Воин Христов: Воспоминания дьякона Георгия Малкова об архимандрите Алипии

КРАЕВЕДЕНИЕ

ДРЕВНЯЯ ИСТОРИЯ МОЛОДОГО ДОМОДЕДОВА (А.ИЛЬИНСКИЙ)

ДОМОДЕДОВСКИЙ КРЕСТОВОЗДВИЖЕНСКИЙ МОНАСТЫРЬ (ИЛЬИНСКИЙ)

ИВЕРСКИЙ ХРАМ СЕЛА РАСТУНОВО (ИЛЬИНСКИЙ)  

ВОИН ХРИСТОВ: Воспоминания дьякона Георгия Малкова об архимандрите Алипии (ИЛЬИНСКИЙ)

ПОД ГРИФОМ СЕКРЕТНО - СЕЛО АРХАНГЕЛЬСКОЕ (ИЛЬИНСКИЙ)   

6) ПАЛОМНИЧЕСКИЕ ОЧЕРКИ – СЕРГИЕВ-ПОСАД РАДОНЕЖ ( B .ПОЛЕВОЙ)

ХРАМ ИЛЬИ-ПРОРОКА – СЕЛО ИЛЬИНСКОЕ (ИЛЬИНСКИЙ)  

ХРАМ СЕЛА ИЛЬИНСКОЕ (ИЛЬИНСКИЙ)

МАТУШКА ФАМАРЬ - СЕРАФИМО-ЗНАМЕНСКИЙ СКИТ (ИЛЬИНСКИЙ)  

10) ДОМОДЕДОВСКАЯ ГОРОДСКАЯ БОЛЬНИЦА (ПОЛЕВОЙ)

ДОМОДЕДОВСКАЯ ВОТЧИНА БОЯР КОЛЫЧЁВЫХ (ИЛЬИНСКИЙ)

ИОАННО-ПРЕДТЕЧЕНСКИЙ ХРАМ НА ВОСТРЯКОВСКОМ КЛАДБИЩЕ (ИЛЬИНСКИЙ)

Церковь Божией Матери «Знамение» села Долматово – часть истории г.о. Домодедово (ИЛЬИНСКИЙ)

14) ИОАННО-ПРЕДТЕЧЕНСКИЙ ХРАМ В ВОСТРЯКОВО ( A .МАТЮШИНА)

15) ПАЛОМНИЧЕСКИЕ ОТЧЁТЫ – ПОКРОВ ПАВЛОВ-ПАСАД (ПОЛЕВОЙ)

16) ПОД СЕНЬЮ ПРЕПОДОБНОГО СЕРАФИМА – СЕРАФИМО-ЗНАМЕНСКИЙ СКИТ (КАМИНСКАЯ)

17) ХРАМ МОЕГО ГОРОДА – СВЯТО-ГЕОРГИЕВСКИЙ ХРАМ В АВИАГОРОДКЕ (Л.ВОДОЛАЗСКАЯ )

18) ПАЛОМНИЧЕСКИЕ ОЧЕРКИ – МОСКВА ПОКРОВСКИЙ МОНАСТЫРЬ ХРАМ РОЖДЕСТВА БОГОРОДИЦЫ ХРАМ ИВАНА РУССКОГО ( B .ПОЛЕВОЙ)

 19) ИСТОРИЯ СЕЛА КИШКИНО; АРХИЕРЕЙ И БОМБАРДИР (ИЛЬИНСКИЙ)

20)  ВОСКРЕСНАЯ ПОЕЗДКА: СЕРАФИМО-ЗНАМЕНСКИЙ СКИТ (ИЛЬИНСКИЙ)

 

 

 

.

Группа общины Георгиевского Храма (Авиагородок)

5 ноя в 16:27

 

Александр Ильинский
ДРЕВНЯЯ ИСТОРИЯ МОЛОДОГО ДОМОДЕДОВО

Мы подчас не осознаем того, на какой древней и овеянной легендами земле нам довелось родиться и жить. Городской округ Домодедово видел столько, что никаким книгам не вместить тех исторических событий, лиц и памятников, которые словно корни могучего дерева питают наш сегодняшний день.

1. Бездна веков —----------—

Мой сын очень любит возиться в песочнице. Как и всех детей, его привлекают необычные камушки и обломки геологических пород. И среди них встречаются совершенно уникальные образцы, к которым каждый домодедовец привык. Осколок морской раковины, впаянный в известняк или отпечаток древнего растения, который могут опознать только специалисты палеоботаники, явление для наших мест вполне обыденное.

Миллионы лет назад наш край был частью мелкого теплого моря, буквально кишащего жизнью. От этого времени у нас остались огромные залежи известняковых пород, ставших пятьсот лет назад главным строительным материалом для наших предков. Затем море поднялось и территория, ставшая сушей, заросла густыми лесами. Климат менялся, приходили и уходили ледники, около 10 тысяч лет назад откуда-то с юга на эти земли пришли первые люди. Вполне может быть, что нерукотворными домами для них служили известняковые пещеры, вымытые водой из земли. И где-то там, за бесчисленными ходами и туннелями, прорытыми более поздними поколениями, археологов еще ждут пещеры первобытных охотников. В этих первобытных людях не было ничего зверского. Они уже были людьми – такими же, как мы. Человека делает человеком не наличие «палки-копалки», которой прекрасно пользуется и шимпанзе. Люди появились тогда, когда началось творчество. Никого не удивит художник, любовно вырисовывающий на стенах оленя. Но олень, который рисует человека – невозможен. Пещерные люди так же как мы стремились к прекрасному и с восхищением глядели на окружающий мир. Это хорошо видно по археологическим памятникам, дошедшим до нас.

Сколько тысячелетий жили люди на домодедовской земле – неизвестно. Зато вполне поддаются датировке древние курганы, разбросанные там и здесь по бескрайним подмосковным полям. Вдумаемся: некоторые из них – ровесники египетских пирамид. Другие моложе, и относятся уже к тому времени, когда здесь жили и умирали скифы и сарматы – таинственные древние народы. К сожалению, большинство этих курганов так и не попало в поле зрения археологов. Но они – есть! Они – еще ждут своего исследователя! Из известных – селище возле села Константиново, которое относят к раннежелезному веку. Щербинское городище ученые относят к 7 веку до нашей эры. На смену легендарным народам пришли угро-финские, а затем славянские племена. Топографическая память длиннее исторической. Такие названия рек, как Пахра – пришли к нам из тех далеких времен. «Пахра» - с угро-финского дословно «текущая из озера». Почти всегда, когда вы встречаете непонятное название реки или села, будьте уверены: перед вами послание из давно ушедшей эпохи! Народы, жившие здесь в седой древности ушли, а названия остались.

2. Славяне —---------------------—

Тысяча или полторы тысячи лет видятся людям бездной времени. Но наши прямы предки гораздо ближе, чем нам кажется. За сто лет сменяется четыре поколение. За тысячу – сорок. По прямой линии лишь сорок человек отделяет каждого из нас от вполне конкретного предка, который дышал, любил, страдал и боролся за становление Древней Руси! Да в вагон электрички помещается больше! Все эти сорок человек уже не легенда. Они - вполне осязаемое прошлое! Около тысячи или тысячи двухсот лет назад на Домодедовскую землю пришло «подсечное земледелие». Первые поселения славян - вятичей на Домодедовской земле относятся к VIII-IX векам. Славянские племена стали планомерно выжигать леса, а на их месте стали сеять зерновые культуры. Рост населения привел к росту числа городов, располагавшихся по руслам рек. Город – огороженное место, безопасное место для торговли и обмена. Недаром Русь называли «Гардарики» - страна городов. В скандинавском названии чувствуется уважение. Русь была прямо «укрепрайоном» каким-то, если один город или два можно взять и разграбить, то страна наполненную крепостями никаким викингам не по зубам! Особенно, если города объединены в военные союзы и дружно приходят на помощь друг другу. Именно в эти времена, угро-финские племена, жившие за счет лесов и охоты стали уходить на север. Леса сокращались, жить за счет леса не получалось, а славяне были народом работящим и воинственным. Ссорится с такими себе дороже! От древнерусской эпохи на Домодедовской земле сохранилось большое количество археологических памятников. К ним относятся поселения укрепленного типа - городища и поселения неукрепленные - селища, а также многочисленные курганы и курганные группы - древние языческие кладбища славян-вятичей.

2. Русичи —-----------------—

То государство, которое мы теперь зовем Киевской Русью было племенным союзом, занимавшим огромную территорию от Балтийского до Черного моря. Несмотря на «родственность крови» племена были очень разными, с пестрыми верованиями и традициями. В этот союз, кстати, входили даже и не славянские народности. Пестрота обычаев и укладов жизни приводила к неизбежным недоразумениям и войнам между соседями. Поэтому, однажды наши предки прибегли к «третейскому» суду, пригласив по одним данным - норманнов в качестве «независимых правителей», а по другому – прибалтийских славянских вождей. Так или иначе, но новая элита, не связанная со старыми распрями быстро повела дело к централизации земель и созданию единого государства. К середине IIX века Русь уже вполне становится «субъектом международного права» воюя и договариваясь с самым мощным государством того времени – Византийской империей. Но жажда наживы и военная мощь – плохая объединительная сила. Жившие на территории нынешней центральной России люди оставались племенной «федерацией», со своими местными обычаями, богами, способами хозяйствования и территориальным сепаратизмом. Иногда отдельные племена попадали в зависимость от пришлых завоевателей. Так, например, ослабленные борьбой за землю «домодедовские» вятичи во II половине IX - начале X веков, видимо, подверглись нашествию хазар и попали в зависимость к хазарскому каганату, выплачивая ему ему дань вплоть до разгрома этого государства русским князем Святославом.

Изменения начались с юга Руси. В 988 году – когда при князе Владимире состоялось Крещения Руси. Для христианства не важно «какого ты рода или племени». Важно, что ты – христианин. А раз христианин – значит, свой. Одна вера, одно государство, один князь, один народ. Это и стало тем цементом, который скрепил разношерстные племена в единую силу, которую мы теперь называем Россией. В XI веке христианами становятся и вятичи, жившие по руслам рек Москвы и Пахры – единственного пути из Смоленска в Киев. И, соответственно, стали восприниматься как «русские люди». Наиболее древними на Домодедовской земле являются села, расположенные около курганов, раскиданных по берегам рек Пахры, Рожайки и Северки Это села Битягово, Заборьевские, Никитское, Авдотьино, Константиново, Растуново, Съяновские и другие села, курганы которых относятся к IX-XI векам.

3. Что в имени тебе моем? —------------—

Христианство принесло с собой совершенно неоценимую вещь. А именно – письменность. Благодаря Летописям и Завещаниям князей, составленным при помощи монахов, до нас дошли не только события из истории Руси, начиная с X века, но и имена живших здесь людей.
Домодедовская земля – уникальна. Она видела не только становление христианства на Руси, но и Батыево нашествие 1237 года. Лежащая как бы в «треугольнике» из трех знаменитых монастырей – Даниловского мужского монастыря, Коломенского монастыря и Серпуховского Высотского мужского монастыря, она и в послемогольское время жила интенсивной духовной и торговой жизнью. В этом треугольнике располагались монастырские и великокняжеские земли.

По нашей земле шли рати князя Димитрия Донского на Куликовскую битву. Здесь были земли князя Владимира Андреевича Храброго - героя этого сражения. В первой половине XV века здесь существовало Перемышльское княжество с известным станом «Растовец». О нашей земле упоминается в Завещании Великого князя Ивана Калиты. Здесь бывали Василий Темный и Иван III. Именно на нашей земле отстояли Русское царство в битве при Молодях в царствование Ивана Грозного. В селе Колычево провел детство будущий мученик за правду – митрополит Филипп Колычев. Здесь была вотчина прототипа знаменитого «князя Серебряного» - боярина Ивана Бельского. В селе Архангельское жили родственники царей – Нарышкины, селом Домодедово владел грозный и страшный «князь-кесарь» петровской поры Федор Ромодановский, селом Яковлевским – герой Полтавы фельдмаршал Борис Шереметьев. Князья Долгорукие жили в селе Лобаново, а Оболенские – в Акулинино. Древние храмы и монастыри, дворянские усадьбы, творения архитекторов Шехтеля, Стриженского и Щусева – все это наше Домодедово! Здесь ковалась победа в Битве за Москву 1941 – 1942 годов. Наконец, Иван Михайлович Воронов – знаменитый Архимандрит Алипий, художник, фронтовик, меценат и священник – тоже родился и вырос у нас: в селе Тарчиха.

Из глубины веков глядят на нас, своих потомков, все эти люди. Глядят с надеждой. С надеждой на то, что мы не посрамим их памяти. И оставим грядущим поколениям родное Домодедово не только памятником ушедшему прошлому, но и смело глядящим вперед – в будущее.  

 

 

 

.

Александр Ильинский

2 ноя в 22:39

 

СЕРЕБРЯНАЯ ПЫЛЬ

Осенним вечером 1855 года в доме купца Первой гильдии Николая Кирилловича Саватюгина состоялся разговор. К вдове недавно скончавшегося купца Параскеве Родионовне пришёл известный московский юродивый Иван Степанович. Одетый в одну рубашку, босой и в тяжёлых веригах, он попросил у вдовы денег на чтение Псалтири по покойнику. С подобными просьбами этот человек обращался и к другим лицам. Ему, чью благочестивую жизнь почитал сам митрополит Московский Филарет (Дроздов), это было не впервой, и мало кто ему отказывал. Купцы знали, что себе этот странный человек не оставляет ни копейки. Все деньги, данные благотворителями, он всегда отдавал на добрые дела, а сам он молился так, что Ангелы сходили с неба и молились вместе с ним. Но Параскева Родионовна неожиданно заупрямилась.

- Странно, - сказал юродивый, - почему так: входишь к бедному человеку, у него душа нараспашку. А богатый - словно тебя и не замечает.
- Почему это не замечает? – оскорбилась вдова.
- А я тебе объясню. Подойди к окну. Что ты там видишь?
Параскева Родионовна подошла к окну и пожала плечами:
- Куры ходят по двору. Народ спешит по делам…
- А в зеркале что видишь?
- Что там смотреть? Себя, конечно.
- Вот, - сказал юродивый, - окно это стекло. И зеркало – стекло. Но достаточно небольшого налёта серебряной пыли, что бы человек видел только себя.
Проводив странника, Параскева Родионовна задумалась. Женщина она была добрая и набожная. Слова божьего человека жгли ей сердце.

На следующий день она приняла решение, которое не только изменило всю её жизнь, но и стало началом основания Крестовоздвиженского Иерусалимского монастыря, который является и по сей день жемчужиной домодедовской земли. Пожертвованные Параскевой Саватюгиной деньги пошли на строительство двухэтажного каменного дома для богадельни при храме Флора и Лавра в селе Ям. Очень скоро, по совету Ивана Степановича, вдова стала одной из сестёр богадельни, решив посвятить жизнь служению Богу. Строительство длилось год, а приехавший на освящение владыка Филарет, прислал в дар богадельне икону Иерусалимской Божьей Матери афонского письма, ставшую впоследствии главной святыней монастыря.

Через десять лет, в 1865 году, богадельня была преобразована во Фроло-Лаврскую женскую общину, а её начальницей стала Параскева Родионовна. Жизнь насельниц настолько отличалась заботой и любовью друг ко другу, благотворительностью и молитвенностью, что спустя четыре года помещица соседнего села Лукино Александра Головина подарила общине свой барский дом и имение.

Церковные власти Московского уезда очень удивились свалившемуся на их головы подарку. Первым делом они попытались отговорить дарительницу от такого, на их взгляд, непродуманного шага. Но Головина твёрдо стояла на своём, ссылаясь на то, что она находится в трезвом уме и может после смерти мужа и дочери распоряжаться собственностью как пожелает. Наконец, через два года переговоров сёстры общины переехали в имение Головиных. На его территории находилась небольшая церковь во имя Воздвижения Креста Господня. Поэтому, общину начали называть Крестовоздвиженской.

Шло время. Община разрасталась, и усадебный храм стал мал для сестёр. В 1871 году усилиями благотворителей началось строительство нового церковного здания в честь Иерусалимской иконы Божьей Матери. Именно там днём и ночью сёстры стали читать Неусыпную Псалтирь обо всех, кто к ним обращался за духовной помощью. Здесь поместили и главную святыню – Иерусалимскую икону. Возле этого образа 13 октября 1873 года настоятельница общины Параскева Саватюгина приняла монашество с именем Павлы, а большинство сестёр получили благословение на ношение монашеской одежды.

