Шри Гададхара Пандита Госвами аштоттара-шата-нама-стотра

пранамйа парайа бхактйа шри-йутам пандитабхидхам

гададхарам правакшйе тан-намнам аштоттарам-шатам

С величайшей преданностью предложив поклоны, прославленному Шри Гададхаре, известному как Пандит, я собираюсь перечислить сто восемь его имён.

гададхаро гаурачандра-прийо мадхава-нанданах

видйанидхи-винодатма шри-нилачала-васа-крит

(1) Гададхара;

(2) Гаурачандра-прийа (Тот, кто любим Господом Шри Гаурачандрой);

(3) Мадхава-нандана (сын Шри Мадхава Мишры);

(4) Видйанидхи-винодатма (Воплощённая радость Шри Пундарика Видйанидхи);

(5) Шри Нилачала-васа-крит (Житель Шри Нилачалы);

дайалух киртанананди маха-патита-паванах

пандитакхйах сада кришна-намаграхи махашайах

(6) Дайалу (Милостивый);

(7) Kиртанананди (Наслаждающийся киртаном);

(8) Маха-патита-павана (Спаситель самых падших);

(9) Пандита (носящий титул Пандит);

(10) Кришна-намаграхи (всегда повторяющий имена Господа Шри Кришны);

(11) Mахашайа (святой);

радха-сварупа ананда-майа-муртир махартиха

шаранагата-самтрата сушантах судридхавратах

(12) Радха-сварупа (Воплощение Шри Радхи);

(13) Ананда-майа-мурти (Олицетворение блаженства);

(14) Махартиха (Уничтожитель величайших бед);

(15) Шаранагата-самтрата (Защитник ищущих прибежища);

(16) Сушанта (в наивысшей степени умиротворённый);

(17) Судридха-врата (строго соблюдающий обеты);

чайтанйа-гана-самманйо манйа-мана-прадайаках

гопинатха-падамбходжа-севи према-вибхушанах

(18) Чайтанйа-гана-самманйа (особо высоко почитаемый среди спутников Чайтанйи);

19) Манйа-мана-прадайака (Тот, чьи мысли достойны величайшего прославления);

(20) Гопинатха-падамбходжа-севи (Слуга лотосных стоп Господа Гопинатха);;

(21) Према-вибхушана (Украшеный любовью);

тапта-канчана-гауранго дхармика садхане ратах

сатйа-ваг ати-пандитйах премадах киртиман сукхи

(22) Тапта-канчана-гауранга (цвет его тела напоминает цвет расплавленного золота);

(23) Дхармика (Следующий дхарме);

(24) Садханерата (Занятый духовной практикой);

(25) Сатйавак (Говорящий правду);

(26) Ати-пандитйа (в наивысшей степени знающий);

(27) Премада (Дарующий любовь к Богу);

(28) Киртиман (прославленный);

(29) Сукхи (Исполненный радости);

джитендрийа супратапи гамбираш теджасанвитах

гаура-рупа-сада-дхйайи чайтанйананда-дайаках

(30) Джитендрийа (Победитель чувства);

(31) Супратапи (ослепительно сияющий);

(32) Гамбхира (серьёзный);

(33) Теджасанвита (Сияющий внутренней силой);

(34) Гаура-рупа-сада-дхйайи (всегда медитирующий на Господа Шри Гауру);

(35) Чaйтанйананда-дайака (дарующий блаженств Господу Шри Чайтанье);

сарва-сад-гуна-самйуктах сарва-лока-прийах прабхух

духкха-варана-падмасйо враджа-васа-прадайаках

(36) Сарва-сад-гуна-самйукта (Обладатель всех хороших качеств);

(37) Сарва-лока-прийа (Тот, кто дорог всем);

(38) Прабху (Господь);

(39) Духкха-варана-падмасйа (на Его лотосном лике выражение экстатичных страданий);

(40) Враджа-васа-прадайака (Дарующий жизнь во Врадже);

бхакти-сиддханта-дата шри-виджендра-кула-паванах

мадхава-мода-кари шри-чайтанйа-према-сара-бхух

(41) Бхакти-сиддханта-дата (Дарующий соверщенные заключения науки о бхакти);

(42) Шри-виджендра-кула-павана (Очищающий сообщество великих брахманов);

(43) Мадхава-мода-кари (Дарующий счастье Шри Мадхаве Мишре);

(44) Шри-Чайтанйа-према-сара-бху (Суть любви Господа Шри Чайтаньи);

шримад-раса-раса-моди шри-кришнананда-вардханах

бхакти-прийо махабхава-сварупах сарва-шактиман

(45) Шримад-раса-раса-моди (Наслаждающийся расой великолепного танца раса);

(46) Шри-Кришнананда-вардхана (увеличивающий блаженство Господа Шри Кришны);

(47) Бхакти-прийа (Тот, кому дорого любовное преданное служение);

(48) Mахабхава-сварупа (Воплощённая любовь Шри Радхи);

(49) Сарва-шактиман (Источник всех энергий);

сарва-саллакшанопето дурга-титрана-караках

гаура-враджа-смарака шри-мукха-мандала-дхараках

(50) Сарва-саллакшанопета (Обладатель всех самых лучших достоинств);

(51) Дурга-титрана-карака (Защитник от неудач и бедствий);

(52) Гаура-враджа-смарака шри-мукха-мандала-дхарака (Его прекрасный лик каждому напоминает Господа Шри Гауру и Вриндаван);

махадхирах шри-шарирах пранадхикатамо махан

садананда-мана сарва-ванчха-калпа-тару-варах

(53) Махадхира (очень разумный и невозмутимый);

(54) Шри-шарира (Его тело прекрасно и исполнено всех прекрасных черт);

(55) Пранадхикатма (Повелитель праны всех живых существ);

(56) Mахан (Великий);

(57) Садананда-мана (Его ум всегда исполнен блаженства);

(58) Сарва-ванчха-калпа-тару-вара (Лучшее из деревьев исполняющих все желания);

сушилах сакаларадхйо враджа-стха-джана-модитах

шокаха тапаха вандйо вандйа-вамшоджджвала-критах

(59) Сушила (истинный джентельмен);

(60) Сакаларадхйа (Почитаемый всеми);

(61) Враджа-стха-джана-модитах (Восхищающий жителей Враджа);

(62) Шокаха (Уничтожитель скорби);

(63) Тапаха (Уничтожитель страданий);

(64) Вандйа (Прославляемый всеми);

(65) Вандйа-вамшоджджвала-крита (Прославивший свою сияющую семью);

сарвопакрич чхастраветта сарвапад-винивараках

(шри) бхагавата-расасвади сада садху-джанашрайах

(66) Сарвопакрич (Приносящий пользу всем);

(67) Шастра-ветта (Знающий шастры);

(68) Сарвапад-виниварака (Держащийся в стороне от всего не благоприятного);

(69) Шри-Бхагавата-расасвади (Наслаждающийся вкусам Шримад-Бхагаватам);

(70) Садху-джанашрайах (Прибежище святых);

ашта-саттвика-бхавадхйах шри-гауранга-ганаграгах

дошадарши гунаграхи самсарамбодхи-тараках

(71) Ашта-саттвика-бхавадхйа (Проявляющий восемь проявлений саттвика-бхавы);

(72) Шри-Гауранга-ганаграга (Предводитель спутников Господа Шри Гауранги);

(73) Дошадарши (Не принимающий во внимания недостатки и ошибки других);

(74) Гунаграхи (Принимающий во внимание хорошие качества других);

(75) Самсарамбодхи-тарака (Переправляющий на другой берег океана самсары);

нирашрайашрайах према-бхакти-дата гунарнавах

папарнаваграси нама садананда-вивардханах

(76) Нирашрайашрайа (Прибежище для лишённых прибежища);

(77) Према-бхакти-дата (Дарующий любовное преданное служение);

(78) Гунарнава (Океан добродетей);

(79) Папарнава-граси (Поглощает океан грехов);

(80) Садананда-вивардхана (Увеличивающий вечное блаженство);

аганйа-гуна-сампанно гунагйах сара-санграхах

крипадриштир гарвахари сарва-сад-гуна-дайаках

(81) Аганйа-гуна-сампанно (Проявляющий неограниченные хорошие качества);

(82) Гунагйа (Ценящий хорошие качества других);

(83) Сара-санграха (Сосуд нектара);

(84) Крипадришти (Тот, чей взгляд лучится милостью);

(85) Гарвахари (Разрушитель гордости);

(86) Сарва-сад-гуна-дайаках (Наделяющий всеми трансцендентными добродетелями);

шрила-кришна-нама-дата чандалади-сушодханах

адухкхах парамодаро гаура-виччхеда-катарах

(87) Шрила-Кришна-нама-дата (Дарующий прекрасное имя Господа Кришны);

(88) Чандаладишу-шодхана (Очищающий сердца низших людей, таких как чандалы);

(89) Адухкха (Не страдающий);

(90) Парамодара (Очень благородный);

(91) Гаура-виччедакатара (Боящийся разлуки с Господом Шри Гаурой);

амани кродхаджид бхактйачараван нирахам-критих

винайи бхаджанолласи вишвамбхара-гана-прийах

(92) Амани (Не гордый);

(93) Кродхаджит (Победитель гнева);

(94) Бхактйачараван (Всегда действующий с преданностью);

(95) Нирахам-крити (Действующий без самости, скромный);

(96) Винайи (Знающий меру и приличия);

(97) Бхаджанолласи (Испытывающий великую радость служения);

(98) Вишвамбхара-гана-прийа (Любим спутниками Господа Вишвамбхары);

атулйа-рупа мадхурйависмапитаджа-гаджджанах

сад-двеши-вишайалапаварджитах сат-катха-ратах

(99) Атулйа-рупа-мадхурйависмапитаджа-гаджджана (Удивляет всех несравнимой сладостью);

(100) Сад-двеши-вишайалапа-варджита (Не учавствует в разговорах враждебных преданным);

(101) Сат-катха-рата (Восхищается беседам прославляющим преданных и Бога);

адоши сукхадах шраддха-йуктах премавадуттамах

ваданйах снигдха-вак према-пийуша-раса-варидхих

(102) Адоши (Безупречный);

(103) Сукхада (Дарующий счастье);

(104) Шраддха-йукта (Имеющий трансцендентную веру);

(105) Премавадуттама (Лучший среди любящих Господа);

(106) Ваданйа (Щедрый, Милостивый);

(107) Снигдха-вак (Тот, чьи речи приятны и сладки);

(108) Према-пийуша-раса-варидхи (Океан вкусов нектара любви).

Шрути-пхала

этат пандита-девасйа намнам аштоттарам шатам

йах патхен нийатам бхактйа гаурачандра-прийо бхавет

Тот, кто регулярно с преданностью читает эти 108 имён Божественного Пандита Шри Гададхары, станет дорог Господу Гаурачандре.

мучйате сакала-падбхйо рогач чхокад бхайач ча сах

апарадха-самастебхйо мучйате гхора-килбишат

Так он избавится от всех бедствий, болезней, скорби и страха, будет освобождён от всех оскорблений и ужасных грехов.

прапноти сакалан каман видйа-путра-дханадикан

радха-кришна-падамбходже према-бхактир бхавед дхрувам

Все его желания, такие как обретение знания, сыновей или богатства, исполнятся, и конечно он достигнет любовного преданного служения лотосным стопам Радхи-Кришны.

кунджа-севам авапноти пандитасйа прасадатах

вриндаванадхиша-прейаси-гана-мандале васед

По милости Шри Гададхара Пандита он получит служение в рощах Вриндавана и будет жить среди возлюбленных спутников Вринадаванадхиши, повелителя Вриндавана.

бхакти-хинайа душтайа на датавйам кадачана

шраддха-йуктайа датавйам бхаджанонмукха-четасе

Эти 108 имён никогда не нужно раскрывать злым людям, лишенным бхакти. Их можно открыть тем, у кого есть вера и чьи сердца склонны к преданному служению.

шриман-мадхава-путрайа пандитайа махатмане

гададхарайа дхирайа чайтанйа-прейасе намах

Поклоны великой душе либимой Господом Шри Чайтаньей, умиротворённому Шри Гададхара Пандиту, сыну Шримана Мадхава Мишры.

Шри Чайтанья–дайя

Дневники Харидевы и Чайядеви

САТСВАРУПА ДАС ГОСВАМИ

От переводчика и редактора

После того как я перевел «Вишну-рата виджайю», я узнал, что в Бхарата-варше существует много других неопубликованных рукописей. Большей частью это биографии, дневники и положенные на бумагу семейные предания – рассказы о преданных, причастных к изображенным в ведических писаниях событиям. Я очень надеюсь, что и дальше буду продолжать переводить подлинные рукописи, имеющие значение для современности.

Возможно, мне удастся разыскать еще какие-нибудь письменные источники, относящиеся к тому времени, когда Господь Чайтанья являл здесь свою лилу; Он приходил на землю не так давно, и в храмах по всей Индии хранится множество манускриптов. Вместе с тем существуют и другие, более древние рукописи, постоянно переписываемые и передающиеся в семьях из поколения в поколение.

Его Божественная Милость А.Ч. Бхактиведанта Свами Прабхупада пишет по поводу игр Господа Чайтаньи, следующее: «Помимо Сварупы Дамодары и Рагхунатхи даса Госвами деяния Шри Чайтаньи Махапрабху описывали в своих дневниках и многие другие. По мнению Шрилы Бхактисиддханты Сарасвати Тхакура, если бы эти записи стали доступны людям, они получили бы от этого огромное благо. То, что ни одни из этих записок не сохранились, – величайшая потеря для всего человечества» (Ч.ч., Антья, 14.8).

Рукопись «Шри Чайтанья-дайи» хранилась в семье брахманов-пуджари, потомков Харидевы. Она состоит из двух текстов: дневника Харидевы и письменного повествования о событиях от лица его жены Чайядеви. Я расположил эти записки в таком порядке, который, как мне кажется, наиболее всего подходит для изложения рассказываемой ими истории.

Читатели могут усомниться в ценности рассказа этого никому не известного человека, поскольку он не был очевидцем лилы Шри Чайтаньи Махапрабху и, пытаясь следовать по духовному пути, был сосредоточен в основном на своих личных проблемах. Однако я считаю его ценным вкладом в общее дело, поскольку милость Господа Чайтаньи столь очевидно обнаружила себя в жизни этого южноиндийского пуджари и его жены. И так как оба автора дневников безустанно говорят в них именно о милости Господа, я назвал рукопись «Шри Чайтанья-дайя». Пусть же читатели этой книги также обретут дайю Господа Чайтаньи.

Вайшнава-дасану дас

Часть первая

Дневники Харидевы и Чайядеви

Харидева

День первый

Я начинаю этот дневник в первый день своего пути, который, надеюсь, увенчается личной встречей с Шри Чайтаньей Махапрабху. Я иду в Анантапур, чтобы известить его жителей о том, что Господь Чайтанья, достигнув южной оконечности Индии, возвращается на север, и что, вполне возможно, на обратном пути Он посетит их деревню. Если я буду вести записки о своем путешествии, то потом, возвратившись домой, смогу показать их своей жене Чайядеви.

Я очень счастлив сейчас, в этом нет сомнений. Харинама вдохнула в меня новую жизнь. Но может ли возродиться человек, покрывший себя позором? Чайтанья дас Прабху говорит, что для Господа спасти кого-либо не такая уж сложная задача. Он напомнил мне историю Аджамилы.

Мои прегрешения не так велики, по крайней мере, так говорят преданные. У меня не было возможности подробно обсудить с ними то, как я, храмовый пакка пуджари, уронил свое доброе имя. Но вайшнавам совсем необязательно слушать мою историю, они могут прочитать все на моем лице. И с какой бы ситуацией они не столкнулись, они всегда действуют одинаково: побуждают истинное «я» осознать свои вечные взаимоотношения с Кришной.

Это была удивительная неделя. Я так благодарен Чайтанье дасу и его друзьям. И потому, когда они стали искать кого-нибудь, кто мог бы доставить их сообщение, я тотчас же вызвался сделать это. И все же я не уверен в себе, не уверен, что у меня не будет больше трудностей. Чайядеви знает об этом.

