ОБЕР-ЛЕЙТЕНАНТ ПАУЛЬ ЗИБЕРТ И НЕСОСТОЯВШАЯСЯ ОХОТА 20 страница

Дальнейшее пре­бы­ва­ние в без­дей­ст­вии я счи­таю прес­туп­ным пе­ред мо­ей со­вес­тью и Ро­ди­ной. По­это­му про­шу Вас до­вес­ти до све­де­ния вер­хов­но­го ру­ко­вод­с­т­ва этот ра­порт. В зак­лю­че­ние за­яв­ляю сле­ду­ющее: ес­ли по­че­му-ли­бо не­воз­мож­но осу­щес­т­вить вы­ра­бо­тан­ный план заб­рос­ки ме­ня к нем­цам, то я с ра­дос­тью вы­пол­нил бы сле­ду­ющие фун­к­ции:

1. Учас­тие в во­ен­ных ди­вер­си­ях и раз­вед­ке в сос­та­ве па­ра­шют­ных со­еди­не­ний РККА на вра­жес­кой тер­ри­то­рии.

2. Груп­по­вая ди­вер­си­он­ная де­ятель­ность в фор­ме гер­ман­с­ких войск в ты­лу у нем­цев.

3. Пар­ти­зан­с­кая де­ятель­ность в сос­та­ве од­но­го из парти­зан­с­ких от­ря­дов.

4. Я впол­не от­даю се­бе от­чет в том, что очень ве­ро­ят­на воз­мож­ность мо­ей ги­бе­ли при вы­пол­не­нии за­да­ний раз­вед­ки, но сме­ло пой­ду на ­де­ло, так как соз­на­ние пра­во­ты на­ше­го де­ла все­ля­ет в ме­ня ве­ли­кую си­лу и уве­рен­ность в ко­неч­ной по­бе­де. Это соз­на­ние да­ет мне си­лу выполнить мой долг пе­ред Ро­ди­ной до кон­ца".

Показательно, что Куз­не­цов до­пус­кал для се­бя сов­ме­щение раз­ве­ды­ва­тель­ной и ди­вер­си­он­ной ра­бо­ты. Та­ко­го же мне­ния при­дер­жи­ва­лись и ру­ко­во­ди­те­ли со­вет­с­кой раз­вед­ки. Меж­ду тем та­кое сов­ме­ще­ние вре­дит, по край­ней ме­ре, по­лу­че­нию раз­ве­ды­ва­тель­ной ин­фор­ма­ции. Ди­вер­сант, ко­неч­но, мо­жет по­пут­но, пе­ред под­го­тов­кой ди­вер­сии и пос­ле ее со­вер­ше­ния, со­би­рать ка­кие-то све­де­ния о про­тив­ни­ке. Взять до­ку­мен­ты с уби­тых сол­дат, зах­ва­тить язы­ка - все это ни­как не пов­ре­дит его ос­нов­ной мис­сии: унич­то­же­нию то­го или ино­го объ­ек­та вра­га. Но серь­ез­ной ин­фор­ма­ции та­ким спо­со­бом по­лу­чить, как пра­ви­ло, не­воз­мож­но. Нап­ро­тив, ес­ли раз­вед­чик, имея дос­туп к све­де­ни­ям стра­те­ги­чес­ко­го ха­рак­те­ра, от­в­ле­ка­ет­ся на про­ве­де­ние тер­ро­рис­ти­чес­ких и ди­вер­си­он­ных ак­тов, это мо­жет при­нес­ти де­лу очень боль­шой вред. Ведь он не толь­ко на­дол­го пе­рес­та­ет за­ни­мать­ся сво­им ос­нов­ным де­лом, но и со­вер­шен­но не­оп­рав­дан­но, ко­ли его приз­ва­ние в ином, рис­ку­ет по­гиб­нуть или по­пасть в ру­ки неп­ри­ятель­с­кой кон­т­р­раз­вед­ки.

