Пожизненное в Азкабане» происходит от этого акта:
Digging for the Bones ( автор Paganaid)
Переводчик olgus
Главы 41-62
Глава 41
Снейп медленно пошел вверх по лестнице, чтобы одеться, оставив Гарри наедине с Люпином.
Это был первый раз, когда Гарри остался наедине с ним, хотя Люпин ранее уже пытался поговорить с ним с глазу на глаз. Гарри наклонил голову так низко, как только мог - это помогало ему не смотреть на терпеливо ожидающего мужчину.
- Итак, как у вас дела в школе, Гарри? - спросил профессор, берясь за кухонное полотенце, чтобы помочь вытереть и убрать посуду. - Профессор МакГонагалл сказала мне, что ваши оценки немного снизились.
Гарри уставился на мужчину, который вынул мокрое блюдо из его рук. Через секунду он понял, о чем спрашивал его Люпин. Это был разговор о том, что он пытался узнать у Гарри с самого начала. Теперь это было не так уж неловко. Но выхода не было - он пожал плечами: с тех пор, как умер Невилл… и со всеми другими делами было не до учебы.
- Я знаю, что вам было трудно, Гарри, я бы хотел помочь, если смогу.
Голос Люпина был мягким, обеспокоенным. Это было похоже на тот случай - когда он учился в начальной школе. Во-первых, медсестра хотела поговорить с ним, а затем, после того, как она посетила Дурслей, она отправила его на беседу со школьным социальным работником. Социальный работник была очень доброй и довольно красивой, насколько он помнил. Как Гарри мог объяснть ей, что он был просто "тем уродом", которого нужно было закрыть подальше от людей? В то время он отвернулся от ее заботы, не желая нового скандала с Дурслями.
|
|
|
Как он должен был объяснить этому сочувствующему человеку, что было бы лучше, если бы он, Гарри, умер, а не его родители? Он подозревал, что Дамблдор отправил его к Дурслям, потому что старый волшебник знал, что Дурсли лучше знают, как справиться с ним. Думать о Дамблдоре Гарри было больно. Стакан выскользнул из его рук в раковину.
Люпин повернулся и остановил попытку Гарри снова взять стакан:
- Я думаю, тебе нужно сесть. Тебе нехорошо.
- Я в порядке, - огрызнулся Гарри.
- Нет, пойдем, - сказал Люпин. - Сядь. - Он заставил Гарри положить тарелку, и взял его за локоть, усадив за кухонный стол. Черный пес вошел в комнату, сел рядом с Гарри и прижался к его ноге.
- Ты выглядишь очень бледным, - сказал Люпин, положив тыльную сторону ладони на лоб Гарри. - И ты немного липкий.
Мальчик отдернулся: «Я в порядке» - пробормотал он снова. На самом деле Гарри чувствовал себя плохо, несмотря на зелье Снейпа. Это был первый раз, когда зелье не помогло. Гарри почувствовал тошноту и сглотнул. Он закрыл глаза, положив лицо на руки с локтями на стол. Некоторое время он сидел так.
|
|
|
Люпин больше не пытался прикоснуться к нему, за что Гарри был благодарен. Сопун заскулил и опустил теплую твердую голову на колени Гарри. Через несколько минут Гарри отнял одну руку от лица и положил ее на голову собаки.
- Гарри? - Снейп вернулся на кухню. Гарри поднял глаза. Люпин сидел за столом напротив Гарри, опираясь подбородком на сложенные в замок руки и терпеливо наблюдал за ним. Снейп стоял у Гарри за плечами, навалившись на трость.
- С тобой все в порядке? - спросил зельевар.
- Я ... Да ... - сумел прохрипеть Гарри, все еще чувствуя неловкость. – Сэр, - добавил он на всякий случай.
Снейп внимательно посмотрел на него и повторил жест Люпина, прижав
тыльную сторону ладони ко лбу Гарри:
- Мадам Помфри считает, что немного успокаивающего в ближайшие дни не помешает.
Гарри отстранился. Ему не нравилось, что они оба относятся к нему как к младенцу. Высокий мужчина подтянул к себе ближайший стул, сел и положил трость на стол. Он достал палочку из рукава и взмахнул ею, призвав пару флаконов с зельями со стола.
Затем Снейп придвинулся со стулом к мальчику - ближе, чем тому хотелось бы. Гарри бросил взгляд на Люпина, который успокаивающе улыбнулся, хотя между бровями появилась морщина. Сопун зарычал.
|
|
|
- Гарри, скажи своей собаке, что я не собираюсь тебя есть, - сказал Снейп спокойным невыразительным голосом. - Сними очки и посмотри на меня, пожалуйста.
Гарри послушно поднял глаза, снял очки одной рукой, оставив вторую на голове Сопуна под столом. Снейп взглянул ему в глаза, подсветив концом палочки, и удовлетворенно кивнул:
- Возьми это, - он пододвинул флакончик с зельем к Гарри. – Что у тебя болит: шея или плечи?
Гарри покачал головой и снова надел очки. Когда он откупорил зелье, пошел сильный неприятный аромат.
- Воняет потными носками, - пробормотал Гарри, - мой любимый запах.