Начинался период бурного строительства в бывшей усадьбе Головиных. И не перечислить того, что было сделано за каких-то 25 лет! Был построен трапезный корпус, две колокольни, каменная ограда вокруг монастыря, гостиница и дом причта. Заботливыми руками монахинь был устроен скотный и конный дворы, посажен фруктовый сад и огород. При следующей настоятельнице монахине Евгении (Виноградовой) дети из окрестных деревень пошли в церковно-приходскую школу, был устроен приют для девочек-сирот, больница и аптека. На заднем дворе, ближе к лесу, монахини устроили редкое в России чудо - механическую мельницу. Наконец, весной 1890 года состоялась закладка Собора – уменьшенной копии Храма Христа Спасителя. Высота собора от земли до креста составляет 38 метров. Он построен из красного кирпича, а внутри расписан московскими живописцами. Более ста пятидесяти библейских сюжетов нашли место в его стенах! Иконы иконостаса написали по золотому фону, а края украсили разноцветной эмалью. К 1915 году Крестовоздвиженский Иерусалимский женский монастырь стал не только украшением, но и настоящим духовным центром Домодедовской земли. Он стал одним из центров монашеской жизни всероссийского масштаба.

За всем этим внешним великолепием настораживало только одно. Увлекшись строительством, огородничеством и налаживанием монастырского быта, монахини как бы отодвинули дела милосердия на «второй план». Нет, всё это было: в сёлах и деревнях сёстры обстирывали немощных, разносили лекарства больным и утешали скорбящих. Была построена богадельня для престарелых. Но… главным делом сестёр стало благоукрашение обители. Кто мог подумать тогда, что торжествующая, богатая и уважаемая всеми Русская Церковь стоит на пороге страшных перемен? Что Крестовоздвиженский монастырь доживает последние благополучные годы?

Всё изменилось после революции 1917 года. Пришедшая к власти Партия большевиков не нуждалась ни в духовных скрепах, ни в Боге. «Никто не даст нам избавленья, - пелось в Интернационале, - не Бог, не царь и не герой». Имя Божье оказалось под запретом, а настоящие герои труда и молитвы – сёстры Крестовоздвиженской обители – стали гонимы. Образцовое хозяйство было национализировано и разворовано, сёстры и священники разогнаны и репрессированы, колокола отправлены на переплавку. В начале 20-х годов в соборе был открыт клуб, сам монастырь преобразован сначала в лагерь для беспризорных детей, а затем стал Домом отдыха ВЦСПС. Крестовоздвиженская церковь была переоборудована под склад угля и торфа, а главную святыню обители положили на пол как настил. Был вырублен фруктовый сад и барская кленовая аллея. Говорят, что покидая обитель, одна из последних монахинь горько спросила: «Строили-строили, а что нам осталось?». Затем, посмотрев на измазанные битой штукатуркой ботинки, она себе ответила: «только пыль… Серебряная пыль»

Остановила варварское разрушение монастыря Великая Отечественная война. В стенах бывшей обители расположили военный госпиталь. Медикам было не до перепланировок или сносов зданий – они были заняты делом: людей спасали. В это время верующими из числа медицинских сестёр удалось чудом спасти Иерусалимский образ Божьей Матери. Его на телеге переправили в храм села Мячково, где икона находилась пятьдесят лет.

В послевоенный период в монастырском комплексе открыли санаторий «Ленинские Горки». А в 1980 году на его территории расположили Всесоюзный центр по реабилитации детей. Так Кретовоздвиженский монастырь, который был задуман основателями как богадельня, стал местом, где страждущие получали облегчение от своих недугов. Но с развалом СССР и это начинание пришло в упадок.

В 1992 году монастырь передали Русской Православной Церкви. В полузаброшенные здания снова пришли верующие люди, затеплились лампады перед святыми образами, возобновилась непрестанная монашеская молитва и богослужения . Несмотря на поддержку патриарха Алексия II, первые годы возрождения обители были очень трудными. Не хватало рабочих рук, насельницы выбивались из сил, разбирая завалы советского прошлого. Приходилось заново налаживать монастырский быт. Иногда монахини попросту голодали. Но искренняя вера и надежда на небесный покров Божьей Матери, чей чудотворный образ вновь вернулся в стены обители, дали им силы перенести все физические и духовные тяготы.

Ныне проведена огромная работа по восстановлению комплекса монастыря, и он снова становится украшением домодедовской земли. За материальными заботами не оставлена и память о заветах основателей монастыря – блаженном Иване Степановиче и игуменьи Павле (Саватюгиной). Они положили начало монастыря, как дома милосердия, любви и заботы о стариках, женщинах и детях. Такой вектор развития в монастыре стараются поддерживать и сегодня. Особую страницу в новой жизни обители занимает дружба с Детским домом из посёлка Успенское Ногинского района Московской области. Много лет дети из этого учреждения приезжают на отдых в монастырь. Продолжила свою тихую жизнь и богадельня, с которой когда-то начиналась наша история. Здесь нашли приют, заботу и утешение несколько немощных и нуждающихся в помощи душ. Капля в море – но начало положено.

Основа любого монастыря – молитва. Главное в жизни монаха – это не самолюбование, не эгоизм. Главное в жизни монаха – Небо, непрестанная молитва и служение людям. Монах не глядит в зеркало, а всматривается в Бога. И в каждом болящем, голодном или обездоленном он призван видеть страдающего Христа. Об этом звучит сегодня колокольный звон над Крестовоздвиженским монастырём. Так было всегда. Так будет и впредь, пока жива Русь.

Если у Вас найдётся время, обязательно посетите эту жемчужину Домодедовской земли! Вы вернётесь оттуда с новыми силами, с верой и радостью. Ведь если возродится душа России – монастыри, то тело России, все мы возродимся вместе с ней. Только бы серебряная пыль, о которой говорил блаженный Иван Степанович, не затмила бы снова глаза: ни нам, ни нашим потомкам.

.

Александр Ильинский

26 окт в 0:50

ИВЕРСКИЙ ХРАМ СЕЛА РАСТУНОВО

Село Растуново расположено в черте городского округа Домодедово. Первое упоминание о нем относится к далекому XV веку, когда Серпуховский князь Василий Андреевич завешал Растунову Слободку своему сыну Ярославу Андреевичу. Но село древнее письменных упоминаний. Ведь именно здесь расположено одно из городищ древних славян, которое относится ко времени на четыреста лет моложе первого хроникального упоминания. Православный храм в селе была всегда. Но каменную церковь построили лишь в XVIII веке. О ней и пойдет речь в материале корреспондента «Домодедовских Вестей» Александра Ильинского.

--------— 1. Гневливый помещик —-----------

Холодным октябрьским вечером 1777 года прапорщик Аммос Прокопьевич Демидов был не в духе. Совладелец села Растуново умудрился рассориться не только со всеми окрестными помещиками, но и с родными. Да что говорить, когда даже собственные дворовые крестьяне за глаза называют тебя «непутевым барином»! А все дело в характере. Амос Прокопьевич любил аккуратность, к которой его приучила служба в армии. А тут дворовые мало того, что выполняют указания кое-как, так еще и не в срок. Это же форменное разгильдяйство! Как тут не прогневаться! Соседские крестьяне то его покос вытопчут, то скотину выпустят на заливные луга при речке Язовке. Ведь по миру пустят! Не раз и не два в гневе прапорщик мчался на взмыленной лошади в соседнее имение и выливал негодование на владельцев непутевых крепостных. Сначала соседи посмеивались, но когда подобные визиты участились, то попросту перестали общаться с Амосом Прокопьевичем. Тут уже обиделась молодая жена, для которой воскресные поездки в гости были отдушиной от скуки сельской жизни. Женские слезы вызывали у отставного прапорщика недоумение и досаду, от которых он злился и гневался еще больше. «Занялась бы делом, - в сердцах говаривал он супруге, - или деток родила мне что ли!». К семейному разладу присоединилась и маменька, твердо ставшая на сторону невестки. «С соседями ссориться грех, - твердо сказала она сыну, - и нечего к жене придираться! Когда Бог даст – будут и детки!». В общем, жизнь стала адом. Никто не понимал его праведного гнева! Куда ни кинь – везде клин.

После очередной бурной семейной сцены, Аммос Прокопьевич выбежал из дома, громко хлопнув дверью. Идти было не куда. Оставался один человек, которые его всегда сочувственно выслушивал. Им был старенький сельский священник Василий Васильев, живший в сторожке ветхой деревянной церкви во имя Николая Чудотворца.

----— 2. Вечерний разговор —---------

Отец Василий выслушал возмущение барина как всегда - молча. Когда отставной прапорщик немного остыл, напоил его чаем с душистыми травами.
- Что мне делать, отче? – наконец вопросил Аммос Прокопьевич, - отчего такая напасть? Может, сглазил кто?
- Да какой там сглаз, - махнул рукой батюшка, - суеверие это все одно! Мы не поганые язычники. На нас, православных христиан, сглазы не действуют. Гнев Ваш – вот что всему виной.
- Да как же не гневаться? – изумился помещик.
- Почему не гневаться? Можно и гневаться, - сказал священник, - только гнев на людей выливать не нужно. Он нужен для того, что бы на грех гневаться и не согрешать. Только вот…
Отец Василий помолчал. Тихо шипел самовар, в комнате у него пахло мятой и ладаном.
- Только вот что. У Вашего Сиятельства молоток в усадьбе найдется? И гвозди к нему?
Аммос Прокопьевич удивился вопросу так, что даже «сиятельство» мимо ушей пропустил – уж графом он ни в коем разнее не был.
- Да, - ответил помещик, - у плотника Ивана найдется.
- Вот и замечательно! Вы, как только почувствуете, что начинаете гневаться – сразу бегите в дом и вбивайте гвоздь в стену кабинета. Это мой Вам пастырский совет.

-----— 3. Испорченный кабинет —------------------

Не барское это дело – гвозди вбивать. Но Амосу Прокопьевичу было не до дворянской спеси. Проверить совет священника довелось тем же вечером. Горничная Маша умудрилась разбить кувшин. Вместо того, чтобы наорать на неумеху, помещик ринулся в кабинет. Там стоял принесенный Иваном ящик с гвоздями. В сердцах прапорщик вколотил в стену их целых три. Грохот стоял на весь дом, но от сердца отлегло. Последующий месяц превратил стену кабинета в подобие шкуры дикобраза, но с родными отношения постепенно как-то наладились. Гневаться помещик стал меньше. И бежать каждый раз в кабинет, чтобы вбивать гвоздь, бывало не всегда к месту. Еще через пару месяцев возобновились визиты к соседям. После поездок по гостям дырки в стене случались, но все реже. Жена начала улыбаться, а маменька перестала ворчать вечерами. Даже дворовые стали расторопнее: барин давал конкретные указания, меньше сердился и не гневался по пустякам. Все требования остались, но сам он стал более справедливым что ли. А потому работа на него перестала быть подобной походу по минному полю. Наконец, настал день, когда в стену барского кабинета не было вбито ни одного металлического предмета.

Отец Василий на Исповеди подивился духовному росту своего подопечного. А затем дал новый совет.
- А теперь, Ваше Боголюбие, - сказал он Аммосу Прокопьевичу, - как только пройдет у Вас день без гнева, то вечером вытаскивайте по гвоздю.

Духовная борьба шла с переменным успехом. Но через год оказалось, что в стене многострадального кабинета ни осталось ни одного гвоздя. За это время дела в имении наладились, соседи уже считали Аммоса Прокопьевича душой компании, а супруга ходила на сносях. Оглядев «поле боя», отец Василий, которого пригласили по случаю благодарственного молебна в дом, подошел к изувеченной стене.

- Ни одного гвоздя, отче! – не удержался от законного хвастовства помещик, - Одни дырки остались! Уж не знаю, как и благодарить вас. Жизнь наладилась!
- Вот-вот, - ответил священник, - гвозди выдернуты, но на стену смотреть теперь жалко. Так и с душой человеческой. Грех можно и нужно истреблять. Но последствия греха в душе остаются. Как эти дырки – в стене. Не увечь себя больше гневом, чадо. А благодарить меня не надо. Лучше, Аммос Прокопьевич, храм поправьте, старый он у нас. Это и будет Вашей благодарностью – Богу.

----— 4. Новый храм —-------------------------

Мысль отца Василия Васильева помещику понравилась. Только задумал он не только поправить старую деревянную Никольскую церковь, а построить новую – каменную. Привыкший к армейской субординации, он в том же 1778 году попросил благословение на свой замысел у митрополита Московского и Калужского Платона (Левшина). Благословение и храмозданная грамота пришли от владыки 27 февраля 1796 года. В далекой Франции начинался пожар Великой Французской Революции, разрушались древние базилики и расстреливались священники. А на Руси храмы строились. Началась стройка и в селе Растуново. Новую церковь возвели очень быстро. Из красного кирпича, украшенная резными деталями из домодедовского белого камня, выстроенная в стиле зрелого классицизма она стала подлинным украшением села. Купол и крыши были василькового цвета, удачно сочетавшегося с кирпичным цветом столпа и белым камнем деталей. По куполу светились золотые звезды. Построенная на высоком месте, открытая всем ветрам, церковь смотрелась издали со всех сторон и невольно привлекала взгляд. Над крышей храма свечой возвышалась пятиярусная колокольня. Церковь освятили в честь иконы Божьей Матери «Иверская», устроив в ней два придела – в честь Николая Чудотворца, которого так почитали сельчане, и святых апостолов Петра и Павла. Освящение храма с особой торжественностью провели в 1799 году.

Из этого храма в 1812 году «на битву с супостатом французским» жители села проводили в ополчение тридцать добровольцев. Девятнадцати из них довелось сложить свои головы за веру, царя и отечество. А остальных Высочайшим указом пожаловали серебряными медалями и вольностями. Через улицы села прошли части русской армии, совершавшие после оставления Москвы знаменитый Тарутинский маневр Михаила Илларионовича Кутузова. К концу XIX века село Растуново разрослось. Здесь насчитывалось 145 дворов и более тысячи прихожан. Церковь сельчане любовно отреставрировали и обвели каменным с кованными решетками забором, построили дома для притча и здание воскресной школы. Под стенами храма проводилась ежегодная Петропавловская ярмарка, гремевшая на все Подмосковье. Жизнь кипела в старинном селе. И казалось, что так будет всегда.

----— 5. Без Бога – не до порога —----

Бурные политические события первой трети XX века внесли свои коррективы. Для новой власти и новой атеистической идеологии православная вера стала в лучшем случае «пережитком проклятого царского прошлого». В худшем – заклятым врагом. Храмы Подмосковья буквально «мозолили глаза» советским чиновникам. Не стал исключением и Иверский храм села Растуново. Его закрыли в 1937 году. «Снесем!» - твердо обещало партийное начальство. «Ломать – не строить, - отвечали сельчане, - сами что-нибудь путное постройте, тогда сносите». Тогда добротное здание «перепрофилировали». Здесь был то клуб, то склад, то бойня для скота, то производство елочных украшений. Колокольню за ненадобностью снесли, купол храма разобрали, стены закоптили, пол растащили. Жители стали уезжать из родных мест. В середине 60-х Растуново даже хотели вообще уничтожить, переселив жителей в «дома со всеми удобствами», которые принадлежали первому в СССР агрогороду «Заря Коммунизма». К великой радости сельчан, этим планам не суждено было сбыться. Попросту не хватило денег. Древнее Растуново, история которого уходит в глубь веков, оставили в покое.

----— 6. Возрождение —----

То, что осталось от Иверского храма передали православным верующим в 1989 году. В первые годы община буквально бедствовала. Верующие собирали по электричкам средства на срочный ремонт и приобретение церковной утвари. Постепенно удалось очистить и оштукатурить стены, настелить полы, поставить временный иконостас и начать регулярные богослужения в храме. Как только затеплилась молитва, сразу появились неравнодушные люди. Храм был покрыт листовой медью, мастера из Палеха изготовили красивый иконостас, с далекого Афона в храм приехала икона Иверской иконы Матери Божьей, территорию обвели каменную ограду, заложили и построили небольшую колокольню. Настоятелем храма в настоящее время является протоиерей Игорь Шемонаев.