По сло­вам то­го же Рай­хма­на, Куз­не­цо­ва толь­ко в 1942 го­ду из кон­т­р­раз­ве­ды­ва­тель­но­го уп­рав­ле­ния пе­ре­ве­ли в раз­ве­ды­ва­тель­ное, в рас­по­ря­же­ние Су­доп­ла­то­ва, ос­та­вив, од­на­ко, фор­маль­но в "нег­лас­ном шта­те" кон­т­р­раз­вед­ки. По­доз­ре­ваю, что все это де­ла­лось лишь в це­лях кон­с­пи­ра­ции, тог­да как в дей­ст­ви­тель­нос­ти Ни­ко­лая Ивановича с са­мо­го на­ча­ла го­то­ви­ли для раз­ве­ды­ва­тель­ной де­ятель­нос­ти в Гер­ма­нии. Но вой­на внес­ла свои кор­рек­ти­вы. Те­перь под гер­ман­с­кой ок­ку­па­ци­ей на ка­кое-то вре­мя ока­за­лась род­ная для Су­доп­ла­то­ва Ук­ра­ина. И имен­но ту­да был нап­рав­лен бу­ду­щий обер-лей­те­нант Па­уль Зи­берт.

В сос­та­ве пар­ти­зан­с­ко­го от­ря­да "Мсти­те­ли" под ко­ман­до­ва­ни­ем Д. Н. Мед­ве­де­ва Куз­не­цо­ву пред­с­то­яло вы­са­дить­ся в ле­сах под Ров­но. Этот не­боль­шой за­пад­но-укра­ин­с­кий го­род стал цен­т­ром рей­хс­ко­мис­са­ри­ата "Укра­ина". Бой­цы от­ря­да Мед­ве­де­ва зна­ли аген­та по клич­ке Пух - Куз­не­цо­ва как Ни­ко­лая Ва­силь­еви­ча Гра­че­ва. В Ров­но же он дол­жен был по­явить­ся как обер-лей­те­нант вер­мах­та Па­уль Зи­берт.

До вы­сад­ки во вра­жес­ком ты­лу в ночь на 25 ав­гус­та 1942 го­да Куз­не­цов дос­ко­наль­но изу­чил гер­ман­с­кие во­ору­жен­ные си­лы, что­бы не по­пасть впро­сак при встре­чах с не­мец­ки­ми пат­ру­ля­ми и раз­го­во­рах с офи­це­ра­ми ровен­с­ко­го гар­ни­зо­на. Для это­го он да­же про­вел нес­коль­ко не­дель в офи­цер­с­ком ба­ра­ке ла­ге­ря не­мец­ких плен­ных в Крас­но­гор­с­ке, и ник­то не за­по­доз­рил, кто в дей­ст­ви­тель­нос­ти этот сим­па­тич­ный пе­хот­ный обер-лей­те­нант. И еще он пре­вос­ход­но ос­во­ил стрель­бу из не­мец­ко­го ору­жия. Ведь ос­нов­ной его за­да­чей­, увы, дол­ж­но бы­ло стать осу­щес­т­в­ле­ние тер­ро­рис­ти­чес­ких ак­тов про­тив выс­ших чи­нов­ни­ков гер­ман­с­кой ок­ку­па­ци­он­ной ад­ми­нис­т­ра­ции на Ук­ра­ине. Ис­поль­зо­вать столь уни­каль­но­го аген­та для та­ко­го ро­да це­лей бы­ло все рав­но что то­пить печ­ку ас­сиг­на­ци­ями. Но ле­том 1942-го по­ло­же­ние Крас­ной Ар­мии бы­ло чрез­вы­чай­но тя­же­лым, и ру­ко­во­ди­те­ли НКВД, нар­ком Л. П. Бе­рия и его пер­вый за­мес­ти­тель В. Н. Мер­ку­лов, быв­ший гла­ва НКГБ, вы­нуж­де­ны бы­ли бро­сать все свои си­лы на ре­ше­ние си­юми­нут­ных за­дач. Мер­ку­лов и под­пи­сал при­каз о нап­рав­ле­нии Куз­не­цо­ва в от­ряд Мед­ве­де­ва. Не ис­к­лю­че­но, что че­кис­ты рас­счи­ты­ва­ли террором - лик­ви­да­ци­ей вы­со­ко­пос­тав­лен­ных слу­жа­щих рей­хс­ко­мис­са­ри­ата - де­зор­га­ни­зо­вать ок­ку­па­ци­он­ную ад­ми­нис­т­ра­цию и раз­жечь вос­ста­ние про­тив нем­цев на За­пад­ной Ука­ине. Од­на­ко мес­т­ное на­се­ле­ние, отнюдь не сим­па­ти­зи­руя уже нем­цам, к рус­ским боль­ше­ви­кам, как всег­да, от­но­си­лось весь­ма нас­то­ро­жен­но и не со­би­ра­лось ид­ти в бой за Ста­ли­на. По­пу­ляр­нос­тью поль­зо­ва­лась Ук­ра­ин­с­кая Пов­с­тан­чес­кая Ар­мия, про­воз­г­ла­сив­шая борь­бу как про­тив нем­цев, так и про­тив боль­ше­ви­ков. Так что УПА бы­ла для от­ря­да Мед­ве­де­ва та­ким же про­тив­ни­ком, как и не­мец­кие вой­ска и под­чи­нен­ная им ук­ра­ин­с­кая вспо­мо­га­тель­ная по­ли­ция.