- Да, мои домашние эльфы собирают их после матчей по квиддичу, - спокойно сказал Снейп. Гарри не знал, шутит Снейп или нет… и решил не спрашивать.
Очень медленно, словно для того, чтобы Гарри видел его действия, Снейп положил руки по обе стороны шеи Гарри. И нахмурился, когда Гарри отстранился.
- Больно? - резко спросил Снейп.
- Нет, - Гарри просто не нравилась суета вокруг него.
- Тогда не шевелись и говори, когда будет больно.
Снейп продолжал проминать шею Гарри, постепенно продвигаясь к горлу. - Кажется, вы довольно хорошо исцелились от последних событий, - сказал Снейп, закончив. - Физически. - Он подтолкнул Гарри еще одну бутылочку с зельем:
|
|
|
- Выпейте это тоже.
- Что это? - спросил Гарри. Зелье было ярко- желтым, с серым осадком внизу.
- Hypericum, крокус сативус и фосфат калия, - мягко ответил Снейп. Жидкость пахла сеном и летней жарой. Гарри послушно выпил его и протянул флакон Снейпу, который уничтожил оба флакона взмахом палочки.
После этого Северус взял трость и неуверенно поднялся на ноги, взглянув на второго взрослого:
- Люпин, ради бога, надень что-нибудь, не дающее повод окружающим бросать в тебя камни.
Гарри понял, что на Люпине все еще надета серая мантия волшебника. Снейп был одет в черные шерстяные брюки и коричневый свитер. Его волосы были собраны в хвост.
- Э-эм… - Люпин колебался. - Что бы вы предложили?
Снейп закатил глаза:
- Позвольте? - спросил он, поднимая палочку. Люпин сделал разрешающий жест. Зельевар постоял, приглядываясь. Пробормотав что-то, он сделал несколько сложных движений палочкой и превратил одежду Люпина в пиджак угольного цвета, с кожаными вставками на руках и темно серые брюки:
- Так, камень все еще могут бросить, но министерству нас уже не в чем упрекнуть, - Люпин слегка улыбнулся шутке Снейпа.
Профессор защиты сотворил поводок и передал его Гарри:
- Я обнаружил, что... Сопун, так ты его назвал?... достаточно хорошо обучен. Кажется, его бывший владелец хорошо поработал с ним.
Гарри наклонился и вщелкнул поводок в тяжелый кожаный ошейник собаки. Тот выглядел дорого.
- Профессор? - спросил Гарри Люпина. - Откуда этот ошейник?
Люпин махнул рукой:
- О, я трансфигурировал его из ремня. Владей.
Глядя на гардероб Люпина, Гарри не подумал бы, что Люпин может позволить себе отдать кусочки одежды ( учитывая его бедность). Даже трансфигурированный, воротник его рубашки был измят, а рукава куртки немного потрепаны. Конечно, Гарри понимал, что это не его дело. Он заметил, что на ошейнике вырезаны руны и наметил себе спросить у Гермионы, что они означают.
Когда поздним утром трое вышли на мороз, Люпин встал слева от Гарри, собака оказалась между ними. Снейп оказался по другую сторону от мальчика. Как ни странно, в этом было что-то утешительное. Никто из них не разговаривал. Гарри тайком продолжал смотреть на Снейпа, думая о длинном белом рубце на внутренней стороне руки мужчины. Он также думал о Снейпе в целом. Никто никогда не мог сказать, что Снейп был хорошим человеком. Но, похоже, ему было неважно, был Гарри «тем уродом» - или Мальчиком-который-выжил. Он заботился о нем. В этом был комфорт, прочность, которую Гарри никогда не испытывал.
До сих пор Гарри знал, что ему нужно подстраиваться под людей, нужно
стараться, чтобы получить необходимое. Дурсли делали все, чтобы он осознавал, насколько он им в тягость. Его существование зависело от того, насколько он чувствует себя ничтожным.
В начальной школе работали учителя, которые не любили его, некоторые почти так же сильно, как и Снейп. У одной особенно неприятной женщины была привычка заставлять учеников проверять работы друг друга. Пирс, лучший друг Дадли, сидел в классе рядом с Гарри, поэтому ему всегда приходилось проверять тетрадь соседа. В течение трех дней Пирс изменял все ответы Гарри так, чтобы казалось, что Гарри не выполняет домашнюю работу должным образом. Гарри попытался рассказать об этом женщине, но она состояла в книжном клубе тети Петунии и была обработана ею на тему «Гарри - это - противный лентяй». После этого Гарри просто перестал стараться в выполонении домашних заданий. И никто не поинтересовался, почему в следующем году он так хорошо успевал по математике - с учителем, который ему нравился.
Дурсли относились к нему плохо, потому что они не любили его. Они ненавидели его, потому что он был «уродцем» и «бременем». Волшебный мир относился к нему так, как будто он был особенным, потому что он пережил нападение Темного Лорда. Казалось, подход Снейпа ничем не отличался. Он унижал Гарри в классе - даже преследовал - с того момента, как они встретились.
Так устроен мир – несправедливо, нравится тебе или нет.