Я отправился в путь один. Я надеюсь добраться до Анантапура за неделю. Во встречных храмах я буду просить немного прасада, а в дороге буду повторять святые имена и размышлять над тем, что со мной случилось. О Господь, прошу Тебя, принеси успокоение моей душе.

Чайядеви

Харидева Прабху отправился сегодня в путь: преданные Господа Чайтаньи послали его в Анантапур с поручением. Сейчас, когда его нет со мной, меня тянет вести дневник, чтобы чувствовать связь с ним. Я буду писать о том, что происходило здесь в его отсутствие, и, когда он вернется, смогу показать ему написанное. И хотя ему, наверное, будет недоставать совместной санкиртаны и лекций, он сможет сам воспевать в пути святые имена.

Я молю Господа Чайтанью о том, чтобы мой муж был счастлив и забыл о своих прошлых ошибках. Господь простит его, даже если люди не простят. Истинные преданные простят его. То, что он сделал, не такой уж страшный грех, однако это влечет за собой бесславие и чувство стыда, жгущего сердце. И еще – подавленность и уныние.

Дорогой Прабху, я с тобой и молюсь здесь за тебя. Кришна в твоем сердце, а значит тебе не о чем печалиться. Иди вперед, не мудрствуя лукаво, и от всего сердца повторяй святые имена, как это делает Шри Чайтанья Махапрабху, идя сквозь джунгли: «Кришна Кришна Кришна хе! О Господь Кришна, пожалуйста, защити меня! О Господь Кришна, пожалуйста, храни меня!»

Тяжесть нашей жизни в эти годы, прошедшие после твоего падения, угнетала нас обоих. Пусть же теперь все будет по-другому. Радуйся в сердце и благополучно возвращайся домой.

Теперь я расскажу тебе, что происходило в деревне этим утром после того, как ты отправился в путь. Мы собрались в доме у Чайтаньи даса. Пришло, наверное, около ста человек: брахманы из храма, пандиты, дети и множество простых деревенских жителей. В нашем храме Лакшми-Нараяны мы никогда не видели такого удивительного смешения каст. Мы пели с необыкновенным воодушевлением, а вайшнавы из Читранагара, да и многие другие, танцевали.

Чайтанья дас прочитал десятую главу «Шримад-Бхагаватам», в которой рассказывается, как матушка Яшода привязала Кришну к деревьям ямала-арджуна, а затем произнес проповедь. При этом присутствовало также несколько пандитов из соседней деревни, настроенных очень благожелательно. Они спросили Чайтанью даса, как он стал последователем Шри Чайтаньи Махапрабху. Чайтанья дас рассказал о том, как Господь Чайтанья пришел в деревню, соседствующую с той, в которой он жил, а затем отправился по ближайшим селам, в каждом устраивая харинаму. И кто бы ни встречал там тех, кто видел Господа Чайтанья, всех охватывала экстатическая любовь к Богу – настолько она заразительна!

««Мы встретили вайшнавов», – говорил Чайтанья дас, – видевших Господа Чайтанью, и наши сердца тоже наполнились таким счастьем, какого мы никогда еще не испытывали. Только выполняя обряды, мы не могли ощутить на себе милость Господа Кришны или узнать о Его занятиях на Кришналоке, после общения же с бхактами Господа Чайтаньи мы почувствовали себя преобразившимися. И теперь мы странствуем и проповедуем людям, хотя у нас нет ни опыта, ни свойств, необходимых для этого».

Чайтанья дас говорил с необыкновенным смирением, и все остались довольны его рассказом. Милость Господа Чайтанья сладка и сильна, и только немного послушав о Нем, я уже чувствую себя изменившейся. Слушая Чайтанью даса, я думала о тебе и о том, что ты тоже изменился.

Затем Чайтанья дас сказал, что сейчас Господь Чайтанья странствует по Южной Индии. По его словам, недавно с мыса Кумари пришел один человек, который сообщил, что Господь был в Рамешваре, а теперь возвращается на север. Господь направляется в Джаганнатха-Пури, и, может быть, опять посетит те места, по которым проходил, идя на юг. А это значит, что Он зайдет в Анантапур. Чайтанья дас упомянул и о тебе, Прабху. Он сказал, что ты отправился в путь, чтобы известить жителей, соседствующих с Анантапуром деревень о возвращении Господа и дать им возможность получить Его даршан. Услышав о Господе Чайтанье, преданные захлопали и закричали «Джай!», и я думаю, что, выражая свою радость, они радовались также и за тебя, радовались твоему участию в этом.

Пока тебя нет, я буду повторять больше кругов. Еще я хочу поговорить с женой Чайтаньи даса. Я хотела бы высказать ей все, что у меня на душе, и послушать, что она скажет об этом.

Ты и другие восхваляете меня за то, что я не покинула тебя в трудное время. Это верно, я твоя преданная, любящая служанка. Но я не разделила с тобой ответственность за твое падение, и сейчас мне нужно заглянуть в себя и посмотреть правде в глаза. Я считаю грешником одного тебя, себя же мню замечательной и добродетельной, да еще остающейся верной тебе. Однако, если бы я была хорошей женой, ты, может быть, и не попал в беду. Вот так я сейчас думаю.

Милость Господа Чайтаньи подобна проливному дождю. Она очищает сердце. Но она также и делает более видными остающиеся анартхи, не правда ли, Прабху? Мне кажется, ты тоже это ощущаешь сейчас. Видение своих анартх заставляет нас чувствовать себя ничтожными. Но если мы найдем прибежище в харинаме, полностью отдавшись ей, тогда нам уже не нужно будет бояться, что мы можем вернуться к старым привычкам. Я хочу поговорить об этом с Вишнуприей и узнать от нее, что говорят по этому поводу духовные учителя нашей парампары. Я непрестанно думаю о тебе и хочу быть с тобой. Я молю Господа Говинду о том, чтобы Он защитил тебя в пути, и я смогла бы увидеть тебя через две недели.

Харидева

День второй

Последние несколько лет кажутся мне дурным сном. Совершая этот путь, я начинаю видеть свое прошлое в истинном свете. Шастры утверждают, что ничего не нужно бояться. В этом мире людей на каждом шагу подстерегает опасность. Но тем, кто воспевает имена Господа и нашел прибежище у Его стоп, ничто не угрожает. Я верю в это. И хотя мне уже пятьдесят лет, я ощущаю себя ребенком, учащимся ходить.

Когда я иду, в моей памяти встают различные образы. Я вижу себя главным пуджари в храме Лакшми-Нараяны. Я ведаю всем, что связано с поклонением Их Светлостям, и все в деревне относятся ко мне с почтением. Некоторые кланяются мне в ноги. Эти картины, появляющиеся в моем воображении, причиняют мне боль. Почему? Потому что я до сих пор сожалею о том, что потерял уважение своих односельчан. От этого мне хочется плакать, и иногда я и правда плачу. Как сказал Кришна Арджуне, потеря чести хуже смерти. Но это ложная гордость, так зачем предаваться скорби?

Некоторые говорят, что я оказался бессильным противостоять половому влечению, потому что оскорблял вайшнавов. Они утверждают, что причиной случившемуся вайшнава-апарадха. Да, я действительно вел себя иногда оскорбительно: был высокомерен с теми, кто заходил в храм, ругал пуджари, если они с опозданием начинали пуджу или были нечисты, - но, если честно, я не могу сказать, что ясно вижу эту взаимосвязь. То, что мои оскорбления преданных привели к падению, остается для меня пока теоретическим знанием, тем, что я должен осознавать. Вот поэтому я и хочу поговорить откровенно с Чайтаньей Прабху, и я обязательно сделаю это, когда вернусь. А может быть, если мне удастся хотя бы мельком увидеть стопы Господа Чайтаньи, у меня не останется больше никаких вопросов. Подобно тому как свет солнца рассеивает тьму, трансцендентное знание рассеивает тьму невежества, и тогда все становится ясным. Даже сейчас, совершая этот путь в одиночку, я смогу ощутить мир в душе и избавиться от всех сомнений и материальных желаний, если познаю милость Господа, восприняв Его имя как Его Самого.

Я должен воспринимать это путешествие не как то, что лишает меня блага общения с преданными Господа Чайтаньи, а как служение им. Так я смогу понять, чего хочет мое сердце. Дорогая Чайя, ради твоего блага, так же, как и ради своего, я твердо решил не совершать больше дурных поступков. Будем верны друг другу и Господу. Сейчас, когда наши дети выросли и зажили каждый своим домом, наш долг – предаться Господу Чайтанье и Его преданным и стать Его «детьми». И я, и ты прежде были не очень хорошими вайшнавами, но сейчас наши души преисполнены новым, неизведанным блаженством; до сего дня мы даже и не предполагали, что можно испытывать такое блаженство. Все это так ново для нас. С одной стороны, я жалею, что мне пришлось уйти так скоро, не успев развить в себе более сильного пристрастия к совместному киртану и слушанию повествований о Радхе и Кришне. Однако милость преданных вливает в меня силы, помогает совершать этот путь, и по их милости я смогу всем встречным говорить: «Господь Чайтанья идет сюда!» Их милость придаст мне силы также тогда, когда я буду возвращаться к себе в деревню. Ты в ней сейчас словно мой представитель, и, когда я вернусь, ты поделишься со мной нектаром, который я из-за своего отсутствия не смогу вкушать. Я молюсь за тебя, и ты тоже, пожалуйста, молись за меня. Порой меня вновь охватывают стыд и раскаяние, но такова моя участь, и я должен просто терпеть. Я твердо верю, что очищусь от грехов. Это путешествие будет благотворно для меня, но лучше путешествия будет возвращение.

Чайядеви

Я только что вернулась после разговора с Вишнуприей. Мы разговаривали, сидя во дворе дома, в котором они сейчас живут. Как это замечательно, что она и ее муж, покинув свою деревню, странствуют по Индии и рассказывают всем о величии Господа Чайтаньи. Дорогой Харидева, быть может, когда-нибудь мы с тобой тоже будем странствовать, как они. Их, кажется, совсем не волнует, что они будут есть и где они будут спать. Люди, к которым они приходят, почти всегда дают им все необходимое. Вишнуприйя имеет лишь два сари и ни о чем не беспокоится.

Она рассказала мне, что они с детства поклонялись Господу Рамачандре, хотя иногда поклонялись и Кришне как одному из воплощений Вишну. Как и у всех, у них был семейный гуру. Как-то в их деревню пришел преданный, который затопил все их селение кришна-премой. Этот преданный видел Господа Чайтанью только один день. Господь Чайтанья приходил в его деревню, где устроил большую харинаму.

Ты, наверное, уже знаешь все это, но мне было так приятно сидеть и слушать эту историю из ее собственных уст.

Я рассказала Вишнуприйе о твоем положении. (Я только сейчас осознала, мой дорогой муж, что, делая записи в своем дневнике, обращаюсь непосредственно к тебе. Когда я начинала вести дневник, у меня и в мыслях не было писать, как бы говоря с тобой, но сейчас это получается как-то, само собой. Пожалуйста, прими это как доказательство моей преданности тебе и желания всегда быть с тобой. Я считаю, что от тебя зависит мое духовное освобождение. Вряд ли я смогла бы обрести милость Господа Чайтаньи сама, независимо от тебя.)

Я написала, что рассказала Вишнуприйе о «твоем» положении. На самом деле то, о чем я ей говорила, это наше положение. Так она мне сказала. По ее словам, я не должна думать, что у тебя была жестокая схватка с майей, а у меня нет. Муж и жена – одна плоть, и, если ты пал, это значит, пали мы оба. Я не сумела вселить в тебя уверенность, достаточную для того, чтобы ты доверился мне и поведал о своих трудностях. Я не смогла оказать тебе моральную поддержку. Вишнуприйя и ее муж видели, что наши деревенские брахманы сторонятся тебя, и заметили, что ты ходишь как в воду опущенный. Они оценили то, что ты вверился им и тотчас же начал повторять мантру Харе Кришна. Поэтому я решила, что ничего плохого не будет, если я доверюсь Вишнуприйе и расскажу ей о том, что мы пережили за прошедший год.

Разговаривая с ней, я вдруг поняла, что немного властно держу себя с тобой. Я пользуюсь твоей мягкостью, а это не очень хорошо. Я знаю, что ты сильный человек и что именно ты – лидер в нашей семье. Ты бросил свое торговое дело ради того, чтобы стать пуджари Лакшми-Нараяны, посвятить всего себя служению Им, и ты всегда устремляешься к духовной деятельности. А моя властность, стремление командовать, – это анартха, коренящаяся во мне, и то, что я властно обращаюсь с тобой, тебе не особенно помогает. Быть может, как раз поэтому ты иногда и избегаешь более близкого общения со мной, и именно поэтому не стал открывать мне душу, испытывая трудности. Вишнуприйя дала мне несколько хороших наставлений, объяснив, как жена вайшнава должна вести себя. Сама она всячески поддерживает своего мужа и помогает ему во всех его делах, и благодаря этому в нем выявляется все самое лучшее.

Когда ты вернешься, я постараюсь изменить себя. Возможно, ты решишь, что все это праздные мечты, поскольку я всегда была такой, с самого детства. Я остра на язык и считаю себя умнее других, умнее даже, чем я есть на самом деле. И я держу себя так не только с тобой, но и с теми женщинами, с которыми общаюсь, мне уже не раз говорили об этом. Я думаю, что мой характер – это моя карма, но мы можем изменить свою карму, поднявшись на трансцендентный уровень. Сейчас же я хочу, чтобы ты знал: я искренне сожалею обо всем.

Хочу еще рассказать тебе, какие чувства и мысли пробуждают во мне киртаны.

Мы по-прежнему устраиваем их по утрам у кого-нибудь в доме, но теперь многие преданные проводят и нагар-санкиртан, проходя по всей деревне. В иной день на него собирается до сотни преданных. Собравшиеся перемешиваются друг с другом, не разбирая, кто к какой касте принадлежит. И тогда можно увидеть, как храмовый брахман с тилакой, аккуратно нанесенной на тело в двенадцати местах, шагает рядом с бедными пастухами или подметальщиками улиц. Мы устраиваем харинамы каждый день. Один из храмовых брахманов как-то заметил, что до этого мы проводили киртан только тогда, когда кто-нибудь умирал. Но теперь мы понимаем, что воспевание имен Господа Кришны – душа религиозной жизни. А быть религиозным значит быть счастливым и чувствовать себя свободным.

Хоть мы и прожили здесь всю свою жизнь, и все вокруг такое родное и знакомое, однако, когда мы воспеваем святые имена, все видится по-новому: и холмы, и деревья, и трава под ногами кажутся полными жизни и красок. Даже простой полевой цветок видишь совсем по-другому, когда проходишь мимо с группой харинамы. Все, даже те, кто никогда и не задумывается над религиозными вопросами, радуются, встречая нас, и начинают подпевать нам (быть может, наполовину и шутки ради, но также и выражая тем самым сочувствие). Мы проходим и мимо мусульманских домов, и делаем это без боязни и без всякого вызова. Видя это, мусульмане выходят на улицу и начинают подбадривать нас, а некоторые даже присоединяются к пению.

Харинама рождает переворот в жизни людей. Я никогда ее не пропускаю и могу часами идти, не жалуясь на свой артрит. Я также продолжаю делать гирлянды для певцов и еще помогаю готовить прасад и убираться. Я долгое время не могла делать это и очень соскучилась по этим занятиям. Однако теперь я опять могу заниматься всем этим в свое удовольствие.

