Глава 798: Отец со смехом сметает Южные Небеса
— Три тысячи великих Дао, — мягко сказал мужчина. — Каждое из них обладает могущественными и уникальными аспектами. Более того, невозможно сказать, какое из них самое могущественное... Дао существует в сердце, а сердце рождается из воли. Если твоя воля сильна, тогда твоя воля Дао будет сильна, а твой меч... непобедим! Внимательно следи за моими движениями. Всего их девять, и каждое из них способно всколыхнуть силу звёзд.
Железный меч опустился вниз. Небо и земля задрожали, а потом, казалось, весь свет мира померк. Остался лишь росчерк меча. Всё потускнело и затуманилось, словно в мире существовал лишь железный меч!
Когда опустился железный меч, росчерк меча достиг древних Дао Озёр и возник прямо перед выбравшимся оттуда летающим зверем. Зверь ошеломлённо уставился на росчерк меча. К его дикому рёву примешалось невероятное изумление. Он бросился назад в попытке вернуться в древние Дао Озёра.
— Это... это...
Росчерк меча нагонял убегающего зверя. Как вдруг в древних Дао Озёрах началось извержение, из которого раздался древний голос:
— Ваше превосходительство, пожалуйста, уймите свой гнев. Я молю вас о снисхождении для члена моего клана...
— В снисхождении отказано! — прорычал голос, отчего древние Дао Озёра накрыло мощнейшее давление.
Росчерк меча промчался по воздуху и достиг зверя. С душераздирающим воплем его разорвало на части, при этом было уничтожено не только тело, но и душа. Один удар меча стёр его с лица земли. С рокотом одна из девяти поднявшихся аур была полностью стерта с лица земли. Оставшиеся восемь в ужасе застыли на месте, а в следующий миг они развернулись и бросились бежать. К несчастью для них, было уже слишком поздно!
|
|
|
— Хао’эр, — сказал отец Мэн Хао, — смотри внимательно, это вторая форма меча. Запомни, когда атакуешь мечом, твой разум должен быть пуст и свободен от тревог. Ты есть Дао, а Дао есть меч!
Он передавал самое могущественное Дао, которое ему удалось освоить за всю его жизнь. Обычно Дао не передавались так легко, но это был его сын. Учитывая то, что он согласился сторожить Южные Небеса сто тысяч лет ради Мэн Хао, не стоило даже говорить о том, с какой легкостью он передал ему Дао.
Говоря всё это, он сделал шаг вперёд правой ногой. Настолько быстро, что был поднят мощный порыв ветра. Второй росчерк меча умчался вдаль. Небо задрожало под гнётом такой чудовищной мощи. Словно всё, что этому человеку нужно было, так это пожелать, и даже Небеса будут рассечены надвое!
С рокотом росчерк меча возник над древним храмом Погибели. Перепуганный образ статуи спасался бегством, но прежде, чем он успел войти в храм, его настиг росчерк меча. С душераздирающим воплем голова всемогущего существа слетела с плеч. Тело окутало пламя, полностью уничтожив его. Единственное, что от него осталось, — эхо его крика в воздухе.
|
|
|
— Над царством Духа находится царство Бессмертия, — объяснил отец Мэн Хао, — сейчас ты в одном шаге от истинного бессмертия, по сути, ты находишься между царством Духа и царством Бессмертия. Когда ты сделаешь этот последний шаг... то войдёшь в царство Бессмертия! А теперь следи внимательно, это третья форма меча.
Ровно дыша, он мягко прошёлся по клинку левой рукой, словно пробуждая его дух. В этой третьей форме меча клинок вонзился в землю, заставив её задрожать. Росчерк меча возник на дне моря Млечного Пути, позади костлявой фигуры, которая пыталась скрыться.
— Кто ты такой?! Не убивай меня! Я сдаюсь! Я могу стать защитником дао для твоего сына!
В Южном Пределе отец Мэн Хао повернулся к сыну:
— Хао’эр, что скажешь?
Мэн Хао удивлённо посмотрел на него, а потом неосознанно покачал головой. Его отец со смехом сказал:
— Защитник дао для моего сына? Ты недостоин такой почётной роли.
С этими словами росчерк поразил цель. Костлявая фигура была разорвана на куски, которые были обращены в ничто ярким пламенем.
|
|
|
Три формы меча сразили три всемогущих сущности!
Когда патриархи древних сект Восточных Земель это увидели, они повскакивали со своих мест, не в силах сдержать дрожь в коленях. После такой демонстрации силы они начали понимать, что происходит.
В клане Цзи безрукий патриарх вздохнул.
— Если бы вы так и оставались в своих норах, ничего из этого не случилось бы. Он бы не стал специально искать вас. В любое другое время такой инцидент не имел бы для него значения. С его характером он даже не обратил бы на вас внимания. Но сегодня... вы решили создать трудности для его сына. Всё равно что гладить кошку против шерсти! Кто в здравом уме решиться на такое?