Но он спас жизнь Гарри, и он спас также и Джинни - не колеблясь. Это правда, что он не любил Гарри, но для этого у него были его собственные причины, каковы бы они ни были. На данный момент он заботился о Гарри, потому что это была его работа. Он делал это, потому что так ведет себя «ответственный взрослый».
- Разве у меня выросла вторая голова? - спросил Снейп, в третий раз поймав взгляд Гарри.
- Я ... нет, сэр, - они пошли дальше.
Такие люди, как Гермиона и Рон, могли обманывать себя тем, что взрослые честны и у них самые лучшие намерения. Черт, Гарри хотел бы верить в это! Но его опыт говорил о другом. Гарри надеялся, что волшебный мир будет другим. Что он сможет найти людей, что помогут ему. Он попытался объясниться в ту ночь, когда надул Мардж, но Фадж и Шеклболт сказали Гарри прямо: Дамблдор велел ему вернуться к Дурслям. Даже после того, как Гарри сказал им обоим, что Вернон вздует его.
Тогда это было неважным. И вдруг через три недели все они решили, что это злоупотребление.
Люпин наконец сказал:
- Ты выглядишь сердитым, - заметил он. Они стояли в маленьком парке. Как и весь Паучий Тупик, тот имел грустный вид. У некоторых качелей не было цепей, они были изрисованы. Кто- то оставил несколько пустых пивных бутылок, лежащих под металлическим столом. Окурки сигарет усеяли землю.
Начался сильный дождь, плеснув в лужи, разбросанные тут и там на мокрой земле. Снейп вытащил палочку, и дождь прекратил попадать на них. Люпин привел их к металлической скамейке. Снейп высушил ее, прежде чем сесть. Гарри остался стоять, а Люпин сел рядом со Снейпом. Собака сидела рядом с Гарри, вместо того, чтобы, как ожидалось, бегать вокруг.
- На что ты сейчас злишься? Именно сейчас, - мягко спросил Люпин. Гарри пожал плечами, скрестив руки на груди:
- Вы знаете, почему Дамблдор отправил меня жить с Дурслями? - внезапно спросил он. Двое мужчин с беспокойством посмотрели друг на друга.
- Петуния была твоим последним известным кровным родственником, - сказал Снейп медленно. - Волшебный мир считает важными узы крови.
Ну, по крайней мере, это было подтверждением того, что это был Дамблдор.
- Вот поэтому ты злишься? - нажал Люпин. - Потому что тебя отправили к Дурслям? Знаешь, это естественно,.
- Я не хочу об этом говорить, - зарычал Гарри, - Никто никогда не заботился об этом раньше. Немного поздно начинать.
Он скрестил руки на груди и засунул кулаки в карманы пиджака, крепко держа поводок собаки. Сапоги, которые Снейп купил для него, замечательно держали ноги сухими. Гарри уставился на свои ноги, провел пальцем по мокрой земле. Вероятно, это был первый раз, когда он шел под дождем, не промокнув.
- Есть много людей, которые заботятся о тебе, - сказал Люпин. - К сожалению, никто в Волшебном мире не мог представить, что родственники были совсем не рады тебе.
Гарри сгорбился еще больше.
- Ну, это не так, - прошипел он. - Они ненавидят меня. Я держу пари, что они не держали бы меня вообще, если бы не получали вознаграждения. Но я ничего не знал об этом. Они сказали, что взяли меня из благотворительности. Тетя Петуния говорила мне, что моя мама и папа были пьяны, когда они разбили свою машину и погибли. Она сказала мне, - Гарри сглотнул - что моя мама была гулящей, и было бы лучше, если бы она поехала в Лондон, чтобы ... вы знаете ... избавиться от меня ... когда она была беременна.
Сопун заскулил и кинулся к мальчику, вероятно, устав от игнорирования. Гарри вытащил руку из кармана, чтобы почесать собаку.
Ни один из учителей ничего не сказал. Гарри не смотрел на них. Ему показалось, что они молча общаются друг с другом. Гнев вырвался из него, оставив его холодным и усталым. Он фыркнул и потер нос тыльной стороной ладони.
- Послушайте, - наконец сказал он, - то, что я сделал … я знаю, что это было глупо. Я больше не буду этого делать. Вам не придется беспокоиться об этом ... Извините ... Я знаю, что я ничего, кроме неприятностей ...
Он замолчал, взглянул на двух мужчин. Люпин все еще сидел спокойно, хотя выглядел грустным. Снейп же ... Гарри был потрясен гримасой резкой боли на лице Снейпа. Это промелькнуло так быстро, что Гарри задумался, не померещилось ли ему… как лицо Снейпа снова приняло свое обычное бесстрастное выражение.
Гарри только наполовину слушал Люпина, больше он был занят наблюдением за другим профессором, стараясь делать это незаметно. Снейп вытащил из кармана платок, вытер оба глаза, пробормотал про себя: «Проклятый дождь». Он впился взглядом в Гарри, словно ожидая возражения. Гарри моргнул: разве Снейп не колдовал щит от дождя? Он был расстроен из- за Гарри?
- Профессор? - сказал Гарри Люпину, продолжая смотреть на своего опекуна. - Мне кажется, профессор Снейп должен вернуться в постель.