При при­зем­ле­нии Куз­не­цо­ву не по­вез­ло: по­те­рял в бо­ло­те са­пог. Но к мес­ту сбо­ра груп­пы из 11 че­ло­век при­шел вов­ре­мя, до­ло­жил Мед­ве­де­ву как по­ло­же­но, ру­ки по швам, а од­на но­га - бо­сая…

Николаю Ива­но­ви­чу пред­с­то­яло об­ла­чить­ся в фор­му не­мец­ко­го обер-лей­те­нан­та. Но его пер­вый ви­зит в сто­ли­цу рей­хс­ко­мис­са­ри­ата за­дер­жал­ся поч­ти на два ме­ся­ца. На­до бы­ло раз­ве­дать об­с­та­нов­ку в го­ро­де, ус­та­но­вить свя­зи с аген­ту­рой. Тут не­ожи­дан­но вы­яс­ни­лось, что Ни­ко­лай Ива­но­вич об­ла­да­ет од­ной опас­ной для раз­вед­чи­ка-не­ле­га­ла осо­бен­нос­тью: раз­го­ва­ри­ва­ет во сне, и, ес­тес­т­вен­но, по-рус­ски. Мно­гие го­ды Куз­не­цов жил один и не знал это­го. Толь­ко в от­ря­де со­се­ди по па­лат­ке об­ра­ти­ли вни­ма­ние на то, что бо­ец Гра­чев (про Зи­бер­та зна­ли толь­ко Мед­ве­дев, его за­мес­ти­тель по раз­вед­ке, Алек­сандр Алек­сан­д­ро­вич Лу­кин, и груп­па прик­ры­тия) вскри­ки­ва­ет во сне. Кста­ти, этот факт кос­вен­но ука­зы­ва­ет на то, что Куз­не­цо­ву не при­хо­ди­лось спать с жен­щи­на­ми. Иначе кто-ни­будь из них дав­но ска­зал бы ему про эту стран­ную, пу­га­ющую при­выч­ку.

От раз­го­во­ров во сне приш­лось сроч­но оту­чать­ся. Куз­не­цов поп­ро­сил то­ва­ри­щей бу­дить его, как толь­ко он за­го­во­рит во сне. Иног­да его бу­ди­ли по нес­коль­ку раз за ночь. В кон­це кон­цов он ре­шил, что ес­ли ос­та­нет­ся в Ров­но на ночь, то ля­жет­ спать, толь­ко ког­да в ком­нате бу­дет один.

Тут я за­бе­гу впе­ред. Воз­мож­но, по­ни­мая или пред­чув­с­т­вуя, что де­тей сво­их у не­го не бу­дет, Куз­не­цов по­ду­мы­вал о при­ем­ном сы­не. Во вре­мя од­ной из по­ез­док в Ров­но он на­шел че­ты­рех­лет­не­го маль­чи­ка Пи­ню, чу­дом выб­рав­ше­го­ся из гет­то, и при­вез его в от­ряд. Пар­ти­за­ны отог­ре­ли и на­кор­ми­ли ма­лы­ша, а по­том от­п­ра­ви­ли са­мо­ле­том на Боль­шую зем­лю. Ни­ко­лай Ива­но­вич меч­тал пос­ле вой­ны усы­но­вить Пи­ню. Не ус­пел…

Для пер­вой по­ез­д­ки в Ров­но, сос­то­яв­шей­ся толь­ко 19 ок­тяб­ря 1942 го­да, офи­цер­с­кий френч, за не­име­ни­ем утю­га, приш­лось от­г­ла­дить наг­ре­тым на костре то­по­ром.

