ОБЕР-ЛЕЙТЕНАНТ ПАУЛЬ ЗИБЕРТ И НЕСОСТОЯВШАЯСЯ ОХОТА 28 страница

О по­пыт­ке по­ку­ше­ния на Ста­ли­на рас­ска­зал в сво­их ме­му­арах Шел­лен­берг. Вот как это бы­ло по не­мец­кой вер­сии ме­му­аров:

"Рейхсминистр инос­т­ран­ных дел поп­ро­сил ме­ня при­ехать к не­му по сроч­но­му де­лу в за­мок Фушль в Ав­с­т­рии. По до­ро­ге я за­ехал к Гим­мле­ру, ко­то­рый в то вре­мя на­хо­дил­ся в сво­ем спе­ци­аль­ном по­ез­де в Бер­х­тес­га­де­не (де­ло про­ис­хо­ди­ло в се­ре­ди­не 1944 го­да. - Б. С.) Он со­об­щил мне в об­щих чер­тах, что Риб­бен­т­роп со­би­ра­ет­ся об­су­дить со мной воп­рос о по­ку­ше­нии на Ста­ли­на. Са­мо­му ему, ска­зал Гим­млер, очень не­лег­ко от­да­вать та­кой при­каз, так как он, как и Гит­лер, ве­рит в ис­то­ри­чес­кое про­ви­де­ние и счи­та­ет Ста­ли­на ве­ли­ким вож­дем сво­его на­ро­да, приз­ван­ным вы­пол­нять свою мис­сию. То, что Гим­млер ре­шил все же ус­т­ро­ить по­ку­ше­ние на Ста­ли­на, сви­де­тель­с­т­во­ва­ло, нас­коль­ко пес­си­мис­ти­чес­ки он смот­рел те­перь на на­ше во­ен­ное по­ло­же­ние.

Когда я при­был в Фушль, Риб­бен­т­роп сна­ча­ла за­вел раз­го­вор о США, о воз­мож­нос­ти пов­тор­но­го из­б­ра­ния Руз­вель­та на пост пре­зи­ден­та и о про­чих ве­щах. Я под­дер­жи­вал раз­го­вор и уже со­би­рал­ся от­к­ла­нять­ся, как вдруг Риб­бен­т­роп пе­ре­ме­нил тон и с серь­ез­ным вы­ра­же­ни­ем ли­ца поп­ро­сил ме­ня за­дер­жать­ся. Ему нуж­но, ска­зал он, об­су­дить со мной од­но очень важ­ное де­ло, в ко­то­рое ник­то не пос­вя­щен, кро­ме Гит­ле­ра, Гим­мле­ра и Бор­ма­на. Он тща­тель­но оз­на­ко­мил­ся с мо­ей ин­фор­ма­ци­ей о Рос­сии и счи­та­ет, что для нас нет бо­лее опас­но­го вра­га, чем Со­ве­ты. Сам Ста­лин нам­но­го пре­вос­хо­дит Руз­вель­та и Чер­чил­ля по сво­им во­ен­ным и го­су­дар­с­т­вен­ным спо­соб­нос­тям; он един­с­т­вен­ный­, кто дей­ст­ви­тель­но зас­лу­жи­ва­ет ува­же­ния. Но все это зас­тав­ля­ет рас­смат­ри­вать его как опас­но­го про­тив­ни­ка, ко­то­ро­го не­об­хо­ди­мо ус­т­ра­нить. Без не­го рус­ский на­род не смо­жет про­дол­жать вой­ну. Риб­бен­т­роп со­об­щил, что он уже бе­се­до­вал с Гит­ле­ром на эту те­му и за­явил ему, что го­тов по­жер­т­во­вать в слу­чае не­об­хо­ди­мос­ти соб­с­т­вен­ной жиз­нью, что­бы осу­щес­т­вить этот план и тем са­мым спас­ти Гер­ма­нию. И Риб­бен­т­роп на­чал из­ла­гать свой план. Не­об­хо­ди­мо попытаться, ска­зал он, прив­лечь Ста­ли­на к учас­тию в пе­ре­го­во­рах, что­бы в удоб­ный мо­мент зас­т­ре­лить его. Прав­да, Гит­лер за­ме­тил, ска­зал Риб­бен­т­роп, что про­ви­де­ние отом­с­тит за это, но все же по­ин­те­ре­со­вал­ся, кто мог бы взять­ся за про­ве­де­ние это­го пла­на в жизнь или ко­го мож­но на­ме­тить хо­тя бы в соп­ро­вож­да­ющие. Тут Риб­бен­т­роп ус­та­вил­ся на ме­ня сво­им не­под­виж­ным взгля­дом и ска­зал: «Я наз­вал фю­ре­ру ва­ше имя». Пос­ле это­го, до­ба­вил он, Гит­лер по­ру­чил ему еще раз как сле­ду­ет об­су­дить это де­ло со мной. «Вот по­че­му, - зак­лю­чил он, - я поп­ро­сил вас при­ехать». Ду­маю, что ли­цо мое во вре­мя это­го мо­но­ло­га не ды­ша­ло ин­тел­лек­том, так как план по­ка­зал­ся мне бо­лее чем сум­бур­ным. Но хоть ка­кой­-то от­вет дать бы­ло не­об­хо­ди­мо. Од­на­ко не ус­пел я рас­к­рыть рта, как Риб­бен­т­роп ска­зал, что про­ду­мал до ма­лей­ших де­та­лей прак­ти­чес­кое вы­пол­не­ние пла­на. Ра­зу­ме­ет­ся, ска­зал он, сле­ду­ет ожи­дать, что со­вет­с­кая ох­ра­на бу­дет край­не бди­тель­ной­, по­это­му вряд ли удас­т­ся про­нес­ти в зал за­се­да­ний руч­ную гра­на­ту или пис­то­лет. Но он зна­ет, что наш тех­ни­чес­кий от­дел раз­ра­бо­тал мо­дель ав­то­руч­ки, в кор­пус ко­то­рой вмон­ти­ро­ван ре­воль­вер­ный ствол. Пу­ля обыч­но­го ка­либ­ра, вы­пу­щен­ная из этой «руч­ки» на рас­сто­янии от шес­ти до вось­ми мет­ров, по­па­да­ет точ­но в цель. Пос­коль­ку та­кая ав­то­руч­ка вряд ли вы­зо­вет по­доз­ре­ния ох­ра­ны, этот план, счи­тал Риб­бен­т­роп, мож­но ус­пеш­но осу­щес­т­вить, лишь бы ру­ка не дрог­ну­ла.