Люпин посмотрел на Снейпа с некоторой озабоченностью:
- Возможно, вы правы, - он встал и протянул тому руку.
- Отойди, Люпин, - прорычал Снейп, - я в порядке.
Он поднялся на ноги, опираясь на трость. Люпин покачал головой:
- Нет, я думаю, что Гарри совершенно прав.
Он взялся за руку высокого человека, ту, которая не держала трость, так же, как раньше держал локоть Гарри:
- Пойдем.
Очевидно, Снейпу все же нужна была помощь, ибо он не протестовал, а медленно пошел между ними.
- Э…профессор Снейп? - тихо сказал Гарри, когда они шли.
- Да? - Гарри заметил, как тяжело опирался на Люпина профессор.
- У вас все будет хорошо?
Но именно Люпин ответил:
- Он будет в порядке. - И твердо сказал: - Ему нужен отдых, и немного ухода, вот и все.
- Я не нуждаюсь в уходе, - проворчал профессор Снейп.
- Конечно нет, - согласился Люпин мягко, - Возможно, вы предпочтете объяснить это Молли Уизли. Поппи сказала мне, что мы все равно договоримся, чтобы вы оба переехали в ее гостиную.
Гарри почти фыркнул от смеха, представив себе эту картину.
Глава 42
Земля вокруг Хогвартса была покрыта снегом. Большие пушистые хлопья падали с низкого неба, которое медленно становилось черным. Северус использовал свою палочку, чтобы счистить лед с Астрономической башни. Он установил телескоп, который нес с собой, хотя в такую погоду это казалось бесполезным. Затем он вспомнил, что они собирались наблюдать не звезды. Смутно он подумал, что Люпину нужен лучший телескоп. Возможно, он попросит Ирис, может ли она сделать несколько линз получше. Трудно было увидеть Гарри отсюда.
Легкие шаги шли по каменным ступеням. Северус повернулся, чтобы увидеть, как Невилл Лонгботтом улыбается ему из арки. Он никогда не видел такого выражения на лице Лонгботтома. По какой- то причине Северус почувствовал слабый оттенок ужаса, увидев ребенка. «Здравствуйте, профессор», - сказал мальчик, выйдя вперед. Он говорил с Северусом спокойно, без страха. Больше он ничего не сказал, просто встал рядом с мужчиной, глядя на землю.
Северус попытался скрыть свой дискомфорт, повозившись с объективом телескопа и посмотрев через окуляр. С мальчиком, стоявшим рядом, было что-то не так, но Северус не мог понять, что именно. «Спасибо, сэр» - наконец сказал Лонгботтом. "Прошу прощения?"- отозвался Северус, стесненно взглянув на мальчика рядом с ним. «Вы спасли Джинни. Вы были не обязаны…». Голос Лонгботтома был хриплым. «Конечно, обязан, - огрызнулся старший волшебник, - она студентка, я отвечаю ...» «Не за это», - Лонгботтом мягко возразил ему, - «Если бы вы не предложили, мадам Помфри не использовала бы Tribuo Vita, она бы не смогла просить вас об этом. Это слишком много, просить такое…». Северус раздраженно покачал головой: «Не будь смешным. Минерва ...» «Пожертвовала. Так же, как и вы. Она понимала, что делает».
Невилл (когда мальчик стал «Невиллом»?) снова задумчиво посмотрел на землю. Через минуту мальчик подтолкнул локоть Северуса. «Вот он» - указал молодой волшебник. Северус посмотрел в телескоп, повернув его в том направлении. На одном из черных голых деревьев на веревке, в нескольких футах от земли висела фигура. « Wingardium Leviosa !» - выдохнул Северус, указывая палочкой на фигуру и заставив веревку ослабнуть: « Spiro !» Он молился, чтобы его заклинание подействовало на таком расстоянии.
Проклиная антиаппарационный купол, Северус вскочил на верхнюю часть стены и бросился вниз. На полпути он понял, что не может вспомнить ни одного парящего или смягчающего падение заклинания. И никакого другого заклинания, которое спасло бы его жизнь. «Прости, Гарри» - он застонал про себя, - «Прости». Страх, который он чувствовал, был не за себя, а за мальчика. Мальчик Лили. Мальчик снова оставался один, и по какой- то причине это было невыносимо.
К его удивлению, падение Северуса замедлилось и он легко встал на ноги на заснеженную землю. Очевидно, этим он был обязан взмаху палочки Джеймса Поттера. «Прости, Снейп,» - сказал он, - « Я прошу прощения».
Он выглядел так же, как Гарри, и сердце Северуса сжалось в его груди. «Скажи Гарри ... скажи ему, я люблю его. Скажи ему, что я сожалею, что не мог остаться». Джеймс опустил кончик палочки, отвернулся и ушел в метель. Плотные облака проглотили фигуру Джеймса, и дементоры появились из темноты, где он исчез. Хотя Северус не колдовал, рядом с ним появился его Патронус. Дементоры нападали решительно, усиливая давление.
Патронус повернулся, чтобы посмотреть на него, и Северус понял, что это больше не лань. Он был годовалым оленем с маленькими рожками, едва длиннее его ушей. Северус уставился на существо. Гарри встал рядом с ним, по другую сторону от оленя. «Я здесь, профессор».
