угрозу ставится сплоченность группы. По этой причине на протяжении всей эволюции человека вырабатываются механизмы, препятствующие внутригрупповым конфликтам. Сила и агрессивность в человеческом обществе сами по себе редко служат ведущим критерием социального статуса и престижа. Спонтанная агрессия по отношению к членам своей группы наказуема. Данные из жизни австралийских аборигенов свидетельствуют о том, что до контактов с европейцами мужчины, убившие нескольких человек (по личным или семейным мотивам), почти всегда и сами были убиты. В традиционных обществах месть в форме явной, физической (кровная месть) или опосредованной (вредоносная магия) агрессии выступает как функция внутригруппового контроля и поддержания порядка.
Дата добавления: 2019-07-15; просмотров: 201; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!