А сейчас я хочу написать об одном не очень приятном эпизоде. Вчера вовремя нагар-санкиртаны я вдруг обнаружила, что иду рядом с Рамачандрой Махараджем. Обычно я не осмеливаюсь заговаривать с кем-либо, но в тот день создалась такая теплая, дружеская атмосфера, что, когда Рамачандра Махарадж поклонился мне и сказал: «Намаскар», я, ответив на его приветствие, вдруг неожиданно для себя самой начала говорить о тебе. Я сказала ему, что ты, мой дорогой муж, присоединившись к преданным Господа Чайтаньи, воспрянул духом и вновь чувствуешь себя счастливым. В ответ он покивал головой. Затем я спросила: «Как Вы думаете, может ли мой муж вновь посещать храм, ведь он очистился от своих грехов благодаря харинаме и служению вайшнавам?» Он ответил, что это должен решить совет храма. Тогда я попросила: «Спросите, пожалуйста, еще совет храма, не могли бы мы с моим мужем служить Божествам». Он строго на меня посмотрел и сказал: «Но в подобных делах нельзя ожидать таких легких и быстрых изменений. Сегодня человек может испытывать радость от харинамы, а что будет завтра?» Я не стала больше ничего говорить, но меня взяла такая досада. Может, мне не стоило рассказывать тебе об этом, чтобы не расстраивать тебя, но я хочу быть откровенной с тобой. Ничего, пусть они и чувствуют недоброжелательность, мы с тобой убеждены, что ни Шри Чайтанья Махапрабху, ни Его преданные не будут испытывать неприязнь к тому, кто искренне повторяет Харе Кришна и сожалеет о своих прошлых ошибках, а это самое важное. Я уверена, что все со временем образуется, но мне было немного грустно видеть в брахманах нашего храма такую ограниченность. Не знаю, чего они еще ожидают от тебя. Как ты должен им доказать, что с тобой опять все в порядке?

В этот раз я написала больше, чем предполагала. У меня устала рука, да и уже почти смерклось. Я молюсь о том, чтобы у тебя все было благополучно, и чтобы Господь Нрисимхадева защитил тебя в пути. Я очень боюсь, что преданные Господа Чайтаньи уйдут отсюда раньше, чем ты вернешься, – ходят такие разговоры.

Харидева

День третий

Я растянул лодыжку и из-за этого вынужден сделать остановку. Мне придется ждать до завтра, пока я не смогу ходить. Зато эти два дня пути были просто замечательными. Я пишу это, сидя в одной из комнат дхармашалы, где я остановился на ночлег.

В пути хорошо думается, но, с другой стороны, путешествия по-своему опасны. Я хотел бы сейчас находиться в обществе преданных Господа Чайтаньи. Быть может, я встречу кого-нибудь из них в дороге. Вчера я повстречал джайна, и мы заговорили с ним о движении Господа Чайтаньи. Его, кажется, озадачило и удивило мое воодушевление, как будто человек моего возраста не может воспарить на новой волне духовной жизни. По моему внешнему виду и названию деревни он распознал во мне преданного Лакшми-Нараяны. Я, должно быть, выгляжу глупо – пятидесятилетний человек, только-только начавший изучать философию и то и дело повторяющий: «Я точно не знаю ответа на этот вопрос, я должен спросить у бхакт».

Почему я пал? Как случилось, что я поддался искушению? Я не рассказываю об этом людям, которых встречаю. Но думаю я об этом почти непрестанно. Те, с кем я встречаюсь, не знают, что я – тот самый пуджари из Читранагара, который пал, вступив в связь с проституткой, и которому запретили служить Божествам в храме. Однако, если бы я все им рассказал, им стало бы понятно, почему я чувствую себя таким счастливым, присоединившись к санкиртане Господа Чайтаньи.

Я не перестаю задавать себе вопрос, должен ли я что-то сделать для искупления своего греха. Преданные уверяют меня, что в сознании Кришны нет необходимости в прайяшчитте, но я не уверен в этом. А может, то, что происходит сейчас со мной: это путешествие и растяжение лодыжки, - и есть прайяшчитта? И, быть может, задержка эта нужна для того, чтобы я не продолжал путь, пока голова моя еще полна мыслями о прошлом…

Мне далеко до великих преданных Господа Чайтаньи, которые каждому встречному рассказывают о Кришне, живущем во Вриндаване. Я бы непременно присоединился к киртану, если бы он проходил где-нибудь поблизости, но я ни за что не смог бы начать его самостоятельно.

В комнате, в которой я поселился, живут еще шесть человек. Четверо – юноши лет девятнадцати, которые либо сбежали из дома, либо просто на каникулах; они курят биди и самодельные трубки. Один пожилой человек занимается здесь йогой. Другой тоже курит этот отвратительный биди. Может, мне лучше было бы спать на улице под деревом, но ночью может пойти дождь, да и это невозможно из-за насекомых и животных.

Дорогая Чайядеви, я думаю о тебе с надеждой. Я уверен, что ты счастлива сейчас в обществе преданных и ограждена от любых опасностей. У меня все хорошо. Каждый день, устремляясь к своей цели, я прохожу несколько миль. Однако ты знаешь, что в моей голове роится множество мыслей, и из-за этого мне недостает решительности. Я нуждаюсь в обществе преданных и в общении с тобой и очень хочу находиться среди вас. Я не санньяси. Сердце и тело этого старого глупца еще не свободно от материальных желаний. Но хватит об этом, буду лучше думать о Господе.

Его называют Шьямасундарой, и Он играет на флейте. Он смотрит на меня и улыбается; Он хочет, чтобы я просто вручил себя Его заботам и обрел покой. Я поклоняюсь Ему также в облике Господа Чайтаньи, который является посреди множества танцующих преданных вовремя маха-киртана святых имен Господа. Я поклоняюсь этим именам и повторяю их в пути. Пусть же Господь Чайтанья прольет на всех нас Свою милость и пусть Он дарует мне, если пожелает, возможность увидеть Его, хотя бы мельком, хотя бы издали… увидеть Его танцующим с поднятыми руками.

Чайядеви

Мой дорогой муж, все мы здесь по-прежнему полны самых светлых надежд. Преданные Господа Чайтаньи собираются скоро уходить отсюда, однако мы уверены, что то, что они дали нам, не исчезнет вместе с ними. Мы будем продолжать проводить харинамы и устраивать бхаджаны. Некоторые преданные предлагают идти в другие места и рассказывать людям о Господе Чайтанье. Я же больше хочу не странствовать (по крайней мере, сейчас), а дождаться твоего возвращения и вместе с тобой целиком отдаться духовным занятиям, помогающим развивать сознание Кришны. У нас здесь сейчас много сторонников, и в любом случае, возьмут ли тебя обратно в храм или нет, они примут тебя в свое общество как человека, обретшего милость Господа Чайтаньи.

Приехали Дайянанда с Тирупати. Они тоже повторяют ежедневно около тридцати двух кругов. И их жены повторяют святые имена, и даже – дети. Ты можешь быть доволен, что твои сыновья искренне пытаются обрести сознание Кришны. Они верят тебе и любят тебя. Они очень рады, что ты вернулся к активной духовной жизни и вновь нашел в ней удовлетворение.

Дайянанда сказал, что, если тебе не разрешат занять прежнюю должность, то ты сможешь работать у него (у них с Шармой свое торговое дело). Но я на это сказала, что ты подумываешь удалиться от дел и посвятить все свое время изучению шастр и бхаджане. Я не ошиблась?

Сейчас немного потеплело, и ночью воздух уже не такой холодный. Я молюсь о том, чтобы у тебя было все хорошо. Быть может, мне нужно было отправиться в путь вместе с тобой, хоть мне и тяжеловато ходить пешком. Ты ушел так внезапно. Некоторые спрашивают, почему вместо тебя не пошел более молодой человек, но ты сам захотел отправиться в это путешествие. Я очень рада, что это оказалось тебе под силу.

Я слышала еще несколько рассказов о странствии Господа Чайтаньи. Когда Он был в Курмакшетре, Он встретил одного брахмана и остановился на ночь у него в доме. Этот брахман решил оставить свою семью и отправиться утром вместе с Господом Чайтаньей. Но Господь сказал: «Нет, оставайся дома. Повторяй неустанно Харе Кришна и всем, кого встретишь, рассказывай о Кришне. Так ты станешь гуру и принесешь освобождение людям этого края. И тогда Я всегда буду с тобой».

Подобных случаев было уже немало: люди очень хотят идти вместе с Ним. Но Он, странствуя, старается не собирать огромной толпы. В Джаганнатха Пури и Бенгалии Он всегда окружен множеством преданных, но, отправляясь проповедовать в Южную Индию, Он хочет идти в одиночку, как и подобает санньяси. Когда Он приходит в какое-то место и начинает киртан, там тотчас же собираются толпы людей, и все собравшиеся исполняются кришна-премы. После Его ухода они ничего не предают забвению. Они продолжают воспевать святые имена и поклоняться Кришне и наставляют других, повторяя те указания, которые получили от Него.

Господь Чайтанья также излечил прокаженного по имени Васудева; это случилось вскоре после того, как Он покинул Курмакшетру. Прокаженный, который очень хотел увидеть Его, узнал, что Он скоро будет в Курмакшетре. Но он пришел туда слишком поздно: Господь Чайтанья уже ушел. От горя прокаженный упал без сознания. Будучи всеведущим Господом Кришной, Господь Чайтанья увидел его преданность и предстал перед ним. Васудева был великим преданным. Он никогда не сетовал на донимавшую его болезнь; единственное, о чем он мечтал, так это получить даршан Господа. И Господь Чайтанья даровал ему Свое благословение и сделал его тело молодым и прекрасным, после чего велел ему непрестанно повторять Харе Кришна.

Мы слышали много рассказов о посещении Господом различных селений и Его встречах с людьми. Он побывал, наверное, всюду, не пропустив ни одной тиртхи. Но Он не любит, когда собирается много людей, и порой просто исчезает из какого-либо места; и тогда никто не знает, куда Он направился, так как Он не следует по какому-то определенному маршруту.

Мы очень надеемся, что Он окажется где-нибудь поблизости, и мы сможем увидеть Его киртан. Я же очень рада, что с появлением в нашей деревне Его преданных волны Его милости докатились и до нас.

Харидева

День четвертый

Я все еще сижу в дхармашале. Нога распухла, и я совсем не могу ходить. Я чувствую себя так неловко, ведь я сам вызвался доставить сообщение о приходе Господа Чайтаньи. Но что толку проклинать судьбу? Лучше трезво взглянуть на ситуацию и решить, что делать.

Почему я так стремился отправиться в путь с этим поручением? Потому что видел в этом нечто вроде искупления? Да. Преданные говорили, что мне нет нужды искупать свои грехи, но мне очень хотелось показать себя, взявшись за любую скромную работу. Я хотел принести хоть какую-то жертву. Я нуждаюсь в очищении. Не хочу притворяться, я не знаю, чего Кришна хочет от меня и поможет ли мне эта небольшая аскеза. По крайней мере, аскеза благотворна для духовной жизни.

Когда я был пуджари, я каждый день вставал с зарей и несмотря на холод зимой совершал омовение и шел в алтарь будить Их Светлостей Лакшми-Нараяну. Я не надевал даже рубашку, хотя остальные преданные, пришедшие получить даршан, были закутаны в чадары. Пуджари вынужден делать это. У каждого своя тапасья. Только не нужно подвергать себя ей искусственно, вот и все.

Мне кажется, что в духовном отношении для меня было бы лучше, если бы я остался в деревне и целиком отдался санкиртане. Каждый день, проведенный в обществе преданных, бесценен, и я нуждаюсь в общении с ними. Чайтанья Прабху понимал это, однако по доброте душевной он не стал возражать, когда я заявил, что смогу преодолеть все трудности пути и доставлю его сообщение. С преданными я был бы в большей безопасности, а сейчас я могу только молить Господа Кришну принять то, что я делаю, как служение Ему. Надеюсь, что по Его милости все будет благополучно, и я наверстаю потерянное время.

Дхармашала, естественно, не уютный дом. Я тоскую по своей комнате и по заботам жены о моем удобстве. Забавно, что, думая о доме, я вспоминаю только то, что было до моего падения, когда я еще был главным пуджари. У меня был тогда строгий режим дня. Я делал все точно по расписанию, согласовавшемуся со временем проведения пудж в храме. Так прошли долгие годы, и все эти годы я был всецело поглощен своим делом, зная его до тонкости. А затем мой домашний мир развалился. Дом теперь для меня – это место, где я прятался, чтобы, укрывшись от чужих глаз, напиться пьяным, и откуда не выходил порой по нескольку дней… яма, в которую я угодил и где мало-помалу загнивал.

Люди, которые были здесь вчера, уже уехали. В комнату вселились другие приезжие – семья, направляющаяся в Варанаси. Они едят чеснок, и вся комната пропахла им.

Я разговаривал с главой семьи, отцом двух сыновей, о «Бхагавад-гите». Он сказал, что Кришна пребывает только внутри нас. Это верно, но он имеет в виду, что Кришна находится только внутри нас и не существует вне нас. Он верит в безличный дух. Когда же я пересказал то, что слышал об учении Господа Чайтаньи, он неожиданно очень оскорбительно отозвался о Нем. Я был потрясен. Я никогда не слышал, чтобы кто-то говорил что-либо подобное о Господе Чайтанье. Я стал защищать Его и сказал, что из-за вайшнавапарадхи человек может пасть. Я заметил, что, куда бы ни пришел Господь Чайтанья, Он во всех пробуждает кришна-прему, а это доказывает, что Он – Сам Кришна. Я был неудовлетворен тем, что сказал, но, по крайней мере, я сказал это твердо и решительно. Он перестал поносить Господа и даже извинился, но у меня все равно больше нет никакого желания находиться с ними в одной комнате. Я знаю, что Шри Чайтанья Махапрабху постоянно сталкивается с такими людьми, но Он способен изменить их сознание силой Своих доводов и покоряя их ослепительным сиянием, исходящим от Него. Шастры гласят, что, если вы не в силах опровергнуть доводы богохульника, следует прекратить говорить с ним и немедленно уйти.

Хромая, я вышел из комнаты и очутился на крыльце дхармашалы. «Ну и отлично, - подумал я, - буду повторять мантру в тишине и спокойствии». Я сел на ступеньках и стал перебирать четки, наблюдая за жизнью улицы в сумерках. Мимо проезжали повозки, люди шли с работы домой, несколько чандал сидели на земле и потягивали вино из бутылей. На другой стороне улицы я заметил молодую женщину, стоящую в дверях дома. Ее волосы были распущены, а в ушах покачивались большие серьги. Я поймал себя на том, что внимательно разглядываю ее. Она вошла в дом, а затем опять вышла. Наши глаза встретились, и я почувствовал половое влечение. Я тут же встал и заковылял обратно в дхармашалу, однако от моего спокойствия не осталось и следа. Когда же эта страница моей жизни будет перевернута?

Все было так же, как и тогда, когда я пал. Я возвращался в тот день из храма домой и вдруг увидел девушку, на которую раньше никогда не обращал внимания. Это была всего-навсего дочь одного лавочника. Когда мы в первый раз заговорили друг с другом? Если я спрошу: «Почему такое случается?», - то самым верным и точным ответом на этот вопрос будут слова Кришны: «О Арджуна, эта сила не что иное, как вожделение… всепожирающий, греховный враг всего сущего». Я никогда не думал, что со мной может произойти что-либо подобное.

Воскрешение в памяти всех этих картин небезобидно. Хоть я уже пожилой человек, в моем теле мгновенно пробуждается сексуальное желание, и я должен обуздывать его, призывая на помощь все свое здравомыслие и убеждая себя: «Ты не тело. Не губи себя вновь». Это, так сказать, моя джапа святых имен. Если бы я был сейчас не в четырех днях пути от своей деревни, а лишь в одном, я немедля вернулся бы обратно и честно признался преданным: «Я не настолько силен духовно, чтобы странствовать в одиночку. Я духовный калека. Я нуждаюсь в вашем покровительстве, о Вайшнавы Тхакуры. Пожалуйста, будьте добры ко мне и считайте меня своим псом».

День пятый

Дорогая Чайя Прабху!