----— 7. Раны от гвоздей —---------

Казалось бы, перед нами счастливый конец: стараниями трудолюбивых русских людей церковь поднята из руин, молитва за Отечество и колокольный звон снова стали частью повседневной жизни древнего села. Ширится благотворительная деятельность православных людей, вера, любовь и надежда снова становятся душой нашего общества. Но мне не дают покоя слова того – старенького священника, который в далеком XVIII веке стоял у истоков строительства храма Иверской Богоматери села Растуново. Сколько было разрушено! Сколько утеряно безвозвратно! Ведь уничтожались не только церкви, усадьбы и старинные дома. Уничтожалась сама память и душа нашего народа. В нее, словно гвозди вбивались совершенно чуждые штампы идеологии и жизненного уклада. Все это осталось в веке минувшем. Но трагедия не прошла бесследно. Раны от нее продолжают кровоточить. Страшной пустотой зияют провалы на местах некогда цветущих усадеб, произведений архитектуры, живописи и прикладного искусства. Сколько еще порушенных святынь надо восстановить так же, как поднять к небу свечу той, утраченной в XX веке растуновской колокольни? Сколько еще построить и воплотить в камне красоты, распахать заброшенных полей и заселить покинутых сел, чтобы наши потомки гордились нами?

Я уверен, что русскому человеку – по плечу все. И то чудо, чудо возрождения родной домодедовской земли, которыми мы все являемся свидетелями, не остановится, не замрет и не станет одной из страниц пыльного прошлого. Ведь созидание, творчество, молитва и вера – все это направлено в будущее. Будущее великой, красивой, искренне верующей и могучей России, которое начинается с каждого из нас – здесь и сейчас. Так жили наши предки. Так, я надеюсь, мы и завещаем понимание жизни – нашим потомкам.

 

 

Воин Христов: Воспоминания дьякона Георгия Малкова об архимандрите Алипии

Отец Георгий любезно поделился с газетой «Домодедовские вести» своими воспоминаниями о нашем земляке – архимандрите Алипии (Иване Михайловиче Воронове)

  Георгий Григорьевич Малков – один из немногих людей, который не только помнит архимандрита Алипия (Воронова), но и близко с ним общался. Родившийся в 1941 году, он окончил МГУ, стал кандидатом искусствоведения. Автор многих искусствоведческих поэтических книг, исторических и глубоких богословских исследований, которые печатались и продолжают печататься как в России, так и за рубежом. С 2003 года – дьякон Русской православной церкви.  

 

– Я знаю, что вы по образованию историк. Вы оказались в Печорах благодаря вашей профессии?

– Да. Я впервые оказался в Печерском монастыре в 1959 году, в самом начале августа. В ту пору мои представления о православной вере были весьма туманны, а в монастырях я и вообще никогда не бывал. Тем более я был поражен всем увиденным – и древностью полуразрушенных крепостных стен, и храмами, и пещерами с проводником по ним – отцом Нафанаилом, и даже нищими у стены, ведущей к Никольскому храму, которые все еще были точно такими же, как на монастырских фотографиях начала века.

Передо мной была живая – явно не советская, а настоящая – уж какая есть! – православная Россия. Замечательно было и добро-назидательное отношение ко мне, 18-летнему юноше, полному невежде в духовной сфере, со стороны насельников обители. И я уже не смог не приехать сюда, хотя бы на несколько дней, и в следующем году, и еще через год – уже с женой, а потом, со временем, и с сыном – и так продолжается, слава Богу, и по сию пору.

– Когда вы познакомились с отцом Алипием?
– Познакомиться лично с архимандритом Алипием (Вороновым) мне довелось в начале лета 1964 года. Тогда я был студентом исторического факультета МГУ и специализировался по истории древнерусского искусства. В Печоры я приехал с приятелями: художником Владимиром Архаровым и поэтом Генрихом Сапгиром. Отцу-наместнику мы попались на глаза вечером случайно. Мы оказались рядом на площади перед Успенским храмом. Отец Алипий поинтересовался, кто мы такие и чем занимаемся. А затем сразу же, будучи и сам знатоком православной традиционной культуры и хранителем церковной старины, он расположился к нам до такой степени, что тут же повел показывать новейшие свои достижения в деле восстановления монастырских стен. Он с удивительной бодростью затащил нас на самый верх – в могучий шатер башни Верхних решеток. Шатер и дощатая кровля стен были только что просмолены – в истинном духе строгой северной обители XVI века. Было видно, что батюшке здесь дорог каждый камень и что он сам получает удовольствие от этой высоты, от верхового крепкого ветра, от пламенного заката, особенно широко сиявшего при взгляде на него с вершины шатра. Мы же были благодарны отцу наместнику за такую впечатляющую экскурсию. Как оказалось впоследствии, нас – в том числе и меня – отец Алипий запомнил.

Замечу, что уже через много лет поэт Генрих Сапгир крестился и умер вполне по-христиански. Вероятно, одним из первых значительных моментов на его пути будущего воцерковления стало как раз посещение Печерской обители и такая непосредственная и живая встреча с отцом Алипием.

– Вы общались с отцом Алипием и в дальнейшем?
– По приезде в обитель в следующий раз, уже через пару месяцев, я чувствовал себя в ней попривычнее. По благословению батюшки мне довелось принимать участие в некоторых послушаниях. В числе прочих я чистил колокола, красил крыши и трудился в просфорной. Так продолжалось несколько лет, а с 1969 года я стал приезжать в обитель уже как представитель владыки Питирима (Нечаева) – по линии Издательского отдела Патриархии. Именно с этого времени и по 1974 год включительно я и имел духовно полезную и просто человеческую радость довольно близкого и откровенного общения с отцом Алипием.

– О чем вы разговаривали с отцом Алипием?
– Темы бесед были самыми разными: и о жизни монастыря, и о положении Церкви в большевистской России, и о личном жизненном пути самого батюшки, и об искусстве, и о православной культуре, и о поэзии. Иногда он писал какие-то свои бумаги, письма, а я поигрывал в первом зальце на фисгармонии. Ему нравились произведения композиторов Дмитрия Бортнянского, Джузеппе Сарти и киево-печерские распевы. Сам он был весьма музыкален и неплохо пел. Как-то он даже пел дуэтом в своих покоях вместе с Иваном Козловским, которого мы с архимандритом Агафангелом (Догадиным) потом провожали из монастыря. Надо сказать, что великий певец со своей подругой, солисткой Большого театра, все никак не могли прийти в себя от доброго приема, от гостеприимного и остроумного наместника и от ночного, сияющего чистейшими печорскими звездами глубокого черного неба.

– Архимандрит Алипий был начитанным человеком. Какие писатели были ему близки?
– Выше всего в литературном творчестве батюшка ставил, конечно же, псалмы Давида. Но любил и светскую поэзию. Ему нравились некоторые стихотворения Сергея Есенина, нравился Алексей Кольцов, Федор Тютчев, «Теркин» Александра Твардовского. Но самым высоким духовным достижением в светской поэзии он считал «Пророка» Александра Сергеевича Пушкина. «Как труп, в пустыне я лежал» – это про нас, про нас! – восклицал он. «И вырвал грешный мой язык» – это нам, нам надо вырывать грешные наши языки!.. А в конце-то, в конце: «Глаголом жги сердца людей!» – вот, вот, так никто не говорил и не скажет больше… это-то нам и нужно делать, это-то и нужно!». И действительно, в известной мере ему и самому удавалось добиваться этого в своих храмовых проповедях.

Его слова «жгли сердца» слушателей и всегда отличались большой силой веры и замечательной искренностью.

Архимандрит Алипий (Воронов) 1914–1975
Уроженец домодедовской земли архимандрит Алипий (в миру Иван Михайлович Воронов) – личность уникальная: художник и фронтовик, прошедший всю войну от стен Москвы до Берлина и Праги, священник, меценат и дипломат. После войны он участвовал в восстановлении Троице-Сергиевой лавры. Под его руководством из руин поднят Псково-Печерский монастырь, были возвращены из Германии вывезенные фашистами исторические ценности времен Ивана Грозного. В Русский музей Санкт-Петербурга и музей Пскова он передал собранные им уникальные коллекции живописи – картины Рериха и Васнецова, Поленова и Айвазовского, других мастеров.

Два года назад редакция газеты выступила с инициативой установки памятника нашему земляку в городе Домодедово. Инициативу поддержал митрополит Псковский и Порховский Тихон (Шевкунов), автор книги «Несвятые святые», в которой глава «Великий наместник» посвящена отцу Алипию. Книга с дарственной надписью автора сегодня находится в экспозиции о жизни и трудах отца Алипия, открытой в марте в Домодедовском историко-художественном музее. Экспозиция подготовлена сотрудниками газеты «Домодедовские вести».

 

.

Александр Ильинский

24 авг в 8:48

 

ПОД ГРИФОМ "СЕКРЕТНО" - ДОМОДЕДОВСКОЕ АРХАНГЕЛЬСКОЕ

О существовании этой усадьбы знают далеко не все. Десятилетиями она была скрыта за густым лесом и ведомственным глухим забором от любопытных глаз. Но может быть, именно это сохранило уникальный ансамбль архитектурного и паркового зодчества конца XIX века в почти первозданном виде через все революционные бури, войны и потрясения. И теперь усадьбу Архангельское у села Одинцова без преувеличения можно назвать одной из самых ярких жемчужин Домодедовского края и всего Подмосковья.

------— 1. Родственники царей —----------—

О селе Одинцово впервые упоминают писцовые книги XVII века в связи с деревянной церковью во имя Архангела Михаила. Там же располагался погост, что свидетельствует о древности поселения, уходящего корнями в глубь веков. К тому времени храм уже был ветхий. И на его месте живший тогда неподалеку Иван Юрьевич Тургенев – предок знаменитого писателя – возвел новое кирпичное здание церкви. В таком виде уже в следующем XVIII веке село было приобретено дворянским родом Нарышкиных.

Надо сказать, что Нарышкины отличались какой-то удивительной скромностью. Наверное, именно из-за этой скромности, Наталья Кирилловна Нарышкина была выдана за овдовевшего царя Алексея Михайловича. Согласно преданию, над ней задолго до замужества было произнесено парадоксальное пророчество: «Царем твой сын пребудет на Руси, но пусту быть – твоим потомкам». Так это или нет, но царица Наталья родила троих детей, именно ее сын стал первым императором России – Петром I. Так что можно смело сказать, что по матери Петр I – Нарышкин. Но пророчество сбылось. Никому из прямых наследников Великого царя не довелось править Россией. Династическая трагедия ближайших потомков Великого реформатора далеко отодвинула Нарышкиных от российского трона. Для Екатерины Великой они были как бельмо на глазу – ведь прав на престол у них было гораздо больше, чем у нее, немецкой принцессы. Но государыня поступила мудро. При каждом удобном случае она одаривала Нарышкиных землями и – держала подальше от Санкт-Петербурга.

В 1798 году Михаил Петрович Нарышкин в своем Одинцовском имении снес старую Архангельскую церковь и построил новую, которая сохранилась до нынешних времен. Храм принадлежит к типу центрических ярусных построек эпохи зрелого классицизма. Белокаменные портики тосканского ордена подчеркивают пилоны, которые несут мощный световой барабан центральной ротонды. Светлый и просторный храм венчает полусферический купол. Недалеко от храма на высоком берегу Рожаи стоял белокаменный барский дом, вокруг которого радовал глаза парк в классическом стиле. В этом доме провел детство сын владельца усадьбы, названный в честь отца, построенного храма и небесного покровителя семьи - Михаилом.

------2. Декабрист —--------—

Мальчик, как многие Нарышкины, отличался крепким здоровьем, любознательностью и непоседливостью. А потому родители определили его на армейскую службу.

Михаил Михайлович не посрамил родовой чести. Он относился к пушкинскому поколению и не участвовал в войне 1812 года по малолетству. Как и многие дворянские отпрыски той поры, Миша предпринял попытку побега в действующую армию, но был возвращен домой. Служить он стал с 1815 года и надо сказать служил исправно - выслужился до чина полковника, став командиром знаменитого Тарутинского пехотного полка, расквартированного в Москве. Параллельно Михаил Нарышкин посещал лекции в Московском университете и профессоров Куницына, Соловьева и Германа. В 1820 году он женился на Елизавете Петровне Коновьициной – дочери героя войны 1812 года.

Передовое дворянство той поры прекрасно осознавало губительность Крепостного права, доставшегося в наследство от эпох Петра I и Екатерины Великой. По-сути 75 процентов сельского населения России было рабами – в самом страшном понимании этого слова. Их покупали и продавали, секли по произволу помещика и проигрывали в карты. Но одновременно именно крепостничество являлось основой экономической мощи страны. Не только крестьянин зависел от помещика, но и помещик зависел от крестьянина. На доходе, который крестьянин приносил своей работой помещику, держалось благополучие всей России.

Попытки разорвать этот порочный круг предпринимали императоры Петр III и Павел I. Но они, как известно, быстро умирали от «апоплексических ударов» - первый получил «удар» вилкой, а второй – табакеркой. Не удивительно, что царь Александр I попросту боялся идти на какие-либо реформы, имея перед глазами такую судьбу дедушки и папы.

После Заграничного похода русской армии молодое поколение дворян только и говорило о свободе. Пример стран, где прекрасно обходились без крепостного рабства был заразителен. Молодые офицеры собирались, обсуждали создавшуюся экономическую ситуацию в стране и горячо критиковали правительство. Многие решались на «реформы» в собственных имениях. Среди последних был и Михаил Нарышкин. После смерти отца, он дал дворовым крестьянам «вольную», а деревенским простил долги на умопомрачительную для того времени сумму – сто тысяч рублей. Близкий друг Ивана Пущина, Евгения Оболенского и Алексея Семенова, бывшего ему соседом по деревне Голубино, Михаил Нарышкин вошел в состав движения будущих декабристов – в московское отделение Тайного общества. Встречи с Рылеевым и Пестелем проходили в московском доме Нарышкиных на Гоголевском бульваре. Бывал в одинцовском имении Нарышкиных и Александр Сергеевич Пушкин. Старому барскому дому посвящены его строки:

Господский дом уединенный,
Горой от ветров огражденный,
Стоял над речкою. Вдали
Пред ним пестрели и цвели
Луга и нивы золотые,
Мелькали села; здесь и там
Стада бродили по лугам
И сени расширял густые
Огромный, запущенный сад,
Приют задумчивых дриад.
Почтенный замок был построен,
Как замки строиться должны:
Отменно прочен и спокоен
Во вкусе умной старины.
Везде высокие покои,
В гостинной штофные обои,
Царей портреты на стенах,
И печи в пестрых изразцах.

Однако, несмотря на всю близость с организаторами Восстания на Сенатской площади, когда дело после смерти императора Александра дошло до открытого бунта, Михаил Нарышкин сказал заговорщикам свое твердое «нет». Одно дело – экономика и вырабатывание Конституции, совсем другое – убийство царской семьи и установление прямой кровавой диктатуры, которое планировали организаторы. Кто-кто, а Михаил Михайлович Нарышкин помнил, что Константин и Николай Романовы – его родственники! Братоубийство претило совести молодого полковника Тарутинского полка.

---— 25 декабря 1825 года и его последствия —----—

Как известно, Восстание декабристов на Сенатской площади было подавлено. А ведь действуй заговорщики активнее, возможно история России пошла бы по другому пути. И все ужасы Революции мы бы испытали на сто лет раньше. Пришедший к власти под грохот пушек Николай I действовал в рамках строгой законности. Руководители восстания, как государственные изменники, были казнены. Остальных, по степени виновности, следствие и суд разделили по 11 разрядам, назначив соответствующее Закону наказание.

Не избежал наказания и Михаил Нарышкин. Его, как близкого друга Пестеля, арестовали здесь – в домодедовском Архангельском и конвоировали в Петропавловскую крепость Санкт-Петербурга. Царь тоже помнил о родственных связях, а потому максимально смягчил приговор суда. Вместо 15 лет каторги Михаила Нарышкина приговорили к семи годам с высылкой в Сибирь. Имение Нарышкиных оставили неприкосновенным. Жена декабриста Екатерина Петровна разделила горечь изгнания мужа, последовав за ним в далекий Тобольск. Интересно, что правивший железной рукой Николай I, по факту лично сам целиком выполнил «экономическую программу» своего родственника. Будучи самым большим землевладельцем России, император в течении жизни освободил всех своих крепостных. Но его надежда на то, что примеру монарха последуют все остальные подданные, не оправдалась. Общую реформу по отмене крепостного права придется проводить уже его сыну – Александру II, который поплатится за нее – жизнью.