Оставшиеся шесть аур дрожали. Откуда им было знать, что Бессмертный Зари спровоцирует кого-то настолько опасного? Две ауры из шести поменяли направление и полетели вверх в попытке сбежать с планеты.
Одной был череп, другой — горное божество из Пурпурного моря Западной Пустыни.
— На пути культивации человек не должен полагаться на защиту других. В этой жизни ты ещё не покидал планету Южные Небеса. Поверь мне, я видел слишком много избранных, полагающихся на помощь защитников дао. Сейчас... все эти люди не лучше глиняных петухов и черепичных псов![1]
|
|
|
Отец Мэн Хао повернулся к нему и рассмеялся. Он выполнил левой рукой магический пасс, после чего выставил указательный и средний палец. Могло показаться, что он присваивал себе энергию Неба и Земли, отчего его окутало причудливое свечение. Он сделал ещё два шага, после каждого из которых в небо улетал сгусток ци меча.
Мгновением позже горное божество отчаянно взвыло. Его огромное тело практически пересекло границы планеты Южные Небеса. И всё же он рассыпался на части и превратился в ничто. Что до черепа, он вылетел в звёздное небо и пустился бежать. К сожалению, с его скоростью он не смог скрыться от ци меча.
— Нет! — закричал череп, а потом и он был уничтожен вместе со своим зарождённым божеством.
Мэн Хао расширенными от удивления глазами уставился на отца. Тот сделал пять шагов, нанося при этом удар за ударом. Он с лёгкостью убил пять жутких сущностей, словно это были не всемогущие создания, а цыплята. Каждая из этих аур вызывала у Мэн Хао головокружение — любой из них мог без труда уничтожить его. И всё же его отцу понадобилось всего пять ударов, чтобы убить их.
— Какое... у них царство?
Первой ответила его мать:
— Они открыли свои бессмертные меридианы, сгустили дао фрукт и вошли на пик царства Бессмертия. Они называют себя Лордами Дао, но им не под силу открыть врата царства Древности. Они даже не настоящие истинные бессмертные и когда-нибудь обратятся в прах.
— В царстве Духа стадия Поиска Дао — наивысшая точка, — сказал отец Мэн Хао. — В царстве Бессмертия есть два пути. На первом требуется поклоняться предку, получить дао фрукт этого предка и с его помощью пойти по пути бессмертия. На этом пути у тебя никогда не будет собственного идола дхармы. Такие бессмертные зовутся лжебессмертными. Всё потому, что в случае смерти предка, все, кто поклонялся ему, испытают падение культивации! Это лёгкий путь культивации, поэтому ничего удивительного, что большинство избирают именно его. Однако есть и другой путь... На нём ты поклоняешься самому себе. Твой идол дхармы принадлежит только тебе. Испытав Бессмертное Треволнение, ты идёшь своим путём. Другие могут поклоняться тебе и следовать пути твоей культивации в качестве лжебессмертных. Второй путь... путь истинных бессмертных!
Отец Мэн Хао, словно ветер, сделал ещё два шага вперёд. Каждый такой шаг сотрясал землю. Его волосы развевались, словно шёлк, а от его головы поднимались тонкие струйки тумана. Взмахом правой руки он послала ещё два сгустка ци меча: один в сторону Восточных Земель, другой в Западную Пустыню.
В Древнем Раю листва дерева зашумела, а его аура заколыхалась. Сосредоточившись, дерево зачерпнуло всю силу, что у него была. Весь Древний Рай заходил ходуном. Земля разошлась в стороны. Там извивались корни дерева, готовясь дать отпор летящему ци меча.
Раздался взрыв, а потом дерево застонало. Всей его силы оказалось недостаточно, чтобы остановить ци меча. Дерево было разрублено надвое, а потом и вовсе вспыхнуло. Оно пронзительно стенало, превращаясь в пепел.
В Пурпурном море Западной Пустыни крокодил задрожал. Он попытался сбежать, но ци меча всё равно нагнал его. В следующий миг он уже находился у крокодила над головой. Существо совсем отчаялось.
— Я... я могу быть ездовым животным! — закричал крокодил. — Я недостоин быть защитником дао, но я... готов стать ездовым животным!
Ци меча внезапно остановился на полпути. А потом он превратился в запечатывающую метку, соединившуюся с телом крокодила.
— В тебе есть немного крови чешуйчатого дракона, поэтому ты достоин стать ездовым животным для моего сына.
Крокодила трясло, в его разуме не осталось ничего, кроме ужаса. Печать уменьшила его тело до трёх метров, а потом некая сила притянула его к Мэн Хао. Крокодил понимал, что имеет дело с юным патриархом, поэтому тут же принялся заискивающе вилять хвостом. Мэн Хао с некоторой неловкостью покосился на крокодила.
