ПЕРЕНАКОПЛЕНИЕ НОВЫХ ФОРМ ТРУДА
Nbsp; Петлюк В. Ю., независимый исследователь. Россия, Санкт-Петербург.
ПЕРЕНАКОПЛЕНИЕ В РОССИИ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ
Явление перенакопления предсказал К. Маркс. Перенакопление отличается от периодического перепроизводства. Признаки перенакопления обнаруживаются в современной России. Показано, как перенакопление сложилось с первых лет Советской власти, какие негативные явления вызвало, к каким последствиям в конечном счете привело.
Ключевые слова: Россия, СССР, Советская власть, К. Маркс, накопление, перенакопление, заработная плата, производительность труда, банкротство, смена способов производства.
JEL : E11, J11, N14.
ПЕРЕНАКОПЛЕНИЕ В РОССИИ В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ
Согласно теории Маркса, последняя стадия развития товарной экономики заключается в перенакоплении условий труда[1]. Эта последняя стадия проходит две формы. Первая форма – перенакопление с перенаселением, вторая – абсолютное перенакопление. Признак перенакопления встречается в современной России – это опережение темпов роста фонда заработной платы над производительностью труда, на которое не раз обращали внимание экономисты. История СССР позволяет проследить в реальности явление перенакопления. Перенакопление, как конечную стадию развития, надо отличать от временного перепроизводства, которое вызывает периодические экономические кризисы.
|
|
|
ПЕРЕНАКОПЛЕНИЕ С ПЕРЕНАСЕЛЕНИЕМ
Принятый в октябре 1917 г. Декрет о земле отражал интересы самой массовой части производителей России – мелкотоварного крестьянства. Положения декрета были направлены, прежде всего, против действующего при рыночной экономике закона концентрации капитала. Этому служили следующие нормы. Земельный надел не подлежал отчуждению: ни продаже, ни сдаче в аренду, ни каким-либо другим образом. Запрещалось использование наемного труда. Земля распределялась между трудящимися по трудовой или потребительной норме. Земельный фонд подлежал периодическим переделам.
Положения декрета ограничивали явление концентрации, но не могли исключить его полностью, поэтому правительство боролось с явлением путем кооперирования бедняков и оказания кооперативам государственной помощи.
Главная помощь государства кооперативам заключалась в обеспечении их различными орудиями труда и техникой, семенами, кредитами. За три года, с 1924 по 1927 гг., число тракторов в сельском хозяйстве страны возросло с 2560 штук до 24504, увеличившись почти в 10 раз[2]. Промышленность в это время дала сельскому хозяйству, кроме тракторов, миллионы плугов, борон, сотни тысяч сеялок, жаток и косилок для конной тяги[3]. Факт накопления усовершенствованных условий труда очевиден. Но в это же время происходил рост числа наемных рабочих на селе с 816 тыс. в 1920 до 2310,9 тыс. в 1928, т.е. часть крестьянских хозяйств разорялась, и самостоятельные производители переходили в разряд наемных рабочих - батраков[4].
|
|
|
Механизм этого явления понятен. Рационализация производства ведет к снижению нормы прибыли, а те хозяйства, куда рационализация еще не проникла, разоряются. В данном случае наблюдается первая форма перенакопления, которая вызывает перенаселение. Надо обратить внимание, что в 20-х годах не было кризиса перепроизводства, за счет которого можно было бы объяснить рост числа батраков, государство готово было закупить у крестьян весь товарный хлеб, поэтому появление массы наемных рабочих можно объяснить только явлением перенакопления, его первой формой.
Часть батраков уходила в города, а потому стало расти городское население, и пополняться трудовыми ресурсами промышленность. Другая часть батраков нанималась к своим более успешным соседям, так стал формироваться класс кулаков. В 1927-28 кулаки спровоцировали хлебозаготовительный кризис. Используя различные формы эксплуатации, они накопили значительные запасы хлеба и требовали за него от государства непомерную цену, отказывались продавать хлеб на рынке. В городах и в селах возникла угроза голода, была приостановлена закупка сельскохозяйственной техники за рубежом. Однако численность кулаков составляла всего 4-5% населения, и государство нашло принудительные средства для преодоления трудностей.
|
|
|
Кризис показал, что незначительное число кулаков может поставить на колени целое государство, остановить его индустриальное развитие, вызвать среди населения городов и сельской бедноты голод. Необходимость коллективизации стала очевидной для основной массы крестьянства. Многолетняя помощь правительства кооперированным крестьянам, пропаганда коллективных форм хозяйствования подготовили крестьян для коллективизации, а хлебозаготовительный кризис 1927-1928 гг. стал спусковым механизмом для нее – с 1929 года крестьяне стали стихийно объединяться в колхозы, а в 1930 г. коллективизация приобрела массовый характер.