Голос ребенка был пустым, побежденным. Северус повернулся лицом к ребенку. Бледный, как смерть, яркие следы веревки на шее: «Если бы я просто умер, когда был должен, то не стал бы таким бременем для всех». Гарри попытался улыбнуться, но это выглядело как гримаса: «Может быть, вы должны просто отпустить меня». Северус положил руки на плечи ребенка: «Я не отпущу. Ты моя ответственность».
Мальчик поднял глаза. Затененные, за очками, они были почти черными.
«Ты не хочешь меня. Ты просто выполняешь свой долг». Вокруг стояли люди, смотревшие на него, Северус чувствовал, ожидавшие его реакции. В другой раз это могло заставить его сдержанно отступить, сказать меньше, чем он имел в виду, опасаясь насмешек над слабостью. Однако для этого не было времени, сын Лили стоял там, требуя ответа. Боль была написана на каждой напряженной линии его молодого тела.
Северус посмотрел в черные глаза мальчика. (Нет, подождите, это было неправильно. Разве у Гарри были не зеленые глаза?) «Послушай меня,» - Северус тихо проговорил, - «Любовь не может существовать без обязанности. Ответственность - это нечто большее, чем сентиментальность поздравительных открыток ». Он сжал плечи ребенка. "Любовь?" - испугался мальчик, - «Любовь?» Северус погладил подбородок у серебряного оленя: «Понимаешь?»
Звук открывающейся двери разбудил Северуса.
- Профессор, - прошептал мальчик, - Я принес чай. Вы хотите позавтракать? Вы спали с вечера, долго.
Казалось, он не хотел будить Северуса, если тот действительно спал. Северус изо всех сил попытался сесть.
Мальчик стоял, держа поднос с чаем в руке. Занавески были наполовину отдернуты и в комнату лился солнечный свет.
- Спасибо, Гарри, - смутившись, сказал Северус, все еще в тумане между сном и бодрствованием. Он пристально взглянул на Гарри. Глаза мальчика были действительно зелеными, а не черными. Гарри осторожно улыбнулся Северусу. Это было мимолетное выражение; он прикусил губу и через секунду отвернулся:
- Должен ли я убрать это в хлебницу? - спросил он, кивая на поднос.
- Нет, я буду есть сейчас, спасибо, - сказал Северус, покачав головой. Гарри опустил поднос на колени Северуса:
- Я потом уберу, - тихо сказал он.
- Подождите, Гарри, - сказал старший волшебник. Мальчик обернулся от двери, осторожно глядя на него.
- Вы ели? - спросил Северус. Гарри пожал плечами:
- Я не очень голоден, профессор Люпин сказал, что я могу поесть позже. Северус закатил глаза:
- Люпин давал тебе твои зелья этим утром?
- Да, сэр, - ребенок пробормотал, скрестив руки на груди.
- Ты их взял? - медленно спросил Северус, обращаясь к нему как к пятилетнему ребенку. Гарри пожал плечами:
- Пока нет, - признался он. Северус решил побеседовать с Люпином на эту тему. - Эти зелья не предлагаются по желанию. И это не еда. - Он сделал паузу, внимательно глядя на Гарри. Глаза у ребенка были обведены темными кругами, и он все еще был слишком бледен, по мнению Северуса.
Тарелка была закрыта крышкой. Он предположил, что Люпин, должно быть, трансфигурировал ее, потому что на его кухне ничего подобного не было. Мужчина отодвинул ее и увидел исключительно большую порцию. Он вытащил свою палочку из-под подушки и, взмахнув ею, призвал дополнительную тарелку и вилку с кухни. Отделив ровно половину омлета, положил ее на тарелку.
- Вот, - Северус протянул тарелку Гарри, которую тот взял, - Садись. - Он указал на край кровати.
Все еще настороженный, ребенок сел с тарелкой в одной руке. Еще один взмах палочки призвал зелья Гарри, которые приземлились на чайном подносе. Северус открыл бутылочку с синим зельем и протянул ее Гарри:
- Прими это сейчас.
- Да, сэр. - Не самый вежливый тон… но мальчик подчинился. .
Дав еду ребенку, Северус почувствовал, что может заняться собственным завтраком. Съев несколько кусочков, он спросил:
- Омлет делал ты? - Гарри покачал головой:
- Нет, профессор Люпин приготовил, - сказал он хрипло, с набитым ртом. Мальчик прижал руку к губам, явно ожидая выговора.
Северус проигнорировал это, ляпы в столовом этикете были ожидаемы под действием зелья.
- Твой мне больше понравился, - сказал он.
- О, э- э… Спасибо? - неуверенно ответил младший волшебник. Они ели молча в течение нескольких минут. У Северуса не было большого аппетита. Он положил вилку и выпил свой чай. Гарри увидел, сколько Северус оставил на тарелке.
- Разве вы не должны есть побольше? - спросил он. Северус слегка улыбнулся:
- Нет, я просто нуждаюсь в отдыхе.
Мальчик отвел взгляд:
- Я спросил профессора Люпина, почему вы так устали. Он сказал, что вы пожертвовали частью своей души, чтобы вернуть Джинни. Думаю, миссис Уизли могла бы что-то сказать об этом. Он сказал также, что это очень опасное заклинание.