Рассказывая, Риб­бен­т­роп во­оду­ше­вил­ся до са­мо­заб­ве­ния и стал по­хож на под­рос­т­ка, на­чи­тав­ше­го­ся «индей­ских» ро­ма­нов о по­хож­де­ни­ях Ви­не­ту. Но от­ве­чать ему бы­ло нуж­но, лишь тща­тель­но взве­ши­вая каж­дое сло­во: ведь он обо всем до­ло­жил бы Гит­ле­ру. Я ска­зал, что хо­тя план пред­с­тав­ля­ет­ся мне осу­щес­т­ви­мым с тех­ни­чес­кой точ­ки зре­ния, но глав­ная проб­ле­ма зак­лю­ча­ет­ся в том, как во­об­ще уса­дить Ста­ли­на за стол пе­ре­го­во­ров. Опи­ра­ясь на опыт в де­лах с рус­ски­ми, на­коп­лен­ный мной в Стокгольме, я по­ла­гал, что это бу­дет очень не­лег­ким де­лом. (Че­рез сво­его сот­руд­ни­ка д-ра Лан­г­бе­на я поп­ро­бо­вал ус­та­но­вить кон­так­ты с Рос­си­ей­, что­бы об­с­уд­ить воп­рос о воз­мож­нос­ти сбли­же­ния меж­ду Гер­ма­ни­ей и Со­вет­с­ким Со­юзом. Тем са­мым я хо­тел ока­зать дав­ле­ние на за­пад­ных со­юз­ни­ков, рас­п­рос­т­ра­няя ин­фор­ма­цию о та­ких пе­ре­го­во­рах с по­мощью треть­ей сто­ро­ны. Но мои по­пыт­ки не да­ли ре­зуль­та­тов, так как Ста­лин - яв­но не до­ве­ряв­ший нам, че­му спо­соб­с­т­во­ва­ло не­ук­лю­жее вме­ша­тель­с­т­во Риб­бен­т­ро­па, рез­ко из­ме­нил курс. Мог­ло быть и так, что Ста­лин на­ме­ре­вал­ся про­вес­ти все­го лишь так­ти­чес­кий ма­невр, что­бы со сво­ей сто­ро­ны ока­зать дав­ле­ние на за­пад­ных со­юз­ни­ков.) Я не ута­ил так­же, что вряд ли име­ет смысл ус­та­нав­ли­вать кон­так­ты с рус­ски­ми че­рез ме­ня, так как я уже по­дор­вал свою ре­пу­та­цию в их гла­зах. По­это­му я пред­ло­жил Риб­бен­т­ро­пу поп­ро­бо­вать са­мо­му ус­та­но­вить эти кон­так­ты. Если ему это удас­т­ся, я всег­да го­тов по­мочь ему и со­ве­том, и де­лом.