Итак, накопление усовершенствованных условий труда на протяжении 20-х годов прошлого века в СССР превратилось в конце этого же десятилетия в перенакопление, которое проявилось в увеличении числа безработных на селе, возникновении и росте кулачества, кризисе хлебозаготовок. Поэтому перенакопление средств производства на селе можно назвать конечной причиной, которая подтолкнула массы к стихийной коллективизации. Если в 1928 г. в колхозы были объединены 1,7% крестьянских дворов, то в 1930 г. их стало уже 23,6%, в 1932 г. – 61,5%, в 1934 – 73% [5]
|
|
|
ПЕРЕНАКОПЛЕНИЕ НОВЫХ ФОРМ ТРУДА
Коллективизация коренным образом изменила характер труда крестьянина. Из индивидуального производителя, знающего все отрасли хозяйства понемногу, хранящего дедовские традиции в земледелии, он становился членом трудового коллектива, должен был занять определенное место в коллективном разделении труда - стать специалистом той или иной отрасли хозяйства, должен был подчиниться общей дисциплине труда. А вот к этому крестьянство еще не было подготовлено. Ни требуемых знаний, ни опыта коллективного труда, ни знания новой техники крестьяне не имели.
Как только появились первые признаки стихийной коллективизации, большевики постарались подготовиться к ее более широкому распространению. В ноябре 1929 г. на Пленуме ЦК ВКП(б)[6] был намечен целый ряд мероприятий: строительство дополнительных заводов по производству сельскохозяйственных машин и оборудования, заводов по переработке сельскохозяйственной продукции. Предусматривались различные формы обучения колхозников, повышение культурного уровня путем распространения радио, кино и прессы и т. д. На помощь селу решено было направить не менее 25 тыс. рабочих с достаточным организационно-политическим опытом. Обращалось особое внимание на необходимость поднятия производительности труда в колхозах. Отдельный раздел постановления пленума относился к мероприятиям для Украины. В нем отмечались особенности края, которые затрудняли здесь коллективизацию: значительное число хуторских и отрубных хозяйств, большое количество кулацких элементов, недостаточное вовлечение пролетарских элементов города и деревни в партийные и руководящие органы. Все это сказалось в последующем на возникновении голода на Украине.
Но принятых партией мер оказалось недостаточно, в 1930 г., в первом году массовой коллективизации, страна столкнулась с неприятным фактом: «Во многих случаях уборка не была доведена до конца, потери в колхозах оказались очень велики» - так было отмечено в резолюции июньского 1931 г. Пленума ЦК ВКП(б)[7]. Однако и в следующем году колхозы не смогли дать ожидаемого объема зерна. Причины были следующие: большие потери урожая во время уборки, плохая организация тракторного и конского парка, неудовлетворительная организация труда. Целый ряд областей страны в 1932 г. были охвачены голодом, а Украина пострадала в наибольшей степени.
Тогда партия пошла на жестокие меры. В январе 1933 г. вновь собрался Пленум ЦК[8], который принял решение о создании политотделов в МТС и совхозах с чрезвычайными полномочиями. Политотделам удалось наладить правильную работу на селе. Если в 1931, 1932 гг. валовые сборы зерна составили порядка 690 млн. центнеров, то уже в 1933 г. зерна было собрано 898 млн. центнеров, в 1934 – 894 млн. центнеров[9] – продовольственная проблема была снята. Это позволило отменить с 1 января 1935 г. карточную систему обеспечения продовольствием жителей городов, действовавшую с 1928 г., и отказаться от чрезвычайных методов организации работы на селе - политотделы МТС и совхозов были преобразованы в обычные партийные органы[10].