— К сожалению, — сказал отец Мэн Хао крокодилу, покачав головой, — у тебя открыты лишь 53 меридиана. Если ты сможешь открыть хотя бы 60 или больше, то сможешь призывать силу линии крови чешуйчатого дракона, — повернувшись к сыну, он продолжил. — Хао’эр, в царстве Бессмертия нет стадий. Есть только 100 меридиан Дао бессмертия. Всё сущее имеет 100 меридиан — это константа. Ни у одного живого существа не бывает больше или меньше ста. Как только ты войдёшь в царство Бессмертия, то будешь культивировать эти 100 меридиан. Душа подразделяется на три духовных и семь физических аспектов. Всего десять сосудов. Меридианы разбиты на группы по десять, каждая из которых формирует сосуд. Если открыть все 100 меридиан, ты обретёшь бессмертную душу и сможешь создать свой собственный уникальный дао фрукт, после чего открыть врата в царство Древности! К сожалению, совершить нечто подобное в Царстве Бессмертия крайне непросто. С древних времён до сегодняшнего дня бытует мнение, что любой с 50 открытыми меридианами находится на пике царства Бессмертия и может открыть врата царства Бессмертия. По легенде, человека с 80 открытыми меридианами найти так же нелегко, как перья фениксов и рога цилиней. Только избранные, являющиеся прямыми наследниками великих сект и кланов, могут достичь чего-то подобного. Ещё реже встречаются 90 открытых меридиан, про таких людей можно прочитать только в древних хрониках. Что до 100 меридиан... с древних времён до сего дня никому ещё не удавалось открыть их все.
— Но ты сможешь это сделать, Хао’эр! — внезапно сказала его мать.
Его отец рассмеялся, а потом немного пригнулся и распрямил спину, словно гигант, держащий на плечах вес всего мира. Он сделал ещё два шага вперёд и взмахом руки отправил ещё два сияющих ци меча в сторону Восточных Земель и Северных Пустошей. С уровнем его культивации ему не требовалось заходить настолько далеко и выверять каждое движение. Обычно он атаковал, словно плывущие облака и текущая вода. Однако ради Мэн Хао он демонстрировал каждое движение.
В замёрзшей долине Северных Пустошей выбравшийся изо льда человек горько рассмеялся. Он даже не пытался уклониться, а просто сел в позу лотоса и рассмеялся. Его глаза сияли безумным светом. Внезапно его кожа стала пурпурного цвета, и вокруг него закружилась сила проклятия.
— Любой, кто убьёт меня, знай, твоя линия крови будет проклята навеки! — закричал он, раскрыв свои широкие крылья.
— Что тут у нас, какой-то ничтожный проклинающий? Твоя линия крови недостаточно чиста, и ты всё равно посмел проклясть кого-то из клана Фан?
Ци меча обрушился прямо на голову крылатого человека. Вспыхнувшее пламя полностью рассеяло силу проклятия. Крылатому человеку так и не удалось наслать его, смерть настигла его слишком быстро.
[1] Глиняный петух и черепичный пёс — обр. в знач.: бесполезные вещи, предметы, создающие лишь видимость. — Прим. пер.
Глава 799: Рожденный на Восточном Триумфе!
Последний росчерк ци меча промчался сквозь землю к горам в Восточных Землях, где скрывался древнему монастырю. От него поднимался яркий свет, а также музыка великого Дао. Казалось, внутри в позе лотоса сидит бесчисленное множество бессмертных божеств. Сама гора, а также окрестные земли были частью этого даосского монастыря. Можно было даже увидеть толпы избранных, чьи жизни прошли в занятиях культивацией.
— Ого?! — присвистнул отец Мэн Хао. Ци меча резко остановился.
Дверь древнего монастыря открылась, и оттуда вышла фигура. Её невозможно было разглядеть в деталях, но, похоже, она смотрела на отца Мэн Хао.
— Никак не думал, что здесь находится монастырь Древнего Святого. Как грубо с моей стороны! Что ж, раз это место открылось... я хочу дао пайцзу Древнего Святого!
Фигура какое-то время молчала, а потом взмахнула рукой. Древний монастырь задрожал, а потом из его глубин вылетела пайцза, окутанная пульсирующим бессмертным ци. Яркий свет, заливавший монастырь, погас, фигура тоже исчезла.
Появившиеся девять могущественных экспертов погибли один за другим. Крокодил стал ездовым животным, неизвестный из монастыря отдал дао пайцзу Древнего Святого, чтобы избежать проблем. Оставшиеся семеро экспертов были убиты. Всё это произошло невероятно быстро. Когда отец Мэн Хао закончил объяснение, всё уже было кончено.
Практики Южного Предела внизу ошеломленно застыли. Эксперты пика Поиска Дао в небе были потрясены до глубины души. Бессмертный Зари горько рассмеялась и, шатаясь, попятилась на пару шагов назад. Не обращая внимания на идущую из уголка губ струйку крови, она посмотрела на Мэн Хао и покачала головой.