«Я по­ду­маю, - ска­зал Риб­бен­т­роп, - по­го­во­рю с Гит­ле­ром и вновь вер­нусь к это­му воп­ро­су». Этим, ви­ди­мо, и за­кон­чил­ся план о лик­ви­да­ции Ста­ли­на, ибо Риб­бен­т­роп впос­лед­с­т­вии в раз­го­во­рах со мной ни ра­зу не зат­ра­ги­вал этой те­мы.

Гиммлер, ко­то­ро­го об­ра­до­вал мой от­вет Риб­бен­т­ро­пу, счи­тал, од­на­ко, что оп­ре­де­лен­ные ша­ги в этом нап­рав­ле­нии не­об­хо­ди­мо пред­п­ри­нять. Ус­ту­пая неп­ре­рыв­но­му дав­ле­нию свер­ху, на­ши спе­ци­алис­ты в кон­це кон­цов раз­ра­бо­та­ли спе­ци­аль­ную ап­па­ра­ту­ру, прин­цип дей­ст­вия ко­то­рой был та­ков.

Наш агент дол­жен был прик­ре­пить к од­но­му из ав­то­мо­би­лей Ста­ли­на не­боль­шой ко­мок клей­ко­го ве­щес­т­ва, внеш­не на­по­ми­на­юще­го при­гор­ш­ню гли­ны. Это бы­ла вы­со­ко­эф­фек­тив­ная взрыв­чат­ка, лег­ко прис­та­ющая к лю­бо­му пред­ме­ту под на­жа­ти­ем ру­ки. В ней бы­ло вмон­ти­ро­ва­но ре­гу­ли­ру­емое по ра­дио взрыв­ное ус­т­рой­ст­во.

Входивший в сос­тав обо­ру­до­ва­ния пе­ре­дат­чик рас­п­рос­т­ра­нял уль­т­ра­ко­рот­кие вол­ны на рас­сто­яние до се­ми ки­ло­мет­ров, ко­то­рые ав­то­ма­ти­чес­ки вклю­ча­ли взры­ва­тель, в ре­зуль­та­те че­го про­ис­хо­дил взрыв. Это за­да­ние бы­ло по­ру­че­но двум во­ен­ноп­лен­ным офи­це­рам Крас­ной Ар­мии, ко­то­рые дол­гое вре­мя про­ве­ли в зак­лю­че­нии в Си­би­ри и не­на­ви­де­ли Ста­ли­на. На боль­шом тран­с­пор­т­ном са­мо­ле­те, на бор­ту ко­то­ро­го на­хо­дил­ся рус­ский ми­ли­цей­ский ав­то­мо­биль, аген­тов дос­та­ви­ли в ок­рес­т­нос­ти Мос­к­вы. Под ви­дом пат­ру­ля они дол­ж­ны бы­ли ус­пеш­но про­ник­нуть в центр рус­ской сто­ли­цы, так как не толь­ко зат­ра­ти­ли нес­коль­ко ме­ся­цев на под­го­тов­ку, но и бы­ли снаб­же­ны все­ми не­об­хо­ди­мы­ми до­ку­мен­та­ми. Но план все же про­ва­лил­ся. Так ни­ког­да мы и не уз­на­ли, что ста­лось с эти­ми людь­ми".

В ва­ри­ан­те ме­му­аров Шел­лен­бер­га, из­дан­ных в ан­г­лий­ском пе­ре­во­де, бо­лее под­роб­но объ­яс­ня­ет­ся, по­че­му был из­б­ран столь эк­зо­ти­чес­кий спо­соб по­ку­ше­ния: с гли­ной - взрыв­чат­кой и ка­муф­ля­жем взрыв­но­го ус­т­рой­ст­ва. Ока­зы­ва­ет­ся, два упо­мя­ну­тых со­вет­с­ких офи­це­ра са­ми пред­ло­жи­ли нем­цам свои ус­лу­ги по осу­щес­т­в­ле­нию убий­ст­ва Ста­ли­на. При этом один из них ут­вер­ж­дал, что хо­ро­шо зна­ком с ме­ха­ни­ком крем­лев­с­ко­го га­ра­жа, ко­то­рый мо­жет по­мочь им в ис­пол­не­нии за­ду­ман­но­го.