Итак, массовый переход к коллективной форме труда споткнулся о неподготовленность масс. Если в обычном устоявшемся производстве работники сначала получают среднее образование, затем специальное, а потом поступают на предприятие, в котором вся работа уже организована и налажена, и для каждого работника написана должностная инструкция, то в СССР в период коллективизации все процессы протекали одновременно: крестьяне учились грамоте, получали специальность, учились работать на новой еще не виданной технике, учились дисциплине труда. Это значит, что новые организационные формы труда, коллективного труда в колхозах, возникли настолько быстро, что население не было к ним подготовлено, т. е, мы имеем здесь дело с перенакоплением колхозной организации труда. Именно в этом перенакоплении и следует видеть причину голода 1932-1933 гг. в СССР.
Коллективизация подтолкнула крестьян к получению новых знаний. Борьба с неграмотностью в стране превратилась из политики государства в общенародное дело - стремительно выросло число граждан, обучающихся в сельских школах. Если в 1928-29 учебном году их посещало 8,67 млн. человек, то в 1932-1933 учебном году их количество возросло до 16,5 млн., а в 1938-1939 – 22,1 млн. человек[11]. Это явление лишний раз свидетельствует, что коллективизация не была насильственной, как это принято писать сегодня.
Массовая коллективизация и обеспечение колхозов техникой вели к тому, что на селе стали высвобождаться трудовые ресурсы. Государство направило их на строительство фабрик и заводов. Коллективизация стала источником трудовых ресурсов для ускоренной индустриализации. Только с 1928 по 1935 гг. в города переехало 17657 тыс. человек[12], население сел лишилось 15% жителей трудоспособного возраста, население городов пополнилось на 67%, так как в 1928 г. на селе проживало 120714 тыс. человек, а в городах – 26316 тыс.[13] Это означало, что началась ускоренная урбанизация, которая влекла за собой рост производительности общественного труда, повышение культурного уровня населения, улучшение бытовых условий.
В процессе индустриализации государство столкнулось с той же проблемой неподготовленности кадров. Преодоление неграмотности, профессиональное обучение, строительство и освоение новых предприятий, а также выстраивание государственной системы управления промышленностью - все происходило одновременно. Создание множества новейших заводов и фабрик при отсутствии подготовленных квалифицированных работников и следует назвать перенакоплением промышленных предприятий.
Поступление безграмотных или малограмотных рабочих приводило к значительному росту аварийности. В авариях гибли люди, пропадала дорогостоящая техника. Показательным с этой точки зрения является письмо летчика-инженера И. П. Белозерова наркому обороны СССР К. Е. Ворошилову от 1935 г.[14], в котором он сравнивает качество поступающих самолетов, и тех что были произведены за пять-семь лет до этого, когда заводы были укомплектованы профессиональными рабочими. Он сообщает, что раньше техника с заводов не подводила, а теперь приходит с многочисленными дефектами.
Не только крестьяне не готовы были к преобразованиям. Интеллигенция, особенно дореволюционная, также оказалась не готова к внезапным реформам. Вплоть до массовой коллективизации основная форма хозяйствования – индивидуальное крестьянское производство, оставалось таким же, как и при царе. Кто мог предположить, что кооперативы станут массово превращаться в колхозы с новой техникой, новой организацией труда, что именно теперь, после десяти лет Советской власти, начнутся самые революционные фундаментальные преобразования? Неподготовленность интеллигенции стала тем условием, благодаря которому возникли плохая организация производства и прямое вредительство со стороны той ее части, которая не верила в новую экономическую модель.
Высокая аварийность и плохая организация производства вели к обострению социальных отношений. Со стороны рабочих по отношению к инженерам появилось недоверие, доходившее до прямого гонения на них. Это гонение получило самостоятельное название «спецеедство».
Правительство в своих постановлениях осуждало «спецеедство». Первый раз это было сделано на ноябрьском 1929 г. Пленуме ЦК ВКП(б): «Партийные организации должны не допускать двух крайностей: с одной стороны, слепого доверия к явно враждебным специалистам, с другой – сплошного недоверия к лояльным специалистам, что в отдельных случаях принимает характер спецеедства»[15]. Потом на это обращалось внимание в Постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 28 апреля 1937 г. о работе угольной промышленности Донбасса: «Осудить применяемую некоторыми партийными и в особенности профсоюзными организациями практику огульного обвинения хозяйственников, инженеров и техников, а также практику огульных взысканий и отдачи под суд, подменяющую и извращающую действительную борьбу с недостатками в хозорганах»[16]. Как видим, гонение на интеллигенцию в 30-е годы было вызвано не жестокостью Сталина, а обострением классовых противоречий между рабочими и интеллигенцией в связи с ошибками в управлении и высокой аварийностью на производстве.