Гарри поднял глаза:
- Вы собирались сделать это один, не так ли?
Теперь была очередь Северуса отводить взгляд:
- Если бы мне пришлось, - сказал он грубо.
- Но почему? - Гарри неуверенно пошевелился. - Она даже не на вашем факультете.
Северус почувствовал беспокойство. Разговор стал таким же неудобным, как тот, который Северус видел во сне:
- Я не могу позволить студенту страдать, если я могу это предотвратить, - отрезал он. - Или вы думаете, что ответственность является какой- то особенной чертой Гриффиндора?
- Я не это имел в виду, - защищался ребенок, - просто Люпин сказал ... Он сказал, что это нанесло ущерб вашей душе. - Зеленые глаза снова остановились на лице Северуса:
- Но вы знали это. Итак... Почему?
- Потому что я был там, и я мог… Я полагаю. - Мастер зелий вздохнул. - Это пройдет.
Северус резко взглянул на темноволосого ребенка:
- Почему вы пошли за Джинни Уизли в Тайную комнату, а не отправились искать учителя?
Гарри неуютно заерзал:
- Мы искали учителя. Мы взяли с собой Локхарта.
- Я должен был сказать – компетентного учителя. - Старший волшебник фыркнул. - Тем не менее, почему ты не стал искать одного из других профессоров, когда стало ясно, что Локхарт мошенник?
По какой- то причине эти слова заставили Гарри скривить рот, как будто он откусил что- то кислое:
- Потому что никто не будет слушать, - он прошипел. - Никто никогда не слушает. - Его глаза помрачнели. Он говорил не только об этом случае.
- Что случилось в ту ночь, когда они вернули тебя к дяде? - мягко спросил Северус. Он давно хотел спросить. Сейчас, казалось, был удачный момент.
Гарри встал, свалил свою тарелку на поднос для чая, взял пустую чашку Северуса и поднял поднос. Он ничего не сказал, просто сжал губы.
- Я не хочу об этом говорить.
- Я бы хотел получить ответ, - Северус резко вскинул голову, когда увидел, что Гарри собирается взять поднос и выйти из комнаты. - Сядь.
Гарри положил поднос на столик. Он откинулся на спинку кровати, глядя на свои руки:
- Вы уже слышали, - тихо сказал он.
- Я слышал, что ты надул свою тетю, потому что она говорила плохо о твоих родителях. Я также слышал, что Шеклбот нашел тебя, а Фадж отвез обратно к Дурслям.
Северус сказал так мягко, как только мог:
- Видимо, твоих родственников пришлось убеждать принять тебя обратно. Как Фадж справился?
Мальчик вздохнул, сцепив руки, изучал большие пальцы. Костяшки пальцев на руках побледнели, прежде чем он сказал:
- Я сказал ему, что дядя Вернон сойдет с ума, - его голос едва превышал шепот. - А Фадж сказал, что мне так и надо, что это правильно, раз я убежал и заставил всех беспокоиться. Что со мной что- то могло случиться… - Кривая улыбка изогнула губы мальчика. - Дядя Вернон был бы счастлив, если бы что- то случилось, - Гарри сделал паузу, сглотнул. - Фадж сказал, что если бы я был его сыном, он бы всыпал мне так, что я не скоро забуду.
Гарри посмотрел на Северуса:
- После этого я не многое помню, я расстроился.. Я только помню, как он говорил дяде Вернону, что у меня слишком много энергии. Что я нуждаюсь в твердой руке. Мардж предложила трость, и Фадж сказал, что парням это никогда не помешает.
Северус закрыл глаза. Было слишком легко понять, как это интерпретировалось Дурслями. Он вскочил с кровати, подбежав к тому месту, где сидел Гарри. Челюсти мальчика были сжаты, и когда Северус протянул руку, он вздрогнул и поднял руку, защищаясь. Старший волшебник отступил: «Прости» - сказал он просто. Щеки Гарри вспыхнули красным, и он уронил руку.
Северус и Гарри застыли, услышав стук во входную дверь. Звук шагов человека и собаки… и Люпин открыл дверь.
- Да? - любезно сказал Люпин.
- О, привет, - неуверенно сказал голос миссис Кук. Северус зарычал про себя. Люпин понятия не имел, как разговаривать с магглами.
- Северус и Гарри все еще здесь? - спросила она. - Я знаю, что Северус заболел, и несколько дней я не видела Гарри. Я беспокоилась.
- Ах, э- э, он в порядке, - неловко сказал Люпин. - Прошу прощения, я приехал сюда несколько дней назад. Вы ...?
- Миссис Кук, соседка... Ах ... и вы ...
- Ремус Люпин. Я здесь, чтобы помочь Северусу, раз он болен. И Гарри ...
- О! Что случилось с Гарри? - Миссис Кук была неудобно восприимчива к интонациям Люпина.
Пауза. Северус посмотрел на мальчика, чтобы посмотреть, как тот воспримет следующие слова Люпина. Гарри был белым, как лист, его руки вцепились в одеяло.
Люпин ответил достаточно гладко.