О сво­ем пла­не ус­т­ра­нить Ста­ли­на во вре­мя воз­мож­ной мир­ной кон­фе­рен­ции в ней­траль­ной стра­не с по­мощью стре­ля­ющей "авто­руч­ки" сам рей­хс­ми­нистр Риб­бен­т­роп в ме­му­арах не го­во­рит ни сло­ва. Од­на­ко на­до при­нять во вни­ма­ние ус­ло­вия, в ко­то­рых Риб­бен­т­роп пи­сал свои вос­по­ми­на­ния: в Нюр­н­бер­г­с­кой тюрь­ме, в ожи­да­нии су­да и жес­то­чай­ше­го при­го­во­ра. Ме­му­ары ведь дол­ж­ны бы­ли по­мочь ему в ве­де­нии за­щи­ты на про­цес­се. Приз­на­ние же в на­ме­ре­нии лич­но убить, и це­ною соб­с­т­вен­ной жиз­ни, од­но­го из трех ли­де­ров ан­ти­гит­ле­ров­с­кой ко­али­ции мог­ло толь­ко приб­ли­зить ви­се­ли­цу, от которой Риб­бен­т­роп все рав­но не ушел. По­это­му не ис­к­лю­че­но, что в этом слу­чае Шел­лен­берг го­во­рит прав­ду. Дру­гое де­ло, что план ус­т­ра­не­ния Ста­ли­на во вре­мя ги­по­те­ти­чес­кой со­вет­с­ко-гер­ман­с­кой мир­ной кон­фе­рен­ции ка­зал­ся ше­фу раз­вед­ки, как он пря­мо приз­на­ет­ся в аме­ри­кан­с­ком ва­ри­ан­те сво­их ме­му­аров, бре­до­вым.

Действительно, ес­ли уж прог­но­зи­ро­вать воз­мож­ность лич­но­го учас­тия Ста­ли­на в ка­ких-ли­бо пе­ре­го­во­рах, то это мог­ло про­изой­ти толь­ко в пе­ре­го­во­рах с Гит­ле­ром, а ни­как не с Риб­бен­т­ро­пом, ко­то­рый слиш­ком ус­ту­пал со­вет­с­ко­му дик­та­то­ру по мес­ту в пра­вя­щей иерар­хии и ре­аль­но­му по­ли­ти­чес­ко­му ве­су. Фю­рер же со­вер­шать це­ною сво­ей жиз­ни по­ку­ше­ние на Ста­ли­на во спа­се­ние Гер­ма­нии яв­но не со­би­рал­ся. Во­об­ще Гит­лер от­но­сил­ся к Ста­ли­ну с оп­ре­де­лен­ным пи­ете­том, соз­на­вая срод­с­т­во их то­та­ли­тар­ных ре­жи­мов и дик­та­тор­с­ких душ. В 1942 го­ду, в пе­ри­од на­иболь­ших по­бед вер­мах­та, он на­зы­вал Ста­ли­на "одной из са­мых не­обыч­ных фи­гур в ми­ро­вой ис­то­рии", а в са­мом на­ча­ле вой­ны вы­ра­жал на­деж­ду, что Ста­лин при­ми­рит­ся с Гер­ма­ни­ей­, ус­ту­пив ев­ро­пей­скую часть СССР, но ос­та­вив се­бе об­шир­ные вла­де­ния в Азии. 22 июля 1942 го­да в пред­наз­на­чен­ной "для ис­то­рии" зас­толь­ной бе­се­де фю­рер пре­дуп­реж­дал:

"Было бы глу­пос­тью пре­неб­ре­жи­тель­но от­но­сить­ся к ста­ха­нов­с­кой сис­те­ме. Во­ору­же­ние и сна­ря­же­ние рус­ских ар­мий яв­ля­ют­ся луч­шим до­ка­за­тель­с­т­вом ее эф­фек­тив­нос­ти в ис­поль­зо­ва­нии про­мыш­лен­ной ра­бо­чей си­лы. Ста­лин так­же зас­лу­жи­ва­ет на­ше­го бе­зус­лов­но­го ува­же­ния. По-сво­ему он чер­тов­с­ки хо­ро­ший па­рень! Он зна­ет свои об­раз­цы, Чин­гис­ха­на и дру­гих, очень хо­ро­шо, а мас­ш­таб его ин­дус­т­ри­аль­но­го пла­ни­ро­ва­ния прев­зой­ден лишь на­шим Че­ты­рех­лет­ним пла­ном. И нет сом­не­ний­, что он очень ре­ши­тель­но выс­ту­па­ет за то, что­бы в СССР не бы­ло без­ра­бо­ти­цы, обычно­го яв­ле­ния в ка­пи­та­лис­ти­чес­ких го­су­дар­с­т­вах вро­де Со­еди­нен­ных Шта­тов Аме­ри­ки…"

А ме­сяц спус­тя, 22 ав­гус­та, Гит­лер ут­вер­ж­дал, что не имел бы ни­че­го про­тив то­го, что­бы Ста­лин сбе­жал ку­да-ни­будь в Ки­тай.

