Рождество Иисуса Христа (1:18-25).

Толкование_юный_теолог Неделя пред Рождеством Христовым, святых отец. Порядок чтений, согласно календарю: Лит. – Мф., 1 зач., I, 1–25. Перевод РБО: 1. Родословие Иисуса Христа[1], сына Давида, сына Авраама: 2. Авраам был отцом Исаака, Исаак – отцом Иакова, Иаков – отцом Иуды и его братьев, 3. Иуда – отцом Пареца и Зераха, а матерью их была Фамарь, Парец был отцом Хецрона, Хецрон – отцом Рама, 4. Рам был отцом Аминадава, Аминадав – отцом Нахшона, Нахшон – отцом Салмона, 5. Салмон – отцом Боаза, матерью Боаза была Раав, Боаз был отцом Овида, матерью Овида была Руфь, Овид был отцом Иессея, 6. а Иессей – отцом царя Давида. Давид был отцом Соломона, матерью Соломона была бывшая жена Урии, 7. Соломон был отцом Ровоама, Ровоам – отцом Авии, Авия – отцом Асы, 8. Аса – отцом Иосафата, Иосафат – отцом Иорама, Иорам – отцом Уззии, 9. Уззия – отцом Иотама, Иотам – отцом Ахаза, Ахаз – отцом Езекии, 10. Езекия – отцом Манассии, Манассия – отцом Амона, Амон – отцом Иосии, 11. Иосия – отцом Иоакима, Иоаким – отцом Иехонии и его братьев. В это время народ был переселен в Вавилон. 12. После переселения в Вавилон Иехония стал отцом Шеалтиила, Шеалтиил был отцом Зоровавеля, 13. Зоровавель – отцом Авиуда, Авиуд – отцом Элиакима, Элиаким – отцом Азора, 14. Азор – отцом Садока, Садок – отцом Ахима, Ахим – отцом Елиуда, 15. Елиуд – отцом Элеазара, Элеазар – отцом Матфана, Матфан – отцом Иакова, 16. Иаков – отцом Иосифа, мужа Марии, которая и родила Иисуса, называемого Христом. 17. Всего от Авраама до Давида было четырнадцать поколений, от Давида до переселения в Вавилон – тоже четырнадцать и четырнадцать поколений от переселения в Вавилон до Христа[2]. 18. История рождения Иисуса такова. Мать Иисуса, Мария, была обручена с Иосифом, но прежде чем они поженились, оказалось, что она беременна. Младенец, которого ей предстояло родить, был от Святого Духа. 19. Жених Марии, Иосиф, был человеком праведным и, узнав об этом, хотел тайно отпустить Марию, не предавая дело огласке, чтобы не опозорить ее. 20. Но когда он принял такое решение, ему во сне явился ангел Господень и сказал: – Иосиф, сын Давидов! Не бойся взять Марию в жены, потому что Младенец, что в ней, – от Святого Духа. 21. Она родит Сына, и ты назовешь Его Иисус, потому что Он спасет Свой народ от грехов их! 22. Все, что произошло, было исполнением того, что Господь сказал через пророка: 23. «Вот, дева забеременеет и родит Сына, и назовут Его Еммануил», что значит: «С нами Бог». 24. Пробудившись от сна, Иосиф сделал так, как велел ему ангел Господень, и Мария стала женой Иосифа, 25. но супружеской близости между ними не было до тех пор, пока она не родила Сына. Он назвал Его Иисусом. Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев). Евангелие от Матфея. Беседы на радио «Град Петров». Беседа № 2-3.

Родословие Иисуса Христа (1:1-17).

Матфей был из иудеев, так называемым иудеохристианином. А уверовавшие в Иисуса Христа иудеи, какими были, скажем, все апостолы, вовсе не стыдились своих отеческих преданий, не отвергали веру своих отцов. Для них, как и для всех иудеев, Бог был «Богом Авраама, Богом Исаака и Богом Иакова» (Исх 3:15). Более того, они считали себя истинным Израилем! Это для них и о них Бог сказал о Себе через пророка Осию: «Когда Израиль был юным, Я возлюбил его, Я воззвал сына Моего из Египта» (Ос 11:1).

Так почему же первых апостолов и их учеников больше не удовлетворяло принадлежать к традиционному иудейскому обществу? к обществу тех, кто так старался подражать отцам, так старался быть послушными заповедям их Бога? Почему надо было покинуть это общество, оставить Синагогу, и примкнуть к тем, кто целиком связал себя с личностью Иисуса из Назарета, чтобы образовать Церковь Иисуса Христа? В чём было превосходство начинающегося христианства над другими религиями?

На этот принципиальный вопрос Матфей и пытается ответить уже в первых главах своего Евангелия и даже в самом начале, с помощью повествования о происхождении Иисуса Христа, о том, Кто Он и откуда Он пришел. Естественно обратить внимание на первые слова нашего Евангелия, которые составляют как бы торжественный заголовок книги.

Заголовок книги (1:1).