Легенда у обер-лей­те­нан­та Па­уля Зи­бер­та бы­ла, как го­во­рит­ся, же­лез­ная. Ра­нен­ный во Фран­ции, а до это­го в Поль­ше наг­раж­ден­ный Же­лез­ным крес­том, он с на­ча­ла вой­ны про­тив СССР чис­лил­ся чрез­вы­чай­ным упол­но­мо­чен­ным хо­зяй­ст­вен­но­го ко­ман­до­ва­ния в приф­рон­то­вых рай­онах, ор­га­ни­зу­ющим снаб­же­ние фрон­та ле­сом. Ин­тен­дан­т­с­кая дол­ж­ность от­к­ры­ва­ла раз­вед­чи­ку две­ри мно­гих не­мец­ких уч­реж­де­ний в Ров­но. Но, пос­коль­ку офи­це­ры-фрон­то­ви­ки не­до­люб­ли­ва­ли ты­ло­вых офи­це­ров, Зи­берт-Куз­не­цов чуть из­ме­нил свою ле­ген­ду и стал рас­ска­зы­вать, что был ра­нен в бит­ве под Мос­к­вой. Но это - по­том. О пер­вом же сво­ем дне в Ров­но Ни­ко­лай Ива­но­вич на­пи­сал та­кое вот до­не­се­ние:

" 19 ок­тяб­ря 1942 го­да в 7.00 по­до­шел с се­ве­ра к глав­но­му ас­фаль­то­во­му шос­се Ко­рец - Ров­но у на­се­лен­но­го пун­к­та Бе­ла Кри­ни­ца, в 9 км от го­ро­да. Дви­же­ние по шос­се… с 6.00 до 22.00 по гер­ман­с­ко­му вре­ме­ни (с 7.00 до 23.00 по мос­ков­с­ко­му) очень ожив­лен­ное. Каж­дые 15 ми­нут ав­то­ма­ши­ны лег­ко­вые с 3-4 офи­це­ра­ми и чи­нов­ни­ка­ми, гру­зо­вик с сол­да­та­ми или с гру­зом, мо­то­цик­лы с ко­ляс­ка­ми, а в них офи­це­ры. Мно­го ве­ло­си­пе­дов.

Велосипеды не име­ют ни­ка­ких но­меров. Все офи­це­ры и сол­да­ты оде­ты по-осен­не­му, в хо­ро­ших ши­не­лях и пла­щах… Офи­це­ры в фу­раж­ках и очень ред­ко в пи­лот­ках…

В 7 км от го­ро­да мне нав­с­т­ре­чу по­па­лась про­цес­сия. Впе­ре­ди 2 по­луб­ро­ни­ро­ван­ных ав­то с 4 офи­це­ра­ми в каж­дом. За­тем боль­шая ма­ши­на "мер­се­дес" чер­но­го цве­та с опу­щен­ны­ми за­на­вес­ка­ми, а за ней гру­зо­вик с 20 сол­да­та­ми, а за ним мо­то­цикл с ко­ляс­кой и с офи­це­ром. Не­сом­нен­но, про­ез­жа­ло важ­ное ли­цо. Ма­ши­ны идут на боль­шой ско­рос­ти…

Регулярного кон­т­ро­ля на шос­се нет. Мно­го по­ли­цей­ских в фор­ме, без ору­жия. По ка­на­вам ва­ля­ют­ся по­лус­го­рев­шие тан­ки и бро­не­ав­то­мо­би­ли (не­сом­нен­но, со­вет­с­кие, ос­тав­ши­еся еще с ле­та 1941-го. - Б. С.). Из­ред­ка встре­ча­ют­ся тран­с­пор­ты со­вет­с­ких во­ен­ноп­лен­ных. У них ужас­ный вид из­му­чен­ных до пре­де­ла лю­дей. Их ох­ра­на - нем­цы и по­ли­цей­ские с по­вяз­кой на ру­ка­ве и свас­ти­кой на пи­лот­ке. Свас­ти­ка из бе­лой жес­ти ве­ли­чи­ной в 1 кв. см, а на по­вяз­ке не­мец­кая над­пись "На служ­бе гер­ман­с­ких во­ору­жен­ных сил". Ох­ра­на во­ору­же­на вин­тов­ка­ми.