Словом, "друг Адольф" с тя­же­лым сер­д­цем вел вой­ну про­тив "дру­га Иоси­фа". Но что тут по­де­ла­ешь? Рей­ху нуж­но бы­ло "жиз­нен­ное прос­т­ран­с­т­во", а оно от­к­ры­ва­лось толь­ко на Вос­то­ке. СССР как по­ли­ти­чес­кая и эко­но­ми­чес­кая, во мно­гом мис­ти­фи­ци­ро­ван­ная си­ла, сто­ял на пу­ти Гер­ма­нии к ми­ро­во­му гос­под­с­т­ву, а ра­со­вая те­ория нем­цев тре­бо­ва­ла по­ра­бо­ще­ния сла­вян­с­ких "не­до­че­ло­ве­ков", спо­соб­ных лишь прис­лу­жи­вать арий­ской "ра­се гос­под".

Совсем иная си­ту­ация, чем в се­ре­ди­не 1942-го, сло­жи­лась два го­да спус­тя, в се­ре­ди­не 1944-го, пос­ле вы­сад­ки со­юз­ни­ков в Нор­ман­дии и но­вых сок­ру­ши­тель­ных по­ра­же­ний не­мец­ких войск на Вос­точ­ном фрон­те. Те­перь, ес­ли ве­рить Шел­лен­бер­гу, Гит­лер, пусть не без ко­ле­ба­ний­, как го­во­рит­ся, скре­пя сер­д­це, был го­тов сан­к­ци­они­ро­вать по­ку­ше­ние на со­вет­с­ко­го вож­дя в приз­рач­ной на­деж­де, что ус­пех те­рак­та мо­жет вы­вес­ти рас­те­рян­ную, дес­та­би­ли­зи­ро­ван­ную Рос­сию из вой­ны. Эти рас­че­ты ко­неч­но же ни­ка­ко­го под со­бой серь­ез­но­го ос­но­ва­ния не име­ли, да и ве­ро­ят­ный пре­ем­ник Ста­ли­на - уп­ря­мый Мо­ло­тов ни­ка­кой склон­нос­ти к се­па­рат­но­му ми­ру не про­яв­лял. И во­об­ще, не­по­нят­но, как это со­вет­с­кие ру­ко­во­ди­те­ли мог­ли упус­тить став­шую уже вер­ной по­бе­ду ра­ди ка­ких угод­но до­го­во­рен­нос­тей со столь оди­оз­ной­, ди­кой фи­гу­рой­, как Гит­лер.

Очевидно, в то вре­мя Шел­лен­берг уже нис­коль­ко не сом­не­вал­ся в по­ра­же­нии Гер­ма­нии и не хо­тел свя­зы­вать свое имя с та­ким чер­ным в ту по­ру де­лом, как по­ку­ше­ние на Ста­ли­на, что­бы не усу­губ­лять свою ви­ну пе­ред по­бе­ди­те­ля­ми. Из его ме­му­аров вид­но, как упор­но он ухо­дил от это­го по­ру­че­ния, стре­мясь пе­ре­ло­жить его на Риб­бен­т­ро­па или Гим­мле­ра. Да и по­ни­мал шеф гер­ман­с­кой разведки, опыт­ный про­фес­си­онал, что су­щую ерун­ду пред­ла­га­ет поч­тен­ный рей­хс­ми­нистр инос­т­ран­ных дел. Не та­кой Ста­лин че­ло­век, что­бы до­вер­чи­во от­п­рав­лять­ся в ка­кую-то ней­траль­ную стра­ну для встре­чи с вы­со­ки­ми не­мец­ки­ми пред­с­та­ви­те­ля­ми.

Возможен и та­кой ва­ри­ант. Шел­лен­берг не ис­пы­ты­вал осо­бо теп­лых чувств к Риб­бен­т­ро­пу. Рей­хс­ми­нистр инос­т­ран­ных дел был сто­рон­ни­ком сог­ла­ше­ния со Ста­ли­ным, тог­да как шеф внеш­ней раз­вед­ки выс­ту­пал за зак­лю­че­ние се­па­рат­но­го ми­ра с за­пад­ны­ми дер­жа­ва­ми. Пос­ле каз­ни Риб­бен­т­ро­па Шел­лен­берг мог его, по­вер­жен­но­го, поп­рос­ту дис­к­ре­ди­ти­ро­вать, вы­ду­мав ис­то­рию со стре­ля­ющей ав­то­руч­кой­, с на­ме­ре­ни­ем рей­хс­ми­нис­т­ра убить Ста­ли­на. Вот и вы­хо­ди­ло, что все сло­ва Риб­бен­т­ро­па о не­об­хо­ди­мос­ти дос­тичь до­го­во­рен­нос­ти с Рос­си­ей бы­ли не бо­лее чем хит­рой улов­кой­, с целью за­ма­нить со­вет­с­ко­го­ ли­де­ра в смер­тель­ную ло­вуш­ку, ну ­а ­он, Шел­лен­берг, пред­с­та­вал как го­ря­чий сто­рон­ник дос­ти­же­ния вза­имо­по­ни­ма­ния с Ан­г­ли­ей и США в ис­то­ри­чес­ком де­ле про­ти­вос­то­яния ком­му­низ­му.