Так первая строчка звучит в русском Синодальном переводе. В переводе на церковнославянский язык она звучит несколько иначе: «Кни1га родства2 *и=са хрcта2, сн=а дв=дова, сн=а а3враа1мля». И надо сказать, что это почти буквальный перевод с греческого оригинала «Bi,bloj gene,sewj VIhsou/ Cristou/ ui`ou/ Daui.d ui`ou/ VAbraa,m». Ну, что касается слова «bi,bloj», то оно понятно каждому хотя бы из слова «Библия». «Bi,bloj» означает «книга», или «свиток», «писание», «грамота», «документ», «свидетельство о чем-то» и тому подобное. Выражение «bi,bloj gene,sewj», переведенное по-славянски как «кни1га родства2», или по-русски «родословие», взято из ветхозаветной традиции. В греческом переводе Библии это выражение мы находим, например, в следующих местах: « Вот происхождение (h` bi,bloj gene,sewj) неба и земли, при сотворении их» (Быт 2:4). Здесь «bi,bloj gene,sewj…», как мы видим, переведено по-русски как «происхождение (неба и земли)», а по-славянски как «кни1га бытiя2 (небесе2 и3 земли2)». И еще одно место для примера: «Вот родословие (h` bi,bloj gene,sewj) Адама: когда Бог сотворил человека, по подобию Божию создал его» (Быт 5:1). Здесь то же самое выражение «bi,bloj gene,sewj…» переведено по-русски как «родословие (Адама)», а по-славянски как «кни1га бытiя2 (человё1ча)». Разумеется, русский перевод «родословие Адама» неверен не только по букве, но и по смыслу. Ведь речь там идет не о предках первого человека Адама, – никаких «предков», согласно Библии, у него не было и быть не могло, – а о его сотворении, о его происхождении от Бога. Так что буквальный (или почти буквальный) церковнославянский перевод «кни1га бытiя2 (человё1ча)» точнее.

Теперь снова обратимся к нашему Евангелию. Здесь греческое слово ge,nesij, – которое у нас, кстати, иногда и не переводится, но так по-гречески и звучит «генезис», и которое означает «происхождение», – на церковнославянском звучит как «родство2» – «кни1га родства2 *и=са хрcта2», а в Ветхом Завете, как мы видели, звучало как «бытiе» – «кни1га бытiя2». А вообще-то должно было бы звучать и не «родство» и не «бытие», а «происхождение»: «Книга происхождения Иисуса Христа», или просто «Происхождение Иисуса Христа». Да, таковы особенности перевода. Существует гипотеза, согласно которой евангелист Матфей написал свое Евангелие как некое подражание Пятикнижию Моисея. Мол, в Ветхом Завете первые пять книг составляют старую Тору – Закон Моисея. В Новом же Завете должна быть как бы новая Тора – Закон Иисуса Христа. А теперь вспомним, как называется первая книга Моисея, которая и открывает Священное Писание. По-гречески она называется Ge,nesij, то есть «Происхождение». Имеется в виду «Происхождение неба и земли» и вообще всего, что есть. В других европейских языках это слово и не переводится. Поэтому, скажем, по-английски первая книга Библии называется Genesis, так же и по-немецки – Genesis, а по-славянски и по-русски – Книга Бытия. Любопытно, не правда ли? Первая книга Закона Моисея называется «Книга Бытия», и первую книгу Нового Завета евангелист Матфей открывает словами Bi,bloj gene,sewj, или – если вспомним церковнославянский перевод – «Книга Бытия», то есть так, как называется первая книга Пятикнижия! Этот факт если и не подтверждает гипотезу о «новом Пятикнижии», то во всяком случае занимателен.

Ну, а в русском Синодальном переводе фраза «Книга Происхождения», или, как по-славянски, «Книга Бытия», переведена одним словом «Родословие», «Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова». То есть переводчики, к сожалению, отбросив всякие тонкости, сочли, что первая строчка Евангелия – просто заголовок к следующему далее длинному родословию Иисуса Христа, начиная от праотца Авраама. Однако сначала почему-то упоминается не Авраам, а царь Давид. Почему? Да потому что выражение «Сын Давидов» было общепринятым у иудеев обозначением Мессии. Мессия, по всеобщему убеждению, должен был происходить из рода царя Давида. Почему «должен был»? Да потому что так говорит Писание, в словах которого у иудеев не было никакого сомнения, ибо Писание есть Слово Божие!

Вот те места Священного Писания, на которых в иудейском сознании утвердилось такое убеждение. Во-первых, это пророчество о царе Давиде, данное пророку Нафану в ночном видении. Бог в пророчестве предрекает Давиду: « Когда исполнятся дни твои, и ты почиешь с отцами твоими, то Я восставлю после тебя семя твое, которое произойдет из чресл твоих, и упрочу царство его. Он построит дом имени Моему, и Я утвержу престол царства его навеки. Я буду ему отцом, и он будет Мне сыном» (2 Цар 7:12-14). Во-вторых, все помнили пророчество Исаии: «И произойдет отрасль от корня Иессеева, и ветвь произрастет от корня его; и почиет на нем Дух Господень, дух премудрости и разума, дух совета и крепости, дух ведения и благочестия» (Ис 11:1-2). Напомню, что Иессей – отец Давида. «Отрасль», или «ветвь от корня Иессея» и есть обещанное Богом «Семя Давида», «Сын Давида» – Мессия. Таково было общее понимание этих пророчеств.