— Судьба, как ты жестока... — сказала она. — Я хотела стать Синим Лотосом не из-за истинного бессмертия, а потому что он... однажды сказал... что любит лотосы.
Бессмертный Зари печально рассмеялась, её тело начало рассеиваться. Она потеряла свой фундамент и, поскольку она не смогла слиться с Мэн Хао и стать Синим Лотосом, ей оставалось только раствориться в воздухе.
— Мэн Хао... — прошептала она, — ты из лиги Заклинателей Демонов. С древних времен они всегда были жестоки и бессердечны. Если ты когда-нибудь встретишь одного из них, и, если кто-то упомянет Запредельные Лилии, я хочу, чтобы ты спросил у него кое-что... Спроси его, помнит ли он цветок в землях Южных Небес... Запредельную Лилию, которую он отсек.
Тая на глазах, она посмотрела на небо, на её щеках блестели слезы.
— Я полна ненависти... но не к тебе. Я ненавижу себя... за то, что не родилась Синим Лотосом.
Это были её последние слова. Мэн Хао никак не мог прийти в себя, после того как Бессмертный Зари истаяла и превратилась в ничто.
Война между Южным Пределом и Северными Пустошами... закончилась. Армия Западной Пустыни вернулась домой под предводительством стражей Южного Раскола. Южный Предел никогда не забудет оказанной Западной Пустыней доброты. Из поколения в поколение будут передаваться воспоминания об этом дне. Что до практиков Северных Пустошей, они лишились пути домой и стали осужденным народом...
От армии Южного Предела осталось около сотни тысяч практиков. Многие секты и кланы были полностью уничтожены. Огромное количество главных даосских учений и доктрин были навеки утеряны. Даже духовная энергия земли поредела. К счастью, гора, воздвигнутая Мэн Хао, начала насыщать землю духовной энергией. Возможно, много лет спустя Южный Предел вновь вернет себе былую славу.
Дух Пилюли вернулся в секту Пурпурной Судьбы, патриарх Сун — в клан Сун. Если не считать Мэн Хао, кроме них во всем Южном Пределе больше не осталось экспертов пика Поиска Дао. Отныне секта Пурпурной Судьбы и клан Сун стали чем-то вроде святых земель Южного Предела. В будущем они возглавят практиков Южного Предела и начнут восстанавливать кланы и отстраивать секты, а также начнут выбирать среди смертных кандидатов, достойных заниматься культивацией. Со временем Южный Предел будет восстановлен. Всё что им было нужно — время. По меньшей мере сотни или, быть может, тысячи лет.
Гора Грех Севера, запечатавшая пятерых экспертов пика Поиска Дао Северных Пустошей, гордо возвышалась над бывшим полем боя. Спустя много лет она станет одной из достопримечательностей Южного Предела.
Война... закончилась.
Эта война прославила имя Мэн Хао. О нём знали все в Южном Пределе, Западной Пустыне, ему даже удалось удивить практиков Восточных Земель. За Мэн Хао теперь наблюдали все Южные Небеса. Из избранных его поколения некоторые погибли, другие исчезли в безызвестности. Никто не смог удержаться в гонке с Мэн Хао, не говоря уже о том, чтобы обогнать его.
Для практиков Южного Предела истории, повествующие о деяниях Мэн Хао, стали легендами. Он начал свой путь в секте Покровителя, добыл наследие Кровавого Бессмертного, переполошил весь Южный Предел и потряс всех в клане Сун. Потом в секте Пурпурной Судьбы он вновь удивил весь Южный Предел уже под именем грандмастера Алхимический Тигель. В Пещере Перерождения он убил одного из сынов Цзи — члена квази-формации. В Черных Землях он защищал осажденный город Святого Снега. В Западной Пустыни он возглавил крохотное племя и пустился с ним в путь через апокалипсис пурпурного дождя. Благодаря ему это племя покрывало себя славой в каждом сражении, пока он не привел его к Черным Землям. Потом он исчез и появился много лет спустя. Он схлестнулся в бою с экспертом стадии Отсечения Души — патриархом Хуянем — чем потряс все Черные Земли и Западную Пустыню. Не дав людям оправиться от изумления, он отправился в секту Бессмертного Демона. В этой секте собрались избранные со всех Южных Небес, однако они ничего не смогли сделать Мэн Хао, даже после того как объединили силы. Присвоив себе практически все ценности, он покинул секту.
Следующее появление Мэн Хао состоялось в море Млечного Пути! По его душу явился сам десятый патриарх клана Ван, однако Мэн Хао чудом удалось избежать гибели. Потом его совершенное дао основание всё же было похищено. Когда он уже находился одной ногой в могиле его спасла Сюй Цин, доказав, что сама судьба одобряла их союз. После пробуждения в Пещере Перерождения он в одиночку выступил против секты Черного Сита, а потом его захватила одержимость. В древних Дао Озерах он забрал душу истинного бессмертного. Три великих секты и один клан Южного Предела объединились в союз, который объявил войну секте Кровавого Демона. В день его грандиозной свадьбы началось вторжение Северных Пустошей. После смерти Сюй Цин Мэн Хао впал в неистовство. Он сражался, он убивал!