Перед въез­дом в го­род по Ко­рец­ко­му шос­се рас­по­ло­же­ны с ле­вой сто­ро­ны ав­то­зап­ра­воч­ные стан­ции и ор­га­ни­за­ция "Тодт", так­же ла­герь со­вет­с­ких во­ен­ноп­лен­ных. Шос­се вли­ва­ет­ся в го­род под наз­ва­ни­ем " Не­мец­кая ули­ца". Она очень ожив­лен­на. У въез­да в го­род гро­мад­ное объ­яв­ле­ние: "Вни­ма­ние во­ен­ных! При при­ез­де в го­род тот­час же за­ре­гис­т­ри­ро­вать­ся в мес­т­ной ко­мен­да­ту­ре. От­мет­ка о при­бы­тии и вы­бы­тии обя­за­тель­на. Без нее за­ня­тие квар­ти­ры и но­чев­ка зап­ре­ще­ны".

На Не­мец­кой ули­це две сто­ян­ки ав­то­ма­шин по 100 штук на каж­дой. Сто­ят день и ночь. На этой ули­це рас­по­ло­же­ны ос­нов­ные не­мец­кие во­ен­ные уч­реж­де­ния. Ров­но - это го­род ты­ло­вых во­ен­ных уч­реж­де­ний. Мно­го штаб­ных офи­це­ров, чи­нов­ни­ков, гес­та­по, ох­ран­ной по­ли­ции.

Я был в го­ро­де с 8.00 до 19.00 по не­мец­ко­му вре­ме­ни. Ме­ня при­вет­с­т­во­ва­ли око­ло 300 сол­дат и офи­це­ров. На­ивыс­ший чин, по­пав­ший мне нав­с­т­ре­чу, - пол­ков­ник (ге­не­ра­лы-то пеш­ком по го­ро­ду не хо­дят. - Б. С.). Ви­дел пред­с­та­ви­те­лей фин­с­кой­, сло­вац­кой­, ру­мын­с­кой и италь­ян­с­кой ар­мий (ма­ло). Ос­нов­ной кон­тин­гент - нем­цы сред­них и стар­ших воз­рас­тов. Есть сре­ди них ин­ва­ли­ды, кри­вые и т. д., но мно­го и сов­сем мо­ло­дых.

Проходят кур­сан­ты лет­ной и по­ли­цей­ской школ. Все при­вет­с­т­ву­ют об­раз­цо­во, по ус­та­ву. Сол­да­ты в го­ро­де хо­дят со шты­ком на по­ясе, офи­це­ры и ун­тер-офи­це­ры - с пис­то­ле­та­ми «валь­тер». Мно­го эле­ган­т­но оде­тых не­мок. Офи­це­ры рас­к­вар­ти­ро­ва­ны по час­т­ным квар­ти­рам и час­тич­но в квар­ти­рах по шос­се на Дуб­но око­ло аэрод­ро­ма. По ули­це Сло­вац­кой­, 4 рас­по­ло­жен штаб свя­зи. Во вре­мя мо­его наб­лю­де­ния за этим шта­бом ту­да вош­ли пол­ков­ник и ка­пи­тан во­ен­но-воз­душ­ных сил. По ули­це Кё­ниг­с­бергской­, в 50 мет­рах от ули­цы Не­мец­кой­, по­ме­ща­ет­ся жан­дар­ме­рия, нап­ро­тив - гес­та­по (в дей­ст­ви­тель­нос­ти - СД, от­дел бе­зо­пас­нос­ти им­пер­с­ко­го Глав­но­го уп­рав­ле­ния бе­зо­пас­нос­ти, вы­пол­няв­ший кон­т­р­раз­ве­ды­ва­тель­ные фун­к­ции и за­ме­няв­ший гес­та­по на ок­ку­пи­ро­ван­ных тер­ри­то­ри­ях СССР; в со­вет­с­ких до­ку­мен­тах его оши­боч­но име­но­ва­ли гес­та­по. - Б. С.), рядом ге­бит­ко­мис­са­ри­ат и да­лее рей­хс­ко­мис­са­ри­ат. Это зда­ние уси­лен­но ох­ра­ня­ет­ся. По ули­це Не­мец­кой­, 26 на­хо­дит­ся по­ли­ти­чес­кая по­ли­ция.