Иисус отвечает этому необходимому для мессианства условию. Доказательству этого и посвящено описание происхождения Иисуса Христа. Иисус и есть «Сын Давидов». Но ведь далее стоит еще «Сын Авраамов»: «Происхождение Иисуса Христа[3], Сына Давидова, Сына Авраамова». Упоминание Авраама может показаться странным и излишним. Уж если Иисус – Сын Давида, то Он, естественно, и Сын Авраама. Ведь Давид, как и всякий иудей, – уже был «сыном Авраама»! Но, – и это нам надо всегда иметь в виду, – излишних слов в Евангелии нет. Каждое слово стоит на своем месте и имеет определенный смысл. Так какой же смысл после Давида называть еще Авраама? Смысл в том, чтобы напомнить читателям, что именно Аврааму, родоначальнику избранного народа, было дано первое обетование о Мессии. Такими обетованиями считались те места из книги Бытия, где Бог обещает Аврааму: «Б лагословятся в тебе все племена земные» (Быт 12:3) и далее: «Благословятся в семени твоем все народы земли» (Быт 22:18). Иисус, будучи потомком Давида, и есть то «семя Авраама», через которое исполнилось благословение Божие для всех народов Земли, то есть Спаситель, Мессия, Христос. Об этом напоминает и Апостол Павел: « Аврааму даны были обетования и семени его, … которое есть Христос» (Гал 3:16). Чтобы подчеркнуть это, евангелист Матфей и возводит родословную Иисуса не только к Давиду, но и к первому объекту мессианского обетования Божия – к Аврааму.

Родословие Иисуса (1:2-17).

Перед мысленным взором Матфея стояли исторические процессы, воплощающие Божественный промысл и Божественные обетования. Поэтому выглядит логичным, что генеалогию Иисуса Матфей заканчивает так сказать историческим наблюдением: Итак всех родов от Авраама до Давида четырнадцать родов; и от Давида до переселения в Вавилон четырнадцать родов; и от переселения в Вавилон до Христа четырнадцать родов». Вообще говоря, структурирование времени, да еще по 14, то есть по числу, кратному семи, в Писании всегда свидетельствует о разумном и планомерном движении истории. А здесь к тому же называются важные для народа Божия исторические вехи: царство Давида, Вавилонский плен, возвращение из плена, явление Мессии, Сына Давидова. С помощью родословия Матфей говорит об Истории. В Священном Писании мы находим множество примеров именно такого изображения истории. Это и список потомков Ноя от потопа до строительства Вавилонской башни (Быт 10:1-32), и список потомков Сифа вплоть до Авраама (Быт 11, 10-32), и особенно целые девять глав Первой книги Паралипоменон с длинным перечнем родов в истории Израиля от Адама до Давида (1 Пар 1:1 – 9:44).

На этом фоне священной традиции мы понимаем, почему Матфей открывает своё Евангелие упорядоченной генеалогией от Авраама до Иисуса. История, которая началась с того, что Бог обещал Аврааму: «В тебе благословятся все племена земные» (Быт 12:3), эта история теперь достигла своей цели. Вот почему теперь всё, в том числе и история избранного народа, просто не может протекать по-прежнему. Всё должно измениться. И это – исходный пункт Евангелиста.

То, что это не преувеличение, Матфей доказывает следующим рассказом о более важном аспекте происхождения Иисуса Христа, о Его происхождении от Духа Святого, то есть от Бога. Но это уже далее, в 18-м стихе: « Рождество Иисуса Христа было так…». Только не «рождество», как в нашем переводе, а «происхождение». Снова появляется слово ge,nesij, которое никогда не означало «рождество», «рождение».

Теперь следует подумать над некоторыми принципиальными вещами. Вспомним, что родословие есть и в Евангелии от Луки (Лк 3:23-38). Не в начале его Евангелия и в другом порядке. Сравнение двух родословий помогает понять, чтó хотел выразить Матфей своим списком предков Иисуса Христа.

Оба родословия называют важнейших предков Иисуса: Авраама и Давида. Список между Авраамом и Давидом фактически совпадает. Но затем родословия расходятся. Было бесконечное множество попыток объяснить эти расхождения и согласовать их. Однако, руки ученых в конце концов устало опустились, и стало ясно: гармонизировать эти родословия невозможно. Эти два родословия, каждое по-своему, преследуют не столько пунктуально исторические цели, сколько цели богословские. То, что у Иисуса Христа были предки, и без того всем ясно. То, что среди Его предков были Авраам и Давид, – тоже ясно. Это и доказывать не надо. Важнее для Евангелистов была не фактография, а нечто другое. То, что это так, говорит уже тот факт, что оба родословия выстроены по искусной седмеричной схеме, имеющей явно богословский смысл: у Луки названы 7 × 11 = 77 родов, у Матфея 14 × 3 = 7 × 6 = 42 рода. Какой в этом смысл? А смысл должен быть. Об этом чуть ниже.