Наконец после отсечения дьявола и стяжания Дао он оказался в одном шаге от истинного бессмертия.
Истории о подвигах Мэн Хао распространились по Южному Пределу подобно лесному пожару. Они дошли и до практиков Западной Пустыни, а также поразили людей из Северных Пустошей. Их начали пересказывать даже в Восточных Землях. Мэн Хао... действительно прославился.
***
Сейчас Мэн Хао сидел в ущелье Кровавого Принца в секте Кровавого Демона. Его отец и мать расположились перед ним. Даже справившись с шоком, Мэн Хао не знал, как начать разговор.
Спустя сотни лет он наконец воссоединился со своими родителями. И хотя воспоминания из тех времен, когда ему было семь, не стерлись, они были слегка размыты. Однако любовь, которую он чувствовал из-за связывающих их кровных уз, делала ситуацию довольно непростой. Было столько вещей, которых он не понимал, столько запутанных загадок. Почему отец и мать бросили его много лет назад? Почему сейчас они внезапно объявились? Где они были всё это время? Где были они, когда ему грозила страшная опасность? Что они делали, когда его заразили Запредельной Лилией? Почему бездействовали, когда патриарх клана Ван похитил его совершенное дао основание? Где были, когда он чуть не погиб в Пещере Перерождения? Почему не помогли... когда умирала Сюй Цин?
Будь они простыми смертными, тогда это было бы неважно. Но они только что с легкостью уничтожили девятерых невероятно могущественных экспертов. Мэн Хао понимал, что его отец и мать обладают огромной силой. Настолько большой, что даже клан Цзи так и не рискнул появиться. Ему нужны были ответы. Объяснение. Его сердце словно скрутило в узел.
— Хао'эр... — сквозь слезы сказала его мать. — Не беспокойся о Сюй Цин. Твой отец оставил с ней поток божественного сознания. Он убережет её по время реинкарнации, а потом приведет обратно к тебе.
— Я знаю, что у тебя на уме, — сказал его отец, — у тебя наверняка много вопросов.
В его взгляде читалась сильная любовь. Он поднял руку, при этом на кончике его пальца заискрился свет.
— Позволь мне взять тебя в прошлое, пробудить твои воспоминания. Там... ты получишь объяснение и увидишь всё собственными глазами.
Искрящийся свет полетел к Мэн Хао. Тот посмотрел на отца, а потом на свечение. Наконец он закрыл глаза. Яркое свечение растворилось у него во лбу, а потом унесло в самые темные закоулки его памяти.
В момент его рождения на усыпанном звездами небе висело две луны. Зрелище было завораживающим. Он слышал звучащий над величественным храмом смех. Храм был настолько большим, что занимал половину планеты. Эта территория принадлежала клану Фан!
— Этот мальчик будет прекраснейшим цилинем[1] клана Фан! Устроим банкет, который будет длиться три сотни лет! Пригласите собратьев даосов со всей планеты Восточный Триумф!
— Постойте. Планеты Восточный Триумф недостаточно. От имени моего внука содрогнется вся Девятая Гора и Море! Пригласите собратьев даосов и с остальных трех планет! Пошлите приглашения и древним сектам!
— Это дитя — сын моей дочери, а это значит, что его будущее связано и с Восьмой Горой! Позовите на празднество всех с Восьмой Горы!
Эти голоса звучали среди радостных криков и смеха. Когда Мэн Хао открыл глаза, это было первое, что он увидел и услышал. Его держала женщина. Посмотрев на неё, он сразу же узнал в ней свою мать, только она была куда моложе. Рядом с ней девочка лет пяти-шести смотрела на него с любопытной и проказливой улыбкой. Выгадывая момент, когда её мать на что-то отвлекалась, она строила ему рожицы. Это была его старшая сестра. Неподалеку стоял его радостный отец. Его окружали старики, которые постоянно чокались с ним и выкрикивали поздравления.
Рождение Мэн Хао стало настоящей сенсацией для планеты Восточный Триумф. Всё потому... что его отец являлся прямым потомком линии крови Фан, а также старшим сыном. Что до Мэн Хао... он тоже являлся прямым потомком и старшим внуком! Другой причиной был дедушка Мэн Хао по материнской линии — выходец с другой горы. Он был членом прославленного клана Мэн с Восьмой Горы. Более того, Лорд Восьмой Горы носил фамилию Мэн!