- Ничего серьезного. Он просто ... ну, чувствовал себя немного одиноким. Я был немного занят, иначе был бы с ними с самого начала.
- Значит, вы ... «друг» ... Северуса? - Миссис Кук уделила слишком много внимания этому слову.
Люпин, не привыкший к маггловским обычаям и не подозревающий о предрассудках, не понял ее:
- О, да. Мы знаем друг друга со школы. И я работаю вместе с ним. Я преподаю в той же школе, я - «школьный советник». - Поппи, должно быть, научила его этому выражению.
- Это мило.
Северус знал, что при виде него она будет сиять: «Хорошо видеть, что, наконец, кто- то есть у Северуса». Северус знал, что ему придется пойти и заткнуть Люпина. Он вытащил свою палочку из- под подушки и трансфигурировал свою пижаму в свитер и брюки. Он больше не собирался разговаривать в халате с женщиной. Он засунул палочку в рукав и схватил трость. Он заковылял вниз по лестнице, чтобы сделать все возможное и спасти ситуацию, прежде чем она вышла из- под контроля. Собака кивнула ему на бегу, отправившись искать своего хозяина.
Северус услышал, как дверь в спальню Гарри закрылась. Мальчик
воспользовался случаем избежать неловкой беседы. Северус изо всех сил старался не рычать. Он медленно подошел к двери. Собеседники посмотрели на него.
- Миссис Кук, - сказал он как можно более любезно.
- Привет, Северус, - весело сказала миссис Кук, - Я просто хотела напомнить вам о моем приглашении на чай сегодня днем. Вы ведь еще здесь?
Боже милостивый, это было уже воскресенье? Люпин встрял, прежде чем Северус смог остановить его:
- Это очень мило с вашей стороны. Во сколько?
Пожилая женщина сияла: «4:00?» - спросила она. Северус подумал о том, чтобы оба они отправились в ад. Однако по какой- то причине он обнаружил, что не хочет обижать чувства старой леди и коротко кивнул. Это мягкосердечие, должно быть, результат проклятого заклинания. Он фыркнул про себя – больше похоже на размягчение мозга.
- Тогда до встречи, - ее глаза сверкали, как у Дамблдора в хорошие дни. Люпин закрыл дверь, когда она повернулась, чтобы уйти.
- Ты – идиот, - зарычал Северус. Человек у лестницы повернулся, чтобы посмотреть на него, подняв брови.
- Я не уверен, что понимаю тебя, Северус, - сказал он мягким голосом, который только разозлил Северуса. Взгляд вверх по лестнице показал, что дверь Гарри плотно закрыта. Он забрал собаку в свою комнату, иначе она все еще царапалась бы у двери.
Северус вытащил часы. «Спальня», - показала стрелка с « ГДП». Нигде не было ни «Проказ», ни «Смертельной опасности». Он изменил заклинание, переключив защиту под категорию «Дома». Он засунул часы обратно в карман. Успокоившись на этом, Северус позвал Люпина в переднюю комнату.
Он закрыл дверь и произнес заглушающее заклинание одностороннего действия.
- Вы осознаете, что дали этой женщине понять, что у нас близкие отношения, не так ли? - прошипел Северус. Люпин непонимающе посмотрел на Северуса:
- Прошу прощения? - Северус бросился на стул. Он дрожал от гнева. Ужасные воспоминания сцены с отцом промелькнули в его уме. Все было так свежо, как будто случилось вчера.
- Северус? - Люпин уставился на него с некоторой озабоченностью. - С тобой все в порядке?
- Нет, я чертовски не в порядке, - Северус зарычал. - И сегодня я пойду и зачищу Обливиэйтом весь разговор у этой женщины.
Люпин выглядел сконфуженным:
- Потому что она думает, что мы вместе? Почему ей не все равно?
Чистокровный ублюдок, подумал Северус злобно. Однако он не стал повышать голос:
- Потому что не всегда безопасно предпочитать собственный пол в мире маглов.
- Прости? - другой волшебник уселся на стул напротив Северуса и наклонился вперед, поставив локти на колени. - Я так и не понял.
- Я не хочу обсуждать это здесь, - Северус закрыл глаза. Он чувствовал, что присутствие старого Тоби угнетает его, хотя Тоби не мог вернуться даже призраком. Его преследовали воспоминания.
- Достаточно сказать, что во многих магловских кругах, это так же опасно и оскорбительно, как быть оборотнем в нашем мире. - Он открыл глаза.
Люпин уставился на него с ужасом:
- Но почему? Это никому не может причинить вреда.
Как и любой чистокровка, Люпин предположил, что сексуальная ориентация – это дело только самого человека и его любовника.
- Есть люди, которые верят иначе. Мой отец, например, - болезненно признался он, - так же отреагировал на подозрение в этом, как родители Блэка отреагировали на его распределение в Гриффиндор.
Люпин побледнел, его молодое, но потрепанное лицо приняло мрачный оттенок:
- Как ты узнал об этом?
- Регулус трепался об этом в общей комнате факультета, - мрачно сказал Северус. Люпин отвел взгляд:
- Итак, у твоего отца была ... проблема с ...