Далее: у Луки родословие движется к Адаму, так сказать, к «сыну Бога» (Лк 3:38). Причина в том, что Лука писал для языкохристиан, которые не сознавали себя детьми Авраама. Для них было важно, что Иисус не только Мессия иудеев, но и Спаситель всего мира. В Нём благословляются все народы земли, начиная от Адама. Таким образом Лука привёл родословную Иисуса для того, чтобы сделать наглядной важную богословскую истину. Уже перед началом публичной деятельности Иисуса всем становится ясным: Этот Иисус, о Котором здесь сообщаются такие удивительные вещи, – один из детей Адама! При всех чудесных особенностях Его зачатия и рождения (Лк 1:26-38; 2:1-20) Он связан со всем человечеством от самой истории творения. Таким образом, Евангелист Лука привёл родословие Иисуса как иллюстрацию.

Но не иначе и у Евангелиста Матфея. Ему тоже надо было проиллюстрировать некую богословскую идею. Ему важно было показать, что Иисус есть обетованный народу Божию Мессия, Христос из царского рода Давида. Давид выступает как мессианский прообраз. Присмотримся внимательнее к родословию в его, Матфея, Евангелии. Он формирует список предков Иисуса, деля этот список на три части. Объяснений такому делению было несколько. Приведем, на наш взгляд, самое правдоподобное.

Итак, от Авраама до Давида 14 родов, от Давида до Вавилонского плена 14 родов и от Вавилонского плена до Христа 14 родов (Мф 1:17). Разумеется, евангелисту было прекрасно известно, что эти эпохи в действительности были очень неравными по времени: между Давидом и пленом прошло около 400 лет, а между пленом и Иисусом около 600 лет. Но в числовой симметрии (14 – 14 – 14) выражена мысль о планомерном течении истории. Важно именно это, а не конкретное число поколений внутри каждой из эпох. И если Матфей их уравнивает по времени, то делает это с определённой целью. Цель же вот в чём. Читатель должен понять, что вся история Израиля, которая началась с Авраама, несмотря на свои светлые и темные времена, на высоты и падения, не есть бессмысленное движение случайностей, но планомерное движение к своему завершению. Мессия Иисус – вот цель истории дома Давида.

Но почему именно 14, а не какое-то другое число? Да потому, что, как предполагают многие исследователи, число 14 – гематрия, то есть численное значение имени Давид[4] (dwd: далет – 4, вав – 6, далет – 4; их сумма: 4 + 6 + 4 = 14). Так что текст Матфея, используя символический счёт, как бы трижды повторяет: Давид – Давид – Давид. Иисус Христос – Сын Давидов! Мало того. Ведь 14 – удвоенное священное число 7 – число недели, число субботы. В иудейской апокалиптике того времени было популярно воззрение, изложенное в апокрифической книге Еноха, что от сотворения мира до Судного Дня Господня должно пройти 10 так называемых космических недель. На исходе 9-ой космической недели должен явиться Мессия, Сын Давидов. Космическая неделя длится 7 космических дней. Космический день – продолжительность жизни одного поколения. От Авраама до Иисуса Христа, как написано у Матфея, прошло 14 × 3 = 42 поколения, 42 космических дня. Но всякому знатоку Писания было известно также, что от Адама до Авраама прошло 21 поколение, то есть 21 космический день. Итого получается, что от Адама до Иисуса Христа 21 + 42 = 63 космических дня, то есть 63:7=9 космических недель. Вот, согласно популярным апокалиптическим пророчествам, на исходе 9-ой космической недели и в начале 10-й космической недели и явился ожидаемый Мессия, Сын Давидов – Иисус.

Все эти числа могут запутать и сбить с толку. Но… мы должны четко уяснить себе, что дело не в точности чисел. Когда речь идет об апокалиптических шифрах и символах, их нельзя понимать буквально. На то они и символы. Здесь, как и в других случаях, мы имеем дело не с буквальными историческими описаниями, а со словесными «иконами» истории, с богословскими интерпретациями истории.

Что касается конкретных имен, перечисленных в родословии Иисуса Христа, то здесь масса проблем, которым посвящена необозримая научная литература. Нам заниматься этим нет особой необходимости, оставим эти вопросы дотошным ученым. И все же одно наблюдение над перечнем родов от Авраама до Давида мы упомянем. Речь идет о женщинах. Вообще говоря, упоминание в родословиях женщин не было принято. А здесь, у Матфея, в отличие, скажем, от Луки называются 4 женщины: Фамарь, Раав, Руфь и бывшая жена Урии, то есть Вирсавия (1:3.5.6). Но почему не называются великие женщины Израиля, например, Сарра, Ревекка, Лия или Рахиль? С какой целью? Ответ в том, что эти 4 женщины были язычницами! Раав – языческая блудница (!) из Иерихона (Нав 2:1; 6:24), Руфь – моавитянка (Руфь 1:4.22). Так сказано в Писании. Фамарь во времена Иисуса Христа, как ни странно, тоже считалась язычницей[5]. И если Вирсавия, жена Давида, мать Соломона, не названа по имени, а как «бывшая жена Урии», то тем самым говорится, что она, еще когда была женой Урии, хотя бы временно была язычницей. Ведь Урия был хеттеянином (ср. 2 Цар 11:3), то есть язычником, а жена должна была принимать религию мужа. Таким образом, уже в самом начале своего Евангелия Матфей склонял внимание читателей к очень важной мысли. К Церкви Иисуса Христа должны вместе примкнуть как иудеи, так и язычники. История Израиля, устремляющаяся к Иисусу, всегда была открыта для язычников. Было бы слишком ограниченным видеть в Иисусе только Мессию как царя Израиля из дома Давида. Нет, Он не только «Сын Давида», но также и «Сын Авраама», потомок того Авраама, которому Бог обещал: «В тебе благословятся все племена земные» (Быт 12:3).