После рождения Мэн Хао даже клан Цзи прислал подарки и поздравления, а Лорд Цзи навестил их своим клоном дхармы. Рождение Мэн Хао сотрясло все четыре планеты, всю Девятую Гору и все древние секты. Многие понимали, что если этот ребенок не окажется полнейшей бездарностью, то с ресурсами и силой кланов Фан и Мэн в будущем он станет сверкающей звездой на небосводе.
В пользу этой теории говорила и особая метка, появившаяся на тыльной стороне руки ребенка. Называлась она меткой нирваны.
***
— Юный господин, вам туда нельзя! Это запретная территория! Вы не можете просто взять и...
— Юный господин, прошу вас, не надо это есть!
— Юный господин, стойте, ну стойте же! Здесь нельзя копать! Патриарх лично посадил здесь дерево!
— В-в-ве-ведь... это дерево ничего вам не сделало, не надо его выкапывать...
В пять лет он был настоящей головной болью для всего клана Фан. Он был очень озорным ребенком. Практически каждый день за ним носилась толпа членов клана. Если его ненадолго упускали из вида... тут же начинался хаос.
— Младший брат, ты опять проказничал! — хрустя костяшками пальцев, сказала его старшая сестра.
Её глаза были с подозрением прищурены, а на губах играла лукавая улыбка. От вида надвигающейся сестры наголову выше его у маленького Мэн Хао всё внутри похолодело. Он начал пятиться, но, не став слушать его нелепые оправдания, сестра задала ему взбучку. Пока они росли, его сестра всегда была с ним строга. Дошло даже до того, что от одной мысли о ней и её вспыльчивом характере сердце Мэн Хао сжималось от страха.
[1] Так говорят о детях выдающихся способностей. — Прим. пер.
Глава 800: Семилетнее Треволнение!
— Юный господин, вам надо заниматься...
— Юный господин, хватит задирать принца Вэй! Ведь он ваш родственник, посмотрите, он заплакал, потому что вы его ударили!
— Ай-яй-яй! Юный господин, не обижайте принцессу Лин'эр. Она... она ваша нареченная! Патриарх уже издал официальное распоряжение!
Мэн Хао ошеломленно наблюдал за самим собой в возрасте пяти лет. Как он молотил кулаками другого мальчика его возраста. Судя по всему, этот мальчик наябедничал на него, в результате чего ему опять намяла бока сестра. Это была его месть. Он мутузил мальчика, пока тот не заревел и не начал просить пощады. В следующей сцене он увидел, как его пятилетняя версия подожгла волосы девочке одного с ним возраста. Это не только изумило его, но и озадачило: этот ребенок... не мог быть им, верно?
Он видел множество незнакомых лиц, видел свою беззаботную жизнь вплоть до момента, когда ему исполнилось семь лет. Эта жизнь была наполнена счастьем. Его нельзя было назвать прилежным учеником, что невольно напомнило Мэн Хао его весьма удручающие результаты на имперских экзаменах. Однако на седьмом дне рождении всё изменилось!
Когда ему исполнилось семь лет, произошло нечто совершенно неожиданное. Обрушившееся несчастье потрясло весь клан Фан, однако это постарались как можно скорее замять.
Линия крови клана Фан обладала невероятным наследием — совершенно противоестественной даосской магией. Она по-разному проявлялась среди людей клана, напрямую завися от чистоты крови. Эта даосская магия позволяла... до четырех раз совершить нирваническое перерождение! Эта способность, по сути, давала им шанс прожить четыре жизни!
Иероглиф Фан (方) состоял из четырех штрихов прямо как четыре жизни. Эта даосская магия была гарантом того, что клан Цзи всегда будет могучей силой на Девятой Горе и Море вне зависимости от того кто был Лордом Горы — Ли или Цзи.
Любой член клана, помеченный нирваной при рождении, считался избранным. Если член клана рождался без неё, то в будущем получить её было очень трудно. К тому же... история клана практически не знала людей, действительно проживших четыре жизни. Даже некоторые патриархи клана, постарев и ослабев, переживали нирваническое перерождение всего один раз. Люди, испытавших нирваническое перерождение дважды, встречались крайне редко. Оно требовало глубокой культивации, а также очень чистой крови клана Фан. Во время каждого нирванического перерождения расцветал цветок нирваны. Слившись с телом, он позволял человеку стать невероятно могущественным, прожив дополнительную жизнь!
Во время седьмого дня рождения Мэн Хао... его настигло нирваническое перерождение! У него не было могучей культивации... и всё же он претерпел нирваническое перерождение!
Это событие потрясло весь клан Фан. Больше всех были поражены родители самого Мэн Хао! Всё потому, что нирваническое перерождение никогда не считалось чем-то плохим, ведь оно позволяло прожить дополнительные жизни. Однако в случае с семилетним ребенком это было настоящей катастрофой!
Он еще не успел прожить эту свою жизнь. Перед ним лежала дорога бесконечных возможностей, но она оборвалась прежде, чем он успел их реализовать! Всю эссенцию его плоти и крови, всю пока еще неизвестную удачу, которой наделила его судьба, вобрало в себя нирваническое перерождение!