Семья Нарышкиных возвратилась в свое домодедовское Архангельское лишь в конце 30-х годов XIX века. В Москве Михаилу Нарышкину разрешалось бывать только по специальному разрешению Государя. Но Николай I никогда не стеснял в этих разрешениях Нарышкиных и смотрел «сквозь пальцы» на частые посещения опальной семьей Первопрестольной столицы. У Михаила Михайловича бывал Николай Васильевич Гоголь, критики Стасов и Буренин. В имении гостили многочисленные родственники, заезжал сюда и писатель Иван Тургенев.

Супруги Нарышкины прожили долгую жизнь, уйдя из жизни почти как в сказке – с разницей в один зимний день 1863 года, и были похоронены в соседних могилах на кладбище Донского монастыря.

---— 4. Домодедовское Архангельское – имение фабрикантов Морозовых —-----—

Без хозяев старый барский дом быстро ветшал. В 1890 году его вместе с окрестными землями приобрел Викула Морозов – брат знаменитого фабриканта Саввы Морозова. Новое время требовало нового подхода к архитектуре. А потому внимательно следивший за модой фабрикант пригласил знаменитого архитектора Шехтеля для облагораживания своего имения. Шехтель снес старые постройки, пощадив только церковь Архангела Михаила, и через два года возле красивого изгиба реки Рожая возвел новое здание в стиле «Русского модерна». Словно сказочный терем, двухэтажный главный дом с остроконечной башенкой и террасами потянулся в подмосковное небо. Даже спустя годы со стороны реки он производит впечатление яркого праздничного корабля вдруг приставшего к подмосковному берегу. Кроме главного дома, Шехтель возвел служебный флигель, дом управляющего, оранжерею. Архитектор продумал все. К дому примыкает обширный парк с пейзажной и регулярной частями. Неподалеку расположен пруд с островом, который соединен каналом с рекой и подъездная аллея, обсаженная липами и пихтами. Удивительно, но все это великолепие дошло до наших дней почти в первозданном виде! Нетронутыми сохранились и внутренние интерьеры главного дома, которые помнят Бахрушина и Шаляпина, Третьякова и Репина, Станиславского и Горького! Хлебосольным хозяином был Викула Морозов!

После Революции усадьба отошла в руки молодого советского государства. Ее попросту отобрали у законных владельцев. И надо сказать, что судьба усадьбы – редкий пример бережного отношения грабителей к награбленному имуществу. Сначала распоряжением Совнаркома в главном доме расположили больницу. А в 1925 году ее преобразовали в Дом отдыха для летчиков ВВС. Авиация входила в элиту советских вооруженных сил, а потому не скупилась на поддержание своего главного пансионата на Подмосковной земле. Военные привлекли лучших специалистов не только по медицине, но и по архитектуре и садовым растениям.

Таким пансионат застала Великая Отечественная Война, в годы которой имение Нарышкиных-Морозовых стало домом отдыха для боевых летчиков. Именно тут после ампутации ног лечился, учился ходить и танцевать на протезах легендарный герой Советского Союза – Алексей Мересьев. О его подвиге, жизни и удивительном мужестве рассказано в книге Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке».

--— 5. Новая жизнь —-----—

Развал Советского Союза чуть не поставил крест на судьбе знаменитой Усадьбы. ВЦСПС, на балансе которого в начале 90-х числился старый морозовский дом, перестал выделять средства на его содержание. И дом-памятник стал разрушаться. Возникла угроза, что очень скоро дом и парк навсегда исчезнут с карты Подмосковья. И опять – усадьбе повезло. В 1993 году по решению Областного правительства комплекс передали государству. Ему присвоили статус Правительственной резиденции. Вопрос о храме на территории усадьбы, который уже восстанавливали верующие, решили просто. Районные власти в рекордные сроки выделили участок земли за охраняемой зоной. В 1999 году были найдены спонсоры для строительства нового храма, который назвали в честь иконы Божьей Матери «Утоли моя печали». Новый храм вырос как по волшебству за два года. А уже через три – 17 сентября 2001 года был освящен митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием (Поярковым).

Не приходится сомневаться, что за прошедшие четверть века усадебный комплекс Одинцово-Архангельское тщательно отреставрирован и сейчас находится даже в лучшем виде, чем при фабрикантах Морозовых.

Одно плохо. Закрытая высоким забором и находящаяся в особой охраняемой зоне Усадьба не доступна для посещений. Как было бы замечательно, если бы российское государство, так много сделавшее для сохранения, восстановления и развития этого памятника культуры, открыло бы его для экскурсионного посещения! В стенах уникального дома-дворца Морозовых, на древней домодедовской земле, которая помнит Нарышкиных и Волконских, можно было бы много рассказать и показать любителям русской старины и зарубежным гостям нашей Родины.

Нам есть чем гордиться. Мы потомки славных предков. И дай Бог, чтобы на нас не сбылись слова древнего пророчества, обращенного к царице Наталье Кирилловне Нарышкиной.

 

 

ПОД ПОКРОВОМ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ
Георгий Державин для https://vk.com/clearik_and_co

Пришло таки время для очередного хоть и запоздалого отчёта по последней паломнической поездке из ДОМОДЕДОВО от штатного критикана..

День начался с того, что в таксисте, ожидавшем нас у дома ещё одной паломницы, я сразу узнал героя статьи двухмесячной давности , наотрез тогда отказавшегося брать с меня плату за проезд,  во время очередного визита к болящему приятелю, когда краем глаза узрел торчащие из моей дорожной сумки медицинские принадлежности, а в месте конечного назначения - домовую часовню. Как ни уговаривал я этого милейшего человека взять хотя бы половину - он остался неумолим. Помнится, в той статье я сетовал на то, что от растерянности не догадался даже спросить его имени, чтоб знать за кого молиться в графе благотворящих. Так вот, зовут этого водителя с упрямой гражданской позицией - Владимир. При чём и на этот раз он тем же самым образом обескуражил мою спутницу: увидев в месте назначения паломнический автобус, вновь попытался отказаться от полной суммы. Но Оксана оказалась настойчивей меня и дело ограничилось скидкой. Всё же, как бы мы не роптали на чёрствость окружающих нас - мир не оскудевает добрыми самаритянами.

O Покровском монастыре достаточно много уже было сказано в прежних отчётах, так что не буду на сей раз долго на нём задерживаться, упомянув об одном лишь впечатлении от его очередного посещения: С теретории монастыря, с последнего нашего визита, невесть почему исчезла добрая половина скамеек, что при массовости его посетителей настоящая катастрофа для людей пожилых или немощных - много таких довелось увидеть в этот день, беспомощно озирающимися по сторонам, да и самому изрядно поизнывать. Причина подобного новшества остаётся загадкой и единственное ему объяснение это оптимизизация труда уборщиков или попытка отфильтровать случайных посетителей - праздных гуляк. Tеперь о Радонеже: первое впечатление от посещения монастыря - очень позитивное и связано с полным отсутствием матриархата, а заодно и ценников, (даже таких, лукаво притянутых за уши, как ''рекомендованное пожертвование'') ; за свечным ящиком, вместо стариц со строгим взглядом, восседают благообразные братья в подрясниках, обратившие свои взоры в молитвенники. Это и понятно, ведь монастырь - мужской, и хотя за подсвечниками и дежурили привычные матушки - свечной ящик это, согласитесь, как ''лицо храма'' - святое. А следить как бы особо и не за чем, при отсутствии прейскуранта. Свечки и записки - на полном самообслуживании... Что, тоже понятно - иноки ведь всё таки, а не бабушки - глядя на них сразу вспоминаешь сакраментальное ''мы дали святой обет не касаться руками презренного метала, но если коварные миряне суют нам деньги в этот карман, и в вот этот карман... то грех они берут на себя!'' Хотя и предполагается, что вы опускаете в щелочку,  возле с горкой свободно конвертируемых свечек, хоть какую-то формальную сумму в качестве пожертвования, никто кроме Бога и вашей собственной совести не следит  , не возьмешь ли ты тайно свечку совсем без жертвы и не наберешь ли за один, кинутый в ящик рубль, цельную их охапку.

Ложку дёгтя в эту бочку мёда, разлившуюся в моей душе, добавил канун, к коему мы направились со своими нерегламентированными свечками: Канун на удивление крохотный и пол беды в том, что мест для новых свечек просто не хватает; обескуражило иное - матушка, дежурящая у подсвечника, в целях экономии времени и пространства, зело споро и неумолимо утилизировала свечи, отправляя их в ящик для переплавки, едва те успевали сгореть хоть на десятую долю. Круговорот свечей в приходе, таким образом, превращается в почти безотходное производство. По большому счёту ничего в этом страшного нет - свечки не самоцель, а если угодно - ''бесплатный бонус'' за пожертвование. Едва огонь возгорелся - твоя жертва уже вознеслась к Богу. Но это я себе могу объяснить, да максимум местным захожанам ... а вот оскорблённые чувства других начинающих паломников вполне могу понять: Покупая самую большую свечку, они предполагают, что та будет гореть адекватно своей длинне и сумме их жертвы, и если она гасится через минуту, то какой смысл в том, что за ящикoм лежат свечи разных размеров? С тем же успехом можно взять самую маленькую, которая аккурат за минуту и сгорает, а не большую, которая за эту минуту сгорает на десятую долю и беспощадно отправляется в переплавку, обеспечивая монастырю перманентный профит за ваш счёт. Далеко не всякому это будет приятно и не всякому понравится... Пилюлю подсластил последовавший за тем подход к мощам преподобного Сергия, а именно то, что никто не стоит над душой цыкая, шикая и торопя, чтоб не задерживал очередь'', как дюжие охранники и алтарники в других монастырях, вроде покровского. ''Ты что сюда, молиться пришёл,- читается в глазах усталой охраны,- или лбом биться? Твоё дело быстро подбежать, звонко стукнуться лбом и освободить пространство.'' Так вот и иные службы у нас превращаются в челобития, вместо моления, когда батюшки так поспешно кувыркаются на ''Ефреме Сирине'', что какая-нибудь немощная старушка, успевшая за это время только опуститься на колени, обескуражено обнаруживает, что пока она, скрипя суставами, творила один поклон -батюшка уже по армейски совершил все 12 и продолжает службу... и растерянная старушка недоумевает, что же ей теперь делать - навёрстывать оставшиеся поклоны ''постфактум'', игнорируя дальнейшие молитвы священника или так и оставаться ''нерадивой'' молитвенницей? Ефрем Сирин, таким образом, из молитвы превращается в суетливое лбостучание об пол, а молитвенное усердие поклонов - в ''упал-отжался''.

Оно конечно тоже понятно - если каждый паломник помолится у мощей хотя бы сорок секунд - очередь начнёт захлёбываться и уплотняться в математической прогрессии. Понятно то понятно, но только выходит, что с водой выплеснули ребёнка и молитва превратилась в физ-зарядку на скорость, а смысл поездки к святыням , вместо того, что бы почтить святого или вознести ему свои чаяния и воздыхания - свёлся к суетливо поспешному битью лбом об раку. Отрадно, что в Лавре было не так и над душой никто не висит с раздражающим цигель-цигель ай-люлю.

В Троице-Сергиевой лавре удивило преизобилие паломников из Азии. До сего дня я даже не представлял, что в мире, а наипаче в Сергиевом Посаде - так много ''православных корейцев ( или японцев )'' : Более трети людской массы на територии лавры составляли зело шумные и суетливые азиаты, громко и неумолочно переговаривающиеся друг с другом высокими резкими голосами и бесприрывно щёлкающие затворами камер. В иные моменты разница культур, менталитета и просто воспитания, искушала даже на лёгкое раздражение, так как за беззастенчивой трескотнёй иноземных паломников, порой не слышно было даже нашего экскурсовода, читавшего свой ликбез тихим интеллигентным гласом. Щебетание маленьких юрких, суетливо снующих туда сюда, как колония белок, монголоидов, обращалo на себя внимание больше, чем лекции местных гидов, поминутно заглушая их или закрывая обзор демонстрируемогo  объекта очередной толпой вальяжных таиландцев, устраивающей на его фоне длительную фотосессию в самых непринуждённых и разнообразных позах. Слегка позабавило то, что хорошо подготовленный экскурсовод из Лавры так и не смогла ответить на два встречных вопроса: Почему купола у посвящённого Святому Духу храма - Богородичные, сиречь синие и ещё почему на мемориале династии Годуновых, покоящейся на территории лавры, Фёдор Борисович значится как ''Царевич'', а не как ''Царь''. Насколько известно, Фёдор Годунов наследовал своему отцу в течении двух месяцев, вплоть до своего свержения Лжедмитрием. Если уж на то пошло - Василий Шуйский был куда менее легитимным царём, чем Фёдор Борисович; последний был, по крайней мере, царской крови, являясь представителем хоть и короткой (всего в 2 человека) но законной царской династии и был, соответственно, как старший сын законного царя, официальным престолонаследником, плюс ко всему утверждённым Думой, в отличии от Шуйского, избранного в обход обычаю народным плебисцитом (не факт даже что честным - в толпе было достаточно проплаченных людей) а не Земским Собором. Экскурсовод неуверенно попыталась объяснить это тем, что Годунов младший не был дескать коронован, но это мало что объясняет. Официальная коронация порой отстоит от восшествия на престол на месяцы, а бывало и на год и с учётом того, как недолго царствовали иные монархи, в истории полным полно царей так и не успевших помазаться на царство . Пётр 3,- заметил я рассказчице,- царствовавший менее года, так же не успел короноваться, однако же занимает законное место в официальной галерее Российских императоров (Правда можно заметить, что Петра 3 го посмертно короновал его сын - Павел Первый, но это скорей формальность). Cправедливости ради, надо заметить, что в большом Советском Энциклопедическом Словаре за 1987 Фёдор Годунов значится именно как Царь, а не как Царевич или регент, а сие издание составляли люди далеко не глупые. Как человек упрямый я всё же нашёл нужные ответы, обратившись к одной парочке, оживлённо обсуждающей между собою вопросы истории и архитектуры: Молодой человек в рясе - послушник или семинарист, к которому я целеноправленно обратился, тоже толком ничего не ответил, отчасти по тому, что за него сразу же очень бойко начал отвечать его собеседник, похожий на пожилого учителя истории. Под молчаливое кивание своего юного друга в подряснике, говорливый историк тут же восполнил все пробелы экскурсовода, пояснив, что купола люди раньше красили по вдохновению и по средствам, а синий цвет в принципе символизирует небеса и то, кому какой цвет принадлежит, значение имеет по большому счёту лишь для того, в какие стихари и платочки облачаться алтарникам и хористкам, чтоб соответствовать празднику и гармонировать с берёзовыми ветвями и прочим дизайнерским оформлением. Если следовать Вашей логике заключил он, то главной неразрешимой загадкой должно быть то, кому посвящены купола Собора Василия Блаженного. По вопросу же Фёдора Борисовича пожилой знаток пояснил, что царя делает свита и того, восшёл ты на престол или нет - недостаточно; можно быть им по факту, но чтоб войти в историю царём - надо чтоб тебя им ещё и высший свет принял и народ ,и дворцовое окружение, которое в конечном счёте и решает, кому в контексте истории считаться царём, а кому царевичем. Фёдор же Борисович ко двору не пришёлся, чеканки своей монеты начать не успел, да ещё в свете возведённой на его отца псевдовоскресшим ''законным наследником'' клеветы, был в принципе поставлен под сомнение как легитимный наследник и отсутствие церковного помазания стало при этом достаточным поводом похоронить его как царевича. Так или иначе, но несправедливость надписей на мемориале компенсируется большим советским энциклопедическим словарём . Исчерпав сей вопрос я попрощался с разговорчивой парочкой.

Ещё один колоритный персонаж запавший в память это дедушка в рясе и с увесистым посохом, из-за которого по началу был принят мной за епископа. К нему я обратился с вопросом, как пройти к свечной лавке и где найти Романа Сладкопевца, a на прощание попросил благословения. Уж не знаю - я ли был, по грехам своим, недостоин его благословения или же сей почтенный служитель был на пенсии или под какой-нибудь досадной епитимией , но он с улыбкой сказал, что благословить меня не может. Ах, простите, Вы должно быть диакон,- спросил я . - Да нет, дело даже и не в этом,- с усмешкой загадочно ответил старец и порывшись в недрах своей рясы протянул мне вафельный орешек с варёной сгущёнкой - вот только что могу дать тебе вместо благословения... От души Поблагодарив престарелого служителя, ответы которого так и остались для меня неразрешимой загадкой я, вспомнив притчу о паломниках, одаренных странствующим старцем персиками, разделил сей странный подарок с ещё двумя своими спутниками.