И еще одна важная мысль вложена в упоминание нескольких язычниц в родословии Иисуса Христа. Мысль эта в том, что спасительный Божественный промысел не считается с человеческой генеалогической «чистотой» и «правильностью», и часто движется неожиданными путями. Ведь упомянутые женщины были не просто язычницами, но, как подчеркивал святитель Иоанн Златоуст, они были грешницами, и на примере этих грешниц становится очевидной благодать Божия, преодолевающая всякую немощь и всякий грех человеческий.

Рождество Иисуса Христа (1:18-25).

Разберемся, как всегда с самой «материей» текста. В Синодальном варианте первое предложение отрывка – «Рождество Иисуса Христа было так». Речь идет снова, как и в первом стихе Евангелия, о «происхождении». Там начался рассказ о человеческом происхождении Иисуса Христа, о Его связи с долгим рядом многих поколений людей: «Книга происхождения Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамова». Теперь начинается новый рассказ о Его Божественном происхождении. В переводе С.С. Аверинцева 18-й стих выглядит так: «Что до Иисуса Христа, происхождение Его совершилось так».

Итак, начинается новое происхождение Иисуса. Читатель узнает об этом удивительном происхождении, на которое намекал (ст. 16). Причем узнает раньше Иосифа, так как ему о чудесном зачатии младенца Ангел Господень поведает только в 20-м стихе. Далее следует очень важное сообщение: «По обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святого».

Надо сказать два слова об обручении. По Закону обрученные (в нашем представлении жених и невеста) считались мужем и женой. Однако обрученная невеста жила в доме своих родителей и не имела плотских сношений с женихом. Обручение могло быть расторгнуто только официальным разводом с соблюдением всех юридических процедур. Например, разводным письмом, которое давал муж-жених жене-невесте. Что означают слова «прежде нежели сочетались они»? Это неудачный перевод, который может даже смущать читателя. Речь идет о переселении невесты в дом жениха. Это происходило в день свадьбы. – И вот еще до наступления этого дня «оказалось», то есть обнаружилось, стало видно, что Мария ожидает Дитя от Духа Святого. – Стало это видно и Иосифу. Как же он к этому отнесся? Об этом сказано скромно и кратко: «Иосиф же муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее». Остается открытым вопрос: Знал ли Иосиф о том, что его невеста «имеет во чреве от Духа Святого» до того времени, как об этом чуде ему возвестил Ангел? Ответы на этот вопрос были разными уже в древности:

1. Такие толкователи древности как мученик Иустин Философ, блаженный Августин и святитель Иоанн Златоуст считали, что Иосиф не знал этой тайны, страдал и подозревал Марию в прелюбодеянии. В этом случае Закон требовал жестокого наказания – побиения камнями, но Иосиф хотел из милосердия просто отпустить Марию. Пожалуй, логически такая точка зрения предпочтительна.

2. Была и другая точка зрения, которая представлена, например, историком Евсевием Кесарийским и святым Василием Великим. Иосиф, мол, уже знал об особом характере беременности Марии и хотел отпустить её из благоговейного страха прикасаться к Ней, ибо Она освящена Самим Богом.

3. А вот и еще одна точка зрения, предложенная блаженным Иеронимом. Иосиф, мол, был уверен в целомудрии Марии, но не знал о причине её беременности, ожидая откровения по этому предмету.

Как бы то ни было, но Иосиф стоял перед выбором предписанного Законом разводного процесса или предъявления разводного письма. Разводный процесс был очень жесток. Книга Второзакония, в частности, гласит: « Если будет молодая девица обручена мужу, и кто-нибудь встретится с нею в городе и ляжет с нею, то обоих их приведите к воротам того города, и побейте их камнями до смерти» (Вт 22:23-24). Предъявление свидетельства о разводе тоже не может быть «тайным», так как при разводе требовалось два свидетеля, но всё-таки это происходило менее публично, чем побиение камнями. Евангелист же пишет, что Иосиф «будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее». Но, как мы знаем, Матфея мало интересуют реалистические детали. Он пишет «словесную икону». И для него важнее то, что Иосиф – «праведный». Однако в чём состоит «праведность» Иосифа? Праведным назывался тот человек, который соблюдает Закон. Но ведь Иосиф в целом Закон нарушает: он не наказывает Марию. Значит, Матфей называет Иосифа праведным в каком-то другом смысле. В каком же? Конечно, в смысле его доброты и милосердия! Для евангелиста Матфея весь Закон сводится к новой заповеди любви и милосердия. Поэтому Иосиф у него «праведен» не в ветхозаветном, а в новозаветном смысле: он добр и милосерден!