Хочу написать тебе письмо, хоть отправить его нет никакой возможности. Растяжение лодыжки задержало меня на два дня, которые я провел в местной дхармашале. Я чувствовал себя здесь очень неуютно, однако вчера вечером здесь появилась группа преданных Господа Чайтаньи, возглавляемая санньяси по имени Гаура-Кришна Махарадж. Они очень похожи на преданных из группы Чайтанья Прабху – такие же сияющие, знающие и безраздельно преданные Шри Чайтанье Махапрабху. Какое счастье! Едва завидя их, я тотчас же пал перед ними ниц. Мне хотелось плакать. Они отнеслись ко мне, как к другу, и мы вместе пошли в холл дхармашалы, чтобы устроить киртан. До их появления это место было мрачным и неприветливым, а моим сознанием (с горечью признаюсь в этом) вновь завладели похотливые мысли. Однако с их появлением, когда раздались звуки мриданги и каратал и послышались громкие возгласы: «Джая Шачинандана! Харе Кришна! Харе Кришна, Кришна Кришна, Харе Харе / Харе Рама, Харе Рама, Рама Рама, Харе Харе», - это место преобразилось в мгновение ока.

Их шесть человек, и они направляются из Рангакшетры в Джаганнатха-Пури. Они видели Господа Чайтанью Махапрабху, когда Он жил вовремя чатурмасьи в Рангакшетре. Санньяси, возглавляющий группу, был некогда свами в Шри-сампрадайе, теперь же он – последователь Господа Чайтаньи и Радхи-Кришны. Преданные попросили его совершать харинаму и встретиться с Господом Чайтаньей и Его последователями в Джаганнатха-Пури, когда Господь вернется туда.

Сегодня вечером я слушал рассказы Гаура-Кришны Махараджа об удивительном учении и играх Господа Чайтаньи; о некоторых из этих игр я никогда не слышал от Чайтаньи Прабху. Мне очень хочется поделиться услышанным с тобой, ибо ты – моя спутница жизни и самый близкий друг и желаешь мне только добра. Но здесь важны не только подробности тех игр, о которых он рассказывает (ты, может быть, и сама уже слышала о них), важен живой пример этого санньяси и его спутников. Они так счастливы и свободны! Мне очень нравится, как они ведут себя. То, что они повествуют упоительную кришна-катху столь естественно, без какого бы то ни было лицемерия и искусственности, и что они строго следуют садхане, очень воодушевляет меня.

Гаура-Кришна Махарадж примерно моего возраста, а может, и старше. У него седые волосы, он довольно худой, но очень крепкий и подвижный. Рядом с ним я кажусь вялым стариком, страдающим и сетующим на жизнь. Он смотрит на меня с ласковой улыбкой, но без малейшей слащавости. У меня такое впечатление, что он знает, что меня печалит, и я вижу, что он очень хочет мне помочь. Он относится ко мне с большим почтением, словно я важная персона, которой следует оказывать почтение. Но, как ты знаешь, преданные Господа Чайтаньи относятся почтительно даже к букашкам. Он видит, что я брахман, мне же всем, кого я встречаю, хочется открыто говорить, что я бывший брахман и пьяница.

Я рассказал ему, что прежде служил Божествам в мандире Лакшми-Нараяны. Он сказал, что знает наш мандир и что Божества там очень красивые. Они очень рады, что встретили меня и что я иду в Анантапур, чтобы известить его жителей о прибытии Господа Чайтаньи. Не прошло и нескольких минут, как мы почувствовали себя такими близкими друг другу и начали делиться друг с другом прасадом: я угостил их приготовленными тобой паратхами и маха-прасадом от Лакшми-Нараяны и принял маха-прасад от них.

Мне хочется все рассказать им о себе. И в моей голове уже мелькает мысль: может быть, кто-то другой доставит сообщение в Анантапур, а я отправлюсь с этим санньяси и его группой. Я знаю, Господь Чайтанья предупреждает семейных людей, чтобы они не надеялись обрести сознание Кришны посредством ложного отречения, однако все мое сердце стремится к ним.

Я пишу это поздней ночью. Хочу рассказать тебе кое-что из того, что услышал от них о Шри Чайтанье Махапрабху.

Ты знаешь, что Господь Чайтанья еще подростком начал в Навадвипе движение санкиртаны? Он проходил с киртаном через весь город, покоряя сердца его жителей мелодичным пением и искусным танцем. Мне кажется, когда мы говорим, что Господь Чайтанья покоряет сердца людей Своей санкиртаной, или слушаем рассказ о ней, мы до конца не осознаем, что такое эта санкиртана. Обычно мы думаем: «Да, должно быть, это очень красивое шествие: разноцветные флаги, оглушительный бой мриданг, и Господь, движущийся с такой грацией». Я имею в виду, что обычно мы сравниваем этот киртан с тем, что нам уже знакомо. Но этот киртан Господа Чайтаньи, Господа Нитьянанды и Их спутников нисходит прямо с Кришналоки. Он приносит неземное блаженство и просветление, и на земле никогда еще не видели чего-либо подобного.

Говоря «людские сердца привлекаются», мы имеем в виду, что души людей, которые страдали в течение многих жизней и были окутаны пеленой невежества, стали отныне и навечно свободными. Вполне возможно, есть такие несчастные люди, которые видели киртан Господа Чайтаньи, но не познали духовного перерождения, подобно тем, кто, хоть и видел Господа Кришну, принимал Его за обычного человека. Это происходит тогда, когда Господь окутывает их Своей иллюзорной энергией. Однако простые, независтливые люди при появлении Господа Чайтаньи полностью преобразятся. Гаура-Кришна Махарадж не говорил мне все это именно такими словами, я пришел к таким мыслям сам, послушав его и проведя с ним какое-то время.

Я нашел в нем много такого, что мы видели в Чайтанье Прабху и других преданных, странствующих вместе с ним. И ты, и я должны приложить все силы, чтобы приблизиться к Господу Чайтанье. Его милостью мы уже стали ближе к Нему. Я так стремлюсь к этому потому, что, хотя Он и покоряет меня Своим милосердием, корень материальных желаний еще не вырван из моего сердца. Ну ладно, лучше расскажу тебе еще о Нем.

Гаура-Кришна Махарадж сказал мне нечто очень важное. Я спросил его об искуплении грехов. Я ни о чем ему не рассказал, и все же по тому, как я задал вопрос, он мог понять, что я говорю о себе и своих прегрешениях. Я спросил: «Как должен искупить свои грехи брахман, который служил Божествам в храме, но вступил в недозволенную связь с женщиной и предался пьянству, из-за чего ему запретили служить Божествам?» В ответ он поведал мне об одной из игр Господа Чайтаньи.

Некогда жил один очень уважаемый индус, у которого был слуга-мусульманин. Индус относился к слуге, как к сыну, но однажды слуга совершил дурной поступок, и хозяин высек его розгами. Спустя какое-то время этот слуга неожиданно стал правителем всего края. Как-то жена этого бывшего слуги, ставшего правителем, увидала на его спине рубцы и спросила, откуда они у него. Он рассказал ей о том давнем случае, и жена воскликнула: «Ты должен убить того, кто сделал это!» Правитель возразил ей: «Нет-нет, этот человек всегда заботился обо мне, он вырастил меня, как родного сына». Однако жена настаивала на своем, и в конце концов мусульманин поддался на ее уговоры. «Ну хорошо», - сказал он, - я накажу его».

На следующий день правитель-мусульманин пришел к своему бывшему хозяину-индусу и побрызгал на него водой. Это должно было означать, что индус стал отныне мусульманином. В результате индуистские брахманы посчитали этого человека (на которого побрызгали водой) изгнанным из индуистской общины. Потрясенный их решением, он отправился к другим брахманам, желая узнать, какую епитимью он должен наложить на себя, чтобы вновь стать индусом. Одни брахманы сказали, что тут уже ничего нельзя поделать, и посоветовали ему уйти из жизни, выпив кипящее гхи, другие же не согласились с ними, и тот человек окончательно стал в тупик.

В конце концов он встретил в Варанаси Господа Чайтанью и спросил Его, что ему делать. Господь Чайтанья сказал: «Просто повторяй во Вриндаване маха-мантру Харе Кришна, и это очистит тебя от всех твоих грехов. Тебе нет необходимости делать что-то еще, чтобы вновь стать индусом или искупить свои грехи». И тот индус так и поступил!

Конечно, ты догадываешься, какое огромное впечатление произвела на меня эта история. Она вселяет в меня уверенность и надежду. Если же я еще не чувствую себя очистившимся, так это потому, что допускаю оскорбления при повторении святого имени. Но святое имя несет в себе милость, благодаря которой человек может очиститься от всех грехов и избыть все беды и несчастья. И ни в каком другом искуплении нет необходимости. А из этого ясно, что я должен делать: я должен добиться, чтобы мое повторение святых имен стало чистым. Что ты думаешь об этом? Как мне сосредоточиться полностью на повторении, не отвлекаясь ни на что другое? Давай обсудим это, когда я вернусь.

Сейчас, когда я пишу это, я чувствую себя намного лучше. Все спят, и вокруг царит глубокая тишина, только слышно, как трещит сверчок, да где-то в городе изредка лает собака. Я чувствую себя уверенно. Утром группа Гаура-Кришны Махараджи уходит отсюда. Я испытываю сильное искушение отправиться вместе с ними, и я, может быть, и пошел бы с ними, но я не могу пренебречь своим долгом и не доставить сообщение в Анантапур.

Пожалуйста, молись за меня. Я уверен, что, если бы люди могли общаться с помощью одних только мыслей, мы бы находились с тобой в почти непрерывном общении. В духовном смысле мы с тобой и так вместе, ибо оба мы в санге с преданными Господа Чайтаньи, которые повторяют святые имена везде, где бы они не находились.

Чайядеви

Мой дорогой муж, я постоянно пишу мысленно тебе письма. Даже вовремя харинамы, когда я, захваченная пением, чувствую необыкновенное воодушевление, я все равно думаю о тебе, и в эти минуты мне очень хочется, чтобы ты был рядом со мной. То, что я думаю о тебе, вызвано уже не материальной привязанностью, а духовной близостью. Думая о тебе, я не перестаю надеяться, что у тебя все хорошо. Я сильно беспокоюсь за тебя, однако, когда чувство беспокойства охватывает меня, я говорю себе: «Кришна позаботится о нем» - и возвращаюсь к своим занятиям. Думаю, ты предпочел бы, чтобы я всегда была поглощена своим служением и не слишком беспокоилась о тебе.

Намедни я совершила дерзкий поступок, но надеюсь, это не вызовет твоего недовольства. День или два назад я пришла на собрание совета храма Лакшми-Нараяны, чтобы поговорить с членами совета. Разумеется, я сперва попросила у них разрешения. Они позволили мне сказать несколько слов, и я со смирением спросила их, не могли бы они решить вопрос о твоем возвращении к обязанностям пуджари, поскольку ты избавился от всех дурных наклонностей. Я процитировала стих из писания, гласящий, что, даже раз произнеся святое имя, человек может освободиться от большего числа грехов, чем он способен совершить за несколько жизней. Затем я рассказала о твоих ежедневных занятиях и о том, с какой сердечностью отнесся к тебе Чайтанья Прабху.

Мои слова привели их, похоже, в замешательство, а кое-кто из них казался даже раздраженным. Правда Рамачандра Махарадж был настроен довольно доброжелательно. Он сказал, что именно так и должна говорить добродетельная жена. Он не хотел больше говорить при мне об этом деле, поэтому меня попросили выйти из комнаты.

Уходя, я услышала, как председатель совета, Видья Прабху, сказал что-то, порочащее Господа Чайтанью. Он проговорил это очень тихо, обращаясь не ко мне, а к членам совета. Кажется, он сказал: «Но у нас есть некоторые сомнения относительно Шри Чайтаньи…» Я спросила его, что он сказал, но он холодно на меня посмотрел и ничего не ответил. Его замечание предназначалось не для моих ушей, и он не хотел обсуждать это со мной. Я поняла, что я там лишняя, и ушла.

Позже я рассказала Чайтанье Прабху об этом случае. Он не хотел вмешиваться в вопросы руководства храмом, и к тому же, хоть он очень тебя любит, ему не хотелось становиться пристрастным и принимать твою сторону. Однако, когда я сказала, что у них, судя по всему, сложилось ошибочное мнение о Господе Чайтанье, он согласился поговорить с Видьей Прабху с глазу на глаз. Но он не сделал этого, и тогда я спросила Рамачандру Махараджа, когда увидела его вовремя харинамы, когда будет следующее собрание. Ты, должно быть, недовольно хмуришься, читая эти строки, и думаешь: «Что она делает? Зачем она вмешивается не в свое дело?» Но подожди, ты увидишь, что все обернулось как нельзя лучше.

Чайтанья Прабху решил все-таки встретиться с председателем совета и пришел к нему в храм. В тот момент я как раз тоже была там. Они говорили только о философских вопросах и совсем не касались внутренних дел храма. Они ни словом не обмолвились ни о тебе, ни о моей просьбе. Председатель сказал, что, насколько он понимает, Господь Чайтанья отдает предпочтение поклонению Радхе-Кришне и ставит его выше поклонения Лакшми-Нараяне. На это Чайтанья Прабху ответил, что все совсем не так. Затем он рассказал о беседе между Господом Чайтаньей и брахманом Вьенкатой. Господь Чайтанья жил в Рангакшетре в доме у Вьенкаты Бхатты вовремя чатурмасьи. Проведя всю чатурмасью вместе, они очень сблизились. Порой они затевали шутливый разговор о религии, но спорить они никогда не спорили. Как-то Господь Чайтанья шутя сказал Вьенкате Бхатте: «Боготворимая тобой богиня счастья Лакшми всегда пребывает на груди у Нараяны, и она самая добродетельная женщина во всей вселенной. Мой же Господь Кришна всего лишь пастушок, обязанный стеречь коров. Так почему же такая добродетельная женщина мечтает о близости с моим Господом?» «Между Нараяной и Кришной нет различия, – ответил Вьенката Бхатта, – однако Кришна имеет большую привлекательность из-за супружеской расы. И потому нет ничего удивительного, что Лакшми хочет наслаждаться обществом Кришны. Почему же Ты смеешься над этим?» На это Господь Чайтанья заметил: «Однако, если верить богооткровенным писаниям, она не может принять участие в танце раса. Ты можешь сказать, почему?» Вьенката Бхатта сказал, что не знает. Тогда Господь Чайтанья объяснил ему, что Лакшми-деви не может участвовать в танце раса из-за того, что не в силах отказаться от роскоши и вести образ жизни последовательницы одной из гопи.

Видья Прабху очень внимательно все это выслушал. Казалось, то, что рассказал Чайтанья Прабху, убедило его. Однако затем он промолвил: «Но разве не о том же самом я говорил? Господь Чайтанья учит, что поклонение Радхе-Кришне – наивысший из всех видов поклонения. Разве это не уничижение Лакшми-Нараяны?» «Нет, - возразил Чайтанья Прабху. – Да, Господь Чайтанья доказал Вьенкате Бхатте, что Кришна – предвечный Господь, Верховная Личность Бога. Он пленяет богиню счастья, тогда как Господь Нараяна не может пленить гопи. Господь Чайтанья привел множество фактов, свидетельствующих об абсолютном превосходстве Кришны. Однако затем, к великой радости Вьенкаты Бхатты, Он сказал, что, согласно шастрам, между Кришной и Господом Нараяной нет никакого различия. Форма Господа Нараяны неотлична от формы Кришны. А это значит, что между гопи и богиней счастья тоже нет различия. Богиня счастья наслаждается общением с Кришной посредством гопи. Никто не должен делать различия между разнообразными формами Господа, поскольку это считается оскорблением. Затем Господь Чайтанья разъяснил, что, хотя между разнообразными формами Господа нет различия, каждый преданный хочет служить Господу по-своему. Бог един, но Он является в различных обликах, чтобы удовлетворить Своих преданных. Услышав это, Вьенката Бхатта упал к ногам Господа Чайтаньи и признал Его Самим Всевышним Господом, Верховной Личностью. Он заявил, что игры Кришны непостижимы, и понять их можно, только слушая Самого Кришну. После этого он сказал, что смог обрести милость Господа Чайтаньи только благодаря своему служению Лакшми-Нараяне».