Купель над чудодейственным источником в Радонеже выгодно отличалась от других своей приватностью, а так же тем, что надстроена не над подземным, а над свободно протекающим под небом источником, так что вода, согретая майским солнцем в нём была не столь уж холодная. В углу возвышалась полочка с иконками и огарками свечей. Pешив, что я не первый нарушитель противопожарной безопасности, я, запалил свою, купленную ещё в Лавре свечу и воткнув прямо в полку (подставок разумеется не было), в полное своё удовольствие почитал перед ней нараспев тропари и здравницы, оставил гореть перед образами на время всего своего купания, что предало ему особенную атмосферу.

Посещение Акушино оставило по себе не так уж много памяти из-за своей мимолётности. Запомнился ''парк памяти'' посвящённый погившим воинам Софринской бригады и детям Беслана, изобилующий трогательными скульптурами и пухленькими ангелочками в античном стиле, утопающими в цветах и зелени. Странным образом место навевало не грусть о ощущение мира и покоя. Сама, окружённая скульптурами и живой изгородью часовенка, такая крохотная, что посещать её пришлось партиями по три четыре человека... И Маргарита тем временем занялась раздачей освящённых берёзовых ветвей из груды, заботливо заготовленной специально для нашей группы, местным настоятелем.

В Мураново далеко не все решились окунаться повторно, так как вода в сравнении с Радонежем оказалась ледяной. Доселе мне ещё не приходилоь заниматься подобным экстримом, по два раза на день. Именно экстримом: Cо знанием, о том что можно окунуться не только за себя, но и помянув по имени за кого то из друзей и близких, купания становятся очень затяжными. Ну нельзя говорить такого человеку, чей помянник раздут до неадекватных размеров! Это таки опасно! Странным образом, выбираясь из ледяной воды после кунания за второй уже после Радонежа десяток имён , хватило ещё сил прпопеть сочным баритоном ''слава Тебе Боже наш, слава Тебе'', и лишь потом издать приглушённый вопль . На последок осталось ещё отметить прелюбезность монахини Елизаветы которая признав в посетителе клирошанина отпустила бутылку элитного кагора Масандра в подарок нашему понаморю со скидкой в 120 р попросив в замен лишь молитв за себя и матушку Юлию (хозяйку лавки надо полагать) ну а ещё достоинства купели в предшествующем Радонеже: Те, кто проектируя совместные купели считал, что достаточно разделить их на мужские и женские, явно не учитывал, что многие просто всех стесняются и искушения у всех разные и это разделение таким образом совершенно не панацея,  как бы не велико было чувство единства и братолюбия - всё же купель в Радонеже расчитанная на  приватное посещение - гораздо более практичное и целомудренное решение.

Венчает положительные впечатления дня то, что наконец то удалось найти икону неуловимого Романа Сладкопевца в богатой церковной лавке Сергиева-Посада. И чего там только не было! Даже фирменный Сергиево-Радонежский шоколад. Раньше был только бабаевский - бабайка существо как известно отрицательное и хоть имя преподобного Сергия - ассоциация куда более позитивная, всё равно непонятно какое о б а персонажа имеют отношение к производству шоколада. За то подарков друзьям было привезено воз и малую тележку. Кому кагор, кому воду из источника, кому сувенирный помянник в кожанном переплёте...

В этот раз иконка нашлась даже не карманная, а наполочная - крупная и красивая - в подарочной коробке и даже с двухстраничной поздравительной открыткой к именинам так сама и просилась кому-нибудь в подарок... но уж вот уж нет уж! Приезжайте сами в Сергиев-посад! Вечером ожидала совместная молитва, а затем празднование Троицы с раздачей и употреблением всех подарков . Так что эта Троица, хоть и проведённая впервые вне родного храма, была наверное самой лучшей, насыщенной и запоминающейся за все последние 9 лет. Какую же смысловую точку можно поставить в данном сумбурном рассказе, вольно или невольно рекламирующем местную поломническую организацию? Логически на ум просятся шаблонные слоганы, в духе ''Летайте самолётами аэрофлота'', с советских плакатов, или - ''Покупайте наших слонов!'' из м/ф про братьев Колобков... чтож, не буду умничать, а так и сделаю: Путешествуйте с нашей группой ''ПОД ПОКРОВОМ БОЖИЕЙ МАТЕРИ'' и откроете для себя много полезного и интересного - не только мест, но и людей, а возможно даже друзей
Георгий Державин под редакцией Валентины и Леонида

 

.

Александр Ильинский

20 июл в 16:24

 

ХРАМ ИЛЬИ-ПРОРОКА СЕЛО ИЛЬИНСКОЕ

Личность ветхозаветного пророка Илии поражала воображение наших предков. Библия описывает его как человека бури и натиска, беспощадного к врагам и великодушный к друзьям. Абсолютный аскет, он бесстрашно обличал царей, был беспощаден к суевериям и двоеверию народа. По преданию, за свою особую ревность о Славе Божией Илия был взят живым в огненной колеснице на Небо. И пусть его жизнь приходится на далекие времена Гомера и Соломона, святость – явление, которое не подвластно времени. Святой – он жив. Жив – здесь и сейчас. А потому ходит по Русской земле, так же как раньше - обличая неправду. Таким пророк Илия был для поколений и поколений русских людей, посвятивших памяти пламенного пророка не одну сотню храмов. Среди них – Ильинский храм одноименного села городского округа Домодедово. О нем мы и расскажем в этой публикации.

1. Мост между язычеством и христианством? —----------------------—

Историки и религиоведы иногда пишут, что пророк Илия особо почитался в народе потому, что был похож на древнее языческое божество – Перуна. Но перед нами скорее – академическая натяжка, версия. С приходом на Русь христианства язычество рухнуло, словно гнилой сарай. Оно не оставило после себя ни памятников архитектуры, ни письменных источников – ничего. Некогда грозные Перуны и Ярилы попросту трусливо бежали перед Христом. В оставшейся трухе времени историкам проходится по крупицам собирать сведения о языческих верованиях наших предков. А так как найти удается очень немногое, то они пользуются методом аналогии. Они берут религиозные системы Индии, Древней Греции или Скандинавии. А потом оставшиеся имена языческих божеств попросту вставляют в эти системы. Иногда мозаика складывается, иногда – нет. Немногое могут добавить лингвисты – по корням сохранившихся древних слов. Подобные реконструкции приводят нас к тому, что Перун – это бог-громовержец в славянской мифологии, чем-то похожий на греческого Зевса или скандинавского Тора. Это был покровитель княжеских дружин и вообще – ратных людей. Это неудивительно, ведь славянское слово «переть» - дословно переводится как «бить» или «ударить». Дружинники так «напирали» на противников, что те в страхе разбегались. Перун – «бьющий бог», вооруженный громом и молнией. Первые летописные сведения о Перуне содержатся в «Повести временных лет», а так же в текстах договоров Руси и Византии 907, 945 и 971 годов. В этих же договорах Перун ассоциируется с Волосом – от слова «вол», то есть «бык» - богом скотоводов. Есть сведения о том, что этому божеству славяне приносили в жертву не только скотину, но и – людей. Но это все исторические свидетельства о Перуне, которые мы имеем.

Илья-пророк имеет весьма далекое сходство с этим языческим божеством. По преданию, пророк Илья был вознесен Богом на небо живым - в огненной колеснице. А потому во время грозы в деревнях старики часто объясняли детям: «Это Илья-пророк на колеснице по небу едет». Пророк ассоциировался с теми чертами характера, каким его рисовала Библия. Он «метал громы и молнии» на безбожников и лицемеров, был человеком бури и натиска, бескомпромиссным поборником правды. Но есть эпизод из жизни Илии, который особенно полюбился народному сознанию. Он особо ярко иллюстрирует разницу между библейским пророком и безжалостным языческим божеством войны – Перуном.

2. Не гром и молния, а веяние Тихого ветра —------------------—

Этот библейский рассказ часто звучал в стенах православных храмов. В конце жизни пророк Илия остался в одиночестве. Гонимый властью и оставленный последователями, он укрывался в неприступных расщелинах и пещерах горы Хорив. Здесь, согласно библейскому повествованию, совершилось самое значительное событие его жизни. Во время горьких сетований и молитв он вдруг почувствовал приближение Божье. В испуге Илия закрыл лицо плащом. Как он может увидеть Властелина мира? Как он может остаться в живых перед всемогуществом Творца Вселенной?

И что же? Страшный ураган пронесся над пророком. Вот она – сила Божья! Но увидел Илия, что, как сказано в Библии - «не в вихре Господь». Ураган был лишь слепой стихией. Затем дрогнули горы и посыпались скалы, земля заходила ходуном. Но - «не в землетрясении был Бог». Из разверзшихся трещин к небу рванула раскаленная магма. Казалось бы: вот оно – проявление всемогущества Божия! Но нет: «не в огне Господь». И тут, после грозной бури, землетрясения и обжигающего пламени, подул нежный и прохладный ветер с равнин. И понял Илия, что Господь явился ему именно в этом «тихом ветре». Господь Сам – «Тихий Ветер». Бог - не гнев, не возмездие или наказание за грехи. Бог – в первую очередь Любовь.

Именно эту проповедь о «тихой» любви Бога пророк, словно эстафету, завещал будущим поколениям. И русский народ через тысячелетия услышал и воспринял эту пророческую истину. Бог – не гром или молния, война или гроза: Бог – это Любовь! Человечный лик Христа, отдавшего жизнь за Спасение людей, затмил бесчеловечный оскал Перуна, отнимавшего человеческие жизни. Перун был забыт. А пророк Божий Илия может быть именно за счет этого рассказа о Тихом ветре стал в один ряд с апостолами Христа. Тихие проповедники Евангелия, подражатели аскетической жизни пророка - пустынники, монахи и преподобные – стали образцом христианской жизни для поколений и поколений наших предков. В лики этих людей, которые в молитвенном уединении вслушивались в голос Божий и были бескомпромиссными проводниками Правды, словно в зеркало – веками всматривались крестьяне и бояре, князья и жители городов. Правда Божья облечена не насилие, не в убийство инакомыслящих или войну с неверными. Она – в Христовой кротости, милосердии и вере. Она заключена в той вере, которую мы теперь называем православной.

3. Под покровом Ильи-пророка —-------------------------------------—

Село Ильинское расположено на юго-восточной границе городского округа Домодедово. Соседствуют с ним села Кишкино, Тишково и Сырьево. Издревле Ильинское было своеобразной «гостиницей» для паломников, отправлявшихся в Москву. Тут же был погост для погребения странников – «скудель». Отсюда его древнее название – Скудельнево. Первое летописное упоминание о нем относится еще ко временам Великого князя Ивана Даниловича Калиты, а история – уходит в бездну времени. Монахинями Алексеевской девичьей обители Первопрестольной столицы в селе были устроены постоялые дворы, конюшни и кузнецы. К сороковым годам 18 века паломников стало так много, что в селе поставили деревянную церковь во имя пророка Божьего Ильи. Екатерина Великая отобрала села и земли у Церкви, а потому без рачительного хозяина село постепенно пришло в упадок.

После Отечественной Войны 1812 года сельчан осталось так мало, что областное начальство попросту храм закрыло. Однако жители нашли выход. Они сделали село местом многолюдных ярмарок. И ярмарки очень скоро стали лучшими в округе! Торговля вернула жизнь на опустевшие сельские улицы. Уже в 1818 году Сельский сход обратился к архиепископу Московскому и Коломенскому Арсению (Виноградскому) с прошением о строительстве каменного храма и начал сбор средств. Не хотели жители жить без церкви! Ходоки потянулись по всем окраинам Московской губернии.

«Помогите Христа ради, - взывали они, - без Ильи-пророка нам жизнь – не в жизнь, и радость без храма – не в радость».

Благочестивый люд и окрестные помещики живо откликнулись на нужду сельчан, а московский архиерей дал разрешение на строительство.
Храм был построен в удивительно короткие сроки. В 1820 году освятили деревянный придел во имя Николая Чудотворца, в нем стали совершать богослужения. А спустя пять лет завершили строительство основной каменной части храма. Старую ветхую церковь разобрали. Материалы продали, а деньги употребили на украшение нового храма. Церковь вышла на загляденье! Квадрат из побеленных стен украшал наружный пояс из кирпича «в ребро». Стены, сведенные к верху в три арки с небольшими углублениями, венчала шатровая кровля, крытая железом. Над сводами – фонарь с полукруглою главою. Венчал храм восьмиконечный белый крест. К 1838 году жители возвели и трехъярусную колокольню в византийском стиле, на которую вскоре богатый купец Василий Шишлов пожертвовал колокола. Храм обрел голос, а село – неповторимое лицо, которое стало гордостью жителей.

«Поглядите, - хвастались сельчане, - возле такого храма не стыдно и ярмарку проводить!» «Да, - кивали головами гости, - вы не только кошельки набиваете, но и Бога не забываете! А потому вам Илья-пророк и помогает!»

К концу XIX века на территории Ильинского храмы была построена церковно-приходская школа, через которую проходили все сельские дети. В самой церкви появились мозаичные полы, а территорию обвели каменным забором. Казалось, что под покровом Ильи-пророка никакие бури и грозы не страшны древнему селу. Но бурный XX век внес свои коррективы.

4. Без Бога – не до порога —--------------------------------—

Революция сначала никак не коснулась села. Как жили – так и продолжали жить. Но очень скоро с комиссарами и вооруженными отрядами пришла продразверстка. У крестьян начали отнимать урожай. Приходскую школу, согласно ленинскому декрету об отделении Церкви от государства, закрыли. Потом был ограблен храм, из него изъяли всю ценную утварь, которую собирали многие поколения жителей. Колокола – скинули. Как буржуазный пережиток прекратила существование знаменитая Ильинская ярмарка, а сельчан загнали в Колхоз. Богатых и трудолюбивых – раскулачили. В 1930 году арестовали за «антиколхозную агитацию» священника Павла Смирнова. После ареста священника церковь «как ненужную» закрыли. Лишь немногие храмовые иконы были спасены от уничтожения благочестивыми сельчанами. Отец Павел отбудет ссылку в далеком Семипалатинске, вернется в Подмосковье, в 1937 году снова будет арестован и погибнет, как и тысячи других русских священников, за свою веру. Ныне он канонизирован в лике Новомученников и Исповедников Российских.

В советские годы колокольню разрушили. Храмовые росписи с какой-то удивительной ненавистью выжгли паяльными лампами, а здание использовали то под склад, то под общежитие, то – под магазин. Старожилы умирали. После Великой Отечественной Войны молодежь потянулась в Москву. Некогда цветущее село постепенно превратилось в еле заметную точку на карте Московской области. Казалось, еще чуть-чуть и эта точка разделит многострадальную судьбу русской деревни – исчезнет навсегда.

5. Веяние Тихого ветра —----------------------------------—

Сейчас многие говорят, что массовое обращение русских людей к православной вере образца конца 80-х годов было модой, следствием экономических неурядиц страны или веянием времени. Но скорее всего, люди просто сердцем почувствовали, что так дальше жить нельзя! Не хлебом единым жив человек! Без Бога в сердце сама жизнь становится бессмысленной, без православной веры – нет и веры не только в будущее своих детей, но и в собственное будущее. Без Бога, без Христа – нет Русской земли!

В 1991 году в селе Ильинское была образована православная община. Огонек молитвы начал теплиться в сердцах сначала немногих, а чем дальше – тем большего количества сельчан. Свет от этой общей молитвы словно озарил все село! Уже в 1992 году на праздник Сретения Господня в полуразрушенном здании храма была совершена первая Литургия. Вокруг него собрались неравнодушные люди, которые взялись за нелегкий труд восстановления разрушенной святыни. Под руководством священника Андрея Серебрякова храм постепенно превращался из заброшенных руин – в то, без чего наши предки не мыслили жизнь: в Дом Божий, в центр жизни села, в его гордость и радость. Уже в 1996 году храм был торжественно освящен митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием (Поярковым). Удивительным образом в него стали возвращаться иконы, спасенные тогда – в далеком 1930 году от уничтожения. Люди не думали «о своем», о том, что старинные образы можно выгодно продать – они их отдавали даром, от всего сердца! В 2007 году общими усилиями по старинным фотографиям восстановили трехъярусную колокольню, а на следующий год – водрузили над ней крест. И главное – село начало оживать. В него вновь потянулись люди!

После бурь и гроз, после разрушения и забвения село Ильинское воскресает. Воскресает, что бы передать детям тот главный опыт жизни пророка Божьего Илии, так образно зафиксированный на страницах Библии: Бог – не в громе и молнии, не в тектонических сдвигах революций и не пламени войн. Бог – в Тихом ветре веры и надежды. Бог – это Сам Христос, Его Любовь, которая через простых русских людей преображает мир. И свидетелями этого являемся мы с вами.