Прием у рей­хс­ко­мис­са­ра по втор­ни­кам и чет­вер­гам. Кох жи­вет яко­бы на вер­х­нем эта­же. Его час­т­ная квар­ти­ра - на Мо­но­по­ле­вой ули­це, 23.

Город на­вод­нен шпи­ка­ми, аген­та­ми гес­та­по. На ули­цах у ки­ос­ков трут­ся штат­с­кие с ве­ло­си­пе­да­ми… Офи­це­ры СС от­ча­ян­но спе­ку­ли­ру­ют ка­зен­ным иму­щес­т­вом, па­пи­ро­са­ми, та­ба­ком и т. д. Я бе­се­до­вал в ка­фе с дву­мя та­ки­ми офи­це­ра­ми. Они за­ня­ты тем, что­бы на­жить­ся и не по­пасть на фронт…"

Это до­не­се­ние не со­дер­жит опе­ра­тив­ной ин­фор­ма­ции, ко­то­рой мог­ло бы вос­поль­зо­вать­ся ко­ман­до­ва­ние Крас­ной Ар­мии. За­то для ис­то­ри­ка оно цен­но и се­год­ня, пос­коль­ку пе­ре­да­ет то, что на­зы­ва­ет­ся бы­том вой­ны. Куз­не­цов не слу­чай­но фик­си­ро­вал все эти ме­ло­чи: во что оде­ты сол­да­ты и офи­це­ры, как про­ис­хо­дит про­вер­ка до­ку­мен­тов, где рас­по­ло­же­ны ос­нов­ные уч­реж­де­ния. И осо­бен­но: как ох­ра­ня­ет­ся ре­зи­ден­ция рей­хс­ко­мис­са­ра Эри­ха Ко­ха, где он жи­вет и ког­да при­ни­ма­ет про­си­те­лей. Ведь­ ему, Куз­не­цо­ву, пред­с­то­яла "охо­та на Ко­ха", и за­тем все это не­об­хо­ди­мо бы­ло для дру­гих раз­вед­чи­ков, ко­то­рым пред­с­то­яло ра­бо­тать в Ров­но и иных го­ро­дах во вра­жес­ком ты­лу. Да­же ка­кой зна­чок на пи­лот­ке у по­ли­цей­ских, под­роб­но опи­сал: умель­цам из от­ря­да Мед­ве­де­ва и в Мос­к­ве пред­с­то­яло сде­лать та­кие вот пи­лот­ки для пар­ти­зан. И са­мо­му Куз­не­цо­ву приш­лось кое-что из­ме­нить в сво­ей эки­пи­ров­ке. Хо­тя заб­ра­сы­ва­ли его под Ров­но пе­ред са­мой осенью, но снаб­ди­ли по­че­му-то толь­ко лет­ним об­мун­ди­ро­ва­ни­ем. Сроч­но дос­ла­ли осен­нюю и зим­нюю фор­му. А вско­ре в от­ря­де по­явил­ся вар­шав­с­кий пор­т­ной Ефим Драх­ман, ко­то­ро­му пос­час­т­ли­ви­лось бе­жать из гет­то. Ког­да-то он пер­вок­лас­сно шил те­ат­раль­ные кос­тю­мы. Те­перь­ зак­рой­щик ­пос­тав­лял те­ат­раль­ный гар­де­роб для пьесы, в ко­то­рой иг­ра ве­лась со смер­тью. И Ефим не под­вел. Сши­тые им для Зи­бер­та френ­чи, брид­жи и ши­нель не толь­ко си­де­ли на нем как вли­тые, но и со­вер­шен­но ни еди­ной де­талью не от­ли­ча­лись от тех, что но­си­ли офи­це­ры вер­мах­та.