Чайтанья Прабху рассказал много других удивительных историй о Господе Чайтанье и Его играх в Рамакшетре. Видья Прабху и брахманы из храма слушали их с большим удовольствием. Было так приятно видеть, как они все светились радостью, говоря о Кришне, «Шримад-Бхагаватам» и Лакшми-Нараяне. В конце концов все они единодушно признали, что вайшнавизм – высшее проявление истины. Их охватила радость, и они стали обнимать друг друга, а кое-кто даже прослезился.

Видья Прабху предложил всем пойти на даршан к Лакшми-Нараяне: в ту минуту как раз начиналось арати. Они совсем забыли про меня, но я воспользовалась их радостным воодушевлением и подошла к ним, напоминая о тебе. Я не осмелилась еще раз просить их вновь назначить тебя пуджари, я только спросила, можешь ли ты опять приходить в храм. Видья тотчас же дал согласие, сказав, что не видит причин, почему бы тебе не посещать храм. И все они направились в алтарную комнату. Рамачандра Махарадж подал мне знак идти вместе с ними.

В тот день я впервые пришла на даршан к Их Светлостям после того, как целый год не видела Их. Сердце мое переполнилось, но я старалась ничем не выдать своего волнения. Я поблагодарила Их Светлостей за все. На Них были новые серебряные короны и одежды, которых я еще не видела – из пурпурного шелка с серебром. В ту минуту я впервые осознала, что в действительности Они – это Радха и Кришна, которые принимают от нас поклонение, отличающееся роскошью и пышностью. Еще я поняла, что в действительности моя долгая разлука с Ними подстроена Самими Ими, чтобы усилить мою любовь к Ним и желание поклоняться Им.

Ну вот, теперь, мой дорогой муж, возвратясь домой, ты сможешь предстать перед Господами твоего сердца, которым ты столь долго служил, и Они, я уверена, будут счастливы тебя видеть. Ну разве это не замечательные известия?

День спустя жена одного из пуджари сказала мне: «Ты не должна проповедовать мужчинам свою веру, это не женское дело. И уж тем более тебе не следует проповедовать свою веру ради того, чтобы твоего мужа опять назначали пуджари». Я подумала: «Интересно, почему она считает, что я проповедую какую-то другую веру?» Вслух же я сказала: «Это ты так считаешь, а вот Сати-деви не стала молчать, когда ее мужу было нанесено оскорбление». «О, так ты теперь вторая Сати-деви?» - проговорила она. Услышав это, я разозлилась, и мы поссорились.

Я не считаю, что была неправа в этом споре, просто мне не следовало гневаться. Позже я извинилась перед ней. Гнев на вайшнавов перечеркнет мое служение; во мне не останется ни одного доброго чувства, и я лишусь душевного покоя.

Я рассказываю тебе все это для того, чтобы ты знал: я все еще борюсь со своими недостатками, и не всегда успешно. Мне нужно стараться походить на тебя и учиться у тебя. Надеюсь, ты скоро возвратишься домой и преподашь мне хороший урок.

И последнее: я видела сегодня замечательный сон. Мне приснилось, что ты служишь Лакшми-Нараяне: ты проводил арати. Мне кажется, что привидевшееся мне не было просто воспоминанием о прошлом; скорее, я видела то, что происходит в настоящем или будет происходить в будущем. Божества были чрезвычайно довольны тобой. В этом сне Лакшми-Нараяна были очень похожи на Радху-Кришну. Порой Нараяна оборачивался Кришной и начинал играть на флейте, а затем вновь принимал облик Господа Нараяны. Правда, не все могли видеть это, а только ты, я и еще несколько человек.

Я нуждаюсь в твоих наставлениях и покровительстве. И по милости Кришны я и сейчас нахожусь под твоим покровительством благодаря тому, что служу здесь Господу вместе с преданными. Я считаю себя самым счастливым человеком. Я знаю: ты где-то недалеко, идешь или сидишь и повторяешь Харе Кришна.

Твоя служанка,Чайя-деви

Харидева

Первый день пада-ятры

Теперь я член странствующей группы Гаура-Кришны Свами. Я не смог побороть искушение. Всю ночь я не спал и думал и в конце концов решил, что должен попросить его взять меня с собой. Я был твердо убежден в правильности своего решения. Я не утверждаю, что это Сверхдуша побудила меня принять его, просто я всем существом чувствовал, что должен спасать себя. Зачем лишать себя возможности подняться на более высокую ступень духовного развития, странствуя вместе с преданными Господа Чайтаньи, раз уж они пришли туда, где я находился. Я стал ходить вокруг дхармашалы, пытаясь отыскать кого-нибудь, кто направлялся бы в Анантапур. Наконец я нашел одного купца, который утром отправлялся туда. Я вручил ему записку, адресованную в тамошний главный храм, в ней я от лица Чайтаньи Прабху извещал преданных Анантапура о возвращении Господа Чайтаньи. Возможно, это и не лучший способ выполнить данное мне поручение. Я могу только надеяться, что милостью Кришны сообщение будет благополучно доставлено и я буду спасен. Я крайне нуждаюсь сейчас в благотворном общении, а общение с Гаура-Кришной Свами, несомненно, будет для меня очень благотворно.

Я стал умолять Гаура-Кришну Свами взять меня с собой. Я думал, что он не позволит мне идти с ними, как Господь Чайтанья не позволил уйти с Ним грихастхе по имени Курма. Чтобы уверить его в том, что моя просьба не следствие минутного порыва, я рассказал ему всю свою историю. Брахман Курма уже твердо стоял на ногах в духовной жизни и был добродетельным и достойным человеком, а я такой падший. Гаура-Кришна Махарадж подумал немного, а затем спросил, что моя жена скажет на это.

Дорогая Чайя Прабху, когда он спросил меня об этом, я подумал о тебе, и у меня появилось такое ощущение, что ты даешь мне разрешение. Может быть, я просто убедил себя в этом, но я не могу даже представить, что ты могла бы лишить меня возможности еще больше укрепиться в сознании Кришны. В общем, он взял меня в свою группу, и я весь сегодняшний день провел вместе с ним.

Мы идем, повторяем Харе Кришна и поем бхаджаны. Это так просто. Мы не думаем о том, где будем ночевать сегодня или завтра, мы уверены, что Кришна все устроит. Сегодня мы пришли в какое-то селение уже на закате солнца. Мы начали там киртан, а когда закончили, один человек подошел к нам и пригласил нас прочитать лекцию у него в доме. Видно, там мы и будем ночевать. Гаура-Кришна Махарадж и брахмачари из его группы уже привыкли к такому образу жизни, они уверены, что Кришна позаботится о них. Я взял на себя все заботы по приготовлению пищи, – я хочу быть полезным.

Меня удивляет мой энтузиазм. Я молюсь о том, чтобы не охладеть в будущем и до самого Джаганнатха-Пури сохранить это горячее желание делать то, что я сейчас делаю. Гаура-Кришна Махарадж и брахмачари хотят идти в Джаганнатха-Пури, чтобы увидеть Господа Чайтанью Махапрабху, когда Он прибудет туда. Он уже направляется в Пури, и они уверены, что получат там Его даршан. Они также надеются остаться там на Ратха-ятру.

Я стараюсь смиренно принимать все, что приносит нам каждый новый день. Позже я отправлю тебе письмо из Пури или же оттуда, где в конце концов окажусь.

Сейчас я хочу просто повторять святые имена, слушать о Кришне и служить преданным. Я не хочу тратить лишние силы на то, чтобы заботиться о пропитании и ночлеге. Мне хочется целиком погрузиться в повторение святого имени, так чтобы оно заставило меня позабыть все на свете. Даже если я не смогу делать все это всю свою жизнь, каждый день, проведенный в обществе этих преданных, принесет мне неоценимое благо. И я не должен упускать подобный случай, который может выпасть лишь однажды за несколько миллионов жизней. Теперь мой дневник станет не повествованием об одиночном странствии, а рассказом о многодневной харинаме со всеми ее трудностями и неожиданностями.

Нынче вечером Махарадж рассказывал собравшимся о повторении Харе Кришна. Он процитировал стих из «Бхагавад-гиты» (сататам киртайанто мам), в котором Кришна говорит, что великие души непрестанно повторяют Его имена.

Гаура-Кришна Свами много лет был санньяси в сампрадайе Рамануджи. Он очень сведущ в вайшнавском учении, и я думаю, что во время публичных проповедей он будет приводить много цитат из «Бхагавад-гиты». Естественно, он призывает слушателей повторять Харе Кришна и рассказывает им о милосердии Господа Чайтаньи. Каждый день он сам, по собственной инициативе читает «Шримад-Бхагаватам». С одной стороны, он тоже совсем недавно стал последователем учения Господа Чайтаньи, однако он намного лучше меня усвоил его, соединив с методом Господа Чайтаньи свой образ жизни, который он вел как санньяси и преданный Богу человек. Он исполнен смирения и запрещает нам оказывать ему особые почести, но для нас он остается почитаемым санньяси. Только благодаря его примеру мы способны вот так идти, надеясь лишь на Кришну. Он необычайно вдохновлен учением Господа Чайтаньи. Он тверд в своем стремлении следовать ему, и эта твердость рождена не убедительностью логических доказательств, а безумием божественной любви, которое овладело им вследствие воздействия на него шакти Махапрабху.

Его безумие увлекает вслед за ним всех нас, в том числе и меня. Словно какое-то неудержимое влечение побуждает меня идти вслед за ним. Когда я решил присоединиться к нему, то я решил это как бы и не сам, а словно какая-то сила заставила меня сделать это, и, к счастью, я не стал спрашивать Майю, как мне преодолеть это побуждение. Пусть эта кришна-шакти ведет меня, куда пожелает. Я надеюсь, мои ноги выдержат.

Чайядеви

Мой дорогой муж, Господь Чайтанья был в нашей деревне, и сейчас я расскажу тебе об этом. Прежде всего хочу сказать, что я видела Его, хоть и издали и всего лишь мгновение. Но это мгновение навсегда останется в моей памяти и моем сердце, пусть даже я никогда больше не увижу Его в этой жизни. В тот момент, поистине, любовь к Кришне вошла в мое сердце, вошла совершенно осязаемо, как, наверное, бесплотный дух входит в тело человека. Однако этот «дух» есть Абсолютная Истина, и ничего нет желаннее его. До этого я повторяла Харе Кришна лишь по обязанности, теперь же повторяю эти святые имена с утра до вечера и не могу остановиться. И это произошло не только со мной, а со всеми жителями нашей деревни. Я не в силах выразить все это словами, да, наверное, лучше и не пытаться. Но тебе, мой муж, я хочу рассказать обо всем, чтобы прославить Господа Чайтанью и поделиться с тобой той каплей милости, которая пролилась и на меня, столь незначительное существо.

Когда Шри Чайтанья Махапрабху находился в нашей деревне, здесь творилось что-то невообразимое, и сейчас, после того как Он ушел, деревня выглядит так, словно в ней было сильное наводнение. Пока Он был у нас, здесь побывало, наверно, около миллиона людей. Это было, с какой-то стороны, пугающее зрелище: огромные толпы народа валили сюда со всех сторон, вытаптывая все растения и ломая кое-где дома и постройки. Но никто из нас не выражал недовольство. Хотелось бы нам еще пережить такой ураган!

Господа Чайтанью в Его странствии сопровождает только один помощник (брахман по имени Кала Кришна), но как только Он пришел в деревню, люди начали появляться неизвестно откуда. В действительности они переплывали к нам с другого берега. Не дожидаясь даже лодок, они бросались в воду и вплавь переправлялись на нашу сторону, так что река буквально кишела людьми и животными, и в воздухе стоял ужасный шум. Нам было трудно принять всех гостей – так их было много, но все они хотели видеть Господа Чайтанью.

Это было самое настоящее буйство, но в хорошем смысле. Все были счастливы и пребывали даже в каком-то полубезумном состоянии. При таком великом стечении людей разрушения были неизбежны: так, во многих местах обвалился берег реки. А когда люди узнали, где остановился Господь Чайтанья, туда ринулось такое множество людей, что забор, которым был обнесен двор, был буквально сметен с лица земли.

Господь Чайтанья приходил в храм Лакшми-Нараяны, и очевидцы рассказывали, что, когда Он смотрел на наших Божеств, Его лицо сияло счастьем. Я не видала Его там. При таком скоплении людей увидеть Его было очень трудно. Я не могла приблизиться к тому месту, где Он находился, ближе чем на милю. Да если б я и смогла протолкнуться сквозь толпу, женщин все равно не подпускают к Нему близко; Он не позволяет им приближаться к Себе даже для того, чтобы поклониться, – такой Он строгий санньяси. Поэтому мы, женщины, забирались на крыши домов и пытались оттуда хотя бы мельком увидеть Его.

Звуки киртана, который Он начал во дворе мандира, были слышны во всем селении. Да и кто не услышал бы эти оглушительные звуки? Даже муравьи и деревья слышали их. Но этот киртан отличался не только своей громкостью, он был необыкновенен еще тем, что при первых же его звуках души разом вырывались из плена невежества и впадали в блаженное и полубезумное состояние, – такого я никогда еще не видала. Все мы, сотни тысяч людей, пели, и слезы лились из наших глаз. Мы пели в унисон с киртаном Господа Чайтаньи в мандире, а, может быть, и нет, я не знаю, но все мы ощущали и осознавали Его присутствие. Все мы чувствовали себя вовлеченным в Его киртан. Никто из нас не думал: «О, Он далеко от меня, я Его не вижу». Нет, все мы чувствовали себя полностью удовлетворенными. И то, что испытывала я, испытывали и все собравшиеся, – я знаю об этом из разговоров с другими людьми.

Закончив петь и танцевать во дворе мандира, Господь Чайтанья пошел обратно к дому, в котором Он должен был ночевать (я покажу тебе его, когда ты вернешься). Собравшиеся тут же необъятной толпой обступили Его со всех сторон и, не уместившись все на дороге, плотной массой двинулись с обеих сторон от нее. Стоя на крыше, я видела, как Он шел по рисовому полю, – Он находился от меня на расстоянии, наверное, ста ярдов. Он был огромного роста и крепкого телосложения и был облачен в шафрановые одежды, и от Него исходило такое сияние, словно горело множество солнц. Удивительный санньяси.

Когда я увидела Его, по моему телу пробежал трепет, и в порыве экстатической любви я вдруг воскликнула: «Кришна!» И тут я осознала: Он – Сам Кришна! Это было самое прекрасное мгновение: воспевание святых имен сразу же перестало казаться мне тяжелой обязанностью, вместо этого меня охватило чувство радости и благодарности и ощущение, что Он хранит меня. Но вместе с этим я ощущала сожаление, что я не очень хорошая преданная. Эти и другие трансцендентные чувства и ощущения все как-то разом нахлынули на меня. Я не очень учена и не могу отдать себе ясного отчета, что точно я чувствовала, я просто чувствовала это, и все. Я и сейчас чувствую то же самое, когда повторяю Харе Кришна и вспоминаю, как Шри Чайтанья Махапрабху шел по нашей деревне.

Наконец Господь вошел в дом, в котором остановился. Вечером Он беседовал в нем с некоторыми Своими близкими учениками. Люди весь вечер осаждали этот дом. Их было так много, что загородки и ограды не выдержали их натиска и развалились, а рисовые поля оказались вытоптанными. Они хотели вновь видеть Господа Чайтанью, и тогда, чтобы удовлетворить их желание, Он вышел во двор (в этот раз мне не удалось увидеть Его). Толпа оглушительно заревела. Я подумала: «Этот рев, поди, слышен на небесах, и девы небось наблюдают сейчас за всем этим».

Я слышала, что Шри Чайтанья Махапрабху чувствует неудобство от того, что Его сопровождает толпа народу. Он хочет путешествовать по Южной Индии, соблюдая обеты странствующего санньяси-проповедника. Толпы людей, обступающие Его со всех сторон, иногда нарушают Его душевный настрой. И все же Он явил всем нам Свою милость. Так будем же преданны Ему душой и телом.