Ильинский Александр Сергеевич, для издания «Домодедовские Вести»

ПС: До храма можно доехать от Павелецкого вокзала Москвы до станции «Барыбино», далее автобусом № 60 до остановки «Ильинское».

 

 

Вы подписаны

Александр Ильинский

6 июл 2018 в 15:37

ХРАМ СЕЛА ИЛЬИНСКОЕ

Личность ветхозаветного пророка Илии поражала воображение наших предков. Библия описывает его как человека бури и натиска, беспощадного к врагам и великодушный к друзьям. Абсолютный аскет, он бесстрашно обличал царей, был беспощаден к суевериям и двоеверию народа. По преданию, за свою особую ревность о Славе Божией Илия был взят живым в огненной колеснице на Небо. И пусть его жизнь приходится на далекие времена Гомера и Соломона, святость – явление, которое не подвластно времени. Святой – он жив. Жив – здесь и сейчас. А потому ходит по Русской земле, так же как раньше - обличая неправду. Таким пророк Илия был для поколений и поколений русских людей, посвятивших памяти пламенного пророка не одну сотню храмов. Среди них – Ильинский храм одноименного села городского округа Домодедово. О нем мы и расскажем в этой публикации.

1. Мост между язычеством и христианством —-------------------------------

Историки и религиоведы иногда пишут, что пророк Илия особо почитался в народе потому, что был похож на древнее языческое божество – Перуна. Но перед нами скорее – академическая натяжка, версия. С приходом на Русь христианства язычество рухнуло, словно гнилой сарай. Оно не оставило после себя ни памятников архитектуры, ни письменных источников – ничего. Некогда грозные Перуны и Ярилы попросту трусливо бежали перед Христом. В оставшейся трухе времени историкам проходится по крупицам собирать сведения о языческих верованиях наших предков. А так как найти удается очень немногое, то они пользуются методом аналогии. Они берут религиозные системы Индии, Древней Греции или Скандинавии. А потом оставшиеся имена языческих божеств попросту вставляют в эти системы. Иногда мозаика складывается, иногда – нет. Немногое могут добавить лингвисты – по корням сохранившихся древних слов. Подобные реконструкции приводят нас к тому, что Перун – это бог-громовержец в славянской мифологии, чем-то похожий на греческого Зевса или скандинавского Тора. Это был покровитель княжеских дружин и вообще – ратных людей. Это неудивительно, ведь славянское слово «переть» - дословно переводится как «бить» или «ударить». Дружинники так «напирали» на противников, что те в страхе разбегались. Перун – «бьющий бог», вооруженный громом и молнией. Первые летописные сведения о Перуне содержатся в «Повести временных лет», а так же в текстах договоров Руси и Византии 907, 945 и 971 годов. В этих же договорах Перун ассоциируется с Волосом – от слова «вол», то есть «бык» - богом скотоводов. Есть сведения о том, что этому божеству славяне приносили в жертву не только скотину, но и – людей. Но это все исторические свидетельства о Перуне, которые мы имеем.

Илья-пророк имеет весьма далекое сходство с этим языческим божеством. По преданию, пророк Илья был вознесен Богом на небо живым - в огненной колеснице. А потому во время грозы в деревнях старики часто объясняли детям: «Это Илья-пророк на колеснице по небу едет». Пророк ассоциировался с теми чертами характера, каким его рисовала Библия. Он «метал громы и молнии» на безбожников и лицемеров, был человеком бури и натиска, бескомпромиссным поборником правды. Но есть эпизод из жизни Илии, который особенно полюбился народному сознанию. Он особо ярко иллюстрирует разницу между библейским пророком и безжалостным языческим божеством войны – Перуном.

2. Не гром и молния, а веяние Тихого ветра —---------------------------------

Этот библейский рассказ часто звучал в стенах православных храмов. В конце жизни пророк Илия остался в одиночестве. Гонимый властью и оставленный последователями, он укрывался в неприступных расщелинах и пещерах горы Хорив. Здесь, согласно библейскому повествованию, совершилось самое значительное событие его жизни. Во время горьких сетований и молитв он вдруг почувствовал приближение Божье. В испуге Илия закрыл лицо плащом. Как он может увидеть Властелина мира? Как он может остаться в живых перед всемогуществом Творца Вселенной?

И что же? Страшный ураган пронесся над пророком. Вот она – сила Божья! Но увидел Илия, что, как сказано в Библии - «не в вихре Господь». Ураган был лишь слепой стихией. Затем дрогнули горы и посыпались скалы, земля заходила ходуном. Но - «не в землетрясении был Бог». Из разверзшихся трещин к небу рванула раскаленная магма. Казалось бы: вот оно – проявление всемогущества Божия! Но нет: «не в огне Господь». И тут, после грозной бури, землетрясения и обжигающего пламени, подул нежный и прохладный ветер с равнин. И понял Илия, что Господь явился ему именно в этом «тихом ветре». Господь Сам – «Тихий Ветер». Бог - не гнев, не возмездие или наказание за грехи. Бог – в первую очередь Любовь.

Именно эту проповедь о «тихой» любви Бога пророк, словно эстафету, завещал будущим поколениям. И русский народ через тысячелетия услышал и воспринял эту пророческую истину. Бог – не гром или молния, война или гроза: Бог – это Любовь! Человечный лик Христа, отдавшего жизнь за Спасение людей, затмил бесчеловечный оскал Перуна, отнимавшего человеческие жизни. Перун был забыт. А пророк Божий Илия может быть именно за счет этого рассказа о Тихом ветре стал в один ряд с апостолами Христа. Тихие проповедники Евангелия, подражатели аскетической жизни пророка - пустынники, монахи и преподобные – стали образцом христианской жизни для поколений и поколений наших предков. В лики этих людей, которые в молитвенном уединении вслушивались в голос Божий и были бескомпромиссными проводниками Правды, словно в зеркало – веками всматривались крестьяне и бояре, князья и жители городов. Правда Божья облечена не насилие, не в убийство инакомыслящих или войну с неверными. Она – в Христовой кротости, милосердии и вере. Она заключена в той вере, которую мы теперь называем православной.

3. Под покровом Ильи-пророка —----------------

Село Ильинское расположено на юго-восточной границе городского округа Домодедово. Соседствуют с ним села Кишкино, Тишково и Сырьево. Издревле Ильинское было своеобразной «гостиницей» для паломников, отправлявшихся в Москву. Тут же был погост для погребения странников – «скудель». Отсюда его древнее название – Скудельнево. Первое летописное упоминание о нем относится еще ко временам Великого князя Ивана Даниловича Калиты, а история – уходит в бездну времени. Монахинями Алексеевской девичьей обители Первопрестольной столицы в селе были устроены постоялые дворы, конюшни и кузнецы. К сороковым годам 18 века паломников стало так много, что в селе поставили деревянную церковь во имя пророка Божьего Ильи. Екатерина Великая отобрала села и земли у Церкви, а потому без рачительного хозяина село постепенно пришло в упадок. После Отечественной Войны 1812 года сельчан осталось так мало, что областное начальство попросту храм закрыло. Однако жители нашли выход. Они сделали село местом многолюдных ярмарок. И ярмарки очень скоро стали лучшими в округе! Торговля вернула жизнь на опустевшие сельские улицы.

Уже в 1818 году Сельский сход обратился к архиепископу Московскому и Коломенскому Арсению (Виноградскому) с прошением о строительстве каменного храма и начал сбор средств. Не хотели жители жить без церкви! Ходоки потянулись по всем окраинам Московской губернии.

«Помогите Христа ради, - взывали они, - без Ильи-пророка нам жизнь – не в жизнь, и радость без храма – не в радость».

Благочестивый люд и окрестные помещики живо откликнулись на нужду сельчан, а московский архиерей дал разрешение на строительство.
Храм был построен в удивительно короткие сроки. В 1820 году освятили деревянный придел во имя Николая Чудотворца, в нем стали совершать богослужения. А спустя пять лет завершили строительство основной каменной части храма. Старую ветхую церковь разобрали. Материалы продали, а деньги употребили на украшение нового храма. Церковь вышла на загляденье! Квадрат из побеленных стен украшал наружный пояс из кирпича «в ребро». Стены, сведенные к верху в три арки с небольшими углублениями, венчала шатровая кровля, крытая железом. Над сводами – фонарь с полукруглою главою. Венчал храм восьмиконечный белый крест. К 1838 году жители возвели и трехъярусную колокольню в византийском стиле, на которую вскоре богатый купец Василий Шишлов пожертвовал колокола. Храм обрел голос, а село – неповторимое лицо, которое стало гордостью жителей.

«Поглядите, - хвастались сельчане, - возле такого храма не стыдно и ярмарку проводить!» «Да, - кивали головами гости, - вы не только кошельки набиваете, но и Бога не забываете! А потому вам Илья-пророк и помогает!»

К концу XIX века на территории Ильинского храмы была построена церковно-приходская школа, через которую проходили все сельские дети. В самой церкви появились мозаичные полы, а территорию обвели каменным забором. Казалось, что под покровом Ильи-пророка никакие бури и грозы не страшны древнему селу. Но бурный XX век внес свои коррективы.

4. Без Бога – не до порога —----------------------

Революция сначала никак не коснулась села. Как жили – так и продолжали жить. Но очень скоро с комиссарами и вооруженными отрядами пришла продразверстка. У крестьян начали отнимать урожай. Приходскую школу, согласно ленинскому декрету об отделении Церкви от государства, закрыли. Потом был ограблен храм, из него изъяли всю ценную утварь, которую собирали многие поколения жителей. Колокола – скинули. Как буржуазный пережиток прекратила существование знаменитая Ильинская ярмарка, а сельчан загнали в Колхоз. Богатых и трудолюбивых – раскулачили. В 1930 году арестовали за «антиколхозную агитацию» священника Павла Смирнова. После ареста священника церковь «как ненужную» закрыли. Лишь немногие храмовые иконы были спасены от уничтожения благочестивыми сельчанами. Отец Павел отбудет ссылку в далеком Семипалатинске, вернется в Подмосковье, в 1937 году снова будет арестован и погибнет, как и тысячи других русских священников, за свою веру. Ныне он канонизирован в лике Новомученников и Исповедников Российских.

В советские годы колокольню разрушили. Храмовые росписи с какой-то удивительной ненавистью выжгли паяльными лампами, а здание использовали то под склад, то под общежитие, то – под магазин. Старожилы умирали. После Великой Отечественной Войны молодежь потянулась в Москву. Некогда цветущее село постепенно превратилось в еле заметную точку на карте Московской области. Казалось, еще чуть-чуть и эта точка разделит многострадальную судьбу русской деревни – исчезнет навсегда.

5. Веяние Тихого ветра —-----------------------

Сейчас многие говорят, что массовое обращение русских людей к православной вере образца конца 80-х годов было модой, следствием экономических неурядиц страны или веянием времени. Но скорее всего, люди просто сердцем почувствовали, что так дальше жить нельзя! Не хлебом единым жив человек! Без Бога в сердце сама жизнь становится бессмысленной, без православной веры – нет и веры не только в будущее своих детей, но и в собственное будущее. Без Бога, без Христа – нет Русской земли!

В 1991 году в селе Ильинское была образована православная община. Огонек молитвы начал теплиться в сердцах сначала немногих, а чем дальше – тем большего количества сельчан. Свет от этой общей молитвы словно озарил все село! Уже в 1992 году на праздник Сретения Господня в полуразрушенном здании храма была совершена первая Литургия. Вокруг него собрались неравнодушные люди, которые взялись за нелегкий труд восстановления разрушенной святыни. Под руководством священника Андрея Серебрякова храм постепенно превращался из заброшенных руин – в то, без чего наши предки не мыслили жизнь: в Дом Божий, в центр жизни села, в его гордость и радость. Уже в 1996 году храм был торжественно освящен митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием (Поярковым). Удивительным образом в него стали возвращаться иконы, спасенные тогда – в далеком 1930 году от уничтожения. Люди не думали «о своем», о том, что старинные образы можно выгодно продать – они их отдавали даром, от всего сердца! В 2007 году общими усилиями по старинным фотографиям восстановили трехъярусную колокольню, а на следующий год – водрузили над ней крест. И главное – село начало оживать. В него вновь потянулись люди! После бурь и гроз, после разрушения и забвения село Ильинское воскресает. Воскресает, что бы передать детям тот главный опыт жизни пророка Божьего Илии, так образно зафиксированный на страницах Библии: Бог – не в громе и молнии, не в тектонических сдвигах революций и не пламени войн. Бог – в Тихом ветре веры и надежды. Бог – это Сам Христос, Его Любовь, которая через простых русских людей преображает мир. И свидетелями этого являемся мы с вами.

 

.

Александр Ильинский

25 июн в 16:01

 

В СЕРАФИМО-ЗНАМЕНСКОМ СКИТУ СОСТОЯЛОСЬ ЛИТУРГИЧЕСКОЕ ПРОСЛАВЛЕНИЕ МАТУШКИ ФАМАРИ (МАРДЖАНОВОЙ)

Отныне Серафимо-Знаменский скит становится единственным местом на Домодедовской земле, где не только будут целиком храниться мощи новопрославленной святой, но и символом неразрывного духовного единства двух великих стран – России и Грузии.

23 июня 2018 года в Серафимо-Знаменском скиту села Битягово состоялась торжественная Божественная Литургия и Первый молебен, посвященные прославлению основательнице обители – схиигуменье Фамари (Маржджановой). Ее святые мощи, обретенные на Немецком кладбище города Москвы 15 июня, накануне были перенесены в монастырь. В церковном торжестве приняли участия 6 архиереев Русской и Грузинской православных церквей, монашествующие, все духовенство Домодедовского благочиния и множество паломников со всего Подмосковного края, а также из православной Иверии – родины схиигуменьи Фамари, в миру - Тамары Александровны Марджанишвили.

1. Грузинская княжна, ставшая монахиней —-------------------------

«Домодедовские Вести» уже не раз подробно рассказывали о Серафимо-Знаменском ските и его основательнице: http://in-domodedovo.ru/novosti/dorogami-very/osnovat..

Тамара Александровна Марджанишвили родилась 1 апреля 1868 года в селе Кварели, недалеко от Тифлиса в дворянской семье. Среди многочисленных братьев и сестер Тамара была старшей. Ее младшим братом является знаменитый кинорежиссер Константин Марджанов, в честь которого названы улицы и театры, а так же одна из станций Тбилисского метрополитена. Тамара получила замечательное образование и готовилась к поступлению в Санкт-Петербургскую Консерваторию, когда смерть родителей резко переменила ее жизнь. Религиозная с раннего детства, она становится монахиней Бодбийского монастыря, проведя там под духовным руководством игуменьи Ювеналии (Ловенецкой) 18 лет. Бодбийский монастырь святой равноапостольной Нины был главной женской обителью Грузии, а его игуменья – известным церковным деятелем конца XIX века. В монастыре бывали многие именитые иерархи и священники. А потому духовное возрастание юной монахини было замечено. После перевода игуменьи Ювеналии в 1902 году в Москву, настоятельницей монастыря была назначена Тамара, которая к этому времени в монашестве стала носить имя Ювеналия. Так одну игуменью Ювеналию сменила другая игуменья Ювеналия.

Это время было неспокойным. Революционное брожение в Российской империи затронуло и православную Грузию. Под маской революционеров часто действовали откровенные бандиты, совершавшие вооруженные налеты на отделения банков, почтовые дилижансы и убивавшие царских чиновников. Известно, что одним из таких разбойников был Сосо Джугашвили – будущий Иосиф Сталин. Не брезговали бандиты и нападениями на монастыри. В 1905 году в подобную засаду попала карета молодой настоятельницы Бодбийской обители. Было выпущено 67 пуль. Кучер, слуга и кондуктор – погибли на месте. Да что там говорить, даже лошади были убиты. Подоспевший на выстрелы казачий патруль не чаял застать в живых никого. Но к удивлению казаков, матушка уцелела. Из изрешеченной пулями кареты она вышла невредимой. В руках у нее была икона преподобного Серафима Саровского.