Наводит на сом­не­ния и то об­с­то­ятель­с­т­во, что в этой ис­то­рии с не­сос­то­яв­шим­ся по­ку­ше­ни­ем все, кто учас­т­во­вал в его об­суж­де­нии - Риб­бен­т­роп, Гим­млер и Гит­лер, - ко вре­ме­ни ра­бо­ты Шел­лен­бер­га над ме­му­ара­ми бы­ли уже мер­т­вы и не мог­ли ни под­т­вер­дить, ни оп­ро­вер­г­нуть им на­пи­сан­но­го. Так что, по су­ти, по­ле­ту шеллен­бер­гов­с­кой фан­та­зии уже нич­то не пре­пят­с­т­во­ва­ло.

Существовал ли план Риб­бен­т­ро­па в дей­ст­ви­тель­нос­ти или нет, яс­но од­но; в 1944-м лю­бо­му здра­во­мыс­ля­ще­му че­ло­ве­ку дол­ж­на уже бы­ла быть оче­вид­на его пол­ная не­сос­то­ятель­ность и не­осу­щес­т­ви­мость. За все вре­мя пре­бы­ва­ния у влас­ти Иосиф Вис­са­ри­оно­вич за гра­ни­цу вы­ез­жал толь­ко дваж­ды: в Те­ге­ран и в Пот­с­дам, на встре­чи с гла­ва­ми со­юз­ных го­су­дарств. Од­на­ко "заг­ра­ни­ца" эта бы­ла тог­да чис­то ус­лов­ная, ге­ог­ра­фи­чес­кая, поскольку в обо­их слу­ча­ях вождь пре­бы­вал на тер­ри­то­ри­ях, ок­ку­пи­ро­ван­ных со­вет­с­ки­ми вой­ска­ми.

Сталин рис­ко­вать без нуж­ды не лю­бил, а пос­ле убий­ст­ва Ки­ро­ва очень опа­сал­ся за свою жизнь. Тот же Су­допла­тов сви­де­тель­с­т­ву­ет: "До убий­ст­ва Ки­ро­ва Ста­ли­на не­ред­ко мож­но бы­ло встре­тить на Ар­ба­те в соп­ро­вож­де­нии Вла­си­ка - на­чаль­ни­ка лич­ной ох­ра­ны и двух те­лох­ра­ни­те­лей. Он час­то за­хо­дил к по­эту Демь­яну Бед­но­му (то­же жив­ше­му в Крем­ле. - Б. С.), иног­да по­се­щал сво­их зна­ко­мых, жив­ших в ком­му­наль­ных квар­ти­рах. Сот­руд­ни­ки НКВД и ве­те­ра­ны, имев­шие знак "По­чет­ный че­кист", на ко­то­ром изоб­ра­жен щит и меч, и удос­то­ве­ре­ние к не­му, мог­ли бес­п­ре­пят­с­т­вен­но прой­ти на Лу­бян­ку; они име­ли пра­во про­хо­да всю­ду, кро­ме тю­рем. Вся эта сис­те­ма бы­ла не­мед­лен­но из­ме­не­на: убий­ст­во Ки­ро­ва яви­лось пред­логом д­ля ужес­то­че­ния кон­т­ро­ля, ко­то­рый ни­ког­да уже боль­ше не ос­ла­бе­вал". И не­мец­кие аген­ты в Мос­к­ве на­вер­ня­ка зна­ли, как силь­но ох­ра­ня­ет­ся Кремль и что Ста­лин и дру­гие чле­ны По­лит­бю­ро пе­ред­ви­га­ют­ся по ули­цам толь­ко в бро­ни­ро­ван­ных ма­ши­нах и под силь­ной ох­ра­ной. Да что аген­ты - и не­мец­кие дип­ло­ма­ты в пред­во­ен­ной Мос­к­ве не мог­ли не за­ме­тить, сколь жес­т­ко под­дер­жи­ва­ет­ся ре­жим бе­зо­пас­нос­ти в Крем­ле.