На следующее утро Шри Чайтанья Махапрабху покинул нашу деревню так рано и незаметно, что никто почти и не знал, что Он ушел. Все пребывали в радостном ожидании новых киртанов, но вскоре по деревне разнеслась весть о том, что Он уже отправился в путь. Большинство людей тотчас же двинулось вслед за Ним на север.

Я пишу это в тот же день, несколько часов спустя после того, как этот ураган налетел на нашу деревню и унесся из нее. Все мы, жители Читранагара, пребываем сейчас в каком-то ошеломлении и еще не осознаем, сколь велики «разрушения», которые произвел Господь Чайтанья в нашей прежней, обыденной жизни. Я очень надеюсь, что мы никогда не излечимся от того безумия, которое охватило буквально всех в нашей местности. Я знаю, что со временем внешне все успокоится, но сможем ли мы забыть Его?!

Брахманы мандира Лакшми-Нараяны теперь все преданны Господу Чайтанье Махапрабху до мозга костей. Видел бы ты их! Все они теперь походят на Чайтанью Прабху, и каждый стремится превзойти остальных в прославлении Шри Чайтаньи. Господь покорил их Своей любовью к Лакшми-Нараяне. Он не вел никаких философских дискуссий, но как только Он увидел Божества, в Нем сразу же проявились все признаки бхавы и премы, чего в нашем мандире еще ни с кем не происходило. И потому нам стало совершенно ясно, что Он – Сам Кришна и вместе с тем лучший преданный Кришны. И теперь, зная, что Господь Чайтанья любит Лакшми-Нараяну, мы любим наших Божеств еще больше. По тому, как Он смотрел на Них, мы теперь знаем, что Они поистине Те Самые Лакшми-Нараяна, которые пребывают на Вайкунтхе. Он пробил брешь в нашей закоснелости в механическом поклонении и даровал нам непосредственное видение Господа. И потому все прихожане нашего храма полны любви к Нему.

Все смешалось в нашей деревне: лавочники забросили торговлю и, сойдясь на базарной площади, стоят и разговаривают; дети не ходят в школу; коровы и телята свободно разгуливают по всей деревне. Все потрясены до глубины души и говорят только о том, что они видели и ощущали. И хоть дороги в деревне сильно повреждены, а некоторые дома полуразрушены, жители не сердятся на это. Все они взяли себе что-то на память оттуда, где Господь Чайтанья сидел и ходил; каждый хочет иметь у себя какой-то предмет, связанный с Ним, чтобы, положив его на домашний алтарь, поклоняться ему. Я собрала немного пыли с дороги, однако потом рассудила, что в этом нет необходимости, поскольку вся деревня теперь великая тиртха.

Я не знаю, что буду теперь делать. Все здесь, конечно, постепенно уляжется и успокоится, и жизнь пойдет обычной колеей. Я молю Господа лишь об одном: пожалуйста, сохрани в нас преданность Твоим святым именам.

Когда Господь Чайтанья был здесь, у меня сердце кровью обливалось при одной мысли о тебе, мой дорогой муж. Мне было так горько, что тебя нет здесь. Я била себя в грудь и восклицала: «О нет!» Я думала: «Кто я такая, что нахожусь сейчас здесь и вижу Господа, когда мой муж лишен такой возможности?» Если бы я могла, я бы поменялась с тобой местами, чтобы ты смог находиться здесь вместо меня. Я утешала себя только мыслью, что ты тоже когда-нибудь получишь даршан Господа Чайтаньи. Быть может, мы сможем вместе отправиться в Джаганнатха-Пури, что мы уже обсуждали с тобой, или же ты один пойдешь туда. И только утешившись такими мыслями, смогла я унять душевную скорбь и переключить внимание на чудесные события, происходившие в деревне. Я уверена, что ты вряд ли был бы рад, если бы я только сидела и глупо горевала. Кроме того, если осмелюсь выразить свое мнение, я уверена, что мы можем обрести милость Шри Чайтаньи Махапрабху в любой момент и где бы ни находились, если только поймем это. Он приходил сюда не для того, чтобы подарить нам день блаженного общения с Ним, а для того, чтобы привнести в наши жизни то упоение, которое испытывает Он Сам, и напомнить нам о том, что Кришна всегда пребывает с нами. И как Он танцевал и воспевал имена Кришны в мандире Лакшми-Нараяны, так же можем теперь танцевать и воспевать и мы. И потому мне так радостно теперь жить здесь, ибо я могу поклоняться и служить здесь Господу Кришне.

Я уверена, что со временем мы узнаем многие подробности пребывания у нас Господа Чайтаньи, включая и то, что Он говорил разным людям. Я еще напишу тебе об этом, а когда ты вернешься, что, надеюсь, случится очень скоро, я буду стараться служить тебе как можно лучше. Я искренне верю в то, что, вернувшись, ты сам все почувствуешь и получишь от прихода к нам Господа Чайтаньи такое же благо, как если бы ты находился в этот день здесь. И ты увидишь, что деревня наша стала поистине трансцендентным местом, в котором намного радостнее жить. Я убеждена, что никто теперь не будет чуждаться тебя, потому что теперь в Читранагаре все почитают Господа Чайтанью и Его преданных.

Харидева

Второй день пада-ятры

Дорогая Чайя Прабху!

Что ты сейчас делаешь? Как идут дела в нашей деревне? В своих мыслях я представляю ее как очень тихое и спокойное место. Верно, соседи, как обычно, затевают время от времени мелкие ссоры, а лавочники торгуют своими товарами. Зато Чайтанья Прабху проводит вдохновенные киртаны. Я надеюсь, что вайшнавы все еще в деревне и что все больше и больше людей узнает от них об учении Господа Чайтаньи. Что-нибудь слышно о том, когда Господь Чайтанья может появиться в наших краях? Я часто думаю о тебе и молю Господа, чтобы Он хранил тебя. Сегодня уже второй день, как я присоединился к пада-ятре. Я намереваюсь вести дневник, в котором буду рассказывать о нашем странствии, но прежде чем начать его, я решил написать тебе это короткое письмо. Я положу его между страниц, а когда вернусь, то покажу тебе вместе с дневником.

Наши занятия просты и возвышенны: мы идем и поем святые имена. Все это гораздо проще и скромнее, чем я себе представлял. Наверное, я неосознанно жаждал каких-то необычайных перемен, да к тому же мне недостает терпения. Но даже такая спокойная жизнь дарит нам много необыкновенных минут. Опыт такой жизни очень благотворен для меня. Мне только нужно смиренно принимать все происходящее.

Я еще не разобрался до конца, зачем я присоединился к группе Гаура-Кришны Свами, вместо того чтобы идти с сообщением в Анантапур. И я не знаю, к чему это все приведет. Я стараюсь не строить никаких планов, а просто жить в настоящем; я стараюсь просто жить вместе с этими необыкновенными преданными. Со временем Господь Кришна откроет мне, что я должен делать.

Я никогда еще не испытывал того, что испытываю теперь в ранние утренние часы, когда вместе со всей группой повторяю мантру. Все преданные просыпаются не позже двух часов утра и сразу же после омовения приступают к джапе. Когда мы ночуем в доме или сарае, то остаемся внутри, в других же случаях сидим на открытом воздухе и при свете звезд повторяем маха-мантру, перебирая четки. Прежде я предпочитал повторять джапу в одиночестве. Голоса других людей отвлекали меня от собственного повторения. Но сейчас я обнаружил, что джапа Гаура-Кришны Свами вдохновляет меня. Как ты знаешь, раннее утро – это особое время дня. Для меня оно – фундамент, на котором я строю день, полный преданного служения. В ранние часы сосредоточенность наиболее велика; не отвлекаемые ни посторонними звуками или зрительными впечатлениями, ни действиями других живых существ, мы пребываем в эти часы в своем собственном мире. В такие минуты я нисколько не сомневаюсь, что делаю то, что нужно. Я повторяю и слушаю.

Ты, наверное, помнишь, что раньше я временами забрасывал джапу или же засыпал во время повторения, а порой повторял меньше кругов, чем положено. Теперь от моей нерадивости не осталось и следа. Я понимаю, что старание не засыпать, повторение положенного числа кругов и отчетливое произнесение слов – это только минимум того, что мы должны делать. Самое же важное (что является также и настоящей наградой) – это слушать имена со вниманием и преданностью и стараться ощутить всю сладость святого имени.

Я вижу, что Гаура-Кришна Свами повторяет мантру с необыкновенной сосредоточенностью, чему помогает его огромная внутренняя самодисциплина. У меня такое впечатление, что он чувствует любовь к Богу. Я мечтаю тоже познать то, что испытывает он. Мне кажется, что, только познав высший духовный вкус, смогу я вырвать с корнем из своего сердца все материальные желания.

Этим утром, как только время джапы подошло к концу, я, оказавшись с Гаура-Кришной Свами наедине, решил расспросить его о его собственном повторении святых имен. Сейчас я понимаю, что мои вопросы были глупыми, но все же приведу здесь наш разговор.

– Махарадж, – спросил я, – как Вам удается повторять мантру с такой сосредоточенностью? Вас никогда не клонит в сон, и Ваше внимание не ослабевает ни на мгновение. В чем Ваш секрет?

«– Я не владею каким-то особым секретом», – сказал он немного печально. – На самом деле я не чувствую вкуса к повторению святых имен. Я просто выработал в себе привычку к нему, так как во мне живет твердая вера в истинность того, что говорится о нем в писаниях.

Я видел, что он говорит очень искренно и смиренно, и потому почувствовал разочарование. Я не хотел верить его словам и решил, что он просто очень скромен.

– А разве Вы во время повторения не ощущаете присутствия Кришны, – продолжал я допытываться. – Разве Ваше повторение не достигло стадии рагануги? – Я не знаю даже точного значения этого слова, но я был уверен, что он достиг в повторении святых имен невероятных вершин и уж конечно давно покончил с десятью оскорблениями.

– Эту стадию достигают лишь немногие, – ответил он. – Мне не по силам достичь такой высоты. Я просто повторяю святые имена и жду от Кришны некоего знака, что я могу подняться выше. Человек должен ждать, когда Господь Сам возведет его на более высокую ступень. Это может произойти и через множество рождений.

Его слова меня очень огорчили. Уж если я сам не способен изведать духовный экстаз, я хочу хотя бы общаться с тем, кто познал его. Именно поэтому я и присоединился к Махараджу; я думал, что это как раз то, в чем я сейчас нуждаюсь, – общение с преданными, самое благоприятное общение.

– Вы очень смиренны, Махарадж, – проговорил я и не стал больше докучать ему расспросами.

Я очень недоволен собой; мне стыдно за те мысли, которые возникали у меня во время нашего разговора. Но я не хочу изображать происходящее лишь формально, расписывая, как все замечательно, если в действительности не все так замечательно. Мне нужно будет хорошо поразмыслить над тем, что сказал Гаура-Кришна Свами. Разочарование, которое я испытал после этого разговора, показывает, насколько наивны мои представления о духовной жизни и преданности и о том, что значит развивать в себе экстатическую любовь.

Часть вторая

От переводчика и редактора

Здесь записки Харидевы и Чайядевы становятся довольно однообразными, в них все чаще и чаще встречаются повторы, и потому они мало что добавляют к их истории. Большую их часть я исключил, чтобы оживить повествование. Нижеследующий текст представляет собой несколько выдержек из дневников Харидевы и Чайядевы того времени.

Вайшнава-дасану дас

Харидева

Третий день пада-ятры

Может быть, с помощью этих записок я смогу постичь свою материальную природу и разрубить узел привязанности, который завязался у меня в сердце. Или это может сделать только Кришна? Быть может, благодаря непрерывному преданному служению в течение многих лет материальные желания умрут во мне, как умирают растения, которые перестают поливать. Растение, имеющее крепкие корни, очень трудно вырвать из земли, но, если его не поливать, оно начнет сохнуть и в конце концов погибнет, и тогда его без труда можно будет выдернуть.

Однако пока я буду ожидать, когда этот постепенный процесс даст результат, я в любой момент могу впасть в искушение. Я опять могу пасть. А даже один дурной поступок может перечеркнуть годы преданного служения. Поэтому я должен как можно скорее вырвать корень.

У меня два желания: я хочу знать, кто я есть, и хочу избавиться от вожделения. Шагая с группой санкиртаны, я пытаюсь уйти от своего прежнего «я» и прежнего самоотождествления, пытаюсь не думать о себе более как о брахмане, бывшем когда-то пуджари, о жителе определенной деревни, о муже и отце… Я ухожу от всего этого; я повторяю мантру, готовлю пищу и слушаю о гауравани, учении Господа Чайтаньи. Я хочу утонуть в океане преданного служения.

Но у меня есть жена, которая укрепляет меня на пути добра. Да я и не собираюсь покидать ее. Может, вступив на этот путь, я вернусь к ней уже совсем другим. А может, мои попытки уйти от всего и убежать от себя ни к чему не приведут. Не зря же одна старая пословица гласит: «Ты можешь уйти в Бенгалию, но твоя судьба последует за тобой».

Чайядеви

На днях через нашу деревню проходил один путник, идущий с севера на юг. Он сказал, что видел человека, который, как он решил, был Харидевой Прабху. По его рассказам тот человек ходит с преданными Господа Чайтаньи из Южной Индии от селения к селению, воспевая святые имена. Я не знаю, что и думать. Может, Харидева передал сообщение и решил не возвращаться домой? Если он действительно отправился в странствие с группой санкиртаны, стало быть, так сердце подсказало ему. Но лучше не буду гадать об этом.

Мне очень хочется, чтобы Харидева узнал о том, что Господь Чайтанья был здесь. Он небось думает, что, когда вернется, все здесь будет напоминать ему о его постыдном прошлом и окружающие опять будут чуждаться его. Но я уверена, что в деревне будут рады его возвращению. Наша деревня теперь – обитель бхакти и бхакт. Повторяя здесь Харе Кришна, пребываешь в полной уверенности, что находишься во внутренней энергии Господа.

Я хотела бы устроить для моего мужа парикраму по нашей деревне. Я бы водила его повсюду и говорила: «Здесь Господь Чайтанья пел и танцевал. Здесь Он кланялся Господу Нараяне и возносил молитвы. Тут Он сидел и вкушал прасад. Под этим деревом тамала Он повторял мантру. А тут Он шел». У Харидевы будет здесь такая же возможность развить в себе сознание Кришны, как и в любом другом месте, в которое он направит свои шаги. Однако странствуя, он дарует харинаму другим людям, а это благое дело.

Чайтанья Прабху и его жена скоро покинут нас. Они говорят, что сделали для нас и нашего духовного благополучия все, что могли. То, что они начали здесь, приобрело такой размах, о котором они не могли и мечтать. Они хотят вернуться в свою родную деревню, и если Господь Чайтанья не придет туда, то либо останутся дома, либо отправятся в Джаганнатха-Пури, чтобы увидеть Его там. Они очень хотят вовлечь меня в служение Божествам Радхи-Кришны, которые скоро появятся у нас. Мандир Радхи-Кришны будет не очень большим: мы не хотим, чтобы он затмевал мандир Лакшми-Нараяны. Этот храм будет предназначен больше для того, чтобы в нем собирались наши сторонники.

У нас уже есть дом, подходящий для этой цели. Несколько мужчин сделают в нем ремонт, соорудят алтарь и добудут средства для его содержания. Но они надеются, что я буду выполнять в нем необходимую повседневную работу: готовить пищу для Божеств, заботиться о приобретении красивой одежды для Них и о том, чтобы ее шили и стирали, следить за тем, чтобы всегда были готовы гирлянды, а храм каждый день убирался…

Я хотела бы попросить на это разрешения у Харидевы Прабху. Он всегда вдохновлял меня на то, чтобы я все больше и больше отдавала себя служению. Я уже повторяю положенное число кругов, но теперь, с того дня как Господь Чайтанья побывал у нас, повторение мантры для меня больше не скучное и нудное занятие. Теперь, даже занимаясь другими делами, я продолжаю и продолжаю повторять святые имена. Кришна ли устроил все так, что мой муж стал падаятри, а я буду служить Божествам Радхи-Кришны, словно одинокая женщина?