Итак, в то время как Иосиф стал раздумывать о своих серьезных семейных проблемах, «се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: «Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого»». Эта характерная для Евангелиста Матфея указательная частица «се» (так в Синодальном переводе, хотя в других случаях та же частица переводится словечком «вот»). Признаемся, что ни «вот», ни тем более никому не понятное «се» никакого особого смысла не имеет, в то время как в греческом оригинале стоит слово, сигнализирующее Божественное откровение. Это коротенькое слово ivdou,. Его можно было бы буквально перевести как «смотри! смотри-ка! гляди!». Итак: «смотри: Ангел Господень явился ему во сне». И если в Евангелии от Луки Ангел явился с Благой Вестью Деве Марии, то в Евангелии от Матфея Ангел является праведному Иосифу, который в церковной традиции именуется еще Иосифом Обручником. Примечательно обращение Ангела: «Иосиф, сын Давидов!» Здесь, конечно, не имеется в виду мессианский титул «Сын Давидов». Таковой закреплен за Иисусом. Но здесь Матфею важно было подчеркнуть, что зачатый Марией Младенец через пусть и не биологического, но все же законного Своего отца Иосифа как бы «врастает» в род Давида. Итак, «Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою». «Принять» подразумевает свадьбу и переселение Марии в дом Иосифа. Ни о каком разводе Иосиф не смеет и думать. Таково повеление Божие. «Ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого». Разумеется, снова не совсем удачно переведено. Ведь Младенец еще не родился. Там и стоит совсем другое причастие: не «родившееся», а «зачатое в Ней», «то, что зачато в Ней». Появление новой жизни – действие Духа Святого. Вспомним слова благовествующего Ангела Гавриила:

«Дух Святой найдет на Тебя,

и сила Всевышнего осенит Тебя» (Лк 1:24).

Разумеется, это действие Святого Духа напоминает нам первые строки Книги Бытия, говорящие о творении мира Богом, о том, как Дух Божий носился над глубинами вод (Быт 1:2), вызывая к бытию еще несуществующее. Так древнее толкование и понимало зачатие и рождение Иисуса – как новое творение под воздействием Святого Духа. Потому в Акафисте Пресвятой Богородице Дева Мария приветствуется: «Радуйся, глубино неудобозримая!». Из этой непроницаемой для человеческого взора глубины и появилось нечто принципиально новое.

«Зачатое в Ней есть от Духа Святого». Разумеется, древнему читателю этих слов и в голову не могло прийти то, что, увы, приходило в некоторые головы в нравственно более распущенные времена, скажем, во Франции конца 18-го века, да и в нашем Отечестве. Не могло прийти в головы ничего непристойного хотя бы уже оттого, что Дух по-гречески среднего, а по-еврейски и вовсе женского рода.

Далее Иосиф слышит от Ангела следующее повеление: «Родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их». Нарекать имя должен был отец. Но здесь Иосиф лишается этого права, так как фактически имя даёт через Ангела Бог. Таким образом, даётся указание на то, что истинным Отцом Иисуса является Бог. Имя «Иисус» (по-еврейски Йешуа, или Йеhошуа) означает «Господь спасает». То, что Мессия – Спаситель Своего народа, – распространённое иудейское представление. «Спасет людей Своих». Слово «люди» (по-гречески lao.j) у евангелиста Матфея всегда означает Израиль, ветхозаветный народ Божий. Здесь, как и в родословии, подчёркивается, что Иисус – ожидаемый Мессия Израиля, который «спасет людей Своих». Однако нигде в иудействе не встречается столь важная для евангелиста Матфея мысль о том, что Мессия будет спасать от грехов. Мессия, как все ожидали, спасёт Свой народ не от грехов, а от грешников, истребив их. Вот, например, молитва о Мессии, Сыне Давидове, в одном иудейском апокрифическом тексте: « Призри на них, Господи, и восставь им царя их, сына Давидова, … да царит он над Израилем, отроком Твоим. И препояшь его силою поражать правителей неправедных. Да очистит он Иерусалим от язычников , топчущих город на погибель» (Пс Соломона 17:23-25). Так что мысль о спасении от грехов, о прощении грехов была абсолютно новой.

По завершении речи Ангела Господня евангелист Матфей комментирует случившееся: «А все сие произошло, да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит:

«се, Дева во чреве приимет

и родит Сына, и нарекут имя Ему Эммануил»,

что значит: с нами Бог».

Здесь вводится первая у Матфея цитата из Писания, называемая в науке «рефлективная цитата», или «цитата исполнения». В данном случае цитируется знаменитое место из Пророка Исаии (Ис 7:14). Евангелист постоянно использует приблизительно одну и ту же формулу для цитирования пророчеств Ветхого Завета. Если переводить точнее, то эта формула такая: «А всё это произошло, да исполнится предреченное от Господа через пророка, сказавшего…». Отметим на будущее, – ибо это важно, – что глагол «исполняться» в Евангелии от Матфея всегда используется только в смысле исполнения пророчеств Ветхого Завета. «Всё это произошло». Что «всё»? – не только наречение имени, но и вся история благовещения о рождении Девой от Духа Святого: «Се (снова это «се», – сигнал Божественного откровения), Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Эммануил». И Матфей поясняет перевод этого еврейского слова: «что значит: «с нами Бог»». И снова наречение от Самого Господа Бога через пророка, то есть читателю еще раз указывается на то, что Сын Девы – Сын Божий.