- Лили сказала моим родителям, что она моя девушка… - сказал Северус с горечью, - После того, как мой отец пытался изгнать «неестественность» из меня… После того, как я сделал вот это…
Второй раз на этой неделе он поднял рукав, чтобы обнажить его израненое запястье. Он посмотрел в карие глаза другого человека.
Люпин оторвался от его глаз, чтобы посмотреть вниз на длинный белый шрам и издал какой-то задушенный звук, прежде чем сказать:
- Мне очень жаль, - его голос был пропитан сочувствием. Он сделал движение рукой, потянувшись к Северусу. Но, помедлив, отступил.
- Заткнись, - это Северус не собирался обсуждать. Не в этом доме, стены которого все еще были пропитаны воспоминаниями.
Внезапно весь адреналин иссяк. Он откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза:
- Просто заткнись.
Казалось, только секунда прошла, когда он услышал, как кто- то назвал его имя:
- Северус?
- Не трясите его, - это был Гарри. - Он плохо реагирует на это.
Он действительно говорил как Лили.
- А… Хорошо, - голос звучал громче. - Северус?
Он открыл глаза: «Мм?»
Люпин протянул ему чашку чая. Гарри стоял в дверях со своей собакой.
- Ты снова заснул,- сказал Северусу Люпин. Северус протер глаза одной рукой и взял чашку другой.
- Значит, можно я возьму Сопуна на прогулку? - спросил Люпина Гарри.
- Не слишком долго, - рассеянно ответил Люпин. Входная дверь открылась и закрылась. Северус внезапно очнулся.
- Разве он может идти один и без палочки? - спросил он резко. Люпин спокойно кивнул:
- Собака спасет его от большинства опасностей, я думаю. Включая себя.
- Его по-прежнему ищет чертов тёмный маг, - проворчал Северус. Люпин, кажется, только что вспомнил об этом:
- Но ты сказал, что у него есть портключ, который вернет его сюда, если кто- то нарушит охранные чары, не так ли? - Неохотно Северус кивнул.
- Ну, вот, - Люпин улыбнулся.
Его лицо стало серьезным в следующую минуту, и он откинулся на стуле:
- Я хотел спросить тебя ...- сказал он неловко, - Что имел в виду Гарри вчера? Когда он сказал о своей тете… говорившей, что Лили должна была избавиться от него?
Сразу же Северус почувствовал, как потрясло это мужчину. ТО, что Петуния сказала… что Лили якобы должна была сделать… было почти неизвестно в волшебном мире.
- Она сказала ему, что его мать должна была сделать аборт.
Взглянув на мужчину, Северус решил пояснить:
- Магловские врачи могут безопасно вызывать выкидыши у женщин, которые по какой- то причине решают, что не могут выносить ребенка.
Мужчина стал совершенно серым. Северус едва не вытащил палочку, чтобы призвать ведро - Люпин выглядел таким больным…
- Что? - Люпин ахнул, - И это разрешено?
- С 1967 года.
- Это ... это варварство. Вызов выкидыша у женщины может привести к пожизненному заключению в Азкабане, - прошептал Люпин.
- Не в мире магглов, - сообщил ему Северус, - И, пожалуйста, помни , что у маггловских женщин были надежные контрацептивы последние пятьдесят лет, и даже они не предотвращают всех беременностей.
- Но ... кто же не рад ребенку? - прошептал собеседник. Те, кто слишком беден, слишком болен, без семьи или друзей, мысленно ответил Северус.
- О, конечно, когда мужчина слышит, что он будет отцом, он же не бросит женщину? - с сомнением сказал Люпин.
- Люпин, вы были воспитаны среди чистокровок. Вы заметили, что в большинстве чистокровных семей есть только один или два ребенка? - Северус зарычал, - Инбридинг, которым на практике занимаются чистокровные, почти гарантирует, что их семейные линии в конце концов прервутся. Если они не предпримут никаких действий - и не введут маггловскую кровь.
Он взволнованно откинул волосы с лица.
- Несмотря ни на что, ни одна женщина чистой крови не решилась бы прекратить беременность, которую ей удалось завести от супруга. Даже женщина вне брака приветствует ребенка от чистокровки. Ей нужно только обратиться к Визенгамоту для иска о нарушении обещания.
- Ну, почему бы им просто не ...
- Вы не понимаете! - Северус закричал. Внезапно он был рад, что Гарри вышел из дома. - Что бы вы ни думали о практике абортов, Петуния рассказывала Гарри последние двенадцать лет, что он никогда не должен был рождаться.
Люпин кивнул:
- Да, конечно, - он все еще выглядел больным, но его больше не тошнило. - Потребуется время, чтобы разобраться с этим понятием. - Он сделал паузу, - Если б я мог изменить прошлое…я бы не стал верить Дамблдору на слово... и проверил жизнь ребенка.
- И я, - ответил Северус. Оба мужчины замолчали.
Пустое место в душе Северуса болело, но не так настойчиво. Казалось, что присутствие ребенка медленно, но верно заполняло пустое пространство.
Пожизненное в Азкабане» происходит от этого акта:
Дата добавления: 2019-02-22; просмотров: 211; Мы поможем в написании вашей работы! |
Мы поможем в написании ваших работ!