Выяснилось, что пи­лот­ку, в ко­то­рой Зи­берт по­явил­ся в Ров­но, там но­сят толь­ко ко­ман­ди­ро­ван­ные с фрон­та. Ты­ло­вые офи­це­ры пред­по­чи­та­ют фу­раж­ку. Приш­лось сроч­но об­за­вес­тись фу­раж­кой и на­учить­ся ее пра­виль­но на­де­вать и сни­мать: нем­цы де­ла­ли это ина­че, чем со­вет­с­кие ко­ман­ди­ры, и на та­кой вот ме­ло­чи лег­ко мож­но­бы­ло по­го­реть. И па­ра­бел­лум, с ко­то­рым по­на­ча­лу хо­дил Зиберт, бо­лее прис­тал фрон­то­вым офи­це­рам, тог­да как ты­ло­ви­ки пред­по­чи­та­ли бо­лее ком­пак­т­ный "валь­тер". Раз­вед­чик сме­нил и ору­жие.

Документы Куз­не­цо­ва бы­ли на­деж­ны. Их сде­ла­ли мас­те­ра сво­его де­ла на под­лин­ных не­мец­ких блан­ках. Бо­лее 70 раз Зи­бер­та ос­та­нав­ли­ва­ли пат­ру­ли и ни ра­зу ни­че­го не за­ме­ти­ли. Толь­ко, быть мо­жет, при пос­лед­ней про­вер­ке, ког­да бы­ли уже ра­зос­ла­ны дан­ные на псев­до-обер-лей­те­нан­та до­ку­мен­ты не спас­ли…

В Ров­но Куз­не­цов по­се­щал рес­то­ра­ны и ка­зи­но, зна­ко­мил­ся с офи­це­ра­ми, по­лу­чал от них нуж­ную ин­фор­ма­цию, глав­ным об­ра­зом о пе­реб­рос­ке тех или иных ди­ви­зий на раз­лич­ные учас­т­ки фрон­та. Од­на­ко срок цен­нос­ти та­кой ин­фор­ма­ции был не­ве­лик: все­го нес­коль­ко дней. Эти дни как раз и ухо­ди­ли на то, что­бы доб­рать­ся до от­ря­да Мед­ве­де­ва и пе­ре­дать из не­го ра­ди­ог­рам­му в Мос­к­ву. К мо­мен­ту, ког­да она до­хо­ди­ла до со­вет­с­ко­го ко­ман­до­ва­ния, прод­ви­же­ние неп­ри­ятель­с­ких со­еди­не­ний и без то­го фик­си­ро­ва­лось уже фрон­то­вой раз­вед­кой. Прав­да, в но­яб­ре 1942-го, в раз­гар Ста­лин­г­рад­с­кой бит­вы, Мед­ве­дев рис­к­нул нап­ра­вить в Ров­но ра­дис­т­ку, но че­рез шес­т­над­цать дней ее приш­лось отоз­вать в от­ряд. В го­ро­де, где есть ра­ди­опе­лен­га­то­ры и пол­но по­ли­ции, ра­бо­тать бы­ло слиш­ком опас­но. Вот и по­лу­ча­лось, что, имея спо­соб­нос­ти пре­вос­ход­но­го раз­вед­чи­ка, Куз­не­цов в этом де­ле мог при­но­сить толь­ко очень ог­ра­ни­чен­ную поль­зу.

Основное, чем за­ни­мал­ся Зи­берт-Куз­не­цов в Ров­но, был тер­рор. Ему уда­лось унич­то­жить нес­коль­ко вы­со­ко­пос­тав­лен­ных чи­нов­ни­ков рей­хс­ко­мис­са­ри­ата. Вы­со­ко­пос­тав­лен­ных, за­ме­чу, толь­ко в мас­ш­та­бах ок­ку­пи­ро­ван­ной нем­ца­ми Ук­ра­ины. В ис­то­рии Вто­рой ми­ро­вой вой­ны их име­на сох­ра­ни­лись толь­ко бла­го­да­ря куз­не­цов­с­ким по­ку­ше­ни­ям. Глав­ной же ми­шенью для обер-лей­те­нанта Па­уля Зи­бер­та был сам рей­хс­ко­мис­сар и по сов­мес­тительству га­улей­тер Вос­точ­ной Прус­сии (по-на­ше­му в то вре­мя - пер­вый­, ска­жем, сек­ре­тарь Вос­точ­ноп­рус­ско­го об­ко­ма пар­тии) Эрих Кох. Куз­не­цо­ву да­же уда­лось по­пасть на при­ем к не­му. Пред­лог был под­хо­дя­щий. Про­жи­вав­шая в Ров­но Ва­лен­ти­на­ Дов­гер, на­ша раз­вед­чи­ца, бы­ла мо­би­ли­зо­ва­на для от­п­рав­ки на при­ну­ди­тель­ные ра­бо­ты в Гер­ма­нию. Она от­п­ра­ви­ла за­яв­ле­ние Ко­ху о том, что она "фоль­к­с­дой­че" - эт­ни­чес­кая нем­ка и не­вес­та обер-ле­йте­нан­та вep­мaxтa Па­уля Зи­бер­та и про­си­ла ос­та­вить ее в Ров­но для ра­бо­ты в ка­ком-ли­бо из не­мец­ких уч­реж­де­ний. В ре­зуль­та­те Ва­ля Дов­гер и Па­уль Зи­берт бы­ли приг­ла­ше­ны на при­ем к рей­хс­ко­мис­са­ру: обер-лей­те­нант хло­по­тал за свою "не­вес­ту". В опи­са­нии Дмит­рия Ни­ко­ла­еви­ча Мед­ве­де­ва со­бы­тия в тот день, 31 мая 1943 го­да, раз­ви­ва­лись сле­ду­ющим об­ра­зом:

"Адъютант Ба­бах, ще­го­ле­ва­тый офи­цер в фор­ме гауптма­на, сра­зу уз­нал в во­шед­ших про­те­же сво­его зем­ля­ка Шмид­та (дрес­си­ров­щик со­бак Ко­ха. - Б. С.), ко­то­рым он, Ба­бах, сам за­ра­нее при­го­то­вил про­пус­ка. Он про­во­дил их на вто­рой этаж, в при­ем­ную. Здесь си­де­ло уже нес­коль­ко офи­це­ров. В крес­ле у ок­на, ожи­дая вы­зо­ва, ску­чал туч­ный ге­не­рал.

- Я до­ло­жу о ва­шем при­хо­де, - ска­зал Ба­бах и скрыл­ся за дверью.

Маленький, юр­кий ар­мей­ский офи­це­рик кон­фи­ден­ци­аль­но спро­сил у Куз­не­цо­ва, кив­нув на Ва­лю:

- Ваша?

- Да, - ска­зал Зи­берт, пос­мот­рев свер­ху вниз на ар­мей­ца, да­вая этим по­нять, что его - Зи­бер­та - нис­коль­ко не ин­те­ре­су­ет мне­ние дру­гих.

- Говорят, га­улей­тер се­год­ня в хо­ро­шем рас­по­ло­же­нии ду­ха, - как бы из­ви­ня­ясь за свой не­умес­т­ный воп­рос, ска­зал офи­цер. - Мы ждем его уже боль­ше ча­са.

Приоткрылась тя­же­лая дверь. В при­ем­ной по­явил­ся адъ­ютант.

- Вас го­то­вы при­нять, - про­из­нес он, гля­дя на Ва­лю. Ос­та­но­вил под­няв­ше­го­ся с мес­та Куз­не­цо­ва:

- Только фрей­лей­н.

Кузнецов сме­шал­ся. Он не ожи­дал, что вы­зо­вут не его, а Ва­лю. Ов­ла­дев со­бой­, он сел в крес­ло и об­ра­тил­ся к офи­це­ри­ку с пер­вой же при­шед­шей на ум, ни­че­го не зна­ча­щей фра­зой.

… Ва­ля сде­ла­ла лишь шаг впе­ред, как к ней в два прыж­ка под­с­ко­чи­ла ог­ром­ная ов­чар­ка. Ва­ля вздрог­ну­ла.

Раздался гром­кий ок­рик: "На мес­то! " - и со­ба­ка отош­ла прочь.

Только те­перь Ва­ля уви­де­ла, что в глу­би­не, под пор­т­ре­том Гит­ле­ра, за мас­сив­ным сто­лом, раз­ва­лив­шись в крес­ле, вос­се­дал упи­тан­ный­, хо­ле­ный не­мец с уси­ка­ми под Гит­ле­ра, с длин­ны­ми ры­жи­ми рес­ни­ца­ми. По­одаль от не­го сто­яло трое гес­та­пов­цев в чер­ной уни­фор­ме.

---

Дата добавления: 2019-02-12; просмотров: 171; Мы поможем в написании вашей работы!

Поделиться с друзьями:

---

---

Мы поможем в написании ваших работ!