Несмотря на это, по ут­вер­ж­де­нию Шел­лен­бер­га, ру­ко­во­ди­те­ли Рей­ха все да­ви­ли на не­го, и, ког­да осенью 1944 го­да по­явил­ся-та­ки ва­ри­ант по­ку­ше­ния, имев­ший ка­кой­-то шанс на ус­пех, ко­неч­но ми­ни­маль­ный­, он ре­шил рис­к­нуть. Од­но де­ло - по­сы­лать аген­тов на вер­ную смерть, без ка­кой­-ли­бо на­деж­ды на ус­пех и сов­сем дру­гое - ког­да на за­да­ние идет че­ло­век, лич­но зна­ко­мый с ме­ха­ни­ком, об­с­лу­жи­ва­ющим ста­лин­с­кие ли­му­зи­ны. Тут не ис­к­лю­че­но, что тер­ро­рист су­ме­ет про­ник­нуть в ок­ру­же­ние Ста­ли­на и, чем черт не шу­тит, ор­га­ни­зо­вать его убий­ст­во. И вот в рас­че­те на зна­ком­с­т­во аген­та с сот­руд­ни­ком крем­лев­с­ко­го га­ра­жа и был раз­ра­бо­тан план покушения с ис­поль­зо­ва­ни­ем спе­ци­аль­но изоб­ре­тен­ной для это­го те­рак­та гли­ны-взрыв­чат­ки.

Как со­об­ща­ет­ся в аме­ри­кан­с­кой вер­сии ме­му­аров Шел­лен­бер­га, са­мо­лет с дву­мя тер­ро­рис­та­ми бла­го­по­луч­но при­зем­лил­ся, но по­том ни­ка­ких со­об­ще­ний от них не пос­ту­пи­ло, хо­тя у них и бы­ли ко­рот­ко­вол­но­вые пе­ре­дат­чи­ки. Это­му об­с­то­ятель­с­т­ву быв­ший на­чаль­ник не­мец­кой раз­вед­ки да­ет сле­ду­ющее объ­яс­не­ние: "Лич­но я не ве­рю, что они пы­та­лись пред­п­ри­нять по­пыт­ку по­ку­ше­ния на Ста­ли­на. Ско­рее все­го, они бы­ли схва­че­ны на мес­те при­зем­ле­ния или доб­ро­воль­но сда­лись". Ви­ди­мо, Шел­лен­берг не впол­не ве­рил двум плен­ным со­вет­с­ким офи­це­рам, по­доз­ре­вая, что они или сра­зу сда­дут­ся кон­т­р­раз­вед­ке и вы­ло­жат все в рас­че­те на по­ми­ло­ва­ние, или скроются - бла­го до­ку­мен­ты и день­ги есть, за­те­ряв­шись на бес­к­рай­них прос­то­рах Со­ве­тов, что­бы пос­та­рать­ся на­чать но­вую жизнь, за­быть и си­бир­с­кие ла­ге­ря и не­мец­кий плен.

В СССР пер­вые пуб­ли­ка­ции о по­пыт­ке не­мец­кой раз­вед­ки ор­га­ни­зо­вать по­ку­ше­ние на Ста­ли­на по­яви­лись в на­ча­ле 1970-х. В 1971 го­ду в жур­на­ле "Сме­на" был на­пе­ча­тан очерк Ан­д­рея Со­ловь­ева "Сен­тябрь со­рок чет­вер­то­го…". В нем со­об­ща­лось, что 5 сен­тяб­ря 1944 го­да вбли­зи рай­цен­т­ра Кар­ма­но­во Смо­лен­с­кой об­лас­ти пат­руль за­дер­жал не­мец­ких аген­тов, имев­ших до­ку­мен­ты на имя за­мес­ти­те­ля на­чаль­ни­ка от­де­ла кон­т­р­раз­вед­ки СМЕРШ 39-й ар­мии 1-го При­бал­тий­ско­го фрон­та май­ора Пет­ра Ива­но­ви­ча Тав­ри­на и сек­ре­та­ря то­го же от­де­ла млад­ше­го лей­те­нан­та Ли­дии Яков­лев­ны Ши­ло­вой. Они, как го­во­ри­лось да­лее, бы­ли вы­са­же­ны с тя­же­ло­го де­сан­т­но­го са­мо­ле­та "Ара­до-332", об­ла­дав­ше­го боль­шой дальностью и вы­со­той по­ле­та и прис­по­соб­лен­но­го к по­сад­ке на не­обо­ру­до­ван­ные пло­щад­ки. Тав­рин и Ши­ло­ва на не­мец­ком мо­то­цик­ле нап­рав­ля­лись в Мос­к­ву с за­да­ни­ем осу­щес­т­вить по­ку­ше­ние на Ста­ли­на, но бы­ли арес­то­ва­ны и во всем соз­на­лись