Харидева

Пятый день пада-ятры

Я задал Гаура-Кришне Свами вопрос об искушении. Он посоветовал мне прочитать то место в Шестой песни «Шримад-Бхагаватам», где Махараджа Парикшит говорит Шукадеве: «Ты описал все ужасы ада, которые ожидают грешников. Поведай же теперь, как человек может избежать страшных мук ада». Шукадева Госвами ответил, что человек не будет подвергнут наказанию, если искупит свои грехи так, как предписывают дхарма-шастры. На это Махараджа Парикшит заметил, что искупление, по его мнению, не решает проблемы: даже если человек искупил свои прошлые грехи, что помешает ему грешить опять? Того, кто грешит после искупления старых грехов, можно сравнить со слоном, который, выкупавшись в реке, выходит на берег и снова с головы до ног осыпает себя пылью. Склонность к греху подобна свойству травы расти: вы можете скосить ее, однако она вырастет вновь. И тогда Шукадева сказал: «Да, единственно верный путь искупления грехов – это чистое бхакти, которое искореняет не только последствия грехов, но и саму склонность к греху». Бхакти подобно солнечному свету, рассеивающему мглу.

Вот ответ на мой вопрос. Но как применить на деле это наставление? Посвятить себя полностью бхакти? Я и так делаю все, что в моих силах. Мое тело шагает и воспевает святые имена и иногда просит подаяние для нашей группы санкиртаны. Тело готовит пищу для Кришны и по всем правилам аскетической жизни укладывается спать на землю. Мой язык занят в служении Кришне, либо же хранит молчание. А мой ум? Что ж, я стараюсь… Я даже ответил вчера на вопросы одного человека, который интересовался, как управлять умом. Когда Махарадж закончил лекцию, кое-кто из нас разговорился с жителями деревни, в которой мы остановились, и один из них спросил меня, как обуздать ум. Я сказал, что все виды йоги и медитации и предназначены для обуздания ума, и разъяснил ему, как это делается в бхакти. Я знаю, что именно мы должны говорить и делать. Да и надежда не покидает меня.

Возбуждение ума можно сравнить с назойливым кружением вокруг нас мух или комаров. Подобно тому как вы пытаетесь отогнать их, вы стараетесь избежать возбуждения ума, а если у вас ничего не получается, то просто терпите. Моя проблема заключается не в том, что я неспособен обуздать ум, а скорее в том, что мне свойственно впадать в искушение. Но я думаю, что все это взаимосвязано: и управление умом и чувствами, и способность испытывать глубокое удовлетворение от сознания Кришны и быть предельно искренним, и умение удерживаться от падения, и убежденность, необходимая для того, чтобы продолжать практиковать бхакти-йогу. Со временем все откроется мне.

Я не должен пессимистично думать: «А что если я опять паду?» Вместо этого я должен настраивать себя на то, чтобы всецело отдаться служению Кришне.

Чайядеви

Я все думаю о служении Божествам Радхи-Кришны. Я решила все-таки взяться за предложенную мне работу. Но я не должна выполнять ее механически. Раскатывание чапати и приготовление их на огне – все это бхакти. Именно этим и заняты гопи Вриндавана. Я, конечно, не гопи. Я просто хочу сказать, что служение Божествам нужно считать особенным занятием, выделяя его даже среди других видов преданного служения. Служа Божествам, мы должны более тщательно следить за чистотой тела и одежды и за своими движениями: за тем, как мы стоим, как склоняемся в дандавате и т.п. Входя в мысленное соприкосновение с Божествами, мы должны испытывать благоговение. Мой муж следовал всем этим правилам в течение многих лет, и это очистило и возвысило его. Но, как он говорил мне, настоящим пуджари должна владеть прежде всего безраздельная преданность, подобная той, которую имеет поклоняющийся Господу на Вайкунтхе.

Будучи женщиной, я не могу выполнять все обязанности пуджари. Однако для духовной души не существует никаких ограничений.

Было бы замечательно, если бы кто-нибудь из брахманов описал на бумаге во всех подробностях посещение Господом Чайтаньей нашей деревни. Я бы читала эти записки изо дня в день. И Харидева тоже тогда смог бы прочесть их, как и любой другой человек, пришедший в деревню. Не знаю, думали ли они уже о том, чтобы составить такое описание. А может, мне самой записать рассказы очевидцев?

Меня иногда обвиняют в том, что я то и дело вылезаю вперед и берусь за то, что полагается делать только мужчине. Лично мне все равно, кто будет заниматься эти делом, но хоть кто-нибудь взялся за него? Обращусь-ка я к совету брахманов нашего храма, да еще к учителю гурукулы и предложу свою помощь.

А ведь Господь Чайтанья побывал и в других местах. Но как мы узнаем об этом? Ведет ли Его слуга записи, рассказывающие о Его странствиях? Узнают ли о них будущие поколения?

Кто-то сказал, что, когда Господь Чайтанья идет, Он похож на разъяренного льва. Его слуга идет следом, неся сосуд для воды. Мы не видели, как Он уходил ранним утром из нашей деревни, но мы можем медитировать на это, представляя, как Он идет широкими шагами, совершенно свободный, полный любви к Кришне, благославляя всех, кто встречается Ему на пути. Так Он движется от селения к селению, и Его появление в каждом пробуждает желание служить Господу Кришне.

Я стараюсь не забыть тот день, когда Он вошел в нашу жизнь. Воспоминание о нем блекнет, а то, чему мы были свидетелями, начинает видеться искаженно. Вот поэтому мы и должны записать все события того дня. Самой мне не хватает слов, чтобы описать все, что тогда происходило, да и к тому же меня не было рядом с Господом Чайтаньей. Я не могу выразить словами даже свои ощущуения. Но я испытываю чувство благодарности за то, что в моем сердце продолжает пылать огонь божественной любви, который вспыхнул в тот момент, когда я воспевала святые имена, глядя на Шри Чайтанью Махапрабху.

Харидева

Седьмой день пада-ятры

После всего случившегося я много думал о предопределении судьбы. Спустя некоторое время после своего падения я встретился с одним астрологом, и он сказал мне, что в моей жизни начался тяжелый период. Разумеется, я уже почувствовал, что моя жизнь стала более трудной. Он также предупредил меня, что эта полоса невзгод и неудач продлится еще семь лет. Такова власть судьбы. Однако Гаура-Кришна Свами объяснил мне, что карму можно изменить. По крайней мере, то, что я встретил его, а до этого – Чайтанью Прабху, можно считать хорошей кармой. И произошло это по воле Кришны или это было моим собственным желанием, но я сблизился с ними, и при первой же нашей встрече мне захотелось упасть перед ними в дандавате.

Если я буду слишком много размышлять о предопределении и свободе воли, то погрязну в бесплодном теоретизировании. Я знаю, что должен продолжать делать все, что от меня зависит. Я также знаю, что мне недостает уверенности в себе. И я сознаю свои ограниченные возможности, свою неспособность принудить свое слабое «я» полностью предаться Богу и найти прибежище в преданном служении.

Мальчики в группе по возрасту годятся мне в сыновья. Как долго мне еще странствовать с ними? Это замечательно проживать каждый отдельный день, пройти за день двадцать миль, воспевая святые имена, и увидеть, чем завершится день вечером. Однако человек должен думать о будущем, не так ли?

Я рассказал Гаура-Кришне Свами о своей жене, а он кое-что сообщил о себе. Он ведет жизнь санньяси вот уже двадцать лет. Он соблюдает экадаши и чатурмасью и в это время полностью постится и повторяет больше кругов. Он знаком с комментариями Рамануджи к Веданте и т.д. Он мало рассказывает о своей жизни до принятия санньясы. Он сказал лишь, что родился в небольшой деревне и что его отец был земледельцем. Ему намного интереснее говорить о Кришне, чем о себе. Вот это и отличает меня от него. Его, как видно, по-настоящему интересуют другие люди, и, хоть я и заставлял его признать, что он не достиг еще самой высокой ступени преданного служения, все-таки я вижу, что он действительно живет с твердой верой в то, что Господь Кришна и Его игры реально существуют. И слова священного писания для него абсолютная истина. Думаю, у меня тоже есть эта вера, завещанная мне моими родителями и всей нашей культурой. Однако в Гаура-Кришне Свами больше отрешенности, чем во мне, несмотря на то, что я вел образ жизни жреца почти столько же лет, сколько он является санньяси. Основное различие между нами заключается в том, что он полон уверенности в себе, а я не верю в собственные силы. Это потому, что во мне еще свежо воспоминание о том, как низко я опустился несколько месяцев назад. Сейчас меня можно сравнить с выздоравливающим человеком. И если учесть все обстоятельства, то сейчас я делаю именно то, что необходимо, и делаю это в надлежащем месте в обществе наиболее достойных людей.

Когда мы остановились сегодня в одной из деревень, я отправился по домам, чтобы попросить у жителей риса. В первом доме вышедший мужчина велел мне убираться: он принял меня за бродягу. В следующем ко мне вышла приветливая пожилая женщина, а следом за ней появился ее муж, который очень дружелюбно заговорил со мной. Мне было так хорошо стоять с ними у порога их дома рядом с колодцем. Муж женщины слышал о Господе Чайтанье, но знал о Нем очень мало. Под конец нашего разговора я рассказал ему о маха-мантре и объяснил, что это особенная мантра.

Нужно, чтобы в моей жизни было больше таких мгновений и таких встреч. Брахмачари всегда готовы отправиться за подаянием вместо меня, а мне поручить более легкое дело, но я способен выполнять и тяжелую работу, так почему бы мне не сделать что-то самому?

Чайядеви

Сегодня я призналась Вишнуприйе в том, что меня беспокоит в последнее время: мне кажется, что Харидева покинул меня из-за моего слишком властного характера. Она уверяет меня, что он вовсе меня не покинул. Она знает, что мы с Харидевой близкие друзья. Она говорит, что он ушел, чтобы очиститься. Еще она сказала, что если я чувствую, что не очень хорошо служила мужу, то я должна исправить это, когда он вернется. Сама она служит своему мужу с радостью.

Люди считают меня верной женой. «Но, - спросила я Вишнуприйю, - не распадутся ли скоро браки между преданными вообще?» Она сказала, что Господь Чайтанья не советует семейным людям принимать санньясу. А я подумала: «А что, если бы твой муж ушел и не возвращался?»

Страсти в нашей деревне немного улеглись, но самое главное осталось: все мы теперь последователи Господа Чайтаньи. Все жители деревни воспевают святые имена точно так же, как Он воспевал их у нас. Я не думаю, что это когда-нибудь закончится. Слишком велика Его милость, пролившаяся на нас. Мы живем в тиртхе. И мы не мыслим отныне нашего существования без служения Радхе-Кришне и кришна-катхи.

Когда я не думаю о Кришне, меня гложет раскаяние. Наши Божества называются Радха-Гопинатха. Рано утром я самой первой прихожу в наш маленький храм. Я открываю дверь, зажигаю светильник и начинаю мыть пол. В эти минуты я пою, но очень тихо, чтобы не разбудить Господа и Его Радху. Через полчаса пуджари приходит будить Божества. А вскоре в храме начинают собираться люди. На мангала-арати приходит обычно человек тридцать. После арати мы поем бхаджаны, а затем читаем шастры. Потом я иду на даршан к Божествам в мандир Лакшми-Нараяны. Я молю Их о том, чтобы Они защитили Харидеву Прабху.

Я только сейчас заметила, что до этого, делая записи в дневнике, я словно писала письма своему мужу, а теперь, сама того не сознавая, вдруг перестала обращаться к нему. Но даже если я не обращаюсь к нему лично, все равно я веду этот дневник только для того, чтобы потом показать его ему. Без своего мужа я чувствую себя так, словно я лишь половинка.

Дорогой Харидева!

Я описала здесь те обязанности, которые я выполняю в храме Радхи-Гопинатхи. Если ты захочешь, то, вернувшись, сможешь служить Радхе-Кришне, сколько пожелаешь. Наш храм очень маленький, и пуджари не получают никакой платы. Все наши местные брахманы принимают участие в поклонении Божествам: они проводят пуджи по очереди. Мне кажется, что, если ты захочешь, то сможешь опять стать пуджари в мандире Лакшми-Нараяны. Но точно я ничего не знаю, это только мое предположение. Сердца жителей деревни смягчились; теперь все они хорошо понимают, что всякий, кто служит Господу Чайтанье, – преданный, и ему нельзя ставить в укор его прошлые ошибки. Но даже если ты не захочешь служить Божествам в мандире Лакшми-Нараяны, ты сможешь заняться, чем пожелаешь.

Быть может, ты предпочел бы странствовать и проповедовать людям, раз у тебя есть склонность к этому. Лично я буду делать то, что ты скажешь. Сейчас, пока тебя нет, я стараюсь постоянно быть занятой какой-то работой в храме. Я запоминаю рассказы об играх Господа Чайтаньи, чтобы потом, когда ты вернешься, поделиться всем тем, что я узнала, с тобой. Наверное, и у тебя будет что рассказать мне. Подчас я думаю, что мне лучше отправиться вслед за тобой и странствовать с тобой вместе, но я не знаю, где ты сейчас и будешь ли рад мне. Возможно, и нет. Да и Тирупати с Дайянандой не хотят, чтобы я отправлялась к тебе. Ну что ж, будем пребывать вместе мысленно. А чтобы доставить тебе удовольствие, я начну описывать в дневнике некоторые из игр Господа Чайтаньи.

В Южной Индии Господь Чайтанья встречал много самых разных людей: буддистов, джайнов, последователей Шанкары и Рамануджи. Я думаю, что настанет день и какая-нибудь великая личность, подобная Шриле Вьясадеве, опишет все это на бумаге. Какой-нибудь великий преданный соберет все факты, которые найдет в дневниках тех, кто был очевидцем игр Господа Чайтаньи, и Господь Кришна будет водить его пером.

Но упомянет ли этот преданный о том, что Господь Чайтанья приходил в нашу деревню? Может, он напишет об этом несколько строчек. Чтобы рассказать обо всех играх Господа Чайтаньи, не хватит, наверное, и целой жизни. Глубина Его блаженства неизмерима, а событиям Его жизни и Его высказываниям несть числа.

Я часто задумываюсь над этим. Когда я начинаю думать об играх Господа, всю мою душу охватывает благоговейный трепет, но вместе с тем я чувствую и печаль. Печалит меня то, что моего мужа не было в деревне, когда здесь находился Господь Чайтанья. Я просто обязана рассказать ему обо всем и помочь ему обрести милость, которая пролилась на нашу деревню. Любой человек, что-либо видевший или слышавший, может поделиться своими воспоминаниями, вставив тем самым свой «камешек» в мозаику Чайтанья-лилы.

Господь Чайтанья останавливается на ночь в домах у разных преданных, либо же ночует на обочине дороги, а утром отправляется в новое место. Где бы Он ни проходил, Он везде обращает людей в Своих преданных. Иногда в нашу деревню заходит какой-нибудь путник, который встречал человека, встречавшего Господа Чайтанью, или который что-нибудь слышал. Кто-то рассказывает о том, как Он обратил буддистского гуру, кто-то видел, как Он шел по лесу, а кто-то слышал, как Он повторяет святые имена, шагая по дороге…

Харидева

Восьмой день пада-ятры

Сегодня мы передали сообщение Чайтаньи Прабху жителям Гопалгири, в который мы зашли по пути. Жители очень охотно слушали нас. Некоторые из них даже видели Господа Чайтанью, когда Он шел в Южную Индию. Кто-то сказал, что Он провел ночь в моей деревне. Выходит, я лишился возможности увидеть Его, отправившись искать встречи с Ним. Быть может, в том промысел Божий, что, прежде чем увидеть Шри Кришну Чайтанью, я должен еще послужить Господу и преданным. По крайней мере, я могу найти утешение в том, что помогаю своим служением Его миссии и пребываю в кругу Его преданных.