Время для него словно начало идти в обратную сторону — пока он не превратился из семилетнего мальчика в новорожденного младенца. Метка нирваны на тыльной стороне его руки немного потускнела, а потом от неё отделился слой, который трансформировался в цветок. Ко всеобщему удивлению, этот цветок... расцвел во фрукт!
Появление фрукта ошеломило всех в клане Фан. Даже патриархи вышли из уединенной медитации, чтобы посмотреть на него. Согласно легендам, наивысшей точкой даосской магии нирванического перерождения клана Фан являлся фрукт нирваны!
Цветки нирваны были довольно редки, но практически в каждом поколении находились люди, у которых получалось создать их... Однако уже очень и очень долго в клане Фан фрукты нирваны считались чем-то мифическим. До этого момента во всем клане Фан имелся всего один засохший остов фрукта нирваны, у которого даже не было ауры. Цветки нирваны расцветали в людях из клана Фан, когда те переживали нирваническое перерождение и начинали следующую жизнь. Они рождались внутри тела и могли сделать его невероятно сильным. После смерти этого члена клана, цветок нирваны увядал и исчезал. Однако фрукт нирваны... считался абсолютным пиком могущества. Его можно было сохранить... и передать в качестве наследия!
И вот сейчас... крохотный Мэн Хао породил фрукт нирваны! Это событие потрясло весь клан Фан. Многие члены клана начали считать Мэн Хао несравненным избранным, только его родители никак не могли унять тревогу в сердце. Став свидетелями того, как их сын превратился из семилетнего мальчика обратно в младенца, им стало еще тревожней.
Они старались как можно меньше думать о такой, казалось бы, удаче. Ведь стоило им задуматься об этом... как у них от ужаса волосы вставали дыбом. Как могла не тревожить мысль о ребенке, который в семь лет лишился всей своей жизни, словно восьмого года для него вообще не существовало.
Дедушка Мэн Хао по отцовской линии молча наблюдал. А потом одной темной ночью он ушел. Перед уходом он объяснил родителям Мэн Хао, что отправляется на поиски Чужака. По его мнению, только он мог объяснить творящиеся странности. Дедушка Мэн Хао по материнской линии — уважаемый старец из клана Мэн, что на Восьмой Горе, отправился вместе с ним. Оба исчезли где-то среди звезд.
Маленький Мэн Хао опять начал расти, словно пережил реинкарнацию. У него не осталось воспоминаний из прошлой жизни, к тому же его характер сильно изменился. Он стал вести себя намного спокойнее. Неоднократно он замечал бросаемые в его сторону странные взгляды, когда эти люди считали, что он их не видит. И это пугало его. Так обычно смотрят не на ребенка, а на небесные материи и земные драгоценности. Каждый раз, когда люди так смотрели на него, его старшая сестра впадала в ярость и с Мэн Хао на руках задавала им взбучку. Она часто просто сидела рядом и присматривала за ним.
— Не бойся, младший брат, твоя сестра защитит тебя!
Ей было около шестнадцати, и её фигура уже обрела женственную грацию и элегантность. Вот только её характер ни капли не изменился. Более того, она стала еще вспыльчивей.
Однажды член старшего поколения странно посмотрел на Мэн Хао, чем сильно его напугал.
Позже он рассказал об этом отцу. Тот с улыбкой взъерошил его волосы и уложил спать. Когда Мэн Хао уснул, мрачный как туча отец вышел и тихо закрыл за собой дверь. В ту ночь в клане Фан были слышны яростные крики и душераздирающие вопли. Отец Мэн Хао с мечом наперевес перевернул весь клан верх дном. С того дня люди старались больше не коситься на Мэн Хао.
Шло время. Другие дети одного с Мэн Хао возраста теперь были старше него, начав делать первые шаги на пути культивации. Он больше не мог поджечь волосы невероятно красивой девочки. Как и не мог побить неприятного принца Вэй. Никто из его бывших друзей больше не хотел с ним играть. Несмотря на постоянно присутствие сопровождающих, его всё чаще терзало чувство одиночества. В конце концов он узнал про свое перерождение, когда ему исполнилось семь лет.
Единственными людьми, которые находились рядом с ним, потому что действительно этого хотели, были его отец, мать и старшая сестра. Во время второй жизни Мэн Хао редко выходил на улицу. Большая часть этих семи лет прошла для него в тишине.
Наконец наступил седьмой день рождения его второй жизни, и он... вновь прошел через нирваническое перерождение. В этот раз Мэн Хао чувствовал страх и боль. Его тело увядало, а перед глазами все плыло. Было такое чувство, будто его плоть и кровь исчезают. Метка на тыльной стороне его руки вновь засияла загадочным светом.