Соловьев при­во­дит под­роб­нос­ти би­ог­ра­фии Тав­рина. По его сло­вам, под­лин­ное имя аген­та - Петр Ива­но­вич Ши­ло. Он ро­дил­ся в 1909 го­ду в Чер­ни­гов­с­кой об­лас­ти в крес­ть­ян­с­кой семье. В1932 го­ду в Са­ра­то­ве его арес­то­ва­ли за рас­т­ра­ту круп­ной де­неж­ной сум­мы, од­на­ко Ши­ло из-под арес­та бе­жал и скры­вал­ся под фа­ми­ли­ями Сер­ко­ва, Гав­ри­на и Тав­ри­на. В 1935 го­ду его арес­то­ва­ли вто­рич­но, но Петр Ива­но­вич опять бе­жал. В 1941 го­ду Ши­ло под фа­ми­ли­ей Тав­рин приз­ва­ли в ар­мию, а 30 мая 1942 го­да на Се­ве­ро-За­пад­ном фрон­те он доб­ро­воль­но сдал­ся в плен. У нем­цев Петр Ива­но­вич Тав­рин буд­то бы стал аген­том гес­та­по, ра­бо­тал в ка­чес­т­ве про­во­ка­то­ра в ла­ге­рях для во­ен­ноп­лен­ных и да­же по­че­му-то в Вен­с­кой тюрь­ме, а за­тем, в июле 1943 го­да, его буд­то бы вто­рич­но вер­бу­ют сот­руд­ни­ки РСХА (хо­тя гес­та­по как раз и бы­ло од­ним из от­де­лов им­пер­с­ко­го Глав­но­го уп­рав­ле­ния бе­зо­пас­нос­ти). Тог­да же, в июле, Тав­ри­на нап­рав­ля­ют в Бер­лин, где на­чаль­ник вос­точ­но­го от­де­ла РСХА ­обер-штур­м­бан­фю­рер Грей­фе пред­ло­жил ему "осу­щес­т­вить важ­ней­ший тер­ро­рис­ти­чес­кий акт в Мос­к­ве". С кон­ца сен­тяб­ря 1943 го­да в те­че­ние двух ме­ся­цев бу­ду­щий тер­ро­рист про­хо­дил уси­лен­ную под­го­тов­ку, за­тем в де­каб­ре вер­нул­ся в Бер­лин, где встре­тил­ся с От­то Скор­це­ни и ге­не­ра­лом Вла­со­вым. Ему яко­бы еще не ска­за­ли, ко­го имен­но при­дет­ся убить (хо­тя с са­мо­го на­ча­ла зна­ли, что речь идет о Ста­ли­не). С ян­ва­ря 1944 го­да Тав­ри­на го­то­ви­ли к заб­рос­ке в со­вет­с­кий тыл, сши­ли фор­му, из­го­то­ви­ли до­ку­мен­ты, а так­же снаб­ди­ли выс­ши­ми со­вет­с­ки­ми ор­де­на­ми и Зо­ло­той Звез­дой (по ле­ген­де он - Ге­рой Со­вет­с­ко­го Со­юза). В ап­ре­ле 1944 го­да аген­та опять вызвали в Бер­лин, где на­ко­нец наз­ва­ли имя объ­ек­та по­ку­ше­ния, а по­том сно­ва по­вез­ли на встре­чу с Вла­со­вым. В на­ча­ле ав­гус­та 1944-го под­го­тов­ка Тав­ри­на бы­ла за­кон­че­на. Его во­ору­жи­ли пис­то­ле­та­ми раз­лич­ных сис­тем с от­рав­лен­ны­ми пу­ля­ми, руч­ным бро­не­бой­ным гра­на­то­ме­том "пан­цер­к­на­ке", уме­ща­ющим­ся в ру­ка­ве ши­не­ли, маг­нит­ны­ми ми­на­ми, а так­же снаб­ди­ли ра­ци­ей и 500 ты­ся­ча­ми руб­лей со­вет­с­ких де­нег. В ка­чес­т­ве ра­дис­т­ки ле­те­ла со­жи­тель­ни­ца Тав­ри­на Л. Я. Ши­ло­ва. 4 сен­тяб­ря аген­та с ра­дис­т­кой са­мо­ле­том заб­ра­сы­ва­ют в рай­он меж­ду Рже­вом и Вязь­мой­, при­чем при по­сад­ке "Ара­до" по­тер­пел ава­рию и взле­теть уже не смог.

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 135; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!