Моя жена наверняка видела Господа Чайтанью. А я, глупец, в это время пустился в странствие, чтобы искупить свой грех. Должен ли я как можно быстрее возвращаться домой? Я могу сказать Гаура-Кришне Свами так: «Мой деревня превратилась в тиртху, и я хочу увидеть ее. Я должен быть там». Но я и сам хочу увидеть Господа Чайтанью. И вот поэтому мне лучше пока не возвращаться. Прежде нужно увидеть Господа, а потом уже можно вернуться в деревню и служить там Кришне. Да и не только там можно служить, служить можно в любом месте – служить вайшнавам.

Наш путь лежит в Джаганнатха-Пури, и там мы обязательно увидим Господа Чайтанью, поскольку Он почти все время пребывает в этом городе. Он живет в нем по просьбе Своей матери Шачи-деви и каждый день приходит в храм, чтобы увидеть Господа Джаганнатху. Жители Джаганнатха-Пури уже давно ждут Его возвращения.

Больше всего времени я уделяю каждый день повторению святых имен. Оно подобно долгому плаванию в океане. Намачарья Шрила Харидаса Тхакур повторяет Харе Кришна весь день и всю ночь, и ничто не может заставить его остановиться. Даже когда сама Майядеви приходит к нему, он продолжает громко повторять святые имена. Тогда и саму Майядеви охватывает желание присоединиться к нему и вкусить нектара.

Повторение святых имен абсолютно, и потому даже мое повторение – это одна из волн Великого Океана.

Один из юношей нашей группы по имени Брахма дас попросил меня поделиться тем, что мне удалось осознать относительно повторения святых имен. Я сказал: «Я понял, что все утверждения шастр относительно харинамы истинны, а я повторяю Харе Кришна чисто механически и испытываю при этом только скуку. Я твердо убежден, что повторение святых имен есть юга-дхарма. И Господь Чайтанья, и все Его последователи, достигшие освобождения, повторяют святые имена, движимые самозабвенной любовью к Кришне». «А почему человек не ощущает всю сладость повторения?» – спросил Брахма. «Из-за намапарадхи», – ответил я.

Я – джива, я иду в Джаганнатха-Пури. Не спрашивайте меня, что я буду делать там или, когда я вернусь к себе в деревню. Не спрашивайте меня даже о том, счастлив ли я и чист ли сердцем.

Гаура-Кришна Свами особо подчеркнул, что в эту эпоху Господь Кришна приходит на землю в форме звука. Нам нужно только впустить Его в свою жизнь. Мы не способны медитировать подобно йогам. «Мы вообще ни на что не способны», – сказал он. Единственная аскеза, которой мы должны предаваться, это повторение святых имен.

Чайядеви

Чайтанья Прабху и его жена покинули нашу деревню. Кажется, он был так давно тот день, когда они впервые появились у нас и увидели, в каком унынии пребываем мы с мужем и насколько закоснели жители деревни в кастовых предрассудках. Они проложили нам путь, сделав нас готовыми принять Господа Чайтанью. Я поклонилась им в ноги и поблагодарила. Мы договорились встретиться с ними на каком-нибудь ежегодном фестивале.

Я думала, что буду чувствовать себя одинокой, когда они уйдут, но пока вроде все в порядке. Я вся поглощена служением Радхе-Гопинатхе. А в этом и заключается секрет счастья, как сказала Вишнуприйя. Не оставляйте свои чувства и ум в праздности, и Майе не удастся совлечь вас с пути никакими приманками и соблазнами.

Каждое новое утро дарит нам и новый шанс. Служение здесь, на земле, может увенчаться служением там, на Голоке. По сути, служение здесь, служение Божествам Радхи-Кришны, неотлично от служения на Голоке.

Вода, которую я приношу для брахманов, цветы для алтаря – все это трансцендентные предметы. Я приготавливаю предметы для пуджи молча; я не чувствую потребности многословно рассуждать о том, что я делаю. Но мне нравится описывать свои мысли и ощущения.

Другие люди тоже могут испытать, как это замечательно – служить Божествам. Я предложила некоторым женщинам иногда вместо меня приготовлять утром храм к мангала-арати. Они, верно, думают, что я пытаюсь свалить на них свои обязанности. Во всяком случае, никто из них пока не откликнулся на мое предложение. А я и не жалею об этом.

Но вот двери открываются, и мы видим Их – стоящего в игривой позе темного Кришну и золотистую Радху, поблескивающих в сиянии лампад.

Я провожу в нашем доме все меньше и меньше времени. Без Харидевы и сыновей с их семьями он кажется опустевшим. К чему женщине, которая живет одна, содержать целый дом? Может, мне пригласить кого-нибудь пожить у меня? Или, может, мне лучше поселиться в ашраме вместе с вдовами? Я говорила об этом сыновьям, но Дайянанда сказал, что о том, чтобы бросить дом, не может быть и речи. Он и его жена время от времени приезжают сюда. Я-то не против жить здесь, мне просто не хочется расходовать впустую энергию Господа.

Дорогие Радха-Гопинатха!

Прошу Вас, благословите меня на служение Вам. И позвольте мне, служа Вам, думать о Вас. Каждый цветок чампаки, каждый бутон париджаты, который я нанизываю на нить, возляжет на Ваши плечи. Гирлянда у Шри Кришны будет немного длиннее, чем у Радхи. Вы оба будете с упоением вдыхать аромат цветов. Вы предаетесь играм и забавам во Вриндаване, и мы готовимся присоединиться к Вам в этих играх. Помогите же нам подняться над земными заботами. Я хотела бы стать участницей Ваших игр. Я отказываюсь от того, чем я жила прежде. Припадая к Вашим стопам, я молю Вас сделать меня Вашей служанкой. Я хочу помогать Вам в Ваших играх. Но что-то все же тянет меня назад. Прошу Вас, разорвите мои материальные привязанности, чтобы я не была чуждой настрою Ваших игр.

Кто же Те, для кого готовим столько блюд?

Кто же Те, чьему вкусу мы стремимся угодить?

Кто Они, для кого вода, цветы?

Для кого я набираю овощей корзину?

Переходя от дела к делу, думаю о ком?

Радха-Гопинатха, это Вы.

Дорогой Харидева Прабху!

Не могу даже представить, где ты сейчас находишься, но думаю, что у тебя все хорошо. Вернувшись домой, ты обнаружишь, что я теперь скромная помощница пуджари в нашем маленьком мандире. И, возможно, ты подумаешь: «С какой это стати она взялась за это дело? Что она о себе воображает?» Но это произошло само собой, точно так же, как само собой получилось, что ты отправился странствовать с группой санкиртаны. Надеюсь, я не слишком много беру на себя. В моей душе теперь мир и покой, и я буду очень рада видеть тебя. Преданные говорят, что для тебя здесь найдется много работы. А может, ты захочешь больше времени проводить дома, читая «Шримад-Бхагаватам»? Это тоже будет замечательно. Я же буду помогать тебе, как только могу.

На этом кончаю писать, так как нужно идти собирать цветы. Позже я напишу тебе еще и расскажу, о каких играх Господа Чайтаньи я еще слышала.

Харидева

Десятый день пада-ятры

Я задал Гаура-Кришне Свами простой вопрос: когда человек должен уже подумывать о принятии санньясы? В ответ он прочитал мне целую лекцию. Он рассказал историю брахмана из Аванти, который был заминдаром (мне кажется, это история из «Шримад-Бхагаватам»). Этот брахман был чрезвычайно богат и ужасно скуп. Он и сам ходил в обносках и питался впроголодь и семью морил голодом и давал им вместо одежды одни лохмотья. Всю свою жизнь он копил деньги и нажил баснословное богатство.

Как-то раз, когда его не было дома, его близкие разбили дубовые сундуки и похитили хранившиеся в них ценности. Вернувшись домой и увидев пустые сундуки, он пришел в совершенное отчаяние. Однако он поблагодарил Кришну, а затем отрекся от мира.

Он отправился в близлежащую деревню и расположился там на берегу реки, намереваясь предаться аскезам и бхаджане. Однако люди стали приходить к нему и причинять всевозможные беспокойства, так что ему не удавалось даже поесть тех фруктов, которые ему подавали. Жители той деревни хорошо знали его: некогда они часто приходили к нему, чтобы занять у него денег, и он давал их на очень тяжелых условиях. Поэтому они думали, что он стал монахом, чтобы теперь таким способом добывать деньги. Они сомневались в его искренности.

Мальчишки украли у него данду и верхнюю одежду и не давали ему спокойно поесть. Всякий раз, когда он ставил перед собой миску с горсткой риса, который ему удавалось выпросить, они бросали в нее песок или выхватывали ее у него из-под носа. Им очень хотелось, чтобы он заругался на них, но он хранил молчание. Он думал про себя: «Разве эти люди есть причина моих страданий или счастья? Нет. Может быть, я испытываю страдания из-за своей кармы? Или по воле Параматмы? Нет, причина моих страданий в моем уме. А потому я должен обуздывать его и сосредоточивать на Кришне». Здесь Гаура-Кришна Свами процитировал такой стих:

этам са астхайя паратма-ништам
адхьяситам пурватамир махаршибхих
ахам таришьями дуранта-парам
тамо мукундангхри-нишевайаива

(Бхаг. 11.23.57)

Брахман решил отречься от всего материального и найти убежище у Кришны, в котором находят прибежище все великие мудрецы, знающие, что благодаря этому они непременно пересекут океан рождения и смерти.

Гаура-Кришна Свами продолжал говорить. Его рассказ захватил меня. Однако затем он принялся бичевать семейную жизнь вообще, и я подумал, что тут он хватил через край. Мне захотелось рассказать ему о своей жене, о том, какой она чистый и безгрешный человек. Но я промолчал: начни я говорить об этом, он бы наверняка решил, что я просто под башмаком у жены.

Но по крайней мере, его слова заставили меня более серьезно отнестись к санньясе. Он дошел до того, что заявил: «Грихастха не может проповедовать». «А как же я, Махарадж», – спросил я, – я же грихастха». «Нет, – ответил он, – ты живешь скорее, как ванапрастха».

Разумеется, я хочу вести такой образ жизни, в котором не было бы места половым отношениям, да и Гаура-Кришна Свами говорит только то, чему учат шастры, которые утверждают, что из-за привязанности к жене и детям человек запутывается в сетях материальной природы. Он сказал, что, если человек отрекается от мира, а затем вновь начинает думать о своих близких и возвращается в лоно семьи, это все равно что, извергнув из себя содержимое желудка, начать есть эту блевотину. Но говорить так – его долг.

Всю свою жизнь я был семейным человеком, правда я всегда старался обуздывать свои страсти. Гаура-Кришна Свами просто побуждает меня признать, что в пятьдесят лет человек должен раз и навсегда отказаться от наслаждения сексом. Это относится и к сексу в его тонкой форме, который проявляется в стремлении к наживе, всеобщему поклонению и почестям. Я согласен со всем этим. Я ни с чем не спорю. Но он не знает, что Чайядеви не похожа на материалистично настроенных женщин. Поэтому я иду и ничего не говорю.

Но к чему все это ведет? Должен ли я принять санньясу? И что, люди будут тогда оскорблять меня, как брахмана из Аванти, будут бить меня и мешать мне есть? Это и есть санньяса? Должен ли я именно так понимать его слова? Все это кажется мне таким жестоким.

Я чувствую сейчас некоторую жалость к себе. Какая-то частичка моего «я» хочет вернуться в родную деревню. В моей жизни были и удачи, и неудачи. И вот теперь моя деревня стала святым местом как раз тогда, когда меня там не было. Почему судьба лишает меня милости Господа Чайтаньи? Почему мне не удается обрести больше милости?

Люди смотрят на нас, когда мы проходим мимо. Некоторые пашут в поле, и мы видим, как, заслышав стук мриданг и звон каратал, они останавливают волов и поворачиваются в нашу сторону, даже если они довольно далеко от нас. Дети идут рядом с нами и подпевают нам. Собаки тоже бегут за нами. Лавочники, птицы, деревья, развилины дорог. Тяжело навьюченные ослы, подгоняемые погонщиками. Все видят нас и слышат звуки Харе Кришна.

Гаура-Кришна Свами как-то сказал, что звук – это Сам Кришна. Один из юношей спросил: «А разве не все сущее есть Кришна?» «Да, – ответил Махарадж, – все есть Кришна, но Его имя, предстающее в звуке, – самая милостивая Его форма. Он являет Себя в звуке во всей полноте, и в форме звука Он более доступен нам».

Мы несем с собой гром и дождь. И в человеческом обществе, и среди низших существ велико забвение Бога. И людям, и низшим существам необходима харинама. Она необходима и мне. Я участвую в ней не потому, что я такой самоотверженный человек; напротив, с помощью этой бескорыстной деятельности я стремлюсь спасти свою душу.

Я пою ради собственного блага. Я поднимаю руки и кричу: «Харибол! Воспевайте святое имя». Я кричу прежде всего самому себе, тому «я», к которому я чувствую жалость и о котором лью слезы сострадания и печали, и даже – преданности. Тому «я», которое все еще не знает, что оно должно делать и куда оно идет. Оно подобно бродяге, который бредет вслед за группой харинамы отчасти потому, что ему некуда больше идти. Оно подобно собаке, которая, привлеченная задушевным пением людей, чувствует, что эти люди добры, и надеется, что они дадут ей поесть.

Иногда я получаю возможность произнести проповедь. Сегодня утром я взял для нее несколько стихов из «Бхагавад-гиты». Мы с мальчиками изучаем сейчас главу о трех гунах материальной природы, где говорится, что Кришна не подвластен влиянию гун и что никто не знает Его.

Произнося проповедь, я словно возношу вслух молитву. Я хотел бы услышать, как Кришна что-то говорит мне. «Где бы мы ни читали вслух «Бхагавад-гиту», которая была поведана Самим Кришной, это место очищается от всей скверны». Я сказал это, когда мы сидели у дороги под деревьями ним. Рядом стояло несколько местных жителей, которые тоже слушали мою проповедь. Я сказал: «Те, кто слушает «Бхагавад-гиту», очищаются точно так же, как если бы они совершили омовение в Ганге. И говорящий тоже очищается при этом от всей материальной скверны».

Чайядеви

До настоящего времени я не понимала, кто такие Радха-Кришна. Я видела Их изображение, и оно мне очень нравилось, хоть у меня было неверное представление о Них. Я смотрела на Них не как на источник жизни и любви или конечную цель жизни. Они были для меня просто привлекательными Божествами, а не главным объектом поклонения. «Кришна – аватара Вишну, – говорили мне. – Верховный Господь, возлежащий на змее, иногда принимает облик Нарахари, Матсьи, Варахи или Рамачандры, а иногда Он нисходит, чтобы предаться играм во Вринадаване».

Теперь я прихожу к Ним каждое утро. С тех пор, как мои друзья покинули нашу деревню, я редко слышу рассказы о кришна-лиле. Мне бы очень хотелось, чтобы кто-нибудь рассказал мне о каких-нибудь играх Радхи и Кришны. А игры Их все продолжаются, и не только те, о которых повествуется в писаниях. Когда Они принимают наше поклонение, это тоже своего рода игра.

Тирупати спросил меня, не нужно ли мне чего-нибудь. Я сказала, что нам нужно столько всяких вещей для мандира: серебряные принадлежности для арати, занавес, шелк для Божеств, медный колокольчик, да и новый мандир тоже нужен. «Я не так богат, – промолвил он. – Я не могу купить все эти вещи. Я спрашиваю, что нужно лично тебе». Я сказала, что мне нужны новые кувшины для воды. Конечно же, они нужны мне тоже для севы Божествам.

Радха-Гопинатха,

Я Ваша новая служанка,

Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 423; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

⇐ Предыдущая 261 262 263 264 265266267 268 269 270 Следующая ⇒

Мы поможем в написании ваших работ!