Некоторые читатели Евангелия задают вопрос: Как же так? То Бог дает Своему Сыну имя Иисус, то имя Эммануил! Следует разъяснить, что «Эммануил» (а здесь же Матфей дает и перевод с еврейского: «С нами Бог») – это не имя и не титул типа «Сын Давидов», «Мессия», «Христос». «Эммануил» – это пророческое толкование того великого обетования, которое дал Бог Израилю через Моисея при неопалимой купине. Об этом повествует Книга Исход, начало 3-й главы.

Напомню, в чем дело. В знаменитой истории с «неопалимой купиной» речь шла о том, что Моисей задал вопрос об Имени Бога, Который Израиль знал как своего родового Бога, Бога Авраама, Исаака и Иакова. И Бог открыл Моисею Свое Имя. Не вдаваясь в подробности этого чрезвычайно важного, но очень специального вопроса, скажу здесь, что Имя Божие (по-еврейски Эхье ашер эхье) можно, упрощая и перефразируя, перевести так: «Я с вами». Иначе говоря, в Своем Имени Бог дает народу обетование Своего постоянного присутствия, помощи и покровительства. Спасающее присутствие Бога было вскоре доказано той помощью Божией, которая была дана Израилю во время его исхода, то есть спасения из египетского рабства. Теперь речь идет о новом исходе, о спасении из рабства греху и смерти. Младенцу дается имя «Иисус, ибо Бог спасет людей Своих от грехов их». Тема спасающего присутствия Бога пронизывает всё Евангелие от Матфея. Вспомним слова Самого Иисуса Христа: «Г де двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф 18:20). Где Иисус – там Бог! С нами Бог! И завершающие Евангелие торжественные слова Христа «Я с вами во все дни до скончания века» (Мф 28:20) говорят о том, что тема присутствия Бога в Лице Иисуса для евангелиста Матфея – основная. Присутствие прославленного Господа в Его Церкви показывает Его как Эммануила, С-нами-Бога.

Это Матфей усмотрел в пророчестве Исаии: « Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил» (Ис 7:14). Цитирует Евангелист не еврейский текст Исаии, а его греческий перевод Семидесяти. Именно в этом переводе сказано о рождении Сына Девой, девственницей – Parqe,noj.

«Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену свою». Матфей подчеркивает послушание праведного Иосифа повелениям Божиим. Проснувшись, он, не уже не раздумывая, поступил так, как ему было сказано Ангелом. Так будет и в дальнейшем. Иосиф еще не раз получит откровение во сне и всякий раз поступит согласно откровению.

Наконец, последнее и немаловажное замечание разбираемого нами отрывка: «Иосиф … принял жену свою, и не знал Ее. [Как] наконец Она родила Сына Своего первенца, и он нарек Ему имя: Иисус». То, что Иосиф до рождения Иисуса «не знал» Марию, то есть не имел с Нею плотских отношений, соответствует часто встречающемуся в античном мире мотиву в мифических рассказах о рождении «божественных мужей» (о рождении Платона от бога Аполлона; о рождении Октавиана Августа от того же Аполлона; о божественном рождении Александра Македонского и так далее). В этих рассказах всегда говорится о том, что не подобает общаться с женщиной, удостоенной божественного посещения. Разумеется, рассказ евангелиста Матфея не имеет ничего общего с эллинистическими мифами, в которых столь большую роль играет биология. Рождаются ведь некие, так сказать, «гибриды» человека и языческого бога. У Матфея нет и намека на такую мысль. И когда он пишет, что Иосиф «не знал» жену свою, то речь у него идёт исключительно о послушании. Праведный Иосиф послушен Богу и исполняет божественное пророчество Исаии: Мария при рождении Сына остаётся Девой.

Попытаемся сделать основные выводы из отрывка о Божественном происхождении Иисуса Христа. Свой материал евангелист Матфей почерпнул из церковного предания. И в этом предании он усмотрел очень важный смысл. Самым важным для него теперь стало то, что Иисус – Эммануил, С нами Бог. Именно этим утверждением и начинается и заканчивается Евангелие от Матфея (28:20). Тем самым вся история Иисуса Христа вырывается за пределы обычной земной биографии, даже за пределы самой истории. Иисус – не просто историческая фигура из прошлого. Он Тот, Кто всегда живёт в Его Церкви, и во время Его земной жизни, и в вечности.

Эту основную цель разобранного нами отрывка сопровождают побочные цели. Так, в образе праведного Иосифа, в его послушании мы слышим этический мотив. Кроме того важна и тема исполнения в нашей истории ветхозаветного пророчества о рождении Иисуса от Девы.