Это вновь переполошило весь клан Фан. Пока Мэн Хао переживал нирваническое перерождение, мать, рыдая, крепко прижимала его к себе. Видя проносящиеся в голове размытые воспоминания, Мэн Хао безучастно смотрел на полное боли лицо матери.
— Мама... не плачь... — голос маленького Мэн Хао был очень хриплым. — Разве ты не говорила, что я как будто ненадолго усну?.. Я немножко отдохну, а когда проснусь ты ведь расскажешь мне историю, да?
Его старшая сестра стояла в сторонке и беззвучно рыдала. Ей уже исполнилось двадцать, но своими глазами наблюдать, как растет её младший брат, только чтобы дважды пережить нирваническое перерождение, было невыносимо больно. Его отец тоже стоял рядом. Он стискивал кулаки настолько сильно, что, казалось, его ногти сейчас пронзят кожу. К сожалению, он никак не мог унять терзающую его сердце агонию.
Нирваническое перерождение действительно являлось противоестественной магией. Однако... для ребенка семи лет это было никакой не удачей. Это было треволнение!
Семилетнее Треволнение!
Если такое произойдет в третий раз, а потом в четвертый, тогда Мэн Хао ожидает верная смерть. Он оставит после себя четыре фрукта нирваны и превратится в ничто. Ни в одной из его жизней... он так и не доживет до восьмого дня рождения.
В клане Фан повисла странная атмосфера. Многие наблюдали за происходящим, ожидая завершения нирванического перерождения и появления второго фрукта нирваны. Однако никто не позволял себе странных взглядов. Они молча наблюдали за тем, как Мэн Хао вновь обращается в новорожденного ребенка...
Метка на его руке породила цветок, который расцвел во фрукт нирваны. На этом вторая неполная жизнь Мэн Хао закончилась.
В третий раз став младенцем, он больше не кричал. Лежа в объятиях плачущей матери, он безучастно смотрел на звезды в небе. Дрожащий отец задрал голову и взревел. К сожалению, они ничего не могли сделать. Глядя на метку на руке Мэн Хао, они понимали, что сейчас началась его третья жизнь. Никто не сомневался, что его и в этот раз ждет нирваническое перерождение. Многие пожилые члены клана Фан тяжело вздыхали, другие не могли скрыть снедающей их тревоги.
Слухи о произошедшем наконец распространились за пределы клана Фан, но не о нирваническом перерождении. Это по-прежнему держалось в строжайшем секрете. Люди знали только то, что старший внук клана Фан и прямой наследник линии крови был при рождении проклят треволнением. Это треволнение настигало его каждые семь лет. По сути, такой ребенок считался калекой.
Слезы на щеках матери Мэн Хао практически никогда не высыхали. Из-за своего взрывного характера его сестра ввязывалась в потасовки практически каждый день, словно это был единственный способ дать волю бушующему в её сердце гневу. Его отец лихорадочно пытался найти решение проблемы, но всё было без толку. Двое дедушек так и не вернулись.
Когда шел первый год третьей жизни Мэн Хао на планету Восточный Триумф прибыл молодой человек. Его появление переполошило всех старших членов клана. Один за другим они выходили, чтобы выразить ему свое почтение. Молодой человек утверждал, что его прислали дедушки Мэн Хао. Взглянув на младенца, он надолго умолк. По его лицу проносились противоречивые эмоции с нотками ностальгии и удивления.
— В жизни всё связано с посевом и жатвой Кармы. Фермерство — отличный тому пример. Ты должен хорошо потрудиться, прежде чем придет время сбора урожая... Ты должен заплатить, прежде чем получить прибыль. Как муж и жена, вы двое согласны отказаться от всей будущей славы, от своего статуса и стать тюремщиками Девятой Горы, дабы охранять врата Южных Небес следующие сто тысяч лет? Вы согласны, несмотря ни на что: какие бы потрясающие Небо и Землю события не произошли, какие бы страшные напасти не обрушились мир за пределами планеты, провести следующие сто тысяч лет в одном месте, ни разу не покинув планету Южные Небеса? Готовы ли вы стеречь врата Южных Небес и не позволить ни одному живому существу из внешнего мира пройти через них? Если вы согласны бросить всё, что загрязняло вашу Карму, тогда отнесите это дитя на Южные Небеса. Из этого места произошла вся Девятая Гора. Если вы заберете его туда... тогда вам придется оставить его с наступлением седьмого дня рождения. Держитесь от него подальше, пока он не достигнет стадии Поиска Дао. Вы не должны с ним встречаться, дабы не загрязнить его Карму своей. Всё это будет зависеть только от вашей искренности. Если вы действительно искренны, тогда всё удастся. Он не должен носить фамилию Фан. Пусть он возьмет фамилию матери. Если вы сделаете всё, как я сказал, тогда, быть может, у него появится шанс выжить.
Конец Книги V: Нирваническое перерождение. Кровь захлестнула мир!
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 106; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!