В связи с массовой коллективизацией стал действовать еще один негативный экономический фактор. Этот феномен предсказан К. Марксом. С переходом от индивидуального крестьянского труда к коллективному исчез общероссийский товарный рынок (остались только местные колхозные рынки). Вместе с исчезновением рынка исчезла и рыночная конкуренция, основная масса товаров в стране стала обмениваться по твердым государственным ценам. В своей работе «Нищета философии» К. Маркс предполагает такую товарную экономику, когда «конкуренция исчезла», и работники спокойно могут обмениваться продукцией, согласно затраченному времени[17]. Предположив такие условия, он показывает, что работникам будет выгодно тратить «шесть часов труда» там, где требуется только один час. Это означает, что без рыночной конкуренции, но при сохранении товарного производства, интенсивность и качество труда работников будут снижаться.
Надо обратить внимание на то, что модель товарной экономики без рынка, с государственным ценообразованием, не принадлежит К. Марксу. Наоборот, Маркс и Энгельс называли такую модель мелкобуржуазным социализмом, государственным капитализмом или государственным социализмом. В целом ряде своих известнейших работ: «Анти-Дюринг», «Нищета философии», «Маркс и Ротбертус» – они дали развернутую критику такой экономике, предсказав ее скорую и неминуемую гибель.
АБСОЛЮТНОЕ ПЕРЕНАКОПЛЕНИЕ
Перенакопление колхозов, новых заводов и фабрик, т.е. новых форм производства, и отсутствие конкуренции производителей – не единственные негативные факторы, возникшие в связи с коллективизацией. Объединение крестьян в колхозы ликвидировало батрачество на селе, а рост промышленности покончил с безработицей в городах. 1930-й г. считается годом ликвидации безработицы в СССР. В стране сложилось такое положение, когда все трудовые ресурсы были вовлечены в производство. Так был достигнут предел, который Маркс называл абсолютным перенакоплением.
Первым следствием перенакопления явилась высокая текучесть кадров. Текучесть вносила дезорганизацию в производство, снижала качество труда и его производительность, препятствовала росту квалификации персонала.
Вот как взаимосвязь дефицита рабочей силы, текучести кадров и дезорганизации производства отразились в документах той эпохи. 3 сентября 1930 г. в газете «Правда» было опубликовано Обращение ЦК ВКП (б) «О третьем годе пятилетки». В обращении сказано: «Особое значение для выполнения плана в этом году имели происшедшие изменения в хозяйственной обстановке, сказавшиеся особенно сильно в вопросе о рабочей силе и прежде всего в вопросе о ее текучести. Громадный размах социалистической индустриализации, вовлечение в связи с этим в производство всех старых кадров рабочих и огромного слоя новых рабочих, особенно из деревни, и одновременно с этим развернувшееся колхозное и совхозное строительство, при наличии к тому же повышенного урожая, внесли крупнейшие изменения по сравнению с тем периодом, когда кадры безработных в городах были сравнительно еще значительны, а в мелких индивидуальных крестьянских хозяйствах особенно остро сказывался избыток свободных рабочих рук»[18]. И далее: «Наиболее ярким проявлением растерянности хозяйственных органов и профсоюзов и непринятия ими своевременных мер для борьбы с текучестью, подрывающие трудовую дисциплину и вносящей дезорганизацию в производство, следует признать создавшееся в связи с новой хозяйственной обстановкой положение с рабочей силы на предприятиях Союзугля, Урала, на ряде строительств и даже на отдельных предприятиях Москвы и Ленинграда, приведшее к крупнейшим прорывом производственных программам»[19].
Как видим, понимание взаимосвязи перенакопления, текучести и низкого качества труда здесь представлены в явном виде, однако считалось, что с текучестью можно справится если улучшить бытовое обслуживание рабочих, повысить заработную плату, выделить квартиры, наконец, провести воспитательную работу с персоналом, или ужесточить условия перехода с одного предприятия на другое. Не было и нет понимания того, что в основе текучести лежало перенакопление - это фундаментальное отношение между двумя основными факторами товарного производства – трудом и средствами производства, а раз так, то оно будет разрушительно действовать до конца данных производственных отношений.