Душа монаха – требует молитвенной тишины. Монах призван один на один предстоять Богу в молитве, вере и любви. Но в многолюдной Бобдийской обители, где к 1907 году было уже более 200 сестер и действовало несколько школ, типография и многочисленные подсобные службы – именно этой тишины не было. Не было ее и в суетливой Москве, куда матушку церковное начальство перевело на следующий год. Неутомимая игуменья строит собор во имя преподобного Серафима Саровского для Покровской общины, ее часто видят в Марфо-Мариинской обители. Она знакома с отцом Иоанном Кронштадтским, великой княгиней Елизаветой Федоровной, будущим епископом Арсением (Жадановским), епископом Серафимом (Звездинским) и многими другими знаменитыми и духоносными светочами обеих столиц. Но чем больше она погружается в строительство и благотворительность, тем глубже становится ее жажда тихого монашеского делания – по образцу монашества древнего. Ну, не дело монаха – быть прорабом! В первую очередь монах – призван к молитве!

2. Серафимо-Знаменский скит —--------------------------------

«Человек предполагает, а Бог располагает» - гласит русская пословица. Пределом мечтаний матушки была тихая жизнь возле Серафимо-Дивеевского монастыря, который неразрывно связан с именем любимого ее святого – Серафима Саровского. Но дела Покровской общины позвали ее в село Битягово Добрятинской волости Подольского уезда. Там находился небольшой участок земли, которой принадлежал монастырю. А так как именно в этих местах должна была проходить ветка Павелецкой железной дороги, то надо было решить имущественные проблемы. Уединенный сосновый бор на берегу тихой реки Рожаи поразил матушку красотой и той тишиной, которую она так долго искала. Казалось, место самим Создателем создано для маленького монастыря! И тут начались чудеса.

Стоило только высказать вслух эту мысль, как сразу пошла цепь необъяснимых событий. Железнодорожная компания переносит место прокладки дороги на шесть километров к востоку. Проект горячо поддерживает великая княгиня Елизавета Федоровна Романова. Благотворители, едва заслышав о возможной закладке монастыря, сами приносят на него нужную сумму. Священный Синод Русской Церкви дает благословение на строительство. Архитекторы Стяженский и Щусев в восторге от идеи воплотить в камне идею Небесного Иерусалима на Подмосковной земле!

В 1910 году служится первый молебен на месте будущего строительства, а уже 29 сентября 1912 года в присутствии сонма священнослужителей, митрополита Московского и Коломенского Владимира (Богоявленского) и Великой Княгини Елизаветы Федоровны проходит чин Великого освящения Серафимо-Знаменского скита. Монастырь получился изумительным по красоте, цельности, слиянии с природой и той молитвенной тишине, к которой так стремилась матушка. Кажется, что он совсем на небольшом клочке подмосковной земли объединил в себе лучшие черты Марфо-Мариинской обители и Серафимо-Дивеевского монастыря. Главный храм, словно сошедший со страниц русских былин, был построен в честь иконы Матери Божьей «Знамение» и преподобного Серафима Саровского. Его подземная часть – нижний храм – был впервые в истории Подмосковья – освящен в честь равноапостольной Нины, просветительницы Грузии. Белоснежные стены монастыря протянулись в каждую сторону на 33 сажени – по числу лет земной жизни Иисуса Христа. А 12 домиков-келий – символизировали число апостолов Христовых. Сразу же в обители началась непрестанная молитва перед главной святыней – иконой Божьей Матери «Знамение».

Здесь очень скоро сбылась главная мечта матушки. Она приняла на себя Великую схиму – предел монашеской аскетики, отречения от суеты мира и молитвенного подвига. С Великой схимой ей было, по обычаю, даровано и новое имя – схиигуменья Фамарь. Жизнь матушки – становилась житием.

3. Голгофа —---------------------------------------------------------------

Серафимо-Знаменскому скиту, как центру молитвы и тихого монашеского подвига, было суждено существовать лишь 12 лет. Через пять лет после открытия бурные революционные события перевернули весь устоявшийся веками русский быт. Для пришедших к власти большевиков само существование христианской духовной жизни было идеологическим вызовом. Атеизм, по сути, стал новой государственной религией, которая не терпела конкуренции. Религиозность стала восприниматься как пережиток старого мира. «Весь мир насилья мы разрушим, - пелось в Интернационале, - до основанья, а затем – мы новый, наш мир построим!». Началась ломка всего всего и вся, а в первую очередь – православного сознания народа. Храмы и монастыри закрывались, священство – ссылалось или уничтожалось физически.

Маленькую Серафимо-Знаменскую обитель новые власти не трогали до 1924 года. Укрытая густым сосновым бором, она стала прибежищем для многих гонимых священнослужителей. Среди них были викарий Московской епархии епископ Дмитровский Серафим (Звездинский), наместник Чудова монастыря в Кремле епископ Арсений (Жадановский) и многие другие. Но вечно терпеть это советская власть не желала. В монастырь приехали вооруженные люди, монахинь выгнали, а духовенство арестовали. В 1931 году в Москве была арестована и матушка Фамарь. До 1935 она находилась в тюрьмах и ссылках, заработав в заключении острую форму туберкулеза. Заключение стало личной Голгофой матушки Фамари в ее пути следования за Христом.

Современники отмечали удивительное спокойствие гонимой игуменьи. Что бы ни случилось – она ровно и благожелательно относилась ко всем: от последних преступников до следователей и конвоиров. Все продуктовые посылки распределялись поровну среди заключенных. Она не выдала и не оговорила никого из тех лиц, с которыми общалась за долгие годы своего духовного пути. При этом – матушка была абсолютно несгибаема в вере. Ничто не могло оторвать ее от молитвы. Отпустили матушку Фамарь только тогда, когда поняли, что она умирает. Именно такой – больной, немощной, но необыкновенно духовно сильной – матушка Фамарь была запечатлена на картине художника Павла Корина «Русь уходящая». Скончалась она 23 июня того же 1935 года. Гробом ей послужил дубовый ящик для книг, а похоронили ее на Введенском Немецком кладбище Москвы, недалеко от могилы святого праведного Алексея Мечева. По воспоминаниям современников, над гробом как-то удивительно и пронзительно прозвучали слова из православного Символа Веры: «Чаю (жду с нетерпением) воскрешения мертвых и жизни будущего века!». Нет, смерть не властна над человеком, который соединен с Воскресшим Христом. Бог – податель жизни, Он Сам – Жизнь. А потому для матушки Фамари смерть стала лишь вхождением в эту божественную жизнь – Жизнь Вечную.

4. Церковное торжество —---------------------------------------

Церковь не «назначает» святых. Канонизация - лишь констатация совершившегося факта полного соединения человека со Христом. Констатация того, что святой имеет особое дерзновение молитвы за каждого из нас – слабых и колеблящихся в вере христиан. Святые – наши сомолитвенники и предстатели к Богу, для которых рамки ограниченного земного времени перестали существовать. Святые – принадлежат Вечности, в которую только предстоит войти каждому христианину. А потому их опыт, пример и молитва – бесценны для каждого. Именно такой святой, стойкой в вере, дерзновенной в надежде и исполненной любви является преподобноисповедница Фамарь (Марджанова).

23 июля в Серафимо-Знаменском ските состоялась Божественная Литургия и первый молебен, обращенный к этой новой покровительнице Русской и Грузинской земли. В церковном торжестве у мощей святой приняли участие митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, епископ Никорцминдский Вахтанг, епископ Илиан (Востряков), епископ Видновский Тихон, епископ Серпуховский Роман, епископ Зарайский Константин, епископ Луховицкий Петр, секретарь Синодальной комиссии по канонизации святых, ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета протоиерей Владимир Воробьев, секретарь Московского епархиального управления протоиерей Михаил Егоров, настоятель Георгиевского храма в Грузинах (г. Москва) протоиерей Феодор Кречетов, духовенство и монашествующие Домодедовского церковного округа. За богослужением молились настоятельница Серафимо-Знаменского скита игумения Иннокентия (Попова), игумении монастырей Московской епархии, глава городского округа Домодедово А. В. Двойных, советник губернатора Московской области Д. И. Городецкий, депутат Московской областной Думы О. В. Жолобов, председатель совета депутатов г. о. Домодедево Л. П. Ковалевский, заместитель главы администрации г. о. Домодедово Ю. В. Терещенко, прихожане обители и многочисленные русские и грузинские паломники. Торжество украсило пение монашеского женского хора Ново-Голутвина монастыря под управлением игумении Ксении (Зайцевой) и мужского хора Георгиевского храма в Грузинах.

Матушка Фамарь возвратилась в обитель, которую основала. Возвратилась, что бы навсегда остаться здесь – рядом с нами. Возвратилась, чтобы здесь у ее честных мощей каждый мог вознести молитву о благополучии своего Отечества, молитву о собственных горестях и нуждах своих близких. И православные христиане верят, что по предстательству матушки Фамари каждый православный христианин – по вере обязательно получит просимое!

Ильинский Александр Сергеевич

.

Виктор Полевой

23 июн в 12:55

 

 ‘ДОЛИНА СМЕРТИ ‘

Достойное оформление для нашей домодедовской ЦБ, в простонародье именуемой ''Долиной Смерти''.
И смех и грех - одного моего друга недавно выписали оттуда с рекомендацией в конце выписки ( прошу заметить, это именно ВЫПИСКА ! ) - ''Выписан домой (!!!) с рекомендациями... Круглосуточное наблюдение в СТАЦИОНАРЕ!(!!!)''
Жаль, что Михаил Задорнов уже умер.
Ну, а о том, как красиво там в выписках расписывают всё, якобы сделанное - от несуществующей физиотерапии, до, тем паче не существующего иглоукалывания, я знаю ещё по собственной семье, лечимой тем, ЧТО я передавал из дома из собственных запасов, но перечень оказанных услуг в выписке больше напоминал боярский свиток до пола.

Hа деле - одного умудрились довести до края могилы и температуры 41 и 2, с пустяшной нежизнеугрожающей раной, eё элементарно не чистили от нагноения, пока мать не приехала стучать кулаком по столу. ''Всё хорошо, прекрасная маркиза'', пели ей два дня, но cдавшись требованиям и угрозам, обнаружили гноя чуть не стакан;
Другую же попросту не стали выводить из наркоза, когда сама не вышла - ''умерла так умерла''. Это только в кино - реанимация, бригада по экстренному выводу из наркоза и тп... а у нас просто вывозят в коридор и накрывают простынкой. Спасибо случайная бабушка выходила. При этом, доктор, в день выписки, приехавшему забирать сыну, недвусмысленно намекнула на вознаграждение своего подвига , - это ваш сын ? А что же он меня не б л а г о д а р и т?? Ай спасибо доктор - спасибо, что не убили! Прям раджа из Золотой Антилопы,- я щедро вознагражу тебя - я дарю тебе... жизнь!
Если забыть ненадолго про вывоз в коридор ... даже обезболивающие, после операции по сбору осколочного перелома, делались из моих собственных, передаваемых из дома. Hо в выписке пациентке довелось узнать очень много интересного о героических эволюциях персоналa , о всех делавшихся процедурах и терапиях, редких даже для элитных заведений ( ну, если врать и хвастаться, так уж по крупному! )...

Думалось, за 20 лет что-то изменилось - на смену старому поколению персонала приходит ведь новое, но равнодушие и раздолбайство - вещи очень заразные и их вирус мгновенно проникает от старичков ко всем новопришедшим. Последнее наглядно и показывает выписка моего друга, которого с острой ишемией 3 дня лечили пустым физраствором, а ещё через полтора, сделав пару уколов, дали пинка с рекомендацией ''круглосуточного СТАЦИОНАРНОГО наблюдения'' в ВЫПИСКЕ из больницы ... ну и, по традиции - с достойным аплодисментов списком оказанных услуг и процедур... Разумеется самим пациентам никто эту филькину грамоту на подпись не даёт, понимая, что она будет не подписана, а порвана и брошена составителю в лицо...

Всё таки мы очень живучий народ и в нашей стране, чтоб болеть - надо быть очень сильным, здоровым и выносливым человеком, ибо если человек хочет жить, то медицина тут бессильна. Пример тому и моя семья и мой друг, да и я сам... Но, я ещё и вредный к тому же - экий дух противоречия - столько раз ему предписывали умереть или быть прикованным к постели, а он всё живёт, да ещё и бегает, вредина.
Что-ж, возможно у нас так скоропостижно выписывают, исходя из принципа, гласящего, что залог скорого выздоровления это своевременный УХОД врача... Особенно домодедовского.
@ Георгий Державин

 

.

Александр Ильинский

11 мая в 11:35

 

ДОМОДЕДОВСКАЯ ВОТЧИНА БОЯР КОЛЫЧЕВЫХ

В 15 километрах от Москвы, на высоком берегу реки Пахры высится кирпичная свеча колокольни храма Воскресения Словущего. Она хорошо видна со стороны шоссе, которое ведет в аэропорт Домодедово. Колокольня является самой высокой точкой села Колычево. История села уходит в глубокую древность и неразрывно связана с одним из самых почитаемых святых Русской Православной Церкви – московским митрополитом Филиппом. Его иконописный лик смотрит с фасада колокольни. Внимательный взгляд митрополита встречает молящихся в храме. О священномученике Филиппе, Иване Грозном и истории села и пойдет этот рассказ.

1. Холодная зима 1568 года —-------------—

По свидетельству современников зима 1568 года выдалась лютой. Москва была окутана морозной дымкой, в которой как в вате гас знаменитый звон ее колоколов. На лету замерзали птицы, и горожане предпочитали сидеть по домам. Государь Иван Васильевич, недавно вернувшийся из Первого ливонского похода, поначалу был благодушен. Но вскоре шепот ужаса пронесся среди горожан. То там, то здесь толпы опричников врывались в дома известных служивых людей, грабили и насильничали. Бояр и их слуг голышом выволакивали из домов. А затем с гиканьем и свистом тащили на арканах по обледенелым улицам, чтобы кинуть в пыточные подвалы. И вскоре главные площади столицы украсили сосновые перекладины виселиц, дубовые плахи и огромные дымящиеся котлы со смолой. Возле деревянных настилов с топорами в руках прохаживались мускулистые каты – палачи Древней Руси. Причиной новой волны террора послужили якобы найденные письма польского короля Сигизмунда. Единственным, кто не поддавался всеобщему настроению страха, был московский митрополит Филипп.

2. Соловецкий игумен, ставший митрополитом Московским —---------

К 1568 году ему исполнился 61 год. Родившийся в знаменитой боярской фамилии, детство он провел в Москве и семейном имении Колычево, вблизи нынешнего городского округа Домодедово. На берегу неторопливой Пахры он впитал любовь к родной земле и получил разностороннее образование. Иначе просто быть не могло, ведь его отец был воспитателем Юрия Васильевича - брата Ивана IV . Юность пролетела при дворе Великого князя. Казалось, его ждала блестящая придворная карьера. Но блеск придворной жизни и звон боевых мечей не радовали молодого человека. Всем своим сердцем он жаждал посвятить жизнь Богу. Тридцати лет от роду Федор – так звали в миру молодого человека - в одежде простолюдина уходит вместе с обозом на далекий Север. Полгода он пасет овец, а еще через год его постригают в монахи под именем Филипп. Восемь лет трудов, молитвы, постов и подвигов поднимают Филиппа до звания игумена знаменитой Соловецкой обители. Именно при игумене Филиппе вокруг монастыря поднимаются те циклопические стены, которые мы видим сейчас, строятся храмы и в разы расширяется хозяйственная деятельности. Среди лучшего русского духовенства Филипп участвует в Стоглавом соборе, на котором Иоанн Васильевич обращает пристальное внимание на усердного игумена. Не связанный ни с какой боярской партией, Филипп Колычев представляется царю идеальной фигурой на место московского митрополита.

Царь Иоанн IV был сложным человеком, в душе которого склонность к неудержимому насилию парадоксальным образом уживалась с православной религиозностью. Соловецкий игумен говорил прямо там, где все льстили. Он был словно отражением совести Иоанна. Поэтому царь остановил на нем свой выбор. Слово царя много значило в то время. И поэтому на соборе духовенства 1566 года именно Филиппа единодушно избирают кандидатом на первосвятительскую кафедру.
Но тут возникает неожиданная проблема. Приехавшего издалека соловецкого игумена ужасают московские казни. Неожиданно для всех он выступает с резким осуждением разделения государства на Земщину и Опричнину, а также политики террора, которую проводит царь. Не ограничиваясь разговорами наедине, Филипп поднимает вопрос ребром прямо на заседании собора.

- Умири совесть мою, - обращается к царю будущий митрополит, - упраздни опричнину! Ибо всякое разделенное Царство, по глаголу Всевышнего, падет. Пусть будет только единая Россия!