Надо сказать, что в истории осмысления и толкования текста Евангелия, в постоянно изменяющемся историческом контексте, основной для евангелиста Матфея смысл отрывка, а именно то, что Иисус – Спаситель, Эммануил, С нами Бог, как-то отступает в тень, в то время как побочный мотив (девственное рождение) постепенно обретает в Церкви огромное значение.

Во-первых, уже в глубокой древности приведенная Матфеем цитата из Исаии («Дева во чреве примет и родит Сына») стала центральным пунктом христианско-иудейской полемики. Эта полемика особенно обострилась в XVI веке, когда с иудеями вели спор учителя Реформации Лютер и Кальвин. Дело в том, что синагога, опираясь на еврейский текст, где нет речи о Деве, но говорится о «молодой женщине», никогда не толковала это место из Исаии в мессианском смысле. Иудеи видели в пророчестве Исаии указание на современную пророку историческую персону (царя Езекию), а не на будущего Мессию. Иначе мыслила Древняя Церковь, опираясь на священный для Церкви греческий перевод Писания, где сказано именно о Деве.

Второй важный момент истории толкования касается слов о том, что Иосиф «не знал Ее. [Как] наконец Она родила Сына Своего первенца». Этот стих понимается в смысле приснодевства Марии. Конечно, сам по себе текст не дает однозначного ответа на вопрос, касался ли Иосиф Марии после рождества Иисуса. Надо полагать, что перед самим евангелистом эта проблема просто не возникала. Но бурная дискуссия на эту тему велась уже в Древней Церкви. Приснодевство Марии отрицали еретики ариане (Евномий, Евдоксий и Гельвидий). Против них с блестящей полемикой выступил блаженный Иероним, которым, кроме всего прочего, двигал монашеский идеал девственности. Основной аргумент блаженного Иеронима носил чисто филологический характер. Дело в том, что наши переводчики немного «подыграли» идее приснодевства, несколько слукавив в своем переводе. Ведь буквально в оригинале сказано: Иосиф «не знал Ее до тех пор пока Она не родила Сына». Это оставляет вопрос открытым. И вот блаженный Иероним, прибегая к логике, указывал, что слово, означающее «до тех пор пока» не означает изменения ситуации «после того как». К такому же логическому аргументу прибегает и святой Иоанн Златоуст. Впрочем, он осторожно пишет: «Что было после рождения, о том предоставляет судить тебе самому. Что тебе нужно было узнать от него, то он и сказал, то есть, что Дева была неприкосновенной до рождения» (Беседы на Мф, V 58). И мы знаем, как именно Церковь ответила и отвечает на поставленные текстом вопросы: Мария родила Младенца Иисуса, будучи Девой. Она же осталась Девой и после рождения Спасителя.

И все-таки больше всего внимания в истории толкования уделялось, естественно, вопросу о самом девственном рождении. В разные времена возникали разные трудности в толковании.

[1] Христос – «Помазанник», праведный Царь и Освободитель, Спаситель, обещанный Богом еще в Законе Моисея, у Пророков и в Псалмах.

[2] Матфей делит историю Израиля на 3 периода, в которые он включил по 14 поколений. Но, скорее всего, на самом деле поколений было больше, чем записал автор. Авторы того времени могли сокращать родословные списки в соответствии с некой системой – вероятно, для облегчения запоминания. Поэтому в некоторых случаях слово «отец» может означать здесь более дальнего предка.

[3] Торжественное «Иисус Христос» в Евангелиях встречается очень редко, только четыре раза: Мф 1:18; Мк 1:1; Ин 1:17; 17:3. А в прочих писаниях Нового Завета оно встречается часто. «Христос» – это греческий перевод еврейского «Мессия». Когда в Новом Завете этот титул связывается с Иисусом, он в грекоязычном христианстве превращается уже в часть имени собственного. «Иисус Христос», возможно, просто двойное имя. Когда Евангелист желает подчеркнуть «Христос» как титул, он ставит перед эти словом определённый артикль: не просто Cristo,j, а o` Cristo,j.

[4] Напомню, что такое гематрия. Гематрия – излюбленная игра, шарада античного мира. Само слово «гематрия» – искаженное греческое «геометрия». Под геометрией в простом народе понимался счёт, или математика вообще. Числа тогда обозначались не цифрами, как это делаем мы, а буквами алфавита. Например, греческие A (альфа) = 1, B (бета) = 2, I (иота) = 10, K (каппа) = 20, R (ро) = 100, S (сигма) = 200 и так далее. Не иначе и с еврейским алфавитом: алеф = 1, бет = 2, гимель = 3, далет = 4 и так далее. Буквы того или иного слова переводили в числа, эти числа складывали, и полученная сумма давала число слова. Обратная задача – по сумме угадать соответствующее слово – требовала догадливости. К этому и сводилась игра.

[5] Так, в Книге Юбилеев (II в. до РХ) сказано: «И в 45-й юбилей и во вторую годовую неделю, во второй год взял Иуда для Ира, своего первородного, жену из дочерей Арама, и имя её было Фамарь». (Юб 49:1; ср., напротив, Быт 38:7).

Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 107; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

Мы поможем в написании ваших работ!