Другим следствием абсолютного перенакопления явился трудно сдерживаемый рост заработной платы. Дело в том, что при господстве товарного производства рабочая сил превращается в товар, а значит цена рабочей силы, заработная плата, определяется законом спроса и предложения. В период индустриализации промышленность постоянно испытывала недостаток рабочей силы, спрос на нее был высокий, поэтому цена ее повышалась – зарплата росла. Более того, ее рост обгонял рост производительности труда. За первую пятилетку (1928-1932 гг.) средняя зарплата выросла на 100%[20], а среднегодовая выработка на одного рабочего, только на 36,7 %[21]. За период с 1933 по 1938 гг. среднегодовая зарплата рабочего выросла на 121,4%[22], а производительность труда на одного рабочего на 85%[23].
Опережение темпов роста заработной платы над производительностью труда приводило к дефициту бюджета. Во времена Сталина этот недостаток возмещался за счет займов у населения под 4 % годовых.
Как же работала промышленность под воздействием названных выше неблагоприятных факторов? На материалах 17 партконференции ВКП (б), происходившей в 1932 г., можно познакомится с недостатками в промышленности[24]. Представитель только что созданного наркомата легкой промышленности сокрушался, что предприятия шьют костюмы, у которых одна пола выше другой, а рукава имеют разную длину. В погоне за количеством изделий шьют костюмы на карликов. Жаловался, что урожайность хлопка вдвое ниже чем до революции, что собранный механически хлопок, привозимый из Средней Азии, имеет сору до 20% в каждой кипе. О расточительном расходе материалов рассказал в отчетном докладе нарком тяжелой промышленности Г. К. Орджоникидзе. Он привел пример производства паровозов на четырех заводах. Готовый паровоз весит одинаково на всех заводах около 100 тонн, а вот отходы металла на одном заводе 20 тонн, на другом 28, на третьем – 30, на четвертом – 33 тонны. Секретарь ВЦСПС (Всесоюзный центральный совет профессиональных союзов) Шверник Н. М. приводил многочисленные факты перерасхода фонда заработной платы, а также распространенные случаи, когда на предприятиях рост фонда заработной платы обгонял рост производительности труда (выделено автором). Низкое качество, расточительный расход материалов, сырья, перерасход заработной платы, рост себестоимости - вот какие черты советской экономики проявились сразу с начала коллективизации и индустриализации. Указанные недостатки сохранились в России до конца Советской власти. Но низким качество труда было не только непосредственно на производстве, но и в управлении. Отсюда, плохая организация труда, плохое планирование и т.д., и т. п.
Особенность наступившего в 30-х годах абсолютного перенакопления состояла в том, что при занятости всех трудящихся в общественном хозяйстве между двумя основными отраслями производства существовала диспропорция. В сельском хозяйстве была сосредоточена большая часть населения и трудовых ресурсов. Техника, которая поступала селу, повышала здесь производительность труда, а значит, в колхозах образовывался избыток трудовых ресурсов. А вот в промышленности, где возникали новые предприятия, постоянно ощущался недостаток работников. Непрерывный приток работников в промышленность из сельского хозяйства снижал противоречие между наличным числом работников и все возрастающими вложениями в создание рабочих мест. Это придавало абсолютному перенакоплению относительную устойчивость, так что экономика могла функционировать не разрушаясь до тех пор, пока не иссякнут трудовые ресурсы на селе.
Эта относительная устойчивость продолжалась до середины 70-х годов прошлого века. За это время удалось поднять культурный уровень граждан, обучить все взрослое население специальностям и приучить к дисциплине труда, выстроить и усовершенствовать все системы государственного управления. Но к этому же времени противоположность между трудом и капиталом, между работниками и постоянно создаваемыми рабочими местами, достигла такого уровня, что никакая система управления не могла справиться с негативными последствиями перенакопления. За период с 1976 по 1980 ежегодный прирост производительности труда составил 3,3%, а заработной платы - 5%, с 1980 по 1985 соответственно 2,7 % и 4,2 %. Это означало разорение государства. Когда в 1985 Горбачев М. С. встал «у руля тонущего корабля», внутренний долг государства составлял 18,2% от ВВП, или 38% бюджета 1985 г.[25].