Царь пугается. Собор епископов – это сила. Вдруг духовенство единым фронтом выступит против его нововведений? В некотором замешательстве он обещает подумать. А пока он думает, 25 июля 1566 года собором всех русских епископов Филиппа Колычева поставляют на престол митрополита Московского и всея Руси.

3. Совесть царя —----------------------—

В течении полутора лет кажется, что в жизни Русского государства началась новая пора. Царь приближает святителя Филиппа к себе, советуется с ним по всем вопросам церковной и государственной жизни. Он занят войной с Ливонией настолько, что даже оставил свое любимое развлечение – казнить изменников. Нет, опричнину Иван IV так и не распустил. Но ходят слухи, что это может случиться в любой момент. Слухи настораживают высокопоставленных опричников, которые привыкли наживаться за счет ограбления Земщины. Известна фраза Малюты Скуратова, которую он кинул на счет митрополита Филиппа:

- Везде этот поп! Продыху от него нет!

Царедворцы уже догадываются, что слухи распускаются с ведома самого царя. Ему сложно сдерживать себя, ему сложно разговаривать с митрополитом. Он самодержавный властелин, он сам – властелин своей совести. Эти странные евангельские слова - «не убий»… Они же не относятся к царю, который должен убивать врагов Отечества? Холопов своих он волен миловать и казнить! Зачем ему укоры от какого-то священника? Зачем выстраивать внутреннюю политику на системе «сдержек и противовесов». Куда проще – страхом! Царь осторожно прощупывает общественное мнение. И все вокруг - царедворцы, бояре, опричники и духовенство льстиво поддакивают: «Да, ты – прав! Ты самодержец! Ты волен над нашей жизнью! Твоя воля – воля Божья». И лишь один человек продолжает твердить о необходимости христианского милосердия. Лишь один голос напоминает Иоанну о том, что тот, прежде всего – человек. Один – вопреки всем!

Поняв все это, царь резко прекращает общение с митрополитом Филиппом. Один в поле не воин! Что бы ни делал царь – митрополит должен молчать! Совесть – замолчи!

4. Царь и христианин —-----------------------------------------—

Отстранив от себя митрополита Филиппа, государь Иоанн Васильевич начинает закручивать новую спираль террора. Его цель – безграничная власть над душами современников. «Чего хочет царь – хочет Бог!» - вот его лозунг. Аресты и казни следуют одна за другой. Первым казнят боярина Иван Челяднин с семьей. Затем следует очередь князей Куракиных, Булгаковых, Ряполовских, и Ростовских. Царь не щадит даже принявших иноческий чин князей Щенятевых и Турунтай-Пронских. Под пытками несчастные оговаривают еще кучу друзей и родственников. Следуют новые аресты. Вслед за господами волокут в пыточные подвалы слуг. Царь пытает сам. Он словно находит в этом какое-то извращенное удовольствие. В перерывах между казнями, он вместе с опричниками надевает монашеские одежды и бьет земные поклоны. А затем вся честная компания бражничает. Наступает весна. Приближается конец Великого поста.

Родственники репрессированных, обиженные и обездоленные – все они стекаются к митрополиту. «Заступись, Владыка, - со слезами молят они, - помоги!». Но Филиппа даже не пускают под государевы очи. Его лишают древнего права всех христианских епископов – печаловаться, заступаться за осужденных. И тогда митрополит решается на небывалое: обратиться к Иоанну прямо в храме.

5. Христианин и царь —------------------------------—

22 марта 1568 года митрополит совершал Божественную литургию в Успенском соборе Московского кремля. Иоанн Васильевич пришел на службу вместе с опричниками. Расшитые золотом шубы вошедших были наспех прикрыты черными ризами. На их головах красовались высокие монашеские шапки. В таком виде царь подошел к митрополиту за благословением. Филипп сделал вид, что не замечает главу государства. По собору пробежал сдержанный шум.

- Перед тобой царь, - одернул Филиппа кто-то из бояр, - благослови его!

Митрополит остановился, обвел присутствующих взглядом и с расстановкой произнес:

- В этом рубище и в делах государственных я не узнаю царя православного!

Все замерли. Царедворцы боялись не то что посмотреть на царя, они дышать боялись! В этой жуткой тишине митрополит, глядя в глаза Иоанну, продолжил:

- Государь! Мы здесь приносим жертвы Богу, а ты за алтарем проливаешь кровь христианскую. В самых неверных, языческих Царствах есть закон и правда, есть милосердие к людям — а на Руси их нет! Грабежи и убийства совершаются именем царским! Государь! Как ты предстанешь на Суд Божий? Обагренный кровью невинных, оглушаемый воплем их муки? Государь, побойся Бога…

Гримаса гнева обезобразила лицо царя. Слова правды жгли его как железо.

- Довольно! – придушенно закричал Иоанн. В руках мелко дрожал посох, - Я был слишком милостив к тебе, митрополит! К тебе - и твоим сообщикам!

Затем развернувшись, он буквально побежал к выходу! Царь испугался! Он, знавший силу слова, испугался. Испугался того, что Филипп сейчас произнесет самое страшное - отлучение от Церкви, анафему! Ведь тогда православный народ просто разорвет его на куски! За царем опрометью бросились опричники и бояре, иностранные гости и простой люд. Собор опустел почти мгновенно. Этого ужаса и унижения Иоанн Васильевич не забудет до конца своих дней. Участь митрополита Филиппа была решена. Его арестуют и осудят за измену. На его глазах казнят всех родственников, а затем сошлют в дальний монастырь. Но, ни пытками, ни щедрыми посулами, сломать волю митрополита царю не удастся. «Нет тебе, государь, моего благословения!» - будет снова и снова повторять Филипп. Нет, и никогда не будет благословения православной Церкви на кровь, беззаконие и насилие! Не в силе Бог, а в правде! В 1569 году в тверском Отроч-Успенском монастыре Малюта Скуратов задушит бесстрашного старца. А уже через сто лет митрополита Филиппа Колычева Русская церковь прославит в лике святых мучеников.

6. Наследство бояр Колычевых —-----------------—

Убийство митрополита Филиппа и расправа над его родственниками не могла не коснуться вотчинных владений бояр Колычевых. Но село на реке Пахре ими заранее было передано Московскому Богоявленскому монастырю. А потому уцелело. Это оказалось лишь отсрочкой.
Последствия тиранического правления Ивана Грозного привели страну к смуте 1612 года. Польские интервенты и грабители всех мастей не оставили от подмосковных деревень камня на камне, их пришлось десятилетиями отстраивать заново. Однако жизнь продолжалась. В древнем селе она была сосредоточена возле древнего деревянного храма. Колычевы построили его настолько добротно, что простоял он почти триста лет. Лишь к 1697 году неподалеку возвели новый храм во имя Воскресения Христова – каменный храм Воскресения Словущего. Старую церковь разобрали, отметив памятное место часовней.

При правлении Екатерины Великой село Колычево и находившуюся на противоположном берегу реки Пахры деревню Шестово, было повелено называть «уездным городом Никитском». От Москвы до Никитска было построено шоссе. Между двумя частями новообразованного города ходил паром, а каменный храм Воскресения Словущего стал самой значимой постройкой и духовным центром уезда. В Никитский уезд входило 72 села, жители которых занимались сельским хозяйством и разведением лошадей. Но главным богатством города был белый домодедовский известняк, который из каменоломен поставлялся для строительных нужд в Первопрестольную. Нижняя часть герба этого уездного города с изображением «трех положенных отесанных белых камней на золотом поле» и послужила основой для современного герба городского округа Домодедово.

7. Упадок и возрождение —-----------------—

К началу XIX века белый камень, как строительный материал, окончательно уступает первенство кирпичу. И с 1802 года Никитск исчезает из списка русских городов, вновь став селом Колычевым. Село пережило грозу 1812 года, к началу XX века построило при храме новую колокольню, открыло школу и больницу. Страшный удар по селу нанесло советское время. Как тысячи других, колычевский храм был закрыт, его помещения превращены в склад, а колокольня стала водонапорной башней. Даже древнее кладбище, в котором лежало столько поколений сельчан, было стерто с лица земли! Село лишили сердца. И Колычево стало умирать. К 2000 году в нем проживало только 65 жителей.

Сейчас наше Отечество поднимается с колен. Перемены к лучшему коснулись и древнего Колычева. Стараниями священников Александра и Сергея Голевых, жителей села, благочестивых жертвователей и администрации буквально из руин был поднят Воскресенский храм. В 1997 году он торжественно отметил свой 300-летний юбилей. К храму построили притвор, на куполах золотом засияли кресты, в полном объеме был воссоздан внешний облик и внутреннее убранство храма, открыты воскресная школа для детей и паломнический центр. Поражает красота росписей, обилие молодежи и детей на службах. В село снова потянулись люди.

Мы часто не осознаем, что живем во времена чудес. И чудеса эти – дело рук простых русских людей, для которых нет слова «невозможно». Они не только верят, что «невозможное для людей – возможно для Бога», нет! Они не мечтатели. Кропотливым ежедневным трудом, честностью и несгибаемым упорством, с молитвой на устах и мастерком в руках, они возрождают свою Родину. Они не говорят о правде – они на деле стоят за правду, как стояли за нее поколения русских людей. И митрополит Филипп, чья икона смотрит со стен колокольни храма Воскресения Словущего, этому свидетель. С малых сел, таких как древнее Колычево – Россия возрождается. Возрождается, чтобы смело глядеть в будущее.

 

.

Александр Ильинский

3 мая в 7:35

 

ИОАННО-ПРЕДТЕЧЕНСКИЙ ХРАМ НА ВОСТРЯКОВСКОМ КЛАДБИЩЕ

Без этого уютного храма , расположенного у самых ворот Востряковского кладбища, многие домодедовцы уже не могут представить воскресного дня. Всего через десять лет после постройки, он стал центром притяжения для верующих православных людей.

1. У НОГ ХРИСТА

На Руси кладбища издревле возникали возле храмов. Оно и понятно: вся жизнь средневекового города или села была связана с храмом напрямую. Здесь человека вводили в сакральное пространство Православной Церкви через Таинство Крещения. Храм был местом, где люди получали первые светлые детские впечатления. При храмах учились читать и писать. При этом, грамотных людей на Руси было много! Представление о поголовной безграмотности населения в Древней Руси можно считать безнадежно устаревшим после обнаружения в Новгороде Великом тысяч и тысяч берестяных грамот. В Новгороде уникальные свойства почвы таковы, что береста в ней не разрушается. На небольших белых лоскутках горожане совсем не выспренным стилем писали об обыкновенных бытовых вещах. Например, что купить из продуктов на базаре. Или – приглашение соседу на вечеринку. Среди таких древних «СМС-сообщений» попадаются даже любовные записки! А сколько подобных артефактов не пощадило неумолимое время в других городах? В храмах люди вступали в брак – Венчались. Посещение богослужений по воскресным и праздничным дням у наших предков считалось правилом хорошего тона. «Как, ты не идешь на службу, - искренне удивлялись они, - ты что, немец или поганый язычник?». Наконец, именно под сводами храма с человеком прощались и провожали его в путь «всея земли». В освященную храмом землю ложились поколения и поколения русских людей. Кладбище не мыслилось, как мрачное или «гиблое» место. Об этом красноречиво говорит славянское название кладбища – «погост». Погост – это место, где тело человека временно «находится в гостях», гостит. Ведь если воскрес Христос, то неминуемо должны воскреснуть те, кто в Него веровал, исповедовался и причащался. Воскреснуть, что бы войти в радость «Новой Земли» и «Нового Неба», где Бог «отрет всякую слезу». Войти со Христом туда, где «нет болезни, печали и воздыхания – но Жизнь Бесконечная». Кладбищенский крест наши предки не воспринимали, как «окончательный крест» на человеческой жизни. Он был символом великой надежды на Вечную радость и Вечную жизнь.

2. ДО ОСНОВАНЬЯ, А ЗАТЕМ…

Советское время изгнало храмы с кладбищ, как «идеологический чуждый элемент». Их безжалостно ровняли с землей. Особенную ненависть вызывали могильные кресты. Они не должны были напоминать гражданам коммунистического государства о религии. Кресты следовало заменять на металлические стелы с пятиконечными звездами или уничтожать. Там, где это было невозможно – уничтожалось все кладбище. Центральные старые погосты, которые наши предки буквально лелеяли, постигла печальная участь. В худшем случае их закатывали в асфальт или превращали в парки «Культуры и Отдыха», как произошло в Москве в случае с Парком Горького. Его построили буквально на костях. В лучшем случае – устраивали на месте кладбищ «зеленые зоны». Сколько за 70 лет было уничтожено православных погостов – и не сосчитать. Но люди умирали, а потому создавались новые кладбища «советского типа». Это были целые города мертвых со своими проспектами, улицами и переулками. Некоторые из них сравнимы с мегаполисами, как знаменитое Домодедовское кладбище. Некоторые занимают совсем небольшую площадь. Но везде советская власть запрещала размещение храмов. И везде прятала их «с глаз долой». Советский человек, строивший «светлое будущее» не должен был лишний раз задумываться о смерти.

С крушением атеистической идеологии, русские люди почувствовали огромную потребность для душевного утешения. Особенно – на «советских» кладбищах, чьи убогие «могильные» ячейки напоминали ненавистную коммунальную квартиру. А потому, спустя сто лет после Революции, пошел обратный процесс. Храмы стаи возвращаться на погосты. И сейчас уже трудно найти кладбище без православной церквушки или часовенки. Золотая свеча маковки и колокольный звон снова говорят людям, что смерть – не конец человеческого пути. У людей есть надежда. И эта надежда – в Воскресшем Христе.

3. СВЕЧА НАДЕЖДЫ

Именно так произошло в микрорайоне Востряково городского округа Домодедово. В 2004 году православная община обратилась в местную Администрацию с просьбой о выделении земельного участка под строительство храма. Верующие люди очень хотели, что бы церковь была построена как можно ближе к месту последнего упокоения их родственников. И Администрация их просьбу уважила, предоставив общине место перед входом на Востряковское кладбище. Настоятелем нового прихода был назначен молодой священник Сергей Ухорцев.
И работа закипела! Сначала православные люди расчистили территорию и собирались на молитву в чистом поле. Но уже через два года был торжественно заложен фундамент основного каменного храма в честь Рождества Иоанна Предтечи. Пока велись строительные работы, прихожане молились в небольшой деревянной церковке во имя Феодороской иконы матери Божьей, которая была выстроена как временное помещение. Но эта церковка получилась настолько удачной, что существует до сих пор – в качестве помещения для совершения Таинства Крещения.

Отец Сергий сумел собрать вокруг храма дружную общину, в которой радость отдельных людей становилась радостью для всех, а печали делились поровну.

7 июля 2008 года, на престольный праздник в честь Рождества Иоанна Предтечи, состаялась первая Божественная Литургия в новом каменном храме. Радости верующих людей не было придела! Уже в декабре того же года на храм были подняты купола, которые торжественно освятил благочинный Домодедовского церковного округа протоиерей Александр Васильев. В тот же день были освящены и подняты на колокольню колокола. Храм обрел свой неповторимый мелодичный голос.
Сейчас возле храма выстроены подсобные помещения, трапезная и газовая котельная. Территория, обведенная кованым забором, утопает в цветах, на детской площадке всегда полно играющей ребятни. При храме действует Воскресная школа для детей, ведутся беседы перед Таинством Крещения, община во главе с отцом Сергием регулярно совершает паломнические поездки по святым местам. Снаружи обложенный красным кирпичом, внутри храм расписан в светлых тонах древнерусской традиции, белый золоченый иконостас радует глаза, один из лучших хоров в Домодедовском благочинии поет со специального внутреннего балкона.

Суть христианства – радость о Воскресении Христа. Эта радость о том, что человек не брошен в одиночестве в объятом тревогой и несправедливостью мире. Бог для того и пришел на Землю, что бы остаться здесь навсегда, что бы взять человека за руку и вести через рождение, жизнь и смерть – в Радость Воскресения.

Мы живем во времена чудес. И, может быть, главное чудо нашего времени состоит даже не в том, что возрождаются порушенные храмы. Даже не в том, что красота колокольного звона, золотые свечи колоколен и тихое пение богослужения снова становятся частью повседневной жизни. Главное чудо – оно в русских людях. Смыслом человеческого бытия в России, смыслом человеческого возрождения снова, как было испокон веков, становятся вера, надежда, любовь и радость о Воскресшем Христе. Именно эта радость, этот свет надежды и позволяет о оптимизмом глядеть вперед – в будущее нашего Отечества.

подготовлено для издания "Домодедовские Вести"

 

 

---

Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 310; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!