Таким образом, явление перенакопления прошло в первые годы Советской власти указанные К. Марксом формы. Первая форма перенакопления обострила отношения между крестьянством и кулачеством, она вызвала переход к коллективизации. Вторая форма перенакопления – абсолютное, в начале проявилась текучестью кадров, а в конечном счете привела к банкротству экономики СССР и смене государственной формы собственности на частную, государственного ценообразования на рыночное. Можно сделать вывод, что в СССР перенакопление не только обостряло классовые отношения, но и приводило к смене способа производства. Исследование позволило также установить и такую форму перенакопления, как – перенакопление новых форм труда: колхозов, заводов и фабрик, которое вызвало в стране недостаток продовольствия и обострение классовых противоречий.
Представленный материал должен оказать помощь в распознавании перенакопления в экономике современной России.
Использованные источники:
1. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и Пленумов ЦК (1898-1988) : в 15 т. / ред. А. Г. Егорова, К. М. Боголюбова. - 9-е изд. – М. : Политиздат, 1983-1990.
2. XVII конференция ВКП (б): Стенографический отчет. – М. : Партиздат, 1932. – 296 с.
3. История социалистической экономики СССР: в 7 т. / отв. ред. И. А. Гладков, В. А. Виноградов – М. : Наука, 1977-1980.
4. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. – Изд. 2, – М., 1961. – Т. 25, часть 1. – 545 с.
Личные данные участника: Петлюк Владимир Юрьевич, Россия, 194358, Санкт-Петербург, пр. Энгельса д. 145, корпус 3, кв. 124. petlukv@mail.
[1] К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. – Изд. 2, – М., 1961. – Т. 25, часть 1. – С. 275-285.
[2] СССР за 15 лет. Статистические материалы по народному хозяйству. – М., 1932. – С. 115.
[3] История социалистической экономики СССР: в семи томах. – М.,1977. – Т. 3. – С. 334.
[4] История социалистической экономики СССР: в семи томах. – М.,1977. – Т. 3. – С. 326.
[5] Социалистическое строительство. Статистический ежегодник. – М., 1935. – С. XXXIX.
[6] См. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: в 15 т. – М. Политиздат, 1984. – Т. 5. – С. 18-48.
[7] КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: в 15 т. – М., Политиздат, 1984. – Т. 5. – С. 296.
[8] См. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: в 15 т. – М., Политиздат, 1984. – Т. 5. – С. 21-32.
[9] СССР в цифрах 1935 г. – М., 1935 г., – С. 97.
[10] см. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: в 15 т. – М., Политиздат, 1985. – Т. 6. – С. 182-185.
[11] Социалистическое строительство Союза ССР (1933-1938 гг.). Статистический сборник. – М., 1939. – С. 118.
[12] Социалистическое строительство СССР. Статистический сборник. – М., 1936 г. – С. 545.
[13] Численность, состав и движение население СССР. Статистические материалы. – М., 1965 г. – С. 9.
[14] Письмо летчика-инженера И. П. Белозерова наркому обороны СССР К. Е. Ворошилову о неудовлетворительной работе авиазаводов. 23 мая 1935//АП РФ. Ф. 3. Оп. 46. Д. 6. Л. 54-60. Подлинник.
[15] КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: в 15 т. – М. Политиздат, 1984. – Т. 5. – С. 26.
[16] КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: в 15 т. – М. Политиздат, 1985. – Т. 6. – С. 391.
[17] См. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения: Изд. 2. – М., 1961. – Т. 4. – С. 99.
[18] КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: в 15 т. – М. Политиздат, 1984. – Т. 5. – С. 201.
[19] КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК: в 15 т. – М. Политиздат, 1984. – Т. 5. – С. 203.
[20] Социалистическое строительство СССР. Статистический сборник. – М. 1936 г. – С. XXVI-XXVII.
[21] Социалистическое строительство СССР. Статистический сборник. – М. 1936 г. – С. XXXV.
[22] Социалистическое строительство Союза ССР (1933-1938 гг.) Статистический сборник. – М., 1939. – С. 20.
[23] Социалистическое строительство Союза ССР (1933-1938 гг.). Статистический сборник. – М., 1939. – С. 38.
[24] См.XVII конференция ВКП (б): Стенографический отчет. – М., 1932. – С. 296.
[25] Народное хозяйство СССР в 1989 г. Статистический сборник. – М. 1990. – С. 614.
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 224; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!